В шесть утра Егора подняла с постели ругань c улицы. Рассохшиеся окна его старой хрущевки не то что не препятствовали шуму, они делали крошечную однушку частью двора. Парень узнавал о погоде даже с закрытыми глазами. Поначалу он с непривычки просыпался от монотонного постукивания капель дождя по железному козырьку, пугаясь, что капает где-то в квартире, но после того как привык, под дождь ему спалось даже лучше.
Вскоре из кусочков долетавших до него фраз, Егора сложил понятную картину того, что произошло: Валерий Петрович, на редкость непоседливый сухой старикан отчитывал Леху - таксиста из двадцать шестой квартиры за раскоряченный поперек двора "блядский катафалк", то есть белую ржавую "Волгу" с кисточками на заднем стекле. Дело осложнялось из-за отсутствия Лехи, который, по-видимому, преспокойно отсыпался после ночной смены, а жена старикана, со слов скамейных бабок, уже "давненько как померла". Поэтому остановить Валерия Петровича было некому.
Часы показывали шесть десять. На работу в такое время встают лишь дворники да метростроевцы, но стариковская истерика - это не шутка, она не заканчивается сама по себе. Вдобавок Валерий Петрович своими воплями привлек еще одного яростного борца за порядок - Мариишну. Вместе эти двое обладали удивительной способностью часами поддерживать друг в друге пламя ненависти ко всему живому вокруг.
... как мне, падла, выехать то теперь? - убивался дед.
... а еще блядей каждый день водит! - вторила ему Мариишна
Егор не любил бегать по утрам из-за чувства сонливости ближе к полудню, ведь именно это время на работе требовало от него наибольшей отдачи. Но, похоже, сегодня другого выхода у него не было. Он накинул легкую спортивную куртку и ступил на пахнующую холодной сыростью лестничную площадку.
Пока он запирал свою обитую коричневым дермантином дверь, сверху по лестничному пролёту послышались шаги. На четвертом и пятом этажах жили работяги, одинокая старуха и алкаши прямо над ним. Никто из них не умел ступать так легко, без шарканья, быстро. Затем он услышал характерный пришептывающий "туц-туц-туц" музыки из наушников.
Здрасьте, - произнес звонкий женский голос.
Здрасьте, - автоматически отозвался Егор, с недоумением глядя вслед стройному силуэту.
"Наверное чья-то дочь или внучка", - решил он про себя.
Егор всегда бегал в лесопарке, несмотря на то, что вечерами там частенько кучковались наркоманы и чересчур деятельные любители пива, мимо которых было особенно сложно пробежать без инцендентов. Просто в лесу ему было легче погрузиться в этот своеобразный транс, знакомый каждому заядлому бегуну. Там не было машин, светофоров и женщин с колясками, которые отчего-то всюду норовили столкнуться с Егором.
Тропинка, по которой он бежал, плавно сворачивала к просвету между деревьями, туда где находилось самое красивое место в парке - живописное лесное озеро с песчаным берегом и подозрительно чистой водой. Возле него о чём-то оживленно спорили четверо мужчин. Скорее всего, предметом спора была девушка - один из них держал ее за курточку со спины.
"Блядь, да откуда они здесь в такое-то время?" - пронеслось у Егора в голове.
Один, заметив его, что-то быстро сказал остальным и они сразу повернулись в сторону Егора. Они были привычными глазу Егора завсегадаями лесопарка: двадцать пять - тридцать лет, спортивный костюм, характерно-нагловатая манера держаться. Скорее всего, для настоящего веселья бухла у них не хватило, вот они и рыскали как стервятники в поисках приключений.
Судя по одежде, девушка пришла сюда не с ними. Случайно забрела? Не может быть - такие как она сторонились лесопарка как огня. Черные, обтягивающие трико, приталенная кофта, кроссовки - неужели тоже бегала здесь?
Внешне она никак не отреагировала на появление Егора. Лишь спокойно взглянула, но на лице застыло понимание безнадежности ситуации. Она не ждала от него ничего и ни на что не надеялась. Именно этот её взгляд и побудил Егора сделать то, что он сделал.
Он вытащил мобильник из левого кармана и не глядя набрал на нем 020, другой рукой он приветственно помахал парням.
Ника, ты обалдела, я тебя с вечера ищу, - заорал он ей из всех сил первое, что пришло в голову - У матери приступ час назад, скорая приехала!
И тут же радостно продолжил:
Виктор Леонтьевич, я нашел ее! Да, представляете?! Да, слава богу, жива! Да здесь, в лесопарке, рядом с озером, ну вы знаете. На вот, - приблизившись, Егор сунул трубку в холодную ладошку девушки, - поговори с участковым, расскажи ему как твои дела.
Затем Егор принялся ожесточенно жать руки парням:
- Спасибо вам, мужики. Она у нас это, не в себе чуток. Иногда по три дня гуляет, - они ошалело переглядывались между собой. Тот, что её удерживал, кажется, был готов пойти на обострение.
Здесь Егора озарило:
- Ты где это взяла? - он показал на куртку. - Это же не твоё. Сними!
Он помог ей снять куртку, притянул к себе и заключил объятия.
- Всё, пойдем, - Егор развернул девушку за плечи по направлению к тропинке. - Спасибо вам, с меня причитается.
- Что ж ты ее одну выпускаешь, если она дурная?
Егор обернулся на ходу:
- Она не всегда такая. Пока таблетки пьет - вроде ничего.
Краем глаза он заметил, что один из парней удерживает за рукав того, с курткой.
Едва скрывшись с глаз компании они, не сговариваясь, понеслись прочь. Бежали молча минут десять, пока лес не закончился возле трамвайного кольца. Там они остановились перевести дух и Егор воспользовался случаем, чтобы внимательнее разглядеть девушку.
Она была хорошенькой: веснушки, пухлые губки и наверняка больше времени тратила на выбор одежды, чем на саму пробежку. Довольно неосмотрительно заявляться в таком виде сюда, где даже днем иногда можно было увидеть женщин, которые отрабатывали дозу.
Тебе куда? - спросил он, как только отдышался.
Во-первых, спасибо, - она улыбнулась. - Во-вторых, мы живем в одном доме. Я поздоровалась с тобой, помнишь?
А, так это ты. Где твои наушники?
Нннезнаю, потеряла. Или эти забрали. Я вообще плохо помню, что там произошло. Никогда не думала, что со мной может случиться такое.
Понятно. Слушай, я уже опаздываю...
Без проблем, беги. Я Тамара. Не Ника, - она снова улыбнулась.
"Тамара." - думал Егор. - "Мало того, что идиотка, так еще и Тамара".
Он двинулся в направлении дома.
Эй! - окликнула его она. - До встречи, Егор!
Домой он вернулся поздно - на работе выдался нелегкий день. Егор настолько вымотался, что закинул пакет с продуктами в холодильник и завалился спать. В пол второго ночи его разбудил звонок в дверь. Егор поднялся, с удивлением обнаружил на себе джинсы и рубаху и попробовал вспомнить кого-нибудь, кто мог бы заявиться к нему в такое время. Вспомнил соседку сверху, которая как-то спускалась за цитрамоном, после очередной попойки, но сегодня у них было тихо. Может дверью ошиблись?
Звонок повторился. На сей раз он длился не меньше минуты, словно кто-то на той стороне был абсолютно уверен насчет своевременности визита и готовности Егора пожертвовать собственным сном.
Дверной глазок - совершенно бессмысленное приспособление когда в подъезде нет ни одной работающей лампочки. Он прижался ухом к двери и глухо поинтересовался:
- Кто?
Это я, Тамара, - почему-то шепотом ответили ему с другой стороны.
Обреченно вздохнув, Егор включил свет, посмотрел на себя в зеркало, после чего открыл дверь.
На Тамаре был коротенький плащик, в правой руке гостья держала бутылку вина. Она щурилась от яркого света и одновременно улыбалась. Егор никогда не думал, что это можно делать так очаровательно. Она первой прервала паузу:
- Подарок моему спасителю! - Тамара победно выставила перед собой бутылку.
Голые ноги под плащом. Она на самом деле не в себе. Сейчас середина осени и на улице градусов пять выше нуля.
Я не пью, - сухо сообщил он.
Подарок не вино, Егор.
Гостья поставила бутылку на обувную полку и приблизилась вплотную. От нее пахло спиртным и прохладой:
- Я напилась для храбрости, но все равно колотит.
Она скинула плащик, под которым не оказалось ни клочка одежды. Её и вправду трясло. От холода. Кажется, она простояла за дверью не так уж и мало прежде чем решилась позвонить.
Егор поднял девушку на руки и отнес на кровать. Они долго целовались, обнимали друг друга и Тамара постепенно отошла, перестала дрожать, осмелела и забралась на него сверху.
Теперь у нас будут детки, Егор, - прошептала она ему на ухо.
Прежде чем он смог толком осмыслить её слова, Егор почувствовал как язык начинает неметь, а сознание проваливается в странную пустоту. В детстве он бывало терял сознание, это всегда происходило внезапно: хлоп и уже ничего не помнишь. Но сейчас было совсем по другому - чувство реальности покидало его частями. Сперва он перестал ощущать собственное тело, затем понимать где находится. Последней его сознание покинула Тамара, она лежала на нём, ее лицо находилось почти вплотную к лицу Егора. Она словно наблюдала за тем как он уходит.
"Там-там-та-да, там-там-да-дам" - вступительная мелодия из сериала про жизнь маленького калифорнийского городка доносилась одновременно отовсюду. Егор резко открыл глаза, но не увидел ничего кроме узкой полоски света слева. Он чувствовал, что голова Тамары уткнулась ему в щеку, а её длинные волосы полностью закрыли его лицо. Попытался повернуть голову, но у него ничего не вышло. Попробовал двигать руками, ногами - та же история. Конечности будто бы налились громадным весом, сделались неподъемными для его ватных мышц.
Эй, - позвал он Тамару.
Егор не слышал собственного голоса, совсем.
Помогите! - заорал он, что было мочи, но из груди вырвался лишь сиплый низкий стон.
Его охватила паника, какой он еще никогда не испытывал, даже когда в детстве отец кинул его с лодки в речку, чтобы научить плавать. Его ум метался в беспомощном теле, он проклинал себя за беспечность, проклинал Тамару, Валерия Петровича, гопников и даже хрущевку. В конце концов, Егор устал проклинать, успокоился и сказал себе, что завтра все пройдет. Ему очень хотелось в это верить. Заснул он удивительно легко, как-будто щелкнул выключателем, а когда проснулся полоска света уже потемнела. Егор не был уверен, что это все еще сегодня или уже завтра, но тело его все так же не слушалось. Странно, что он не чувствовал голода и вообще, если не считать положение в котором он оказался, ему было довольно комфортно.
Несколько дней спустя Егор поймал себя на мысли, что не может размышлять подолгу - он быстро забывал с чего начинал и засыпал в бесплотных попытках это вспомнить. Его мозг страдал от недостатка впечатлений и здесь не помогал даже сон, но вскоре Егор приспособился, он научился воспринимать мир как это делают слепые.
Забавно, как много можно услышать, когда слух становится единственным органом чувств. Днем Егор незримо участвовал в любой человеческой деятельности во дворе: выносил мусор, играл в футбол, выбивал ковры. Ночью он прислушивался к далеким паровозным гудкам и растворялся в шорохах качающихся деревьев. В какой-то момент в его двор пришла зима. Он узнал о ней еще до снега, по тому как долго Степаныч заводил свою ржавую классику по утрам и еще потому, что совсем перестал слышать птиц, кроме ворон.
Однажды утром Егор услышал новый звук, совсем рядом, за дверью его квартиры. Словно кто-то ковырялся в замке. Затем звук пропал, дверь без скрипа открылась и из прихожей послышались осторожные шаги.
Не топай, блядь! -прошипел мужской голос.
Ты ж говорил, что твоя бабка под ним живет.
Ну и хули с того? Я ее не предупреждал, что мы придем. Ебаны в рот, это что еще такое?!
Они дохлые что ли?
Раз не просыпаются, точно не живые. Ебались перед смертью. Не воняют, значит, недавно померли. Хотя бабка говорит, этого пидора две недели не видела. И не слышала.
Ты ебнулся что ли, мудило? - возмущенно спросил первый голос. - Ты еще хуй в нее запихай.
Серый, это пиздец, она горячая! Они точно мертвые? На, попробуй.
Да иди нахуй!
Ты как знаешь, а я ее выебу.
Ага, только этого, который под ней спроси, может он против. Мы зачем сюда пришли?
Егор услышал шелест ткани, трущейся о кожу, а затем почувствовал легкие толчки.
Бля, ну ты и отморозь!
Серый забрал себе мобильник и кошелек, а также все спортивные вещи Егора, после чего они ушли, закрыв дверь его собственными ключами. Тишина вернулась в квартиру. Ненадолго.
Приятель Серого навещал их еще несколько раз, спустя неделю или около того. Егор не задумывался о времени, оно перестало иметь для не только жизнеобразующее, но и вообще какое-либо значение.
В последний раз он пришел не один. Егор уже знал, что его звали Сашка, потому что перед тем как забраться на Тамару, он обычно объявлял свои действия в третьем лице.
Нахуй тебе полиэтиленки? - поинтересовался Сашка у кого-то.
Это бахиллы, привычка, - коротко пояснил Сашкин спутник. Голос принадлежал человеку, который был лет на 20 старше Сашки. - Так говорите, сколько они здесь лежат?
Я ебу? Давно. Посветить тебе?
Да, если не трудно. Как определили, что она жива?
Я ж говорил, теплая она.
А мужчина? Не прикасались к нему?
Я что пидор? - возмутился Сашка.
А вот это что такое? Не ваша работа?
Не. А что там?
Затвердевшая субстанция, похожая на эпоксидную смолу. Вот здесь и здесь между телами. Не хочу вас разочаровывать, молодой человек, но пока это выглядит как неуместная шутка. Или вы шутите надо мной или кто-то другой над вами. Вы осознаете, что и в том и в другом случае последствия для вас окажутся плачевными? Зачем-то приволокли сюда два трупа, склеили их, ну и развлечения у молодежи. Геннадий Сергеевич будет расстроен.
Они ненадолго замолчали, Егор слышал только шуршание полиэтиленовой пленки, прерываемое короткими озадаченными покашливаниями Сашкиного знакомого.
Ну че там?
Сашкин спутник протяжно присвистнул и запикал клавишами мобильника.
Ярик, это я. Да, поздно, извини. Тут, куда я поехал, ну ты в курсе. Вобщем пульса нет, но тепература за 40. Как такое вообще...
В тишине квартиры его собеседника было отчетливо слышно. - Ты что от меня хочешь? Диагноз по телефону поставить?
Нет, конечно, но... Что будем с этим делать?
Ярик!
Грузи в скорую и вези к нам, - после продолжительной паузы приказал голос в трубке. - Какой там у тебя адрес?
Липовая, семь. Вход со двора, первый подъезд от улицы, квартира 9. Ты приедешь?
Не знаю, Ольку опять тошнит. Маша поехала по ночным аптекам... Ладно, увидимся.
Слышь, очкастый, а деньги у тебя с собой? - Подозрительно полюбопытствовал Сашка.
Что? А, это к Геннадию Сергеевичу.
Ну хоть пару тысченок. Аванс.
Молодой человек, я не занимаюсь денежными расчетами. Если вас что-то не устраивает, я отменяю вызов и ухожу.
Ну и хуй с тобой, - обиженно отозвался Сашка. - Куда ты собрался? Обойдусь я без аванса.
Снаружи послышался шорох шин по сухому асфальту и характерный стук колеса, провалившегося в выбоину в асфальте у самого подъезда. Шаркающие Сашкины шаги проследовали на кухню и почти сразу донесся его возбужденный громкий шепот : - У вас что, натуральная скорая? Ни хуево вы, ребята, устроились!
Когда их спускали вниз, к машине, Егор услышал скрежет поворачивающегося в замочной скважине ключа, а через мгновение заинтересованный голос Варвары Агафьевны, бабки Серого. - Кому плохо-то, внучки?
Соседу вашему, бабуля, - удовлетворил ее любопытство один из мужчин, державших носилки. - Наркоман.
Эээх, а я своему Сереге всегда говорила, что до добра не доведет, - причитала Агафьевна им вслед.
В машине остро пахло хлоркой и фекалиями, словно ее отмывали буквально перед тем как она приехала сюда.
Ничего себе... Рабочий аромат. Вы где ее взяли?
В 5 отделении. Ребята говорят, психа забирали, так обдристался весь. Что за перфоманс везем?
Непонятно пока. Ярослав захотел взглянуть. Этот Саня или как его там, говорит, они давно так лежат, правда, не уточнил сколько конкретно.
И что он с ними делал все это время?
Хороший вопрос.
Скорее всего, его везли в одном из недавно появившихся в городе новых автомобилей спецтранспорта на базе Форд Транзит. Егор не слышал обычных для даже относительно свежих Газелей звуков - тарахтения двигателя, всевозможных скрипов и постукиваний во время движения. Зато он хорошо различал насвистываемую водителем мелодию из "Крестного отца".
Валентин Юрьевич, глядите, у парня ногти длиннющие как у Дракулы. Я не понимаю, они оба в коме что-ли?
Я знаю не больше твоего, Данил. Мы приехали. Несите их сразу в хирургическую.
Впервые за много дней Егор увидел свет - неяркую, холодную вспышку прямо перед глазами, как проблеск фар встречного автомобиля в густом тумане.
Есть слабая реакция зрачка, - произнес незнакомый низкий голос. - Уже неплохо. Внешние повреждения осутствуют, тело в хорошей форме, мускулатура развита, но не чрезмерно. Следов инъекций нет, никотиновый налет на зубах... Отсуствует. Нужно отправить кровь в лабораторию после УЗИ. Предварительно - у нас превосходный экземпляр, еще бы кровь была правильной и я был бы счастлив, но уже не жалею, что не остался дома. Что у тебя?
Яр, когда ты в последний раз пользовался аппаратом? - вместо ответа спросил Сашкин знакомый. В голосе Валентина Юрьевича слышалась смесь возбуждения и неуверенности.
Ага, значит, увидел что-то странное. Ну, давай посмотрим вместе.
Вообще ничего не увидел, ни единого органа.
Здорово, а это что?
Хм, я поэтому и спросил тебя когда ты им пользовался, думал, может, артефакты.
Какие еще артефакты, Валя? Это самая настоящая личинка размером с кулак ребенка. Иногда следует доверять собственным глазам.
Но... этого не может быть.
Что ты заладил? Как не может если это прямо перед тобой?
Но что это?
Если ты о теле, то, по-моему, это питательный резервуар для тех засранцев которых мы с тобой только что наблюдали. А парень - резервный склад с продовольствием. Или источник энергии, аккумулятор. Такую температуру ведь надо как-то поддерживать.
Это надо извлечь и...
И что? Исследовать? У нас нет лабораторных мощностей. Отправить в институт паразитологии в банке из-под огурцов? Не смеши, никому это не интересно. Кроме того, вспомни, что случилось с экипажем "Ностромо" когда они проявили неуместное любопытство.
С каким еще экипажем? Тебе все шутки. Мы даже не знаем человек ли она.
Конечно же не человек! Я вот, например, всякую живность толще мизинца в себе не развожу. Предлагаю поступить с ней так, как поступил бы любой наш благоразумный предок будь в его распоряжении ванна с соляной кислотой. Если нет, то забирай ее к себе и препарируй сколько душе угодно.
А с ним как?
Да как обычно. Дождемся результатов анализов и почки можно вынимать, на них заказ. А если повезет, то Сергеич и на все остальное добро желающих найдет.
Между делом, предлагаю попробовать синтезировать токсин, которым его накачали.
Вот это, Валентин Юрьевич, очень хорошая идея. Давайте закончим с нашим монстром, а парнем займемся с утра. Думаю, он никуда отсюда не убежит.
Погоди-ка Яр. Поставлю ему нашу рабочую подборочку. Вдруг он слышит.
А ты сентиментальный, Валентин. Впрочем, парня жаль.
Сопровождающее их уход щелканье ножниц дополнилось ритмичной перкуссией, постепенно переросшей в нечто поразительное: "Make me beautiful..."