- Штирлиц! За что вы ударили бедного Холтафа бутылкой?
- Он назвал мой народ варварами.
- И Толстого Льва Николаевича?
- ...и Гоголя с Пушкиным!
- Ну последний то пожалуй только с дерева слез...
- Мюллер, коньячку не желаете?
(из собраний ненависти к нацикам)
У шпилек гораздо больше функций,
чем вы думаете...
(из инструкции)
Если тебя поцеловали в левую щеку
- подставь правую!
апокрифы С.Марка
I
12.30
Точно. По плану. Индейцы вышли на тропу...
Нет, на дорогу.
Тогда - пираты. За золотом...
Через Гольфстрим car-кающих сирен, пропуская, барку, еще одну, потасканный корветик внедорожника, Татьяна переплыла на тот берег улицы. Остановилась перед стеклянным "эльдорадо".
Магазин "Сапфир".
Проверимся.
12.31. С запасом... А тут? Правая рука почесала левую: к деньгам. Все на месте. Скотч твердо зажимает рогульку шпильки, а та - в ладонь прижимисто колечко. Ноль целых никакой-то пробы. Второй усик шпильки подкалывает большой палец. Пока пустой. Это пока...
Татьяна проверила легкость доставания мобилы. 12.32. Можно входить...
Как Тимур и предупреждал, двери сим-симисто звякнули. Да, темновато тут у них. И скользкий (черт! Предупреждал ведь тоже) пол. Не тушеваться! И ничего не бойся, все будет нормалек - учил Тимур. Ничего!
Она прошла по выученному наизусть еще дома плану ко второй витрине справа. Часики. Чешут постоянную чесотку времени своими стрелками. Три ювелирных мордочки показывают 12.33. Все остальные - вразнобой: стало быть врут. Красивенькие, но сегодня не до вас.
А эти заспешили, заспешили уже... Татьяна не торопясь двинулась вдоль стеклянного рифа навстречу двум приближающимся по той стороне улыбкам. Все правильно. Бросаем якорь нашего внимания вот здесь - на застеколье золотых колец. Встали напротив:
- Что вам угодно, девушка?
"Угодно? Ну всего не перечислить. А, если честно, то колечко. И бесплатно. Для этого..." Сперва получезарней улыбнуться вам в ответ:
- Вот это покажите. Пожалуйста.
Покуда одна начала склонившись, тыкать:
- Это?
- Нет. Соседнее...
Вторая ждет. Страхует от промашки. Сейчас-сейчас. Если все верно на-тик-тикало...
Звонок. Не опоздал. Ровно 12.35. Страховка возвращается к исходной. Ответить на "Как к вам проехать?" выдумщику-Тимуру.
Первая одарила золотом:
- Пожалуйста. У вас прекрасный вкус. Модельная работа. 850-й пробы.
"Модельная! Х-а!. Вент и не такие цацки-пецки может подделать."
- Спасибо. - надо быть вежливой... Таня взялась за левые примерки. На средний палец. А ничего колечко. Только не налезает. Простенькое. Зато - драг.мет. Его фальшивый братик - в ладони (этой стороной к себе, тыл для следящих глаз) ждет под большим пальчиком подмены. Совсем рядом. Туда-сюда... Последняя фаланга не сдается. Ну что ж... Тогда мизинец: попробуем тебя окольцевать.
Та, с телефоном ложит трубку. Эта не повернулась даже - знает свое дело. Уперлась взглядом, через секунду - слухом в писк мобилы на татьяниной груди.
Левая рука, золотцем звякнув, ложится на витрину (никуда не убегу), а правая тянет мобильник и "продажный" взгляд к щеке.
- Алло...
- Ну, куда смотрит? На тебя? В лицо?
- Да.
- Ну улыбнись ей, ревновать не буду.
От тимуровой хромой шутки Татьяна и вправду улыбнулась. Получила загипнотизированный ответ и новое суфлерство в ухо:
- Плечом зажми мобильник. Так. Опусти глаза и полюбуйся. Освободившейся рукой поиграй с кольцом в "туда-сюда". Смотрите обе? Только не поднимай голову.
- Я же не маленькая. Да!
- Отлично. А теперь скажи "Я уже выбрала" - и мне и этой дуре за прилавком.
- Я, - Татьяна не прекращая "игр", кивнула продавщице, - уже выбрала. - губами сделала смайлик в ту же сторону.
- Давай.
Отрепетированная фраза сработала, и за витриной "товар берут!" на татьянино косое кивание через мобилу радостно (глаза-в-глаза) отвлеклись от... "Сколько? Неделю?" тренируемой подмены.
- Уже?
- Конечно. - ладонь невидимо позолотилась за мгновенье. - И совсем недорого.
- Ты там не переигрывай, - весело откликнулся Тимур. - Теперь в последний раз можешь полюбоваться на фуфляжку и вали оттуда. Все. Отбой!
Фальшивка (разница с оригиналом лишь в тепле и чуть-чуть в весе), покинув первый усик шпильки (второй реально занял золотой сосед), переместилась на витрину.
Это вам. Сдачи за представление не нужно.
- До скорого, любимый, подъезжай. - мобильный висельник снова занял свое качающееся место на груди. А лукавая Татьяна спев напоследок с нефальшивой радостью заведомую ложь:
- Вечером зайду, - двинулась к выходу.
Не спеша. Левой рукой не махать.
Справа последнее сидячее припятствие. Охранник. И что? Помог тебе твой пистолетик? Выпускай Али-бАбу!
Дверной сим-сим-динь исполнил приказание.
12.40.
Дело сделано.
II
За десять минут справилась. Видно Татьянин день сегодня.
Тимур вышел за калитку, вздохнул и двинулся по улице.
Эх, Танька, моя Танька! Бедная ты бедная. На два чужих кольца разбогатевшая. Позавчера, сегодня... Так рисковавшая собой из-за... Это примерно сколько выйдет? За первое Вент дал две согревающих кормашек сотни. Сегодняшнее, ну допустим, даст еще три. А надо? Аж две тонны передать. На деревню дедушке, для больницы девушке. Как говориться - детство ушло, а проблемы остались. Шагая по Мичурину, он еще раз поприкидывал материальные расклады. Нет. Меньше не получится. 2000 гривень. Иначе... Дальше думать не хотелось. И деньги нужны срочно... Нам. Ей!
Таня! Душа моя. Подружка. Что то сегодня душно мне. Предчувствие или погода (гляди-ка - рельсы снова взмокли...). Или то просто год такой? Или года?.. Наши бедняцкие. Какая глупость в этом месте проживания...
Ведь вон весь Жихарь роется. Пенсионеры в огородах: ням-ням картошки и морковки добывают. Кто помоложе окучивают пустыри в поисках кладов: медь, аллюминий. Каждый второй дом - пункт приема. Редких удач. От редких счастливчиков. Оплату отливают полулитрами. Спиваемся. Без перспектив. Кто мог - уже устроился. А молодым? Куда у нас дорога? А если ты к тому же с жихарской окраины? Вот то-то...
Справа, обгоняя тимуровские писсимизмы, протащился вантажно-важный потяг. С колесным стуком потянулся на Основу. По пути. А может?.. Нет, мы не берем попутчиков. Особенно с Жихаря. Вы все тут металлисты черные. И вправду... Тимур вгляделся: вон еще два...
Прямо по курсу пара мужичков. Металл копают, дело понятное. По нашей жизни и не в такое "пионерство" ударишься. С беззлобным матом, с в-поте-лица руганью. На драгоценно-черные центнеры. Которые "какой-то раздолбай так глубоко упрятал в насыпь". Остальное из-за скрипа тормозов Тимур не расслышал. Локомотив - трясь-лязг остановился. Недалеко, почти напротив. Интересно... Так может подвезет?.. А может загребут? Металлисты отвлеклись от корчеваний своей рельсы, запереглядывались. Соскочивший с локомотива машинист рванул прям к месту раскопок. Здоровенный такой дядька. Ох и пугливый же у нас народ... У мужиков как-то уж очень быстро сдают нервы. И похватав нехитрый инструмент, копатели "Швыдше! - Та чую!" сделали ноги. Только похоже машинисту не до них. Весь красный, он пробежал мимо Тимура, и, перемахнув через недораскопанную ямину, скрылся в кустах. Так вот зачем... Застывший посреди путей локомотив выходит остановлен по ба-ль-шо-му делу. Серьезно, стало быть, прижало человека, чтоб так вот бросить технику. Тимур усмехнулся уважительной причине и двинулся дальше. А те ("железный пролетариат") - смотались. Или притаились? Не видать... Да ладно, это их проблемы.
Вспомнив и о своем собственном "ох и нелегкий будет вечер", Тимур прибавил шагу. До Основы еще топать минут десять. И, кстати, сколько там натикало? Начало второго. Нормалек. Таня наверное уже сходила до Вента: вам золотце, а мне монетки. Извольте. В прошлый раз я забирал добычу, а теперь - добытчица.
Были бы все девчонки как Татьяна. С понятием и без пустот под "ой, моя причесочка". Другие (вон как сеструха) чуть обстоятельства прижали - впадают в летаргию или истерию. А с Танькой? Все обошлось и без крикливых убеждений "нужно помочь": ...а что поделаешь, Танюш; на гильотине ничего не получилось заработать, палач бумаги - несерьезная профессия, на этой книжной фабрике, мне там правда еще должны, но небагато, а мы не можем ждать, ты знаешь, и так с утра до вечера голова кругом, мысли как-где достать бабло и побыстрее, только мозги не пашут совершенно, а тут такое золотое предложение Вент сделал, как ты считаешь, ты согласна, да-да, рискованно, конечно, но не сложно, все сложности потом обговорим, ну, вот и чудненько; ты молодчина, Тань.
Не подвела. Талантливая девочка. Две ювелирки за три дня уделала. По крайней мере будет с чем играть сегодня вечером. И если повезет...
Еще бы и сестре подкинуть не мешало. Чтоб оклемалась. Дура! Людочка-фигурочка. Пышна телом, широка душой. Вот и допрыгалась. Точнее довалялась. Заигралась неизвестно с кем в "любОви". "Какая разница, Тимурка, с кем? Буду рожать. Готовься в дяди". Еще смеялась. Полная готовность. Без денег. В железнодорожной. "Несмазанные" акушеры чуть не угробили. Козлы! За просто так сейчас никто и никому. Теперь вот ходит тенью.
Найти бы того гада, который "нащупал-щупом-в щель-на ощупь-и-до-упора! Ах! Людмилу.".. Так ведь не признается. До сих пор.
Вот и Основа. Как всегда громкая. "Увага! Увага! Поїзд Iзюм - Харкiв затримується на десять хвилин. Внимание! Внимание..."
Внимательно переходя опасные параллели (...шестой, седьмой) железнодорожных путей, Тимур остановился пропуская - ну да, тот самый поїзд. Тот же мужик, но только посвежевший. Постой-постой, на десять, говоришь, минут? Так вот кто задержал изюмский? Точнее как... Еще точней: как-как... Он встретился глазами с машинистом. Тот узнал и (об"яву слышали ведь оба) вдруг кивнул, как старому знакомому, заулыбался и, смутившись, отвернулся рулить и дальше своей без всяких поворотов техникой.
Прикольно, но бывает и такое. Особенно на харьковских окраинах. Дождавшись последнего вагона, Тимур, наконец, вышел на платформу. На основных часах 13.30.
С пояса тренькнуло противными аккордами: ну у Вента и вкус.
- Да?
- Тимурчик!
- Я же просил...
- Прости! Тимур. - танькин голос задрожал, - ты только не ругайся, но я код забыла.
- Какой код? Ты сейчас где?
- На Пушке, на Дэ 7, прям у подъезда, и не могу войти...
- Ах этот... - Тимур в который раз поразился танькиной паршивой памяти, - как же тебе... Мультик из детства помнишь? Мартышка со слоном удава меряли. И...
- Про 38 попугаев?
- Ну вот тебе и кот. Можешь погладить. Двумя пальцами, чтобы пропустил... Что там на магазине было? Все без сучков, без сучьих вяканий?
- Да все нормально. Даже не дергались.
- А ты уже, любовь моя, подсела. Шучу. Значит сейчас к Вентуре поднимайся, возьмешь бабло, вернешь мобилу и, место встречи помнишь?
- "Вавилон".
- Умница, девочка. До скорого...
- Постой, Тимур. Ты чем? Когда прибудешь?
- Как повезет... Смотря кто повезет: маршрутка, тралик или ноги. Ну, все?
- Да.
- Тогда целую ручки. И правую, и левую. Все, Тань. Не забудь как звать кота. Отбой!
Он отключился.
III
Код не забылся, и железно хрупнув, пропустил в подъезд.
"Он даже не спросил: - Как самочувствие," - Тане хотелось заплакать, но она сдержалась, отыгралась на двери. Гулко хлопнув, стала подниматься. Повышаться в настроении.
Ей всегда нравились чужие подъезды. Спуски-подъемы мимо царапин чужих жизней. За неизвестность лестниц - вдруг заведет на небо? За дрожь катания в лифтах, за разные надписи. Ну, вот - "Здесь был..." - опять не поленился очередной вася. В глубоком детстве - радости бутылочных находок "Людка, давай возьмем, сдадим". Чуть позже - поиски заначенных бычков за батареями. Закрашенные черепа и полустертые "Металики". И год назад обнаружение возле своей двери настенного шедевра: "Т+Т=ЛЮБОВЬ".
Поднявшись на четвертый, Татьяна успокоилась. Квартира шесть. Верхний звонок. Кнопка вдавилась до упора, рожая где-то там задверное трень-трень. Ждем-с.
Довольно быстро заспешили шлеп-шлепистые звуки. Дверь приоткрылась : "точно в шлепанцах". Золотых дел мастерица подняла глаза. Молодой парень лет 25-ти безцеремонно пялился на ее грудь.
- Вы - Вент?
- А ты - Татьяна. - определил он. - Много слыхал. Рад-рад, знакомству. Но извини, внутрь приглашать не буду. Принесла?
- Да. - Таня необидчиво достала из кармашка модельную работу. - 850-я!
- Сейчас-сейчас. Посторонись-ка, - Вент, взяв кольцо, перешагнул порог: - Чуть в сторону, Тань.- он выставил изделие под свет и стал разглядывать.
Внимательно.
Внутренний обод.
Правильность отблеска...
- Что-то не так?
Он с пол минуты покачав - поубаюкивав золотые граммы в левой руке, наконец кивнул:
- Все в норме. Подожди. Сейчас принесу деньги. - и по джентельменски не закрывая дверь, Вент ушаркал в темень коридора.
Добытчица осталась ждать. Не больно и хотелось...
Коммуналки. Чем это всегда в них пахнет? Странные букетики. Полный набор: ветхие тряпки, целебная плесень, подохшие еще при Сталине, должно быть, пауки (чья очередь снять восьминогий труп?). Но как-то привыкают. Не замечают даже. У каждого "мой склеп - моя шанель". Живут без звезд, зато с синицами. Бранятся: "- Наташенька, ваш котик скверно пахнет. - Зато ваш муж ужасно скверно попадает в унитаз". Милые. За стенкой громко тешаться. Вы свет забыли выключить;
- Опять этот привел кого-то. Гад! - гадко нагадил чей то голос в коридоре.
- Заткнись! - заткнув кому-то рот, из коммунальной тьмы явился Вент. - Держи, - он протянул купюры. Осанисто добавил; - Три сотенных. Пересчитай.
Таня перепроверила математические способности работодателя. Получку спрятала в карман:
- Все верно.
- Ты вот еще что... Это... передай своему цыганку - пусть переварит новую инфу... Я там еще один лабаз вам присмотрел. И начал делать третье...
- Это не нужно. - перебила Таня. - Я больше не пойду.
Вент озадаченно взглянул:
- Что так?
- Ну... Ведь у нас сегодня будут деньги. Вполне достаточно. Тимур сказал, что постарается.
- А если проиграет?
- Он постарается. И... Я пойду.
- Трубу.
- Что?
- Трубу забыла снять. - Вент показал на грудь, и Таня:
Он на прощанье как-то по-отцовски усмехнулся и : - Топай давай, - закрыл дверь.
Танька остановилась только на первом этаже. Проверила достоинства бумаги. Три девятки! Спрятала. И воровато прислушиваясь в тишину, достала стэк ключа. Стала царапать по стене. Сердечко. И теперь по "Т"-эшке в полусердие. Чтоб целовались перекладинками. Полюбовавшись собственным сердечным граффити, Таня с улыбкой вышла из подъезда.
Направо, и до остановки: "Погребок". 25 метров - 45 шагов. Притормозив и сделав "на сто семьдесят", стала чекать: глазами к "вон там Тимур работает", спиной к подвалу "Погребка". В котором...
Последний раз там были два дня назад. Когда колечко обмывали. Нервное, первое. Впрочем, сошло с рук. Только Тимур в очередной раз показал, что не умеет пить. А вот и он...
Трамвай! Красная надземная лодка. Мой? Љ5. Мой! Или безмачтовый корабль? Достукался и распахнулся приглашением подняться в трюм. Таня поднялась:
А в первый раз когда на "Погребке" сидели? Ну, да, конечно, именно тогда. После того, как... В Тот Самый День. Тимур поцеловав, поднялся с постели, и... как он сказал?: - Танюх, ты удалила мне сегодня "Пуп всея земли", и без наркоза. Плевать что не мне первому. Зато не испугала тебя кровью. Вот-вот... В не очень-то глубокий фьорд вошел кораблик. "Тут кто-то уже был..." - Капитан сплюнул. Впрочем беззлобно.
- Сейчас, - девушка порылась, протянула. На ладони: - следы от скотча. Надо бы вымыть.
Вместо сорока копеек билетерша взяла три гривенника. Кивнула про отсутствие контроля и пошла дальше. "Обилечивать".
Людей немного. Это хорошо. Чувствуешь качку, а не локти.
Центр. Тесно от рекламы. Таблички-вывески. Как это мерчендайзеры еще деревья не спилили? Толсто стоят, спасают глаза зеленью.
Плехановская. Станции метро. Спортсменов и строителей метро. А металлистов сколько: вот вам гостиница, вот стадион - живите - тренируйтесь. Едем дальше.
Железка - Харьков - Балашовский. А интересно - если сойти - на Жихарь вывезет? Эксперемент до следующего раза.
Мост. Взгляду попросторней.
- Вы, девушка? - знакомо отвлекли.
- Уже!
Пошла. Не поняла дво-якости ответа.
Справа завод - ну это для сильного пола.
Слева больницы - но чуть дальше. Вокруг Сабуровой дачи. Семь штук. Еще подальше - кладбище. Сосед с намеком. Больной, ходите в тапочках, а не то мы выдадим вам белые. Врачебный черный юмор людей в белом.
С ними опасно. Хотя, бывают всякие. Вон Людке как не повезло. Почти зарезали. А малыша-ребеночка - и не почти. М-да... Истории "их нравы". Все коновалы любят вставлять валики и валы в медсестер. Под левый спирт и дорогую водочку. Себе дороже - не заплатить, "на-чай-ным" взносом не отделаться. А на окраине так вообще - кошмар.
Но говорят в четвертой - ничего. И даже лучше. Уход. Отдельная палата. Вежливые нянечки. Наше радушее. Но - нужны деньги. Опять же. Чтобы не вышло как у Люды. Уже полгода настроение: "где почище рельсы, где поглубже Лопань?". Тимур не станет дядей. Никогда. Страшно. Зато...
Морозова. Длинннючую... Проехали.
Последний поворот.
Почему то вспомнилась вентовская "маленькая малышка"...
А вот забавно... Когда у них с Тимуркой будут дети... То кто получиться? Ну, от Тимуров - тимучины, это понятно, а от Татьян? Тати - выходит, что ли?
Таня заулыбалась внутрь себя. С резким отчаливанием от остановки вздрогнула. Недолго. Предпоследняя.
Скандальные нотки за спиной заставили обернуться.
На задней площадке грузная бабуля с ведром семечек никак не могла найти пенсионного. "Який жах!" Она хлопала себя по бокам, по бедрам, растерянно даже пыталась накормить попутчиков видом своей груди и все покаянно причитала:
-Та де ж воно? От лишенько. Я ж пам"ятаю шо брала... - Но взятое что-то никак не находилось. Терпение суровой кондукторши исчерпалось ехидным советом:
- Вы бы еще в ведерке посмотрели.
Как ни странно бабуля совет приняла и в ведро заглянула, но:
- И тут нема, - конечно не нашла искомого свидетельства.
- Плохо! - гранитно изрекла билетерша: - Придется брать билет. А вдруг - контроль?
- Я ж розумiю, доню, розумiю. - бабушка не сопротивлялась: - Шо ж поделаешь, праця... - она потянулась к правому карману. Как-то обреченно, что-то видимо припомнив, прекратила поиски:
- Клятий старий...
- Что?
- Та мiй старий забрав всi гроши. Усе-усе шо за день заробила... Дiд мiй... Але, - она вскинулась, ища сочувствия: - доню, тут же лише одна зупинка. А?
- Это конечная? А там контроль. Часто! - кондукторша не проявляла милосердия, и прокричала через весь салон: - Саш! Останови.
Трамвай остановился. Слишком послушный.
Таня не выдержала, двинулась в оскандалившуюся сторону:
- Я заплачу. - порылась. Протянула: - Теперь поехали.
- Сашуль!
Трамвай задребезжал вновь.
Кондукторша ушла в наступление по остальным фронтам.
- Доцю звиняй, що так...
- Да я все понимаю, - Тане не надо было объяснять безденежье. Нередкое и у самой. Пожалуй, слишком частое. - Вы бы поменьше старику давали. Пропьет ведь.
Бабка оживилась, закивала.
- Проп"є, проп"є. От я йому. Слишь, доцю... Погодь. - она засуетилась, роясь стаканчиком в ведре, два раза зачерпнула, протянула вiддяку в пакетике: - Ось тобi - вiзьми. Вiдать хороша ти дiвчинко... Бери...
Хорошая " ну как же, как же" дiвчина засомневалась:
- Простите, у меня карманы. - Таня показала малоуглубительные узости на юбке, но в ответ получила: - Нiчого, в мене є кульок.
Пришлось взять пакетик в пакетике-кульке:
- Спасибо.
- Лускай дорогенька. I тобi пасибi. - бабулечка сияла за обеих. - От i приїхали.
Конечная. Без всякого "контроля", разумеется.
Сход с трапа. И через дорогу. На красный. Можно? Да, остановились, пропускают. Наверно верно разглядели профиль.
Ох, ну и вонь. Базар и рыба. И не базар, а так, базарчик. Лотки. Сахар, колбаска. Цветов больше. Но не пахнут. Не базар!
Таня вышла из недолгого лабиринта и заспешила. Мимо канцтоваров, почтовых телеграфов, музычки кафе. Громада "Таргета" и переулочек направо. Сюда.
А дворик то с таким соседством как загажен. И тут играют дети? Нет. Вон. Взрослые...
Полуподвальный и игральный "Вавилон". Не понимаю. Что ребята так находят в этих играх. Горячит кровь?
Стоят у входа - курят, прохлаждаются. Ждут. Цыганской кровушки. Тимура. Еще нет.
IV.
Тимур вовремя вспомнил, что ничего сегодня не ел, и потому прошел две лишних остановки. По левой стороне...
Остановился возле забегаловки - тут столики правда стоячие, зато народу мало. Он сделал сосисочный заказ плюс один кофе и занял тот, что почище. Принялся медленно надкусывать, горчично капая.
Подкрепление перед гигантской битвой. Битвой гигантов. Которая все и решит. Ту бит ор нот ту бит. Кто будет бит, а кто... Нет. Надо выигрывать.
Быть просто посмелее. Раскованно, не тушеваться. Вон как сегодня Танька показала. Свою игру. На чужом поле. Вот-вот, смелей... А то на первую зарплату так пролетел... Орел. Три месяца уже прошло, а до сих пор...
Душа нервує, та кипить
Та будораже кров циганську...
- Внучек, пустишь? - притушил кипящие мысли какой-то дедок: в одной руке пластмассовый стаканчик, в другой заветная бутылка. Из-за высоты стола разглядев и орден ("Красной Звезды" - так кажется?) Тимур к кивку добавил приглашающий жест:
- Нет проблем.
В стаканчик забулькало, и :
- Твое, внучек, здоровье, - дедуля показал как он умеет дергать кадыком - раз и готово. Лихо!
- Понятно. Та ты не обижайся. Я шо? Ты слухай. Дрянь водка. Не бери. Был у меня друг. В войну значит. Такой смуглявой внешности как ты вот. Как-же он? Сириец-не-сириец... А! Ассириец. - дед полез в карманы будто собираясь достать дружескую фотку, но вынул пригоршню мелочи. - Бабка моя. Еле дала. - Он подмигнул: - Чи пойти взять на закуску. Шо-то. Погано мне. Ты погляди, чтобы чего не взяли. Из водки значит. Я дорассказую... - и старичек, ловя ногами землю, скрылся за ларьком.
"А бутылочка, видать, не первая..." - подумал Тимур, допивая кофе. Бодренький такой ветеранчик. Только мысли в стороны разные. А этих каким ветром?
Он проследил опасное приближение бритоголовой компании: мимо? пройдут? Блин! Кажется не мимо.
К его столику подошли четверо. Вразвалочку. Реально бритоголовые и нагло-трезвые: пьем только кровь? Сгущая пошлую недобрость обстановки - спокойным полукругом - встали. Не уйти...
Только спокойно. Сталкивались, знаем. Перегнойный гной вместо мозгов, крепкие зубы. В подарки своим девушкам - зубы противников. Противно... Ну, поехали!
- Слышь, ты! - один шагнул, обперся локтями в стол, отодвинул стариковскую бутылку: - С каких краев к нам? Грузия? Еврей?
"Вавилонец, йопт..." Тимур промолчал, не выдержав взгляда в упор, опустился до покачиваний кофе в пластмассе. Ну и рожает же уродов мать-природа...