Ближе к декабрю братья Ярвинены уже по праву могли называться настоящими иллюзионистами. Решение покинуть театр было хоть и рискованное, но правильное. Несмотря на доверие к учителю, который их еще ни разу не обманул, в душе каждого, наверное жил червь сомнений, гложащий изнутри. Им казалось, что те семьдесят пять процентов, которые им пообещал мистер Баркер от каждого гонорара - это лишь его ход для их вербовки. Когда в четверг он передал им сумму денег, которую они никогда в жизни не держали в руках, Ярвинены, не веря своему успеху, насторожились: а вдруг - это временное явление? Быть может, Адам просто заманивает их, платит, чтобы закрепить за собой, а потом, когда они станут от него зависимы, просто откажется выдавать им часть своего гонорара, честно ими заработанного? Но кто не рискует, тот не живет в Лиственной пустоши и не является потомком королей и древних воинов. Братья, недолго думая, перешли к своему Магистру и уже на следующей неделе выступили с ним в Саме-Тауне. С тех пор началась новая эпоха в их жизни, в которой не было места для оседлости - они колесили по королевству, каждую неделю, или даже через день меняя место жительства. Популярность учителя сыграла с ними добрую шутку, ведь они, подобно людям, загорающим на пляже и купающимся в лучах полуденного солнца, очутились в ярком свете, исходящем от звезды иллюзий мистера Баркера. Даже находясь далеко от Нью-Роута, они не могли забыть о последнем дне в театре. Все-таки проработали Ярвинены там долго, что несомненно, наложило отпечаток на их память.
В день, когда братья простились с Роппером, Йоханнес дал последнее занятие своей ученице. Линда пришла к Йоханнесу вечером, когда он уже написал заявление об уходе и простился с коллегами. В гримерной комнате оставалось еще несколько человек, и поэтому Йоханнес ушел с Линдой в зрительный зал. Он как всегда занял место на первом ряду в зрительном зале и оттуда давал указания Линде, стоящей на сцене.
- Ну, Линда, не умирай, - кричал ей из зала Йоханнес. - Веселое же стихотворение, так и читай его подобающим образом. А то мне кажется, что ты сейчас растаешь.
- Не могу я сегодня работать, мистер Ярвинен... - произнесла девушка, спрыгнув со сцены в зал.
- В чем дело? - поинтересовался он.
- Наверное, это наше последнее занятие, - печально сообщила Линда. - Я хотела вас спросить... Возьмется ли в театре кто-нибудь за меня кроме вас и ваших братьев?
- Миссис Браун к твоим услугам, - сказал Йоханнес уже более сухим тоном. - Видишь ли, сегодня я уволился из театра, а тебе сказать об этом не успел. Зато с ней я поговорил насчет тебя - она готова заниматься с тобой, но за деньги. Цену миссис Браун назначит тебе при встрече.
- Где и когда я смогу ее найти? - осведомилась Линда.
- В гримерной после спектакля с ее участием, - сообщил он. - Но в чем дело? Почему ты хочешь сменить наставника? Или я тебя чем-то обидел? - Йоханнеса немало удивило ее решение.
- Что-то произошло между Кейт и нашим с ней отцом, - сказала девушка. - А потом он без объяснения причин запретил мне с вами встречаться. Я уговорила его отпустить меня к вам сегодня, чтобы поблагодарить и проститься.
- Все понятно... - проговорил он, делая вид, что ничего особенного не случилось. На самом же деле Йоханнес подозревал, что просто не понравился мистеру Лоу и, вероятно, он запретил видеться с ним не только Линде, но и Кейт. Только вот чем он мог не угодить Фреду Лоу? Скорее всего, мистер Лоу раскусил исходящую из его уст ложь и понял, что все чувства Йоханнеса к его дочери, являются, на самом деле, обманом в интересах самого Йоханнеса.
Простившись с Линдой и выслушав благодарности девушки, адресованные ему и его педагогическому таланту, он ушел в гримерку, чтобы забрать оттуда свой плащ. В гримерной комнате, которая стала ему до боли родной, Йоханнес встретился с Оливией Стюарт. Она, ненавидяще взглянув на него, не смогла удержаться от оскорблений в его адрес.
- Что, уволил вас с братьями Роппер, да? - злобно усмехнувшись, спросила Оливия. - Давно пора. Бездарностям не место в нашем театре.
- Вообще-то мы сами уволились, - спокойно ответил Йоханнес. - Мы нашли лучшее для себя место и поспешили покинуть эту богодельню, кишащую завистливыми тварями вроде тебя.
- Фред Лоу что ли пристроил? - фыркнула она. - Все ясно, ты погулял с его дочкой и обеспечил тем самым себя и своих братьев местом под солнцем.
- Во-первых, он тут не при чем, а во-вторых, это тебя не касается, - холодно бросил Йоханнес, собираясь уходить.
- Эта Кейт - дурочка, если ты приглянулся ей, - шипела Стюарт и казалось, что изо рта ее вот-вот брызнет яд. - Женщине нужен мужчина, а не женоподобное существо с мужским именем. До чего у тебя смазливая мордашка! Твоя мать уверена в том, что у нее сын, а не дочь?
- Достала ты меня, ведьма! - Йоханнес размахнулся и наотмашь ударил ее. Он угодил этой озлобленной девушке в глаз, и она взвыла от боли.
- Только и можешь, что поднимать руку на женщину! - вскричала она.
- Мне надо было тебя вообще убить, - ответил Йоханнес, и, взяв плащ, ушел.
Эта стычка с Оливией Стюарт, которая заставила Йоханнеса терзать себя угнетенно - озлобленным настроением, а так же разговоры ученицы о запрете ее отца на встречи с ним, в своем дуэте совершенно выбили его из обыденной жизни. Сегодня он встречается с Кейт, чтобы объявить ей о расставании... После слов Линды о том, что между Кейт и ее отцом что-то произошло, Йоханнес уже сомневался в том, что Кейт придет на встречу. Но она явилась в назначенное время и место. Их встреча проходила в уютном сквере на Черч-Стрит. Девушка пришла к нему со стороны Розовой аллеи, где, несмотря на осень, еще работал фонтан, который, правда, в ненастные дни замерзал. На ней было платье кремового цвета и шляпа с вуалью. Она чем-то напомнила ему Жанну, эту неземной красоты девушку...
- Привет, Йоханнес, - произнесла Кейт, как всегда подарив ему свой поцелуй. Только вот теперь он утратил для Йоханнеса свою значимость. Он знал, что этот поцелуй - последний в их отношениях, которым сегодня они сделают смертельную инъекцию своими словами, знаменующими расставание.
- Здравствуй, Кейт, - невесело проговорил он.
Она, присев на холодную скамейку вопреки его рекомендации встать, чтобы не застудиться, произнесла: "Наверное, Линда тебе успела все рассказать?"
- Нет, она мне почти ничего не говорила, - сказал Йоханнес. - Линда только сообщила мне, что отец запретил ей ходить ко мне на занятия, вот и все.
- Знаешь, Йоханнес, я не думала, что когда-то скажу тебе... Но нам нужно прервать наши отношения, - опустив голову, произнесла Кейт. - Я долго думала об этом, но решила послушать отца и расстаться с тобой. Он считает, что нам не стоит быть вместе хотя бы потому, что твои корни уходят в другую страну. Однажды разница между нами даст нам о себе знать и мы не сможем ужиться вместе... Это сделает нас обоих несчастными.
- Я ценю твое решение и не стану ему противиться, - Йоханнес не старался строить из себя совершенно влюбленного в нее, но отверженного, поклонника.
- Ты так спокойно к этому относишься... - произнесла Кейт, чувствуя настоящую физическую боль в сердце из-за долгих переживаний. - Быть может, я тебе совсем не дорога?
- Память о первой любви - это великая ценность, которая останется на всю жизнь, - сказал он. - Но сегодня я назначил тебе встречу не для того, чтобы говорить о том, как я люблю тебя. Мы, видно, одинаково мыслим, ведь я хотел тебе сказать то же, о чем сообщила мне ты. Мы не можем больше быть вместе.
- А что тебя подвигло на такое решение? - Кейт была обескуражена, ведь она думала, что ее сообщение о расставании будет для Йоханнеса так же болезненно, как и для нее. Но, похоже, ее слова, напротив, лишь избавили его от тяжелого шага навстречу к расставанию с ней.
- Я полюбил другую, - коротко ответил он. - Прости меня за то, что я причинил тебе боль, Кейт.
- Я слишком люблю тебя, чтобы затаить обиду на тебя в своем сердце, - произнесла Кейт. - Но мы ведь не расстаемся врагами, да? Я могу надеяться хотя бы на дружбу с тобой?
- Конечно, Кейт, - Йоханнес обнял ее, но уже не как возлюбленную. - Если тебе будет что-то нужно - ты лишь попроси. Я всегда приду тебе на помощь.
Они расстались под скорбную песню дождя, который разошелся ближе к ночи. Ну вот и все, перед ними открылась дверь в новую жизнь, которую они проведут в вечной разлуке друг с другом. Кейт еще встретит новую любовь, которая не разобьется об айсберг непонимания, а у него два пути - либо быть отверженным Жанной, если она передумает быть с ним и вернется к Ильмари, пока никто не узнал об их постыдной тайне, либо быть счастливым с ней, если обстоятельства будут к ним благосклонны...