- Первый, я его вижу! Он у меня на мушке! Жду команды!.. Первый, вы меня слышите? Он у меня на мушке!
- Сокол, отбой! Отбой, Сокол, как поняли?
- Первый, вас не понял! Повторите!
- Сокол - отбой, я сказал! Уходите с позиции! Уходите на базу, как поняли?
- Первый... Мне уходить? Цель не отработана...
- Сокол!.. Цель не трогать, уходите! Выполняйте приказ!
- Понял вас, Первый... Выполняю...
***
Весна 2012-го года. Швейцарские Альпы
Человек, который подошел ко мне на террасе кафе, был высок, сухощав, неприятен на вид. И обратился ко мне по-русски:
- Добрый день! Вы от Максима Петровича?
Конечно, следовало бы сразу объяснить ему его заблуждение, сказав, что никакого Максима Петровича я не знаю, но... Что-то внутри удержало меня от такого естественного шага. Вместо этого я просто промолчал. А человек присел напротив меня и положил на колени свой алюминиевый кейс.
- А он вас описал довольно точно,- произнес он.
Щелкнули блестящие замки, и на свет появилась тонкая бледно-розовая папочка.
- Можете взглянуть.
Я принял папочку из его рук.
Внутри оказались фотографии - много и хорошего качества. Заснят на них был один и тот же человек - седовласый, полноватый, лет шестидесяти, в добротном костюме темно-синего цвета. Вот он выходит из офиса, вот - сидит в ресторане, открывает дверь машины... и так далее, и так далее...
- Гидеон Маррешаль, - сказал мой таинственный собеседник, хотя я его ни о чем и не спрашивал. - Главный советник Интерпола по странам Бенилюкса. И, по совместительству, куратор программы по борьбе с наркотиками. Да вы ведь в курсе, Максим Петрович должен был рассказать...
- Кое-что я знаю. Но не всё,- решился я, наконец, нарушить молчание.
- Вы знаете то, что относится непосредственно к вашей работе. А теперь я хочу услышать от вас нечто обнадеживающее по поводу сроков.
- Н-ну..., - неопределенно промычал я, продолжая при этом рассматривать коллекцию снимков.
- Если Максим Петрович забыл уточнить для вас, то это сделаю я. Нам нужно, чтобы работа была выполнена в течение двух-трех недель, не больше. Это реально?
- Это возможно, - с серьезным видом произнес я. - У вас есть какие-нибудь дополнительные данные?
Собеседник взглянул на меня, как мне показалось, удивленно.
- Объект остановился в отеле "Силвер Стар", это в пяти километрах отсюда. Охрана довольно надежная, но малочисленная. Что еще? Инструмент в камере хранения на автовокзале, как вы и просили. Что-нибудь не так?
- Да нет, все в порядке, не беспокойтесь. Как мы будем поддерживать связь?
- Что, вам в Москве и этого не сказали?.. Странно... Я сам буду звонить вам на мобильный, который вы получили при инструктаже. Раз в двое суток, с закрытого номера.
Сухощавый встал, пригладил ладонью редкие волосы.
- Вот, собственно, и всё. Половина гонорара уже переведена на ваш счет в женевском банке. Вторую получите, когда заказ будет исполнен.
Я проследил взглядом, как он идет к стоянке и садится в светло-серую "Альфа-Ромео"...
Итак, меня перепутали. С кем? И почему? Времени на раздумья немного. Надо найти этого господина Маррешаля...
***
- Ну, допустим, я вам верю... Хотя история странная... Фотографии, конечно... Хм...
Его французский тяжеловат для меня. Поэтому отвечаю я не сразу и по-английски.
- Господин Маррешаль, мне стоило больших трудов пройти через вашу охрану. Ситуация чрезвычайная, на мой взгляд. Позвольте, я выскажу свою версию?
Мужчина на противоположном конце стола неспешно набивает курительную трубку табаком. Затем кивает.
- По дороге в то кафе я видел аварию. Синий "Фольксваген" вылетел в кювет. Там была полиция, "Скорая"... Мне почему-то кажется, что тот человек, с которым меня перепутали, ехал на этой машине. Иначе как объяснить, что он не прибыл на встречу?
- Для этого могло быть еще с десяток причин.
Он недоверчив, этот пожилой господин из Интерпола. Впрочем, на такой должности доверчивым делать нечего...
- Момент второй, - продолжаю я, нимало не смутившись. - Скорее всего, он на меня похож внешне. - Я запомнил фразу: "А он вас описал довольно точно". Следовательно, если пострадавший в аварии будет иметь со мною сходство...
- Проверим, - снова кивает Маррешаль. - Обязательно проверим, господин..., - он берет в руки мой заграничный паспорт, который лежит перед ним на столе,- Господин Антонофф. Сейчас я дам вам карту. Сможете поточнее указать место аварии?
Вечером того же дня, лежа на диване в своем номере, я анализировал мой разговор с Маррешалем. Будучи важной шишкой в такой организации, как Интерпол, он, разумеется, не мог довериться первому встречному. И поступил совершенно правильно, сделав звонок в Москву, в российское отделение своего бюро. Мою личность ему подтвердили, а вот что касается моей прежней профессии... (Я намекнул Маррешалю, что мы с ним - в некотором роде коллеги, хоть я уже и не у дел).
"Ну, это нормально, - отреагировал важный человек. - Если вы говорите правду, то досье ваше засекречено. Да, кстати, по поводу той аварии... Я навел справки. За рулем "Фольксвагена" действительно был ваш соотечественник, некто Рубцов. Сейчас он в больнице, в крайне тяжелом состоянии. Допросить его не представляется возможным. Насчет сходства - тоже пока неясно: лицо весьма пострадало. Но, думаю, можно принять вашу версию за рабочую".
В конце разговора он пообещал, что его люди за мною присмотрят. Но меня гораздо больше беспокоил вопрос - не захотят ли за мной присмотреть также и заказчики?..
От размышлений меня отвлек осторожный стук в дверь.
На пороге номера стояла девушка. Интересная, но, на мой вкус, слишком высока, почти что одного со мною роста.
- Да?
- Простите, месье... Я, кажется, комнату перепутала. Подруга, видимо, ошиблась, сказала, что будет ждать меня тут, в триста десятом... А я вообще-то издалека приехала... Тысячу извинений за беспокойство...
- Нет, что вы, что вы! Все в порядке. Вы можете зайти, отдохнуть. Перезвонить подруге.
"М-да... Топорная работа - кем бы ты, девочка, ни была..."
Мы довольно быстро познакомились. Тереза не отказалась от чашечки кофе, и от рюмки мартини, который я заказал из ресторана...
Она что-то рассказывала, рассказывала... А я слушал... Или, скорее, делал вид.
- Ты действительно русский? - зевнув, спросила Тереза. И начала одеваться.
- А то ты не знаешь...
- Откуда?
- Акцент..., - улыбнулся я.
- Я в таких вещах не разбираюсь. Ну да, я слышу, что французский - не твой родной язык, но...
- Понятно. Завтракать будем?
- Нет. У меня дела в городе. Увидимся вечером.
Она по-быстрому чмокнула меня в щеку и выскочила за дверь.
"Отменно грубая работа, - опять подумал я, натягивая брюки. - Подруге так и не позвонила..."
После легкого завтрака я покинул мотель и отправился в центр. Мне нужно было сделать срочный и весьма нужный звонок, который мог многое прояснить.
- Алё, Михалыч? Привет! Узнал?
- Э-э-э... Антонов, ты, что ли? Какими судьбами?!.
- Неважно. Тут вот какое дело...
За минуту-другую я изложил собеседнику суть дела и услыхал в ответ кое-что немаловажное.
Что ж, будем надеяться, что этот таксофон у рыночной площади никто не прослушивает...
***
Вернувшись к себе, я опять погрузился в размышления. Только на этот раз мне помогал мой ноутбук...
- Та-ак... Вот и ты... Максим Петрович Кагарлицкий... Бизнесмен, меценат... Ну, считай, что свой срок ты уже заработал...
Мелодия из кинофильма "Два капитана", установленная на моем сотовом, возвестила о том, что меня ищет господин Маррешаль.
- Спуститесь в холл. Вас там ждут.
Спорить я не стал и через минуту уже шел по скрипучим ступеням деревянной лестницы.
- Месье Антонофф?
Я оглядел длинноволосого юношу в кожаной мотоциклетной куртке.
- Мы могли бы поговорить с вами где-нибудь?..
Месье Рауль, администратор пансионата, он же - владелец, стоявший за стойкой, усиленно делал вид, что не интересуется нами; но я все же решил перестраховаться.
- Пойдемте в сад.
Когда мы остались тет-а-тет, юноша полез во внутренний карман куртки и достал сотовый телефон, который и протянул мне.
- Вот... Это мобильник Рубцова. К счастью, он остался цел при аварии. По-видимому, на него вам и будут звонить. Мы его поставили на прослушку, естественно. Месье Маррешаль считает...
- Месье Маррешаль может считать все, что ему угодно, - невежливо перебил я юношу. - А рискую, между прочим, я. Камеры хранения на автовокзале проверили?
- Еще нет. Скрытно это сделать довольно затруднительно...
- Понятно. Около меня крутится какая-то девка, зовут Тереза. Пробейте, откуда она нарисовалась.
- Не беспокойтесь. Кстати, моё имя Жак.
- Очень приятно... Жак. Мы с вами тезки.
- То есть?
- Все просто. Меня зовут Яков. Передайте господину Маррешалю, что я бы предпочел иметь максимум информации обо всем этом деле - так у меня больше шансов не попасться, а это в его же интересах.
***
Приятное общение с Терезой, приправленное мартини и обильным ужином, опять продолжилось жаркими объятиями на широкой гостиничной кровати.
- Ты просто заимеешь меня до смерти..., - с трудом переводя дыхание, выдала Тереза.
- Постараюсь, чтобы этого не случилось, - улыбнулся я и, сев на постели, включил ночник. Хотелось закурить, но с этой привычкой я мужественно покончил почти полтора года назад и возвращаться к ней не собирался.
В этот момент на прикроватной тумбочке завертелся волчком и заиграл Полонез Огинского новенький "Siemens" Рубцова.
Я даже сначала не понял, почему услышал не моих "Двух капитанов"...
- Алло?
- Извините, внеплановый звонок...
Я поднялся и вышел в коридор.
- Что стряслось? Уже два часа ночи...
- Еще раз извините. Возникли непредвиденные осложнения...
- В чем дело?
- Нам нужно увидеться.
- Вот как?
- Да.
- А это не может подождать до завтра?
- К сожалению, нет.
- Ну, хорошо... Где и когда?
- В парке, напротив пансионата, где вы остановились. Через несколько минут.
Ну и дела!.. Похоже, что тактика, выбранная мною и Маррешалем, дает сбой...
Сюрпляс... Именно этот термин из велосипедного спорта пришел мне в голову, когда меня инструктировал чиновник из Интерпола. Выжидать... Выжидать, что же предпримет противник. Иначе говоря, топтаться на месте.
Но противник наш, по-видимому, имел свое, собственное, мнение на этот счет...
Мой безымянный собеседник из кафе приветственно махал мне рукой, стоя под фонарем, у входа в парк. Я перебежал улицу и направился к нему размашистым шагом.
- В чем дело?
- Не волнуйтесь, господин Рубцов. Сейчас все узнаете. Следуйте за мной.
Я осмотрелся - вроде никого, и двинулся вглубь парка, ориентируясь на светлый пиджак моего провожатого.
Мы прошли по аллее метров пятьдесят, когда сухощавый остановился и резко развернулся ко мне лицом.
- А ловко вы нас провели...
- Что? Не понимаю, о чем вы...
- Не прикидывайтесь, господин Рубцов... Или как вас там? Вы что же, считаете, что против вас действуют идиоты?
Я не стал опровергать это его заявление. Меня беспокоили его руки... Если он попытается что-либо достать из-под пиджака... Пожалуй, я успеваю. Или нет?..
- Вариантов у вас немного. Или вы мне излагаете все, как на духу...
- Или?..
- Или с вами поступят так же, как с вашим незадачливым боссом.
Я сплюнул сквозь зубы.
- А не много ли ты на себя берешь, подонок? Ты что, вообразил, что мы с тобой - в России? Здесь - цивилизованная страна, ты понял?..
Он лишь усмехнулся.
Слишком поздно я сообразил, что на аллее мы не одни. Повернуть голову мне не дали...
Что-то безмерно тяжелое обрушилось на затылок, и ноги мои подкосились.
Заваливаясь на бок, я услыхал два довольно громких хлопка... А потом, почти сразу же (так, во всяком случае, мне показалось) увидел над собою напряженное от волнения лицо Жака - того самого юноши в мотоциклетной куртке, агента Маррешаля...
***
Приходить в себя в больнице мне, увы, случалось уже не раз. Но привыкнуть к этому я так и не сумел.
На этот раз первым человеком, которого я увидал, был все тот же Жак. Белоснежный халат на его плечах смотрелся как-то неестественно, что ли...
- Как вы себя чувствуете?
- Замечательно, - промычал я, отчаянно борясь с желанием снова провалиться в сон. - Что произошло?
- Ничего хорошего, - сквозь зубы процедил Жак. - Они вас раскрыли.
- Это я и без вас понял. Я спрашиваю - что я пропустил?
Жак заерзал на стуле.
- Этот русский... Фамилия его, кстати, Шрамко...
- Тогда украинец, - перебил я.
- Что?
- Не важно. Продолжайте.
- Так вот, этот русский... Он там, в парке, был не один. Пока он вас отвлекал, второй зашел со спины... Вернее, вторая.
- Вторая? Что это значит?
- Это значит, что вас вырубила женщина...
"Тереза!" - сразу вспыхнуло у меня в мозгу. И мысль эта причинила физическую боль... Я
Застонал, массируя затылок.
- Понимаю, понимаю... Для вашего самолюбия это - удар, - хмыкнул Жак.
- Да причем тут самолюбие!.. Получается, что я сам подставился, как последний кретин... Ладно, рассказывайте дальше.
- Когда вы упали, они решили пошарить у вас по карманам. Я поспешил к ним... Русский выхватил оружие, и мне пришлось... Короче, он убит. А женщина скрылась.
- Как она выглядела?
- Не рассмотрел. Фигура в черном, лицо под капюшоном... И, по-моему, черные очки.
- Очки? Ночью?..
- Вот и я удивился.
Жак выглядел озабоченным, и все время потирал рукою подбородок.
- Вы проверили Терезу? Девушку, про которую я вам говорил?
- Что? А-а, Терезу... Нет еще. Дело в том, что вчера вечером в моего шефа стреляли...
- В Маррешаля?!. Он жив?
- Легкое ранение. Телохранитель хорошо сработал, успел его закрыть. Ему всё и досталось... Парень в реанимации. А покушалась на Маррешаля тоже женщина в черном.
- Ну и дела!.. Вот так сюрпляс...
- Сюрпляс? - удивился Жак.
- Да это я так... Не обращайте внимания. Я хочу, чтобы меня посвятили в курс дела. А то у меня впечатление, будто играю втемную.
- Понимаю вас. Но решение рассказать вам об операции может принять только мой патрон. Кстати, он сейчас в этой же больнице, только этажом выше.
Маррешаль полусидел на постели. Левая рука в районе предплечья была туго забинтована. Но на щеках играл румянец.
- Рад видеть вас, месье Антонофф, - улыбнулся он. - Как видите, скучать нам с вами не дают. Присаживайтесь. Жак, подожди за дверью.
Агент вышел.
- Вам не приходила в голову мысль о предательстве? Каким образом они меня расшифровали?
- Скорее всего, они вас не расшифровали. Вы просто сыграли свою роль.
- Не понимаю...
- Попробую пояснить. Интерпол ведет сейчас сложную операцию, цель которой - разоблачить преступное сообщество, действующее на территории некоторых стран Европы. Основной доход это сообщество получает от наркотиков и оружия. Возглавляет его некто Дирижер. Практически никаких сведений о нем у нас нет. Нити тянутся и к вам, в Россию. За последнее время мы произвели ряд арестов, и задержали несколько партий их товара. Так что их желание меня устранить - вполне нормально. Что же касается вас, а, точнее, Рубцова... Он с самого начала был фигурой отвлечения. У него, как выяснилось, криминальное прошлое. Учитывая, что на меня покушалась эта дамочка... Возможно, они рассчитывали убрать Рубцова и свалить вину на него.
- Каким образом?
- Ну, посредник ведь передал вам в кафе папку с моими фотографиями. Опять же, деньги, которые они действительно перевели Рубцову на счет. Все эти улики всплыли бы, если бы Рубцов погиб.
- Звучит логично. Кроме одной детали. На меня напали уже после того, как стреляли в вас. Вы и охранник выжили - следовательно, видели, что убийца - не Рубцов. Кстати, тот человек, посредник... Его фамилия Шрамко. Он упомянул, что со мною произойдет то же, что и с моим боссом...
- Он имел в виду Максима Кагарлицкого. Того самого Максима Петровича. Он убит в Москве.
- Вот оно что... Как у них все серьезно...
- И еще одно. Рубцов когда-то состоял в криминальной группировке, которую возглавлял Кагарлицкий.
- Ну да, лихие девяностые...,- понимающе усмехнулся я.
- Что-что?
Искреннее недоумение Маррешаля меня немного позабавило.
- Да так... Штрих к портрету моей Родины. Я все же склонен думать, что они меня разоблачили и срочно задействовали запасной вариант - ту самую женщину в черных очках. Дирижер, говорите?
Перед моим мысленным взглядом поплыли затянутые туманном горы... Но не Альпы, другие...
Тот человек... Он был на волосок от смерти, стоило мне надавить на курок. Но я привык неукоснительно следовать приказам.
Эмиссар международной террористической сети по прозвищу Дирижер. Почему меня тогда отозвали с позиции, не дали его "зачистить"?
Двенадцать лет - не один день. Надо бы вспомнить, как он выглядел. Мужчина, лет пятидесяти. Лица было почти не видно - поднятый ворот куртки цвета хаки, большая кепка, очки... Сколько времени я держал его на прицеле - секунд двадцать?
Сказать Маррешалю или нет?..
Отступление (Не лирическое. Первое и последнее)
Оглядываясь назад и вспоминая, я прихожу к выводу, что разгадал подоплеку всего этого дела случайно. Хотя... Что есть случай? Звено в длинной цепи событий, из которых состоит жизнь любого из нас...
-... Дирижер. Весьма опасный субъект, судя по всему. У нас даже есть предположение, что он сейчас он находится здесь, в Швейцарии. Я, конечно, не вправе просить вас остаться, это большой риск, но... Если бы вы сочли возможным немного нам помочь...
Именно эти его слова и послужили первотолчком. И вновь на ум пришло сравнение с сюрплясом: оба велосипедиста пытаются удержаться на месте, как бы приглашая противника первым уйти в отрыв, чтобы уж потом догнать и перегнать его. И тот, у кого не выдержат нервы - проиграет...
- Хорошо, господин Маррешаль, - сказал я. - Дайте мне время подумать. Полагаю, вы можете рассчитывать на мой положительный ответ...
***
Вернувшись к себе в палату, я улегся на кровать и, положив под голову руки, прикрыл глаза. Нечасто мне доводилось размышлять в столь комфортной обстановке, а потому мысли потекли плавно, и мне нетрудно было управлять их потоком...
"Итак, Дирижер... Если допустить, что тот тип и нынешний глава наркотрафика - одно лицо, то тогда... Что же получается? Уже в то время он мог обрасти нужными связями; Михалыч упоминал, что Кагарлицкого подозревали в сотрудничестве с чеченскими боевиками. Дирижер просит Кагарлицкого прислать сюда киллера, и Максим Петрович отправляет Рубцова. По дороге на встречу с посредником Рубцов попадает в аварию, и Шрамко, которому Кагарлицкий описал приметы своего человека, ошибочно принимает меня за него... Что дальше? А дальше вот что... Они приставляют ко мне Терезу. Затем - следует покушение на Маррешаля... И нападение на меня. Причем в обоих случаях они задействовали ту женщину в черных очках, и это явно не Тереза - ей было никак не успеть раздобыть очки и черную куртку и выбежать за мною в парк из мотеля.
Жак застрелил Шрамко... Я слышал хлопки... Похоже, их было два. Что-то не вяжется, ч-черт!.."
Мне снова нужно было позвонить. В моем распоряжении было два мобильных телефона - мой и Рубцова, но я решил воспользоваться таксофоном в холле больницы.
- Михалыч? Снова я... Послушай...
Сам не знаю почему, но я заговорил со старым приятелем и сослуживцем на редком африканском наречии, которое мы осваивали когда-то в рамках спецкурса, готовясь к выполнению задания в одной банановой республике. Он малость растерялся, но почти тут же ответил на том же языке.
- Мне нужно знать, почему меня тогда отозвали с позиции и не дали отработать Дирижера?
- Что-что? Ты соображаешь, о чем спрашиваешь?.. С чего вдруг?..
- Михалыч, это очень важно! Поверь мне, сейчас это для меня - вопрос жизни и смерти. Итак?..
- Яша, послушай... Я не знаю, во что ты там ввязался, но...
- Просто ответь мне, по старой дружбе. Не волнуйся, этот телефон не прослушивают, а если прослушивают, но хрен эту абракадабру расшифруют... А когда расшифруют - я буду уже далеко. Так что говори...
Михалыч все еще мялся. И тогда я применил запрещенный прием...
- Вспомни Афган, конец августа восемьдесят восьмого... Если бы я тогда вот так же сомневался, лететь к тебе на выручку со своими орлами или нет... Где бы ты сейчас был?
- Ладно, Яша... Я все помню. Не он это был.
- Что значит - не он?!.
- Ну, не Дирижер... В последний момент поступила информация, что Дирижер перестраховался и прислал на встречу кого-то вместо себя. Если бы ты... Если бы ты отработал по нему, то засветил бы всю операцию. Теперь понимаешь?
Я молчал, потрясенный. Ведь все это время я полагал, что мои начальники попросту сговорились с Дирижером за очень отдельные деньги, и он таким образом получил индульгенцию. Я и со службы-то уволился именно по этой причине - не хотел больше подчиняться приказам продажных людей в погонах.
- Спасибо, Михалыч..., - только и смог рассеянно пробормотать я, и повесил трубку.
Теперь многое прояснялось. Подмена...
А что, если?..
***
В вестибюле гостиницы меня уже ждала Тереза.
- Боже, куда ты пропал? Убежал куда-то среди ночи...
Я ухватил ее за локоть и поволок наверх, к себе в номер.
Отпер дверь, толкнул ее на кровать.
- Могла бы сразу сказать, что ты работаешь на Маррешаля.
- Я тебя не понимаю... Ты про что сейчас?
Вместо ответа я вытряхнул содержимое из ее сумочки. Взял сотовый телефон, поискал в списке исходящих звонков.