Как странно,
Но многих и многих друзей мне молчание ближе,
Молчание полной луны.
Как странно
Средь близких остаться опять одиноким
По собственной воле.
Как странно
Уже не шептать в тишь ночной темноты:
Доколе? Доколе?

Я что-то оставил,
А что-то взамен приобрёл, только что?
И давно ль?
Ответа не жди,
Не найдётся в сетях заблудившихся мыслей
Дремотных.
Я больше не пью воду, если не чувствую соль.
Без соли бесплодны

Желанья.
Но даже минутная тщётная мудрость -
Гордыни дитя -
Всё ж не стоит
Утерянных чувств и стремлений, неистовой веры
В от века
Нам данную непогрешимость суждений и слов муравья,
Что нами зовётся. Опека

Нужна нам Твоя?
Или вира за жизнь такова:
Терять чистоту и уверенность в собственных членах,
Когда руки дрогнут, венки возлагая к вмурованным в прошлого стенах
Забытым - как принято их называть, что не зря.

Я смутен.
Постой, знаю, ты не ответишь, да мне и не надо,
Мне только успеть
Досказать,
Пока чувствую строгий твой взгляд из-за облака,
Святый и Прочий!
Я всё серебро опасался сменять в одночасье на медь...
Сменял за три ночи.

На первую
Рухнул в отчаянье, сил не щадя.
Вторую
Забвенью оставил всего, что когда бы ни нажил.
На третью
Бесчестье навлёк, дар приняв, что нельзя принимать.

И мудрость тем нажил, что всё потеряв, продолжаю свой путь.
Но больше не верю своим заверениям, грудь
Моя не вздымается живо мечтаньем и светлым гореньем -
Я помню, я буду до смерти хранить преступленья
В душе, что однажды свершил.
Пусть даже забыли другие, я узел из жил
Завяжу, что память навечно осталась.

И вот потому мне молчание ближе.
И малость
Одну лишь позволю себе, Святый Отче,
С тобой говорить обо всём!
И верить, что любишь меня и любил.
Непутёвого сына.