...А над городом опять дождь. Высокое серое небо опять плачет весенним, холодным дождем. Уютные желтые окна домов отражаются под ногами в зеркальном асфальте. Голубой свет фонарей отбрасывает серые тени не дребезжащую гладь холодных луж. Унылые деревья, что-то ворча мокрой, еще редкой листвой, свесили свои усталые ветви так низко, что задевают одинокие зонты хмурых прохожих. Весенний прохладный ветер, наполненный необычайной свежестью, сковывающей мысли, орошает лицо моросящим потоком слез природы. Пустынный перекресток, погруженный в приятный полумрак ночных фонарей, дремлет под громкий шум дождя. Этот удивительный разговор старых серых крыш и тяжелых капель лишь изредка нарушает шум проносящихся одиноко машин. А потом - опять тихо, и слышен лишь этот мерный шум живой воды. Здесь, на перекрестке, стоит старый таксофон. С его серой металлической крыши струится вниз вода. Старая надпись давно смыта дождем. Черная, отколотая с одного конца, трубка спокойно висит около исцарапанного временем диска. Стекол давно уже нет, да и были ли они. Раньше, под этой крышей, стояли вобнимочку влюбленные пары и, дрожа, смотрели друг другу в глаза. Не одну зиму пережил этот добрый телефон, он знает много тайн и много слез. А сейчас этот старый друг улицы стоит один и мокнет под нескончаемым дождем.
Там, вдалеке, из подъезда вышел юноша и медленно побрел домой. Он шел, утопая в лужах, его глаза были закрыты. По мокрому холодному лицу текла теплая слеза. Он шел без шапки, без зонта сквозь серую стену слез. Промок насквозь, но этих холодных капель он не чувствовал, как не чувствовал того, что постоянно черпает ботинком лужи. В тяжелых мыслях не было порядка. Он шел, не смотря под ноги, и нервно теребя в руке уже промокший шарф. Доковылял до перекрестка и вдруг остановился. Он вскинул голову вверх, прищурил глаза и увидел вечное небо, льющее на его лицо поток холодных капель. Хотел что-то крикнуть, но слезы сдавили горло. Он опустил голову и тихо заплакал. И снова увидел серое небо в дребезжащей воде.... Дождь сильнее застучал по крышам, зашумели потревоженные ветром деревья. Он вздрогнул от холода и тут увидел этот старый телефон посреди пустого перекрестка. Он поспешил под его крышу. А дождь все лил... и лил... Он взял холодную трубку и прислонил к лицу. Набрал номер, но тут же бросил трубку на рычаг и закрыл глаза. Стучало сердце. Он снова стал набирать неверной рукой номер, что-то шепча обкусанными губами... Гудок.... Все сжалось внутри. Он нервно пытался вытереть руку о мокрую холодную куртку. Тут сняли трубку, и дрожащий женский голос сказал: "Алло...". Он молчал. Вдруг ему сильно захотелось бросить трубку, бросить все и убежать... Он закусил губу до боли. Заплаканный голос в трубке сказал: "Кто это?". Он сжал мокрый шарф дрожащей рукой и ответил: "Алло..., это я..., извини...".
А над городом опять дождь... и серое хмурое небо окутало этот маленький город спящих улиц...