Дарэль : другие произведения.

Лара

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Н-да.. Это когда я решил стать коммерческим писателем и зарабатывать писательством на жизнь. Азбука даже принимала роман с учетом доработок - но я почему-то решил, что крут сам в себе, и отправил роман в Армаду и Аст, где мне последовательно отказали. Почему я после этого вновь не пошел в Азбуку - сказать не могу. Глючил не по-детски.

ЛАРА

   Куртуазная фантазия для тех, кто любит звон клинков и шелест плащей по каменным плитам...

Посвящено Анне - Весне, которая скоро придет...

   История эта началась в мрачных шахтах Острожных Гор, в тот момент когда отца Ларочки проткнули мечом. Лара отреагировала соответственно - завизжала и кинулась на обидчиков. Однако зверские искаженные лица, окровавленные клинки и глухое рычание воинов несколько смутили её, и, не прекращая визжать десятилетняя девочка помчалась вглубь шахты.
   Хлипкие подпорки трещали за её спиной, камень глухо стенал под башмаками убийц, непроглядная тьма ежесекундно грозила падением - и, естественно, её догнали.
   - Хр-р-р! - удовлетворенно пробормотал бандит, сгребая девочку в объятия.
   - А-а-а! - испуганно кричала Ларочка до тех пор, пока не увидела остриё меча, выходящее из шеи насильника. - У-у-у... - Всхлипнула она после этого.
   - Не знаю, что на меня нашло? - удивленно пробормотал второй бандит - надо сказать, именно он и убил отца девочки. - Может быть я поскользнулся?
   Вместе они посмотрели на пол - однако было очень темно, и тусклый фонарь не высветил ничего, на чем можно было бы поскользнуться. Ларочка попятилась от него, но бандит был начеку и сграбастал её за шкирку, приподнял, встряхнул, и потащил за собой.
   - А это что за чудо? - спросил лорд При, когда один из членов отряда притащил девочку в лагерь. - На мой взгляд, она слишком тоща чтобы пойти в котел, и слишком молода, чтобы доставить удовольствие.
   Весь Отряд Безумных довольно заржал - работа выдалась легкая, деньги заработались без труда, можно и посмеяться над шутками капитана. Лось смутился, ему, если честно, и самому было не шибко-то понятно, по какой причине он убил своего приятеля, спасая честь этой безнадеги. Теперь еще проблем прибавилось - как объяснить смерть напарника? Впрочем, все уладилось само собой - лорд При, капитан Отряда Безумных взмахом руки прекратил веселье и произнес:
   - Тут кто-то жаловался, что у нашего отряда нет талисмана? Помнится, это был Карпатый, мир праху его, поскольку он не наблюдается мною в пределах видимости. Таскать за собой протухшую голову василиска, как это делают ребята из Лазурной Звезды, мы не будем, на золотого барана, как у гвардейцев из Волков Позорных, жалко денег, да и пропить такое чудо немудрено. Пусть нашим талисманом будет это милейшее грязное, оборванное создание. - Капитан пристально осмотрел свое войско - никто не возражал. - А у того, кто поднимет на него руку, отсохнет рука. Ну и соответственно, ничего другого на неё подымать не рекомендую.
   Отряд пару минут соображал, потом скабрезность шутки дошла до одного, он объяснил её смысл товарищам, и через несколько мгновений ржали все. Лорд При сходил за своей магической книжечкой, что-то пошептал, срезал с головы мало что соображающей Лары прядь волос, и заклинание было наложено.
   А в это время совсем неподалеку, в тех же самых горах умирал христианский священник. Всю свою жизнь он был пастырем небольшой общины преследуемой и гонимой конфессии, и лишь пару лет назад смог передать дела своему преемнику, чтобы уйти в горы и стать отшельником. Он просил у Бога откровения, надежды и мира - того, чего так не хватало в жизни. И перед самой смертью пришло ему откровение, и уснул он навеки с улыбкой на устах, ибо открылось ему, что не вечно язычество, и что грядет царство Божие...
   Шел двести четырнадцатый год по смерти Короля-Дракона, и это был год многих печалей, год, славный плохим урожаем и кровавыми бунтами, год, в который предприимчивые отряды сколотили неплохие деньги на королевской службе, ибо грабежом в такое время не заработаешь столько, сколько платит король за сожженные деревни своих непокорных подданных...
   По громадному королевскому дворцу в Столице бродил отрок, лет четырнадцати - он пользовался тем, что король не любил этот город, предпочитая две своих резиденции, и присмотр за столичным дворцом был не столь уж крут... В его черных глазах мелькали потухшие угли, покрытые патиной пепла, а на лице застыла гримаса безнадежности.
   Иногда сквозь него было видно стены, но иногда он вновь становился абсолютно непрозрачным, и тогда он со скучающим видом заигрывал с молодыми поварихами, тайком пролезал в королевскую библиотеку, чтобы почитать там книги, или опять же бесцельно бродил по дворцу, выражая всем своим существованием невыносимую скуку бытия.
   В этот год лучшими схоластами из числа жрецов Пресветлого Зевса были придуманы новые слухи, порочащие христиан. Якобы размножаются они не так, как обычные люди. Старые сплетни о том, что они едят младенцев себя не оправдывали - год выдался очень плохой, и каннибализм встречался даже среди поклонников других религий.
   Только среди поклонников других религий...
  

Часть первая

Королевство

Дорога

   Когда Румата миновал могилу святого Мики - седьмую по счету и последнюю на этой дороге, - было уже совсем темно. Хваленый хамахарский жеребец, взятый у дона Тамэо за карточный долг, оказался сущим барахлом. Он вспотел, сбил ноги, и двигался скверной, вихляющей рысью.
   А. и Б. Стругацкие, "Трудно быть богом".

ГЛАВА 1

  
   Прошло шесть лет. Королевство пережило смутное время, сожженные деревни возродились подобно фениксу, многие Отряды Удачи канули в лету и почили в бозе, кто-то ушел на регулярную королевскую службу, кому-то пришлось лечь в землю, и лишь немногим повезло так, как Отряду Безумных. За верную службу король пожаловал им неплохой кусок приграничных земель - властвуйте, мол, а заодно и охраняйте.
   На самом высоком холме бывшие наемники заложили замок, благо, денег заработанных трудами неправедными у них хватало, в долине среди холмов постепенно отстраивались две деревни, сожженные их соратниками в смутные времена, а возле замка, внутри стен, поставили трактир. Проторили старую дорогу в Торговую Республику, наладили какую-никакую торговлю.
   Из сорока восьми бойцов в отряде осталось четырнадцать человек - слишком уж ожесточенными были последние задания, впрочем, оставшимся в живых теперь было не на что жаловаться. Замок потихоньку строился, деньги с проезжающих купцов осторожно взимались, король милостиво разрешал им платить налоги, оставляя, впрочем, львиную долю доходов.
   Лара выросла, ей исполнилось шестнадцать лет, она научилась разговаривать на четырех языках и владеть оружием, петь пошлые песни и пить пиво - а что еще нужно наемнику? Одно её смущало - девушек-наемников в природе практически не существовало.
   Кроме того, начали в ней пробуждаться и какие-то странные чувства, странные потому, что она никогда не видела любви счастливой и красивой, а стремление к грязному валянию на сеновале она расценивала как очевидное извращение. В этот день она поняла, что она - извращенка.
   - Ларка! - орал хромой Лось, расталкивая смердов, делающих очередной замес раствора для стен замка. - Ну где ты, Харон бы тебя побрал?
   Ларочка в этот момент наблюдала за очень интересным действом, разворачивающимся прямо под ней. Она сидела на деревянной балке под крышей конюшни при трактире. Внизу, нимало не стесняясь присутствующих животных, занимались любовью трактирная служанка Соломея и заезжий менестрель. У менестреля не хватало нескольких зубов, что придавало его песням звучание особо жалостливое и оригинальное.
   Больше всего Лару удивляло не то, что менестрель вот уже второй час умудрялся выбивать из служанки сладострастные стоны и не то, насколько сложными и разнообразными были положения этой парочки. Больше всего её удивляло то, что она сама жутко хотела бы оказаться на месте Соломеи.
   - Ларка! - надрывался Лось, и она поняла - пока не найдет, не отстанет.
   Лезть через крышу ей было лень - да и ноги за полтора часа на балке затекли, и потому она просто свесилась вниз на руках и спрыгнула. Соломея испуганно взвизгнула, менестрель прекратил ритмичные движения, привычным взглядом осмотрел Лару на предмет неприятностей, успокоенный, вздохнул, и сказал:
   - В Столице вас бы не поняли.
   Ларка выскочила из конюшни и наткнулась прямо на своего хромого друга. Лось пристально оглядел девушку, потрепал её по плечу, улыбнулся и повернулся к ней спиной, явно собираясь уходить.
   - И это всё? - прошипела она. - Ты, старый мерзавец, отрываешь меня от дел, я бегу к тебе сломя голову, а потом ты разворачиваешься и уходишь?
   Лось смутился. Из кабака, привлеченный шумом вылез Эльвин - один из немногих уцелевших Безумных, взявший на себя заботы о трактире. Он всегда мечтал стать хозяином питейного заведения, упоминал об этом не раз, и когда Отряд осел в Лысых Холмах, всем было понятно, кто займется трактиром.
   - Не шуми, Ларочка. - Веско сказал трактирщик. - Понимаешь, мы все беспокоимся за тебя, и когда я минут двадцать назад обнаружил, что тебя нигде нет, равно как нет и этого столичного струнодергателя, да еще и поделился своими мыслями с Лосём, он, соответственно, забеспокоился.
   - Ну, не то чтобы за тебя... - Смутился Лось. - Ты-то о себе позаботишься, мне менестреля жалко. На тебе ведь заклятие, а он, бедняга, не знает...
   - Да чтобы я... С этим придурком... - Возмутилась девушка. - Да никогда в жизни!
   И тут же поняла, что лжет. Впрочем, это озарение ещё больше взбесило её, и она кинулась на Лося. Первый удар он осторожно отвел, от второго уклонился, а третий, подло направленный со стороны больной ноги, прошел. Лось охнул, и, перестав защищаться, перешел в нападение. За несколько секунд он скрутил девушку, приговаривая - "Успокойся, ну успокойся, Ларочка!"
   Эльвин хохотал, держась за бока - его в свое время хорошо покромсали, и теперь во время приступов смеха судорогой сводило почки. Строители, отвлеченные от работы неожиданным зрелищем, прекратили работать. Веселье прекратил Перепел, последний капитан Отряда Безумных, сменивший на этом посту покойного лорда При. Он рявкнул на рабочих, растащил в стороны Лося и Ларочку, сурово посмотрел на Эльвина, и задумчиво взглянул на двери конюшни. Оттуда явственно раздавались стоны Соломеи.
   - В чем проблема? - поинтересовался он. Никто не ответил. Капитан еще раз задумчиво посмотрел на конюшню, и внезапно сменив тон, тихо добавил. - Давно они там?...
   - Часа три. - Так же тихо ответила Лара. - С третьих петухов.
   - Э-эх, - непонятно к чему вздохнул капитан Перепел и ушел.
   Раздался стук копыт, в трехметровые замковые ворота постучали.
   - Кто не открыл утром ворота? - возмутился Лось и побежал раздавать страже заслуженные подарки. От ворот раздался мат, а после нескольких громких ударов взвизгнул плохо смазанный ворот и зашелестела металлом цепь.
   Это приехала Королевская Почта - трое всадников благородного вида и с десяток воинов попроще. Эльвин побежал в трактир распинывать поварих и прислугу, а Ларка спряталась за дверь конюшни и стала наблюдать за приезжими.
   Первым въехал седой крепкий мужчина лет сорока пяти в темно-алом плаще, на котором даже грязь смотрелась благородно. Мужчина был обладателем иссиня черных усов, двух заплечных клинков и мощного чалого коня. Судя по всему, именно он и был главным почтарем.
   За ним ехал грузный воин, с привычно-обреченым видом державший на плече громадный двуручный меч. Одет он был в добротный камзол, кожаные штаны и кожаные же котурны. Насколько Лара понимала, двуручник всю дорогу ехал в специальных ножнах во вьюке, и только перед самой крепостью был вынут - больше ради форсу, нежели для дела.
   Третий всадник заинтересовал её больше всего. Это был молодой двадцатилетний рыцарь, его новый доспех (несомненно, очень тяжелый и душный) сверкал позолотой, гнедой конь под ним гневно косился на окружающих - это был боевой конь, о каком Лара мечтала столько, сколько себя помнила. Лицо молодого рыцаря выражало надменную скуку, и при этом было необыкновенно бледно. Судя по всему, пожилому рыцарю он приходился родственником, возможно - сыном.
   Остальные воины её не заинтересовали. Некоторые из них были ветеранами, другие - молодыми не нюхавшими крови новобранцами, первых заинтересовать как собеседник не могла она, вторые не могли заинтересовать её. Всё было как всегда, вот только присутствие молодого надменного рыцаря странно возбуждало её, а тут еще эти всхлипы Соломеи... Лара подождала, пока воины спешатся и прислуга заведет коней в конюшню, распугивая несчастных любовников, потом пошла в светлицу, где у нее была отдельная комнатка.
   Прямо перед светлицей её перехватил Рябой - лекарь отряда, одинаково плохо владевший оружием и снадобьями. У Рябого опять полезли чирьи на шее и он постоянно наведывался к знахарке из ближайшей деревни, якобы для обмена опытом. Действительно полезен он был в одном - Рябой умел читать на трёх языках, что не однажды пригождалось возле придорожных камней и на развилках дорог.
   - Ларка, там кто-то приехал? - осторожно поинтересовался он.
   - Ну. - Ответила она. - Королевская почта. Писем не ждешь?
   Рябой на шутку не отреагировал, его мучил какой-то вопрос, он дернулся, зачем-то посмотрел по сторонам, потом проникновенно спросил:
   - Больных у них нет?
   - Да вроде нет. - Лара попыталась вспомнить, но кроме неестественной бледности молодого рыцаря на ум ничего не приходило. - Нет, точно нет.
   - Жаль. - Сделал вид что огорчен Рябой. Однако девушка прекрасно видела, что на самом деле он обрадовался. - Я бы кого-нибудь полечил. А то руки уже не те, без практики-то, и сноровка теряется.
   Он еще повздыхал, поохал, а потом пошел в сторону деревни. А то не ровен час найдутся какие-нибудь больные, так их же еще и лечить надо. Лара помнила, как обычную простуду, проходящую у неё стандартно за несколько дней он лечил четыре недели, а потом она плюнула на лечение и болезнь прошла сама собой за пару дней.
   - Бойся не плохих лекарей. - Утверждал Лось. - Бойся плохих лекарей, утверждающих, что они лекари хорошие.
   Зайдя в свою комнату, девушка кинулась к стенному шкафу. Там пылились платья, купленные на ярмарке или снятые во время походов с жен старост или кабатчиков членами Отряда Безумных специально для неё. К сожалению, жены старост и кабатчиков редко отличались стройными фигурами, да еще и моль постаралась на славу, так что одеть ей было практически нечего.
   Она встала перед зеркалом и критически осмотрела себя. Спутанные темно-русые волосы до плеч, темно-карие глаза, правильные черты лица, еле заметный шрам на левой щеке - след одной из первых тренировок, когда она по глупости просто налетела на рапиру лорда При, изящный прямой нос, губки стрелками. Впечатление портили несколько маленьких прыщиков на лбу, но их можно замаскировать изящной ленточкой. А вот одежда...
   Показываться перед молодым рыцарем в штанах и куртке было никак невозможно, и Лара для себя решила, что весь день просидит в комнате, никуда не выходя. Из потайного шкафчика она достала маленькую тяжелую книгу из странной серо-зеленоватой кожи и села за чтение. В свое время лорд При научил её разбирать это странное письмо, а книга, с которой он никогда не расставался, осталась ей после его смерти.
   К сожалению, никакие другие книги такими иероглифами не писались, и даже на придорожных камнях писали совсем другими закорючками. Эту маленькую книгу она читала уже второй год - со дня смерти старого капитана отряда.
   Книга была очень странной, там упоминались способы добычи серы из песка и методы борьбы с василисками - вещи мало пригодные для молодой девицы. И там совершенно ничего не было о проблемах выбора наряда и о любви. Впрочем Лара ничего такого от книги и не ожидала - ведь известно, что книги пишутся мужчинами для мужчин, а скучающим девицам надо на пяльцах вышивать (фу, какая гадость!) а не книжки читать.
   Нельзя сказать, чтобы день прошел незаметно. Он тянулся как плохая ярмарочная карамелька, полз как больной червяк и вызывал такое же раздражение как цирюльник, рекламирующий свои способности дантиста. Тем не менее всё - и даже очень плохое - когда-нибудь кончается. Солнце склонилось за отдаленные холмы, угомонились курицы и овцы, появилась на небосклоне первая звезда.
   Лара осторожно вышла из своей комнаты. В светлице никого не было, и она решила сходить в трактир. И надо же было такому случиться, чтобы первым человеком, встреченным ею на улице, был тот самый молодой рыцарь! Рыцарю было гораздо лучше - нездоровая бледность сменилась нездоровым румянцем, глаза его блуждали, и появление девушки он воспринял как явление чистой девы упитому Вакху.
   - А что, селянка, где здесь у вас в туалет ходят? - не замедлил воспользоваться ситуацией юноша.
   - Во-первых, я не селянка - я член Отряда Безумных. Во-вторых, сортир за трактиром. А в-третьих...- Её жутко взбесило поведение рыцаря, кроме того было очень неприятно от того, что он увидел её в потрепанных штанах и драной куртке. Лара решила дать ему отповедь по полной программе. - ...В Столице вас бы не поняли.
   Парень покраснел, как-то вытянулся, потянулся было к перевязи - но меч вместе с поясом он оставил в трактире, опомнился, и, осознав всю глубину нанесенного оскорбления (во многом, кстати, справедливого), замахнулся на девушку.
   Ларе сразу стало ясно, что благородный господин наверняка не учился кулачному бою. Меч - да. Копьё - да. И даже, пожалуй, простой палкой или кинжалом он бы дал ей форы, но вот кулаки... Широкий замах сбоку был лишним. Ударить он всё равно не успел - ибо девушка провела прямой удар в нос. Чуть снизу, прямо по центру лица.
   Со сдавленным стоном молодой рыцарь упал к её ногам. Несколько секунд пытался опомниться, потом встал на четвереньки и тихо завыл.
   - Ну, Тобик, ну... Не плачь... - Издевалась жестокая Лара. - Сейчас мы отведем тебя в конуру, постелим свежей соломки...
   - Убей меня. - Неожиданно внятно произнес парень. - Я не смогу показаться на глаза отцу.
   - Боюсь, что тебе придется еще помучиться. Я не убиваю таких красивых юношей.
   Внезапно он кинулся на неё, опрокинул навзничь, и, держа за горло, попытался стянуть с неё штаны. К собственному удивлению, Ларе совсем не было страшно - было забавно и немножко противно. Парень буквально через пару минут понял, что проиграл схватку с её штанами - она сама не раз проклинала проклятого портного, мучаясь с ними в туалете.
   - Не плачь. - Глубоким голосом сказала она. В её голосе прорезались даже материнские нотки. - Ведь ты же рыцарь.
   - Знаешь, как я получил рыцарский пояс? - утирая слезы пробормотал рыцарь. - Герцога Савского свалили с коня варвары, я спешился и прикрывал ему спину. Я убил их дюжину - не меньше! А потом лорд Кройский опоясал меня.
   - А почему не сам герцог Савский? - удивилась Лара.
   - Ему отрубили правую ногу и он проклинал меня за то, что я не добил его. - Смутился парень. - Он до сих пор на меня в обиде. А я теперь - сэр Тобиас.
   Лара встала, помогла подняться с колен сэру Тобиасу, он галантно предложил ей руку дабы совместно пройти в трактир, но она решительно отказалась.
   - В трактир? В таком виде? На меня же все смотреть будут!
   И тут выяснилось, что Сэр Тобиас умеет не только искать сортиры по окрестностям трактиров и не только пытаться насиловать шестнадцатилетних девушек. О, он умел быть галантным. Он предложил Ларе на выбор один из четырех нарядов, которые вёз своей невесте в Столицу из Торговой Республики. При упоминании о его невесте молодые люди дружно поморщились.
   Тут же выяснилось, почему Королевская Почта позволяет себе так долго отдыхать на одном месте, вместо того чтобы выполнять свои непосредственные обязанности. Просто они уже отвезли послания в Республику, а ответных им не дали. Так что они послали в Столицу пажа с двумя солдатами, а сами, не торопясь, гуляя у каждого придорожного столба, ехали в зимнюю резиденцию государя, куда сам государь должен был приехать только через три недели.
   Сэр Тобиас предложил ей помочь облачиться в платье. От предложенной помощи Лара отказалась, и, как выяснилось, зря. Даже природная гибкость и смекалка не справились со множеством хитрющих застежек, приспособлений и прочих безобразий, каких в нормальной одежде быть просто не должно. Так что в самый последний момент она все-таки позволила ему помочь себе.
   - Не надо. - Твердо сказала Лара, когда молодой рыцарь позволил себе некоторую вольность, и он, надо отдать ему должное, понял.
   Конечно, у него не было большого опыта как у гувернантки, но кое-какие навыки завязывания, закалывания, пришпиливания все-таки имелись - отец сэра Тобиаса был большим любителем театра, к чему и сына приохотил, когда время подошло. А в театре что главное? Главное, естественно, добиться права помогать одеваться самым красивым актрисам.
   Так что буквально через полчаса Лара была одета. Драгоценностей у неё, слава богам, хватало и своих - всё-таки дочь полка. И когда сэр Тобиас по привычке пинком открыл двери трактира, все, кто еще был способен соображать, просто остолбенели - Лару было не узнать. Он под руку провел её к своему столу, его отец встал, осоловело оглядел залу - и, будто перед ним была настоящая принцесса, поклонился.
   За происходящим наблюдали все члены отряда кроме Студента и Рябого. Эльвин тихо переговаривался с Краем, Игрок наказывал в кости приезжих солдат, капитан с Варгом и Варгошмяком раскидывали карты на будущее, Лось что-то рисовал пальцем по столу для Лисса, Беспалый с Каторжником заглядывали ему через плечо. Сержант, никого не трогая, потягивал пиво в углу - сегодня было его дежурство, каждые полчаса он выходил проверить наряды.
   Лара поняла, что в случае чего её поймут и поддержат. Имея такую поддержку за спиной можно даже города брать. Конечно, завтра она получит втык от своего Отряда, но этот вечер должен был стать её торжеством.
   В этот вечер она произвела настоящий фурор. Бедная девочка, никогда по настоящему не чувствовавшая мужского внимания, отделенная силой заклинания от своих соратников и своими соратниками от всех остальных, она не знала что такое настоящий поцелуй, что такое жадные взгляды на её чуть обнажившуюся лодыжку, что такое серенада под окном - ну или хотя бы букет полевых цветов на пороге.
   За несколько часов она взяла своё сторицей. Трое рыцарей прямо-таки увивались вокруг неё, расточая комплименты и внимание. Она опьянела от нескольких глотков вина, и скоро ей показалось, что привычные стены трактира раздвинулись, что она стала настоящей леди, что всё происходящее - это сон, который более реален, чем всё остальное.
   Вполне логичным завершением вечера оказался поход наверх с сэром Тобиасом, в комнаты над залом. К своему счастью, сэр Тобиас был слишком пьян - заклинание всё еще действовало, а он об этом не знал.
   Но уж во всяком случае нацеловалась она вдосталь.
  
   ГЛАВА 2
  
   Утро было жутким. Проснуться в чужой постели, осознавая всю мерзость своего поведения, да еще и раньше того, кто делил с тобой ложе... Такого Ларочка не пожелала бы и врагу. Вспомнив поцелуи, Лара для себя решила окончательно - такого она врагу не пожелает.
   Осторожно сняв с себя чужую руку, она встала с постели. Пару минут с умилением смотрела на почти детское лицо рыцаря, потом сорвала с окна пыльную штору и, завернувшись в неё, спустилась вниз, в комнату Соломеи. Открыв дверь - а служанке щеколда с внутренней стороны не полагается - она наткнулась на кучу одежды. Чуть дальше были Соломея со своим менестрелем, причем менестрель мгновенно отреагировал на появление девушки.
   - Нет, так жить невозможно. - Убитым голосом пробормотал он. - Ни минуты покоя. Ни культуры поведения. А вчера этот старый пердун утащил мою фею в свою комнату и злобно надругался над нашей любовью.
   - Он ничего не смог! - Протестуя воскликнула Соломея. - Он же старый!
   - Все вы так говорите. - Менестрель сделал жест типа "не утешайте меня, я же вижу, что все плохо". - И ты небось то же самое скажешь. - Он посмотрел на Лару. - Ну, что у тебя было с этим молодым придурком?
   - Ничего. Он был слишком пьян. - Честно ответила Лара. Она даже не успела обидеться на "придурка" в адрес Тобиаса.
   - Ну вот! - обрадовался менестрель. - Что я говорил?
   Он совершенно не стеснялся своей наготы, впрочем, так же как и Соломея. Лара этому очень удивилась - сама бы она так не смогла. Девушка взяла у служанки платье, заставила любовников отвернуться, переоделась и, стараясь никому не показываться на глаза, побежала к себе.
   - Стоять. - У самой светлицы перехватил её Лось. Тут же подошел и Эльвин. - Ты хоть помнишь, что вчера вытворяла?
   - А что такого? - дерзко спросила девушка. Однако уши её запылали. - Я что, уже и повеселиться не могу?
   - Извини, Лара, что вмешиваюсь в твою личную жизнь, - Эльвин посмотрел ей в глаза, - но ты подумала об этом пацане? Он же теперь всю Столицу облазит в поисках колдуна, который его будет лечить от полового бессилия. Лорд При был совсем нехилым магом, его заклятия и после смерти сохраняют свою силу.
   - И что теперь? - сдавленно произнесла девушка. - Повеситься? Или в весталки?
   - В весталки не иди, там сейчас такой разврат... - вмешался Лось, - был я с одной знаком...
   - Подожди. - Оборвал его Эльвин. - Лара, ты мне скажи - было что или нет? С рыцарем?
   Лара закусила губу и молчала. Её уже окончательно достали все эти навороты и прибабахи, ей хотелось стать обычной девчонкой, из тех что днем пашут, а ночью прыгают с парнями через костер. И уж совсем ей не хотелось говорить Тобиасу, что если он вдруг попытается с ней переспать, то у него всё там отнимется.
   - Ничего не было. А теперь скажите мне, папочки мои названные, как мне избавиться от этого заклинания?
   - По-моему, никак. - Прямо ответил Лось.
   - Эй, ты её так не пугай! - возмутился Эльвин. - Лара, это всего лишь магия. А всё, что один маг наворотил, другой может распутать. За некоторое вознаграждение, естественно.
   Лара вошла к себе, переоделась, сложила драгоценности в ларчик, достала книгу, раскрыла её в первом попавшемся месте и заплакала. Ей хотелось большой любви, рыцарей, преломляющих копья в её честь, интриг, подложных писем и потайных ходов, о каких рассказывал Студент, ей хотелось чего угодно, но только не постепенного угасания в компании ветеранов, почивших на лаврах, не редких рыцарей бывающих здесь проездом и не этого проклятого заклинания.
   - Можно? - это был Студент. На днях ему исполнилось сорок, и Лара тогда мучительно пыталась понять - как так бывает, если полгода назад они уже справляли его сорокалетие.
   - Заходи. - Разрешила она. Вытерла слезы вместе с мучительными мечтами, положила книгу на столик. - О чем-нибудь поговорим?
   - Поговорим. - Эхом откликнулся тот. - Вот ты тут читаешь, а я так и не научился.
   - Ты же в Университете семь лет учился! - Рассмеялась девушка. - Чем же ты там занимался?
   - Тем же, чем и все. - Спокойно ответил Студент. - Гулял, дрался на дуэлях, сочинял пасквили, громил кабаки. А на предмет грамотности у меня слуга был. Такой шалопай! Я его Гулькой звал, хотя полное имя его Насгул. А потом деньги кончились, папочка от меня отрекся, некоторое время пожил по девкам, но мне это надоело - без денег, на женском обеспечении... Вот я и ушел в Отряд. Из тех кого ты знаешь, там было всего человек пять - а из тех, кто сейчас жив, один Лисс и остался.
   - А чем вы тогда занимались? - в принципе, Лара знала историю отряда со слов Лося, но какой из Лося рассказчик? - Правда, что лорд При когда-то не был лысым?
   - Истинная правда. Ему тогда было тридцать два... Нет, пожалуй тридцать четыре. Его отца только-только лишили звания Пэра, ну, соответственно, и голову отрубили, сам лорд При малость поседел тогда, тронулся немножко и организовал Отряд.
   - То есть тронулся? - удивилась Лара. - С ума, что ли, сошел?
   - Эх, Лара, Лара... - Студент покачал головой. - Для того, чтобы бросить дом, друзей, любовниц, деньги - для этого нужно как минимум малость тронуться.
   - А что такое минимум? - заинтересовалась Лара.
   - Минимум, - охотно объяснил Студент, - это очень мелкое абсолютно сумасшедшее животное, водится где-то на юге - то ли в Атлантиде, то ли в Лемурии. А есть ещё Максимум, это тоже сумасшедшее животное из тех же краев, только очень большое. Говорят, что там же водится Лимит, но его никто не видел, а те кто видел, уже ничего не говорят.
   - Слушай, Студент, а ты не знаешь, где можно снять с меня это дурацкое заклинание?
   - Конечно знаю! Поехали в Университет. - Он потер руки. - Давно хотел проведать места своей боевой молодости. У нас там знаешь как? Если девушка недовольна, так сразу идет к магу и заказывает проклятие. Я от таких шесть раз лечился, все проходит, вот только сейчас время от времени отдается, а зимой так прямо не могу - каждые сорок минут в туалет бегаю. Но то что с тебя заклинание снимут - это полная гарантия.
   - Поехали. - Тут же решила Лара.
   - Сейчас? - удивился Студент. - А, Зевс с ним со всем, поехали.
   Многолетние привычки не выветрились с годами. Они собрались меньше чем за час, при этом большую половину времени заняли уговоры капитана Перепела выдать им сотню золотых на дорогу. Капитан поворчал-поворчал, но деньги дал. А вместе с деньгами дал им еще и Лисса в спутники. А напоследок сказал:
   - Нет, ребята, так дела не делаются. Удачи вам.
   Они уехали не прощаясь, Лара боялась, что Лось её не отпустит, их провожали только Перепел и Эльвин, которому пришлось всё сказать - он собирал им продукты в дорогу. Уже скрипели, отворяясь, ворота, когда девушка обернулась и встретилась взглядом с сэром Тобиасом. Молодой рыцарь был необычайно бледен и надменен. "Похмелье." - Догадалась она.
   Солнце стояло в зените, дорога спускалась между холмов в долину, позади оставался замок, издалека казавшийся скорее полуразрушенным, нежели недостроенным. Дважды по пути им встречались подводы с камнем, один раз волокуша с лесом. Еще до заката трое всадников миновали сторожевую вышку, стоявшую на выезде из долины. По пустой вышке лазили деревенские мальчишки, отлынивающие от работы.
   Путники решили не останавливаться на ночь - стояло бабье лето, и можно было скакать всю ночь, не боясь замерзнуть. Разбойники в округе повывелись, когда узнали, что хозяевами в долине стали ветераны Отряда Безумных. Самые непонятливые умерли от меча, или - для наглядности - на кресте.
   Стояло полнолуние - самое ведьмовское время, но путники не верили в деревенские сказки, да и мало какая нечисть решилась бы напасть на трех хорошо вооруженных людей. Однако Лара поминутно нервно поглаживала свой короткий меч, висящий на бедре.
   - Хорошая ночь. - Успокаивающе сказал Лисс. - Ночь для любви и шабашей.
   - А что такое шабаш? - сразу же отреагировала Лара.
   - Шабаш... - мечтательно протянул Лисс. - Это праздник тела. Это домашнее вино, поклонение старым темным богам, определенные грибы, кидаемые в костер, это безумие бесстыдства, когда ты забываешь себя, свой возраст и пол, когда все вокруг становятся ближайшими друзьями и подругами, и не доставить своим близким любого удовольствия - преступление, а удовольствие, получаемое тобой - безмерно...
   - Тьфу, какая гадость! - перебил его Студент. - Напоминает обычную студенческую групповуху, только красивых слов побольше. Тоже чего-нибудь нажрутся, влезут все вместе под одно одеяло, а потом утром в глаза друг другу смотреть не могут.
   - Боже, как много в мире интересных вещей, но мне не дано их попробовать... - Грустно сказала Лара.
   Оба ветерана ошарашено посмотрели на неё, затем переглянулись. Лисс втянул в себя воздух для того, чтобы выдать гневную тираду, но внезапно сдулся и задумался. Студент почесал в своей голове и тоже ничего не сказал. Некоторое время все молчали, затем Лисс негромко произнес:
   - Ларочка, я так понимаю, что происходящее с тобой - это вполне нормальное явление для такого возраста. Поверь умудренному человеку - есть и более интересные вещи. Тихая беседа за бокалом вина, пение меча в твоих руках, смерть врагов и счастье друзей.
   Мы все для тебя старики, только Беспалому сейчас то ли двадцать семь то ли двадцать восемь, и любой из нас сделает всё для твоего счастья, которое, повторю еще раз, заключается не только в радостях телесной любви.
   И опять все надолго замолчали. Разговаривать во время езды было не очень удобно, поэтому молчание получилось не совсем неловким. На рассвете остановились, перекусили немного, потом поехали дальше. Ближе к обеду въехали в первый городок на своем неблизком пути. Это был Ромсберг, старинный город, основанный Королем-Драконом еще вначале его правления, чем жители города безмерно гордились.
   Осмотр города решили оставить на следующий день, нашли большую таверну под вывеской, на которой был намалеван двухголовый петух с кинжалами в каждой лапе, и остановились в ней. Хозяин таверны был знаком с Лиссом, их связывали какие-то общие воспоминания, да и вообще они были похожи между собой.
   - Гноллы. - мрачно сказал Студент. - Везде они есть, и все приходятся друг другу родней.
   - Кто такие гноллы? - спросила Лара. - Я вроде что-то о них слышала.
   - Гноллы - это нация еретиков. В Зевса единого не веруют? Не веруют. Перуна своего непонятного почитают? Почитают. Ты хоть раз видела, чтобы Лисс свечку Данае поставил?
   - Ну вообще-то я тоже ни разу...
   - И-эх, совсем мы в безверии прозябаем... - непонятно как-то выразился Студент. - Я вот тоже уже лет десять как на капище не заходил. Оттого и проблемы все.
   - Все, я договорился. - Вмешался в разговор подошедший Лисс. - Ваша комната - третья слева по коридору, как подымаетесь.
   - А ты куда? - удивился Студент.
   - Меня хозяин приглашает на семейный ужин, вы уж извините, мы там в тесном кругу посидим.
   Лара уснула сразу же, как только легла. Студент некоторое время поворочался, потом захрапел. От его храпа Лара и проснулась - судя по луне, заполночь. Спать уже не хотелось, поэтому она разбудила соседа и потребовала культурной программы. Что такое культурная программа она не знала сама, но словосочетание, услышанное в свое время от бродячего менестреля (мир праху его) очень ей понравилось.
   - Гулять? В такое время? - Искренне поразился Студент. - А что Лисс скажет?
   - Наплевать. - Ответила девушка. - Мы что, уже и погулять не можем?
   Вышли на улицу. Тихие спящие дома, фоновый запах от сточных канав, бряцающие оружием патрульные, распугивающие разбойников (ну их, от греха подальше), всего этого Ларе так не хватало среди воинов Отряда. Студент как мог объяснял назначение памятников, канализационных труб и водостоков, время от времени она метала кинжал в пробегавших крыс, попадая два раза из трех, в общем и целом прогулка была очень приятной.
   Они не заметили, как углубились в трущобы. Здесь не было канализации, зато крыс стало гораздо больше. Студент с беспокойством отметил, что сзади за ними кто-то идет. Он попытался определить направление на таверну, но узкие кривые улочки уводили их все дальше и дальше.
   - Стойте. - Перед ними как из-под земли вырос здоровенный детина с дубиной в руках. - Положите оружие на землю, а потом...
   Что именно "потом" Лару не интересовало - она метнула кинжал в детину, и, поскольку он был значительно больше крысы, попала. С громкой бранью детина упал, из-за его спины материализовались двое ублюдков поменьше. Студент бросился куда-то назад, Ларе пришлось в одиночку справляться с бандитами.
   Драться в паре их никто не учил - это стало очевидно, когда Лара отошла на два шага в сторону, после чего луна оказалась за её спиной.
   - Ты что ж, сучёныш, делаешь? - удивленно спросил старший бандит младшего, когда тот случайно задел его своей саблей. Лара продолжения разговора ждать не стала - она струной вытянулась вперед, сделала укол и ушла обратно в стойку, ожидая ответного удара. Однако "Сученыш" тихо ойкнул и навзничь упал.
   Старший пораженно посмотрел на неё, и, сосредоточенно сопя, вытянул меч вперед. Сзади раздавался звон металла о металл - Студент не сбежал, он просто прикрывал её спину. Лара рассмеялась. Ей было совсем не страшно, возбуждение драки охватило её всю - так, как это было в последнем бою Отряда Безумных, когда она билась с врагами на равных со своими учителями.
   Бандит осторожно повел клинком влево-вправо, острие меча под углом было направлено вниз. Девушка сделала вид, что собирается нанести удар слева, осторожно вывела клинок в более низкую плоскость, ударила справа, и, не останавливаясь, крутанулась и нанесла удар сверху.
   Как она и предполагала, удар справа противник отбил. К её удивлению, отбил он и удар сверху - вот только блок был поставлен крайне неудачно, меч оказался параллелен земле, и вместо того чтобы спустить её клинок по своему вниз, а потом просто заколоть её, он принял всю тяжесть удара на свой клинок - и, как и следовало ожидать, его меч сломался.
   Её клинок чуть развернуло от удара, и только поэтому она не раскроила череп бандиту. Однако даже удар плашмя сильно оглушил его. Лара, как её и учили, автоматически подняла меч, легко крутанула его и нанесла удар в живот лежащему человеку.
   Однако тот успел увернуться, отбросил в сторону обломок своего меча и жалобно заверещал. Сзади подбежал Студент, оглядел поле сражения и собственноручно добил бандита, проткнув шпагой его сердце. Лара заметила, что на его бедре набухает тяжелое красное пятно, безнадежно портя и так уже не слишком чистые лосины.
   - Тебя ранили?
   - Арбалетчики. - Объяснил ветеран, - они всегда слишком уверены в своем оружии, хотя с луком или мечом мало кто из них чего-нибудь стоит.
   Они поспешно удалились от места схватки - если бы их там застукала стража, пришлось бы долго и муторно объяснять, что они там делали, откупаться невеликой наличностью - большая часть денег осталась у Лисса - да и вообще всячески унижаться, что для людей, привыкших спокойно стоять в пылу сражения, просто невыносимо.
   Отойдя на достаточное по их мнению расстояние, Лара перевязала Студенту ногу. Болт прошел мышцу навылет, не задев артерию, остановить кровь с помощью заговоренных листьев подорожника не составило труда, а сверху она наложила повязку из майки, снятой с самого Студента.
   - Не болит? - поинтересовалась девушка.
   Оказалось, что не болит. Еще когда он только пришел в отряд, на его теле было больше рубцов и шрамов чем на иных ветеранах, а уж теперь счет разным порезам и дыркам перевалил небось за пятый десяток.
   - Меня вначале спрашивали - "Ну что ты своей шпажонкой можешь?", - рассказывал он по пути в таверну. - А потом я показал, что могу, и они заткнулись. Двое - навсегда.
   - Слушай, Студент, ну чем тут хвастаться? - Лара повела плечами. - Вон, Лось в молодости стаю волков порешил имея один кинжал да догорающий факел. А Лисс в свое время человека чуть ли не по отвесному склону спустил. Он ему жизнь спас! А ты? Из принципа убить двух человек...
   - Ты меня еще поучи! - возмутился Студент, - сейчас вот не посмотрю на то что взрослая, а возьму и выпорю, прямо шпагой. Ты хоть помнишь, как с тебя первую часть заклинания покойный лорд При снял?
   Это она помнила. В то время отряд, получив причитающиеся деньги за уничтожение ватаги бандитов, расположился в деревне, а она с местными мальчишками умчалась на реку. Мальчишки вечером вернулись обратно, а её бес дернул пойти посмотреть на заброшенное капище, о котором толковали пацаны. Было ей тогда двенадцать, и не боялась она ничего, кроме водяных, о которых ей рассказывал на ночь Лось.
   А потом, после того как её на третий день нашли голодную и замерзшую в скалах, после того как лорд При снял первую часть наложенного на неё заклинания и после того, как объяснил ей почему маленьким девочкам вредно гулять так далеко одним, она стала бояться еще и ремня капитана Отряда Безумных.
   - Это хорошо, что помнишь. А насчет Лисса - так я тогда неподалеку был. Ему за того кретина большие деньги заплатили - или может ты думаешь, что он полез в горы из чистой любви к людям? Мы потом всем отрядом неделю пили, если тебе это о чем-то говорит.
   На востоке алел рассвет, на кухне таверны жарился приличных размеров хряк, а сонные стражники открывали замковые ворота, впуская горожан, ищущих справедливости у суда графа Сперанского, когда уставшие Лара и Студент вошли в свою комнату. Начинался новый день, а они только ложились спать.
  
   ГЛАВА 3
  
   - Значит, без меня веселились. - Лисс совсем не выглядел обиженным, напротив, он выглядел вполне довольным жизнью, несмотря на красные невыспанные глаза. - А я тут тоже времени не терял. Мне вот подумалось - почему бы не остепенится? Пора уже, как никак за сорок перевалил. Когда мы вернемся, я, пожалуй, останусь здесь. Женюсь, детей заведу.
   - На ком женишься? - Лара пораженно смотрела на того, кто считался старейшим членом Отряда, хотя по возрасту многим, в том числе и Студенту уступал. Спросонья она соображала довольно туго.
   - На дочке хозяина таверны. Леночка - чудесная женщина, ей двадцать два года, и она просто очаровательна. - Лисс мечтательно потянулся и неожиданно зевнул. - Ну, плюс и у Отряда будет свой человек в городе.
   Студент задумался. Ему не хотелось сильно задевать своего товарища, но различные колкости так и вертелись на языке. Он посмотрел на Лару, той, судя по всему, эта идея тоже нравилась не особо. Лисс с несвойственным ему детским выражением лица бродил по комнате, при этом постоянно задевая скудную обстановку ногами. В дверь постучали.
   - Леночка! - обрадовался Лисс, открыв дверь. На вид вошедшей девушке нельзя было дать больше шестнадцати лет, ростом она едва доставала Лиссу под грудь, черты лица были мелкими, в них проявлялось что-то от грызунов. Длинные светло-русые волосы каскадом спадали с обоих сторон лица почти до самой талии. В целом она производила вполне приятное впечатление, хотя что-то невидимое глазу сразу же заставило Лару насторожиться.
   - Не помешала? - Леночка склонила голову на левую сторону и чуть прищурилась, надув губки. - Идите есть, папа на стол накрывает.
   Спустились вниз. В отдельном маленьком зале собралось человек десять - судя по всему, гноллов. Они все были русыми, высокими, с правильными чертами лица и каким-то детским выражением глаз. Из них выделялись только Леночка и собственно Лисс. Леночка - ростом, а Лисс - не сходящей с лица улыбкой.
   Этот обед был чем-то вроде маленького семейного праздника, и Лара со Студентом поначалу стеснялись этих странных людей с их своеобразными шутками и традициями, но хозяин дома - Матияш - довольно быстро втянул их в разговор, окружающие очень мило к ним относились, и в целом обед прошел очень приятно.
   Еда была очень вкусной, в этот день Лара впервые попробовала черной икры, и ей, надо признаться, очень понравилось. Также были пельмени - рубленные кусочки мяса завернутые в тесто и сваренные в таком виде. Были блины с горячим сбитнем, а потом странный напиток, сделанный будто бы из хлеба.
   - Будете проходить мимо - заходите. - Радушно сказал им напоследок хозяин. - Мы будем рады.
   - Обязательно. - Не преминул вставить Лисс, хотя обращение больше направлялось его друзьям.
   - А тебя, обормот, здесь жду не только я. - Под рукой у него показалась Леночка и с детской непосредственностью принялась рассматривать уезжающих. - А если забудешь мой дом, то я уж постараюсь сделать так, чтобы и памяти по тебе не осталось.
   Выехав из города, друзья были поражены страшной картиной - на деревьях вдоль дороги висели десятки людей, повешенных за шею. У каждого на груди была табличка, но так как никто из путников не умел нормально читать, они так и не узнали, кем были повешенные - то ли злобными колдунами, то ли бунтарями, то ли просто разбойниками. Особенно поражало обилие детей и женщин - на разбойников они походили мало...
   - Нельзя же так... - пробормотала Лара. За стуком копыт её никто не услышал.
   Глубокой ночью они случайно проехали мимо нужного поворота, и отклонились в сторону. Ошибку, уже под утро, заметил наименее впечатлительный Студент, который и сообщил спутникам не слишком-то приятную новость. На коротком совете было решено срезать - попросту говоря, проехать некоторую часть пути по бездорожью.
   Как оказалось, неприятности только начинались. Вначале им пришлось пересечь один и тот же жутко извилистый овраг в трех местах, потом кобыла Лары потеряла подкову, а в довершение всех бед им перешел дорогу какой-то мужичок, судя по многим зловещим признакам - христианин.
   - Догоним и убьём. - Предложил практичный Лисс. Он хоть и не верил в приметы, но на всякий случай обычно подстраховывался.
   Однако догнать подлого мужичка им не удалось - он как сквозь землю провалился, оправдывая многочисленные страшные слухи о своей религии. Стандартная лесостепь между тем сменилась темным лесом, и ехать дальше на лошадях стало просто невозможно. Спешились, повели животных на поводу.
   Стояло уже утро, солнце стремительно рвалось в зенит, и путники остановились на полянке перекусить. Едва успели разложить снедь, которой снабдил их Матияш, как в центр импровизированного стола вонзилась стрела. Путники вскочили, достали оружие, встали спиной к спине.
   - Делиться надо! - Пискляво крикнул кто-то из чащи, со всех сторон захохотали этой немудреной шутке. - Оружие откиньте подальше, лягте на землю мордами вниз, руки вытяните над головой.
   - А если?... - Начал было Лисс, но стрела, вонзившаяся между его ног красноречиво ответила на все возможные вопросы.
   - Шестнадцать. - Тихо шепнул Студент, Лисс согласно кивнул. - Не сдюжим.
   Их связали, привязав опутанные за спиной руки к шее так, чтобы при любом неловком движении веревка впивалась в шею. Идти было недалеко, иначе, возможно, добрались бы туда просто не все. Лара бешено вращала глазами, переводя их с одного ублюдка на другого - все они были одеты в коричневые куртки, у каждого был лук и короткий меч. Было их действительно шестнадцать человек.
   Лагерь разбойников представлял собой зрелище убогое и поучительное. С первого взгляда становилось ясно, что это становище годится только для картины со зловещим названием "Дом людей-муравьев" - странная пирамида, вплетающаяся в деревья и теряющаяся далеко вверху, среди вершин вековых деревьев. От лагеря несло, как от выгребной ямы, причем нижний этаж был самым вонючим, а вверху, судя по всему, было почище. Лара удивилась - как граф, хозяин здешних мест, может терпеть такое безобразие.
   - Ну и что вы их сюда привели? - раздраженно спросил крепкий тридцатилетний мужчина с правильными чертами лица. - Что, сил не хватило сразу прирезать? Или может могилу выкопать поленились?
   Один из конвоиров подошел к этому человеку и что-то горячо зашептал ему на ухо. Тот заинтересованно присмотрелся к Ларе, обошел вокруг пленников, немного подумал и решил:
   - Стариков пока на мельницу, а там посмотрим. Девчонку поднимите ко мне.
   Ларе поднесли к носу какую-то гадость и она потеряла сознание. Очнулась девушка в прохладной, светлой комнате. Комнату заметно покачивало. Всей обстановки в ней было только изящное плетеное кресло, плетеная же кровать с хорошо выделанными шкурами на ней и несколько полочек с книгами на стене. Громадные по сравнению с размерами комнаты окна не были застеклены, и Лара лениво подумала о том, что зимой здесь будет очень прохладно.
   - Признайся, ты пытаешься понять где ты. - В окно влез тот самый мужчина, который распоряжался её судьбой. - Или я не прав?
   - Не прав. - С готовностью ответила девушка. В этот момент она осознала, что её руки свободны. - Я думала о том, что это летний лагерь.
   Мужчина поморщился, как-то неуверенно прошелся по комнате, подошел к полочкам, затем встал в позу оратора и начал вещать:
   - Здесь собраны труды великих умов. Я понял в чем их ошибки и я принял достоинства их теорий. Теперь я могу построить идеальное общество, и никто не помешает мне сделать это. А ты можешь мне помочь.
   - Каким образом? - заинтересовалась Лара. Она размышляла о том, что случится, если выкинуть этого позера в окно.
   - Ты дашь мне вдохновение. Ты станешь моей, и мы вместе...
   Договорить он не успел. Лара внезапно вскочила, и резко толкнула его в окно. Мужчина выпал, она подбежала и посмотрела вниз. Он висел на ветке чуть ниже окна, под ним, в полуметре, располагался следующий ярус пирамиды. Лара стояла в помещении, которое было вершиной этой забавной конструкции.
   - Хорошо. - Не смущаясь своим положением продолжил мужчина. - Есть другой вариант.
   Они договорились на том, что она не будет нападать на него, а он сделает ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Лара помогла ему забраться в комнатку, он достал из-под кровати бутыль, демонстративно глотнул из неё и предложил ей. Девушка отказалась, и он, пожав плечами, глотнул еще раз.
   - Ситуация складывается не в мою пользу. Я - виконт Сент-Мор, и до недавнего времени жил в своем замке, строил теории, пытался воплотить их в жизнь с помощью смердов. Какой-то кретин донес графу Сперанскому что я занимаюсь заговорами, граф потребовал с меня объяснений, и я ему их предоставил.
   Виконт приложился к бутылке в третий раз, его кадык долго дергался, прежде чем ополовиненная посуда была поставлена на пол. Лара смотрела на него без сочувствия, но Сент-Мор был человеком самодостаточным и ни на что не рассчитывал.
   - С графом мы договорились - я даю ему модель идеального общества, а он меня не трогает. И что в итоге? Отправил я ему тридцать поселян, отстроил возле города маленький макет идеального города, а потом ко мне прибегает мой человек и говорит, что их всех кинули в тюрьму. Я собрал верных мне людей, продукты, деньги - все что осталось, и ушел в лес.
   Виконт замолчал, глядя в пол. Лара посмотрела вверх - в крыше было несколько дыр разной величины. На улице кто-то неразборчиво ругал еще кого-то, сооружение покачивалось, все было совсем не так, как должно было быть.
   - От меня-то что требуется? - Девушка раздраженно посмотрела на сидящего напротив мужчину.
   - Тут, понимаешь, такая история... Мы когда сюда переселились, то как бы потеснили одного отшельника, а он обиделся. У моих людей то понос на неделю, то сыпь какая-нибудь высыпает, то еще что-нибудь. Ты, как мне сказали, с мечом пришла, обращаться небось умеешь?
   - Умею. - Сдержанно ответила Лара. - А что, сами справиться не можете?
   - Так убивает он всех. Мои люди отказываются против него выступать. Но я знаю, что у него есть принципы. Может, он тебя и не убьёт. А ты его как раз...
   Ларе происходящее нравилось всё меньше и меньше. Но особого выбора у нее не было, и она, выторговав себе всё свое оружие и договорившись об обмене головы отшельника на Лисса и Студента, отправилась поспать перед походом. Положили её на среднем ярусе, с несколькими другими девушками.
   Ночью девушки куда-то ушли, всю ночь раздавались какие-то шорохи, крики кто-то все время бегал и кричал, да и вообще идеальное общество Сент-Мора напоминало помесь борделя и дурдома. Выспаться ей так и не удалось.
   Утром её проводили до громадного дуба, сказав, что отшельник живет сотней метров южнее. Она вынула меч и осторожно ступая по хрупким ломким веточкам, пошла в указанном направлении. Солнце поднималось над горизонтом - но она его не видела, потому что небо полностью скрывали деревья. Внезапно ей пришла в голову мысль, что она, возможно, уже никогда не увидит солнца.
   Жилище отшельника с виду напоминало маленький холм, в котором проделали дыру и завесили её грязной тряпкой. Лара подошла ко входу и застыла в нерешительности. Что делать дальше она просто не представляла. Ей не хотелось убивать совершенно незнакомого, и, вполне возможно, неплохого человека.
   - Ну что как неродная? - Вопросили её из берлоги. - Спрячь оружие и заходи, отваров попьем, в кости поиграем на интерес.
   Весь страх и вся нерешительность куда-то ушли, и девушка, засунув меч в ножны, вошла. Взору её предстало жилище отшельника - большая круглая комната, заваленная всяким хламом. Везде валялись горы ломаного папируса, какие-то тряпки, в противоположном конце жилища к стене была прислонена картина - лев, с помощью вилки и ножа пожирает ягненка, а вокруг него на цепях сидят голые люди.
   В целом здесь было очень уютно, чувствовалось, что здесь живет хороший человек. Сам "хороший человек" сидел на самодельном, и, судя по всему, очень неустойчивом табурете. Было ему на вид лет семьдесят, длинная белая борода придавала благообразности облику.
   - Ксавериус, бакалавр магии. - Представился старик.
   - Бакалавр? - удивилась Лара, она думала что он не меньше чем профессор, а то и доктор наук.
   - Ну... не совсем. Я полгода недоучился. - Ксавериус осматривал девушку пару минут, прежде чем она догадалась представиться.
   - Лара, талисман Отряда Безумных.
   - Как? - Поразился старик. - Разве вас еще не всех перебили?
   - Нет, - смутилась девушка, - мы просто осели в одном месте.
   - Ну и то ладно. - Старик успокоился, достал ржавый котелок с водой, что-то пробормотал, вода в котелке закипела. Он потрогал её пальцем, подержал палец в воде, но не обжегся. - Запятую, что ли, не туда поставил? - пробормотал он, недоумевая. - Кипит-то кипит, но чуть теплая.
   Он пошептал ещё; потом выругался, поднял обе руки вверх, и что-то гневно крикнул. Из-за полога, с внешней стороны раздались потусторонние вопли. Лара выглянула и увидела невдалеке катающегося по земле человека в коричневой одежде с коротким мечом в руках.
   - Присутствие недоброжелателей всегда меня сковывает. Оттого и из Университета ушел. - Объяснил старик. - Ты как, с травками будешь пить или без?
   Он с сомнением осмотрел травки, травки были какие-то пожухшие, и в отвар не годились по определению.
   - Нет, пожалуй. - Ответила девушка.
   - Ну и правильно. - Облегченно вздохнул Ксавериус, отодвинул часть стены, выкинул растения наружу и задвинул стену обратно. - Я тоже экспериментировать не буду.
   Он предложил ей кленового сахару, и тут уж она не отказалась. Они попили кипятку с сахаром, приятно помолчали на разные темы, отшельник Ларе определенно нравился, а Сент-Мор ей так же определенно не нравился, из этого должен был следовать какой-то вывод, он вертелся в голове, но поймать его она не могла.
   - Так что, не будешь меня убивать? - спросил Ксавериус.
   - Нет, - покачала головой девушка, - но мне надо как-то спасти своих друзей.
   - Эх, если бы я был помоложе... - старик тяжело вздохнул. - Ну ладно, пойдем, подебоширим. А то они мне уже совсем надоели, безобразничают, лес рубят, свальным грехом занимаются, детей в эту гадость втягивают. Недаром же их граф вешать на первом же суку приказал...
   Лара вспомнила повешенных за городом людей, и ей стало не по себе. Но спасать друзей было надо, и они пошли в сторону лагеря "идеального общества". Возле громадного дуба, в том месте, где её оставили провожатые, стояли двое воинов с окровавленными мечами над трупом одного из провожатых. Лара в них сразу узнала Студента и Лисса. Они повернулись к ней, Лисс захохотал, а Студент начал что-то ворчать.
   - Твои? - Кивнул отшельник на них.
   - Ага. - Ответила Лара, и вдруг осознала, что стоит с совершенно глупой улыбкой. - Привет, отцы!
   - Я их знаю. - Мрачно пробормотал Ксавериус, но Лара не обратила на это внимания.
   Она обняла по очереди своих друзей, быстро осмотрела их - серьезных повреждений не было.
   - Ну что, пойдем ворошить муравейник? - Спросила она. - Коней бы надо забрать, деньги.
   - Где ты Это подобрала? - спросил её Лисс, глядя на отшельника. - И как ты выжила, находясь рядом с Этим?
   - Ксавериус? Он хороший! - Возмутилась девушка. - Он согласился помочь мне освободить вас.
   - Все хорошо, что хорошо кончается. - Мрачно пробормотал Студент. - Сейчас мы его оставим здесь, и пойдем за нашими лошадьми и вещами.
   - Эй, а меня кто-нибудь спросил? - Возмутился отшельник. - Я тоже иду.
   Несколько секунд они со Студентом смотрели в глаза друг другу, потом Студент сдался и махнул рукой - мол, делайте что хотите, я вас предупредил. Когда они подошли к лагерю идеальных бандитов, к ним вышел сам виконт. За Сент-Мором шли двое людей, держа в поводу лошадей, навьюченных их вещами.
   - Забирайте, и убирайтесь. Я конечно мог приказать расстрелять вас стрелами, но...
   - Не решился. - Закончил за него отшельник. - И правильно сделал, легче отделаешься. Только вот еще одну лошадь приведи, для меня.
   - Мою? - удивился бандит - реформатор, но до него быстро дошло, что Ксавериус собирается уезжать, и он тут же приказал привести еще одну лошадь.
   Они сходили к жилищу отшельника, тот достал из груды хлама пару книг и какие-то скромные пожитки, и они отправились в путь. К их удивлению, охромевшую лошадь подлечили и подковали заново.
   Ксавериус быстро вывел их из леса, и уже к вечеру они выехали на дорогу, ведущую в сторону Университета. Все трое мужчин молчали, как сговорившиеся, Лара пыталась их разговорить, ей было жутко интересно - в чем же дело, но ничего не помогало, и даже безотказный ранее метод - легкая девичья истерика, к её великому удивлению не сработал.
   Ближе к полуночи они встретили небольшой отряд кавалерии - Лисс переговорил с ними, и, вернувшись, сказал своим спутникам, что в окрестностях неспокойно - объявился оборотень, стращает население, воет по ночам, а на днях даже задрал пару овец. Путники посмеялись, и поехали вперед - сержант кавалеристов любезно сообщил, что неподалеку есть таверна.
   В таверне поели - еда была отвратительной, но что делать? А потом взяли две комнаты и пошли спать. Как и в прошлый раз, Студент лег в одной комнате с Ларой, а Лиссу выпало идти спать в одну комнату с Ксавериусом. Ни Ксавериус, ни сам Лисс этому особо не радовались.
   - Рассказывай. - Твердо сказала девушка Студенту. - Я имею право знать, почему вы его не любите.
   - Хорошо. - Как-то сразу согласился Студент. - Слушай. Я уже шестой год тогда учился на первом курсе Университета, и мне ничего особо не светило, деньги кончились, отец из-за дурацкого скандала от меня отказался. Я уже хотел было повеситься, представляешь, до чего дошло? А его отчислили с последнего курса, прямо перед выпускными экзаменами за то, что он разнес вдребезги водонапорную башню, лишив город воды.
   И он предложил мне пойти в Отряд Безумных - их перед этим хорошо потрепали на границе, половину отряда выкосили. "Слушай, - сказал он мне. - ты классно дерешься на шпагах, я неплохо владею магией. Нас обязательно примут в отряд, а мы уж позаботимся о том, чтобы к нам никто из этих мужланов не приставал со своими дурацкими традициями".
   Мне это показалось логичным - вешаться, если честно, не особенно-то приятно, да и при поступлении в отряд - ну, ты знаешь, первые дни к тебе относятся как к предмету, и до первого боя ты вообще никто. А вдвоем мы вполне неплохо могли справиться с ветеранами, чтобы они к нам не приставали.
   Лорд При тогда вообще не смотрел за своими солдатами. Он брался за самые сложные задания, кидался в гущу сражения, но отряд в то время был натуральным скопищем отбросов. И мы пережили первое время. Для этого мне, правда, пришлось двоих убить, еще двоих покалечил Ксавериус. Лорд При был в ярости - людей и так не хватало, а тут еще отряд лишился четырех человек.
   Нас не выгнали исключительно по той причине, что если бы нас выгнали, то в отряде осталось всего человек десять, включая самого лорда. Но он поступил хитро: наложил на Ксавериуса заклятие, согласно которому тот мог применять магию только во время боя. Меня он просто избил и пригрозил, что если я еще хоть что-то учиню, то он сделает меня импотентом на всю жизнь, без надежды на излечение.
   Я смирился, тем более что ветераны по приказу лорда перестали к нам приставать. А вот Ксавериус не смирился. Он не спал ночей, но что-то придумал. Проводил какие-то обряды, что-то писал, и в конце концов распутал заклинание лорда При. Лорд был восхищен, они переговорили и договорились, что Ксавериус не будет причинять вред своим, а наш капитан не будет повторно налагать на него заклинание.
   А потом выяснилось, что наш маг-недоучка что-то сделал не так, и ни одно мирное заклинание у него нормально не срабатывает. То есть если он брался лечить язву, то вместе с язвой у больного пропадала и половина волос. Если он возводил с помощью магии стену, то вместо раствора между камней там оказывался навоз.
   Если бы он не использовал магию в мирное время вообще, или хотя бы делал это пореже... Но он, Харон бы его побрал, не мог даже чайник нагреть без магии! Пару лет он жил с нами. В бою ему не было равных - даже лорд При, который с боевой магией практически незнаком, признавал, что без Ксавериуса нам бы пришлось куда сложнее.
   Но на отдыхе... В общем, когда он только вступившему в отряд Лосю вместе с больным зубом случайно удалил и половину здоровых, в тот же день двигая с помощью магии к себе тарелку сломал столб, держащий полог палатки, а потом, пытаясь восстановить порядок, вывихнул Лиссу обе ноги...
   В общем, мы пришли к капитану и сказали - или мы, или он. Капитан, надо отдать ему должное, долго не думал. А Ксавериус обиделся на всех и ушел. Последнее, что я о нем слышал, так это большой пожар в Костарице. Если не ошибаюсь, он просто пытался помочь девушке достать ведро, уроненное в колодец.
   - Тот самый пожар, когда сгорел целый город? - поразилась Лара.
   - Именно. - Студент тяжело вздохнул. - Теперь, если честно, у меня появляется искушение бросить все к собачьей матери и поехать обратно в наш замок. Я слишком стар для путешествия с этим ходячим недоразумением, набитым неприятностями по самые уши.
   Лара заснула быстро, а Студент долго еще вспоминал свою молодость, Ксавериуса, с которым в свое время неоднократно ходил по девкам, пил вино и вообще развлекались они как и положено студентам... Тяжелый сон навалился на него, и всю ночь он вновь переживал из-за проклятия отца, множество раз подходил к намыленной веревке, пил тягучее вино, купленное на последние деньги, а Ксавериус все не приходил и не приходил...
  
   ГЛАВА 4
  
   Утром Лара совсем другими глазами смотрела на отшельника. Она уже жалела, что нарушила его уединение, хотя сам он, судя по всему, уже ни о чем не жалел. С раннего утра они с Лиссом оккупировали кухню, и, угрожая мечом, не подпустили хозяина к готовке, а сами, вдвоем, сделали вполне приличное жаркое с рисом.
   Хозяин, конечно, плакал, когда разжигая огонь Ксавериус своротил печь, но Лисс сказал что это еще слишком малая плата за то, что они ели его стряпню, и пригрозил оставить волшебника здесь жить, если хозяин не перестанет плакать. Угроза сработала.
   Выехали ближе к обеду. Начал накрапывать дождь, и привередливый отшельник захотел разогнать тучи. Однако два приставленных к горлу клинка стали достаточным резоном для прекращения попытки воспользоваться магией. Завязалась беседа, Ларочка услышала несколько историй, которых раньше не слышала.
   Еще до полуночи они въехали во владения герцога Савского, до Саввы решили не останавливаться, и к первым петухам въехали в столицу герцогства. Лисс потащил их в какую-то таверну, про которую выражался крайне почтительно и так аппетитно облизывался, что даже Студент, поворчав для приличия что-то про "этих ваших гноллов", согласился ехать за Студентом.
   А в таверне открылась истинная причина его стремления сюда - там их уже ждала Леночка, сбежавшая от тяжелой опеки отца. Первым делом она отчитала Лисса за медлительность, вторым расцеловала его, а потом, наскоро познакомившись с Ксавериусом, попыталась утащить Лисса наверх - то ли для выяснения отношений, то ли для занятий любовью, то ли для того и другого вместе.
   - Лисс. - требовательно позвала его Ларочка, чем заработала неприязненный взгляд гноллки. - Ты ничего не собираешься сделать? Деньги у тебя.
   В это время Ксавериус, которого никто не успел остановить, материализовал розу. Судя по его ошарашенному виду, он не собирался делать её черной в золотую крапинку с серыми листьями. Розу он преподнес Леночке, которая сразу же расцвела, зарабатывая, в свою очередь, неприязненный взгляд Лары.
   Весь день Студент спал, Лисс пропадал у Леночки, время от времени появляясь в общем зале всё более и более счастливый и всё более и более невменяемый от усталости. Лара беседовала с Ксавериусом на разные темы.
   Как оказалось, прошлой ночью Лисс рассказал ему о Ларочкиных проблемах, при этом строго настрого запретил ему что-либо предпринимать, пригрозив лютой смертью. Тем не менее отшельник тут же предложил ей свою помощь - то ли не воспринимал угрозы Лисса всерьёз, то ли желание оказать услугу хорошему человеку пересилило страх.
   - Ну как хочешь. - Не обиделся он, когда девушка отказалась. - Если что - обращайся. А ты не слышала эту жуткую историю, как местный герцог лишился своей ноги?
   - Нет. - Заинтересовалась Лара, вспомнив сэра Тобиаса.
   - Дело было во время прошлогодней кампании. Сам я тогда уже уединился в лесу, но слухи - они же всепроникающи. Мне рассказали, как всё произошло. Королевские войска наступали на осман, левым флангом командовал сам герцог, и именно на левый фланг пришелся основной удар турок. Они хотели прорваться и уйти - их было значительно меньше, чем наших войск.
   Когда наши дрогнули, герцог вместе со своим штабом и с телохранителями кинулся в самую гущу схватки, и им удалось оттеснить противника. Но сам герцог и несколько человек с ним оказались в окружении злобных янычар. Герцога Савского спешили, ему подрубили ногу так, что она волоклась за ним. И тогда он попросил парня, спешившегося рядом с ним, чтобы тот дорубил его ногу.
   Парень подчинился, герцог встал обрубком на труп лошади и они вдвоем несколько минут оборонялись против сотен турок. Весь штаб - на тот свет, из телохранителей выжил только один, да и тот стал законченным идиотом. А потом подошли войска, турок оттеснили, а герцог ни с того ни с сего поднял руку и проклял того парнишку. Кто его знает, отчего.
   Ну, парню сразу рыцарский пояс, герцога на носилках - в лазарет, турок, тех, что выжили, лишили глаз и отправили обратно в ихнюю Турцию. А теперь герцог ищет мага или механика, который вернет ему ногу. Большие деньги предлагает, я бы может даже попробовал, только вот плата за неудачу - смерть, а я не настолько в себе уверен, чтобы рисковать своей жизнью. А вот как звали того парня, я, хоть убей, не вспомню. Помню только, что имя какое-то собачье, то ли Боб, то ли Шарик...
   - Тобик. - отстраненно сказала Лара. - Сэр Тобиас.
   - Так ты с ним знакома? - поразился старик. - Слушай, мне интересно, как сбывается проклятие, наложенное обычным человеком, но в критический момент и с большим чувством?
   - Как его прокляли? - спросила девушка.
   - "Чтоб тебя дети так слушались" - если не ошибаюсь, проклятие звучало именно так.
   - Чего? - расхохоталась Лара, выходя из странного состояния, в которое её загнал рассказ старика. - Откуда ж мне знать, как сбывается это проклятие, если у него детей-то еще нет?
   - Все так. - Насуплено пробормотал старик. - Любыми путями пытаются уйти от проклятия. Я не удивлюсь, если он вообще детей заводить не будет.
   Лара смеялась долго и со вкусом в то время, пока старый маг с недоумением смотрел на неё. Для него это был принципиальный вопрос, он видел в этом случае чуть ли не заговор обычных людей против всех магов и магии вообще.
   Вконец смутившись, Ксавериус забылся и попытался собственноручно получить кружку пива. Вместе с кружкой морса он получил большую дохлую рыбу, и, ругнув почему-то коварных христиан, кинул рыбу под стол, откуда она начала ароматизировать на всю таверну.
   Через пять минут подбежала служанка, вытащила рыбу, и, извинившись перед Ларой и отшельником, невозмутимо унесла её в сторону кухни. Еще через пять минут подошел хозяин таверны. С собой он принес две кружки темного, густого эля, которые поставил перед девушкой и стариком.
   - Это был осётр. - Тяжело молвил гнолл. - Настояший осетр, набитый икрой. Я не знаю, кто его сюда подложил, знаю только что осетры не летают, и что сама по себе эта рыба довольно-таки дорога, чтобы ею вот так раскидываться.
   - Ничего не знаю. - Сразу же выдал себя Ксавериус. - Ничего не видел.
   И уже через полчаса он раз за разом производил снулых окуней, а хозяин таверны пытался давать советы и проверял окуней на наличие икры. Икры не было. Апофеозом представления стало явление народу кальмара. Опытный трактирщик сразу оценил грозящее бедствие, и, не дожидаясь пока появятся пиявки и крокодилы, сдержанно поблагодарил Ксавериуса.
   Однако тот уже распалился. Почувствовав себя нужным, он сделал последнюю попытку - и на столе образовалась гора красной икры. Хозяин попробовал её на вкус, удовлетворенно хмыкнул, но все-таки решил не рисковать и, от греха подальше, отправил мага отдыхать.
   Ночью, когда нормальные люди ложатся спать, из своей комнаты выполз Студент. Спать он не хотел, а хотел есть, пить и по возможности гулять. Присутствие Ксавериуса напоминало ему о славных годах бурной молодости и том времени, когда жизнь была одной сплошной ночью разгула, пьяной и интересной.
   Лара, уставшая и сытая (хозяин накормил их рыбой в сметане) пошла спать. Старый маг решил провести некоторое время в компании Студента, и она покинула их. Сон пришел быстро, и открыв глаза она не поняла - спала ли вообще. Впрочем, ласковое осеннее солнце смеялось в окно, пели не улетевшие еще на юг птицы, и все говорило о том, что уже день.
   Выйдя в общий зал она первым делом отметила, что столов в таверне стало явно меньше, а на стене напротив входа обнаружилось большое серое пятно. У неё не было никаких сомнений в том, что это гуляли её друзья. Лара поднялась в комнату Леночки, но там никого не было.
   Делать в принципе было нечего, и Лара решила погулять по городу - в таких больших городах ей бывать еще не доводилось. Выйдя на улицу, она решила довериться судьбе - куда вынесет, туда вынесет. Вынесла её судьба, как и следовало ожидать, к рынку. Пройдя через ряды торговцев рыбой, зеленью и мясом, она внезапно ощутила запах меда.
   Купила себе кусок сот, и, смакуя сладкое лакомство, пошла дальше. Дальше были лавки бакалейщиков, оружейный ряд и лавки менял. У бакалейщика она купила длинную свободную юбку и приталенный женский камзол под цвет юбки, в оружейной лавке присмотрела было кинжал, но во-первых цена была великовата, а во-вторых оружейник сразу сказал, что не продаст ей ничего кроме кухонного ножа. Люди косились на её меч, и Лара чувствовала себя неуверенно.
   - Тётя, а ты тетя или дядя? - спросил её какой-то мальчуган, чем заработал вполне заслуженную оплеуху.
   Однако в его словах была доля правды - то, что в провинции ей позволялось, в столице герцогства оказалось дурным тоном. Самые невоспитанные тыкали в неё пальцами, а воспитанных на улицах города было куда меньше, чем невоспитанных. Лара сделала лицо каменным, и пошла обратно к гостинице.
   Путь назад занял куда больше времени, чем она предполагала - некоторые улочки поразительным образом умудрялись спрятаться от её взора, и ей неоднократно приходилось возвращаться назад, чтобы найти то место, из которого она утром вышла.
   В таверне народу явно прибавилось. Близился День Духов, и перед праздничным карнавалом в столицу провинции съезжалась вся местная знать и многие зажиточные крестьяне из тех, что умудрились пережить смутное время не потеряв ни головы ни зажиточности.
   Ни одного свободного места! Впрочем, приглядевшись, Лара увидела, что один стол полностью занят её друзьями. Лисс выглядел еще более усталым и еще более счастливым, Студент и Ксавериус маялись с похмелья. Стол перед ними был пустым - очевидно, они заняли его сравнительно недавно.
   - Давай к нам! - Крикнул Лисс, первым заметивший вошедшую девушку. - Сейчас на стол накроют.
   - Что дают? - Спросила Лара, потеснив на скамье Студента.
   - Говядину в винном соусе. - Сказал тот, потирая больную голову. - Мне тут рассказали, что мы вчера ночью творили... Лучше бы я не просыпался.
   - А что случилось? - Сделала вид, что не заметила последствий их гулянки Лара. - Вроде всё нормально.
   - Нормально-то нормально, - ответил за Студента Лисс, - только вчера одна парочка решила не платить за ужин, и Ксавериус захотел вступиться за хозяев. Ничего страшного, обломки столов убрали, прах еще утром со стены смыли, а сейчас хозяин прямо - таки не нарадуется - все посетители спешат расплатится чуть ли не до заказа.
   - Не помню. - Агрессивно заявил маг. - Не было. Вино помню. Кальмар под белое вино был. Столы не ломал. Не было - и всё.
   Лара с интересом посмотрела на него - в этот момент старик больше напоминал обиженного ребенка, нежели умудренного волшебника. Он упрямо смотрел в стол перед собой, руки его тряслись мелкой похмельной дрожью, и вдруг Ларе стало понятно, что в следующее мгновение он сделает что-то, о чем потом будет говорить - "Не было. Не помню".
   - А почему мы так долго ждем еды? - вопросил маг тихим провокаторским тоном. - Или может мы посетители второго сорта? Проклятие, я хочу вина!
   Лисс мгновенно оторвался от губ Леночки, и хотел было что-то сказать, но не успел. Ксавериус поднял руки вверх, резко крикнул какую-то фразу, взмахнул руками, и ничего не случилось. Он немного подумал, вскинул руки вверх, но тут же его рот зажали сразу несколько рук. К чести Лары надо отметить, что её рука была первой.
   На улице пошел дождь. По крыше таверны забарабанили капли - хотя Лара помнила, что когда она заходила в таверну, туч не было даже близко. Какой-то человек забежал в зал с улицы, и, пытаясь вращать своими квадратными глазами, попросил таз.
   Почти все посетители выбежали из заведения - снаружи действительно шел дождь. Дождь из отличного токайского вина урожая прошлого года. В окне второго этажа здания напротив полная женщина, совершенно ничему не удивляясь - а чему удивляться, если цены на зелень упали, несмотря на то что сезон отошел - выставила корыто, время от времени окуная в него палец, облизывая его и с довольным видом кивая.
   - Ксавериус, - мрачно сказал Студент, теребя перевязь шпаги, - если ты еще хоть раз не спрося у нас разрешения применишь магию, то дальше мы поедем без тебя. Понятно?
   - Ага. - Булькнул незадачливый маг, пытаясь ртом поймать тяжелые капли. Дождь из вина как будто преднамеренно капал рядом, растекался по лицу, в рот практически не попадая.
   - Мы же вонять будем! - крикнула, забегая обратно под крышу, Леночка.
   - Я тебя оближу. - Галантно сказал Лисс. - И вино в этом букете будет играть не главную роль.
   Дождь шел больше часа на территории всего города. За это время не было совершено ни одного тяжелого преступления, не совершилось ни одной крупной сделки и не умерло ни одного животного кроме дэнжин-мастера. Ксавериус остался недоволен.
   Хозяин таверны, сидя в подвале, смотрел на разбитые в щепу столы и подсчитывал, сколько баррелей отменного вина в одночасье вылилось на город. Вся крыша таверны его стараниями за несколько минут превратилась в одну громадную ёмкость, наполняющуюся вином. Под водосточной трубой два его сына регулярно меняли бочки - пустых к концу ливня осталось всего две.
   Герцог Савский, не будь дурак, назначил награду за любые сведения о шутнике. Посетители таверны об этом не знали, поэтому поужинали наши герои относительно спокойно. Ближе к вечеру к ним вышел хозяин, коротко переговорил с Лиссом, сделал несколько комплиментов Леночке и Ларе, загадочно посмотрел на Ксавериуса и удалился.
   - Что он тебе сказал? - поинтересовалась Лара.
   - Спросил, надолго ли собираемся задержаться, и предложил отдохнуть в его загородном доме. - Лисс натянуто улыбнулся. - При этом он зачем-то добавил, что дом всё равно старый, и ему его не очень жалко. Я отказался.
   - Мы куда-то торопимся? - задумчиво спросила Лара. - Слушай, Лисс, а далеко еще до Университета?
   - До Университета - дней семь в нормальном темпе. - Ответил за Лисса Студент. - Но во время праздников выдержать нормальный темп практически невозможно. Я - за то чтобы воспользоваться предложением хозяина таверны, раз уж он настолько добр. Только без Ксавериуса.
   - Без Ксавериуса не получится. - Лисс сморщился. - Хозяин имеет на него виды.
   - Невежливо говорить о присутствующих в третьем лице... - Прошипел маг.
   - Что такое третье лицо? - Заинтересовалась Лара, одновременно с ней Студент заметил:
   - А обливать целый город вином - вежливо?
   Все замолчали. Молчание нарушила Леночка, которая поднялась со своего места и сказала:
   - Надо ехать. Меня возможно будет преследовать один назойливый ухажер. Чернокнижник.
   - Я уже говорил - хоть чернокнижник, хоть краснодеревщик, убью - и все дела. - Лисс потрогал рукоять меча.
   - Чернокнижник? - Заинтересовался Ксавериус. - Не надо относиться к этому легкомысленно - чернокнижники это маги, которые используют запрещенные христианские тексты. Вы представляете - запрещенные даже самими христианами! Я еще ни одного не встречал.
   Вот это да! Лара потрясенно посмотрела на Леночку. Чернокнижник? Христиане? А с виду такая неприметная, маленькая, и вообще...
   - Ну, в конце концов ходят слухи, что христиане не такие уж и плохие, - вступился за них Студент. - Говорят, что они не едят жареных младенцев. Ну, или, по крайней мере не жарят их живьем перед тем как съесть.
   - Ты еще скажи, что они признают неоднополые браки. - Облил его презрением Лисс. - Или что не поклоняются орудиям пыток.
   - Тут надо внести ясность. - Ксавериус потер руки, вспоминая свой реферат по философии на тему "Христианство - извращение или религия". На самом деле они поклоняются не всем орудиям пытки, а только кресту. Да и вообще, младенцев они не едят, в браки вступают как и все нормальные люди, делая вид, что они такие же как мы. А сто сорок два способа узнать христианина подробно описаны в восьмитомном труде достопочтенного Люцифериуса, ректора Университета со сто двадцать шестого по сто сорок второй год по смерти Короля-Дракона. Самый простой способ - это связать ему руки и кинуть его в воду. Если потонет...
   - Ну хватит тут рассказывать мерзкие истории про христиан при детях! - возмутился Лисс. - Леночка, как там зовут твоего чернокнижника? Палиин? Нидооп? Завтра же сходим в храм великого Зевса, расскажем про этого краснодеревщика, попросим жреца отслужить по нему заупокойную - дело благое, за хорошую плату он не откажется.
   На том и порешили. Еще немного посидели, попили вина. Лара была в восторге оттого, что ей разрешают пить как взрослой, обычно Лось пресекал её попытки долить себе больше положенного стакана, и приходилось просить Соломею, чтобы та тайком вынесла ей немного из трактира. Впрочем, получив разрешение пить сколько влезет, девушка поняла, что напиваться ей совсем неинтересно.
   Потом пошли спать. Леночка с Лиссом к ней, Ксавериус со Студентом в одну комнату, а Лара - в другую, можно сказать персональную. Спать не хотелось, и она долго лежала, представляя себя принцессой, в шикарном платье, окруженной свитой блестящих кавалеров и ограниченным количеством дам, среди которых она, естественно, царила...
  
   Глава 5
  
   За ними пришли в полночь. Лара даже не проснулась когда в её комнату вошли солдаты, а когда проснулась - было уже поздно. Из соседней комнаты, в которой спали Студент с Ксавериусом, доносились звуки схватки, приглушенные раскаты магии, мат солдат. Выходя в коридор, она увидела как несут Лисса, судя по всему, просто спящего - Леночка, печально улыбаясь, шла рядом с ним.
   Их вывели на улицу, через несколько минут появились связанные Студент и маг, которому еще и рот заткнули. Солдаты, которые их выводили, выглядели жутко - помятые, окровавленные, один из них пытался одернуть подол слишком короткого ему платья, другой все время ощупывал свои рога, третий беззубо щерился идиотской ухмылкой. Еще двое солдат выглядели получше, но чувствовалось, что им тоже досталось.
   "Очевидно, я наблюдаю результат проклятий, сделанных профессионалом... - подумала Ларочка, когда их распихивали по двум каретам. - Уж лучше иметь дело с непрофессионалами".
   - Поехали. - Стукнул в стену кареты один из двух солдат, влезших вместе с Леночкой, Ларой и бесчувственным Лиссом в камеру на колесах. На окнах тускло блестели решетки, в углах звякали от тряски кольца, к которым, очевидно, пристегивали особо опасных пассажиров.
   - Ну как же вас угораздило... - сочувственно произнес один стражник, ласково обнимая Лару за талию. - Молодые еще девчата, и в такую компанию...
   - Отнимется. - Мрачно сказала Лара, и к её удивлению страж порядка поверил, руку убрал, а по зрелому размышлению еще и привязал её к ближайшему кольцу. Заткнуть её рот кляпом он не решился.
   Лисс во сне ворочался, ему было жутко неудобно спать сидя, но он всё равно не просыпался. Леночка смотрела на него с нежностью, время от времени поправляя своими руками, связанными впереди прядь волос любимого человека, которая всё время норовила залезть ему в рот.
   Спустя некоторое время они приехали. Открылась дверца, Лару осторожно приняли, поставили на ноги и повели по узким коридорам мрачного здания. Факелы, вставленные в подставки в виде голов скорпикор через каждые несколько шагов, ярко горели, невыносимо чадили и производили гнилостный дым, сразу же опускающийся к полу.
   Её привели в камеру, больше похожую на комнату в их недостроенном замке. От той комнаты эта отличалась разве что большим количеством мебели и решеткой на окне. Снаружи окно оказалось занавешено тяжелой тканью бордового цвета. В комнате было темно, но пройти до кровати Лара смогла не свалив ни стул, ни маленький столик.
   Внезапно комната осветилась - на стене один за другим проступили три огненно-красных иероглифа - Лара поразилась тому, что это было то самое письмо, которым писали книгу, оставленную ей в наследство покойным капитаном Отряда Безумных, Лордом При. Письмена сложились в фразу:
   "Ты понимаешь?"
   - Чего понимаю? - поразилась девушка.
   "Понимаешь, и это прекрасно. Ты можешь меня освободить?"
   - Кого тебя, и откуда освобождать? - Лара запаниковала. Она не могла понять, кто это пишет на стене, учитывая, что в комнате она была одна. - Ты где?
   "Не можешь, и это печально. Я твой сосед, нахожусь за этой стеной, и меня завтра казнят при большом стечении народа. После казни начнутся праздники".
   Лара некоторое время осмысливала написанное, иероглиф "праздники", состоящий из восьми смысловых частей, долго не поддавался расшифровке, и она вначале прочитала его как "неприятности", удивившись тому, что у соседа неприятности начнутся только после смерти.
   Потом она поняла, что прочитала его неправильно, подумала, и прочитала как "месячные", совсем уж смутившись и лишь почти решившись сказать соседу что у неё тоже вот-вот начнутся, она поняла бредовость своего предположения и прочитала слово правильно.
   - Я что-нибудь могу для тебя сделать? - спросила она, сочувствуя бедняге.
   "Да. - Ответил он. - Помолчи пожалуйста".
   Лара задохнулась от обиды и гнева - но ничего не сказала этому явно не очень приятному типу. Она прилегла на постель, и сон неожиданно быстро сморил её, однако долго спать не пришлось: осветившие комнату иероглифы добавили ровно столько неуютности, сколько требовалось для пробуждения девушки.
   "Ты умеешь играть в шахматы?" - Вопрошали письмена.
   - Нет. - Односложно ответила она.
   "А в нарды?" - Продолжали допрос иероглифы. Что характерно, иероглиф "нарды" она перевела почти правильно - "бросание костей в поле и последующее топтание там".
   - Нет! - Возмутилась Лара, её оскорбила мысль о том, что она может играть в такую изуверскую игру.
   "Обидно". - Высветила стена, после чего комната погрузилась обратно во мрак. Иероглиф "Обидно" можно было перевести также как "И скучно, и грустно, и некому руку подать", а также как "Всё-то не слава Богу". Впрочем, на этот раз Лара перевела правильно.
   Спать больше не хотелось, она обследовала меблировку, ничего интересного не обнаружила, посидела на кровати, повыстукивала стены в поисках потайных ходов, постучала в дверь надеясь если не на побег, то хотя бы на хлеб с водой, но ходов не нашла, стук в дверь был проигнорирован и она вновь легла на кровать.
   Когда в щели импровизированной шторы проник утренний свет, на стене высветилось: "Если тебе доведется встретить прекрасную гноллку Леночку, передай ей, что она стерва каких мало".
   - От кого? - заинтересовалась Лара.
   "От чернокнижника Даниила". - Ответила стена. Ларе стало страшно - она находилась в непосредственной близости от живого христианина, причем из таких, которых даже сами христиане боятся! Девушка вспомнила как он её спрашивал про свою изуверскую игру, и подумала - "А может быть и шахматы не такая уж безобидная штука?"
   Внезапно перед её взором предстало видение - молодой, не старше двадцати лет, парень, закованный в цепи, с кляпом во рту и повязкой на глазах. Несмотря на кляп и повязку, чувствовалось, что он ехидно улыбается. Нечесаные длинные волосы ореолом лежали вокруг его головы - сам он почти висел на цепях, которые уходили в стороны от его рук и ног. "Бедный". - Мелькнула у неё мысль и тут же пропала - еще чего, жалеть таких мерзавцев!
   Через некоторое время за ней пришли. Девушку отвели в большую уютную комнату, в которой стоял громадный письменный стол, а за столом лицом к ней сидел грузный мужчина с ясным, властным взором. На вид ему можно было дать от сорока до шестидесяти, а если заглянуть в глаза - так и семидесяти показалось бы мало.
   - Так вы значит, благородная дама? - спросил он у неё ласково. - А с виду - бандитка бандиткой.
   - Как это? - удивилась Лара. - Никакая я не благородная.
   - Вы еще этого не знаете, хотя я и удивлен тем фактом, что Елисей вам ничего не сказал. Именно среди его вещей обнаружился документ, удостоверяющий ваше право на титулы и владения покойного лорда При. Впрочем, действительным лордом При станет только ваш сын, ибо вы леди не по крови.
   Кстати, этот документ не завизирован лицом соответствующего ранга - несмотря на подпись и печать покойного лорда его могут - и даже наверняка попытаются обжаловать. Моя подпись под документом лишит кого бы то ни было сомнений в его подлинности.
   Лара поняла, что перед ней герцог Савский. Он внимательно смотрел на неё, ожидая какой-нибудь реакции, но она не знала что ей делать, поэтому ничего и не делала. Молчание затягивалась, девушка все больше и больше вытягивалась, на лице у неё проступила непроницаемая высокомерная маска - скорее от бессилия, нежели по какой-то другой причине.
   - Кто такой Елисей? - спросила она наконец просто чтобы прервать молчание.
   - Вы знаете его как Лисса. Гнолл, с темным прошлым и неясным будущим. - Герцог чуть подвинулся на стуле, устраиваясь поудобнее, сморщился от боли и тут же взял себя в руки. - И все-таки в вас чувствуется порода. Не знаю, откуда, может сказывается воспитание Лорда При, а может даже где в предках и король гулящий затесался - такое бывает.
   У вас есть несколько вариантов. Давайте предположим, что вы хотите иметь детей. И желаете им счастья. Так вот - они могут стать равными среди равных в нашей среде - среде знати, или же ваши шансы дожить до появления потомства резко уменьшатся. Что вы выберете?
   - Я как-то еще не думала о детях. - Сказала Лара. Герцог явно начал не с того конца - ему бы говорить о блеске двора, о кавалерах, а он ни с того ни с сего - о детях. Впрочем, его можно было понять - у герцога Савского не было наследников. - Что вы мне хотите предложить?
   - У меня есть проблема. - Герцог помолчал, обдумывая, как её выложить. - Проблема есть, а ноги нет. А у вас есть волшебник. Проблемы нет, а волшебник есть. Я переговорил с ним, он наотрез отказывается сотрудничать.
   - А как он объяснил отказ? - Ларе стало интересно.
   - Ну... - смутился герцог, - я вообще-то с некоторым недоверием отношусь к магам такого уровня, и на первый раз я не разрешил вытащить кляп у него изо рта.
   - Я бы на его месте тоже отказалась от ваших предложений. - Мрачно заметила Лара.
   - Теперь даже не знаю, что и делать - то ли убить, то ли вас заставить его уговорить. Как ты думаешь?
   - Только не убивать. Его проклятие нас всех достанет. Вы представляете, что такое предсмертное проклятие могущественного волшебника?
   - Ну, мы можем его убить во сне. - Внес предложение владыка Саввы. - Он не успеет наложить проклятие.
   - Насколько я знаю, - доверительно сообщила Лара герцогу Савскому, - маги такого уровня предсмертное заклинание составляют заранее, а в момент смерти оно просто срабатывает. Я бы не рисковала.
   На самом деле Лара блефовала - ничего подобного про магов она не знала, да и вообще представление о магии имела весьма смутное - единственный до недавнего времени её знакомый маг лорд При магией пользовался крайне редко, предпочитая искать другие пути, нежели добиваться чего-то с помощью заклинаний.
   - Тогда я просто не знаю. - Герцог Савский посмотрел на девушку. - Единственный вариант - это держать его в цепях и с кляпом, и кормить принудительно, как при ранении в горло. Да и это не выход - что-то ваш маг не выглядит особенно молодым, через несколько лет все равно подохнет...
   - Герцог. - Потенциальная леди При сделала еще одну попытку, - вы не хотели бы доверить беседу с Ксавериусом мне, а я бы его уговорила.
   - Так вы согласны? - обрадовался герцог. - Конечно, вас прямо сей час к нему проводят. Лейтенант!
   Как будто из стены появился лейтенант, и только легкое покачивание портьеры выдавало место, откуда он вышел. Это был молодой мужчина лет двадцати пяти с аккуратной бородкой - "эспаньолкой", черным курчавым волосом до плеч, ростом под два метра. Лицо его выражало готовность прямо здесь, не сходя с этого места, отдать жизнь за своего сюзерена.
   Получив необходимые распоряжения, он отвел девушку по широким коридорам в дальнее крыло замка - там, спустившись по бесконечным лестницам глубоко вниз, они оказались перед большой железной дверью. На лице лейтенанта отразилось чувство безотчетного страха, но он пересилил себя, отпер дверь и прошел первым.
   На каменном полу, с разведенными в сторону с помощью цепей руками и ногами лежал Ксавериус. Вокруг него мелькали то появляясь, то исчезая, крохотные смерчики. Лара поняла, что магу совсем нехорошо - его била крупная дрожь, голова моталась в стороны нервным тиком, который, судя по всему, окружающие принимали за несогласие сотрудничать.
   - Раскуйте его. - Приказала Лара. Лейтенант с ужасом посмотрел на неё и отказался. - Я сказала - раскуйте.
   В её голосе прозвучал металл, высокомерные нотки пробили броню лейтенанта, и тот, ежесекундно поминая поименно всех младших богов и даже самого Зевса, подчинился. Судя по тому, как скрючился освобожденный маг, девушка поняла, что у него чуть ли не все тело онемело и сейчас свело судорогой. Она подошла к нему и вытащила кляп изо рта.
   - Всё сделаю, всё... - чуть слышно забормотал Ксавериус. - Зевс всемогущий, плохо-то как... Ларочка, вытащи меня отсюда, ноги целовать буду...
   Лара посмотрела на лейтенанта - тот стоял в другом углу камеры и усиленно боялся. Он ожидал то ли землетрясения, то ли еще более ужасных катаклизмов, и совершенно не прислушивался к бормотанию волшебника.
   - Ксавериус, ты можешь сотворить какое-нибудь заклинание?
   - Нет, нет, не буду, честное слово, никогда в жизни!!! - испуганно затрясся бедолага - волшебник. - Сделаю все, что хотите, ведь предупреждал же декан, говорил же...
   - Что говорил? - удивилась девушка.
   - Что в среде знати зреет заговор против волшебников... Что народ неодобрительно относится к нашим экспериментам... Что жрецы боятся потерять влияние... Что всюду шпионы, всюду завистники, и все они только и ждут момента чтобы заточить нас, запытать нас, перебить по одному... А я не верил, мы все над ним втихую посмеивались...
   Лара поняла, что разговаривать с Ксавериусом в таком состоянии невозможно. Она подошла к лейтенанту и, как могла, успокоила его, а потом потребовала нормальных условий для волшебника.
   - Он берется лечить герцога. - Лара посмотрела назад - Ксавериус потихоньку успокаивался, повизгивать он уже перестал, и только его левая нога слабо билась в судороге. - За соответствующее вознаграждение. И только после того, как к нам приведут всех наших друзей. А пока ему надо поспать, отдохнуть, набраться сил.
   Лейтенант позвал солдат, как оказалось, те следовали за ними неподалеку, однако им разрешалось не смотреть на самые ужасы, а всего лишь присутствовать рядом, хотя даже эта совсем несложная служба пугала их безмерно. Казалось, что солдаты, тесно сжавшись в комок, только и ждали когда можно будет с криком кинуться на пол и умереть от разрыва сердца.
   Волшебника после соответствующих консультаций устроили в шикарных апартаментах, Ларе отвели комнату рядом, с другой стороны выделили большую комнату Лиссу (так и не проснувшемуся) с Леночкой, Студента почему-то поселили прямо с Ксавериусом. Бедный маг всё никак не мог отойти от пережитых потрясений, его время от времени начинало колотить, волосы на голове вставали дыбом и вокруг него явственно ощущался магический фон.
   В полдень, когда все уже устроились и Студент вконец обнаглев пошел требовать чтобы ему вернули оружие а Леночка привела-таки в сознание своего любовника к немалому его разочарованию, к ним пришел посланец от герцога, и, косясь на бормочущего в углу невесть что Ксавериуса, передал им приглашение герцога на казнь чернокнижника.
   Лара вспомнила бледного юношу с отрешенным лицом и отказалась. Впрочем, сам Ксавериус заинтересовался, и со словами "Я так и знал, так и знал" зачем-то пожал руку посланцу.
   Тот понял это как согласие. Ежесекундно подавляя в себе желание отпрыгнуть от бормочущего волшебника, он объяснил присутствующим, что через час за ними зайдут, дабы проводить их в личную ложу герцога Савского, вместе с которым они будут наблюдать за зрелищем.
   К великому удивлению Лары, через пять минут прибежала миловидная девушка, принесла несколько коробок с одеждой, и, сетуя на то, что нет времени помыть Лару, стала очень ловко помогать ей одеться, а потом и накраситься.
   Извлеченное из специального футляра зеркальце показало ей, что состоялось настоящее превращение - из гадкого утенка во вполне приличную леди. Парик и шляпка с вуалью довершили смену облика. Первым не узнавшим её был Студент, потом её благополучно не узнал Ксавериус, и только Лисс, бросив на неё короткий взгляд, задумчиво произнес:
   - Лара, ты что, прическу сменила? Как-то ты не так выглядишь.
   Ксавериус пораженно посмотрел на неё, подошел поближе, осмотрел, подумал, отошел в дальний конец комнаты, посмотрел еще раз, подумал еще немного и вынес приговор:
   - Этот город - рассадник порока и разврата.
   После чего сел на свою кровать и задумался надолго. Лисс, выходя из своего полусонного состояния, расхохотался, после чего взял стоящий возле стены лей, и немелодично запел, бездарно терзая струны:
   Этот город - рассадник порока,
   Эти очи - волшебная мгла,
   Я купил у тебя два урока,
   После них ты куда-то ушла...
   Он к немалому удивлению и облегчению окружающих прекратил петь, объяснив, что дальше не знает, да и вообще метать бисер далее не намерен. Фразу насчет бисера понял только Ксавериус, Лара потребовала объяснений, и, к немалому своему гневу их получила.
   - Ах мы свиньи, да, свиньи? - вопрошала она, колотя гнолла по спине. - Мы значит тебя слушаем, мучаемся, а ты нас свиньями обзываешь?
   - Кто... - вошла Леночка. Она преобразилась даже больше, чем Лара - в конце концов она не росла как дочь полка и умела эффектно подать себя. - Немедленно прекрати! - заорала она, видя, что Лисса бьют. - Его бить нельзя, он хороший! - Лара прекратила экзекуцию, не слишком болезненную, скорее шутливую, обычное следствие юношеской агрессивности переходного возраста. - Кто пел?
   - Вот это - Студент указал на Лисса, - пыталось. Так что насчет пел - не знаю, а скрипел именно он.
   - Лисс, ты еще и поешь? - поразилась девушка. - А они тебя бьют? Они не ценят тебя!
   - Ну, не то чтобы я хорошо пел... - оправдывался тот, - так, научился немного на заставе, когда делать было нечего, спросил у менестреля несколько аккордов...
   В этот момент за ними пришел тот самый лейтенант - на Ксавериуса он смотрел уже абсолютно спокойно, в нем чувствовались хорошая школа, происхождение и сила воли. Он пригласил "гостей его высочества" на просмотр казни, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул, когда волшебник со странным выражением лица пробормотал "Ну, ну...".
   - Скажите, а почему вы его так боитесь - ведь был же раньше при дворе маг, да и вообще волшебники не так уж редко встречаются. - Спросила осторожно Лара, специально идя рядом с офицером, в то время как остальные несколько отстали. - Или я чего-то не понимаю?
   - Я не боюсь волшебников. - Бесстрастно ответил лейтенант. - А вообще... Дело в том, что герцог любит читать книги про Короля-Дракона, и во многих упоминается, что он мог не напрягаясь сотворить большой бочонок хорошего вина. Известно, что Король-Дракон - это величайший маг прошлого тысячелетия, а тут вдруг в городе появляется маг, просто походя творящий целый дождь вина - по примерным подсчетам, не менее десяти тысяч бочек хорошего вина. Ну тут уж не до шуток, особенно если верить теории о том, что чем сильнее маг, тем он более равнодушен к людям, а порой и злобен.
   Это всё объясняло. Лара подумала о том, что если исходить из этой теории, то Ксавериус - средний маг, она порадовалась тому, что лейтенант не знает о проблемах Ксавериуса.
   Студент сказал, что лорд При считал так - бедный недоучка взывал к силам, которые из-за последствий недоснятого заклинания слышали его плохо, но откликнуться считали своим долгом, а потому делали все возможное, чтобы желание мага исполнилось. А так как слышали они его нечетко, то и выполнение заказа было как правило мощным, но слишком уж сумбурным.
   - Да, - Лара оценила ситуацию, и решила, что надо извлечь из неё максимум пользы. - Вы правы, он действительно очень сильный маг. Так что я не рекомендую трогать его по пустякам. - Этой фразой она заработала странный взгляд:
   - Никто и не собирался.
   Герцог уже ждал их. Ложей назывался балкон второго этажа замка, нависающий над площадью. На балконе стояли кресла, столики с вазами, в которых блестели каплями воды разнообразные фрукты, у стенок, завешенных портьерами, истуканами застыли гвардейцы с арбалетами - они осматривали площадь на предмет опасности, но, судя по спокойствию герцога, опасности не предвиделось.
   - Здравы будьте. - Загадочно сказал он, сам удивился и поправился. - Приветствую вас. Располагайтесь, казнь начнется через несколько минут.
   Он указал на часы, сверкающие позолоченным циферблатом напротив ложи в башне, также являющейся частью замка. Сам замок буквой "П" огибал площадь, открытая сторона недалеко упиралась в ворота крепостной стены. Площадь кишела народом - давка была страшная, очевидно, все желающие не вместились, хотя очень того хотели. Когда часы пробили три раза, откуда-то сверху пропели трубы, и народ на площади затих. Только из дальних рядов, которым не было видно вообще ничего, раздавались стоны задавленных.
   - Выводят, выводят, - пронеслось по рядам.
   Впрочем, ряды были неправы. Чернокнижника не выводили - его выносили четверо здоровых мужиков, с трудом справляясь со своей работой - так много железа навесили на бедного отщепенца. Лицо его было скрыто островерхим колпаком с каким-то рисунком, рисунки разобрать было невозможно. По центру верхней палочки буквы "П" располагался помост, на который несли осужденного.
   Глашатай с важностью прошелся по деревянному полу, осмотрел охрану, тремя рядами окружающую помост, зычно откашлялся, и начал речь:
   - Сего тридцатого дня, девятого месяца двести двадцатого года по смерти тирана Короля-дракона, будет четвертован а затем сожжен человек, известный под именем Даниил, признанный виновным высочайшим решением герцога в следующих преступлениях. Занятие христианством. (Пораженный вой толпы.) Чернокнижничество. (Вой потише.) Поедание младенцев. (Глухой, быстро смолкающий ропот.) А также смущение честных подданных нашего герцога одним своим присутствием на лике благословенного герцогства! (Ларе стало понятно, что помилованием здесь не пахнет.)
   За спиной Лары сжалась в комок Леночка. Она не знала, что чернокнижник, которого будут казнить - это Даниил, и такое открытие совсем не делало её счастливой. Лара не сказала ей об этом - просто забыла. Надо сказать, что некоторое время назад Леночка была влюблена в него, однако разлюбила, сохранив только дружеские чувства, и тяготилась излишним вниманием молодого человека, а тот не оставлял попыток завоевать её сердце обратно, совершенно, впрочем, безнадежных.
   На помосте к чернокнижнику подошли двое палачей, одетых в красные балахоны. Один из них что-то спросил у глашатая, тот пожал плечами, сказал что-то стражнику, стражник тут же побежал к дверям в замок, расположенным за помостом.
   - Что происходит? - мрачно поинтересовался герцог.
   - Очевидно, цепи мешают провести казнь. - Отозвался многоопытный Лисс, приоткрыв глаза. Он бессовестно дремал, наплевав на интереснейшее зрелище. - Снять боятся, а рубить не снимая невозможно.
   - Н-да, травить их ядом гораздо проще. - Спокойно сказал герцог. У него был большой опыт общения с волшебниками, которые позарившись на награду еще недавно валом приходили в замок. Герцог стандартно давал им четыре попытки, но после третьей травил хорошим ядом - ведь и ежу понятно, что волшебник, не сумевший сотворить нужное чудо в последний раз, и обреченный на смерть, становится крайне опасным, а герцог не любил лишнего риска.
   Ксавериус задумчиво посмотрел на герцога. Он отходил все больше и больше, и уже не боялся немедленных пыток и смерти в подвале, а недобрая слава герцога как убийцы магов-неудачников начала его беспокоить. Вбежал запыхавшийся стражник, что-то пробормотал на ухо герцогу. Тот задумался.
   - Давайте казнь проведу я. - Внезапно предложил Ксавериус. Волшебник хотел чтобы вся эта тягомотина кончилась как можно быстрее, никакого сочувствия к христианскому магу он не испытывал. - Быстро, эффектно, надежно.
   - А гарантии? - осведомился герцог.
   - Веников не вяжу. - Бессмысленно пробормотал волшебник, подходя к краю балкона. - Все будет как надо. Гром, молния, обугленное тело, никаких излишеств, никаких лишних жертв и вообще без всякого риска.
   - Хорошо. Только крови бы, хоть немного. А то народ может остаться недоволен - чернь, им только кровь подавай, никакой эстетической культуры.
   - Подумаю... - Ксавериус и впрямь немного подумал, потом резко выбросил руки вверх, резко выдохнул воздух, затем вдохнул его обратно. На помосте образовалось завихрение, одежды и цепи подлетели вверх, затем опали. Толпа вначале возбужденно заорала, потом разочарованно завыла. Из-под вороха металла и тряпок раздался тихий скулеж - постепенно все умолкли, в то время как скулеж стал громче.
   - Что происходит? - Пораженно спросил Герцог. - Почему без приказа? Где гром? Где молния? Где, в конце концов, обугленное тело?
   Волшебник молчал. Он сам ничего не понимал, и потому только и делал, что молчал, принимая высокомерный вид. Лара напряженно думала, Студент осматривал ближайшего стражника, прикидывая, можно ли выхватить у него шпагу, расчистить дорогу и спрыгнуть с балкона, прежде чем его застрелят остальные арбалетчики. Лисс безмятежно посапывал во сне, Леночка висела на своем стуле без сознания.
   И тогда Ксавериус вторично вскинул руки вверх, что-то крикнул на пределе слышимости, а потом почти полностью высунулся за ограждение балкона, смотря на помост. Ничего не происходило, только из-под груды железа наконец выбралась грязная облезлая собака со свалявшейся шерстью. Тут же грянул гром, мелькнула молния, и несчастное животное почти мгновенно обуглилось вместе со всем помостом. Пожар, слава богам, не начался.
   Толпа радостно закричала. Лара явственно слышала такие возгласы как "Зевс - молодец!" "Ура!", "Позор!", "Слава герцогу!", "Гноллы - ублюдки!" и "Пи-ва, пи-ва!!!". На помост с опаской забрался спрыгнувший оттуда еще во время первого сеанса магии глашатай, осмотрел труп бедного пса, легонько пнул его, и, удовлетворенный результатом, обратился к народу.
   - Собаке - собачья смерть!!! - Сымпровизировал он. Чувствовалось, что за импровизацию глашатай потребует надбавки к гонорару - уж больно живо скакал он по помосту. Толпа затопала и заскрежетала. - Власть герцога безмерна, милость его безгранична! Десять бочек пива - своим подданным - в дальнем конце - подходи по очереди!
   Толпа заволновалась, закричали придавленные, стражники заработали древками алебард. Кое-как удалось их утихомирить, но задние ряды всё равно напирали. Герцог потер правую руку левой, и незаметный человечек за его спиной тут же убежал - очевидно, это был какой-то знак.
   - И еще по шесть больших бочек на каждой площади города! - разорялся глашатай. Задние ряды перестали напирать, многие побежали на другие площади.
   - Зрелищно, не спорю. - Герцог посмотрел на возбужденного удавшимся заклинанием волшебника. - Но где кровь?
   - Кровь? - удивился тот. - Сейчас будет.
   - Нет, нет! - Закричал герцог, Лара схватила мага за правую руку, мгновенно проснувшийся Лисс - за левую. - Всё, хватит, не надо крови. Когда вы сможете приступить к... лечению?
   - Попозже. - Туманно ответил Ксавериус, вырывая свои руки. - Мне надо подготовиться, отдохнуть, поесть в конце концов, выспаться, а то последнюю ночь я как-то плохо спал. - Он со значением посмотрел на герцога Савского, однако тот не смутился:
   - Государственные интересы выше личных интересов, - сказал он. - Вы хотите понаблюдать за началом празднеств, или пойдете в свои покои отдыхать? Впрочем, в любом случае, мне надо будет сейчас показаться народу. Если хотите, можете остаться здесь, но я не настаиваю.
   В этот момент Лиссу удалось привести в чувство Леночку, она спросила у него - что с Даниилом и он попытался объяснить ей. Внезапно девушка совершенно успокоилась и так тихо, чтобы никто не услышал, произнесла: "Если в деле замешана магия, значит он жив".
  
   ГЛАВА 6
  
   Полторы недели праздников пролетели за одно мгновение - Лара даже и не заметила, как втянулась в жизнь замка - ей предоставили роль знатной гостьи, её отмыли, одели, дали возможность общаться с дамами и кавалерами двора.
   Она чувствовала, что остается для них забавным недоразумением, к ней обращались "Госпожа Лара", а герцог, которого она видела только один раз и мельком, намекнул на то, что титулы перейдут к ней только после того, как у него появится нога. Герцог зачастил в покои к Ксавериусу, сама же Лара там практически не появлялась.
   Леночка с Лиссом тихо радовались спокойной жизни и возможности побыть вдвоем. Хотя Ксавериус жаловался Студенту, что радовались они не так уж и тихо, в конце концов не обязательно же затевать все эти шорохи и постанывания по десять раз на дню, будь проклято имя Пана!
   Студент получил своё оружие и приводил его в порядок, хотя оно не особо в том нуждалось. Кроме того, он единственный воспользовался разрешением герцога Савского на выход из замка, ради того чтобы купить себе нагрудник из хорошей стали. Разрешение это касалось всех, кроме, естественно, Ксавериуса, и навело Лару на мысль, что местный владыка всем что-то пообещал, и потому не беспокоится о том, что они сбегут.
   Сам Ксавериус целыми днями смотрел в потолок, вспоминая как ему удалось превратить в обугленный труп бедного пса, с недовольным видом вслушивался во все эти скрипы и стоны за стеной, иногда беседовал со Студентом, который пытался завести роман с одной симпатичной кухаркой, и отговаривал его от этих излишних движений.
   - Ну сам посуди, - говорил волшебник, - тебе уже под полтинник, меня ты своими сорокалетиями не обманешь. Женщина тебе нужна максимум для того, чтобы просто греть постель, а с тех пор как изобрели грелки из кожи, наполняемые горячей водой, женщины тебе вообще не нужны!
   - Ну, не так уж все и плохо... - Пытался доказать Студент. - Я вот в прошлом году...
   - Да брось ты это дурное занятие! - возмущался маг. - Ты представляешь - каждый год мучиться, выкладываться по полной программе, а она еще потом недовольной останется, ославит тебя, да и вообще зачем тебе женщина? Ты же солдат! А вдруг дети?
   - Какие дети!... - Махал на него руками старый приятель. - Помнишь ту, рыженькую, со странным азиатским именем? Со второго курса эконома? Так вот, она была последней, кто сообщал мне новость типа того, что я стану отцом. Кстати, я припоминаю, что ты тоже был среди кандидатов на отцовство.
   - Ты еще эпоху Короля-Дракона вспомни. - Скептически заявлял Ксавериус, всячески скрывая, что воспоминания ему приятны. - Ладно, иди, гуляй, но помни, что в твоем возрасте раз в год - это, пожалуй, многовато.
   Естественно, подобные разговоры влияли на потенцию Студента не совсем в лучшую сторону, и во время первой встречи кухарка осталась недовольной, зато во второй раз, особенно учитывая, что прикупая в городе кирасу старый вояка не забыл забежать за травками в аптеку, он сумел произвести на неё должное впечатление.
   К тому времени когда Студент добился с помощью силы воли и травок результата три раза в неделю (Ксавериус плакал о своем блудном друге), его высочество начал проявлять беспокойство, и волшебник согласился провести магическую операцию. По традиции герцог сказал ему, что у него есть четыре попытки.
   - Мне хватит и одной. - Гордо сказал Ксавериус. Герцог заметно занервничал. - Если с первого раза вдруг не получится, я откажусь от вашего предложения.
   Это его высочеству совсем не понравилось. Теперь уже он попросил несколько дней на подготовку, и теперь уже Ксавериус милостиво дал ему их - кстати, это герцогу Савскому тоже понравилось мало. Прошли и эти дни - в это время знакомый нам лейтенант ухаживал за Ларой, из сэра Брамса он для неё превратился в Брамчика, и единственное, что её смущало, так это всё более настойчивое желание молодого военного остаться у неё на ночь.
   В тот день, на который герцог назначил Ксавериусу, Лара пообещала лейтенанту "всё, что он пожелает", и уже очень жалела о своем обещании, данном в момент, когда они отдыхали между поцелуями. Герцог с Ксавериусом уединились в покоях сюзерена, ближе к вечеру оттуда послышались жуткие крики, стук ломающейся мебели, потом оттуда вывели совершенно невменяемого волшебника, который бормотал:
   - Ну он же хотел ногу? Ну он её получил! Ведь всё по уговору!
   Положение Лары и её друзей стало непонятным, их заперли в одной комнате, снаружи поставили охрану, Ксавериуса увели неизвестно куда, причем он даже не сопротивлялся, и не пытался применить магию. Герцог не показывался четыре дня.
   Лейтенант, охваченный страстью, ходил вокруг Лары то с щенячьей преданностью в глазах, то с яростью вопрошал у неё о сроках исполнения обещания, которое, впрочем, исполнить в это время было не в её силах.
   Наконец герцог вышел к своим приближенным. У него было две ноги, он выглядел крайне измученным и первым делом потребовал к себе нескольких девушек якобы для уборки. Девушки, выйдя на следующий день из его покоев загадочно шушукались между собой и перемигивались - и уже к вечеру этого дня стало известно следующее:
   Нога у герцога была самая что ни на есть козлиная. Вместе с ногой к нему вернулись любовные силы, да при том в таком качестве и количестве, что девушки, раньше особой скромностью не отличавшиеся, только закатывали глаза и покрывались краской. Вечером вышел герцог, на этот раз выглядевший куда здоровее, и потребовал других девушек для уборки помещений. Управляющий замком только взмахнул руками, но девушек предоставил.
   А начиная со следующего дня он стал взимать с желающих попасть к герцогу плату, потому что желающих оказалось немало. К несчастью, герцогу каждый день требовались новые девушки, и Лисс первым оценил грядущие неприятности.
   - Надо валить. - Как-то утром доверительно сообщил он собравшимся Студенту, Леночке и Ларе. - Боюсь, что скоро девушек ему перестанет хватать. Лара, ты можешь что-нибудь сделать через своего лейтенантика?
   - Я не уверена. - Честно призналась девушка. - Он вряд ли меня так просто отпустит.
   - Ларочка, пойдем, поговорим. - Предложила ей Леночка. - Возможно, ты поможешь найти ему компромисс.
   После десяти минут бурного шепота Лара согласилась. Она попросила стражника позвать к себе лейтенанта Брамса, тот почти мгновенно появился - как всегда подтянутый и аккуратный, и только покрасневшие глаза могли сказать, что у лейтенанта не все в порядке.
   - Брамчик, - сказала ему Лара, - Ты представляешь, что будет, когда герцог переспит со всеми доступными ему женщинами?
   - Нет. - Честно признался тот.
   - Тогда я тебе объясню. Он примется за менее доступных женщин - и как я предполагаю, мне светит не самая приятная участь. Ты мне нравишься гораздо больше, а герцога, как бы я его не уважала, в своей постели я просто не представляю.
   Этот маленький монолог полностью был придуман Леночкой - в девушке пропадал драматург.
   - Что я могу сделать? - сэр Брамс потихоньку осознавал, что столь желаемое им существо может так и не стать его просто потому, что если он ничего не предпримет, его перестанут уважать. - Герцог приказал держать вас взаперти до особых указаний.
   - Указания ведь проходят через тебя? Ты можешь сказать, что его высочество приказал отпустить нас, и вместе с нами уехать. В конце концов, от нас же больше ничего не требуется, мы ведь не преступники, так что ты ничего плохого не совершишь. - Сэр Брамс задумался. Лара подумала, что Леночка переоценила её влияние на лейтенанта, но тут он внезапно резко кивнул, развернулся и вышел, грубо толкнув попавшегося под руку солдата.
   - Жди. - Бросил он через плечо Ларе перед тем, как захлопнуть за собой дверь.
   - Ну что? - меланхолично спросил Лисс, подумывая о том, чтобы опять лечь спать.
   - Он всё сделает. - Ларе было не по себе - она впервые в жизни толкала человека на измену, и размышляла о том, что смогло бы её подвигнуть на подобное действие. По всему выходило, что ничего.
   - Не беспокойся, - подсела к ней Леночка. - Если мужчина сходит с ума, то это его личные половые трудности, а женщина в такой ситуации должна получить все, что хочет. Я не имею в виду деньги. - Она подмигнула Ларе, но та даже не улыбнулась.
   Через сорок минут вошел лейтенант. Он был необыкновенно счастлив, открывшему ему дверь солдату он пообещал увольнительную в выходные, впрочем, тут же забыл об этом, увидев Лару.
   - Любимая! - сказал он с жаром. - Герцог освобождает вас, дает сто пятьдесят золотых монет и посылает меня провожатым.
   - Всё получилось? - Тихо спросила она его. - Герцог ничего не заподозрит?
   - Да нет, как ты не понимаешь? Ксавериус назначен придворным магом, вам будут оказаны все почести, а потом вас проводят лично герцог со своим придворным магом.
   Какие почести? Ну какие могут быть почести осколкам отряда наемников? Ларе что-то смутно не нравилось, но она не могла сформулировать в мыслях, что же именно её смущает. Что-то связанное с почестями, а еще...Еще...
   - Валить. - Мрачно произнес Лисс. - Если Ксавериус назначен придворным магом, то нам надо срочно валить. Первое же чудо разнесет весь город, а выжившие кинутся искать виновных, и мы будем первыми, кому перережут глотки со словами "Собаке - собачья смерть". Я этого горе-волшебника знаю - он отделается парой синяков, а вот мы недосчитаемся зубов, ног, рук, а то и друг друга.
   - Как это? - поразился лейтенант. - Он же великий маг!
   - Кому великий маг, а кому и прыщ на заднице! - Припомнил злобную студенческую шутку Ксавериуса Студент. - Я согласен, сбегать надо до почестей. Но желательно после получения ста пятидесяти монет.
   На том и порешили. Стражу из-под дверей убрали, Леночка тут же утащила Лисса куда-то в укромное место, Студент и Лара занялись упаковкой вещей. Как только все вещи были упакованы, в дверях появился виновник торжества - маг.
   - Куда-то собираетесь? - удивился он. - Оставайтесь, герцог готовит праздник по случаю окончания карнавала и вновь обретенной ноги!
   - И не вздумай ехать за нами! - Безапелляционно заявил Студент. - Ни в коем случае.
   - Я? - Ксавериус даже потерялся, он не знал что сказать в ответ на подобную гадость.
   - Да-да, именно ты. Когда тебя с треском отсюда выпрут, даже не пытайся ехать за нами.
   - Не ссорьтесь. - Ларе не хотелось переодеваться в походное снаряжение, но выбора у неё не было. - Ксавериус, мы уезжаем прямо сейчас, ты уж нас извини. Передавай его светлости все наилучшие пожелания, можешь сказать ему, что мы поехали в Столицу, по делам, на обратном пути обязательно заедем.
   - В Столицу? - глаза волшебника загорелись, он уже видел себя королевским магом. - А может...
   - Ни в коем случае!... - В один голос завопили Лара и Студент.
   - И вообще, в Столицу мы не едем, а едем, как и хотели, в Университет. - Пояснила Лара. - А насчет Столицы - это для отвода глаз, нечего всяким герцогам знать, куда мы едем.
   На самом деле ей очень хотелось чтобы герцог отдал бумаги на титул леди При, тогда она могла бы действительно поехать в Столицу как настоящая дама, её бы наверняка представили королю, она бы танцевала на балах, бывала бы на светских приемах... Но даже мысль о том, чтобы показаться всё более и более распоясывающемуся герцогу на глаза её пугала.
   Ксавериус некоторое время смотрел на них непонимающе, потом плюнул в сердцах на старинный гобелен, висящий на стене, и ушел не попрощавшись. Сразу после его ухода вошел сэр Брамс. Он нес в руке увесистый кошелек, на нем была походная одежда, на голове, залихватски заломленная, сверкала бисером модная в этом сезоне шляпа с пером.
   - Ну что, поехали? Припасы уже навьючивают на лошадей. - Чувствовалось, что ему не терпится выехать. - Капитан сказал, что прикроет меня перед герцогом.
   - Сейчас, только позовем Лисса с Леночкой. - Ответил Студент.
   Однако искать их пришлось долго. Потом долго будили Лисса, который просыпаться не хотел, а когда все-таки проснулся, то сразу же потребовал оставить его в покое, и только угроза немедленного обливания холодной водой заставила его встать на ноги. Леночка в это время одевалась и причесывалась, так как волосы её за время недолгого отдыха почему-то очень сильно спутались.
   Провожали их только несколько слуг, симпатичная полноватая кухарка, со слезами просящая Студента не забывать её, да капитан стражи, который напоследок обнял сэра Брамса и прошептал ему на ухо:
   - Ты уж поосторожней с ней... От женщин одни неприятности.
   На улицах города царил бардак. Последствия праздника, далеко не такие приятные как сам праздник, судя по всему, жителям придется убирать еще не одну неделю. Впрочем, плевать на это хотелось нашим друзьям.
   - Поберегись! - Весело орал лейтенант нерасторопным прохожим, когда они быстрой рысью мчались на своих конях по центральной улице города. - Поберегись!
   Ларе было почему-то очень печально, она с тревогой думала о предстоящем разговоре с Брамчиком, ей ни с того ни с сего вспомнились Эльвин, Лось, Варгошмяк и другие члены Отряда Безумных, она неожиданно поняла, что большинство из них уже почти старики. "Всех ли застану..." - подумалось ей, но она внезапно устыдилась своей слабости и тут же попыталась думать о приятном.
   Город постепенно переходил в пригороды, отличающиеся более хлипкими постройками и еще большим количеством грязи на улицах. Уже выезжая за пределы столицы герцогства, путники встретили небольшой конный отряд - и в первом же всаднике Лара узнала сэра Тобиаса. Он был очень бледен и задумчив, саму Лару он не заметил, а с сэром Брамсом издалека поздоровался кивком.
   Лара бы обиделась на молодого рыцаря, если бы у неё не возникло внезапного желания куда-нибудь от него спрятаться - ей до сих пор было стыдно за тот вечер. Ишь, нашлась королева бала...
   Сэр Брамс предложил спутникам поехать краткой дорогой - правда, в последнее время пошли слухи о каких-то оборотнях, но ведь все присутствующие - люди просвещенные, и в эти сказки не верят...
   - Не верим. - Подтвердил Лисс. - Но лучше поехали там, где безопасней - так оно короче будет.
   - Ты боишься оборотней? - поразилась Леночка. Она ехала рядом с ним, и им было достаточно удобно разговаривать. Все остальные их не слышали.
   - Я? - удивился Лисс. - Оборотней? С чего бы это? Поехали как быстрее, сэр Брамс, вы совершенно правы. В конце концов нам надо уехать как можно дальше, чтобы этот проклятый волшебник нас не догнал, когда ему припечет задницу.
   Лара в разговоре не участвовала потому что предавалась размышлениям - и было над чем подумать. Все происходящее так сильно отличалось от того, к чему она привыкла за последний год, это путешествие вновь напомнило ей бесконечный поход, в котором Отряд Безумных находился от самого начала своего существования, и, судя по всему не обещал быть более безопасным.
   Студент нервничал. Он не верил в оборотней, но что-то внутри подсказывало ему, что поход, начавшийся так бездарно и поспешно ни к чему хорошему не приведет. Старый воин ежеминутно поправлял шпагу, закрепленную по-походному, и гладил лошадь по шее, приговаривая: "Ты меня не подведи, рыжая, на тебе и пахать не будут...".
   Постепенно спустилась ночь. На дороге не было никого - они проехали несколько небольших лесков, вокруг на десятки километров тянулась чистая степь, но ни сзади, ни впереди не видно было ни одной живой души, хотя они и миновали штук десять маленьких деревушек. Оборотни тоже не показывались, что несколько утешало Лисса и давало повод задуматься мнительному Студенту.
   - Споем? - Предложил сэр Брамс.
   - Дыхание побережем. - Грубо ответил Студент. Ему происходящее нравилось все меньше и меньше. Один день без неприятностей это еще куда ни шло, но вот уже вторую неделю их никто не хватает, никто не пытается убить или хотя бы ограбить... Он знал - это не с добра.
   Ехали они медленно, кони мерно выбивали странную музыку своими копытами, Лисс опять начал засыпать, Лару тоже клонило в сон. Даже сэр Брамс, уж на что человек молодой и военный, не пытался лезть к девушке со своими комплиментами и приставаниями, а спокойно посапывал, полуприкрыв глаза.
   Было уже далеко заполночь, когда вдали показалась таверна. "Бык и свинья" - пояснил лейтенант, выходя из полудремы. Подъехав поближе к одинокому двухэтажному строению, все внутренне удивились тому, что в таверне не горит свет. Конечно, его могли и потушить без злого умысла, но хотя бы один фонарь над дверями должен показывать, что здесь можно поесть и переночевать.
   - Закрыли наверное. - С досадой произнес сэр Брамс. - Как перестали этой дорогой путники пользоваться, так таверну и закрыли.
   Подъехав поближе, спутники увидели, что стекла второго этажа выбиты, из одного окна что-то свисало. Первым спешился Студент, он знаком приказал Лиссу следовать за собой, а сэру Брамсу остаться с девушками. Открыв дверь - она с легкостью подалась его руке - он осторожно заглянул внутрь. Естественно, внутри ничего не было видно.
   - Факел дай. - Потребовал Студент у лейтенанта.
   - Где я его возьму? - тихо возмутился тот.
   Не вдаваясь в объяснения, старый воин рывком расстегнул одну из сумок, притороченных к седлу сэра Брамса, и достал оттуда сорокасантиметровый деревянный штырь, а затем мешочек с дурно пахнущей матерчатой лентой. Оторвав кусок ленты, остальную он запихал обратно, а оторванный кусок ловко намотал на штырь.
   - Ты что, не знаешь стандартной экипировки офицера? - жестко спросил он у лейтенанта.
   - А мы все гадали - зачем эти штыри! - пораженно сказал лейтенант. - Самые смелые предполагали, что...
   Но Студент его уже не слушал. Он запалил с помощью кремниевой машинки факел, и первым вошел в здание. Лисс следовал за ним с обнаженным мечом, сам Студент шпагу не обнажил, но руку держал на рукояти. Внутри все было разрушено, несколько трупов валялось среди обломков мебели, пятна крови покрывали пол.
   - Сутки. - Тихо сказал Лисс. Студент кивнул. - Наверняка никого уже нет, если бы они остались, то хоть трупы бы убрали.
   Смрад стоял жуткий - хорошо хоть осень уже вступила в свое право и на улице уже похолодало - летом здесь бы нельзя было даже стоять. Поднялись по скрипучей лестнице наверх - там никого не было, и только в одной комнате лежала полуобнаженная мертвая девушка, её правая рука свешивалась в окно - эту руку они и видели, подъезжая к таверне.
   - Похоронить бы надо. - Тихо сказал Студент. - Не дай Бог встанут еще, а так положим хоть в землю, припечатаем камнем с именем Зевса, а в ближайшей деревне...
   В этот момент девушка застонала. Лисс и Студент как по команде подпрыгнули, Студент обнажил свою шпагу. Мертвая - в этом не было никаких сомнений - встала и пошла на них с обреченностью падающего с обрыва камня. Студент первым рубанул с плеча - в состоянии шока он не подумал о последствиях такого удара, и клинок, разрубив плечо покойной, сломался. Лисс оттолкнул товарища, мечом сделал круговое движение, намереваясь снести голову противнице, но и его действие полным успехом не увенчалось - меч застрял между позвонков.
   Однако этот удар свою роль сыграл - девушка упала и замерла. Поспешно вытащив свой клинок из шеи лежащей, гнолл вскочил на подоконник, обернулся на мгновение, крикнул: "Разберись здесь", и прыгнул вниз. Оттуда уже раздавались крики и визг, тяжелые удары и стоны.
   Студент подбежал к окну и хотел было прыгнуть, но вдруг осознал, что запросто может сломать себе ногу. Его кости были уже далеко не такими гибкими, как в молодости, и прыжок с трех с половиной метров мог окончиться бесславным переломом.
   - Лара, волосом! - кричал Лисс, требуя непонятно чего - хотя и известно, что волосы девственницы лучший оберег от поднявшегося мертвеца, также известно было, что единственный, кого оберег этот не защищал, была сама девственница.
   Леночка встала в своем седле, перепрыгнула на лошадь Лары, и одним движением руки с зажатым в ней ножом срезала большую прядь волос. Лара заорала - очевидно, от страха, хотя, возможно, Леночка и задела её. Лейтенант пытался отбиваться одновременно от четырех мертвецов - он наклонялся с лошади и пробовал подрубить им ноги, поминутно рискуя попасть под удар окружающих его противников - в общем, действовал верно, но глупо.
   Лисса уже повалили на землю - ему приходилось не просто туго, его убивали. Леночка визжала, пытаясь одновременно кинуться ему на помощь и не упасть с лошади, Студент топал по лестнице таверны с факелом в одной руке и с обломком шпаги - в другой, и всем было понятно, что битва - проиграна.
   Совершенно неожиданно вспыхнул факелом и мгновенно истлел один мертвец; вслед за ним - другой, а потом по очереди вспыхнули и истлели за несколько секунд и все остальные. Выскочил Студент, он напряженно осмотрелся, потом кинулся к Лиссу, рядом с которым уже сидели Леночка с Ларой.
   В этот момент из тьмы позади них вышел человек в абсолютно черном одеянии, с большим металлическим крестом в руке - сомнений не было, это был христианин.
  
   ГЛАВА 7
  
   - Леночка, тебе не кажется, что я вовремя? - Поинтересовался человек в черном, не обращая внимания на остальных спутников. Студент осторожно начал заходить к нему сзади. Чернокнижник - а это был именно он, сказал, обращаясь вверх - Жить надоело?
   Студент мгновенно осознал, и вернулся к лежащему на земле товарищу. Сэр Брамс тоже спешился, он с интересом оглядел христианского мага, обтер меч, покрытый чем-то желтым и крайне неприятным о горелую одежду, оставшуюся на месте одного из восставших из мертвых, и, не вкладывая меч в ножны, поинтересовался:
   - Милостивый государь, я вам конечно благодарен за наше спасение, если это, конечно, ваша работа, но не кажется ли вам, что вы уж слишком похожи на богомерзкого христианина?
   - Леночка, ты не ответила. - Произнес Даниил, не реагируя на рыцаря. - Или ты не рада меня видеть?
   - Ты его вылечишь? - спросила она одними губами.
   - А зачем? - почти радостно ответил маг, он удивленно склонил голову на бок и изучил тяжело дышащего Лисса. - Пусть он умрет.
   - Я хочу чтобы он жил. - Леночка посмотрела в глаза Даниилу, тот посмотрел в глаза ей, этот молчаливый поединок продолжался несколько мгновений, потом сверху раздался странный хрип.
   Даниил, мгновенно отреагировав, поднял крест вверх, из него вырвался сноп света, и сверху, опадая клочьями горящего праха, упал последний из мертвых обитателей таверны - та девушка, об которую Студент сломал шпагу. Все сомнения в том, кто их спас - если они у кого-то были - развеялись.
   - А я, например, не хочу чтобы он жил. - Чернокнижник перестал улыбаться и задумался. - И он не будет жить.
   - Милостивый государь, - сделал вторую попытку сэр Брамс. - Не кажется ли вам, что вы излишне жестоки к влюбленной женщине?
   И второй раз благородный рыцарь был проигнорирован. Студент осматривал Лисса, Лисс постанывал и хрипел, Лара доставала из своей сумки корпию и травы, сэр Брамс не оставлял надежды добиться от христианина хоть какой-то реакции на его вопросы, а Леночка с Даниилом смотрели в глаза друг другу.
   - Твоя религия предписывает тебе быть мягким. - Наконец сказала она. - Ты должен прощать.
   - Христиане - прощать? - Поразилась Лара.
   - Я не настолько ортодоксален. - Ответил Даниил. Слово "ортодоксален" понравилось Ларе, в то же время оно её напугало.
   - Ты же не можешь просто оставить его умирать? - Настаивала прелестная гноллка. - Сделай хоть что-нибудь! Я тебя нечасто прошу об услугах.
   - Милостивый государь...
   - Заткнись. - Тихо и зло бросил рыцарю чернокнижник, и сэр Брамс неожиданно понял, что не может произнести даже слова. Он попробовал хотя бы замычать, но и это у него не получилось. - Леночка, ради вот этого, - Даниил указал пальцем на Лисса, - я ничего предпринимать не буду.
   И в этот момент раздался жуткий свист а потом грохот. В стену таверны врезалось нечто, потом оно поднялось и оказалось Ксавериусом. Волшебник отряхнулся, помотал головой и с ходу заявил:
   - И вообще, кто же знал, что замок герцога такой старый и хлипкий? Я практически ничего не делал - она сама рухнула. Увидите герцога, так ему и передадите. - Тут он увидел, что с Лиссом не все в порядке. - О! Давайте я его вылечу!
   - Нет... - Из последних сил прохрипел тот. - Лучше я подохну...
   - Бредит. - уверенно сказал Ксавериус, подымая руки.
   - Ты... - начал было Студент, но маг его перебил:
   - А на тебя я совсем не обижаюсь, и вообще, прекрасно понимаю твои чувства. - Он что-то выкрикнул, в воздухе щелкнуло, Даниил презрительно скривился. - Я что-то не так сделал?
   Лиссу стало явно лучше. Правда, при этом Лара почувствовала, что у неё заболел живот, а в таверне вновь что-то зашевелилось. Ксавериус вновь поднял руки - никто не успел его остановить, он бросил еще одно заклинание, после чего Лиссу стало совсем хорошо, живот у Ларочки болеть перестал, таверна с жутким грохотом развалилась, а Даниил с удивлением посмотрел на перепонки, образовавшиеся у него между пальцами рук.
   - Это намек? - Спросил он удивленно.
   - Ничего личного! - Тут же попытался оправдаться старый маг. - Побочный эффект, эфирные искажения, зависть недоброжелателей... - Короткий взгляд на Студента, - ...если вы меня понимаете.
   - Это случайно не вы спасли меня от неминуемой смерти на плахе? - Догадался чернокнижник.
   - Ммм... Возможно. А с чего вы взяли?
   - Стиль похож. Я тогда чуть не задохнулся в этом дурацком ошейнике, а потом потратил кучу сил, избавляясь от паразитов, которых подцепил в конуре.
   - Ну, - Ксавериус сообразил, с кем имеет дело, - вы должны утешиться тем, что собачке пришлось гораздо хуже. Поверьте, я сделал всё возможное.
   - Леночка попросила? - Со странными интонациями произнес Даниил. Он положил крест в карман, покрутил руками, и перепонки исчезли. - Или были другие причины?
   В этот момент сэр Брамс решился потрогать за плечо Ксавериуса, а потом указал ему на свой рот и скорчил страшную рожу. Волшебник понятливо кивнул, улыбнулся, и поднял руки для заклинания. Ему тут же заткнул рот находившийся рядом (специально на такой случай) Студент, а Даниил поспешно произнес:
   - Нет-нет, я сам устраню. - Он уже понял коварность эфирных искажений, и рисковать не хотел. Без театральных взмахов руками, даже не оборачиваясь на бедного рыцаря, чернокнижник "устранил" проблему. Сэр Брамс что-то промычал, обрадовался, и тут же начал разговаривать сам с собой, обсуждая какую-то неинтересную сплетню. Даниил удивленно посмотрел на него, взмахнул рукой, и рыцарь перестал нести чушь. - Действительно... - смутился чернокнижник. - Эфирные искажения.
   Таверну сожгли. Даниил был настолько уверен в себе, что Студент заподозрил его в том, что это он подстроил здесь засаду с восставшими мертвецами, но подозрениями ни с кем не поделился, а просто решил приглядывать за молодым магом.
   Даже используя вьючную лошадь как ездовую, на всех лошадей не хватало. Идти пешком не хотел никто, и тогда Даниил предложил сходить в ближайшее село, попросить там продать лошадь, а если не продадут - забрать.
   - Почему не продадут? - удивился сэр Брамс. - За хорошую цену продадут.
   - Быдло. - Скривился чернокнижник. - Мелкие, темные люди, они ничего не знают, боятся нового, суеверны до жути и совершенно не понимают, если с ними пытаешься поговорить по-хорошему...
   Пошли все вместе. Лисс чувствовал еще некоторую слабость, но это не остановило его. Ксавериус хотел было пойти первым, но его с помощью ряда хитро спланированных маневров оттеснили назад. Даниил задумчиво смотрел на Леночку, она демонстративно смотрела только на Лисса.
   Коней вели в поводу, позади них ярким заревом полыхала таверна "Бык и свинья", далеко впереди мелькали огоньки - в селе явно уже не спали, приближался рассвет. Лара размышляла о свойствах жизни - в тот момент, когда ты думаешь что все, дальше сложнее уже не будет, жизнь выкидывает новый финт, и ты вдруг понимаешь, что зазубренный клинок у твоего горла еще и ядовит...
   - Лара, - обратился к ней сэр Брамс, - тебе не кажется, что этот маг - христианин?
   Обращаться к самому Даниилу он больше не хотел - с магами разговаривать занятие пустое, особенно если они с тобой разговаривать не хотят. Девушка подумала, как бы ей помягче ответить своему кавалеру, ничего не придумала и выложила всё как есть.
   - Мне не кажется. Я прекрасно знаю, что так оно и есть. И это именно его казнили перед первым днем карнавала. - Она посмотрела на ошарашенного лейтенанта королевской гвардии, и решила добавить. - Кроме того, он еще и чернокнижник, и отщепенец, и, судя по всему, претендует на невесту Лисса.
   - И... - начал было сэр Брамс, но посмотрев в сторону "христианина, чернокнижника и вообще отщепенца", решил не продолжать. Лара подождала вопроса, но так как его не последовало, разговор умолк.
   До села шли долго - степь обманчиво уводила их от него, это только казалось, что до села рукой подать. Леночка поминутно шептала что-то на ухо Лиссу, который в это время наклонял к ней голову, но Даниил все равно слышал их разговор, он то и дело морщился, иногда криво улыбался, и в общем и целом производил впечатление человека, у которого не все дома.
   Наконец вышли к селу. Как ни странно, на улицах никого не было, несмотря на то, что уже рассвело. Из ближайшего двора залаяла собака, и тут же заголосили все кабысдохи села. Студент решительно направился к ближайшему дому. Цепной пес тявкнул было на него, но Даниил нехорошо посмотрел на животное, и бедный пес, поджав хвост и заскулив, спрятался в своей будке.
   - Есть кто дома? - Осторожно постучал в окно Студент. Там что-то загремело, взвизгнула женщина, но никто не отозвался. - Есть, спрашиваю, кто дома? - Уже гораздо громче спросил старый воин.
   - А бить не будете? - Осторожно поинтересовался мужской голос с другой стороны двери.
   - На поведение твое посмотрим. - Неласково ответил Студент. Ему происходящее совсем не нравилось.
   - А магией христианской, непотребной, заниматься не будете?
   - Да что мы тебе, христиане поганые? - Возмутился тот. - Выходи, я тебе по морде надаю.
   Как ни странно, но то ли предложение показалось селянину заманчивым, то ли альтернативы он не видел, но дверь осторожно открылась, и, держа топор в руке, показался невысокий бородатый мужичок. Он внимательно осмотрел присутствующих, особым взглядом наградил Даниила, потом тяжко вздохнул и спросил:
   - Этот, - кивок в сторону чернокнижника, - с вами?
   - Как бы... - Нехотя ответил Студент.
   - Тогда разговора не будет. - Мужичок попытался закрыть дверь, но ему это не удалось.
   - Да что с ним разговаривать? - Презрительно скривился Даниил, шагнув в сторону мужичка, но тут Леночка схватила его за руку и попросила отойти на пару минут. Молодой маг согласился, и тогда Студент, не обращая внимания на топор вытащил селянина во двор за шкирку.
   - Что ж это делается-то, честному эллину уже и дома посидеть нельзя. - Причитал тот, но не сопротивлялся, а топор по некоторому размышлению даже уронил, якобы случайно, себе на ногу.
   - Про честных эллинов бабушке рассказывай, - возмутился сэр Брамс, наверняка возводящий свою родословную к временам Короля-Дракона. - Небось внук раба, или сам только-только выкупился.
   Мужик смутился, притих, и полностью отдался на волю пришедших. Чувствовалось, что он боялся только поганой Данииловской магии, а отнюдь не каких-то пинков и тычков. Лошадей у него было три - куда в крестьянском хозяйстве без лошадей? Но две из них под седло не годились, а третью он продавать отказался наотрез.
   - По миру пустите! - сокрушался селянин, не веря в возможность того, что ему заплатят деньги.
   Однако через несколько минут пререканий выяснилось, что есть альтернативный вариант - лошадьми торговал староста, у него даже был маленький конезавод, со всеми новомодными прибабахами. Чувствовалось, что мужичок старосту недолюбливал, и был бы даже рад, если бы пришельцы у старосты отобрали несколько лошадей.
   Однако идея идти вместе с ними к старосте ему не понравилась. Впрочем, у него не спрашивали, поэтому ему пришлось проводить их до опрятного двухэтажного дома из кирпича и даже с железной крышей - роскошь, которую себе может позволить далеко не всякий.
   - Кто? - осторожно поинтересовались из-за двери, когда псы поджав хвосты убрались в свои будки, а Студент постучал в дверь. История грозила повториться. Даниил благоразумно остался в тени (не без тени презрения к происходящему на челе).
   - Покупатели.
   - Да ну? - Резонно не поверили из дома. - А ты знаешь, почему я сижу дома, а не занимаюсь делами?
   - Лентяй наверное? - Предположил Студент. Он всегда предполагал худшее из очевидного.
   - Потому что по округе бродит живой чернокнижник. Потому что по округе бродят оборотни. Потому что наступает фиг знает какое время, лошади бесятся, а тут еще и вы приперлись. А я почем знаю - может вы чернокнижники или оборотни?
   - Давайте я их оттуда выковыряю. - Тихо предложил Даниил. Чувствовалось, что "выковырять" их он мог, и вполне возможно, что раньше уже проделывал это.
   - Не надо. - Так же тихо ответил Студент.
   - Кстати, - продолжал из-за двери голос, - с вами был замечен тот самый чернокнижник, который раньше был собакой, а потом чуть не разнес у нас половину деревни...
   - Ну не разнес же. - Тихо вставил "тот самый чернокнижник".
   - ...А потом силой забрал одежду у Семена Лысого...
   - У него самая чистая была.
   - ...И еще попрекал страшными словами, быдлом называл, к жрецам идти отказывался...
   - Чтобы они меня повязали и на дыбу отправили?
   - ...Кроме того заставил кузнеца выковать какую-то пакость...
   - Как же я без креста?
   - ...К девкам приставал...
   - Ну всё, он меня вывел из себя. - Произнес Даниил и, ничего не делая, выставил дверь дома наружу.
   Из дверного проема с ошарашенным видом вывалился хозяин - это был рослый, плечистый мужчина лет сорока с бешенными черными глазами и резкими чертами лица. Он поднял было свой большой боевой двуручный топор, но, увидев Даниила, внезапно стушевался, сел на корточки, и, ожидая немедленной казни, закрыл голову руками.
   Несколько секунд все молчали, наконец тягостное молчание прервал сам чернокнижник:
   - Что ты там насчет девок говорил?
   - Был неправ. - Ответил мужик, не подымая головы.
   - Лошадей продашь? - спросил сэр Брамс. Его происходящее совсем не забавляло, он думал о том, чтобы попросить Ксавериуса избавиться от Даниила, а потом самому каким-то образом избавиться от Ксавериуса. Общество магов он находил крайне познавательным и не совсем желательным.
   - А куда я денусь? - риторически спросил староста - по всем признакам, это был именно он.
   В конце концов, удивленный донельзя тем, что деньги ему заплатили, он отправился обратно - устанавливать дверь, в то время как путники, теперь уже все конные, отправились своей дорогой. Лисс все время молчал - он явно уже оправился полностью, но его общество Даниила также не устраивало.
   Да и вообще, единственной, кто не думал о том, как избавиться от чернокнижника, была Лара, да и то только потому, что её заботило многое другое - мало того, что у неё начались не самые веселые женские дни, мало того, что сэр Брамс уже несколько раз вскользь напоминал о её опрометчивом обещании (по зрелому размышлению, эти два минуса должны были дать один плюс), так еще и мысли о том, что она может быть чем-то большим, не давали ей покоя.
   Лорд При, ныне покойный, ни разу не упоминал о том, что может оставить титул кому-то из Отряда. Все знали, что у него никого из близких нет - прошлый Король, Анакреонт Третий, методично уничтожил всю его родню и не добрался до самого лорда только потому, что остальные пятеро лордов возмутились таким попранием их прав.
   Скрывавшийся в то время от короля лорд При где-то в провинции набирал себе отряд головорезов для защиты от владыки, но узнав, что он "прощен", отряд не распустил (не было веры королю) и в Столицу не вернулся.
   Он сделал из своей охраны - сплошных, кстати, уголовников и сорвиголов - военный отряд и повел их на границу с османами, где в то время постоянно завязывались локально-мародерские конфликты. Там они быстро нашли славу и потеряли большую часть самого отряда.
   Постепенно лорд При менял контингент - и отряд стал одним из самых известных. Они редко занимались мародерством на своих территориях, детей и женщин без причины не убивали, и потому особо дурной славы не заработали.
   Поменялся король, про лорда При почти все забыли, в Книге Имен осталась только одна запись на странице этой семьи - да и та подчеркнута, ибо женат он не был, а потому законных детей от него не ожидалось. С его смертью эта страница должна была быть закрашена - но появление законной наследницы могло все изменить... Если её признают законной наследницей - а судя по появлению Ксавериуса, не признают.
   - Лисс, ты почему мне ничего про титул не сказал? - Спросила Лара гнолла.
   - Были причины. - Он ушел от ответа, а дальнейшие расспросы просто игнорировал.
   Отряд ехал по дороге, и все опять удивлялись отсутствию путников - пусть даже купцы и горожане не пользуются ею, но ведь есть же еще и сами крестьяне, которые ну хоть как должны общаться между собой и ездить в город. Есть бродяги, которых не пускают в города, и которые не всегда знают последние новости, есть жрецы, которые не верят в оборотней и не боятся ничего кроме гнева своих богов...
   Никого не было. Была обычная осенняя грязь, которую месили копытами кони. Было низкое дождевое небо. Был сырой холод и была жуткая усталость после бессонной ночи, и только прохожих не было.
   - Что там староста говорил насчет оборотней? - Поинтересовался Студент у чернокнижника, которого считал специалистом по данной местности и которому не собирался верить ни в едином слове.
   - Ох уж эти суеверные простолюдины... - Надменно произнес Даниил. Всем своим видом он показывал, что Студенту, если он не хочет, чтобы его отнесли в эту категорию, надо быть менее суеверным. - Небось завелась стая волков-людоедов, а они все на какую-то дурацкую мистику сваливают.
   Лару и Леночку при упоминании о волках-людоедах передернуло, они переглянулись, гноллка автоматически двинула своего коня ближе к Лиссу, вторая девушка подъехала ближе к Студенту. Чуть впереди ехали старый маг с сэром Брамсом - они вполголоса переговаривались, и потому не слышали того, что сказал чернокнижник.
   - А с чего это все началось? - Не унимался Студент.
   - Да мелочь - вначале скот начал пропадать, потом люди, потом, было дело, видели пару волков, утаскивающих мертвого человека в овраг. Дети заметили, они сказали родителям, те собрались селом, и с топорами и дубьем осмотрели овраги, но ничего там не обнаружили. Страх порождает суеверия - вот они и додумались до ликантропов, хотя человек, обращающийся в волка - это всего лишь страшная сказка.
   - Я раньше не верила в то, что христиане есть на самом деле. - Ляпнула Лара, - думала, это просто страшная сказка.
   Даниил странно посмотрел на неё. Он не собирался дискутировать на тему религии, ибо давно уже выяснил, что миф о жестокостях христиан, появившийся очень давно и старательно поддерживаемый властями, крепко въелся в сознание граждан свободной Эллады. Ему вспомнился отец, толкующий о непротивлении злу, мать, соблюдающая заповеди, священник, пытавшийся вбить в него христианское мышление и ему стало тошно оттого, что вымысел так непохож на реальность.
   В это время вдалеке показалось большое село - оно раскинулось на берегу реки, прямо рядом с дорогой, и там путники уж точно могли найти нормальную таверну. Сэр Брамс вывел их прямо к ней - она называлась "Старый меч" и была действительно старой.
   - Здесь есть и более симпатичная таверна, - объяснил рыцарь, - но там кормят не пойми чем за бешенные деньги, а клопов не меньше.
   В таверне сидело всего пять человек. Они были из одной компании - судя по всему, рыбаки. На пришедших эти люди посмотрели с нескрываемым интересом - очевидно, в последнее время мало кто из неместных сюда заглядывал. Особый интерес у них вызвал Ксавериус - седой, растрепанный, заляпанный грязью (вообще никто из них особой чистотой не отличался, но и в грязь прямо с неба никто кроме него не падал), со странным, вроде бы доброжелательным, но непонятным прищуром.
   - Мест нет. - С ходу объяснил ситуацию хозяин таверны.
   Даниил и Ксавериус отреагировали почти одинаково - первый недобро спросил: "Вы уверены?!", а второй в то же время поинтересовался: "Вы не ошибаетесь?". Хозяин явно занервничал, но решил настоять на своем. Студент чуть вытащил из ножен обломок шпаги - так, чтобы не было видно, что она сломана, Лара и Лисс последовали его примеру. Сэр Брамс, немного поразмыслив, решил урегулировать вопрос несколько иначе.
   - Я офицер стражи герцога. - Сказал он, пристально глядя в глаза хозяину таверны.
   - А я - пресветлая Даная, осыпаемая золотым дождем. - Не поверил ему тот.
   Тогда терпение лопнуло и у сэра Брамса. Он вынул свой меч из ножен, осмотрелся, и спросил:
   - Скажите, вы не будете возражать, если мы тут повеселимся, или таверна дорога вам как память?
   Хозяин потрясенно посмотрел на него - ему не был знаком утонченный разговор придворных его высочества герцога Савского. Через пару минут до него дошло, что у него спросили и он замотал головой, причем было совершенно непонятно что именно он отрицает - то ли то, что ему дорога как память таверна, то ли то, что здесь можно повеселиться. Наконец он решился сказать:
   - Я могу сдать вам одну комнату...
   - Три. - Жестко поправил его Студент. Он был уже не так молод и не имел особого желания спать на полу.
   - Три. - Сдался хозяин, принял деньги, и, потрясенно покачивая головой, удалился наверх показывать комнаты под неодобрительные взгляды рыбаков.
   Сами рыбаки заслуживали отдельного внимания - находясь в том состоянии подпития, когда уже не полностью себя контролируешь, они перебрасывались фразами, в которых прямо намекали на то, что пришельцы излишне наглы и бесцеремонны.
   - Тебе не кажется, друг Ксион, - говорил один из них, - кто-то не больно умный чувствует себя здесь хозяином?
   - Это пока он с нашими дубинками не познакомился! - отвечал Ксион, и они дружно хохотали, поглядывая на путников.
   Даниил посмотрел на них, затем отвернулся и первым пошел за хозяином. За ним поднялись и остальные. Внезапно снизу послышались разочарованные вопли.
   - Что ты сделал? - спросила Леночка у чернокнижника.
   - Воду в вино я превращать не собираюсь, это уже было. - Загадочно улыбнулся Даниил. - А вот пиво в воду превратить совсем несложно. В гнилую воду.
   Осмотрели комнаты - Леночка с Лиссом под предлогом того, что ему нужно отдыхать, выбили себе отдельную комнату, Лара к разочарованию сэра Брамса пошла спать в большую комнату к Студенту и Ксавериусу, в третью комнату пошли чернокнижник и сам сэр Брамс. Рыцарь нервничал, припоминая слухи о нетрадиционной половой ориентации христиан.
   Впрочем, едва коснувшись головой постели он уснул - во-первых, потому что устал, во вторых, потому что так захотел Даниил, которому надо было помолиться. Он начертил на полу небольшую пентаграмму, вытащил из кармана крест и положил его на свою кровать, а потом закрыл его покрывалом.
   Некоторое время он смотрел на пентаграмму, наконец оттуда раздался негромкий усталый голос:
   - Ну чего тебе еще?
   - Ты не соблюдаешь договора. - Ответил Даниил.
   - Убей Ксавериуса, и все пойдет по плану.
   - Я буду делать то, чего хочу сам. А ты вообще должен мне пятки лизать. Сколько у тебя поклонников? Человек десять придурков по всему миру? И их число уменьшается - вместе с христианством погибает и сатанизм, а я не твой раб, не твой поклонник, я - отдельная сила, я подпитываю тебя извне, и если ты прекратишь мне помогать, то я просто забуду о тебе. Сколько людей о тебе знает? А сколько из них вспоминает о тебе хотя бы раз в месяц? Ты подумай. - Даниил, не дожидаясь ответа, стер ногой пентаграмму.
   Однако вопреки его ожиданиям она проявилась на полу вновь, и тот же усталый голос произнес:
   - Я много потратил на таверну. Ты не можешь так просто оставить меня и уйти. Дай мне энергии.
   - Оплата - по факту. - Отрезал чернокнижник, перекрестился, и, достав распятие, положил его в центр тускло сверкающей пентаграммы.
   - Ой. - Вякнул голос, и пентаграмма исчезла окончательно.
  
   Глава 8
  
   Проснулся Даниил глубокой ночью. На кровати напротив глубоким сном праведника спал язычник сэр Брамс. Он понятия не имел о том, что некогда христианство было основной религией многих стран, пока к власти в Риме не пришел Король-Дракон, не перенес столицу в Афины и не прошел огнем и мечом по всей Европе.
   Если бы он не погиб от рук убийц на шестьсот четырнадцатом году своего правления, то возможно, христиан уничтожили бы полностью, но он умер - оставив миру в наследство магию, супердержаву, тут же развалившуюся на куски и миф о жестокости христиан.
   Христиане выжили. Их осталось мало, и число их все время уменьшалось - кто будет верить в Бога-человека, творящего из воды вино, когда есть старые добрые боги, творящие что угодно прямо из ничего? Люди лишались веры, перемен не ожидалось, и такие люди как Даниил появились на благодатной почве - оставшиеся христиане от гонений только крепли, чуть ли не каждый третий становился святым мучеником, а молодые христиане искали выход из сложившейся ситуации и подчас находили его в симбиозе магии и христианства.
   Это сильно расходилось с нормами христианской морали, зато давало им возможность жить относительно хорошо - по крайней мере, их сложно было затащить на дыбу. Даниил не имел никакого желания идти на плаху, его не прельщали лавры мученика, его манили куда более приятные вещи, он уже привык получать то, чего хотел, и отказ Леночки от него не только больно ударил по самолюбию, но еще и показал, что не все в этой жизни так просто.
   Презирая обычных людей, с усмешкой глядя на своих единоверцев, Даниил однако понимал, что для жизни в мире с окружающими надо прикладывать не только магические усилия. Но, понимая это, он ничего не мог с собой поделать, и постоянно оказывался в изоляции - слишком многое его отделяло от обычных людей.
   Встав с постели, он привычно помолился, пошел вниз, помылся немного во дворе таверны у умывальника, вернулся, походил по комнате, и решил, что так дело не пойдет - надо искать союзников среди членов маленького отряда.
   Единственным, кто хоть как-то подходил на эту роль, был Ксавериус. Чернокнижник постучал к нему в дверь. Открыл сам маг. Он, судя по всему, не спал уже давно.
   - В шахматы будешь? - фамильярно спросил старого волшебника Даниил.
   - Может, в нарды? Я сомневаюсь, конечно, что в такой задрипанной таверне есть нарды, но можно спросить.
   Хозяин таверны был не очень счастлив проснуться в два часа ночи. Поначалу он буркнул что нардов нет, но буквально несколькими ненавязчивыми доводами маги убедили его поискать их. Содрогаясь от ужаса пережитого, он вынес им доску с резными фишками.
   Играть сели у Даниила, под храп рыцаря герцогской стражи. Первую партию выиграл Ксавериус. Вторую и третью - Даниил. Играли довольно ровно, чувствовалось, что оба имеют неплохой опыт. В самом начале выяснилось, что их правила незначительно различаются - в основном по мелочам, в том, что касалось протокола метания костей и права первого хода.
   Через некоторое время в дверь кто-то постучался, но маги увлеклись игрой, им никого не было надо, и Ксавериус махнул рукой в сторону двери. Оттуда раздался треск, всхлип, потом быстрые шаги. Даниил удивленно посмотрел на партнера по игре, но ничего не сказал, а просто вернулся к игре.
   Еще через некоторое время дверь распахнул пинком Студент.
   - Ты что, старый хрыч, совсем ополоумел - девчонку пугать? - Чувствовалось, что Ксавериуса он совсем не боится. - Ты ж ей такую жуть пригрезил, что она сейчас сидит в комнате и боится оттуда выйти.
   - А что я ей пригрезил? - оживился маг.
   - Живого лимита. - Тихо ответил Студент. Некоторое время все молчали, даже Даниил был поражен.
   - А как он выглядит? - наконец спросил Ксавериус.
   - Не знаю, но то что ей после такого нездоровится - это точно. - Старый воин потоптался на месте. - В общем, есть мнение, что пора будить хозяина и требовать поесть.
   - Если он не сбежал. - Появился за его спиной Лисс. - Я тут часик назад разбудил его, просил бритву, чтобы побриться, так у него такой вид был, как будто он мало того что не выспался, так еще и обделался. Не знаю, я что, такой страшный?
   - Ну... - критически посмотрел на него Даниил, - пожалуй, что да. С непривычки можно и обделаться.
   Лисс обиделся, и ушел. Студент смотрел, как маги доигрывают партию, пару раз некстати попытался дать советы, совершенно некомпетентные, но на него не обратили внимания. Когда партия была окончена (выиграл Ксавериус), они втроем пошли будить хозяина.
   Но он уже не спал. Он сидел на кухне, и рядом с ним сидел полноватый седой жрец Зевса Молниешлющего, Милостивого и Всемогущего. Жрец спокойно пил вино и на вошедших, в отличие от хозяина, внимания не обратил.
   - Нам бы покушать. - Осторожно начал Даниил. Происходящее ему не нравилось.
   - Молодой человек, вы когда последний раз были в капище? - поинтересовался жрец, не подымая на него глаз. - Я так чувствую, что очень давно. Чему учат жрецы? Живи сам, и давай жить другим. А вы как? Вломились без спроса, ночью людей будите, гадости всякие колдуете...
   - Понимаете ли... - Вмешался Ксавериус, он хотел прояснить ситуацию.
   - Не понимаю. - Ответил жрец. - Если что - меня зовут Палладий, я тут главный, со мной все советуются, мне приносят свои горести, а я помогаю слабым людям нести непосильное бремя жизни. А тебя, кстати, я помню. Ты здесь уже был лет пятнадцать назад, хотел, помнится, кобылу подковать. Её шестиногий остов до сих пор приезжим за деньги как диковинку показывают.
   Ксавериус смутился, ему явно было неприятно это воспоминание. Хозяин испугался еще сильнее, он пересчитал свои ноги, руки, пощупал голову, и только тогда немного успокоился. Чернокнижник отодвинулся в угол, и рукой, засунутой за пазуху, нащупывал там крест.
   - Был бы хозяин вежливым, не было бы у него неприятностей. - Заявил Студент. - Он с самого начала показал себя как отъявленный хам, так что пусть уж пеняет на себя сам.
   - Нет уж. - Не согласился жрец. - Все не так просто. В округе неспокойно, ходят слухи про оборотней, говорят, завелся чернокнижник, таверну "Бык и свинья" кто-то спалил, ну и естественно, что хозяин не особо рад гостям. А уж таким странным... Ну давайте, рассказывайте, кто такие, откуда? То что вы не оборотни, я и отсюда вижу, а вот все остальное...
   - Мы... - осторожно начал рассказ Студент, - путешественники. Едем с Лысых Холмов, с Безумной Заставы в Университет.
   - Сколько вас? И, кстати, Безумная Застава как-нибудь связана с Отрядом Безумных?
   - Семь человек. - Скрепя сердце, присоединил чернокнижника и мага к своему отряду Студент. - Да, это наш отряд по милостивому разрешению короля отстраивает замок в Лысых Холмах.
   - Интересно. А зачем вам в Университет? Учиться вроде как поздновато?
   - Учиться, - назидательно заявил Ксавериус, - никогда не поздно.
   - Дела у нас там, к ректору. - Неожиданно глухо сказал Даниил. - К Аппликату.
   Все удивились. Жрец быстро подавил удивление и начал размышлять о том, что могло понадобиться этой странной компании у ректора Университета. По всему выходило, что ничего хорошего ни от кого вообще им понадобиться не могло, а с ректором, обладающим очень дурной славой, их могли связывать только дела темные и неправедные.
   - Боюсь, что мне придется задержать вас до прихода стражи. В селе никого кроме местной милиции нет, так что подождете недельку в капище, а потом мирские власти разберут кто вы такие, и куда вам надо.
   Нападать на Палладия было бессмысленно - жрец обладал частью силы Зевса, и справится с ним было бы почти невозможно. В отличие от Диониса или какого другого бога помладше, Зевс не давал своим адептам созидательной силы, зато разрушающей давал в избытке.
   - С нами едет сэр Брамс. - Неожиданно вспомнил Студент. - Он офицер герцогской стражи.
   - Брамс? - поразился жрец. - Высокий чернявый юноша, все бородку пытается отрастить, по аптекам средство для улучшения роста волос ищет?
   - Он, пожалуй, несколько возмужал с тех пор, как вы видели его в последний раз.
   - Да, да, так что же вы сразу не сказали? Я слышал, что сын Якова Брамса получил рыцарское звание и чин лейтенанта в герцогской страже, но я так давно его не видел! Пойдемте к нему, вот ему я точно поверю.
   Даниил понял, что если он сейчас же не разбудит молодого рыцаря, то будить его будет Палладий - скорее всего безуспешно. Он мысленно послал приказ проснуться - и сэр Брамс тут же проснулся. Он ощупал себя на предмет наличия ущерба от извращенца - чернокнижника, с радостью убедился, что все нормально, потянулся, зевнул, обнаружил на кровати напротив нарды и подивился тому, что не проснулся в то время как в них играли - спал он обычно очень чутко.
   Палладий почувствовал легкое магическое воздействие, но не придал ему значения, ибо оно было слишком мимолетным для того, чтобы сделать что-либо ощутимое. Поднявшись наверх, он закрыл за собой дверь и на мгновение замер, увидев, что нескладный юноша, уехавший некогда на поиски славы ко двору герцога, превратился в молодого мужчину, с бородкой, с мечом, лежащим на кровати под рукой, с несколькими легкими шрамами на лице.
   - Палладий! - Воскликнул сэр Брамс.
   - Брамс! - Так же искренне обрадовался жрец. Они обнялись.
   - А вы совсем не изменились. - Отметил рыцарь.
   - Не могу сказать того же и о тебе! - С радостью произнес Палладий. Он обошел вокруг своего воспитанника - когда-то ему приходилось учить его грамоте и наукам. - Ты не просто возмужал, ты стал действительно взрослым.
   - Палладий, я должен вам сказать, что в округе творятся странные вещи. - С ходу начал сэр Брамс. - Вчера мы проезжали таверну "Бык и свинья", так вот, там все были мертвы, и они восстали из мертвых, и нас бы убили, если бы не магическая помощь Даниила и Ксавериуса. В селах боятся оборотней, ходят какие-то странные слухи.
   - Да, я знаю. - Грустно признал жрец. - Но ничего поделать не могу.
   - Пошлите за стражей!
   - Эх... До меня дошли слухи, что на герцога снизошло благословение Пана, и он занят несколько другими вещами... Я посылал к нему окольными дорогами двух гонцов, и один вернулся. Герцог никакими делами заниматься не собирается. Боюсь, что справляться придется своими силами. Кстати, я имею на тебя виды.
   - Оборотни? - Понял с полуслова сэр Брамс.
   - И чернокнижник. Он даже более опасен, ибо губит не только тела, но и развращает души. Кроме того, мне не хотелось бы об этом говорить, но твои друзья не внушают мне особого доверия.
   Рыцарь поморщился. Ему его спутники тоже доверия не внушали. О том, чтобы вместе с ними идти против оборотней, он думал с опаской. В этот момент за окном раздался стук копыт. Открыв ставни, они увидели удаляющегося Даниила на его лошади.
   - Кто это? - Поразился Палладий.
   - Чернокнижник. - Честно признался лейтенант герцогской стражи. Он испытывал облегчение от того, что избавился от него.
   - По-моему, ты попал в дурную компанию. - Проконстатировал жрец. - Если ты сейчас признаешь, что остальные твои спутники - оборотни, я даже почти не удивлюсь.
   - Нет, остальные - Нормальные люди. Двое гноллов, один старый маг-неудачник, девушка-талисман Отряда Безумных и еще один недоучившийся в свое время студент, который провел большую часть жизни сражаясь за деньги.
   - И это ты называешь нормальными людьми? - Удивился его наставник. - Я бы сказал, что если приплюсовать сюда (ты еще помнишь арифметику?) сбежавшего чернокнижника, то более странное сборище встретить очень сложно. Положительно, мальчик мой, ты попал не в самую лучшую компанию. Надеюсь хоть, что ты делаешь это по приказу герцога?
   - Да. - Сказал рыцарь и тяжело вздохнул. Он не сказал Ларе о том, что герцог настаивал на том, чтобы он поехал с путниками. Особенно герцога интересовала Лара, на неё его высочество имел какие-то особые виды.
   - Ну хорошо. Ты сможешь убедить этих людей отправиться вместе с тобой?...
   Против мнения жреца Зевса не пошел никто. Пусть он не высказал его прямо, а просто передал через сэра Брамса, но ни Студент, ни Лисс, ни даже Ксавериус не захотели узнать, что же будет в случае отказа. Девушки тоже не сопротивлялись.
   Впрочем, Леночку было решено оставить в таверне - пользы от неё в бою ноль, а вреда, вполне возможно, что и немало. Выехать удалось только на следующий день, прямо с утра - жрец Зевса поехал с ними, и именно он заставил их подняться в такую рань, когда еще и солнце-то над горизонтом еще не поднялось.
   Вместе с ними выехали и несколько местных жителей - для того, чтобы похоронить останки умерших. До обгорелого остова таверны доехали быстро, и там путников ждал сюрприз - возле пепелища сидел и музицировал тот самый менестрель, которого Лара, Лисс и Студент оставили на заставе.
   - Кто такой? Что здесь делаешь? Почему один? - Поинтересовался Палладий, в то время как его спутники окружали менестреля.
   - Деметрий. Поэт, музыкант, ищу вдохновения, и как меня все это достало! - Ответил тот, ложась на спину в знак того, что сопротивляться ничему не собирается. - А вы кто? Впрочем, я сам скажу. Вон тех троих я знаю, ты-то явно жрец, вон тот придурок в куче грязной одежды с длинной серой начесанной бородой или фигляр или волшебник. У этого типа в кожаной одежде меч офицера герцогской стражи, а жителей местных не узнать сложно по наличию отсутствия каких бы то ни было проблесков фантазии в глазах и по стоптанным грязным бахилам на ногах, которые явно делал один и тот же сапожник, совсем, впрочем, не мастер своего дела.
   Жрец осмотрел свою команду, подумал, и вопросительно глянул на Студента, которого сразу выделил из троицы, знакомой уже с менестрелем. Студент пристально посмотрел на Деметрия - его он помнил смутно, память на лица у него с возрастом сделалась не ахти какой хорошей, но в конце концов признал его.
   - Менестрель это. Бабник, нахлебник, лодырь и, судя по многим признакам, трус.
   - Так я и думал. - Жрец на секунду замолчал, потом с ехидной улыбкой спросил у менестреля: - Это случайно не ты пару лет назад на ярмарке в Гадстоке пел песни фривольного содержания про жрецов и рыцарей?
   - Это как-то карается? - спокойно поинтересовался поэт и музыкант. - Или я чего-то недопонимаю?
   - Недопонимаешь. После твоих песен, которые выучил весь город, авторитет правящих сил сильно упал. Впрочем, порядок там навели. Ты конечно не один виноват, но те несколько несчастных, которые в одиннадцатом месяце прошлого года закачались на веревках - и на твоей совести.
   - Чушь собачья. - Дерзко ответил Деметрий, глядя в глаза жрецу. - Я пел то, что хотели услышать горожане, я зарабатывал на хлеб. А песни фривольного содержания несколько сняли напряжение в городе, если тебе это о чем-то говорит, и если бы не я, то вешали бы не нескольких, а многих, и, пожалуй, уже в девятом месяце.
   Пару минут они смотрели друг другу в глаза, это был молчаливый поединок, и выиграл его Палладий - впрочем, ему показалось, что менестрель отвел глаза не потому что сдался, а потому что понял - если поединок проиграет жрец, то ему не поздоровится.
   - В некоторых источниках... - начал Палладий, - я встречал такое мнение, что оборотнем может стать любой укушенный другим оборотнем. Ты случайно не оборотень?
   - Что? - растерялся Деметрий. - Какие оборотни? Это всё детские сказки, чушь для суеверных поселян!
   - Где-то я это уже слышала... - пробормотала Лара, но на неё никто не обратил внимания.
   Отряд наконец спешился, жрец отвел в сторону менестреля и они начали оживленно о чем-то спорить, время от времени до путников долетали фразы "И вы в это верите?...", "Я встречал у Геродота другое мнение...", "Ты не в том положении, чтобы отказываться...". В это время местные жители, которых Палладий привез с собой, начали рыть могилу.
   Жрец объявил всем, что Деметрий едет с ними. Ксавериус недобро посмотрел на менестреля, который назвал его фигляром, но ничего не сказал. Единственной, кому эта идея понравилась, была Лара - ей нравились его песни. Самому Деметрию, судя по всему, подобная затея тоже нравилась не очень.
   Оставив работающих селян и проинструктировав их, Палладий подал пример своему отряду, первым запрыгнув в седло. Сделал он это даже с некоторым изяществом, чему Лисс немало удивился - не каждый жрец в таком возрасте вообще решится сесть на коня. В отличие от жреца, менестрель к коню одного из селян подошел с опаской, конь на него фыркнул, заранее чувствуя неопытного седока - и точно, запрыгнув в седло, Деметрий неуверенно покачнулся, и только громадным усилием удержался на спине норовистого трехлетки.
   Судя по всему, жрец знал, где надо искать логово. Он уверенно ехал на запад от дороги, делающей в этом месте изгиб, и на пути у них вдалеке понемногу вырастал лес. Менестреля здорово колотило - то ли от страха упасть с коня, то ли из боязни перед встречей с оборотнями. Лару охватило предчувствие схватки - страха не было совсем, был только молодой азарт, и она со странным чувством вспомнила фразу капитана Перепела о том, что те, кто ничего не боятся, умирают вторыми - после трусов.
   Палладий размышлял о чем-то своем, судя по всему, его предстоящая схватка - если они, конечно, найдут оборотней - пугала мало. Лисс переговаривался со Студентом, последнего беспокоила его шпага - у неё был новый клинок, подогнанный под старые рукоять и эфес, но этот клинок был несколько легче и короче, да и качеством похуже, кроме того, к нему еще привыкать и привыкать...
   Сэр Брамс смотрел на Лару - у него уже прошла первая волна неистового желания, захватившая его еще в замке герцога Савского, и теперь он мог уже реально взглянуть на вещи и понять, что её нежелание остаться с ним наедине означает нечто иное, нежели обычное кокетство. Он пытался анализировать свои чувства, но ничего не получалось - и он терялся. На ум приходили разрозненные слова и фразы, самостоятельно складывающиеся в стихи, однако записать их было негде да и не на чем, и вообще незачем, как убеждал он себя сам.
   Лес этот был одним из немногих герцогских лесов - в свое время в этих краях вырубили почти все леса, и оставшиеся были взяты под охрану его высочеством. Жрец не сказал своим спутникам о том, что первым насторожившим его фактом было исчезновение двух десятков егерей, мужчин крепких, опытных охотников, многие из которых успели в свое время и повоевать, а кое-кто, по слухам, и поразбойничать.
   В лесу было тихо. Палладий некоторое время ехал вдоль опушки, потом свернул в чащу - как оказалось, там была незаметная для неопытного взгляда тропа, по которой, если постараться, могли ехать по двое всадников в ряд. Первыми поехали Лисс со Студентом, несколькими шагами сзади - жрец с менестрелем, за ними Ксавериус с Ларой, замыкал отряд сэр Брамс, который не был от такой идеи в восторге, но что поделать? Кроме того, он неплохо знал эти леса, в которых в юности охотился вместе с отцом - бароном Брамсом, еще с молодости знавшимся с самим герцогом.
   Выехали на поляну - и так как солнце уже ушло из зенита в сторону заката, решили перекусить. Коней расседлывать не стали, костер разводить - тоже, поели холодной свинины с хлебом, запили слабым вином. Оно оказалось достаточно поганым на вкус, чтобы не хотелось больше, чем требовалось для того, чтобы просто запить еду. Менестрель похаживал по поляне враскорячку, за два часа поездки он успел натереть себе все что можно, и ему совсем не хотелось садится обратно на коня.
   Однако пришлось. Отряд поехал дальше в том же порядке, с единственным исключением - Деметрий ехал теперь в арьергарде, вместе с молодым рыцарем. По дороге они разговорились - и оказалось, что у них есть много общих знакомых.
   - Леди Самана? - спрашивал Сэр Брамс, вспоминая маленькую симпатичную девушку с грустными глазами, неожиданно приехавшую из Столицы ко двору герцога. - О ней ходило много слухов, но кто им поверит?
   - Ха! - Менестрель презрительно скривился, - эта леди отвергла самого барона д'Эстадо ради одного конюха, историю быстро замяли, сделали вид, что барон не делал ей предложения, её отправили к вам, а конюх - вполне, кстати, приличный малый - пошел на дыбу якобы за связь с христианами. Чушь полная, уж кто-кто, а он так каждую неделю ходил в капище Диониса, это все знали. А историю про самого герцога, о том, как он лишился ноги, ты знаешь?
   - Это все знают. Кстати, не советую особо распространятся на эту тему - его высочество этого не любит. Хотя, пожалуй, после того как у него опять появилась нога, будет, пожалуй, правильнее говорить - "не любил".
   - У герцога новая нога? - поразился Деметрий. - А если поподробней?
   И сэр Брамс рассказал эту историю - не без некоторых купюр, но и не без некоторых преувеличений - чтобы было достоверней, естественно. За такой лакомый кусочек менестрель рассказал приберегаемую для особых случаев сплетню о гастрономических пристрастиях короля, они вместе посмеялись, и в целом были очень довольны состоявшимся знакомством - несмотря на значительную разницу в положении, у них было гораздо больше общих тем, нежели у любого из них с кем бы то ни было из остальных членов их отряда.
   А между тем они выехали к охотничьему домику. Здесь была достаточно большая поляна, невдалеке журчал ручей, все выглядело очень мирно, и это настораживало.
   - Не нравится мне все это. - Со свойственной ему прямотой высказал свои мысли Студент. - Кто здесь должен жить?
   - Егеря. - Спокойно ответил Палладий. - Приготовьтесь к тому, что они уже мертвы.
  
   Глава 9
  
   Однако ни в домике, ни в округе останков егерей обнаружить не удалось. В доме было неожиданно чисто, почти все пожитки и охотничьи трофеи его обитателей сохранились нетронутыми. Если чего и не хватало, то этого жрец не заметил - он был здесь всего один раз, с бароном Брамсом, который года три назад любезно пригласил его на охоту, впрочем, охота не входила в число любимых развлечений Палладия, и ему здесь не понравилось.
   - Ксавериус, ты можешь проверить округу на наличие примитивной магии? Должны присутствовать тускло красные тона с черно-бардовыми переливами, соответствующие человекопротивному ритуальному каннибализму.
   - Ликантропы едят людей не ради ритуалов. - Вмешался Деметрий. - Согласно Асторизу, они просто надеются вновь стать обычными людьми, а по Ксантру им не хватает крови, у них она очень жидкая, и чтобы сгустить свою, они выпивают чужую. Это влечет за собой превращение, а превращение - разжижение крови. Таким образом круг замыкается.
   - В округе нет ничего подобного. - Немного напрягшись, сказал Ксавериус. - А вот прямо здесь что-то подобное есть.
   - Значит, они действительно все мертвы. - Сделал вывод жрец. - А фон присутствует потому что их убили именно здесь. Вот только где кровь, где следы борьбы? В доме слишком чисто, я просто не понимаю, источники все как один утверждают, что оборотни ужасно нечистоплотны, они просто не могут убирать за собой, и потому их так легко бывает вычислить.
   - А может, они где-то здесь? - с подозрением спросил Студент. - Потому и чисто.
   Это было нечто. Жрец подскочил на месте, немедленно велел всем выйти из дома и сам выскочил в числе первых. Возникла паника, менестрелю сильно наступил на ногу кованным сапогом Лисс, Деметрий закричал, что только усилило общее волнение.
   - Как же я мог забыть? - покаянно пробормотал Палладий. - Там же есть подвал, а из подвала ход в ледник для хранения мяса. В подвале можно жить, а в леднике - хранить тела жертв, и если оборотни достаточно умны, то они так и сделали. Зевс Всемогущий, а я собирался остаться там на ночь... Выставить охрану снаружи и остаться на ночь...
   - Согласно Атропосу, - вставил прихрамывающий менестрель, - оборотни наделены способностью проникать в человеческие мысли, что дает им большое преимущество перед самыми умными из людей.
   - Сжечь дом? - поинтересовался Ксавериус.
   И в этот момент из дома раздался пронзительный женский крик. В округе стремительно темнело, становилось страшновато. Палладий приказал окружить строение, получилось, что все стояли на расстоянии десятка шагов друг от друга - и только один менестрель держался за жрецом - то есть там, где по его мнению было безопаснее всего.
   - Это кричала женщина. - Тихо сказал Лисс. - У них в плену - женщина.
   - Возможно, это... - начал было жрец, но договорить не успел.
   Из дома вышли двое. Обнаженный крепкий мужчина лет тридцати пяти вывел обнаженную женщину лет двадцати, приставив к её горлу длинный кинжал. Все тут же сбежались к дверям.
   - Если вы ... - хотел что-то сказать мужчина, но Палладий прервал его.
   - Убейте их! - закричал он.
   На мгновение все застыли - и этого мгновения мужчине хватило на то, чтобы метнуть нож в жреца, прыгнуть к нему, кувыркнуться через тело и, обратившись в волка, рвануть в лес. Женщина попыталась кувыркнуться за ним, но тут менестрель, чуть не сбитый первым оборотнем, неожиданно ловко достал из-за пазухи нож и одним движением всадил его в молодую женщину, уже наполовину превратившуюся в волчицу. Жуткий вой распорол лесной воздух.
   Ксавериус тем временем метал в сторону бегущего к ручью волка огненные шары, прозванные в народе файерболами, но жутко мазал, сопя от напряжения. Волк неожиданно перед самым ручьем повернул обратно, сделал прыжок влево, прыжок вправо, а потом крутанувшись в прыжке извернулся и побежал вновь к ручью - к нему уже подбегали Лисс с Ларой, больше опасавшиеся своего мага, нежели оборотня.
   Оборотень перепрыгнул через ручей, и кинулся в лес - но тут прямо на него выскочил Студент, который оббежал его со стороны леса, и рубанул зверя шпагой. Волк взвыл почти как человек, но на его шкуре рубец затянулся мгновенно, и он, даже не помышляя о нападении на старого солдата, попытался все же сбежать.
   Следующие несколько событий произошли почти одновременно - Ксавериус наконец-то попал, но, к сожалению, не в оборотня, а в многострадального Лисса. Гнолл подлетел на пару метров и упал лицом прямо в ручей, который погасил вспыхнувшую было на нем одежду; Студент воткнул в зверя шпагу, которая пройдя тело волка вошла в землю и благополучно сломалась у гарды, подтверждая его опасения; тут же подскочила Лара и одним резким круговым взмахом отрубила голову оборотня.
   В это же время из-за дома выскочил сэр Брамс, неся в одной руке тельце волчонка, и сжимая другой свой меч. Увидев, что все уже кончено, он бросился к Палладию. Тот слабо постанывал, из его живота торчал кинжал, вошедший больше чем на треть лезвия.
   - Наставник, что с вами?
   - Глупый вопрос. Умираю я. - Спокойно ответил жрец. - Ты должен будешь передать декану факультета философии, что он был прав, а я - нет. Пусть начинают.
   - Но вы же еще не умерли!
   - Ну так ты меня убьешь. Мой организм слишком стар для того чтобы сопротивляться смерти, а мучительно и долго умирать я не хочу. И еще... Присмотри за Ларой - в ней на самом деле есть нечто большее, чем кажется, хотя я не понимаю, что именно...
   Сэр Брамс тут же вспомнил историю ранения герцога, когда он чудом выжил после того, как ему отрубили ногу. Он поднял свой меч и вонзил его в сердце своего наставника. К сожалению, то ли дрожь в руках, то ли слезы, застывшие на глазах не дали ему выполнить этот удар нормально, и меч скрипнул по ребрам, рыцарю пришлось дожать его. Палладий в последний раз вскрикнул и умер.
   - Если верить некоторым источникам, - начал менестрель, все это время не отходивший от жреца, и еще недавно пытавшийся оказать ему помощь, - то укушенный оборотнем сам становится оборотнем. Впрочем, эта информация не достоверна, ибо если бы все так и было, то скоро на лике нашей земли не осталось бы нормальных людей.
   Рыцарь посмотрел на Деметрия с такой тоской в глазах, что последний смутился и стушевался. Подошли, таща за задние лапы оборотня Студент и Лара. Приковылял Лисс, ему на самом деле досталось далеко не так сильно, как можно было предположить. Кроме большого синяка на всю спину и подпаленной одежды ничего не указывало на то, что он столкнулся с одним из самых эффективных боевых заклинаний.
   - Хочешь - вылечу? - Предложил примирительно Ксавериус, но Лисс только испуганно отшатнулся от соратника, который был похуже многих врагов.
   Для жреца и егерей выкопали отдельную могилу. Сэр Брамс настаивал на том, чтобы его тело отвезли в село, или хотя бы положили в ледник для того чтобы приехать за ним потом, но менестрель неожиданно уперся и настоял, чтобы Палладия с дубовым клином в сердце похоронили - и обязательно прямо сейчас.
   - Не знаю, как там ваши восставшие из мертвых действовали, но как будет действовать мертвый жрец Зевса я узнавать не хочу. В этих местах начинается что-то страшное, так что, я думаю, надо быстро похоронить всех и уезжать.
   Неожиданно шевельнулся волчонок со свернутой шеей - его неестественно вывернутая голова со слабым треском встала на место, звереныш пискнул, кувыркнулся, и обратился в ребенка лет шести - семи.
   - Я же тебе шею свернул! - потрясенно сказал рыцарь. Все остальные уставились на них. Лара первой заметила, что ребенок был девочкой. В её голове мелькнула мысль о том, что ребенка надо быстро или убить или одеть, но так просто оставлять нельзя.
   - Кто её убьет? - тихо спросил Студент. Никому её убивать не хотелось, и только сэр Брамс сказал:
   - Чтобы отвлечь нас от задней двери, её родители устроили тот спектакль, в котором погиб мой наставник. Я убил её один раз, я убью её еще раз.
   Девочка ничего не понимала, она доверчиво смотрела на людей, даже не представляя, что отличается от них настолько сильно, что её за это готовы убить. Ксавериус отвернулся, ясно показав, что знать ничего не желает. Лисс переглянулся со Студентом - им за долгую военную карьеру пришлось повидать много такого, что даже в голову не придет хитрым схоластам, выдумывающим слухи про христиан.
   Лара опустила глаза - она понимала, что оставлять оборотня в живых нельзя, но ничего не могла с собой поделать - ей было жалко девочку. Рыцарь достал меч, посмотрел на остальных членов отряда, сплюнул себе под ноги и неожиданно для ребенка шагнул к нему. Резкий выпад оборвал жизнь девочки, кровь - такая же, как и у всех присутствующих - обагрила клинок.
   Могилы копали тремя лопатами, найденными в подвале, в котором было действительно очень грязно и повсюду валялись человеческие кости. Студент нарубил дубовых клиньев всем оборотням и жрецу. Работу закончили только утром. Лару подташнивало - она одновременно чувствовала голод и понимала, что съесть ничего не сможет.
   Все остальные поели после того как положили тела оборотней в одну могилу, а тела егерей, еще каких-то людей из ледника и жреца - в другую. Спать хотели все, но никто не смог бы спать в охотничьем доме, потому что нечто страшное и мерзкое все еще витало в воздухе.
   По пути обратно разбили лагерь на той же поляне, на которой вчера обедали. Поспали несколько часов. Единственным, кто ко всему происшедшему относился очень легко, был менестрель. Самое страшное, что его действительно смущало, так это необходимость вновь садится на коня.
   Легли спать - хоть недолго, но отдохнуть было надо. Лара все время видела кошмары, ей было плохо, кроме того она не очень аккуратно укуталась в плащ, и он сползал, открывая её ноги для прохладного осеннего воздуха, и потому выспалась она очень плохо. Два старых солдата - Лисс и Студент чувствовали после сна себя превосходно, им если что и не нравилось, так только то, что все происходящее не укладывалось в их представлении об обычном путешествии, и даже на поход походило мало.
   Ксавериус, едва проснувшись, попытался сотворить себе чашу горячего грога, и ему это вроде бы даже удалось, однако никому попробовать он не дал, и сам жутко морщился когда пил своё пойло, якобы потому что горячее. В воздухе витали запахи рыбьего жира и валерьяны. Чашку волшебник зашвырнул подальше в лес, а едва они тронулись в путь, как его вырвало.
   Путь обратно занял гораздо больше времени - менестрель страдал от быстрой езды, а мага все время мутило. Сэр Брамс, который неожиданно для себя после смерти Палладия стал главным в отряде, не возражал против частых остановок и неторопливой рыси, кони были просто счастливы, осеннее солнце катилось к горизонту.
   Уже стемнело, когда они выехали к остову таверны "Бык и свинья". Невдалеке от таверны стоял валун над могилой с выбитыми на нем несколькими словами - менестрель сказал, что это два имени и пожелание всем помнить о страшной судьбе погибших. Имен посетителей таверны не знал никто, и потому их прах остался безымянным.
   Глубокой ночью въехали путники в село. Все кроме сэра Брамса направились в гостиницу, а сам рыцарь поехал в капище, рассказать младшим жрецам о печальной судьбе Палладия. Вернулся он лишь под утро, когда исчезали в свете восстающего солнца последние звезды.
   Следующий день прошел почти незаметно - все отсыпались, Лисс со Студентом сходили по лавкам, прикупили одежды, Студент нашел себе новый клинок, который обошелся ему в несколько золотых - но, по его словам, он того стоил. Откуда здесь мог взяться стоящий клинок Лара не понимала, но в том, что касается оружия Студенту верила. Ксавериус не выходил из своей комнаты - его рвало почти не переставая, а испытывать свою магию на себе же он больше не хотел.
   Выехали на следующее утро. Сэр Брамс предложил заехать к его отцу, в замок, в котором он вырос. Никто не возражал. Менестрель выразил свою готовность ехать с ними, и тогда встал вопрос о том, на чем он поедет. Жеребца, на котором он ездил до того, вернули хозяину, а конь жреца, естественно, попал обратно на конюшню в капище. Единственным возражающим против присутствия менестреля в принципе остался Студент, которому не нравилось, судя по всему, вообще ничего.
   Леночка осталась в полной уверенности, что страшный синяк на спине её возлюбленного - это след схватки с оборотнями, она окружила его повышенной заботой и вниманием - и, как следствие, когда они выехали, Лисс чуть не падал с лошади от усталости, время от времени на зависть бедному Деметрию засыпая прямо в седле.
   Сам Деметрий уже начал привыкать к верховым поездкам - мазь, которую он купил в лавке лекаря хотя бы частично примирила его с седлом. Кобыла под ним была очень смирной, её сэр Брамс одолжил у какого-то знакомого за небольшие деньги с обещанием вернуть при первой же возможности.
   Замок барона Брамса находился в двух десятках километров от села - через мост, а потом вдоль берега до упора, потому что узкая дорога, мощеная камнем, вела только до замка.
   Сам замок величественно возвышался над рекой, его подымала вверх скала, он казался очень старым и наверняка был не менее древним, чем казался. При приближении стало ясно, что когда-то вокруг замка было три ряда стен, но впоследствии их срыли, и на их месте вокруг замка раскинулись более или менее старые нелепые постройки типа курятников, голубятен, псарен и тому подобного.
   Мост к замку через сухой каменистый ров был навеки прикован к земле - некогда его можно было поднять, дабы защититься от врагов, но теперь он выполнял только одну роль - дойти до замка через него было гораздо быстрее, нежели перебираясь через ров, в котором можно и шею свернуть, покачнувшись на неустойчивом камне.
   Встречать их вышел сам хозяин замка - это стало очевидно как только путники смогли разглядеть лицо встречающего. Он был очень похож на сэра Брамса - хотя, конечно же, наоборот, это молодой рыцарь был похож на старого барона.
   Барон грустно улыбался. Он распахнул свои объятия, принимая в них спешившегося сына. Они больше минуты стояли обнявшись, все это время наши герои видели грустную улыбку отца и поникшие плечи сына.
   - Я уже знаю о смерти Палладия. - Спокойно сказал Брамс-старший. - И кое-что о твоих спутниках.
   - Никогда не сомневался в том, что ты контролируешь все, происходящее в округе. - Ответил его сын. - Ты поймешь меня, если мы не задержимся у тебя надолго? Палладий перед смертью дал мне одно задание, которое я не могу не выполнить в память о нем.
   - Да, конечно. - Барон быстрым взглядом окинул путников. - Ну, что загрустили? Слезайте с коней, вас проводят в ваши покои.
   Он явно не видел в них ничего интересного. На вид барону было лет пятьдесят, но со слов сэра Брамса путники знали, что на самом деле ему уже шестьдесят два. Отец был несколько крупнее сына, толще в кости, шире в плечах - однако лицо сэра Брамса в точности повторяло лицо барона Брамса, только младший был черным, как смоль, а старший - седым, как лунь.
   Их расположили в двух больших смежных комнатах, в них было чисто, но чувствовалось, что комнаты эти уже давно необитаемы, а пыль в них аккуратно убрали только перед самым их приездом. Не успели путники даже нормально расположиться, как пришли слуги с подносами, на которых стояла еда, какой они и при дворе герцога не ели - впрочем, герцог совсем не заботился о них, и им каждый раз приходилось самим ходить на кухню просить что-нибудь поесть, кроме тех случаев, когда еду им приносили их же стражи.
   - Отменная свинина. - Констатировал Ксавериус, вытирая рот краем скатерти. - Когда у меня будет свой дом...
   - То ты его разнесешь в первую же неделю! - засмеялся Студент. Хорошая еда даже на него подействовала благотворно - вечно недовольный, он в этот момент просто излучал благодушие. - Вино просто превосходно. Лисс, ты помнишь ту осень одиннадцать лет назад, когда мы выпотрошили судно торговцев благовониями?
   - Еще бы! Прелестное токайское, и лорд При о нем узнал только когда обнаружил, что все мы дрыхнем! То-то ору потом было, а Карпатый от лорда даже по морде получил, за то что напившись, помочился на благовония, и мы мало того что потеряли на этом кучу денег, так еще и благоухали потом непонятно чем, все отмыться не могли, а Варгошмяк еще долго грозился прирезать Карпатого.
   - И когда много позже Лось притащил Ларку, а самого Карпатого потерял в шахтах, никто о нем не пожалел, а Варгошмяк даже сказал, что так оно и должно было случиться рано или поздно. Ну, Карпатый конечно неплохо рубился, даже против конника пешим выходил, но такой мразью иногда себя показывал... Его даже хоронить никто не захотел, так за ним в шахту и не спустились. А помнишь как он ту трактирщицу, в Ориенинбауме, сволочь такая... - Ветераны умолкли, погрузившись в тягостные воспоминания.
   Ксавериус тех времен уже не застал, ни Карпатого, ни Варгошмяка он не знал, но чувствовал, что потерял совсем немного. Лара с интересом слушала рассказ старых солдат, её всегда интересовали подробности из жизни отряда до её прихода в него. Однако они замолчали, и тогда она попросила Деметрия спеть какую-нибудь песню. Менестрель и не думал отказываться - он взял свой лей, и начал петь - первую строку тихо, а вторую резко и громко, что давало очень интересный эффект.
   Я был всем известен как маг,
   И не знал меня только дурак,
   Я о многом порой забывал,
   Но глупцов никогда не прощал.
   И когда полководец заметил,
   Будто маги - что малые дети,
   Я ушел ничего не сказав,
   Но по совести он был неправ.
  
   Ах, какие на его могиле цветы!
   Ах, как сладко там птицы поют!
   Ах, если б я был еще молодым...
   Впрочем я и сейчас еще крут.
  
   Я не спал над трудами великих,
   Я ловил в воде лунные блики,
   Я о многом порой забывал -
   Но долгов никогда не прощал.
   И когда меня выгнал король,
   Я сказал - "Без меня ведь ты ноль!"
   Он смеялся, рукой мне махал -
   Мол, уйди, мол, мешаешь, нахал!
  
   Ах, какие на его могиле цветы!
   Ах, как сладко там птицы поют!
   Ах, если б я был еще молодым...
   Впрочем я и сейчас еще крут.
  
   Я лечил свою старость любовью,
   Я лечил свою плоть чужой кровью,
   Я о многом порой забывал,
   Но измен никогда не прощал.
   И когда я заметил, что вроде
   Моя девочка к конюху ходит,
   Я её не стал упрекать -
   Двадцать лет, что с ребенка взять?
  
   Ах, какие на её могиле цветы!
   Ах, как сладко там птицы поют!
   Ах, если б я был еще молодым...
   Впрочем я и сейчас еще крут.
  
   У меня теперь новый король,
   И любимая новая есть,
   Я вполне доволен собой,
   Деньги, власть, и престиж и честь,
   И талантливый есть ученик,
   Просто гений, сказал бы я,
   Вот и он! Предо мною возник!
   Ах! Последний куплет про меня.
  
   Ах, какие на моей могиле цветы!
   Ах, как сладко здесь птицы поют!
   Ах, я тоже был молодым,
   А учитель был менее крут.
  
   - Что за чушь? - поинтересовался волшебник. - Сам придумал, или другой кретин какой? О магии понятия - ноль, о жизни несколько меньше чем о магии, песня вот какая-то дурацкая. Чем он старость лечил? А плоть? Какую в аиды плоть?...
   - Это же песня! - Защищался Деметрий. - Поэтический вымысел, гиперболы, метафоры...
   - А вот взять тебя за метафору, и подвесить, да так, чтобы все гиперболы поотваливались! - Бушевал старый маг. - Ишь, выискался эпитет на мою голову!
   Лара поняла, что больше песен не будет, и решила пойти погулять по замку. Она никогда в жизни не была еще в таких старых постройках, и ей было жутко интересно, что может скрываться в его стенах - она слышала множество историй про клады, про жуткие тайны и про многое-многое другое, о чем рассказывают холодными вечерами сидя у камина в придорожной таверне.
   Стены действительно выглядели очень старыми - никто и никогда не заботился о том чтобы как-то скрыть камень древних стен штукатуркой или гобеленами. Она пошла наугад - в другую сторону против той, с которой их привели. Когда появлялась возможность идти направо или налево, она всегда сворачивала налево или вниз - так было проще не заблудиться, ей о таком способе в свое время рассказывал Лисс, который в молодости, перед тем как попасть в Отряд Безумных, ходил с кладоискателями на поиски денег и приключений.
   Постепенно камень стен сменился скалой - под замком в ней были вырублены большие и маленькие залы, множество переходов, и вот теперь перед ней встало две проблемы - во-первых, она была не уверена, что масла в лампе, которую она захватила с собой, хватит и на обратную дорогу, а во-вторых, она уже не знала, сможет ли найти дорогу обратно.
   Тем не менее она по инерции еще некоторое время шла вперед, и лишь увидев впереди тупик, решила пойти обратно. Здесь, внизу, было очень холодно - судя по всему, такой холод тут стоял в любое время года, независимо от погоды снаружи. Лара осмотрела тупиковую стену, и пошла обратно.
   Однако уже через полчаса она вышла вновь к той же самой стене. Она попробовала еще раз, сворачивая на этот раз не направо и вверх (когда это было возможно), а налево и вверх. Тем не менее через час блужданий она опять вышла к тому же самому тупику.
   В свете уже гаснущей лампы она вдруг обнаружила, что стена на самом деле рукотворная, и только замаскирована под скалу. За ней что-то было. Она вспомнила, как кто-то из отряда рассказывал ей о том, что самых ужасных чудовищ, которых убить не могут или не решаются, замуровывают именно в подземельях древних замков.
   Однако выбора у неё не было - или то, что скрывалось за стеной, поможет ей выбраться, или же она будет искать дорогу обратно в полной темноте. При мысли о таком варианте её охватило отчаяние, и она, пока еще лампа совсем не погасла, стала лихорадочно исследовать стену.
   В стене, на уровне её глаз, обнаружилась щель шириной с палец, и длиной с ладонь. Внутри ничего видно не было, оттуда дул легкий сквозняк, и Лара решила расширить щель своим мечом. Однако камни не поддавались её нажиму, и она совсем было отчаялась, когда заметила на полу возле стены железный стержень. Он был полностью засыпан пылью, и чтобы увидеть его надо было всматриваться со всей силой отчаяния - и Лара увидела его.
   На проверку стержень оказался грубым металлическим крестом, крестовина, которую она не заметила, крепилась к штырю снизу, сам крест длинной был почти в её рост и выглядел очень тяжелым. Она попыталась его поднять, и ей это удалось. Она качнула крест и ударила им в стену. Раздался глухой звук, крест вывалился из её рук и разбил неосторожно поставленную лампу, разлив из неё масло. Стена стояла как монолит.
   Лару взяла злость. Раз за разом она поднимала крест, раз за разом она била им в стену, роняла его, подымала вновь, и вот когда силы совсем уже изменили ей, стена дала трещину. Еще немного усилий - и в ней образовался проход, достаточный для того, чтобы девушка могла войти в него.
   Внутри был свет. Вернее, не свет - а единственный его луч, проникающий сквозь дальнюю стену и падающий на стену невдалеке от входа. Лара заинтересованно бросилась к щели, сквозь которую проникал свет и разочарованно вскрикнула - внизу, на расстоянии двадцати метров, громоздились скалы, чуть дальше - текла река. Сквозь это отверстие, возможно, и мог бы пролезть ребенок, но взрослая девушка вроде Лары туда бы уже точно не вылезла, даже если бы это и сулило спасение.
   Тогда она обернулась - и посмотрела на то место, куда падал луч заходящего солнца. Там висела картина, на которой была изображена красивая молодая женщина с младенцем на руках. Над головами младенца и женщины были очерчены странные круги, сами они были одеты в непонятные одежды, а зачем одевать младенца как взрослого, Лара вообще не поняла. Она подошла поближе, и остановилась, завороженная красотой картины. Потрясающее величие было во взгляде младенца, и море любви светилось в глазах женщины.
   - Да, великий Ознарсус тоже был христианином. - С гордостью прошелестел сзади какой-то голос. Лара осторожно обернулась, готовая в любой момент вынуть меч. - Многие гении были христианами, но злобные язычники даже в памяти людской умудрились осквернить их имена.
   Это был призрак.
  
   Глава 10
  
   - Кто вы? - Глупо улыбаясь, спросила Лара. Она никогда не верила в призраков, и теперь это олицетворение детских страхов стояло перед ней. Девушка уже уверилась, что сошла с ума, и поняла, что бояться ей абсолютно нечего.
   - Я - слуга Божий отец Михаил.... Бывший, пожалуй. - Добавил призрак после некоторого размышления. - Можешь называть меня просто Михаилом, свое первое имя я не помню.
   - Жрец что ли? - Удивилась Лара.
   - Я? - Возмутился бывший отец Михаил. - Жрец? Да чтобы я, да чтоб эти все, да ну их к... Ой, чуть не чертыхнулся, а я хоть и призрак, но всё еще христианин.
   И тут Ларе все стало понятно. Настал момент расплаты за её грехи, припомнили боги сахар, который она таскала из кармана у Лося, и тот случай, когда ей было страшно идти на улицу ночью и она сходила по-маленькому прямо в палатке. Перед ней стояло совершенно невозможное, жуткое существо - мало того что призрак, так еще и христианин.
   - Я не младенец. - Осторожно напомнила она этому чудовищу, пытаясь отступить к алтарю, а потом по стенке дойти до выхода.
   - Ну и что? - Не понял призрак.
   - Меня вам есть нельзя. И жарить меня нельзя, и вообще я невкусная, жесткая, и у меня месячные еще не кончились! - На одном духу выпалила она.
   - Ну, тогда тебе нельзя было заходить в часовню. - Грустно констатировал слуга Божий. - Но что теперь поделать? Кстати, кушать я тебя не собираюсь, это всё ложь, на самом деле мы - самые мирные существа на свете.
   - Призраки? - Удивленно спросила девушка. - Самые мирные?
   - Да нет, - с досадой махнул призрачной рукой Михаил, - христиане.
   Лара впала в шок. Вот так, походя, услышать, что христиане вдруг и самые мирные существа? Она немного подумала, и решила, что данный конкретный призрак либо наговаривает на себя и никогда не был христианином, либо был им, но потом тронулся от пережитого умом и подобрел.
   Она попросила призрака вывести её наружу, однако тот заявил ей что наружу выходить боится, и вообще там много всего плохого, греховного, а что самое страшное, там барон Брамс. Лара возразила призраку, объясняя, что там светло, приятно, хорошие люди, а барон так и вообще милейшей души человек.
   - Барон-то? - Усмехнулся призрак. - Я тебе сейчас расскажу свою грустную историю, и ты поймешь, какой души этот человек.
   Все началось тридцать шесть лет назад, когда барон, в то время еще молодой человек, только вернулся с очередной кампании против осман, овеянный славой и милостью самого государя, будучи боевым другом и наставником молодого герцога Савского. Он тогда жил при дворе герцога, и имел там очень большое влияние.
   И вот однажды ко двору представили девушку, дворянку из древнего рода д'Эрвилей, она приехала с Запада, где такие имена совсем не редкость. Вместе с ней приехал её учитель и небольшая свита. Барон влюбился без оглядки - он дарил ей цветы и дорогие подарки, писал ей стихи, выигрывал в её честь турниры и добился-таки своего - она согласилась выйти за него замуж. Все храмы столицы герцогства получили в день свадьбы богатые приношения.
   Несколько лет они прожили вместе без детей. Барон страдал от этого, он хотел наследника - и она понесла. Родился сын. Они оба любили его, и при этом очень любили друг друга. Это был счастливый брак. До того самого момента, пока барон случайно не узнал, что его жена - христианка, а её учитель - христианский священник. Их сын был еще очень мал, ему едва-едва исполнилось три года. Но барон в ярости не пожалел ни её, ни ребенка.
   Он посадил её в темницу, а через несколько дней привел к ней её священника - наивный, тот пытался сбежать, не зная, что барон Брамс полностью контролирует свои владения. И он заявил им обоим, что готов оставить их наедине с их Богом. Это, как сказал он, его последняя милость.
   Затем он спустил их в часовенку, тайно оборудованную ею в подземельях, дал им столько еды, сколько могло там поместиться, забрал все, чем можно было бы проломить изнутри стену, и замуровал их там. Сделал он это сам - барон отличался громадной силой, и сопротивляться ему было невозможно. Он оставил только маленькое отверстие, сквозь которое мог бы смотреть внутрь или подслушивать.
   Впрочем, внутрь он так и не посмотрел. Ни разу. Иногда он приходил и плакал, тогда Яни - так звали его жену - пыталась умолять его, но жестокое сердце барона не знало пощады. Перед смертью она исповедалась мне (призрак даже не заметил, как перешел от повествования в третьем лице к повествованию от своего имени), и умерла еще до того, как кончилась еда - она умерла от горя. От тоски по своим мужу и сыну, которых не переставала любить до самой смерти.
   Я сказал барону о её смерти, но он продолжал приходить и плакать под дверь. И тогда я отчаялся, я стал призывать все кары небесные, я умолял и Господа Бога и барона, подчас объединяя их в одной молитве - я впадал в ересь. Но все было тщетно, и я перестал верить. Я подымал руки вверх и кричал, что Бога нет, я отказывался от веры, я перестал есть и пить, я, наверное, сходил с ума - а в это время за стеной также сходил с ума барон.
   Я не помню, как умер. Помню уже себя таким, каков я сейчас, и первым моим чувством после смерти была зависть - я завидовал Яне, которая была уже на небесах, я завидовал барону, который был еще жив, и я не понимал, за что мне такое наказание. Барон часто приходил к стене, которую выложил своими руками, отделяя нас с Яной от себя. Он плакал, он кричал и бил руками в стену.
   Я ни разу ему не появился - он пугал меня всегда, он пугает меня и по сию минуту. Запомни, девочка, страшен не тот, кто убивает врагов - страшен тот, кто убивает любимых, ибо он страшен не только окружающим, но и себе самому. Вот таков барон. Ах, я бы многое отдал сейчас за те времена, когда Яни с сыном возились на полу в маленькой гостиной, а мы с бароном играли в шахматы и наблюдали за ними... Но это невозможно, да мне и нечего отдавать - у меня нет ничего.
   - Господин Призрак... - начала Лара неуверенно, - ...а вы уверены в том, что ваша Яни на небе? То есть я хотела спросить...
   - Конечно! - Взорвался призрак. - Она была святая женщина, она не простила барона только потому, что считала, что ей нечего прощать! Конечно, она на небе, и с грустной улыбкой смотрит оттуда на нас, а ангелы окружают её! В этом нет никаких сомнений. О! Я слышу, кто-то идет. Это барон, я узнаю его шаги, сейчас он немного запнется - там есть выступ, про который он всегда забывает, точно, точно!!! Я удаляюсь.
   - Подожди! - крикнула девушка, но призрак уже растворился в воздухе.
   Из дыры, пробитой Ларой, показался отсвет, и через мгновение перед ней возник мрачный барон Брамс. Он огляделся вокруг, тяжело вздохнул, передал факел девушке, а сам склонился рядом с алтарем - Лара раньше не замечала, что там лежал скелет.
   - Туалет искала? - Усталым голосом спросил барон. - Или клады? Тебе никто не говорил, что вскрывать могилы неэтично?
   - А вам никто не говорил, что людей заживо хоронить тоже неэтично? - неожиданно резко парировала девушка. - Кстати, что такое "неэтично"?
   Барон оставил её вопрос без ответа, он забрал у неё факел, обошел всю часовенку - она была совсем небольшой, метра три на пять, не больше. Он несколько раз тяжело вздохнул, посмотрел на картину, вздохнул еще раз и пошел на выход. Ларе ничего не оставалось кроме как последовать за ним.
   - Что ты знаешь? - спросил барон не оборачиваясь. Слова казались отлитыми из свинца.
   - Всё. - Ответила она, и тут же усомнилась в сказанном.
   - А ты не боишься, что я тебя тоже замурую?
   - Нет, потому что я знаю, что в душе вы добрый и хороший человек.
   - Ты это ей скажи. - Барон как-то странно всхлипнул, и Лара внезапно поняла, что он плачет.
   - Она это всегда знала. - В этот момент старик обернулся, схватил девушку за камзол и с легкостью приподнял над полом.
   - Тебе-то это откуда знать? - лицо его было искажено страшной мукой, барон был почти невменяем.
   - Я беседовала с призраком священника, он мне все рассказал! - На одном дыхании выпалила девушка и тут же чуть не задохнулась. Впрочем, барон ей поверил и опустил обратно. Он повернулся к ней спиной и пошел дальше.
   - Я любил её.
   - Я знаю. - Просто сказала Лара, а затем продолжила, - Она не простила вас только потому, что не знала, за что вас прощать. Она любила вас. И сэра Брамса, хотя он тогда еще не был сэром.
   Лара поняла, что несет полную чушь, но её уже прорвало, и она начала утешать старика такими изуверскими доводами, что в определенный момент он не выдержал, схватился за сердце и упал. В итоге ей пришлось тащить его дальше самой - благо, они уже вышли из самой мрачной части замка - подземелий - в верхние этажи.
   Первые же попавшиеся по дороге слуги забрали у неё барона и отнесли к лекарю, а она спросила куда ей идти, и, поплутав немного, вскоре оказалась в покоях, в которых расположились остальные члены отряда.
   Из смежной комнаты доносились странные шорохи, в этой Студент бездарно сдавал одну за одной партии в шахматы Ксавериусу, менестрель потихоньку наигрывал на лее что-то очень приятное и смутно знакомое.
   - А где Лисс с Леночкой? - удивилась Лара, и тут же поняла, что удивляться нечему - шорохи выдавали парочку с головой.
   - Нет, я так не могу. - Заявил Деметрий и решительно встал. - Надо посмотреть на местных жителей.
   - Особенно на жительниц? - С полуслова поняла его девушка. - К ужину тебя не ждать?
   - Ужин уже был. - Тихо заметил Студент. Он только что потерял младшего офицера, и думал о том, куда бы двинуть крепость из-под боя. - А вот тебя на ужине я не наблюдал. Барон отправил людей искать тебя. Кстати, твой ужин на столе.
   - Боюсь, что барон нашел меня сам... - Смущенно пробормотала Лара, не вдаваясь в подробности. Она села за стол, и только тогда поняла, как проголодалась. - Ой, а что это такое?
   - Мидии. - Ответил Ксавериус. - Они на любителя, но к белому вину вполне подходят.
   Мидии Ларе очень понравились, но спрашивать что это такое она бы ни за что не решилась, боясь ответа. Впрочем, раз другие ели, значит все не так уж плохо, не будет же барон им всякую гадость подавать? Делать было абсолютно нечего, и она хотела уже было лечь спать, когда из соседней комнаты вышел Лисс.
   Он был настолько довольным и при этом таким усталым, что Ларе стало смешно. Вслед за Лиссом появилась и Леночка, которая выглядела довольной, как кошка, наевшаяся сметаной - в её движениях сквозила истома счастливой женщины, она смотрела на все окружающее как бы немного издалека - и вот тут Ларе стало завидно. Она внезапно очень остро почувствовала свою неполноценность, и это вызвало в ней неприязнь к Леночке.
   В замке они задержались на три дня - никто кроме Лары не возражал, и ей пришлось сдаться. За это время сэр Брамс у них почти не показывался - барону было плохо, и он всё время проводил с отцом. На третий день Брамсу-старшему стало лучше, он даже вышел к гостям, и пригласил Лару к себе для беседы. Молодой рыцарь, которому было неизвестно о её приключениях, ничего не понимал. Его очень удивляло то, что к ней испытывают повышенный интерес люди, которых он очень уважал - и герцог Савский, и Палладий, и собственно его отец, барон Брамс.
   Барон провел полтора часа с девушкой в разговоре о своей жене и призраке священника. Он был спокоен и тверд, чувствовалось, что он стоит на пороге какого-то решения, затем барон самолично спустился в подземелья, и вышел оттуда лишь спустя продолжительное время. Он вторично призвал Лару и на этот раз беседа очень сильно отличалась от первых двух.
   - Лара, - сказал старик, - я принял христианство. Не знаю, насколько перед их... нашим Богом действенен обряд, проведенный призраком, но мне этого достаточно. Я скоро умру и я не хотел бы оказаться на том сете в другом месте, нежели моя покойная жена. Я слишком много потерял в этой жизни, чтобы терять еще и там.
   - Призрак посвятил вас в христиане? - Поразилась Лара. - Но он же говорил, что больше не является священником, что он разуверился...
   - Я думаю, что он никогда не переставал верить. Впрочем, мне все равно, я прошел обряд крещения, узрел чудо и теперь я - тот, кого всю жизнь преследовал, и не могу открыться даже своему собственному сыну... Мне важно, чтобы ты знала, что я изменился. Не знаю, зачем это мне - никогда в жизни я не прислушивался к мнениям кого бы то ни было кроме нескольких друзей, которые сейчас либо уже мертвы, как Палладий, либо безумно далеки, как герцог Савский. Но ты должна знать - я умру, идя навстречу своей Яне... Нет, пожалуй, идя вместе с ней... И еще - я видел, что мой сын смотрит на тебя иначе, чем на других. Не обижай мальчика...
   - Что вы говорите? - поразилась девушка.
   - Я старый, мне можно. Я скоро умру - не без твоей помощи, кстати, но я тебя не виню, а просто прошу - не обижай моего сына, он только с виду такой крепкий, я был еще крепче, но это не спасло меня от жесточайших ошибок, за которые я плачу высокую цену. Иди, и помни что я сказал.
   - Можно мне сходить к призраку Михаилу?
   - К призраку отца Михаила? - Поправил её барон. - Нет, пожалуй, он исчез сразу после слов о том, что прощает меня - я думаю, что на этой земле его держали только страх и обида по отношению ко мне, и как только он избавился от них, то сразу же ушел в свой... в наш рай. Иди, я очень устал...
   На следующее утро они тронулись в путь. У менестреля опять сменилась лошадь - на этот раз она была еще спокойнее предыдущей, и хотя он совсем не получал удовольствия от верховой прогулки, тем не менее и урона от поездки в пику прошлому путешествию уже не испытывал.
   Вместе с ними выехал еще один человек, отправленный бароном присматривать за сыном. Это был тридцатилетний сумрачный мужчина с абсолютно бледным лицом и странным именем "Астор", он почти ничего не говорил, лишь изредка поправлял рукояти двух коротких мечей, висящих у него за спиной - причем делал это иногда без повода, а иногда после заданного ему вопроса вместо ответа.
   Студент с Лиссом перемигивались, им явно было что-то известно про этого человека, но Ларе они ничего не говорили, и она сгорала от любопытства. Сам сэр Брамс был не в меру задумчив, он часто смотрел на неё, не контролируя себя, но к девушке не подъезжал.
   Лишь изредка он перекидывался парой слов с Ксавериусом, который чуть ли не каждую минуту норовил применить магию - на герцогской кухне его желудок отошел полностью, последствия неудачного опыта с грогом его уже не беспокоили, и он был готов к новым экспериментам.
   - Как ты еще только не сдох? - мрачно поинтересовался Студент, в очередной раз перехватывая руку мага за миг до того как тот собирался произнести заклинание то ли для того, чтобы дорога стала шире, то ли для того, чтобы ветер не бил в лицо.
   - Он всех нас переживет. - Поддакнул ему Лисс, прерываясь от попытки поцелуя с Леночкой прямо на ходу. - Потому что глупый и вредный.
   - И на тебя я не обижаюсь. - Волшебник проигнорировал Студента, он теперь с ним не разговаривал, и чувствовалось, что скоро такая же участь ждет и Лисса.
   За следующие четыре дня разгадать тайну слуги сэра Брамса Ларе не удалось. Эти дни были необыкновенно спокойными - путники ехали без приключений, на ночь останавливаясь в придорожных тавернах. Они проехали два небольших городка, пересекли княжество Рокамболь, и вступили на земли Суверена.
   В этих землях правил сам король - отсюда было недалеко до его летней резиденции, а от университета - до зимней, и сэр Брамс походя заметил, что просто прекрасно то, что между резиденциями есть отдельная дорога, в обход Столицы и Университета. Иначе им пришлось бы ехать вместе с переезжающими в это время придворными и челядью, а мест в гостиницах и тавернах не было бы точно.
   Ксавериус несколько раз все же творил заклинания - все по мелочи, и ничего страшного не произошло, если не считать того что Астор попытался убить волшебника за то, что у него (у Астора) почернело лицо и он стал похож на египтянина после того, как маг попытался сотворить себе ложку в таверне вместо того чтобы дожидаться вместе со всеми, когда принесут ложки.
   Впрочем, лицо легко вымылось и он вновь стал похож на себя, но Ксавериус с того момента спиной к нему поворачиваться опасался, а с Лиссом, который задумчиво заметил что понимает чувства Астора, он все-таки перестал разговаривать. А так как с Леночкой он и раньше не особо разговаривал, да еще менестрель сам его игнорировал после критики песни про мага, то в качестве собеседников ему остались только Лара и сэр Брамс.
   Сэр Брамс был крайне задумчив и магу отвечал невпопад, что раздражало Ксавериуса, а Лара говорила с ним охотно, но только на одну тему - христиане. Она скептически морщилась, когда он рассказывал страшные истории, которым был лично свидетелем, её не устраивала та информация, которой он с ней делился, но маг ничего не мог поделать, так как сам многого не знал, а того что придумывал, ей не хватало.
   - Ты бы у Даниила спросила! - С досадой заметил он однажды, и Лара неожиданно кивнула. - Да ведь он же сбежал!
   - Наверняка мы его еще встретим. - Неожиданно сказала она, и, как оказалось, была права.
   На пятый день после отъезда из фамильного замка Брамсов к ним присоединился Даниил. Он появился будто бы из ниоткуда - только что его не было, и вот он уже скачет рядом, небрежным кивком здороваясь с Леночкой, раскланиваясь с Ксавериусом и иронично глядя на молодого рыцаря.
   - Откуда? - Пробормотал Лисс, с недоумением оглядывая окружающую их степь. Впереди, в сотне метров, ехала повозка, где-то сзади остались несколько путников, идущих пешком. Даниилу было просто неоткуда появиться.
   - Оттуда. - Лаконично объяснил Астор, кивком указывая на овраг, который почти незаметно тянулся вдоль дороги метрах в тридцати. - Вы его знаете?
   - Чернокнижник. - Веско представился Даниил, обладающий хорошим слухом. - А вы, если не ошибаюсь, чистокровный грек?
   - Не ошибаетесь. - Астор никак не проявил своих эмоций - он, судя по всему совсем не боялся чернокнижников, хотя, быть может, просто не знал о том, кто они такие и как и Лисс раньше, путал их с краснодеревщиками. В любом случае, он не ждал от него никакой опасности.
   На исходе дня впереди показались стены Университета. Уже с обеда народу вокруг прибавилось, кто-то шел или ехал в Университет, кто-то из него. Попадались очень странные люди, Лара пораженно смотрела на них - приграничные земли, которых она никогда не покидала, проведя первые годы своей жизни в Острожных горах, а последние - на границах чуть ли не со всеми соседями королевства, особым разнообразием типажей не отличались.
   По крайней мере там редко кто одевался ярко, если не был фигляром, юродивым или солдатом на отдыхе, а здесь буквально все, в том числе и крестьяне одевались как на праздник. Студент сказал, что это из-за близости к Столице, а Лисс добавил, что это потому что в центре королевства на землях Сюзерена разрешено рабство.
   - И даже крестьяне могут иметь по несколько бесплатных работников, а рабам передвигаться по дорогам запрещено, если только в надлежащей одежде и вместе со свободным человеком, который имеет на этого раба доверенность.
   Лара поражалась всему этому, её одолевали вопросы, из которых она успевала задать едва половину, остальные просто вылетали из головы, уступая место новым. Лисс со Студентом пытались удовлетворить её любопытство, но многого не знали и сами.
   В Университет въехали одновременно с появлением на небе первой звезды. Сразу же вслед за ними въехал мрачный жрец Ареса - и сэр Брамс понял, что это недобрый знак. Все ближайшие таверны оказались заняты, и тогда Даниил предложил свои услуги. Он отвел их в гостиницу, которая находилась почти в центре города студентов, и места там стоили немало.
   Однако расположение было очень удобным, кроме того в плату за жилье входило и питание, так что путники решили остановиться там. Студент заметил, что Даниил не стал снимать себе комнату, а пошел в неё сразу, то есть она уже была снята. Ему это не понравилось.
   И были многие знаки, и было много событий. Шел год двести двадцатый по смерти Короля-Дракона, в королевстве уже собрали урожай, совсем немалый, жрецы отмечали упадок веры в рядах своей паствы, к христианам в народе стали относиться терпимее, количество казней пошло вверх, но народ был равнодушен.
   В королевском дворце, в Столице, поварихи перестали замечать отрока с жестокой и безнадежной улыбкой на устах. Он стал совсем прозрачен и иногда задумчиво повисал в воздухе под самым потолком. В таком положении он висел часами, а потом подгребал руками к ближайшей стене и пролетал сквозь неё. Хоть какое-то, а развлечение.
   Этой осенью архиепископ Павел в своем послании архиепископу Симону отметил, что за лето многие язычники приняли христианство.
   В Столице и при дворе христианство вошло в моду.

Конец первой части.

Часть Вторая.

Университет.

Чума

   Вот стол, где я пил, вот виски со льдом. Напиток стал быль, стол сдали в музей. А вот за стеклом мумии всех моих близких друзей, а я только встал на пять минут...
   Б. Г., "Гарсон N2"
  
   Вывеска выглядела очень древней. На ней были изображены три дамы преклонного возраста за вполне приличным занятием - они пряли пряжу. Лара с сомнением осмотрела вывеску. По её мнению, порядочная знахарка должна обходиться без вывески, одними слухами, ну или в крайнем случае повесить над дверью шар из мутного стекла, она видела такое пару раз в маленьких приграничных городках.
   - Университет - это очаг культуры. - Гордо сообщил Студент, вместе с которым Лара пришла к знахарке. - Мне про этих трех старух кто-то что-то рассказывал, но я уже не помню. То ли они из пряжи людей творят, то ли из золота пряжу, а скорее всего из дерьма пряжу, а из пряжи людей. Говорят, христиане придерживаются подобной версии. В другом городе хозяйку бы давно на дыбу вздернули, а здесь ей никто ничего не сделает. Жрецы в Университете слабы.
   - Это хорошо или плохо? - Поинтересовалась Лара. Её воспитали так, что хотя она никогда особо в капище и не стремилась, но некоторые зачатки уважения к жрецам у нее были.
   - Скорее хорошо. Это подчеркивает непохожесть Университета на все остальные места и дает возможность всем несогласным с официальной точкой зрения спокойно здесь жить. - Старый воин немного подумал. - Кроме, пожалуй, христиан. Они слишком уж монструозны, с ними не каждое порождение Ехидны согласится иметь дело, не говоря уж о почтенных деканах и господине ректоре.
   Лара ничего не ответила. За последнее время она поняла, что христиане совсем не так плохи, как их выставляют, и, еще недавно боясь и презирая их, теперь она морщилась, слыша как поливают грязью эту религию. Для неё оставался загадкой Даниил, который почти не скрывал своего вероисповедания, но и на отца Михаила не был похож совершенно.
   Даниил уходил от разговора. Он хамил, прерывая её, смеялся неприятным смехом когда Лара говорила какую-то очевидную для него глупость и вообще всячески показывал, что выше её по всем параметрам, так что понемногу она решила, что христиане делятся на две категории - первые доброжелательны, тихи и непритязательны; они не показываются никому на глаза, и потому о них никто не знает.
   Вторые же действительно наглы, грубы и "христианят" (это слово она придумала специально ради такого случая и была им очень горда) почти напоказ, а потому о христианах судят именно по ним, и преувеличивая их проступки, плохо относятся ко всем христианам вместе взятым.
   Схема получалась вполне логичная и приемлемая, так что Лара решила её придерживаться до тех пор, пока что-либо её не опровергнет. А этим утром, едва проснувшись, она заставила Студента отвести её к самой лучшей знахарке, дабы та сняла с неё заклинание.
   Если быть откровенным, то оно не то чтобы мешало жить, но всегда оставалось неприятным напоминанием того, что ей многое в этой жизни недоступно. У Лары уже несколько раз появлялась мысль о замужестве. Правда, кандидатов она варьировала, подчас не зная кто же ей вообще нужен.
   Дверь заскрипела. Студент тут же объяснил, что при входе в подобные заведения всегда натыкаешься на такие неприятные мелочи - то ли все знахарки ленивы, то ли это необходимый, неотъемлемый признак их ремесла. За дверью висело множество портьер, и несмотря на плохое освещение, девушка поняла, что все они очень ветхи, а многие и попорчены молью.
   В комнате, открывшейся их взорам после того как Студент решительно отодвинул портьеры, их встретила женщина крайне преклонного возраста - Лара удивилась тому, что она еще умудряется сидеть прямо и что её позвоночник выдерживает пусть и небольшой, но все-таки вес. На первый взгляд старухе было не меньше девяноста - таких старых людей девушка еще не встречала.
   - Юноша, - проскрипела старая ведьма, - а я вас знаю.
   - Ну вообще-то я не юноша... - Смутился Студент. - Но у вас я уже был, лет двадцать пять назад, или около того. Лечился от простенького, но крайне неприятного проклятия.
   - Помню, помню... Если бы вы тогда обратились несколько позже, то он бы у вас действительно отвалился... - Старуха посмотрела на девушку. - А вот вас я не припоминаю. Хотя на память и не жалуюсь. Итак?
   Лара посмотрела на старого друга, тот все понял без слов и вышел. Девушка замялась под добрым, материнским взглядом ведуньи. Несмотря на кажущуюся доброту, этот взгляд прошивал её насквозь.
   - На мне заклинание. - Наконец произнесла она. - Защитное. Но я хотела бы его снять.
   - Какого рода заклинание? - Знахарка заинтересованно осматривала её, очевидно, уже пытаясь рассмотреть то самое заклинание.
   - Оно состоит в том, что никто из мужчин не может взять меня без того, чтобы у него потом не возникли проблемы с причинным местом.
   - И многие пробовали? - Вопрос показался девушке нетактичным, но Лара ответила.
   - Вот и я смотрю - вроде девственница, хотя есть, конечно, и другие пути, о которых я бы уже давно забыла, если бы не мои посетители... Некоторые из них такие затейники, ну прямо такие затейники...
   В этот момент старуха встала. Лара затаила дыхание, ожидая, что она тут же рассыплется в прах - но ничего подобного не произошло.
   - Как ты думаешь, сколько мне лет? - спросила старуха. Девушка предположила, что сто. - Вот и этот твой молодой человек в свое время предположил что сто. Значит, я совсем не старею. Говорят, что женщина выглядит на тот возраст, который ей дают, я и не думала, что выгляжу так молодо... А то вот некоторые хамы осмеливаются спрашивать у меня, как выглядел живой Король-Дракон, вот этого я не люблю... Бедняги...
   После этих слов старая ведьма довольно бодро подошла к молодой воительнице, положила ей руку на голову, постояла, пожевала свои бескровные губы на удивление целыми белоснежными зубами. Затем она бесцеремонно приказала Ларе обнажиться. Девушка застеснялась, но в конце концов раздеться ей все же пришлось.
   - Н-да... И что, я когда-то тоже была молодой? - удивилась старуха. От этих слов девушке захотелось куда-нибудь спрятаться. - И тоже кружила головы мужчинам, заботясь о том, чтобы у них ничего не отсохло? Вроде было, но так давно, так давно...
   - Мне долго так стоять? - Жалобно спросила Лара.
   - Одевайся, дитя моё, хотя где сейчас мои дети? Там же, пожалуй, где и внуки... А правнуков я не знаю, хотя может и заходили когда подлечиться, а я и не заметила... Впрочем, перед кем я выделываюсь? Не было у меня никогда детей.
   Знахарка расхаживала по комнате, заваленной всяким хламом и пропахшей пылью веков, так уверенно, что девушка перестала бояться того, что она может рассыпаться. Теперь она боялась того, что старая ведьма внезапно откроет где-нибудь дверцу в печь, кинет её саму на лопату и засунет в огненный зев ради того, чтобы потом съесть. Впрочем, вместе с этим страхом она осознавала и его нелепость.
   - Плохое на тебе заклинание, очень плохое... В детстве наложили?
   - Лет в десять... - Откровенно говоря, Лара понятия не имела о своей точной дате своего рождения, как и большинство окружающих людей, которые справляли этот праздник время от времени, в приглянувшийся им день.
   - Странно. А выглядит так, как будто с рождения. Кто накладывал?
   - Лорд При. - Девушка никак не могла справиться с застежкой камзола - исполненная в виде маленького дракончика, она не желала открывать пасть, чтобы закусить кожаную петлю.
   - Случайно не из тех При, которые некогда участвовали в убийстве самого Короля-Дракона?
   В этот момент Лара подумала, что возможно те, кто спрашивал старуху про те времена, и не были неправы - она слишком многое знала, куда больше, чем девушка могла себе даже представить. Она сказала, что понятия не имеет, о чем её спрашивают.
   - Ты не знаешь этой забавной истории? - Поразилась старуха. - Впрочем, её многие не знают. Мне её рассказала моя мать, которая была в те времена совсем еще молодой. Король-Дракон был вечен по определению, его нельзя было убить когда он был драконом, а когда его убивали как человека - такое случалось несколько раз - через два дня он появлялся вновь.
   И тогда несколько его советников - все смертные люди, все люди знающие - решили найти способ. И они его нашли, и даже выполнили свой план - они застали Владыку в тот момент, когда он превращался из человека в дракона и забили его кольями. А потом поделили его тело и каждому досталось по какой-то части Дракона. Вот не помню, по-моему, При забрал себе кожу... Или глаза и сердце... Не видела у него больших рубинов, с плохой огранкой? Нет? А камня величиной с голову, от присутствия которого холодеет на душе? Ну может быть куски кожи серебристого цвета, мягкая такая, легкая, с письменами?
   - Книга! - Её озарило. - Книга, со страницами из странной зеленовато-серебристой кожи! В ней были его заклинания.
   - Ох, страшно-то как знать, что в неопытных руках судьбы мира. Он еще жив?
   - Нет, он умер, но книга принадлежит мне, она осталась на заставе. - Лара потрясенно смотрела на то, как эта ископаемая женщина вдруг забегала по комнате, время от времени выуживая что-то из хлама, потом закидывая эту вещь обратно. - А что с ней такого?
   - Понимаешь, обычно книги вторичны... - Ведьма обо что-то укололась, ругнулась про себя, и продолжила, - они пишутся людьми для людей. А эта книга - сделана как первоисточник, причем заранее известно, что всё, написанное в ней, становится истинным. Напишешь, что весь мир дерьмо, что все женщины шлюхи, мужчины импотенты, а солнце не более чем тусклая лучина, и все так и будет.
   - Вообще-то я встречала людей, которые верят в это...
   - Одно дело, когда в это верят люди, а совсем другое, когда это начертано на коже дракона, который принес в наш мир магию. Он - первоисточник, и все, что связано с ним, становится в какой-то мере первоисточником. Пишешь, что ты - король, и уже через некоторое время ты король. Правда, писать нужно очень точно, а то изменения затронут слишком многие области, в том числе нежелательные тебе. Предположим, ты станешь слепоглухонемым парализованным королем...
   В этот момент она нашла то, что искала. Это был шар из мутного стекла, очень неровный и треснутый в одном месте. Знахарка держала его в руках с видимым неудовольствием, однако и с чувством, что отступать некуда.
   - Мы будем смотреть картинки? - Поинтересовалась Лара.
   - Ну, что-то вроде, пожалуй... - Невнятно ответила ведьма.
   Она установила шар на неустойчивую подставку, заставила девушку сесть возле него на расшатанный табурет, а затем началось нечто действительно очень странное. У Лары вначале немного заболела голова, потом ей показалось, что в шаре пошли какие-то картинки, и тут вдруг оказалось, что картинки показывают не в шаре, а прямо в её голове.
   - Ты видишь заставу... - убеждала её ведьма, но Лара видела не заставу, а герцога Савского, выходящего из туалета. - Ты видишь свою комнату...
   ...И все-таки она видела именно герцога. Тот поправил свою одежду и дернул за шнурок. Тут же вбежал молодой офицер - девушка видела его несколько раз мельком, он обычно сменял сэра Брамса на посту дежурного по замку.
   - Что на границе? - Мрачно спросил герцог. - Мы успеем?
   - Нет, ваше высочество. Мы потеряли как минимум, сутки, и теперь получаем по максимуму. (Эту фразу Лара не очень-то поняла, но спросить при чем здесь эти животные было не у кого).
   - Лейтенант, я лично возглавлю карательный отряд. Если будут послы от Торговой Республики, держать поганцев в отдельном номере, намекать на возможность переговоров, говорить что я в замке, но занят. В передвижениях по замку частично ограничить, и пусть общаются только с верными людьми, а людям ты намекни, что я не против, если они малость подработают, но если действительно предадут, то вешай сразу - прямо под окнами послов.
   - А с чего вы взяли, что послы будут? - Поразился молодой офицер.
   - Торговцы - не османы. Они напакостят, а потом вспоминают о своих прибылях. Пришлют гонцов, гонцы заявят что Республика к инциденту отношения не имеет, представят все возможные документы, ну и тому подобное. Чтобы такого не случилось, мы должны нанести удар раньше, чем документы будут представлены.
   - Но мой герцог, разве их документы будут подлинными?
   - Сынок, запомни, в делах подобного уровня все документы истинны - и все документы ложны. Король считает, что война нам не нужна. Документы будут признаны истинными, а граница Республики сдвинется в сторону королевства де-факто...
   В этот момент Лара услышала ругательства ведьмы, в голове у неё помутнело, а затем вновь показалась картинка - на этот раз совсем другой человек выходил из совсем другого сортира.
   Это был сэр Тобиас, и выходил он из сортира, который располагался прямо на заднем дворе таверны при заставе, которую отстраивали члены её отряда.
   Кроме хлипкого строения, служащего желающим отдать природе хотя бы часть того, что они у неё взяли, не сохранилось практически ничего. Лара всхлипнула, увидев сожженный остов трактира, невдалеке чернел камень недостроенного замка - очевидно, его облили горючим маслом перед тем, как поджечь.
   - Живые есть? - Мрачно спросил сэр Тобиас у какого-то солдата.
   - Нет, ваша честь, только мертвые, двадцать шесть человек.
   - Женщины, дети?
   - Две женщины, один ребенок.
   - Коз-злы! - Сэр Тобиас мрачно сплюнул, его изящное бледное лицо перекосилось. - Если бы нас было чуть больше, я бы уже вел отряд доверенный мне герцогом к этим торгашам, но его высочество, будь благословенна подушка под его задницей, дал мне слишком мало людей, не поверив, что Республика может напасть на нас.
   Вокруг него уже собирался отряд воинов - человек двадцать, те что помоложе - озирались с ужасом, те что постарше - смотрели с грустью и ненавистью. Сэр Тобиас распорядился насчет поиска места для ночлега, послал двоих присматривать за дорогой, а сам пошел в сторону обгоревшей светлицы.
   Деревянное строение практически не сохранилось. Возле наиболее целого косяка лежали несколько тел. Лара всхлипнула, узнавая Варгошмяка, потом заметила Сержанта, Игрока можно было узнать только по необычайно длинным худым рукам, Край лежал совсем как живой, на его лице навеки застыло выражение веселой злости и - пожалуй - некоторого удивления. Неподалеку лежали люди, которых она не знала.
   - Вот же козлы... - С презрением произнес сэр Тобиас. - Оружие унесли, ценности забрали, а тела своих друзей даже земле не предали. От них же не требовалось сжигать их и помещать прах в именные урны, ну хотя бы просто землей присыпали, нет, а нам теперь задерживаться.
   Он вошел в сгоревшую светлицу - теперь она была действительно светлой, потому что солнце попадало в неё не сквозь толстое стекло, а прямо через несуществующую ныне крышу. Пиная головешки, сэр Тобиас прошел в комнату Лары. Бедная девушка, сидящая очень далеко оттуда, всхлипнула - комната выгорела полностью.
   Рыцарь пнул очередную головешку, и тут под ней что-то тускло блеснуло. Это была та самая книга, почему-то незамеченная грабителями. Он поднял её, с интересом пролистал несколько страниц, подумал, и положил в карман. В конце концов не каждый день находишь книги, а они в цене опять подскочат - начнется война, запылают частные библиотеки...
   Сэр Тобиас внезапно схватился за живот, бегло оглянулся, что-то прикинул, и решил все-таки не рисковать. Он отошел в угол и начал снимать штаны - несчастного рыцаря мучил жесточайший понос. Как только он начал их расстегивать, в голове у Лары опять помутнело и почти сразу одновременно с головной болью она почувствовала, что видит перед собой уже не какие-то дали, а сморщенное лицо старой ведьмы.
   - Проклятый шар! - констатировала та. - С тех пор, как я его случайно уронила в выгребную яму, реагирует только на сортиры. Именно поэтому он не сразу показал искомое, и скорее всего поэтому без приказа прервал сеанс. Ох, до чего же я не люблю эти шары! По воде смотреть лучше, только у меня последние лет семьдесят руки трясутся, не могу добиться четкого изображения...
   - Они все мертвы!!! - Взвизгнула Лара. Ей уже приходилось видеть смерть друзей - но одно дело, когда это происходит в бою, и совсем другое, когда вот так, когда видишь тела и чувствуешь полную бессмысленность происходящего и понимаешь, что не можешь сделать для друзей даже самого малого - похоронить их. - Это всё неправильно!!! Так не бывает!!!
   Щелк-щелк. Дав девушке пару оплеух, знахарка проследила результат и осталась им вполне довольна - Лара хоть и обиделась, зато успокоилась.
   - Прекрати. На счет "три" ты сейчас успокоишься - раз, два, два с половиной, два с ниточкой, два с иголочкой, три! Успокоилась? Давай лучше поговорим о твоих проблемах. Хочу сразу предупредить, что снять с тебя заклинание я не могу.
   - Почему? - Поразилась девушка. - Оно такое сложное?
   - Нет, просто заклинания нет как такового - а есть факт, неоспоримый и упрямый, как лимит. Дело в том, что в той книге, которую подобрал молодой рыцарь в твоем видении, сделана запись, согласно которой мужчина, возлегший с тобой, лишится своей мужской силы. И эта запись воспринимается мирозданием как факт, будто бы ты такой и родилась.
   - И что мне делать? - Лара представила себя старой девой. Этот образ у неё мгновенно сассоциировался с образом старой ведьмы, сидящей напротив, и её передернуло.
   - Ну, для начала мы можем наложить другое заклинание, согласно которому мужчин, которые будут к тебе приходить, мироздание не будет воспринимать как мужчин, а воспринимать будет, скажем, как... свиней. В принципе, во многом так оно и есть - ты, моя девочка, еще в этом убедишься. И все будет нормально. Кстати, ты не знаешь, насколько этот рыцарь грамотен?
   - Сэр Тобиас? Понятия не имею. Но я же не хочу свиней!
   - Девочка, мужчин за свиней будет принимать мироздание, а не ты. Ну, по крайней мере первое время...
   Она достала какие-то магические причиндалы, выполненные из кости, металла, дерева в форме странных зверей, фаллосов, символов, посмотрела на них с сомнением, а потом сгребла в одну кучу на столике. Что-то прошептала, куча запылала синим пламенем, а в следующий момент девушка почувствовала, как что-то изменилось.
   - Впечатляет? - Спросила старая ведьма. Лара кивнула. - А ведь на самом деле вполне достаточно двух слов, одного жеста и плевка в сторону. - Она сплюнула, и девушка почувствовала, как все встает на свои места.
   - А можно ли избавиться от всех этих заклинаний полностью?
   - Естественно. Но для этого надо достать книгу и стереть запись, сделанную лордом При. Тогда получится, что её как бы вообще не было, ну и мое заклинание само собой устранится, не имея под собой основы. Понятно? Ну и ладненько. А теперь давай поговорим о том, как нам достать твою книгу.
   Для начала надо выяснить, куда отправится этот сэр Тобиас, а затем ты проследуешь за ним и либо заберешь, либо выкупишь, либо украдешь книгу. Дело очень важное, так что если ничего другого не останется, возьмешь её с мертвого тела. НУ? КТО ТАМ СТУЧИТСЯ?
   - Вы тут не спите? - Поинтересовался, заходя, Студент. - Помнится, с меня ты заклинания снимала минут за десять.
   - С тебя я сейчас голову и кое-что другое сниму! Голову верну, а остальное себе на память оставлю!
   - Студент, пожалуйста, подожди еще минут десять! - Лара скорчила такую рожицу, что тот хоть и поворчал пару минут, но вышел. Он еще не знал, что отряд Лазурной Звезды вместе с заставой прекратил свое существование - это Ларе еще предстояло ему рассказать.
   Она обсудила с ведьмой кое-какие моменты, потом попыталась заплатить той, но старуха отказалась. Перед тем, как проводить девушку к дверям, знахарка вдруг спросила:
   - А почему ты его студентом назвала? Он вроде как уже лет двадцать, а то и тридцать как не учится?
   - Это его прозвище в отряде.
   - Ах он военный? Как же, как же, деканы всегда говорят студентам - "А будешь плохо учиться, станешь солдатом!", так что я совсем не удивлена тем, что Люциус Кушнарий стал солдатом... Помнится, у него было два приятеля - таких же обалдуя. Ксавериус, говорят, помер, а вот Петро стал деканом факультета философии. Заходил ко мне недавно, лет пять назад, думал, что его прокляли - нет, обычный сифилис...
   Осмысливая информацию, Лара вышла из жилища старой ведьмы. На душе было погано, Студент смотрел на неё с упреком, и тогда она сказала ему:
   - Ну что, Люциус Кушнарий, пойдем, помянем друзей крепким вином и добрым словом?
   - Каких друзей? - не понял Студент...
  

Глава 2

  
   Утро прошло незаметно. День - тоже. Потому что проснулась Лара только вечером следующего дня, проснулась довольно нормально, чего нельзя было сказать ни о Лиссе, ни тем более о Студенте, которых мучило жуткое похмелье. Студент привычно скривился перед тем как выпить бокал крепленого вина, Лисс же пил в таких случаях молоко, после чего его кишечник отдавал миру обратно всю ту гадость, которая еще в нем оставалась, не успев раствориться в крови.
   - Ну и зачем тебе это было надо? - скептически поинтересовалась Леночка у своего возлюбленного, однако тот угрызений совести не испытывал совершенно.
   - Ты пойми, я в отряд пришел когда мне было семнадцать, три года перед этим шлялся с грабителями могил. А сейчас мне - сорок три, считай, вся моя жизнь прошла в отряде и она вся сгорела как светлица, в которой мы жили последние десять месяцев. А если бы я не уехал с Ларой, то и сам бы лежал сейчас в том ряду, что и мои друзья. Эх, не поиграем мы в карты с Краем...
   - Ты теперь нищ? - Девушка спросила это спокойно, но Лисс заинтересовался.
   - А что? Нищий я тебя не интересую?
   - Да нет, пожалуй наоборот. Можно было бы вернуться к отцу, он уже совсем старый, хочет удалиться от дел, мы бы поженились и ты бы его заместил. А потом я бы тебе родила... - Её лицо осветилось изнутри - чувствовалось, что это хоть и не предел мечтаний, но по крайней мере что-то из очень желанного и родного.
   - Хочу тебя огорчить - я, к сожалению, теперь богат. Равно как и Студент, и Лара. И, если кто-то из наших остался вдруг в живых... Если уж мы были в состоянии построить замок, и содержать его потом, то это значит, что деньги у нас были. Последние годы у отряда вышли особо удачными - и на смерти друзей, и на большие деньги. А лорд При оставил нам по завещанию свое состояние - с единственным условием, что оно отходит на благо Отряда. Хотя мысль о таверне твоего отца в принципе тоже неплоха.
   Они беседовали в своей комнате, в это время сидя у себя Даниил слушал этот диалог, задумчиво хмурился, потягивая яблочный сок из высокого бокала. Ему хотелось немного перевернуть этот мир, и он был уверен в том, что это получиться. Но вот незадача - с Леночкой следовало все-таки разобраться раньше, потому что никакие другие женщины его особо не интересовали, а женщина была нужна.
   По нескольким причинам. Во-первых, женщина - это стабильность. Во-вторых, канал к силам, которые мужчина самостоятельно достать не может. Ну и в-третьих - без женщин дело не получало полновесной поддержки богов и самого мироздания, ибо явленная второй она всегда бывала первой...
   Менестрель весь день спал, на ночь уходя по делам - что это были за дела никто не знал, хотя все и догадывались. Он брал с собой лей, приходил утром уставшим до безобразия, но пьяный и с деньгами - судя по всему, где-то подрабатывал по своей основной специальности.
   Астор точил мечи. Дело это было абсолютно бессмысленное, потому что наточены они были и без того отменно, но ему нужно было чем-то заняться. Сэр Брамс как мальчишка сбежал от его внимания, и Астор его понимал - или, по крайней мере, думал, что понимал. Девочки, наркотики, политика - многое могло объяснить его поведение, и почти все это оправдывало рыцаря в глазах телохранителя.
   Родная Греция стенала под турками, впрочем, как и почти все Балканы, король Эллады (какая насмешка! У Короля-Дракона было странное чувство юмора и никакого чувства меры) благоволил к грекам, ибо сам пытался проводить свою родословную к богам Олимпа, и здесь было лучше, чем на родине. Но Родине требовались деньги, опытные бойцы и терпение. Греков осталось очень мало, и они должны были беречь себя, чтобы их дети отомстили за своих отцов.
   Астор точил мечи и думал о рыцаре, сэре Брамсе. Если Астор умрет защищая его, и об этом узнает старый барон, на счет в банке старого иудея Дарма Фрая перейдет крупная сумма денег. Эти деньги останутся трем сыновьям Астора - для дальнейшего пополнения. Ах, где те торговые армады, которые выводили Рационисы двести лет назад в Средиземное море...
   Это был вечер. На следующее утро планировалось выехать обратно - все легли спать только собрав свои вещи, Ксавериус пытался было проделать подобный трюк с помощью магии и наткнулся на странную закономерность - как только часть вещей упаковывалась, остальная часть мгновенно распаковывалась по всей комнате, а некоторые даже каким-то образом умудрялись вылезти в коридор. Особо это относилось к оловянной тарелке, случайно взятой рассеянным магом в какой-то таверне.
   - Так, - говорил он, - попробуем еще раз. Хоп, хоп! Что у нас? Куда полетела? Куда, спрашиваю тебя, полетела? Спи, спи...
   Последние слова относились к Студенту, который действительно после них засыпал, чтобы проснуться через пять минут от разъяренного шепота волшебника, воюющего со своими вещами. В конце концов Ксавериус заснул почти под утро, так и не разобравшись со своими пожитками.
   Он не знал, что та самая оловянная тарелка короткими перебежками все же добралась до местной кухни, где заняла неподобающее себе место между Очень Большим Котлом и Котлом Гигантских Размеров. Маленькая посудина за время путешествия с магом приобрела манию величия в крайне запущенной форме.
   Последним лег Астор - через пять минут после того как вошел сэр Брамс. Рыцарь был очень мрачен, он весь день искал декана факультета философии, дабы передать тому послание от погибшего Палладия. Но декан весь день был неуловим.
   Вначале сэра Брамса забавляющиеся студенты отправляли по кабинетам здания деканата, при этом дав три противоречивых описания декана, потом выяснилось, что он якобы дома, дома выяснилось, что он якобы в деканате, оттуда послали на кафедру астрофизики, относящуюся почему-то к гуманитарным наукам, но декана нигде не было.
   Ужиная в первой попавшейся забегаловке, рыцарь пожаловался на жизнь человеку, выглядевшему более-менее порядочным по сравнению со студентами, и тот подсказал ему уникальный способ, с помощью которого в городе за небольшой срок и маленькие деньги можно найти кого угодно.
   - Вы просто возьмите первого попавшегося студента и предложите ему бутылку вина за то, что он подведет вас на расстояние вытянутой руки к декану. Здесь главное правильно сформулировать условия - а то они очень любят злые шутки.
   Сэр Брамс так и сделал. Первым попавшимся оказался третьекурсник, мучающийся хроническим безденежьем и не менее хроническим похмельем.
   - Нет. - С сомнением сказал он. - За декана филфака я меньше трех бутылок просить просто не могу. Вы поймите - ректора я вам за бутылку найду, а преподавателя демонологии господина Арктика вообще за кружку пива, он в темноте светится, даже сквозь стены, следствие неудачного эксперимента. А за декана филфака - ну никак не меньше пяти бутылок.
   - Ты же сказал трех?
   - Вы меня уговорили, пусть будут три. Хотя это и оскорбительно для чести господина декана, а честь декана - это честь Университета, а честь Университета - это, как вы понимаете, и моя честь. Вы меня оскорбляете, но я готов на это посмотреть сквозь пальцы, если вы добавите...
   - Слушай, мерзавец, - мрачно начал рыцарь, и чуть вытянул меч из ножен, - или ты согласен на три бутылки, или мне придется искать других провожатых.
   Студент, не долго думая, согласился с тем, что у благородного рыцаря нет времени на еще другие поиски кроме поисков декана, и что цена вполне приемлема, и что время дорого. Для этого согласия ему потребовался только один взгляд на меч - сам он согласно студенческим привилегиям носил короткую шпагу, но судя по отсутствию на лице шрамов, пользовался ею нечасто.
   И уже через сорок минут они стояли возле веселого, красно-оранжевого двухэтажного дома с большим зеленым балконом. Для того, чтобы найти это место, третьекурсник спросил всего двоих - создавалось впечатление, что в Университете все знают всё, но с чужаками информацией делиться не будут просто из принципа и ради собственного удовольствия.
   - Всё. Здесь - декан.
   - Ты должен подвести меня на расстояние вытянутой руки. - Уточнил сэр Брамс.
   - Но он там у своей любовницы, и, смею предположить, наше вторжение ему не понравится, если вы, конечно, не принесли ему вестей об очень большом наследстве, в чем я почему-то сомневаюсь.
   - Это мое дело. - Рыцарь устал, ему было плевать на декана, который в конце концов происходил из незнатной семьи - его имя сэру Брамсу ни о чем не говорило.
   - Ну, как скажете... - Студиоз отошел в сторону и через пять минут вернулся, таща на себе деревянную лестницу. За ним бежала мелкая собачонка с обрубленным хвостом и ожесточенно лаяла до тех пор, пока её не пнули тяжелым деревянным башмаком.
   Улица была пустынна - здесь не было ни трактиров, ни гостиниц, это был - если можно так выразиться - спальный район. Приставив лестницу к балкону, студент знаком пригласил рыцаря следовать его примеру и полез первым.
   Ни на секунду не возникла у сэра Брамса мысль о том, что можно просто постучаться. Впрочем, на балкон они забрались без проблем, но дверь в комнату оказалась запертой. Показывая немалый опыт в подобного рода делах, третьекурсник нажал на неё плечом, одновременно сдвигая вправо, и дверь, затрещав для приличия, отворилась.
   - Воры! - Завизжала изнутри женщина.
   - Убийцы! - Вторил ей мужской, принадлежащий, очевидно, декану филфака.
   Сэр Брамс нерешительно замер, студент в это время затащил его в комнату, указал на лежащую парочку - как раз на расстоянии вытянутой руки, а затем выскочил обратно и затопал по трясущейся лестнице вниз. Декан встал, одной рукой кинул одеяло на свою любовницу, а второй неожиданно сильно ударил сэра Брамса в лицо. Тот совсем не сопротивлялся, поэтому второй удар выкинул его на балкон, а третьим его перекинули вниз - благо, лететь было не так уж и далеко.
   Вскочив, он постыдно предался бегству. Более всего его угнетало осознание собственной глупости, и когда за углом его поймал студент, который притаился там в тени, он чуть не кинулся на того с кулаками.
   - Условия выполнены, я хотел бы получить причитающееся. - Он явно был доволен тем, что тумаки от декана получены не им.
   - Я тебя сейчас...
   Впрочем, он отдал студенту три бутылки дешевого вина, и даже ничего ему не сделал, поскольку глупцом оказался сам. А затем отправился обратно в гостиницу, где Астор сообщил ему приятную новость о том, что они сегодня выезжают, после чего отложил мечи и пошел спать. Самому сэру Брамсу спать не хотелось, более того, не хотелось ему и уезжать, так как он не выполнил последнего поручения своего наставника.
   Он лег, полежал немного, но сон не приходил, а приходили обидные мысли, потом мысли обидные сменились более приятными и мучительными - о Ларе. Пришла даже идея сходить, купить себе какую-нибудь девушку на пару часов, здесь это проблемы не составляло - многие студентки подрабатывали ночами.
   Но по зрелому размышлению рыцарь понял, что этого ему было бы недостаточно - хотелось чего-то более чистого и прекрасного. Ну что ж, завтра он выполнит поручение Палладия, а потом догонит путников и потребует от девушки полагающееся ему по праву. Она обещала.
   Сэр Брамс разбудил Астора, сказал тому, что завтра они не едут со всеми остальными, и потребовал, чтобы его разбудили только в самом крайнем случае.
   - Меня не волнует - война ли, пожар ли, землетрясение. Разбудишь только если произойдет что-то выходящее за все возможные рамки.
   После этих слов он улегся на свою кровать и заснул - заснул крепко, без сновидений, он спал так, как не спал со времен последнего похода, когда ему удалось первым прорубиться к Тобиасу и его высочеству, стоящим спиной к спине в окружении окровавленных трупов...
   Утром Лару не разбудил никто из обслуги, как она накануне договаривалась с хозяином гостиницы. Поэтому, проснувшись ближе к полудню, она сладко потянулась, потом осознала, что солнце с наглостью присущей скорее какому-нибудь заурядному природному явлению, нежели могущественному божеству, заглядывает в её окно, рассчитывая увидеть что-нибудь интересное.
   - Студент? - Осторожно поинтересовалась она.
   Студента на кровати не было. Он был под кроватью, куда еще на рассвете сбежал от утреннего солнца, не желая просыпаться, и теперь терял куда больше от холода, нежели раньше мог потерять от навязчивого светила.
   - Студент, мы проспали.
   - Ох, как у меня спина-то болит! - Воскликнул ветеран двенадцати кампаний, в том числе трех против собственно населения Эллады, но за короля, выползая из-под кровати. - Надо меньше пить, и больше одеял.
   Конструктивный лозунг не сразу дошел до девушки, она некоторое время соображала, спросонья у неё не очень получалось, и потому она в конце концов решила, что эта фраза её старого друга не требует немедленного ответа.
   - Что делать-то будем? - Поинтересовалась она. - Выезжать - поздно, оставаться - незачем, а ничего не делать это как-то не по-человечески.
   - Кушать будем. - Студент хотел есть, и не скрывал этого. Впрочем, Лара тоже хотела кушать.
   - !!!, !!! - раздавалось из-за окна. Именно эти возгласы, скорее всего и разбудили девушку.
   Она открыла окно - по улице шлялись пьяные, трезвых, судя по всему, там не было. "Вроде нет никакого праздника..." - с сомнением подумала она. Студент в это время пошел вниз, собираясь помыться и заказать завтрак. Лара решила поразмышлять, потому что помыться никогда не поздно, а завтрак все равно принесет Студент.
   И тут в дверь постучали. Она открыла, на пороге возник пьяный Деметрий, он махал леем во все стороны и пытался что-то объяснить, он был в очень плохом расположении духа, но сказать ничего так и не смог, поэтому просто обнял девушку и расплакался. Перегар быстро заполнял комнату.
   - Что случилось? - спросила Лара, ей было крайне противно. В приоткрытую дверь вошел Ксавериус и мрачно сказал:
   - Чума.
   - Чума. - Сразу же после него влетел в комнату Студент.
   - Так значит мы никуда не едем? - Сонно поинтересовался Лисс, закрыв своим телом дверной прем. Из-под его руки показалась Леночка.
   - Нет, это значит, что мы срочно выезжаем. - Опроверг его слова Даниил, просачиваясь внутрь. - Времени нет, будим всех и выезжаем.
  
   Глава 3
  
   Однако выехать не удалось. Дорога оказалась запружена телегами, повозками, пешими и конными, там были и солдаты и студенты, а в ста метрах от университетской стены, охватывающей городок, сплошным кольцом горели костры. За кострами стояли королевские войска, не пропуская никого.
   Подходивших ближе чем на двадцать метров к кострам расстреливали из арбалетов, тела валялись непогребенными, давая уверенность в том, что чума за пределы Университета может быть и не выйдет, но зато в нем самом уж точно останется.
   Ксавериус хотел идти на прорыв, он порывался разметать костры и пройти по телам солдат, но Лисс остановил его, благоразумно заметив, что дела это не решит, так как чума выйдет вместе с ними. Даниил мрачно усмехнулся, пробормотал что-то типа "Тупицы!...", а затем спешился и, ловко лавируя между беженцами, затерялся в месиве.
   Остальным пришлось вернуться, завидуя пьяному менестрелю, Астору и сэру Брамсу, которые никуда не поехали. В гостинице они поели, причем хозяин ясно дал им понять, что дальнейшее пребывание их в этом месте маловероятно и даже нежелательно.
   Приходили кураторы и приказали закрыть гостиницу, ректор издал крайне глупый указ "О местах скопления народа", и этот указ грозил городу массой бродяг, спящих прямо на улице, и, как следствие этого, увеличением смертности а затем и расширением поля влияния чумы.
   Ни Астора, ни сэра Брамса в гостинице не было - только пьяный менестрель спал в Лариной комнате. Сэр Брамс вернулся ближе к вечеру, когда путники собрали вещи и обсуждали, куда бы пойти. Было несколько вариантов, один хуже другого, и только молодому рыцарю удалось внести ясность в этот вопрос.
   - Идем к декану философии. Я был у него, он согласен принять всех, правда, кроме Даниила. Кстати, где он?
   Узнав, что Даниил исчез, сэр Брамс не стал скрывать своей радости, общество чернокнижника ему совсем не нравилось. Быстро поднявшись с места, путники поехали к декану. Менестрель сонно покачивался на своем коне, он принял эту эстафету от Лисса, который, напротив, был неожиданно бодр.
   Деметрий, находясь в странном состоянии между сном и явью, ехал на лошади очень непринужденно, и даже, возможно, получал некоторое наслаждение от мерного покачивания, вгоняющего его в сон. В состоянии бодрствования он никогда так хорошо не держался в седле.
   Декан казался стариком, его седые волосы развевались как на ветру, хотя ветра и не было. Первым делом он оглядел прибывших, его взгляд задержался вначале на Студенте, затем на Ксавериусе. Те тоже пристально рассматривали старика.
   - Петро, ты мне не поверишь, если я скажу, что ты совсем не изменился. - Заявил Студент. - И правильно сделаешь. Честно говоря, когда ты на четвертом курсе получил три удара шпагой, ты и то выглядел получше.
   - Люцик, я вовсе не забыл, кто сделал мне вентиляцию в организме. Кстати, Ксява, тут про тебя слухи разные ходили...
   - Ну, может быть кое-что действительно было... - Самодовольно начал Ксавериус, но его тут же прервали.
   - Особенно мне понравились два - насчет того, как ты хотел сделать из кобылы таракана, и тот, в котором ты все же умер.
   - Грязная ложь!... - Задохнулся Ксавериус. - Наветы завистников, и это, как его, эфирные возмущения!
   - Не знаю, как эфир, а вот я несколько смущен тем, что ты еще жив. Ну ладно, проходите, бродяги. С возвращением вас, что ли?
   Лара потрясенно смотрела то на Студента то на Ксавериуса. Люцик? Ксява? Старики выглядели достаточно благообразно для того, чтобы их называть полным именем, с упоминанием какого-нибудь достойного прозвища - "Лютый", к примеру, или "Бешенный", или, на худой конец, "Слепой", а никак не "Люцик", что наводило на мысль о полевых цветочках или блуждающих огоньках на болоте.
   Размещением их занялась старушка - жена декана. Она неприязненно косилась на Леночку и Лару, проявляя странную ревность - Лара еще подумала, неужели этот артефакт, именующийся деканом, интересуется женщинами? Судя по некоторым признакам он был старше Студента и младше Ксавериуса, этот возраст девушка считала уже тем, в котором люди способны только на то, чтобы делиться опытом, но уж никак ни на что другое.
   - Через час обед. - Мрачно сказала хозяйка и удалилась, демонстрируя окружающим свое презрение.
   - Всё не так уж и плохо. - Заявил Студент, едва они с Ларой и Ксавериусом остались одни - сэр Брамс с Астором и менестрелем получили комнату поменьше, Леночка с Лиссом буквально ютились на чердаке, впрочем, там было очень тепло, что сглаживало все недостатки - в самой большой комнате Лара начала замерзать практически сразу, один полукруглый бок печной трубы погоды не делал.
   - Значит, Петро выбился в деканы. Кто бы мог подумать, что этот алкоголик и бабник сделает такую карьеру! - Студент потрясенно помотал головой. - А жена у него малость старовата, чтобы удержать этого коня в стойле.
   - Ты видел, как это развратное животное смотрело на Лару? - Ксавериус хохотнул. - Он еще станет ректором, помяни мое слово! Кстати, ты узнал его жену?
   - Нет. - Студент озадаченно посмотрел на мага. - Кто она?
   - Помнишь ту бедовую девчонку с химбио, про неё еще весь универ говорил?
   - Которая на спор голой по улице прошла? Слушай, тогда она выглядела получше! Годы не пощадили бедняжку, Петро сохранился куда больше, его, по крайней мере, узнать можно.
   Старики пустились в сладостные воспоминания, Лара с удовольствием слушала их, погружаясь в мир злых студенческих розыгрышей и баек, от которых живот сводило смехом. Её это отвлекло от мыслей о чуме, от размышлений о возможности стать знатной леди и от всех судеб мира, которые попыталась взвалить на неё старая знахарка.
   Минут через сорок, в тот момент, когда Ксавериус вспомнил рассказ про предыдущего ректора, крайне неприличный и оттого более интересный, в дверь без стука вошел сэр Брамс. Он был бледен и решителен. Вызвав Лару на пару слов, он с ходу заявил ей о том, что она должна ему, причем нечто иное нежели деньги.
   - Но ведь не так, не здесь... - Пыталась отпереться девушка, её совсем не прельщало отдавать этот долг.
   - Чума. - Твердо ответил рыцарь. - В прошлый раз она охватила две провинции на востоке, вымирали целые гноллские города, в живых оставались единицы. Насколько я знаю, чума с каждым разом становится все сильнее, против неё бессильны лекарства, заклинания и огонь. Скорее всего мы все умрем, но даже если умрет только один из нас, твоя клятва останется невыполненной. Ты хочешь стать клятвопреступницей?
   Лара задумалась. Одним из немногих наставлений лорда При был совет - никогда и ни в чем не клясться. Зато если уж поклялся, то выполнять обещанное любой ценой - потому что иначе твое слово обесценится, а в этом мире нет ничего более ценного нежели доверие, так как оно связывает людей, в то время как все остальное их разъединяет.
   Девушке не показалось странным то, что рыцарь заговорил об этом - это был век, в котором куртуазная поэзия, доставшаяся в наследство от прежних веков, соседствовала с твердым жизненным практицизмом, легко превращающимся в цинизм.
   - Хорошо. - Ответила она. - Только это должно произойти где-то, где не будет никого кроме нас и чтобы не было холодно, и...
   - Не беспокойся, Лара, я люблю тебя, и я хочу тебя всю - но это значит также и то, что для твоего комфорта я сделаю всё что угодно.
   Он поцеловал её в щеку - в этом поцелуе было больше братского, нежели чувственного, и, развернувшись, ушел. А она осталась гадать в коридоре о том, что такое "комфорт". Слово ей не нравилось, и то, что оно у неё есть, ей не нравилось еще больше.
   - Что такое комфорт? - С ходу спросила она у стариков, предающихся сладким воспоминаниям.
   - Комфорт, комфорт... - Забормотал Студент, пытаясь припомнить значение редкого слова.
   - Комфорт - это та часть твоей души, в которой живет чувство прекрасного. - Авторитетно заявил Ксавериус. - Музы, любовь-морковь, воспоминание о паштете из угря, который ты ела лет двадцать назад на приеме у графа Андальи...
   - Мне еще нет двадцати! - Возмутилась Лара.
   - Ну, какие твои годы... - Философски пробормотал Студент. Пока её не было, они успели приговорить две бутылки шампанского вина, с их практикой за это время можно было приговорить и пять, но они растягивали удовольствие, кроме того, вина было немного - только восемь бутылок, которые Ксавериус купил в одному ему известном погребке, памятном еще по тем, почти забытым уже временам молодости.
   Лара возмутилась было этим возгласом, впрочем от её взора не укрылись две пустые бутылки, стыдливо стоящие в углу. Она тут же все поняла, и решила было присоединиться к попойке, как дверь - опять-таки без стука - открылась, и вошла хозяйка дома дабы позвать их на обед.
   Во время обеда (которому более пристало бы название "ужин", так как он проходил когда уже на улице стемнело), хозяин дома расточал комплименты Ларе и Леночке, хозяйка все более и более мрачнела - равно как и сэр Брамс.
   Леночка с Лиссом не обращали ни на что внимания, разве что Леночка усиленно заставляла своего возлюбленного поедать устриц, которые славились возбуждающим эффектом, а Лисс время от времени не к месту пытался вставить какой-то пошлый анекдот.
   Астор ел за троих, предпочитая мясо и к концу обеда его уже немного мутило, Лара задумчиво смотрела на сэра Брамса, который все время отводил от девушки свой взгляд для того, чтобы совершенно непроизвольно тут же взглянуть на неё.
   Деметрий ради того чтобы потешить народ (а также по просьбе хозяйки) спел несколько песен, в общем, ужин удался на славу. Первой удалилась хозяйка - ей уже давно с трудом давались подобные вечеринки, и двух небольших бокалов вина хватало для крепкого здорового сна - если она не успевала удалиться из-за стола, то прямо за ним.
   Вторым ушел Деметрий, так до конца и не протрезвев после ночной гульбы, сразу после него поднялись Леночка с Лиссом для того, чтобы традиционно уже уединиться, вместе с ними поднялся Астор и остались только сэр Брамс, Лара, хозяин дома, Студент и Ксавериус.
   Старики тут же начали обсуждать свою молодость, потом пустились в рассказы о своей жизни - насколько понимала Лара, при этом они безбожно врали и преувеличивали свои подвиги, достижения и победы, не оспаривая, впрочем, подвигов и достижений своих старых приятелей.
   - Господин декан, - вставил рыцарь в тот момент, когда образовалась небольшая пауза между рассказами. - Можно вас на секунду?...
   Они отошли, пошептались о чем-то, декан воскликнул было "Ну это же не повод!...", потом сэр Брамс призывно кивнул Ларе, и они втроем прошли к комнате, которую им предоставил хозяин. Сам декан тут же их оставил, задумчиво посмотрев на Лару, сэр Брамс достал из вместительных внутренних карманов камзола бутылку вина и два бокала. Затем он зажег свечи, стоящие в четырех трехлапых канделябрах по углам комнаты, и Лара увидела громадную кровать в центре комнаты.
   Здесь было тепло, уютно и довольно-таки приятно, вино, выпитое за ужином, успело ударить девушке в голову, кроме того, надо признаться честно - рыцарь не вызывал у неё неприязни, хотя и особого восхищения также не вызывал. Он нравился ей не больше чем сэр Тобиас, с ним было приятно целоваться - а сейчас ей предстояло разделить с ним ложе, в первый раз за свою жизнь отдаться мужчине.
   - Притушить свет? - Молодой рыцарь явно был смущен - этот случай не походил на все остальные, Лара не была ни умудренной интригами светской дамой, ни откровенно продающей своё тело проституткой - она была кем-то совсем другим, и у рыцаря, к его ужасу, даже мелькнула мысль о возможном провале.
   - Как хочешь.
   Он чуть притушил свет, разлил вино по бокалам, они стали пить, как бы соревнуясь в том, кто медленнее. Сэр Брамс выиграл первый раунд, второй тоже остался за ним - дольше получаса Лара цедить бокал вина просто не могла.
   За окном шумели пьяные студенты, с крыши раздавались шорохи - это не спали голуби, встревоженные беспорядками, на улице напротив подожгли дом, в котором, как предполагали (ошибочно, естественно), прятался христианин - разносчик чумы.
   Но они не знали об этом. Лара устала от напряженного молчания и первой потянулась к рыцарю - это было скорее не движение, но намек на него; однако он понял и притянул девушку к себе. Они слились в долгом поцелуе - и, надо признаться, эта часть программы доставила ей наибольшее удовольствие.
   Хотя потом она не могла сказать, что все остальное было действительно ужасно или неприятно - нет, просто поцелуи и ласки действительно возбуждали её, в то время как сам процесс потери девственности был скорее необходимой процедурой - а также расплатой за поцелуи...
   Она долго не засыпала. Он, утомленный происшедшим, давно уже спал, а она лежала - практически не чувствуя себя и рассуждала о том, стоило ли это все таких долгих мучений, этой странной дороги с заставы, этих встреч, терзаний по поводу титула, всего этого бардака...
   Нет, вопрос должен был быть поставлен иначе - стоил ли этот бардак того, что она сейчас получила. А впрочем... Устав от размышлений и переживаний больше, чем от чего бы то ни было еще, Лара сомкнула наконец веки и уснула.
   Проснувшись, она первым делом поняла, что заклинание знахарки действует - Брамчик, лапочка этакая, приставал к ней. Но Ларе совсем не хотелось повторения - все было не только приятно, но и больно, в низу живота слегка саднило, так что молодой рыцарь остался без удовлетворения. Более того, девушка прямо сказала:
   - Брамс, ты получил обещанное, и, если вдруг кого-то из нас настигнет чума, никто не останется должным друг другу.
   Этим она ясно дала ему понять, что на продолжение ему рассчитывать не придется, после чего встала и с неожиданным для себя бесстыдством оделась прямо при нем. Он, приподнявшись на одном локте, внимательно следил за ней, и в его взгляде было нечто действительно собачье, преданное, удивленное и глупое-глупое.
   Когда она открыла дверь, сверху раздался грохот. "Ксавериус" - подумала Лара, и была права. Очевидно, старый маг, проснувшись с похмелья, решил избавить себя от этого невыносимого мучения и наложил заклинание. Суть того, что он хотел сделать, так и осталась загадкой, а вот результат наверняка превзошел все его самые смелые ожидания - сбежавшимся со всего дома обитателям предстал совсем иной человек.
   Он явно помолодел, в седой бороде мелькали черные волосы, глаза горели огнем, руки от удивления не знали куда деваться - он ими то взмахивал, видимо пытаясь взлететь, то крутил вокруг, наверное, изображая мифическую гноллскую "Радигорову сечу".
   Осознав, что на него все смотрят (в том числе фактически голый сэр Брамс и наполовину выбритый Астор в клочьях пены), Ксавериус задумался, потом перестал крутить руками, переступил с ноги на ногу, и громко заявил:
   - Это все эмпатические эфирные колебания. - Почувствовав, что никто не поверил, он продолжил. - А вообще все так и задумывалось.
   Из всех присутствующих только Лисс с Леночкой (завернутые в одно одеяло) удовлетворились таким объяснением и удалились. Петро оглядел комнату, видимого ущерба не обнаружил, высказал магу все, что он думает о придурках, которые будят всех прямо с утра, а потом достойно удалился, таща за собой крайне озадаченную супругу, которая явно что-то высчитывала в уме.
   Студент осторожно обошел вокруг помолодевшего друга, прищелкнул языком, похлопал его по плечу, пробормотал: "Ну что, парень, первое время молодым в отряде походишь, портянки старикам постираешь, а после первого боя посмотрим, как можно будет использовать то, что от тебя останется."
   Ксавериуса от этих слов передернуло - он явно что-то вспомнил. Сэр Брамс глубокомысленно заявил "н-да..", после чего с тоской посмотрел на Лару и удалился. Студент с девушкой остались вместе с волшебником. Тот потихоньку успокаивался - похмелье действительно прошло, теперь его больше занимало то, что он наделал.
   - Это что же... - Пробормотал он. - Я, выходит, помолодел?
   - И, судя по всему, поглупел. - Заявил Студент. - А еще ты выглядишь как бродяга в этой хламиде. Тебе никто не говорил, что перед сном надо бы раздеваться?
   Ксавериус с некоторым недоумением посмотрел на старого друга и вдруг завопил:
   - Я опять молодой! Я теперь все могу! Я - величайший маг всех времен и народов, гений, я...
   - Полный идиот. - Подсказал Студент. - Лара, тебе не страшно остаться с этим "гением" на пару минут, пока я схожу за успокоительным? И за вином для себя.
   - Конечно. И мне тоже принеси, у меня повод есть.
   - Ларочка... - обмер Студент. - Свершилось?...!
   - Да. - Девушка задумчиво рассматривала собственные ногти на руках.
   - Ну и в аиды этого волшебника, я сейчас. - Он выскочил из комнаты, Ксавериус с довольным видом походил по комнате, потом, видимо что-то осознав, спросил у Лары:
   - Как ты думаешь, меня еще можно узнать?
   - Тебя и в кошмарном сне не забудешь. Вернее, благодаря кошмарным снам тебя не забудет никто, хоть раз тебя видевший. - Поправилась она. - Только не надо больше колдовать, итак может жить уже недолго осталось.
   Прибежал Студент, за ним в комнату вплыла хозяйка дома. Ксавериус на удивление легко согласился выпить успокоительное, а после этого хозяйка попросила его на пару слов.
   - Вы можете повторить свое заклинание со мной? - Спросила она его таким громким нервным шепотом, что эти слова услышали все присутствующие. - Чтобы я помолодела?
   - Конечно! - Маг вяло поднял руки, что-то шепнул, Лара зажмурилась, но кроме легкого треска ничего не произошло, и она открыла глаза.
   Хозяйка помолодела. Это было невозможно, но это свершилось - Ксавериус дважды сотворил одинаковое заклинание, и оно дважды сработало одинаково. Хотя, пожалуй, и не совсем.
   - Что это со мной? - Бывшая студентка с химбио осмотрела себя, довольно улыбнулась, и вдруг нахмурилась. - У меня такое чувство, как будто я поглупела. Я не помню даже простейших соединений!
   - Эфирные колебания... Зависть завистников... Пространственная профанация... - Сонно забормотал маг, он фактически засыпал и нес уже полную околесицу.
   Его положили на кровать, хозяйка, скинувшая добрых лет двадцать и выглядевшая не старше чем на сорок с небольшим, ушла на кухню. Оттуда долго и громко сокрушалась по поводу забытых рецептов - она была не настолько самонадеянна, чтобы не замечать произошедших с её разумом перемен.
   В этот момент в дверь громко забарабанили. Все кроме хозяйки, Леночки и сонного волшебника спустились к дверям с оружием. Время было неспокойным, Студент еще вечером предупреждал о возможности стихийных погромов, и потому такая предосторожность совсем не была излишней.
   - Кто? - спросил Петро.
   - Декана Петрониуса бы услышать. - Декан узнал голос и открыл дверь - за ней стояло человек шесть хорошо вооруженных людей. Они прошли внутрь, Лисс со Студентом посмотрели на хозяина - тот кивнул. Все были свои.
   - Декан, тут у ребят мысль возникла, что чуму к нам принесли христиане. Вы как к этому относитесь?
   - Чушь собачья! - Честно признался декан. - Сказки, которые вы же сами и распространяете.
   - Но христиан жечь вы пойдете? - Говоривший был молодым, лет под тридцать, мужчиной, с густым черным волосом, покрывавшим все лицо и спускающимся по спине до копчика поверх изящного кожаного плаща. Он явно никогда не занимался физическим трудом, его темно-карие глаза тускло светились каким-то странным, извращенным умом. Он знал чего хотел, и хотел наверняка многого.
   - И где вы найдете христиан? - Поинтересовался Студент. Астор за его спиной довольно усмехнулся - у него на языке вертелся такой же вопрос.
   - Не найдем христиан, перебьем иудеев. Не впервой, чай. - Он был спокоен, зато люди, переминающиеся с ноги на ногу у него за спиной недовольно перешептывались, Лара уловила даже что-то вроде "А уж не христиан ли укрывает наш декан?"
   - Рано, ох как рано, прав был Палладий... - Петро посмотрел на пришедших. - А ты представляешь, что будет, если вас всех перебьют? На кафедре всего два человека останется.
   - Чума. - Просто объяснил ближайший. И тогда декан судорожно кивнул и пошел одеваться.
   - А зачем вам декан? - Поинтересовалась Лара у одного из погромщиков.
   - Декан - наш лидер. Он про христиан все знает. - Мрачно ответил тот и крепче сжал набалдашник тяжелой трости, в которой, очевидно, скрывалась шпага.
  
  
  
  

Глава 4

  
   - Естественно, христиан мы не нашли. Так, вздернули пару прохожих. - Петро с неудовольствием на лице поморщился. - Пошли в иудейский квартал, а там на воротах надпись на всех известных языках - типа того что у них не только чума, но и холера, и бытовой сифилис, и вообще почти все мертвые, так что желающие могут записаться на собеседование по поводу вакансий могильщиков...
   Это все конечно чушь, но ребята испугались, и отказались идти дальше. Кинули несколько факелов им за стену, но огонь не занялся. У нас к этому времени уже народу собралось немало, какой-то идиот решил что раз не получилось с иудеями, надо бы гноллов поворошить (Лисс с Леночкой переглянулись, но ничего не сказали - ситуация была знакомой).
   Пошли к гноллам, а те вышли против нас строем, с оружием, в общем, вместо обычного погрома мы получили гражданскую войну в миниатюре. Нас постреляли из арбалетов, порубили мечами, мы тоже... (тяжелый вздох декана) ...порубили их малость. Потом разбежались. Мы. Так ничего путного и не сделали.
   Сходили к факультету магии, посмотрели на башню, поговорили с ребятами из пикетов...
   - А что с магами? - Поразилась Лара.
   - Вы не знаете? Маги предали город. Они заперлись в своей башне, поставили какую-то защиту, и теперь реально чумы нет только у них, и большая часть запасов по странному совпадению - тоже у них. Но на магов так просто не нападешь, они же нас всех в секунду разметут, кроме того, ректор заперся вместе с ними, а ректор - это власть.
   - Так с чего же вам дались христиане, если надо заниматься магами? - Удивился сэр Брамс.
   - Корень зла именно в христианах. Мы люди просвещенные... - Петро с сомнением оглядел присутствующих, но продолжил. - Мы знаем, что христиане на самом деле не так страшны, как об этом кричат жрецы. Но само их присутствие на лике планеты тормозит развитие мира, их религия - пройденный этап, меня, если по сути, волнует больше возможность уничтожить культ, а не людей, и если бы можно было это как-то сделать, я бы оставил в покое бедняг.
   Вы поймите - время показало нежизнеспособность их религии, но пока она есть, будет существовать противостояние, уже начали появляться симбиозные (Лара насторожилась - слово было уж очень странным) культы. Те же самые чернокнижники - это маги христианского толка, которые признают и остальных богов, в то время как само христианство не признает даже возможности такой, что Бог не един.
   Монотеизм - это тупиковая ветвь, на малое время вытеснившее нормальный, здоровый политеизм. Однако монотеизм - это всего лишь видоизмененный политеизм. Иудеи по крайней мере не пытаются заставить всех окружающих верить в свое религиозное извращение, и потому их терпят.
   Вы понимаете, когда мы захватываем у осман провинцию, мы позволяем их населению исповедовать их культы, ничего не предпринимаем для того чтобы их совратить с пути, который они считают истинным.
   А если бы к власти пришли христиане, то они первым делом развернули бы пропаганду, началось бы насилие, религиозные войны... До появления Короля-Дракона так и было. В библиотеке Университета есть источники, подтверждающие почти невозможное - некогда христианство было официальной религией целых государств. И там сжигали на кострах ведьм, боролись на официальном уровне с политеизмом, занимались всяческим - как же это слово? - мракобесием.
   Так что с этим надо бороться. С точки зрения жесткого практицизма, не касаясь тонких материй, применяя грубую силу и используя, возможно, даже подонков и изуверов. Хотя мои ребята совсем не так уж и плохи.
   - Съедят тебя твои ребята. - Грустно сказал Студент. - Неужели нет других способов кроме погромов?
   - Погромы - это только начало. Способ пробуждения религиозного и национального самосознания, первая ступень на пути к обществу, которое будет гармонично развиваться, минуя ошибки, совершенные нашими предками. Король-Дракон не зря так преследовал христиан, он хоть и был очень жесток, но его жестокость несла в себе зерно рациональной необходимости...
   На этой фразе Лара вышла. Петро произносил много непонятных слов, но суть от этого не менялась - для Лары это был второй Сент-Мор, который ради достижения какой-то мифической цели был готов заниматься всякими гадостями, убийствами и развратом. В светлое будущее, рисуемое деканом ей не хотелось. "...Не оценят. Неблагодарные современники..." - распинался декан.
   Все задумались. Не было только Ксавериуса, который проспал весь день и теперь сидел в отдельной комнате, выделенной ему благодарной хозяйкой, восхищаясь собственной молодостью и гениальностью. Кроме зеркала ему ничего не было нужно.
   Время от времени к нему заходила сама хозяйка, угощала волшебника плохо испеченными пирогами и интересовалась у него возможностью вернуть её памяти некоторые знания - склероз бедную женщину не очень устраивал. Однако маг, предупрежденный Студентом, даже не пытался что-либо сделать, он боялся расстаться со своими ушами.
   - И не только! - Предупредил старый солдат его напоследок, уходя вместе с Ларой. - Ты у нас теперь молодой, тебе заботиться надо о своем здоровье.
   Вслед за Ларой выскочила Леночка, она догнала девушку и пригласила её к себе. Лара очень удивилась - пожалуй, из всех своих спутников с ней она общалась меньше всего. Но ей стало интересно, о чем хочет с ней поговорить спутница Лисса.
   - Лара, в этом доме небезопасно. - Сразу перешла к делу Леночка. - Те двое, которые сейчас спят в серой спальне, это просто громилы, но вслед за ними придут и другие, этот дом станет штабом погромщиков. Мы с Лиссом гноллы, Ксавериус - маг, сэр Брамс - представитель власти, Астор - подданный османской империи, вне опасности только вы трое - менестрель, ты и Студент. Хотя я не представляю, как может остаться в безопасности кто-либо в непосредственной близости от этих придурков, особенно молодая красивая девушка.
   - Что ты предлагаешь? - Ларе здесь тоже не очень нравилось - Петро у неё проходил под разрядом "слишком умный", таких людей она боялась.
   - Можно пойти к гноллам. Наши всегда принимают беглых, главное сэру Брамсу не афишировать того, что он - человек герцога Савского. Там наверняка предприняты все меры против чумы, кроме того, наш квартал - самое безопасное место в городе, потому что мы держимся действительно вместе, хотя при этом и не игнорируем окружающих, как это делают иудеи.
   - А почему ты заговорила об этом именно со мной?
   - Потому что всё вертится вокруг тебя. Ты думаешь, я совсем глупая? Лисс сказал мне, из-за чего все началось. Если ты сейчас решишь, то Лисс будет вынужден пойти за тобой, так как он обещал охранять тебя капитану Перепелу. Студент, соответственно, тоже пойдет с тобой, про молодого рыцаря я не говорю - когда он смотрит на тебя, то становится похож на пьяного кролика, которому показали крольчиху в клетке вместе с кучей отборной зелени.
   - А Ксавериус? - Лара вспомнила мага и грустно улыбнулась - Леночка промолчала, давая ей возможность самой додумать эту мысль - если Ксавериус не пойдет с ними, то так оно даже и к лучшему... - А менестрель?
   - Менестрель, менестрель... Тебе разве не плевать на него? Он тоже пойдет с нами, ему так безопасней, кроме того он с чего-то решил, что мы все равно рано или поздно поедем в Столицу, а туда без пропуска сложно попасть, вот он и будет мотаться за нами до скончания веков.
   - В Столицу? - поразилась Лара. - Нам же совсем в другую сторону!
   - Боюсь что нам в гроб, если мы уже сегодня не уйдем отсюда. - Леночка сгущала краски, это Лара чувствовала, но в целом была с гноллкой согласна.
   Она пошла к себе, и минут чрез пять постучался сэр Брамс. Он был пунцово-красен, несколько раз пытался начать беседу, и у него это не получалось - рыцарь неожиданно стал косноязычен.
   - Брамчик, говори, что у тебя?
   - Лара, я понимаю, что это полный мезальянс...
   - Что - это? - Удивилась девушка.
   - Ну... Я понимаю, ты мне не пара...
   - Хорошее начало для разговора! - Лара рассмеялась. Она внезапно поняла, что именно хотел ей предложить рыцарь, и ей стало очень смешно. - Ты хочешь предложить мне выйти за тебя замуж?
   - Да. - Ему явно было тяжело вымолвить это короткое слово, но он все же решился.
   - Нет. - С легкостью ответила девушка. - Ни в коем случае. Ради тебя, чтобы не было этого, как его, музи... Мази... Мези...
   - Мезальянса. - Подсказал ошарашенный рыцарь. - Но ты не можешь так просто отказаться! Ты должна хотя бы подумать, это же ответственное решение, от него зависит моя судьба!
   - Хорошо, давай я подумаю. Дай мне две минуты на размышление, а потом заходи. - Она захлопнула перед ним дверь и расхохоталась.
   Происходящее все более и более забавляло её, не смотря на чуму, погромщиков, книгу, в которой хранились судьбы людей и мира, несмотря на всю дикость этой безумной жизни - происходящее действительно забавляло её! Сэр Брамс, встретив уникальный случай - когда девушка так просто бросила его после первой ночи - влюбился, или, во всяком случае, обиделся настолько, что решил жениться.
   Леночка считает её главной во всем отряде - её, самую младшую и неопытную. Старая знахарка доверяет ей - и никому другому - страшную тайну, от которой зависит всё. Барон Брамс просит её присматривать за его сыном. Лорд При отписывает ей свой титул. Ну как же тут не решить, что ты - центр вселенной? Но Лара не торопилась с выводами. Она просто решила, что судьба ведет её.
   - Брамчик, я решила что слишком молода для замужества. Ты меня понимаешь?
   - Нет. - Искренне ответил рыцарь. - Я предлагаю тебе - простой девушке - свой титул, положение, возможность блистать при дворе герцога, а возможно, и при дворе короля - а ты так просто отказываешься?
   - Не так просто. Я же две минуты думала, размышляла, взвешивала все эти, как их, блин, все "про" и "контра", если ты меня понимаешь. - Взвешивать "за и против" любил лорд При, Лара переняла у него если не саму привычку, то хотя бы словосочетание.
   Она вытолкала его за дверь, дождалась, когда стихнут шаги разочарованного рыцаря, а затем села на кровать для того, чтобы порассуждать в очередной раз над превратностями жизни. Иногда она загадочно улыбалась, порой немного морщилась, но в целом время проводила очень приятно.
   - Какой бред! - Студент возмущенно кинул снятый нагрудник на кровать и тот смущенно звякнул. - Петро раньше был умнее. Ну как может образованный, пожилой уже - признаемся честно - человек говорить, что христиане не так страшны как их описывают жрецы а потом требовать их уничтожения? И еще доказывать, что действительно надо вырезать их на корню, насиловать их женщин и заниматься подобными непотребствами? Он же сам себя ставит на один уровень с ними!
   Я понимаю, война. Во время войны многое списывается, там уж понятно - кто не спрятался, я не виноват. Но в мирное время, без поддержки короля, это не просто противозаконно и противоестественно - это тупо. Ну призывай ты их всех отправить на дыбу - любой порядочный человек тебя поддержит. Так нет, ему надо чтобы их мучили, насиловали, изничтожали. А заодно и иудеев, а там и за гноллов примутся, а с чего бы это?...
   Студент прямо кипел, слова лились из него непрерывным потоком, и за несколько минут Лара узнала о том, что Университет - это самое цивилизованное место в королевстве, а следовательно, и на всей земле.
   Здесь хозяин не имел права заставлять раба работать больше пятнадцати часов в сутки и обязан был кормить его не реже раза в двое суток - университетские исследования показали, что это предел, после которого за жизнь раба уже никто ручаться не будет.
   Правда, как поняла Лара, за выполнением этого закона никто не следил, и после начала чумы хозяева просто выгнали своих рабов, чтобы не кормить их, и теперь грязные оборванцы наводнили улицы.
   Даже гноллам, известным своей склонностью к мятежам, в Университете позволено жить вместе, одним кварталом. А все почему? Потому что власть здесь - у науки, а не у государства. Вернее, вначале у науки, и лишь затем у государства. Хотя, пожалуй...
   - Студент, ну пожалуйста, хватит. - Лара решила перейти к делу. - Ты не думаешь о том, что здесь небезопасно?...
   Вышли через час - ночь уже опустила свои крылья на Университет, однако зарево пожаров превращало все её потуги в ничто - светло было как днем. Петро ничего не сказали, ушли вчетвером - Лара, Студент, Лисс и Леночка. Дверь за ними закрыла хозяйка, явно довольная избавлением от девушек и двух дармоедов.
   - Кого к нам несет? - пьяно поинтересовался какой-то подвыпивший студент, он, возможно, просто хотел угостить путников вином, но шпага в его руке делала такое предположение маловероятным.
   Позади него стояли еще четверо. Лисс и Лара обнажили мечи, Леночка откуда-то достала миниатюрный арбалет, Студент вынул свою шпагу. Первым упал заговоривший с ними - ему в глаз ударил арбалетный болт, и Лара успела удивиться меткости Леночки, такое попадание не могло быть случайным.
   Втроем они напали на четверых, в то время как их спутница перезаряжала арбалет. Студенты, вставшие против них, были совсем не новичками в уличных поединках, но они не привыкли драться насмерть - большинство дуэлей кончалось первой кровью, особым шиком считалось оставить след на лице противника.
   Не связанные подобными предрассудками Лисс и Студент за несколько мгновений уложили двоих - одному подрубив сухожилие под коленом а затем проткнув ему шею, другому распоров живот. Один из оставшихся решил ретироваться и получил Леночкин болт в спину, последний бросил шпагу и кинулся на колени, опустив голову.
   - Пленных не берем. - Привычно заявил Студент и отвел руку для завершающего выпада - действительно, Отряд Безумных брал в плен только очень богатых противников, которые попадались крайне редко.
   - Подожди. - Попросила Лара, которая практически не успела поучаствовать в маленьком сражении. - Эй, а с чего вы вообще на нас полезли?
   - Чума. - Ответил стоящий на коленях парень. На вид ему было не больше двадцати. - Все подохнем.
   После этой фразы Студент все-таки завершил свой удар, проткнув сердце коленопреклоненного юноши. Лара поморщилась, но ничего не сказала - оставлять на улицах этого идиота было слишком жестоко по отношению к мирным жителям.
   Лисс в этот момент вытащил последний болт из спины налетчика, аккуратно обтер его об одежду покойного и передал Леночке. Та благодарно кивнула, и сунула его в заплечную сумку - очень ловко, это говорило о немалой практике, и Лара поразилась еще раз.
   До квартала гноллов дошли почти без приключений - они специально обошли центр, в котором располагалось здание деканата магического факультета, не пошли через юг, где был иудейский квартал а просто спокойно миновали Старый Город с северной стороны.
   Для этого им пришлось дважды переходить мутную обмелевшую речку, называемую студентами "Невинной" то ли из-за того, что она такая мелкая, то ли потому что в ее воде совсем не было вина.
   Первый раз они перешли её по Мосту Самоубийц (самое глубокое место в реке - метра полтора, а потом ил - так умирать вряд ли хотелось бы даже самоубийцам), второй раз - по Мосту Любви, на котором в добрые старые времена можно было купить девушку.
   - Уныло. - Констатировал Студент. - Я и раньше не любил этот мост за то, что девушки здесь не дают бесплатно, а уж теперь, когда никаких девушек нет, а есть только нищие и бродяги...
   Действительно, бродяг было немало. Несколько раз они пытались потребовать с путников деньги за переход, но выглядели не настолько опасными или зловещими, чтобы ради них стоило даже останавливаться. Одному, особенно назойливому, Лара разбила в кровь лицо рукой в боевой перчатке с нашитыми шипами.
   Возле гноллского квартала не было вообще никого. По крайней мере так казалось, пока от стены не отделился молодой парень, одетый в кожаный доспех. Черты лица его были странно резки, по ним гуляла загадочная улыбка. Он был первым действительно трезвым человеком, встреченным ими на ночных улицах.
   - Я знаю, кто вы. - Неожиданно заявил он. - Но вы должны были приехать неделю назад и, если не ошибаюсь, вас должно было быть больше. Ты - Леночка, ты - Елисей, ты - Лара, а ты, если не ошибаюсь, Вечный Студент.
   - Просто Студент. - Поправил озадаченный воин. - А откуда?...
   - Свои источники. - Парень выглядел очень довольным. - Только не тянешь ты на "просто студента", возраст не тот. Идите, я уже послал вперед караульного, вас встретят.
   - Кто это был? - Спросила Лара, едва они отошли от юноши, тут же скрывшегося в тени.
   - Кто-то из гноллской почты. - Мрачно и задумчиво сказал Студент. - Типа королевской охранки, только неофициальной, но от этого не менее мощной. Возможно, они связаны с сиберийскими князьями, тогда их можно причислить к шпионам и врагам королевства.
   - Это не тема для обсуждения. - Тихо и очень жестко произнес Лисс, и Ларочка поняла - действительно, это не тема.
   В отличие от иудейского квартала, гноллы не стали обносить свои дома одной общей стеной - квартал выглядел обычным, только у крайних домов вторые этажи сильно нависали над первыми, и выглядели каждый как маленькая крепостная башенка, окна, смотрящие наружу, были забраны решетками и выглядели уже нежели остальные.
   - Куда мы идем? - Леночка нервничала, несмотря на то, что это была территория её земляков.
   - Ждем, пока не окликнут. - Лисс тоже нервничал, но у него получалось не показывать вида. - Лара, Студент, оружие не доставать ни в коем случае, если начальник стражи попытается шутить, не реагируйте, как я слышал, он мужик грубоватый, но душевный.
   - Начальник стражи? - Поразилась Лара.
   - Староста квартала в военное время превращается в начальника внутренней стражи и переходит в подчинение трактирщику, который является начальником внешней стражи. - Это сказал внушительного вида мужик с основательным двуручником на левом плече. Выглядел он крайне миролюбиво, даже несмотря на меч - а открытая улыбка могла служить вывеской для столичной зубопротезной мастерской.
   - Вы нас встречаете? - Спросил Студент. Впрочем, вопрос был излишен - это было и так понятно.
   Их проводили в большое здание, очевидно, таверну - там было много столов, на стенах висели картины, изображающие людей, принимающих пищу. Также был большой витраж, изображавший поразительно красивую женщину - воительницу, с мечом и в доспехе, явную гноллку. Витал странно знакомый запах, но Лара не могла вспомнить - чего. В таверне их ждали двое - толстый добродушный мужчина лет под пятьдесят и тридцатипятилетний воин с длинными усами, смуглый и хмурый.
   - Елисей, ты должен был сразу приехать к нам. - С ходу начал хмурый.
   - Фархат, не гони лошадей. - Улыбнулся толстяк и Лара почувствовала, что боится его. Страх был иррационален - мужчина не выглядел опасным. - Меня зовут Василием, иногда Ивасём, иногда - Хозяином. Его, - кивок на хмурого, - как я уже сказал, Фархатом, он здесь староста. Я - хозяин таверны "Рука Симаргла", тоже не последний человек. Да вы садитесь, садитесь. Только не подходите ближе - сами понимаете, чума.
   Сейчас вас проводят в комнаты, там вы снимите все с себя, вам помогут омыться, оденут в чистое, а старые тряпки - вы уж поймите нас, маловерных - сожгут. Вещи ваши, те что могут быть вам дороги, окурят дымом и спустят в холодную, деньги заберу я, если переживете чуму - отдам вам, не переживете - вашим наследникам, только сумму почтовых расходов вычту. Я тут почтой заведую...
   ...Все было предельно ясно, просто и ненавязчиво - в то же время в более странной ситуации Ларе бывать не приходилось. Она наконец поняла, что за запах назойливо преследовал её - смесь чада странного дыма и уксуса. Её с Леночкой проводили в маленькую комнату две высокие - даже выше Лары - девушки, где им пришлось раздеться, засунуть свою одежду в черный мешок, после чего помыться в прохладной воде, слегка пахнущей уксусом и чем-то неуловимо приятным.
   В Леночкиной одежде, как оказалось, скрывалось множество интересных вещиц - начиная от боевых спиц и заканчивая мрачным ножичком с зазубренным лезвием в пол-ладони. Девушки, следящие за ними, совсем не удивились такому арсеналу, их скорее удивило наличие меча у Лары и отсутствие у неё таких же спиц...
   Оружие упаковали в другой, темно-красный мешок, причем его унесли тут же, в то время как мешок с одеждой остался лежать даже когда их выводили из комнатки.
   На этот раз никто не спрашивал, как им хотелось бы расположиться - Леночку с Ларой поместили в одной комнате, Лисса со Студентом очевидно в какой-то другой, в любом случае не рядом с девушками.
   Вся таверна представляла из себя очевидно что-то вроде карантинного барака, через который проходили желающие войти в сам квартал, по улицам никто не ходил - возможно, потому что можно было ходить под землей, по катакомбам, или над землей - по веревочным и деревянным мостикам, соединяющим вторые и кое-где третьи этажи зданий.
   Лара долго сидела без сна, когда Леночка уже спала. Их никто не беспокоил, только в один момент девушка услышала шорох у дверей, обернулась - но увидела лишь поднос с едой. Леночка ради еды просыпаться не захотела, да и сама Лара поела скорее по обязанности, нежели потому что была голодна.
  
  

Глава 5

   - Ну! - Даниил выжидающе смотрел на пентаграмму, однако ничего не происходило. - Где ты там?
   Наконец магическая фигура ожила, осветив грязную кухню, заваленную немытой посудой и каким-то немыслимым хламом. Даниил удовлетворенно кивнул, ожидая первых слов Врага. Однако тот молчал.
   - Ну и что ты молчишь? - Издевательски спросил чернокнижник. - Зачем ты вообще выдумал эту затею с чумой?
   - Даниил, ты не прав. Чума необходи.... - Голос устало прервался, чтобы тут же продолжить. - ...ма. Во время эпидемий самые страшные вещи списываются со счетов, у меня прибавилось поклонников - чума явилась доказательством моего могущества.
   - Плох тот бог, которому надо доказывать свое могущество.
   - Цитируешь? - Удивился Сатана.
   - Констатирую. - Отрезал чернокнижник. - Если Леночка умрет, тебе не поздоровится.
   - Я уже не так слаб. Ты не сможешь сделать мне ничего действительно ужасного. - Казалось, что в Голосе прорезались нотки беспокойства. - Я теперь независим.
   - Чушь собачья. Стоит Олимпу узнать, откуда появилась чума, как ты сразу же поймешь, где она, твоя независимость. Нет, я пока не собираюсь этого делать - подобный шаг приведет к ухудшению отношения к христианам, мне сейчас это невыгодно. Ты должен кое-что сделать.
   - Что именно? Впрочем, это не важно, я постараюсь. Но ты понимаешь, что шантаж даже такого слабого бога как я, может выйти тебе боком? - Последние слова он сказал резковато. - Ты дашь мне энергии?
   - Что, чума много из тебя высасывает? - Усмехнулся Даниил. - Вложения не приносят ожидаемых дивидендов?
   - Ты слишком много общался с иудеями. Я мыслю другими категориями, гораздо большее значение имеет оборот власти, и сейчас мой оборот сильно увеличился.
   - Ты тоже много общался с иудеями!
   - Глупец... - Голос почти шипел. - Я тысячи лет был вынужден общаться только с ними, историю надо знать лучше! Это они слишком долго общались со мной.
   - Хватит. - Выдохнул чернокнижник. - Ты поможешь мне довести Лару до Столицы, и сделать её Леди При.
   - Я не могу уделять слишком много внимания кому-либо. - Сатана тяжело вздохнул. - Неужели ты думаешь... Впрочем, я объясню. Навин следит за мной, и чтобы он не заподозрил чего, мне приходится привлекать все более мощные средства. Тогда ему просто не видно конкретной цели, а видны все объекты - а их множество - задействованные в эксперименте.
   - То есть чума началась только потому...
   - Трижды глупец! Если ты думаешь, что я из-за тебя рискнул пойти на такое, то я удивляюсь тому, как ты дожил до двадцати лет! Я сделаю все, что будет в моих силах, если оно не станет противоречить остальным планам. А ты, если не хочешь, чтобы Леночка умерла, будешь отдавать мне энергию. Кстати, сейчас она тебе недоступна, в гноллском квартале, а гноллы на военном положении. У тебя нет выбора, а у меня он есть!
   Пентаграмма потухла, и теперь стало видно, что она начертана неровно, поверх слоя грязи и пыли. Даниил поморщился, стирая её ногой, вытащил крест из бронзового котелка - единственной чистой посудины - и сунул его за пазуху. "Вот скажу вам всем "Бу!" - Пробормотал он. Лицо его на мгновение исказилось кривой усмешкой, но он быстро взял себя в руки.
   Надо было идти в гноллский квартал, но туда его не пустят - гноллы относились к христианам терпимо, но укрывать у себя его они не станут. Даниил вышел из кухни в прихожую - там лежало два трупа, он осторожно перешагнул через них, прошел дальше - по всему дому валялись мертвецы. Здесь явно были погромщики и грабители в одном лице - грабители не стали бы увечить трупы, а погромщики не вытащили бы всю мебель и вещи.
   - Чума... - Задумчиво пробормотал Даниил. Ему происходящее не нравилось - Сатана вышел из-под контроля и намеревался взять под контроль самого Даниила. Эту проблему надо было решать быстро, иначе последствия сомнут его. - Чума... Что же делать? Надо бы вытаскивать их от гноллов...
   Лара проснулась ночью, потому что спать легла еще днем, Леночки в комнате не было, за окном мерцали звезды. Делать было абсолютно нечего, скудная обстановка комнаты и почти тюремные условия содержания не давали простора для деятельности.
   Она поразмышляла немного о жизни, в который раз отметила для себя что надо бы зайти к старой знахарке, вышла было в коридор, но все двери кроме как в её комнату оказались закрыты.
   Только узкая лестница вела вниз к аккуратному туалету со стульчаком - такие Лара за всю свою жизнь видела только раз пять, и из них три - в замке герцога Савского.
   Постучалась тихо для очистки совести в пару дверей, потом сообразила, что ночь на дворе, и что вряд ли ей кто-нибудь откроет, а если откроют, то уж рады точно не будут. Потом попыталась посочинять стихи, но ничего кроме абсолютно тупого и неправдоподобного "Чума! Христьянин торжествуя,/ К погосту обновляет путь,/ под ним лошадка, смерть почуя,/ трясется в страхе как-нибудь!" у неё не вышло.
   И в тот момент, когда от тоски и скуки она была уже готова нацарапать на беленой стене иероглифы "Здесь в тоске и печали пребывала девица Лара", неожиданно открылась дверь.
   За ней стоял Ивась, хозяин таверны, по совместительству гноллский почтарь. На нем была маска, сделанная из тряпки, смоченной в каких-то странных ароматных благовониях, эта маска прикрывала нижнюю половину лица. Глаза его, мрачные и задумчивые, не предвещали ничего хорошего.
   - Пойдем. - Сдержанно сказал он, и девушка поняла, что не зря боялась его - в голосе звенел металл, чувствовалось, что этот человек способен на самые неожиданные действия, и ради достижения каких-то неведомых целей с легкостью пожертвует и самой Ларой, и, возможно, даже собой без всяких раздумий.
   Они спустились вниз по другой лестнице, там сидели уже Студент, Лисс и Леночка, а напротив располагались Фархат и еще двое незнакомцев в таких же масках. Лара несколько успокоилась, увидев, что её спутники живы-здоровы, но тут же поняла, что ошиблась.
   Лисс не выглядел здоровым, он сидел особняком, его лицо было очень бледным, а взгляд казался почти безумным. За то время, пока девушка его не видела, он очень сдал - постарел, что ли? У Леночки на лице было написано отчаяние.
   - Вы не можете нас выгнать! Он же гнолл, мы же всегда держимся вместе, Фархат, ты ведь только что говорил, что ответственность за каждого члена общины лежит на тебе!
   - Всё не так просто. Лисс тебе никогда не рассказывал, как он вместе с Отрядом Безумных и еще с тремя отрядами подавлял мятеж в Киеве? А как они осаждали Отрар? Он был в числе тех, кто проливал гноллскую кровь, хотя я его понимаю - он сторицей окупил свою вину, и даже во время подавления мятежей много делал для мятежников. Но это пятно никогда не будет смыто полностью.
   - Я вступил в Отряд по требованию почтарей. - Сухо сказал Лисс. Лара охнула, Студент крякнул.
   - Мы все делаем грязную работу. - Молвил Василий. - Я все знаю, ты мог бы и не говорить этого. Но все равно, на твоих руках кровь наших людей. В Сиберии за твою голову назначена цена, равно как и за головы других предателей, немногие знают, что ты просто выполнял задание. Прямо перед чумой мне пришло указание убить тебя. Я не сделаю этого лишь потому, что на тебя положила глаз Чума. Если ты выживешь - я передам, что боги тебя пометили и отпустили. Но остаться здесь ты не можешь.
   - А мои друзья?
   - Мы отвечаем за многих, ради нескольких чужаков и одной Леночки рисковать всеми... Вы трое почти наверняка больны, за то, что Лена больна, я ручаюсь, просто чума у неё еще не проявилась. Вы должны уйти. И напоследок я еще кое-что добавлю. Насколько я знаю, вы знакомы с Даниилом, чернокнижником из Ромсберга.
   Он что-то мутит, и сейчас благодаря его козням пытаются поймать Ксавериуса, который тоже хорошо вам знаком. Ксавериус наделал дел в доме декана Петрониуса, убил самого декана и разрушил несколько домов, а сейчас пытается скрыться в Старом Городе. Но его наверняка вычислят, ибо он слишком часто применяет свою магию, а кроме него волшебников в городе практически нет - все в Башне факультета. Все, идите.
   В этот момент Лисс внезапно кинулся на него - но Ивась даже не шелохнулся, в то время как двое незнакомцев молниеносно вскинули обнаженные мечи, которые держали под столом наготове. Лисс отпрянул.
   - Это бессмысленно. - Фархат поморщился. - Мне и самому это все не нравится, но у вас нет выхода - ищите волшебника, укрывайтесь вместе с ним, пытайтесь лечиться, хотя вы сами знаете, что от чумы лекарства нет. Выживает один из десятка.
   - А что с сэром Брамсом? - Ларе стало неожиданно страшно за рыцаря, она и не подозревала до этого момента, как дорог он ей.
   - Про него я ничего не знаю. - Отрезал Ивась. - Идите, вас проводят до выхода из квартала.
   Им отдали оружие, деньги, кое-какие вещи и верхнюю одежду - всем, и мужчинам и женщинам достались теплые куртки, которые как и гноллские халаты не застегивались, а опоясывались, но только в двух местах - на поясе и на шее специальными завязками.
   Обулись все в забавные остроносые яловые сапоги. Лошадей им не отдали, сказав, что если они переживут чуму, то смогут вернуться и забрать животных, зачем им лошади в городе? Студент поморщился, но ничего не сказал.
   Выйдя за пределы квартала, стали определяться - куда идти. Лисса знобило, Леночка тоже чувствовала себя нехорошо, Лара сознавала, что еще немного, и она сорвется.
   Первый раз в жизни ей было так плохо, она не понимала, зачем живет, что вообще происходит. Рассвет проявлял уже себя бледными лучами на горизонте, но ничего хорошего новый день не сулил.
   - Главное - не останавливаться. - Сказал Студент. - Куда пойдем?
   - Может быть к знахарке? - Неожиданно предложила Лара. - Она поможет нам найти Ксавериуса.
   На том и порешили. Лиссу приказали делать вид, что он здоров, но, к сожалению, ему приходилось вкладывать слишком много усилий в то, чтобы делать вид, что он вообще жив. Леночка несколько раз начинала плакать, почти сразу же прекращая.
   Дверь им открыли еще до того, как они подошли к дому. Старуха выглядела на удивление хорошо. На двери снаружи были набиты крест-накрест доски, якобы делая невозможным её открытие. Однако они оказались всего лишь бутафорией - как, впрочем, и многое другое в этой жизни.
   - Ждала я вас. - Сразу призналась знахарка. - Давно ждала, хотя знала, что придете только сейчас.
   - А чумы вы не боитесь? - Удивилась Лара.
   - Мне не от чумы умирать, я свою смерть знаю. - Усмехнулась старуха. - Проходите, я сейчас покажу, куда положить мертвого.
   - Я еще жив! - Заявил Лисс и тут же чуть не упал.
   - А какое сегодня число? Вечно я путаюсь, слишком много знать тоже вредно... - Хозяйка посветила им, они прошли в комнату, которой Лара раньше не видела. В ней вообще не было окон, только стояла крепкая кровать в человеческий рост шириной и может быть чуть длиннее. Кроме кровати в комнате ничего не было, да и не влезло бы - комнатка была совсем небольшой.
   - А его можно вылечить? - Поинтересовалась Леночка с затаенным дыханием.
   - Смерть ничем не вылечишь, о себе подумай. - Как-то странно выразилась старуха. - Камфора и уксус на кухне, что там еще надо я не помню, чума последний раз в Университет заглядывала лет восемьдесят назад, я тогда наивной была, от смерти пыталась лечить...
   - И как? - Ларе стало даже интересно.
   - Да никак. От жизни еще вылечить можно, а от смерти - никак.
   Смысл шутки ни до кого не дошел, да и вообще смеяться никому не хотелось. Знахарка немного поулыбалась, потом осознала, что делает это в одиночестве, пожала плечами и провела гостей в большую комнату, в которой, судя по относительному уюту, жила сама.
   Здесь стоял ветхий стол, три плетеных стула на немыслимом количестве ножек, узкий топчан вместо кровати, без матраца, с тонким одеялом. Кроме того, по всей комнате валялись рукописи, фолианты неподъемной величины, и без счета маленьких книг. На почетном месте посреди стола лежала совсем уж громадная книга в черном переплете из бычьей кожи.
   - Это что? - Поразилась Лара. - Мудрость веков?
   - Да нет, это куртуазный роман времен правления Короля-Дракона. Просто стол у меня прохудился, одни ножки держатся, вот я книгу вместо столешницы и использую. Такой книге служить обеденным столом самое то, все собираюсь продать её и купить за эти деньги новый стол, да вот только кто ж за неё цену нормальную даст?
   И действительно, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что на обложке ели не один десяток лет, используя её не только как стол, но и как скатерть, и как тарелку, совсем не заботясь о протирании или даже примитивном стряхивании крошек.
   - Ну что, Лара, тебя интересует останешься ты жива или нет? - Старуха с умным видом женщины, читающей людские сердца как по-писаному, посмотрела на девушку.
   - Да нет, мне бы узнать, где сейчас Ксавериус.
   - Этот молодой бездельник? Который помнится еще водонапорную башню разнес, я два раза за четыре месяца ходила мыться в эту поганую речку по ночам, от ублюдков разных таилась. И готовить приходилось все на вине или молоке, чтобы воду не покупать. А он себе спокойно свалил, оставив декана своего факультета разбираться с ректором по поводу того, кто будет башню чинить.
   - Так где он? - Поинтересовался Студент, которому на самом деле больше хотелось спать и есть, нежели узнавать местонахождение незадачливого мага.
   - Да здесь, в трех кварталах отсюда, открыл лавочку по одурению женского населения до полного кретинизма.
   - Что такое кретинизм?...
   - Что он сделал?... - Эти фразы вырвались из уст Лары и Студента одновременно.
   - Объясняю. - Старуха наконец осознала, что стоять ей неудобно, села сама и предложила присаживаться гостям. Те, хоть и с опаской, но согласились. - Ваш маг убил декана филфака, когда пытался сбежать от каких-то громил. Его бы прямо там и убили, если бы жена покойного декана не вывела мага по подземному ходу на другую улицу. Скрывая свои следы, он обрушил дом декана, и то ли по недоразумению, то ли по злому умыслу, кроме этого дома - еще несколько.
   Последствия - как от маленького землетрясения. А жена декана, Глория, отвела его к своей старой подруге, бывшей любовнице своего мужа. Давности этак десятилетней. Маг от благодарности омолодил эту женщину, и она тоже малость отупела.
   Как выяснилось, при последующих сеансах омоложения глупость прогрессирует (Что такое "прогрессирует"? - поинтересовалась Лара. Знахарка не ответила.), но это уже не так заметно, как вначале.
   А знаю я это все потому что прибегали ко мне эти две внезапно ставшие семнадцатилетними дуры и рекомендовали омолодиться. Я как представила - каждые двадцать лет, и я наполовину тупею, так мне чтобы стать сорокалетней придется поглупеть до уровня курицы.
   Ксавериус поставил эту магию на поток, деньги зарабатывает, поклонниц... Известно, что омолаживающей магией в какой-то мере владел лишь Король-Дракон, и даже величайшие чародеи современности не могут остановить приближение смерти, иначе бы на земле было не протолкнуться от молодых стариков вроде тех, которых плодит Ксавериус.
   И утешает здесь только одно - с таким запасом глупости им долго в нашем мире не протянуть...
   - Сэр Брамс выжил? - Поинтересовалась Лара. - И еще там были менестрель и слуга сэра Брамса.
   - Ах, молодость, молодость... - Протянула старуха. - Прошли те времена, когда я заботилась сразу о десятке молодых людей, а они все пытались проткнуть друг друга шпагами...
   - И все-таки? - Уточнила девушка.
   - Лара, я тебе что, дельфийский оракул, что ли? Я ничего про них не знаю. Если они не совсем сошли с ума, то при первом же остром повороте событий куда-нибудь смылись, спрятались, удалились...
   - Почтеннейшая... - Прервал её Студент. - А куда можно мне смыться, спрятаться, удалиться, чтобы поспать спокойно, пока вы здесь глупостями заниматься будете?
   - Почему глупостями? Может мы здесь судьбы мира решать будем? - Поинтересовалась Лара, ради такой фразы забывшая даже на мгновение о судьбе молодого рыцаря и об этом странном словосочетании "Дельфийский оракул".
   - Ну как же, естественно, как только две женщины, независимо от возраста, собираются поговорить - так это уж точно или очередные глупости про мужчин, или решаются судьбы мира, причем сами они никакой разницы не видят.
   - Я слишком стара! - Оскорбилась знахарка. - Меня знали как Сандру-пророчицу раньше, чем твоя мать пошла под стол пешком!
   - Советы давать никогда не поздно, как сказал палач, показывая христианину, где расположить голову на плахе. - Студент сдержанно рассмеялся. Он пытался припомнить - положили гноллы им в сумки еду или нет. Конечно вряд ли, их считали за мертвых, а мертвым паек не полагается.
   - Иди в кладовку, прямо по коридору. Там тебе самое место.
   - Там тепло?
   - И грязно, тебе понравится. - Сандра отвернулась, давая понять, что разговор закончен - к старому солдату она относилась без какого-либо уважения, тем более что для неё он не был достаточно старым.
   - Вы не сказали, жив ли... - Начала вновь Лара, но знахарка не дала ей договорить.
   - Девочка моя, не стоит беспокоится о каком-либо конкретном мужчине, я это поняла слишком поздно, и не желаю тебе ошибаться там, где сама я не раз обжигалась. Лучше поговорим о Книге. Её передвижение я теперь могу отследить довольно точно, она побывала вместе с молодым Тобиасом в Торговой Республике, потом направилась обратно, и сейчас едет примерно около Ромсберга, в город заезжать судя по всему не собирается. Интересно, куда он собирается в конце концов?
   - Насколько я знаю, к королю. - Лара вспомнила въезд королевской почты на заставу - и сердце её сжалось. Вроде бы и недавно это было, но сколько всего произошло!... И нет больше их заставы, и зияет пустыми глазницами недостроенный замок...
   - А король, скорее всего, в Столице. На время войн и эпидемий ему приходится прерывать свои увеселения и заниматься государственными делами. "Держава требует" - говорил с улыбкой Король-Дракон. "Держава требует..." - жалуются короли современности. Да, не те сейчас времена, и короли не те, и подданные, если по чести, тоже не те.
   - Вы же говорили, что не застали Короля-Дракона? - Лара уже поняла, что о судьбе сэра Брамса от старухи ей ничего не узнать. Та то ли не могла ничего сказать, то ли не хотела, а может просто ленилась заниматься этим.
   - Говорила? Ну, мало ли что я говорила, могла и соврать. Если бы я помнила все, что говорила, то моя голова была бы с большой котел - я не из тех, кто любит молчать, да и жила так долго, чтобы наговорить гору слов.
   О том, что старушка любительница поболтать, Ларе можно было не говорить, она это и сама видела. А вот то, что она может соврать и относится к этому крайне спокойно, девушку насторожило. Знахарка явно недолюбливала мужчин - хотя, быть может, это являлось следствием старости.
   Знахарка некоторое время распространялась о пользе бессмысленной болтовни, при этом её шутки, и без того непонятные, становились все тоньше и тоньше, постепенно истончаясь до незаметности. Лару стало клонить в сон, а старуха этого вовремя не заметила.
   Ларе снились сны про огромные дома, пяти- и даже шестиэтажные, Столицу, шелест бальных платьев, служанок, стайкой носящихся вокруг и щебечущих комплименты, про красавцев кавалеров, лордов, герцогов, маркизов и князей, которые вставали перед ней на одно колено ради того, чтобы прикоснуться губами к вырезу на её атласной перчатке.
   А старуха все еще говорила, и её "Слово - оно-то материально, и когда мы уничтожаем все вокруг, то хоть словом возмещаем природе..." накладывалось на прекрасные сцены охоты, когда Лара копьем поражала с коня вепря под лопатку, так, как об этом рассказывал лорд При - точно, хладнокровно, с силой и главное вовремя...
   Спать она собиралась крепко и долго.
  

Глава 6

  
   "Вот дурак-то, вот старый дурак-то... - предавался в этот момент самоуничижению Ксавериус. - Надо же было так ошибиться!"
   Его несли скованным по рукам и ногам в сторону здания деканата магического факультета. Естественно, рассчитывать на то, что слухи о мгновенно помолодевших женщинах не достигнут ушей его врагов (а число их после инцидента в доме декана значительно выросло - сплошь завистники и недоброжелатели!) было верхом глупости.
   А если учесть то, что эти женщины не особо утруждали себя сохранением секретности места его обитания, напротив, они чуть ли не первым встречным рассказывали о чудесных превращениях, то обнаружение его можно было считать вопросом времени. Совсем недолгого.
   Солнце скрылось за тучами, устыдившись, видимо, непотребств, чинимых людьми. Близился полдень, чувствовалось, что дотащить пленника до центра города за оставшееся до двенадцати часов время конвоиры не успеют.
   - У, старый пень! - Ткнул его в бок один из конвоиров - носильщиков. Ему было тяжело - еще бы, вчетвером тащить мага, увешанного цепями почище Прометея.
   Ксавериус только улыбнулся - у него уже все отнялось и он ничего не почувствовал. От этой улыбки конвоиру сделалось нехорошо. Он её скорее почувствовал, нежели увидел - рот мага был заткнут специальным кляпом - такой не выплюнешь.
   Через некоторое время все жутко устали. Кроме Ксавериуса, который, как уже упоминалось, ничего не чувствовал, и толпы зевак - поддатых, полупьяных и совсем никаких, лишь по удивительному капризу земного тяготения не падающих на мощеную серым булыжником мостовую.
   - Ну помогите, что ли? - Крикнул им разговорчивый конвоир, у которого после взгляда волшебника начало пучить живот. - Не видите разве, тяжелый, падлюга!
   Однако никто помогать им не собирался. Толпа давала советы, две пьяных девицы лет под сорок каждая и не менее семидесяти пяти на двоих обещали добрым молодцам отдаться им за полцены, а если угостят вином - так и вообще бесплатно.
   Старик с тяжелой тростью все время подымал эту палку вверх и кричал что "Мы им покажем!", не уточняя, впрочем, кому и что. Несколько веселых детишек дружно скандировали забавную считалку про висельников, в которой только последний, седьмой, умирает от удушья, а не от перелома позвоночника.
   Тогда конвоиры кинули мага на землю и решили передохнуть. У всех четверых на руках были повязки с надписью "Друшина", что, очевидно, соответствовало "Дружине". Впрочем, читать многие не умели, а те кто умел, на подобные мелочи внимания не обращал, причем самые умные даже предполагали, что такая надпись - защита от подделки, и если появятся дружинники с грамотной надписью, то это уже будут ненастоящие.
   Отдыхали минут десять. Тащить пленника на себе не хотелось, и миг взваливания мага на плечи парни оттягивали как могли. Однако толпа требовала продолжения зрелища, и тогда дружинники, после короткого совещания, решили просто волочь его по мостовой.
   Звон стоял страшный, вначале тащили за плечи, но маг цеплялся ногами за выбоины в камнях, и вообще вел себя крайне некультурно - зыркал глазами на зевак, которые пугались этого, тряс головой, отчего самые слабонервные даже отскакивали подальше от процессии.
   Решение тащить его за ноги встретило горячее одобрение толпы. Однако развлечение сорвал высокий мужчина, густо поросший черным волосом, одетый в изящный черный плащ, порванный в паре мест и со следами крови на сером подкладе.
   - Придурки! - Зычно крикнул он. - Вы же его убьете, а он должен быть в сносном состоянии до конца казни! Немедленно взяли на руки и понесли, как будто это ваш сын, как отец ваш, как любимая женщина!
   - Господин куратор, но он же тяжелый!
   - Он еще и опасный, вон, смотри, у него кляп изо рта сейчас выпадет, зачем вы его вниз головой перевернули? Вот превратит тебя в жабу, будешь знать! Возьми на руки и тащи.
   Если господин куратор считал, что этим окриком он сможет заставить дружинников взять Ксавериуса на руки, то сильно ошибался. Они мгновенно кинули его на землю и отскочили. Толпа выла, ожидая продолжения. По рукам ходили бутыли с выдержанным бренди - очевидно, разгромили какой-то кабачок.
   - Уважаемый, вон там во дворе стоит абсолютно никому ненужная телега. В качестве лошадей можно использовать кого-нибудь из нарушителей порядка. - Тихо посоветовал куратору молодой человек в почти таком же кожаном плаще, с похожими чертами лица, на которых, однако, совсем не было ожесточения - только ирония и что-то едкое, печальное и задумчивое одновременно.
   - Трион, Антуан, Генрик - вышибайте ворота в этот двор. - Куратор кивком поблагодарил молодого человека за информацию. - Вытаскивайте телегу. Ну! Закидывайте этого изувера на телегу. А теперь найдите мне нескольких добровольцев.
   Добровольцами оказались самые нерасторопные из зевак. Они попытались было протестовать, но против кулаков не пойдешь, и одному пришлось впрягаться в хомут, а двоим - браться за оглобли. Потихоньку поехала телега.
   Дети нашли себе новое развлечение - они подымали с мостовой мусор и швыряли его в мага, криками отмечая удачные попадания. Иногда они попадали и по троим везущим телегу, те матерились, но не останавливались.
   - Дети, нельзя же так! - Кричала сердобольная старушка. - Вы же руки замараете!
   Но детям, естественно, было не до таких мелочей. Ксавериус, которому, в общем, перемены показались не самыми худшими, случайно взглянул на того молодого человека, который предложил использовать для транспортировки пленника телегу и узнал в нем Даниила.
   Он попытался дать ему знак - мол, спаси! - искажая лицо в странных гримасах. Зеваки выли и орали, видя искаженное лицо волшебника - они думали, что ему совсем плохо. От истины они были недалеки.
   Не реагировал только Даниил, который внимательно осматривался по сторонам, пытаясь кого-то разглядеть и задумчиво щурился, высчитывая что-то в уме. Ксавериус отчаялся обратить его внимание на себя и успокоился.
   Через десять минут телега доехала-таки до площади возле башни магического факультета - это было мрачное здание, древнее и величественное, больше напоминающее тюрьму, нежели корпус Университета. Её стены возносились к небу, маленькие окна-бойницы казалось, подмигивали решетками, темный камень стен почти явственно впитывал сумрачный осенний свет.
   Башня выглядела заброшенной - вокруг неё по радиусу на расстоянии тридцати метров расположились студенты и горожане, они жгли костры и пели песни - в основном веселые и злые, зачастую про смерть и чуму, зачастую про незадачливых волшебников.
   Однако никакой реакции со стороны магов не было. Приезд Ксавериуса осаждающие встретили бурными воплями - две толпы встретились, многие были знакомы, начался обмен информацией и впечатлениями. Узнав, кого привезли, несколько человек мгновенно соорудили крест из поваленных столбов от газовых фонарей - крест выглядел ненадежным, но это никого не смутило.
   Ксавериуса распяли на кресте, он к этому моменту потерял сознание, но глаза его почему-то не закрылись, и потому толпа не заметила этого. Даниил нервно осматривался, стоя чуть в стороне - его происходящее чем-то не устраивало.
   Наконец он увидел то, что хотел, и начал продвигаться сквозь массу людей, не особо заботясь обходить их. На возмущенных он бросал презрительный взгляд, после которого они отскакивали от него быстрее, чем от чумного - к чумным уже привыкли, поняв, что от судьбы не уйдешь.
   К Ларе и Студенту он подошел сзади. Студент, почувствовав его приближение, оглянулся, Лара, щурясь спросонья, смотрела на Ксавериуса, теребя перевязь меча. Даниил посмотрел в глаза Студента, и вдруг понял, что тот знает о его роли в происходящем.
   - Где Леночка? - Спросил он с тревогой. - С ней ничего не случилось?
   - У неё чума. А Лисс умирает - можешь радоваться. Он не доживет до вечера, так сказала Сандра.
   - А она? - Глаза у Даниила за эти несколько мгновений поменяли цвет, став почти черными, со слабым синим отливом. - Когда ей назначено?
   - Протянет несколько дней. Говорят, раньше чума забирала людей после двух недель, а то и трех, теперь ей хватает нескольких дней, а порой и часов... Ксавериус мог бы спасти её.
   Даниил не поверил Студенту. Естественно, если бы маги могли остановить чуму, то они сделали бы это, а не сбежали постыдно в свою башню, окруженную волшебным барьером. Однако тут же Даниилу пришло в голову, что раз уж Ксавериус мог омолаживать людей и себя, вызвать винный дождь такой силы, то не воспользоваться подобным шансом было бы глупо.
   - У меня есть план. - Тихо сказал чернокнижник. - Мы спасем Ксавериуса.
   - Нет уж. - Так же тихо ответил ему старый солдат. - Ты его в это положение поставил, можно сказать повесил, ты и снимай. Он в свое время спас тебя от четвертования, ты же в благодарность помог его распять. Впрочем, он и сам виноват. Лара еще может и кинулась бы его спасать, но я уже не тот, да и не нравится мне твой стиль - работать с тобой в одной команде я никогда не соглашусь.
   Даниил ошарашено посмотрел на Студента, но ничего не сказал, а просто двинулся в сторону креста. Лары поблизости не было, она, уверенная, что её спутник следует за нею, обошла крест и теперь стояла сбоку от Ксавериуса - в паре шагов от креста.
   Чтобы не отличаться от окружающих, она подобрала кусок навоза и беззлобно швырнула его в мага. Тот даже не шевельнулся - он не реагировал даже на камни, хотя камнями дружинники кидать запрещали. Господин куратор все еще рассчитывал вызвать у магов из башни хоть какую-то реакцию.
   - Ох, это разве развлечение? - дружески спросила Лару молодая женщина лет тридцати, одетая слишком прилично, чтобы не быть ни шлюхой ни служанкой, и слишком консервативно, чтобы сойти за студентку. - Вот когда мне было лет пять, ректор издал указ о том, что если простой горожанин неправомочно оскорбит студента, то горожанина этого пороть розгами - от трех до двадцати ударов. Ох весело же это было! Жалко, что потом указ отменили.
   - А почему? - Заинтересовалась Лара.
   - Да студенты, развлекаясь, поклепы писать начали. Свидетели без проблем находились, так какая-нибудь девушка не согласится со студентом в постель лечь, он на неё куратору жалуется, мол, оскорбляла всячески. Куратор дело дальше передает, а девушка получает десяток ударов по спине, а то и по заду, как ректор подпишет.
   - Какая дикость! - Поразилась Лара. - Я бы взбунтовалась!
   - Горожане и взбунтовались. Ректор принародно извинялся, а нескольких студентов до сих пор не найдут, из самых бойких.
   В это время поблизости появился Даниил. Дружинники хотели его было отогнать, но признали в нем человека, беседовавшего с куратором. Он осторожно достал из-за пазухи крест, завернутый в алую тряпицу. Делая вид, что хочет ударить волшебника, Даниил достаточно мягко ткнул его рукой. После этого Ксавериус пришел в сознание и между ними состоялся следующий мысленный диалог:
   - Спастись хочешь? - Поинтересовался Даниил. - Могу посодействовать. С креста я тебя сниму, а вот что дальше делать - не знаю.
   - Как это благородно с вашей стороны! Впрочем, помнится, я для вас делал что-то подобное. - Ксавериус моргнул, толпа одобрительно завизжала, швыряя в него чем попало, кое-что попадало и по чернокнижнику, который выносил это стоически. - Мы можем уйти отсюда в здание деканата факультета магии. Кстати, вы не посмотрите, что у меня с левой ногой?
   - У вас вывихнута ступня. Но на башне заклинание - магическая сфера, замкнутая изнутри, она не может быть разомкнута снаружи.
   - Ха! Здесь важен принцип - нет ничего невозможного! Они такими же сферами окружают тетради с контрольными. Надо просто вычислить кубатуру шара и вскрыть строго по грани. - Ксавериус довольно усмехнулся - получилось очень страшно, самые нервные в толпе даже потеряли сознание.
   - Это нонсенс. Абсолютно нереально. - Даниил поморщился. - Я вас освобожу, встречаемся возле Моста Влюбленных, на свалке. Ногу я вам вправлю, по крайней мере дохромать сможете.
   - Давайте быстрее, а то у меня такое впечатление, будто я уже одной ногой вступил в лодку к Харону, той, которая не вывихнута.
   В этот момент Даниил удалился от волшебника, украдкой оглянулся по сторонам, затем сделал почти незаметное движение крестом. Нога Ксавериуса изменила положение, сустав, судя по всему, вправился. Никто ничего не заметил, и только добродушная женщина, разговаривавшая недавно с Ларой, почувствовала неладное.
   Даниил, уверившись в том, что за ним никто не наблюдает, на одно мгновение вскинул руки с крестом вверх - якобы потянулся - и громко прошептал что-то непонятное, расслышать Ларе удалось только "Амен" в конце.
   В следующее мгновение произошло сразу несколько событий - с волшебника опали цепи и он кулем свалился с креста, причем единственным, что спасло его лицо от соприкосновения с грязной мостовой, был кляп, выступающий на три пальца изо рта.
   Также в этот момент Даниил попытался скрыться, но бдительная домохозяйка схватила его за плащ и заорала почему-то "Насилуют! Хулиганы!", очевидно, кроме насильников и хулиганов ей редко с кем приходилось сталкиваться.
   Лара, некоторое время в оцепенении наблюдавшая за появившимся Даниилом и его действиями, обнажила свой меч и бросилась к волшебнику, который пытался выковырять кляп изо рта вместо того чтобы попытаться сбежать.
   Дружинники, увидев чудесное освобождение злодея и не видя его источника, решили, что это наконец-то отреагировали изменники-маги из башни, и, дико воя от страха перед неминуемым возмездием, попытались скрыться.
   Однако толпа, куда более пьяная и куда менее быстро соображающая, пришла в исступление. Одна её часть, охваченная жаждой действия пыталась прорваться к поверженному магу чтобы растерзать его, другая (та, что была ближе к месту событий) по поведению дружинников осознала, что ничего хорошего, доброго и вечного вроде казни здесь больше не будет, а будут давка, крики и месть освободившегося волшебника. Они ринулись с площади.
   За несколько секунд однородная толпа превратила площадь в поле боя - крови почти не было, люди умирали в основном от удушья или под каблуками окружающих. Лара беспрепятственно подняла мага и помогла ему вытащить изо рта кляп.
   - Открывай свою чертову грань! - Орал Даниил, пытаясь освободиться от молодой женщины, которая держала его сзади за руки. - Я пойду с вами!
   Ксавериус задумчиво потрогал барьер, дернулся как от удара - там было что-то большее, нежели простая защита, как от шкодливых первокурсников. Затем он, хромая, отошел на пару метров, и заорал диким голосом. Лара от страха зажмурилась - ей показалось, что после такого заклинания солнце должно рухнуть, а атланты, не выдержав тяжести, выпустить землю из рук.
   Однако ничего подобного не произошло - маг неожиданно прытко проскочил в сияющую щель, образовавшуюся в воздухе, вслед за ним туда проскочил чернокнижник, волоча на себе настырную женщину, а потом и саму Лару внес туда же Студент, хрипло выдыхая воздух окровавленным ртом.
   - И когда же все это кончится? - Пробормотал он, опуская девушку на землю. Щель за ними сомкнулась.
   - Ой. - Многозначительно произнес Ксавериус и потерял сознание.
   Очевидно, у него был болевой шок. Из окон башни между тем пошло какое-то зловещее зеленоватое свечение, и народ на площади потихоньку рассеялся, оставляя немногочисленные трупы. Даниил кусал губы, не обращая внимания на испуганно повизгивающую даму, всё еще держащую его за полу плаща.
   Студент склонился над Ксавериусом, проверил на шее его пульс, потом дал волшебнику две пощечины.
   - Это как?... - Озадаченно спросил волшебник.
   - Извини, нюхательной соли под рукой не оказалось. - Мрачно ответил Студент.
   - Да я не о том. Как она открылась, я же просто от боли заорал, не на ту ногу оперся?
   Все удивленно посмотрели на него, но тут же перевели взгляды на дверь в башню. Оттуда выходил седой мужчина, с громадным дубовым посохом, в ярком золотистом балахоне с синими блестками. Если бы по остальным признакам в нем нельзя было признать волшебника, один этот балахон своим безвкусием выдал бы его с головой.
   - По-моему, вы не пытаетесь на нас напасть. - Задумчиво отметил он. - И по меньшей мере одного из вас я знаю. Вот этого, которого пытались распять.
   - Мастер, а вы совсем не изменились... - Смущенно пробормотал Ксавериус.
   - Подумать только, и это я ходатайствовал о присуждении ему стипендии! Лучше бы я тебя отчислил на первом курсе, когда ты в открытом письме ректору с просьбой открыть трактир в здании факультета на четырнадцать слов сделал сто двадцать шесть ошибок!
   - Сто двадцать четыре, те две запятые по некоторым правилам...
   - Молчать! Или на втором курсе, когда ты опытным путем доказал, что если Мастер Лекарю не дать похмелиться с утра, то свою лекцию он отменит...
   - Мастер, я всего лишь...
   - Молчать! А когда ты на третьем курсе ухитрился скрестить трех преподавательниц с кафедры высокой поэзии...
   - Этих старых обезьян?
   - Да заткнись же ты!!!
   Ксавериус замолчал, вместе с ним умолк и седой Мастер. При первом взгляде на него казалось, что ему не больше пятидесяти, однако присмотревшись повнимательнее, можно было понять, что это глубокий старик, чей век скоро уже переломится, давая путь началу следующего.
   - Ничего, что мы вас здесь слушаем? - Едко поинтересовался Даниил.
   - Тем, кто не входит в преподавательский состав и не является студентом нашего факультета, вход в башню разрешен только в качестве экспонатов, компонентов либо анатомических пособий. - Ответил Мастер, и, надо признаться, его улыбка была не менее едкой.
   - А кто такие... - Начала Лара, но Студент её прервал.
   - Не "кто такие", а "что такое", Ларочка. По-моему, сейчас не лучшее время для подобных вопросов.
   - О! - Восхитился старик - волшебник. - Я кажется и вас знаю! Вы вместе с Ксавериусом участвовали в той безумной затее, когда... - Он прикрыл глаза, помрачнел, тяжело вздохнул и продолжил. - Печальная, конечно, история вышла. Как вас тогда не четвертовали по совокупности? Милость ныне покойного ректора Валдеуса меня всегда удивляла. Какой был просвещенный человек! Как о студентах заботился! Ну ладно, проходите за мной.
   - В качестве чего? - Осторожно поинтересовался Студент.
   - Запишем вас новыми преподавателями - Мастер Глупости, Мастер Гадости, Мастер Лености и тому подобного... Одно радует - чуму в башню пронести невозможно.

Глава 7

   Изнутри башня оказалась не только мрачнее чем снаружи, но и куда больше. Несмотря на утверждение горожан о том, что здесь скрылась куча магов во главе со своим деканом и ректором, по пути в кабинет Мастера Иллюзий (а старик был именно им), они никого не встретили, хотя и отшагали немереное количество шагов.
   В своем кабинете он внес их в списки - как и обещал, причем Лара оказалось Мастером Глупых Вопросов, а полуобморочная от страха женщина - Мастером Кошмаров. Подумав, старик после этого титула дописал - "Магистр летаргических изысканий".
   Так как никого из спутников всерьез он не воспринимал, то и разрешил он им практически все, заранее предупредив, что любое движение совершается ими на полный их страх и риск.
   - Примерно треть студентов первого курса не доживает до второго семестра. - Добродушно добавил он. - То ли в подвалах теряются, то ли еще что, я даже сам не знаю.
   После такого заявления изъявил желание погулять по башне только Даниил, Ксавериус правда тоже попытался, но Мастер его остановил.
   - А с тобой мне бы поговорить надо.
   Лара увязалась за ними, Студент остался точить шпагу и успокаивать несчастную домохозяйку, которая быстро поняла, что он - самый нормальный человек в этой ужасной компании.
   Лара пила горячий грог вместе с двумя старыми волшебниками, несколько раз пыталась задать вопросы, но её игнорировали - полностью и безоговорочно. Так прошло часа полтора, волшебники молчали, девушка смущалась все больше и больше, грог кончался.
   - Тут про тебя слух прошел что ты умер. - Внезапно начал разговор Мастер Иллюзий. - После всех этих брожений и пересудов я совсем не был удивлен, ты меня понимаешь?
   - Мастер, вы мне конечно не поверите, но я и сам удивляюсь иногда тому, что еще жив. - Ксавериус внезапно обнаружил рядом со стулом старую выцветшую надпись "Здесь был Ксява!!!" и попытался прикрыть её коленом. Движение отозвалось болью в лодыжке, и маг дернулся.
   - Ксавериус, ты знаешь, почему я привел тебя именно сюда? Именно в этой комнате более двадцати лет назад ректор лично сказал тебе о том, что ты отчислен. А ты в это время тайком выцарапывал на стене эту дурацкую фразу. Без единой, кстати, ошибки. Я потом сюда многих студентов водил, показывал, что такое настоящий кретинизм, граничащий с героизмом - декан требует кастрации с отрубанием руки и ноги, я тебя защищаю как могу, ректор в задумчивости, а ты расходуешь только что стащенный последний пузырек с кровью дракона на то чтобы выцарапать своё имя на стене!
   - Мастер, поверьте, если бы я мог просто стащить этот пузырек, но ведь его нельзя выносить за пределы башни! - Ксавериус с отчаянием посмотрел на своего бывшего преподавателя.
   - Сейчас я бы не стал протестовать против кастрации, а на отрубании всех рук и ног так даже бы и настаивал. - Мастер Иллюзий кивком извинился перед Ларой за столь вопиющие подробности. - Ты хоть понимаешь, сколько у меня из-за тебя тогда проблем было? Не понимаешь. Любимый ученик, дипломная работа по теории искусственных напитков, я же в тебя душу вкладывал, а ты?
   - Мастер, если бы я мог...
   - Можешь! Мне недолго осталось, я умираю, все держится на сложнейших иллюзиях, мне нужен преемник, из тех, кого я знаю, только ты можешь меня заместить. Не отвечай! Я вначале опишу тебе альтернативы.
   - Что такое альтернативы? - Вмешалась в разговор Лара.
   - Ничего хорошего, скорее всего. - Ответил ей Ксавериус.
   - Ты прав. Если ты откажешься, я напишу докладную о том, что ты вскрыл нашу защиту снаружи, при том, что она считается невскрываемой извне. И многим хотелось бы, чтобы таковой она считалась и далее. Делаешь выводы? Есть Ксавериус - защиту можно вскрыть, нет Ксавериуса - нельзя. Однако, если ты согласишься на мое предложение, я смогу сказать что сам открыл тебе вход, я человек старый, почти мертвый, мне многое прощается, а если учесть, что ректор лично мне многим обязан, то я не думаю что тебе или мне что-то грозит.
   - Мне можно подумать?
   - Да, конечно. Но только очень недолго. - Старик задумчиво почесал правой рукой свой левый локоть и на мгновение Ларе показалось, что там дырка, которая однако тут же быстро уползла подмышку. - Все, твое время вышло. Решил?
   - Понимаете, Мастер... - Магу сложно давались эти слова. - Я не всегда уверен в результате произнесенного заклинания.
   - Да брось ты, кто из нас не без греха? На последнем карнавале декан в небо таких потешных дриад запускал, а потом за бутылочкой вина признался, что хотел создать образы самых ужасных драконов в истории - дракона Кадм, гноллского Змея-Горыныча и Короля-Дракона.
   - Вы не понимаете, Мастер, я всегда не уверен в результате!
   - Это - признак душевной слабости. Любая знахарка за серебряную монету тебе такого наплетет, что потом будешь во всем уверен. Не надо отговорок, я же вижу, что ты просто из скромности пытаешься улизнуть от ответственности. Не одобряю, все равно у тебя это не получится.
   Однако пробиваясь через странный юмор старика, неудачливому волшебнику все-таки удалось объяснить, в чем загвоздка. Мастер Иллюзий поморщился, покривился, потом предложил спросить помощи у ректора.
   - Не поможет. - Внезапно заявила Лара. - У меня проблема вроде вашей, все дело в книжечке лорда При - она из кожи Короля-Дракона.
   - Сказки, бред выживших из ума старух. - Категорично заявил старый преподаватель, внезапно забывший о своем преклонном возрасте. - Я слышал эту сказку, но ни разу ни с чем подобным не сталкивался. Магические артефакты время от времени появляются, и наш факультет старается их заполучить, многим вещам даются названия с упоминанием частей тела дракона, но это такой бред!
   - Да, действительно, - подтвердил Ксавериус, - я помню как одновременно продавали печень Короля-Дракона и его селезенку, причем селезенка была раз в десять больше печени, и магии в ней было куда как меньше.
   - Вы не понимаете! Все, что записано в этой книге, становится истинным! - Лара потрясенно смотрела на стариков, в шоке оттого, что ей не верят. - Если эту книгу не доставить в надежный источник, то те, в чьих руках она находится, могут натворить много бед!
   Мастер Иллюзий задумался. Ему была известна легенда, согласно которой семеро советников, убившие своего сюзерена поделили его останки между собой, причем тот, кто брал определенную часть тела Дракона, впоследствии получал что-то, что могло ассоциироваться с этой частью.
   Советник Райн, взявший сердце, основал королевскую династию. Советник Бэрримор, взявший его голову, до самой смерти оставался главным советником короля, и его потомки, как это ни странно, унаследовали титул.
   А лорды При всегда были военачальниками и свято блюли границы королевства. По возможности, конечно. Это наводило на определенные мысли, кроме того, объясняло, почему в продажу поступали только подделки - все хозяева артефактов были знатны и богаты настолько, что могли позволить себе не продавать их.
   - В этом что-то есть. Девочка, расскажи мне, что тебе об этом известно?
   Лара рассказала все, что знала. С самого начала, о котором она больше слышала от своих названых отцов, чем помнила сама, до конца, в котором ей отводилась главная роль. Старики слушали внимательно, но в определенный момент Лара вдруг поняла, что Ксавериус только делает вид, что слушает, а на самом деле пытается дорисовать своим ногтем четвертый восклицательный знак к надписи "Здесь был Ксява!!!".
   И было непонятно - то ли он впадает в детство, то ли знакомые стены так на него действует, то ли делает это автоматически, не осознавая, что творит. У Лары раньше такое бывало, она в детстве постоянно ковыряла в носу, задумавшись о чем-нибудь, пока Лось не выбил из неё дурь с помощью неоднократного применения розог к её непослушным рукам.
   - Необходимо срочно отыскать книгу и доставить её в Университет. Только здесь, в хранилище артефактов такая вещь может быть в безопасности. Конечно, я не верю в то, что эта книга может изменить ход истории или тем более уничтожить наш мир, в конце концов Король-Дракон был всего лишь величайшим магом - величайшим, а не единственным, но оставлять артефакт такой силы в свободном хождении по миру я не решусь.
   - Давайте мы найдем его и доставим сюда! - "Нашел" выход Ксавериус. Он дорисовал восклицательный знак, осознал, что сделал, и теперь пытался увести Мастера Иллюзий из этой аудитории. - Кстати, в хранилище есть новые поступления?
   Старый преподаватель купился на этот дешевый трюк. Он рассеяно кивнул на предложение Ксавериуса помочь в поисках, но когда услышал о хранилище, заметно оживился и пригласил их следовать за собой.
   Они прошли через мрачные коридоры, через большие залы, полные всякого хлама, иногда Ксавериус порывался зайти в какую-нибудь особо непривлекательную дверь, но старый Мастер останавливал его со словами:
   - Успеешь еще, все твое будет, наглядишься на места боевой славы.
   Вся дорога заняла у них не меньше получаса, и судя по ощущениям Лары, они спустились куда ниже уровня земли, хотя и не миновали ни одной лестницы. Башня, казалось, жила совершенно своей, иной жизнью - время от времени Ксавериус удивлялся появлению новых коридоров, которых, по-видимому, раньше здесь не было.
   - А это и есть сокровищница. - С довольным видом сообщил Мастер Иллюзий, когда они вошли в совершенно пустую квадратную комнату, с расстоянием от стены до стены не менее чем метров в сто. До потолка можно было достать рукой - и по сравнению с остальными помещениями, в которых потолок казался очень высоким, эта зала производила впечатление подвальной, причем впечатление это усиливалось отсутствием окон.
   - Вам не кажется, что вас обокрали? - Осторожно поинтересовалась Лара. - По-моему, здесь нет никаких сокровищ.
   - Иллюзии, все иллюзии! - Довольно рассмеялся старый преподаватель. - Жизнь - иллюзия, смерть - иллюзия, сокровища - тоже иллюзия, я уже не говорю о таких преходящих вещах как любовь, о таких субъективных понятиях как красота, и о таких временных ценностях как предметы искусства. Вот!
   Он взмахнул руками, и зала, до этого тускло освещенная непонятным свечением, исходящим из стен, внезапно озарилась мириадами газовых свечей, стены вытянулись вверх, и приблизились друг к другу. Вокруг Лары и волшебников материализовались десятки стеллажей, сундуков, стеклянных ящиков и шкафов.
   - Это сказка... - Тихо сказала Лара, и волшебники довольно закивали.
   - Вот эта сказка - про храбрых рыцарей и страшных чудовищ. Видишь, мечи стоят в ряд?
   Девушка кивнула, ей нравилось большинство мечей - а их здесь стояло не менее полусотни. Самые разные, с украшениями и без, громадные двуручники и изящные эстоки, мечи, сделанные из золотистых металлов и вообще непонятные клинки то ли из дерева, то ли из непрозрачного стекла, некоторые мечи имели рукояти из кости и светящиеся лезвия окутанные звездной дымкой, они казалось бы жили своей жизнью, упрятанные за холодное стекло стеллажа.
   - Это мечи героев. - Продолжил Мастер Иллюзий. - Они опасны для простых смертных, но без них не обойдется ни один мало-мальски приличный герой. Где они их выкапывают, я просто не в силах постигнуть, но каждые лет десять в мире появляется новый меч, и опять идут какие-то брожения, то принц обманутый появится, то еще что в этом роде. Мы, естественно, предпринимаем усилия и лишаем героя меча. Потому что для среднего героя нет большего удовольствия, нежели убить злого волшебника, а за неимением злого - можно и первого попавшегося. И бедняги наивно верят, что двигают прогресс и избавляют мир от зла.
   - Но это же неправильно!
   - Я же говорю - всё иллюзии. А вот здесь, - он указал на шкаф без стекол, в котором лежали самые разные предметы обихода, - творения безвестных волшебников из простонародья. Прошлых веков, естественно, сейчас бы их быстро обнаружили и забрали на учебу в Университет.
   - Какая забавная штучка! - Восхитилась Лара, беря в руки каменное яйцо, с оригинальным рисунком. - Это что?
   - А, это. Яйцо василиска. Ты знаешь, почему их так мало?
   - Нет. - Ларе не казалось что их мало - пару раз при ней отряду приходилось брать небольшие подряды на уничтожение василиска, и всякий раз чудище кого-нибудь убивало, правда, в основном новичков.
   - Потому что у них странный дефект - многие василиски становятся зрячими еще в яйце, и от их первого же взгляда скорлупа каменеет. Взрослые особи умеют контролировать эту способность, а вот дети - нет. Печально.
   - Ну даже и не знаю... - Задумалась девушка. С любой стороны этот курьёз печальным не казался.
   - Мастер, что вы ей показываете? Вон туда сводите, в звездный угол, к стене христианской магии, покажите осколки зевсовых перунов, или объясните назначение магических механизмов...
   - Ксавериус. - Старик внезапно пристально посмотрел на своего бывшего ученика. - Ты от меня никуда не отходил? Впрочем, что это я, я же тебя все это время видел... Посмотри на стенд христианской магии, там не хватает одного из лучших граалей, щепы от креста истинного, той самой щепки, которая датируется еще временами ноевого ковчега, если конечно таковой был... И еще чего-то, мне срочно надо проверить опись.
   - А это опасные вещи? - Лара переглянулась с Ксавериусом - они одновременно подумали о Данииле.
   - Естественно, опасные. Весь мир перевернуть могут - некоторые незрелые личности каждое чудо принимают за проявление божественных сил, и порой какой-нибудь шарлатан со слабым артефактом вызывает за счет верующих к жизни такие силы... А грааль и щепа - это совсем неслабые артефакты. Даже страшно представить. Слава богам, вынести из Университета их невозможно.
   Лара совсем не была в этом уверена, но ничего не сказала. Она попыталась перевести тему:
   - А почему вы вообще собираете это всё? Разве мир не был бы богаче и интересней, если бы в нем было больше магии?
   - На этот вопрос могу ответить и я. - Самодовольно заявил Ксавериус. - К примеру возьмем те же самые мечи. Они делятся на две категории - первые создают небольшие стабильные отклонения в эфирном поле, вторые - большие нестабильные отклонения.
   - Чего? - Насторожилась девушка.
   - Он хотел сказать, что одни мечи делают так, чтобы его обладателям было хорошо, а другие - чтобы всем окружающим плохо, но в основном ничего хорошего такие мечи не приносят ни своим обладателям, ни тем более окружающим их людям.
   Мастер Иллюзий вытащил из воздуха длинный свиток папируса, и начал сверять чаши и кресты со списком. Лара с удивлением обнаружила на стенде христианской магии кучу костей и окровавленной одежды, в её голову закралось сомнение - "А так ли они безопасны?". Девушка не знала о традиции поклонения мощам, довольно-таки, кстати, жутковатой.
   Наконец старый преподаватель нашел пропажу, и особого удовольствия открытие ему не принесло:
   - Распятие, времен раннего Короля-дракона, в то время сопротивление христиан было очень сильным. Мощный артефакт, нестабильный, меняет психику обладателя, может довести до уровня высокой аскезы и просветлить, если так можно выразиться, особенно хорошо действует на недалеких людей.
   - Ну, Даниила недалеким не назовешь... - Задумчиво произнес Ксавериус, чем выдал чернокнижника с головой. - Он парень головастый, справится небось.
   - Кто. Такой. Даниил. - Чувствовалось, что за неправильный ответ Мастер Иллюзий не будет ставить плохих отметок, а просто вроет в пол по самые пятки. Вниз головой, естественно.
   - Чернокнижник. - Обреченно ответила Лара. - Он спас Ксавериуса от смерти на кресте.
   - Чернокнижник? Н-да, загадочно... Тревога!!!! - Вдруг заорал старик, и тут же вокруг начали проявляться люди - вначале они были как бы невидимы, потом вроде как стеклянные, а потом материализовались полностью.
   Комната заметно изменилась, Лара почувствовала дурноту, подступающую к горлу, многие из присутствующих, только что бежавших по своим делам, с недоумением смотрели на окружающих.
   - Это как? - Тихо поинтересовалась Лара у Ксавериуса.
   - Режим большой перемены - никто никого в упор не видит, никто ни с кем не сталкивается, если того не хочет, и весь этот бардак продолжается до звонка или специального распоряжения.
   ... А в это время Даниил задумчиво трогал охранную сферу. Как он вышел из башни - одному Богу известно, очевидно, помогли реликвии. Он отошел на пару шагов, вспомнил, как и что делал Ксавериус, сморщился, припал на одну ногу и в очередной раз заорал. На этот раз с неба упал гусь, выкрашенный золотой краской. Чернокнижник задумался.
   Ничего путного у него не выходило, теперь он понимал, почему Ксавериус так неудачлив - одно и то же заклинание дало уже шесть совершенно различных результатов. И тогда Даниил (он услышал переполох в башне и понял, что надо спешить) от отчаяния вдруг понял, как отыскать кубатуру шара.
   - Нонсенс! - С восхищением воскликнул он и открыл ближайшую грань, выскакивая наружу. На улицах стояли сумерки, за день сильно похолодало, и потому никого не было, только иногда, прижимаясь к стене, проскакивали мимо дружинники, стараясь не нарываться на неприятности.
   Даниил не мог понять, почему они так от него шарахаются, пока не осознал, что под распахнутым плащом виден большой, в три пальца шириной и в семь длиной дубовый крест. "Кретины!..." - Пробормотал он, но плащ запахнул. Чернокнижник шел по наитию - его вела какая-то странная уверенность.
   Между тем крест начал ему нашептывать странные вещи - он предлагал оставить мир, удариться в аскезу, надеть на голое тело колючие одежды и тяжеленные вериги, обещая за это почти немедленное просветление с последующей мученической смертью, и, как общий итог - возведение в ранг святого.
   Даниил морщился, но крест не снимал. Дойдя до странного дома с норнами на вывеске, он постучал в дверь. Некоторое время никто не отвечал, затем из-за двери раздался осторожный голос:
   - А вам, собственно кого? Леночки нет дома.
   Пораженный, Даниил отшатнулся. Но достаточно быстро сориентировался и постучал еще раз.
   - Нету её дома. - Ответили из-за двери.
   - А с кем я разговариваю?
   - Мы с вами незнакомы, и будь моя воля, все так бы и осталось. - Дверь открылась, за ней стояла старая женщина.
   Даниил отстранил её и вошел внутрь. Наитие привело его в маленькую комнату, пахнущую миртом и чем-то неуловимым, здесь витал дух смерти. На постели лежал Лисс, судя по всему, его время уже вышло, возле постели на табуретке сидела Леночка, она бредила, и ей было ненамного лучше.
   Чернокнижник достал из-за пазухи маленький ковчежец, поднес ко лбу девушки, начал читать молитву, но ничего не происходило - и он прервался. Ни крест, ни чаша в этой ситуации не помогали, если не считать помощью причитания креста о том, что все мы смертны и лишь умертвлением плоти и отказом от радостей жизни можно в этой жизни чего-то достичь.
   - Если она не хочет жить, то жить она не будет. - Подошла сзади знахарка. - Ну-ка покажи кубок, какой-то он странный.
   - Это Грааль. - Убито сообщил Даниил. - В нем была кровь Христова.
   - А, реликвия. - Равнодушно отвернулась женщина. - Ты её спрячь, а то Зевс увидит, накажет. Христиане должны сидеть по пещерам, а не по городам живьём ходить!
   Этот нравоучительный тезис, показывающий знакомство старухи с историей раннего христианства, совсем доконал бедного юношу. Он встал на колени перед умирающей девушкой, взял её за руку и попытался заплакать - но у него ничего не получилось. Тогда он встал, вскинул руки, и комната озарилась багровыми бликами.
   - Ну и где вы там? Чем вы там занимаетесь? Куда смотрите?
   Крест на его теле нагрелся, в чаше что-то плеснуло. Пораженный чернокнижник на секунду отвлекся, и тут же все пропало. Из прихожей раздались голоса, с возгласом "Ну кого там ещё?..." хозяйка вышла в коридор, но тут же вернулась.
   - Воровать - нехорошо. - Заявил Ксавериус, заходя следом за ней.
   - Кто бы говорил! Эти вещи вам не принадлежат, и в свободную продажу никогда не поступали! - Парировал Даниил. - Они принадлежат христианской общине и я могу их забрать, с тем, чтобы вернуть хозяевам.
   Они уставились друг на друга, в это время Леночка начала проявлять признаки жизни.
   - Ты можешь её вылечить? - Неожиданно спросил чернокнижник мага. - Я здесь бессилен.
   - Попробовать могу, но не ручаюсь. А ты отдашь мне крест и чашу.
   На том и порешили. С первой попытки у волшебника ничего не получилось - результатом заклинания было только осыпание пыли с потолка и явление свету небольшой кучки оловянных стружек на кровати рядом с покойным Лиссом.
   Вторая попытка сорвалась после крика знахарки "Что ж ты делаешь, порождение Локи?", но её удалось успокоить, с этой задачей превосходно справилась Лара. Третья попытка принесла наиболее странные результаты - после сильного грохота и клубов дыма вдруг стало ясно, что Леночки на табуретке нет, зато там есть маленькая темно-коричневая летучая мышка, скалящая острые зубки.
   Опытным путем выяснили, что мышка отзывается на имя "Леночка", любит греческие орехи и пьет только ключевую воду. Выглядела она вполне здоровой, правда, летать не хотела, да и судя по всему не умела. Вцепившись в плечо Даниила, она удивленно осматривалась с высоты его роста.
   - Не уверен, что мне это нравится. - Наконец молвил чернокнижник. - Девушка же вроде была.
   - Леночка? Леночка. Здорова? Здорова. К тебе относится хорошо, сбегать не торопится, по-моему, ты получил больше, чем хотел. - Ксавериус тоже не выглядел особо уверенным в успехе заклинания, но по привычке настаивал на том, что оно удалось как и задумывалось. - Отдавай реликвии.
   - Забирай. - Молодой маг отдал ему крест (тот при этом начал обещать казни египетские и наказания невесть чем, если Даниил не одумается, но чернокнижник расстался с артефактом без сожалений), потом - с видимым сожалением - протянул чашу, а ковчежец, как не упомянутый в договоре даже не достал из кармана, впрочем, Ксавериус о нем и не помнил.
   Леночка задумчиво грызла кусочек грецкого ореха и иногда посматривала на шею Лары - та от этих взглядов ежилась и инстинктивно трогала рукоять меча. Знахарка постаралась как можно быстрее вытолкать Ксавериуса и Даниила с Леночкой за дверь, при этом воспользовалась их задумчивостью и всучила магам тележку с телом Лисса.
   - Похоронить бы надо. - Заявила она, закрывая за ними дверь.
   Нельзя сказать, чтобы эта мысль привела магов в восторг, однако они после короткого совещания решили поступить проще - отвезти тело гноллам и оставить возле их квартала - Лисс сам гнолл, пусть его соплеменники о нем заботятся. Так и сделали, а потом разошлись - старый маг пошел относить возвращенные артефакты в башню деканата магического факультета, а молодой направился в сторону выхода из города. Он знал о том, что чума вышла на просторы королевства, и осаду вот-вот должны были снять. Леночка сидела у него на плече, щуря глазки на свет.
   Лара осталась у знахарки - та с помощью легкого внушения заставила её лечь спать, а сама привычно села раскладывать пасьянсы, из которых узнавала много интересной информации об окружающем мире, самой полезной из которой был прогноз погоды на прошлую неделю.
   Студент в это время все еще точил шпагу - он ничего не знал о переполохе, и потому был уверен в том, что все плохо, а не в том, что все настолько плохо, что аж ах. Дама, сидящая рядом с ним, только что закончила пересказывать родословную своей любимой собачки и перешла к рассказу о муже, который был седьмой по счету её любимой темой для разговоров.
   Первые четыре касались любовников, впрочем, Студенту было все равно - он давно вошел в ритм, и теперь шпага была всем миром, а легкий оселок - всеми его органами восприятия этого мира.
  
  
  

Глава 8

   Лара проснулась от жуткой головной боли. Первым делом она испугалась, что это чума, а потом обнаружила, что спит на крайне жесткой кровати с твердым валиком вместо подушки - это-то и было настоящей причиной боли.
   Осознав, где она и что происходит, Лара решила что пора заняться сбором друзей. Однако после еще некоторых колебаний поняла, что ей настолько плохо и страшно от происходящего вокруг, что она ни на что не способна. Смерть Лисса, несмотря даже на то, что она была готова к этому уже некоторое время, напугала её гораздо сильнее, чем смерть всего отряда - они были далеко.
   Жизнь тесно переплеталась со смертью, Ларе часто приходилось наблюдать как умирают люди, иногда это были её друзья, чаще абсолютно незнакомые люди, но даже врагам она не желала смерти от болезни, в постели, когда все родные и близкие стоят вокруг смертного одра и ничего не могут сделать.
   Знахарка застала её в ужасном состоянии - девушка тихо рыдала, иногда приговаривая "Так не должно быть, это могла быть я...". Старая женщина не раз видела подобное - ей уже ничего не могло показаться новым, и она иногда специально что-нибудь забывала, чтобы еще раз удивиться этому или опять понять несправедливость жизни.
   - Лара, осаду с Университета сняли. Ты должна будешь проникнуть в Столицу и найти там свою книгу.
   - Мне ничего не надо! - С горячностью воскликнула девушка. - Разбирайтесь с этими проблемами сами.
   Однако через несколько минут, после многочисленных призывов к благоразумию (с упоминанием кавалеров, балов и блеска королевского двора) Лара пришла в себя и выразила готовность идти куда угодно, лишь бы её признали леди При и допустили ко двору. Сандра только посмеивалась.
   В тот момент, когда старуха ставила на стол приготовленный суп, а Лара пыталась оттереть вековую пыль с тарелок (знахарка утверждала, что пыль в этом доме скапливается мгновенно, а посуду она вот недавно мыла, помнится, где-то в середине лета), в дверь опять постучали.
   - Лара, назови предмет обихода из шести букв? - Быстро спросила хозяйка.
   - Шпага! - Мгновенно отреагировала девушка. Где она там нашла шесть букв, и какое отношение имеет шпага к домашнему обиходу осталось непонятно.
   - Старая?
   - Да, вроде. - После такого ответа знахарка облегченно вздохнула, и пошла к дверям.
   - Люциус, кто же в такое время по гостям ходит? - Спросила она почти ласково, пытаясь отворить непослушную дверь. - Хотя что это я, ведь уже день.
   Наконец вошел Студент, он выглядел вполне довольным собой, по лицу его расплывалась счастливая улыбка. Лара очень редко видела его таким довольным, и потому вполне резонно удивилась - что происходит?
   - От этой дуры избавился, она порывалась пойти со мной и умоляла не оставлять её одну в этом вертепе магии и порока.
   Дело было в следующем - та самая горожанка, которая в свое время жаловалась на плохие зрелища, а потом вместе с ними оказалась в башне, никак не хотела отцепляться от Студента, найдя в нем идеального слушателя. Многие считают, что женщина любит ушами, но в данном случае дело обстояло несколько иначе - данная мадам любила языком.
   Она даже намекала старому воину на то, что место пятого любовника (самого любимого, очевидно) вакантно. Но Студент, последние лет пятнадцать не отличающийся большой любвеобильностью, не захотел понять её намеки и при первой же удобной возможности решил избавиться от неё.
   Возможность представилась только недавно, когда Ксавериус все-таки вспомнил про него. Его (Ксавериуса) чествовали как триумфатора, вернувшего в Университет украденные артефакты. Мастер Иллюзий тихо побрюзжал насчет щепы креста истинного, но тоже был рад за своего некогда любимого ученика.
   Так вот, вспомнив про Студента, спокойно дремавшего под неугомонный щебет домохозяйки, маг сообщил старому приятелю, где в данный момент находится Лара и что вообще происходит. Приняв происходящее как необходимое зло и решив извлечь из ситуации все возможные выгоды, он потребовал, чтобы его освободили из башни. Без спутницы.
   И Ксавериус снизошел к его просьбе. Таким образом несчастная дама осталась у магов ("бедные маги..."-подумала Лара), а сам Студент отправился в дом знахарки. Вот, собственно и все, если не считать новостью эту затею ректора с профанацией...
   - С какой профанацией? - Поразилась старуха. - Что они еще задумали?
   - Да ловят горожан и заставляют их терпеть укус специальных крыс, якобы чтобы потом никто не болел.
   - Так это же не профанация, это вакцинация! - Сандра укоризненно посмотрела на него. - Разница большая.
   - Не вижу этой разницы. Меня тоже на улице поймали, объяснили, я двух приложил покрепче, одного сам укусил - чтобы руку мою отпустил, а чиновник, попавшийся мне под горячую руку, укусил меня, что стоило ему половины зубов. Вот это вакцинация! А то что они пытаются сделать - так это профанация, и не надо меня путать, я сам семь лет отучился на филфаке!
   - На первом курсе... - Тихо добавила Лара.
   - Да без разницы на каком, главное - незаконченное высшее образование, это вам не у жреца Посейдона две недели отучиться, чтобы уметь потом свое имя выводить не больше чем с тремя ошибками на крестик!
   - Ты же не умеешь читать. - Лара огорченно смотрела на старого друга - в приподнятом состоянии духа он вызывал у неё недоумение и беспокойство. - Ты помнишь, что Лисс умер?
   - Ну что ж, таковы его дороги. Надеюсь, ему положат монетки на глаза, чтобы он Харону за проезд мог заплатить. Честно говоря, я не уверен, что у меня будет кому монетки на глаза положить, так что он еще неплохо умер.
   С такой точки зрения Лара на ситуацию не смотрела. Это её несколько вывело из себя, и быть бы очередному срыву (от нервной жизни, усталости, смерти вокруг), но тут послышался сильный топот, голоса на улице, и Ларе почему-то взбрело в голову, что это сэр Брамс.
   Она бросилась к дверям, распахнула их - но это были всего лишь чиновники ректора - трое кураторов с кучей добровольных дружинников. Они призывали население подвергнуться вакцинации, к седлам были приторочены клетки с бодренькими откормленными крысами, у одного из кураторов явно не хватало нескольких зубов, а трое дружинников покачивались в седлах с неуверенностью, свидетельствующей о недавно полученных побоях.
   Один из кураторов внезапно посмотрел на неё - и они узнали друг друга. Это был тот самый человек, который приходил к декану филфака, а потом организовывал неудавшуюся казнь Ксавериуса. Девушка вздрогнула, куратор сделал вид, что не узнал её, переведя взгляд в сторону.
   Лара забежала обратно и сразу кинулась к Сандре. Та лишь на мгновение задержала свой взгляд на девушке, затем вытащила из кармана пригоршню мусора и кинула её на стол. Поизучав её пару минут, старуха озадаченно посмотрела по сторонам и сказала:
   - Как же я это упустила? Вам надо бежать.
   Однако бежать было поздно. В дверь забарабанили, требуя впустить, Студент обнажил свою шпагу, Лара встала позади него, вынув два кинжала из ножен. В этот момент Сандра схватила девушку за руку, и, призывая жестом молчать, указала на дверь в кладовку. Лара замотала головой, как бы говоря, что прятаться не собирается, а собирается дать последний бой и умереть в случае надобности вместе с последним членом Отряда Безумных.
   Знахарка с досадой всплеснула руками, открыла кладовку, и резким (откуда силы взялись?) движением открыла потайной выход за раздвижной панелью. Однако и тут она опоздала - входная дверь с треском вошла внутрь косяка, и в дом ворвались первые двое. Это были не дружинники, а погромщики.
   Вооруженные чем попало, что выдавало в них обывателей, а не студентов, они ломились все вместе, в надежде на легкую поживу и развлечение. Первого Лара сбила с ног кинжалом - она метнула его в грудь погромщику, но не рассчитала, тот наклонился в последний момент и получил рукоятью в лоб.
   Второго без особого труда точным выпадом в горло убил Студент. Образовался затор - больше двоих в проход войти не могло, особенно мешался оглушенный Ларой погромщик.
   Он пытался встать вместо того чтобы просто отползти с пути своих товарищей, и ему пришлось отбиваться и от них, и от Студента, который оценил его помощь и не старался убить его, а просто хлестал плашмя шпагой куда придется.
   - Всех импотентами сделаю! - Взвизгнула старая знахарка, и эта угроза, как ни странно, сработала.
   - А нас-то за что? - Поразился напирающий от входа молодой громила под два метра ростом. - Мы же того, это, не плохие?
   Заминка стоила ему жизни. Студент изящно вытянулся вперед, и его шпага со странным скрипом вошла в глазницу погромщику, когда тот совсем этого не ожидал - старый воин уверенно вытащил свою шпагу и шагнул вперед, жестко наступив на того, которого оглушила девушка вначале поединка.
   Погромщики отступили перед ним, кто-то заорал "Это не та дверь, нам обещали что кроме женщин и стариков никого не будет!", и это было завершающим штрихом. Не заботясь о своих мертвецах и раненом, они выскочили наружу, а Студент побежал за ними.
   Через минуту он вернулся обратно, небрежным движением ноги еще раз оглушил несчастного погромщика, лежащего на полу и, посмотрев на Лару и Сандру мрачно сказал:
   - А вот теперь отсюда надо уходить. Я предлагаю уехать из университета, пока ситуация совсем не накалилась, и пока за нами не увязался Ксавериус, хотя чует мое сердце, так просто мы от него не избавимся. Я только одного не понимаю - почему это все происходит с нами?
   - Точка приложения сил. - Ответила, собираясь, знахарка. - Скажите спасибо, что нас еще никто из богов не заметил, а то они любят такие вещи - один просто хочет помочь, тут же двое других из принципа ему начинают мешать, а потом появляется четвертый, которому на все плевать кроме того, что вы, как оказалось, мешаете всем его планам. А потом первый решает что вы ему больше неинтересны, и отдает на растерзание остальным небожителям.
   - Сорок лет прожил на свете,... - "Пятьдесят", - Едко поправила Студента Лара, но тот не обратил внимания, - и никогда не жаловался на невнимание богов - я им жертвы приношу, меня в боях не сильно кромсают, а теперь вот очень рад, что ни с кем из них близкого знакомства не свел.
   Собравшись, они пошли к гноллам - забирать коней. До их квартала дошли без приключений, но вот с гноллами пришлось долго договариваться - Фархад не хотел отдавать животных, придумывая для этого немыслимые причины, но потом вышел Ивась, и строго посмотрев на соплеменника, сказал:
   - Сколько хазарина к дому не привязывай, а его всё в степь тянет. Чужие это кони, понимаешь, чужие. Отдай.
   И ушел. Коней отдали всех - и Леночкиного, и Лисса, на одного из них села знахарка - кряхтела она много, но на лошади держалась куда лучше, чем некогда менестрель. Выезжая из Университета, путники отметили, что движение восстановлено - навстречу им ехал большой конный отряд, ради того чтобы не столкнуться с ним (из осторожности) они даже съехали с дороги на обочину.
   В этом отряде пораженная Лара узнала герцога Савского и сэра Тобиаса, о чем сообщила Сандре.
   - Да ну? - поразилась старуха. - Ничего не понимаю, ты же говорила, что они должны ехать в Столицу?
   Но девушка и сама ничего не понимала. Студент настаивал на немедленном отъезде, и потому на коротком совете было решено все-таки ехать в Столицу. А там уж все выяснится - как ни крути, туда ведут все дороги. На том и порешили.
   В первый день путешествия ничего не случилось, если не считать того, что у Сандры обнаружилась привычка во время езды петь дурным голосом народные песни, при этом похлопывая коня по шее, что нравилось коню и выводило из себя всех окружающих.
   После каждого напоминания гадалка петь переставала, но буквально через пару минут начинала снова, очевидно, не вполне себя контролируя. Лара попыталась было отвлечь её разговором, но говорить на ходу не очень удобно, а любую паузу в разговоре старуха использовала как повод немного попеть, что приводило к плачевным результатам.
   - Сандра, а у тебя дети есть? - Спрашивала девушка.
   - Не довелось. - Отвечала гадалка и тут же затягивала - "Он обещал ей вернуться богатым, она ждала, никому не давала, а он привез вместо сребра и злата..."
   - А замужем ты была? - Не отставала Лара.
   - Да ну их, мужики слишком ревнивые. "Болезней и вшей, совсем немало..."
   - Но это же не повод!
   - Кому не повод, а моей матери троих отравить пришлось, прежде чем выбрала подходящего кандидата на роль моего отца. "Её сестра, совсем молодая, глянулась князю, владыке степей..."
   - Трёх мужей? - поражалась девушка. - И ей за это ничего не было?
   - Уметь надо. "А теперь от побоев стеная, она нянчит его сыновей!"
   Так прошло довольно много времени - они проезжали мимо деревень с вывешенными на столбах черными тряпками, предупреждающими путников о наличии чумы, мимо закрытых таверн, иногда обгоняли путников, шарахающихся от них, один раз навстречу им проехал маленький отряд королевской почты.
   Сандра почти все время пела, и почти все песни её были о нелегкой женской судьбе, иногда, правда, попадались и военные, про обман и грабежи. Наконец Студент не выдержал и заявил, что если она не прекратит это издевательство, то он запоет сам. И так как старуха петь не прекратила, он затянул:
  
   Я опять в походах и битвах ради тебя преломляю копьё,
   Я один не хожу к маркитанткам, а точу оружье свое.
   А ты днем сидишь, вышиваешь, вдали от жары и стуж,
   И ты идешь к нему, не любя его, просто потому что он твой муж.
  
   Помню, в детстве мама сказала, что мой папа - испанский гранд,
   По уму мне верится мало, а по сердцу я был бы рад.
   А ты позируешь для портретов, он теребит в руках свой стек,
   Он по жизни великий герцог и просто хороший человек.
  
   Вот вчера я взял вновь трофеи - с трупа снял, он был враг - стал грязь,
   Выправляю себе бумаги, по которым я гноллский князь.
   А ты вкушаешь вино и пищу, потом в гостиной сидите вы,
   И отвечая, ему говоришь ты - "О да, милорд, вы как всегда правы!"
  
   А я мечтаю скопить деньжат, и приехать на белом коне,
   И сказать ему - "знакомству рад, вы импонируете крайне мне".
   А потом дело так обделать, чтоб могильщик над гробом рек -
   Он был по жизни великий герцог, и просто хороший человек.
  
   Вот тогда я тебе открою все прелести райского сна,
   Ты станешь моей женою, а по титулу будешь княжна.
   А пока я в походах и битвах ради тебя преломляю копье,
   Ты впускаешь его ночами, и он ласкает тело твое...
  
   - И хоть бы кто девушку пожалел. - Неожиданно заявила знахарка. Петь она прекратила сразу же после того, как это начал делать Студент.
   - Почему? - Поразился старый воин. - Ей-то в любом случае хорошо.
   - Потому что жить с нелюбимым человеком - хуже некуда. Мама мне всегда так говорила, потому я и жила только с любимыми...
   - А много их было? - Заинтересовалась Лара.
   - Да помнится в двадцать лет со счету сбилась, а потом и не до того было... Пару раз они меня даже убить пытались - мол, лучше один раз тебя, чем постоянно друг дружку, ну да это уж кому как лучше.
   - Не получилось? - Студент решил поддерживать разговор, дабы оттянуть начало следующей песни старухи.
   - Как видишь. - Ответила та. - Я очень не люблю, когда меня пытаются убить. Запомни на будущее.
   - Студент, а что означает "импонируете"? - Перевела тему Лара.
   - А кто его знает, я тебе не Гомер, чтобы все знать. Как Деметрий спел, так я и пою. Забавная песня, хотя у меня ни в одном походе не представилось возможности "преломить копьё", а гноллы за попытку присвоить княжеский титул убивают лютой смертью, так что к действительности песня имеет самое поверхностное отношение. Да и вообще, в возможность брака со вдовой великого герцога поверить крайне сложно, не говоря уже о таких мелочах как то, что титул княжны и титул княгини - разные вещи. Но песни никогда не отражают правды жизни, так, Сандра?
   - А мы с тобой на "ты" не переходили. - Заявила старуха и тут же опять затянула очередную песню про обманутую девушку. Для разнообразия обманывал её не какой-нибудь вельможа или солдат, а обычный бродяга, представившийся наследным принцем.
   - Это какой же надо быть дурой... - Критически начал Студент, но тут же замолчал, осознав с кем вообще говорит - критиковать старую ведьму ему внезапно расхотелось. - Ну, бывают конечно случаи, с этим никто не спорит.
   Эту ночь они провели в пути. Студент как спартанец, пригревший на своей груди змею, ничем не показал, как сложно ему переносить песни знахарки - ну если только старался всё время отъехать подальше да заткнуть уши корпией.
   А вот Лара делала вид, что ей нравится, и к тому моменту как они нашли неубранную скирду сена, в которой можно было бы передохнуть не рискуя замерзнуть, ей действительно показалось, что эти песни не так уж и плохи.
   Спать легли все вместе - так теплее. Влезли поглубже в скирду, спрятали как могли лошадей - чтобы их с дороги видно не было, в качестве дополнительной гарантии старый солдат привязал повод одной из стреноженных лошадей к своей ноге, а остальных лошадей к той, к которой привязал себя. Все уснули быстро, и только Сандра некоторое время ворочалась - она так давно последний раз спала не у себя дома.
  
   Глава 9
  
   Проснулись от жуткого крика. Студента в скирде не было, и Лара, обнажая на ходу меч, пулей вылетела из скирды. Картина, представившаяся её взору была как нельзя более забавной - полуодетый старик, с обрезанным куском поводьев на ноге пытался догнать лошадь, в седле которой болтался мальчишка.
   Впрочем, первый взгляд оказался обманчивым. Мальчишка в седле не "болтался" - он там просто жил. Таких хороших наездников Лара в жизни своей не видела, казалось, кобыла и наездник были одним существом.
   Сразу же поняв, что вора он не догонит, Студент метнул свою шпагу в него. А так как это оружие совсем не было предназначено для метания, более тяжелый эфес перевернул шпагу в полете, и ударил мальчишку в спину. Тот вывалился из седла, лошадь, проскакав еще метров двадцать остановилась и понуро побрела обратно к хозяину, с которым была знакома не один год.
   При ближайшем рассмотрением мальчик оказался девочкой с коротко обрезанным волосом, темным грязным лицом и небесно-голубыми глазами. Она лежала не шевелясь, как мертвая, не моргая. Однако Студент понял, что это притворство, и, сопровождая слова пинком, сказал:
   - Вставай, отродье. Знаю я вас, у цыган по девять жизней, и еще одна за пазухой. А конокрадов можно убить только осиновым колом, потому что потомственные конокрады из цыган - это нечисть, и к людям отношения почти не имеют.
   Девочка моргнула, потом как бы нехотя встала и кинулась прочь - вернее, попыталась это сделать, потому что Студент был наготове. Он схватил её за руку и заставил остановиться - цыганочка просто повисла в его руках.
   Лара и раньше встречала цыган, они ходили в основном таборами, считали себя избранным народом, и смотрели на всех свысока. Цыган нигде не любили, и тем не менее ходили к ним за дешевой приворотной магией, за некачественной косметикой и за ядами, от которых люди умирали в тяжких мучениях.
   Этот народ славился свободолюбием, умением обращаться с животными и необычайной мстительностью. У них были свои правила, свои боги и своя жизнь, и это в них не только привлекало Лару, но и отталкивало.
   - Тебя как зовут? - Спросила она как можно более дружелюбно.
   - Не твое дело! - Нагло ответила девочка. - Будете бить - бейте, я с вами разговаривать не собираюсь.
   - Тогда слушай. Или мы тебя бьем, или спрашиваем. Выбирай сама. - Лара посмотрела на цыганку - от роду ей было не более двенадцати лет, а гонору хватило бы на двух семидесятилетних волшебников.
   - Как же не побить? - Удивился Студент. - Вора не побить нельзя, а то он опять непотребством займется.
   Сандра для разнообразия согласилась с ним, подтвердив, что конокрадов надо бить смертным боем, хотя в данном конкретном случае можно ограничиться простой поркой, или на худой конец заставить её побегать привязанной за лошадью на пределе сил минут двадцать. Девочка висела в руках Студента, всем своим видом показывая, что это не про неё.
   - Я сказала, что если она будет разговаривать, то наказания не будет. И я собираюсь сдержать слово. - Неожиданно заявила Лара поперек мнения старших. - Так как тебя зовут?
   - Зара.
   Больше она ничего не сказала, хотя все и ждали. Тогда Лара задала следующий вопрос:
   - У тебя родители есть?
   - Ты что, совсем дура? - Нагло ответила дерзкая девчонка. - Я что, по-твоему похожа на вынутую из капусты? Конечно же у меня есть родители. Моя мать - герцогиня Савская, а отец - сам король. Если вы не хотите неприятностей, отпустите меня.
   Всем стало ясно, что цыганка лжет, Студент даже рассмеялся от её наглости, учитывая, что герцогиня Савская скончалась четырнадцать лет назад в возрасте сорока двух лет, а королю только недавно исполнилось девятнадцать, её родителями они быть никак не могли.
   - Девочка, тебе не кажется что небольшая порка поможет тебе обрести утерянный рассудок? - Мягко попыталась найти путь к сердцу девочки старая знахарка.
   - Да что вы все заладили - порка, порка, а если вас самих выпороть? Вам от этого лучше будет?
   - Ну, мы-то не крадем чужих лошадей, и не называем своими родителями высокопоставленных персон! - Резонно парировал Студент. - А тебе надо быть попроще, а то отвезем в ближайшее село и отдадим бейлифу как конокрада, тебе сразу же поставят клеймо на плечо и отрубят большой палец на левой руке. По-моему, мы с тобой еще очень хорошо обращаемся.
   - Зара, а зачем тебе была нужна лошадь? - Поинтересовалась Лара.
   - Покаталась бы и вернула. - Презрительно бросила цыганка.
   - Врет. - Поставил диагноз Студент.
   - Конечно вру. - Неожиданно согласилась девочка. - А вы чего хотели? Так я вам всю правду и открыла, да еще и в лес отвела, на поляну, где папоротник цветет. К дубу, под которым клад зарыт.
   Она захохотала, довольно-таки демонически, Студент почти выпустил её руку, но в последний момент, когда девочка уже хотела вырваться и побежать, сжал руку с новой силой. Знахарка начала копаться в своей сумке и наконец извлекла оттуда странный цветок.
   - Что это? - Спросила она у цыганки.
   - Цвет папоротника. - Небрежно ответила та.
   - А это? - Сандра вытащила пучок жухлой травы.
   - Одолень-трава, сорт мне не знаком. - Зара с интересом следила за старухой - что еще вытащит та из своей сумки?
   - А это что, знаешь? - В её руке болталось нечто, смутно напоминающее трехрукого человечка.
   - Мандрагор, бесполый, хорош как отрава или приворот.
   - Я бы тебя взяла в ученицы. - Знахарка внимательно посмотрела на конокрадку - что она ей ответит?
   - А я бы к тебе не пошла. А то заладишь опять - порка да порка, а мне еще жизнь дорога, ой да молодая, ой да беспутная! - Сорвалась на песню в конце фразы девчонка. Студент, представив, что она поедет с ними и тоже будет петь, сморщился и заявил:
   - Она с нами не поедет.
   - Не поеду. - Подтвердила Зара.
   - Выпорем. - Задумчиво произнесла Лара. Ей понравилась идея взять девочку с собой - а вместе с ней и целый мир нации беспутных бродяг. Она уже представляла себе долгие рассказы, странные песни на непонятном языке, обучение езде верхом без седла и разговору с лошадьми.
   - Ну тогда поеду. - Неожиданно для всех спокойно согласилась цыганка. - Но если хоть раз руку на меня подымете, всех со свету сживу, никого не помилую. Устраивает?
   Привязав девчонку спиной к Лариному коню - этим занимался Студент, он уверил всех, что его узлы она не развяжет - трое спутников удалились на совещание. Больше всех орал Студент - в таком состоянии девушка его еще не видела.
   - Слушай, Студент. - Сказала внезапно Сандра. - Я стара, у меня уже лет сорок как свербит внутри что-то, требует передать опыт. Не знаю почему, но чувствую, что этот злобный ребенок как-то связан со мною, он мне зачем-то нужен. Если ты откажешься ехать с нами, то мы с Ларой и Зарой поедим одни. Справимся как-нибудь, и без тебя.
   - Ты поедешь с ней? - Озабоченно спросил Студент у Лары. Та кивнула, понимая, что Студент её не бросит. - Но если хоть одна неприятность... - Начал было опять старый солдат, но знахарка его перебила:
   - Слышали, помним, сразу же избавимся. - И незаметно подмигнула Ларе - мол, с неприятностями оно все понятно, как же без них, но с мужчинами надо именно так - согласись, а потом по-своему сделай, да еще и спроси у него - что, разве он не этого хотел?
   За время их разговора Зара умудрилась перегрызть веревки, связывающие ноги, и то ли договориться с конем, то ли принудить его к этому - но факт остается фактом, конь перегрызал веревки, которыми был стреножен.
   - Ох, отродье Локи! - Тяжело вздохнула Сандра. - Натерпимся мы с тобой, чувствую я. Поедешь со мной, на моей лошади.
   - Упасть не боишься? - Пронзительным шепотом спросила цыганка.
   - Ты за себя беспокойся. - Устало отозвалась знахарка. - По кленовому листу гадаешь?
   - И по листу гадаю, и по его пеплу, и по сучкам могу.
   - А по конскому помету? - Не унималась старуха.
   - По помету не умею. - Огорчилась девочка. - И не слышала никогда. Научишь?
   - Научу конечно. И не только этому, и не только гадать. Хочешь, ядам научу? Сотни видов? Как составлять, где находить, чем заговаривать?
   - Ты чему ребенка учить собралась? - Возмутился Студент. - Давайте лучше её выпорем и здесь оставим.
   - А тебя я убью первым. - Доверительно сообщила Зара Студенту. - Ты будешь умирать очень долго, просить пить, и я тебе даже воды не подам. Или дам, но вначале в ковшик пописаю.
   - Зара, прекрати говорить такие гадости! - Возмутилась Лара. У девушки было хорошее воображение, и она представила сцену, описанную злобной девчонкой как вживую. - А то Сандра тебя вообще ничему не научит.
   После небольшой заминки путники все-таки тронулись с места, в пути Зара оправдала худшие опасения Студента - она тоже пела. Правда, делала она это в отличие от Сандры очень тихо, про себя, но чтобы не слышать её самой Сандре приходилось петь значительно громче.
   Через некоторое время это издевательство прекратилось само собой - знахарка разговорилась с девочкой, и они всю дорогу спокойно беседовали. Лара спросила у Студента, что тот теперь собирается делать - отряд уничтожен, застава разгромлена.
   - Предпочитаю не думать об этом. Пока я нужен тебе - буду помогать, а потом наверное возьму часть наших денег у иудеев и построю себе дом в небольшом городке, может, съезжу за той служаночкой из герцогского замка, если она согласится поехать со мной.
   - Как? - Поразилась девушка. - В мире столько всего интересного, здесь постоянно что-то происходит, а ты собираешься просто уйти на покой?
   - Я немолод, и очень устал от такой жизни. Побывав в Университете, я понял - прошлое не возвращается, а если и возвращается, то совсем не так, как ты его ждешь. - Старый воин поморщился. - Я устал от постоянных смертей вокруг, не хочу видеть, как умирают друзья, не хочу, чтобы меня рассматривали в качестве трофея, я хочу отдохнуть - ты пойми, Лара, мне скорее всего не так уж и много осталось, это у тебя вся жизнь впереди.
   Некоторое время они ехали стремя в стремя, молча и задумавшись. Позади, метрах в тридцати, ехала Сандра с цыганкой перед собой, к седлу знахарки был привязан повод четвертой лошади.
   - Я все жду, когда это отродье попытается сбежать. - Наконец нарушил молчание Студент. - Тогда я смогу без ваших сантиментов выкинуть её куда подальше. Она же в любой момент может перескочить на вторую лошадь и ускакать.
   - Тебе лошадь не жалко? Она ведь уйдет от нас, мы цыганку не догоним.
   - Мне не так жалко лошадь, как свои нервы. Кроме того, лошадь Лисса, она должна была пойти в могилу вместе со своим хозяином, так пусть лучше Зара отправляется на ней в аид, нежели она будет путешествовать с нами.
   - А что такое "сантименты"? - Поинтересовалась Лара.
   - Да вроде как мелкие духи слезной доброты - вечно плачут по разным изуверам и мешают честным воинам делать свою работу. В основном эти сантименты вселяются в женщин, хотя я пару раз наблюдал их действие и на мужчин. Зрелище, надо признаться, отвратное.
   Путь до Столицы был недальний, всего три дневных перехода, но путники опять умудрились заблудиться, повернув случайно в сторону летней резиденции. Студент обвинял в случившемся Зару, та его игнорировала, чем возбуждала еще большие подозрения, Сандра начала шипеть на самого Студента - все-таки он был впереди, Лара пыталась их всех успокоить - особой дружбы в их маленьком отряде не наблюдалось.
   Здесь, в непосредственной близости от Столицы, многие таверны были открыты. Правда, их хозяева требовали справки о вакцинации либо предлагали пройти эту процедуру за небольшие деньги прямо у них. Студент поначалу смеялся, но после шестой таверны сдался и сам предложил спутникам перетерпеть крысиный укус, тем более что на них стали поглядывать очень нехорошо - в этой местности вакцинация прошла в принудительном порядке.
   Остановились в приличной таверне. Спутники еще не успели расседлать коней, как к ним подошел хозяин с клеткой в руке. Крыса в клетке выглядела не особо приятно, и бесстрашная Зара спряталась за спину Сандры, причитая дурным голосом. Хозяин недоверчиво покосился на неё, а потом перевел взгляд на Студента - мол, вот это - с вами?
   Студент нехотя кивнул, как бы говоря - "да, это - с нами, но лично мне данный факт удовольствия не приносит". За спиной хозяина таверны маячили два дюжих молодца - очевидно, на случай нежелательных поползновений со стороны гостей во время вакцинации.
   Студент стоически перенес процедуру, Лара взвизгнула в тот момент, когда животное вонзило свои кинжально острые зубы в её кожу, руку Сандры, очевидно, крыса не укусила а только облизала, а вот Зару пришлось держать, что стоило неопытным молодцам нескольких царапин.
   - Сами виноваты, - заявил Студент, отказавшись возместить ущерб. - Вы свою работу плохо выполняете, я вам за это платить не собираюсь.
   - Их за это убить надо! - Продолжила его мысль кровожадная девчонка. - Опустить в кипящее масло, предварительно выколов глаза.
   - Глаза-то зачем выкалывать? - Удивился хозяин, как будто мысль о том, что помощников надо бы искупать в кипящем масле приходила ему неоднократно.
   - Можно не выкалывать глаза, а скажем, кожу живьем снять. - Согласилась Зара. Парней аж передернуло.
   Таверна стояла прямо возле дороги, здесь же была кузница, шорная мастерская, несколько домишек, обитатели которых кормились за счет путешественников - кто как проводники, кто мелкими сувенирными поделками. Очевидно, когда-то вокруг были леса, но их давно уже вырубили, и теперь здесь располагалась самая настоящая степь - с выхолощенными человеком за долгие века хозяйствования землями.
   Сама таверна была очень большой. Три высоких этажа, два зала - обычный и для благородных (и богатых, естественно). Хозяин предложил им на выбор несколько вариантов комнат - Сандра сразу забраковала комнату с мягкой постелью, заявив к негодованию хозяина, что там могут быть вши. Или клопы.
   Она с Зарой отправилась в дешевую комнату с жесткой кроватью, а Лара и Студент решили остаться в этой, благо громадную кровать, как оказалось, можно было с легкостью превратить в две, просто раздвинув части, из которых она состояла.
   По самым приблизительным подсчетам трактирщик взял с них больше, чем нужно, даже после ожесточенной торговли, во время которой Студент проявил чудеса изобретательности, описывая неудобства помещения, а хозяин выказал большое знание поэзии, описывая достоинства этой "потрясающей обители отдыха".
   Лара заказала себе горячей воды, и тут же с удивлением узнала, что в таверне есть ванная. Спрашивать, что такое ванная она не стала, дабы не выдавать своей неосведомленности. Узнав цену, девушка решила попробовать - так что же это на самом деле.
   Это был громадный металлический таз, подогреваемый снизу, а чтобы совершающий омовение не обжегся, внутри ванной были деревянные решетки, на которых можно было сидеть или лежать.
   Раздеться и влезть внутрь ей помогла служанка, а перед тем, как войти в ванную, девушке пришлось выслушать от хозяина весьма двусмысленное предложение, в котором он предлагал ей "обойтись без денежных расчетов". После отказа он, совсем не смущенный, предложил Ларе "мальчика", а в довершение этой эскапады - "девочку".
   Впрочем, он совсем не был удивлен её отказом - чувствовалось, что предлагать разнообразные изыски скучающим путешественникам - это работа. Любимая, хорошо оплачиваемая, но все же только работа.
   С удовольствием смыв с себя недельную грязь, девушка решила, что когда у неё появится свой дом, в нем обязательно будет такая же ванная. И служанки. И куча нарядов, и кавалеры, и... Стук в ванну прервал мечты - служанка намекала на то, что её время вышло.
   За окном уже стемнело. Студент привычно занимался своей шпагой, Лара для разнообразия тоже достала меч, кинжалы, оселок, и принялась за работу. Минут сорок они молчали, и только пронзительный скрежет наполнял тишину, да еще доносились снизу пьяные вопли и пение скрипок, мало чем отличающееся от скрежета оселка по металлу.
   - Ну что ты делаешь? - Возмутился в один момент Студент. - Там же должна быть прямая заточка, ты испортишь клинок!
   Он отобрал у неё кинжал и продемонстрировал, как надо правильно обращаться с оружием. Лара внимательно смотрела - в том, что касается заточки, её спутник был непререкаемым авторитетом. Потом она повторила его движения, и старый солдат одобрительно кивнул.
   Чуть позже к ним без стука зашла Сандра. Она сказала, что пора бы и поесть, намекая на то, что платить за них будет Студент. Тот немного подумал, и заявил, что "за это отродье я не проплачу ни медяка, пусть оно лучше с голоду сдохнет", и порешили на том, что за знахарку он заплатит, а за Зару платить будет сама старуха.
   Сели в дешевом зале - больше не потому, что денег жалели, а потому, что там было спокойнее - простые путешественники редко склонны к дебошам, это скорее удел богатых купцов и дворянства. Лара с удовольствием съела "утку по-римски" с рисом и овощами, Сандра поклевала простой отварной рис, Студент съел большой кусок битого телячьего филе, а Зара всех удивила, потребив в немереном количестве кровяную колбасу с черным хлебом.
   Создавалось впечатление, что она просто не знала о том, что есть вещи вкуснее. Лара предложила ей кусочек своей утки, но девочка, гордо помотав головой, отказалась. Большинство столиков пустовало, но когда они уже завершали свою трапезу, к их столу подошел опрятно одетый юноша лет двадцати, представился сквайром Ллойдом из Британии и попросил у путников разрешения сесть за их стол.
   Места было достаточно, но Студент все же поинтересовался - а чем вызвано желание сквайра есть в их обществе - на что тот спокойно ответил:
   - Отец некогда сказал мне - "Сынок, пища не переварится нормально, если человек вкушал её в неподобающее время, в неподобающем месте либо в неподобающей компании". А одиночество подобающей компанией я не считаю, и потому прошу вас позволить мне сесть за ваш стол, при этом не претендуя на вашу пищу, и даже более того - я вам могу предложить бутылочку вина за свой счет, дабы моё присутствие не казалось вам излишним.
   - Чего он хочет? - Не поняла его девочка. - Вино, что ли, предлагает?
   Все посмотрели на неё - контраст между крайне вежливым, пожалуй даже несколько манерным обращением Ллойда и манерами Зары был слишком велик.
   - Присаживайтесь конечно, - великодушно разрешила Лара, не обращая внимания на предупреждающий взгляд Студента. - Мы будем рады составить вам компанию.
   - Спасибо. - Спокойно проронил молодой человек, и, махнув рукой служанке, сел напротив Лары, рядом со Студентом.
   Очевидно, свой заказ он уже сделал, потому что через пару минут ему принесли тарелку овсянки с громадным бифштексом, всё это было полито томатным соусом, а к еде прилагалось две бутылки белого вина.
   - Да что они, совсем вкуса не имеют? - Поразился Ллойд. - Я этого есть не буду.
   - В центре королевства бриттов редко кто любит. - Пожал плечами Студент. - Вам повезло, что вы довольно точно сформулировали то, что хотели получить, иначе вашу еду есть было бы вообще невозможно.
   - В центре королевства не любят ни иудеев, ни гноллов, ни армян, ни бриттов. В центре королевства сплошные ксенофобы, и только в благословенной Столице процветает космополитизм, да восславится имя короля нашего в веках. Так вы не советуете мне пытаться поменять эту гадость на нормальную еду?
   У Лары даже рот открылся от такого обилия новых слов. Зара перестала воспринимать сквайра за человека, решив, что слушать его до тех пор, пока он не заговорит по-человечески, не будет. Студент, к которому был обращен последний вопрос, помотал отрицательно головой, и легким кивком указал на столик возле дверей, за которым сидели двое дюжих молодцов, как бы говоря - "меню утверждается через них".
   Ллойд с отвращением потыкал вилкой в бифштекс, попробовал на вкус овсянку, а затем понемногу умял все, что было на тарелке. Однако к вину до конца трапезы не притронулся. Так как наши герои доели свою еду раньше него (и только Зара требовала еще колбасы), то им пришлось подождать, пока сквайр вспомнит о своем обещании угостить их вином.
   В конечном итоге они выпили эти две бутылки на четверых (Заре налили немного, бритт заявил, что детям пить вредно, на что девочка сморщилась и пробормотала "Вначале отрезать уши, а потом заколоть английскими булавками!"). Студент к собственному удивлению расщедрился еще на две бутылки, потом Ларе захотелось ненадолго оставить компанию, и вдруг, выходя из таверны, она увидела идущего прямо на неё сэра Тобиаса.
   - Ты же в Университете! - Пораженно воскликнула она.
   - Вчера - там, сегодня - здесь. - Сэр Тобиас был куда пьянее её. - Пойдем со мной, герцог ищет тебя.

Глава 10

   Герцог гулял. Со слов Тобиаса, гулял он уже давно, и останавливаться не собирался. После рейда в Торговую Республику, во время которого герцог огнем и мечом показал купцам превосходство регулярных королевских войск над обычными наемниками, (а также над мирными жителями, как предположила Лара), их догнал приказ короля Лакреонта ни во что не ввязываться. Герцог извинился перед торговцами, пошаркал ножкой, подписал необходимые бумаги. После заключения шаткого перемирия с Торговой Республикой герцог Савский поехал к королю дабы потребовать начать полноценную военную кампанию против торговцев, но шансов на согласие суверена почти не было - король больше любил балы и охоту, нежели свое государство.
   "Ну что ж, - подумала девушка, - наша Застава отомщена. Конечно, не полностью, наверняка остались безнаказанными те, кто это все придумал, но до них я пока дотянуться не смогу".
   - Пойдем. - Тобиас настаивал. - Герцог ждет тебя.
   Лара отказалась идти к герцогу под предлогом отсутствия у неё нарядов, и молодой рыцарь расхохотался - история повторялась.
   - Лара, я пропил и растерял еще не все наряды, которые вез своей невесте. По слухам, помолвка уже отменена, я все думал - а с чего я продолжаю тащить её платья с собой, в то время как дарить их уже некому. Забирай себе.
   - Лучше отдай мне книгу, которую ты нашел у нас на заставе. - Попросила девушка.
   - Какую книгу? - Удивился сэр Тобиас. - Эту гадость что ли, которая вечно норовила меня уколоть острым краем? У которой еще листы не отрываются даже в случае насущной необходимости? Я её куда-то сунул, думал в Университете книжникам сдать, только там по случаю чумы такой бардак, да еще и торопились мы жутко, едва успели на суд заскочить, герцог, как оказалось, знал этого волшебника...
   - Волшебника? - Лара заподозрила неладное.
   - Ну да, Ксавериуса. Ты его знаешь? Забавный старичок, он там дня четыре назад шесть домов разнес в пух и прах, потом у него появились какие-то заслуги перед обществом, потом еще что-то, ну герцог и выступил на его процессе. Не знаю, то ли как защитник, то ли как обвинитель - вначале сказал, что благодарен волшебнику за восстановленную ногу, - Тобиас озорно подмигнул Ларе, - а потом заявил, что казнить надо таких чудотворцев за то, что они архитектурные памятники увечат.
   Ты же в курсе, что Ксавериус разрушил одно крыло герцогского замка во время попытки сотворить маленький фейерверк? Нет? Я как раз тогда только приехал в Савву, великолепное было зрелище - я еду в башню, а она прямо передо мной начинает тихо оседать. Люди как муравьи бегают, герцог с балкона матерится, волшебник прыгает, орет, оправдывается, пытается остановить всю эту кутерьму...
   Из жертв только один старичок оказался, да и то неизвестно - то ли он умер до этого фейерверка, то ли после, то ли во время, тело так и не нашли. А сам волшебник случайно махнул рукой под себя, да так и взлетел. В следующий раз я его увидел уже вот вчера, в Университете.
   - Ну и что? - Лара поняла, что ничем хорошим для Ксавериуса этот процесс кончиться не мог.
   - Приговорили к вечному заточению. Герцог протестовал, потом взял да и украл волшебника из-под стражи. Но вовремя опомнился и брать его с собой отказался. Посоветовал Ксавериусу сдаться, авось примут явку с повинной как смягчающее обстоятельство. Там еще две дурные девки бегали, кричали, что волшебника надо не наказывать, а награждать, так как он открыл средство против старости. Бардак полный, как в армии, только в армии еще и кормят три раза в день.
   - А сэра Брамса ты там не видел?
   - Брамса? Он должен был там быть? Забавно. Мы его Абрамом называли, за спиной, когда он в герцогской страже был еще только сержантом, а мы рядовыми. А теперь я уже сержант, а он - лейтенант, пропадает где-то по делам его высочества. Значит, он в Университете? Дай-то Зевс, чтобы его чума не сожрала, неплохой парень, хотя и зануда. Вечно заставлял свои мечи нас чистить, хотя для этого дела слуги есть.
   - У рядовых? - Удивилась Лара.
   - Ну естественно, это же гвардия, у нас рядовые по чину равны сержантам регулярных войск, все с древними фамилиями, устроены по безупречным рекомендациям, и кроме владения клинком и умения ездить строем обязаны знать хорошие манеры и танцевать модные при дворе танцы. Последнее правило ввел нынешний король, да не подвернется его нога во время бала. Такой озорной, такой затейник!
   Это когда от князя Владимира приехал посланец, да не смог на балу нормально станцевать испанский вальс, король обиделся на Владимира, увеличил налоги, гноллы опять шуметь начали, ну и во избежание подобных недоразумений его величество приказал чтобы даже рядовые элитных частей умели танцевать, а не позорили своих владык.
   Этот разговор происходил на выходе в задний двор, к хозяйственным постройкам. Лара быстро вспомнила, что она торопилась в туалет, и сообщила Тобиасу о том, что вынуждена ненадолго прервать их разговор, дабы потом продолжить его в надлежащей обстановке.
   В тот момент, когда девушка заходила обратно в общий зал, ей навстречу поднялся Студент. Он был мрачен, сидящий рядом с ним сквайр Ллойд потрясал своей бледностью. Сидящие спиной к Ларе Зара и Сандра оглянулись, и тут уже стало совершенно ясно, что происходит что-то неправильное.
   - Лара, ты будешь моим секундантом. - С ходу огорошил её старый воин. - К сожалению, наши разногласия невозможно решить миром.
   - Я с вами совершенно согласен, и скорблю только о том, что у меня нет никого, кто мог бы выступить моим секундантом. - Мрачно сказал бритт. - Так как на дуэль вызвали меня, я выбираю оружие. Пусть это будут короткие мечи - у меня с собой нет ничего иного, да я ничем иным и не владею в такой степени, чтобы ставить на кон свою жизнь.
   - Вы хотя бы отложите поединок до утра? - Поинтересовалась Лара. - Такие вещи, насколько я знаю, так быстро не происходят.
   - Извини, Лара, но я не уверен в том, что наш молодой знакомый согласится отложить дуэль. - Сквайр согласно кивнул. - Нам нужен второй секундант, и желательно чтобы это был человек с положением, иначе кодекс будет нарушен, и выигравший будет преследоваться по закону.
   - Здесь сейчас присутствует сэр Тобиас. А также герцог Савский со своей свитой.
   Сандра заинтересованно взглянула на девушку - как бы спрашивая: "Где книга?". Но Лара не обратила на неё внимания, она уже пыталась понять - так из-за чего же произошла ссора. Ответ на этот вопрос дала Зара. Она с иронией посмотрела на молодого бритта и нагло заявила:
   - Таких уродов в порядочные заведения не пускают.
   - Заткнись, дитя Ехидны. - Сказал Студент. - Вот теперь я тебя точно выпорю.
   Лара пошла в зал для благородных - там шла гульба. Герцог пил вино из громадного турьего рога, по обе стороны от него сидели полуголые девицы, напротив - несколько дворян, среди которых был и Тобиас. По углам жались купцы и местное дворянство, не приглашенное к столу его высочества, очевидно, по причине недостаточного благородства.
   Девушка осторожно подошла к сэру Тобиасу, и, присев в вежливом реверансе на беглый взгляд владыки Саввы, прошептала на ухо молодому рыцарю:
   - Тобиас, вы бы не согласились выступить секундантом со стороны одного бритта, который вознамерился проткнуть мечом моего последнего опекуна?
   - Герцог! - Громко и довольно-таки фамильярно крикнул молодой рыцарь. - Вы жаловались на отсутствие развлечений, а вот нас только что пригласили посмотреть на то, как последний член Отряда Безумных проткнет наглого бритта! - Он пьяно расхохотался. Лара с ужасом поняла, что предстоящий поединок одной этой фразой превращен в фарс.
   - Герцог, я прошу вас подобрать секундантов для поединка. Один из сражающихся - сквайр из Бретани, другой - Люциус Кушнарий, из мелкопоместных дворян восточной Германии.
   Лара думала, что официальным обращением она сможет воспрепятствовать желанию пьющей знати превратить чужую кровь в свои развлечения - но герцог был пьян, он лично вызвался стать секундантом со стороны Студента, вторым секундантом он назначил сэра Тобиаса, после чего они всей компанией пошли за участниками дуэли.
   - Бой до смерти? - Поинтересовался герцог Савский, когда все вышли на улицу, а хозяин таверны начал покрикивая заставлять прислугу развешивать вокруг факелы.
   - Я думаю, что это не требуется. - Спокойно ответил Студент, который в данный момент с неудовольствием разглядывал меч Лары. Клинок не был ему знаком также хорошо, как его родная шпага, да и заточка на его взгляд оставляла желать лучшего.
   - Согласен. - Подтвердил сквайр Ллойд. - Меня оскорбили, я потребовал достаточной на мой взгляд компенсации, после чего мой сотрапезник вступился за это наглое дитя и вызвал меня на дуэль. Таким образом я не вижу достаточной причины для дуэли насмерть. Пусть будет поединок до первой крови, либо до первого выхода из круга. Вы... - Он с некоторой неприязнью взглянул на сэра Тобиаса, - мой секундант, я думаю, вам подобает более точно оговорить условия.
   - Вы меня еще учить будете? - Пьяно рассмеялся сэр Тобиас. - Ваше высочество, как вы думаете, может ли между людьми высокого происхождения произойти поединок, на котором не прольется ни капли крови на благословенную землю родного Королевства?
   - Тобиас, успокойся. - Герцог начал трезветь. Он был уже немолод, и нога, восстановленная волшебным способом не настолько сильно влияла на него, чтобы он не понимал серьезности заявлений своего гвардейца. Владыка уже жалел о том, что сам вызвался быть секундантом - это унижало его достоинство, а в случае, если произойдет что-то несовместимое с законами рыцарской чести... Таких ошибок делать было нельзя. - Отойдем на секунду.
   Они отошли, и через пять минут вернулись, причем Тобиас был куда трезвее, нежели в тот момент, когда отходил за герцогом. Он сразу же принялся чертить круг во дворе таверны, диаметром около шести метров, потом - еще один, внешний, - добавляющий кругу еще два метра в диаметре.
   - Дуэль будет происходить согласно кодексу, до первой крови, до признания одного из участников себя побежденным либо до выхода одного из участников за круг, что приравнивается к признанию поражения. Так как дуэль происходит по смягченным правилам, смерть одного из участников автоматически... - (Лара в этот момент отметила себе узнать значение этого слова) - ... накладывает на второго участника обязательства по уходу за иждивенцами погибшего. Поэтому предлагаю сразу предупредить нас, кто от вас зависит и куда нужно будет переправить ваши вещи в случае смерти.
   Ллойд помотал головой, как бы отрицая необходимость переправлять его вещи куда-либо и наличие у него иждивенцев, Студент коротко кивнул в сторону Лары, то ли поясняя, что вот она является его иждивенцем, то ли давая понять, что она позаботится о его вещах.
   Слуга из таверны засыпал мелом бороздку круга, очерченного (на удивление ровно - это говорило о хорошем опыте) сэром Тобиасом, секунданты осмотрели оружие противников, которое оказалось вполне равноценным, а потом герцог Савский дал знак входить в круг бойцам и освободить место вокруг всем остальным.
   Пошел снег. Первой его заметила Лара, но она ничего не сказала, однако почти сразу же начало зимы отметила и Зара, которая тихо пробормотала - "Кровь на снегу хорошо видна...". Студент скинул с себя кожаную куртку, сквайр последовал его примеру и передал своему секунданту опрятное твидовое пальто. Они обнажили клинки и вошли в круг.
   - Начали. - Негромко произнес герцог.
   Некоторое время противники кружили посолонь, не начиная атаку. Кто-то из окна таверны крикнул - "Ну вы что, драться-то будете?", чем заработал мрачный взгляд Тобиаса. Его высочество смотрел на поединок не отрывая взгляда, только иногда позволяя себе моргнуть.
   Студент опустил клинок вниз острием, как бы приглашая противника начать атаку, но тот знал эту тактику и не спешил. Тогда старый воин внезапно перекинул меч из правой руки в левую, и, не подымая его выше уровня пояса сделал вид, что собирается сделать выпад под колено.
   Бритт среагировал мгновенно - он поставил блок, чтобы сразу же из него нанести удар в бедро противнику. Однако Студент не стал проводить удар до конца, а легко вывернул меч и попытался ударить клинком по плечу сквайра, которое в этот момент было в пределах его досягаемости.
   Ллойд отскочил, встав почти у черты первого круга, о чем его сразу же предупредил сэр Тобиас. Студент перекинул меч обратно в правую руку, и пошел в атаку. Некоторое время противники довольно осторожно обменивались ударами, прощупывая слабые места. Стало очевидно, что бритт несколько быстрее, зато старый солдат куда опытнее, и Лара подумала - "Ах, если бы у него в руках была его шпага!"
   Впрочем, и мечом её наставник сражался совсем неплохо. Приняв очередной удар на гарду, он отвел меч противника в сторону, шагнул к нему и рукоятью двинул в челюсть. Если бы кроме меча у сквайра был еще и кинжал, Студенту бы совсем не поздоровилось, но кинжала у него не было.
   Из разбитой губы пошла кровь, все условия были выполнены, и герцог объявил:
   - Поединок закончен. Победил Люциус Кушнарий, его точка зрения признана судом Зевса Всемилостивейшего правильной, сквайр Ллойд из Бретани должен извиниться перед ним и отказаться от каких бы то ни было претензий. Тобиас, проследи чтобы оказали помощь и извинения были принесены в надлежащей форме.
   В толпе разочарованно загудели - им было мало крови из разбитой губы. Но хозяин таверны мрачно посмотрел на своих вышибал, и те аккуратно провели разъясняющую работу среди посетителей. Кулаков они не применяли, объясняли больше словами, правда, преимущественно малоцензурными.
   Герцог подошел к Ларе и негромко сказал ей, что хотел бы видеть её у себя по важному для неё делу. Девушка заинтриговано посмотрела на герцога, но тут же отвлеклась на Студента - он помогал подняться с колен бритскому сквайру, при этом что-то нашептывая тому.
   Сама Лара не услышала, что именно шептал её старый друг, но вот Зара, очевидно, расслышала всё прекрасно. Она заорала - "Да чтоб вы все друг дружку поубивали!" и подскочила к мужчинам. Сандра, которая всё это время была рядом, попыталась оттащить девочку, но та неосторожно схватила Ллойда за руку, в которой тот держал меч, и молодой бритт, поскользнувшись, упал клинком в сторону Студента.
   Студент автоматически парировал удар, и клинок сквайра на три пальца вошел в живот знахарке. Герцог, который в этот момент уже входил в таверну, движимый скорее всего чутьем, которое вырабатывается у старых солдат, обернулся и увидел, как потрясенная старая женщина падает на колени перед бриттом.
   - Подонки! - заорала Зара, но Студент одним крепким ударом меча плашмя отбросил её подальше, после чего аккуратно вложил свой меч в ножны, которые до этой секунды держала в руках Лара.
   - Я что-нибудь могу сделать? - Спросил он у Сандры.
   - Нет. - Ответила та. - У меня задета печень, в этих условиях лечить меня бесполезно. Как жаль, что нельзя нормально предсказать свою судьбу, все намеки да намеки... Я ведь себе нагадала, что умру от меча молодого мужчины, а второй будет стоять рядом с обнаженным клинком... И про Зару там тоже было, но так странно - как будто бы она моя дочь, я потому детей и не заводила... И передать ей все я еще не успела... Говорила мне мать - лучше умирать молодой, хоть почувствуешь - что это такое...
   - Лекаря, я сказал - лекаря! - Бушевал его высочество, герцог Савский. - Не должно умирать человеку просто так, без причины, смертей и так хватает.
   Но лекаря не было - да он и не нужен был. Старуха подозвала к себе маленькую цыганку, взяла её за обе руки и прошептала - "Отдаю тебе дар... Пользуйся им во благо..."
   Во чье благо она сказать не успела. Смерть пришла слишком быстро - и Зара, тряся руками, с искаженным лицом вдруг завизжала что-то на странном языке - очевидно, цыганском.
   - Смерть руками потрогала. - Объяснил кто-то из зевак. - Цыгане этого не любят.
   - Да кто ж это любит? - Удивился Студент. - Я бы, если б не прожил такую долгую жизнь, еще бы и не так заорал.
   - Господа, вы свидетели - я не виноват... - Растерянно произнес Ллойд, смотря на окровавленный клинок. - Если что-то ещё в моих силах...
   - Помоги отнести тело в дом. - Прервал его Студент. - А потом надо чтобы кто-нибудь сходил за жрецом. За любым, главное чтобы это не был жрец Ареса, к войне несчастная не имела никакого отношения и солдат никогда не любила.
   Ллойд тут же взял тело за ноги, Лара и Студент - за плечи, и втроем они внесли покойную в таверну. Хозяин пытался было протестовать, но успевший сделать еще несколько глотков сэр Тобиас ткнул ему в зубы кулаком, и он замолчал.
   Минут через сорок приехал жрец Геры. Он прочел краткую молитву, воскурил фимиам, обратился к богам, прося их не препятствовать душе Сандры на пути в аид, после чего получил несколько монет и удалился, не оставшись даже на похороны. Зара всё это время с потерянным видом сидела возле кровати, на которой лежало бездыханное тело.
   Похороны решили отложить на утро. Сразу же наняли нескольких могильщиков - из местных крестьян, которые коротали долгие осенние вечера в таверне потому что дома было почти нечего делать и со всем справлялись их жены и дети.
   Лара, сказав Студенту что у неё есть дела у герцога, вышла в зал для знати. Там почти ничего не изменилось с прошлого её визита --всё так же восседал во главе самого большого стола герцог Савский, все так же сидели по обе стороны от него девицы (где они были во время дуэли? Наверное, наблюдали за ней из окна), и только людей в зале стало значительно меньше - ночь близилась к рассвету.
   Сэр Тобиас наигрывал на лютне что-то печальное, трое дворян составляли герцогу компанию в карты, девицы лениво переговаривались между собой с таким видом, как будто они не уславливались о том, кто первой войдет в покои с неутомимым сюзереном, а прямо-таки решали, быть заре или не быть.
   Лара подошла к столу, сэр Тобиас отложил лютню и галантно предложил ей свое место. Смысл этого жеста остался для неё не совсем понятным - ведь пустого места за столом было достаточно - однако ей это было приятно.
   - Лара, - сказал герцог, - у нас с вами остался невыясненным один вопрос. Все присутствующие здесь кроме данных двух дам являются дворянами, поэтому я думаю, что им тоже немаловажно будет узнать о том, что одна из знатнейших фамилий королевства не прекратила своего существования, а имеет продолжение в вашем лице.
   - Что? - Не сразу поняла девушка.
   - Я хотел сказать, что бумаги, согласно которым вы - леди При, составленные покойным лордом, я подтвердил. Вся необходимая документация у меня, и пусть она еще некоторое время здесь останется. А вас, Лара, ждет дорога ко двору. По крайней мере дабы представиться королю и посмотреть на блеск Столицы.
   - Я... Что-то должна сказать? - Совсем растерялась она.
   - Да, поблагодари меня за беспокойство, сделай реверанс и отправляйся спать, ты слишком устала. Впрочем, подожди. С этого момента ты должна соблюдать осторожность, лучше всего будет если ты переоденешься в женское, возьмешь себе отдельную комнату и наймешь служанку. А лучше двух. Хотя твоему положению более приличествовало бы три.
   - Да, но покойный лорд При...
   - Покойный лорд При, как бы я его не уважал, никогда не стремился ко двору и не заботился о том, что о нем говорят. Слухи - это бич известных людей. Так что будь осторожней, я рассчитываю на то, что ты перестанешь носить меч, а для того чтобы все это тебе не представлялось в таком уж мрачном свете - помни, что есть кинжалы, которые в пышных платьях прячутся легко, если, конечно, тебе не идти танцевать вальс... Кстати, если ты не умеешь танцевать, немедленно возьми уроки. При дворе в наше время без этого не прожить.
   Сэр Тобиас меланхолично перебирал струны в ожидании привычного утреннего похмелья, девицы с интересом осматривали Лару, трое дворян терпеливо дожидались когда его высочество вернется к неоконченной партии, а сам герцог задумавшись, смотрел на хозяина таверны, который вместе с двумя молодцами вытаскивал из зала напившегося вдрызг купца.
   Лара вторично сделала реверанс, попрощалась и вышла. В её душе было пусто - девушке внезапно показалось, что стремиться больше не к чему, жить бессмысленно. Но она тут же вспомнила про книгу лорда При (кстати, теперь даже формально эта книга принадлежала ей), про Ксавериуса, которому быть может еще можно помочь, про месть за свой Отряд - имея высокое положение, можно было многого добиться, и леди При не собиралась почивать на лаврах.
   Близился первый месяц зимы, двенадцатый месяц двести двадцатого года по смерти Короля-Дракона, и люди готовились к новогодним празднествам - повсюду наряжали дома, красили шерсть домашним животным, гнали самогон и ставили домашнее вино.
   Архиепископ Симон в своей переписке с архиепископом Павлом заметил, что часть принимающих христианство не верует по настоящему, а просто желает сменить один пантеон на другой и порекомендовал своему брату во Христе быть более бдительным.
   Торговая Республика собирала силы, в неё стекались наемники со всех концов королевства, из мелких княжеств, которые некогда выторговали себе жалкое подобие независимости у Короля-Дракона и даже из Сиберии и Турции. Зимой войны не ждали, но чувствовалось, что ближе к весне торговцы наверняка попытаются занять часть королевских земель пользуясь слабостью безвольного короля.
   В королевском дворце, в Столице, опять начал проявляться мальчик, он вновь стал захаживать на кухню, бывать в библиотеке, а иногда пугать подвыпивших гостей короля засовывая руку в стену с таким расчетом, чтобы та высунулась возле лица гостя.
   Отрок ничего не ел, никто не видел, где он спал, стражники, активизировавшиеся по случаю приезда короля не могли поймать дерзкого мальчишку, не отзывавшегося на вежливые окрики типа "Эй, сученыш, куда идешь?".
   При дворе прошел слух, что лорд При перед смертью женился на молодой проститутке и теперь она едет за своим законным титулом. Происхождение этого слуха было непостижимо и загадочно, он четыре с половиной часа занимал верхнюю позицию в местном хит-параде слухов, после чего уступил первую строчку сплетне про королевского казначея, выносившего деньги в самых непотребных местах - лживую, естественно, но от этого не менее забавную.
   Король скучал. Ему не нравилась Столица, и от скуки он даже занялся своими прямыми обязанностями, от чего дела в королевстве пошли значительно хуже. Чума по неведомой причине затухла, взяв совсем немного жертв.
   Поговаривали, что это было то ли предупреждение то ли еще что. Жрецы загадочно молчали, и только первосвященник Ареса объявил, что набор мальчиков в капища в этом году должен быть увеличен вдвое. Ничего хорошего это не сулило.
   А в Университете шел процесс, на котором решалась судьба Ксавериуса.
  

Часть Третья.

Столица.

Книга.

   И действительно, до будочки... я добрался сравнительно благополучно: по всему острову... что-то бухало, и раздавалось лязганье рубящего металла, то и дело пробегал очередной наряд сарацинов, а один раз я чуть было не натолкнулся на часового, который вдруг отвернулся - в общем, произошло какое-то чудо: будто простерлась надо мною магическая рука и незримо вела меня сквозь все опасности.
   А. Столяров, "Я - Мышиный Король".
  
   - Подай булавки. - Лара посмотрела на себя в зеркало - отражение ей улыбалось.
   - Еще чего! - Возмутилась Зара. - Пусть тебе служанки подают. Я ведьма, мне Сандра свой дар передала.
   - Служанок здесь сейчас нет. Да и вообще, они зануды, все время щебечут какую-то чушь про лакеев и солдат. Донна Митра рекомендовала выпороть одну, но я как-то не уверена. А ты, - указующий перст девушки уперся в живот своевольной девчонки, - если не хочешь полуголой на улицу вылететь, сейчас мне подашь булавки.
   Та сморщилась, но булавки подала. Ей в последнее время все меньше и меньше хотелось обратно на вольную жизнь - то ли привыкла жить на всем готовом, есть горячее и спать на мягком, то ли вместе с даром Сандра передала маленькой бродяжке и любовь к оседлой жизни. Во всяком случае Лара заметила за девочкой стремление во что бы то ни стало остаться рядом с ней.
   После смерти Сандры Студент категорически отказался брать Зару с собой, но маленькая цыганка пригрозила ему страшными муками и карами, не принятыми, впрочем, старым солдатом к сведению. Тогда она стала умолять его и даже попыталась ни с того ни с сего облобызать его ноги, тут уж Лара не выдержала и приказала ей прекратить это, пообещав взять девочку с собой.
   Естественно, Студенту это не понравилось, и для себя он решил, что обязательно прикончит этого злобного ребенка как только ему представится возможность - однако возможность все не представлялась и не представлялась.
   И тогда Студент уехал на заставу - узнать, что осталось, посмотреть, не уцелел ли кто. Уехал сразу же после того, как Лару представил королю герцог Савский, только задержался на пару дней, пока оформлялись документы на покупку апартаментов в дворцовом комплексе - раньше они принадлежали придворному художнику, но недавно тот скончался и его наследники решили, что им ни к чему такое дорогое жилье.
   Обошлось оно едва ли не в половину всех средств, которые были на счету ушедшего в лету Отряда Безумных, но стоили даже несколько дороже - от внешних дверей до покоев короля можно было дойти за пять минут, если не считать время, необходимое на предъявление всевозможных пропусков.
   Для поддержки статуса Ларе пришлось нанять полный штат прислуги, включая повара и садовника, на Зару выправили документы как на приемную дочь Студента, причем самому воину об этом сообщили только в самый последний момент. Надо ли говорить, что он такому обороту не обрадовался?
   Но новоявленной леди При было бы слишком скучно без знакомых лиц. Ей и так уже дали понять, что несмотря на деньги, титул и расположение герцога Савского почти никто не собирается с ней дружить - слишком велика разница в происхождении. Конечно, нашлись молодые люди, которые заинтересовались ею, но это был интерес охотников к дичи - любовь при дворе была только одним из модных видов спорта, уступая позиции танцам, охоте и слухам.
   Каждый вечер давались балы. Девушка не сразу поняла, что за посещение определенных мероприятий как бы даются очки, и она несколько подымается в глазах общества, в то время как за некоторые проступки эти очки снимаются.
   Предположим, если бы Лара была настолько глупа и расточительна, что дала бал сама, то за посещение данного мероприятия кто угодно (кроме, пожалуй, короля) сильно упал в общественном мнении. А если бы она лично протанцевала два танца подряд с королем на приеме у барона д'Эстадо, то после этого ей простили бы даже низкое происхождение. По крайней мере начали бы здороваться.
   Сэр Тобиас, дав ей несколько уроков танцев, быстро нашел профессионального преподавателя, самолично заплатил ему за шесть уроков для неё и уехал обратно в провинцию - якобы по делам герцога, но скорее всего чтобы не попасть под перекрестный обстрел кривотолков. Его отец бы этого не одобрил.
   - Зара, подержи край. - Недавно Лара обнаружила, что процесс подготовки к выходу в свет у обычной светской дамы занимает от двух до шести часов, причем это с учетом кучи служанок, которые просто обязаны мешаться друг у дружки под ногами и бессмысленно хохотать над своими тупыми шутками.
   - Сейчас тебе край подержи, потом ты никого не позовешь, и мне придется тебя зашнуровывать, одевать, обувать, и прыгать вокруг с криками "Какая вы душечка, как же вам все идет!" - Скептически предположила Зара. Но край нижней юбки все-таки взяла в руки, помогая тем самым Ларе освободить руки для корсета.
   - Прыгать вокруг не надо, и обуться я сама смогу. Наверное. И шнуровать туго не надо - талия у меня нормальная. Кстати, ты помнишь мадемуазель дю Арток?
   - Уродину, которая считает что пара мушек спасают при желтом цвете лица ?
   - Именно. Так вот, я сегодня утром загорала на крыше и видела, как она загорает на соседней - представь, у нее живот в два раза больше моего, а грудь в два раза меньше.
   - Мне бы ваши заботы... - Скривилась девочка. Загорать в такой холод на крыше она не собиралась ни в коем случае. - Ты когда меня дальше учить читать будешь?
   - Зара, я же тебе говорила, что это нераспространенное письмо, ты лучше поучись у кого-нибудь другого, кто может читать вывески, а не единственную книгу.
   В этот момент девочка отвернулась, и на её лице проступила холодная зловещая улыбка. Это лицо сложно было бы теперь назвать детским - в нем смешались и нечеловеческие эмоции, и звериная страсть, и что-то очень древнее, забытое людьми, а возможно даже и самими богами.
   - Ларочка, миленькая, мне хочется уметь читать эту книгу, ты же говорила, что это из-за неё с тобой все и произошло!
   - Не из-за неё, но с её участием. Я прямо и не знаю, что с ней теперь делать - магам отдавать жалко, у себя хранить - страшно, не выкидывать же. Вот научу тебя разбирать эти записи, и подумаю, что дальше делать.
   В этот момент в дверь постучали. Комната, в которой находились Лара и маленькая цыганка, представляла собой идеальный куб с дверью в каждой плоскости - вверху виднелся ход на чердак с крутой винтовой лестницей, в полу был люк в подвал, одна из дверей вела в комнаты прислуги, одна - в гостиную, затем в маленькую спальню и тренировочный зал, а потом к входным дверям, и одна - к черному ходу и одна - на кухню.
   Комната была достаточно большой, чтобы такое обилие дверей не казалось излишним, но когда девушка впервые вступила в неё, она пораженно спросила:
   - Это - спальня? Это больше похоже на маленький тренировочный зал или на очень большой коридор!
   Впрочем, после того как помещение заполнили мебелью, повесили на стены зеркала и гобелены (по дешевке купили у дворецкого, тот постоянно обновлял королевские запасы, а также наживался на списанных вещах), комната стала выглядеть почти уютно. Привыкнуть до конца Лара к ней не успела - всего-то времени прошло со дня покупки три недели - но по крайней мере засыпала без страха и просыпалась, зная, что все так и должно быть.
   Постучали в дверь со стороны комнат для прислуги, значит, это не были гости. По крайней мере не те гости, для которых надо стараться выглядеть чем-то, чем ты не являешься на самом деле. Действительно, это была графиня Лоренцо, девятнадцатилетняя жена престарелого любителя карточных игр.
   Этот брак был заключен исключительно по расчету и являлся фиктивным до такой степени, что граф разрешил своей молодой жене заниматься чем угодно, и та, надо отдать ей должное, пользовалась разрешением не злоупотребляя доверием мужа.
   Она наперекор всем традициям, правилам и советам занялась фехтованием, плаванием и чтением, отказавшись от модных любовников, танцев и распространения слухов. На этом они с Ларой и сошлись. Общего между ними было мало, кроме того, что обе на дух не переносили официозность двора.
   Графиня была длинной, худощавой, очень бледной рыжей женщиной, она чем-то напоминала паука, возможно, эта ассоциация рождалась при взгляде на её чересчур, пожалуй, изящные руки и костлявые ноги, которые она закрывала только лосинами, пренебрегая юбками.
   Лара была не бог весть каким учителем фехтования, но она по крайней мере не пыталась завести роман с молодой графиней, не рассказывала ей сплетен и не молчала часами - во время уроков они беседовали о книгах и дальних странах, в которых ни одна из них не бывала. Причем уроки эти были полезны не только графине, но и самой Ларе, девушка внезапно обнаружила, что преподавая, учитель берет у ученика не меньше, а порой и значительно больше, нежели воспитанник.
   Это было как опиум, запрещенный к распространению в османской империи - главное втянуться, а потом уже сложно оторваться. В благодарность Лоренцо учила Лару распознавать гербы и историю дворянства, эта наука очень притягивала девушку крайней запутанностью и наличием некой системы.
   Учитывая, что благородные рода в королевстве были трех видов - высшая знать, в которую входили те, кто возводил свою фамилию к временам раннего Короля-Дракона, либо являлись владыками провинций в настоящий момент; средняя знать, которая имела титулы, полученные после смерти Короля-Дракона либо вследствие бедности утратила свое ранее куда большее влияние; и младшая знать, в которую входило рыцарство и дворяне в третьем-четвертом поколении, девушке приходилось очень туго с изучением предмета.
   А если запомнить все исключения - лорды, к примеру, все до единого были исключениями - то в памяти места оставалось совсем немного. Гербы имели многие города, некоторые провинции, отдельные воинские подразделения. Некоторые дворяне гербов не имели, зато имели свой цвет, своего зверя либо свой знак, причем все это было сведено в единую систему.
   Королевство, основанное на останках нескольких империй и массы больших, небольших и просто крошечных государств, имело не более десятка истинных знатоков геральдики. Отец графини Лоренцо был одним из них - девушка выросла среди споров о правомочности использования бордового цвета вместо свекольного на щитах и о целесообразности преобразования двух голубей в одного коршуна при перемене статуса земель с баронетства на графство.
   - Лара, неужели ты собираешься на бал к казначею? - Поразилась графиня. - Там же будет сплошная оппозиция, старики и старухи, ни одного офицера, кроме присланных королевским советником наблюдать за этими скучными заговорщиками! Тебе это интересно?
   - Меня туда пригласили... - Грустно произнесла девушка. - Меня так редко куда-либо приглашают, что если бы сейчас пригласили на вечеринку в аиды, где кроме Харона никаких гостей даже не предвидится, то я и то бы не отказалась.
   Графиня поморщилась, она и до замужества была достаточно знатной чтобы не думать об этом, а после вообще перестала воспринимать себя серьезно, и отошла от светской жизни на максимальное расстояние, возможное в её условиях.
   - Я не рекомендую. - Просто сказала она. - Лучше переодевайся во что-нибудь попроще и пойдем пофехтуем.
   После недолгих раздумий Лара согласилась. Зара облегченно вздохнула, воткнула булавку, которую держала в руках, в первую попавшуюся ровную поверхность (естественно, это был стул), и пошла на кухню, требовать себе поесть.
   Она ела так много, что иногда Лара боялась за здоровье девочки, при этом не полнела, что поражало повара, мужчину крайне внушительной внешности, от которого оставалось два впечатления - живот и борода.
   Лара взяла свою рапиру, Лоренцо - свою, и они приступили к тренировке. За последние полтора года дочь полка привыкла к мечам, хотя раньше фехтовала рапирами, так как они больше подходили ей по комплекции и пластике, но очарованная тяжестью коротких широких мечей, их инерцией и возможностью наносить мощные рубящие удары, она некоторое время работала мечом.
   Теперь ей опять пришлось переходить на шпаги и рапиры, ибо, как сказала донна Митра "рапира в руках девушки - блажь, меч - гадость", и двор, к сожалению, был в этом с ней солидарен.
   Первые сорок минут ушли на разминку и отработку блоков, постановку простых ударов и приемов, потом перешли к комплексным приемам, потом провели два поединка до десяти уколов - Лара выиграла их не напрягаясь, но графине удалось провести несколько удачных приемов, чего еще неделю назад у неё не получалось.
   - Растешь. - Констатировала Лара. - Мне на отработку этого удара понадобилось несколько месяцев.
   - Мне же делать нечего, вот и отрабатываю приемы целыми днями.
   Потом они посидели на веранде, попили вино, поговорили о Короле-Драконе, который всегда любил этот город, хотя столица раньше была куда южнее, и переехала сюда только после смерти величайшего мага. А когда солнце опустилось за горизонт, и морозный зимний воздух расцвел голубыми огоньками в свете газовых фонарей, графиня Лоренцо засобиралась домой.
   Зара потребовала обещанный урок, и уставшей девушке пришлось садиться с ней за стол, открывать книгу, от которой зависели судьбы мира и показывать, как должны писаться простые иероглифы.
   - Это - контур. Он дает понять, что обозначает слово - действие, описание или предмет. Если контур смешанный, то он может обозначать одновременно и действие и предмет, или и предмет и описание, например...
   - Ларочка, миленькая, - взмолилась маленькая ведьма, - покажи лучше как пишется твое имя.
   - Вот. Это - знак того, что я теперь занимаю высокое положение, еще недавно эта палочка писалась внизу, а до тех пор пока мне не исполнилось тринадцать, этого овала вообще не было, потому что я считалась ребенком.
   - А почему внутренние знаки у моего имени и у твоего похожи?
   - Потому что наши имена созвучны - Лара и Зара. Ну, на сегодня хватит, а через пару дней я покажу тебе, как обозначать животных.
   - Покажи сейчас! - Загорелась девочка, однако Лара была неумолима - она хотела спать.
   Первый сон был очень красив. Из пены розовых облаков вырастал красивый розовый замок - не такой, как королевский, а гораздо более красивый, с массой балкончиков, башен и шпилей, разноцветный замок мечты. Лара была птицей - то ли горным орлом, то ли степным беркутом, и все вокруг являлось её владениями.
   Из облаков, на которых парил замок, вырвался громадный лев, который устремился к ней, но не для того чтобы съесть, а просто чтобы поиграться. Они вдвоем ныряли в розовую пену, наполнявшую тела ощущением медленного полета, кружили в воздухе (лев тоже умел летать), носились вокруг замка, стремясь поймать соперника и пуститься обратно в догонялки...
   Понемногу вокруг проросли странные, изогнутые, но очень изящные высокие деревья с желтыми, алыми, зелеными и голубыми листьями, с черными, коричневыми и фиолетовыми стволами, со множеством веселых птиц в кронах и мелкими животными, которые выскакивали полюбоваться на то, как Лара играет со львом.
   Но то ли шорох в комнате, то ли нежданный порыв ветра из ниоткуда прервал идиллию, розовые тучи подернулись серой дымкой, замок провалился в пропасть. Лев обратился мантикорой, и острым скорпионьим хвостом попытался проткнуть птицу.
   Внезапно она оказалась в глубокой яме, полной живых мертвецов, они тянули к ней свои костлявые руки и бормотали что-то на непонятном языке. Лара не ощущала себя девушкой, она была скорее зрелым мужчиной с громадным топором в руках.
   Он отсекал тянущиеся к нему руки, пытаясь при этом выбраться из ямы, но эти потуги были тщетными - на смену одной отсеченной руке к нему тянулись две, а скользкая земля под ногами не давала возможности вылезти. Тогда герой её сна бросил топор оземь и закричал беззвучно, но очень страшно - и мертвецы упали навзничь, но вместо них возникли щупальца, которые тянулись из-под склизкой земли...
   Это продолжалось вечность. Отвращение и усталость пригибали его к земле, поднятый топор опять был выронен и еще более страшный беззвучный крик разорвал горло воина, на этот раз вместо ямы появилось помещение с гнилым зеленым свечением, на троне из ржавых мечей, топоров, копий восседал странный маленький человек с азиатскими чертами лица, он устало посмотрел на Лару и спросил:
   - Девочка, тебе не хотелось бы умереть?
   - Нет. - Ответила Лара. Она внезапно поняла, что это - только сон, и для того, чтобы вырваться из него, надо просто ущипнуть себя за руку или сказать себе "Сон, сон, я не твоя!".
   Однако ни ущипнуть себя, ни произнести такую простую фразу она не смогла. Человечек, встав с трона, подошел к ней и задрал ей подбородок. При ближайшем рассмотрении он оказался совсем не маленьким, просто пропорции его тела были необычны.
   - Я предлагаю тебе смерть. Простую, спокойную смерть во сне. Поверь, это далеко не худшее из того, что может с тобой случиться, и если ты откажешься, то поймешь это сразу же как проснешься.
   - Кто ты? - Испуганно спросила девушка. - Я тебя знаю?
   - Ты знакома с моим ребенком, Зарой. Она носит в себе часть моего пепла, поскольку огонь я дарить не умею. Ты знакома с человеком, который общается с моим единокровным братом, не признающим меня и не признанным мною - Даниил общается с Сатаной, а мы хоть и из разных святилищ, но ищем в людях одно и то же, делая одинаковую работу.
   - Чего ты хочешь?
   - Догадайся. Впрочем, куда тебе, я подскажу - Зевс не вечен, хотя и крайне силен еще, мне надо пошатнуть его могущество, обратить людей к более древним богам, к тем, с кого все начиналось.
   - Что тебе от меня надо?
   - Почти ничего. Я же сказал - умри. Всего-то делов, не проснешься, и радуйся! - Странный человек - хотя Лара уже догадалась, что он не человек - повернулся к ней спиной и взошел обратно на свой трон. - Прогресс пугает нас, а вам он несет только боль и разрушение. Хтонические изыски были излишними, но то, что последовало за ними, породило еще более неприятные явления.
   - Я помню! - Вдруг догадалась Лара. - Ты ничего мне не можешь сделать, потому что я не верю в тебя! Ты даже явиться мне во сне не можешь, это не правильно!
   - Все не так просто. Правильно - значит по правилам, а правила меняются. Когда Король-Дракон вытащил с другого плана Олимп, он не знал, что открывает нечто, сравнимое по ужасу, красоте и безумию с содержимым сосуда Пандоры. Впрочем, надежда не осталась на дне сосуда - она вышла вместе с нами.
   Смейся, смертная, тебе это доступно, над глупостью величайших из людей! Вы всего лишь игрушки в наших руках, а мы - судна, гонимые вашей глупостью. Мы создали вас, вы создали нас, а кто был первым - неизвестно, но я появился куда раньше Зевса, Рею и Хроноса я помню младенцами, и потому у меня есть право первородства.
   - Кто ты? - Повторила заданный ранее вопрос Лара. Бог не стал увертываться вторично.
   - Я - Мордох, и обо мне помнят только некоторые нации, да и то далеко не все их представители. Меня обошли иудейские мифологи, в отличие от Баала я не получил новой, жалкой жизни, но когда Король-Дракон перетасовал миры как шулерскую колоду, меня и не погребли как беднягу Балу. А сейчас приготовься - ты умираешь.
   В этот момент Лара почувствовала, что она просыпается. Страшная слабость приковала её к постели, она чувствовала легкую боль в запястьях - посмотрев на них, она поняла, что истекает кровью.
   Руки были не её, но в первый момент Лара даже не удивилась этому. Все происходящее казалось продолжением сна - вся комната была другой, постель куда более жесткой, а возле неё колыхался Призрак подростка.
   - Ну. - Сказал Призрак. - И чего звала, если помирать собралась?
   - Ты кто? - Этот вопрос слетел с её губ автоматически, и она тут же испугалась, что последует очередная лекция на тему забытых богов.
   - Король-Дракон, а ты кого звала?
   - Ты - Король-Дракон? - Рассмеялась девушка. - Нет, так не пойдет. Давай я скажу - я - Лара, леди При. А ты - призрак какого-то отрока, тоже небось замученный злобными местными владыками и тиранами.
   - А вот и не угадала. Ты - Зара, маленькая злобная девчонка, а я - Король-Дракон, который вот уже какую сотню лет пытается нормально, по-человечески умереть. Что тебе сейчас удается сделать совершенно без труда.
   И тут до Лары дошло, что происходящее - вовсе не сон.
  

Глава 2

   - А теперь повернись немного. - Отрок перевязывал ей руки грязной тряпицей, оторванной от покрывала. - Так зачем ты резала себе вены?
   - Я же говорю, я фехтовала с графиней Лоренцо, потом показывала как писать иероглифами Заре, потом пошла спать, увидела абсолютно сумасшедший сон, и проснулась в теле этой девчонки с перерезанными венами!
   - Ну, с моей точки зрения все было несколько иначе. Ты вначале писала что-то в маленькой книжечке, сделанной из моей кожи, потом вскрыла себе вены, а потом выпила снотворное. Затем сюда зашла Лара, леди При, и забрала книжечку. Как тебе такой вариант?
   - Она меня заколдовала!
   Они уставились друг на друга. Надо отметить, что призрак быстро сообразил что она ему не лжет, и уже через несколько секунд он тряс своей полупрозрачной головой в жестоком приступе смеха. Лара начала постанывать - у неё внезапно разболелась голова.
   - Надо уходить, боюсь что Зара, захватив твое тело, попытается уничтожить улики, а главной уликой являешься ты.
   - Что такое "улика"? - Мгновенно спросила Лара.
   - Вот теперь я точно уверен в том, что ты - бывшая леди При.
   Призрак ежесекундно загадочно улыбался, его веселил каждый жест и каждая высказанная подмененной девочкой мысль, и это её несколько выводило из себя. Он открыл потайной лаз в полу и приказал её спускаться вниз.
   - Там темно! - Ужаснулась девушка. - И наверняка есть мокрицы и тараканы!
   Тогда молодой призрак (по виду, а не по возрасту) засветился изнутри голубоватым огнем. Внизу было сухо и вполне прилично с виду. Лара спустилась по штырям, вбитым в стену и оказалась в подземелье. Призрак закрыл за ней люк, потом повел девочку-девушку в место, про которое он сказал "Там безопасно, и можно обо всем подумать".
   - Как мне тебя называть? - Спросила она. Лара не могла до конца осознать, что этот парнишка и есть тот самый мифический Король-Дракон, о котором столько всего рассказывали.
   - На "вы". - Ответил отрок и рассмеялся. Его смех не был неприятен, но смеялся он так часто, что девушку это очень быстро стало раздражать.
   - А по имени?
   - Можно называть меня "Ваше величество". Конечно, меня сместили пару веков назад, но это не повод отказываться от такого приятного звания.
   - "Ваше величество" - это не имя. - Лара обиженно посмотрела на призрака. Ей было сложно идти быстро, она потеряла довольно много крови, благо, идти было недалеко.
   - Называй меня Кродом. Помнится, была у меня пять веков назад любовница, вечно все имена сокращала, так и получилось, что я для неё из Короля-Дракона превратился в Крода. Это еще что, она герцога Чемоны называла "герцог Чмо", а барона де Бражелона "Рожей". Люди жутко обижались, я так до сих пор и не выяснил, кто же её отравил, историки все как один почему-то утверждают, что это был я. - Призрак рассмеялся, и сразу же после приступа смеха открыл потайную дверцу в стене подземелья и ввел девочку в маленькую комнатушку с затхлым воздухом и низким потолком, до которого Лара в облике Зары могла достать рукой. - Располагайся. Куча тряпья в углу - это кровать.
   - А где мы?
   - Тебе это знать не обязательно. - Ответил Крод и рассмеялся. - Впрочем, скажу. Это тюремная камера. Одна из десяти камер при личных покоях короля, самая, кстати, невостребованная - отсюда часто сбегают, а найти тайный ход тюремщикам не под силу, потому что на люке стоит мое заклинание, я его еще при жизни поставил, на всякий случай.
   Лара с ужасом осмотрелась - так вот как выглядит темница! Приятного здесь было мало, но и выглядела она далеко не так ужасно, как рассказывал ей в своё время Лось. Она поинтересовалась - а почему такое расхождение?
   - Так это же для заговорщиков. - Корд улыбнулся. - Они все сплошь благородные, имеют кучу высокопоставленной родни, и если не попадают на плаху, то как правило отправляются в ссылку в провинцию, а в особых случаях назначаются помощниками послов или военными атташе.
   - Кто такие "атташе"? - Поинтересовалась Лара, но её спутник только усмехнулся.
   В это время она уже лежала на подстилке, которая оказалась на удивление чистой. Слабость сковала её члены, апатия охватила разум - положение было страшным, об этом не хотелось даже думать - лишиться собственного тела, положения, перспектив...
   - Не унывай. - Решил поддержать морально её Корд. - Мы вернем тебе положение, это на самом деле не так уж сложно, главное забрать книгу.
   - Ты сделаешь это для меня?
   - "Вы сделаете". Так будет правильнее. А вообще - нет, не сделаю. Мне нельзя прикасаться к своим бренным останкам, они плохо на меня влияют, хочется в землю зарыться, как и положено честному покойнику, а что я там в земле-то не видел? Так что книга из моей кожи мне недоступна.
   - Тогда что делать?
   - Пока отдыхай, выздоравливай, а потом посмотрим, что можно сделать.
   - А зачем тебе это вообще? - Поинтересовалась Лара.
   - Так скучно же. Вот раньше, помнится, при прошлом короле, вечно какие-нибудь заговоры устраивались, по подземельям с кинжалами ползали гноллы и турки, я их стравливал между собой, мне тот король нравился, неплохой был человек, пока его повар гнилой рыбой не отравил. Экономил, не по злому умыслу.
   - Заговоры? А как же охрана, гвардия, пропускной режим?
   - Смеешься что ли? Тут пару месяцев назад прямо перед покоями короля булочника столичного поймали - он у монарха хотел поинтересоваться, когда порядок с налогами наведут. Из оружия у него был только черствый кусок хлеба, из него потом долго выбивали признание в том, что он задумал покушение, спрашивали, кого подкупил. Помнишь, на прошлой недели четвертовали заговорщика?
   - Того, со страшной мордой?
   - Если бы тебя полтора месяца одной брюквой кормили, при этом тупой следователь уверял бы, что ты пытаешься убить сюзерена, да еще требовал выдать остальных заговорщиков, то твое личико - любое из - превратилось бы в морду.
   После этих слов утомленная Лара ушла в забытье. Оно продолжалось долгое время - ей являлись странные боги, она разговаривала с ними на философские темы, иногда внезапно переходившие в обсуждение нарядов и поведения особо ярких фигур королевского двора. Время от времени Корд приносил ей что-нибудь поесть, и девочка ела, не выходя из своего странного состояния.
   На третий день она проснулась бодрой и здоровой - тело маленькой цыганки действительно имело большую тягу к жизни. Корд рассказал ей о том, что в это время делала узурпаторша ("Что за узурпаторша?" - "Зара, которая теперь Лара").
   Как выяснилось, маленькая интриганка времени даром не теряла. Она вошла в контакт с почтарями гноллов и обещала помогать им в обмен на деньги и информацию, сошлась поближе с казначеем, заключив с ним сделку по обмену информацией и умудрилась договориться даже с недоверчивым послом Османской Империи.
   При этом леди При расточала улыбки и обещания направо и налево, давая взятки королевской прислуге, дабы получить доступ и к самому королю.
   Её уже пригласили на бал, на котором должен был присутствовать король, казначей устроил так, что она ни одного танца не простояла в стороне - с ней танцевали сплошь значительные и влиятельные люди. Как она умудрилась совершить с жадным и осторожным казначеем такое чудо, оставалось никому неизвестным.
   - А еще она выслала троих наемных убийц встречать Студента. Здесь, где тебя никто нормально не знает, у неё есть хорошие шансы не выдать себя, а вот со Студентом такой номер вряд ли пройдет. Ну, о том, что она объявила некую маленькую цыганочку Зару воровкой и отравительницей, я думаю, и говорить не стоит.
   - Отравительницей? - Поразилась Лара. - Кого это я отравила? И что украла?
   - Украла якобы книгу, это она страхуется на случай, если тебе действительно удастся украсть книгу. А отравила якобы герцога Савского, он сейчас слег с лихорадкой. Я не уверен, но по-моему это тоже её происки.
   Лара тяжело вздохнула, осмотрела маленькую камеру, в которой находилась и печально произнесла:
   - Так что, мне теперь всю жизнь здесь жить?
   - Да не беспокойся ты так, я что-нибудь придумаю. На самом деле мне даже жалко смещать твою маленькую мошенницу, она вносит в жизнь дворца столько энергии! А то последние годы наш королек всех устраивал своим миролюбием, кроме разве подданных захваченных врагом провинций и некоторых кругов в среде военных, из тех, что получают воинские звания не на балах.
   - А есть и такие, которые получают их на балах?
   - Ну конечно, барон д'Эстадо получил высшую награду королевства - орден Дракона - за прекрасно организованный бал, на котором король познакомился с девицей дю Марне, прекрасно разбирающейся в вопросах танцев, охоты и развлечения мужчин в постели. А так как орден Дракона могут носить только высшие офицеры в ранге не ниже генерала, вместе с орденом барон получил и генеральское звание, внеочередное, сразу же после лейтенантского, которое он получил за хорошо организованную охоту. Ну, барон конечно же крайний случай, а вообще подобные вещи при нынешнем монархе случаются регулярно.
   - А кто наследует королю?
   - Герцог Испанский. Хороший парнишка, его никто всерьез не воспринимает, сидит себе, книжки читает. Только я да библиотекарь знаем, что эти книги - сплошь о военном деле. Впрочем, подозреваю, что гноллы это тоже знают, так что в случае смерти его величества великий герцог долго не проживет, будь на то воля наших противников.
   Они немного поговорили о наследнике престола, Корд посмеялся над сюзереном, который настолько пренебрежительно относится к своему королевству, что умудрился наделать уже с десяток бастардов, обойдя вниманием только свою жену.
   - А у меня есть шанс выйти замуж за герцога Испанского, если я верну свое положение?
   - Я думаю, что у Зары этот шанс есть, если ты не вернешь свое положение. - Рассмеялся призрак. - А вообще мысль интересная, надо её обдумать. А пока что ты хочешь - посмотреть на настоящих заговорщиков, проследить за ходом проповеди христианского священника или может тебя интересуют забавы некоторых вельмож?
   - Я бы хотела вернуть свое положение.
   - Ну что ты заладила? Я же сказал, что помогу! - Он показался в этот момент Ларе нервным мальчиком, совсем не похожим на истинного Короля-Дракона, который всегда (по преданиям) занимался прежде всего делом, и лишь потом - развлечениями.
   - Ну хорошо, давай посмотрим на христианские обряды. Они точно не приносят человеческих жертвоприношений?
   - Точно, точно. Я тебе как-нибудь расскажу о том, почему я с ними в свое время поссорился, из-за этого собственно и весь сыр-бор начался.
   Однако Лара, крайне любопытная девушка, отказалась идти смотреть на христиан, требуя рассказа. Через пару минут, утомившись спорить с ней Корд согласился рассказывать, сразу предупредив, что повесть будет довольно долгой и что на проповедь они уже не успеют. Она была согласна.
   - Все началось очень давно, я тогда был годовалым карапузом, а моя мать промышляла тем, что лечила животных в своей деревне. Её обвинили в ведьмовстве и сожгли вместе с десятком других несчастных женщин в славном городе Брюгге, во Фламандии.
   А меня отдали в монастырский приют, к христианам. Сейчас тебе станет страшно - меня воспитали христиане. Доминиканцы. Нет? Не страшно? Я вижу, ты образованная девушка. До пятнадцати лет я не знал своего происхождения. Я был одним из многих воспитанников, мы занимались грамотой, работали в поле, много молились и занимались такими неприятными вещами как святое голодание - "Пост", самоистязание, и истязание ближних своих во славу Церкви.
   Когда мне исполнилось пятнадцать и я решил принять обет - просто потому, что не мыслил иной жизни, нежели монастырская - меня позвал к себе настоятель. Он сказал, что моя мать была ведьмой, и что её сожгли на костре, предварительно подвергнув пыткам, во время которых она созналась в сговоре с дьяволом. Он рассказал, как это все происходило, ибо сам присутствовал при аутодафе.
   Я слушал его не в силах поверить. Когда он спросил меня, сильна ли моя вера, и готов ли я всю свою жизнь без остатка посвятить борьбе с врагом человеческим ради того, чтобы не было в мире ведьм и такие дети как я не оставались сиротами, я сказал что готов. Я был растерян, все сказанное давило на меня и выбор был сделан не мною, но обстоятельствами.
   Сейчас, по прошествии многих веков, я понимаю, что этот выбор был единственно верным. Меня приняли в братство доминиканцев, и я прошел путь от простого монаха до старшего брата, заведующего библиотекой. И все это время внутри меня сидел червь сомнения - а так ли добр Господь, как нам об этом толкуют? Так ли виновата моя мать? Я искал способы выяснить это.
   Среди монахов были и другие сомневающиеся. Мы искали друг друга на ощупь, приглядываясь годами, устраивая маленькие незаметные проверки, покрывая чужие огрехи от инквизиции и старших братьев. Однажды мне в руки попала другая версия ветхого завета, очень отличная от канонического - я прочитал её запоем, и по ней я понял - Бог не милостив. Бог жесток и безразличен.
   Они нашли меня - они были сатанистами, людьми, верующими в Дьявола как истинного Бога. Я не сошелся с ними, хотя и не показал им своего разочарования - в то время я увлекся греческой мифологией.
   Это было время, когда меня назначили прислуживать брату-библиотекарю, мне было девятнадцать, а он оказался достаточно добрым, и я прочитал "Одиссею" и "Илиаду".
   Потом добрался до Геродота и Тита Ливия, и однажды, одолев очередную комедию Аристофана, я понял, что греческие боги с их веселым развратом, запутанными семейными отношениями между собой и людьми, с их человеческой - не всегда приятной, но человеческой - сутью мне куда более приятны, нежели наш всемогущий и безразличный Бог.
   Да, конечно, был еще и Христос - связующее звено между непостижимым высшим Богом и нами, смертными рабами с бессмертными душами. Образ Христа мне нравился, а вот то, что творилось его именем - нет. И тогда я решил найти способ вернуть древних богов.
   Это было бессмысленным безумием, я вместе с дьяволопоклонниками изучал возможности вызова сверхсуществ - демонов, консультировался у ведущих теологов, когда они заезжали в наш монастырь по дороге в Авиньон, меня уже начали подозревать все, когда я внезапно понял, что смогу поменять мир.
   Но до этого было еще далеко. Чтобы не попасть под пристальное внимание инквизиции, я сам пошел к ним, и признался в том, что состою в секте дьяволопоклонников. Я предложил им работать на них, открыв всю сеть, разветвленную, тянущуюся к самому Папе, в Авиньон. И они согласились.
   Настоятель и сам не заметил, как стал лишь второй фигурой в монастыре. Меня знали все, со мной беседовали кардиналы, спрашивая, кто же будет следующим папой? У меня были очень могущественные покровители, что дало мне возможность заниматься исследованиями в своей области, а не монастырской работой.
   Я был опасен всем, в том числе и самой инквизиции, и самому Папе, и, естественно, своим покровителям из числа отступников. Но у меня была природная склонность к авантюризму и интригам, и я выжил. А в один прекрасный день у меня под рукой оказались все необходимые компоненты, звезды выстроились в самые благоприятные фигуры, и я провел обряд.
   Для этого мне пришлось сжечь монастырь, закрыв его двери, чтобы никто не вышел. Я пожалел только воспитанников, из монахов не выжил никто.
   Когда обряд был завершен, но ничего не изменилось, я понял, что был просто сумасшедшим, поверив в то, чего быть не может. Это было страшно. Я лишился всего - сил, положения, надежды, у меня осталась только жизнь, которая была мне не нужна. Я взмолился в небо о предоставлении мне смерти, хотя уже и не верил, что там - в вышине - кто-то есть.
   И каково же было мое удивление, когда небо разверзлось и в нем показалось громадное бородатое лицо! Это был Зевс, мне почему-то сразу стало понятно, что я все-таки правильно сотворил обряд.
   - Ты кто? - Удивленно спросил он.
   - Я - твой создатель. - Ответил я. И он мне поверил!
   Дальнейшее показалось мне бредом. Древние боги стали являть чудеса во множестве, их - богов - почему-то оказалось куда больше, чем я предполагал, с другого плана вышли не только греческие, но и все остальные. Многие, не найдя веры в сердцах людей, растворились или ушли обратно. Многие воссоединились, ибо по сути являлись одними и теми же богами. Но те кто остались, стали искать поклонения в людях и поклоняться мне - я стал богом для богов.
   Если ты думаешь, что это приятно, то ты очень ошибаешься. От богов всегда многого требуют, стараясь ничего не дать. Служители культа постоянно присваивают себе жертвы, посвященные тебе, а учитывая, что мой культ процветал среди богов - самых жадных и эгоцентричных существ мира, мне от этого доставались одни неприятности.
   Очень быстро я обнаружил, что могу творить чудеса. Первым делом я начал бороться с христианством. Христианские боги были еще сильны, Творец, как и раньше, не особо проявлял себя, считая склоки в нашем мире обычной перестановкой - ведь и ежу понятно, что независимо от качества и количества слоев посередине, два крайних слоя - Творец и Человек - всегда остаются самими собой.
   Но некоторым было важно, кто между тобой и тем, кому ты действительно безразличен. Я не хотел христианства, и приложил все усилия для его искоренения. Это привело меня на трон. Возникла империя, я, желая стать бессмертным, научился обращаться в дракона, и в этом облике был действительно бессмертным.
   Постепенно возникли все структуры государственной власти, та религия, к которой я особенно благоволил, стала официальной, остальные ушли в полунелегальное существование, пошла цепная реакция, которая ослабила ислам, православие и другие постхристианские варианты.
   На арену по всему миру выходило язычество. Как оказалось, оно ничем не было лучше христианства, я ошибался во всем, но признавать ошибку было поздно - и я подчинился событиям. Моя смерть была для меня неожиданной. Советники застали меня врасплох, это было самое удачное покушение - а для меня последнее.
   Несколько десятилетий я был просто эфиром. На другие планы меня не пускали, оставаться на этом я не хотел, но потом волей Зевса, при содействии Посейдона и чуть ли не всего индуистского пантеона меня вытащили из эфира и воплотили. Я тут же покончил с жизнью, тогда меня воплотили еще раз и объяснили, что так делать нельзя, и вообще - на кого я их собираюсь покинуть?
   Но меня это мало волновало. Тогда они пошли на хитрость - сделали меня бесплотным с правом иметь плоть. То есть я могу жить как все обычные люди, могу жить как призрак, могу опять пойти и завоевать империю, боги только порадуются, они меня любят, а вот умереть я просто не могу. Вечность в принудительном порядке.
   После моей первой смерти по всему миру распространилась магия - силы, которые я взял у богов. То есть она там была и раньше, но теперь её стало действительно много. И теперь мир стал очень веселым и безумным, тут уж, как ни крути, есть моя вина. Ну, спрашивай, что тебе еще интересно?
   - У меня нет вопросов, но я была бы не против, если бы ты повторил все заново... - Жалобно сказала Лара.
  
  

Глава 3

   Король чистил свои ногти, он был одет в шикарный турецкий халат, возле постели стоял придворный чистильщик ногтей и с тоской наблюдал за этой процедурой. Комната была сравнительно небольшой - из одного её конца в другой Лара даже в теле Зары добежала бы за пару минут.
   Сама она вместе с Кордом сидела вверху, и смотрела на короля сквозь вентиляционное отверстие. Если честно, то ей было довольно скучно, равно как и королю, и придворному чистильщику ногтей, и только Корд получал какое-то одному ему понятное удовольствие от наблюдения за сюзереном. Во всяком случае, он улыбался.
   На стене прямо за королем Лара разглядела громадный гобелен, очевидно, шитый с картины - потому что Король-Дракон на нем выглядел уж больно похожим на оригинал, несмотря на разницу в возрасте. На гобелене он выглядел лет на тридцать, и изображен был во время охоты, поражающим тигра копьем.
   - Ваше величество! - Вошел в комнату лорд Бэрримор. - Я вас уже в который раз прошу принять посланцев из-за океана, это крайне важно для государства.
   - Бэрримор, ну ты забыл наверное, у нас сегодня назначен бал, будут два сиберийских вельможи со своими дамами, мы просто не можем позволить себе плохо выглядеть, надо обязательно принять ванну, натереться благовониями, а выбор одежды? Только на то, чтобы выбрать наряд у меня уйдет часа два, тут уж не до послов, сам понимаешь.
   - Вы - король, а это - обязывает.
   - Ты не смеешь! - Взвизгнул Лакреонт Рейн. - Мы сами выбираем себе обязанности, никто не вправе их нам навязывать. Мы обязаны хорошо выглядеть и заботиться о процветании культуры нашего королевства, почитать муз, посещать театры и балы. А всё остальное - ваши обязанности.
   - Лара, я не знаю, о каких послах он говорит. - Сообщил шепотом Корд. - Это может быть крайне интересным, пойдем посмотрим в помещения для гостей.
   Они осторожно пробирались по катакомбам, вентиляционным шахтам и потайным коридорам, которые опутывали весь дворцовый комплекс. В некоторых проходах было очень душно, темно и страшно, в других - довольно светло и прохладно, свежий воздух приятно овевал лицо.
   Наконец они добрались туда, куда хотел попасть Корд - он вначале как призрак проник в комнату, затем со всей возможной осторожностью приоткрыл панель, через которую Лара вошла в комнату.
   - Отсюда обычно подслушивают разговоры гостей. - Сказал призрак, некогда бывший Королем-Драконом. - Я даже рад, что сейчас его величество Лакреонт не заботится о таких мелочах как слежка за послами, иначе тебе бы сюда проникнуть не удалось.
   Они прижались глазами к специальным щелям в стене, и их глазам предстали удивительные люди. Они были краснокожи, изящны в телосложении, и довольно красивы. Их лица очаровывали странной, кажущейся почему-то жестокой красотой. Корд только взглянул на них, и тут же разочарованно протянул:
   - А-а, эти... У них боги с труднопроизносимыми именами, забавные ребята, к примеру там есть Куицилокопочтитль или нечто в этом роде, он вообще не пойми кто - то ли пернатая ящерица, то ли змеевидный стервятник. Они несколько отличаются от европейских богов, но тоже не слабы, у них хорошая поддержка. Человеческие жертвы отменили только пол века назад.
   - Какое варварство! - Поразилась Лара. Она и представить не могла, что где-то до сих пор вместо барана или быка могут заклать человека. - А теперь?
   - А теперь только по большим праздникам одного раба даже не то что убивают, а просто с него кожу снимают. Но я думаю, что и это скоро отменят, у них тоже идет развитие, и богам приходится мириться с цивилизацией, хоть они и тормозят её повсеместно.
   - Зачем?
   - Затем, чтобы человек не возомнил себя венцом творения и хозяином мира. Христиане в свое время тоже давили прогресс, но они это делали грубо, одной рукой давя, а другой подымая, сейчас же всех устраивает медленное движение вверх, без спешки и с постоянными остановками.
   В это время краснокожие люди - а их было человек восемь в одной комнате, начали переговариваться, затем один из них отделился от остальных и пошел к выходу. Постучав в дверь, он подождал, пока ему откроют - это уверило Лару в том, что они находятся здесь скорее в положении пленников, нежели гостей.
   Дверь открыли и человека выпустили. Остальные продолжили беседу. Все они были одеты в обычную мужскую одежду, и это поначалу спутало девушку, однако она довольно быстро поняла, что трое из них на мужчины, а женщины.
   - Корд, а они откуда вообще? Из Черных земель, или может из Хиндии?
   - Да нет, они действительно из-за океана. - Призрак от удовольствия почти полностью проявился, его ноги, обутые в полупрозрачные сандалии, коснулись пола. - Насколько я в курсе, у них там государство раза в четыре больше нашего королевства, правда, народу там вроде бы поменьше, но все равно я бы не стал ссориться с народом, который может одолеть такие громадные водные пространства ради научной экспедиции.
   - А что такое "экспедиция"?
   - То же, что и обычное путешествие, только с красивой целью. Скажем, решишь ты поехать ограбить могильники в Сиберии. Назовешь это "научной экспедицией", заручишься поддержкой всех возможных монархов и представителей самых влиятельных культов, а потом грабь на здоровье, говоря, что ты "археолог".
   - Буду знать. - Задумчиво произнесла девушка. - А если его величество, король Лакреонт так и не примет их, а, скажем, сгноит в темнице?
   - Ну тогда их маги узнают про это, сообщат касикам или как там зовут их королей, а те уж будут решать что делать. Я думаю, они просто направят следующую экспедицию к туркам, и это будет худшим наказанием для нас.
   - Корд, я понимаю, что это все жутко интересно, но мне бы хотелось знать, что ты думаешь по поводу моего возвращения в свое тело? У моего тела на днях должны начаться женские дни, и я сомневаюсь, что Зара знает, что это такое. Я, когда у меня это началось впервые, хотела даже зарезаться, потому как думала, что пришла моя смерть, долгая и мучительная, спасибо одной маркитантке, объяснила что да как.
   - Ну какая же ты зануда! - Корд скривился. - Давай лучше я тебе покажу христиан. Или сиберийских почтарей, они, кстати, иногда сотрудничают. А еще я могу показать тебе сокровищницу, правда там скучно и поймать могут, тогда точно убьют. А еще есть зверинец, но там жутко воняет, туда никто кроме служителей не ходит, а на днях последний минимум сдох, говорят, через пару недель привезут живого максимума, но это вряд ли, максимумы в неволе не живут.
   - Давай договоримся. - Устало согласилась Лара. - Вначале мы идем куда ты хочешь, а потом ты мне объясняешь, как мы сможем вернуть мне мое тело.
   - Хорошо. Пойдем к сиберийцам, хоть там сейчас тоже скучно - они все сплошь поустраивались конюхами и поварами, заговоров не плетут, а все больше со служанками заигрывают да придумывают, как бы поудобнее устроиться.
   На том и порешили. Пошли к гноллам, здесь пришлось старательно изощряться - они предусмотрительно закрыли все известные им подходы к месту встреч, но впрочем, оставались и неизвестные, узкие, пыльные, с пауками и мокрицами, которых Лара на дух не переносила. Но уговор, как известно, дороже денег, и девушка не раз выматерилась про себя не по-детски, прежде чем они добрались до места, в которое вел Корд.
   Видно ничего не было, было только слышно. Один голос, писклявый и с сильным акцентом, шепелявил что-то совсем непонятно, другой говорил вполне понятно, на общем языке, который было принято считать эллинским, хотя Ксавериус как-то обронил, что к греческому он имеет очень небольшое отношение.
   - Ляо, заткнись! - Сказал второй голос. - Мне это все и без тебя понятно, князь Рагнар не будет в восторге.
   - Хватит ссориться. - Вмешался третий голос, принадлежавший человеку явно властному, привыкшему повелевать. - Сейчас мы набираем карты, в надежде на то, что среди них будут козыри, но если мы не перестанем ссориться, то играть будут не по нашим правилам, а возможно, даже и не в карты, а, скажем, в кости. И где мы тогда будем?
   - Боярин, вы же ..., ...! - Произнес писклявый уже гораздо более разборчиво. - У нас есть ..., и ... ... навсегда!
   - Ляо, ты не в себе. Запомни, король - трус, сибарит и лентяй. Мы должны исходить из того, что все окружающие его разумные люди - наши потенциальные союзники, и вместе с тем вероятные противники, а сам король - всего лишь марионетка, и здесь главное, в чьих руках. Последние пару лет вы почти ничего не делали, а надо было.
   - Ого... - Прошептал Корд. - Сам боярин Морозов пожаловал, а это значит, что в деле князь Рагнар из династии Пинь. Мечты о великой Монгноллии, о восстановлении Руси, Хазарского каганата и Золотой орды вместе взятых. Если бы мне было интересно, я бы нарушил их планы, но мне это еще при жизни надоело. Я буду благодарен им, если они подарят мне хоть несколько забавных минут...
   - Тише! - Шепнула Лара. Она услышала свое имя.
   - ... Эта интриганка. А еще она сошлась с казначеем, но это не страшно, мы ему тоже деньги платим.
   После этой фразы разговор затих, и девушка поняла, что заговорщики расходятся - Корд привел её к самому концу их беседы. Она задумалась над тем, что же ей придется расхлебывать, когда она станет обратно Леди При и ей стало дурно.
   - Ну что ж, а теперь, как я и обещал, - с недовольной гримаской начал Корд, - вернем тебе твое тело. Пошли.
   Все это дело не стоило и выеденного яйца. В комнату Лары они проникли без труда - у каждой двери снаружи стояло по человеку, но туда вело не только шесть дверей. Корд показал еще два входа - через вентиляцию и через ложную стенку в углу.
   Книга была зашита в пуховую перину, обернута в несколько слоев змеиной кожи, чтобы её нельзя было найти с помощью магии и заключена в металлический футляр.
   - Как же она здесь спит? - Поразилась Лара.
   - Она спит на полу, постелив только одно покрывало. Я, помнится, в юности тоже так спал, у нас это называлось "смирением плоти" и удовольствия совсем не доставляло, не знаю, как я только себе все не застудил?
   Лара подумала о своем теле, посочувствовала ему, потом осознала, что думает о себе в третьем лице и решительно отворила створки металлического футляра. Достала книгу, открыла на последней странице с записями и обомлела - последняя запись была сделана кровью, в то время как все остальные - обычными чернилами.
   Однако она наверняка стиралась как и все остальные с помощью слюны и тряпочки, Лара уже удалила в свое время отсюда две записи про себя и добавила одну про Ксавериуса - стирать то, что было написано про него лордом При она не решилась - слишком странные там были иероглифы. Но Корд не позволил совершить ей очевидную глупость, стерев в этот момент последнюю запись.
   - Ты чего? - Пораженно спросил он. - Хочешь оказаться в своем теле в момент танца, недалеко от короля, а Зара в это время будет ошарашенно смотреть на книгу из моей кожи в своих руках? Лучше бери её с собой, потом мы сможем поторговаться с этой интриганкой. Если книга будет в твоих руках, она ничего не сможет тебе сделать, а её судьба окажется под твоим контролем.
   - И судьбы всего мира... - Задумчиво произнесла девушка. Корд поморщился. - А этот, как его, Мордох, мне ничего не сможет сделать?
   - Пока ты со мной - ничего. В среде богов считают, что мои пути неисповедимы, они не могут проследить мои действия. Некоторые из них считают, что я сошел с ума или впал в маразм, а может быть в детство. Ну, я и стараюсь оправдать худшие их опасения.
   - Тебе это удается. - Заявила Лара, в это время она уже закрывала за собой потайную дверь.
   Следующие несколько часов они провели разрабатывая план действий. Бывший Король-Дракон придерживался мнения, что следует выждать, Лара жаждала действий. Наконец решили, что надо сообщить Заре об изменениях в раскладе, но на тело леди При пока не претендовать, дабы не спугнуть девочку.
   Лара пролезла в покои, которые еще так недавно были её по праву, и спряталась там до прихода Зары. Та заставляла себя ждать, очевидно, вляпывалась в очередную интригу. Наконец дверь открылась, и она вошла, устало закрыла за собой дверь и рухнула на кровать.
   - Здравствуй, Зара. - Произнесла Лара, выходя из-за гобелена. - Я не вовремя?
   - Как ты спаслась? - Пораженно спросила похитительница. - Ты должна была умереть! Мордох обещал мне!
   - Мало ли что он тебе обещал? Он и мне обещал, что я умру, если хочешь, я и тебе это пообещаю - правда, при нашей путанице с телами непонятно, кто после этого должен будет умереть. Книга у меня, так что ты в ловушке.
   Зара испуганно ощупала постель, и действительно не нашла там знакомого уплотнения. Она внезапно вскочила и кинулась на соперницу, за счет того, что её тело было более взрослым, она довольно легко скрутила Лару, находящуюся в её теле и тщательно обыскала. Книги она естественно не нашла.
   - Где книга? - Мрачно спросила она. - Или ты мне её отдашь, или я тебя убью, и одной моей проблемой станет меньше.
   - Ты так думаешь? - Удивленно спросила Лара, и внезапно поняла что маленькая авантюристка абсолютно права, смерть Лары в теле Зары решала абсолютно все проблемы, и только книги ей не хватало бы для полного счастья. Книгу отдавать было нельзя. - Книга у моих друзей, и они никогда не отдадут её тебе!
   Это был неправильный ход. Зара оглушила ее подсвечником, а потом, воспользовавшись её беспомощностью, связала полосами, оторванными от простыней. Затем сунула ей тряпичный кляп в рот и задумалась.
   - Лежи спокойно. - Сказала Зара. - Я скоро вернусь.
   И вышла. Едва за ней затворилась дверь, как сквозь стену вплыл Корд. Он отстраненно посмотрел на Лару, затем поразглядывал гобелены, повисел в центре комнаты и совершенно неожиданно спросил:
   - По-моему, что-то идет не так. Ты как считаешь? Ах да, у тебя кляп во рту, надо бы его вытащить.
   - Она - отродье Ехидны, эта маленькая воровка! Я проклинаю день, когда встретила её!
   - Ну, все не так страшно, конечно... - Говоря, призрак материализовался достаточно для того, чтобы развязать ей руки. - Давай лучше поступим так, как это предлагала ты. Главное, что я приобрел за последние века - это умение признавать свои ошибки.
   - Главное, что ты приобрел, это - маразм! - Непочтительно ответила Лара. - Пойдем быстрее.
   Они пошли к тому месту, где спрятали книгу. Затем, тщательно (на этот раз действительно тщательно!) обдумав план действий, приступили к его выполнению. Прошли в камеру, которая несколько дней служила Ларе домом, открыли потайную дверь, Корд заклинил её, затем Лара достала книгу, положила её раскрытой перед собой так, чтобы книжица лежала уже в коридоре, а сама девушка сидела в темнице.
   Затем Корд связал её - как можно прочнее и надежнее, и прислонил к стене. Лара осторожно нагнулась к книге, выругалась, и, тщательно прицелившись, плюнула на корявые иероглифы "Лара превращается Зара, Зара превращается Лара". Следующие несколько мгновений она терлась носом о собственную слюну, стирая красные знаки. И вот ей это удалось - в то же самое мгновение Лара почувствовала легкую дурноту, а затем споткнулась и упала на пол.
   Пол был деревянным, и уже это радовало - значит, всё получилось! Теперь главное, чтобы Корд захлопнул потайную дверь, оставив между очнувшейся в своем теле Зарой и книгой дверь. Быстро поднявшись с пола, девушка сориентировалась - она была в своих апартаментах, рядом с гостевой комнатой, и в её руках находились поварские щипцы для орешков.
   "Она хотела меня пытать!" - С ужасом осознала Лара. Все происходящее до сих пор казалось ей кошмаром, следовало быстро лезть в сеть катакомб и забирать книгу, но она не выдержала искушения и заскочила на мгновение в свою комнату, чтобы выпить немного вина и взять на всякий случай кулуарку - маленький кинжал.
   Потом она обнаружила, что бальное платье не особо приспособлено для лазанья по узким коридорам, да и вообще, когда она была в теле Зары, все это давалось ей куда проще - здесь больше значили компактность комплекции и ловкость, нежели сила.
   Да еще выяснилось (по болям в пояснице и неудобству в низу живота), что критические дни, которые должны были начаться через пару дней, уже заканчивались, очевидно, её организм не перенес потрясений и отреагировал так, как мог, протестуя против неестественных превращений. Заре, скорее всего, было совсем несладко от перемен, возможно, она жалела о них даже больше, чем Лара.
   Наконец она добралась до того места, где лежала книга. Корда не было, однако сама книга лежала, с размазанной по странице кровью. Лара отметила про себя, что надо бы её отмыть, но это было не к спеху.
   Одна мысль о том, чтобы открыть потайную дверь, и зайти туда, чтобы убить связанную Зару бросала её в дрожь. Она решила повременить и с этим, а пока разобраться с собой и своими проблемами.
   Вернувшись в свою комнату, Лара вспомнила о том человеке, который стоял у дверей. Вбегая в свою комнату, она почти не обратила на него внимания, но теперь следовало выяснить, что же произошло в её отсутствие.
   - Войди. - Приказала она, приоткрыв дверь. - У меня сегодня был очень сложный день, я забыла - как твое имя?
   - Мадемуазель никогда его и не знала! - Ошарашенно сказал этот тип, он был одет в недорогой, но вполне приличный камзол, сиреневые лосины, на его поясе слева висела длинная шпага, справа был кинжал. - Меня зовут Луиз д'Алонэ, я один из шести дворян, нанятых Вами позавчера для несения службы при Вас, Вы спрашивали имя только у нашего старшего, шевалье де Куинджа, и это, если честно, несколько оскорбило нас. Но мы понимаем, Вы очень заняты.
   - Как вы несете службу?
   - Как Вы и приказали - мы несем постоянную службу круглые сутки до тех пор, пока не поймают вашу маленькую воровку. Вы говорили, что она может в любой момент появиться здесь, и тогда мы должны будем её поймать.
   - Круглые сутки? - Поразилась она. - Но как, неужели вы не спите?
   - Мы солдаты, а значит умеем спать с открытыми глазами, неся службу и даже разговаривая.
   - А сейчас ты не спишь?
   - Нет, что Вы, спать, разговаривая с такой очаровательной леди! - Лара чуть покраснела от комплимента. Но следующая фраза вогнала её в натуральную краску. - И это даже несмотря на ваше мгм... несколько растрепанное платье. Возможно, даже из-за него.
   Лара посмотрела на себя и вдруг поняла, что не переоделась после своего путешествия по грязным катакомбам. В другое время она обязательно бы переоделась - девушка очень не любила ходить в грязных бальных платьях, порванных на бедре, да еще с длинным разрезом от подмышки до талии.
   Конечно, под платьем были и нижние юбки, и корсет, и куча других совершенно необходимых причиндалов, но они только добавляли пикантности ситуации. Лара тут же приказала дворянину выйти, и вдруг, совершенно неожиданно для себя расплакалась - и в этом было все - и страх, и боль, и облегчение, и смех - всего она не смогла бы даже перечислить.
   Позвонив служанке, она некоторое время ждала. Наконец вошла девушка - с ней Лара была незнакома. Её хитрая лисья мордочка не внушала доверия, девушка спокойно посмотрела на Лару - подобострастия в этом взгляде не было.
   - Мадемуазель желает переодеться? - Вкрадчиво спросила служанка. - Я вам помогу, а заодно расскажу последние новости.
   И действительно, переодевая Лару девушка за пять минут обрисовала ей общую обстановку во дворце - и это были не только обычные слухи, но и довольно странная в её устах информация о действиях короля, наследника престола и казначея. Лара внимательно слушала, присматриваясь к ней, что-то в её облике было странно-знакомым.
   - А теперь может быть мадемуазель поделится со мной своей информацией? - Поинтересовалась девушка, и тут же Лара поняла - девушка была чем-то неуловимо похожа на Леночку. Ей стало совершенно ясно - перед ней агент сиберийских почтарей, гноллка, которая докладывает своему начальству о каждом её шаге и ни на секунду не задумается, когда настанет момент всадить Ларе кинжал в спину...
  

Глава 4

   Из старой прислуги остался один садовник. Как выяснила девушка, её покои теперь напоминали маленькое осиное гнездо, в котором все норовили друг друга ужалить, вызнать лакомый кусочек информации и как можно меньше рассказать. Служанка была гноллкой, повар - турком, садовника уже очевидно успел подкупить казначей.
   И только шестеро дворян, круглые сутки охраняющие её покои, на первый взгляд служили именно ей, и никому более. Вечер постепенно перешел в ночь, Лара осторожно сообщила турку про делегацию из-за моря, про то, что гноллы вновь шевелятся и собираются что-то предпринять, служанке она сообщила то же самое, только вместо слова "гноллы" вставляла "османы".
   Если бы это не было так опасно, это было бы даже интересно. Корд не появлялся, и девушка вдруг засомневалась в своих способностях к ведению интриг и на всякий случай стала обдумывать возможность побега. Зная даже небольшую часть катакомб вокруг своих покоев, это было вполне реально.
   Обдумав возможные выходы из ситуации, Лара решила лечь спать - время было уже позднее, но неожиданно в её дверь постучал Луиз, один из охраняющих покои дворян, и доложил, что к ней просится некий сэр Брамс, а также поинтересовался - пустить или выставить за дверь?
   - Пустить. - Вздохнула Лара, понимая, что поспать ей пока не удастся.
   - Леди При, я понимаю, что теперь не в моем праве претендовать... - Начал молодой рыцарь прямо с порога, однако девушка прервала его:
   - Сэр Брамс, а вас никто не учил здороваться при встрече?
   - Но мы ведь уже виделись! - Пораженно воскликнул сэр Брамс. - И что самое поразительное - вы меня не узнали, или, что вернее, сделали вид, что не узнали, ибо не может такого быть, чтобы ваша память была столь коротка!
   Лара печально улыбнулась. Очевидно, расхлебать наследство, оставленное ей Зарой за несколько дней не удастся. Она не знала, как ей вести себя с сэром Брамсом, и потому решила открыться ему во всем - в конце концов, он её любит и должен будет помочь ей, а союзники в её положении очень нужны.
   - Вы мне не поверите, но это была не я. У меня сейчас страшное положение - а всё из-за того, что в моем теле был другой человек...
   Она рассказала ему все так, как было - ну или по крайней мере, так, как она это себе представляла, опустив, естественно, некоторые незначительные или слишком интимные подробности, в том числе и встречу с Королем-Драконом. Из-за этого в её истории оказалось множество неясностей, и сэр Брамс не поверил.
   - Так не бывает. - Абсолютно серьёзно заявил он, повергая Лару в отчаяние. - Я не могу в это поверить.
   - Брамс, я клянусь вам, что все сказанное мною - правда. - Твердо сказала девушка.
   - А вы можете поклясться, что сказанное вами - это вся правда? - В этом она, конечно же, поклясться не могла. И именно то, что она не стала этого делать, убедило молодого офицера. - Хорошо, я не буду больше выпытывать ваши секреты, даже более того - я помогу вам выпутаться из всего этого...
   - Сэр Брамс, может мы перейдем на "ты"? - Жалобно спросила девушка, которой было неудобно слышать от него подобное обращение после произошедшего в Университете.
   - Да, конечно. Так вот, я вижу два выхода... - "Это хорошо, - подумала Лара, - я не вижу ни одного выхода." - ...Во-первых, ты можешь признаться во всем герцогу Савскому, и он, возможно, примет часть ответственности на себя. Я за тебя поручусь, но, насколько я знаю его высочество, даже если он поверит, тебе после этого будет еще хуже - он скорее всего предложит тебе продолжать игру, рассказывая ему все и выполняя его поручения. Милорд щедр, но требователен.
   - Это не выход. - Устало отвергла такое предложение Лара.
   - Но один выход есть абсолютно точно. Ты можешь выйти за меня замуж и отправиться вместе со мною в замок Брамс, к отцу. Моя фамилия - одна из древнейших, никто не посмеет тебя обидеть, а если кто-то все же осмелиться, то за мною встанут мой отец, у которого множество заслуг перед престолом, и герцог Савский, не последний человек в королевстве.
   Вот здесь Лара задумалась. Конечно, в этом случае она будет достаточно защищенной от всех интриг, и ей не придется с ужасом думать о том, что же будет завтра, но как же её мечты о балах, о поклонниках, о влиянии?
   Зара за небольшое время смогла добиться очень многого - и хорошего, и плохого - о ней заговорили в кулуарах, её перестали воспринимать как забавный курьез, но при этом, конечно, смертельные игры в любой момент могли подвести её под топор палача - измена государству в любое время, даже при самых жалких королях наказывалась почти одинаково.
   - Нет, - с сожалением произнесла она. - Прости, Брамс, но боюсь, что я не могу так просто отказаться от того, что так недавно получила. Кроме того, я думаю, что должна все-таки разобраться в происходящем - нельзя просто бросить это все, иначе может получиться так, что гноллы и турки растащат наше королевство, как это получилось с долиной возле нашей заставы - и получится, что Лось, Варгошмяк, Край, Эльвин - все они умерли ни за что.
   - Ну что ж, тогда я могу только одно сказать - сделав тебе два предложения и дважды получив отказ я не стану твоим врагом, и даже помогу, если ты попросишь о помощи, но сейчас я отойду в сторону - обида слишком велика.
   И лишь в этот момент она поняла, как это было жестоко с её стороны - вначале показать себя абсолютно беззащитной, а на искреннее (пусть и неожиданное) предложение такой помощи ответить отказом. Она попыталась попросить у него извинения, но он ответил - "Я не знаю, за что Вас извинять" и вышел.
   Теперь спать совсем не хотелось. Вновь постучал Луиз, он передал ей приглашение от герцога Савского, который хотел её видеть как можно скорее, хотя при этом он не настаивал на том, чтобы она пришла немедленно - все-таки уже ночь.
   Приглашение её прочитал сам Луиз, поскольку по-эллински она читать не умела. Он же порекомендовал ей все-таки пойти к герцогу немедленно, мотивируя это тем, что он слаб и может скоро умереть, в то время как дело наверняка касается наследства.
   Лара не была настолько меркантильна и глупа, чтобы поверить в такой оборот, но решила все же пойти к его высочеству. Она взяла с собой сумку, в которую положила книгу, а так как кроме книги ничего в её покоях не нуждалось в такой тщательной защите, предложила шестерым дворянам отдохнуть нормально.
   Двое из них спали на посту, впрочем, к чести их будет сказано, просыпались они сразу же, как только открывалась дверь, которую им было приказано отдохнуть. Луиз вызвался провожать её - несмотря на то, что в центре королевского дворца обычно было спокойно, ночь - не самое благоприятное время для прогулок одинокой молодой дамы.
   Лара согласилась - маленький кинжал не давал ей ощущения защищенности, а портупея со шпагой к вечернему платью подходили не очень.
   До апартаментов герцога было совсем недалеко - следовало выйти на узкую улочку, над которой нависали с двух сторон лепные балконы, затем пройти через серию проходов. После этого перейти маленький мостик над ручьем, гордо именующимся "Бурлящий" (к слову сказать, назвать его таким образом мог только поэт, обладающий очень бурной фантазией), а затем постараться не запутаться в цепи переходов под основным зданием дворца - места, где король должен проводить большую часть своего времени.
   Но король пренебрегал как своими обязанностями, так и громадным четырехэтажным зданием, которое почти полностью предоставил для своих многочисленных родственников. У каждого владыки провинции там были свои апартаменты - в том числе и у герцога Савского.
   Но сам он жил в небольшом двухэтажном павильоне, который располагался за основным зданием дворца, в глубине парка. Герцог не желал даже пассивно участвовать в еженощных увеселениях вельмож.
   - Кто тут по ночам бродит? - Поинтересовался стражник. Лара видела его во дворце герцога, когда вынужденно отдыхала в Савве, это был один из дворян его высочества. - Я вас помню, вы леди При. Герцог говорил, что вы можете зайти. Сейчас я попрошу, чтобы ему доложили о вашем приходе.
   - Он еще не спит? - Поинтересовалась Лара.
   - К сожалению, у герцога бессонница. Впрочем, для вас это к лучшему.
   Её пригласили внутрь - пройдя через три комнаты и длинный коридор, девушка оказалась в покоях его высочества - здесь все свидетельствовало о богатстве и тонком вкусе хозяина, особенно её заинтересовали несколько полотен с изображением красивых девушек - очевидно, сюжеты из мифологии.
   Лара не была сильна в этом, порой с трудом отличая Данаю от Афины, хотя отличить их несложно - но что поделать, девушка воспитывалась людьми, которые меньше всего беспокоились об этой стороне педагогического процесса.
   Сам герцог возлежал на кровати, читая громадный фолиант, весом не менее двадцати килограмм. Книга эта упиралась нижним краем корешка в специальную подставку - очевидно, его высочество регулярно читал в постели. Он повернул голову, увидел девушку, и показал ей кивком на кресло возле кровати.
   - Ларочка, ты меня очень огорчаешь... - Хрипло произнес он после минутного молчания. - Это что еще за слухи о твоих связях с казначеем? До меня дошло, что ты наняла поваром турка, крайне подозрительного человека, а служанкой - очевидную шпионку сиберийцев. Веришь ли, я уже жалею о том, что месяц назад поручился за тебя перед королем.
   - Ваше высочество, вы мне наверное не поверите, но это была не я...
   История повторилась, с той лишь разницей, что его высочество не был в неё влюблен, а потому не имел желания поверить в то, что она рассказывала. Он быстро нащупал слабые места в её рассказе и заставил выложить все о Корде. Лара ненатурально заламывала руки, прося герцога не выдавать в случае чего призраку то, что она про него рассказала и не рассказывать о нем никому другому. Впрочем, у неё осталось впечатление, что его высочество так и не поверил в рассказ о призраке.
   - Забавно... - Пробормотал герцог Савский, и вдруг начал вылезать из-под фолианта. - Можно мне взглянуть на эту твою книжицу? Или ты её по глупости оставила в другом месте?
   - Не вставайте, вы же больны! - Забеспокоилась Лара. - Книга у меня с собой, я вам её сейчас дам.
   - Болезнь - это для всех остальных. Кстати, я был несколько удивлен слухом о том, что меня отравила какая-то девчонка, учитывая, что слух о своей болезни - абсолютно, кстати, ложный - я распустил сам. Впрочем, в свете твоего рассказа можно понять, что же происходило на самом деле.
   Герцог поднялся с постели - он действительно был здоров, хотя с помощью освещения и, очевидно, грима выглядел едва ли не умирающим. В его движениях не было и намека на болезнь, полностью одетый, он наверняка лишь перед её приходом специально лег в кровать.
   - Я помогу тебе, но и ты поможешь мне. - Это было то, чего она боялась. - Мы вместе проведем эту партию, и, клянусь Зевсом, я постараюсь чтобы ты не пожалела о том, что открылась мне.
   - Ваше высочество, вот. - Девушка подала ему книгу. - Я не знаю, что мне с ней делать.
   Герцог Савский внимательно осмотрел книгу. Судя по тому, как он её держал, когда открыл и с каким странным видом закрыл, он в ней ровным счетом ничего не понял.
   - Что здесь написано?
   - Множество странных вещей - начиная от того, где можно найти серу и ртуть, заканчивая странной, но очень подробной трагической историей семейства Штеццер.
   - Понятно. - Его высочество вплотную подошел к ней и посмотрел девушке в глаза. - Ты знаешь эту историю?
   - Я её читала.
   - Но ты понимаешь, что, очевидно, все беды этого благородного семейства произошли из-за ссоры Генриха Штеццера с Аланом При, дедом лорда При, которого ты знала? Как я вижу, эта книга - страшная вещь, если даже маленькая безграмотная девчонка могла нарушить равновесие при дворе за несколько дней, то мы с тобой проведем более умную кампанию и я очень удивлюсь, если Ника обойдет нас своим вниманием.
   Он рассказал ей о том, что она знала и так - Лакреонт - тряпка, армия бездействует, провинции мечтают отойти из-под руки сюзерена, болезни и нищета уносят людей в аид, оставляя королевство без населения.
   Следовало помочь королю стать решительней либо заменить его на кого-нибудь менее склонного к танцам, а затем решить насущные государственные проблемы, используя как книгу, так и влияние на монарха. Его планы живо напомнили ей безумные прожекты Сент-Мора, о чем она незамедлительно сообщила герцогу.
   - Сент-Мор был извращенцем, - из этих слов Лара поняла, что виконт канул в лету, - и граф Сперанский в данном случае был абсолютно прав - если человек пытается изменить мир, не имея на то ни средств, ни ума, то вполне логично лишить его головы и остатков имущества, дабы другие не попытались последовать дурному примеру. Наш случай иной.
   В эту ночь решили ничего не предпринимать, книга к облегчению (и огорчению) Лары осталась у его высочества, все дела оставили на следующий день. Он попрощался с ней, позвонил в звонок, висящий над кроватью, и проводить девушку вышла невысокая, спортивного вида благородная леди, влюбленными глазами смотрящая на герцога Савского.
   Луиз ждал её возле выхода из герцогских покоев - он был вполне доволен собой, как оказалось, ему удалось выиграть в кости у гвардейца два золотых, что составляло около четверти его месячного жалованья на службе у Лары. До дома дошли без приключений, а вот дома их ждал сюрприз.
   И крайне неприятный, если не сказать - страшный. Дверь была открыта нараспашку; сразу за ней лежал мертвый садовник, с изящным кинжалом в сердце. Луиз обнажил шпагу, Лара вынула кинжал из трупа, он был значительно длиннее той миниатюрной игрушки, которую она прятала за корсажем.
   В коридоре горел свет, однако никого не было - и только длинный кровавый след тянулся по полу в сторону её покоев. Луиз прошел первым, он осторожно открыл дверь, заглянул внутрь, затем обернулся и мрачно произнес:
   - Я не уверен, что вам это стоит видеть.
   - Это мои покои, я не могу не знать, что здесь происходит! - И вслед за ним она вошла к себе.
   Всего за полтора часа из довольно уютной эта комната стала прямо-таки камерой пыток - всюду кровь, к стене прибита гвоздями служанка-гноллка с явными следами пыток на молодом обнаженном теле, в дальнем углу, возле дверей, ведущих в помещения для слуг, прислонился к шкафу с платьями повар-турок. Он был еще жив.
   - Что произошло? - Резко спросил Луиз.
   - Красные люди... - прошептал осман. - Им была нужна какая-то книга, будь проклят тот день, когда я согласился на предложение Шарим-бея и приехал сюда... Добейте, не будьте так жестоки...
   Подойдя поближе, Лара поняла, почему он сидел столь прямо - его плечи, так же как и ладони служанки, были прибиты к поверхности, возле которой он сидел. Одежду с него не сняли, хотя и распороли по всей длине - следы жестоких мучений у него были видны только по лицу, да еще кровь, которая скопилась вокруг него.
   - Разрешите? - Спросил Луиз и Лара кивнула. Дворянин вонзил свой кинжал в сердце повара, и тот уронил голову на грудь.
   Кровь с кинжала он, нимало не смутившись, вытер об одежду мертвого. "Куинджи!" - Крикнул он в открытый проем двери. Никто не откликнулся, оттуда не слышно было ни шороха. Они прошли внутрь. Лара здесь была только один раз - когда покупала апартаменты, с тех пор в помещения для слуг она не заходила.
   Везде царил ужасающий беспорядок, время от времени её взгляд натыкался на пятна крови - Луиз удовлетворенно пробормотал:
   - Хоть не во сне перерезали... - Очевидно, про своих друзей - но с чего он это взял, было непонятно.
   В комнате, где они должны были спать, беспорядок был особенно сильным - в одной из стен был даже пролом, ведущий в какой-то тайный проход, но слишком маленький для того, чтобы в него пролезла даже Зара. Все пятеро были мертвы - и у всех в руках было обнаженное оружие, у двоих на клинках виднелась кровь.
   - Луиз, это какой-то кошмар. - Сказала Лара, проверяя пульс у очередного мертвого дворянина. - Я даже не представляла...
   - Судя по тому, что вы нас наняли, представляли. - Несколько грубовато перебил он её. - Но вы не виноваты - это скорее мои друзья плохо выполнили свою работу и умерли из-за этого.
   - Я...- Она хотела сказать, что не нанимала их, но вовремя одумалась. - У них есть семьи?
   - Поверьте, те у кого семьи есть, своих уже обеспечили. На вас только один долг - взять на себя похороны.
   Они стояли спиной к дверям и потому не видели, как оттуда бесшумно появился краснокожий человек, с длинным странным клинком в руке. Он внимательно посмотрел на Лару, перевел взгляд на Луиза, что-то решил для себя, вложил клинок в заплечные ножны и вынул удавку.
   Ловким движением он накинул её на шею Луизу и, резко затянув поверх камзола на шее, уперся рукой в верх спины, дожимая второй рукой. Однако намерениям его не было суждено свершиться - потому что Лара заметила происходящее, и, не подходя к краснокожему, метнула в него кинжал с левой руки, в которую она его переложила, когда начала проверять пульс у мертвых - теперь в этом не было сомнений.
   Кинжал вонзился в левое предплечье странного человека, тот молча перенес боль, оставил попытки затянуть до конца удавку, и вновь выхватил меч из-за спины. Луиз упал на колени, стараясь откашляться, Лара попыталась вырвать шпагу из рук одного из погибших - но это было нереально.
   Тогда она достала из-за корсажа маленький - чуть больше ладони по всей длине - кинжал. Краснокожий сдержанно усмехнулся - он не воспринимал её всерьез, несмотря на тот кинжал, который он только что извлек из своего предплечья.
   Действительно, маленькая кулуарка не предназначалась для метания, ею можно было только колоть, желательно - сзади, потому что короткое лезвие опытному человеку легко было отклонить даже рукой, просто перехватив руку с оружием.
   Между ними стоял на коленях Луиз - и краснокожий решил избавиться от него, проткнув мечом, однако на дворянине под камзолом оказалась легкая кольчуга. Меч, скользнув по металлу, не причинил вреда Луизу. В этот момент Лара сделала вид, что кидается на своего противника, тот рассмеялся и вновь поднял меч, рассчитывая, что девушка просто напорется на него, однако она сделала шаг в сторону, быстро присела на одно колено, приняла из рук Луиза его шпагу, и, встав, парировала следующий - куда более серьезный - удар.
   Противник ей попался очень серьезный, с его техникой боя она не была знакома, и потому поначалу ей пришлось тяжело. Кроме того выяснилось, что не убил он её сразу только потому, что не принял всерьёз, а может и просто не хотел убивать, желая узнать, где находится книга.
   Однако она быстро перестроилась, кроме того, ему очевидно нечасто приходилось драться в замкнутых помещениях. Бой был недолог - он неосторожно наступил на руку одного из покойных, и девушка проткнула его печень, когда краснокожий оступился. Вторым ударом она, не желая рисковать, пронзила его горло.
   - Ох, плохо-то как! - Прохрипел Луиз. - Хорошо, что я люблю жесткие воротники, это меня спасло.
   Он поднялся с колен, оглядел мертвеца, привычно обыскал труп - в том, что он делал это не раз, сомнений не было. На его шее висел странный амулет, о который Луиз обжегся, из карманов он вынул несколько черных бусин.
   - Черный жемчуг. - Узнала Лара.
   - Для взяток, что ли? - Поморщился, потирая руку, Луиз. - Трофеи - ваши. Кстати, это совсем немало.
   За окном начало светать. Ночь подошла к концу, Ларе внезапно захотелось спать, но необходимо было оповестить о произошедшем герцога. И еще позвать королевскую стражу - надо же, такой скандал в пяти минутах ходьбы от покоев самого короля!
   Луиз тихо шептал что-то - очевидно, возносил благодарственную молитву своим богам. Про французов давно ходили слухи, что среди них много еретиков, не признающих Зевса Всемогущего...
  
  
  
  

Глава 5

   Его величество был в бешенстве. Еще бы - такое и прямо возле его покоев! Поначалу он рвал и метал, требуя посадить в темницу всех причастных к этому делу (то есть всех заморских послов и Лару с Луизом), однако лорд Бэрримор смог убедить его в том, что это было бы слишком поспешно.
   Лару допросили четыре раза, причем в четвертый раз её допрашивал сам Бэрримор, но про книгу она ничего не сказала. Луиза она также предупредила, чтобы тот не болтал, и он поклялся ей в этом рыцарской честью. Однако до конца она ему все-таки не поверила - к сожалению, слишком многие в последнее время могли снять пятно позора с клятвопреступника - как сам король, так и первосвященники старших богов.
   Тем не менее, когда они снова увиделись, выяснилось, что он не открыл этой тайны дознавателям, и даже был оскорблен её вопросом.
   - Лара, вы моя хозяйка, а я не простолюдин, чтобы продавать ваши секреты. Вы можете скрывать от меня все что угодно, но это может выйти вам боком, в то время как открывшись мне, вы получите честного и верного советника.
   Она задумалась, но ненадолго. К сожалению, любой неосторожный шаг вел её на дыбу, а следом за ней пойдет и Луиз, и для него же будет лучше, если он ничего не будет знать. Конечно, это было не совсем честно по отношению к нему, но она не могла ничего с собой поделать - и потому промолчала.
   В совершенно разбитом состоянии, желая только достичь любой горизонтальной поверхности, на которую можно было бы упасть, она вернулась в свои покои. Их охраняли двое королевских гвардейцев - любезность и предосторожность его величества.
   Внутри было грязно. И холодно. Камин никто не растапливал, кровь и грязь никто не убирал, вынесли только тела. Луиз, который пытался нанять кого-нибудь в прислугу, вернулся через пару часов, заявив, что после такого происшествия ни одна даже совершенно дурная девица в горничные к ней не пойдет.
   Нанимать алкоголиков и тунеядцев за цену профессионалов в повара и садовники он тоже не решился, единственное, что он смог сделать - так это нанять двух женщин для выполнения разовой работы по уборке апартаментов от грязи, крови и обломков мебели.
   Но Лара об этом узнала только на следующее утро, потому что когда Луиз с нанятыми женщинами вошел в её покои, девушка, укутавшись в несколько одеял, крепко спала.
   Луиз самоотверженно отразил несколько попыток посланников герцога Савского пригласить Лару к его высочеству, мотивируя это поначалу её усталостью, сном, а затем даже и своей шпагой, которую посланники может быть и не приняли бы во внимание, если бы снаружи не стояли королевские гвардейцы.
   Проснулась она от страшного грохота. "Где-то я это уже слышала" - подумала она спросонок, прежде чем закричать в ужасе:
   - Ксавериус!!!
   И действительно, это был он. Втащив на себе в её комнату Луиза, старый маг грозно вопросил:
   - Лара, где книга?
   Луиз непонимающе смотрел на катающуюся по кровати в приступе смеха девушку. Ксавериус огладил свою бороду, его взгляд несколько смягчился и он продолжил:
   - Девочка моя, я догадался, что ты нашла книгу уже в тот момент, когда почувствовал, что моя магия вновь стала нормальной. Потом мне стоило некоторых трудов убедить ректора в том, что ему будет более выгодно получить книгу, нежели казнить меня.
   Он стряхнул с себя Луиза, который выглядел весьма потрепанным после всех приключений - времени на то, чтобы переодеться дворянин так и не выкроил. Луиз осознал, что произошла встреча старых знакомых, но на всякий случай спросил:
   - Лара, это ваш друг?
   - Без сомнений! - Ответил Ксавериус, не дав ей сказать и слова. - И более того, я уверен, что она с пониманием отнесется к ситуации и не позволит казнить меня, а просто передаст маленькую, не очень красивую и совсем ненужную ей книгу!
   - Её у меня нет. - Наконец сказала Лара, перестав смеяться. - Она у герцога Савского.
   - Он не согласится её продать. - Обреченно вздохнул маг. - Как ты расцениваешь шансы украсть книгу?
   - Никак. Я не собираюсь этого делать, и тебе не советую. - Отрезала девушка.
   - Значит, предлагаешь мне заранее смириться с фактом своей смерти? - Жалобно спросил Ксавериус. - И зачем я только покинул благословенные леса во владениях графа Сперанского? Ради кого? Жалкие, ничтожные завистники, все норовят избавиться от меня, забывая о том, сколько благодеяний я им принес!
   - Что ты называешь "благодеяниями"? - Поинтересовалась девушка. - Сожжение города, разрушение жилых зданий, или может быть издевательства над бедным животным...
   - Может быть, превращение королевских гвардейцев в лягушек? - Быстро добавил Луиз.
   - Это были королевские гвардейцы? - Смутился Ксавериус. - Что-то я не подумал даже... Как-то неловко получилось, может быть извиниться?
   Лара вдруг поняла, что за звук она слышала - очевидно, это падали алебарды гвардейцев. Ксавериус выглядел смущенным, но это совсем не извиняло его в её глазах.
   - Немедленно преврати их обратно! - Потребовала девушка. - У меня и так хватает неприятностей с его величеством.
   - А они не будут возмущаться? - Застенчиво поинтересовался волшебник. - Некоторым почему-то не нравится, когда их превращают в лягушек. Вот я понимаю, хиндийцы - они это восприняли бы как нормальное явление, а наши, остолопы, вечно чем-то недовольны!
   - Ну, мне лично не понравилось бы превратиться на посту в лягушку... - Задумчиво произнес Луиз. - Я счастлив, что ты меня сразу не заметил.
   - Все, хватит. - Отрезала Лара. - Или ты, Ксавериус, прямо сейчас возвращаешь солдатам их истинный облик, или у нас с тобой не будет вообще никакого разговора.
   - Это, кстати, спорный вопрос насчет их истинного облика... - Попытался начать дискуссию старый маг, но девушка на него так посмотрела, что он решил её тут же и прекратить.
   Гвардейцы, успевшие поотпрыгивать подальше от дверей, действительно не выглядели особо счастливыми, а если учесть, что им пришлось абсолютно голым, прикрывая ладошками срамные места, идти под взглядом Лары к своей одежде... "Ну что ж, одним врагом больше, одним меньше, какая разница?" - Нервно подумал Ксавериус, глядя на солдат.
   Как выяснилось, им самим было невыгодно сообщать о происшествии королю, поэтому волшебнику можно было бы вздохнуть с облегчением, но этому мешали не совсем дружеские взгляды солдат, как-бы говорящих - "Ну, попадись нам в темном переулке, желательно со спины!"
   После этого забавного недоразумения (по крайней мере так это представлялось Ларе) разговор был продолжен.
   - Есть один вариант. - Сказала она. - После того, как герцог Савский осуществит свои планы, он, возможно, согласится отдать книгу Университету, если вы убедите его в том, что там книга будет в сохранности. Ну, или по крайней мере он может отдать вам её на сохранение.
   - Я не уверен, что ректора это устроит. - Скривился старый волшебник. - Возможно, после такого варианта он и предложит мне заменить высшую меру на пожизненную пытку, но я бы, если честно, предпочел что-нибудь попроще, вроде маленькой усадьбы, теплой ванны, бокала вина...
   - Кстати, надо послать кого-нибудь предупредить Студента! - Неожиданно вспомнила Лара. События последних суток намертво выбили из её памяти опасность, грозящую старому другу.
   - Студент? Я его видел, он сейчас едет сюда, у него вроде бы было по пути приключение, какие-то придурки попытались его в одной таверне убить, спящим, а у Люцика - бессонница, да еще шпага под подушкой, так что он договорился с одним жрецом, чтобы тот их похоронил по-человечески, и даже задерживаться не стал. На самом деле он кучу времени потерял в замке герцога Савского, у него там любовница, жениться ему приспичило на старости лет.
   - Женился? - Пораженно спросила Лара.
   - Да нет, он ей по обычной своей дурости обещал, что почетной гостьей на свадьбе будет леди При, так что его невеста теперь ждет, когда ты вместе с ним обратно туда приедешь.
   - Лара, вам бы надо к герцогу сходить... - Тихо сказал Луиз. - Он ночью своих людей за вами присылал, очень настаивал. - Слово "очень" Луиз произнес так проникновенно, что девушка поняла - дело тут нечисто.
   В этот момент вошел один из королевских гвардейцев - тридцатилетний коренастый мужчина при усах и с нашивками сержанта - и сообщил, что некая графиня Лоренцо просит у леди При позволения войти.
   - Лоренцо! - Обрадовалась Лара. - Да, конечно!
   - Здравствуй. - Осторожно произнесла графиня, пристально смотря на девушку. - Ты в последнее время каждый день меняешься, надеюсь, что сегодня эта перемена - к лучшему. Кто это?
   - Ксавериус, маг, и Луиз д'Алонэ, дворянин из моей охраны. - Представила девушка. - Графиня Лоренцо, моя подруга.
   - Уже не уверена. - Серьезно сказала Лоренцо. - Два дня назад ты высказала некоторые сомнения по поводу моего поведения и попыталась познакомить меня с каким-то уродом, у которого прадед был мельником. Я сомневаюсь, что так поступают с подругами.
   Лара смутилась. Ей уже надоело отдуваться за поступки Зары, не хотелось оправдываться, и даже мелькнула шальная мысль пойти к сэру Брамсу, извиниться перед ним за все и спросить - не будет ли он столь великодушен чтобы вспомнить о своем любезном предложении?
   В этом было несколько плюсов - ей трудно было одной, и никто из окружающих её людей ничего не делал за так, кроме того, она была все-таки женщиной, которой необходимо внимание. Ведь нельзя же считать нормальным мужским вниманием обнаженный меч в руках краснокожего или политические амбиции герцога Савского? Не говоря уже о Луизе, который получал за свои услуги золотом...
   - Ксавериус, ты поможешь мне, я помогу тебе. - Сказала Лара магу. - Лоренцо, прости меня за ужасное поведение, но у меня были не самые лучшие дни.
   - Я понимаю. - С готовностью отозвалась графиня, хотя вряд ли она что-либо понимала.
   - Да, Лара. - Отозвался Ксавериус.
   Всё было не так уж плохо. По крайней мере несколько мгновений, пока гвардеец не сообщил о приходе посланца от герцога Савского. Герцог был в ярости.
   Лара решила, что откладывать этот визит было бы слишком рискованно, и потому попросила прощения у графини Лоренцо, но та сказала, что может её подождать. Ксавериус решил, что ему было бы неплохо и самому поговорить с его высочеством, и, несмотря на то, что Лара пыталась его отговорить, увязался за нею.
   Луиз остался с графиней - правила хорошего тона не позволяли леди При оставить гостью в одиночестве, кроме того, хотела бы она посмотреть на того идиота, который встанет на пути у Ксавериуса, получившего свои силы обратно.
   Да, в этом сомнений не было - Лара действительно хотела бы посмотреть на такого идиота, у бедной девочки слишком мало было развлечений. Приключений - много, а развлечений - мало.
   Герцог ждал её. Он несколько удивился присутствию Ксавериуса, но достаточно легко смирился с ним. Ему пришлось рассказать о роли мага во всей истории - начиная с того момента, как его выгнали из Университета, и заканчивая тем, как Лара сделала в книге новую запись, касающуюся непосредственно волшебника.
   - Значит, вы знаете о том, что из себя представляет данная книга... - Утвердительно произнес герцог. - Ну что ж, в таком случае, вы не сможете отказать нам в помощи и некоторых... Скажем так - консультациях. Магия порой бывает непредсказуема, и дабы получить желаемый результат, нужно максимально четко выразить свои пожелания.
   - О да! - Согласился маг. - Приятно говорить со знающим человеком. Помню, как на четвертом курсе ради обычной шутки мне пришлось составить заклинание на полторы тысячи слов. На то, чтобы только прочитать его, ушло около двадцати минут!
   - А что это было за заклинание? - Поинтересовалась Лара.
   - Да так, безделица - меня один горожанин назвал идиотом, я ему за это обмен веществ перестроил, так, чтобы соль стала рвотным, а вода - слабительным. Ничего, я справки наводил, он до сих пор жив - на одном сельдерее с капустой. И, кстати, помоложе меня выглядит, без всяких заклинаний.
   - То есть на заклинания, которые могли бы изменить судьбу нашего королевства, понадобится много усилий? - Озадаченно спросил герцог.
   - Да нет, усилия уйдут на то, чтобы они работали правильно, а если вам все равно, как менять эту самую судьбу, то пишите что хотите.
   От такого равнодушия у его высочества даже рот открылся - но он тут же совладал с собой и мрачно выругался. Его козлиная нога (она была босой - герцог не скрывал её перед Ларой и Ксавериусом) выстукивала странный ритм. Он еще раз посмотрел на волшебника, потом перевел взгляд на Лару, достал из сейфа в углу книгу, и положил её на письменный стол.
   - Открывай, пиши. - Приказал он Ларе. Та села за стол, макнула перо в чернильницу. - Король нездоров. Он временно передает свою власть его высочеству, великому герцогу Испанскому, который, в свою очередь, просит герцога Савского помочь ему в управлении королевством. Ты чего не пишешь?
   - Ваше высочество, - трагически начала девушка, - я смогла написать только "Король нездоров", а такой оборот как "он временно передает свою власть" слишком сложен для меня.
   - Напиши "власть переходит". - Посоветовал Ксавериус, и герцог после секундного раздумья подтвердил его директиву.
   - А как писать "который, в свою очередь"? - Лара нервничала - ей вообще редко приходилось писать, лорд При в свое время больше учил её читать.
   - Пиши - "он отдает бразды правления"... - Начал было герцог, но увидев жалобный взгляд Лары смутился и замолчал. - Отложи книгу, вначале напишем это в черновую, и только потом занесем в неё.
   Около получаса они втроем составляли эту фразу так, чтобы её могла записать девушка и при этом смысл не потерялся. В тот момент, когда она (фраза) была уже готова, герцогу доложили, что прибыл королевский посланец. Его высочество вышел, через пару минут вернулся, и сообщил девушке и магу, что король нездоров. Он передает власть своему младшему брату - герцогу Испанскому.
   - Действует... - Ошарашенно сказала Лара. - Ну что, писать дальше?
   - Нет, его величество вызывает меня к себе, вы меня здесь подождите, я скоро вернусь. - Герцог вышел было, но тут же вернулся и забрал с собой книгу, озабоченно посматривая на Ксавериуса. В закрываемой двери отчетливо щелкнул замок.
   - Сдается мне, по его расчетам мы отсюда живыми не выйдем. - Вдруг догадался маг. - Мы слишком много знаем. Надо бежать.
   - Ксавериус, от обладателя книги далеко не сбежишь! И знать меньше мы не станем, только добьемся того, что герцог Савский станет нас преследовать. Кроме того, ему же невыгодно привлекать кого-то со стороны, а значит, записи в книгу вносить буду я.
   - А зачем ему я? - Старый волшебник со всей силой своего недюжинного воображения представил себя на погребальном костре. - Я ему не нужен, и он попытается меня убить. Но никому из завистников еще неизвестно, что ко мне вернулись мои силы!!!
   Глаза волшебника безумно заблестели, он вскинул вверх свои руки, выкрикнул странное слово, и в центре комнаты материализовалась маленькая катапульта. Лара озадаченно посмотрела на катапульту, потом на мага.
   - Это что?
   - Да так... - Смутился волшебник. - У меня привычка выработалась за последние годы - я когда произношу заклинание, то имею в виду нечто примерное, не совсем точное. Когда магия работает хаотично, это имеет свои преимущества, а теперь вот привычка стала сильнее меня, и я забываю, что могу получать конкретно то, чего желаю.
   - Ты хотел катапульту? - Поразилась девушка.
   - Да нет же! Я хотел какое-нибудь смертельное оружие, как можно мощнее.
   - Тебе повезло, что это не боевой слон. Впрочем, в этом мне повезло не меньше, чем тебе. Кстати, чтобы герцог не мог нам ничего плохого сделать, можно написать в книге, что он нас любит. Меня - как дочь, тебя - как брата. Если сказать ему, что это часть его фразы, то он даже ничего не заметит.
   - Отличная идея! - Обрадовался Ксавериус. - И еще напиши там, что он очень хочет отдать книгу мне. Себе можешь написать, что он хочет поделиться с тобой наследством, да и вообще - леди При - это древняя, уважаемая фамилия, достойная лучшего положения. Напиши, что ты нравишься наследнику престола. Замуж может и не выйдешь, но поверь мне, любовницы как правило имеют больший вес, нежели жены.
   Они порассуждали на эту тему некоторое время, впрочем, большинство планов оказалось совершенно невыполнимыми - Лара была не настолько грамотна, чтобы в несколько иероглифов вставить сложнейшие смысловые конструкции.
   Герцог вернулся только через два часа. За это время волшебник несколько раз успел сотворить по паре бокалов вина - и теперь вся комната была уставлена пустыми бокалами, а Лара хорошо опьянела.
   Его высочество внимательно осмотрел комнату, задумчиво провел пальцем по катапульте, а потом предложил девушке и волшебнику остаться у него переночевать.
   Тень подозрения мелькнула у Лары, но вино расслабило её, и она согласилась. Ксавериус желал продолжения вечера, и его высочество (не без внутреннего содрогания) позволил ему сотворить еще пару бокалов.
   Сам герцог к вину не притронулся, он о чем-то усиленно размышлял, маг за десять минут выпил оба бокала, после чего слуга его высочества показал им покои, в которых они могли бы переночевать. Вечер только начинался, но Лара не выспалась, а волшебник был основательно пьян, так что уснули они быстро.
   Ларе приснился сон. Два рыцаря - один в абсолютно белом доспехе, другой в броне из вороненой стали стояли напротив и мирно беседовали, в то время как вокруг них кипела битва - простые пешие воины, одни - с белыми щитами, другие - с черными убивали друг друга.
   - Сэр Кори, вы не совсем правы в данном вопросе... - Лениво бросил Черный.
   - Да, барон, признаюсь честно, мне и не хотелось бы быть правым, мне бы хотелось просто получить желаемое. - Ответил ему Белый. - А ваша жена, поверьте, не просто желаема - она желанна во всех отношениях.
   - Я бы отдал вам её и так, но к сожалению - предрассудки, молва... - Скучающе говорил Черный, отступая чуть в сторону и давая место двум воинам, выясняющим отношения на мечах. Через мгновение один воин убил другого и побежал помогать своим друзьям, в то время как рыцари не сошли со своих мест, почти не обращая внимания на сражение.
   - В этом отношении косность морали налицо, и прогрессивные взгляды не приветствуются. Кстати, по-моему, я выигрываю? - Он был прав, белые явно одолевали черных.
   Черный рыцарь снял с пояса рог и протрубил какой-то сигнал - его воины бросили свое оружие и сражение прекратилось. Все это происходило как бы на маленькой поляне, окутанной со всех сторон мраком, и вот из клубов этого мрака вышла женщина лет тридцати, очень красивая - чуть вьющиеся длинные черные волосы, умные зеленые глаза, изящный носик и чувственные губы, статную фигуру облегало темно-фиолетовое платье, схваченное на талии изящным ремешком.
   - Кори, все не так просто. - Сказала она, включаясь в разговор.
   - Да, действительно. - Подтвердил Черный рыцарь, всаживая кинжал женщине в сердце. - Забирай.
   Белый некоторое время внимательно смотрел на оседающую женщину, потом подошел к ней и поднял её на руки. Мертвая - а в этом не было сомнений - открыла глаза и четко произнесла:
   - Мы были неправы. - После чего закрыла глаза навеки.
   - Это не повод... - Задумчиво произнес Белый, после чего опустил женщину на землю, обнажил свой меч и бросился на Черного. Тот расхохотался и зеркальным движением обнажил свой клинок - он был левшой. Несколько минут они обменивались ударами, которые довольно часто проходили, но не наносили особых повреждений - доспехи служили достаточной защитой.
   - Умри! - Наконец крикнул Белый, всаживая свой меч под забрало противнику.
   Внезапно декорации сменились и Черный умер уже на фоне высоких гор, уходящих белыми вершинами в облака. Вокруг не было никого кроме них двоих.
   - Мы были неправы. - Произнес Черный раскроенным ртом.
   Белый отшатнулся от него, затем попытался расшнуровать свой доспех, но это у него не получилось даже после того, как он скинул латные перчатки. Тогда Белый достал длинный кинжал и всадил его себе в глаз, предварительно сняв шлем.
   - Мы были неправы. - Произнес он и безумно расхохотался.
   Лара вздрогнула и проснулась - ну надо же такому присниться! Лежать было на удивление неудобно - она открыла глаза и поняла, что это отнюдь не герцогские покои. Она была связана и лежала в темнице.
  

Глава 6

   Она догадалась, что герцог получил то, чего хотел, и без её помощи. Впрочем, был еще и такой вариант, что он просто перенес в книгу то, что она написала в черновом варианте на простой бумаге - но в этом случае все будет не так просто, потому что девушка успела дополнить фразу двумя иероглифами, согласно которым его высочество должен полюбить её как дочь и Ксавериуса как брата.
   Однако в данный момент она лежала связанной по рукам и ногам в темнице, и могла только предполагать. На самом деле, оказавшись здесь, Лара испытала даже некоторое облегчение - не надо было больше выпутываться из интриг, паутиной охватывающих её со всех сторон, отвечать за поступки других людей, пытаться что-то сделать, да еще постараться, чтобы сделанное было правильным...
   Хотя с другой стороны, Ларе было бы грустно умереть, так и не дожив до своего семнадцатилетия, так и не познав настоящих радостей любви, не достигнув вершин светской власти, не осуществив всех своих планов.
   "Умереть от старости было бы куда хуже, - пыталась она убедить себя. - А так я умру молодой и красивой." После этой мысли, пришедшей столь некстати, девушка расплакалась. Слезы щипали глаза, но вытереть их не было никакой возможности.
   - Где-то я это уже видел. - Произнес рядом с ней странно-знакомый голос. - Опять мою шкуру делите? - Это был Корд. Он выплыл из стены, и теперь покачивался в воздухе над Ларой. - Хочешь приятную новость? Мордоха я перевел на другой план бытия. Если попроще - фактически убил, чтобы под ногами не путался. А когда умирают боги, мир сильно беднеет. Так что новость не такая уж и приятная.
   - Развяжи меня. - Попросила Лара.
   - Зачем? Здесь все равно нет потайных ходов, так что ты не спасешься.
   - Я могу убить охранника и забрать у него меч. А потом попытаться выбраться из дворца и сбежать.
   Корд посмотрел на неё как на идиотку. Но, чуть поразмышляв, решил все-таки развязать её и снял путы с девушки. Затекшие руки и ноги начали болеть, Лара застонала.
   - Не убивай охранника, он неплохой парень. - Неожиданно заявил Корд. - Влюблен в одну даму, тайно пишет ей стихи, мечтает накопить немного денег, убить её мужа и уговорить саму даму выйти за него замуж.
   - "А я мечтаю скопить деньжат и приехать на белом коне..." - Процитировала Лара. - Он мечтает кого-то убить, а ты называешь его хорошим парнем. Это как?
   - Так скучно же! Ты мне сейчас всех интересных людей поубиваешь, а я потом лет двадцать от скуки дохнуть буду, прежде чем вырастут новые романтики.
   Тем временем боль у Лары прошла уже совершенно, и она ощупала себя - к её удивлению, кинжальчик остался на месте - то ли так плохо обыскали, то ли вообще не обыскивали, понадеявшись на путы. Она осторожно встала и осмотрелась - камера представляла из себя маленькую, два метра на полтора, комнатку с низким потолком, до которого она могла достать рукой, и каменным полом.
   Из обстановки здесь была только деревянная кровать даже без подстилки, Корда она за часть обстановки решила не считать. Из стен торчали подставки для факелов - к сожалению, без самих факелов. Весь свет, который был в камере, шел от самого Корда.
   Лара притаилась около двери и приготовилась ждать. Она молчала, Корд иронично посмотрел на неё, смущая девушку своим взглядом. Он демонстративно причесывал свои призрачные волосы рукой, рассматривал ногти, в общем, всячески делал вид, что находится здесь совершенно случайно.
   Минут сорок она стояла в ожидании. Тюремщик совсем не торопился, и у неё даже мелькнула шальная мысль - а что если он вообще не придет, если её оставили здесь просто умирать от голода? Однако боги смилостивились - говоря проще, она услышала скрип ключа в старом замке, и дверь отворилась.
   Девушка стояла в тени, и потому вошедший не заметил её. Он пораженно посмотрел на Корда, почесал в затылке, а потом спросил:
   - Слышь, парень, здесь девка лежала, из благородных, ты её не видел?
   Тюремщик явно был не великого ума. Это хорошо отражалось и на его довольно-таки глуповатом лице. На вид ему было около сорока лет, одежда простого, но добротного покроя с герцогской ливреей. Он принял Корда за простого парня, невесть как оказавшегося в камере. Воображения его не хватило даже на то, чтобы предположить, что он зашел не в ту камеру.
   - Не, не видел. Стою тут, ногти чищу, волосы приглаживаю. Хочешь, фокус покажу? - Тюремщик почесал в затылке вторично и с видимым огорчением оказался:
   - Не, парень, не получится. Мне надо девку поискать, я по другим камерам посмотрю, а к тебе попозжа зайду, ты мне фокус как раз и покажешь.
   Лара в этот момент была чуть сзади его, и чтобы пройти в дверь, ей надо было как-то убрать со своей дороги незадачливого мужика. Она достала кинжал, приготовившись вонзить его в шею тюремщика. Корд увидел это, и, не желая ни его смерти, ни её поимки, просто растворился в воздухе.
   - Энто как? - Поразился мужик. Он сделал шаг внутрь камеры, и Ларе этого было достаточно для того, чтобы проскользнуть за его спиной наружу.
   С одной стороны был тупик, с другой виднелся свет. Она побежала вдоль железных дверей по коридору, опасаясь, что её побег будет вот-вот раскрыт, однако за ней никто не гнался, никто не кричал "Караул!" или "Побег!", не было слышно матерных криков и тяжелых шагов.
   Выскочила она прямо на сэра Брамса. Тот остолбенело посмотрел на неё, потом на свой меч, этот взгляд она поняла как угрозу, и, испытывая тяжелое чувство вины, ударила его в промежность. Утробный стон рыцаря отозвался в ней так, как будто это ударили её, однако она не поддалась чувствам, а выхватила меч из ножен лейтенанта герцогской стражи и оглушила бедного парня тяжелой рукоятью.
   - Извини... - Негромко бросила она, прежде чем устремиться к выходу - открытые двери манили воздухом свободы в нескольких метрах перед нею.
   - Стоять! - Заорал стражник, стоящий сразу за дверью. У него в руках была алебарда, прекрасное оружие для дальнего боя. К несчастью стражника, Лара знала это не хуже его, она сделала длинный шаг, оказавшись на расстоянии клинка от него и ударила мечом снизу вверх, наискосок, прочертив кровавую полосу от правого бедра до левого плеча.
   Удар не был смертельным, вряд ли такая рана могла уложить здорового мужчину в постель даже на пару недель, но стражник растерялся, кроме того, он-то решил, что его убили, и, завизжав не хуже поросенка, прищемленного дверью, упал на колени.
   Лара в это время уже убегала. Эти места она знала хорошо - здесь, в тени основного здания замка, по темным аллеям среди вековых дубов бродили влюбленные парочки. Раньше она не знала, что сюда есть выход из герцогских покоев, но приняла этот факт как должное - она многого не знала о дворце.
   Спрятаться среди деревьев - дело нехитрое, особенно ночью, когда газовые фонари светят только над дорожками, и даже пара шагов в сторону обеспечивают надежное укрытие как желающим уединиться парочкам, так и всяческим преступникам и заговорщикам. Лара в душе пожалела, что относится ко вторым, а не к первым.
   Позади уже кричали, ночь осветилась факелами - но поздно: королевский парк славился обилием укромных мест, а Лара не была обычной городской девушкой, способной пойматься по-дурацки. Она отбежала подальше, прислушалась, осмотрелась, и решила идти к фонтанам - несмотря на близость к королевским покоям, это место было наименее охраняемым, его величество, король Лакреонт не любил натыкаться на свою стражу, уединяясь с какой-нибудь дамой.
   Конечно, если бы она решила подойти прямо к павильонам, в которых жил его величество, то у неё ничего не получилось бы. Но она сделала по-хитрому, пройдя мимо фонтанов, которые облюбовала высшая знать королевства. Там, где смыкались ветви старых деревьев над неметенными дорожками, она давно уже выбрала "свой" фонтанчик - маленькая дриада, обвивающая ветками-руками спящего мальчика.
   Здесь как правило никого не было, это её в этом месте и привлекало. А если залезть на одно из деревьев, то можно там обнаружить дупло, в котором будет не так холодно - Лара внезапно обнаружила, что из нормальной, зимней одежды на ней только обувь. Вечернее платье к подобным прогулкам не располагало.
   Однако следовало переждать некоторое время. Она свернулась в большом дупле калачиком и попыталась согреться. Вскоре ей это удалось - и она даже начала впадать в полудрему, однако её вывел из этого состояния странный разговор. Выглянув из своего укрытия, она обнаружила под деревом двоих турок, никак не подходящих под определение влюбленных.
   - Быр-быр-быр. - Сказал один другому.
   - Бур-бур-бур! - Подтвердил тот.
   Лара, сидя на дереве, пожалела о том, что никогда не стремилась выучить турецкий - впрочем, он ей особо и не был раньше нужен. Турки достали из большой сумки объемную бутыль, и девушка недоуменно посмотрела на них - неужели пить будут? На таком холоде?
   Однако они не собирались пить. Прислушавшись, осмотревшись, один турок выложил на земле из веревки круг диаметром метра полтора, в то время как второй нараспев читал какое-то заклинание, от которого по коже Лары бежали мурашки. Круг располагался аккурат под деревом, которое закрывало его от маленькой тропинки.
   Первый турок поставил бутыль в центр круга и резким движением сорвал с неё печать. Заклубился странный дым, принимая очертания чего-то человекоподобного, потом раздался писк. Второй турок, очевидно, разобрал этот писк и ответил джинну - а в этом у Лары, воспитанной на сказках многих народов, не было сомнений - что-то по-турецки.
   Джинн пищал вначале разочарованно, потом разгневанно, но турки его больше не слушали. Они уже вдвоем читали заклинания, потихоньку сужая веревочный круг. Наконец круг сузился до размеров самой бутыли, и джинн, вытянутый в длинный столб дыма, согласился на все условия.
   Он пищал так жалобно и грустно, что девушке стало его жалко и она решила хоть как-то помочь ему. Осторожно отломив веточку, она кинула её вниз, стараясь попасть на веревку. Ей было известно, что магическая фигура, если её нарушить, теряет все свои свойства или их часть. Как это ни странно, но она попала веточкой на веревку.
   Результат превзошел все её ожидания - писк джинна внезапно обратился могучим ревом, от которого содрогались деревья. Однако никаких других эффектов не последовало, да и этот османским магам удалось очень быстро ликвидировать. Они с помощью странных пассов загнали магическое существо обратно в бутылку, после чего запечатали её чем-то приготовленным заранее, и поспешно удалились.
   Лара, уже почти не думая о холоде, решила последовать за ними - возможно, ей выпал шанс взять свою судьбу в свои руки, если турки сделают что-нибудь пакостное, она сможет, шантажируя их, добиться... Чего именно добиться, и каким образом она сможет шантажировать двух магов, девушка пока не представляла. Но тем не менее шла за ними, прячась за деревьями.
   Турки направлялись к покоям великого герцога, по пути они осторожно "сняли" троих неосторожных стражников и одного гуляющего - скорее всего, шпиона или доносчика - в такую погоду ночью по парку никто кроме них обычно не гуляет. С мертвого гуляки девушка быстро сняла теплый плащ и элегантную шляпу, которую, по недолгому размышлению тут же положила обратно - слишком заметна.
   Потом побежала догонять турок. Они уже подошли к самым покоям наследника престола, от двухэтажного мрачного здания их отделял только неглубокий ров, несколько метров заледеневшей земли и высокая металлическая ограда.
   - Быр-быр. - Осторожно сказал первый.
   - Ага. - Подтвердил второй.
   Он достал бутыль, прикинул расстояние от себя до павильона, покачал её, потом отрицательно помотал головой - нет, мол, не докину.
   Лара поняла, что это - покушение на наследника престола. Каким образом джинн превратится в оружие, и зачем это все вообще нужно туркам, она не представляла, но ей этого и не было нужно. Для себя она решила, что парня надо спасать, желательно так, чтобы он об этом узнал.
   А вот как это сделать? У неё есть меч (жутко холодный - надо было снять с неудачника еще и перчатки), кинжал, и желание спасти принца. А у турок есть магия, джинн, и, возможно, что-то еще. Расклад был не в её пользу - но девушка решила рискнуть.
   В это время убийцы залезли в ров и пытались оттуда выбраться с другой стороны. Однако земля была скользкой и заледеневшей, и им это не удавалось до тех пор, пока один из них не догадался залезть на плечи второму, и уже оттуда - на твердую землю той стороны.
   Лара бесшумно подошла к краю рва чуть в стороне и пригнулась, чтобы её не заметили - однако туркам было не до неё. Они спорили - очевидно, один из них требовал, чтобы второй вытащил вначале его, а второй хотел вначале бутыль с джинном.
   Девушка неслышной тенью скользнула внутрь рва, затем, воткнув клинок в твердую землю откоса и опираясь на него, выбралась с другой стороны. Турки еще спорили - и она воспользовалась этим, подойдя сзади к тому, который стоял вверху. Не испытывая ни малейших угрызений совести, она вонзила меч ему в спину, и тут же попыталась вынуть клинок обратно.
   Лось в своё время учил её, что для того, чтобы было легче потом вынуть клинок, его надо вонзать под определенным углом, с некоторым давлением вбок, однако то ли она сделала что-то не так, то ли у турок спины не как у всех нормальных людей, но бедолага свалился вниз, увлекая за собой её меч.
   Второй турок сдавленно ругался, не сознавая еще, что происходит, а Лара уже начала орать:
   - Покушение на наследника престола! На помощь! Убийство!
   Какое именно убийство она имела в виду, не было понятно даже ей самой, но бездумно орать в этой странной ночи было очень приятно, и она всячески изгалялась, орала и "Караул!", и "Держи вора", и даже "Побег!", хотя последнее наверняка было лишним.
   - Максуд имярек! - Зловеще шепнул турок, высвободившийся из-под мертвого тела. - Умри, несчастная!
   Он выкинул вперед длинные худые руки в магическом жесте, однако девушка успела пригнуться, и по её спине прошла волна жара - это был настоящий файербол, и она буквально чудом избегла неминуемой смерти. Турок приготовился к следующему заклинанию, но Лара была наготове и кинулась на него.
   Не ожидавший нападения турок опрокинулся навзничь, а еще через мгновение набежали королевские стражники, они, решив оставить разбирательство соответствующим органам, просто связали и её и турка.
   Лара протестовала, он молча перенес процедуру, а когда она сказала стражникам, что он - колдун, и чтобы ему еще и кляп в рот сунули, метко плюнул ей в лицо и раздельно произнес:
   - Чтоб твои дети уродами были! - После чего согнулся под побоями стражников.
   Лара содрогнулась, решив для себя не заводить детей прежде чем пройдет очистительные обряды, да еще и потом проконсультироваться у знающих людей бы надо... Если доживет, конечно.
   К ней отнеслись хорошо - стражники уже поняли, что это она подняла тревогу, а один из них видел её на балу, в двух шагах от его величества, так что и связали её больше для видимости. Обыскивать не стали, оставив кинжал, только вот меч не вернули - впрочем, она на него и не претендовала - меч-то был сэра Брамса, довольно дорогое и выделяющееся оружие.
   Их провели через центральный вход в покои великого герцога. Бутыль с джинном со всеми предосторожностями нес позади стражник. Наследный принц от шума проснулся, вышел к ним, лейтенант стражи отчитался - не забыв упомянуть, что если бы не Лара, то злоумышленникам, возможно, удалось бы подойти гораздо ближе.
   В тот момент, когда он заканчивал свой рассказ, прибежал стражник, который шепотом сообщил лейтенанту об найденных телах. Лейтенант тут же дополнил историю новыми подробностями. Принц отдал приказ освободить девушку, внимательно посмотрел на неё и спросил имя.
   - Лара, леди При. - Ответила она.
   - Гордое имя, старая, преданная престолу семья. Мой отец был неправ, когда начал гонения на лордов При. Я боялся, что всех вас уничтожили, до меня доходили слухи... Впрочем, это, очевидно, болезненная для вас тема. А пока мои люди проводят вас к вашим покоям либо расположат у меня, если вы не боитесь сплетен - хотя меня, насколько я знаю, они обходят стороной.
   Лара смотрела на него со все возрастающим удивлением - семнадцатилетний юноша нес на себе такую печать величия, что казалось даже странным, что королевством правил не он, а его старший брат. Ей очень нравился молодой герцог Испанский, было в нем что-то от чистой, живой силы, не испорченной порочным миром двора.
   - Я буду очень благодарна, если мне не придется сегодня возвращаться домой - боюсь, что там меня не ждет ничего хорошего.
   - Вы замужем? - Несколько грубовато спросил наследник престола, но ей его вопрос показался вполне естественным.
   - Нет, ваше высочество.
   - Для вас - просто милорд Ясон. Возможно, вы спасли мою жизнь, я вам должен, так что мои покои - в вашем распоряжении. Кстати, лейтенант, что это за бутыль?
   - Это джинн. - Ответила Лара. - Я случайно заметила в парке, как двое турок освободили джинна из бутыли, а затем силой магии заперли его обратно, после чего направились к вашим покоям. Я проследила за ними, а как только представился случай, подняла тревогу.
   - И при этом убила одного из них. - Добавил лейтенант.
   - Вы смелая девушка. - Улыбнулся принц. В его глазах мелькнуло что-то непонятное - очевидно, он пытался понять, что же ей нужно было ночью в парке. Однако у него достало такта не спрашивать её об этом. - Лейтенант, позаботьтесь о том, чтобы леди При не пришлось жалеть о моем гостеприимстве. Турка - в темницу, с непрерывной стражей прямо в камере, вы лично отвечаете мне за его жизнь. Завтра допросим, надеюсь, это будет еще не поздно. Для всех присутствующих: произошедшее - не повод для обсуждения. А с вами, леди, я рассчитываю еще завтра поговорить.
   После этих слов герцог повернулся к ним спиной и вышел. Только тут Лара пораженно осознала - он был в ночной рубашке, но пока не повернулся к ним спиной, казался достаточно величественным, чтобы даже такой наряд воспринимался окружающими как должное.
   Её проводили в покои - скорее всего, оставленные на случай, если вдруг король решит посетить своего брата. Роскошь поражала, мягкие ковры на полу даже сквозь обувь создавали впечатление куда более нежной поверхности, нежели кровать в её собственных покоях, а широкое ложе могло вместить десяток таких - будем смотреть правде в лицо - худых девушек как Лара.
   Она думала, что уснет без труда, однако несмотря на страшную усталость, сон не шел. Возможно, дело было в чересчур мягких перинах, возможно - во властных черных глазах герцога Ясона, но уснула она не раньше, чем первые лучи зимнего солнца заглянули в её окно.
   Сны были приятны и легки - ни одного из них Лара не запомнила.
  

Глава 7

   Он сидел в мрачном склепе, построенном много веков назад, в те времена, когда еще были сильны католицизм и ислам, когда про Зевса вспоминали только скульпторы и художники, обращавшие свои ищущие взоры к темам античной мифологии... Да, приятные, наверное, были времена. Даниил улыбнулся.
   Ему вспомнились слова священника о том, что история циклична - на место старого приходит еще более забытое старое, становясь новым, а потом заменяется либо тем, что оно само некогда заменило, либо чем-то совсем уж древним, о чем все теперь думают что это совершенно новое.
   Склеп этот стоял на заброшенном кладбище, между Университетом и Столицей, в месте, которое некогда было городом, а до того - деревней, а теперь вот остался только старый, заброшенный погост да срытые до основания стены некогда величественного города...
   Послышались шаги. Даниил прислушался - но это был не тот, кого он ждал. Леночка спала, повиснув на потолочной балке кверху лапками - она недавно объявила ему бойкот за то, что он даже не пытался превратить её обратно в девушку. А раньше было так хорошо - сидишь себе, ни о чем не беспокоишься, в случае какой опасности верная летучая мышь сразу же предупредит...
   Чернокнижник выглянул наружу - к склепу шел старец, облаченный в длинный, до пят черный балахон. Наметанным магическим взглядом Даниил увидел под рясой крест на крупных четках.
   - Кто ты? - Спросил старец, который заметил шевеление в кустах, прикрывающих вход в заброшенный склеп.
   - Даниил, чернокнижник. - Спокойно ответил Даниил. - А ты кто?
   - Не гоже поклеп на себя возводить! - Возмутился старец. - Какой же ты чернокнижник - тебе лет-то не больше двадцати, и выглядишь вполне достойно, ответь честно - кто ты?
   - Ну я же сказал - чернокнижник. - Даниил потрогал за пазухой щепу креста истинного, и крест на теле старца зазвенел - он был из меди, по звону это определялось без труда. - Хочешь, в муху превращу?
   - А можешь? - Испугался старик.
   - Нет, наверное. - С сожалением вздохнул Даниил. - То есть не то чтобы не могу, тут при мне один волшебник недавно девушку в летучую мышь обратил, я шесть раз пытался повторить его заклинание.
   - И что? - Заинтересовался старец, осторожно отступая назад. Даниил так же осторожно шел за ним.
   - Три раза превращал почему-то в мух - сам понимаешь, зима, мухи долго не живут, один раз получилось превратить в крысу, а это очень похоже на летучую мышь.
   - А еще два раза? - Старец оглянулся, осматривая окрестности на предмет укрытий, за которыми можно было бы прятаться во время бега.
   - Это самое страшное. Один раз вообще ничего не произошло, а во второй раз он превратился в медведя и я пережил несколько не самых приятных минут, пока...
   - Что пока?
   - Пока я не убежал. Он просто в дверь не пролез, большой мишка получился, черный, я таких ни разу не видел. Кстати, почтеннейший, что ты от меня так шарахаешься? Да брось, неужели думаешь, что я на тебе буду заклинания испытывать?
   - А кто ж тебя, мил человек, знает-то? Чернокнижник, людей в мух обращаешь ни за что ни про что...
   - Почему ни за что? - Возмутился Даниил. - Троих разбойников - в мух, чтобы путников на дорогах не грабили; хозяина таверны - в крысу, чтобы вино не разбавлял так сильно; поэта вот не получилось, но я думаю, что сам факт моей попытки надолго отучит его читать свои стихи на людях.
   - А шестого? Медведя? - Старец споткнулся отступая, и упал в небольшую канавку. Даниил вытащил его оттуда и неохотно дорассказал:
   - А шестого случайно. Я думал, он меня ограбить хотел, а люди потом сказали, что просто спросить какую-то мелочь. Но медведь из него получился красивый, прямо-таки загляденье.
   Старик содрогнулся, но понял, что лучше уж не убегать - себе дороже выйдет.
   - Можно я пойду? - Жалобно спросил он.
   - Что, даже не поговорим? - Удивился Даниил. - Ну ладно, иди, что ты меня-то спрашиваешь?
   Раздался цокот копыт, и из-за невысоких деревьев выехал всадник. Он съехал с дороги и уверенно направился к беседующим. Воспользовавшись секундным замешательством, старец поспешно удалился, на всякий случай стараясь держаться так, чтобы между ним и Даниилом что-то было.
   - Эй, чернокнижник! Достал? - Это был Студент. Он выглядел очень уставшим и довольно-таки постаревшим, но счастливым.
   - Да, конечно. - Даниил достал из кармана коробочку. - Триста доз, по две гранулы. Если примешь больше, можешь умереть - вещь сильная, из желез мантикоры и катышей василиска.
   - Сколько с меня? - Студент, судя по всему, не собирался слазить с коня.
   - Четырнадцать золотых.
   - Грабеж... - Скривился Студент, но деньги отсчитал. - Если ты меня обманул, то я тебя даже под землей найду - и плевать мне на твою поганую магию.
   - Не надо таких громких слов! - Проникновенно сказал Даниил, после чего повернулся спиной к старому солдату и пошел прочь. За его спиной раздался стук копыт - Студент торопился к Ларе. В Столице происходило нечто странное, что именно - Даниил не мог понять, но присутствовать при этом он не согласился бы и за все сокровища мира.
   В последнее время у него появилось ощущение, что все происходящее вокруг - нереально, мир как бы сузил ойкумену и убрал все остальное. Это была шизофрения в легкой стадии - обычный недуг магов и чернокнижников.
   Он вошел в склеп, посмотрел на летучую мышь - та спала - и нарочито громко начал пересчитывать деньги. Почувствовав её взгляд, чернокнижник поднял голову и сказал:
   - Конечно, когда ты была девушкой, это имело некоторые преимущества, вот Студент ради этих преимуществ даже выкладывает неплохие деньги.
   Он собирался продолжить свой монолог, но Леночка переступила лапками по балке, и повернулась к нему спиной. Даниил задумчиво посмотрел на неё, потом со вздохом сложил деньги в кошелек, повесил его на пояс под верхние штаны и начал собираться - надо было еще раз заглянуть в Университет. Это было опасно, но необходимо.
   Собравшись, Даниил вдруг передумал - и начертил куском грифеля на полу пентаграмму. Осторожно взглянув в сторону Леночки он убедился, что заклинание сработало, и мышка уснула. Отложил в сторону крест, скрыл кусочек креста истинного, и что-то тихо пробормотал.
   - Занято. - Загробным голосом ответили ему из пола.
   - Я всегда предполагал, что ты обретаешься в сортире. - Насмешливо произнес чернокнижник. - Только один вопрос - получу ли я желаемое если пойду в Столицу?
   - Даже более того, ты получишь власть, деньги, возможность стоять недалеко от трона, если поторопишься, конечно. Но за это ты должен будешь заплатить. И цена вряд ли покажется тебе маленькой.
   - А если я предложу тебе нечто иное? Скажем, прямо сейчас реальные силы, которые - я же вижу - тебе необходимы.
   - А если я потом тебя обману? - Заинтересованно поинтересовался голос.
   - Ты хочешь, чтобы я перешел к шантажу? Не забывай - я не завишу от тебя ни в коей мере, в то время как ты от меня все же немного зависишь.
   - Да? - Скептически поинтересовался Враг. - Ты уверен? Впрочем, пока что ты незаменим, и я соглашусь на твои условия - но учти, до тех пор, пока ты не перейдешь под моё покровительство, каждый твой шаг - риск.
   - Чем ты думаешь? - Поинтересовался чернокнижник. - Зачем я тебе нужен буду после того как ты заберешь мою душу? Я тебе выгоден, а ты мне полезен лишь до тех пор, пока один из нас не станет частью другого. Впрочем, разговор не об этом. Отстранись.
   Даниил достал щепу креста истинного, от притушенной пентаграммы донесся легкий стон и шепот - "Если ты..." - но чернокнижник, не слушая продолжения, положил кусочек дерева в железную мисочку, поджег его и поставил в центр пентаграммы.
   - Нема тедирп чон... - Нараспев начал читать он, и пентаграмма понемногу заискрилась, потом вспыхнула мириадами огней, по мере того, как он продолжал читать заклинание, склеп превращался в настоящую бурю огня - полыхало все, и камень, и дерево, лишь сам Даниил оставался островком черноты в слепящем мареве.
   Наконец он дочитал заклинание до конца, сдержанно улыбнулся - вокруг все вновь было тихо и спокойно. Он отколол небольшую щепочку от деревянной подпорки и вложил её в ковчежец, из которого ранее вынул сожженный ныне артефакт.
   - А это зачем? - Хрипло и как-то даже пьяно поинтересовался Враг.
   - Отдам общине, лет через двести это будет артефакт не меньшей силы. - Сказал спокойно чернокнижник. - А теперь ответствуй - что мне надо делать?
   - Езжай в Столицу. Найди там герцога Испанского - ему угрожает опасность, спаси его, помоги во всех начинаниях, и ты станешь его советником. Король умирает, ему остались часы жизни, а возможно, он сейчас уже даже мертв - к сожалению, в Столице у меня мало власти, там правит бал Олимп, и даже Навин имеет сил во много раз больше чем я.
   - И это все? - Поразился молодой маг. - И ради этого?...
   - Дурак! Я же даю тебе информацию, которой еще ни у кого нет, я же тебе предрекаю благоприятный исход! Я же...
   - А за дурака ответишь. - Тихо и зло сказал чернокнижник. - Или предпочтешь извиниться?
   - Извини. - Глухо молвил его собеседник, и пентаграмма погасла.
   - Извиняю. - Чернокнижник устало сел на ближайший гроб, сдержанно улыбнулся, достал свой крест, одел его, и лишь потом жестом разбудил летучую мышь. - Леночка, на нашем пути - Столица. Ты ведь хотела там побывать, а?...
   Лара открыла глаза. День уже давно заявил свои права, солнце сияло на небосклоне, однако в её покоях было сумрачно - светило поднялось слишком высоко, и прямые лучи его, как ни силились, дальше подоконника двинуться вглубь комнаты не могли.
   Она встала, осмотрела свое далеко не чистое платье и задумалась. К сожалению, преимуществ у белого цвета перед любым другим в свете постоянных приключений было немного, и девушка умудрилась перед визитом к герцогу Савскому одеть именно его.
   Она осторожно дернула за шнурок, висящий над постелью, и уже через несколько минут в дверь осторожно постучали. Не вставая с постели, Лара сказала:
   - Войдите.
   Вошел тучный мужчина в ливрее великого герцога, он явно чувствовал себя не очень уютно - очевидно, не был уверен как себя вести с девушкой. Действительно - спит себе в покоях, отведенных специально для монарха, пользуется явной благосклонностью герцога Испанского, но вместе с тем никакого реального веса при дворе не имеет. "Пока не имеет" - решил наконец слуга, и, подобострастно склонившись в поклоне, спросил:
   - Что миледи угодно?
   - Пошлите в мои покои, за платьем и шевалье д'Алоне. И пусть он прихватит и другую одежду.
   Слуга поклонился и вышел, как только дверь за ним закрылась, Лара поняла, что допустила очередную ошибку. Ну конечно же, теперь слуга решит, что Луиз - её любовник, потому что он не знает о том, что у неё нет служанки. И кроме того, если вдруг сам Луиз решит что "и другая одежда" - это нижнее белье... Да, со сна Лара соображала не очень хорошо.
   Однако как оказалось, это не было главной проблемой. Ясон Испанский, видимо приказал своим слугам доложить ему как только она проснется, он не представлял, до какой степени стыдно может быть девушке появиться перед ним в потрепанном грязном платье, и потому сразу же прислал другого слугу с просьбой принять его.
   Лара решила не вставать с постели и далее. Это была заведомо проигрышная тактика, но что делать? Принц вошел, девушка учтиво с ним поздоровалась в ответ на его приветствие, после чего великий герцог (к её удивлению, он был в форме капитана королевской гвардии) спросил:
   - Скажите, вы имеете какое-нибудь отношение к скандалу с заморскими послами?
   - Да. - Ответила девушка. - Они разгромили мои покои и попытались меня убить.
   - А через день вы обнаруживаете заговор против меня - то есть против наследника престола. По-вашему это совпадение?
   - Да, наверное. - Неуверенно сказала Лара. - Я случайно увидела их в парке.
   - Пленный турок на допросе показал, что джинна они заклинали в дальнем конце парка, за фонтанами. Ваши покои находятся гораздо ближе к основному зданию дворца, как вы там оказались?
   Лара задумалась. Ей было нечего на это сказать - совершенно очевидно, что герцог Савский не стал распространяться о том, что он держал её у себя в плену, а ей самой было бы невыгодно открывать эту тайну. За несколько секунд она обдумала несколько вариантов и наконец остановилась на самом, как ей показалось, вероятном:
   - У меня там должно было состояться свидание. Но человек, которого я ждала, не пришел.
   - А почему вы так долго думали перед тем, как мне ответить?
   - Вы мне нравитесь, и я не хотела говорить вам о других мужчинах. - Бросила она первое, что пришло в голову и тут же покраснела, осознав, что сказала.
   Что интересно, принц тоже покраснел. Он неожиданно смутился, отвернулся - в дверях с таким видом, как будто он просто мимо проходил, стоял лейтенант королевской гвардии - тот самый, который ночью привел её к его высочеству, герцогу Испанскому.
   - Леди При, вы знаете о том, что король болен?
   - Да... Нет... - Смутилась девушка. - Герцог Савский говорил мне об этом, но я не обратила внимания.
   - Герцог Савский? - Поразился принц. - Он один из моих советников, и в случае, если боги будут немилосердны к нашему королевству, и его величество умрет, герцог будет вторым советником короля, а это очень немало. Надо будет с ним поговорить по поводу вас, а пока я не рекомендую вам удаляться далеко от этих покоев. Судя по всему, последнее время вокруг вас все время случаются неприятности.
   - Ваше высочество считает это поводом для того, чтобы оставить леди в своих покоях? - Улыбнулся лейтенант. - В таком случае кто-то из нас несколько не в себе.
   Лара поразилась - так разговаривать с наследником престола! Но принц только улыбнулся, кивнул, а затем пошел к дверям. И уже стоя в громадном дверном проеме, он обернулся и сказал:
   - Да, я пожалуй несколько не в себе. Но у меня есть потрясающая причина.
   И вышел. А лейтенант остался в комнате вместе с девушкой, дабы посмотреть, как краска вторично за последние пять минут покрывает лицо девушки. Он некоторое время жадно смотрел на её лицо, потом понял свою бестактность, и отвернулся.
   - Этой ночью вы действительно спасли нам всем жизнь. - Сказал наконец он. - Заговорщик признался, что джинн был специально разъярен, а затем ему пообещали, что остаток своих дней он проведет, развлекая годовалых детей, приговаривая "Агу, Агу" и трясясь как погремушка. А известно, что джинны, которые появляются пред ликами богов на этой земле уже сразу взрослыми, больше всего ненавидят общаться с детьми.
   Наш придворный маг подтвердил, что мятежный дух очень неспокоен, так что разрушения скорее всего затронули бы большую часть этого сектора дворца. От его высочества не осталось бы даже кусочков, по которым его можно было бы опознать, такое очень сложно скрыть, а значит - самозванцы, мятежи, беспорядки...
   Так что я благодарю вас от своего имени, и от имени всех, кто был этой ночью в павильоне, а принц, я думаю, еще найдет случай отблагодарить вас. Так, как вы пожелаете...
   В последней фразе прозвучал намек - пошлый до неприличия. Лара ничего не ответила, но очень нехорошо посмотрела на лейтенанта. Тот понял, что его шутка ей не понравилась, и поспешил откланяться, очевидно, кляня себя за слишком длинный язык.
   - Тебе бы шутом быть, а не лейтенантом. - Тихо сказала девушка, когда его шаги стихли.
   - Ну почему же? - Возник за её спиной Корд. - Очень оригинальный молодой человек.
   - Молодой человек? Ему не менее тридцати лет!
   - Да? А мне тридцать было несколько веков назад. Шесть, или семь - а может восемь, точно не помню. А лейтенант Сакс действительно неплохой человек, по крайней мере он умудряется при мизерном жалованье содержать жену и двух любовниц, да еще нескольких детей от разных женщин, а это, согласись, немало.
   - Он шпионит в чью-то пользу?
   - Да нет, просто ворует у принца. И при этом с радостью отдаст за него свою жизнь - может быть, потому, что она ему надоела. Иногда я подкидываю лейтенанту немного денег - он то клад найдет, то у принца сейф в игровой комнате окажется не заперт... Жалко бедолагу.
   - Сборище кретинов и уродов. - Непонятно к чему сказала Лара. Очевидно, это относилось ко всему двору, а возможно, только к любимцам Короля-Дракона.
   - Слушай, Лара, тебе возможно будет интересно узнать, что гноллы на тебя обиделись. А еще на тебя обиделись несчастные заморские послы, которые сейчас сидят в темнице, ничего не понимая, и герцог Савский, рассчитывавший переждать смутное время и выгодно отдать тебя замуж.
   - Замуж? - Поразилась Лара. - А я думала, он меня убить собирается.
   - Ну вот еще! - Корд рассмеялся. - Это когда ты была обычной девчонкой, тебя можно было просто убить. А теперь это очень сложно, связано с немалым риском, ну и кроме того, если на лошади можно пахать, то кто же будет её резать?
   Девушка некоторое время обдумывала сказанное, но эта шутка ей тоже не понравилась. Корд заглянул за толстый, мягкий ковер, висящий на стене, потом отогнул его край и подозвал Лару. Подойдя, та увидела несколько дырочек в стене.
   - Подслушивать короля. - Объяснил призрак. - О, чуть не забыл! Еще на тебя обиделся некий сэр Брамс, лейтенант стражи герцога Савского, но это уже вообще мелочь, не правда ли?
   Лара так не считала. Она расстроилась, вспомнив, как нехорошо прошла их последняя встреча - с одной стороны ей не хотелось терять одного из немногих расположенных к ней людей, с другой она чувствовала, что по отношению к молодому рыцарю испытывает все же какие-то чувства, хотя пылкой и пламенной любовью эти чувства не являлись.
   - Да ну, завязывай. - Смутился Корд, видя, как огорчилась девушка. - Ну сама подумай - что лучше, если он будет к тебе равнодушен или если обижен на тебя? По-моему, хуже равнодушия в таких случаях ничего не бывает. А из обиды вполне можно что-нибудь выжать, извиниться там, или еще что...
   "Ага, вначале коленом промеж ног, а потом извиняться" - Подумала она. Но утешение Корда возымело некоторое действие, и она успокоилась. В дверь постучали, и призрак ушел сквозь стену, а Лара бросилась обратно в постель.
   Это был Луиз, причем не один, а вместе с графиней Лоренцо. Он принес ей одежду, и был полон благородного негодования - еще бы, столько времени гулять, ничего ему не сказав, и в конце концов отыскаться в королевских покоях павильона самого принца! Вот боги хозяйку-то послали!
   Лоренцо не спешила с упреками - она чему-то загадочно улыбалась, и когда Лара выгнала Луиза из комнаты, чтобы переодеться, спросила у девушки:
   - Лара, у тебя на него планов не было?
   - На него? - Поразилась девушка. - Он же слуга!
   - Он дворянин, его герб очень стар, а семейство из самых благородных, в Бретони есть семейство баронов д'Алонэ, они дальние родственники Луиза и по богатству, знатности и влиянию не уступают большинству вельмож двора.
   - Тогда почему он здесь а не там?
   - Служить на вторых ролях при собственных родственниках? - Графиня сморщила гримаску. - Это пошло, Лара! И унизительно. Кроме того, двор - это двор, здесь всегда много возможностей. Мы вчера о тебе говорили, и решили, что если тебя не четвертуют в ближайшее время, то ты вполне можешь достичь вершин. И не ошиблись - ишь, разлеглась в королевских покоях!
   Лоренцо рассмеялась - звонко, и совсем необидно, так, что Лара не выдержала и через несколько мгновений присоединилась к подруге. Внезапно она догадалась о том, что произошло этой ночью.
   - Так ты что, спала с ним?
   - Фи, как грубо! - Рассмеялась графиня. - Это не так говориться. Мы провели ночь, полную любви и страсти. Нежность, обволакивая разум и тела, привела нас на общее ложе, которое лишило меня того, чего не смогли лишить два года замужества.
   - Красиво. - Позавидовала Лара. - А как граф к этому отнесется?
   - Ему-то какая разница? Главное, чтобы об этом не сплетничали, для детей я еще сама не созрела, а так он в мою личную жизнь не вмешивается, и в мои покои заходит только ради того чтобы поговорить на отвлеченные темы, он меня даже на ужин приглашает через лакея. Тоска смертная, но теперь меня это устраивает.
   Когда Лара оделась, они позвали Луиза, и теперь девушка совсем по-другому посмотрела на него. Ну что ж, совсем не урод, красивый мужчина, не трус - она видела его во время боя, пусть и на вторых ролях, но все же... Да и вообще, на самом деле графине можно только позавидовать, если, конечно, для него эта ночь не была просто развлечением.
   Судя по взглядам, которые он бросал на графиню, не была. Конечно, двор развратен сам по себе, и это несколько обесценивало любые проявления чувств, но что-то говорило Ларе - "это так просто не кончится". То ли потому, что графиня производила впечатление девушки, которая получает то, чего она хочет, то ли потому, что день выдался хороший.
   В дверь опять постучали. Это был давешний лейтенант, он, сам удивленный донельзя, сообщил, что Лару к себе вызывает его величество.
   - Его величество или его высочество? - Уточнила девушка.
   - Может быть я косноязычен? - Поинтересовался гвардеец, но повторил. - Его величество.
   Графиня вызвалась сопровождать Лару - хотя Лара и заподозрила, что она пошла в основном из-за Луиза, который пошел с ней по долгу службы. Лейтенант шел впереди, это позволяло надеяться на то, что она не считается пленницей. Пока не считается.
   Королевские апартаменты располагались несколько южнее, и для того, чтобы пройти к ним, им понадобилось минут десять, одно было хорошо - лейтенанта все знали и пропускали без вопросов.
   - Леди При? - Поинтересовался королевский распорядитель. - Пройдите, вам назначено. Ваша свита может подождать здесь. О, графиня Лоренцо! Простите, я вас сразу не узнал...
   Лара вошла в покои короля. Роскошь её совсем не удивила, учитывая, что спала она в эту ночь именно в королевских покоях, пусть и в апартаментах великого герцога. Но общий стиль, цветовая палитра - все было одинаковым.
   - Здравствуй, Лара. - Сказал герцог Савский.
   Он сидел возле королевского ложа, самого короля видно не было - тем не менее леди При склонилась в глубоком реверансе.
   - Здравствуйте. - Тихо сказала она.
   - Что ж ты бегаешь-то туда-сюда? Спасибо тебе, конечно, за спасение наследника престола, но лучше бы ты спокойно переждала смутное время.
   - Я не сочла выделенные вами покои удовлетворяющими меня в полной мере. - Ответила девушка. Её смущало незримое присутствие монарха.
   Герцог пристально посмотрел на Лару, потом перевел взгляд на короля - создавалось впечатление, что он беззвучно консультируется с сюзереном.
   - Вчера ночью Сиберия объявила войну Турции и нарушила границы Османской Империи в Тавриде. Тебе это ни о чем не говорит?
   - Нет. - Искренне ответила она.
   - Я объясню. И туркам, и гноллам теперь нужны крепкие тылы, но если турки попытались достичь желаемого за счет покушения на наследника престола, то Сиберия хочет заключить с нами договор. На взаимовыгодных условиях. А теперь я скажу, каким образом это касается тебя.
   В договор входит несколько пунктов, в частности, наследник престола должен жениться на дочери князя Рагнара, в приданое которой идёт часть спорных земель между Сиберией и Королевством. Вторая часть спорных земель отходит тебе.
   - Мне? - Поразилась Лара.
   - Не перебивай. Именно тебе. Но не просто так, а с условием, что ты выйдешь замуж за полномочного посла Сиберии боярина Морозова, и таким образом эти земли отойдут гноллам.
   - Я не согласна. - Робко сказала девушка.
   Герцог посмотрел на короля - казалось, там произошло некое движение. Лара испуганно ждала - что же будет дальше? Неужели её вот так, как скотину какую-нибудь, за договор продадут страшным гноллам?
   - Их величество говорят, что в данном случае твое мнение не учитывается. - Да. Её продали гноллам.

Глава 8

   - Что происходит? - Гневно закричал герцог Савский, когда в королевские покои без стука ворвался лейтенант Сакс.
   - Мятеж. - Хрипло каркнул лейтенант и упал. Лара с ужасом увидела темное пятно у него на боку. За дверью раздавался звон мечей. - Спасайте короля и Герцога Испанского...
   - Лара, держи! - Герцог кинул ей длинную тяжелую шпагу, вынутую из-под королевского ложа. - Быстро за мной.
   - А как же его величество? - Спросила она, замерев в нерешительности.
   - Короля здесь нет, он уже на пути в Университет, только там его могут вылечить.
   Лара побежала за герцогом, на кровати лежал восковой муляж - несколько тонких нитей от его конечностей тянулись к тому месту, где сидел герцог. "Какая подлость!" - Подумала девушка.
   Тем временем герцог откинул портьеру и за ней обнаружился потайной выход. Очень удобный, по нему вполне можно было идти не пригибаясь, воздух в нем был вполне свежий - Лара приятно удивилась.
   Несколько минут они бежали по темным коридорам, герцог хорошо в них ориентировался, очевидно, он предусмотрел, что такой поворот событий возможен. Один раз он уже совсем собрался выйти, но за потайной панелью раздался лязг оружия, и он побежал дальше. Лара следовала за ним неотступно.
   Они выскочили в апартаментах самого герцога Савского.
   - Где Брамс? - Крикнул его высочество. - Немедленно собирайте всех, кого можно! Если кто знает, что происходит - ко мне! Попытайтесь найти принца и сиберийских послов, никто из них не должен умереть!
   Неожиданно оказалось, что вокруг герцога уже собирается небольшой штаб. На мгновение мелькнул сэр Брамс, он бросил на Лару пристальный взгляд, и через несколько секунд убежал. Двое сержантов из герцогской стражи притащили громадную карту королевского замка, на которой тут же начали что-то рисовать и втыкать туда разноцветные флажки.
   - Это королевская гвардия. - Доложил один из стражников, вбежав в залу, где расположился герцог. - Мятежом руководит барон д'Эстадо, он боится, что в случае смерти короля его отлучат от двора и лишат титулов и земель.
   - Цели, масштабы, идеология? - Спросил герцог.
   - Что такое "идеология"? - поинтересовалась Лара, но на неё никто не обратил внимания.
   - Хотят убить вас и лорда Бэрримора, утверждают, что вы убили короля, очевидно, сами готовы его убить, а принцу сказать, что вы готовили заговор против королевства, продали державу Сиберии и тому подобную чушь. Есть факты, неоспоримо свидетельствующие о поддержке мятежа Торговой Республикой. В мятеж втянуто порядка восьмидесяти гвардейцев - естественно, дворяне - и около четырехсот солдат из полка самого д'Эстадо. Короля не видели уже полтора суток, от его лица говорили только вы и Бэрримор, люди считают что вы действительно отравили короля, а еще прошел слух, что прошлой ночью вы пытались убить наследника престола.
   - Люди считают? - Страшным голосом спросил герцог. - А кто им разрешал думать? Пусть бы себе дальше слухи распускали, думать-то их кто заставлял?
   Его лицо исказилось в странной гримасе, ногой (копытом) он выбивал дробь, в которой Лара узнала ту, которую выбивают барабанщики перед боем. Герцог рвался в бой.
   Из коридора раздался шум, звон металла, затем вбежал сэр Брамс.
   - Ваше высочество, принц захвачен мятежниками, гноллы сбежали в катакомбы, основная часть замка захвачена восставшими, войска сохраняют нейтралитет, королевская тюрьма взломана, сбежали тот некромант, который пытался воскресить Короля-Дракона, и заморские послы.
   - Плохие новости. Что за шум был?
   - За мной гнались двое, я их привел к нашим, ребята разобрались. - Лара с презрением посмотрела на него - он сбежал от врагов! Сэр Брамс заметил этот взгляд и объяснил. - Мне надо было доставить донесение.
   Тут же вбежал еще один стражник. Он сообщил, что к герцогским апартаментам идет отряд мятежников в восемьдесят человек, надо уходить.
   - Мы примем бой. - Категорично заявил герцог.
   - Нас слишком мало! - Возразил сэр Брамс.
   - Я сказал - мы примем бой! - Копыто герцога неустанно выбивало дробь. - Впрочем, ты прав - возьми четырех людей, и через катакомбы иди к покоям принца, попытайся или освободить его, или хотя бы посмотреть, что происходит. В случае моей смерти перейдешь под начало лорда Бэрримора. Вот карта.
   Герцог достал из кармана лист и передал его своему лейтенанту. Сэр Брамс отдал честь и посмотрел на Лару - очевидно, он ожидал, что она пойдет с ним, но девушка презрительно скривилась, и он позвал за собой четырех дворян и вышел.
   - Сколько у нас людей? - спросил герцог, в то время как ему помогали застегнуть на спине стальной нагрудник. Лара, воспользовавшись тем, что никто не видит, скользнула в соседнюю комнату, в которой обнаружила шкаф с мужской одеждой. Выбрав себе то, что могло ей подойти хотя бы примерно, она начала переодеваться, не заботясь особо о том, чтобы выглядеть получше. Из соседней комнаты ей было все прекрасно слышно.
   - Восемнадцать солдат, еще двое лакеев утверждают, что умрут за вашу светлость, но я не верю в лакеев. - Ответил один из сержантов.
   - Они уже здесь. - Доложил вошедший стражник. - Мы держим вход, забаррикадировали двери, но долго не продержимся - у них греческий огонь, нас просто поджарят.
   - Идем на прорыв. - Глаза герцога сияли безумием. Лара вдруг поняла, что все дело в его новой ноге - она очевидно как-то воздействовала на герцога Савского, делая его неутомимым любовником в постели, и бесстрашным воином в бою, но при этом требовала, чтобы и он отдавал себя полностью как любви, так и бою.
   - Это безумие. - Проронил один из сержантов. Второй кивнул.
   - Я приказываю. Впрочем, нет, я - прошу.
   На это никто ничего не смог сказать. За пару минут они раскидали баррикаду на входе, затем сержанты осторожно открыли двери. Прямо за ними стояло несколько мятежников - они получили арбалетные болты.
   Сразу после этого герцог повел своих людей вперед. Лара пыталась держаться возле него, но это было безумием - герцог почти перестал различать друзей и врагов, неутомимо работая длинным мечом, добивая выживших коротким, который держал в левой руке.
   Девушка была более осторожна - она помнила наставления Лося, который говорил о том, что в подобных свалках надо уметь побороть страх, но не впасть в другую крайность - берсеркерство, дабы не очнуться после боя с тремя смертельными ранами для того, чтобы тут же умереть.
   Они шли на прорыв, герцог прорубал проход, сержанты и трое солдат расширяли его, Лара вместе с остальными прикрывали сзади и с боков. Если бы не неожиданность - их бы перебили сразу, ну а так смерть решила несколько подождать.
   Вначале девушка заметила, как упал герцогский стражник справа от неё, потом увидела, как замедлил свои движения парень слева от неё - она попыталась прикрыть его, по-глупому открывшись, но у Лары не получилось этого, более того, саму её легко ранили в левую руку.
   За три минуты их осталось всего шестеро - сам герцог, один из сержантов, Лара, двое солдат и лакей, на удивление бодро орудующий громадным двуручным топором. Лакей был сильно изранен, но, казалось, не замечал этого - он стал берсеркером, не чувствующим боли.
   Теперь положение несколько изменилось - впереди шли герцог и лакей, они сильно сбавили темп, но все же продвигались вперед, остальные прикрывали их сзади. Вокруг стоял мат, божба, звон клинков не перекрывал этого гама - одновременно к пытающимся вырваться из окружения могли подойти не все, задние напирали, и в этом тоже была опасность.
   Чувствовалось, что у мятежников нет хорошего руководства. Лара вообще не видела никого в чине старше сержанта, хотя не могло такого быть, чтобы солдат пустили одних. В один момент нападающие расступились, крича, что готовы принять сдачу противника, если герцог согласен. Но он только расхохотался, на нем не было ни единого пореза, более того, он единственный казался свежим и бодрым.
   Шпага в руках Лары казалась налитой свинцом - она не привыкла к такому тяжелому оружию. Кроме того, заточена она была далеко не идеально, и это давало о себе знать - пользоваться ею было неудобно. Проткнув очередного противника, девушка со стоном приняла на клинок рубящий удар сверху и тут же перешла в другую плоскость - ниже, вслед за мятежником.
   - За короля! - Воскликнул её противник, пытаясь пронзить её своим мечом, но у него это не вышло - она осторожно отвела удар и сама разрубила ему лицо.
   - За короля. - Хрипло согласилась она. Пока что ей везло, несколько порезов в пылу сражения были почти незаметны, но она знала, что первое же опасное ранение будет последним. Вернее, предпоследним, хотя что загадывать?
   Герцог воистину напоминал древних героев. Его противники почти не пытались нападать, а получив даже небольшую рану старались тут же исчезнуть - многие из них еще не бывали в настоящих битвах, все-таки полк набирался для защиты Столицы, и ветеранов среди них было немного, в основном сюда попадали по знакомству - якобы и служба непыльная, и деньги идут.
   Не один из них пожалел перед смертью о принятом решении. Из восьмидесяти их осталось около сорока - в основном те, кто не стремился особо под мечи идущих на прорыв, а больше выжидал.
   Сержант, сражающийся рядом с Ларой, вовремя заметил, что она уже выдохлась, и благородно прикрыл её, приняв на себя основную нагрузку - он был опытным воином и прекрасно понимал, что девушка еще пригодится - а сражалась она действительно неплохо.
   Сыграло свою роль еще и то, что они были в меньшинстве - когда ты знаешь, что отступать некуда, и подмоги можно не ждать, сил становится куда больше. Неожиданно для себя Лара увидела, как падает один из нападающих, в его спине торчал арбалетный болт. Через двадцать секунд упал другой, а после того, как упал третий, ряды тех противников, что были поближе к ней, смешались и они отступили к деревьям, не понимая, что происходит.
   - Измена! - Заорал один из мятежников.
   - Кретин! Какая измена? - Воскликнул воин в изящном охотничьем костюме, успевший дважды успешно отразить атаки герцога. - Убейте герцога, остальные сдадутся!
   Лара поняла, что это был их предводитель - очевидно, королевский гвардеец, либо сержант либо лейтенант, судя по изяществу движений и богатому, хотя и неброскому костюму, человек знатный и довольно богатый, делающий при дворе карьеру. В тот момент, когда он отвлекся, лакей умудрился отпугнуть от себя нападающих широким взмахом топора, после чего разрубил этому дворянину бедро. Со стоном тот упал, тут же рядом с ним упал еще один из нападавших, получив болт в бок.
   "Кто же стреляет?" - Подумала Лара. Это мог быть сэр Брамс.
   Нападающие совсем смешались, и отступили под слабое прикрытие голых деревьев. Пошел снег, первые его крупицы падали на разгоряченных воинов, и тут же таяли, Лара брезгливо отерла шпагу о мертвое тело, лежащее рядом с ней. Они стояли в окружении десятка трупов, за ними тянулся след длиной в пятьдесят метров от дверей из герцогских апартаментов.
   Это был кровавый след из мертвых и умирающих людей, и лежали они вперемешку - недавние противники, которые искали в ближайшем будущем одного приюта в сырой земле.
   Между тем снайпер, засевший в окне второго этажа герцогского павильона, сделал еще три метких выстрела - на таком расстоянии это было совсем не просто, но, очевидно, он действительно хорошо владел арбалетом.
   - Георг, преклони колено. - Ясным, неожиданно чистым голосом приказал герцог своему лакею. Тот несколько секунд непонимающе смотрел на хозяина, сжимая в руках древко топора. Затем подчинился приказу. - Я посвящаю тебя в рыцари, и дарую герб, топор на бронзовом поле, с поперечной черной линией. Встань, рыцарь.
   Георг поднялся - он все еще не понимал, что происходит. Но тут мятежники принесли несколько арбалетов, и сержант герцогской гвардии, пристально наблюдавший за ними, крикнул:
   - Отходим!
   Арбалеты были стандартные, войсковые - приспособленные для боя на открытой местности, с расчетом для более дальнего боя. Кроме того, никто из мятежников не умел достаточно хорошо обращаться с таким оружием - это были мечники, взявшие в руки арбалеты.
   Однако за те двадцать секунд, которые понадобились герцогу Савскому и его маленькому войску на то, чтобы добежать до дверей своих покоев, мятежники успели сделать один залп - и в апартаменты герцога вбежало не шесть человек, а пять. На земле прямо возле входа осталась лежать Лара - болт пробил ей правое плечо, раздробив кость.
   Герцог, оглянувшись, мгновенно сориентировался, выскочил наружу и внес на руках девушку под прикрытие стен. На её руку было страшно смотреть - а сама она была без сознания.
   Из подвала донесся ужасный крик, потом недолгая тишина повисла в покоях, и тут же снизу раздался грохот. "Ксавериус... - Пробормотала Лара, приходя в себя, - ну сколько же можно..."
   Плиты пола разошлись в стороны, оттуда выплыл Ксавериус. Лицо его было искажено, руки и ноги - скрючены. Казалось, что он умирает и просто решил прихватить всех окружающих с собой - только Лара, смотрящая на все мутным взглядом, могла бы объяснить окружающим, что происходит с человеком после суток в кандалах, когда не можешь пошевелить ни рукой ни ногой. Она уже видела мага в этом состоянии, но теперь ей было не до этого.
   - Пытаете? - Страшным голосом спросил волшебник, глядя на девушку, которую держал на руках герцог. - Бедный ребенок! Я же говорил ей - не надо соваться в этот гадюшник!
   Лара попыталась вспомнить, когда он ей советовал что-то подобное, но у неё это не получилось - хотя бы потому, что маг никогда не говорил ничего подобного. Между тем герцог незаметно подмигнул сержанту, который находился сбоку от Ксавериуса, и тот осторожным движением вынул кинжал из-за пояса.
   - Не надо... - Прошептала девушка. - Ксавериус, вылечи меня.
   - Я тебя вылечу, а они опять пытать будут? - Поинтересовался волшебник, краем глаза кося на сержанта. - Ну хорошо.
   Он воздел скрюченные руки вверх, крикнул магическую фразу, и Лара сразу же почувствовала себя лучше. Она посмотрела на свое плечо - но на первый взгляд там ничего не изменилась - такие же кровавые клочья камзола. Однако под камзолом рука зажила, и попытавшись двинуть ею, девушка осознала, что может с легкостью это сделать.
   - Ксавериус, сейчас не время для мелочных личных обид. - Заявил герцог, внезапно осознавший выгоду от присутствия волшебника в его лагере. - Королевство в опасности, необходимо спасти наследника престола, в самом сердце Столицы - мятеж, и именно наши противники только что пытались убить Лару.
   - Да плевать я хотел на ваши интриги! - Откровенно признался маг. - О боги, как же мне плохо!
   Он вторично поднял руки вверх, и выкрикнул магическую фразу. Однако на этот раз эффекта никакого не было. Ксавериус озадаченно посмотрел на свои руки, и вдруг потерял сознание, крайне неудачно рухнув в проем между плитами пола, в который пару минут назад влетел.
   Между тем мятежники предприняли еще одну атаку - но судя по их крикам, получив два или три арбалетных болта, откатились обратно.
   - Сэр Грай, проверь наверху, кто нам помогал. - Приказал герцог. - Сэр Георг, Лара, посмотрите, что с волшебником. - Он отпустил девушку, и она встала на ноги, ощущая себя даже отдохнувшей.
   Заглянув в проем, Лара увидела внизу два тела - одно, в форме королевской гвардии, было несомненно бездыханным, второе - и это был Ксавериус, подавало некоторые признаки жизни. Георг взялся руками за ненадежный выступ и довольно ловко спустился вниз, где осмотрел мага и убедился в том, что второй человек действительно мертв.
   Он поднял волшебника на руках, передавая его Ларе - но переоценил её силы, и девушка не смогла удержать старого друга. Ксавериус вновь рухнул вниз, это вернуло ему как сознание, так и отвратительное настроение.
   - Какого... - Пробормотал он, пытаясь встать. - Ох, мои ноги!
   С помощью Георга и Лары он выбрался наверх, вслед за ним вылез и сам Георг. В это время герцог с двумя гвардейцами собирали обратно баррикаду возле дверей. Спустился сверху сержант, вслед за ним шел коренастый бородатый мужчина с арбалетом в руках и кривой саблей в ножнах за спиной.
   - Приветствую вас, герцог. - С легким акцентом сказал он.
   - Рад видеть вас, боярин. - Ответил герцог Савский. - Я боялся, что вы не переживете этого дня.
   - Ну, ведь и день еще не кончился? - Усмехнулся боярин. - Впрочем, Морозовы всегда славились живучестью, и наш род слишком древен, чтобы я посмел оборвать свою ветвь не позаботившись о наследниках.
   - Кстати, о наследниках. - Герцог вздохнул и посмотрел на Лару. - Познакомьтесь - леди При, боярин Морозов. А сейчас, господин посол, мне требуется ваша помощь - нам надо позаботиться о том, чтобы вызволить наследника престола и остаться при этом в живых.
   - Согласен. - Ответил боярин и еще раз усмехнулся, обнажив крепкие белые зубы. Его карие глаза лучились иронией, и в целом он совсем не был отвратителен Ларе, хотя это и не казалось ей достаточным поводом для замужества.
   - Ваше высочество, а почему мы не сбежали вместе с сэром Брамсом? - Поинтересовалась она, внезапно осознав, что герцог только что высказал ту мысль, которую рыцарь уже высказывал ранее.
   - Надо было, чтобы враг понял - мы заперты, и будем сопротивляться до последнего. Иначе они просто перегруппировали бы силы. - Неубедительно ответил герцог.
   - Это всё? - Спросила она.
   - Нет, есть еще одно. - Неохотно ответил герцог. - Моя нога требует действий, и иногда я просто не могу ей противиться - этот дар Ксавериуса является моим проклятьем, и я не смогу найти сил, чтобы от него отказаться.
   - Забавно. - Опять усмехнулся Морозов. - Я слышал некоторые слухи о вашей ноге, но не верил им.
   - Это не тема для обсуждения. - Жестко пресек его герцог и боярин умолк.
   Ксавериус тем временем совсем оправился, и выразил готовность разметать любых мятежников, а вместе с ними и самого герцога ради того, чтобы получить нормальный обед и теплую постель. После этих слов Лара обнаружила, что очень хочет есть, а боярин заинтересованно спросил:
   - А разве волшебники не могут приготовить себе еду?
   - Я плохой кулинар. - Ответил Ксавериус, и девушка не смогла сдержать приступ смеха, вспомнив рыбину, которую он случайно создал в какой-то таверне месяца три - а может быть, целую вечность назад. - Кроме того, сложные блюда требуют большой подготовки. А даже простое мясо по-бургундски считается очень сложным блюдом. Конечно, можно взять брюкву и наложить на неё...
   Двери треснули - по ним явно били чем-то вроде тарана. Герцог махнул рукой - и маленький отряд последовал за ним разверстый зев потайного хода. Последней шла Лара - она закрыла за собой панель, и уголком глаза заметила, как вышел из стены в залу Корд. Он держал в руках две громадные железные тарелки, и как только панель закрылась за девушкой, она услышала приглушенный звон металла.
   "Развлекается он так, что ли? - Подумала Лара, догоняя своих. - А может, хочет мятежников напугать". Конечно, она бы предпочла чтобы Король-Дракон всех их перебил, но даже если он их просто немножко попугает и помистифицирует, гремя железом и проходя сквозь стены, это будет неплохо.
   Догнав отряд, Лара оказалась замыкающей - перед ней шел сержант Грай, перед сержантом - боярин Морозов, дальше она не видела. Сержант оглянулся и предложил на всякий случай поменяться местами. Лара не видела для этого причин, но он настаивал, и ей пришлось согласиться.
   Морозов видимо спиной почувствовал, что за ним идет девушка, и чуть-чуть приотстав от основного отряда, спросил:
   - Вы по какому обряду жениться хотите?
   - Девушки замуж выходят, а не женятся. - Несколько грубовато ответила Лара.
   - Я чувствую, это будет брак, основанный на любви и взаимопонимании. - Усмехнулся боярин. - На мой вкус вы слишком хорошо владеете шпагой для того, чтобы стать примерной женой.
   - А кто вам мешает арбалет с собой носить? - Поинтересовалась она. На этом их первый разговор закончился.

Глава 9

   По катакомбам и подземным переходам они пробрались почти до покоев наследного принца. Однако на подходе их ждал неприятный сюрприз - тайный ход охранялся, причем их заметили первыми.
   - Тревога! - Заорал солдат, вытаскивая из ножен меч.
   Зря он это сделал - герцог, который шел первым, презрев возможные опасности и советы своих гвардейцев, успел перехватить руку противника - поскольку в тесном проходе сложно было развернуться, солдат замешкался со своим мечом. Другой рукой герцог Савский ударил его в лицо - чуть снизу, раскрытой ладонью, так, чтобы низ ладони пришелся на основание носа.
   На слабость в руках герцог не жаловался никогда, а после того, как ему отрубили ногу, руки его окрепли многократно. Так что бедный мятежник умер, так и не успев понять до конца что происходит - его переносица вошла в мозг. Однако дело свое он уже сделал - и по проходу затопали ноги.
   - Уходим, быстро! - Скомандовал герцог, и теперь уже сержант, который совершенно не ориентировался в темных пыльных проходах, стал ведущим. - Держи на юг, в сырые проходы не сворачивай!
   Этих инструкций гвардейцу явно не хватало - он интуитивно определял юг, однако проходы извивались, не позволяя держать определенное направление, и тогда Лара сменила его, так как поняла мысль герцога - он хотел выйти с территории дворцового комплекса. Затеряться на улицах Столицы было бы несложно, а ближайшие ворота в город находились именно с южной стороны дворца.
   Ей уже не в первый раз приходилось ходить по катакомбам, и первый страх остался в прошлом, гораздо хуже приходилось Морозову и Георгу, которые очевидно боялись темных замкнутых пространств, и потому были крайне неуклюжими.
   Но если Морозов со своей многовековой спесью, за которой стоял не один десяток титулованных предков еще держал себя в руках, то новоявленный рыцарь сэр Георг неожиданно начал стенать и причитать, твердя, что они сгинут в этих мрачных подземельях.
   Судя по всему, все раны, полученные им в бою, были поверхностными, но в качестве повода для остановки он напирал на них. Никто на него внимания не обращал.
   Погоня быстро отстала - мятежникам не хотелось углубляться в катакомбы. Лара выбрала развилку побольше, где они могли бы остановиться и перегруппироваться.
   - Я пойду первым. - Заявил герцог, но на этот раз сержанту и Ларе удалось его убедить, что это было бы глупо - смерть герцога сводила на нет все их старания.
   - Первым пойду я. - Сказал сержант. За ним пошел первый гвардеец, бледный от нескольких мелких ранений, но не жалующийся ни на что, следом - Ксавериус, потом герцог, Лара, Морозов, Георг, и замыкал второй гвардеец.
   Его Высочество объяснил, куда им следует идти, и они тронулись в путь. Дважды им пришлось проходить мимо мертвых тел - Лара боялась, что это сэр Брамс, но каждый раз ошибалась, облегченно вздыхая. Наконец, после сорока минут медленного путешествия они вышли из катакомб.
   Для этого сержанту и гвардейцу пришлось осторожно выламывать дверь, запертую снаружи, а когда показался свет, они все прикрыли руками глаза - после абсолютного мрака подземелий даже вечерний приглушенный свет был слишком ярок.
   Боярин облегченно вздохнул, Георг всхлипнул, а потом истерично засмеялся, заработав пощечину от герцога Савского, после чего стал вести себя на удивление достойно. Вокруг было тихо - и только возле ворот, метрах в тридцати, не замечая их, беседовали двое.
   Одного видно не было, а второй стоял к ним спиной - он-то в основном и говорил. Судя по его бурным речевым излияниям, он был не вполне трезв, не совсем хорошо понимал обстановку и почему-то напирал на то, что все перемены к лучшему, во всяком случае жалованье теперь точно прибавят.
   Он был одет в форму королевской гвардии, что выдавало в нем дворянина, и потому герцог Савский почувствовал некоторое презрение к говорящему. Ему отвечал другой голос - более спокойный, трезвый и рассудительный.
   По странному акустическому эффекту беглецы прекрасно слышали его, несмотря на большое расстояние. Он утверждал, что все еще не совсем понятно, и нет точной уверенности в том, что королевство уже спасено.
   - Черные сейчас времена. - Говорил он. - Вот раньше было все просто - король приказал, и я направил свой меч туда, куда надо державе. И пусть бы жалованье не повышалось - все равно в кости проигрывать, ем-то казенное, одеваюсь в то, что его величество выдают, а девки бесплатно дают, когда ордена рассмотрют.
   Лара улыбнулась - ей импонировал такой ход мыслей, возможно, потому, что в Отряде как правило не принято было обсуждать приказы капитана, который выбирал, куда на этот раз им направиться.
   А гвардеец, прямо говорящий, что ему лучше тогда, когда жалованье больше, вызывал у неё некоторое отвращение - возможно, потому что сама она никогда не испытывала недостатка в деньгах - раньше они ей не были нужны, а теперь их было более чем достаточно.
   - Сержант, возьмешь гвардейца, Георг, стоишь вместе с Ксавериусом и боярином в прикрытии, мы с Ларой и вами - он кивнул двум своим стражникам - берем тех, кто внутри. Ты как, в состоянии?
   - Да. - Коротко ответила Лара.
   - Ксавериус, если ты поранишь хоть одного из моих людей, я найду способ тебя наказать. - Сказал его высочество, прежде чем они пошли. Он не видел, как презрительно скривился маг.
   В последний момент гвардеец оглянулся - но было поздно, он даже не успел вытащить свою шпагу. Сержант вонзил в него меч - не слишком-то приспособленный для таких ударов, но он решил, что для безоружного человека и этого будет достаточно - и был прав.
   Лара на несколько секунд задержалась, дабы вытащить его шпагу - куда более легкую и несколько более короткую, нежели то оружие, которое было у неё руках. А когда она вбежала в сторожку при воротах, там уже было все кончено - лежало два бездыханных тела, и герцог вытирал окровавленный меч, а один из его солдат всовывал свой кинжал в ножны.
   - Всегда надо быть готовым к неожиданностям. - Проявил склонность к обобщениям входящий за Ларой сержант.
   Они подозвали остальных и вместе открыли ворота. За ними стоял целый полк - однако солдаты явно не собирались ничего предпринимать, это был полк сэра Санта, сохранявший нейтралитет до тех пор, пока не станет понятно, кто же изменил королю, иначе говоря, ожидали, кто победит, дабы присоединиться к победителю.
   Они ничего не предприняли против герцога Савского и его спутников, только хмельной капитан, явно знакомый с сержантом герцогской стражи, спросил у него что происходит.
   - Бардак. - Равнодушно пожал тот плечами, и они пошли дальше.
   Вокруг была Столица - один из самых крупных и красивых городов мира. Лара давно собиралась осмотреть его, так как раньше ей не удавалось этого сделать - въехала она сюда в свое время далеко заполночь, и ничего толком рассмотреть не смогла.
   А потом все время не хватало ни сил ни желания добраться до самых известных храмов и капищ, до картинных галерей и музеев, некоторые из которых были основаны еще Королем-Драконом.
   Впрочем, и сам город заслуживал пристального внимания - множество высоких, до пяти этажей, домов. А переулки, а площади, памятники, каналы, скверы, мосты... У неё разбегались глаза, пока они быстро шли к тому месту, куда их вел герцог.
   - Мы пришли. - Сказал он, дважды стуча в дверь трехэтажного дома эпохи раннего Короля-Дракона тяжелой дверной ручкой.
   - Кто? - Настороженно спросили из-за двери.
   - Вести из Саввы. - Ответил владыка провинции. - Открывай, старый крот.
   Открывший им дверь мужчина и впрямь оказался похожим на крота, хотя по возрасту был явно моложе, чем сам герцог. Он держал в руке тусклую керосиновую лампу, а за его спиной царил кромешный мрак.
   - Миледи спит. - Сообщил мужчина, и лишь тут обнаружил, что герцог не один. Он попытался вынуть из-за пояса кинжал, но запутался в одежде. Его высочество с улыбкой наблюдал за этим, не прекращая улыбаться.
   - Свои. - С акцентом произнес Морозов, что еще более насторожило хозяина. - Не видишь что ли, герцог не против нашего присутствия.
   - Это Ларри. - Пояснил владыка Саввы, как будто это все поясняло.
   - А я - Лара. - Добродушно сообщила девушка, которой сразу же понравился этот странный человек с именем, созвучным её.
   Возможно, именно эта фраза и убедила мужчину в том, что происходящее совсем не так страшно, как он мог бы представить - и как наверняка представил себе. Он вопросительно посмотрел на герцога и тот кивнул. Мужчина посторонился, пропуская гостей.
   Они прошли внутрь. Там было очень темно - тусклый свет лампы не давал нормального представления о помещении, но сразу было видно, что оно не слишком-то роскошно, даже Лара жила в куда более приятных условиях. Во всяком случае, стены в её апартаментах были без трещин, а тараканы по ним не бегали (как говорила донна Митра, это только зимой их нет, но тем не менее не было же!).
   - Ларри, как миледи? - Поинтересовался его высочество.
   - Ну я же говорю - изволит почивать. Вас вот на днях поминали, недобрым, кстати, словом - уже три дня как не заходите. Божились, что к жрецам пойдут, порчу на вас наводить, чтоб по девкам не бегали. - Он с укоризной посмотрел на герцога, однако тот лишь усмехнулся. - Вы не смейтесь, госпожа серьезно на вас зла.
   Он проводил их в большую комнату, призванную, очевидно, служить гостиной - однако то ли гостей здесь не было давно, то ли к пришедшим просто отнеслись без должного уважения, но запустение и беспорядок были здесь более очевидными гостями нежели герцог со своим маленьким отрядом.
   Там он их и оставил, не позаботившись ни об освещении, ни об угощении. Сам герцог этому совсем не удивился - видимо, ни на что большее он не рассчитывал. Подойдя к стене, он дернул за шнурок, и тяжелые портьеры свалились вниз вместе с хлипкими гардинами.
   - Нехорошо получается. - Задумчиво произнес он, и Георг тут же вызвался починить. Ксавериус попытался предложить свои услуги, но их мгновенно отвергли, причем Лара с содроганием представила себе, что могло бы произойти со старым домом, если бы маг взялся за дело. То есть с ним, возможно, ничего бы и не произошло, но рисковать не стоило.
   - Мы не можем сидеть здесь так просто. - Сказал Морозов. Он не улыбался - дело было серьезным. - Надо отправить кого-нибудь на разведку.
   - Например? - Спросил герцог. - Я не могу пойти, вы - тоже, мои люди слишком известны при дворе, Лара за последнее время тоже приобрела немалую известность. - Лара смущенно потупилась, проклиная в душе Зару. - Ксавериус отпадает как слишком ненадежный.
   Маг возмущенно вздохнул, но ничего не сказал - идти обратно во дворец ему не хотелось. Морозов пристально оглядел компанию и задумался.
   - Я могу пойти. - Вошла в комнату ладная девушка в облегающем платье. - Ради тебя, ради моей любви.
   - Лучше бы ради королевства. - Со вздохом ответил герцог. - Ты тоже не можешь идти, тебя там знают не хуже, чем меня.
   - Да, но нас не связывают друг с другом, никто не знает о нашей связи. Пока еще не знает. - Она осмотрела присутствующих. - Я герцогиня Радон, двоюродная сестра короля.
   - Я знаю вас. - Проронил сержант Грай. - Вы сейчас в немилости.
   - Да, я слишком плохо танцую. - Грустно улыбнулась девушка.
   - И не с теми, с кем надо. - Усмехнулся боярин Морозов, чем вызвал гневный блеск её глаз. - Если вы все-таки пойдете, я могу составить вам компанию, сбрив бороду.
   - Боярин - сбрить бороду? - Поразился герцог. Лара посмотрела на них, ей было непонятно, как какой-то клок волос может что-то значить. - Да вы сошли с ума, Морозов! Вам это может сильно помешать в вашей карьере.
   - Не помешает, я собираюсь остаться при дворе, по крайней мере на пару лет, а за это время борода отрастет. Кроме того, князь дал мне достаточные полномочия даже для того, чтобы я начал бегать по замку голым.
   - Хорошая идея. - Серьезно согласился герцог, от чего у боярина сразу же сошла с лица улыбка. - Я о том, чтобы вы с герцогиней пошли во дворец. И еще пусть с вами идет сэр Грай, но ему надо соответственно одеться. Спроси у Ларри что-нибудь попроще, оденься лакеем.
   - Лакеем? - Поразился сержант. - Это приказ?
   - Нет, Ричард, это просьба.
   На это он ничего не смог возразить, хотя и буркнул про себя, что уж больно часто герцог в последнее время обращается к нему с сомнительными просьбами, после чего пошел искать Ларри.
   Боярин после того, как сбрил свою окладистую внушительную бороду, стал гораздо моложе, и его лицо - очень правильное с на удивление тонкими чертами лица, произвело на Лару двойственное впечатление - с одной стороны оно ей нравилось, с другой вызывало некоторое отвращение из-за чрезмерного высокомерия, которое раньше не было так заметно.
   Через сорок минут они собрались и вышли, получив от герцога детальные наставления. За это время Лара с Ксавериусом успели похозяйничать на кухне, и приготовить какой-никакой ужин. Ели при свечах, сразу же после того, как все раненые получили необходимую медицинскую помощь.
   Герцогиня разрешила девушке воспользоваться своим гардеробом, и Лара переоделась. Хотя все платья и костюмы были ей несколько маловаты, она смогла найти вещи, которые более менее ей подошли, и во время ужина она чувствовала себя так хорошо, как это только могло быть.
   Потом она пошла спать - Ксавериус последовал её примеру, герцог спросил у Ларри бумагу и письменные принадлежности и занялся письмами. Остальные девушку не интересовали.
   Когда она проснулась, стояла уже глубокая ночь. Из соседней комнаты доносились голоса, среди которых она с удивлением узнала Студента и сэра Брамса. Они жарко обсуждали с герцогом возможность проникновения внутрь замка и помощи оттуда войскам лорда Бэрримора, который должен был вот-вот подойти.
   - Что происходит? - Поинтересовалась она, выходя из спальни.
   - Здравствуй, девочка моя! - Обрадовался её появлению Студент. Боярин Морозов удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал.
   - Здравствуй и ты, Студент. - Ответила девушка. - Я рада, что ты жив.
   - Лара, не мешай. - Резко прервал их общение герцог. - Мы тут не в игры играем. Сэр Брамс, так вы считаете, что освободить наследника престола своими силами нереально?
   - Ну, если только Ксавериуса попросить...
   - Только не этого старого зануду! - Категорично отверг этот вариант Студент. - Он ни разу в жизни ничего правильно не сделал.
   - Да, действительно, не лучший вариант. - Согласился герцог. - А что ты говоришь, заморские послы делают?
   - Захватили часть королевских покоев, взяли в заложники нескольких вельмож и требуют отпустить их обратно на корабль или передать в руки турок.
   - Обидно, что с турками они нашли общий язык быстрее, чем с нами. - Огорчился его высочество. - Некроманта, вы говорите, убили?
   - Я лично убил. - Ответил Студент. - Когда он попытался со спины заколоть сэра Брамса.
   - Это был удачный выпад! - Рассмеялся сам сэр Брамс. - Если бы не ты, я бы уже искал Харона у берегов Леты. Впрочем, разговор не об этом. Там происходят странные вещи - я думаю, что в мир опять пришли боги. Не знаю, то ли они просто наблюдают, то ли действительно пытаются вмешаться, но я лично видел молнии, а сейчас все-таки зима.
   - Зевс. - Сказал герцог Савский.
   - Перун. - Произнес почти одновременно с ним Морозов.
   - Как не называйте, а это Знак. - Герцогиня задумчиво пожевала свою нижнюю губку - этот жест показался Ларе очень изящным, она бы не смогла сделать это так красиво. - Только вот непонятно, зачем Зевсу ломать старое дерево в парке и поджигать пустой павильон?
   - Может быть просто магия? - Спросил боярин.
   - Молния с неба? Кто из магов способен на такое? - Скептически спросила сестра короля.
   - Ксавериус. - Хором ответили герцог и Лара.
   И тут появился волшебник. Он был сонным и недовольным, чувствовалось, что никакого отношения к молниям не имеет и вообще ни к чему не хотел бы иметь отношения, но к сожалению, всегда находятся идиоты, которые не могут придумать ничего лучшего, как будить магов посреди ночи.
   - Звали? - Хмуро спросил он.
   - Да. - Ответил герцог, подымаясь со стула. - Выходим.
   - А ты не хочешь сказать мне "спасибо"? - Поинтересовалась герцогиня Радон. - Возможно, что уже этой ночью один из нас умрет, и я бы не хотела, чтобы у тебя остались долги.
   Лара не сразу поняла, что именно ей это напоминает - и вдруг поймала грустный взгляд сэра Брамса. Да, он тоже вспомнил ту ночь, когда она отдала себя ему. Между тем герцог смутился, чуть замялся, а потом громко сказал:
   - Час на сборы, приготовьте оружие, поточите, что ли... Я скоро.
   Он вышел вслед за девушкой, громко цокая копытом по мраморному полу - не жалели в старые времена материалов, то ли дело сейчас. Лара отметила, что герцог снял сапоги - значит, в этом доме он чувствовал себя спокойно и надежно.
   Через полтора часа они вышли. На этот раз к воротам не пошли, а просто перелезли через дворцовую ограду. Ксавериус через неё перелетел, махая руками для равновесия, после чего раздулся от гордости за правильно исполненное заклинание.
   Шли к покоям короля. Герцогиню, несмотря на её протесты, оставили дома, а вместе с ней и Георга, у которого неожиданно открылись две глубокие раны, которых он раньше не чувствовал. Боярин Морозов ласково оглаживал арбалет ручной работы, Студент держал руку на эфесе своей шпаги.
   Он успел рассказать Ларе о своем желании жениться, а присутствующий при этом боярин сказал о том, что и сама Лара тоже скоро выйдет замуж.
   - За кого? - Поразился старый воин.
   - За меня. - Тонко улыбнулся тот. Студент неодобрительно посмотрел на девушку, та только пожала плечами - она совсем не была уверена, что сможет отвертеться от этого брака.
   А теперь она неожиданно поняла, что даже смерть боярина необязательно избавит её от необходимости выходить замуж - гноллы просто пришлют другого посла, который наверняка будет еще хуже. Гноллы славились тем, что были весьма себе на уме, кроме того среди них попадались такие уроды! Девушке было не по себе.
   Пройдя большую половину пути, они услышали шум боя. Герцог выхватил свои мечи и рванул вперед, остальным не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Сухая морозная ночь не гасила звуков, скорее даже сопутствуя их распространению, и потому герцог ошибся в расчетах - бой шел прямо возле тех апартаментов, в которых по словам сэра Брамса держали наследника престола.
   Пораженная Лара даже остановилась на секунду - заднее окно павильона неожиданно расцвело огненным цветком, и оттуда выбрались двое - принц и Даниил, чернокнижник, который не скрываясь размахивал своим металлическим крестом. А в двадцати метрах от них десяток воинов сдерживали натиск тридцати солдат, среди которых мелькало несколько королевских гвардейцев.
   Принц выглядел удивленным и заспанным, и именно к нему подбежал герцог Савский, который преклонил перед герцогом Испанским колено и произнес:
   - Приветствую вас, ваше величество.
   - Мой брат мертв? - Удивился принц. - Даниил, ты об этом знаешь? - Человек с крестом пожал плечами и отрицательно мотнул головой. - Герцог, вы уверены?
   - Я присутствовал при его смерти. - Ответил тот, и Лара даже всхлипнула от неожиданности. - Поэтому мы вместе с лордом Бэрримором в какой-то мере ответственны за этот мятеж. Но все, что мы делали, мы делали во благо королевства, просто необходимо было продержаться некоторое время, Османская Империя как раз должна была вступить в войну с Сиберией за Тавриду и Лемурию, нам нельзя было показать свою слабость.
   - Ни к чему хорошему это не привело. - Отрезал молодой принц, теперь уже король - правда, еще не коронованный. - От чего умер Лакреонт?
   - От странной болезни, по-видимому, сглаз. Я думаю, это сделали те же маги, что и организовывавшие покушение на вас.
   - Возможно. Но теперь они мертвы, турки от них отказались, барон д'Эстадо настаивал на заключении договора с ними, и это более всего меня насторожило...
   Тем временем мятежники прорвали слабую оборону солдат, защищавших принца, и ринулись к нему. Герцог Савский вскочил на ноги, поднял мечи и приготовился защищать своего короля. Чернокнижник у него за спиной взмахнул руками и перед мятежниками возникла тонкая стена, которая казалась сотканной из огня.
   Мятежники на мгновенье замешкались, но все же преодолели страх и кинулись вперед. Огонь не причинил им практически никакого вреда - судя по всему, он был всего лишь иллюзией.
   - Бегите, ваше величество! - Воскликнул сэр Брамс, становясь рядом со своим герцогом и Ларой. Ксавериус с недоумением посмотрел на Даниила - он не мог понять, откуда тот здесь взялся - и кинул на нападающих свое заклинание - это был файербол, куда меньший нежели те, которыми он в свое время пытался убить оборотня.
   Один из мятежников упал, объятый огнем, в то время как другие успели подбежать к маленькому отряду. Первый удар принял на себя герцог Савский - и вдруг его длинный меч преломился в середине. Это произошло оттого, что принимая удар сверху он не наклонил свой клинок, видно, устал или забылся - такие ошибки даже новички совершают редко.
   Король убегал. Вместе с ним убегал и чернокнижник, а Лара, Студент, сэр Брамс и сержант со своими стражниками прикрывали их отход. Боярин Морозов сделал два выстрела из арбалета и обнажил свою кривую саблю. Ксавериус пытался применить свою магию, но к сожалению после того, как Лара сделала новую запись в книге покойного лорда При, он стал обычным магом - а у обычных магов есть пределы в волшбе.
   Его заклинания становились все слабее и слабее, файерболы не могли уже причинить вреда больше, нежели простой ожог, а испытанная студенческая шутка с мокрыми штанами причиняла противнику только некоторое неудобство.
   Их окружали. Несколько человек бросились вслед за принцем, остальные насели на отряд герцога Савского. Сам герцог почти сразу же получил несколько серьезных ран и Лара поражалась тому, как он еще держится на ногах.
   Студент спокойно фехтовал, как будто показывал урок, а не сражался за свою жизнь. Время от времени он отмечал особо удачные выпады противников возгласами - ему уже две минуты удавалось отбиваться сразу от троих. Лара не могла ему помочь, поскольку вместе с сержантом Граем прикрывала герцога.
   Сбоку от нее упал один из стражников, почти сразу же с другой стороны от герцога упал сержант, всхлипнул сзади Студент, пораженно закричал Ксавериус. А когда мятежники вдруг ни с того ни с сего оставили их и дружно бросились наутек, рядом с ней упал герцог Савский. Она оглянулась - Ксавериус склонился над Студентом, позади в сотне метров шел отряд, причем конца ему девушка не видела.
   Очевидно, это был лорд Бэрримор.
  
  
  
  

Глава 10

   Стояли только Лара, Морозов и Ксавериус. Девушка бросилась к Студенту - ему было плохо, но он еще дышал, и девушка загадала, что если он прямо сейчас не умрет, то обязательно выживет.
   - Лара, если я умру, то ты отвези Кассиопее деньги, которых бы хватило на маленький домик, о котором мы с ней мечтали... Она действительно любила меня... И еще - не доверяй герцогу, он человек государственный, врет через слово на благо отечества... Единственный человек - сэр Брамс, но ты это и так знаешь...
   После этих слов он умолк, и девушка подумала было, что он умер. Однако он просто потерял сознание. Ксавериус сел перед Студентом на колени, и что-то горячо зашептал.
   - Что ты его отпеваешь, он же жив еще! - Воскликнула девушка, но тут же сообразила, что волшебник читает заклинание.
   - И у меня пределы есть, в управляемой магии сильные ограничения. - Тихо сказал Ксавериус. - Кровь я остановил, но большего пока сделать не могу - мне надо хотя бы пару часов.
   Лара оглянулась - боярин осматривал герцога, сама она бросилась к сэру Брамсу. Рыцарь был жив и его раны не казались ей чересчур опасными - кроме, пожалуй, раны на голове - сэра Брамса спас шлем, который он надел в доме герцогини.
   - Что с герцогом? - Спросила она у Морозова.
   - Умирает, я удивлен тем, что он жив. Колотая рана в печень, пробитое легкое, разрубленный бок, сплошное кровавое месиво вместо левого бедра - и он еще жив.
   - Лара, подойди ко мне. - Сказал герцог спокойно, внезапно открыв глаза. - Я был с тобой часто несправедлив, но короля убила все-таки ты, написав что-то неправильно. Морозов, это не её вина, это мои ошибки. Лара, книга в моих покоях, за картиной с тремя всадниками. Там кажется что стена без тайников, но ты найди, и попытайся её уничтожить - ни в коем случае не пытайся что-либо сделать с её помощью, она все искажает, именно потому я и не воспользовался ею... И передайте герцогине, что я умер с её именем на устах - пусть бедная девочка порадуется...
   Герцог умер. В этом сомнений не было - хотя его нога, та, которая кончалась копытом, еще некоторое время конвульсивно содрогалась, не в силах примириться со смертью всего тела.
   Подошли солдаты во главе с юным королем.
   - Я опять перед вами в долгу. - Сухо улыбнулся юноша, глядя на Лару. - Надеюсь поговорить с вами об этом несколько позже и в иной обстановке. Герцог умер? Он искупил свое предательство, и будет похоронен со всеми почестями. Как жаль, что у него не осталось прямых наследников. Кто вы? - Он повернулся к Морозову. - Я где-то вас видел.
   - Полномочный сиберийский посол боярин Морозов. - Представился тот. - К вашим услугам.
   - Это хорошо. Я еще разберусь в вашей роли во всем происходящем, а пока благодарю за помощь. Еще не все кончилось, но, думаю, что остались детали. Насколько я понимаю, у вас с герцогом был определенный договор?
   - Да.
   - Считайте его расторгнутым, потом поговорим об этом подробней.
   Морозов вздохнул с сожалением, но Лара, которая в этот момент вздохнула с облегчением, заметила в глазах посла улыбку, которую он тщательно прятал от короля.
   Юный король между тем обратил внимание на Ксавериуса, но не счел его достойным сколько-нибудь связной фразы и просто заметил:
   - Напомнишь леди При, она мне передаст.
   После чего он ушел догонять передовые части отряда - а войска все шли, и шли, и шли.
   - Лара, вы не хотите за меня замуж? - Неожиданно поинтересовался Морозов. - Я обещаю, что не стану отрывать вас от двора или вмешиваться в вашу личную жизнь - разумеется, после того, как вы родите мне сына.
   - Нет, что-то меня это не прельщает. - Ответила девушка. В это время со стоном пришел в себя сэр Брамс.
   Он огляделся, не понимая что происходит. Наконец взгляд его прояснился, и рыцарь шепеляво произнес - "Кажется, я еще жив". У него не хватало двух боковых зубов, очевидно, потерянных от удара гардой после того страшного удара мечом, который раскроил его стальной шлем.
   - Да, мы живы. - Без выражения сказала Лара.
   - Принц знает о заморских послах? - Спросил сэр Брамс, и Лара вдруг вспомнила, что забыла сказать королю об этом. Они еще называли по привычке короля принцем, но скоро все должно было измениться.
   Этот день она потом не раз вспоминала в страшных снах - ей снились люди, умирающие непонятно за что, принцы и вельможи, простые солдаты, слуги; волшебники, которые вмешивались в дела обычных людей и боги, ломающие все планы тех, кто обычно властвует над умами и людьми; бессмысленные лица и многое другое, и все это не раз просыпалось в её воображении по ночам для того, чтобы уснуть до следующей ночи утром.
   А закончился этот день еще не скоро - несмотря на то, что сама Лара сразу после встречи с юным королем пошла в сопровождении хромающего покачивающегося сэра Брамса и пораженного Ксавериуса к себе домой, путь до апартаментов затянулся на два часа.
   Вначале их не пустили мимо королевских покоев, заставляя предъявлять совершенно немыслимые пропуски, которые никто еще не делал, не говоря уже о том, чтобы иметь их.
   Потом, когда после серии ухищрений им удалось-таки попасть в её покои, они обнаружили там занимающихся любовью графиню Лоренцо и Луиза, которые решили что наступает конец света и по такому поводу надо взять у жизни как можно больше, не втягиваясь ни в какие интриги и авантюры. Они чудом уцелели во время бойни в покоях короля, при этом Луиз спас жизнь своей возлюбленной.
   Потом сэр Брамс в очередной раз сделал ей предложение, которое она - уже куда нерешительней! - в очередной раз отклонила. На этом день не кончился. Едва она выгнала всех из своей комнаты, намереваясь крепко подумать о том, что дальше-то делать, как откуда ни возьмись появился Корд.
   - Лара, ты хочешь стать королевой? - Возбужденно спросил он. - Если хочешь, то выходи замуж за принца, ты ему нравишься, а я помогу.
   - Корд. Я. Не. Хочу. Замуж. - Четко и раздельно произнесла девушка.
   - Все бы так! - Непонятно к чему сказал Король-Дракон. - А зря. Ох и повеселился я сегодня!
   - ЭТО - было весело? - Лара пристально посмотрела на призрака, который, сам не замечая того, материализовался почти полностью.
   - Да, вполне. Особенно когда попытался вмешаться Зевс, я отклонил его перуны в сторону и популярно объяснил, что не надо мне мешать. Что такое "популярно" тебе понятно?
   - По-простонародному, вроде. Ну, как бы "демократично", да?
   - Не совсем, но суть ты уловила. Мне, кстати, латынь всегда была ближе чем греческий, хоть римская культура и вторична. Но тем не менее я выбрал свой путь и теперь расплачиваюсь, но в такие дни как сегодня понимаю, что всё было не зря и есть еще интересные моменты!
   - Студент чуть не умер. Герцог Савский погиб. И еще много хороших людей - некоторых, возможно, убила я.
   - Да не расстраивайся ты так, люди - это хлам истории, наращиваемый на идеи гениев. И только немногие могут подняться над остальными, впрочем, не настолько, чтобы понять, как невысоко они подымаются. Но хватит, а то мне опять будет скучно, и я затею новую заварушку.
   - Корд, а ты никогда не думал о том, к чему ты катишь мир?
   - Который из? - Ухмыльнулся призрак и, махнув рукой, удалился в стену.
   - Подожди! - Крикнула ему вслед девушка, и призрак послушно вернулся. - Насчет герцога Испанского... Ты серьезно?
   - Да. Хочешь стать королевой?
   - Я подумаю. Но только ты не вмешивайся, я сама попытаюсь.
   - Счастья! - Взмахнул рукой Король-Дракон, и растворился в воздухе.
   После такой беседе девушка сложно было сосредоточиться на своих проблемах, и потому она решила забрать книгу из апартаментов покойного герцога Савского. Ксавериус подлатал Студента, которому становилось все лучше и лучше, и опять спал, а потому компанию ей составили Луиз и Лоренцо.
   Сэр Брамс лежал в постели и вряд ли мог пойти с ними даже если очень бы того захотел - ему было тяжело, несмотря на бинты и лекарства, наложенные девушкой. Лара понимала, что тяжело ему не только от ран.
   До покоев герцога Савского дошли без приключений, зато там девушка застала интересную картину - герцогиня Радон пыталась не пустить в апартаменты боярина Морозова, в то время как тот утверждал, что забыл там нечто очень для него важное.
   Увидев Лару он несколько стушевался, и сказав "Герцогиня, надеюсь вы не в обиде?" исчез, не дожидаясь её ответа, в темноте парка. Лара попыталась выразить девушке свои соболезнования в связи со смертью герцога, однако та махнула рукой:
   - Не стоит. Я знала, что это не может длиться вечно, кроме того по многим причинам наш брак был бы невозможен, да герцог и не захотел бы связывать себя. Кстати, мы уже встречались с вами - не помните?
   Девушка вспомнила - да, действительно, она уже видела герцогиню в покоях герцога Савского, но тогда совершенно не обратила внимания на невысокую, почти незаметную девочку, которая не сводила глаз с самого герцога. Значит, это была она.
   - Я вижу, вы вспомнили. Да, я люблю герцога - и пока он для меня еще не мертв, я не видела его тела. Кроме того, его высочество оставил мне часть себя, и я ему за это благодарна.
   Лара поняла, что герцогиня беременна. Её терзали некоторые сомнения по поводу того, что этот ребенок может родиться - слишком многим он был бы нежелателен. Но свои сомнения она выражать не стала.
   - Герцогиня, у вас хранится книга, которую герцог брал у меня на время...
   - Неужели та самая легендарная книга лордов При? - Поразилась Радон. - Я так часто о ней думала! Но у меня её нет.
   - Откуда вы знаете об этой книге? - Поразилась Лара. Позади неё стояли Луиз и Лоренцо, но она на мгновение забыла о них, но тут же исправилась. - Герцогиня, давайте поговорим наедине.
   Оказалось, в королевской семье ходят предания о семи предметах, которые взяли себе убийцы Короля-Дракона, но кроме гигантского рубина, называемого сердцем дракона и являющегося основным сокровищем королевской семьи она ничего не видела.
   Был еще лорд Ксант, который рассказывал ей о сосуде с кровью дракона, который хранился у его семьи и даже примерно изобразивший этот сосуд с помощью нескольких пустых бутылок, которые он разбил, и воды, подкрашенной его собственной кровью из порезанных рук. Наибольшее впечатление на герцогиню тогда - а ей было лет десять - произвели пьяные взмахи руками лорда и утреннее раскаяние, когда он извинялся перед маленькой принцессой за свое недостойное поведение.
   - Но я никогда не думала о том, чтобы хоть раз увидеть книгу лордов При. Ведь При всегда бывали чаще на границах, чем при дворе, в соответствии со своим проклятьем.
   - Каким проклятьем? - Поразилась Лара. Они сидели на разбитом диване, вокруг них громоздились кучи хлама и мусора, на стенах висели нетронутые картины - очевидно, мятежники не интересовались живописью эпохи Короля-Дракона.
   - Некоторые называют это даром, я же считаю, что это - проклятие. До тех пор, пока в руках лордов их артефакты, оставшиеся от Дракона, лорды выполняют свое предназначение, и ничто не может их сбить с этого пути. Наша семья - правит, лорд Ксант заведует наукой, лорд Явик - придворный маг, он уже третий год болен, это тоже сказывается, лорд При - отвечает за границы Эллады. Я была поражена тем, что произошло - ни мятеж, ни переворот не возможны были по-моему в принципе, и я даже заподозрила, что "сердце дракона" украдено. Но теперь я думаю что просто они столкнули свои силы - книга лордов При и камень королей Эллады.
   - Да, пожалуй... - Лара подумала, что теперь ей понятно, почему умер король - или во всяком случае, почему её запись сработала неправильно.
   Девушки нашли нужную картину, затем некоторое время пытались обнаружить тайник - наконец им удалось его найти, он был спрятан за камнем, который идеально входил в стену и совершенно не отличался от других. Но между ним и другими камнями не было раствора. Но девушки все равно долго не могли его вытащить, хотя в итоге им удалось и это.
   - Книга как книга, я и поинтересней видела. - Заметила герцогиня, когда они извлекли артефакт из тайника. - Смотри, печати! И бланки на документы - кого угодно можно сделать лейтенантом герцогской стражи прямо сейчас, просто вписав имя!
   - Можно сделать это и без бланков. - Тихо сказала Лара, бережно принимая книгу.
   - Слушай... - Внезапно озарило герцогиню. - А можно ли изменить историю?
   - По-моему, прошлое нельзя. - С сожалением произнесла леди При. - С будущим можно делать все что угодно, пока боги не вмешаются.
   - В аид богов! - Дерзко заявила принцесса крови, и тут же посерьезнела. Украдкой посмотрев по сторонам - не подсматривает ли кто? - она продолжила. - А что если написать в книге, что богов нет? Их и впрямь не будет?
   - Вряд ли. - С сомнением сказала Лара. - И лучше не пробовать, а то обидятся.
   - Не обидятся. - Послышался знакомый голос и из стены вышел Корд. - Хорошая мысль, как-то я даже никогда не думал об этом. Садись, Лара, пиши: "Богов нет. Не было и не будет.".
   - Кто это? - С подозрением спросила герцогиня. Она не доверяла призракам, неожиданно выходящим из стен.
   - Призрак Короля-Дракона. - Ответил Корд, дабы не разводить дискуссию.
   - Я не буду это писать. - Лара помотала головой, чтобы все поняли, что ничто на свете не заставит её сделать подобную глупость. Однако после страшных угроз, которыми завалил её Корд, она все-таки села за стол с треснувшей ножкой и аккуратно вывела требуемые иероглифы.
   Мир явственно содрогнулся. В соседнем помещении что-то грохнуло, Корд постепенно растворился в воздухе, сияя счастливой улыбкой - он наконец-то умирал по-настоящему! Герцогиня что-то упорно обдумывала, Лара потрясенно сидела на своем стуле, думая о том, что же теперь будет.
   В центре комнаты образовалось завихрение, и из него вышел здоровый рыжий детина, с кривой палкой в руке, обнаженный по пояс. Он явно был недоволен. К слову сказать, его появление лишь слегка удивило герцогиню, а Лару к этому времени удивить уже не могло ничего.
   - Что, детки, играем? - Мрачно спросил детина. - А ну давайте книгу сюда.
   Лара отрицательно помотала головой, но у неё никто не спрашивал. Детина подошел и грубо вырвал из её рук артефакт. Тут же он открыл его, недовольно хмыкнул, и начал что-то стирать прямо голой рукой. В воздухе что-то щелкало и искрилось, пока он производил эту процедуру.
   Постепенно из воздуха опять проявился Корд. Он печально посмотрел на детину и сказал:
   - Слушай, Лимит, почему ты такой злой?
   Однако тот ему ничего не ответил, лишь ехидно усмехнулся, продолжая стирать все подряд.
   - Кстати! - На секунду отвлекся он. - Непорядок. Летучую мышь в левом крыле я превращаю обратно в девушку, а тому магу, который это сделал... А, Ксавериус! Забавно, знаете ли, забавно... Ну что ж, пусть и дальше помучается с хаотичной магией, если перегнет, я вмешаюсь.
   - Лимит, ну не зверствуй, я же просто умереть хочу.
   - Понапишут же! А мы, как идиоты - верь потом. - Пробормотал тот. На причитания Корда он не обратил ровно-таки никакого внимания. Достав из потертых штанов гвоздь, он сделал новую запись. - На. - Он протянул Ларе книгу обратно. - Ксавериусу отдашь, пусть в Университете поисследуют. Только сама больше ничего не пиши, и ему скажи пусть не пытается. Впрочем, он вряд ли решится, по шумерийскому у него хороших отметок никогда не было. Да, и еще - новые записи после того, что я там вписал, особых эффектов не произведут.
   - Слушай, убей меня, а? - Просительно протянул Корд. Он явно хорошо знал гостя. Однако тот проигнорировал его просьбу, взял со стола лимон, засунул его в задний карман штанов, после чего посмотрел на Лару и сказал:
   - Ну, играйте, играйте. - И исчез в вихре пламени.
   - Кто это был? - Поинтересовалась герцогиня Радон.
   - Лимит. - Вздохнул Корд. - А если честно - то черт его знает, совершенно непонятный тип, развлекается глядя на нас. То что он не Создатель - это точно, но и то что Зевс его боится - точно не менее. Я думаю, что он - это невыраженные страхи непонятого и непознаваемого, которые материализовались посредством выражения...
   Дальше Лара слушать не стала. Она встала со стула и начала методично обследовать комнату в поисках чего-нибудь алкогольного. К её глубокому сожалению, как только она обнаружила симпатичную бутылку, в которой что-то плескалось, вошел Луиз и сообщил, что юный король требует к себе как Лару, так и принцессу.
   Корд моментально испарился, Откуда принц узнал о том, что Лара в апартаментах покойного герцога, было загадкой для неё до тех пор, пока она не увидела возле принца чернокнижника - он не скрывал своей принадлежности к христианской религии, крест вызывающе висел у него на груди. При дворе явно готовились большие перемены.
   - Что происходит? - Спросил принц. - Даниил осматривал магическим зрением дворец, и единственным местом, в котором не увидел ничего, было то место, в котором находились вы.
   - Нам явился призрак Короля-Дракона в то время, когда мы осматривали бумаги покойного герцога, а потом произошло нечто странное, я даже не могу сказать - что именно. - Ответила герцогиня, и Лара позавидовала ей - так изящно рассказать все, не рассказав почти ни о чем и не объяснив вообще ничего! Однако принц удовлетворился объяснением.
   - Сестра, ты как относишься к замужеству? - Спросил он.
   - Если прямо сейчас - то нормально. - Неожиданно для Лары ответила герцогиня. - Но один момент - я хочу, чтобы мой муж был не ниже меня происхождением и чтобы леди При стала моей дамой.
   - Насчет леди При мы поговорим позже, она не только вас интересует, а в остальном - хорошо. Боярин, войдите. - Вошел Морозов. Он иронично посмотрел по сторонам - в громадной зале они были впятером - если не считать трех гвардейцев. - Я выполняю ваши условия, мой брак с княжной Мадиной не совсем реален, поскольку я узнал о том, что она, оказывается, уже имеет ребенка. Нехорошо получается. Я думаю, что родная сестра короля - достаточная гарантия с нашей стороны, а то, что вы останетесь при нашем дворе - гарантия со стороны Сиберии. Дело за вами - если Сиберия выполнит свои обязательства, наш союз состоится.
   Лара подумала о ребенке герцога Савского, который родится в браке сиберийского вельможи и эллинской принцессы и удивилась причудливости судьбы. Её жизни не хватало стабильности, и она уже начала размышлять о браке с сэром Брамсом, разумеется, если он решится сделать ей предложение еще раз.
   Однако все оказалось еще более странным. Король приказал своей сестре и боярину Морозову выйти из комнаты, Даниил из-за спины сюзерена подмигнул Ларе - мол, не удивляйся ничему.
   - Леди При... Лара... - Начал король, но внезапно смутился и оглянулся, ища поддержки у Даниила. Тот с совершенно серьезным видом посмотрел на девушку и выразил мысль короля:
   - Его величество хочет сделать вам предложение, при этом он понимает, что вы можете ему отказать, и в случае отказа вы просто должны будете пообещать ему, что никому об этом не расскажете, и тогда вас...
   - Я не откажусь. - Лара присела перед королем в глубоком реверансе. - Я люблю вас, ваше величество, и буду счастлива сделать все возможное, чтобы вы и Эллада процветали, можете всецело на меня положиться.
   Даниил довольно улыбнулся - он чувствовал, что эти часы незримой нитью связывают его с королевской четой, и теперь самое главное не допустить ошибок, довести дело до конца, подделать документы, согласно которым Лара будет законной дочерью лорда При, скрыть приворот, с помощью которого он превратил легкую влюбленность короля в звенящую страсть.
   Над Элладой восходило солнце. Но жители Столицы его не видели - тяжелые тучи накрыли город и начали выбрасывать снег тяжелыми мокрыми хлопьями, очевидно, подготавливая город к вакханалиям. Праздники в этом году начнутся чуть позже, и совпадут с коронацией.
   А потом будет война. И впервые Эллада выступит на стороне Сиберии против Османской Империи. И вновь будут кровь, голод и смерть, будут подвиги и магия, будут герои и будут подлецы - все это Лара осознала за несколько секунд.
   И Торговая Республика тоже сполна получит за Отряд Безумных, и многое, многое еще изменится, и Студент из мелкопоместного дворянина без земель станет графом, и будет отстроена разоренная Застава. А потом она встряхнула головой, прогоняя роящиеся там мысли, и с разрешения короля пошла к себе.
   За дверями столпились придворные - гомонящая, суетливая толпа, готовая кричать "Король умер, да здравствует король!", они дружно посмотрели на Лару, когда она проходила мимо, и даже замолкли ненадолго.
   Невдалеке мелькнула Леночка - не летучая мышь, а нормальная девушка, она была одета в странный кургузый балахон, и пыталась объясниться со стражниками, не понимающими, что через пару дней её влияние станет очень значительным. Но Лара не обратила на них особого внимания, торопясь в свои покои.
   Ей срочно надо было переодеться.
   Эпилог.
   Ксавериус печально пил сидр из турьего рога, сидя на своей котомке перед костром. Костер пылал в ночи посреди зеленой поляны в окружении вековых дубов, лишенных по случаю зимы листвы. Вокруг зацветали кактусы и ромашки, но его это абсолютно не радовало.
   - Да брось ты, не стоит печалиться! - Утешал мага сидящий рядом парень лет семнадцати. - Я бы тебя понял, если бы ты хотя бы получил диплом, так нет же - тебе даже диплома не дали.
   - Как-то ты меня странно утешаешь. - Поморщился волшебник. - Издеваешься, что ли?
   - Я? - Удивился Король-Дракон, ибо это был он. - Ну, есть малость. На самом деле пытаюсь вывести тебя из никакого состояния. А клин, как говорят гноллы, клином вышибается.
   - Ну хорошо. Пить всякую гадость вместо нормального вина я уже привык. А это что? - Ксавериус ткнул рукой в кактус, укололся, сморщился и посмотрел на Корда.
   Тот также посмотрел на кактус, задумчиво огляделся и сказал:
   - Но ведь ты хотел, чтобы стало тепло? Тепло и стало. А это - растение, обычное растение. Такие вроде бы на юге растут, хотя, если честно, то я не уверен.
   Ксавериусу пришлось сбежать из Университета после одного курьеза, который ректор воспринял как-то не так. Новый ректор, естественно, ибо старый был непосредственным участником трагического курьеза.
   Пошел снег. Падая на зеленую траву, он почти сразу же таял. Внезапно послышался треск веток, и на поляну вылез ошарашенный сэр Тобиас, в форменной шинели лейтенанта герцогской гвардии. Он был слегка пьян, его необычайная бледность резко контрастировала с зеленью поляны. Вслед за ним из чащи вылезли трое обычных гвардейцев.
   - Вы тут коней не видели? - Мрачно поинтересовался сэр Тобиас. - С сумками.
   - Езжай-ка ты мимо. - Грустно бросил ему Ксавериус. - Не видишь что ли - маги отдыхают, ждут, на ком силы попробовать.
   - Вопрос снимается. - Пробормотал молодой рыцарь, жестом позвал за собой своих солдат и тяжело потопал через зеленую поляну. Его сапоги звякали шпорами и оставляли на траве влажные снежные следы.
   А в паре километров от этого места ехал на коне Деметрий, зябко кутаясь в рваный полушубок и проклиная тот день, когда он решил оставить Университет ради того, чтобы взглянуть на празднование трехсотлетия подписания Абсолютной Хартии в Торговой Республике.
   Вслед за ним ехала Зара, ведя в поводу еще двух коней, навьюченных тяжелой поклажей. Поклажу эту - сплошные бумаги! - она не выкинула только из вредности, справедливо полагая, что раз их куда-то везут, значит они кому-то нужны.
   Там были архивы герцогов Савских, и именно в них должен был найтись ответ, кто же наследует бездетному герцогу, погибшему во время спасения короля от мятежников.
   - Не отставай. - Повернулся к цыганке бард. - Нам еще ого-го сколько ехать.
   Девочка только усмехнулась - ну да, она отстанет. К Деметрию она пристала четыре дня назад, услышав его песни, и с первого взгляда влюбившись в хромого, частично беззубого худющего поэта и музыканта.
   Она взяла его под свое покровительство, поскольку время было смутное, приближалась война, и воровством добыть средства на пропитание было куда легче, нежели песнями и слухами.
   Хотя по большому счету и воровством не особо заработаешь - Зара подумывала о том, чтобы с помощью ведьмовства пристроить Деметрия в какой-нибудь замок, и вот там уже развернуться. У неё было много планов.
   Она часто вспоминала Лару, которая сейчас готовилась к свадьбе, и мрачно усмехалась, представляя, с каким трудом та каждый день влазит в платья. Шпагу ей теперь носить точно никто не позволит, да и вообще... Вольная жизнь - она как-то спокойнее, главное - пережить зиму, а там...
   А сэр Тобиас, проклиная все на свете, шел совсем в другую сторону, понимая, что ни коней, ни - что было куда страшнее - документов он уже не увидит. Зима стояла хорошая, снежная, обещающая большой урожай герцогству, но сейчас рыцаря больше заботило совсем другое. Он с трудом передвигал ноги по сугробам, мечтая о кружке горячего грога...
  

Конец

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"