Огнёва Мария Андреевна : другие произведения.

    Карвер хотел бы не знать, что с ним происходит. Не понимать. Думать, что это нормально... К сожалению, он знает.
    — Карви, всё в порядке? — спрашивает Мариан, заглядывает в глаза.
    "Нет. Не в порядке", — думает Карвер.
    — Да, всё отлично, — говорит он.
    
    Ночью ему снятся глаза Мариан — ярко-зелёные, заботливые, тёплые. Мариан смеётся и кормит его спелыми ягодами. Сок ручейком сбегает с её чувственных губ, течёт по подбородку, по тонкой шее, струится по ключице и наконец доходит до полной груди...
    Карвер просыпается и снова хочет умереть со стыда.
    
    — Карвер, брат?.. — произносит Мариан на следующий день. — Ты ничего не говоришь мне... Но я чувствую, что-то не так...
    — Всё в порядке, — повторяет Карвер и, помедлив, добавляет: — сестра.
    Мариан отходит, качает головой. Беспокоится.
    
    Потом с ним говорит Бетани. Позже — мама. Карверу кажется: все знают, что творится у него в голове. Все видят, как он смотрит на Мариан. Вот та старушка, почему она так покосилась на них? Она точно поняла!..
    
    Карвер не знает, что делать.
    
    "Я извращенец, — думает он. — Такие, как я, не должны жить".
    Карвер часто слышит от окружающих: "Это всё юношеский максимализм". Во многом они правы. Но сейчас Карверу кажется, что он поступил бы так и в тридцать, и в сорок. Потому что лучше мать будет переживать, что её сын мёртв, чем что он извращенец.
    Карвер мылит верёвку.
    
    
    
    Мариан сидит на заборе у калитки. За спиной — дом, сарай... Хоуки неплохо устроились в Лоттеринге.
    Недавно прошёл дождь, и Мариан привычно бросает взгляд на лужу. Отражение: зелёные глаза, высокие скулы, широкий рот... Дыханье Создателя, да как можно было не догадаться?!
    Прошло полгода с тех пор, как мама всё рассказала ей. Мариан наткнулась в каком-то ящике на красивый амулет и спросила у Лиандры, откуда он. А мама ответила, что этот амулет был при Мариан, когда они нашли её. И что отец решил сказать правду, когда Мариан сама найдёт амулет. "Надо было прятать лучше", — сказала Лиандра.
    Сначала Мариан очень переживала. Потом — успокоилась. Ведь родители всё равно любят её, так какая разница. Они с мамой решили не говорить правду близнецам. Зачем? Это ничего не изменит, и они всегда останутся для неё братом и сестрой... Сейчас Мариан думает, что это было правильным решением. Карвер и так смотрит на неё, как на врага. Пока он считает, что Мариан — его сестра, хоть сдерживается, а если узнает, что они ещё и не родные, то вообще в глотку вцепится.
    Мариан вздыхает. Она очень любит брата — даже если он ей вовсе не брат. Карвер ведь отличный парень. Он вырастет превосходным воином. Карвер...
    — Карвер!! — доносится из сарая надрывный крик матери.
    
    
    


    

---

    Мама вьётся вокруг, не отпускает от себя. Иногда приходит Бетани, плачет. Будто от её слёз станет легче!
    Теперь вот Мариан. Совсем здорово.
    — Ну и?
    Голос сестры резкий, холодный. Карвер молчит.
    — Если случилось что-то серьёзное, то расскажи, мы справимся вместе. Но если ты сделал это из-за какой-то чепухи... — Мариан сжимает кулак.
    Карвер молча разворачивает стул и садится к ней спиной.
    Мариан вздыхает.
    — Карви, думаешь мне не хотелось покончить с собой? — голос сестры становится мягким. Карвер фыркает. — Я не собиралась говорить, но может, хоть так поймёшь.
    — Просто уйди, ладно? — Карвер говорит тихо, устало. Вид у него разбитый, на шее следы от верёвки.
    — Полгода назад мама призналась, что я не их дочь. Представляешь? Подбросили под дверь, как в каком-нибудь романе. Я чувствовала, будто меня предали. Я...
    Карвер вскакивает со стула. Разворачивается.
    — Ты... не родная?! То есть, ты мне не сестра?!
    Мариан ошарашенно кивает: глаза у брата совершенно безумные.
    Карвер вздыхает-полувсхлипывает.
    — Я знал! Я знал!! Я нормальный!
    И это всё, что интересует его сейчас. Может быть, у них с Мариан не сложится. Может, она скажет, что относится к нему, как к брату... Это неважно. Он нормальный. Он любит постороннюю девушку, а не свою сестру. Он нормальный. Он не извращенец. Он может жить.
    
    
    

---

    — Карвер, ты вообще помнишь, что у тебя две сестры? — спрашивает Лиандра.
    Бетани обиженно молчит. Мариан вскидывает брови. Карвер подкидывает на ладони мешочек с оставшимися деньгами, широко улыбается и выходит из комнаты.
    Мариан удивлённо качает головой. Подумать только, Карви — малыш Карви, который совсем недавно крысился на каждое её слово! — принёс ей цветы. Почему ей, а не Бетани? Между близнецами отношения всегда были гораздо более тёплыми... Наверное, её разговор после того случая и вправду помог. По крайней мере, Карвер больше не пытался покончить с собой, да и вообще — как-то повеселел, на работу вон устроился. Короче, больше не дурил.
    Мариан объясняет произошедшее матери и сестре, и те облегчённо вздыхают: главное, что Карвер в порядке; конечно, пусть задаривает Мари цветами и сладостями, она это заслужила, спасла нашего мальчика.
    А Карвер стоит на крыльце и снова улыбается. Эти деньги он отложит, а со следующей получки можно будет купить огро-о-омный букет. А там уж — попробовать признаться в чувствах.
    
    
    

---

    — Мариан! Пойдём на речку?
    На лице Карвера снова — широчайшая улыбка, и Мариан откладывает свои дела. Потому что ещё не стёрлось из памяти, каким был Карвер совсем недавно: с потухшими глазами, вечно молчащий...
    — Конечно, — ласково отвечает Мариан. — Сейчас, только Бетани позову.
    — Зачем нам Бетани? — изумляется Карвер.
    Мариан поднимает брови, Карвер краснеет.
    — Вы... поссорились? — спрашивает Мариан. Карвер мотает головой. — Она же обидится, если мы пойдём без неё.
    — А мне... поговорить с тобой надо, — выпаливает брат. — Да. Точно. Поговорить.
    — А-а, — осекается Мариан. — Разумеется, пойдём.
    Карвер снова улыбается.
    
    Мариан опускается на траву, выжидающе смотрит на брата. Взгляд Мариан, как и всегда, давит. Так и говорит: "Ну, давай, рассказывай!" Карвер теряется под этим взглядом и отходит к реке. Набирает горсть камушков в руку и рассеяно кидает их в воду. Потом спохватывается, что выглядит ребёнком, и высыпаем камни в реку. Сразу теряется: заняться больше нечем.
    Приходится обернуться к Мариан. Та смотрит всё тем же тяжёлым взглядом.
    — Мариан, а получается, ты же мне не сестра, да? — смущённо тянет Карвер.
    Девушка вспыхивает, поджимает губы.
    — Получается, нет.
    Видно, что её сильно задели эти слова, но Карвер стремится договорить:
    — Тогда... получается, мы могли бы с тобой... ну... — он осекается и беспомощно разводит руками.
    — Мы могли бы с тобой что? — ледяным голосом уточняет Мариан.
    — Ну... спать вместе...
    Глаза Мариан сверкают, и Карвер летит в траву. Под глазом у него скоро будет здоренный синяк.
    — Какой же ты!.. Дыханье Создателя, поверить не могу! Нет, я знала, что тебя только одно интересует, но уж со мной-то! Постеснялся бы!
    Голос её дрожит, в глазах стоят слёзы. Она напоследок поддаёт Карверу по рёбрам и уносится в сторону дома.
    Мариан кажется, никто и никогда не смог бы оскорбить её сильнее. Как ему в голову пришло! Совсем, что ли, идиот?! То вешается, то...
    Мариан тормозит настолько резко, что едва не падает. Карви ведь... не из-за этого хотел покончить с собой? Не из-за этого же?
    Мариан разворачивается, вглядывается. Она бежала слишком быстро, и теперь Карвер далеко. Он, уже без рубахи, стоит у края реки.
    "А ну как прыгнет?" — пугается Мариан.
    Голова Карвера опущена совсем низко, сам он — балансирует на обрыве. Высота до реки больше его роста, не утопится, так расшибётся...
    Мариан сама не замечает, как оказывается рядом с Карвером. Сбивает его с ног, падает сверху.
    — Дурак! — обнимает, всхлипывает. — Идиот!
    Карвер полузадушенно вдыхает и обнимает её в ответ.
    Вообще-то, он и не думал топиться. Разговор с Мариан не особо ухудшил его настроения: Карвер был уверен, что рано или поздно добьётся её.
    Но сейчас он зарывается в волосы Мариан и кивает: да, да, топиться — глупо, да, он больше никогда ничего с собой не сделает.
    — А если нам придётся снова переехать... можно я скажу, что ты моя невеста, а не сестра?
    — Дурак! — обиженно восклицает Мариан. Думает и добавляет: — Да. Можно.