Сегодня Алька возвращался с тренировки поздно, наверно, только поэтому и увидел ЕЕ. Она сидела на резном стуле в подъезде, прямо напротив дворницкой. И сколько Алька себя помнил, дверь в дворницкую всегда была заперта на огромный и ржавый замок, а сегодня оказалась приоткрыта и из-под нее пробивалась полоска желтого света.
Тетка, увидев Альку, кинулась к нему бегом и затараторила:
--
мальчик, налей водички, а я тебя принцем сделаю!
"Бомжиха чокнутая," - решил Алька и шагнул, было, вверх по лестнице.
Но бомжиха неожиданно ловко обогнала его и преградила дорогу. Свет заходящего солнца из окна осветил ее во всей красе: на голове была напялена старая соломенная шляпа с засохшими бутонами чайной розы по тулье, из-под шляпы торчали лиловые пряди волос, некоторые были заплетены в косички. На лице виднелся длинный нос , на нем сидело старинное пенсне, за которым бегали весьма хитрые глазки. По скулам резвились веснушки. Ниже шеи и почти до пят ниспадало шерстяное клетчатое одеяло, через дыру в центре которого торчала голова. На руках были одеты коротенькие и весьма грязненькие, некогда белые
перчатки, пальцы унизаны перстнями с блестящими камешками. Из-под одеяла снизу виднелись ботики с серебряными пуговками.
Все это Алька рассмотрел в один миг, протягивая руку за ее грязным стаканом. В голове мелькнула мысль - домой и дверь покрепче запереть, замок старинный, так просто не взломает... дверь крепкая, а там и милиция скоренько подъедет... Но, почему-то, взглянув в эти хитренькие глазки, ему вдруг расхотелось хлопать дверью и баррикадироваться шкафом.
Сумасшедшая вдруг подмигнула ему и доверительно шепнула:
--
видишь ли, мы вчера с дворником поссорились из-за золотых рыбок. Ну он и пригрозил воду перекрыть, а тогда Афонька возьми и нахами ему...
--
а Афонька - это кто? - почему-то спросил Алька.
--
Да домовой здешний. Печей-то сейчас никто не топит, так он и переехал в подвал... а где жить еще домовому, как не за печью? Вот у тебя в комнате печь - почему не топите?
--
Дак... батареи же... - пробубнил Алька, удивляясь, откуда бомжиха про печь прознала.
--
Во-во, все так говорят, а за батареей он жить не хочет. Ну и дворник воду-то перекрыл, а где теперь ее взять, коли лужи все высохли давно?
--
Ну... давай, что ли, налью.
--
Ага, только стаканчик сполосни сначала...
Алька отпер дверь заковыристым ключом, прямо в кроссовках пробежал на кухню, открыл кран. Быстро ополоснул стакан, отчего тот вдруг заблестел как полированный, и водички из чайника налил.
Бомжиха так и стояла там, на лестнице. Взяла стакан, отпила, подмигнула.
--
хорош компотик! Угощайся!
--
Какой еще компотик, это же вода! - возмутился Алька. - ври тетя, да меру знай!
--
Какая вода, компот вишневый! Да ты хоть на свет глянь ! - и стакан в лучик солнечный сует. А в нем и впрямь - жидкость рубиновая. А тетка уже Альке под нос стакан пихает - на, понюхай, раз пить не хочешь. И впрямь - вишней пахнет!
--
- ну ты даешь! Инвайта, что ли, сыпанула? Ловко, тетка!
--
Да ничего я не сыпала, колдуем помаленьку... вот скажу я тебе, что дверь ты захлопнул, а ключ на столе кухонном оставил - как узнала?
Алька в ужасе поднял голову и обомлел: дверь входная и впрямь была заперта, а ключа заветного в руке не было.
--
ну все, кранты мне... завтра контроша по физике, а мамка домой раньше ночи не явиться... что ж мне, так вечер на ступеньках и коротать?
--
А папа твой что, опять за полночь придет? - сочувственно вздохнула бомжиха. - обещал ведь сегодня по- раньше...
--
Не-е, у него сегодня выставка открывается, значит, праздновать будут... - и спохватился вдруг: - а ты откуда знаешь про папу?
--
Ты подумал, я услышала...
--
А щас что думаю - слышишь ?- разозлился он.
--
Сейчас - ничего, угрозы одни... сердишься почему-то. Да ты меня не бойся. Я ведь еще не ведьма, учусь только. Колдую по мелочи, экзамена по магии не сдавала... а раз у тебя вечер сегодня свободный, пойдем ко мне, я тебя принцем сделаю как и обещала. - и хитренько так подмигивает.
--
Я что - рехнулся с бомжами по подвалам таскаться? - ухмыльнулся Алька.
--
Я не бомж, я свободный маг! - гордо ответствовала сумасшедшая, запахиваясь в свое одеяло.
--
А как зовут-то тебя ? - отсмеявшись, спросил Алька.
--
Иванова, которая живет в подвале! Так дворник ваш прозвал.
--
Ну, даешь! Про Карлсона слыхала?
--
Не знакомы мы.
Отсмеявшись , Алька развернулся и хотел было вниз по лестнице спуститься, да к приятелю Игорюхе напроситься в гости. Топать недалеко, да вот только дождь с чистого неба как польет!
Алька капюшон на голову натянул и хотел было из подъезда выйти, как угораздило же его на дворницкую последний взгляд бросить. Дверь теперь была распахнута и внутри виднелась старинная мебель, как в музее. И свечи кругом. И туман какой-то розовый под потолком змеиться. А прямо на проходе сидит здоровущая такая крысятина с бантом алым на шее и прямо в глаза нагло так смотрит.
Алька опешил поначалу, а потом сказал:
--
ну чо вылупилась, морковка, чуваков не видела?
На что крысятина с достоинством ответствовала:
--
космы причеши, королева - мать ждет!
И в следующий миг Иванова пулей слетела с лестницы и, ухватив клевого чувака и каратиста Альку за шкирку, в дворницкую его затащила.
--
ей, оборзели, а ну, пусти, хуже будет!
И кулачищами машет, и ножищей все пнуть норовит.
--
да кто б держал тебя, - захохотала Иванова.
Выдохнув, Алька стойку принял, а крыска на комод быстренько так забралась и как раз на уровне лица очутилась.
--
гребень возьми в ящике, причешись, камзол одень. Ежели поторопимся, ее успеем на раздачу слонов.
Алька ящик комода на себя потянул, а там, среди бантиков , бусиков, заколочек всяких и гребень лежал золотой. Тяжелый, аж руку тянет.
Иванова и крыска уставились на Альку, бомжиха ухмылялась чему-то противно.
--
давай-давай, чешись, - сказала под руку.
Ну он с дуру и провел по волосам золотыми зубцами.
И в тот же миг мебель вся эта старинная куда-то в верх полетела, Иванова враз под потолок вымахала, а у Альки жутко зачесался кончик хвоста.
--
мама родная, да что это со мной? - запищал он как-то слабенько, помахивая в воздухе крысиными лапками.
--
Принцем сделала, как и обещала, - ухмыльнулась Иванова. - смотри в зеркало, вон оно, там...
Зеркало держала крыса с бантом, взгляд ее был почему-то осуждающим.
--
ну чо не так еще, мало тебе хвоста моего! - взъелся опять Алька.
--
Не гоже, ваше высочество, голому ходить. Вот уж и камзольчик отутюжен, и корону нацепить извольте. Эй, сапоги его высочеству!
Две мышки мигом приволокли пару алых сапог, сверкающих как игрушки елочные, потом камзольчик надеть помогли, корону серебряную между ушей пристроили.
--
ну и чем не принц, - задумчиво изрекла бомжиха,- так и скажем, бегал голышом в потустороннем мире, едва в руки дался. Награду пополам.
--
Какую награду, аааааа! - завопил Алька, - никуда не пойду я , отдавайте куртку мою!
--
Да плюнь ты на куртку, здесь шитья одного золотого на месяц работы, а ты о синтепоне своем печешься, - покачала головой крыса. - ой, народишко неблагодарный!
--
Черта с два, она ж с колечко размером. И серебряная... было б золото...
--
золото в награде будет. Ну что тебе стоит, побудешь принцем на балу, королеве представишься...
--
Ну да, - крыса поддакнула. - у нее принца в младенчестве выкрали, вот она и обещала награду тому, кто принца нового приведет.
--
А все принцы предыдущие какие-то не такие были, ну не нравились ей! -крыса опять встряла. - а ты роль свою хорошо сыграешь, так награду ж можно и на три части раскромсать.
--
А если я не захочу, что делать станете? - заявил Алька с вызовом.
--
Да нет, малый, это ты что делать станешь? Так ведь крысанькой серенькой и останешься. А кошек знаешь здесь сколько? У-у-у...
--
У-у-у!!! - завыл Алька, - сволочи!!!
И как извернется ловко, да как бомжиху цапнет за ногу!
Она взвыла, ногой мотнула, Алька в сторону отлетел, башкой меховой отныне о завиток сундука саданулся, и прямо в кучу тряпок, провонявших розовым маслом и театральной плесенью, упал. И притих там.
--
ну вот, - сказала Иванова,- спрятался. А зубы-то какие острые! Притупить, что-ли, от греха подальше...
--
да как же ты его беззубого королеве явишь?
--
А мы улыбаться ему не велим...
--
А прошлого злыдня помнишь? Как узнал про награду, так и выдал нас с потрохами думал все денежки самому отгрести. - крыска злобно сверкнула глазками, теребя нервной лапой бант на шее.
--
А что мы с ним сделали, помнишь? - захихикала Иванова.- В человека-то обратили, зато в полнолунье у него полновесный хвостяра отрастал и с луной вместе убывал.
И обе они захихикали, заставляя нашего герой еще глубже зарываться в театральные костюмы, сваленные кучей в углу.
-думает, невидно его, - чуть помолчав, изрекла Иванова. - эй, дурень, вылезай! " разбежались, найдите сперва" - думал Алька.
--
я ж тебе сказала , ведьма я, хоть и без диплома пока. Вижу тебя, ты с костюма Гамлета шнур золотой на нервной почве сгрыз. вылезай. Награда-то знаешь какая? Мешок золота. На троих поделим. А ты во дворце жить станешь, карета своя будет...
--
есть, вот он! - завопила крыска, железными лапищами хватая Альку за хвост.
Тот попытался ее цапнуть, но она и сама не дура была, оттого увернулась и в ответ едва ухо Альке не оторвала.
Он заорал, из тряпок выскочил, тут Иванова не дремлющая его поперек туловища и хапнула.
--
ну, дурень, попробуй только еще раз цапни! камзол помял, кровища из уха течет, смотри, одежду не замарай! Не вертись ты так, ухо дай заговорю!
Ухо и впрямь болело так, что Алька на миг перестал вертеться и вырываться, пока ведьмочка шептала что-то. Ухо затянулось, зачесалось, но пришлось еще ждать, пока Иванова колдовала, кровь на камзоле обесцвечивая.
--
ну вот, чем не жених!
--
Да иди ты...- пискнул Алька в ответ.
--
все, баста. Матильда, ты наряжайся давай, а то бал уже в разгаре... опоздаем к слонам.
--
Ничего без нас не начнут. - изрекла Матильда, напяливая на себя извлеченное из кучи костюмов розовое платье и уменьшенное Ивановой до нужных размеров.
Поначалу Иванова хотела было сунуть принца новоявленного в карман, дабы не сбежал куда, но потом передумала. В кулаке зажала и понесла торжественно как букет.
пока перелезали через мебель , обходили аквариум с золотыми рыбками, слегка поругались перед парчовым занавесом - в какую сторону открывать -Алька успел рассмотреть жилище Ивановой. А походило оно больше всего на склад старинной мебели и свалку театральных костюмов, гибрид антикварной лавки и помойки.
Когда дошли до противоположной стены, похитительницы остановились и снова начали перебранку, потому как лаз в крысиную норку для Ивановой оказался слишком мал. А уменьшать свои рост она не хотела никакими силами, потому как пленник, отчаянно поводивший ушами, так и норовил выскочить из загребулистой лапы бомжихи.
- Слушай, ты, - зашипела ему на ухо крыска, ежели попытаешься только сбежать, а я тебя поймаю и шею твою тощую перегрызу! Можешь ты сделать нам дело доброе, не рыпаться, пока мы тебя папе-маме представлять будем! Иначе - уууу!!!!
- да отвянь ты! Чего это я должен себя за принца крысиного выдавать! - запищал Алька новоприобретенным голоском.
- зо-ло-то! Мешок! Награда! Понял? Нет? Нам его вручат и иди на все четыре стороны! Хошь - так крысаком и оставим, а хошь - обратно пацаненком заделаем, дурень!
- а мне с того какая выгода будет?
- да брось ты с ним разговаривать, Матильда, видишь - пацанчик не в своем уме. - встряла Иванова, словно ее кто-то спрашивал.
Тряхнула зажатого в кулаке пленника и прошипела:
- а ежели рыпаться станешь, я тебя прямо с камзолом в пасть запихаю! Понял?
- да понял я все, понял... ой, больно, задушишь, пустиии!
Иванова кулак разжала и Алька шмякнулся на пол, растопырив лапки. Не успел он в чувство окончательно придти, как бомжиха встала рядом, ростика маленького, чуть повыше Альки, с пулеметиком маааахоньким наперевес. Этот-то пулеметик в особенности и подпортил нашему герою настроение, потому как в спину ему уперся.
Так и сунулись они в крысиный лаз. Впереди Матильда в бальном платье со шлейфом, следом Алька в камзоле бархатном, а за ним Иванова, подгоняя пленника стальным стволом. Лаз вел недалеко, сначала вдоль трубы горячей, потом вниз устремился, потом сразу и кончился. А на том конце стражники стояли - два крысака толстых, с копьями наперевес.
- кто такие? - рыкнул один стражник.
- не к тебе мы, к королеве-матушке! Видишь, принца ейного отыскали! Вели сказать, чтобы золото готовили! - рявкнула бомжиха.
Стражники переглянулись, один за ухом поскреб и сказал:
- прынцев нам уже приводили, да все не те оказывались... А вдруг и ваш поддельный будет? Мешок золота на дороге не валяется!
- да ты сам посмотри, где поддельный-то! Глянь, морда-то какая породистая! А камзол - загляденье!
Иванова с Матильдой переглянулись. Торжество, написанное на физиономии подвальной красавицы плохо поддавалось маскировке, равно как и восторг в глазах ее товарки. Только пленник голову повесил, соображая, что же ему делать придется, когда королева-мать рявкнет - а рявкнет она обязательно - убирайся прочь отсюда, проходимец! За принца себя из последних сил выдавать - так всю жизнь в подвале и скоротаешь, а не выдавать - все одно, выбор не большой, крысой и останешься. Бежать что-ли попробовать...
- проходите! - высунул голову стражник. - да пошевеливайтесь, а то у ее величества нынче настроение не очень, только что еще одного претендента на престол с лестницы спустить велела.
Матильда первой шмыгнула в норку, да лапой своей Альку за камзол крепко держала. Стражник вел их быстро, назад не оглядывался, словно привык принцев этой дорогой в один конец водить.
Дворец королевский дворец напоминал не очень, темно было да тесно, да кругом объедки валялись - то куски сыра засохшего, то сало протухшее, то шкурки колбасные. Не знал тогда наш новоприбывший крысенок, что в том-то и есть Настоящее Крысиное Счастье - когда темно, тепло и сытно. А красота и роскошь - это все ерунда, знаем, проходили, и в императорских дворцах жить приходилось, не только по помойкам обретать.
Если по пути им какая-то крыса навстречу попадалась, то она вежливо кланялась и дорогу уступала. Некоторые из встречных как и Матильда были наряжены в платья, другие носили камзолы расшитые, или пиджаки попроще, редко кто выскакивал в чем мать родила - то-есть, серый и мрачный. Это значило, что крыса с задания домой идет, из человеческого мира назад возвращается. Ну ведь и правда, не шнырять же по помойкам и складам в нарядной одежде, так и запачкаться можно!
Шли так долго, что Алька к ужасу своему заблудился... туннели были все как один похоже, только в одних больше мусора, в других меньше, третьи совсем пустые. Иногда приходилось пересекать залы, в которых толпились крысаки из придворных, в них было тесно и душно, грызуны все время копошились, обнюхивали друг друга, щекотались длинными усами, прикасались холодными носами и очень метко стреляли черными глазками по сторонам. От этих взглядов Алька холодел, потому как ему казалось, что каждый встречный поперечный в нем самозванца разоблачит.
А вот Иванова шагала уверенно, словно в доме родном ориентировалась, хотя была она никакая не крыса, а вроде как из человеческой породы. Даже Матильда и та слегка робела, Алька слышал, как клацкают ее длинные желтые зубы.
Наконец путь закончился, потому что придворных вдруг стало очень много, все важно оглядывали Альку и обнюхивали его, покачивая головами. Кто-то даже осмелился разглядывать принца через пенсне или монокль - это стеклышко такое, вроде как из очков выломанное.
- принц Мышак восьмой! - объявил один из придворных и Альку одного пропихнули в очередную дырку.
Попутчицы остались ждать снаружи. Поняв, что боятся вроде как больше и некого, Алька осмелел, приосанился и задрал свой пронырливый крысиный нос. Правда ненадолго, потому как рассмотрел место, в которое его впихнули. На высоких тронах сидели две большие, толстые и , несомненно, очень важные крысы. Они были толстыми настолько, что если их поставить на лапы, зад бы их перевесил и они не смогли бы ходить. По-этому, они сидели и внимательно разглядывали пришельца.
- подойди сюда ближе, мой мальчик! - сказала одна из крыс на редкость противным скрипучим голосом, от которого Альке захотелось заткнуть лапами мохнатые уши.
- да-да, поближе, чтобы мы могли разглядеть тебя получше.
Алька пожал плечами и сделал пару маленьких шажочков в сторону тронов.
- то-есть, ты, проходимец, выдаешь себя за нашего сыночка Мышака, безвременно потерянного нами, а то и похищенного мерзким людским племенем?
- а что, не похож что-ли? - облегченно спросил Алька. - ну раз не похож, пошел я тогда. Дела у меня...
- куда это ты пошел?
- да к этим двум, которые меня заколдовали и велели выдать себя за принца вашего. Так и скажу - не повезло, мол, принца во мне не признали, расколдовывайте обратно.
- так ты еще и нарочно нам вздумал головы дурить? - завопил один из толстяков, приподнимаясь на своем троне и скаля желтые зубы. - стража! Стража! Держите самозванца!
Откуда только у Альки прыть такая взялась! Припустил он со всех четырех лап вон из зала, да в первую попавшуюся дырку в полу и юркнул. Стражники, придворные крысы, Иванова с Матильдой, королевские величества - все ринулись за ним следом, да не тут-то было! Мигом возникла пробка, когда две крысы разом попытались протиснутся в щель в полу, следом набились еще три, потом пять и возникла жуткая свалка, перешедшая в склоку и всеобщую драку.
А Алька бежал! Бежать на четырех нога оказалось куда проще, чем на двух, оттого несся он во всю прыть, ныряя во все видимые щель, сворачивая то в один ход, то в другой, лишь бы запутать преследователей, то вниз по туннелю, то в верх, а потом выбрал острый запах помойки и понесся прямо не него. Где помойка, там и люди!
Потом все вверх, вверх, сам не заметил, как выскочил на лестницу и дальше уже несся по ступеням, ловко балансируя длинным хвостом.
- ШШШШААААА! Куда спешишь, милейшшший? Или гонится за тобой кто? Или украл что-то вкусное?
Дорогу преграждал кот. Да не кот, а котяра! Широкая полосатая морда, опушенная длинными усами, глаза желтые, одно ухо порвано. Лапа с кривыми черными когтями махнула в сантиметре от Алькиной морды, так, что только воздух свистнул.
Только став крысой - да не крысой, крысом - Алька заметил, как много в мире запахов. Например, запах помойки он учуял задолго до того, как выскочил из подвала, на лестнице пахло людьми, оставившими свои следы, пахло прошедшей собакой, пахло дворничихой, помывшей полы, но запах кота мигом перебил все остальные. Запах кота заставил подняться шерсть на его спине, и такой страх охватил неудавшегося принца, что ему оставалось лишь сигануть в первую приоткрывшуюся дверь жилой квартиры.
Ах, если б Алька был более опытным крысом, более искушенным в подвальных делах, лучше умел разбираться в опасностях, никогда, никогда в жизни он бы не совершил сей дурацкий поступок! Ведь врага, страшнее человека еще надо поискать! Некоторые представители человечьего племени дико визжат и вскакивают на стулья, стоит только появится в обозримом пространстве маленькой робкой мышке или голодного крысенка, разыскивающего засохшую хлебную корочку, а некоторым же не дает душевного покоя сам факт существования проворных серых грызунов. И вот эти некоторые тратят массу свободного времени, сил и денег на то, чтобы выманить, выследить, выловить мохнатого грызуна, повадившегося трапезничать в человеческий дом. Они заводят котов особых, мышеискательных пород, они покупают все новые и новые ловушки, кладут в них все более аппетитные приманки, все более страшные яды разбрасывают по своему жилищу. И словно не догадываются, что все эти ухищрения заставляют и крысаков становится более осторожными, живучими, смелыми, хитрыми, упорными и трудолюбивыми! И своим нежеланием делится пищей с племенем грызунов, человек вывел новую породу серых соседей, которая умнеет с каждым последующим поколением.
Короче говоря, Алька очень быстро понял, что поступил не правильно - как только услышал первый истошный визг - ай, мышь, мышь!!!
Визжащий затопал ногами, и от этого грохота, от трясущегося пола Алька побежал еще быстрее, прячась за шкафы и тумбочки, прижимаясь боками к плинтусу, шныряя в самые темные углы. И только забывшись под старинный буфет из резного ореха смог, наконец, перевести дух и подумать о своей горькой судьбинушке...
Вечерело. Алька проголодался. Да не просто проголодался, как обычный мальчик, идущий домой с тренировки, а как загнанная в угол жалкая, измученная серая подвальная крыса. Вот тут -то и вспомнились ему те аппетитно пахнущие колбасные обрезки и осклизлые куски сальных шкурок, которые он с таким презрением отверг в крысином дворце.
Для начала он решился высунуть из-под буфета кончик носа и принюхаться, не потерял ли кто поблизости съестное, и на тебе, в нос тут же ударил аппетитный аромат твердокопченой колбасы! Положительно, наш герой совершенно утратил над собой контроль, потому как, забыв о малейшей осторожности, он выпрыгну из-под буфета, и в прыжке заглотил этот аппетитный кусочек! В тот же самый миг, когда колбаса исчезла в его зубастой пасти, что-то звонко щелкнуло, и прямо над головой нашего страдальца мелькнула резкая тень. Он зажмурил глаза, поджал уши, ожидая когтистой кошачьей лапы, а когда осмелел и взглянул вверх - то понял, что реальность была куда страшнее... Алька оказался заперт в клетке - мышеловке.
Охваченный ужасом, наш герой метался по клетке, покуда не выбился из сил и не затих, забившись в угол.
Так прошло несколько часов, а, может быть, и вся ночь.
Алька проснулся, когда почувствовал, что клетка его покачнулась и стала подниматься вверх. Он вцепился лапками в прутья клетки и тот час увидел напротив себя большое человеческое лицо. Глаза внимательно обшарили пленника, и громоподобный голос изрек:
-так-так, да это же ручная крыска! Надо же, какой кафтанчик ей соорудили! И галуны-то словно настоящие!
Затем клетка была водружена на стол, а человек продолжал рассматривать свою добычу.-
- и глазки-то умные, откуда же ты сбежал?
- меня заколдовали... - всплакнул пленник.
И чудо! Человек его понял!
Изумился он, пожалуй, больше самого Альки, ведь тот уже успел повстречаться с волшебством и даже в какой-то мере к нему привык. Человек отпрыгнул в сторону, очки с его носа сами по себе сиганули в другом направлении, да и сам пленник отскочил в угол клетки по старой крысиной привычке.
- ох ты... вот показалось-то... что крыска говорящая... - наконец решился произнести человек.
- не показалось. - буркнул Алька.
Человек на этот раз не испугался, надел свои очки и долго-долго, видно не веря своим глазам, рассматривал пленника со всех сторон, не решаясь задать ни единого вопроса.
Тогда Алька решил заговорить сам.
- заколдовали меня, понимаете? Я мальчик, меня Алька зовут! Бомжиха Иванова, которая живет в подвале, на меня заклятье наложила! Хотела выдать за принца крысиного. А я сбежал да в вашу мышеловку и попал... Отпустите меня, пожалуйста...
- дай-ка я сперва корвалолчику себе накапаю... - сказал человек и зашаркал в сторону старыми тапками.
Алька огляделся. Клетка его стояла на высоком столе, покрытым толстой желтой скатертью. Комната, в которой он находился, была небольшой, довольно темной, потому что свет попадал в нее из единственного полукруглого окна почти под потолком. Зато в ней было много мебели - такой старинной, тяжелой, резной, с завитушками и виньетками, с гравированными стеклами, за которыми скрывались толстые старинные тома в кожаных переплетах.
И совсем рядом аппетитно пахло. Едой. Пищей. На том же столе, где стояла Алькина тюрьма, находилась забытая хозяином тарелка с остатками, по-видимому, ужина. По крайней мере голодному пленнику удалось рассмотреть кусок надгрызанного хлеба и лежащий сверху ломтик колбасы. От голода так подвело желудок, что Алька просунул сквозь прутья клетки лапу, пытаясь дотянутся до тарелки, но все было тщетно.
- оголодал , бедолага? - спросил подошедший человек.
Алька отдернул лапу, чтобы ненароком не прослыть воришкой.
Человек приоткрыл дверцу мышеловки и просунул в нее содержимое тарелки. Пленник с жадностью кинулся на угощение и ухитрился съесть почти все, чем его угостил человек. Потом Алька рассмотрел хозяина дома - он был совсем не молод, даже стар, можно сказать, носил очки и пиджак. Волос на его голове осталось почти столько же, сколько шерсти росло на лысом Алькином хвосте.
- так, говоришь, ты - мальчик?
- мальчик. Меня бомжиха заколдовала...
- ну, дела... дай-ка я рассмотрю тебя поближе...
Человек открыл клетку Алька, дрожа от страха, забрался ему на протянутую руку. Старичок поднес ладонь к лицу и совсем рядом Алька увидел огромные глаза.
- так-так... подожди-ка... дай-ка я подумаю...
С этими словами он опустил пленника обратно на стол и направился к стеклянному шкафу. Долго искал среди томов подходящий, потом листал его, шурша страницами, кряхтел и читал что-то под лампой с висюльками по абажуру.
- как ты, говоришь, звали твою обидчицу?
- Иванова, которая живет в подвале. Она ведьма без диплома. Хотела выдать меня за украденного крысиного принца. У нее гребень был такой золотой. Ну я им и причесался...
- да-да... вот оно что... - вновь забормотал старичок.
Пока он все читал и листал, Алька обследовал его жилище. По крысиному проворно спрыгнул со стола, оббежал всю комнату сперва по центру, потом по периметру, вдоль плинтуса, внимательнейшим образом обследовал пространство под всеми диванами и креслами, а когда угомонился, то увидел, что старичок явно поджидает его.
- нашли что-то?_- пискнул он, приподнимаясь на задние лапки для лучшего обзора.
- да как тебе сказать... что-то нашел только то ли... много лет назад водил я дружбу с одним магом, оставил он мне для библиотеки моей занимательную книженцию... вот эту - " о колдовстве и тварях колдовских". - старичок показал Альке увесистый том, падение которого с высоты могло мигом превратить нашего крыса в лепешку. - о твоем случае здесь ничего нет, но есть рассказ о похожем... некого мальчика превратили в канарейку, ручную птичку, и чтобы расколдоваться ему пришлось вновь отпить из поилки, из которой он выпил воду... Возможно, в твоем случае тебе придется раздобыть тот золотой гребень и вновь расчесаться им, чтобы снять колдовство. \
- так что же это, мне вновь к Ивановой в подвал лезть придется?
- придется, милый, если ты не хочешь остаток жизни мышкой пробегать...
- не хочу... А как мне попасть к ней в подвал? Ведь я даже не знаю, где сейчас нахожусь...
И в этот самый миг в дверь комнаты постучали, а потом женский приятный голос произнес нараспев:
- дедушка, за тобой машину прислали! Ждут, лекции скоро!
- я сегодня не могу, скажи, что я болен! - крикнул дедушка, даже не поворачивая к двери головы.
- дедушка, но ведь сегодня Александр Веньаминович присутствовать обещал!
- скажи, что у меня инфаркт случился!
- дедушка, ну что за дурацкие шутки! Ты грант хочешь для своего института получить, или фиг с ним, пускай пропадает Российская наука!
- вот вечно ты, Дашенька, меня шантажом берешь, на патриотизме моем играешь! На порядочности моей! - рассердился старичок, однако Альку поставил на стол и сказал: - извини, дружек, долг прежде всего... вот вернусь с лекций часика через 4, если все хорошо будет и Веньяминович меня в кабак не потащит... тогда мы с тобой и будем дело твое дальше решать...
После чего оделся не спеша и из комнаты вышел. А Алька один остался. И хоть и был он сегодня в облике крысином, задора мальчишечьего, да любопытства потерять не успел. Оттого первым делом к окну бросился, посмотреть, куда его судьба занесла. Запрыгнул со стола на книжный шкаф, по верхней кромке его добежал до самого края, там прицелился и прыгнул. Как раз ухватился лапами передними за подоконник, подтянулся и вот он весь стоит, хвостом балансирует.
На счастье или несчастье окно оказалось приоткрыто. щелочка маленькая, но тощее крысиное тельце способно преодолеть и не такие преграды. Сперва голову просунуть, уши поджать хорошенько, потом плечи и цепляясь коготками, юный крыс выбрался наружу.
Ах, хорошо-то как пахнет воздух свежий! Ветер холодный, с моря в лицо... ой, морду пахнул! Солнышко припекает, крышу жестяную нагрело, и стоило только Альке ступить на нее, как горячим так припекло лапы, что он не удержался, и покатился кубарем вниз.
Но долететь до земли ему было не суждено, потому что как раз под траекторией Алькиного полета проезжал груженый речным песком камаз, и прямо на эту гору и упал наш горе-путешественник.
Крысы - они живучие. И с высоты падать умеют, и в воде ледяной плавать, и по веревке тонкой бегать, хвостом балансируя... и всю эту крысиную науку Альке приходилось изучать быстро и сразу на практике, а не в классе крысиной школы за партой.
Распластался он на песке, не веря в свое чудесное избавление от неминуемой гибели. Только вот куда мчал его грузовик? Все дальше и дальше от недипломированной ведьмы Ивановой с е волшебным золотым гребнем, все дальше от избавления от крысиного облика...
Сначала он решил было всплакнуть, но так как крысы бодрости и присутствия духа никогда не теряют, всплакнуть не удалось .
Тогда решил выпрыгнуть из кузова на ближайшем же светофоре. Когда удалось добраться до края кузова и взглянуть в вниз, у Альки дух захватило от высоты. Прыгнуть-то можно, только вот на этот раз точно об асфальт разобьешься... оставалось только усесться по -удобнее и наедятся, что грузовик не везет этот песок в Антарктиду.
Путь камаза закончился довольно скоро, Алька даже заснуть не успел. Подтянулся на борту кузова и выглянул - пред ним простирался песок городского пляжа, на котором уже появились первые загорающие, а так же малыши с совочками и собаки с хозяевами. Оставалось только забраться повыше на песчаную кучу и ждать долгожданного освобождения.
Долго ждать не пришлось, кузов медленно пришел в движение, един его край начал задираться вверх, песок пополз вниз, увлекая за собой и нашего героя. Алька завопил, но кто услышит жалобный крысиный писк на большом пляже, где работает техника? Вот никто и не услышал. Он скатился вниз по песчаной куче и долго чихал и кашлял, чистил шерстку, и вдруг громогласный рык заставил его поднять голову... Прямо на него ехал бульдозер, опустив вниз свой огромный стальной ковш, которым он явно собирался разнести песчаную кучу по пляжу.
Снова пришлось улепетывать. Нестись со всех ног, высоко подпрыгивая на барханах, оббегать булыжники и пляжных отдыхающих. И снова неслось в след - ай, мышь, мышь!!!
Остановился только тогда, когда совсем выдохся и проголодался. Из открытых дверей продуктового магазина вкусно тянуло ароматом колбас и сосисок. Из стоящей поблизости урны попахивало окурками и хлебными огрызками. Алька принюхался, поводил острым носом вправо-влево, подумал - нет, не настолько я еще окрысился, чтобы из помойки питаться! Придется по старой крысиной привычке брать без спроса то, что плохо лежит!
И как-то быстро выветрилось из его головы вчерашнее пленение в мышеловке!
Незаметно шмыгнул в приоткрывшуюся дверь, юркнул в щель под прилавком, пробежал вдоль стоящих на полу рядов бутылок с растительным маслом и пивом, свернул туда, откуда пахло повкуснее. В колбасный отдел.
Славный аромат источали толстые батоны розовой колбасы, золотистые сыры пахли кислым молоком, пряной Францией, тмином, паприкой, оливками. Продавцы в отделе пахли не так вкусно, поэтому Алька старался к ним не принюхиваться. Он метался под прилавком, ожидая когда к его лапам свалится ароматный кусочек, но кусочки, отрезанные продавцами с ювелирной точностью, падать не спешили. Приходилось брать все в свои руки - запрыгнув на прилавок, он ухватил маленькую палочку твердокопченой колбаски и с нею в зубах во всю прыть кинулся бежать через торговый зал, сопровождаемый знакомым воплем - мышь, мышь, убейте ее!!!
Выскочив через вовремя распахнувшуюся дверь, впустившую в магазин толстую тетеньку с маленькой брехливой собачкой на поводке, Алька сиганул в кусты сирени и там на холодной майской земле, с удовольствием съел всю свою добычу.
Значительно отяжелев после трапезы, он с удовольствием бы поспал часок-другой, но надо было искать Иванову...
Неспешно семенил наш крыс вдоль проезжей части, поглядывая по сторонам, не выскочит ли из подворотни представитель кошачьего племени, не переедет ли его автомобиль, не пропустит ли он выпавший из чьей-нибудь сумки кусок сальца или сырого мяса.
Пробегая мимо трамвайной остановки он решил, что бежать на своих двоих... то-есть четырех слишком долго, поэтому остановился подождать подходящий транспорт.
- ой, Машка, смотри, крыска в мундире! - прямо над головой прозвучал детский голос.
Не успел Алька предпринять каких-либо действий - читай , сигануть во всю прыть в сторону - как детская рука схватила его поперек туловища и быстро подняла вверх.
- ух, ты, должно быть цирковая! Или из зоопарка сбежала! Давай ее себе оставим! Посадим в клетку и станем дрессировать!
- а давай! Приколись, как нам все в школе обзавидуются!
- да, и эта дура Танька перестанет воображать, что ее собачка лысая такая дорогая и папочкой из Китая привезенная!
- точно!
И детская рука крепко сжала Альку, да так, что едва не раздавила все ребра.
Девочки бежали вприпрыжку, иногда останавливаясь, чтобы потискать и помять нашего героя, подергать на нем камзольчик, потрепать золотые галуны, или - о, ужас! - схватить его за хвост и громко сменятся, когда он, в ужасе растопырив лапки, жалобно пищал ...
И вот он вновь пленник, пленник двух расшалившихся девчонок, которые тайком от мамы, в кармане принесли его к себе домой и запихали в коробку из-под кроссовок. В качестве угощения в ту же коробку насыпали корма для попугайчиков, запихали огрызок шоколадки, несколько леденцов, горсть кошачьего корма и еще чего-то столь же мерзко пахнущего, что Альке пришлось забиться от всего этого мусора подальше в угол, чтобы не испачкать недавно тщательно вычищенную шерсть.
И полдня коробка путешествовала по квартире, периодически сотрясаемая ее владелицами, которые прислушивались, прижимаясь к крышке ушами, как там внутри шуршит и мечется их незаконная добыча.
Пожалуй, этот день был одним из самых страшных в жизни Альки, которые он провел в теле крысы. Ему пришлось прыгать чрез кольцо под пронзительные девчоночьи визги, его запеленали в носовой платок и катали в кукольной коляске, его кормили шоколадками и леденцами, не давая при этом ни капли воды, потом сажали в ведерко и раскручивали над головой, а он, растопырив лапы, чтобы не вывалится, последними словами вспоминал проклятую ведьму без диплома...
Только к вечеру он получил передышку - когда девчонку, закрыв коробку крышкой, пошли ужинать.
Не долго думая, Алька тот час принялся за дело и в считанные минуты прогрыз в картоне дырку и выскочил наружу. Где находится входная дверь в квартире он не знал, отчего пришлось мчатся вдоль плинтуса, надеясь, что рано или поздно он на нее наткнется.
Наткнулся. Но дверь была заперта и открываться явно не собиралась.
Алька упал на пузо и со злости прогрыз большую дыру в ковре, устилавшем пол в прихожей. Потом подгрыз ножку у зеркала, отъел большой кусок обоев со стены, когда же добрался до собачьей подстилки... Вот об этом псе и надо сказать несколько слов - это был старый фокстерьер, который в своей жизни видел не более десятка крыс и ни одной не сумел поймать по причине патологической лени и обжорства. И сейчас он лежал на этой подстилке, лениво приоткрыв один глаз, и совершенно равнодушно наблюдал, как Алька выплескивал свое дурное настроение. Когда же крысиная морда впритык встала к его, собачьей, он снизошел до короткого слова - ну, полегчало?
Алька так и сел.
- не сладко, видать, пришлось тебе... и я в свое время от этих девиц натерпелся - жуть! Теперь гулять с ними не хожу. Только с хозяином. Виданное ли дело - в мои-то годы за брошенной палкой в ледяную воду лезть! Или котов по команде на деревья загонять, а среди них, между прочем, попадаются вполне приличные экземпляры... Как зовут-то тебя?
- Алька...
- а кафтанчик-то этот тебе на что?
- Иванова одеть велела, да в крысу и заколдовала...
- вот оно что... а раньше-то кем ты был?
- мальчиком! И опять хочу им стать! Для этого надо мне свой дом разыскать, потом в дворницкую проникнуть и гребень волшебный разыскать!
- а где ты живешь?
Алька назвал свой адрес и пес призадумался.
- недалеко это, ежели моим ходом... А на трамвае так и еще ближе. три остановки. Алька воспрял был духом, а потом опять погрустнел.
- а выйти-то мне отсюда как ? дверь заперта, девчонки того и гляди ужинать закончат, тогда полетят от меня клочки по закоулочкам.
- а дверь... что дверь-то... сейчас откроем.
Пес поднялся на лапы, потянулся как положено всем собакам после лежания на полу, потом подошел к двери ближайшей и заскребся в нее, жалобно скуля. Вскоре дверь приоткрылась и он смог протиснутся в образовавшуюся щель. Алька вновь услышал поскуливание, и мужской голос - ну ладно, ладно, пойдем еще раз, прогуляемся.
Наш герой притаился в темном углу, и наблюдал, как не спеша одевает хозяин на своего фокстерьера кожаный ошейник с поводком, потом обувает ботинки и поворачивает в замке ключ.
В следующую секунду Алька мчался вниз по ступеням, сломя голову, так быстро, как не бегал еще никогда в своей жизни.
Вылетев на улицу, он по инерции мчался прямо до самой трамвайной остановки, и не снижая скорости запрыгнул в первый подошедший трамвай. А там забился под сидение и затих.
На третьей остановке он выскочил на улицу - мама дорогая, а вот и дом! Родной дом! И мама с папой, небось, бегают, сломя голову, своего сыночка беспутного разыскивают!
Дверь в подъезд была открыта - да она и не закрывалась никогда, а вот дворницкая... Дворницкая заперта и никаким образом не подавала вида, что в ней кто-то обитает... Забрался тогда Алька в тень под ступени, чтобы не попасть кому на глаза, и стал ждать. Рано или поздно Иванова, которая живет в подвале, из него выйдет. И уж тогда он призовет ее к ответу за все злодеяния!
Превратить бы ее саму в мелкого трусливого грызуна и отдать тем гадким девчонкам на растерзание! А еще лучше - коту! Да-да, коту, и пускай он позабавится с ней всласть! Или... в лабораторию, пускай там на ней невесомость испытывают!
Время шло, а Ивановой все не было...
Алька успел поспать, проснутся, поискать на детской площадке оставшиеся от малышей кусочки печенья и карамелек, вымыть в прозрачной луже лапы, вымокнуть под дождем, высохнуть, и вновь спрятаться под ступенями, а дворницкая все не открывалась...
Поздно ночью он проснулся от надсадного дверного скрипа, открыл глаза и тут же изготовился к прыжку - старая дверь дворницкой медленно отворялась наружу, а из-под нее пробивалась полоска желтого света. Когда щель стала достаточной, чтобы наш доблестный герой смог протиснутся в нее, на пороге дворницкой появилась уже знакомая ему крыса Матильда. Она села на задние лапы и настороженно обнюхала воздух. Долго поводила усиками, а потом словно невзначай сказала :
- крысой пахнет... чужак был.
Алька съежился в комок, в ужасе представив, в какую еще пакость смогут превратить его подвальные жительницы.
Матильда еще посидела, принюхиваясь, потом вразвалочку вернулась назад, в дворницкую. Дверь оставалась открытой, словно приглашая воспользоваться ее гостеприимством. Сначала Алька едва было не бросился вовнутрь, но опыт пребывания в крысиной шкуре научил его осторожности. Оттого он неслышно подбежал к заветной дворницкой и просунул в щель свой нос.
Сначала запахло пылью, старыми костюмами, трухлявой мебелью, потом же, когда нос к этим запахам привык, он уловил вонь крысиной шкуры Матильды, а уж потом и Ивановой. Пришлось насторожить уши и слушать.
- третью уж ночь дверь открытой оставляем, а его все нет... может, кот сожрал?
- да нет, не должен.- пропищала Матильда.
- значит, дорогу не нашел!
- найдет, никуда не денется...
Обо мне говорят! - ужаснулся Алька. Ждут меня, ждут, чтобы продолжить издевательства и мучения!
- с родителями -то его как ты все уладила?
Иванова захихикала и гордо ответила:
- они уверены, что отправили сыночка на отдых в лагерь! И не скоро еще припомнят, когда отправили и куда! Ай да я, пора мне уже и экзамен не ведовство держать!
Потом Алька услышал, как Матильда хихикает, и поздравляет сообщницу с успехом. И такая злость его взяла, что хоть сейчас выскакивай и бросайся с зубами на первого попавшегося!
- ой, пропадет парень... - запричитала Иванова вновь. - не ровен час, сожрет кто... мал ведь еще, не опытен... или под машину попадет...
- а я ведь тебе говорила - дурацкая это идея, мальчика в крысу превращать!