Аннотация: Если сможешь прочесть до конца и у тебя нигде не ёкнет - считай себя святым! Текст-тест. Для умных.Слабонервных прошу не беспокоиться.
Здесь ты свой
Записки эгоиста
Сон, бред и явь
Сплелись в тугой комок.
Отдам всё ветру,
Под его клинок...
Пролог
Моя законная супруга - принцесса по имени Анна. Мы женаты почти год, с того самого дня, когда я оказался в этом построенном на магии и тенях королевстве. Я не огорчался по поводу факта, что был выбран в женихи, а затем и в мужья только для того, чтобы отвести притязания предыдущего соискателя руки и сердца принцессы. Впрочем, я понравился Анне, а она - мне.
В силу местных традиций, моя леди носит длинные платья и фамильные драгоценности, что не умаляет её собственного очарования и нисколько не стесняет её высочество в суете будней. К тому же я довольно скоро понял, что передо мной не только красивая женщина, но и опытный стратег, закалённый и требовательный. Анна хорошо знала, что я не боюсь нечисти и лишён суеверий. Именно поэтому в её глазах я стал лучшей кандидатурой. И у меня был шанс выжить, если учесть особенности и способности её бывшего жениха.
Престарелые родители Анны тихо правили из дворца страной, оставляя на меня и Анну выполнение королевской воли на местах и всю текущую рутину. Постепенно меня приняли как своего, в высшем свете, люди и нелюди. Забылся и несколько поспешный выбор принцессы.
Но отвергнутый претендент посчитал факт моего существования за лично Ему нанесённое оскорбление.
Когда Он первый раз объявил мне, что дни мои сочтены, я уже не вспомню. В Его присутствии меня всегда охватывала какая-то ломкая безнадёжность, я чувствовал, что Он своего добьется, в конце концов. А Он никуда не спешил, потому что был вечен и бессмертен; с Его могуществом некому было тягаться. Он развлекался, устраивая травлю на меня.
Я был пойман, я это осознавал, но страха или ужаса, что неизменно захлёстывал всех, кто меня окружал, не испытывал. Скорее, я жил с чувством, что вскоре придётся сделать кое-что не очень для себя приятное, как, например, умереть.
Чётко я помню лишь основные события последних дней.
'Если ты не явишься ко мне добровольно, чтобы я мог предать тебя всем пыткам и смертям, которые выберу, то ты узнаешь мою ярость на своих ближних', - холодно бросил Он мне как-то, встретив в сумерках, в дворцовой аллее. Меня начал мучительно преследовать Его образ, Его взгляд, которого я не мог вынести.
Когда я получил донесение из мест, где временно инспектировала моя боевая Анна, уже ничто не могло удивить меня. В письме сообщалось, что Он настиг принцессу во время её выезда, старался выкрасть. Но Анна, зная старую магию, не пожалев жизни, лишь бы сохранить душу, убежала в болота и зарылась там в тину и грязь, к подземному ключу, так, чтобы её тело окружала проточная вода. Этим она спаслась. Я абсолютно чётко увидел её действия в той ситуации. Анна была спокойна и расчётлива, как обычно. Я тоже не беспокоился. Она пробудет там, пока всё не утихнет и магия ей поможет. Анна будет в безопасности. С текущими делами я справлюсь сам.
Последним было следующее. Днём, сопровождая короля, сановники и свита вышли на парадное крыльцо, широкими ступенями уходящее в дворцовый ухоженный парк. Мы обсуждали вопрос о нелицензированных заклятиях на серебряные клинки. Тогда и привлекла к себе общее внимание тётя принцессы. Княгиня стояла справа от лестницы и смотрела на нас снизу-вверх. Лет пятидесяти, но крепкая и сухая, она считалась чудачкой и слыла волшебницей средней руки. Всегда носила невообразимо сложного кроя платья и шали, пестротой напоминавшие мне кожицу лягушки или ящерицы. Волшебница взмахивала лорнетом в сухой руке и говорила, что своими чарами не позволит Ему коснуться меня и разрушит Тёмное колдовство. И тут Он стёр её. Появился на опустевшем месте, усмехнулся, показав клыки. Его кожа, красно-бурая, из жёваной мешанины оттенков, угрожающе мощная фигура, абсолютное презрение... я не могу передать всего. Меня душила безнадёжность, тупая тоска безысходности. Указав на меня, Он только сказал: 'Я тебя жду'. Всё. Под внимательными взглядами всего двора я спустился по ступеням и завернул за угол. За мной увязался мальчишка из прислуги. Похоже, тайно считал меня своим героем и решил пожертвовать собой, разделив мою судьбу. Глупый и упрямый подросток, не понимающий, что собирается поделить...
Меня пригнуло тяжестью осознание, что, пока я сам не приду к Нему и не отдамся на пытки, несчастья будут продолжаться. И я сдался. Тут же почувствовал Его волю, Его силу на своих плечах. Он вёл меня к себе, слегка направляя. Мальчик, светловолосый, хлипкий, тихо и безвольно брёл рядом. Люди потянулись за нами и молча наблюдали, как я и мальчишка шли по аллее, удаляясь. Люди и нет, слуги и мои друзья следовали параллельно нам, собираясь как-то помочь. Я чувствовал, что Он перед и надо мной. Он не смотрел на меня, Он знал, что я иду. Когда я это усёк, я схватил маленького дурачка за шиворот и пояс, и швырнул через аллею к людям. Его там поймали и быстро спрятали. У меня и мысли не возникло, что я могу удрать. Когда Он это понял, то я ощутил, что свободен, но с пути я уже не свернул.
Подошёл к старому, заброшенному дому тёмно-красного кирпича. Полуразрушенный от времени, имеющий чёрную ауру, дом в четыре зыбких этажа был входом в Его владения. Я отыскал нужную мне дверь. Маленькая, узкая, как в подвал, на три корявые ступеньки вниз. Я толкнул её и вошёл, с ледяным комом вместо сердца, навечно потерянный.
Меня ждали. Седой, сутулый кузнец в кожаном переднике, бледная девушка и сумрачный, поросший мхом леший. Ещё какая-то мелкота вертелась рядом или пробегала мимо, оцарапывая меня взглядами. Напротив двери, в которую я вошёл, была другая дверь; вправо уходил тёмный коридор. Между и чуть левее дверей находилась железная плита, служившая наковальней. Девушка подпорхнула ко мне. Её бледное лицо выдавало в ней привидение. Она с интересом дотронулась до меня, изучая, пока я столбом стоял посреди комнаты-перекрёстка. Леший недовольно завозился на скамье, стоявшей у каменной стены.
- Ты - тот самый? - спросила меня девушка-призрак. В глазах лешего я прочёл ревность и ограничился:
- Да, кажется...
- Просили передать, что ты обрекаешься на несколько жизней и смертей, - она хихикнула и потянула за рукав. - Сюда.
Кузнец ждал меня.
- Ногу... - буркнул он и потянулся за инструментом. Я вздохнул и поставил ногу на наковальню. Изучая собственный ботинок, я чувствовал, что уже не принадлежу себе и подчинился с усмешкой горького оптимизма. Поверх моих кожаных штанов, на щиколотку легло кольцо неизвестного мне металла. Несколько чётких ударов молотком в мускулистых смуглых руках и кольцо мягко сошлось краями. Затем кузнец, не разгибая кривой спины, набил сверху ещё одно. После, он надел по паре мне на руки. Браслеты были тяжеловаты. Когда кузнец наклонился, чтобы заковать и другую мою ногу, я положил руку ему на сильное плечо и негромко сказал в гриву чёрно-седых волос, прикрывавших его ухо:
- Отличная работа. Самая лучшая, какую я видел за свою жизнь...
Это была не лесть. По крайней мере, не совсем. Я видел сакральный уровень его мастерства. Кузнец что-то буркнул, быстро достал из кармана передника три продолговатых листочка незнакомого растения и сунул их между краями не до конца забитого кольца.
- Если надо - разогнётся, - пояснил немногословно и закончил работу.
В тот момент в комнате материализовался Он.
- Готов? - спросил, глядя, как делает последнюю доводку на металле кузнец. Потом ловко вытащил колдовские листочки и смял в мощной ладони.
- Зачем по два браслета? - спросил я Его, звякнув железом на руках.
- На медленном огне один может не выдержать. Собираюсь поджаривать тебя два раза, - был ответ и Он исчез.
Я покачал головой в удивлении. Какие-то маленькие существа выглядывали и выбегали из коридора, чтобы посмотреть на меня.
- Ну, что ж, спасибо за ласку, - сказал я всем.
- Тебе сюда, - указала на маленькую чёрную дверь призрачная девушка. До дверки было три ступеньки красного кирпича. Я взошёл по ним, открыл дверь и оглянулся. Призрак стояла у меня за спиной:
- Не бойся. Вперёд...
Собравшись с духом, я шагнул на полоску жёлтого песка, начинавшуюся за ступенькой, и превратился в большую ящерицу. Тёмно-коричневая и серо-чёрная сухая кожа, круглая морда. Величиной с полчеловека. Я распялился в тазике, заполненном тем же песком, не зная, как двинуться. Движение, если и получалось, то лишь назад. Призрак, будто каждый день отправляла в другой мир ящериц-принцев, ухватилась за край тазика и вывернула меня вперёд вместе с песком. Я свернулся в колесо и покатился вперёд, рассыпая вокруг голубоватые искры.
И прямиком вкатился в класс какого-то колледжа века 21-го. Прокатился по проходу слева, между партами и стеной. Все ученики с визгом бросились вон. Я остановился и переполз в проход посередине. Были слышны вопли и беготня. Последней выскочила юная учительница, мелькнув чёрной юбочкой и белой блузкой. Я подумал, что объяснять всем моё появление, присутствие, а также безвредность - пустой номер... Тут же в класс влетела представительница какой-то из спецслужб в сине-чёрной форме и шлеме с опущенным стеклом. В стойке стрелка, широко расставив ноги, и сама безбожно боясь, она направила на меня пистолет. И всё оборвалось.
***
Плеча коснулся острый ноготь. Два раза. Уколол намеренно, заставив меня всем телом сжаться, похолодеть. Лёд прокатился в брюшине, толкнул сердце, не собираясь таять. Оборачиваться очень не хотелось, но выбора не было. Никогда и не существовало. Спину стянуло ощущением бесконечности, стоявшей позади. Я оглянулся, встал, мельком глянул Ему в лицо и упёр взгляд в красно-бурую кожу на уровне солнечного сплетения. Сглотнулось обречённо. Он слегка кивнул головой в направлении проёма в Его мир и пошёл, не оглядываясь, твёрдо зная, что я иду следом. А куда от Него денешься? Себе только хуже сделаешь... Едва я ступил на порог, как привычно звякнули, появившись, четыре браслета на мне. Раньше было восемь, но те уже не выдержали всех пыток, расколовшись, распаявшись, рассыпавшись осколками. А я не сломался. Чуть не застонал от глухих воспоминаний, в голове дёрнулось, обжигая: 'Нет! Не хочу! Не могу больше! Бежать, сопротивляться, что-то делать надо!'. Высокая фигура идущего впереди меня даже не напряглась. Я лишь почуял, как Он скосил на меня глаза, едва оглянувшись. Дагмар всегда читал мои мысли. И за несдержанность полагалось наказание. Из ниоткуда выпал чёрный паук, крупный, мохнатый. Арахнид деловито вскарабкался по моей ноге, вцепился в бедро и повис намертво, двигая хелицерами и капая ядом-слюной. Тварь была создана из морока, нереальная, но моё подсознание панически её боялось и потому паук жил, висел, обняв меня жёсткими ногами-спицами, и мог очень даже реально укусить. Я даже наверняка умру от яда. Потому что боюсь. Я слегка взмок и с усилием успокоил дыхание. Уел меня Дагмар. Что мне стоило не бояться пауков? Вот так Он меня и учит. Если я не понимаю урок, меня или бьют, или повторяют в более жёстком варианте. Я обречён на эту учёбу. Поначалу я думал, что меня выбрали себе в игрушки... Сопротивлялся, ругался, делал назло... Да, со мной сначала жестоко играли, мстили, издевались, но потом отношение изменилось. Просто я выдержал, не сошёл с ума, не озлобился, оставшись собой. Так я думаю. Иначе я был бы Дагмару не интересен.
Знакомый сводчатый коридор красного кирпича со многими ответвлениями в глубокую темноту. Я вздохнул, поймав за хвост желание сломя голову броситься в один из этих проходов и бежать, бежать... пока не упёрся бы лбом в возникшего на пути Дагмара. А, может, и что похуже... Второй паук прыгнул мне на голень ноги и вцепился намертво. Правильно: контролируй эмоции. Надо собраться, успокоиться. Я потёр руками лицо; браслеты скользнули по предплечьям... Что-то сегодня они свободноваты. К чему бы это?.. Свинтить правый браслет с кисти руки было делом четырёх секунд. Нда, любопытство кошку погубило... Дагмар оглянулся, увидел браслет у меня в пальцах и я понял, что с чувством юмора у мессира всё так же туго. Пришлось поспешно накручивать железку обратно. Причём все четыре на миг резко сузились, чуть не раздробив мне кости, и легли уже плотно по запястьям и лодыжкам. А на голень левой ноги прыгнул третий паук. Вот так.
Мы дошли, не спеша, до покоев мессира. Его любимая обстановка в средневековом стиле ничуть не изменилась за моё отсутствие. Я задержался на пороге, осматриваясь. Сводчатые потолки и арки проходов в другие комнаты, белые и серые оттенки, камень, дерево обшивки и столов, свечи и книги, книги, книги... Прохладно, между прочим. Дагмар лёгким жестом четырёхпалой руки разжёг камин в большой комнате. Меня сзади лягнули пониже спины и издевательски захохотали из темноты. Я влетел в комнату, чуть не запнувшись на единственной ступеньке. Шутки тут у местных плоские... Дагмар равнодушно смотрел на всё это безобразие. Я потёр больное место, поморщившись. Мессир уже снял плащ, кинув его на стул.
Дагмар неизменен, как всегда - ужас, балансирующий на грани эстетики. Взгляд завораживает в тщетной попытке осознания - в чём же тайна этой гармонии. Мощный и быстрый, нечеловеческий. Абсолютно. Гладкая, красно-бурая кожа; цвет фарша. Острые уши, лысая голова, демоническое лицо совершенного спокойствия, глаза старого мудреца, обжигающие. И редко сверкающие в краткой усмешке клыки. Это - Дагмар. Тот, кто учил меня и убивал. Ну, воскрешал, конечно, тоже.
Мессир кивнул на дальний угол комнаты, стену серой каменной кладки рядом с камином. Обычное моё место... Что у нас сегодня? А, два кольца выше моей головы, вбитые в камень. Ясно.
- Верх снимай и лицом к стене, - подсказал мне мессир. Я дёрнул желваками на скулах. Нет, сколько уже раз, а всё не привыкну. Снял куртку, безрукавку, бросил их в угол. На штанах расстегнул верхнюю пуговицу, зная, что после мне самому же дышать легче будет. Посмотрел искоса на стену: кое-где - выщербины, копоть местами, а вот - бурые пятна. Мои. Моя кровь... Я шагнул туда, приложил свои браслеты к кольцам. Клацнули возникшие клинья, припечатывая запястья. Я глянул вверх, вниз, оглянулся на Дагмара. Тот листал две толстые тетради, стоя у стола, и что-то записывал в обе наскоро. Запах окалины потянул меня посмотреть на камин... Застонав, я прижался лбом к грубому, холодному камню - опять железо... Почуял, что мессир поднял голову и Его взгляд упёрся в меня. Понял, - к чему я это - и пояснил:
- Клеймить буду каждый раз. Я же говорил, что хочу добиться кармического повторения моего клейма.
Угу, помню. Только мне от этого не легче... А вот паукам - хоть бы что! Вот, я уже им завидую. Может, подружимся?.. Дагмар оторвался от бумаг и спросил:
- Я тебе сказал, чтобы ты не отлынивал?
- Мессир, но это же - такая рутина... Совершенно сводит меня с ума. Воплотиться, чтобы всю жизнь тупо работать. Скука смертная.
- Я сказал? - повторил Он холодно. Оставалось вздохнуть и признать:
- Да, мессир, - теперь понятно с чего начнётся. Я оглянулся: Дагмар сворачивал в руке длинный бич. Его любимый. Мессир никогда не считает удары. Он руководствуется не числами, а личным ощущением. А мне быстро становится не до этого.
Плетёная полоса кожи развернулась в воздухе с сиплым свистом, и первый раз стегнула камень у меня над головой, прицеливаясь. Пыль и крошка сыпанули на лицо. С кого Он такой длинный кусок кожи срезал? С динозавра, что ли? Впрочем, бил Дагмар меня всегда в полдлины, обернув Хвост Палача кольцами на предплечье. На второй круг бич шёл на полметра ниже... Коснулся, взрезал, обжёг на миг. Спина стянулась, волосы на теле встали дыбом, ожог зажил своей громкой жизнью кровавой полосы. Я выгнулся и зашипел. Я редко кричу от боли. Шипение сквозь сжатые зубы - довольствуйтесь этим. Вжавшись в камень, я терпел, как умел. Сам виноват. Нечего было злить Дагмара. Бич гулял по спине, вышибая из меня кровь, пот и дурь. А ему было где разгуляться... На телосложение я никогда не жаловался: широкие плечи, сильные руки, втянутый пресс. Но не было во мне момента гармонии, как в мессире. И это шло через все мои перерождения, кем бы я ни был... Меня сильно дёрнуло, когда удар пришёлся по пояснице, и моя длинная чёрная коса соскользнула-таки с плеча, упав на спину. Свист бича оборвался. Я повис, расслабившись, не веря тишине. Дагмар подошел. Его дыхание было абсолютно ровным, не сравнить с моим, хриплым и сухим. Взяв за волосы, Он запрокинул мне голову и обмотал косу вокруг шеи, чтобы не мешала. Моя призрачная надежда на освобождение исчезла. Мессир отступил, и Хвост Палача вновь разрезал воздух. Пятый удар меня сломал - я заплакал. Молча, сжавшись, не обращая внимания на рассаженные, онемевшие запястья, глотал слёзы. Не понимая, что за чувство запеклось в груди. Мессир оказался рядом, ухватил меня за подбородок, развернул к себе и спросил:
- Знаешь, что это? Страх. Ты струсил, Рен.
Я был ошарашен, смят, не верил! Никогда я ещё не боялся за себя... Я испугался боли? Бред... Сколько её было в моих жизнях, и не вспомнить... Хотя, в основном она была предсмертная, пока Дагмар не вытаскивал меня и не брался сам. Разве что, страх перед болью накапливался по каплям все эти тысячелетия и, наконец, затопил душу?.. Противно мне стало.
- Убейте меня, мессир. Убейте медленно и жестоко. Я хочу сразиться со своим страхом. Останется только один - я или он. Прошу вас, мессир.
Дагмар читал это в моих глазах, не отрываясь, глядя в них.
- С пафосом перебор, да ладно, - сказал Он. - Но сначала - клеймо.
Ногтем в воздухе накидал пару мантр, и моя боль наполовину схлынула, позволив встать прямее, осторожно расправить плечи. Я дышал камнем и жарким запахом своего тела, собираясь с духом. Меня трясло и я сжал зубы, успокаиваясь. Чёрт знает, сколько сегодня адреналина у меня в крови... О каминную решётку звякнуло железо... Дагмар положил мне руку на плечо, ближе к шее, прижав к стене. И тут же справа под лопатку впилось раскалённое, вгрызлось, зашипело вместе со мной. Давление исчезло лишь секунды через две. Долгие секунды, пока я, прижатый, бился, подавившись криком. Я, оказывается, забыл, как это всегда было больно. Запаха я не чуял, но шкура вся стояла дыбом.
- Ещё немного, - сказал Дагмар, взъерошив мне волосы. Да, ещё новшество, которое Он придумал лишь где-то тысячу лет назад, когда стал водить меня с собой на разные приёмы и вечеринки местного высшего общества. С полуголым рабом там появлялся было не совсем удобно, и Он решил... Мне от этого не становилось легче.
Дагмар размотал мне косу с шеи и я покрепче упёрся в стену коленями и онемевшими руками. Затылок откинутой головы плотно лёг в сгиб локтя Дагмара. Мессир придержал меня левой рукой и быстро приложил к шее, выше кадыка раскалённое тавро. Две секунды смотрел мне в глаза, пока я не дышал гарью своей кожи и дрожал от боли. Потом железка звякнула, брошенная в угол, и зашипела, остывая, там. Мессир отпустил меня, поняв, что я уже почти справился с собой. Вскоре половина боли исчезла. Значит, мной были довольны, зачёт сдан. Но я был не доволен собой.
- Как Вы будете меня убивать? - спросил я сипло.
- Долго и мучительно, как ты и хотел, - Дагмар снова погрузился в свои записи, судя по шелесту страниц. - Я запорю тебя насмерть. Кажется, этого я не практиковал.
Не кажется. Так я ещё точно не умирал. Интересно, от чего фактически умирают запоротые: от потери крови или болевого шока?
Сзади знакомо заскрипел сворачиваемый Хвост Палача. Если хлестнёт по ожогу, точно заору, не сдержусь. Бич свистнул, разрывая воздух и меня. Больнее, чем в первый раз. Намного. Сил почти не осталось, надежда умерла первой. Осталась только злость на себя. Трус, трус, - повторял я после каждого убивавшего меня удара. Я позволил себе стонать. В дальнейшем я уже мало отдавал себе отчёт, превратившись в ком боли. Был момент, когда меня окатили водой, и я понял, что меня больше не бьют. Но я ещё жив... И снова свистнул Хвост, впиваясь в меня. Несколько ударов. Остановка. Ведро воды выливается на голову и опять - парализующий душу звук и, до взблесков в глазных яблоках, жгучая боль на фоне дикой тупой по всему телу. Раз за разом. Это сводит с ума, дёргает за останки чувства самосохранения, обнадёживает и убивает пониманием, что ничего не закончится, пока я не умру...
Я отупел, выл и решил, что брежу, когда внезапно почувствовал, что свободен и рухнул на пол. Дышать было жутко больно, я стонал, скулил, но дышал. Спину жгло адски. Я заорал, опираясь на посиневшие руки, и перевернулся на живот. Скривился на мокром полу, шипел и крупно вздрагивал, озадаченный тем, что мессир почему-то меня помиловал в этот раз. Дагмар присел рядом, уперев колено возле моего лица, и провёл по разорванной спине, наверное, ногтем. Я дёрнулся, выгнувшись, оголённые нервы полыхнули... Ясно, ясно! Намёк понят: помиловали не 'почему-то' - это был урок. Я его почти выдержал. Но если не пойму смысла - Дагмар закончит моё существование... Так, значит, если я делаю правильный вывод, то... Руки мессира мягко, но плотно обхватили мне подбородок и затылок: Он просто свернёт мне шею, если я сейчас не отвечу... Я знаю, мессир, Ваш урок состоял в том, что спасение и надежду не стоит ждать, иначе можно обмануться и сломаться на мелочи, - они приходят сами, когда действительно заслужил. Если не побоялся смерти и боли, не запаниковал, не струсил перед тем, чего и не видел ещё, не знаешь по-настоящему. Разум всегда готов подбросить нам радужных обманок, иллюзии затягивают, пожирая энергию для ненужных метаний; надо просто жить, вверяя себя моменту...
Руки мессира медленно вывернули мне голову, натянув до звона шейные сухожилия:
- Надо было бы сломать тебе шею, подтверждая твои слова о простоте жизни. Но ты мне сегодня нужен на сейшене.
Моя голова, свободная, стукнулась о камень. Значит, я прав. На этот раз, - поспешил добавить, потому что наш вечный с Дагмаром спор о правоте и истине кончался одним: я влипал в какую-нибудь гадкую историю, доказывающую мне обратное.
Минут через пятнадцать боль поутихла настолько, что я смог шевельнуться. Ещё десять, и я выполз на четвереньках из лужи. Ладно, через два часа следов от Хвоста Палача вообще не останется - так, несколько шрамов. В три приёма встал на ноги, опираясь о стену. Едва наросшая кожица кое-где лопнула от усилий, и я почувствовал горячие струйки, потёкшие по спине. Ох, кровушка, моя кровушка... Сколько же тебя вытекло сегодня? Судя по звону в ушах - немало. Я оглянулся на лобное место: у-у, действительно... Хм, говорят, кровопускание полезно. Я оторвался от стены и подошёл к столу. Там меня ждали, как всегда, мясо, хлеб, мёд и, сегодня, чашка кофе. Голод был сильный, магическая регенерация забирает много сил. Запястья под браслетами начали зверски чесаться. Странно, но первыми всегда заживали они. А в этот раз ведь до кости прорезал... Потому и чашку едва поднял - сухожилия ещё слабые.
Вот, поел, уже можно жить. Кстати, если двигаться, то заживёт ещё быстрее. Несложные заклинания чтобы убрать со стола и сотворить губку, какими моют автомобили. Обмыл стену и согнал воду с пола в решетчатый люк, из которого потом некоторое время невнятно ругались. Очень саднило клеймо на шее - ожоги быстрому заживлению не подлежали. Если только милостью мессира... Да вряд ли. Я сел у камина, подвигал угли, подкинул дров. Впрочем, огонь и так не угас бы... Магия. Просто меня знобило немного, хотелось живого тепла...
Мессир вернулся, положил новую одежду на стол, подошёл, оглядывая меня. Я нахохлился, сидя на корточках, подкармливая огонь щепками. Всё нормально, просто момент покоя. Дагмар сел сзади меня и мягко притянул к себе, прижав к широкой груди, обнял. Я увидел склянку с мазью в его руке, значит, ожоги будет лечить на этот раз... Ладно, мне, в общем-то, всё равно. Его плечи нависали над моими, Он обнимал меня руками, что были в два раза мощнее моих, Его дыхание согревало мой затылок. Я устроился уютно в Его объятиях и вздохнул медленно и счастливо. За вот эти очень редкие мгновения я отдал бы многое... Душе было тепло, она мягко ворочалась в груди и была очень довольна. Мессир стал для меня на этот момент единственной опорой в этом замершем, неверном мире. Мы смотрели на огонь. Потом Он сунул мне в руки мазь и встал, почти ласково шлёпнув по голове:
- Смелость - это знание пределов своего страха, а не отсутствие его. Безрассудство же всегда было болезнью сильных. Ты видел, как легко можно сломаться. И насколько трудно признать в себе труса и бороться с ним. О самой жизни лучше всего напоминает смерть, очищает от иллюзий.
Я вздохнул, кивнув: тут всё ясно. И ещё ясно: если я не понимал смысла урока - мессир меня убивал. Сколько же я зачётов завалил?.. Я усмехнулся воспоминаниям. Не всегда было так. Первая моя смерть - ящерицей, разорванной десятком пуль, выпущенных охраной частной школы. Поначалу Он мне просто мстил, втыкая в разные времена и жизни, где меня неизменно убивали. Иногда, я помнил, иногда - нет, живя самозабвенно, цепляясь за бытие, словно оно - единственное реальное. Когда же у Дагмара было свободное время и желание, Он вспоминал обо мне, мелькающем где-то в круге жизней-смертей, куда мессир меня и кинул, навесив карму. И тогда я оказывался здесь, память падала на меня всей своей тяжестью, а Дагмар пытал и убивал меня собственноручно за тот раз, когда мы встретились с ним впервые... Потом что-то изменилось - это личное дело мессира - и мои злоключения приобрели значения уроков. Впрочем, я уже повторяюсь. Интересно, кто сегодня будет на сейшене?
- Кадии к себе приглашают, - ответил на мою мысль мессир и бросил мне одежду. Ну, мой родной комбез и десантные ботинки - это многое объясняет. Значит, воины шестого измерения - кадии-демоны. Если бы собирались только местные, пришлось бы надевать кожу и доспех, а если Высшие, то - цивильное под полуангела. Впрочем, в гости к кадиям и так явятся многие: ребята всегда тусили с размахом, зрелищно. Ладно, других посмотрим и себя покажем... Дагмар влез в шикарные алые брюки и очень короткую чёрную майку. Ну, очень короткую, таки просто обрывок мрака... Я хмыкнул, а Он мне бросил:
- Ошейник...
Я скривился, но спорить было бесполезно. Попросил лишь:
- Ну, можно попроще? Кадии ведь засмеют...
Настала очередь мессира хмыкать. Но разрешил. Я открыл ящик, где валялась всякая моя мелочь - оружие там, сувениры, записи - и, порывшись в коробке с ошейниками, выбрал простой, как звук 'о', чёрный, без наворотов. Больше всего я ненавидел золочёный, с самоцветами. Безвкусный подарок одного из Высших, дурацкий и грубый намёк. Ошейник - не браслеты, его можно снять когда хочу. Но это моё добровольное признание, что я принадлежу Дагмару. И каждый раз я бесился от этого внутренне. Не привыкалось. Наверное, когда привыкну, Дагмар меня ещё раз убьет. Как раба, который забыл, что он свободен, как личность. Противоречие внешнего и внутреннего. Тонкий баланс на лезвии. Весь Дагмар - в этом. И учит меня тому же.
Я застегнул ошейник, подвигал головой, проверяя. Нет. Перестегнул на одну дырочку посвободнее. Плотно закрепил в кожаных кольцах оставшийся кусок. Посмотрел на монолит шеи мессира. Нда, Его и Осью Мира не задушишь, если обернуть... Получил за сравнение по шее - чувствительно - и взялся шнуровать ботинки. Браслеты эти на лодыжках вечно мешаются. Пришлось пустить их поверх высоких голенищ. Вид ещё тот. В общем-то, всё. Мы были готовы. Дагмар спрятал в карман изящную вещицу, и я понял, что почти весь вечер буду предоставлен сам себе. У мессира были планы... Едва сдержал улыбку, не собираясь сверкать ещё и выбитым зубом. Действительно, какое моё дело?.. И лучше - не надо. Плоские и солёные шутки Дагмар не относил к сфере юмора, считая за глупость.
Мы мигнули с Ним в подпространство, сориентировались в бесконечности по кромке инреальности и отправились к белым огням нужного пограничья секторов измерений. Полётом это назвать трудно. Скорее - пожирание беспределья. Сильное ощущение. Пам, - и вы пробиваете плёнку пространства, выныривая там, где хотели. Народу уже было порядком, и прибывали всё новые любители развлечений. Кадии шестого предела принимали гостей. Я заметил многих своих старых знакомых. Были и новички... А вот это уже интересно.
Я шёл в шаге сзади и справа от Дагмара. Появление мессира не осталось без внимания. Лёгким кивком Он здоровался с теми, кого стоило заметить. Приятельски - с командирами кадий, дружески - с Люци, партнёром долгих бесед и сложных дел, спокойно - с Высшими, кружком мирно спорящих об очередной всемирной проблеме. Официальную часть мы завершили, меня влёк к себе, как всегда, шикарный общий стол, но Дагмар пошёл к организаторам сейшена - кадиям. Узнал, что намечается, записал меня на троеборье и эстафету, сам соизволил согласиться на армреслинг. Если б не сегодняшнее свидание, Он бы ещё пошёл на ближние бои, но... А я не любил эстафету. Во-первых, командное, во-вторых - выкладываться с моими паршивыми скоростными данными приходится на отрезке боёв, а потом ребята из команды соперников обижаются на меня за жёсткость. Да и не в форме я был сегодня. Выигрывать не тянуло. Так, развлекусь в меру сил... Дагмар подцепил мой подбородок ногтем и поднял мне голову, чтобы посмотреть в глаза. Я не выдержал, отвёл взгляд. Он сказал:
- Третий режим, - и отпустил, отвернувшись. Я утёр выступившую на подбородке каплю крови, понимая, что сам виноват: только же утром мне было объяснено, что надо жить, а не рефлексировать. Всё равно, всего не предугадаешь, а обмануться - легко, как и слажать. Я встряхнул головой, крепко зажмурившись, обновляя яркость видения мира и своего местоположения в нём. Так, не киснуть! Жить надо в кайф, но, не теряя крыши. Третий режим означал полусвободное следование. Я должен был находиться не ближе пяти метров от Дагмара, при этом делая вид, что я сам по себе. Хорошо. Мессир ушёл общаться с Высшими, баловашимися возле амфитеатра с музыкой, танцами и мелкой магией настроений. Значит, я могу слинять к столу и подкрепиться. 'Куда идём мы с Пяточком - большой, большой секрет... да, и конечно, если вовремя подкрепиться...'.
Что может быть лучше свежих морепродуктов, набранных в японской манере на деревянной тарелке, и большого, слегка недожаренного куска неизвестного, но одуряюще ароматного мяса? Ни-че-го. Особенно когда голоден, а желудок способен переварить стальную проволоку. Взглядом над тарелкой я отслеживал мессира. Но Он завис в разговоре с Афиной Палладой, потом подошёл Кетцалькоатль, и мороженое в фужере мессира начало таять, забытое. Я огляделся, пытаясь отвлечься от мысли о третьей порции стейка. Наткнулся взглядом на знакомого кадия, кивнул ему. Тот салютовал вилочкой для фруктов, и хитрая усмешка расцвела на его физиономии. Ну, всё, начинаются классические шуточки в стиле Рыжего Кузнеца. Я говорил уже, что заприметил новеньких бойцов среди кадия? Сейчас Кузнец их на меня и натравит. Это у нас молчаливый договор такой. Старики знают. Многие и сами на этот розыгрыш попадались в первый свой сейшн.
Короче, я вошёл в роль дикого такого обалдуя из окрестностей третьего измерения, навернул жратвы на тарель и начал приставать к персоналу. Новичков, как заведено, ставят в дежурные, патрулировать на сейшене. Молодняк, изображая четвёрку суровых истребителей, вальяжно приблизились ко мне, явно собираясь поразить своей крутизной воображение старших товарищей. Последние же с усилием держали серьёзное выражение лиц и лишь подзуживали бедолаг. Особо боевой и юный дёрнул меня за косу и приказал назвать себя и моих сопровождающих для проверки. Искра сознания в глазах моих потухла... обожаю изображать тупого отморозка. Я развернулся, сунул пацану уварзанную едой тарель, и, явно поставив его вопрос на игнор, проломился к столику с десертом. Молодёжь закипала - ситуация начинала выглядеть некруто. Кузнец ещё подлил масла в огонь, эдак устало позвав:
- Ну, долго вы ещё? Скоро первые соревнования начнутся!..
Ребята наверняка были на них заявлены, надо было уже идти готовиться, а тут какой-то провинциал-дебил мешается... Ну, ясно же, что его сюда не звали - не зря ведь старшие на него указали - проверьте, мол... Кадия стали меня окружать, чтобы выдернуть заклинанием в подпространство и отфутболить в ближайший предел, где почаще ходят рейды. Ага, щас. Два кремовых пирожных запросто нарушили концентрацию зелёных, превратив их в пунцовых от злости. Молодость, молодость... горячая кровь. Такие долго в кадиях не выживают. Двое бросились вперёд, чуть ли не с кличем отрядов Неистовых Зорь. А вот четвёртый остановился, видно, почуяв неладное, да товарища придержал. Молодец, далеко пойдёт. С тем же тупым выражением лица, я смотрел на атакующих, собиравшихся по всем правилам провести задержание с магическим устранением нежелательного элемента. Ага, щас. Элемент, то есть я, вдруг странно ловко исчез с линии атаки, скользнул, пригнувшись, зацепил молодых, да ранних за форменные ремни сзади, и, рванув, оторвал тех от земли. Потеряв опору, ребята полузависли на четвереньках, смешно брыкаясь и ещё ничего не понимая. Я приподнял их повыше, а потом отпустил. Кадия мягко вывернулись, едва коснувшись земли, но тут до них дошло, что все вокруг смеются, аплодируют и, вообще, всячески веселятся. Я встал над ними и тогда ребята увидели клеймо на моей шее, которое я до этого прикрывал подбородком. Не узнать этот символ они не могли. Не зря же их там, в шестом, чему-то учат... Резко охлаждённые мозги ребят соединили в единое целое клеймо, не замеченные ранее браслеты и ошейник, и до них дошло. Я подал им руки, поставил молодёжь на ноги и ободряюще похлопал по поникшим плечам. Обернувшись, показал знак одобрения сообразительному парнишке. Рядом возник улыбающийся от уха до уха Кузнец и, сказав: 'Спасибо, старик', увёл юное поколение, сходу начав им вешать очередную лапшу про страшного меня.
Я нащупал глазами мессира и передвинулся к Нему поближе. Идти, смотреть бои или не идти? Это не вопрос. Это - как желание мессира. Кстати, далеко не все кадия относились ко мне с дружеской лёгкостью, как Кузнец и его круг. Меня считали и слугой, и прихотью Дагмара, и просто рабом. Их проблема. Главное, мессиру это их мнение не мешает. Иногда и - помогает. Он всё-таки родом из Тёмных и, по традиции, обязывался к деструктивной деятельности... то самое, отяжелённое Добром. Так что, меня Он им, родичам, представляет, как игрушку, которую ломает во всех направлениях. А то, что Он при этом учит и творит из меня новое - это очень-очень мало кто догадывается. И те - ближние мессира.
Вот, все почти подтянулись к зрелищным секторам. На следующем этапе - пауэрлифтинг, магическое перетягивание, армреслинг и дергач. Дагмар что-то нервничает. Это не заметно. Просто чувствую. Неужели, она ещё не появилась? Кто же эта холодная, капризная особа? Взгляд мессира резанул меня сталью, чуть не до судорог. Молчу, молчу... Не моё дело, ясно. Но любопытно же!..
Я ушёл к секторам боёв с оружием. Как приятно смотреть на мастеров, изумительно тонко чувствующих свои клинки и бо! Это завораживает филигранью мельчайших нюансов, полунамёков на возможность и скрупулезной вязью основы поединка. Пожалуй, на следующем сейшене я выйду в сектор со своими тандзё. Наведём страху на новичков, считающих, что они с мечом в руках - боги против пары коротких палок-близнецов. Тут меня снова подёргали за косу. Нет, ну я понимаю, что среди собравшихся здесь и двадцати кос не наберётся, но это ведь не повод... Я обернулся и увидел чешуйчатое тело атлетически-стройных форм. Чуть поднял голову, разглядывая выше. Да она мила... Очень даже мила. Так, что я даже не обиделся нисколько, когда она спросила:
- А твой...э-э... Дагмар где?
- Я вас провожу, сударыня. Пожалуйста, следуйте за мной, - галантный поклон дворецкого голубых кровей пекинского императорского дворца. Быстрый, семенящий шаг, мелкие, приглашающие движения выпрямленными кистями рук, с полупоклонами, любезными улыбками. Чувствую - переигрываю, а остановиться не могу. Впрочем, она сама догадалась, смеялась легко, чуть церемонно кланялась в ответ. Умница. Ну, иначе с мессиром ей стало бы скучно... Я подвёл её к сектору точка в точку. Дагмар выходил к столу во всей своей красе. Поймал мой зов, увидел её и вообще засиял. Я ретировался, услышав Его: 'Кыш' для меня. Правильно, мне пора к троеборью готовиться и нечего хозяина рабу смущать своими... Понял, что получу ещё за эти хохмочки дома, но отнёсся оптимистически - авось у мессира настроение будет хорошее... Может ведь, когда хочет. И силу свою продемонстрирует и мускулатурой поиграет и рубашечку не помнёт. А спортивных малышек очень заводит, когда они смотрят на победы своих... Пожалуй, лучше прикусить язык.
Мой сектор ещё и не собрался. Я сел в уголке, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Троеборье - это просто. Первый круг - левитирование любого предмета по сложной траектории, второй - борьба, третий - где остаются очень немногие, - стрельба по подвижным целям. Короче, джентльменский набор воина-пространственника. Зрелищно, быстро и все присутствующие более-менее знакомы со спецификой. Посмотрим, посмотрим, кто ещё заявился на троеборье... Весело будет... Зрители уже занимали места поудобнее вокруг этого сектора. Когда начали вызывать участников, появились Дагмар с... ну, госпожой Незнакомкой. Мессир сверкал платиновой цепочкой победителя над бицепсом правой руки. Кто бы сомневался? Я поклонился блистательной паре. Дагмар шепнул что-то своей даме, закрывшись от меня ментально. Ну, и какую это Он гадость там?.. И по лицу малышки ничего не понять - хорошо держится, не впадает в смешливо-идиотское настроение, как другие цыпочки. Да, нашлись два одиночества...
Вызвали меня. На списке сидел знакомый мне кадия, потому он крикнул только:
- Боец Других Рен! - опустив вторую строку: 'раб Дагмара', как я и был записан. Я вышел на линию игроков угрюмо и неуклюже, вновь впадая в роль туповатого силача. Парнишка с коротким посохом выпускника магической школы покосился на меня презрительно. Конечно, куда уж мне с такой рожей в тонкую магию. Мне бы черепа крушить, да жрать от пуза. И первый круг такие тормоза не пройдут, и борцы будут из лучших колдунов, как, например, он сам. Это он так думал... Мгм. Думай, что хочешь. Главное, что сегодня никто из Высших не заявился. С их-то магической виртуозностью только мой грязный трюк с левитацией плевка и мог тогда пройти. И прошёл! Все чуть со смеху не померли. Но бороться с ними на ковре - дохлый номер - Яма меня чуть не размозжил. С ними соревнуются либо из вежливости, либо из глупости.
Тем временем, умельцы соорудили из светящихся линий архизапутанную траекторию над сектором, накидали туда разной мешающей висящей дряни и объявили старт. Игроки, численностью десять личностей подняли в воздух свои предметы левитации на точку начала. Тут ограничений не было - хоть танк, хоть перо. Но разрешалось мешать друг другу. На этом участники строили разную тактику: тяжёлый предмет летел не быстро, но убойно, объёмный - имел шанс долететь в виде своего обломка, лёгкий - прост в управлении, зато не выдерживает прессинга, мелкий - проворен и излишне хрупок. У каждого были плюсы и минусы, но сложность левитируемого предмета давала больше очков в результате. Что называется - выкручивайся, как хочешь. И - как можешь. Ведь не все одинаковой магсилы и способностей. Так, что у нас сегодня летает? Два ножа (классика), палка, фанера (шутник), металлический шар (силён!), цепочки, неогранённый алмаз и платок. Последний запустил маг-сосед, кося на меня глазом и собираясь первым прыснуть от смеха, оценивая мою леталку. Но парень лишь подавился, когда я подкинул вверх горсть стеклянных шариков, собрал их в рядочек и шустрой змейкой отправил в общую кучу-малу старта. Странно, ну, неужели никто не учил парня, что внешний вид далеко не всегда соответствует способностям хозяина? Сложность управления несцепленными мелкими предметами, надеюсь, всем ясна? Дали старт, и весь наш мусор рванулся вперёд и вверх. Со стороны - это очень забавное и впечатляющее действо, но для игроков - просто головная боль. Очень многое даёт знание соперников. Я знал хорошо четверых, немного - двух. На этом и строил тактику. Правда, другие игроки тоже были не из дураков. Ножи нарезали в лапшу платок моего соседа-новичка, что вырвался излишне вперёд уже на первом круге. Зато и сами: один накрепко застрял в палке, ко второму примотались цепочки-хитрецы. Шар проделал три аккуратные дыры в фанере, но добился этим лишь улучшения её аэродинамических возможностей. Алмаз шёл со мной вровень, но такой простой предмет проигрывал моим шарикам. Как я и думал, хозяин алмаза - Хойти собирался рвануть вперёд ближе к финишу. Он почти всегда так делал. Я вкладывался в крутые виражи и спирали, чувствуя, что сегодня я в ударе - ни одного штрафного очка за неверно выведенную траекторию! Я даже сам себе нравился. Что мне ещё понравилось, так то, что мой сосед не пал духом и не сошёл с дистанции. Его платок, вернее, то, что от него осталось, теперь был связан крепким узлом и, трепеща ореолом шёлковых ниток, быстро догонял лидеров - меня и Хойти. А нож расщепил-таки палку, а огрызок фанеры, виртуозно вписываясь в блестящие нити трассы, умудрялся ловко удирать от шара, чем весьма веселил публику. Так и финишировали: алмаз, шарики, освободившийся нож, узелок, огрызок и шар. Оставшиеся за бортом шестёрки были не в счёт. Удачи вам в следующий раз, коллеги. Мой узелковый маг посмотрел на меня, на хозяина шара - огромного Гытора и сник.
- Подкачать мускулатуру не только полезно, но и никогда не поздно, - заметил я ему, отправляясь к борцовским квадратам. Кажется, парень изменит своё отношение к физическим упражнениям. Хорошо. В таком случае, он получил лучший приз, какой мог быть - урок. Я же получил в противники Гытора. Опа. Ну, мы знаем друг друга достаточно хорошо. И шансы у меня невелики. Я присмотрелся к другим парам, пока мы отдыхали и готовились. Узелковый шёл против вёрткого, жилистого хозяина ножа. Ясно. А Хойти с недоумением поглядывал на сегодняшнюю звезду - пилота фанеры. Парень был незнакомый, и я понимал обеспокоенность Хойти. Мне этот пилот понравился - крепкий, улыбчивый. Про таких говорят: в тихом омуте черти водятся. Впервые тут, пожалуй. Я подошёл к нему, выдержал синий, непростой взгляд и спросил:
- Ты на троеборье впервые?
Он кивнул:
- Я из пятого. Из эгрегора манги. Иток-странник.
- А я - транзитом. Рен, имущество Дагмара. Тебе с нашим Хойти дело сейчас иметь - будь очень внимателен. На провокации не поддавайся. Он у нас мастер обманного манёвра.
Иток кивнул серьёзно, приняв к сведению, и мы разошлись по квадратам. Нда, Гытор и я - вещи не совместимые. Повыбивали мы друг другом пыль из ковра, сцепились намертво, да Гытор сильнее меня и тяжелее. Мышцы каменные, пальцы, как клещи! Я упирался, упирался, но он всё равно потихонечку меня додавил, приложил лопатками к ковру и держал так, как бы я ни пытался вывернуться. Всё равно, что в цемент плечами лечь. Вот и всё. Вылетел я. Гытор вскинул мою тушку над головой на вытянутых руках, ревя победителем. Ну да, зрелищность превыше всего. Зритель должен быть доволен, - пусть потешится. Гытор поставил меня на ноги, хлопнул по спине, улыбаясь:
- Сегодня у тебя лучше получалось. Сильнее становишься, Рен.
- Да и ты не слабеешь, - усмехнулся я в ответ. Отошёл, глядя на другие ковры. Давешний узелковый маг баюкал вывихнутую руку, сидя в сторонке и зло глядя на бывшего соперника. Ясно. Хойти с визгом вылетел из квадрата; затормозил, роя носом землю. Как я понял - вылетел он в третий раз и мог уже не подниматься.
Я обернулся, поискал глазами мессира. Он болтал с Ямой-дхармой - учителем Гытора. Ладно, вроде сегодня обойдётся. Иток появился рядом тихо. Румянец удовольствия победителя ещё не сошёл с его щёк. Он спросил, кивнув на Гытора:
- Этого верзилу кто-нибудь вообще побеждал?
- Не-а. Если не считать его учителя, - я указал парню в сторону Ямы-дхармы и Иток, сообразил, что я имел в виду.
- Как у тебя со стрельбой? - поинтересовался я как бы между прочим. Иток пожал одним плечом.
- Ладно, у Гытора ещё хуже, - я помолчал, взвешивая свои сомнения. - Ты заметил, что у 'ножа' жёсткая тактика?
Парень кивнул.
- Вот и береги тыл. Гытор всегда медлит. Можешь у него из-под носа цели выхватывать. И не суетись. Каждый раз считай про себя 'раз миссисипи, два миссисипи' и стреляй. У целей именно такой интервал, что бы тебе ни мерещилось. Прими на веру. Давай. Удачи.
Иток одними губами сказал 'спасибо', пожал мне запястье, чуть дёрнувшись, когда задел браслет, и пошёл на линию с приготовленными глэдами - левитируемыми площадками снайперов. Я вернулся к позвавшему меня мессиру. Сел на землю рядом с Ним, не отрывая взгляда от поднявшихся в воздух игроков. Иток был первый раз на скорострелке, это понятно. Быстрые шары целей, запускаемые с земли командой магов, сначала ошарашили его. Но, ненадолго. Вот он уже приноравливает свой глэд так, чтобы 'нож' всегда был на виду, а Гытор - поближе и сверху, и прижимается к стационарной спецвинтовке, как к родной маме. Его губы шепчут 'миссисипи' и он уходит весь в головокружительные соревнования на скорость и ловкость. Хорошо стреляет. И не забывает правильно держать манёвр. Очень удачно подсекает 'ножа', когда тот пытается всё же толкнуть и закрутить его глэд. Вот и приветственные вопли зрителей, когда парня объявляют победителем по сумме набранных очков и лидерству. Иток доволен, смущён и почти счастлив в вихре радости и славы. Встретился со мной взглядом, кивнул, вскинув брови. Я усмехнулся в ответ. Дагмар тронул меня за плечо, спросив:
- Зачем ты ему помог?
- Просто славный парнишка, - не задумываясь, ответил я.
Мессир хмыкнул, а незнакомка шепнула Ему что-то, после чего Он многозначительно задумался.
А меня ещё ждала эстафета. У, сущее наказание... Дагмар меня потому на неё и записывает, что я ненавижу всё подобное.
Дальше по расписанию шли состязания стрелков. Вот где я с удовольствием бы поучаствовал - особенно - в стрельбе из лука. Потому я на стрельбище не пошёл. Отсидел у столов, слушая музыку и приглядывая за тихой беседой нашей парочки. Истинно ангелы...
Ладно. Моя команда на эстафету подобралась ещё та - я, как увидел, - мне чуть плохо не стало. Капитаном, конечно, выбрали Юдза - огромный, гибкий и смертельно опасный бывший телохранитель одного из алмеа, ожидающий своей очереди на инкарнацию. Он знал меня, как облупленного (и даже лучше), потому и поставил на отрезок прорыва с боем. Я выгреб из кучи тренировочного оружия тандзё и обрывок цепочки. Но Юдза молча кинул мне меч. Жестокий он всё-таки тип. Я не стал спорить, - Юдза был моим учителем в одном из рождений и очень далеко отсюда... Все встали на свои позиции. Те ребята, кто попал из команды соперников в когорту заслона, тихо возмущались, глядя на меня. Но, зато на отрезке левитации у них был эльф, так что, шансы уравнивались. Я снял верх комбинезона, завязав его рукавами на поясе. Косу обмотал вокруг шеи, чтобы не мешала. Наши уже рванули со старта. Роп бежал с тяжеленной балкой на плечах, краснея белой кожей, потерявшей свой загар чистокровного сактарца. Названый брат Юдза; если б он схватился с Гытором, ещё неизвестно, кто бы взял верх. Наверное, Роп. Но он не играл по правилам. Он просто убивал, как и Юдза. Вот с этими ребятами я прожил одну весьма неспокойную и увлекательную жизнь. Вот, только где мои два брата по крови, с которыми я выжил?.. Воспоминания тут были не совсем к месту - я отвлёкся. Кто-то смотрел мне в спину. Я обернулся, слыша, что Роп попал балкой в цель - зрители взревели, видя эту силищу - и споткнулся о взгляд Итока. Удивление, непонимание, примесь ужаса были в этих синих глазах. С чего это он? Я посмотрел, как летуны рванулись вверх, к зависшим высоко в воздухе платкам-целям. Наш отставал от эльфа на два корпуса. Не удивительно. Так что же так Итока скрутило? Я нахмурился, не понимая. Летуны, зависнув, послали платки метателям копья. Гм, недурно кинул парнишка, между прочим... А-а! Дошло-таки. Это Иток клеймо на моей спине увидел. Он что, не поверил, думал - я пошутил насчёт имущества Дагмара? И ему никто не объяснил? У-у, значит, Иток из последних прибывших в пятый предел героев и практически ничего не знает. Вот ведь... Наш бегун домчался до меня, саданул по спине, передавая эстафету и, я сорвался с места... Меч. Ножны - в левой руке. Ни мысли. Интуиция, растворение, трансформация на пределе скоростей и возможностей. Лишь чуть удерживая руку, бью плашмя клинком, рукоятью, лбом, коленом, грязно, вырубая, не больше двух ударов на противника; не щадя их оружия и пальцев, выбивая и то и другое с хрустом; ору в лица, обманываю, кувыркаюсь, бью в спину (не подставляться!) и пожираю клочок моего пространства бросками, прыжками, свистом меча. Рывком дотягиваюсь до руки Юдза, отдавая очередь. И смотрю ему в спину, вдруг вспоминая, с какой ненавистью мечтал отрубить эту руку, чьё тепло сейчас осталось на моей ладони. Я всадил локоть в живот налетевшего на меня в пылу боя парня. Обернулся, когда тот с тихим охом сложился к моим ногам; всё, мой бой окончен! Я выиграл для наших пять секунд. Мокрый я был: пот кое-где смешался с кровью из царапин. Дышал горячо, но легко. Мои бывшие противники почти все лежали и сидели на земле, издавая различные по громкости и содержанию звуки. Я мог бы, конечно, без особого труда проскользнуть сквозь этот заслон, но очки засчитывались за каждого сбитого с ног, и я постарался для своей команды. Я был сейчас доволен. Усмехнулся, почувствовав внимание мессира. Ага, Он тоже оценил, что я сегодня неплох!.. Юдза стремительной кошкой проскочил по туго натянутому тросу, уворачиваясь с минимальным усилием от камней и огнешаров команды соперника. Красиво прошёл. Это тоже оценили. Дальше наши увеличили временной разрыв и Сигурд финишировал первым. Вот вам счастливые вопли, дикие прыжки победителей, Юдза, хладнокровно обливающий свою команду шампанским и булавка с жемчужиной каждому. Я покрасовался, принимая восторги и сам раздавая комплименты. Немного. Потом пошёл, нашёл мессира. Он сказал:
- Недурно. Свободен до одиннадцати.
Я отдал честь и молча удалился, чувствуя себя подростком, которого контролируют родители. Перекусил, восполнив калории; наткнулся на Бэтмена - поговорили о проблемах супергероев. Потом я намылился было потанцевать, но меня из шумного круга сегодняшней команды выцепил Иток. Чего ему неймётся?..
- Извините, я не поверил, когда вы сказали, что... - он замялся, не давая словам слететь с губ.
- Ты. Говорить будем на 'ты'. Когда я сказал, что являюсь имуществом Дагмара. Так? А сейчас ты ходил, узнавал: кто такой Дагмар?
Парень кивнул, но в глаза не смотрел. Чудо, как люблю таких простых ребят! Иной юлить начинает, оправдываться, а этот - нет. Если сейчас врежет мне по физиономии - не удивлюсь. Ни на грамм.
- Зачем вам - это? - Иток заговорил, спеша, сбиваясь, смущаясь. - Для чего терпите - клеймо, оковы, ошейник, приказы? Я видел, как Он на вас...тебя смотрит. Как на вещь. Собственную и дорогую вещь. Нельзя разве сбежать, восстать, не подчиняться?! Вы же сильный, великолепный воин... Что вас...тебя держит возле этого чудовища? Может, нужна помощь?! Я...я смогу...может, выкупить? Или...
- Или - не надо, - перебил я его, цепляя булавку победителя себе на хвостик косы. - Маловато ты о Дагмаре узнал. Пошли, поговорим, спаситель.
Я набрал полные руки фруктов, нагрузив и Итока, и мы ушли на обрыв - край межреальности. Соседний сектор тут проявлялся ещё нестабильно и этот его 'жидкий' кусок выглядел как закатное небо с грудами кучевых облаков - окраин материальности. Мы сели, свесив ноги в никуда, и сумерки с алыми отблесками легли на наши лица, утончая эмоции, смягчая движения. Висящую здесь гулкую тишину только подчёркивали отзвуки музыки и смеха невдалеке. Я подождал, пока мы пропитаемся паузой этого места, и сказал:
- Ты ведь из манги и японская система служения сюзерену должна быть знакома не понаслышке...
Иток кивнул, поджав губы. Ответил, не поднимая глаз:
- Сюзерен блюдёт честь вассала, как собственную. А Дагмар над тобой издевается...
- Хорошо, - я усмехнулся и бросил персиковую косточку вниз, где в бесконечности терялось само это понятие. - Мозги у тебя явно не солдафонские... Вот ты меня сегодня видел, наверняка других расспрашивал - тогда, давай, опиши меня. Как чувствуешь.
Глазищи синие моргнули, замешательство момента кануло вниз с ещё одной косточкой. Иток облизнул губы, примеряя на себя роль рассказчика. А то он приготовился только слушать, да обвинять! Так дело не пойдёт. Я помычал подбадривающе, набив рот мякотью манго. Ну, и получил:
- Ты смелый, сильный, спокойный, весёлый, лёгкий, искусный, благородный...
- У тебя супермен получился, - остановил его я. - Так вот, если б не Дагмар - я бы и близко таким не был.
- Он твой учитель?!
- Тш. Нет. Это я у Него учусь. Как клинки закаливают, знаешь? Вот это Он со мной и делает.
Беззвучное 'о' понимания парень нарисовал губами, пытаясь не упустить его смысловой хвост.
- Но зачем же так унижать? Ну, - вассал, ну - слуга. Отношения учитель - ученик каждый трактует по своему, но...
Мне было трудно говорить это, но я сказал:
- Иток, на свете бывают идеальные вещи? - подождал отрицательного ответа и продолжил. - Вот я - одна из этих многих неидеальных вещей, да ещё и с собственными характеристиками предела. Дагмар просто знает, как до меня доходит...нет, как заставить меня запомнить урок. Ведь к каждому - свой подход: убеждение, спор, трёпка, личный пример, что-то другое. Всё зависит от систем восприятия ученика. Ладно, это уже дебри.
- Значит, вместо того, чтобы сказать, что огонь жжётся, Он просто тебя кидал в пламя?
- Да, - на миг я сжался, вспомнив все свои костры и жаровни, камины и пожары, повертел в пальцах браслет, чьи братья не выдержали того жара. - Ограничься Он только объяснениями, я, может, и не полез бы проверять, но никогда б не понял истинной сути огня. Теперь я его знаю. И он знает меня. А приёмы огненной магии выходят у меня легко и самозабвенно...
Цыкнув зубом, я выплюнул комочек огня себе на ладонь. Отпустил летать пламенного мотылька.
Мы помолчали. Я качал ногами над бездной, швыряясь туда дынными корками. У меня зрел вопрос, но Иток успел раньше:
- А как же свобода?
- Каждый понимает под этим своё... - я расстегнул и снял ошейник. Отправил его вслед за корками. - Внешняя, внутренняя. Кто-то убеждён, что это лишь унылые отговорки. Трудно всем угодить. Но, вот я - свободен умереть. Или - по-другому - жить. Меня уж точно никто не заставит хотеть закончить или продолжить эту учёбу. Я могу в любой момент сделать так, что стану не интересен мессиру и уйду в небытие. Но мысль о подобном шаге меня бесит. Мне до коликов любопытно - чем эта история закончится.
Иток смотрел на меня как-то странно. Я уж было подумал, что он получил слишком много информации за раз.
- И это - твоя цель?
- Не цель. Процесс. Прожить так, чтобы потом не было мучительно больно за тупо похеренные годы... Чувствовать, жить полно, осознанно. Прости за набившие оскомину слова. Но оно того стоит - ломать себя, работать, сражаться внутри, делать больно телу и душе, чтобы не застаивались, развивались. Потому что самый наш пафосный и коварный враг - это мы. Успокоился, жизнь наскучила? Считай - помер. Остановился и стух, не подаёшь больше напряжение на вертикаль, сдулся, - я пожал плечами и добавил. - Да, спорно, понимаю. Но для меня это звучит.
Глэд с тремя кадиями на борту пролетел над нашими головами и завис в километре, перед гранью ничего; и мы услышали их голоса. Звуки, отражавшиеся от стены обрыва, сложных уступов и 'облаков', рождали титаническое эхо. В багрянце вечного заката широкая боевая песня примеряла на себя одежды гимна. Высоким чувствам тут не было предела: они рвали паутину размышлений и просто летели... Душа беспокойно заныла.
Иток вздохнул и сказал тихо:
- Спасибо за объяснение. Вы, наверное, хотели спросить, зачем я к вам пристал? - я кивнул, согласившись. - Могу соврать, но не буду. Я ищу Путь. И я хочу быть похожим на вас.
- Мгм. Это-то ясно. Ну, запрещать не могу. Валяй, пробуй.
- И вы будете моим учителем?
- Нет. Просто пока не имею права. Да и бываю тут лишь от случая к случаю. Когда это изменится? Не знаю.
- Тогда я пойду к Дагмару.
Парень сказал это настолько серьёзно, что я понял - пойдёт. Несмотря на испытываемый шок от Его методов. Потому я сказал тоже очень серьёзно:
- Никуда ты пока не пойдёшь. Я тебе советую не возвращаться в своё пятое, а остаться с кадиями. Пожить, осмотреться; сражайся и веселись вместе с ними. Многому научишься. Только держись подальше от алмеа и не давай сесть себе на шею. А там - посмотрим. Ты меня тут суперменом описал, но знаешь всего-то один короткий день, а я ещё и злой, расчётливый, сентиментальный и болтливый, недалёкий, эгоистичный садомазохист с изъеденной чернотою душой. Всё имеет свою оборотную сторону...
Я, резко придвинувшись, сжал парня в объятиях и впился в его губы, вырывая поцелуй, горячечный, дикий, извращённый. Оттолкнул его, встал и пошёл, с хрустом откусывая яблоко и мыча песенку. Иток не кинулся вслед, не произнёс ни звука. Да, мало кто мог бы после такого... В последнее действие я вложил всю дрянь, что смог. Сволочь я всё-таки и методы у меня... учился у мессира, однако. Посмотрим, чем кончится. Вот она, та грань, по которой идёшь, балансируя: справа - белое, слева - чёрное... Шаг вправо-влево - расстрел, прыжок на месте - провокация. Ха! Нет, много думать мне вредно!
Я добежал к Большому кругу как раз к началу Высокого танца. Барабаны уже грохотали, сворачивая твои внутренности в узел, дёргая невидимыми нитями, вставляя в ритм, рокот, дробь, смывая мысли, эмоции. Только всё вокруг и ты - единое, в одном движении и мокрые спины таких, как ты! В бешеном танце вбивает ноги в землю, выгибает тело, вскидывает голову и чувство полёта, естественности такого всепоглощающего ритма движения. В Большом круге, в Большом круге!.. Нет меня - есть огромный орёл, меряющий крыльями круги безграничности, есть могучий олень, ногами пробивающий земную корку, есть сильный медведь, лапами двигающий горы, есть чистый дух, с удивлением глядящий сверкающими глазами истинного взгляда то на землю, то на звёзды, видя незримое, слыша невозможное, крича искренним. Пока не лопается грудная клетка, раздвигая тебя до беспредела мира! Да!
Мы повалились на землю, тяжело дыша, радостные усталостью сверхсуществ и лёгкие душой. Я уткнулся в потное плечо Найджела, рядом счастливо улыбался МакЛауд-младший, Дункан. Я, с усилием вернулся в реальность и спросил, приподнявшись:
- Ребята, сколько сейчас времени по шестому измерению?
Кто-то хмыкнул, Найджел откровенно засмеялся, но Айронмен ответил, взглянув на свой хронометр:
- Без четырёх одиннадцать.
- Спасибо, Тони. Ты единственный серьёзный человек среди этих прожигателей жизни, - я встал, пошатываясь, приводя себя в порядок. - Так, Золушке пора убегать с бала...
Я выбрался потихонечку, припомнил знак 'проскользного' по измерениям и сократил путь, мигнув сразу к дверям в покои Дагмара. Тут было тихо. Смешно, но вся местная нечисть любила поспать. Во владениях мессира они были дома и жили спокойно. Шагнув через порог, я понял, что никого ещё нет. Ага, сказки на ночь не будет. Есть много способов убить время, но сегодня ждать возвращения Дагмара было неумно. Если Он придёт один - возможно, будет не в настроении, если - не один, тем более мне лучше не фонить. Но, всё же сделаю вид, что ждал... Ну, и кому я вру? Ждал бы, конечно. Только не в стиле верной псины, нет. Пока в голове вертелись эти мысли, я прошёлся по комнатам, глядя, всё ли в порядке. Сотворил и расставил несколько молочно-белых орхидей в альковы, а в гостиной - букетик полевых цветов. Стол украшать не стал - не знал, когда парочка явится и - будут ли... Разложил в своём уголке одеяло, переоделся в домашние брюки (хожу босиком) и чуть притушил освещение. Есть простейший способ узнать настроение мессира, только я его очень не люблю. (Способ, конечно.) Хотя, куда я денусь?.. Браслеты, браслеты... Я вздохнул и скрестил руки в запястьях. Железо звякнуло, но ничего не произошло. Уф, уже легче... Хотя, с какой стороны посмотреть. Ещё одно: я завёл руки за спину, надеясь на лучшее. Клац... Да, щас, понадеялся. Намертво слипшиеся железки ясно сказали, что мессир ограничивает меня в действиях: буквально - ничего не трогай, замри, без тебя обойдёмся. Очень себя паскудно чувствую, когда мне сзади руки связывают. Мало того, что из-за ширины плеч и мускулатуры руки быстро затекают, так ещё и мутит от беспомощности. Ладно, сознаюсь, мне всё же это нравится. Контроль. А контроль для меня равнозначен вниманию. Бесценному вниманию к моей обожаемой персоне. Извращенец чёртов... Я свернулся клубком на своём одеяле, но заснуть не удавалось. Тогда перебрался к дивану, сел на шкуру кого-то возле него и устроился, прислонясь, чтобы рукам было легче. Смотрел на огонь в камине, да и заснул. Потом показалось, что диван просел под плечами. А, нет, это под весом вернувшегося мессира. Сквозь сон я услышал:
- Ложись, - и крепкая рука, взяв меня за шею, опрокинула лицом в длинный мех. Просыпаться абсолютно не хотелось. Где-то на краю отключающегося сознания я слышал тихий смех и голоса, шаги, скрип кожи дивана. Потом мне на спину поставили ноги. Холодные. 'Вот, нашли коврик', - проворчал я и заснул окончательно.
Проснулся с трудом, почувствовав утро и момент, когда разъединились браслеты. Руки заболели отчаянно, я тихо застонал, пытаясь разогнать в них кровь и оживить. Ворочался, неловко пытаясь приподняться. Чьи-то ладони взяли меня за плечи и помогли сесть. Вчерашняя незнакомка мягко смотрела на меня, стоя рядом на коленях.
- А ты всё терпишь?.. - сказала она. - Как большая игрушка...
Я скривился и ответил, поднимаясь:
- Когда перестану чувствовать себя плюшевым медведем, тогда перестану и терпеть...
Я отошёл, умылся, но ясности голове это не прибавило. Полусонный, я вернулся, массируя себе плечи. Сударыня устроилась на диване, завернувшись в плед. Сонливость витала в комнатах, опутывая углы паутиной.
- Мессир ещё спит? - вяло поинтересовался я.
- Это мы уже встали, - поправила она. - Иди сюда, медвежонок.
Я подошёл и сел на шкуру возле её ног. Самое безопасное место, если войдёт мессир. Я пока ещё не сошёл с ума...
- Меня зовут Клодия-Зи-Ра из проводников по измерениям, - как бы между прочим, сказала она и её ножка утвердилась на моём бедре. Стройная такая, жилистая, с хитиновыми щитками и мягкими желтоватыми кожными складочками на суставах. И ничего это не значило. Я лишь игрушка и место своё знаю. Кло и реагировала на меня, как на куклу. Я разминал руки, которые всё ещё покалывало, а она расплела мою косу и принялась расчёсывать мне волосы. И это было приятно... Никто, никогда не расчёсывал мне волосы долго, аккуратно и неспешно. Не удивительно, что я задремал.
- Или вы - рано, или я - поздно? - я сделал попытку встать, услышав Дагмара, но Ра придержала меня ногой поперёк груди. Взглянув на стоящего в дверях спальни мессира, я развёл руками, напоминая себе перевёрнутого краба. Дагмар усмехнулся, досмотрел, как его собственности дозаплели косу и пригласил даму на веранду, к завтраку.
Я перевёл дух, когда парочка удалилась, мило беседуя. Но вот встать я не смог. Не понял. Подёргался. Ага, крепко спеленут в лодыжках и скрещённых на груди руках чем-то невидимым. Скосил к переносице глаза и различил на грани восприятия текучие нити, муаром опутавшие конечности. Погрешил на мессира, но вспомнил, из какого рода Кло и всё понял. Почти всё. Нити пространственных связей... Из чего другого я бы выпутался, но не из этого. В общем, остался я сидеть, как сидел, и думать. Ну, и? Игрушкой она меня обозвала. Удивлялась, что терплю... Если следовать собственному выводу, что Ра и мессир - одинаковы, то всё это значит, что она хочет от меня какого-то решения...(при условии, что здесь не подключена женская логика - вещь по определению сложная). Перестать быть игрушкой... пора взрослеть... Легко сказать. Питер Пэн вот тоже не хочет взрослеть! Ох, сейчас мессир вернётся и влетит мне на все сто двадцать: магическую атаку проспал... Боец Других, называется - как мальчишку поймали. Меня аж зло взяло. До того, что даже пара нитей лопнули со звоном.
Но тут в дверь сунулась одна противненькая мордочка. На первый взгляд она даже может показаться хорошенькой, но я знаю, что её обладатель - противненький тип. Из местной нечисти, а породу я не выяснял. История нашей взаимной нелюбви довольно древняя. Подвалила эта тварюшка ко мне однажды и заявила, что я ему сам себя в карты проиграл. Ну, верно, дело молодое, всего и не упомнишь, чего начудишь на дурную голову, если не знать, что я зарок в десять лет дал в карты больше не играть. И не играю. И уж я точно помнил бы - играл или нет, потому что совесть не молчала бы. Вот этого-то наш обманщик не знал. Но он не отстал от меня. Тогда я поинтересовался на его счёт у умных личностей и мне сказали, что этот ловкач уже не первого так с ума сводит. И несчастная жертва уверяется в собственном проигрыше, совершенно путаясь в наведённых и реальных воспоминаниях. А на мне у тварюшки ошибочка вышла. Поймал я его в тёмном уголочке, положил себе на колено, да отшлёпал так, что ладонь отбил. Советовал тварюшка мне, потом ходить, да оглядываться. Вот. Следил он за мной, что ли? Сейчас я был совершенно беспомощен. Дрянь. Я придал себе по возможности угрюмый и непроницаемый вид, но маленькое паскудство углядело моё положение и злорадненько захихикало. Настоящих злодеев отличает от любителей краткость - последние обязательно начинают разглагольствовать перед жертвой. Гадёныш же радостно прошипел формулу вызывания и, пока нечто сгущалось в шаге от меня, подскочил, полоснул ногтями по скуле и запрыгал вокруг довольный. Пустил мне кровь, сволочь.
- Трус. И дерёшься как трус. Кого приволок с собой, поганец? - я потихоньку зверел.
- Продал тебя тому, кто тебя заберёт! - возвестил тот.
Я поднял глаза на проявившуюся-таки фигуру и потерял дыхание. Мешочник! Мама, я хочу домой... Тупые круглые глаза уставились на меня сквозь прорехи в мешковине; ещё мешок это чучело держало в руках. Говорят, этот мешок бесконечен.
- Беру, - промычал мешочник, и волосы на загривке встали у меня дыбом. Подавив простейшее желание заорать, зовя мессира, я прошипел:
- Не советую.
Но мешок уже развязали, и его хозяин принялся запихивать внутрь мои ноги. Ох, каким меня обдало холодом оттуда! И такое же ледяное, надрассудочное спокойствие я вдруг ощутил в себе. Кто придумал эти навязчивые правила для сказок, где с главным героем творят что хотят?! Да, в этом эпизоде я получаюсь главным героем... А вот если я наплюю на правила и сделаю собственные?! А лучше - совсем без правил! Нити, державшие меня, исчезли вмиг; я сам нырнул в мешок, как в омут, скрутился, загрёб в руку дно и вывернул мешок вместе с собой наизнанку. Не удивляясь. Спрыгнул на пол и напялил мешковину, из которой сыпалась разная труха, на мешочника. Не сильно раздумывая, вывернул эту конструкцию обратно и завязал узлом вдруг оказавшийся пустым мешок. Потом долго и с удовольствием гонял перепуганного до икоты паскудника вокруг дивана, охаживая этим самым узлом. Поймав, вышвырнул в коридор и с наслаждением посмотрел, как тот влип в стену ближайшей развилки. Мешок кинул вдогонку и тихо закрыл дверь. И только тогда колени стали ватными. Слышал я всякое про этого мешочника... Ох, как это я...однако... Утёр вдруг выступивший холодный пот. Без правил? Та ещё мысль...
Дагмар стоял, упираясь плечом в косяк. Видел всё, наверное.
- Иди сюда, - кивнул мне. Я подошёл без задней мысли, под впечатлением от этой дурацкой разборки.
- Как клейма? - Дагмар запрокинул мне голову, посмотрел, развернул спиной, провёл ладонью по ожогу. - Почему не сказал, что у тебя проблемы с Ынтипой?
- Да ерунда всё это, - отмахнулся я и получил подзатыльник.
- Мешочник - рождённый Третьей силой. Только достигнув сатори можно от него отделаться. Ладно. Я буду работать часа четыре. Свободен.
Ого. Я уж приготовился к взбучке, а получил увольнительную. Р-раз, и тут же словил под дых за лишние мысли! Ох, ну и реакция у мессира, ох, ну и рука-а... Если б Он захотел, то насквозь бы меня пробил и через эту дыру позвоночник вырвал! Что Он и проделывал пару раз давно-давно... Я отдышался неспешно, надел приличные штаны, ботинки, раскопал в ящике любимую водолазку с оторванными рукавами; поклонился мессиру и ушёл. Из-за наступившей эпохи Водолея у всех магов, работающих по Высшим и Их проявлениям, головная боль как началась, так и не кончается пока. Опять формулы меняются, смещения идут в расчётах, имена другие появляются. А тут ещё Нового ждут. Сплошная морока с бухгалтерией, короче. Чем сейчас Дагмар и займётся. А мне переписывать надо будет. Ладно, о грустном - позже.
Слинял я в шестое измерение сегодня. К порядку меня потянуло. Поел в столовой при учаге, пошлялся по окрестностям. Красиво всё у кадий, строго, просторно: белое, серебристое, прозрачное. Полуразвалины старого корпуса не видны за высокими деревьями большого парка. Так, память, не больше... Странно, но всё в шестом мне кажется пропитанным ностальгией. Похоже, что алмеа виноваты. Этот их пессимистический декаданс покидающей данные космоса расы, кого хочешь с ума сведёт. Приходилось мне с некоторыми из них общаться и в инкарнациях, и так. С тех пор держусь подальше. Единственный стоящий среди них мужик - Хозяин. Да и тот всё пытался меня выпотрошить. Идеалисты скальпеля и реактора, мать их...
В следующий раз, когда выберусь, надо будет на гравидром забурить. Полёт - это такое дело... Душу щиплет воспоминанием. Небо, облака, пёстрая земля где-то...
Я встряхнул головой, возвращаясь. В звенящей высоте две птички гравикаров чертили свои траектории, не думая о земле. Вздохнул, встал с травы и, потянувшись, пошёл в тренировочный комплекс. В здоровом теле - здоровый дух. Менс сано ин корпус сано. Вот. А в очень здоровом, в смысле - большом, теле? Ха!
У кадий такой комплекс - закачаешься! Мечта, сказка, полная инреальность! Размялся я в секторе невесомости, поработал на манекенах, на боевой режим ушёл в виртуалку. Посидел в спортбаре; там залез в местный интернет; пробежался по сводкам с границ, узнал последние изобретения. Сайт погибших оставил невскрытым. Не сейчас. Да, в открытую ещё не сражаются, но точечные проникновения со стороны восьмого измерения стали всех беспокоить своей возросшей интенсивностью. Что-то назревает, это и мне ясно. Ладно, до восьмого отсюда далеко. Я загрузился углеводным коктейлем и, жуя протеиновый батончик, пошёл в атлетический зал. 'Железо' - это такая вещь, что вас может и не быть, а оно всё равно есть. И никуда вы уже от него не денетесь. Особенно, в шестом... Рай качка. У кадий считается, что быть тощим, это - ронять честь мундира. По сути, это лишь дело вкуса или профилирующей воинской профессии. На тренировках придерживались и традиций, и новейших технологий. Всё шло в ход. Мне всегда нравилось наблюдать, как матёрые старики с добродушными улыбками издевались над новичками, не знающими с какой стороны подойти к блоку. Нда. А особо самоуверенных срезали с выдумкой и азартом. Тусовались здесь и ребята из пятого. Качка, оно вроде дело простое, не то, что боевые искусства с их сложнейшей многогранностью. Но, в единоборствах - огромные требования к выполнению каждого движения глушат миг понимания, что это ты управляешь телом, а не оно - тобой. Ну, это всё мудрствования... Но именно качаясь я смог не спеша прочувствовать как работает каждая моя связка, каждая мышца; я обрёл понимание механики своего тела, ограничения, возможности. Это дало мне новое осознание в единоборствах, я расширил свои пределы, исчезло ощущение разделённости ума и тела, возникла единая тонкая настройка.
И ещё возникает странный азарт, когда, к примеру, на четвёртом подходе чувствуешь, что вес идёт легко и мышцы уже не перенапрягаются до звона и думаешь: ага, можно ещё два-пять накинуть! Или, когда сделал затяжной, на 'просушку' подход, всё горит, свело, больно, думаешь уже, что, может и не надо больше, хватит; и тут вдруг вспоминаешь, что чем меньше жалеешь себя, тем быстрее добьешься результата или перед глазами вдруг вставала картинка мускулатуры одного из супергероев, и становилось стыдно своей слабости. Хотите сказать, что здесь я перестал различать реальность и выдумку? Нда?.. А когда в полуметре от вас потеет и сопит, тягая стошестьдесят в блоке на трицепс, Капитан Америка?
Вот, качаюсь я, судачу с ребятами, пью витаминный тоник, смотрю на себя в зеркало, вполне довольный увиденным. Хорошо. Если б только глаз ни царапала какая-то мелочь; но не могу уловить... Скидывая с грифа блины, я, скажем так, из-под локтя, огляделся повнимательней. Странно, что в зале делать СабЗеро? С его-то возможностями... Ему бы не качаться, а преподавать кадиям разведку и диверсионные действия! Честно, так я давно хотел сойтись с СабЗеро, поговорить по душам о Мортал Комбат и вообще... Ну, нравится мне этот парень. Взгляд как-то сам собой стал возвращаться на фигуру суперниндзя. Получилось, что я как бы слежу за СабЗеро. И наследил... Не так вёл себя мой герой. Необычно. Слишком старался держаться в тени, движения какие-то неуверенные, отвечал на приветствия похоже, но без обычной усмешки; всё переговаривался тихо с подходившими парнями из разных комиксов. У меня глаз на супергероев намётанный, я просёк, что Конан и Кэтвумен не настоящие, а ещё трое появлявшихся - просто несуразная мешанина из деталей других героев. Я не тупой и мои подозрения очень быстро превратились в уверенность: это были ребята из восьмого! С их квазиаморфной структурой тела, при необходимых магоформулах можно создать подходящий по типу строения иной образ. Я чуть гантель себе на ногу не уронил. Шпионы в шестом! Пахнет войной, однако. Ну, война - это громко сказано. Но жестокие стычки на краях измерений или плацдарме пустоты седьмого предела, где действуют силы и технологии, в моём разуме вызывающие шок и благоговение, тоже несут гибель, разрушения, блоки энерготоков, встряски, боль и потери.
Я всё не могу найти ответ для себя: я воин, но сознаю, что любое насилие - это лишь шаг отчаяния или несдержанности, крайняя мера, инволютивность, неспособность увидеть ситуацию целиком; существует очень тонкая грань, по которой ходят исследуемые мной супергерои, действуя в мире крайностей и оставаясь верными кодексу памяти о лучшем пути. Потому, в действительности (в третьем измерении) супергерои или погибают в борьбе с противоположным им равнозначным антагонистом или стихией, либо, проходя эту стадию имаго, становятся мастерами, то есть теми, кого уже не видно и не слышно, кто умеет соблюдать равновесие. Ладно, это особый разговор и меня унесло не по теме. Это, потому что я смотрю на лжеСабЗеро. Ну, пойти настучать на него кадиям? Вот только все его помощники, которых я тут видел - останутся на свободе. Да и не умеют кадии брать тихо, выдергивая из толпы нужного. Воины, пограничники, истребители, но не ниндзя...
Может, пойду, поговорю с этим псевдо СабЗеро - пусть сворачиваются и убираются втихую? Неважный я патриот, верно?.. Просто часто и не к месту вспоминаю, что и восьмые - тоже личности, как и мы. И никто не идеален. Я не зря так долго занимаюсь единоборствами, вопросами личной войны и был солдатом. И я - не идиот, чтобы подходить к этим диверсантам не подстраховавшись. На плече потихоньку нарисовал слюной знак-опознаватель. Если не смогу вернуться домой к сроку, Дагмар по этому значку в магофоне сможет меня вычислить. Или найти мой труп. Это я шучу так.
Пока я раздумывал, мой СабЗеро решил упростить мне задачу - собрался уходить. Надо ловить момент. Я подвалил к нему, как к старому знакомому, чуть ли не обнимаясь; засыпал его сходу выдуманными новостями и спросил - куда это наш ниндзя собрался. СабЗеро пытался от меня отделаться, сославшись на дела, важную встречу и ещё что-то хотел добавить, но я хлопнул его по напряжённой спине и сказал, что провожу 'друга'. Понизил голос и намекнул, что пока идём, хотел бы обсудить наш первоначальный план участия в разведочном рейде в седьмое измерение с отрядом кадий. Мол, я перекинулся парой слов с их командиром разведки и тот заинтересован в привлечении профессионалов для будущих действий. Вот. Теперь уже мой СабЗеро был мной заинтересован. Надо знать, что говорить лазутчику противника. Вопрос: эта команда здесь собирала информацию или диверсию готовила? Если первое, то я - ценный источник информации: поговорят и не тронут. Если второе, то меры будут жёсткие, вплоть до простого устранения. Данный вывод сложился у меня в голове за секунды, пока мы вышли из зала и направились в душевую. Там СабЗеро даже, в своей обычной манере, принялся петь детские японские песенки, моясь, перекрикивая шум льющейся воды. Я, хмыкнув, поддержал его соло. Мысли же в башке крутились, как бешеные. Как действовать-то? Знак смылся и я по-быстрому нацарапал заново его на животе. Одеваясь, стал спрашивать СабЗеро о его коллегах по Мортал Комбат, чем и ускорил развязку. Этот парень побоялся, видно, сказать что-то не то и вызвать подозрения. А пока я расслабленно спрашивал, завязывая шнурки, он достал оружие. Обернувшись, я наткнулся взглядом на одну из последних моделей инферно в его руке. Рвущая атомарные связи полосой в палец. Такие выдают только боевым командирам шестого, уходящим в рейд. Значит, какой-то отряд кадий не вернулся... Улыбнулся я ласково и спросил:
- Как дела у вас в восьмом?
Рука СабЗеро дрогнула, но тут в стене открылся портал и туда меня вежливо пригласили ещё двое вооружённых парней-восьмых. Ну, теперь моя проблема - постараться остаться в живых. Огляделся. Ага, ясно, мы попали в старый корпус учаги, где-то в мастерских, - вот где они обосновались. Сейчас разворошим этот гадюшник...
- Он знает, что мы из восьмого, - сказал своим СабЗеро.
- Значит, объяснять ничего не надо, - заключил один из них. - За информацию можешь купить себе несколько часов жизни.
- Спасибо, обойдусь, - поблагодарил я. - До чего же далеки наши миры и разобщены...
- Так, значит, ты получишь несколько часов мучений, пятый, - посмеялся восьмой и они приняли свой нормальный вид. Ничего ребята, только кожа серее и ощущение такое какое-то, будто...ну, словно чего-то в них больше чем надо. Я называю это 'чувством пластилина'. Не знаю, как объяснить, честно. Просто, они из восьмого измерения и словами третьего это не передать. Ещё понятиями шестого - туда-сюда...
- Вот я и говорю, что мы очень далеки и разобщены, - повторил я, чувствуя, что всё же опасаюсь реакции этих парней. Не видел я восьмых кроме как в схватке или пленных. Ну, и мёртвых...
- Что этот пятый имеет в виду? - спросил того, кто был СабЗеро, другой. - Зоа, мы своё дело сделали и можем просто с ним поразвлечься. Хочу посмотреть, как этот герой будет плакать от боли. Тут и инструмент на месте...
Восьмые огляделись в мастерской и явно остановили свой выбор на плазменном резаке. Мгм... Надо тянуть время. Дело дрянь, но если восьмые задержатся здесь подольше, не ускользнут к себе, то поднятые мессиром кадии накроют это место.
Что-то мой знакомый СабЗеро-Зоа стоял и хмурился, задумавшись. Не церемонясь, восьмые ткнули мне стволы излучателей под рёбра и заставили попятиться к верстакам. Опрокинули спиной на один из них. Я рыпнулся было, но мне в переносицу упёрлись сталью, и пришлось замереть. И, что дальше? В ход пошли ремни на руки и цепи на лодыжки. Меня растянули на верстаке, обыскали, обшарили на магию.
- Зачем ему эти браслеты? Похоже на кандалы.
- Он ещё живой - спроси сам.
- Сейчас спросим его о многом, - Зоа начал с ножа, исследуя мой болевой порог, воткнул острие мне в ребро. - Ты - из пятого и накоротке с кадиями.
Лезвие провернулось в кости. Больно.
- Почти угадал, - отвечаю.
- Когда пятые и шестые идут в разведочный рейд?
- Не знаю.
Нож пробил мне кожу на боку, пригвоздив к доске верстака. Я судорожно вздохнул, дернувшись, чуть не порвав путы. Восьмой неспешно вынул из меня клинок и нацелился в уголок левого глаза. Со стали стекали капельки крови, я осторожно смаргивал, но это не помогало.
- Я не пятый, - лишиться глаза мне не хотелось. - И ничего не знаю о планах шестых.
Оставив в покое глаз, Зоа задумался и вогнал клинок рядом с первой раной. Я вскрикнул, обожжённый болью, какой-то ремень лопнул, меня ухватили за волосы, удерживая. Доска под затылком показалась вдвойне жёстче. Я оскалился, не видя, ухватился за чью-то одежду, почувствовал металл, ткнувшийся под челюсть, и замер.
- Не пятый, не шестой - чего он врёт? Отрезай ему руку - начнёт говорить!
- Подожди, это у него что? - пальцы дотронулись до моей шеи. - Настоящее. Знак Ставшего Третьей силой.
- Ты чей?
Я ответил сквозь сжатые зубы:
- Дагмара. Ну вы и облажались...
Началась тихая паника.
- Кончаем его и уходим.
- Кретин, с Третьим потом сам объясняться будешь?! - Зоа выдернул из меня нож. - Уходите быстро, рассыпьтесь.
Восьмые бросились к стенам, открывая порталы, ныряя в них.
- Не уйдут, - обещал я Зоа, ещё минуту назад почувствовав, как по мне скользнуло внимание мессира. - Всё заблокировано. Извини, но вы влезли на чужую территорию.
Выражение отчаяния в опаловых глазах восьмого держалось лишь два мига. Рывком он заставил меня сесть. Кровь потекла по боку, болью дёргало, но терпимо. Я мог бы попытаться схватить восьмого, однако было излишне много факторов неизвестности, и я расслабился, позволив скрутить мне руки сзади. Зоа освободил мои ноги и сдёрнул меня с верстака. Одновременно открыв пространственный лаз, толкнул туда, прыгнул сам и сквозь снова 'каменеющий' кусок стены я успел увидеть ворвавшихся в мастерские кадий. Пол под ногами подрагивал, с потолка чуть сыпалось, далёкий гул и рёв доносились едва слышно.
- Твоих берут, - жёстко сказал я восьмому. - На что рассчитываешь? Я ведь ничего не стою. Меня выпустили погулять без ошейника на четыре часа.
- Заткнись. Бойцы Третьей силы всем известны, - Зоа коротко ударил меня под дых два раза, объясняя - кто из нас сейчас альфа. - Пошли. Мне нужно время.
Ну-ну. Дагмар знал, где я и что со мной. Он предоставил мне действовать по собственному усмотрению. Из всего мне экзамен устраивает! Ладно. Всё жить веселее...
Мы быстро спустились ещё ниже, ориентируясь без света, прошли старый тир, пересекли стоянку транспорта, поднявшись на ярус, путая следы, и практически вернулись, оказавшись у бассейна. Огромное, гулкое заброшенное помещение аквацентра делилось на сектора, и Зоа затащил меня к водопадам, в искусственный скальный коридор с четырьмя выходами. Умно. Я сел возле стены. Правому боку было мокро и липко.
- Эув, я кровью истеку, - сказал я прислушивавшемуся к тишине Зоа.
- Сам лечись, - бросил мне тот. Он был зол. Я тоже был бы не в духе, провалив задание.
- Мне формулы самолечения не позволяли учить, - в такой ситуации можно быть и честным.
Зоа посмотрел на меня, недоумевая. Объяснить ему, не объяснить?.. Хороший, в общем, парень...
- Зоа, почему ты не дал своим меня прикончить? Ты же сразу понял, что я всего лишь раб.
- Не сразу, - глухо ответил восьмой. - Как нас вычислили?
- Случайность. Просто я знаю СабЗеро лучше, чем ты. И тебе не вернуться в восьмое.
Зоа потемнел лицом: он знал. Я вгляделся в эти странные для нас черты, впервые видя иное выражение, кроме боевой ярости или обречённости. Или холодной недвижности... Я почувствовал, что мне было бы интересно пообщаться с восьмым. Да, и мессир вряд ли будет против... Иначе, зачем Он оставил меня наедине с Зоа? Восьмой смотрел на меня, видимо, тоже принимая решение.
- Ладно. Но если это только уловка, чтобы добраться до меня...
- Иди ты... нашлось сокровище, тоже мне, - беззлобно ругнулся я. - Уже чёрные мятлики перед глазами летают... Боишься ты меня, что ли?
- Меня предупреждали насчёт бойцов Третьих.
- У нас называют не Третьи, а - Другие. А то путаница с действительно третьими выходит. Честно, обещаю не дёргаться, просто останови кровь, - меня смешила и бесила одновременно недоверчивость восьмого. Зоа пытался найти компромисс, оглядывая нашу стоянку.
- Обещание - это хорошо, но страховка - лучше, - заметил он негромко. - Сделаешь, как скажу, и всё будет нормально.
Он потребовал, чтобы я лёг лицом вниз. Скрипнув зубами, я выполнил приказ, и дальше уже развлекался, поглядывая одним глазом на Зоа. Восьмой достал из своего снаряжения тонкий стальной тросик, пропустил его сквозь обнаруженное в метре от меня крепёжное кольцо и сделал петлю на одном конце.
- Без глупостей, - предупредил, весь серьёзный такой.