Аннотация: Рассказ-победитель конкурса Презумпция Виновности-2022 (ПВ-20)
Снег... Всюду - снег...
Я сижу в помещении церкви нашей общины и слушаю метель за окном. В руках у меня кружка с горячим кофе.
Я вспоминаю о событиях годичной давности, разыгравшихся здесь, в небольшом горном поселке; о событиях, столь круто изменивших спокойное, размеренное течение нашей жизни...
Годом ранее
- Святой отец! Слыхали? По радио предупредили об опасности схода лавины. Может, стоит отменить праздник?
Святой отец - это я. Меня зовут Томас Свенсон. И когда-то, в прошлой жизни, я был полицейским инспектором.
Я покачал головой.
- Не будем спешить, Луиза. Для начала господину Рудольфу нужно все уточнить в окружном совете, ты же знаешь.
Луиза Айзенбург, помощница главы нашей общины - непоседливая, двадцатипятилетняя, с соломенного цвета волосами. Ее энергии наверняка хватило бы, чтобы обеспечить электричеством не одну такую деревню, как наша. Вот и сейчас она прибежала в церковь с самого утра, чтобы со мною посоветоваться. Что ж, я напомнил ей, что существует давно заведенный порядок: глава общины господин Рудольф Моретти обязан связаться с окружным советом и запросить инструкции.
- Спасибо, отец Томас! Я знаю порядок. Просто... Связи с городом нет. Похоже, ветер опять провода сорвал. А вышка сотовой связи тоже неисправна, ремонтники ждут, когда погода хоть немного улучшится...
- Вот оно что..., - в задумчивости проговорил я. - Но все равно, решение этого вопроса за господином Рудольфом.
- Так он меня к вам и прислал, - простодушно улыбнулась Луиза.
Ну и дела! Я подошел к девушке и положил руки ей на плечи.
- Теперь мне все понятно. Я поговорю с господином Рудольфом, и мы найдем выход.
Луиза ушла. А я, подняв телефонную трубку, убедился в правоте ее слов: связи не было. Такое уже случалось, и не раз. И, как правило, неполадки устранялись в течение пары суток. А вот лавина на моей памяти сходила лишь однажды. К счастью, обошлось без человеческих жертв.
Я стал собираться к Моретти. Мы были знакомы давно, с первого дня моего появления в поселке. Рудольфу было уже шестьдесят пять, но он был на удивление бодр и энергичен. И помощницу выбрал себе под стать. Злые языки утверждали, что вдовец Моретти неравнодушен к Луизе, но... Я, как и все здравомыслящие прихожане, этому не верил: Луиза уже год как была помолвлена с Юргеном, серьезным молодым человеком из приличной семьи.
Для экстренной связи мы иногда использовали военную рацию, хранившуюся, опять же, в доме господина Рудольфа. Но в каком она состоянии? Это я и решил выяснить.
Я шел, проваливаясь в снег едва ли не по колено. Вообще-то, я любил зиму, но... После городской жизни мне трудно было привыкнуть к этим пасторальным пейзажам. К этой тишине. К тому, что вокруг высятся горы, покрытые лесами, и что, отойдя от дома на километр-другой, я вполне могу встретить зайца или лисицу. Почему я вообще решился сменить город на деревню? Об этом чуть позже.
Господин Рудольф восседал в плетеном кресле на террасе своего двухэтажного дома старой постройки, и попыхивал трубкой. Время от времени он поднимал глаза к небу, будто надеялся разглядеть там нечто особенное.
- О-о, отец Томас!
Он поприветствовал меня крепким рукопожатием и жестом предложил занять свободное кресло.
- Луиза сказала, что вы направили ее ко мне...
- Да, отец Томас. Думаю, наш праздник необходимо отменять.
- Из-за лавины?
- Именно так.
- Насколько точна эта информация, господин Рудольф?
Глава общины задумался.
- Скажем так, шансы высоки. Скорее всего, это будет так, как и в прошлые разы: лавина не достигнет поселка, но подъездную дорогу заблокирует. В любом случае, мы не должны рисковать.
- Ваша рация, я надеюсь, в порядке?
Господин Рудольф смущенно кашлянул.
- В том-то и дело, что нет. Пару недель назад ко мне из города приезжала двоюродная сестра с младшим внуком. Вот он и... поиграл с нею. Ну что вы хотите, парню всего четыре. Я, конечно, связался с округом и попросил заменить рацию. Но...
Он развел руками.
- Ну что ж... Значит, в этом году мы не будем отмечать день образования поселка. Жаль, конечно...
- Не расстраивайтесь, отец Томас. У нас есть проблемы и посерьезнее. Я как раз хотел с вами поговорить. Что вы думаете о... чужаках?
Мне не надо было пояснять, о ком идет речь; с недавних пор в поселок стали наведываться посторонние. Ну, то есть, не совсем посторонние: они арендовали домик на отшибе, принадлежавший члену нашей общины, уважаемому доктору Майерсу, который перебрался в город, к своему сыну. Разумеется, Майерс испросил разрешения у господина Рудольфа на сдачу своего дома в аренду, да и речь шла не о постоянном проживании чужаков, а о кратковременных визитах.
Нас это не очень бесокоило: мы просто видели, что небольшая компания из двух или трех молодых мужчин азиатской наружности время от времени приезжает в поселок на минивэне. Они катаются на лыжах, веселятся, пьют вино и затем уезжают через перевал, в сторону границы.
Но в один из их последних визитов случилась не очень красивая история. Наша общительная Луиза, решив установить с приезжими контакт, наведалась к ним, однако ее ждал весьма холодный прием. То есть, ее не пустили даже на порог и вообще порекомендовали держаться подальше от их коттеджа.
Это настолько не вязалось со сложившимся у нас первоначальным впечатлением о гостях, что господин Рудольф хотел даже отправиться к ним и прояснить ситуацию; но я отговорил его от этого шага. В конце концов, они были в своем праве.
А несколько дней назад необычные гости пожаловали вновь...
- У меня есть одно подозрение, господин Рудольф. Но я пока не рискну его озвучивaть, поскольку вы можете списать это всё на издержки моей бывшей профессии...
- Ваша щепетильность, дорогой отец Томас, всем хорошо известна, - улыбнулся глава общины. - Мне бы хотелось понять, не представляют ли эти люди опасности для нас, жителей поселка?
Ответить я не успел: со стороны гор донесся характерный гул. Мы переглянулись и поняли друг друга без слов.
- Вы еще успеете домой, отец Томас.
Мы пожали друг другу руки.
- Будем надеяться, что поселка она не достигнет...
Лавина, как и в прошлый раз, лишь перегородила шоссе. Теперь нам предстояло ждать спасательную команду.
Возникла проблема с электричеством, но мы расчитывали на генераторы, которые имелись почти в каждом доме. Так что обычное течение жизни в целом не было нарушено.
Беда стряслась под вечер следующего дня после схода лавины. Я как раз завершил службу, немногочисленные прихожане стали покидать церковь. С улицы донесся крик. Женский. А через секунду-другую в помещение вбежала Жозефа. Лучшая подруга нашей Луизы. Её сразу же обступили те, кто еще не успел уйти. Подошел поближе и я.
- Что случилось, Жозефа? На тебе лица нет...
Бедняжка никак не могла отдышаться. На ее одежде и руках я заметил кровь.
- Святой отец!.. Луиза...
- Что с ней?
- Она... Она мертва!..
***
С той минуты, как Жозефа сообщила страшную весть, я мысленно перевоплотился из священника в полицейского.
Лавина временно отрезала нас от внешнего мира, а посему представители властей никак не могли добраться до поселка, дабы осуществить все необходимые процедуры.
Первое, что я сделал - организовал осмотр места происшествия (то, что это - убийство, стало понятно несколько позднее).
Несчастная Луиза Айзенбург лежала на камнях, под скалистым обрывом, и все указывало на то, что она упала с высоты. Несколько человек спустились по узкой тропинке туда, где находилось тело. Время было вечернее, и потому нам пришлось использовать фонари. Юрген, жених Луизы, присел на корточки и протянул руку... Мне пришлось остановить его.
- Ничего не касайтесь!
Я сам, дотронувшись до шеи девушки, убедился, что она мертва. Подняв взгляд вверх, я прикинул, что Луиза упала примерно с двадцатиметровой высоты.
- Что она вообще здесь делала в такое время? - задал резонный вопрос стоявший тут же господин Рудольф.
- Посветите-ка мне, - попросил я его и Феликса, отчима Юргена. - Видите? Упала навзничь, а колени разбиты. Надо понять, почему...
- Господи! - воскликнул Юрген. - Я не понимаю!..
Отойдя в сторону, он сел на землю и закрыл руками лицо. Мне и самому было крайне тяжело. Но я понимал, что сейчас никак нельзя поддаваться эмоциям.
- Нам нужно перенести ее наверх, - сказал я наконец. - Положим пока в ледник. Кто знает, когда сюда доберется полиция. Господин Рудольф, я должен подняться и осмотреть там всё.
- Да-да. Конечно..., - рассеянно ответил Моретти. Для него не было секретом, кем я трудился до принятия сана.
Оказавшись наверху, на уступе, я смог детально разглядеть то, что показалось подозрительным еще раньше, когда мы только сюда пришли: следы от полозьев и гусениц снегохода. Получается, что либо Луиза приехала сюда с кем-то на снегоходе, а затем каким-то образом свалилась с утеса, либо...
Я вспомнил раны на коленях покойной. Неужели кто-то столкнул ее со скалы... снегоходом?..
Жозефа по дороге сюда успела поведать, что ждала Луизу до шести вечера (они проживали в одном доме), затем начала беспокоиться и пошла на поиски. Вспомнив, где Луиза иногда любит прогуливаться, побежала к утесу и... нашла тело подруги. Спустилась, попыталась помочь и испачкала свою куртку в крови.
- Снегоход..., - произнес я в задумчивости. - А ведь их у нас в поселке всего два. Тот, который принадлежит господину Рудольфу, давно не на ходу. Значит, остается...
Оглядевшись, я заметил, что Юрген уже тоже поднялся наверх. Лицо его было мокрым от слез.
- Господин Рудваляйт... То есть, Феликс сказал, что нужно сходить за носилками...
- Юрген, - произнес я. - Где сейчас твой снегоход?
- Снегоход? - переспросил он. - В сарае... Наверное.
Снегоход действительно оказался в сарае. Худшие мои опасения подтвердились: полозья и гусеницы были в грязи, а вокруг растекались небольшие лужицы: налипший снег успел подтаять. Тщательная экспертиза наверняка могла бы обнаружить на корпусе следы наезда на человека. Но в этом плане визуальный осмотр мало что дал.
- Отец Томас..., - хриплым, срывающимся голосом заговорил Юрген. - Святой отец, вы же не думаете, что я...
- Погоди, погоди...
Я никак не мог ухватить ускользающую мысль.
- Дом Майерса ведь совсем рядом с утесом... Чужаки могли что-то видеть.
- А может, они... причастны? - почти что шепотом произнес Юрген.
Не скрою, я тоже об этом подумал. Луиза могла увидеть или узнать что-то... Лишнее.
Мы направились к коттеджу Майерса втроем: Жозефа, Юрген и я. В окнах горел свет. На наш настойчивый стук никто долго не открывал. Наконец, загремели засовы, и на пороге возник худощавый азиат в клетчатой рубашке и с помповым ружьем (он не направлял его на нас, но закинул за плечи, придерживая обеими руками на манер героя дешевых боевиков).
- Что нужно? - спросил он на довольно скверном английском.
В ту же секунду я сообразил, что они, даже если и слышали предупреждение по радио о лавине, то не поняли; если уж с английским у них не ахти...
- Простите, - сказал я, тоже по-английски. - У нас произошло несчастье. Женщина сорвалась со скалы, вон в той стороне. Вы ничего не видели? Может, каких-то людей? Вообще что-либо подозрительное?
Бесстрастное лицо азиата напоминало маску. Он явно обдумывал мою тираду (а может, плохо её понял).
- Нет. Мы никого не видели.
Еще раз извинившись, мы ушли.
- Что теперь делать? - растерянно спросила Жозефа.
- Я должен подумать. В любом случае, сейчас самое главное - сохранять спокойствие.
Рюмка портвейна почти привела мои спутанные мысли в порядок. Я присел за стол и быстро набросал на бумаге примерную схему-план нашего поселка. Два десятка домов, полсотни жителей. Ну, если не считать четырех чужаков в коттедже Майерса.
Юрген, сын Клары Рудваляйт, умом, конечно, не блещет. Но чтобы убить Луизу при помощи своего же снегохода... Отсюда вывод: кто-то его подставляет.
Что я вообще знаю о покойной помощнице главы нашей общины? Что она приехала в поселок примерно пять лет назад вместе со своей школьной подругой Жозефой Крайст, и они поселились в одноэтажном домике, который Луиза унаследовала после смерти своего дальнего родственника, достопочтенного Эдвина Лозе. Вместе с недвижимостью Луизе досталась и некоторая сумма денег, и девушки, в общем, не бедствовали. Да и на одном месте сиднем не сидели: много путешествовали по Европе, для чего приобрели недорогой автомобиль.
Пару лет назад Луиза начала встречаться с Юргеном Шиннером. Он был, строго говоря, единственным в поселке, кто подходил ей по возрасту и был еще неженат. Отчим Юргена владел акциями крупного банка, и потому семья жила в хорошем двухэтажном доме - пожалуй, лучшем в поселке. В церкви я подружек видел редко, а на исповедь они и вовсе не приходили. О себе рассказывали мало и неохотно. Впрочем, почти все жители поселка не отличались чрезмерной тягой к общению. Исключение составлял разве что наш глава, господин Рудольф. Он стремился найти подход к каждому и неизменно помогал, если только это было в его силах.
Если быть до конца честным, та ноша, которую я на себя взвалил, навряд ли была мне по плечу. Во-первых, я работал не следователем, а детективом-оперативником. То есть, собственно в дознании силён не был. А во-вторых, на данный момент не располагал никакой базой для полноценного расследования: ни доступом к информации, ни экспертами, да даже и права формального вести допросы мне никто не давал. И тем не менее... Я осознавал, что, кроме меня, заняться всем этим просто некому. А убийца не должен остаться безнаказанным.
Вздохнув, я принялся составлять план первоочередных дел на завтра:
"Осмотреть дом Луизы", "Осмотреть тело", "Поговорить с Юргеном", "Еще раз пообщаться с чужаками".
Затем я помолился на ночь, попросив Господа дать мне силы на избранном мною пути. И с тем лег спать.
На утренней проповеди все были хмуры и молчаливы. Убийство потрясло прихожан. В конце я призвал всех, кто может хоть чем-то помочь, обратиться ко мне, втайне или открыто.
- Именно так. Это может помочь в поисках того, кто...
- Я поняла. Конечно, проходите.
В доме было две спальни, гостиная, а также душевая и кухня. Обстановка в комнате у Луизы отличалась скромностью и простотой: небольшой письменный стол, пара кресел, этажерка для книг, недорогой телевизор, небольшой шкаф для одежды и узкая кровать. Я осмотрелся. На столе лежал планшетник, но он, похоже, разрядился. В ящиках письменного стола отыскались какие-то обыденные мелочи: карандаши, ручки, чеки из магазина (у нас в поселке он был всего один, и за многим приходилось ездить в ближайший город). На этажерке, помимо книг, стояли еще и небольшие часы довольно необычного дизайна: в форме земного шара, с прозрачной верхней частью; за нею и находился циферблат. Я снял безделушку с подставки. Повертел в руках. Поставил на место.
Нет, здесь мне ничего путного не найти. Нужно отправляться к леднику и осмотреть тело Луизы.
Увы, о вскрытии не могло быть и речи: никто в поселке, включая меня, нужными для этого навыками не обладал. А доктор Майерс был далеко, и в доме его сейчас находились чужаки. Стоп!.. Чужаки! Если это они причастны к гибели Луизы, то почему избрали столь странный способ убийства? Знали ли они вообще о снегоходе в сарае Юргена? Ведь тот, кто столкнул Луизу с обрыва, и сам здорово рисковал: снегоход мог тоже сорваться вниз. Следы полозьев шли не перпендикулярно к краю, а под углом. Значит, скорее всего, Луиза уже стояла у обрыва, обернулась на шум мотора и получила удар... Снегоход при этом наверняка двигался на небольшой скорости, иначе бы водитель не успел заложить вираж и лечь на обратный курс.
В ледник я вошел вместе с господином Рудольфом, у которого были ключи. Помещение использовалось, главным образом, в летний период, когда в поселок активно завозились припасы.
Луиза лежала на длинном столе, в центре зала. Одета она была в шерстяную юбку, толстый свитер и пуховик. На ногах были меховые сапоги.
- Видите? - я указал на ссадины на коленях. - Колготки лопнули от удара. Она полетела вниз, спиной вперед. С такой высоты - верная смерть.
- Я полагаю, дело не обошлось без чужаков, - произнес господин Рудольф. И зачем-то оттянул двумя пальцами воротник свитера покойной.
- Допустим, но почему снегоход? Понимаю, не хотели стрелять, чтобы не поднимать шума. Но четверо молодых мужчин - да-да, четверо в этот раз, я видел, как они приехали - могли бы и по-иному разделаться со слабой женщиной.
- А если вы ошибаетесь насчет снегохода?
- В каком смысле?
- Пойдемте на воздух, отец Томас. Я поясню свою мысль.
Мы вышли за порог, вдохнули морозный воздух. Снег поскрипывал под нашими ногами. Господин Рудольф принялся неспешно набивать табаком трубку.
- Что, если всё было не совсем так? Если Луизу убили все-таки чужаки? Давайте предположим, что она, проходя мимо их дома, заметила что-то... Не зря ведь они никого и никогда к себе не пускают... Они ее схватили, заволокли в дом и там убили - неважно как. Ссадины на коленях - результат борьбы, а не наезда снегохода. После всего чужаки оттащили Луизу к обрыву и сбросили вниз. Снег успел замести их следы. А уже потом Жозефа нашла тело, и все мы решили, будто бы Луиза сорвалась с утеса.
Я призадумался.
- А как сюда вписывается снегоход?
- Очень просто. Юрген нам врет. Он выехал на снегоходе, чтобы сделать пару кругов по поселку. И, возможно - я повторяю: возможно! - заметил чужаков, возившихся у обрыва с телом Луизы. Он подъехал поближе, глянул вниз... В темноте, скорее всего, даже не понял, что это - Луиза. И умчался от греха подальше. А теперь молчит - то ли боится чужаков, то ли не хочет, чтобы его обвинили в убийстве. Вы ведь знаете, что парень, мягко говоря, трусоват...
- "Не судите, да не судимы будете...", - машинально пробормотал я. - Знаете, господин Рудольф... Ваша версия вполне заслуживает внимания. Но вот вопрос: как мы можем всё это подтвердить или опровергнуть? Учитывая, что они нас и на порог-то не пустят...
Мoретти растянул губы в странной улыбке.
- Я знаю, что вы, как служитель Господа, насилие отрицаете. Но как бывший полицейский, вы должны понимать, что иногда без него никак не обойтись.
Я быстро перекрестился.
- Вы меня пугаете, господин Рудольф. Поясните, что вы имеете в виду.
И он пояснил...
К дому Майерса мы решили идти вечером, втроем. Феликс, отчим Юргена, выслушав наши доводы, согласился, хотя и не сразу, нам помогать. Немаловажно было и то, что у него было легально зарегистрированное оружие - пистолет "Глок-17".
Но перед тем, как отправиться "в экспедицию", я и Моретти побеседовали с Юргеном. Он начисто отрицал, что ездил в тот вечер на снегоходе и видел кого-либо у обрыва. Говорил он нервно, сбивчиво, и мы с господином Рудольфом ему не особо поверили.
- Юрген, - произнес под конец господин Рудольф. - Ты помнишь медальон на цепочке, который постоянно носила Луиза?
Парень задумался.
- Д-да... Припоминаю. А что?
- Похоже, он исчез.
На стороне чужаков был численный перевес, ну, а на нашей - внезапность. Задняя часть дома Майерса вплотную примыкала к зарослям хвойных деревьев. Таким образом, подобрались мы к неприятелю незамеченными.
Хотя и не без труда: приходилось подсвечивать дорогу карманными фонарями, да и снег под ногами скрипел немилосердно.
Тут обнаружилось, что нам повезло: одно из окон было приоткрыто. Первым в коттедж проник Феликс (он был с оружием), за ним я, и последним - господин Рудольф. Глава общины вооружен был телескопической дубинкой и перцовым баллончиком.
Мы оказались в небольшой темной комнате - это была одна из спален. Обитатели коттеджа, судя по доносившимся до нас репликам на незнакомом языке, находились в салоне. Я сразу почувствовал характерный запах, знакомый мне еще со времен службы в полиции. Когда же мы вошли в салон, я постарался охватить взглядом всю картину. Трое сидели вокруг небольшого низкого столика со стеклянной поверхностью: двое на диване, покрытом ковром, и еще один - в кожаном кресле. Ружьё, уже знакомое мне по предыдущему визиту в коттедж, как раз к креслу и было прислонено. На столике были разложены небольшие целлофановые пакетики, ложечки, весы...
Я подумал: "А где же четвертый?"
- Сидеть, не двигаться! - крикнул Феликс. Но крикнул он это на нашем родном языке...
Тот, кто был в кресле, схватился за ружьё. Я ожидал этого и потому среагировал сразу: шагнул вперед, отбил в сторону ствол и "зарядил" парню в челюсть. Он перевалился через кресло и растянулся на полу. Феликсу же пришлось "успокоить" второго азиата, который тоже попытался вскочить. Отчим Юргена просто огрел его по голове рукоятью пистолета.
"Где четвертый?" - снова подумалось мне.
Откуда-то из глубины дома послышался рокочущий звук сливаемой воды. И "четвертый" возник на пороге. Феликс навел на него оружие.
- На колени, живо! Руки за голову!
Азиат подчинился; взгляд его беспокойно метался по салону. Господин Рудольф обратил, наконец, внимание на то, что было разложено на столике. Процедив сквозь зубы ругательство, он ударом ноги перевернул этот изящный предмет мебели. К ужасу азиатов, порошок рассыпался по полу.
- Мы здесь из-за девушки, которая погибла накануне, - заговорил глава общины. - Мы считаем, что вы к этому причастны. Лучше вам сознаться, пока не поздно. Если вы станете нам лгать, мы вас убьем. Если вы будете молчать, мы вас убьем.
Это был, разумеется, блеф. Но напуганные нашим внезапным вторжением чужаки могли на него и "повестись".
Так и случилось. Один из них - тот, что с самого начала сидел и не помышлял о сопротивлении - подал голос:
- Мы не убивать. Зачем? Я видеть.
- Что ты видел? - спросил его господин Рудольф.
- Вышел к машине. Мотор... Плохо работать. Я проверять. Человек проехать... На... На...
- Снегоходе? - подсказал я.
- Да... Да...
- Кто это был?
- Не знать... Быстро проехать. Очень. Лицо не видеть. Капюшон.
Я прикинул: максимальная скорость у снегохода примерно восемьдесят километров в час, да еще у парня могло быть искажено восприятие скорости из-за "дегустации" их "товара"... Вполне правдоподобная версия.
- Значит, так... , - подвел итог господин Рудольф. - Вы таскаете через границу "дурь" - это ваше дело. В конце концов, попадетесь. Но в этом поселке вы больше не появитесь. Никогда. Иначе мы вас похороним. Это понятно?
Спустя бесконечно долгие секунды стоявший на коленях азиат утвердительно кивнул - по-видимому, он был у них старшим.
- Вы им поверили? - спросил Юрген, когда мы уже сидели в тепле, в его доме, и пили глинтвейн.
Вопрос был обращен ко мне и к господину Моретти. Я подождал несколько секунд - не захочет ли высказаться глава общины? - и затем произнес:
- Полагаю, они не врут. Мы их застали врасплох своим визитом. На убийц они не похожи - так, сопляки, решившие подзаработать на порошке. А эпизод со снегоходом... Навряд ли они такое придумали.
- Есть еще кое-что, - сказал господин Рудольф. - Куда-то пропал медальон Луизы. Это странно, потому что она с ним не расставалась.
"Так вот что он искал, когда мы осматривали тело в леднике!.."
- Вот потому и я думаю, что чужаки непричастны. Если бы они убили Луизу как свидетельницу и спешили избавиться от тела, то навряд ли тратили бы время на то, чтобы снимать этот медальон. Хотя, конечно, остается шанс, что цепочка оборвалась случайно, а они просто не заметили...
- Вы часом не служили в том же ведомстве, что и наш святой отец? - спросил Феликс.
- А вы? - парировал господин Рудольф.
- Я был тренером по выживанию, правда, недолго.
- А я - частным охранником, правда, очень давно.
- Так что вы скажете, отец Томас? В каком направлении нам двигаться?
Этот вопрос Феликса буквально повис в воздухе. Поскольку на данный момент у меня не осталось иных подозреваемых, кроме его пасынка.
На лестнице, ведушей на второй этаж, показалась Клара. Супруга Феликса. Ей было уже под пятьдесят, но выглядела она... Впрочем, мне, как служителю Господа, не пристало в открытую восхищаться женской красотой.
- Господин Рудольф, святой отец... Добрый вечер! Я вижу, Феликс уже предложил вам глинтвейн. А что насчет ужина?
Мы с Моретти переглянулись.
- Нет, благодарю, я не голоден, - сказал господин Рудольф.
- Я тоже, спасибо. Госпожа Рудваляйт... Мне бы хотелось переговорить с вами.
- Конечно, отец Томас. Когда вам угодно?
- Э-э-э..., - я встал с кресла. - Если я загляну завтра, после утренней службы... Это будет удобно?
- Не сомневайтесь, - улыбнулась она.
И ее улыбка была ослепительной...
- Вы надеетесь разговорить Клару? - невзначай спросил меня господин Рудольф, когда мы уже покинули гостеприимный особняк Рудваляйтов.
- Она была в хороших отношениях с Луизой. Можно сказать, настаивала на их с Юргеном свадьбе.
- А снегоходом она управлять умеет?
Я остановился как вкопанный. Клара могла убить Луизу?.. Да нет, это абсурд какой-то!
- Я понимаю, святой отец, что Клара...
- Ничего вы не понимаете! - вспылил я, пожалуй, впервые за очень долгое время.
Ускорив шаг, я стал удаляться от своего собеседника. Но остановился, взяв себя в руки. Наклонился, зачерпнул горсть снега и провел ладонью по лицу. Господин Рудольф довольно быстро догнал меня.
- Извините, - произнес я. - Мне кажется, я позволил себе лишнее...
- Пустяки, отец Томас, - махнул рукой Моретти. - Это меня немного "занесло". Клара - достойная женщина и хорошая прихожанка. Феликсу очень повезло.
"Ему-то - да", - подумал я. И устыдился. А затем даже испугался: ведь десятую заповедь никто не отменял...
Утром я поймал себя на мысли, что хочу завершить службу поскорее. Чего я ждал от предстоящего разговора с Кларой? Как и любой здравомыслящий человек, я понимал, что мать всегда и во всем на стороне сына. Мне очень не хотелось, чтобы Юрген был как-то замешан в преступлении. Но, с другой стороны - кому могла помешать Луиза? Господину Рудольфу? Феликсу, отчиму Юргена? Или все же Кларе?.. Каков мотив преступления? Почему оно было совершено столь необычным способом? Все эти вопросы пока что оставались без ответов.
По дороге к особняку Рудваляйтов я услыхал шум откуда-то сверху. Подняв голову, я увидел в небе вертолет. Ну что жe, значит, про нас не забыли. И вскорости дорога будет очищена.
- Простите, отец Томас, я сегодня не пришла на службу... Не спала почти всю ночь, думала.
Такими словами встретила меня хозяйка дома; я же опять позволил себе на минутку мысленно уйти от реальности ("Не спала всю ночь... Феликсу несказанно везёт!").
- Я тоже не перестаю думать, госпожа Рудваляйт...
- Просто Клара, прошу вас.
- Как угодно... Так вот, Клара, я не перестаю думать о том, что случилось с несчастной Луизой.
В двух словах я поведал ей о снегоходе, которым воспользовался убийца, а также о нашем визите к чужакам.
- Если вы думаете, святой отец, что мой Юрген мог...
- Нет, Клара, я далек от этой мысли. Но если кто-то воспользовался снегоходом вашего сына, то мы должны понять, почему.
Разговор наш происходил в большой гостиной; хозяйка упомянула, что Феликс с Юргеном вышли, чтобы прогуляться по ближайшим холмам.
Клара время от времени касалась кончиками пальцев правого виска. Я подумал, что у нее, возможно, мигрень.
- Знаете, я была так рада, что Юрген, наконец, нашел себе невесту. Когда я приняла предложение Феликса, и мы переехали сюда, Юргену было двадцать. Сложный возраст... Он был таким... Городским парнем. Учиться не хотел. Феликс пообещал со временем пристроить его к какому-нибудь делу... И тут появились они. Жозефа и Луиза. Юрген сразу обратил на Луизу внимание. Но она довольно долго не отвечала ему взаимностью, они просто дружили. Я с удовольствием принимала ее у нас. Даже подарила ей часы - ну такие, знаете, в форме земного шара. Там, кстати, есть секрет: они открываются, если провернуть верхнюю часть три раза против часовой стрелки.
- Очень интересно, - сказал я, пытаясь все же направить разговор в нужное мне русло. - А медальон? Это тоже ваш подарок? Или Юргена?
- Медальон?
Она слегка наморщила лоб.
- Я помню. У Луизы был такой, серебряный. Нет, это не мой подарок. И не сына.
- Дело в том, что медальон пропал. Возможно, это и не имеет большого значения... Скажите, Клара - ведь в тот вечер Юрген никуда не отлучался из дому?
Она изменилась в лице. Любезность уступила место настороженности.
- Вы все-таки хотите обвинить его?
- Я не прокурор и не судья. Но эти вопросы будут вам задавать представители властей. Эти и многие другие. Вы это понимаете, Клара?
- Понимаю, - с тяжелым вздохом произнесла она. - Я весь тот вечер пробыла в своей комнате наверху.
- Значит, теоретически Юрген мог покинуть дом незаметно для вас и вашего супруга?
- Почему вы меня мучаете этими вопросами? Мой сын - не убийца! Как я могу это доказать?
И в самом деле - как? Мой рассеянный взгляд прошелся прошелся по комнате. И остновился на каминной полке. Я встал и приблизился, чтобы рассмотреть стоявшую там фотографию. Три человека на фоне заснеженных гор (ну, а какой еще здесь у нас может быть фон для таких снимков?). Юрген, Луиза и Жозефа. И снегоход...
- Простите, Клара... Когда был сделан этот снимок?
Она развернулась в своем кресле.
- Этот? Да где-то года четыре назад. Юрген как раз только научился кататься на снегоходе.
- И кто его научил?
- Луиза. А ее - Жозефа. Они ведь дальние родственницы, росли вместе. А потом у них случился какой-то разлад в семье, и девочки пожелали жить отдельно.
Я не успел "переварить" эту информацию: снаружи донесся какой-то шум, и вскоре в дом ввалились - по-другому я не скажу - две заснеженные фигуры, Феликс и его пасынок. Причем первый поддерживал второго; лицо Юргена было залито кровью.
- Сынок!.. Что стряслось?! - в ужасе вскакивая, прокричала Клара.
Втроем мы аккуратно уложили парня на диван в гостиной.
К счастью, повреждения не были серьезными, и мы вполне могли оказать пострадавшему помощь подручными средствами. Бинты, пара таблеток обезболивающего, стакан вина - и Юрген почти пришел в норму.
- Камнепад, - пояснил Феликс. - Юрген услышал шум сверху, и сразу толкнул меня под выступ скалы. Фактически он меня этим спас. Но сам немного замешкался, и вот... Хорошо, что камень был небольшим.
Клара опустилась на стул, хватаясь за сердце.
- У вас есть что-нибудь успокоительное в доме? - спросил я.
- Найдется, - ответил Феликс.
- А где точно вы гуляли? Не у Розовой скалы?
- Да, именно там. Мы любим это место.
Я удовлетворенно кивнул.
- Господь вас не оставит. Мне сейчас нужно уйти. По-моему, я понял, кто за всем этим стоит...
- Не может быть! Что вы такое говорите, отец Томас!..
- Я и сам рад был бы ошибиться, но... Все указывает на это. Вы мне поможете?
Господин Рудольф вздохнул и почесал бровь.
- Хорошо, отец Томас. Но только если вы совершенно уверены...
Жозефа была немного удивлена нашим визитом.
- Мы могли бы еще раз осмотреть комнату Луизы?
- Конечно, если это необходимо...
Мы вошли, и я сразу же снял с этажерки круглые часы - подарок Клары несчастной невесте своего сына. Три поворота против часовой стрелки - и тайничок открылся. Я аккуратно, двумя пальцами, вытянул оттуда серебряную цепочку с медальоном. Жозефа ахнула. Я открыл медальон...
На небольшом фото, вправленном в украшение, целовались две девушки. Причем поцелуй был... Скажем так, не сестринский.
- Вот и мотив, - произнес я. - Ревность.
- Что-что? - удивилась Жозефа. - Какая еще ревность?
- Самая обыкновенная. Или, если учесть именно ваш случай - не самая... Ревность вкупе с местью; поэтому орудием убийства выбран был снегоход Юргена. Изменница Луиза наказана, а ее жених отправляется за решетку.
- Никогда не слышала большей чуши... Простите, отец Томас.
- А как вы объясните, что две молодые девушки сбегают от цивилизации в нашу глушь? По всей видимости, ваши семьи придерживаются патриархальных взглядов? Вы же, как выяснилось, еще и дальние родственницы друг другу... На исповедь ко мне вы не приходили... Теперь понятно, почему. Такими секретами лучше не делиться ни с кем.
- Но это абсурд, отец Томас! - продолжала упираться девушка. - Да, у нас с Луизой были... не совсем обычные отношения. И - да, наши семьи были против. Но мы не сбегали ни от кого! Это было условием завещания господина Лозе: чтобы Луиза или кто-то другой, по ее выбору, обязательно жили в его доме, и не продавали его. Он любил этот дом всей душой! И я, кстати, вовсе не была против брака Луизы с Юргеном. Убивать её из-за ревности? Как вам такое в голову пришло?..
Я улыбнулся и сказал примирительным тоном:
- Разумеется, это пришло в голову не мне, а... настоящему убийце. Именно потому он и "подвёл" меня к подобным выводам, шаг за шагом. Надо отдать должное его уму и хладнокровию.
- Настоящему... убийце? - прошептала Жозефа, глядя мне в глаза. - Но... Вы разве знаете, кто он?
- Увы..., - невесело вздохнул я. - Впрочем, в этой истории - не один преступник, а несколько. И не одно преступление, а два. Правда, степень вины у соучастников разная. Один даже решил отказаться в последий момент от совершения злодеяния.
- Как интересно! - вступил в разговор господин Рудольф.
- Если интересно, то давайте перейдем в гостиную, там удобнее.
Когда все расселись по местам, я начал свой рассказ.
- В этом деле довольно странно переплелись случайные обстоятельства и тонкий расчет. Как я уже говорил, убийце было важно не просто отвести от себя подозрения, но и направить следствие по ложному следу. А попутно решить и еще одну проблему. Потому первыми подозреваемыми стали чужаки...
- Вы говорите загадками, отец Томас, - сказал господин Рудольф.
- Отнюдь. Убийце хотелось избавиться от чужаков, они ведь, как выяснилось, перевозили через границу наркотики. Что ж, это выполнено: они напуганы и навряд ли когда-нибудь еще посетят наш поселок. Но один из них видел в тот вечер настоящего убийцу на снегоходе, а потому подозреваемым номер один снова становился Юрген. Это нашего убийцу совершенно не устраивало, позже мы поймем почему. Его главный отвлекающий маневр связан был именно с медальоном несчастной Луизы Айзенбург. Но на этот раз он действовал тоньше, и на след новой подозреваемой - я говорю о вас, Жозефа - меня навел уже не он сам, а его сообщник. Точнее говоря, сообщница. Найдя медальон - а мне довольно подробно описали, где его следует поискать - я должен был прийти к выводу, что Луизу убила ее близкая подруга, которая воспылала ревностью. Таким образом, Юрген выводился из-под удара и представал жертвой, ведь его подставляли, использовав принадлежащий ему снегоход. Теперь о втором пртеступлении...
- Было еще и второе? - простодушным тоном поинтересовалась Жозефа.