Аннотация: 7-е место на ПВ-19 (апрель-май 2021 г.)
Все события и персонажи рассказа являются вымышленными,
Всякие совпадения носят случайный характер.
Хотя...
- Он и в самом деле лучший? - недоверчиво спросил мэр.
- В самом деле, Ваше превосходительство, - ответил комиссар Ли.
- Хм, ну что же... Тогда позвоните этому вашему... Хаусманну.
- Тут есть одна проблема...
- Какая же?
- Покойный господин Ковальски и Марк Хаусманн друг друга не жаловали. Скорее наоборот.
- Да? Ну и что с того? Мне вас учить, как надо вести переговоры, комиссар? В финансах вы не ограничены, так что...
- Я вас понял, господин мэр. Все будет сделано в лучшем виде.
...Но Марк Хаусманн не согласился.
Тремя днями ранее
Отставной полицейский инспектор Марк Хаусманн, сидя за стойкой бара на Двадцатой улице, лениво взирал на плазменный экран, где разворачивалось действие шоу "Автор и его персонажи".
Перед Хаусманном стоял наполовину пустой (или наполовину полный?) стакан с бренди.
Ведущий представил гостей студии. Начал он, разумеется, с Автора. Вернер Ковальски, известный на всю страну писатель, работающий в жанре детектива, некоторое время назад придумал идею. Или нет, лучше так: Идею.
Он решил, что его читателям (и зрителям) будет интересно, если он сам и некоторые из его легко узнаваемых персонажей появятся в прямом эфире телевизионного шоу и будут в свободной манере обсуждать проблемы литературы, политики и общества в целом.
Продюсеры одного из крупнейших телеканалов страны весьма заинтересовались, и вскоре на суд зрителей представлена была первая подобная передача. Вести шоу доверили Артуру Шварцу - журналисту с именем, получившему в свое время полдюжины наград, связанных с его профессией.
В течение часа Ковальски общался с двумя своими героями: инспектором Моро и его антагонистом, главой мафиозного клана по прозвищу Кровавый Джек. Причем роли литературных персонажей достались актерам, которые ранее воплотили эти же образы на киноэкране.
Зрителям шоу пришлось по душе, а рейтинг весьма порадовал владельцев канала. Часть аудитории высказала горячее пожелание, чтобы в шоу участвовали и представительницы прекрасного пола. Сказано - сделано: во второй передаче к известным уже участникам добавились роковые красотки, блондинка Алиса и брюнетка Ольга. Первая была подругой инспектора, а вторая - любовницей Кровавого Джека. И рейтинг передачи ожидаемо скакнул вверх.
Сейчас перед нетрезвым взором Хаусманна мелькали кадры третьего по счету шоу. Бывший полицейский глянул на часы и попросил бармена наполнить его стакан.
И в этот момент случилось страшное...
Потому что жуткий вопль Алисы явно не предусматривался сценарием.
Бармен, наливавший бренди, машинально повернул голову к экрану, и янтарная жидкость, наполнив бокал, потекла через край.
Кто-то (судя по всему, ведущий шоу) закричал:
- Прекратите снимать! Да прекратите же снимать, черт возьми!..
Но прекратили не сразу. На экране промелькнул еще сам Вернер Ковальски - бледный, с перекошенным лицом, он двигался походкой зомби, держась двумя руками за горло. А затем упал лицом вниз, прямо на стеклянную поверхность журнального столика. И экран прикрыли, наконец, заставкой телеканала...
- Вы решили нанести мне визит? Какая честь, господин комиссар!
Начальник столичной полиции, стоя на пороге квартиры Хаусманна, едва сдерживал желание приложить к лицу надушенный платок. Казалось, запах дешевого алкоголя пропитал тут всё.
- Я могу войти, доктор Хаусманн?
- О! Доктор... Меня так не называли... Я уже даже не помню, сколько лет. Но проходите, раз пришли. Идемте в гостиную. Не волнуйтесь, окна я сейчас открою.
Комиссар Ли с некоторой опаской опустился в кресло, протертое до дыр.
- Хотите чаю? - предложил хозяин квартиры.
- Нет, спасибо. Кстати, что это за тип выходил сейчас из вашего подъезда? Смахивает на незаконного мигранта... Впрочем, неважно. Вы догадываетесь, почему я здесь?
- Не догадываюсь, - грустно улыбнулся Хаусманн. - Я, к сожалению, знаю точно.
Гость ощупывал хозяина взглядом, будто перед ним было невиданное существо из другого мира. В самом деле, Хаусманн отнюдь не производил впечатления непревзойденного сыщика.
Небольшого роста, лысоватый, с тоненькой ниточкой поседевших усов под красноватым, с прожилками, носом, он напоминал собою классический тип городского неудачника. Того, которому вот-вот должна подвернуться какая-либо достойная работа. Но почему-то никак не подворачивается.
- Простите, доктор Хаусманн... Вы ведь в последнее время живете на пособие?
- Не стану отрицать этого факта, господин комиссар.
- И вы вините... эм-м-м... покойного господина Ковальски во всех своих... неудачах?
Хаусманн как-то странно усмехнулся, снял очки и помял ладонью небритое лицо.
- Ну что вы, доктор Ли... Вы ведь тоже доктор, я не ошибся? В своих неудачах я не виню никого.
- Хм... Тогда, значит, я могу рассчитывать, что вы согласитесь...
- Нет, - твердо заявил Хаусманн. - Не можете.
- Что значит - "не согласился"?
- Это значит, что он не станет помогать нам в расследовании, господин мэр.
- Так, может, он нам и не нужен?
Комиссар Ли беспокойно задвигался в своём кресле.
- Вы сами попросили привлечь лучшие силы.
Мэр взял в руки свою любимую курительную трубку, повертел ее и положил обратно на стол.
- Но если этот Хаусманн так хорош, то почему же он оказался за бортом Системы? Какова была причина его увольнения?
Такой вопрос не понравился дипломатичному от природы комиссару еще больше.
- Видите ли, Ваше превосходительство... Как раз на это я и пытался намекнуть в предыдущей нашей беседе. Причиной стал несколько... э-э-э.. строптивый характер инспектора Хаусманна. Правда, все это произошло еще при моем предшественнике, я тогда работал в одном из провинциальных филиалов... Но мне рассказали, конечно. В тот момент Хаусманн вел сложное дело о коррупции. Нити тянулись на самый верх. Одним из фигурантов был как раз господин... э-э-э... Ковальски. Он как раз приобрёл издательство, через которое, как предполагалось, шло отмывание денег. Хаусманну не раз намекали, что ему хорошо бы сбавить обороты. Но он не послушал... В результате на него было совершено покушение: на переходе его сбил автомобиль. Долгое время он провел в госпитале. К делу подключилась Служба безопасности. Хаусманн настаивал, что к покушению причастен именно Ковальски. Но прокуратура решила иначе. Они сочли, что Хаусманн сводит старые счеты.
- Старые счеты? - эхом повторил мэр.
- Да, Ваше превосходительство. Много лет назад невеста Хаусманна оставила его, чтобы выйти замуж за Вернера Ковальски...
***
...В тяжелом граненом стакане, как в магическом зеркале, отражалась вся прошлая жизнь. Хаусманн видел себя молодым, энергичным. И родители были живы. И Глория была ещё рядом.
- А когда мы занимались любовью, то я любил смотреть в зеркало, ты ведь наверняка помнишь... Я поворачивал голову вправо, туда, где стояло трюмо...
Вернер Ковальски... Тогда он был еще никакой не Ковальски, а Козловски. Это уж потом он взял более звучный псевдоним.
Друг юности... Опережавший всегда и во всём. Отнявший самое дорогое. И чуть не убивший... Не своими, конечно, руками. И вот теперь его нет. Нет!..
Марк Хаусманн снова потянулся к бутылке бренди. Но рука замерла на полпути: на столешнице волчком завертелся старенький сотовый телефон, возвещая о том, что кому-то в этой жизни отставной сыщик еще понадобился.
Номер был незнаком.
- Да?
- Марк, это ты? Это Глория...
Сердце ухнуло вниз. Хаусманн нервно сглотнул.
Глория Ковальски, совладелица крупного медицинского центра, почтила своим вниманием отставного офицера полиции...
- Марк, ты извини, что я тебя потревожила, но... Ты ведь знаешь, что Вернер... Что его отравили.
- Знаю, - хрипло ответил бывший инспектор.
- Я говорила с комиссаром, а также с нашим мэром. Мы все тебя просим... Я прошу... Найди того, кто это сделал. Город заинтересован в том, чтобы убийца Вернера не ушел от правосудия.
- Почему именно я?
- Тебе поверят. Все знают, что вы с ним... Не были друзьями. Твоя честность, твоя объективность...
Хаусманну захотелось крикнуть ей: "Хватит!" Но он промолчал.
- Город пойдет на любые твои условия. Это твой шанс, Марк. Если ты понимаешь, о чем я.
- Глория... Я...
Слова застревали у него в горле. Эх, сейчас бы "накатить", да сразу полный стакан!..
- Сделаю все, что смогу.
- Я рад, что вы согласились на мое предложение, господин Хаусманн.
Марк глядел в пол, чтобы не лицезреть довольную рожу комиссара.
- У меня есть ряд условий.
- Конечно, господин Хаусманн. Я вас внимательно слушаю.
- Во-первых... Мне никто не будет мешать в расследовании. "Никто" - это означает действительно никто, господин Ли. Как бы высоко ни стоял тот, на кого я могу выйти в результате моей работы.
- Это само собой разумеется, Марк. Ведь я могу вас так называть?
- Даже если Ковальски заказал убить Президент страны.
- Господин Хаусманн, не нужно преувеличивать. Наш Президент никого не заказывает. Повторяю: у вас будет полная свобода действий. И весь штат моих сотрудников и экспертов будет в вашем распоряжении. Что-нибудь еще?
- Деньги. Расследование - штука недешевая.
- Вернер Ковальски был нашим национальным достоянием. А кто-то сыпанул ему в стакан с минералкой цианид. Это не просто преступление - это оскорбление всей нации. За финансами дело не станет.
- Хорошо. И последнее. До определенного момента желательно держать прессу подальше от этого дела.
- Не беспокойтесь, - многозначительно ухмыльнулся комиссар. - С некоторых пор эти ребята у мэра на коротком поводке.
Хаусманну выделили просторный кабинет на втором этаже столичного комиссариата полиции. Бригада инспекторов готова была выполнить любое его поручение двадцать четыре часа в сутки. Начать свое дознание Хаусманн решил с допросов тех, кто находился в телестудии в момент смерти Ковальски.
- Добрый день, господин Шварц. Прошу вас, присаживайтесь.
Ведущему шоу было немного за пятьдесят, как и покойному Ковальски. Одет он был в костюм от одного из лучших европейских домов моды, и все остальные аксессуары также подчеркивали его принадлежность к определенному слою общества.
- Меня зовут Марк Хаусманн, я веду расследование гибели господина Ковальски. Скажите: в тот день было что-либо необычное? Какое-то происшествие на студии? Все, что угодно?..
Шварц ненадолго задумался.
- Вроде нет... Все участники шоу прибыли вовремя. Самуэль Роуз - тот, что играет инспектора Моро - немного переживал по поводу своего грима. Стелла Ноэ - которая Алиса - поцапалась с Ольгой из-за какого-то пустяка. Но они вечно ругаются, так что..., - журналист махнул рукой.
- Что-нибудь еще?
- Александр Лопес, он же Кровавый Джек, вообще записной молчун. На редкость флегматичная личность. Непосредственно перед началом он о чем-то беседовал с Вернером... С Ковальски. Но они стояли далеко от меня. И я не слышал, о чем шла речь.
- Сколько камер работало в студии?
- Одна. Это же прямой эфир, студия небольшая. Наш оператор просто передвигал ее на платформе.
- Кстати, об операторе. Кто он?
- Ветеран наших эфиров. Его зовут Клод Бёрк. Он вообще не отходил от своей аппаратуры.
- Вот вам листок бумаги, господин Шварц. Набросайте мне план студии.
Шварц достал авторучку.
- Та-ак... Вот это - основной зал. Помещение восемь на восемь метров, стол и несколько стульев, по числу гостей. А вот тут - соседняя комнатка. Туда гости выходят во время эфира, чтобы попить минералки или налить себе кофе. Это нормально, и создаёт эффект живого общения.
- Трагедия произошла примерно через полчаса после начала эфира, так?
Шварц потер пальцами лоб.
- Точнее - на тридцать второй минуте. Я как раз был в кадре и рассказывал зрителям о теме следующего шоу. Которое теперь уж точно не состоится...
Журналист горестно вздохнул, прикрыв глаза. Но следующий вопрос Хаусманна вернул его в реальность.
- Сценарии для шоу писались заранее? Или же это был экспромт?
- Сценарий, конечно, был. Но в целом большая часть шоу - это импровизация.
- А кто составлял сценарии?
- Сам господин Ковальски. Он никому это не доверял.
- А что вы можете сказать об актерах? Кто их нанимал, кто всё оплачивал?
- Официально они, как и я, заключили контракт с телеканалом "Спектр". При выборе исполнителей продюсер канала прислушался к рекомендациям господина Ковальски как автора проекта. Поэтому все актеры - те же, кто ранее снимался в фильмах по романам Вернера.
- Если не ошибаюсь, было экранизировано всего три романа?
- Да. А вообще их двенадцать. Тринадцатый он лишь собирался начать писать.
Прежде, чем задать следующий вопрос, Хаусманн задумался. Он не был уверен, что Шварц поймет его правильно.
- И вы все их прочитали?
- Разумеется. Я поклонник творчества Вернера. Именно потому при поиске ведущего шоу выбор пал на меня.
- Очень хорошо. Значит, и самый первый его роман вы читали?
- "Казус лисицы"? Конечно, читал.
- По сюжету, один из героев умирает на собрании клуба. От яда. И под подозрением оказываются пять человек. Трое мужчин и две женщины. Припоминаете, господин Шварц?
Телеведущий слегка побледнел. Достал носовой платок из кармана пиджака.
- Так вы хотите сказать, что... кто-то воспроизвел сюжет этого романа?..
Хаусманн несколько секунд молча перекладывал на своем столе бумаги.
Затем поднял взгляд на допрашиваемого.
- Скажите вот еще что... Вы ведь также тесно связаны с господином Ковальски как деловой партнер? Владеете акциями его издательской фирмы?
- Да, всё верно. Но какое это имеет...
- На сегодня наша беседа окончена. Когда вы понадобитесь, я снова вас вызову.
Четверых актеров шоу Хаусманн решил опросить не поодиночке, а всех вместе, причем не в полицейском управлении, а в той самой студии, где и произошла трагедия.
Они сидели перед ним полукругом. Самуэль Роуз, Александр Лопес, Наташа Паульсен и Стелла Ноэ. Инспектор, злодей и их подружки...
- Дамы и господа, давайте начнем! - произнес Хаусманн. - Для начала - совсем простой вопрос: кто где находился в момент, когда всё случилось?
Актеры переглянулись, молча пытаясь определить, кто же должен начинать первым. Коллизию разрешил Хаусманн.
- Давайте дадим слово девушкам.
- Ну... Я сидела на своем месте, слушала ведущего, - неуверенно сказала Наташа.
- Я тоже сидела, смотрела на Артура, - проговорила Стелла. - Он же в это время делал анонс следующего выпуска.
- Я вышел, чтобы налить себе минералки, - пробубнил Лопес.
- А я стоял у стены. И тоже слушал ведущего, - поведал Самуэль Роуз.
- А сам господин Ковальски?..
- Он тоже был в это время не в кадре, стоял с кружкой у входа в соседнюю комнату, - припомнил Роуз.
- То есть, в ту, где стоят напитки и стаканы?
- Да. Там только минералка. Ну, и кофе-машина. А у Ковальски всегда была своя кружка, индивидуальная.
- Так-так-так..., - заинтересовался Хаусманн. - Значит, он всегда пил только из своей кружки? Все это подтверждают?
Все подтвердили.
- Она такая черная, с монограммой VK, - добавила Стелла.
- Значит, любой мог подсыпать в неё яд...
- Любой, - согласился Роуз. - Во время эфира мы выходим в соседнюю комнату, пьем минералку, иногда не допиваем до конца и оставляем стаканы.
- Так было и в этот раз?
- Да, именно так. Все это "броуновское движение" поощряется, так как предусмотрено сценарием.
- ...Сценарием, который составлял сам Ковальски, - в задумчивости произнес Хаусманн. - А вы не думаете, что он таким вот образом мог совершить самоубийство?
Это предположение вызвало скептические улыбки у всех, включая и флегматичного Лопеса.
- Ладно, оставим это. Давайте проведем быстрый следственный эксперимент. Я побуду в роли Ковальски. Займите те же места, на которых вы находились в момент его смерти.
Актеры послушно заняли позиции.
- Итак, я - Ковальски, - подал голос Хаусманн, стоящий у стены. - И вот я роняю кружку... Хватаюсь за горло... Кстати, он уронил кружку?
- Д-да... Кажется, - не очень уверенно произнесла Наташа.
- Затем я падаю. Лицом вперед, на журнальный столик. Так?
- Ну... Да, - кивнула Стелла. - Ведущий, помню, все кричал, чтобы перестали снимать... А потом уже началась такая карусель, что...
- Понятно. Господин Лопес, у меня вопрос к вам: о чем вы разговаривали с Вернером Ковальски непосредственно перед началом шоу?
Импозантный Александр дернул бровями.
- Это касалось... некоторых финансовых вопросов.
- Вас не удовлетворял гонорар, который вы получали за съемки?
Лопес неохотно кивнул.
- А Ковальски имел влияние на продюсера, так что... Ясно. И что, господин писатель обещал вам помочь?
- Нет. Он отказал.
- Ну что же... Я вас благодарю, господа. Вы можете идти. А вот Наташу и Стеллу я попрошу ненадолго задержаться.
В некотором удивлении Роуз и Лопес покинули студию.
А Хаусманн принялся внимательно рассматривать двух девушек, переводя взгляд с одной на другую. Первой не выдержала Наташа.
- Что-то не так, господин следователь?
- Скажите честно, милые дамы: кто из вас спал с Вернером Ковальски?
"Милые дамы" быстро переглянулись и почти одновременно выдохнули: "Да как вы смеете!.."
- Понятно, - вздохнул Хаусманн. - Значит, обе. А ревность, знаете ли, вполне себе мотив для убийства.
Блондинка Стелла пришла в себя первой.
- Я не знаю, что вы там себе напридумывали, господин... полицейский, но... Мы Вернера не убивали. Нас устраивало наше... положение. А теперь мы потеряли заработок, и очень приличный. Только крайний идиот...
- Ладно, можете идти. Но подозрения с вас пока что не сняты.
- Кто из них? - без обиняков спросил комиссар Ли. - Это кто-то из них, чудес ведь не бывает? Если исключить оператора Клода Бёрка, который ни на секунду не отходил от своей передвижной камеры, то остаются актеры и этот ведущий, Артур Шварц. Так кто из них отравил писателя?
- Кто угодно, - ответил Хаусманн. - Но штука в том, что ни у кого из них вообще нет никакого мотива. Каждый из них проигрывает от смерти Ковальски.
- Но не хотите же вы сказать, что Вернер таким образом покончил с собой? - нахмурился комиссар.
- Разумеется, нет. Скорее всего, это было заказное убийство.
- Заказное? Кто же заказчик?
- Для начала было бы неплохо выяснить, кто исполнитель. Мне нужны подробные досье на всех участников шоу. Их биографии, начиная с рождения. Взаимоотношения с законом. Скандалы, темные истории. Уровень доходов. Родственные связи, теперешние и предыдущие браки. Словом - всё. Причем в кратчайшие сроки. Если нужно, подключите Службу безопасности.
Комиссар Ли скроил недовольную мину. Но тут же овладел собой.
- Хорошо, господин Хаусманн. Я позабочусь об этом.
Глория Ковальски позвонила Хаусманну уже под конец рабочего дня, когда он собирался ехать домой.
- Я заказала столик на двоих у "Сантиэстебана". Составишь мне компанию?
Отказать ей он не смог. Как он не сумел сделать этого несколькими днями ранее, когда она уговорила его заняться расследованием.
Тем более, что она прекрасно знала, на какие "кнопки" следует надавить: бар "Сантиэстебан" был когда-то любимым местом их встреч. Когда-то, в прошлой жизни...
Он прибыл на десять минут раньше оговоренного времени; она уже сидела за столиком, перелистывая красочно отпечатанное меню.
- Привет, - сказал он. - Я присяду?
Она с улыбкой кивнула.
- Что ты скажешь, если я закажу два коктейля "Дайкири"?
- Мне, пожалуйста, просто томатный сок, - глухо проговорил он.
- Как скажешь.
В полутьме помещения ему было трудно разглядеть ее лицо. Тем более, что она старательно прятала взгляд.
"Все еще привлекательна", - подумал он, проклиная себя за то, что так и не научился противостоять ее чарам.
- Тебе удалось что-нибудь выяснить?
Ему не надо было уточнять, о чем идёт речь.
- Пока лишь то, что ни у кого из участников шоу не было мотива для убийства. Один из актеров, по фамилии Лопес, вроде бы повздорил с Вернером по поводу своего гонорара. Но теперь он его и вовсе лишится. Так что...
- А эти его девки? Наташа и...
- Стелла? Они довольно глупы и навряд ли сумели бы осуществить подобное, не оставив следов.
- Ведущий?..
- Артур Шварц? И какой же у него мотив? Потерять хорошо оплачиваемую работу?
- Он был партнером Вернера по бизнесу. И, кажется, пытался за мною ухаживать.
- Серьезно? Но ты ведь не отвечала ему взаимностью?
- Нет, конечно.
- Тогда он навряд ли решился бы на убийство. Если, конечно, у него не было мотива посерьезнее.
Принесли заказ. Она протянула руку и взяла бокал с коктейлем.
- Так значит, никаких версий? Марк Хаусманн - в тупике?
- Ну, не совсем... Возможно, это было заказное убийство.
Её, казалось, совсем не удивило подобное предположение.
- И кто же заказчик?
- Комиссар Ли задал мне тот же вопрос. Ему я не ответил.
- А мне?
- Могу только догадываться. Заказчик - это тот, кому выгодна смерть Ковальски. К примеру, ты.
- Я?..
- Ты думаешь, косметика и полумрак способны скрыть синяки на твоем лице?
Она внезапно подалась вперед. И теперь он смог отлично рассмотреть ссадину на скуле и синяк под левым глазом.
- Да! Иногда Вернер был невыносим, и я хотела его убить. Но если это сделал кто-то другой, то я должна знать, кто.
- По завещанию ты получаешь всё? - почти безразличным тоном спросил он.
- Понятия не имею. Оглашение завещания назначено после похорон. А власти с этим тянут, поскольку идет расследование. Может, ты можешь повлиять?..
- Не могу. Я лицо неофициальное. Просто консультант. Так Вернер никогда не говорил с тобою об этом?
- Никогда. Он вообще сильно изменился после того, как...
Она замолчал. Но всё было ясно и так.
- После того, как на меня было совершено покушение, и дело о коррупции замяли?
- А ты что, думаешь, он один был во всем этом замешан?
- Я в курсе. Там был целый сонм высокопоставленных негодяев. Но наезд на меня совершил его человек! Которого задним числом уволили из издательства "Ковальски", и который потом вообще исчез!
- Я знаю, что ты так и не простил Вернера...
Он горько усмехнулся.
- И за что же мне было его прощать? За то, что он отнял тебя у меня? За покушение на мою жизнь? За то, что он - да-да, именно он! - добился моего увольнения из полиции? Или же за то, что он присвоил себе мой роман?..
Она отставила бокал в сторону.
- Роман? Причем тут роман?
- Да притом. Все считают, что "Казус лисицы" - это первый роман Вернера. Бестселлер, сделавший его знаменитым.