Группа туристов ехала по пустыне на квадроциклах в окрестностях египетского курорта. Игорь ехал в хвосте и успел основательно покрыться пылью. Широкие колеса мотовездеходов поднимали тучи пыли, по бокам мелькал однообразный пустынный пейзаж. Уже чувствовалась усталость, квадро-сафари подходило к концу, они уже проехали по барханам несколько километров. Русскоязычный гид, который вел экскурсию, махнул со своего квадроцикла рукой, показывая, что надо остановиться. Подуставшие туристы с удовольствием нажали на тормоза и спрыгнули с сидений, чтобы снять шлемы, отдохнуть и попить воды.
-- Уф, хорошо! - сказал попутчик Игоря, Вадим, сидевший у него за спиной. - Отдохнем немного.
-- Тебе нравится эта поездка? - спросил Игорь. - А мне не очень. Очень уж однообразно. Вот я в Турции так же на "квадриках" ездил, там мы катались по лесу, была приятная поездка. А тут один песок вокруг. Кажется, ни одной живой души...
К ним подошел гид-египтянин.
-- Нравится вам наше сафари? - спросил он с извечной слащавой улыбкой.
-- Ага! - ответил Вадим, -А вот моему товарищу не нравится. Только что сказал, что однообразно как-то.
-- Многие так говорят, -- ответил египтянин.-Многим европейцам пустыня кажется монотонной. Но это лишь тогда, когда видишь ее впервые. На самом деле пустыня полна жизни. Просто в силу жаркого солнца и безводия жизнь не так заметна. Но если почувствуете дух пустыни, вы поймете, что она - живая...
"Арабы - неисправимые романтики," -- подумал Игорь. "Любят высокопарные фразы. Язык у них у многих подвешен, русский язык освоили хорошо, и умеют доверчивым туристам подкидывать всякие романтические байки".
-- Живая, -- произнес он. - Только жизнь разная бывает. А в разных местах жизнь... мягко говоря, различается. И здешняя фауна... малоприятная.
Игорь взглянул на песок, и его передернуло. По песку совсем рядом с его ногами полз огромный паук. У свежего человека это паукообразное вызывало легкий страх. А Игорь с детства боялся пауков, или, как говорят психологи, страдал арахнофобией. Но даже у человека с крепкими нервами этот паучище вызывал отвращение. Размером с человеческую ладонь, с толстым, розовым, расширяющимся кзади туловищем с полосами, длинными ножками, быстро перебирающими по песку... На передних лапах были даже небольшие клешни. Но самое неприятное впечатление производили его челюсти. Они были размером с клюв небольшой птицы и явно могли очень сильно укусить.
-- Фу, дрянь! - произнес турист. Ему захотелось раздавить паука, и он попытался наступить на него ногой, но паук ловко шмыгнул в сторону со скоростью, удивительной для его немаленьких для паукообразного размеров.
-- Не бойтесь, это же фаланга, верблюжий паук, -- с улыбкой сказал гид. - Да, страшноваты на вид, но для человека совершенно не опасны. У них яда нет.
-- Фаланги, они же сольпуги, они же бихорки, они же "скорпионы ветра" -- прокомментировал мужик в очках, явно ученый. - Яда у них и правда нет. Эволюция решила, что такому сильному физически пауку с такими мощными челюстями (точнее, хелицерами) яд ни к чему. Хищники. Крупные фаланги даже ящериц пожирают. А уж у мелких насекомых шанса при встрече с такой тва...с таким чудесным явлением природы точно нет. Они со скорпионами частенько схватываются, у тех яд есть, но они не такие сильные и ловкие. Побеждают чаще фаланги.
-- Ага, неопасны для человека, -- хмыкнул один из туристов. - У меня отец в армии служил в Средней Азии, так они были настоящим наваждением. Хуже змей. Скорпионы и змеи от человека обычно прячутся, а эта человека совершенно не боится и может сама напасть, а уж цапнет так, что кусок кожи вырывает. И на песке ее ногой раздавить невозможно -- верткая, зараза. Рассказывал, что когда в полевом лагере трубили побудку, вскакиваешь с постели, и прежде, чем сапоги одеть, по инструкции надо было сапог вытряхнуть, на случай, что они туда заползти могут. А они жрут всяких насекомых и падаль, а зубы не чистят. И на месте укуса нагноение возникает, вплоть до заражения крови.
Гиду такой поворот разговора явно не понравился.
-- Да ладно вы, не беспокойтесь! Тут окрестности города, не так много в этих местах всяких пауков и змей! Мелкие-то фаланги вообще не кусают!
-- Ага, только оцарапать могут, -- подал голос ученый, - А по бедуинской легенде где-то далеко в пустыне живут фаланги размером с человека... Но это полная ерунда, у членистоногих примитивная кровеносная система и в природе не бывает пауков гигантского размера...
-- Хватит, -- вспылил Игорь, -- и так эту мразь боюсь, а вы тут ужасы всякие разводите!
-- Ладно, поехали, -- сказал гид. Все одели шлемы, расселись по своим квадроциклам, причем попутчик Игоря пересел на заднее сидение к другому туристу, и Игорь остался один. Он запустил мотор и нажал пальцем на рычажок дросселя. Квадроцикл резво взял разбег и помчался по песку, уверенно преодолевая своими широкими колесами песчаные наносы.
Игорь ехал в хвосте колонны, держась за впереди идущей машиной. Из-за поднятой колесами пыли все впереди было расплывчатым, как в тумане. Вдобавок начал подниматься ветер.
"Вот только бури не хватало" -- мрачно подумал Игорь. Он слышал о том, что в пустыне при сильной песчаной буре видимость пропадает почти целиком. Он прибавил газу, стараясь не отставать от группы. Внезапно он почувствовал, что двигатель начал тянуть более слабо. Он выжал газ до предела, но мощность явно падала. Идущие впереди квадроциклы начали удаляться. Он хотел посигналить, но у этой машины сигнал был сломан. Шум ветра усилился.
Ему все труднее было различать силуэты других машин. Ветер осыпал его песком с ног до головы, стало трудно дышать. Даже бандана и защитные очки не очень спасали от песка. Песчаная буря явно не входила в планы организаторов сафари. Но он успокаивал себя мыслью о том, что гиды строго следят за всеми туристами группы и уж точно не дадут ему отстать или заблудиться.
Мотор чихнул, обороты его стали падать. Игорь впервые ощутил страх. Его квадроцикл был знаменитой японской фирмы, вот только собран был явно в Китае. Вряд ли египетские работники туристической сферы додумались подготовить эту дешевку к условиям пустыни. Хотя бы двигатель получше от песка защитили бы... Топливная система явно засорилась песком; Игорь отчаянно жал на дроссель, но тяга мотора все слабела и слабела. Наконец двигатель заглох. Квадроцикл проехал по инерции несколько метров и остановился. Туристы из его группы совсем исчезли из вида. Песчаная буря усилилась. Игорь попытался кричать, но вой ветра заглушал любые крики. Он несколько раз нажал на кнопку запуска двигателя, но стартер прошелестел вхолостую. Мотор захлебнулся, топливные фильтры явно забились песком.
"Спокойно...Спокойно..."-- думал Игорь. "Гид непременно заметит мое отсутствие, и меня быстро подберут или возьмут на буксир. Не нужно уходить от машины, это главная ошибка в такой ситуации. Надо ждать. В крайнем случае спасателей вызовут".
Он сел поудобнее и стал ждать. Свой сотовый телефон он оставил у гида в головной машине, и ему оставалось только надеяться, что его скоро хватятся.
...Ему, конечно, приходилось слышать о страшных песчаных бурях, но он впервые видел это стихийное бедствие. Вокруг не было видно ничего. Сильный, горячий ветер, казалось, охватил все вокруг. Глаза не видели ничего даже в защитных очках. Он закрыл руками лицо, и хотя на голове был шлем, а лицо в тканевой бандане и на глазах были очки, песок проникал всюду. Он не знал, как местные бедуины спасались от таких бурь, и он подумал, что даже им приходилось несладко. Трудно было дышать. Он прилег на переднюю часть квадроцикла и закрыл руками голову. Ничего нельзя было сделать, только рассчитывать, что буря утихнет... А ведь может и песком занести...
Он извлек из багажника бутылочку воды и с удовольствием выпил. Хотя вода была горячая, он почувствовал себя лучше. Песок хрустел на зубах; казалось, этот песок был везде.
Игорь устал и почувствовал мрачную апатию. Ветер не уменьшался, по-прежнему не было ничего видно вокруг. В голове начали появляться мрачные мысли. А что, если остальные туристы так же не смогли добраться до базы? Сколько придется ждать помощи? В бурю вертолет не прилетит, да и спасателям на вездеходах в такую бурю придется несладко, вряд ли они будут активно искать. Все равно придется ждать конца бурана. Он залез на сидение с ногами, свернулся и попробовал заснуть. Лишь бы песком не занесло... Вой ветра в его сознании стал превращаться в какую-то монотонную мелодию... И на границе сна и бодрствования в его голове вдруг промелькнуло одно словосочетание, услышанное недавно. Вроде недавно, а, кажется, век назад.
Его передернуло. Вспомнил того паука. Отчего их называют скорпионами ветра? Может, потому, что их ветер переносит? Они же легкие, летят повсюду. Наверное, после бури их много появляется? Старая фобия кольнула сознание.
Ветер начал постепенно стихать. Колеса мотовездехода почти занесло песком. Пыль начала медленно оседать, и Игорь стал различать окружающую пустыню. Впрочем, это дало немного. Все тот же однообразный пейзаж. Для неопытного в таких делах человека вообще непонятно, как можно в такой местности сориентироваться без компаса, разве что по солнцу. Один знакомый вертолетчик рассказывал ему, что коренные жители Севера могут свободно находить направление в тундре безо всяких специальных приспособлений и ориентиров, ухитряются точно определять, в какую сторону им двигаться, и современное навигационное оборудование показывает точность их направления. И если спросить их, как они это делают, они не могут ответить ничего внятного. Вероятно, за счет какого-то природного чутья. А неопытный человек в пустыне заблудится и погибнет. Нет, не нужно уходить с этого места. Буран заканчивается, скоро его найдут.
Он слез с квадроцикла на песок, чтобы размять ноги. И услышал противный стрекот, отдаленно напоминающий стрекотание кузнечика. Он взглянул вниз, и ему стало мерзко. По песку ползло несколько фаланг. Пауки довольно резво двигались по песку, и ему показалось, что они двигаются к нему. Но почему-то его фобия несколько отступила. Он уже почти равнодушно смотрел на членистоногих, ползавших вокруг. Один из пауков подполз к его ногам и стал забираться на носок его сапога. Он знал, что укусить его будет проблематично, он был одет в резиновые сапоги, плотные брюки и такой же плотности ветровку. Другие участники сафари оделись полегче, но он, несмотря на жару, оделся в такую одежду из-за своей боязни пауков и змей. Но все равно было неприятно, и он отбросил фалангу носком сапога. Он вспомнил о том, что эти пауки совсем не боятся человека. От нечего делать он залез на сидение квадроцикла и стал наблюдать за сольпугами. Они ползали по песку, словно ища чего-то, но все же не уходили далеко, словно карауля его. Игорь перегнулся через сидение, открыл багажник и вытащил маленькую лопатку наподобие саперной, которая предназначалась для выкапывания машины из песка. Пара пауков подползла к колесам квадроцикла. Он взял лопатку за конец рукоятки, и поддел лезвием ближайшую фалангу. Паук немного отполз назад, но не убежал, а принял угрожающую позу, подняв передние ноги и, как ему показалось, щелкнул челюстями. Он стал играть с ними, пихая их лопаткой и наблюдая, как они отскакивают. Но он не сразу заметил, что их собралось уже штук восемь, и они явно не собирались никуда уходить. Старая фобия, которая было замолкла, снова дала о себе знать. Ему расхотелось играть с пауками. Скорее бы уже приехали за ним...
Он полусидел в седле вездехода и смотрел вдаль. Пауков он не боялся, они все равно не залезут на его высокое сидение. Но приятного в этом зрелище было мало. Что-то больно уж много их вокруг...
-- Идите отсюда! - сказал Игорь. - Валите по своим фаланжьим делам! Питайтесь там падалью, или еще чем! Я-то пока живой, и в ближайшие лет пятьдесят становиться падалью не собираюсь! Жрите там всяких козявок и кусайте бедуинов, если уж так хочется! А я завтра улетаю в края, где вас в принципе быть не может, больно уж там холодно! Хелицеры отморозите!
Но его настроение резко ухудшилось, когда он увидел, что все пространство вокруг квадроцикла заполнено пауками. Их уже были сотни... По цвету пауки были розоватыми и сливались с песком, но вся розовая масса шевелилась, шелестела и стрекотала. Он взглянул вдаль и впервые почувствовал, как его наполняет ужас. Вся пустыня вокруг кишела фалангами. Сколько видит глаз, все было в пауках. А вокруг стоящего квадроцикла уже не осталось свободного места. Пауки были разного размера, от крохотных, размером с кузнечика, до крупных, больше ладони. Он невольно залез повыше и со страхом наблюдал, как шевелится паучья масса. То ли случился какой-то катаклизм, и все пауки пустыни собрались здесь, то ли их принесло сюда бурей, но "скорпионы ветра" оккупировали все вокруг. И, судя по их действиям, они явно хотели добраться до сидящего на квадроцикле человека. Их паучьего ума, конечно, не хватало, чтобы лезть вверх, но Игорь понял, что их так много, что они скоро заберутся друг на друга и смогут залезть вначале на подножку, а потом и на сиденье вездехода. Вдобавок колеса квадроцикла были почти наполовину присыпаны песком, и это облегчало фалангам их задачу. Да, людей эти пауки, конечно, не едят, да вот только если этих тварей становится шибко много, кто знает, не захотят ли они полакомиться добычей покрупнее...
Игорь судорожно сжал рукой лопатку. Паучья масса все нарастала, и первые крупные сольпуги уже начали забираться на подножку. Он отбрасывал и давил их лопаткой, но уже ясно было, что это поможет ненадолго. Мелкие паучки уже забегали на сидение, и он уже чувствовал сквозь одежду, что они уже бегают по нему. Он лихорадочно отряхивался. Кисти рук его были голые, и он почувствовал первый укус. Страх начал переходить в панику. Но ум все еще работал четко.
"Надо попробовать запустить двигатель!" -- мелькнула мысль. Он наклонился к приборной доске и потянулся к кнопке стартера. Острая боль укусов охватила его правую кисть. Мелкие паучки уже заползли по обтекателям и рулевой колонке на приборную доску и руль и ловко переползали на его руки без перчаток. Он яростно смахнул паучков с рук и впервые увидел на руках царапины и мелкие укусы, из которых начала сочиться кровь. По его брюкам и ветровке уже бегало немало фаланг, но его плотная одежда пока спасала от укусов. Острая боль кольнула в шею, он понял, что немаленькая сольпуга добралась до верха его спины и укусила его между шлемом и воротником куртки. Он лихорадочно отряхнулся. Стрекот уже стал непрерывным. По доске приборов уже ползло много пауков, табло спидометра уже не было видно из-за шевелящихся ножек. Он снова потянулся к кнопке запуска, уже не обращая внимание на укусы, и нажал ее. Двигатель чихнул, но не завелся. Он несколькими движениями сбросил с себя набежавших фаланг, схватил лопатку и убил нескольких крупных пауков, забравшихся на сидение, и снова попробовал запустить мотор. Вероятно, небольшое количество топлива все же попало через забитые фильтры в двигатель, потому что внезапно он выстрелил и заработал. Радость охватила Игоря, он сунул лопатку под мышку, схватился за рукоятки руля и нажал большим пальцем на рычажок газа, заработав при этом несколько болезненных укусов. Мощный мотовездеход рванулся, широкие колеса полноприводной машины преодолели присыпавший их песок, и он поехал вперед, явственно ощутив легкий треск: колеса давили паучью массу.
Он привстал на ноги, как всадник на стременах, мертвой хваткой вцепился в руль и помчался, не разбирая дороги. Впереди мелькала покрытая тысячами фаланг пустыня. Он нажал до упора рычажок дросселя, стараясь выжать из вездехода всю скорость, на какую машина была способна. Из-под колес летел песок и раздавленные пауки. Двигатель, правда, работал неравномерно, часто чихал и грозил в любой момент заглохнуть, но человеку отчаянно хотелось умчаться подальше от этой омерзительной хитиновой массы, которая явно пыталась его съесть, поэтому он ехал как можно быстрее, не разбирая дороги. Он постоянно смотрел по сторонам и видел, что пауков вокруг становится все меньше и меньше. Появилась надежда, что он скоро выберется из паучьего царства. Наконец, он убедился, что фаланг вокруг больше не было. Он остановился, не глуша мотор. Заползших на него пауков частично сдуло ветром, оставшихся он с удовольствием растоптал ногами и раздавил лопаткой. Вот теперь он оглянулся и ему снова стало не по себе. Похоже было на то, что он заехал в пустыню очень далеко, а компаса у него не было. Он так быстро ехал, что даже не смотрел на спидометр и не знал, сколько километров он проехал. А заблудиться в пустыне очень просто...
Игорь внимательно посмотрел вокруг. Песка здесь было меньше, и ему показалось, что он увидел на пыли след, похожий на след мотовездехода. Он развернул машину и поехал вдоль этой колеи. Если ее видно, значит, она появилась уже после бури, ее не занесло. Возможно, это кто-то из его группы... След вел на небольшой бархан. Он прибавил газу и заехал на это возвышение, и увидел...
Он увидел квадроцикл, лежащий на боку. Чуть поодаль лежал человек. Песок вокруг потемнел от крови. Игорь остановился, соскочил с сидения и подбежал к лежащему. В том, что он был мертв, сомнения не было, тело было без головы. Голова в шлеме лежала в стороне; Игорь пригляделся и узнал своего знакомого, ученого в очках. Очки были так хорошо закреплены, что остались на лице даже при том, что голова была отделена от туловища. Лицо было без банданы и уже было тронуто трупным высыханием, здесь оно наступает рано. Рот был открыт, и на лице мертвеца осталось выражение ужаса.
"Видимо, сильно разогнался, не справился с управлением, опрокинул машину, и упал, оторвав себе голову" -- подумал Игорь, но что-то подсказало ему, что вряд ли падение с квадроцикла могло нанести ему такую травму. Чтобы человеку оторвало голову при падении? Такого не могло быть или было маловероятно. К тому же тело погибшего, как он успел заметить, было не сильно повреждено.
Откуда-то из глубины сознания закралась предательская мысль...
"Такое чувство, что на него, ехавшего на квадроцикле, что-то или кто-то набросился и откусил голову, он упал с машины, а мотовездеход еще немного проехал и опрокинулся. Хотя эта машина весьма устойчивая, его не так легко опрокинуть. Видимо, здесь водятся какие-то хищники... Кто это мог быть? Лев? Ягуар? Но в этой пустыне хищники вроде бы не водятся... Или их мало..."
Инстинкт самосохранения Игоря внезапно остро подсказал ему, что здесь оставаться нельзя. Совсем не хочется стать очередной жертвой этого...Чего или кого?
Он подошел к своему квадроциклу и обнаружил, что двигатель заглох. Он сел на него и попытался завести, но на этот раз попытки запустить двигатель ни к чему не привели. А вездеход погибшего ученого был поврежден, из лопнувшего топливопровода тек бензин. Внезапно его интуиция словно бы отчаянно закричала. Он не видел опасности, но вся его натура предупреждала его о том, что ему грозит гибель. В голове мелькнула не успевшая оформиться мысль о том, что тело погибшего лежит, будто приманка - ведь хищник, убив жертву, обычно пожирает ее, а здесь тело было нетронуто... И вдруг вспыло упоминание о фалангах размером с человека... Он отчаянно сжал в руке свое единственное оружие - лопатку и стал лихорадочно оглядываться. И до его уха снова донесся стрекот. Только звук был более сильным.
В следующее мгновение какое-то шестое чувство подтолкнуло его спрыгнуть с седла квадроцикла, и этот прыжок спас ему жизнь. Потому что на седло бросился чудовищный паукообразный монстр, выскочивший невест откуда, и хелицеры длиной с человеческую руку сомкнулись там, где только что была его голова и шея. Большущая клешня разорвала одежду на его плече, достав кожу. Он бросился назад и отбежал от вездехода, судорожно сжав лопатку обеими руками.
Теперь он видел страшное создание -- вероятно, фалангу-мутанта. Это было воплощение тех самых легенд о фалангах размером с человека. Вот только длина этого чудовища была явно больше человеческого роста. Щупальца были больше метра в размахе, громадные челюсти и приличные клешни на передних лапах... Вращающиеся мертвые глаза на стеблях... Видимо, именно такой монстр и оторвал голову несчастному ученому, который был уверен в том, что не бывает огромных паукообразных.
Страха не было. В подобные моменты в голове человека включаются какие-то охранительные механизмы торможения, иначе все люди, увидя что-то ужасное, сходили бы с ума. Фаланга-гигант стояла почти вертикально, опираясь на квадроцикл. Игорь отбежал к опрокинутому квадроциклу ученого, надеясь найти что-нибудь, пригодное для обороны. Но ничего он не нашел. Монстр обогнул стоящий мотовездеход и засеменил длинными ногами по песку, двигаясь на человека. Но Игорь заметил один момент, который придал ему надежду: паук-гигант двигался по песку не так быстро, как его мелкие собратья, его длинные ноги ему несколько мешали. Человек отскочил за опрокинутый квадроцикл, словно играя с суперфалангой в прятки. Паук, хорошо чувствовуя свою добычу, уверенно приближался к спрятавшемуся человеку. Попробовать убежать? Придется, если жить хочешь. Внезапно Игорь почувствовал запах бензина; он увидел, что из поврежденного вездехода уже натекла целая лужа топлива. Поджечь бы его... Вот только Игорь не курил и спичек у него не водилось. Монстр уже начал заползать на лежащий на боку квадроцикл, и сейчас он через него перевалит... Внезапно турист вспомнил, что мертвый ученый как раз был злостным курильщиком, не выпускавшим изо рта сигарету. Он резко нагнулся над телом и стал шарить по карманам, его пальцы наткнулись на зажигалку. Суперфаланга уже забралась на сиденье и начала переползать в сторону Игоря. Он передернул регулятор зажигалки на максимальное пламя и крутанул колесико. Из зажигалки моментально вылетел приличный язык огня, и он, не теряя времени, жестом солдата, бросающего связку гранат под танк, швырнул зажигалку в натекшую под вездеходом лужу топлива. Лучшего момента и ожидать было нельзя: паук-монстр уже целиком залез на лежащий вездеход и уже слазил с него на песок, когда вспыхнуло топливо и в следующий момент взорвался полупустой бензобак. Пламя охватило квадроцикл и фалангу. Игорь радостно закричал, глядя, как хитиновый монстр отчаянно задергался, как его жуткое тело стало обугливаться. Горящее чудовище свалилось с квадроцикла и проползло по инерции пару шагов; человек отскочил подальше. Но пламя быстро сделало свое дело, паучище быстро, как пишут медики, "получил ожоги, несовместимые с жизнью", или, попросту говоря, поджарился. Обгоревшее тело замерло.
Расслабляться было нельзя, вряд ли этот суперпаук был единственным. Вероятно, человека занесло в ту часть пустыни, где живут эти мегафаланги. Игорь надеялся, что с его товарищами по сафари все в порядке. Он пошел по пустыне, тщательно оглядываясь вокруг, держа наготове свою лопатку. Он вспомнил про следы на песке и стал приглядываться. Ему показалось, что он снова нашел колею вездехода.
Он перешел через несколько барханов и... увидел жуткое зрелище.
На ровном пространстве стояло несколько пустых квадроциклов, некоторые из них лежали на боку. И вокруг собралась внушительная толпа этих громадных пауков. Они напоминали колхозных свиней за трапезой; собравшись кучками, они ели. Отбирали друг у друга куски мяса. Худшие опасения Игоря подтвердились: люди, ехавшие с ним по пустыне, попали, видимо, в самую гущу этих тварей, и их растерзали и теперь поедали их тела. На песке уже лежало несколько обглоданных скелетов. Вероятно, пауки очень любили поесть, потому что от людей мало что осталось. На песке лежали мотошлемы, защитные очки и обрывки ткани. Он узнал в двух полусъеденных трупах знакомых ему парня и девушку, явно влюбленную пару, которые все время были вместе и ехали на одном квадроцикле. Их и сожрали вместе, скелетированные тела лежали рядом. Сейчас несколько суперфаланг дрались за останки гида-египтянина, который так поэтично описывал пустыню. Да, пустыня живая. Вот только одним из основных свойств жизни в природе является борьба за существование и естественный отбор. И не всегда в этой схватке выживает более высокоразвитый организм...
Была мысль добраться до брошенных квадроциклов и попробовать уехать, но вокруг машин этих тварей было слишком много. Вряд ли он успеет завести мотор и скрыться. Он решил уйти от этого места подальше в пустыню. Он быстро пошел прочь, постоянно оглядываясь.
...Игорь шел по пустыне уже несколько часов и подумал, что ситуация почти безнадежная. Ведь у него нет компаса, и в пустыне он далеко. А суперпауков он уже заметил с десяток. Если они здесь повсюду, шансов выжить мало. Он рассчитывал, что хоть кому-то из туристов удалось уехать от хищников и добраться до населенных пунктов, вызвать помощь.
Его единственным оружием была лопатка, почти аналогичная саперной. Он в свое время служил в армии и учился рукопашному бою. И у него неплохо получались приемы боя с саперной лопаткой, инструкторы уважали это оружие и много тренировали обращению с ним. Он решил, что если снова наткнется на пауков, то постарается отбиться лопаткой. Хотя шансы остаться живым в рукопашной схватке с таким мощным пауком весьма невелики, ведь известно, что членистоногие сильнее человека. Он быстро шел по пустыне, надеясь, что ему повезет и он выйдет к человеческому жилью. Пока увиденные им фаланги едят свою добычу, он уйдет от них подальше.
...Пустыня вокруг была все такой же однообразной. Не зря многие путешественники в пустыне сходили с ума. Ноги вязли в песке, жара была очень сильной, запаса воды у него не было. Если в ближайшее время он не выйдет к человеческому жилью или его не подберут спасатели, он погибнет, даже если и не наткнется больше на чудовищных фаланг. Уже подобралась усталость. Далеко он в любом случае уйти не сможет. Была надежда только на то, что исчезнувшую группу туристов все же хватятся. А поскольку прошла сильная песчаная буря, то спасательную операцию должны начать незамедлительно.
Он почти не удивился, когда услышал опротивевший ему до конца жизни стрекот. Словно где-то стрекочет кузнечик. Вот только кузнечик имел в длину пару метров и откусывал человеку голову одним махом. На одном из барханов песок зашевелился, и из-за него показалась суперфаланга. Игорь попытался убежать, памятуя о том, что большие фаланги не так быстро бегают. Но внезапно паук быстро зашевелил своими длиннющими ногами и стал резво догонять его, расстояние между ними сокращалось быстро. Вдобавок бежать человеку очень мешал песок, а эти твари были в своей среде обитания, в песок они не проваливались. Он понял, что ему предстоит схватка.
Человек остановился, перевел дыхание от бега, сжал свою лопатку обеими руками, встал в боевую позицию, расставив ноги пошире. Паук остановился и тоже принял угрожающую позу, подняв вверх свои передние лапы и чуть опустив уродливую голову. Жуткие челюсти сомкнулись в воздухе, огромные клешни зашевелились. Затем он начал медленно приближаться. Игорь вспомнил о том, что эти монстры имеют свойство прыгать на приличную дистанцию. Он сам напряг ноги, приготовившись отпрыгнуть в сторону.
И суперфаланга не заставила себя долго ждать. Должно быть эти уроды, как и их мелкие собратья, совершенно не боялись человека. Не исключено, что "скорпионами ветра" фаланг назвали и за их умение прыгать. Взметнуло песок, и чудище прыгнуло на человека, нацелив свои жуткие хелицеры ему в шею, но Игорь был готов и резво отпрыгнул в сторону, одновременно с прыжком отработанным в армии движением рубанул паука лопаткой. Одна из лап с клешней отлетела в сторону. Зная о том, что эти пауки ловко передвигаются по песку, человек быстро отбежал в сторону. Фаланга медленно повернулась, несколько утратив свою паучью резвость. Не давая пауку опомниться, Игорь схватил лопатку правой рукой и со всей силы принялся рубить его, пытаясь попасть в голову. Ему удалось отрубить ему еще две лапы и попасть по верхней челюсти. Но тварь все равно была довольно подвижной и сумела прыгнуть на него. Он не удержался на ногах, суперпаук навалился на него всем весом (а весил он, судя по всему, как крупный человек). Челюсти паука схватили его голову; повезло,что мотоциклетный шлем выдержал их укус, но в следующий момент жесткие хитиновые жвалы сжали его левое плечо, он почувствовал страшную боль. Но, к счастью, правая рука с лопаткой осталась свободна, и человек стал яростно, из последних сил рубить паука по голове. Игорь уже решил, что ему пришел конец, но тут челюсти фаланги разжались. Человек не сразу понял, что ему удалось повредить твари голову и она сдыхает. Это придало ему сил, он с трудом выбрался из-под тяжелого тела сверхпаука, вскочил на ноги и принялся яростно рубить его спину, чувствуя, как металлическая лопатка все же пробивает прочный панцирь твари. Один из его ударов обезглавил чудовище. На песок упала уродливая голова со страшными челюстями, ненамного уступающим по длине морде крокодила. Хлынула темно-зеленая жидкость, вероятно, заменяющая пауку кровь.
Игорь отошел в сторону и сел на песок. Его одежда была вся в мерзкой зеленоватой жиже, и он заметил на своем левом плече глубокую рваную рану, из которой уже потекла кровь. В следующий момент он закричал от боли. Похоже, чудовищные жвалы паука сумели нанести ему довольно тяжелое ранение. Нужно было остановить кровь.
Он огляделся по сторонам, и убедился, что других пауков вокруг не было. Даже не хотелось смотреть на мертвого монстра рядом с ним. Он положил испачканную зеленой жижей лопатку на песок и стал искать, чем перевязать рану. Осторожно сняв с себя куртку, морщась от боли, он не без труда снял с себя рубашку, уже испачканную кровью, разорвал ее и перевязал себе рану на плече. Кровь сразу пропитала ткань рубашки, его левое плечо сильно опухло, он почти не мог двигать левой рукой. Он снял с себя шлем и вытер пот со лба. Было очень жарко. Он решил, что пока может, должен идти. Если его не обнаружат, он обречен: рана усилит обезвоживание организма, и он умрет даже раньше, чем мог бы умереть до ранения. Да и развитие травматического шока не исключено, боль в раненном плече была сильной. Вспомнилось ироническое замечание его товарища о том, что фаланги зубы не чистят. Если даже укус маленького паучка приводил к нагноению ранки, то ранение от челюстей такого паучины наверняка приведет к серьезным инфекционным осложнениям. Если его спасут, ему предстоит долгое лечение в госпитале.
...Он шел по пустыне, тяжело ступая. Каждый шаг усиливал боль. Лопатку он не бросил, но уже не был уверен, что сможет отбиться ею от других пауков. Его охватила апатия. Возникло желание лечь на песок и не двигаться. Жара и обезвоживание, а заодно и микробы, попавшие в рану, скоро убьют его. Он с трудом поднялся на песчаный холм и сел на песок. Наверное, он не сможет идти дальше. Будь что будет. Он очень устал, и решил остаться здесь. Может, его обнаружат, а может, он станет обедом для очередных фаланг-гигантов.
...Вот и они. Игорь не сразу понял, что под холмом, на котором он сидел, появилась куча пауков-гигантов. Снова этот омерзительный стрекот... Он посмотрел назад, сзади него никого не было, но вот впереди, на открытом пространстве пустыни, в его сторону ползло с десяток суперфаланг. Кажется, амба... В таком состоянии ни убежать, ни обороняться он не сможет. Впрочем, его смерть будет, скорее всего, мгновенной. Эти твари имеют хороший аппетит и закусят им быстро. Он грустно усмехнулся, глядя на шустро приближающихся к нему скорпионов ветра.
Он не сразу услышал ровный гул мощного мотора, донесшийся откуда-то справа. Он уже видел суперфалангу, ползущую впереди всех. Видимо, самая крупная из тварей ползла быстрее других пауков и теперь стремилась достать жертву первой. До нее уже оставалось с десяток метров. Он уже видел ее челюсти и клешни. Сейчас он умрет...
Мощная барабанная дробь сотрясла воздух. Он мигом узнал звук крупнокалиберного пулемета. Передний паук словно взорвался изнутри, его конечности разлетелись в стороны. Он оглянулся и не сразу осознал, что пришло спасение. Позади него на бархан въезжал старый советский бронетранспортер с египетскими знаками различия на бортах. Пулемет в башне машины выплюнул сноп огня, на песок посыпались дымящиеся гильзы, и поле вокруг пауков покрылось фонтанчиками песка от пуль большого калибра. Еще у двух пауков оторвало лапы, одного пригвоздило к бархану, полилась зеленая жижа, одну суперфалангу разорвало пополам. От резкого звука пулемета остальные суперфаланги бросились наутек; может быть, эти пауки не боятся человека, но вот от 12,7-миллиметровых пуль тяжелого пулемета они побежали, как от огня. Свинцовый ливень хлестанул им вслед. Пули поражали одного паука за другим, летели брызги зеленой жидкости, отрывало конечности и клешни, лопались толстые брюшки. Башня БТРа слегка повернулась, пулемет продолжал поливать огнем ровное пространство пустыни. Ни один из пауков не ушел живым, на песке остались изувеченные трупы чудовищных членистоногих с оторванными конечностями и изрешеченными хитиновыми телами.
Из бронемашины выбежало несколько египетских солдат и бросились к лежащему Игорю. Он почувствовал, как его подняли, и понесли к БТРу, как медик вколол ему промедол и сделал перевязку, как его положили на скамейку в бронированном чреве машины... Среди находившихся там людей он узнал своего товарища по злосчастному сафари, Вадима, того самого, который вначале ехал с ним на одном квадроцикле. Его охватило радостное чувство избавления. Его товарищ рассказывал ему, как его хватились, как искали на квадроциклах после бурана, как на них напали эти жуткие пауки и как ему (Вадиму) одному удалось уехать на своем мотовездеходе и, на счастье, встретить в пустыне патруль египетских войск. Оказывается, египтяне об этих тварях знают давно и регулярно отстреливают их, но пауки-хищники обычно водились вдали от населенных пунктов, в глубокой пустыне, и местные гиды не хотели отпугивать туристов; до этого суперфаланги редко нападали на людей, но здесь сыграл роль буран и то обстоятельство, что туристы заблудились и заехали слишком далеко в пустыню. Его перегрузили в санитарный вертолет, машина поднялась над бескрайней пустыней, увозя его в госпиталь. Игорь дремал на скамье вертолета под одеялом, боль в раненном плече отступила под действием анальгетика; кроме того, ему вкололи приличную дозу успокаивающих, но ощущение того, что жизнь продолжается, пробивалось даже сквозь лекарственное забытье.