Некогда в одном месте, где не было кроме глины и камней, когда дни и ночи сменяли друг друга не столь часто как теперь, пришли боги. Они были ещё молоды и мир весьма нравился им, хотя и был пустынен, но в нём сияли молнии, рычали раскаты грома, шелестело море и звёзды были такими яркими, что нельзя было оторвать глаз от их искрящихся танцев. Двурогая ладья исправно причаливала к земным пристаням, странствуя по небу, и цепи небесного града ещё свисали достаточно низко, что бы можно было его достичь с земли, но кроме богов никто ими не пользовался, ибо не было ещё человека. После того как земля устоялась, и можно было уже не боятся, что она упадёт и поскачет в неизвестность, раскручиваясь как юла, боги решили устроить пир, по случаю убийства богом Аркасом царя иргов Никраги, чьё стоглазая голова украшала пиршественный стол, и в чей выскобленный череп наливали ячменное пиво, разливая его по кувшинам через многочисленные глазницы. Бог Манурга готовился уже исполнить свой боевой танец с копьём; богиня Йаару приготовила флейту, но сомны мелких божеств которым полагалось расставлять еду и напитки по столам взроптали: "Разве не мы собирали Аркаса в дорогу, не мы ли расплетали гриву его кобыле, не мы ли несли копьё Манурга, не мы ли чистили флейту Йаару, не мы ли помогали Махарту собрать урожай и варить пиво, не мы ли переносили тяготы войны с иргами?! Даже ворота града богов награждены - их смазали, даже камни мостовых очищены, даже двери выбелены, даже каждый гвоздю даровано имя! Но что же досталось нам? Это ли наша награда, прислуживать словно побеждённые ирги?" Задумались боги и изрёк Аркас "Создадим мы человека, что бы он прислуживала нам" и сложил из глины его тело, но дабы не превзошёл он богов вложил в него смертность и бренность. И тотчас возникла богиня Ронра и заняла своё место за пиршественным столом. Богиня Йаару вложила немного тростника в его тело, дабы мог он веселиться и находить радость в своей доле, но и безудержно томился своею участи, для веселия богов. И тотчас же возник бог Раду и занял своё место за пиршественным столом. Бог Махарту вложил в его тело несколько колосьев ржи, дабы производил человек на свет потомство, и мог радоваться от еды и питья, но и стремился к неумеренности и обжорству, подвергался болезням и ядам, что бы боги шутили, сравнивая его судьбу со своёю. И тотчас же возник бог Ашкаржи и занял своё место за пиршественным столом. Встали тут Раду, Ронра и Ашкаржи и вложили в человека несколько капель вина, что бы была у него надежда. И тот час же возникла богиня Асшар, но не нашлось ей места за пиршественным столом богов и в слезах покинула она небесный град. Тот час же начался пир, и длился десять тысяч лет и две ночи сверх того. А люди расселились по всей земле и стали служить богам и приносить им жертвы. После смерти они отправлялись к Ронре в пыльные казематы, выйти из которых не мог ни бог, ни богиня, ни мужчина ни женщина, ни зверь ни предмет, ни слово ни время, за исключением самой богини. Единственный кто проник в туда и вернулся обратно был евнух Мааартухраат, не человек и не зверь, не мужчина ни женщина, один глаз его был серый, а другой чёрный, ростом он был не низок ни высок, но направивший его поплатился горче любого из смертных. В залах Ронры нельзя двигаться, говорить, там ничего не видно, и нет звуков, пыль вбивается в ноздри поэтому запахов там тоже нет, узникам остаётся лишь ждать в безмолвии, но время так же сидит возле них в неподвижности. В один из дней собрал Аркас людей и сказал что наскучили они ему. Схватив многих из них он превратил их в груду глины, из которой они и были произведены. А богиня Ронра собрала оставшихся и отвела их в свои чертоги.
2006