Снаружи - ярко освещённая улица с неторопливым потоком автомашин. Люди едут к выходным, лету и счастью. К раскалённому песку пляжа и тихому шороху накатившей волны.
Их много. Непривычно много.
Впрочем, это обилие людей заметно только тому, кто родится двумя сотнями лет позже...
Внутри по-другому.
Офис агентства недвижимости ещё помнящий дни недавней, но былой славы. Усталая роскошь, матовость полировки, на дорогих столах смятые бумаги и дешёвые прозрачные файлы из обычного магазина канцелярских принадлежностей.
Едва слышный запах кожи уверенно прибивает пыль.
С десяток сотрудников, суетливо поглядывая на часы, неловко косятся на дверь кабинета начальника, старательно изображают неспешность и нежелание уходить. Напряжённые позы, тихие, на полушёпоте голоса. Так разговаривают, когда в доме покойник. Фальшь настолько очевидна, что Лане хочется вскочить и в простых и ясных выражениях приказать им всем убираться.
Странно.
Ещё несколько дней назад она спокойно поднималась со своего места и уходила вовремя. В соответствии с контрактом, предписывающим рабочее время с девяти до семнадцати с законным часовым перерывом на обед. А сейчас уже девять вечера. И это в пятницу!
- Лана, ты с нами? - неуверенно повышает голос стройная Эльвира. - Мы - в бар, ты как?
- Нас там Серж с друзьями ждёт, - поддерживает подругу Татьяна. - Их как раз трое...
Черноволосые, высокие, молодые и симпатичные... Их появление почти всегда становилось главным событием любой вечеринки...
- Идите, девочки, - едва скрывая нетерпение, отвечает Лана. - В другой раз...
Все многозначительно переглядываются, но Эльвира с Татьяной воспринимают слова Ланы как вполне достойный повод сдвинуться, наконец, с места и уйти. Что и делают - уходят. С достоинством, но и с заметным облегчением. Следом выскакивает в духоту влажной ночи стажёр Толик, потом к двери примеривается старший риэлтер - дородная Светлана: необъятная грудь, соответствующих размеров корпус, чёрные до синевы волосы...
"Будто лёд тронулся, - думает Лана. - Великий исход"...
- Удачи, тебе, Ланочка, - громко шепчет Светлана Георгиевна и тут же выходит.
"Вот даже как! - усмехается своим мыслям Лана. И вновь хмурится: - Что же произошло"?
Ведь изменения настолько очевидные, что даже строгая Георгиевна ей удачи желает. Ей - Лане, первой вертихвостке, с которой старшие сотрудницы и здороваются через раз. Значит, это заметно? Все видят? Или всё дело в докладе? В перспективах, которые ей удалось сегодня нечаянно приоткрыть дышащей на ладан фирме?
Хлопнула дверь туалета. Значит, кто-то ещё остался в офисе.
- Хватит мечтать, подруга, всё равно ничего не выйдет! - вернул к реальности насмешливый женский голос.
- Что? - растерялась Лана. - Я думала, ты уже ушла...
- Трудоголик я, - устало пошутила Алла и подошла ближе. - А ты напрасно теряешь время. Он на тебя не обратит внимания, даже если всю задницу стодолларовыми деньгами обклеишь...
- Почему? - спросила Лана, и тут же смутилась от очевидной глупости вопроса.
- Да потому что задница маленькая, много не поместится! - едва улыбнулась Алла. - Кстати, на этих выходных он всё равно в Берлин уезжает... На футбол, блин... Тут людям жрать нечего...
- Ну, отдохнёт, что-то придумает... - миролюбиво попыталась сгладить резкость недавней фаворитки шефа Лана.
- Не парилась бы ты, - совсем уже зло сказала Алла. - Скотина он. И в голове или деньги, или безумные проекты. Изобретатель хренов... Ладно, теперь это не моё дело. Удачной охоты.
И ушла, громко хлопнув дверьми.
"Они все уверены, что дело в сексе! - подумала Лана и тут же уточнила: - А разве не так"?
Несколько минут ушло на то, чтобы убедить себя, что нет, не так. Секс, конечно, дело не последнее. Особенно с учётом двадцать восьмого дня рождения на следующей неделе. Ещё три-четыре года и можно будет прочно записывать себя в старые девы. Ни детей, ни порядка. Мужчины только по телевизору, в реальной жизни - преимущественно самцы. "Что это, чёрт побери, такое? Даже Галя из параллельной группы замуж вышла! Галя! Кто бы мог подумать? "Мадмуазель Пончик" устроила личную жизнь! Позор мне! И мама туда же: внуков подавай... Кто бы был против?! Жизнь пролетает, да всё как-то в стороне... Дома ждёт только ожиревший от излишней заботы кот. Да и то исключительно на предмет перемещения корма из холодильника в миску...
Но! Дело, всё-таки, не в брожении в крови соответствующих гормонов. Не в лете и не в затянувшемся девичестве...
Лана строго взглянула на монитор и ввела новые данные в электронную таблицу: кривая доходной части хищно выгнулась и встала на дыбы.
Давно это было. Институт, лекции, занятия... а вот вспомнилось всё. Значит, училась? Не только кино, вино, дискотека?
Но почему? Почему сейчас? Почему так?
"Со мной что-то происходит, - поняла Лана. - Это всё сны"...
Хлопнула дверь кабинета.
Босс. Шеф. Виктор...
Виктор Солонов.
Чёрный в редкую полоску пиджак, лакированные туфли, зачёсанные назад тёмные волосы, самодовольный, расчётливый взгляд, за которым Лана с каждым днём всё отчётливей видит страх и неуверенность...
- О! Ты чего ещё здесь?
- Я - в засаде! - его насмешливый тон давал достаточно простора для ответной шутки. - За вами охочусь.
- Ух, ты! И как?
- Пока не знаю.
- А у кого спросить?
Быстрый обмен любезностями не пугал и не шокировал. Мишура слов не сбивает сердце с ритма, не щемит дыхание... Не тот уже возраст, и тот ещё опыт... Это просто слова... Всего лишь...
- Так, может, замуж за меня выйдешь?
- Выйду...
Оп-па! Дошутился. Ну, что ж, дорогой. Как теперь выкручиваться будешь?
- Это ты всё ещё варианты инвестиций прокручиваешь? - быстрый кивок на монитор, где кривая доходов вот-вот покинет виртуальный мир графиков и цифр.
- Вы от вопроса не уходите, - торжествует победу Лана. - Как замуж звать, так "здрасьте", а как согласие от девушки, так "до свидания"? Инвестиционный эффект интереснее?
Ему уже не до смеха.
- Да, - неожиданно соглашается Виктор. - Кажется, "попал". Прошу отсрочки. Пять минут.
- А хватит? - сомневается Лана. - Для хорошего ответа иногда месяц думать надо...
- Хватит, - уверенно отвечает Виктор и по всему видно, что ответ он уже придумал. - Но пока, давай всё-таки вернёмся к инвестициям. Вижу, ты уже даже модель составила?
- Это не просто "модель", - обиделась Лана. - Это готовая сделка. На блюдечке, с голубой каёмочкой...
- Вижу Ильфа и Петрова ты чтишь...
- Как и уголовный кодекс!
На этот раз она чувствует небольшое беспокойство. Переигрывать мужчину с разгромным счётом всё-таки не стоит. Ему нужно обязательно что-то оставить. Достоинство, например.
- Только, Виктор Борисович, Аргиров для себя... не под нас он эту сделку готовит. Как же...
- А вот это не твоя забота, Лана, - Виктор присаживается на край стола и задумчиво смотрит на монитор. - Нам просто нужно определить объём выкупаемого недостроя. А по нему уже ровнять свой баланс и готовить документы для кредитной комиссии. С банком я уже переговорил...
И вдруг у него сбилось дыхание.
Минуту назад это был лощёный хозяин одного из агентств недвижимости, который даже под пыткой никому бы не признался, насколько крепко потеснили его позиции в городе более удачливые конкуренты. Но теперь это был просто мальчишка, которому вновь улыбнулась удача, который верит в себя и судьбу...
- Ильинка... - это километров тридцать от города?
- Да, - подтвердила Лана. - По киевской трассе. Посёлок городского типа. Три недостроенных объекта, двадцать четыре, восемьдесят и сто двадцать квартир. В одном из них блок-пристройка, под универсам...
- И как просто! - Виктор даже потёр руки. - Маршрутки каждые пятнадцать минут, горячая вода, бесперебойное энергоснабжение и то, что вчера стоило по двадцать баксов за квадратный метр, завтра по городским расценкам уйдёт. Лишь бы не сорвалось...
- Не может сорваться, - уверенно поддержала его Лана. - Он эту операцию делал уже дважды: в Кострово и в Баштанке. Каждый раз одно и тоже: до него - убитый рынок недвижимости. Люди, только чтоб убраться из "дыры", продают за бесценок квартиры. Потом он становится мэром, соцбыткульт, транспорт, связь и через два-три года цены на жильё - до небес. Выгодно всем: городу, что он жив, и жить в нём приятно. Мэру - очередное удваивание капитала...
- И в Ильинке будет то же самое?
- Иначе быть не может, - Лана пожала плечами. - Это его бизнес. Он для этого мэром и становится. Только бы с ним самим договориться. Ему может не понравится, что в его огород лезут...
- А ведь пять минут вышло, красавица...
- Пять минут? - Лана сделала вид, что не понимает.
- Я взял тайм-аут на обдумывание, - снисходительно напомнил Виктор. - А теперь мы поедем в ресторан знакомиться...
- С кем? - правдоподобно удивилась Лана.
- Друг с другом. Или забыла, что замуж за меня обещала? - Виктор изображает негодование. - Вот она - девичья память...
- Но мне нужно переодеться...
Ужас Ланы не наигран. Особенно страшила немытая голова. Она была уверена, что выглядит настоящим пугалом: после двенадцатичасового рабочего дня... в ресторан...
А почему бы и нет?..
Поломавшись для приличия ещё несколько минут, она согласилась и они закрыли офис...
***
Одинаковая светло-зелёная рабочая форма.
Столовая операторов.
Очередь у стоек раздач.
Приглушённый шелест голосов.
Здесь не галдят, как у инженеров или обслуги.
Сергей медленно продвигался с подносом в руках. "Продвигался" - это не совсем точно. Скорее очередь толкала его перед собой, выдавливая из межрядия раздаточных стеллажей с едой. И не сказать, что такой уж богатый выбор, чтобы ставить столько витрин и стоек. В каждой тарелке одно и тоже: салат из прошлогодней капусты, пюре из мороженой картошки, бесформенная горка консерваций - "типакилька" в томате или соевая тушёнка. И, конечно же, гвоздь программы - овощной суп, в котором в равных долях намешаны все вышеперечисленные компоненты.
Это, стало быть, для особо привередливых гурманов.
Борщовый дух безуспешно конкурирует с приторным запахом свежего компота. Из сухофруктов, конечно. У Сергея за долгие годы выработалась аллергия на этот компот, овощи и свою работу. Но если день можно и поголодать - отказавшись от традиционного общепита ввиду отсутствия альтернативного приёма пищи, то от работы не спрячешься: ни в обеденный перерыв, ни в законной двухчасовке: час свободного времени после побудки и час перед отбоем; ни даже в воскресенье, когда конституционный короткий рабочий день позволяет каждому отдохнуть на всю катушку: пять часов праздности и безделья...
"А ведь всем операторам известно, - подумал Сергей. - Каково было жить ДО Виртуального исхода". Может, оттого и делят? Чтоб поменьше болтали: инженерам - серые костюмы, обслуживающему составу - коричневые, нам, операторам, - зелёные... Мало того, что поделили на цвета, так ещё и столовые каждому свои! Чтоб поменьше болтали...
Жаль только, что кормят в каждой одинаково плохо.
И у каждой кормушки - одни умные. Дураков нет. Все точно знают, что хорошо, а что плохо. Предков, вот, учим, педалируем доброе, важное, вечное... А себе кроме варёной капусты ничего сообразить не можем...
Очередь вынесла его на простор огромного гудящего зала, заполненного шумом голосов, перестуком отодвигаемых стульев и звоном посуды. Неподалеку освободилось место, и Сергей поспешил его занять. Фанерная седушка стула ещё оставалась нагретой только что покинувшим её чьим-то телом, но Сергею почему-то сегодня было всё равно, хотя обычно это непрошенное тепло раздражало и выводило из себя.
Едва он присел, соседи по столу умолкли, но несколько минут спустя напряжённый, на полушёпоте разговор возобновился:
- Не только у Михайлова получилось, - прогнусавил длинноволосый слева. - Февральская статья Климовича... Так что прорыв вот-вот...
Сергей мгновенно потерял к теме интерес: всё это было и будет. Каждый новый набор операторов пытается вырваться из раз и навсегда заданного круга реципиентов. И слухи о чьих-то удачах будут тревожить воображение молодых исследователей, пока они сами на собственном опыте не убедятся в праздности этих мифов...
- Прекратите пороть чушь, господа операторы, - негромко, будто читая его мысли, произнёс кто-то справа. - Нас могут "слышать" только женщины, брюнетки до тридцати: бездетные, неуравновешенные и социально незащищённые. Всё остальное - мусор и околонаучные суеверия...
Сергей оторвался от тарелки и встретился взглядом с Георгием - соседом по камере связи.
Они только кивнули друг другу: говорить было не о чём...
"Не совсем так, - подумал Сергей. - Наша работа генерирует ещё большее суеверие, чем наши заблуждения".
Казалось бы, благое дело: склонять людей к доброму. Да вот беда - а что есть "добро"? Что одному хорошо - смерть другому. И наоборот, разумеется. Пока занимался этим делом его величество случай, да Господь время от времени руку прикладывал, как-то оно всё вытанцовывалось к прогрессу, любви и процветанию. И ели не только овощёво-кислую бурду; и мясо было мясом: куриным, свиным, говяжьим... А не соевый концентрат с красителями, специями и вкусовыми добавками...
И хорошо ещё, что основная масса предков к нашим представлениям о добре и зле глуха и невосприимчива. Только ведьмы... чтоб им пусто было. Только они "слышат", и даже вполне осознают, что новые идеи приходят со стороны, а вовсе не вследствие их гениальности, которой не было и нет.
Правильно их в средние века...
- ... Но ведь был же зарегистрированный случай, - сосед слева неосторожно толкнул локтем Сергея. - Менделеев...
- Может, назовёшь оператора, который взял на себя ответственность за контакт с Менделеевым? - неприветливо осведомился Георгий. - Кто-то специально занимался периодической таблицей?
- Сейчас - нет, но в будущем, вполне возможно...
"Если так будет продолжаться, - подумал Сергей. - Никакого будущего не будет. Человечество умрёт ещё в этом столетии".
Не исключено, что в ближайшие пятьдесят лет.
И это была правда.
2
Кухня была отменной, обслуга предупредительной, но не навязчивой. На них никто не обращал внимания. Страхи и опасения, по поводу причёски и платья были забыты. Свежий воздух, тихие звуки музыки, уютный, почти укромный островок из столика и двух кресел в полутёмном углу зала. Табачный дым именно в той невесомой концентрации, когда ещё приятен.
Прекрасней вечера и не придумаешь, если бы не одно: всё это вот-вот должно было кончиться...
- А как ты до этого додумалась?
- Ты про недострой?
- Ясен день - про недострой...
- Не поверишь: во сне приснилось.
- Не верю!
- А вот как есть...
Она уже перешла на "ты" и называла его Витей.
Он уже снял пиджак и галстук, но пить с ней дорогой ликёр отказался, но и без этого обстановка была исключительно доброжелательной и тёплой.
- И что же тебе снится?
- Одиночество...
- Хм! Довольно странный сон для молодой и чертовски привлекательной девушки...
- Огромный город, ночь, широкая улица, проспект, много машин, много света, затор... Впереди почему-то очень много людей, шумная, разрисованная толпа. Это они перекрыли движение. И человек...
- Один? - чуть насмешливо уточнил Виктор.
- Да, - благодушно кивает Лана. Ей давно не было так хорошо. Сейчас она бы ему простила и более язвительный тон и насмешки. - Один. Его ждут, он обязательно должен быть на очень важной встрече. Но его машина в заторе и встреча не состоится. И по этой причине всё пойдёт не так. Будет война, потом вторая, потом начнётся что-то и вовсе жуткое...
Виктору почему-то стало холодно. Кондиционеры работали на полную мощность, а мириады звёзд облепили прозрачное небо... Он снял со спинки кресла пиджак и оделся.
- А при чём тут одиночество? - спросил он. - И как это связано с Аргировым?
- Не знаю, - простодушно ответила Лана. - Каждую ночь вижу этого господина в автомобильной пробке, каждый раз его безумно жаль, а потом, когда просыпаюсь и думаю о нём, приходят разные мысли...
- Например?
- Например, что неплохо было бы твою риэлтерскую компанию специализировать под пригородный новострой. Или, что если бы у меня было тысяч сто зелени, можно было бы купить муку высшего сорта прошлогоднего урожая, потому что заморозки этой весной повыбивали озимые, а засуха почти наполовину убавила урожайность пересевов. Или...
- Погоди, - немного нервно прервал её Виктор. - Ты что, и в сельском хозяйстве разбираешься?
- Нет, - сказала она. - Не разбираюсь. Ты спросил "например", я тебе и даю примеры. Такие, вот, тараканы в голове. Не пугает?
- Пугает? - поднял брови Виктор. - Радует! Значит, я не одинок во Вселенной. У меня, к примеру, фишка - Харли Дэвидсон. Всё ещё надеюсь разбогатеть и купить без удара по карману. Часто снится грунтовка посреди пшеничного поля, рёв мотора, ветер треплет волосы, гладит лицо... и километровый шлейф пыли за плечами... Кстати, о банкротстве.
Он это так легко произнёс, будто становился банкротом, чуть ли не каждый вечер.
- Знаешь, - задумчиво произнёс Виктор. - Пожалуй, это не лучший пример "тараканов". Есть тема перспективней. Что дела фирмы в последнее время шли не так, чтобы "очень", тебе известно. Представь себе, у меня много друзей, по тем, лучшим временам, и вот что удивительно: разные люди, никак не связанные между собой, советуют одно и тоже...
- И что же? - заинтересованно спросила Лана.
- Влюбиться, - будто выдернул чеку гранаты, сказал Виктор. - Всё дело в "ведьме"...
- В "ведьме"? - не удержалась и переспросила Лана.
- В ней, - подтвердил Виктор. - Мужчину к успеху ведёт женщина. Только не всякая...
- Разумеется, - насмешливо перебила Лана. - Только ведьма...
- Будешь дразниться, - обиженно осадил её Виктор. - Ничего больше не скажу!
- Извини, - Лана и вправду почувствовала себя неловко. Минуту назад она рассказывала не менее невероятные вещи. - Извини, пожалуйста. Только уточни - это есть какая-то статистика? Кто-то систематизировал такие случаи?
- Представь себе, - всё ещё немного обиженно сказал Виктор. - Я даже по Инету с двумя мужиками познакомился. Один ведёт учёт пятый год, другой - восьмой. Всё сходится. Возраст: двадцать пять - тридцать; волосы обязательно прямые, чёрные; глаза - чаще карие; обязательно: чистая кожа, склонность к загару, независимости и отсутствие детей.
- Ну и букет! - оценила Лана. - Поэтому ты на работу берёшь незамужних брюнеток?
- Да, - просто ответил Виктор. - Поэтому. Мне до-зарезу нужны деньги. И знаешь, если бы я встретился с чёртом, я бы долго не думал. Мне нужны деньги, Лана...
- Удивил, - она пожала плечами. - Гораздо сложнее найти упрямца, который бы их не хотел...
- Всё не так просто, - сказал Виктор. - Деньги - не самоцель. Деньги - это всего лишь фишки в игре, сырьё. Я придумал фантастическую вещь. Но нужны деньги для экспериментов. Много денег. Найти бы какого-нибудь магната, да чтоб наукой интересовался...
- Вот как? - вежливо поинтересовалась Лана.
Она хотела ещё что-то добавить, но Виктору новая мысль показалась важнее:
- Ты как относишься к футболу?
От неожиданности Лана даже закашлялась.
- В каком смысле? Вообще-то никак. От ворот до ворот, наверняка добегу, но чтобы мячом попасть...
- Поедешь со мной в Берлин?
- В Берлин?
- Футбольный матч, - Виктор внезапно почувствовал робость: ему почему-то показалось, что Лана откажется. - Послезавтра Италия с Францией, Кубок мира! Не шалам-балам! Финал, между прочим. Есть лишний билетик... Матч Украина - Италия пропустил - неприятности придержали, теперь хочу наверстать упущенное...
Но Лана уже пришла в себя:
- И как мы это физически осуществим?
- Очень просто: садимся в машину и завтра до вечера будем на месте. Селимся в гостинице, отдыхаем, а в воскресенье, идём на матч. Но самое главное - у нас целые сутки на чистое общение! Я хочу рассказать тебе о своих идеях...
- Паспорт в офисе, - с сомнением сказала она. И вдруг - ей дико, до головной боли, захотелось на футбол. - В сейфе...
- А ключ на что? - жестом фокусника Виктор выхватил из кармана пиджака связку ключей. - Билеты и загранпаспорт... Всё. Поехали...
- Погоди, - осадила его Лана. - Только подруге позвоню, чтоб моего толстомордого покормила...
- Это ещё кто? - ревниво осведомился Виктор. - Если уже толстомордый, зачем вдобавок кормить?
- Кот это, - успокоила его Лана. - Такой же, как и ты - шустрый и себе на уме...
***
О приросте населения говорить не приходилось: одно рождение на тысячу смертей. Но даже этот расчёт вызывал сомнение: повальный уход в Вирт и полное равнодушие к реальности затрудняло работу статистиков, делало их обобщения расплывчатыми и неточными.
А ведь к этому всё шло с самого начала!
Первым гвоздём в крышке гроба были, конечно же, компьютеры. Если точнее, то не они сами, а всемирная сеть, позволившая шести миллиардам индивидуалистам рассредоточиться по домам, квартирам, комнатам, и вместо тягот реальной жизни, получить доступ к виртуальным красотам и удовольствиям, которые в реале были не то чтобы слишком дороги - невозможны.
Компьютер и сеть делали тебя умным, сильным, красивым.
Делали тебя личностью, которой в реальной жизни просто не было места. Человек сам выбирал время и место своей виртуальной жизни. Выбирал себе друзей, врагов и родителей. Теперь каждый собирал свой собственный гарем, не рискуя при этом умереть от ревности. Впрочем, некоторые извращенцы моделировали себе измены, и в припадке ревности убивали и неверных, и их любовников весьма изощрёнными способами. Некоторые даже устраивали потом виртуальный суд, а были и такие, кто приговаривал себя к высшей мере...
Компьютеры развлекали, утешали, дарили забвение и смерть.
После изобретения периферийных устройств, преобразующих электрические импульсы в тактильные ощущения, практически вся сексуальная энергия человечества мгновенно стала виртуальной. Отныне не было необходимости томить своё тело диетой, мучить спортивными тренажёрами, и волноваться по поводу вероятного отказа объекта вожделения. Секс-вирт сделает всё: любой секс-образ на выбор, способ сексуальных развлечений ограничен только вашей фантазией... впрочем, в охотниках поделиться своей фантазией недостатка не было...
Правительства вовсю способствовали этому повальному бегству от действительности. Наркобароны разорялись - наркотики притупляют ощущения. Хулиганы и дебоширы перевелись - в Вирте оттягиваться можно было и покруче. Кривая убийств стремительно ползла вниз: никто никого не убивал... зачем? Вирт даст больше! Любое количество жертв, любой способ убийства... полная гамма ощущений, безопасность гарантирована...
Что тебе может предложить Реал? Унылую жизнь от рождения до смерти? Постылую работу, где кто-то всегда будет впереди? Спорт? Знания? Секс...
Вирт - это когда всё для тебя. Реал - это ты для всего и всех...
Одобрено правительством. Придумано наукой.
Всё вполне здраво, здорово и в духе последних достижений...
Трудно устоять от искушения.
Да и зачем?
Минздрав рекомендует!
Но едва девять десятых человечества окончательно отказались от реальности, убаюканные возможностями сети, Вирт блеснул новой возможностью. Объединённые ментальные силы спящих вдруг позволили включить в современную ноосферу сознание давно умерших людей. Поначалу этот факт воспринимался, как чья-то злая шутка, но, понемногу, по мере накопления всё новых случаев вмешательства в прошлое, это явление быстро переходило в разряд установленных научных фактов.
Черноволосые, нерожавшие, недовольные...
Связь с их тенями была вполне реальна: операторы получали яркие, красочные картины прошлого. Подсознание этих женщин было открыто. Была возможность им что-то подсказать, объяснить... Была возможность изменить прошлое, и убить, тем самым, настоящее.
И вот тогда-то родился Институт...
Вполне возможно, последняя административная структура быстро дряхлеющего человечества.
С одной единственной целью - уничтожить ненавистную всем реальность.
3
В Берлин Виктор и Лана прибыли поздней субботней ночью. Поселились в гостинице "Марриотт Берлин" на Потсдамской площади. Сутки в пути вымотали так, что оценить прелести четырёхзвёздочного отеля не представлялось возможным.
Ночью главным казались мягкость кровати, свежесть постелей да холодильник, забитый микроскопическими бутылочками спиртного и соразмерно дозированной снедью, позволяющей легко справиться с этим спиртным.
Утром ещё немного покачивало с дороги, но сытный завтрак и предупредительность официантов завершили акклиматизацию. Когда же Лана вполне толково уточнила у швейцара дорогу к стадиону, Виктор был просто сражён:
- Что-то я не припомню, чтобы у тебя в анкете значилось знание немецкого... - с плохо скрываемой завистью сказал он.
- Весь прошлогодний набор риэлтеров знает немецкий, - спокойно ответила Лана. - Это требование ты особо оговорил в агентстве по подбору кадров... помимо цвета волос и отсутствия детей.
- Верно, - неохотно подтвердил Виктор. - У меня в те времена была идея привлечения немецких застройщиков для наших дачных посёлков...
Улицы были заполнены толпами озабоченных фанатов в нелепых шапках, с трещалками, с пивом, с разукрашенными во флаги Италии и Франции лицами, торсами, руками. Кто с косыми от хмеля, кто с трезвыми от напряжения, кто с полными надежды глазами. Какие-то две девицы с оголёнными бюстами, окрашенными в итальянские национальные цвета; гул иноязычных разговоров, изредка проскальзывают русские слова, иногда целые диалоги. Молодой парень выкрикивает победные речи, держа над собой флаг Франции. К нему подходит толпа явно не французов. К ним спешит группа полицейских. Инцидент быстро исчерпывается, даже не начавшись...
- Тесновато... - сказала Лана. - Не задавят?
- Нет! - как-то неуверенно ответил Виктор, поправляя сумку с деньгами и документами на поясе. - Цивилизация, всё-таки...
- Хорошо, что я свою сумочку в номере оставила...
- А я, вот, сдуру, с собой прихватил...
- Наверное, и это для чего-то было нужно, - философски сказала Лана. - Но лучше быть повнимательнее...
Особых усилий для движения не требовалось. Толпа вокруг двигалась в том же направлении. Всё что было нужно - это покрепче держаться за руки. Найти друг друга в этом человеческом месиве было бы делом непростым.
Невдалеке уже виднелась сплюснутая чаша "Олимпиастэдиум" и две исполинские колонны перед входом, когда Виктор сказал:
- И столько шума только чтобы убедиться в очевидном...
- О чём ты? - переводя дыхание, спросила Лана.
- О победе Франции, разумеется, - снисходительно пояснил Виктор.
- Но победит Италия, дорогой, - не особенно вдумываясь в собственные слова, сказала Лана.
- В каком смысле? - Виктор попытался остановиться, но в толпе это сделать было, конечно, невозможно.
- В самом, что ни на есть прямом, - немного испуганно прильнув к своему кавалеру, прошептала Лана. - Победит Италия.
- Ха-ха! - нервно рассмеялся Виктор. - У них нет и малейших шансов!
- Будет ничья 1:1, потом по пенальти...
- Ага! А Зидан в это время на лавочке запасных отсыпаться будет?! И кто же отомстит за поражение Украины в четверть финале?! Может, скажешь ещё, кто голы забьёт...
- Знаю. Первый гол забьёт...
- Тихо! - Виктор сделал движение, будто собирался закрыть ей рот. - Тогда перед тем, как идти на трибуну, заглянем ещё в одно местечко... Я в тебя верю, милая. Сделаем ставки...
- Но у меня нет денег...
- Мы же партнёры...
Всё остальное происходило, словно само собой. В огромном вестибюле стадиона толпа их отпустила. Они вполне свободно подошли к окошку тотализатора. Равнодушный клерк, даже не взглянув на них, протянул в щель между стеклом и стойкой бланк ставки.
- Сама справишься? - безуспешно пытаясь скрыть страх, спросил Виктор. - Заполняй. Вот тебе пять сотен евро...
- Но это риск...
- Риском было бы довериться тебе, не проверив твоих... - он чуть замялся, подыскивая слово, - способностей. Или уже забыла, что по сделке с Аргировым мне придётся выложить порядка полумиллиона? Так что пять сотен... Скорее страховка, чем риск.
- А в случае выигрыша?
- Мой вклад вернёшь, а выигрыш твой, - беспечно отмахнулся Виктор. - Ты же знаешь, это не мой стиль...
Лана заполнила анкету и поменяла деньги на зелёную фишку с номерком.
***
"Я достиг цели, - с тревожным подъёмом подумал Сергей. - Быть такого не может, чтоб не получилось"!
Свою кончину человечество встречало по-разному.
Институт, например, чуть ли не единственное учреждение на планете всё ещё претендующее на научную мысль и прогресс, изо всех сил пытался улучшить настоящее, путём внушения реципиентам прошлого светлых идей гуманизма и новаторства.
Инженеры обеспечивали работу сети персоналок, разбросанных по многочисленным боксам-ячейкам комплекса, корректоры выходили на связь и в меру своего понимания вот этих самых высоких и светлых истин, внушали нечто доброе всем, кто только мог их услышать. Была ещё обслуга... кто-то ведь должен был кормить и убирать...
За двадцать лет работы они не могли похвастаться хоть сколько-нибудь заметными успехами.
Принятым объяснением этому было мнение, что изменения сразу и навсегда внедряются в Реал, подменяя собой предыдущий вариант настоящего окончательно и бесповоротно.
В связи с этим уловить, ЧТО же изменилось и в какую сторону, было делом не то, чтобы не простым, - невозможным. Но все надеялись, что в прошлых вариантах настоящего Реал был гораздо хуже. И лучшим тому доказательством был тезис: но ведь мы по-прежнему живы!
В последнее время Сергей сомневался и в этом.
Ему казалось, что духовные и нравственные ценности, внушаемые предкам Институтом, уходят туда же, где гибнет и весь эмоциональный потенциал его расы: в виртуальном мире.
Вирт - вот та точка приложения сил, которая высасывает соки из его цивилизации. Убить Вирт, и будет значить убить чудовищное настоящее. Убить Вирт... Как?
Уничтожить компьютеры? Пробовали - невозможно. К способам хранения и переработки информации человечество подошло отнюдь не случайно.
Уничтожить сеть? Но она - лишь логическое следствие информационных технологий.
Оставалось последнее - отвлечь людей от Вирта. Дать им неограниченные ничем фронтиры реальной жизни. Такие, чтобы хотя бы треть снялась с места и занялась реальным делом.
Космос.
Единственно возможный мир, превосходящий многообразием эрзац-мир Вирта. В конце концов, Вирт, как совокупность фантазий человечества, не может противостоять Космосу, как реализованной фантазии Создателя.
Человек слишком засиделся в своём мире, на своей планете.
Дать ему возможность покинуть Землю, значит, спасти его от неминуемой сытой и счастливой смерти...
Всё что было необходимо - дать возможность одному человеку, который ЗНАЕТ, воплотить в жизнь мечту. А для этого он должен встретиться с другим человеком, который МОЖЕТ.
Это и есть альтернатива, которую лишь требуется пробудить к жизни. И для этого "всего лишь" должна состоятся встреча двух людей.