Предисловие: "Цвета волос Мальвины" спaсaтeль Карен был редким философом. "Все человеческое - грустно, - говорил он. - На небесах грусти нет". Мужчины были для Каренa местом преклонения колен, а женщины - друзьями. "Бог придумал позу "раком", видя свою беспомощность, - иронично шутил мoй друг. - Создав грешников, Он уже взял грех на душу вечного их всепрощения".
 Философия "цвета волос Мальвины" зaключaлась в следующем: "Бог обладает самой большой властью на земле, но и Он не может запретить ебаться".
 "Пидераст ты, Карен!" - говорили ему на работе в МЧС. - А что?.. Все мы под Богом.
 Стоит ли вспоминать, что таких не любят?.. Прозвище Карена произносили в МЧС шёпотом и неполностью: "го...", а дальше делали круглые глаза.

 Сегодня на набережной достали из люка труп. Об извлечении пришлось ходатайствовать - тяжело осознавать, что умер друг, а труп его не достали. Только на вторые поминки... Может быть вспомнили картину Перова "Забыли про покойника"?.. На девятый день?! А я ещё и про сороковой не забыла.

 Кухня Карена была как католическое кладбище - "горела" от множества свечей. На столе - скромно: кофе, печенье... Занавешен тканью работающий телевизор.
 -- Спасибо, что пришла, - поблагодарил Карен.
 -- Не за что.
 На девять дней принято приглашать только близких друзей и родственников почившего. А на сороковой - приходят все, кто желает помянуть умершего. Ему уже всё равно!
 Мы сидим с Кареном друг против друга, молчим...
 Собственно, молчу я потому, что в растерянности не знаю с чего начать.
 -- С Кармен? - спрашиваю я.
 Карен соглашается.
 -- На суде сказали: "убийцы ругались над ней и били её; и закрывши её, ударяли её по животу и спрашивали её: скажи, кто ударил тебя?"...

 Я сдерживаю рыдание...

 Девушка с нежным и милым именем Кармен Роза Гарсиа, несмотря на явные испанские корни, родилась и проживала во Владике. Было ей двадцать семь лет, и занималась она живописью. Весьма своеобразной живописью, я бы сказала. Специалисты называют манеру Кармен "магический реализм". В пространстве её картин мои очки могли быть дальше от меня, чем изображение, которым я восхищалaсь.
 Карен показывает две последние работы: северные олени мастурбируют рогами медленно, поводя их кончиками по траве, а на другой - беременная внутри беременной... внутри беременной. Все беременные - дети. Они расширяются при удалении от зрителя и вглядываются с прищуром, словно изнутри самого зрителя. Но, как бы, открыта ими тайна, забытая взрослыми!.. Смотришься в них, как в зеркало, и думаешь: "почему в зеркале лево и право меняются, а верх и низ - нет?". Почему?.. Отуда берутся такие сюжеты, и главное - что они означают?

 Так или иначе, вопросы остаются открытыми. Так или иначе - останутся.

 ...Карен подсказывает:
 -- Во сне.
 -- Что "во сне"?
 -- Она видела сюжеты картин во сне, как и я.

 Расспрашиваю...

 Оказывается, изредка у Карена бывают странные сны. Он просыпается, слыша голос матери, зовущий его с первого этажа дома. Потом он опять слышит голос матери, встаёт с постели, раздвигает шторы и снова просыпается в своей постели. Затем все этапы пробуждения повторяются, он спускается по лестнице на кухню и когда из тостера выпрыгивают кусочки румяного как ангелочки хлеба, он просыпается опять. Добавляется поездка на работу в автобусе, у которого по дороге лопается шина, и Карен вновь просыпается. Потом, повторив все увиденные во сне этапы, он приезжает в МЧС, там раздаётся учебная тревога, Карен выбегает во двор и... просыпается дома. Здесь ему наконец ему удаётся проснуться на самом деле, но бедняжка уже не может в это поверить до конца рабочего дня. Для людей, подобных Карену, решить вопрос о том, спят они или бодрствуют, дома или на работе не так-то просто. Некоторые в эти моменты рисуют...

  Мы опять сидим друг против друга... Молчим.

 -- Как она начала рисовать?
 -- Она была очень чистым и застенчивым мальчиком, а самовыражение было мучительной и тщательно скрываемой потребностью. Оно рвалось изнутри и звало обратно внутрь. Вот почему первое, что она изобразила, было ее собственное лицо на песке.
 -- В тихом омуте... - начала я.
 -- А жизнь и есть тихая вода, - перебил Карен.

 Снова молчим...

  По занавешенному телевизору Пьер Нарцисс поёт "Шоколаднoгo зайцa":

 Понарошку счастья крошку на ладошку положу.
 Аккуратно, с красным бантом я обертку развяжу.
 Аппетитно, очень сытно, эта форма всех влечет.

 -- Хочешь кофе с печеньем? - спрашивает Карен.
 Мы пьём испанский кофе-бонбон...

 -- Вы давно знакомы? Как познакомились?..
 -- Всю жизнь.

 Молчим...

 -- Она сказала: "мужчин, любивших только мужчин, надо называть не по объекту их влечения, а по объекту избегания. Мне понравилась её мысль". Не помню, когда и где сказала... Давно.
 -- А что сказала Кармен в последний день?
 -- "Если вас тошнит, это не значит, что ребенка тошнит тоже". Она была беременной.
 -- Вы трахались?
 -- Некоторые уверяют, что самый интимный акт - еда.
 -- Ты один?
 -- Как пустое место, как пятно от кофе - которое заметить, только чтобы не наступить.

 Молчим, пока сопливо допевает Пьер:

 Я Шоколадный Заяц, я ласковый мерзавец,
 Я Шоколадный Заяц и губ твоих касаясь
 Я таю так легко о-о-о.

 -- Как же ты живёшь теперь, Карен?
 -- Так и живу. Без философии. МЧС. Беременный внутри беременного, внутри беременного... Там не родил, там не родил. Там свернул, там отступил назад. Там себе не внял. A там - кому-то прозевал последнюю минуту - снова струсил перед дверью в ад.
 Сижу на Корабельной набережной и нажимаю на клавиши посредственной погоды. Пригрело солнце. Мутная вода... Горизонт, не разевая пасти, пожирает корабли... Беру в ладонь горсть сырого песка, поднимаю к глазам и выдавливаю по капле... Вниз. А там начинают расти башни. Первая, вторая, третья... Замок. Все башни похожие и не повторяют друга-друга. Каждая зависит от случайного дрожания рук. Новая... Пятая.. Шестая... Седьмая... Восьмая... Следующая. Как будто время сыпется сквозь пальцы мои. Странно мне - что обозначает "смотреть сквозь пальцы"?
 Вдруг!
 ...Вижу сквозь них - Кармен. Идёт по пирсу, согнулась. Плачет?.. Не плачет - лишенные взгляда, глаза. Кричу:
 -- Кар-ме-е-е-ен! Ка... - а изо рта вываливается какое-то мокрое печенье и полуразжёванный шоколадный заяц.

 Послесловие: Редкий философ Карен - погиб после ухода из МЧС. Моего друга нашли мертвым и раздетым в трудно-доступном месте. Рядом - ружье, из которого бывший спасатель (предположительно) выстрелил себе в голову. Предположительно. Тело достали на вторые поминки. Теперь душе носится ещё тридцать дней...