Не люблю опаздывать. Опаздывать вообще, а на работу тем более. Но это случается. Не часто, но случается. Ты этого не хочешь и, как правило, не ожидаешь, но вдруг... Бац! И ты уже ничего не можешь с этим поделать. Ты опоздал. И причин тому может быть масса.
Не прозвонивший будильник, пробки, поломки... Или можно застрять в лифте, бывало и такое. В общем, причин масса, а итог один. Ты опоздал. Дай Бог, чтобы не на последний поезд в рай.
А еще можно опоздать специально. То есть специально, но незапланированно. Бывает и так.
Вот просыпаетесь вы утром, даже не по будильнику, а сами, минут за пять до крика этого бестолкового создания. Лежите, смотрите в потолок и думаете, как было бы здорово, если бы сегодня была суббота или воскресенье, или какой-нибудь праздник. Ты вот думал, что нужно на работу, а на самом деле ни черта подобного - выходной. Выходной, а это значит, что ты можешь спокойно повернуться на другой бок, завернуться в теплое одеяло (зимой это очень важный момент) и послать этот безумный, безумный мир куда подальше еще на каких-нибудь несколько часов.
Но сегодня никакого праздника нет. Нет никакой субботы, нет даже воскресенья. Хуже того, сегодня понедельник, день, который ненавидит, я думаю, каждый человек на земле. Ведь воскресенье кончилось, оно было, но прошло, как только ты открыл глаза навстречу новому дню. Этому тяжелому и страшному дню. Ведь понедельник - это ужас, это кошмар, это... Черт побери, я не знаю, как его назвать...
Во! Это похмелье от воскресенья. Причем похмелье жуткое, которое не снять ничем. Рассол не поможет. Выход только один - дождаться вторника и тогда голова снова заработает в привычном режиме и самочувствие постепенно восстановится. К среде ты уже, как огурчик, и собираешься погрузиться в эйфорию от ожидания пятницы, ведь она уже не за горами. Но до среды еще нужно дожить, а сегодня пока только понедельник. Понедельник. ПО-НЕ-ДЕ-ЛЬ-НИК. Послушайте, как ужасно звучит это слово. Ууух!
И вот ты лежишь в кровати. Один? Или с кем-то? Да все равно, Господи. Хотя, что значит с кем-то? Я надеюсь с деву... Пусть будет с особой женского пола лет эдак от восемнадцати. Ну вот, перед законом я чист, так что продолжим.
А что собственно продолжать? Сегодня это ни имеет никакого значения, пусть будет хоть пять особ женского пола. И все потому, что сегодня... правильно - ПОНЕДЕЛЬНИК. И этот день забирает у тебя все. Все, даже простую физиологическую, вы уж простите, не связанную ни с какими внешними стимулами и раздражителями, утреннюю эрекцию.
И все-таки, я лежу. Будильник хотел было крикнуть, но ему тут же заткнули рот. Да, приятель, сегодня ты уже порядочно напакостил, так что готовься к следующему утру. Но он все равно не сдается. У него вырвали язык, но и по невербальному общению он тоже специалист. Бесшумно двигая стрелками, будильник продолжает высасывать из вас столь дорогую утром жизненную энергию.
Прошло две минуты. Вы отворачиваетесь от этого монстра и говорите себе, что еще три минуты и все. Они проходят. Но вы продолжаете лежать. И это естественно, потому что не понимаете, как можно отказаться от столь прекрасного утреннего состояния, которое исчезнет, лишь только вы коснетесь ногами пола, и следующие двадцать четыре часа оно вам будет недоступно. А, что если я вообще больше не испытаю этого чувства? Что тогда? Все, еще пять минут и все.
А дальше начинаются торги. Добро пожаловать, дамы и господа! Занимайте места, согласно купленным билетам. Мы начинаем.
- Итак, первый лот. Это 'десять минут'. Десять прекрасных минут сна. Ну, господа, смелее. Джентльмен под одеялом, пожалуйста.
- Я не буду завтракать!
- Вы уверены?
- Как никогда!
- Что ж, принимается. 'Десять минут' уходят к джентльмену под одеялом. Поприветствуем его!
Тик-так! Тик-так! Тик...
- Ура! Мы продолжаем! Лот номер два! Снова 'десять минут' сна, в отличном состоянии!
- Я надену вчерашнюю рубашку и... Не буду бриться!
- Принимается! Лот снова уходит к джентльмену под одеялом. Похлопаем ему!
Тик-так! Тик-так! Тик...
- Шоу продолжается! Третий лот! И снова 'десять минут'.
- Опять вы? И что вы предложите на этот раз?
- Эээ...
- Что?
- Поймаю машину - черт с ними, со ста рублями.
- Думаю, вы потом пожалеете.
- Возможно, но только не сейчас.
- Окей! Лот вновь переходит к джентльмену под одеялом. Это уже какая-то нездоровая тенденция.
Тик-так! Тик-так! Тик...
- И...
- Я не буду принимать душ, умываться и чистить зубы! Пожалуйста, прошу вас!
- Сынок, пошел ты к такой-то матери! Господа, выведите этого джентльмена из зала...
И тогда вы встаете. И как только вы поднялись на ноги, как только оторвали задницу от мягкой постельки. Все. Новый день проглотил вас и уже даже принялся переваривать. Вам уже не нужно ничего: ни большой и мягкой подушки, ни нежного теплого одеяла. Оказывается, вы просто ужасно хотите позавтракать. Вы просто чудовищно голодны, а чашка кофе вам необходима, как... Ну, просто необходима. Плюс к этому, вы совершенно не представляете, как можно пойти на работу в той самой вчерашней рубашке, что валяется на полу. А ведь она должна висеть, ну, если не на плечиках в шкафу, то, по крайней мере, на спинке какого-нибудь стула. А напоследок, при осмотре бумажника, извлеченного из заднего кармана джинсов, лежащих здесь же на полу, вы вспоминаете, что последние деньги были потрачены вчера на сигареты, и, чтобы дожить до зарплаты, вы собирались сегодня взять в долг у кого-нибудь на работе. Ну, как? А чего ты хотел, сегодня же понедельник?
И еще, достаточно немаловажный факт, когда вы уже умылись, причесались и... Ну, в общем привели себя в кое-какой порядок, вы даете обещание. Себе. Лично. Оно состоит в следующем. Больше никогда ничего подобного не повторится! Ни за что и никогда. Сегодня же начинаю новую жизнь. То есть, ложусь в десять, встаю в шесть и... Начну по утрам зарядку делать. Во как! Клянусь? Да, чем угодно. Клянусь.
И самое удивительное, что до следующего утра вы именно так и думаете. Но приходит утро и...
Вы опаздываете.
Хорошо хоть, что сегодня понедельник. Кто это сказал? Да я, кретин чертов. А ты, как думал? По крайней мере, начальник не вспомнит, что я там врал на прошлой неделе. Ну или не сразу вспомнит. Надеюсь. Черт, самому бы вспомнить, что я там нес. Ладно, разберемся.
Итак, финишная прямая. Еще теплится надежда, маленькая такая надеждочка, что начальник по каким-либо причинам сам опаздывает или не приедет сегодня вообще. И вы спокойно... Повторюсь, спокойно, наливаете здоровенную такую чашку черного, черного кофе... Далее, опять-таки не торопясь, включаете паяльник в розетку и... Точно также, неторопливо, садитесь за свой стол и утыкаетесь носом в очередную материнскую плату очередного компьютера и... И делаете вид, что вы сидите так, ну, если не с самого начала рабочего дня, то, по крайней мере, максимально близко к его началу.
Но... Все могло быть так прекрасно, если бы не серый 'Мерседес', припаркованный у входа в офис. Ээхх!
Ну, что же вы, Алексей Николаевич...
Сорок минут. Я опоздал на сорок, тарам-парам, минут. Ладно, ничего не попишешь. Кнопка звонка, улыбка в камеру и милости просим.
Поднявшись на второй этаж, с гримасой полного страдания и горя (только что не плачу, честное слово) еле-еле передвигая ноги, следую по коридору к своей маленькой, но уютной коморке.
Коридор. Словно путь к эшафоту, честное слово. Только, что под руки не ведут, а так очень похоже. Чертовски похоже, я бы сказал.
А все почему? Да, потому что, чтобы добраться до своей каморки папы Карло следует пробираться словно разведчик через линию фронта, где главное пулеметное гнездо - кабинет начальника. Дверь закрыта - вы счастливейший солдат этой самой Удачи. А если открыта, а совесть нечиста, как сегодня - все, пиши пропало. Никто не уйдет от зоркого глаза Алексея Николаевича, моего начальника.
Все товарищи, не поминайте лихом, я ступил на минное поле, а потому судьба моя полностью во власти госпожи Удачи. Да смилостивиться она надо мной. Аминь.
Дверь была открыта.
На цыпочках, осторожно, я подошел практически вплотную к этой проклятой прямоугольной дыре в стене, именуемой дверью. Тишина. Господи, ну позвоните кто-нибудь, хоть кто-нибудь, все равно кто. Попросите, потребуйте уделить вам несколько минут драгоценного времени или просто пошлите его куда подальше, но прошу вас - делайте это как можно дольше, чтобы он ушел, соответственно, дальше, а я успел пересечь этот трапециевидный кусок света, распластавшийся на старом линолеуме. Иначе, я, как бедный воин из греческих мифов, стану жертвой современной медузы Горгоны, сменившей пол. I will survive, вашу мать.
Тишина. Может, его там нет? Не дразните меня. Я хочу в это верить. Все. Раз, два... Раз, два, три, четыре... Шаг. Свет. Аааааа! Он здесь. Я вижу его! Вижу! Боже, забери меня отсюда. Я не хочу. Не хочуууу! Срочно еще шаг. Живо!
- Паша!
'Что? Я же пообещал, что с завтрашнего дня я святой! Вы что не слышали?'
Ладно, парень, умри достойно, с улыбкой на устах. Давай.
- Да, Алексей Николаевич?
- Ты это...
'Не понял?!'
- Тебя там Вовка заждался, - начал Алексей Николаевич. - Говорит, помощь с клиентом нужна. Э... Вроде, многообещающий. Давай в темпе, уже с полчаса возится.
- Бегу, - выпалил я, еще не веря своему счастью.
- Кстати, а ты че опаздал-то? - где-то далеко за спиной донесся голос начальника.
- Поздно, - одними губами сказал я и, улыбнувшись, ввалился к себе в мастерскую.
***
Многообещающий клиент стоял около Вовкиного стола и что-то усердно твердил его хозяину.
Да, Володенька... Видел бы ты сейчас свою рожу. Что еще один тупоголовый на нашу голову? Что там у него, перепрашивал БИОС, а теперь завестись не может? Или дети нашкодили?
- Здорово, Вовка! - бросил я и, бросив на пол сумку, прыгнул на свой стул.
- О, Пашка! Ты-то нам и нужен, - улыбнулся Вовка и скорчил гримасу полного страдания, как только 'многообещающий' развернул свое птичье личико в мою сторону.
- Че за проблема? - спросил я и внимательно посмотрел на клиента.
Мужичек, как я уже говорил, с птичьим лицом, средних лет и среднего возраста. И вообще, средненький такой человечишка. В застиранном вытянутом свитере и таких же брюках. Больше и сказать-то нечего. Дальше пусть сам говорит, а там поглядим. Интересно, он с нашим прайсом знаком?
- Мне нужно восстановить информацию с моего жесткого диска, - выпалил человечек. - Ваш коллега сказал, что это возможно.
О, знакомая песня! Господи, как я сразу не догадался? Бухгалтерия подъехала. Ну что, родной, отчет какой-нибудь завалил? Сотня бессонных ночей! Как над малым дитем! А она... Какая-нибудь Машка-Глашка, идиотка чертова, всю малину уделала! Наберут на работу дебилов и вот результат. Ну, давай, начинай. С первой цифры и...
- А че с ним? - спросил я и мне сразу стало ужасно скучно.
- Да не понять пока, - подал голос Вовка. - Не определяется он, похоже, контроллер накрылся. 'Банка' может и в порядке, но проверить то как - 'контры' нет такой. Паш, глянь, может, так что-нибудь придумаешь?
Я потянулся через стол.
- А как случилось-то?
- Да дети, будь они не ладны, - ответил незнакомец и как-то весь сжался.
- Ну, это знакомая песня!
- Они... Ну, этот... Процессор уронили, - сказал человечек и принялся жевать ноготь большого пальца.
- Системный блок, - поправил я его и отвернулся. 'Процессор... Чайники чертовы'.
- Да, да, блок этот самый. Включаться все вроде включается, а при загрузке... А у меня там... Сделайте, что-нибудь, любые деньги заплачу.
Я смотрел на этого человечишку, и мне было его жалко. Того и гляди - расплачется сейчас. Видимо, действительно серьезно попал. Если не отчет, то уж документы, поди, не простые.
- Любые не надо, любые, знаете ли, для всех разные, - сказал я и протянул ему прайс. - Вот, здесь все цены указаны. Пункт 'Восстановление информации'. Все возможные затраты там описаны. Ознакомьтесь, а там будем думать.
Дядька мельком пробежал глазами по колонкам цифр нашего прайса и протянул его обратно.
- Все... Хмм... Это... В порядке. Все устраивает, только умоляю - сделайте что-нибудь.
Мне уже стали надоедать эти его стенания. И еще ноготь этот. Надо его выставлять отсюда к чертовой матери.
- В общем так, - начал я, продолжая смотреть куда-то мимо него. -Вы его оставляйте...
Дядька хотел что-то сказать, но я продолжил, не обращая на этот его порыв никакого внимания.
- Да и это... Со всем блоком, мало ли что еще, раз уронили. А когда...
- Надолго?
Все-таки перебил.
- А когда разберемся, мы с вами свяжемся. Такой вариант. Ничего другого сейчас сказать не могу. Могут потребоваться какие-нибудь детали, тот же контроллер, например, ну вы слышали. А это уже соответственно займет и больше времени, - я перевел дыхание. - Так что, если такой вариант устраивает, то Владимир сейчас заполнит заявку и...
- А гарантии?
- Сейчас - никаких... Совершенно, - я еще раз крутанул в руках эту прямоугольную коробочку, жесткий диск. - Нужно смотреть. В любом случае, за диагностику ничего не возьмем, следовательно, ничего не потеряете, кроме времени. Но готов спорить, куда бы вы ни обратились...
- Хорошо. Я согласен, - выпалил незнакомец.
Я протянул ему диск и кивнул в сторону Володьки.
- Володь, принимай тогда, выпиши там все - я покурю пойду.
Вовка крякнул и полез в стол за бланками.
Ничего, дружище, переживешь. Давай, давай... Долю-то, небось, хочешь - тогда отрабатывай. Делать-то все равно мне. Хотя на самом деле мне было плевать на его отработку, поделился бы в любом случае. С Володькой-то? Да не вопрос. Дело в том, что мне просто не нравился наш 'многообещающий' клиент. Не знаю, со мной бывает. Не понравился вот так человек и все. Пусть хоть голову расшибет... Жестоко? Наверно, но ничего не поделаешь, такой характер. Поганый? Не буду отрицать. Но в любом случае страдаю от этого больше всех я, ведь мне приходиться терпеть себя двадцать четыре часа в сутки.
Постучав по карманам и, поняв, что сигареты при мне, я вышел из комнаты.
Ну что? На улицу или в туалет? Конечно на улицу. Ненавижу курить в замкнутых помещениях. В этом случае тебе достается еще и роль пассивного курильщика, что, как известно, в несколько раз хуже. Я улыбнулся этой своей мысли и зашагал к лестнице.
Выйдя на улицу и, подставив лицо первым в этом году лучам солнца, настоящего солнца (все-таки конец апреля как никак), я с наслаждением впустил в свои легкие этот приятный, но ужасно вредный для здоровья сигаретный дым. Еще бы чашку крепкого дымящегося кофе в левую руку и я был счастлив абсолютно, не смотря на то, что сегодня... Правильно, понедельник. It's a beautiful day!
Деревья уже обратились к своим модельерам, а потому легкие, по- весеннему, зеленые платьица украшали их стройные фигурки. Небо, разогнав все облака и тучи, предложило для показа в этом году одежды преимущественно голубого колера, как-будто когда-то было иначе. Земля окончательно просохла, и теперь внимательно рассматривала предложения имиджмейкеров, относительно своего внешнего вида: дорожно-строительные компании рассматривались в последнюю очередь, потому что кроме одежд цвета 'мокрый асфальт' все равно ничего предложить не могут. Ладно, разберутся. А мы ждем обратного. Шубы и пуховики уже отжили свое, захватив с собой в душные шифоньеры и дубленки. Пора избавляться от пальто и плащей. Особенно это касается прекрасной половины человечества.
Дорогие женщины мы ждем от вас минимума, который вы можете себе позволить, а мы вам разрешить (разумеется, за наши деньги). Долой зимнюю депрессию, давайте вместе отведаем весеннего оптимизма и жажды жизни, после этого долгого и скучного существования в холодной темноте. Аллилуйя!
- Простите...
Все, дружище, забудь. Сегодня понедельник, а, следовательно, ничего хорошего быть не может, и этот голос стоящего за твоей спиной человека служит тому подтверждением. Аминь, брат!
Я повернулся, хотя совершенно не хотел этого делать.
- Да?
- Простите, Павел... Кажется? - наш 'многообещающий' клиент, щуря глаза и морща лоб, смотрел на меня и пытался что-то сделать со шляпой на своей голове.
Я кивнул. И снова полез за сигаретами, черт бы их побрал вместе с этим нелепым человечишкой, что стоит передо мной и мнется, как нашкодивший школьник. Ну да ладно... Что я против него имею? Собственно, благодаря таким, как он, я и имею свой кусок, надеюсь, заслуженного пирога. Роняйте, стирайте, бейте - в общем, что хотите, то и делайте. А потом несите к таким, как я... Нет, стоп. Несите именно ко мне, только не забудьте завернуть ваши проблемы в ваши же бумажные прямоугольнички с водяными знаками. А далее не волнуйтесь, все будет чики-пики. Меркантильно немного, но в целом весьма подходяще для жизни.
- Я там все оставил... Э... Владимиру, - промямлил человечек.
- Я сейчас же займусь этим, - я не знал, правду ли говорю, но вполне возможно.
- Да... Пожалуйста... Я не могу объяснить... Но... Просто прошу вас сделайте все возможное... Мне очень дорого то, что... Ну... Там...
- Я понимаю... А...
- Там годы... Слышите годы... Я не знаю... Труда... Времени... Жизни в конце концов...
Он снова грыз ногти, плюс к этому его глаза были полны слез. Настоящих слез. Твою мать, этого еще не хватало.
- Да не волнуйтесь вы так, - попробовал я успокоить его. - Я уверен, что там все не так серьезно. Придумаем что-нибудь.
Мне стало жалко этого маленького человека, похоже, с действительно большой проблемой. И тут же сентиментальная составляющая моего характера принялась рисовать в моем сознании драматические образы.
Этот человек писатель. Точно! Как я сразу не догадался. А там внутри этой проклятой металлической коробочки находится величайший роман всех времен и народов. Тогда понятно от чего такое состояние.
Стоп, если я ему помогу, то тоже приложу руку к спасению, можно сказать человечества. Его культурной составляющей. Да я, мать вашу, супергерой. Стоп, о какой сентиментальности я говорил, это уже мания величия. Так, в сторону. А что разве это не вариант? Вполне возможно, но размышления о нем ни к чему хорошему ни приведут. Тогда что?
Он изобретатель. Ну, конечно, а там естественно чертежи какого-нибудь 'перфектум мобиле'. Да, а почему нет? Ну, допустим, тогда что? Тогда получается, что я... Э... Получается - супергерой? Еще варианты есть?
Ну, тогда пусть он будет гениальным врачом, который наконец-таки придумал лекарство от СПИДа, ну, или рака, или того и другого вместе взятого, или вообще от любой болезни, универсальное такое средство, а я... Черт побери, я снова супергерой, этого не отнять. Что ж придется просто делать свою работу, а там поглядим, кому в красном плаще щеголять.
- Просто поймите... - человечек снял с головы шляпу и сжал ее в своих маленьких кулачках. - Все это... Это смысл моей жизни, мои мечты, желания, надежды... Я...
И тут все его лицо сжалось в какой-то жуткий комочек, и сам он сразу стал еще меньше. Он тут же напомнил мне детскую игрушку - лягушку или цыпленка, кажется, такие были вариации. Пара поворотов ключа и у тебя на столе маленький паралитик.
И вновь я просто стоял и смотрел на этого рыдающего лилипута и не знал, что мне делать. Так, ладно.
- Пойдемте, - сказал я, бросив в сторону сигарету, и шагнул мимо него к входу.
***
К концу четвертого часа работы у меня, наконец, появилась уверенность в том, что победа не за горами. Четыре часа.
Четыре часа с меня не сводили глаз, словно я мать-героиня и вот-вот произведу на свет очередное чудо Господне. Миллион раз я пожалел, что не отправил домой этого карлика с обычным 'Мы с вами свяжемся'. Вместо этого, я привел его сюда, в мою 'пещеру', где каждый след от забытого на столе паяльника имеет свою историю, где превращают олово, ну если не в золото, то, по крайней мере, в средства.
Я как хирург шаг за шагом, зачищая дорожку за дорожкой, припаивал тонюсенькие проволочки, по которым в скором времени кровью заструится электрический ток, даря жизнь всей микросхеме.
И вот все готово. Я осторожно устанавливаю эту многострадальную коробочку, которая словно морская раковина хранит в себе чудо-жемчужину, в системный блок. Так, ну что же. Как снайпер, готовящийся к выстрелу, между ударами сердца жму на курок, на кнопку включения компьютера. Все замерли и затаили дыхание (наконец-то я не слышу этих тяжелых вздохов).
Раз. И он оживает. Я слышу его радостные трели. Вспыхнул монитор, по его экрану поплыли загрузочные таблицы и...
Пошла загрузка.
Слава Богу! Господи, Аминь!
Будет счастлив! Это я тебе говорю, маленький человек большого города. Ты спасен, твоя жизнь вновь обрела смысл. Все твои мечты, желания и все, к чему ты так долго шел - все теперь вновь в твоих маленьких ручках. Царствуй, твою мать, а мне позволь спокойно уйти в тень, да озарится твое лицо улыбкой счастливого человека! Аллилуйя!
И все-таки я супер-герой!
Дождавшись, когда компьютер полностью загрузится, я быстренько прогнал какой-то совершенно простой тест на наличие ошибок в области хранения информации и, убедившись, что все в порядке, откинулся в кресле и закрыл глаза. Вообще, четыре часа всматриваться в огромное увеличительное стекло через струи дыма от канифоли - не очень хорошая гимнастика для глаз, но что поделать - излишки профессии. Господи, как же хочется курить! Оттолкнувшись от стола ногой, я отъехал в сторону, а мое место тут же занял наш новый знакомый. Да уж не зря говорят: 'Свято место пусто не бывает'.
Я окликнул Вовку, голова которого была погружена во чрево огромного монитора, и жестом показал, что намерен покурить прямо здесь в комнате, и никакие его мления по этому поводу (бедняга терпеть не может все связанное с табаком) не помогут. Махнув на меня рукой Вовка, нырнул обратно. А я, улыбаясь, уже сдирал прозрачный скафандр с новенькой пачки.
Вставив сигарету в зубы, я посмотрел в сторону, откуда доносились сдержанные, но явно счастливые выкрики.
Сначала я не сразу понял, что вижу. Но спустя секунду уже ловил падающую из моего рта сигарету. Мне было и смешно и противно - одновременно.
Мать мою, супер-герой, так тебя и эдак. Вон они супер-герои наших дней - супер-мужчины и супер-женщины, да при том, в чем мать родила. Современные Адамы и Евы, черт бы их побрал, со своими запретными и не запретными плодами. Все виды удовольствий в одном флаконе. Десятки, сотни, да что там мелочиться - тысячи изображений, стимулирующих либидо.
Тут же в голове пронесся весь день.
Там годы... Слышите годы... Я не знаю... Труда... Времени... Жизни в конце концов... Все это... Это смысл моей жизни, мои мечты, желания, надежды...
Вот, ребята, посмотрите, это моя любимая! - простонал коротышка и по его щекам потекли слезы. Слезы счастья.
Ни говоря ни слова, я сидел и смотрел, как одна фотография сменяет другую. Белые, черные, латиноски, азиатки... Снова белые, черные... Твою мать...