Сандманн Дима : другие произведения.

Разгром

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Военный боевик, драма.

Я часто жалею, что не погиб сразу, что не замерз там...

Я многое понял - и жить с этим пониманием не могу.

Тот парень, чьи куски там валялись... Я его не знал. Я этих

парней вообще не знал - не из нашей роты... Но такие же

точно, как я. А потом бац - и клочки твои валяются, хрустят под ногами. И все. Я много читал - главное, что после

тебя останется: дом, дерево, дети. Я не верю.

Все, что останется - куски мяса.

Из интервью с солдатом.

  

РАЗГРОМ.

  
   ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.
  
   4 часа 00 минут.
  
   "Крокодил" всего лишь на секунду показался над вершиной холма. Быстро нырнул на темную его сторону и пошел дальше, на бреющем полете, отстреливая тепловые ловушки. Ему в спину выстрелил первый луч восходящего Солнца, но не попал, пронесся дальше и застрял на следующем склоне. Обманчиво восстановилась ночная тишина.
   Через три минуты "МИ-24" вышел на точку высадки: небольшой пятачок на склоне холма, ниже которого начинался кустарник, переходящий в лес. Вертолет завис в метре от земли. Из него по очереди вывалились два здоровых баула, и оба их хозяина. "Крокодил" нехотя дал крен на левый борт и пошел вниз по склону набирать высоту. Высадившиеся схватили свою ношу и скрылись с ней в кустарнике.
   Быстро и бесшумно, преодолев в направлении лесного массива первые пятьдесят метров редкой растительности, оба замерли. Перед тем как войти в лес идущий первым поднял руку и присел, второй повторил. Стандартная процедура, контрольная минута тишины. Первый повернул украшенное тремя жирными, наискось идущими полосами защитной краски лицо к напарнику. Их взгляды на секунду встретились и разбежались. Хотя оба были примерно одного возраста и на их камуфляжах отсутствовали всякие знаки различия, первый явно был опытнее и вел себя увереннее. Высокий, ростом точно за сто восемьдесят, крепкий спецназовец лет тридцати.
   Последнее время в штаб бригады частенько поступали запросы на сопровождение авианаводчиков. Все-таки, Вторая Чеченская это не Первая, порядка стало больше, взаимодействие подразделений улучшилось, да и квалифицированных авинаводчиков можно пересчитать по пальцам одной руки. Этот был у спецназовца третьим сопровождаемым. Первым был молодой старлей Женька, отчаянный малый, ничего не боялся. Погиб нелепо и оттого ужасно. Летел через Ханкалу домой, подгадал отпуск к родам жены. Сел в эту чертову, перегруженную транспортную "корову", боялся пропустить рождение сына. Только вертолет пошел в набор высоты как получил откуда то со дворов ракету из "Иглы" в левый двигатель. Говорили, что после падения вертолета крики слышали оттуда. Кто не погиб от удара сгорел заживо. Может и Женька вот так мучительно, думал потом после услышанного спецназовец. И домой привезли седьмого мая в закрытом гробу. Восьмого уже похоронили, а девятого жена родила сына, Евгения Евгеньевича. Вторым майор был, в летах уже и болезненный очень. Анальгин постоянно глотал, а от чего не говорил. Он и рассказал про Женьку. Авианаводчики позывной не меняют, так и майор стал выходить в эфир как "Мираж-30". Очень требовательный и занудный мужик он оказался и Сереге, спецназовцу жуть как по началу не понравился. А потом ничего вроде, сработались. Серега как узнал, что сегодня снова с майором пойдет, даже обрадовался и сам удивился что обрадовался. А утром в три утра на взлетное поле пришел этот, капитан. Серега украдкой снова глянул на него. Сразу определил, постарше его лет на пять. Рост выше среднего, суховатое телосложение. Надо же так по-идиотски накраситься, подумал Серега, глядя на как-попало измазанное защитной краской лицо капитана.
   Тихий и глухой стук винтов уходящего вертолета резко прервался, восстановилась утренняя тишина. Серега махнул рукой и, оба вошли в лес.
   Капитан, глядя в спину спецназовцу, пытался отогнать неприятный осадок от последнего его мимолетного взгляда. Не хватало к профессиональному еще и морального превосходства этого здорового жлоба, зло подумал он. Знал и так что выглядел растерянным, прыть и самоуверенность спецназовца сбивали его с толку. Во всех движениях Сереги чувствовалась даже не столько хорошая выучка, сколько большой боевой опыт. Он быстро и бесшумно передвигался в "зеленке", отрабатывая взглядом каждую мелочь. Наводчик старался не отставать, получалось плохо. Еще этот чертов "рюкзак десантника", 23-х килограммовая рация, автомат с двумя скрученными вместе изолентой магазинами, бронежилет, разгрузка с четырьмя магазинами, шестью сигнальными "дымами", по три за каждым плечом и везде куда влезли - коробки с патронами. Все остальное добавляло еще килограммов пять веса.
   До "схрона" оставалось минут сорок хода.
  
  
   5 часов 40 минут.
  
   Капитан устал. Мысленно себе в этом он признался еще минут десять назад, но виду не подавал и тянул, как говорится, на "морально-волевых". Шея ныла от рюкзака и рации. Правый бок онемел от тупых и постоянных толчков бьющегося плашмя в такт движения автомата. Первое время капитан старался его бодро придерживать, но как только накатила усталость, рука понадобилась для судорожных хватаний за ближайшие кусты и деревца. Икры затекли, носок в левом ботинке сбился вперед и пошел тереть грубо по пальцам сверху. Сидел бы сейчас во взводе управления, устало подумал капитан, схватившись за ветку. Та хрустнула и оборвалась, нога заплелась, лицо со всего маху ткнулось в рюкзак на спине спецназовца. Серега стоял и смотрел вверх по склону. Получив тычок в спину, и, услышав приглушенный мат сзади, обернулся. Ухмыльнулся, "горе-капитан" был весь "в мыле". Серега вынул из набедренного кармана карту и сверился с ней.
   - Вроде здесь,- сказал он тихо, не оборачиваясь, рассматривая подъем.- Вверх поднимемся и за склоном наша балка.
   Капитан сзади шумно дышал.
   - Я поднимусь, осмотрю.- Серега посмотрел на капитана.- Скоро вернусь, не садись только.
   Капитан кивнул, спецназовец сунул карту назад в карман, развернулся и пошел вверх на подъем.
   Как только его спина исчезла в редковатой зелени капитан плюхнулся шумно на зад. Испытав непередаваемое облегчение в ногах, блаженно заулыбался и пхнул зло автомат. Правый бок весь саднило. Пошевелил пальцами ног, почувствовал как на левой отлип носок и сразу нестерпимо защипало, сморщился. Точно кожу содрал, кисло подумал он. Потянулся к шнуркам, лицо уперлось в рацию, руки не доставали. Взбесившись неожиданным препятствием, капитан рывком дернулся к шнуркам второй раз, не вышло. Зло ударил ногой от бессилия тощее деревцо и поднял глаза.
   Спецназовец стоял справа в двух метрах и, ухмыляясь, смотрел на эту картину. Капитан стыдливо отвернулся. Хрен ты скалишься, подумал он и деловито попробовал встать. Не получилось. Удивленно и растерянно капитан замотал головой в поисках решения неожиданной проблемы и схватился за пнутое им ранее несчастное деревцо. Через две минуты фырканий, судорожных движений и нечленораздельных бормотаний себе под нос капитан поднялся. Это стоило ему красного от прилившей крови лица и сломанного в процессе борьбы за вертикальное положение молодого побега.
   - А руку нельзя было дать?- Отдышавшись, спросил он напарника.- Западло?
   -Я же говорил не садись.- Проигнорировал вопрос Серега.- Я осмотрел балку и подходы, наше место. Давай, пошли, выбиваемся из графика.
   Серега развернулся и снова пошел вверх. Капитан со злым и раздраженным видом похромал за ним.
   Поднимались, из-за наводчика медленно, спустились быстро. Капитан тяжело сел и еле шевеля руками от усталости, отстегнул рюкзак. Снял рацию и только после этого заметил пристальный взгляд спецназовца. Тот ухмыльнулся и отвернулся, скинул на землю груз: рюкзак и запасную рацию. Пора было осмотреть подходы, Серега проверил автомат, немного размялся после такой ноши.
   - Слышь, капитан, ты мне ответь на два вопроса!?- Произнес спецназовец, спокойно и тихо. Даже не обернулся, смотрел внимательно на оставшиеся три стороны балки.- Почему за час до вылета, майора меняют на тебя и зачем мне тоже всучили рацию!?
   Наводчик устало посмотрел сзади на спецназовца, пошевелил в ботинке стертыми пальцами, защипало, скривился.
   - На счет рации не волнуйся, мы ее здесь оставим, в схроне! В штабе решили, что операция очень важная и у нас не должны возникнуть проблемы со связью,- объяснил он нехотя и даже лениво.- Вот ты и тащишь запасную, понятно!
   Всегда раздражался на тупые вопросы, на какие, по его мнению, был очевиден ответ. Сила есть, ума не надо, подумал капитан и бросил взгляд на дерево справа метрах в пяти от себя. Частью корней оно выступало из земли, нависая ими над склоном. Справа, капитан это знал, был хорошо замаскированный лаз внутрь, схрон.
   Спецназовец обернулся.
   - Пойду, осмотрюсь,- сказал он и вслед за капитаном посмотрел на дерево.- Проверь на растяжки!
   Наводчик кивнул, встал и начал убирать маскировку со входа в схрон. Серега развернулся и пошел налегке, держа автомат на груди, вверх по балке.
   Сухой паек обоим на вторые сутки, рация, цинк с патронами, самодельная аптечка. Капитан аккуратно все разложил в норе под деревом, сыровато оказалось там, хотя дождей давно не было, недели три. Лето жаркое выдалось, хотя и заканчивалось, совсем не чувствовалось приближение осени. Хорошо, что все в мешки полиэтиленовые закатали, подумал он, торча ногами и задницей снаружи.
   - А чей схрон, их что ли?- Раздался снаружи заглушенный голос спецназовца.
   Капитан заработал ногами, дал задний ход и с красным лицом вылез наружу.
   - Да нет, наш! Разведка выкопала,- запыхано ответил он и завертел головой, ища спецназовца.
   Серега сидел на земле выше дерева.
   - Давно?
   Наводчик немного растерялся, помедлив, продолжил закладывать и маскировать схрон.
   - Не знаю, я его первый раз вижу.
   - Не знаешь!?- Серега удивленно выкатил глаза, помотал головой.- А путь лихо нашел!
   - Да я в школе спортивным ориентированием занимался!- Не без гордости вставил наводчик факт своей юности.
   Спецназовец уважительно закивал и мельком в который раз обшарил взглядом края балки, мало ли что. Наводчик закончил маскировать схрон. Зная, что двигаться придется много и быстро, оставил на себе только рацию, разгрузку, набитую запасными магазинами, пару гранат, шесть дымовых шашек, нож, "сухпай", остальные мелочи не добавляли веса.
   Спецназовец молча внимательно наблюдал за действиями наводчика.
   - Первый раз на высадке?- Спросил он капитана.
   Наводчик не успел ответить, виноватый взгляд сдал его "с потрохами".
   - Так и думал, сразу видно.- Спецназовец встал и начал спускаться к наводчику.- Попрыгай!
   Наводчик удивленно выкатил глаза.
   -Чего?
   Серега вплотную подошел к капитану.
   - Попрыгай!- Сказал он жестче и, передразнивая, добавил.- Чего!?
   Наводчик попрыгал, не зазвенел. Спецназовец удивленно приподнял брови.
   - Молодец, капитан!- похвалил Серега.
   Наводчик не ответил на "наезд", прозвучавший в словах спецназовца.
   - Нам пора,- сказал капитан без эмоций, взял, стоящий у дерева автомат, повернулся спиной к напарнику и пошел.
   Спецназовец ухмыльнулся, глядя на эту реакцию.
   - Так ты так и не сказал, где майор то!?- вдогонку произнес Серега, пытаясь восстановить тонкий нейтралитет в общении.
   Капитан медленно поднимался на противоположную, южную сторону балки. За время вынужденного привала он отдохнул и сейчас шел не хромая, рация размеренно качалась на его спине, хлыст роликовой антенны был завернут к груди и болтался дугой над головой.
   - Так че с майором то!?- Идя за напарником, Серега ускорил шаг и раздраженно повторил вопрос, оставшийся без ответа.
   - Умер майор! Сегодня в три утра! Язва у него была желудка, а он скрывал! На обезболивающих тянул, вот и дотянулся!- раздалось спереди.
   Наводчик не остановился, не замедлил шаг и даже не обернулся, произнося это. Так и шел вверх, рация размеренно качалась на его спине, хлыст антенны болтался дугой над головой.
   Серега ошалело поплелся за ним.
   Анальгин! Вот чего он его глотал, толку же никакого, только обезболивает, не лечит же. И чего он с язвой тут делал, с такими делами лежал бы в госпитале. Упертый был, молчаливый, вот и домолчался, домой поехал. И этот, хрен, идет через губу разговаривает, посмотрю я на тебя в деле. Мда, что ж ты, майор, лезли всякие мысли в голову Сереги, пока ноги машинально топали вверх.
  
  
   7 часов 00 минут.
  
   Уже минут сорок как оба шли метров на двадцать выше горизонтальной тропинки по северному пологому склону, неудобно выворачивая ступни под уклон. Преимущество в высоте этим было обеспечено, тропинка просматривалась хорошо, да и всегда можно было уйти от нежелательной встречи с боевиками, окажись те на тропе. Идти было хреново, первая листва приближающейся осени уже лежала на земле, ноги скользили. Наводчик начал снова прихрамывать из-за этого, выкрученные сухожилия левой ступни ныли все сильнее. Серега шел первым, этого не видел, а с сосредоточенным лицом "сканировал" лес впереди. Солнце поднялось выше, наконец-то лучами легло и на этот склон и только-только начало пригревать через листву. До аула оставался примерно час хода.
   Еще при подготовке операции, в штабе обратили внимание на крайне неудобное расположение аула,- прямо на маршруте следования. Изменить точку выброски, а, следовательно, и маршрут не представлялось возможным, да и время поджимало. Решили, что пути обхода эти двое выберут сами на местности.
   Спецназовец понимал всю сложность и риск обхода этого селения в светлое время суток, понимал, что разобраться с обходом сможет только на месте. Но мысль об этом упорно не шла из головы, ходила по кругу где-то в глубине мозга. Наводчик шел позади. Солнце неожиданно проглянуло сквозь листву и брызнуло обоим лучами в лицо. Сонные, еще не проснувшиеся зрачки глаз резко сузились от попавшего в них потока света, веки инстинктивно закрылись, оба федерала зажмурились и прикрыли лица руками.
   Вот и проснулся, подумал спецназовец.
   Жаль что это не сон, подумал капитан.
   День начался.
  
  
   8 часов 07 минут.
  
   Аул был маленьким по обычным меркам, а для предгорной Чечни тем более. Несколько домов, в которых остались в основном старики. Кое-какая деревенская живность да плохая дорога, по которой летом мало кто ездил, а зимой и вовсе нет. Дорога дальше аула не шла, из-за этого через него не проезжали машины, а у местных их просто не было. Все это располагалось посреди низины между холмами. Дорога подходила снизу, с севера и от нее, на юг аул шел вверх по склону. Окружающий лес стоял с оставшихся трех сторон, но ближе ста метров не подходил нигде.
   08:07, терпимо, почти по графику, глянул на часы Серега. Пара вышла к аулу с западной стороны. Дорога была слева, горы уходили вправо. Привал сделали на опушке, почти за крайними деревьями, здесь до аула было больше, метров триста чистого пространства. Спецназовец достал бинокль, наводчик полез за сухим пайком.
   - Ты какую кашу будешь? Рисовую или гречневую?- Спросил он лежащего на животе и разглядывающего аул в бинокль спецназовца.
   - Рисовую,- тут же выпалил Серега и повел биноклем вправо.
   С этой, южной стороны, склон начинался близко за аулом. Метрах в ста. Высоту набирал довольно круто и был с самого начала густо залеплен низкими деревьями, но больше густым кустарником.
   - Тут всего одна рисовая,- озадаченный голос капитана сбил Серегу со спокойного размышления и заставил повернуться.
   - А мне больше и не надо,- немного удивленно уточнил он и уткнулся снова в окуляры.
   Плохо то, что на перевале этот склон был лысым с редким кривым кустарником. Спецназовец досадливо дернул правым глазом, перспектива переться по открытой высоте его не радовала. Любой дурак заметит и без оптики, подумал он и повел правее биноклем.
   - Мне тоже рисовая нравится,- очередная фраза капитана заставила Серегу отнестись к пищевой "проблеме" со всей "серьезностью". Он отложил бинокль в сторону, развернулся и оперся спиной на дерево, из-за которого осматривал аул.
   - И чего?- Спецназовец ухмыльнулся.- Операция зашла в тупик!?
   Наводчик, сбитый с толку пожал плечами.
   - Я думаю, надо "борт" вызвать и он нам кинет с воздуха пару банок с рисовой кашей, а?- едко предложил Серега.
   Капитан хорошо понял куда "ветер дует". Это замечание спецназовца о его, капитана, "профнепригодности" достигло цели. Внутренне болезненно дернувшись, внешне капитан остался совершенно невозмутимым. Обида, конечно, засела в душе, он хорошо знал свой заносчивый и мнительный характер. В такие моменты его всегда выручал один излюбленный прием.
   - Слушай, давай у тебя посмотрим! Там точно одна рисовая! Ну, на худой конец,- перловая. Перловую я тоже люблю. А может даже рисовая и перловая, вообще халява, а!?- Наводчик "включил дурака", растянул лицо в немного дебильной улыбке, словно ничего и не было сказано обидного в его адрес.
   Спецназовец внимательно выслушал тираду наводчика, молча и немного одурело машинально толкнул ногой свой рюкзак к нему, развернулся обратно к аулу и уткнулся в бинокль. Наводчик азартно полез за вторым глубже в рюкзак спецназовца.
   Правее склон пошел совсем круто, местами пробивалась скальная порода. Вообще не вариант, придется лезть ближе к аулу через этот лысый перевал, с досадой подумал Серега.
   Левее домов старый дед пас баранов. То в одном то в другом доме периодически появлялись женщины в дверях - ходили туда сюда. Кормили птицу, варили еду, гоняли детей. Те бегали вдоль домов, играли и мешались. Обычное утро кавказского аула, только мужиков вообще не было видно. Война...
   - Вот уроды!!!- Досадливый вопль капитана вернул Серегу к реалиям с консервными банками.
   Он раздраженно повернул голову. Наводчик держал две банки с кашей из его "сухпая" и тупо на них смотрел.
   - Обе с гречкой.- Удивленно произнес капитан и машинально поднял взгляд на спецназовца, ища поддержки.
   Тот внимательно смотрел и молча ждал продолжения разыгрывающейся "трагедии".
   - Ведь так не бывает!?- Капитан снова опустил взгляд на руки, разжал их. Все правильно. В руках лежали две банки с одинаковым, коричневым рисунком и упитанной коровой посередине.- Это какой гад так укладывал там!? Должны же быть разные!?
   Спецназовец вяло изобразил сочувствие, получилось плохо.
   - Значит ты есть не будешь?- спросил он и медленно потянулся к единственной "рисовой" банке, лежащей на земле около наводчика.
   Капитан выпустил из рук банки не с "той" кашей и прижал левой рукой к земле "ту" единственную. Серега так и остался сидеть в неудобной позе с вытянутой и остановившейся на полпути правой рукой. Лицо его медленно приняло выражение бессмысленности и непонимания происходящего. Капитан скорчил жалостливую физиономию и тихо затараторил глядя в глаза спецназовцу.
   - Понимаешь, меня папа в детстве задолбал этой гречкой! Кушай, сынок, она полезная, кушай, сынок, она полезная! Он ее любил очень, и пихал ею меня, и всем ее пихал, я с тех пор ее ненавижу! Ненавижу, понимаешь, на генном уровне, мои клетки ее ненавидят, мой мозг слово "гречка" избегает как вирус...
   Артистическое выступление наводчику явно удалось, спецназовец вообще одурел и впал в ступор. Через секунду замешательство прошло, и он перешел к действиям.
   - Да иди ты в жопу со своим папой! Дай сюда!!!- Серега рывком продолжил движение, застывшей было рукой, и выхватил злополучную банку.
   Капитан так и остался сидеть в скорбной позе и видом оскорбленной добродетели.
   Серега достал увесистый десантный нож, проткнул им лихо банку и посмотрел на наводчика. Тот сидел, грустно глядя на начатый процесс уничтожения рисовой каши. Серега задвигал ножом по ободу банки, не спуская глаз с напарника. Лицо капитана стало еще жалостливее, а глаза печальнее. Тут спецназовец понял, что его разыгрывают и просто морочат голову. Он засмеялся. Капитан увидел, что шутка оценена и засмеялся тоже.
   - Серега!- Спецназовец протянул правую руку.
   - Леха!- Наводчик подал свою и, оба обменялись крепким мужским рукопожатием.
   Через минуту ситуация нормализовалась. Серега сидел прислонясь к дереву и ел ножом рисовую кашу, капитан лежал на животе и таращился через бинокль на аул.
   Съев полбанки, Серега протянул остальное наводчику.
   - На, жуй, артист!
   Леха расплылся в улыбке и заглянул в банку.
   - Да че тут есть то!?- удивленно выкатил он глаза, глядя внутрь.
   - Давай местами поменяемся,- произнес в ответ Серега спокойно, не обращая внимания на реплику напарника.
   Взяв бинокль во второй раз, спецназовец понял, что ничего интересного в ауле не происходит, большой активности нет, а значит и меньше риска. Наводчик активно работал ложкой. Каша кончилась, он грустно посмотрел внутрь пустой банки, облизал ложку и задумался.
   - Много не ешь. Полбанки как раз.- Произнес вдруг спокойно спецназовец, даже не оторвавшись от бинокля.
   Наводчик, неожиданно получив ответ на свой мысленный вопрос, замялся.
   - Да, че то мало. Хрен с ней, с гречкой, может, еще одну раздавим?
   - Никогда перед боем не ешь много. Получишь пулю в полный живот - пипец, без шансов! А так, может, и выкарабкаешься,- ответил нравоучительно Серега, разглядывая странную яму за верхней частью аула. Нафиг отрыли интересно, окоп из нее никакой, на открытом месте перед лесом, бред! Могила? Вряд ли, кладбища обычно роют ниже аулов, талые воды, трупы все-таки, крутил он в голове возможные варианты.
   Наводчик неожиданно заткнулся и с минуту обдумывал, как это пуля да в полный живот и вообще, почему так должно быть!?
   - Перед каким боем?- Начал он вяло.- Нам же категорически запрещено вступать в бой. Дойдем, проверим информацию, отработаем зеленку и на эвакуацию! Не надо нам впереди никакого боя!
   Спецназовец повеселел, оторвался от бинокля и в пол оборота посмотрел на наводчика. Напарник струхнул и, это ему нравилось.
   Это тебе не на станции в кунге сидеть и на компьютере в стрелялки мочиться! Поползаешь тут со мной, Алеша, порастрясешь кашу в животе! Это полезно, подумал Серега.
   - Не факт, Леха! Бой всегда впереди!- ответил он вслух и потянулся за рюкзаком.- Давай собирайся, развалился тут!
   Капитан после последней фразы спецназовца как-то сник и собирался машинально.
   - Значит ты у нас потомственный военный!?- Сереге было знакомо это состояние, он видел "таких" не первый раз, вот и задал вопрос, первый пришедший в голову, ни о чем.
   Наводчик утвердительно кивнул и пробурчал.
   - Да, отец настоял. А мне было все равно.
   - Да ты че!?- Бодро, но с явным наигрышем отреагировал Серега на ответ.
   - Да! А потом втянулся, начало нравиться,- продолжил капитан уже громче.- Даже хотел стать героем!
   Замолчал, ухмыльнулся, вспомнил присягу в своем училище. Как радостно топал ботинками вниз к набережной по раскаленному августовскому асфальту. Интересно кто их придумал? Щиколотку ноги они не обтягивали, хотя и размер вроде бы был правильный, сорок третий. Вот и болтались в них ноги как в сапогах без портянок. Тогда это казалось досадным недоразумением и главное, конечно же, было впереди. Родина! Отечество! Защитник отечества звучит гордо! Смотрел он тогда на счастливые рожи своих будущих сокурсников, идущих в одной с ним шеренге и тоже улыбался. Сжимал автомат автомат на груди как учили, правой рукой за цевье, левой за приклад. Через полчаса топанья правда начало ныть правое плечо. Ремень автомата жутко его оттягивал и сильно давил на пуговицу на погоне, впивавшуюся все глубже в кожу около шеи. Голова была лысая и от этого пилотка смешно ездила по ней как хотела и цеплялась только за торчащие уши. Волновался, конечно, сильно и от этого потел сильнее, чем от тридцатиградусной жары. Предупреждали офицеры, что может дурно стать в этой парадной форме, сшитой из слишком толстой ткани и не для такой жары. Двоим все-таки не повезло, поплохело прям уже на самой присяге в строю. Одного, в середине строя, успели поймать, зажали между собой соседние ребята, а второй стоял в последней шеренге. Так и упал на спину, чуть попа, стоящего сзади не прибил. Столько грохота было от автомата, бьющегося об бетон. А впереди уже кто-то, дрожащим фальцетом восемнадцатилетнего, читал: "... присягая на верность своей Родине, торжественно клянусь!". Всем накануне сказали строго настрого знать текст Присяги наизусть! Чтоб, как говорил начальник курса, ночью разбудили, а ты без запинки, как автомат выпалил ее! Учил! И чего!? Как вышел на трясущихся ногах перед строем, повернулся, так и забыл все нахрен, пришлось читать весь текст с папки! Начальник курса сказал, что кто будет читать, тот пойдет первым в наряд по кухне или "на тумбочку". Лучше "на тумбочку", это потом стало ясно! Но до него очередь не дошла, слишком много народу читало текст, "олухов" было много, целых девяносто человек!
   И вот, торчишь теперь тут, в каком то лесу, в каких то горах, с единственной банкой рисовой каши, с каким то странным спецназовцем, который еще и жрать ее не дает! Да, Алексей Николаевич, вы попали ногами в жир!
   - А страна наградила геморроем!- добавил в рифму, явно довольный своими поэтическими способностями скалящийся в улыбке Серега.
   - В смысле?- Машинально спросил капитан, выпавший со своими воспоминаниями на секунду из разговора.
   - Да без смысла! Откуда в геморрое смысл!?- ляпнул Серега, пихая сплющенную банку под подрезанный дерн.- А сейчас?
   - Чего сейчас!?- Переспросил сбитый с толку наводчик.
   Наконец-то стало не видно следов их временного пребывания. Спецназовец внимательно еще раз огляделся. Минуты две ушло на сборы и уничтожение следов пребывания.
   - Хочешь быть героем и поэтому тут?- Продолжил он диалог.
   Капитан плохо понимал, куда ведет разговор Серега и есть ли вообще смысл в этом пристрастном допросе. Решил для верности "включить дурака" и сделать из себя жертву обстоятельств.
   - Да я ж говорил, меня в последний момент всунули! Мое место там, "на том конце провода".
   Серега был малый принципиальный и терпеть не мог, когда кто-то начинал "вилять задом" в разговоре. Его раздражали скользкие типы, всегда начинал злиться в такие моменты. Вот и этого решил немного прибить к земле.
   - Да, ты че!? Ну, смотри, не облажайся!- Сказал он зло, застегивая рюкзак.- Мое то дело простое. Буду смотреть, чтоб ты в говно не наступил. Ну, или, на худой конец, чтоб "чехи" в плен не взяли!
   Наводчик оторвался от рации и внимательно посмотрел на напарника. Только вроде бы нормально познакомились и вот те раз, Сережа лезет в бутылку, думал капитан. Ну, ничего, такое часто случается, видно малый невзлюбил меня за отсутствие должного патриотизма. Эх ты, вояка, по лесу бегать с автоматом, высунув язык, не велика наука. Пока ты тут в героя играешь на складах патроны свои же "чехам" продают, хорошо, если "вареные", а если нет? Ладно, парень ты видно хороший, только слишком честный и прямолинейный, а так сработаемся, подвел итог своим размышлениям наводчик, закидывая на спину рацию.
   Как показывал его личный опыт, чем труднее сначала общаешься с человеком, тем сильнее потом сходишься с ним. Людям с характерами всегда нужно время на притирку, это только "плохая лошадь с места рвет", вспомнил капитан свою любимую поговорку.
   - А если возьмут?- Спросил он Серегу уже нейтральным примирительным тоном.
   - Не возьмут!- Ответил тот резко, даже не обращая внимания на изменившийся тон вопроса.
   Наводчик с минуту изучал его лицо. Чуть не рассмеялся в открытую, но сдержался, отвернулся и ухмыльнулся, поднимаясь с колена и беря автомат.
   - Серьезный подход к делу!
   - В "гнездо" пойдем выше аула, по-другому никак. Перевалим через склон и по той стороне в гору, да!?- С серьезным видом закончил разговор Серега.
   Наводчик кивком согласился. Двинулись. Первым пошел спецназовец.
  
  
   10 часов 45 минут.
  
   Аул обходили долго, больше часа. Как только оставили его позади по левому плечу, лес поредел, перешел в кустарник, земля пошла вверх на склон. До перевала холма оставалось метров двести.
   После него можно будет немного наверстать график, идя вниз по обратному склону, думал Серега, идя первым.
   Капитан не сразу начал приставать к нему с расспросами, немного выждал. Спецназовец вначале даже пытался заткнуть его, после первого пробного вопроса. Резко обернулся и, начал было читать лекцию о том, что не у себя на базе находится капитан, а в лесу и война идет, между прочим, могут и "чехи" тут шнырять рядом. Но когда Леха рассмеялся ему в лицо, покрутил пальцем у виска, сразу замолчал и потопал вверх, зло сопя. Зря, что ли около базы их бригады целыми днями крутятся местные пацаны. Как придали бригаде батарею самоходных гаубиц, так и перестали боевики по соседним, северным склонам ходить. Один раз месяц назад прошла информация о наличии группы боевиков в количестве пятнадцати человек на соседнем склоне. Не повезло им, в общем, зеленки там было мало, с воздуха быстро обнаружили и на КП батареи координаты скинули. Артиллеристы быстро сработали и точно, два часа обрабатывали склон. Леха помнил тот день, был не на дежурстве, как и многие, сидел на кунге и таращился в бинокль на склон, как вздымались там пыльным облаком попавшие в землю сто пятидесяти пяти миллиметровые снаряды. После спецназ прочесал местность и только четыре трупа обнаружил, остальные ушли. Потом еще фээсбэшники приезжали, слух пошел, что утечка была информации и, их предупредил кто-то. Разговоров потом на неделю было. С тех пор на склонах тишина, а батарея "Гвоздик" так и стояла в капонирах с задранными в небо зачехленными стволами. Артиллеристы даже тихо бухать начали, скукота.
   - Да хрен бы кто меня загнал в эту армию!- Как не отмалчивался Серега, а разговор "за жизнь" поддержал.- Мне моя жизнь нравилась, днем учился в институте, ночью работал.
   Леха был доволен собой что напарник "сдулся" и отношения нормализовались. Все-таки может быть и двое суток вместе торчать тут.
   - Да так ты, наверное, не высыпался и пропускал половину лекций?
   Да, почти все!- Серега заулыбался про себя, вспоминая, как пропускал занятия.- Не, я хотел перевестись на заочное. Не успел.
   - Это как?- Удивился Леха и сморщился, лева нога снова заныла.
   - Сгорел на работе!- Иронично ответил Серега. Потом немного запнулся, хотел отмолчаться о событиях прошлой гражданской жизни. Подумал и решил что не стоит, вроде бы даже сдружились уже с капитаном. И не такой он, Леха халявщик вроде. Просто, наверное, есть у него какая-то своя жизненная правда, пока ему, Сереге непонятная и где-то неприятная, но главное честная.- Знаешь, чем занимался!?
   - Да откуда!?- буркнул сзади наводчик.
   Глаза у спецназовца заблестели шальными огоньками, и ответил он весело, даже с какой-то глупой детской бравадой.
   - Девчонок по клиентам возил!
   Капитан немного притормозил от такого неожиданного прошлого своего напарника.
   - Че, правда!?
   Спецназовец специально даже обернулся, чтобы видеть удивленное лицо наводчика. Увиденное ему понравилось, заухмылялся.
   - Да, грузил четыре штуки, три сзади, одна спереди и вперед!
   - Зашибись!- Капитан окончательно остановился.
   Серегу понесло от такой неожиданной "популярности", даже вверх бодрее затопал.
   - Да че, зашибись!? Знаешь, сколько народу этим занималось?
   - Симпатичные хоть "дамы" были?- Капитан вдруг сообразил, что стоит на месте, зашевелил снова ногами и спросил вдогонку.
   Серега "чесал" языком не останавливаясь.
   - Да всякие. У меня то эти четыре постоянные были. Одна так себе, две очень даже так себе, а четвертая - без слез не взглянешь, только в состоянии тяжелого алкогольного опьянения. Но, обычно, в таком состоянии уже не в состоянии.
   - Ну, так, а чего случилось то?- Нетерпеливо подгонял Серегин рассказ Леха.
   Вспомнил тут спецназовец свою вишневую девятку, как в той дурацкой песенке. Почти новая была, с рук купил у одного барыги, стоявшего у ювелирного магазина "Рубин" и скупавшего золото. Это в то время такая машина у пацана в двадцать с небольшим лет! Круто было! Серега помнил, как целый месяц распирало его от гордости с такой покупки. Мыл ее каждый день. Потом немного поостыл, притупилась эйфория, но, все равно, любил первую и единственную свою машину очень. На ней и возил своих "жриц любви" целыми сутками, из-за этих дур и продать ее пришлось, вернее из-за одной.
   - Да одна из них после облавы возьми и подпиши бумагу против меня, да и всех остальных. Ну, статью и пришили. А я еще и от армии бегал. От статьи откупился, но с условием отдать долг Родине. Вот и началась у меня срочная служба в рядах Вооруженных сил Российской Федерации!- Ответил он вслух с досадой и тоской по глупому, бесшабашному, опасному, но веселому и окончательно ушедшему времени.
   С минуту шли молча. Каждый думал о своем.
   - А в спецназе то, как оказался!?- Вдруг спросил капитан.
   - А, да это вообще "кино и немцы"! Пипец полный! Сейчас некогда, дойдем до "гнезда", расскажу.- Ответил спецназовец, немного помедлив. Вдруг почувствовал, что настроение разговаривать почти пропало, и что сейчас он не там, где его мысли, а тут в лесу и войну еще никто не отменял. Тут же нестерпимо захотелось бросить все, скинуть рюкзак, сбросить форму, "берцы" с усталых ног и прыгнуть в свою "вишенку" в одних шортах в такой жаркий августовский денек и на речку с открытыми окнами и громкой музыкой.- Кстати, сдала то меня самая страшная из этих девок. Знаешь почему?
   - Неа, ну!?
   Спецназовец поднял голову и посмотрел вперед в сторону перевала холма, его не было еще видно, так, слегка проглядывал через листву высокого кустарника. Густой "зеленки" оставалось еще метров пятьдесят, потом она сильно редела, и последние сто метров были заполнены жиденькими кустами. Сам перевал был совсем голым.
   - Я ей прозвище придумал, ляпнул просто так, а оно и прилипло,- продолжил Серега, посматривая под ноги.
   - И какое?
   - Сигнализация!- Явно не без гордости выдал спецназовец.
   Леха не сразу сообразил, в чем смысл такого прозвища. Мысль застряла где-то на полпути в голове.
   - Не понимаю,- произнес он недоуменно.
   Серегу совершенно это не расстроило, что Леха не "въехал" сразу. Он остановился, развернулся к наводчику и начал с улыбкой терпеливо объяснять:
   - Она же самая страшная была! Всех разбирали, а эта всегда одна в машине оставалась. Машину можно было не закрывать, не сопрут!
   Объяснил и пошел дальше, думая насколько Леха "тормоз"?
   До наводчика не сразу дошло. Прошли метров десять, прежде чем он заржал. Спецназовец развернулся к нему и приложил палец к губам. Весело конечно, но, все-таки, они здесь, а не на базе, подумал он. Хотя сам, продолжая движение, заулыбался. Серега часто вспоминал свою гражданскую жизнь, и она ему нравилась.
   Машинально он поднял голову, отмеряя оставшийся путь до перевала холма. Улыбка улетучилась с его лица. То, что спецназовец увидел, ему не понравилось.
   Наводчик ткнулся лицом в спину остановившегося напарника и удивленно проследил за его взглядом.
  
  
   11 часов 12 минут.
  
   Солнце грело тело все сильнее и сильнее. Шамиль сидел, не шевелясь, прям на самом перевале. На вытянутых ногах его лежал АКМ. Черная сталь корпуса автомата очень быстро вбирала тепло утреннего солнца. Шамиль медленно водил руками по нагретой зернистой поверхности и пытался согреть руки. Только по телу пробегала мелкая дрожь, прогоняя остатки сна и холода. Он обернулся интуитивно, через левое плечо, подставив правую половину лица солнечным лучам. Сощурился и увидел обоих. Вначале снизу, из-за линии холма, показалась пятнистая бандана спецназовца и тут же коротко стриженая голова наводчика.
   Боевик даже не шевельнулся, и лицо его не изменило выражение. Так и смотрел, пока те не остановились как вкопанные.
   Заметили.
  
   Серега стоял и ждал, только указательным пальцем правой руки медленно, медленно опустил флажок предохранителя автомата и вернул его, палец на место в ложбину курка.
   Шамиль сидел не двигаясь только растянул рот в кривой ухмылке. Но видимо этого было достаточно или был какой-то сигнал, Серега не разглядел.
   За спиной боевика, как по команде, встали в полный рост трое.
   Четверо значит, терпимо, хладнокровно подумал Серега.
   - Че делать будем?- спросил сзади, приглушенным голосом наводчик. Спросил и сам неприятно удивился, как тихо и неуверенно прозвучала фраза. В ту же секунду его сознание отчетливо дало понять, что вся эта ситуация реальна, что легкая прогулка кончилась, как кончилась и та тупая бравада и словоблудие, коими он занимался с самого утра. Пальцы рук быстро и холодно вспотели, сталь курка, и рифленая ручка автомата намокли в правой руке и стали неприятно скользкими. Спина взмокла, кровь словно вообще ушла из тела, ноги стали непослушными, тяжелыми и в то же время ватными. Вспомнил вдруг капитан, что и стрелять то толком не умеет. Давно в училище, когда возили их на стрельбище, стрелял всего один раз. Две "ростовые" мишени, одна в ста метрах, другая в трехстах и между ними "пулеметный расчет", кривой кусок зеленой крашеной фанеры, изображающий две головы, торчащие из-за бруствера. Вот и весь "боевой" опыт, кошмар, стыдно. Хорошо хоть Серега не знает, мелькнуло в голове капитана.
   - Русский, бросай автомат!- Шамиль крикнул громко и резко и скосил медленно глаза вниз, вначале влево, а затем вправо. Еще два боевика, Рустам "Рыжий" и Мусса, лежали на спинах и не вставали.
   Крик боевика вывел капитана из оцепенения, и он услышал тихий голос спецназовца.
   - Я вправо, ты влево, вверх по диагонали, но только до линии огня, понял?
   - Ясно,- ответил сзади капитан.
   Грамотно, суки, место выбрали. Как специально ждали. Вниз бесполезно бежать, в спину перестреляют как лохов. Вверх, эх, не успеем, сказал мысленно уже только себе Серега, вскинул автомат и дал очередь. Со всех щелей автомата вырвался черный дымок, и едко завоняло порохом. Примерно девять или десять, сосчитал про себя выпущенные пули спецназовец и резко побежал вправо.
   Четверо боевиков упали на землю и открыли ответный огонь. "Рыжий", перекатился на корточки и, согнувшись, побежал влево в обход. Мусса вправо, убегая, бросил взгляд назад. Алик "Хитрый" отползал вниз и влево, меняя позицию. Шамиль тоже шевелился, а двое других нет. Ничего себе, подумал Мусса, понимая, что они мертвы и сильнее пригнулся на бегу.
   Рация, сука, тяжелая, выругался в голове наводчик, грузно перемещаясь влево.
   Алик "Хитрый" снова показался на перевале, уже левее, залег и дал короткую очередь по бегущему спецназовцу, промазал. Посмотрел вправо, увидел тяжело бегущего наводчика и, выцелив в ноги, нажал курок.
   Прям перед ногами, полетел песок в глаза наводчику от попавших в землю пуль. Капитан струхнул и грохнулся на землю за корявый жиденький куст.
   Хрен угадал, не попадешь, мысленно порадовался спецназовец промаху Алика. Серега быстро сокращал дистанцию до перевала. Кинул взгляд налево дальше и увидел боевика, Муссу, идущего сверху на залегшего капитана. Вставай, хрен ты разлегся, подстрелят же, эх бля, ругнулся в голове Серега на своего напарника. Двадцать два, двадцать два, сосчитал он про себя, выпуская четыре пули в Муссу. Промазал, половина осталась, мысленно скривился Серега от неудачи и прибавил ходу.
   Мусса от неожиданности затормозил, поскользнулся на траве, упал на задницу и больно ударился копчиком о камень.
   Капитан лежа нажал на курок, целясь в валявшегося в пяти метрах выше Муссу, даже разглядел, как тот инстинктивно закрыл лицо левой рукой. Ничего не случилось, автомат молчал!
   - Дебил!- в слух обругал себя Леха, поняв, что патрона в стволе нет. Кинулся вставать, одновременно дернул затвор, тупо дослав его рукой. Детская ошибка, затвор лязгнул, и патрон перекосило в стволе.
   Алик, видя ЧТО происходит справа, снова глянул в другую сторону. Спецназовец явно представлял угрозу, ему оставалось несколько метров до перевала и дальше Алик с Шамилем как на ладони. Сука, как всегда отсиживается, подумал Алик про Рустама, ища его глазами. Тот лежал на земле и смотрел внимательно, куда стрелял Алик. Уже близко, понял он про себя, чувствуя, что спецназовец на подходе.
   Везет дураку, подумал радостно Мусса о себе, после такой лажи наводчика. Зло вскочил и двинулся вниз.
   Капитан бросил курок и полез указательным пальцем правой руки доставать патрон.
   - Затвор же!- сказал он себе, сообразив, что затвор зажал патрон и надо его отвести. Глянул вверх и увидел боевика совсем рядом, метрах в трех. Черные как смоль глаза его не обещали хорошего, в них даже ничего невозможно было прочитать, только гипнотизирующая угрожающая глубокая чернота.
   Серега слышал, что ТАКОЕ бывало, особенно часто в Первую Кампанию, но это же где-то ТАМ, далеко. С ним ТАКОЕ конечно же не случится, он малый счастливый и везучий, и Судьба его любит. Много раз, позже, он прокручивал в голове произошедшее в следующий момент.
   Наводчик бросает практически в упор в лицо набегавшему боевику свой автомат и БЕЖИТ! БЕЖИТ вниз в кусты, без оглядки споткнувшись, упав, вскочив и окончательно скрывшись из вида.
   Спецназовец так и остался стоять посреди открытого подъема, не добежав до перевала какого-то десятка метров. Как в замедленном сне осматривал он поле боя, лежащий упавший навзничь Мусса с раскиданными в стороны руками, уже практически весь видный Алик, лежащий и куда-то смотрящий влево от себя, еще трое с ним, правее... Ждали, точно ждали, последнее что пронеслось в голове Сереги. Кто-то сильно и точно в правый висок ударил его железным торцом приклада автомата. Небо дернулось, земля ушла из-под ног.
  
  
   11 часов 20 минут.
  
   Он бежал не оглядываясь. Дикий страх за собственную жизнь гнал его все дальше. Жить, жить, я хочу жить! Единственная мысль заполнила весь его мозг. Она кричала там и гнала его вперед, как можно дальше от этого места, этих людей с оружием, с обросшими лицами и жестокими безжалостными глазами. Чертова рация мешала бежать и с каждым шагом становилась все тяжелей и тяжелей. Мысль о том, что из-за нее он бежит слишком медленно, и из-за нее его обязательно догонят, родилась в голове и стала давить на него. Брось, брось этот кусок железа! Догонят! Схватят! Плен! Пытки! Боль! Он судорожно, на бегу, сорвал рацию, как если бы она жгла ему спину одним большим куском раскаленного железа. Вот уже и топот ног преследователей стал слышен. Все ближе и ближе. Вот он услышал натужное дыхание сзади, переходящее в хрип от долгого бега. Он понял, что сейчас чья-то крепкая рука опустится ему на плечо, этот кто-то ударит сзади его по ногам и все кончится. Эта мысль парализовала все его существо и оно, противясь этой мысли, толкнуло его на борьбу за самосохранение. Издав отчаянный крик, он резко обернулся и рубанул невидимого преследователя туда, где должна была быть голова. Но кулак рассек воздух и, не встретив сопротивления, полетел в сторону, увлекая за собой все тело. Он упал, вскочил, озираясь, как затравленный зверь,- никого не было рядом. Никто не преследовал. Он был один. Нервы тут же сдали. Ноги стали ватными. Он упал как подкошенный в высокую траву и потерял сознание.
  
  
   11 часов 20 минут.
  
   Тепло.... Очень тепло.... Когда поднимаешь руку вверх и закрываешь ладонью солнечный диск тепло.
   Лысый так и сделал. Немного подержал руку так, потом убрал и подставил гладковыбритый череп. Нагрел его и медленно отвел назад. Тепло поползло вниз и принялось ласкать лицо. Лысый так и застыл. На вид ему было лет сорок, но на самом деле под пятьдесят. Отсутствие вредных привычек и здоровый образ жизни сделали свое дело. Контраста в его внешность добавляла борода, довольно большая, типичная борода нерядового и важного боевика. Чеченец был крупный, плотного телосложения, но не толстый. На данный момент в подчинении у него был разведвзвод уже из одиннадцати бойцов, включая его самого. Лысый разумно предположил, что шести человек вполне хватит для такой несложной задачи как захват живым одного авианаводчика и уничтожение сопровождающего его спецназовца.
   Он спокойно сидел на лавочке во дворе одно из домов того самого аула, который оба "федерала" попытались скрытно обойти. Остальные боевики его взвода разошлись по всему аулу, занимаясь каждый своими делами. Сидел, поджав ноги по-турецки, положив руки на колени и развернув ладони к солнцу. Очень любил тепло с некоторого времени, знал даже с какого. С зимы 1982-1983 годов, с декабря месяца, с декабрьских морозов провинции Кандагар Демократической Республики Афганистан. Утреннее солнце начало припекать и он даже придремал. Снова события той войны заполнили мозг.
   Душманы часто стреляли в спину.
   Соседний с расположением их Десантно-Штурмового батальона кишлак был довольно близко. В основном, конечно, приходилось заниматься обеспечением безопасности прохождения автомобильных колонн, но были и другие виды наземных операций. Проверка результатов нанесения бомбовых ударов авиации, например, или проверка кишлаков на наличие душманов. Они там были всегда, но их спасали кирязы, подземные катакомбы.
   Один раз, когда невмоготу стало от бесконечных вылазок душманов, решили выкурить их оттуда. Заехали в кишлак и, конечно же, никого из душманов не нашли. Только в одном доме чай на столе горячий дымился и много чашек стояло, а рядом дыра в земле зияла, вход. Перекрыли все входы-выходы из этих пещер и подогнали бензовоз. Слили тонну бензина в центральный вход, выждали, пока его парами все пустоты наполнятся и выстрелили вниз из ракетницы. Так полыхнуло, что сами обосрались! Метров на пятнадцать со всех щелей столбы огня вверх взметнулись вместе с кучами дохлых летучей мышей, даже земля в нескольких местах потрескалась.
   Лезть вниз не стали, потом слухи дошли, что крупную банду там зажарили.
   Единственный момент, когда жарко было зимой, а так намерзся сильно там.
   "Моторола" в его руке запищала и показала работу второго канала связи. Лысый дернулся, прогоняя остатки дремоты, и включил прием.
   - Это я, Рустам! Нужна помощь! Повторяю, нужна помощь!- обрушилась на его слух рация возбужденно, сбивчиво и сплошным потоком.
   Лысый от такого неожиданного напора инстинктивно отодвинул рацию подальше от уха и слушал некоторое время, пытаясь дождаться окончания или хотя бы остановки. Тщетно, Рустам не унимался.
   - Бля, тут полная жопа! Нужна помощь! Сами не дойдем!
   Лысый пытался разобрать еще какие-нибудь звуки.
   - Да держу я бинт, держу! Смотри, течет на меня! Пережми ниже! Да иди ты сам, держи, ума до хрена, да!?- прокричал Рустам, но уже заметно тише, потому что отвернулся от рации и кричал кому-то рядом.
   Лысый догадался в общих чертах уже обо всем, и слушать надоело, его интересовал другой более важный момент.
   Он поднес рацию к губам и четко членораздельно и спокойно задал вопрос, ожидая услышать такой же простой ответ.
   - Наводчика взяли?
   Этот спокойный тон совершенно не подействовал отрезвляюще на вторую сторону канала связи,- Рустама. Он был явно на взводе и в таких случаях в Афганистане имел место хороший удар в челюсть. Действовал этот метод на истеричных новичков впервые попавших под огонь безотказно.
   - Повторяю, у нас потери! Потери: три трупа, один ранен, тяжело. Мусса ранен, нужна медпомощь иначе не вытянет! Захватите врача! Мы на перевале холма!- захлебывался Рустам.
   Лысый начал нервно расхаживать по двору. Он не любил бестолковых, а тупых особенно. Рустам не был бестолковый, он был тупой, но выбирать не приходилось. Война!
   - Наводчика взяли?- тем же тоном повторил командир.
   В ответ пошел тот же поток слов и эмоций.
   - Я цел, Алик тоже! А с этими что делать!? Давайте сюда!- кричал Рустам, и снова кому-то рядом.- Да иди ты в жопу! Сам держи! У меня итак весь рукав мокрый!- И уже тише, видно себе.- Бля, как свинья, весь в крови, руки липкие.
   Лысый, слушая все это, медленно закипал. На последней фразе Рустама не выдержал и, что есть силы, заорал в приемник рации.
   - Наводчика взяли!!!???
   На том "конце" возникло тихое замешательство. Потом возня какая-то, тишина.
   - А, наводчика?- произнес тихо тупой вопрос Рустам, больше сам себе.- Взяли второго, ну который с ним был. Наводчика?- начал вразумительное говорить и снова остановил себя вопросом. И, видимо, разобравшись и немного успокоившись.- Не, наводчика нет. Не взяли наводчика. Убежал он.
   Лысый скис. Отчетливо понял, что с такими как этот никого не поймаешь и не подстрелишь. Себя бы не ранил ненароком. Настроение вообще пропало, легкий заработок выскользнул из рук.
   - Ясно,- ответил он вяло и двинулся в сторону дома, весь тщательно выстраиваемый "карточный домик" рухнул в его голове.
   После его нервного крика на Рустама на дороге показались остальные четверо боевиков. Бежали со всех ног к дому.
   Лысый открыл дверь, вошел в дом. По коридору прошел в большую комнату и остановился на ее входе.
   - Наводчика не взяли!- произнес он с плохо скрываемой досадой в никуда, а именно, смотря в дальний темный угол комнаты.
   Там, в углу, на кресле сидел человек в обычном камуфляже, без знаков различия. На голове у него была камуфлированная вязаная шапка с прорезями для глаз, носа и рта. Этот человек явно не хотел, чтобы окружающие видели его лицо. Все в разведгруппе задавали себе и друг другу вопросы о нем. Никто ничего не знал. Человек появился ниоткуда два дня назад и, по словам Лысого, скоро так же тихо уйдет. Лысому вопросы никто не задавал, но было понятно, что эти двое как-то знакомы. Лысый представил "маску" всем как Полковника. Полковник так полковник,- решили все, но интерес только усилился.
   На фразу Лысого Полковник чуть заметно кивнул. Лысый завелся еще сильнее, развернулся и пошел к выходу. Оттуда послышался топот многочисленных ног. Четверка боевиков забежала в дом и уставилась на обоих. Лысый протиснулся через них, спустился с крыльца и пошел по двору. Рация в руке снова "ожила".
   - Мусса умер. Доктор не нужен,- промямлил безвольно Рустам.- Мы тут ждем, че делать? Мусса умер, четыре мертвых теперь.
   Командир немного походил по дорожке взад-вперед, нервничая и жонглируя рацией.
   - Ждите, мы идем,- ответил он Рустаму и снова зашагал по двору.
   Некоторое время так и двигался, что-то прикидывал в голове, шевелил губами. Пару раз мотнул головой, не соглашаясь с собственными мыслями. Потом, видимо приняв решение, пошел в дом.
   - Три, четыре, какая разница,- сказал он тихо, про себя, перед дверным проемом.
   Сказал, зло толкнул дверь и вошел в дом.
  
  
   Сумерки перед заходом.
  
   Рация наводчика стояла посреди большой комнаты дома, в котором расположились боевики. Полковник сидел на полу, упираясь спиной в стену и, смотрел на рацию неподвижным стеклянным взглядом, как будто был не здесь, а где-то далеко. Он медленно втянул ноздрями воздух, точно. Сладковатый запах, расползаясь по дому, подкрался и к нему.
   Тот запах был тоже сладким, но не таким, другим. Тошнотворно-сладким, трупным. В конце апреля в Афганистане днем уже слишком тепло и трупы под солнцем быстро начинают источать этот запах.
   Сейчас уже очень редко, только когда нервничал сильно, тогда приходил ТОТ сон и приносил ЭТОТ запах.
   В том далеком восемьдесят четвертом году он лежал вместе с оставшимися в живых парнями своего батальона двое суток вперемешку с уже мертвыми. Лежал на открытой скалистой площадке, вдыхал этот запах, отстреливался от шквального огня с прилегающей высоты справа и уступа слева и думал что это конец. А ночью ползал среди мертвых и собирал патроны липкими пальцами.
   Потом наступил самый длинный и самый красивый в его жизни рассвет. И снова начался бой. Недолгий правда, спасибо вертолетчикам.
   Потом погрузили на две БМП, что смогли, и под их прикрытием вышли из ущелья.
   Так и двигались, впереди обе машины с броней, заваленной трупами солдат и офицеров с торчащими руками, ногами, вперемешку с оружием, разбитыми рациями и кишками; позади солдаты, четырнадцать человек, включая его, своим ходом.
   Так началась его служба в рядах Советской Армии. С момента призыва прошло чуть больше месяца.
   Глаза защипало от отсутствия влаги, и Полковник моргнул.
   Обвел комнату взглядом, возвращаясь в реальность.
   Да, денек был трудным, мелькнуло в голове. Эта рация уже два часа мозолила глаза и заставляла Полковника гонять в голове разные мысли. Та, что искать наводчика в лесу все равно, что иголку в стоге сена была самой простой. Он оглядел комнату. Лысый лежал на диване с закрытыми глазами и, наверное, спал. Еще четверо боевиков убивали время, кто как мог: двое смотрели телевизор и периодически ржали, травка сделала свое дело, один спал в углу, зарывшись в какую-то груду одеял, пацан, сидел напротив Полковника, чистил свою СВД и периодически зыркал на него своими черными глазами.
   Звереныш, такой и в спину пальнет, глазом не моргнет, проползла мысль в голове Полковника. Не моргну, ответили глаза "Малого". Так, по крайней мере, Полковник слышал, называли боевики между собой этого пацана.
   Полковник устало ухмыльнулся, Малой еще злее задвигал шомполом в стволе.
  
   Открылась дверь, и на пороге показались две пары запыленных и с комьями сырой земли ботинок. Лысый приоткрыл один глаз и чуть повернул голову в направлении них. "Рыжий" с "Хитрым", те самые, что остались живыми после дневного боя, устало поставили в угол кирку и две лопаты.
   Очень интересная парочка, отметил про себя Полковник еще позавчера, как первый раз их увидел. Часто люди сходятся на контрасте характеров. Это был именно такой случай. Основой очевидной дружбы между этими двумя была их полная противоположность.
   Алик "Хитрый" - мелкий, хорошо, если выше ста шестидесяти ростом, сухощавый, зловредный, вечно ноющий мужичок лет так тридцати пяти с маленькими глубоко посажеными, постоянно бегающими, лживыми глазками.
   Рустам "Рыжий" - здоровый, немного флегматичный детина лет двадцати пяти, за сто восемьдесят ростом, с пышущий здоровьем лицом и непонятно-серо-рыжим цветом волос.
   - Все нормально?- спросил их командир, сопровождая взглядом.
   Копать землю дело неблагодарное, а тем более могилы. В горах все еще хуже, без кирки не обойдешься. Видно было, что намахались лопатами оба вдоволь и были уставшие и злые. Хитрый вообще как собака. Поэтому и полез "в бочку".
   - Да все зашибись! Земляные работы проведены в полном объеме! Имеем на окраине четыре аккуратные могилки! Если что, места еще там много!
   Лысому было не впервой такое, умел пресекать дурь в зачатке. Ответил грубо, но, не повышая тона, совершенно спокойно.
   - Ну, это не значит, что надо хамить, да!? Лучше стреляешь, меньше копаешь!
   Хитрый "усох", фразу проглотил.
   На секунду установилась неловкая тишина. Полковник с интересом незаметно наблюдал за перепалкой. На самом деле не он один, в полуха слушали все.
   - Просто народ хочет знать, что за говно произошло, и кто за это ответит?- вступился за друга Рустам, прошел в комнату и сел на свободное место на пол у стенки. Уставился в телевизор.
   Хитрый дергано прошел за ним.
   Лысый заулыбался, встал с дивана, подошел к Полковнику и сел на корточки прям перед ним.
   - Народ хочет знать, что за говно произошло, и кто за это ответит?- спросил он тихо и вкрадчиво Полковника, копируя интонацию Рыжего.
   Началось, понял Полковник. Направление мысли Рыжего, и взгляд Малого ему явно не нравились.
   В таких ситуациях оправдываться, последнее дело. Оправдываешься, значит виноват! Слабину не рекомендуется давать даже в детском садике в борьбе за горшок, а тут и подавно. Хотя, выход Полковник знал, как знал хорошо и характер наводчика.
   Он посмотрел на Малого, встретился глазами с Лысым и остановил взгляд на рации наводчика. Лысый проследил его взгляд и уставился Полковнику в глаза, вопрос оставался в силе.
   - Надо ждать!- сказал Полковник так же тихо и как можно спокойнее и уверенно.
   Сказал и кивнул в сторону рации.
   Лысый хмыкнул, но ситуацию понял правильно. Это такие, как Хитрый, могут визжать и быть недовольными, а он не может. Ему приходится решать денежные вопросы, а деньги любят тишину и ум. На кону приличная сумма и ее надо грамотно разыграть, а Полковник важное звено. Пока.
   - Чего?- спросил его с сарказмом Лысый.
   Полковник опять кивнул на рацию.
   Лысый засмеялся.
   - Ну, тогда подвинься! Ничего если я рядом посижу?- спросил он наигранно.
   - Ничего,- ответил Полковник без интонации, но все же недовольный этим стебом.
   Хитрый пытался вначале "греть уши" на этом разговоре, но быстро надоело. Командир с Полковником говорили тихо, слышно почти ничего не было. Посмотрел на Рустама, тот вообще пялился в телевизор и что-то тупо жевал. Хитрый передразнил его с сочувствием, оглядел остальных. Малой гонял шомпол в стволе, остальным тоже, похоже, было "до лампочки". Решил ложиться спать.
   Лысый просидел пару минут молча. Скучно и сон не шел.
   - Я думаю надо дать приказ всем разговаривать шепотом,- вдруг предложил он.
   Полковник думал о своем и не сообразил к чему это было сказано, вопросительно уставился на Лысого.
   Из дальнего угла, доносившийся храп стал невыносим.
   - А тому, гаду особенный, чтоб не храпел!- продолжил командир боевиков, видя как Полковник сморщился от очередного "захода" храпящего.
   Малой ткнул храпящего в живот прикладом, тот не проснулся, но заткнулся.
   Лысый, удовлетворенный результатом посмотрел на Полковника.
   Уже захотелось спать, Полковник начал чувствовать тяжесть век. Но придется обойтись пока без сна и непонятно сколько. Только одному человеку это было известно. Полковник тяжело моргнул и попробовал прогнать дрему.
   - Зачем!?- спросил он Лысого формально.
   Того видно "поперло", на ночь глядя.
   - Чтоб наводчик не узнал, что мы подслушиваем! Хотя ладно, не будем отвлекаться! Интересно же пялиться на рацию!- сказал он с издевкой и оскалился.
   Полковник не среагировал. Тупо смотрел на железный короб рации.
   Лысый заткнулся и с сосредоточенным лицом, передразнивая Полковника, уставился на рацию.
   - "Цитадель", я "Мираж-30", прием?- из рации донесся голос наводчика, совершенно без фоновых шумов и очень отчетливо. Если бы он сидел рядом.
   У Полковника сердце застучало быстрее. Все-таки почувствовал некоторое облегчение.
   Наводчик вышел в эфир.
   Шомпол Малого остановился в стволе.
   Обкуренная парочка оторвалась от телевизора и перестала ржать.
   Рустам перестал жевать.
   Хитрый вскочил с постели.
   Пятый вылупил заспанные глаза.
   Лысый открыл рот от удивления.
   Все уставились на рацию.
  
   Сумерки перед заходом, это же время.
  
   Наводчик включил рацию и вышел в эфир.
   - "Цитадель", я "Мираж-30", прием?- на выдохе, максимально спокойным голосом произнес капитан.
   Тишина, эфир тихо трещал, но не отвечал.
   Леха плохо соображал до сих пор. Дошел до схрона "на автомате", хорошо что успел засветло, а то бы хрен нашел. Со страху еще и крюк сделал большой, обходя аул. Сразу решил в эфир не выходить, только с темнотой. Вначале, как рацию достал запасную, даже рабочую частоту вспомнить не смог. Сразу пот пробил от страха, потом, правда, потыкался и вспомнил. Забрал жратву еще и ушел от схрона поглубже в лес на юг метров на пятьсот, мало ли что. Нашел удобную ложбинку между двумя деревьями похожую на заросшую неоконченную траншею, в ней и остался. Есть когда собрался, не смог сначала, так затрясло его. Видно "отходняк" у нервов начался, руки тряслись как у запойного. Потом как справился немного, поел. Минут через десять дрожь совсем прошла, в сон потянуло, усталость сразу навалилась. Уснул.
   Нажал "гашетку", повторил запрос.
   Подождал минуту и снова.
   Эфир ожил, и заспанный голос ответил.
   - Я "Цитадель", слышу тебя, "Мираж-30", прием?
   Капитан отчетливо представил узел связи, прокуренный кунг с сидящим в бушлате на плечах и с недовольной спросоня рожей дежурным связистом. Сразу захотелось врезать тому как следует.
   - Я "Мираж-30", прошу немедленной, экстренной эвакуации, прием!?- сказал он сдерживаясь.
   На минуту возникла пауза, "заспанный" видно соображал, потом все тем же усыпляющим тоном ответил.
   - "Мираж-30", переходим на частоту N3, как понял, прием?
   - Вас понял, перехожу на частоту три!- не пытаясь уже скрывать нетерпение, выпалил капитан и закрутил в темноте на ощупь настройки.
  
  
   Это же время.
  
   Рация замолчала.
   Наводчик сменил настройки.
   Никто не сдвинулся с места и даже не пошевелился.
   - Сука!- сказал Полковник, не сдержавшись.
   Пнул ногой, не вставая, что есть силы рацию. Та тяжело грохнулась в горизонтальное положение.
   Все уставились на Полковника.
  
   23 часа 53 минуты.
  
   Наводчик снял разгрузку с бесполезными четырьмя магазинами в ней и положил себе под голову. Спине сразу стало холодно, намокшее от пота хэбэ быстро остывало в холодных августовских ночных горах. Капитан попробовал уснуть, не получалось. Холод доставал все сильнее и сильнее. Начала бить дрожь. Он поджал колени к груди и обхватил их руками. Вроде теплее стало, но... Серега. Как только наводчик закрывал глаза, появлялся он. Широкая спина его медленно шла перед ним в сторону перевала. Потом Серега оборачивался, смотрел ему в глаза и смеялся от души, запрокинув голову, только почему-то совсем беззвучно.
   Капитан сразу открывал глаза, сжимал зло кулаки до тошноты и лежал так минут пять в темноте. Тошнило от себя. Снова закрывал глаза и сжимал веки сильно до боли в глазах. Пытался не пустить в себя совесть или наоборот выдавить ее. Знал капитан, что это была она, а не Серега. Напрасно.
   Серега не уходил, так и стоял, смотрел прямо в глаза и смеялся.
  
  
   ДЕНЬ ВТОРОЙ.
  
   5 часов 00 минут.
  
   Тихо то как.
   Время эвакуации назначили на пять утра.
   Капитан вообще ночью так и не поспал. Кое-как к утру справился с нервами, а чуть только небо стало светлее непроглядной черноты, сразу засобирался к точке эвакуации. Хоть и ходу было всего с полчаса, шел он час. Всю дорогу смотрел себе под ноги, пытался в предрассветном лесу ногой случайную растяжку не задеть. Как представил, что валяться тут останется с полным боком гранатных осколков, так аж замутило, и пошел еще медленнее.
   На высоту 2024,80 вышел к половине пятого и минут пятнадцать потратил на выход на ее плоскую вершину. Высота не была отдельностоящей, замыкала спускающиеся с юга горы, была крайней точкой в цепи скалистых холмов. Наводчику пришлось всего метров на сто подняться относительно своего местонахождения. На сам открытый пятак на вершине не пошел, остался лежать в глубине густых кустов. До точки посадки вертолета метров тридцать голого пространства, ерунда.
   Капитан поднял голову и замер.
   Ту... ту... ту... ту... ту..., тихо-тихо слева послышался нарастающий звук.
   Да, это вертолет. Мерный стук лопастей по воздуху нарастал, вертолет приближался.
   Рация за спиной Наводчика ожила.
   - Я "037-й", "Мираж-30", прием?- Очень бодрый для столь раннего часа голос пилота обрадовал капитана.
   Впервые за последние сутки наводчика покинуло чувство одиночества и отчаяния. Он судорожно нажал кнопку передачи и закричал в эфир.
   - Я "Мираж-30", я "Мираж-30", слышу тебя тридцать седьмой, прием!
   Голос пилота в рации приглушенно засмеялся:
   - Я "037-й", всем доброе утро! Начинаем наше радиовещание на волнах разного калибра. Наша, всеми вами горячо любимая радиостанция, может передать привет как противотанковыми управляемыми, так и простыми, но надежными неуправляемыми ракетами. В нашу развлекательную программу входит полторы тонны первоклассных бомб и для пикантности ассортимент 23-мм автоматической пушки. Выбор за вами, уважаемые радиослушатели!- бодро, голосом как в рекламе курортов выдал пилот и уже спокойно, серьезно добавил.- "Мираж-30", домой едешь?
   Наводчик улыбнулся. Он всегда завидовал людям с такой огромной радостью к жизни.
   - Я "Мираж-30", готов, тридцать седьмой! Жду тебя, прием?- ответил он бодро, встал из-за кустов и двинулся к лысой проплешине вершины, на ходу доставая из-за спины "зеленый дым".
   - Две минуты и мы на месте, конец связи!- выдал пилот.
   Капитан выключил рацию тоже, двинулся к вершине высоты 2024,80. Кустарник быстро редел, оставляя вершину совсем чистой и ровной. Картину портило несколько воронок, неполноценный окоп в полроста, идущий наискось справа налево и, слева перед ним, остатки двух разбитых брустверов. Видно раньше здесь был нешуточный бой за высоту. Наводчик уже видел не только "МИ-24", но и обоих пилотов. Последний куст, тридцать метров камней и пыли отделяли наводчика от точки эвакуации.
   Он ткнул дымовую шашку об бедро и кинул, целясь в середину открытой для посадки площадки. Дым пошел вверх.
   Пилот заметил дым, сделал заход, и "крокодил", просев под собственным весом в разреженном воздухе вышел на точку. Лопасти подняли пыль, разрубили тянущийся к небу дым, закрутили все это в воздушном коктейле, практически совсем заволокшем вертолет.
   Пилот увидел наводчика даже через эту пыль, он улыбнулся и призывно замахал рукой. Много позже, когда все эти дни войны были позади, наводчик вспоминал этот момент. Он отчетливо помнил, что время вдруг замедлилось и даже пули, попавшие в броню противоположного левого борта, летели медленнее. Вчерашняя свора боевиков, одновременно показалась на той стороне вершины и открыла огонь по вертолету. Пули отскакивали от стекла пилота, высекая на миг огненные цветки. Как во сне пилот повернул голову к ним, потом обратно к нему, махнул рукой. С борта заработал пулемет, медленно и глухо. "Как же так, как же так....", - билось в голове. Ответ пришел неожиданно быстро. "Рация..., бросил..., волну не сбил..., суки все слышали..., сам привел..., идиот"! Пилот показал большой палец вверх и последний раз позвал его, махнув рукой. "Сейчас уйдет..., ну, брат, момент истины..., второго раза не будет". Наводчик вскочил на ноги и побежал.
   Побежал.... Перепрыгнул, похоже минометную, воронку.... Немного потерял скорость от подвернувшейся левой ноги, перевел вес на правую, быстро выпрямился, добавил ходу... .В два прыжка оказался перед бруствером окопа... .Подобрал на бегу левую ногу, ткнулся ею в вершину бруствера, глянул мельком в окоп.... Камень.... В углу окопа лежал большой плоский камень, похоже служил кому-то стулом.... Глянул на пилота вертолета, вихрь песка и пыли ударил по глазам.... На секунду зажмурился, инстинктивно поднял правую руку, закрывая глаза от пыли.... Бруствер под левой ногой просел и, превратившись в песок, поехал вниз в окоп.... Нога в след за ним ушла из-под тела.... Последнее что увидел Леха, споткнувшись, теряя равновесие и падая на дно воронки, - камень, тот самый плоский гладкий камень в углу окопа.... Голова ударилась о него виском с неприятным хрустом, наводчик потерял сознание.
  
   7 часов 00 минут.
  
   Раненый постоянно сильно стонал. Пятеро боевиков во главе с командиром возвращались в аул после второй неудачной попытки сцапать наводчика. Все бы ничего, но этот стрелок в "вертушке" явно знал свое дело на "отлично"! Боевики во время перестрелки почти не отрывали головы от земли, стреляли так, поверх, почти вслепую. Лысый шел первым по тропинке, быстро. Он был на грани нервного срыва, остальные это чувствовали,- плелись сзади, как могли. За Лысым шли двое, несли автоматы Алика, Рустама и раненого. Они, Рыжий с Хитрым, шли последними,- между собой за руки на плечах несли раненого. Тот был очень плох. Стрелок вертолета со своего ПК дважды попал в правое легкое. Кровь попала внутрь и пошла ртом, боевик чуть не захлебнулся. На месте наскоро перебинтовали, кровь остановили, хотя, без врача никак. Все это понимали, спешили в аул,- пытались "обогнать смерть".
   Лысый не сразу услышал окрик, "ушел в себя", ногами двигал машинально.
   - Ну, чего еще!- рявкнул он в ответ, остановился и резко развернулся.
   Шедшие двое сзади чуть не врезались в него, но среагировали и остановились по разные стороны от командира.
   Рустам заметно устал, пот струился по лицу.
   - Кровь пошла, остановиться надо!- выпалил Алик, тяжело дыша, останавливаясь и хватая ртом воздух.
   С Рустамом они опустили раненого на землю, посадили спиной к дереву. Лысый понял, что что-то случилось, но не сразу определил что. Раненый стонал всю дорогу, сейчас перестал!
   Лысый подошел и наклонился к раненому:
   - Живой или умер!?
   Алик сел на корточки рядом, достал бинты, прислонил пальцы к шейной артерии раненого. Рустам стоял рядом и медленно шумно дышал. Алик, прощупав пульс, удовлетворенно качнул головой.
   - Отключился, наверное! Крови много потерял. Надо перевязать заново,- произнес он и посмотрел снизу вверх на напарника.- Рустам помоги!
   Рыжий подсел к Хитрому и, оба принялись за работу.
   - А-а-а!? Ну да!- Бросил отрешенно Лысый, принимая происходящее к сведению и, отошел в сторону.
   Два остальных боевика тупо толклись около командира,- явно не знали, куда себя деть.
   Лысый прошел несколько метров вниз по тропинке, гоняя в голове какие-то мысли. Нервно повернул обратно, глянул на тупые эволюции этих двух, маящихся без дела, раздраженно сморщился.
   - Нам спешить надо,- сказал он для всех и добавил этим двум.- Они закончат с перевязкой, вы раненого потянете, ясно!?
   Оба согласно закивали.
   Лысый посмотрел как там дела с раненым.
   Алик уже срезал старые бинты, совершенно деревянные и буро-красные от засыхающей крови. Бинты валялись вместе с ножом в траве. Рустам держал обнаженный сверху торс раненого, Алик мотал чистый бинт. После каждого оборота, бинт секунду оставался чистым, затем сразу проступала красной точкой кровь в месте ранения. Точка быстро разрасталась.
   Кровь не останавливалась, раненый был вообще не транспортабелен.
   Не жилец, понял Лысый, видя все это.
   Алик мотал не останавливаясь, сказал не отрываясь:
   - Нельзя быстро идти, точно помрет! И так всего растрясли, чуть живой!
   Лысый не выдержал, сорвался на него:
   - Вот тогда вы с Рустамом и потянете его медленно! Я ждать не буду!
   Алик перестал мотать бинт, недоуменно переглянулся с Рустамом. Тот аккуратно прислонил раненого к дереву, выпрямился и подошел вплотную к Лысому.
   - Слышь, командир, ты, проще разговаривай! Мы из-за твоих денежных "движений" с Полковником уже четверых потеряли, пятый на подходе, - сказал он спокойно, глядя в глаза командиру.
   Двое других боевиков, с кучей оружия на руках, стояли по бокам от Лысого и Рустама и тупо поворачивали головы от одного к другому.
   Алик бросил бинт, агрессивно отпихнул боевика и Рустама, протиснулся между ними и уткнулся в Лысого.
   - Командир, я не понял, ты, нас всех за быдло держишь или как? Я че то не пойму? В "десять негритят" играем что ли?- На повышенном тоне начал Алик, размахивая руками и делая ими какие-то полууголовные, полублатные жесты.- Я тебе ясно сказал, что нести надо медленно! Значит, понесем медленно! Если ты не согласен давай обоснуй! Здесь прям и решим!
   Бля, так все коряво, все как через зад зачатые, подумал Лысый.
   Командир "наезд" подчиненного понял, в голове закрутилось слово "субординация", но, что с ним или с ней делать и как поступить Лысый не знал. Повисла нехорошая тишина. Медленно посмотрел каждому в глаза: двое, Алик и Рустам, смотрели враждебно, двое с интересом, что же будет дальше. Ситуация сраненькая, проползло в голове Лысого.
   В воздухе раздался сухой выстрел ПМ, все вздрогнули и разом обернулись назад, на звук. Раненый лежал в траве на боку с простреленной головой и пистолетом в руке. Из головы густо, как полузастывшая краска большими наплывами стекала в траву кровь. Пустил себе пулю.
   - Ну, вот прям здесь и решили,- очень спокойный и с признаками цинизма раздался голос Лысого в общей тишине.
   Все обернулись уже к нему. Стояли, смотрели на командира и молчали. Слишком просто прозвучали его слова даже для них. Всех, как-то сразу передернуло и пробрало.
   Лысый ухмыльнулся, разглядывая, по его мнению, "эти жалкие рожи".
   - Похоже, вам, парни, и сегодня землю копать!- Бросил он фразу, останавливая взгляд на Алике и Рустаме.
   Выждал паузу, не услышал ничего в ответ и, обращаясь к двум оставшимся, произнес:
   - А вы за мной!
   Лысый развернулся и пошел вниз по тропе.
   - Бля, мы, что с Рустамом,- похоронная команда!?- Неожиданно возмутился Хитрый, смотря на остальных и ища моральную поддержку.
   Двое боевиков с оружием молча сочувственно пожали плечами, поплелись в аул.
   Оставшись наедине с трупом, Рыжий с Хитрым стояли и смотрели уходящим в спины. Когда те удалились метров на пятьдесят и не могли слышать, оба посмотрели друг на друга.
   - Сука!- Выдал малоэмоционально Рустам, глядя в след ушедшим, про Лысого.
   - Суки!!!- Поддержал эмоционально Алик друга, глядя зло туда же.
  
   Полдень.
  
   Малой медленно вел прицел своей СВД за Полковником. К ее весу он привык давно и, мышцы рук не начинали дрожать от напряжения уже через минуту.
   Полковник шел от крайнего дома аула, того самого, который боевики заняли, по направлению к лесу. Местность была ровная, легко просматриваемая в оба конца.
   С вечера Лысый с Полковником, посовещавшись, определили предполагаемое место эвакуации наводчика. Другого шанса взять его живым вряд ли представится, оба хорошо это понимали.
   Утром, засветло, пятеро боевиков во главе с Лысым вышли в путь. Полковник и Малой, по договоренности, остались в ауле. Хоть Лысый и придумал правдоподобное объяснение тому, почему эти двое остались в ауле, Полковник не поверил. Да и никто не поверил, объяснение было заметно "притянуто за уши", но, похоже, Лысый и не сильно парился. Большой нужды в аристократической галантности и вежливости посреди чеченских гор не наблюдалось. Все поняли: командир не доверял Полковнику уже открыто и Малой оставлен приглядывать за последним.
   Солнце поднялось уже высоко, день был солнечный, на небе ни облачка. Малой сидел на лавке перед забором дома. Ему было скучно, поговорить не с кем, вот он так и развлекался. Малому надоело целиться в спину Полковнику, повел винтовку влево, к лесу, заметил движение на опушке, присмотрелся через прицел.
   Из леса вышел командир, за ним двое. Все трое быстро двигались к аулу, Полковник шел им на встречу.
   Малой вернул оптику СВД на Полковника и вел его так, пока Полковник не встретился с Лысым.
   - Какие дела!?- Спросил Полковник, смотря Лысому прямо в глаза.
   Какие дела, какие дела... никакие, похоже, дела, сам себе же мысленно и ответил Полковник.
   Как вышли эти трое из леса, конечно же, сразу бросилось в глаза очевидное: то, что Лысый был злой как собака, да и эти двое тоже не радостные шли; то, что тащили они еще три автомата, к своим двоим.
   Но в первый момент Полковник даже как-то хладнокровно среагировал на эти косвенные факты, привык уже за долгую армейскую жизнь и не такие повороты судьбы видеть.
   Минус три, что ли, единственная мысль промелькнула в его голове. Тут же мозг начал прорабатывать сложившуюся ситуацию и пытаться хоть немного представить ход последующих событий. Конечно, теперь то уж точно никто из этой банды вообще не будет испытывать по отношению к нему никаких сантиментов, да и были ли они вообще раньше.
   Торчишь уже здесь четыре дня, а толком ничего и не сделал, высказал себе мысленно Полковник.
   Подошли сзади идущие бойцы. Лысый махнул им в сторону аула, те зло покосились на Полковника, но молча, не останавливаясь, поплелись дальше.
   Малой смотрел в прицел,- Лысый с Полковником остались вдвоем посреди поляны.
   Полковник стоял и, щурясь от солнца, смотрел, как Лысый ходит нервно кругами около него.
   - Че случилось то?- Спросил Полковник просто и спокойно, пытаясь придать голосу интонацию сочувствия.
   Лысый еще немного походил, потер руками свой череп, сказал что-то вроде "бля", глянул пару раз на Полковника, но уже спокойнее.
   - Как там, у старушки Агаты, "...негритенка съел медведь и их осталось...", кстати, знаешь сколько осталось?- Нервно предъявил он Полковнику.
   Именно предъявил, Полковник это уяснил по тону, сказал примирительно:
   - Какой медведь? Че за бабка? При чем тут негры?
   И уже в сердцах добавил, получилось вроде правдоподобно:
   - Бля, да че случилось то?
   Лысый как-то сник, усталость навалилась, и зло ушло, осталась одна усталость.
   - Дааа, книжки, значит, Российской армии не досуг читать!?- Произнес он апатично и вяло.
   Вдруг резко приблизился и прям лицо в лицо Полковнику, недобро сверкнув глазами, процедил сквозь зубы:
   - Пятеро, Полковник, осталось, пятеро! Проклятые деньги!
   Полковник молча выдержал взгляд, ждал ответа по существу. Лысый выдохся, отстранился и стал в полоборота. Стоял минуту, смотрел в лес немигающим взглядом. Потом серьезно так, тяжело выдохнув:
   - Сбежал твой "золотой" наводчик! Сука, прям из под носа!
   - Все-таки соскочил, забрали!?- Больше для себя разъяснил, чем спросил Полковник.
   Лысый, горько ухмыляясь, закивал. Увидел, как Малой смотрит за ними через прицел, раздраженно махнул ему, чтоб прекратил. Полковник отследил его движение, щурясь от солнца, пристально посмотрел на Малого. Тот, следуя отмашке Лысого опустил СВД, увидел взгляд Полковника, прицелился снова и сымитировал выстрел, опустил винтовку и растянул рот в довольной недоброй улыбке.
   Полковнику намек не понравился.
   Лысый молча смотрел за реакцией Полковника, ухмылка вдруг стала еще больше, но не горькой, а нехорошей какой-то.
   Полковник отвернулся, все и так понятно.
   Дурак, про себя обозвал Лысый Малого.
   Полковник периферическим зрением уловил движение на опушке леса, повернул голову, всмотрелся. Рыжий с Хитрым тащили труп пятого.
   - Это чего!?- Посмотрел Полковник недоуменно на Лысого и с задержкой добавил.- Как его?
   - Да вот так!- Бросил в ответ зло Лысый, развернулся и пошел, не оглядываясь к аулу.
  
   20 часов 00 минут.
  
   Солнце медленно шло к закату.
   Он так и не понял, почему поздно вечером оказался один на дне этой злополучной воронки среди горной тишины. А рассказали бы - не поверил. Не поверил бы, что боевики видели, как он побежал, видели, как вертолет дал обороты лопастям перед подъемом и поднял последний вихрь пыли, песка и мелких камней. Этот вихрь и спас его, на секунду скрыв от глаз боевиков. После вертолет уже пошел набирать высоту. Боевики не знали, что он не добежал и лежит в тридцати метрах от них на дне воронки.
   Наводчик медленно перевернулся на спину, глаз саднило, висок был разбит, кровь залила правый глаз и запеклась. Он высунул руку из воронки, высунул голову - никого.
   Тяжело сел на край воронки. Снял рацию, положил рядом. Может быть он невезучий? Эта мысль пришла первой, и он ей сам удивился. Два дня уже в его жизни все происходит вверх ногами, никогда не чувствовал он себя хуже чем сейчас. Очень остро ощутил он чувство собственной беспомощности и никчемности. Все это и то, что копилось в нем два дня, вдруг накатило, сдавило грудь и разбудило ненависть. Ненависть к боевикам за то, что они есть; к вертолетчикам - за то, что бросили его; к спецназовцу - за то, что не струсил; к себе - за то, что струсил; к рации - за то, что... Он схватил ее за роликовую антенну и, начал бить о землю что есть силы. Внутри что-то загремело, жалобно звякнуло и через минуту тупых ударов об острые камни, она превратилась в мятую железную коробку. Он швырнул ее в кусты подальше и обессилено сел на землю.
  
   Закат.
  
   Солнце садилось.
   Лысый молча стоял на нижней, северной окраине аула и смотрел на пять свежих могил его, недавно еще живых бойцов. В каждую был воткнут шест. Сзади с лопатами и кайлом стояли Рыжий с Хитрым. Остальные трое стояли дальше. Полковник вообще маячил на почтительном расстоянии.
   Ведь все правильно и грамотно сделали, в очередной раз Лысый мысленно заглушал свою совесть, которая настойчиво вменяла ему чувство вины за погибших.
   Фатальное невезение!
  
   Вышли ведь грамотно, в четыре утра уже были на месте.
   Стрелок... стрелок, сука, оказался не из трусливых. Вроде и стрелять по нему начали все разом, а он не стал отсиживаться, сразу схватился за пулемет.
   И песок этот, Лысый стоял и вспоминал события сегодняшнего раннего утра. Как сейчас перед глазами: наводчик выбегает снизу, с той стороны, из-за кустов и бежит к вертолету, на мгновение пропадает из вида. Зеленый дым вместе с песком, поднятый винтами застилает обзор боевикам, песок резко и больно бьет в глаза. Он, Лысый, поднимает левую руку к лицу, защищая глаза, отворачивается назад. Наверное, этой случайности и хватило, а может быть и не только ее? На мгновение его автомат замолкает, замолкают и автоматы рядом, его бойцов.
   Ду... ду... ду... ду... ду..., глухо заработал по ним ПК стрелка с левого борта вертолета.
  
   Лысый, стоя перед могилами зажмурился.
  
   Пули из вертолета ударили совсем рядом под ногами. А он стоял и тер глаза от попавшего песка, надо было скомандовать, чтоб все залегли и рассредоточились, так уложить может всех одной очередью. Открыл глаза, перед ним чья-то грудь, стоявшего рядом слева. И тут... прям одновременно рядом сантиметрах в трех друг от друга за долю секунды две сквозные дыры в ней... прям через хэбэ и разгрузку навылет... ду... ду... разгрузка сзади дыбом встала и подстреленный упал. Лысый за ним тут же, остальные тоже, а сверху еще одна очередь по камням прям над ними.
   Вертолет отвалил и скрылся вниз за вершину, звук начал быстро утихать вправо.
   Лысый поднял голову, площадка была чиста, сигнальная шашка выгоняла остатки дыма наружу. Пыль оседала, дым уже не кружился, успокоился, тихо расползался по камням и воздуху во все стороны.
  
   Лысый обернулся, медленно оглядел всех. Кивнул Рыжему и Хитрому, чтоб шли за ним. Медленно пошел вниз по дороге, те за ним. Остальные поплелись вверх по дороге к дому.
   Полковник остался на месте, стоял и смотрел, как командир боевиков с этой неразлучной парочкой уходят вниз по дороге. Знал он, куда и зачем те пошли, стоял долго, пока совсем видно не стало их спины в остатках света быстро уходящего дня.
  
   Пятнадцать минут спустя.
  
   Лысый подошел к стене дома, присмотрелся в уходящем свете. Человеческий силуэт сидел в двух метрах дальше, в образовавшейся с заходом солнца тени большого и мощного каменного забора.
   Лысый засунул руку в набедренный правый карман в своих штанах, порылся там, вытащил свернутую вчетверо бумагу и поджег ее зажигалкой.
   Пламя быстро разгорелось и осветило лица стоящих позади командира Алика и Рустама, те сосредоточенно смотрели, как сгорает армейская карта, практически чистая, с несколькими пометками, сделанными жирными линиями карандаша.
   - Больше не пригодится,- как-то тихо и просто сказал Лысый, не для кого и для всех одновременно.
   Поднял огонь повыше, и пламя осветило силуэт у забора. Спецназовец сидел на земле, смотрел на горящую карту.
   Лысый подошел вплотную к спецназовцу, двое сзади за ним.
   - Ты слышал!? Не нужна больше!- Сказал он зло и пнул спецназовца ногой.- Вставай, гад, вопросы задавать буду!
   Карта догорала, пламя коснулось пальцев, Лысый нервно бросил бумагу на землю, темнота вернулась в этот угол двора.
  
  
   ДЕНЬ ТРЕТИЙ.
  
   Середина дня.
  
   Спецназовец, превозмогая боль, оторвал голову от земли и сел, опершись спиной о стену. Болело все. Он с трудом открыл глаза. Лицо опухло из-за многочисленных ссадин и синяков. Кровь запеклась одной сплошной коркой. Туго связанные руки затекли и уже давно ничего не чувствовали. Металлический ошейник с цепью были слишком тяжелы и сильно давили шею. Цепь, метров пяти длинной, тянулась к стене и заканчивалась огромным кольцом вбитым в нее.
   Серега попробовал вспомнить, где он? Ничего не получилось. Незнакомое место. Кто он? Мозг гудел и не отвечал на вопрос.
   Шум с противоположного верхнего конца аула стал заметен и продолжал нарастать. Спецназовец слегка повернул голову и остановил взгляд на единственной в ауле дороге идущей в ту сторону. Видно было только до третьего дома, дальше дорога забирала в левую сторону.
   Он медленно встал. Правая нога совсем ни к черту, мелькнуло в голове Сереги. Насколько позволяла цепь, он прошел вправо - улицу стало видно дальше.
   Толпа народу, наверняка почти весь аул, шла в его сторону. Даже не в его сторону, а именно к нему. Она была разношерстна и гудела как улей. Впереди шли боевики со стариками, сзади женщины с маленькими детьми. Пацаны бежали по бокам.
   Спецназовец впервые в жизни понял, что проиграл и это конец, но остался стоять на месте.
   Облака медленно, медленно, даже лениво плыли по небу. День был очень хороший, ясный солнечный. Облаков было очень немного, и они были не низкие и плоские, не те некрасивые какие бывают при плохой погоде, а белые, белые и высокие. Словно кто-то невидимый распылил у себя на руке, а потом разбросал по небу пену для бритья, воздушную и неосязаемую. И вправду интересно как они пахнут, жаль, что так далеко. Солнце стояло высоко, почти в зените и своими щедрыми и жаркими лучами разгоняло эти детские барашки облаков и светило не переставая.
   Уходящие дальше на юг и выше от аула горы были подернуты легким полуденным маревом. Воздух млел от солнечного зноя и перед горами подергивался в легком, мелком и быстром движении. Вершины гор, казалось, не росли из земли, а плыли в вышине вместе с облаками. Приближающаяся календарная осень никак не отразилась на зелени, она была сочная на склонах и источала жизнь.
   Все кругом источало такую вечную и такую хрупкую жизнь.
   Голова кружилась, и сильно мутило, но Серега упорно смотрел в это неспешное движение неба, изо всех сил стараясь не обращать внимания на очевидные признаки сильного сотрясения мозга.
  
   Это же время.
  
   С такого расстояния трудно было понять всего, что происходило в ауле. С утра Леха лежал на том же месте, где двое суток назад ел с Серегой кашу. За первый час наблюдения он практически уяснил всю картину происходящего: обнаружил, что боевики занимают крайний с юга дом, заметил внизу аула, слева, пять свежих могил, интуитивно понял, что они тоже имеют отношение ко всему этому. До обеда лежал и считал боевиков. Сначала из дома вышел молодой пацан с винтовкой, сбегал в соседний дом и зашел обратно. Потом парочка, один мелкий, тот, который лежал и стрелял сверху, вспомнил капитан, и крупный рыжий детина. В общем, насчитал Леха пятерых, но когда пятнадцать минут назад на улицу вывалили все разом, то оказалось шестеро.
   А вот и главный, сразу понял капитан. Лысый очень уверенно ходил перед двором дома по дороге и размахивал руками в приказном порядке. В основном левой рукой махал, в правой держал увесистую видеокамеру. Все вместе боевики, сильно жестикулируя и, препираясь, пошли вниз по дороге, Лысый шел последним и копался в камере. Пока шли вниз, сзади образовалась толпа из жителей и пошла в след.
   Нижнюю часть аула невооруженным глазом видно было плохо но, оптика бинокля сделала свое дело, и наводчик увидел все.
   Серегу били жестоко. Два боевика держали в руках увесистые палки. Остальные боевики стояли полукольцом, замыкая собой стену. Лысый стоял в середине и снимал на видеокамеру. Каждый раз Серега пытался встать, и каждый раз это получалось все с большим видимым усилием и временем.
   Остальная толпа относилась к происходящему по-разному: одни одобрительно выкрикивали, другие молча смотрели, третьи старались не смотреть.
   Эти двое били по-разному. "Рыжий" бил озверело и куда попало, другой бил хитрее,- целил всегда в голову и бил нарочито сильно.
   Серега с трудом пытался встать на ноги после очередного падения. Он делал это уже машинально. Встал на колени, уперся лбом в стену, поставил одну ногу, оперся плечом в стену, поставил вторую ногу. Медленно, опираясь о стену спиной и руками, поднялся.
   Толпа молчала вся.
   Все ждали конца.
   Хитрый сделал шаг вперед и занес дубину.
   Лысый оторвался от объектива и уставился на стоящего спокойно спецназовца. Их взгляды встретились. Лысый не заметил, как рука с камерой дрогнула, и объектив ушел вниз.
   "Наконец после трех долгих лет борьбы, он стоял один против четырех десятков собак, которым помогали вооруженные ружьями люди. Но он встречал врагов не менее отважно, чем в тот день, когда я увидел его впервые в зимних лесах. Тот же презрительный изгиб кривил его губы, мускулистые бока чуть-чуть вздымались, изжелта зеленые глаза светились прежним блеском. Собаки сомкнулись. Их вели не огромные лайки - те еще не забыли их предыдущей встречи,- а бульдог, никогда не покидавший городских улиц. Послышался топот многих ног. Тявканье своры на время сменилось глухим рычаньем. Седовато-багровые челюсти волка ощерились. Собаки шарахнулись во все стороны, и снова волк стоял один. Он был готов к нападению, угрюмый и сильный старый бандит. Трижды собаки нападали на него - и трижды были отражены. Смелейшие из бойцов валялись уже вокруг. Первым погиб бульдог. Умудренные опытом, собаки теперь отступили, оробев, а волк еще не выказывал никаких признаков усталости. После минутного нетерпеливого ожидания он ступил на несколько шагов вперед - увы, представив стрелкам долгожданный удобный случай! Грянуло три выстрела, и сраженный оборотень упал на снег, свершив свой боевой путь!
   Кто сможет заглянуть в душу волка? Кто скажет нам, о чем он думал?"
   Лысый был поражен, он понял, почему в его мозгу всплыли эти строки, но объяснить словами не смог бы даже себе. Строки единственной любимой его книги, прочитанной давно в детстве, так сильно запавшие в его душу. Эта была почти его маленькая тайна. Вот уже более тридцати лет он носил эту книжку всегда с собой и перечитывал, перечитывал, перечитывал. Давно знал уже в ней каждую букву и точку. Книжка представляла собой маленькую брошюрку, совсем без обложки, но аккуратно сшитую с торца черными нитками. Лысый носил ее в нагрудном внутреннем кармане аккуратно завернутой в полиэтилен.
   Может быть, глаза этого спецназовца напомнили эту историю?
   Лысый повел левой рукой и грудью ощутил контуры книги в кармане.
  
   Стекло "поплыло".
   Леха моргнул, не помогло. Окуляры бинокля стали мокрыми, глаза нестерпимо защипало. Наводчик торопливо вытянул из-под ворота конец майки, вытер бинокль, глаза и приник к окулярам. Навел резкость.
   Все было кончено.
   Серега лежал навзничь, неестественно перегнувшись через связанные руки. Боевики, Рыжий и Хитрый впереди, Лысый посреди с камерой в опущенной правой руке, остальные сзади, стояли молча.
   Толпа тихо расходилась.
  
   Вечер.
  
   Они раскачали труп и на третий счет кинули в глубокую канаву выше аула, ту самую, которую два дня назад Серега разглядывал лежа в бинокль. Отряхивая руки и оживленно переговариваясь, Рыжий с Хитрым пошли назад в аул. Метров через пятьдесят вышли на дорогу, Хитрый достал нож, увесистый тесак с вороненым покрытием. Взял его поудобнее в правую руку и два раза рассек воздух. Рустам немного покосился на Алика из-за этих манипуляций и начал всматриваться в сам нож. Хитрый заметил.
   - Во прибор, да!? Такие русскому спецназу дают!- Намахавшись, сказал с гордостью Хитрый и протянул нож напарнику.- Прикинь, мы с тобой спецназа поимели!
   Рыжий хмыкнул. Он тоже был в своем роде подонком, но не таким. У него были свои принципы, у Хитрого нет. Маму родную зарезал бы, если ему выгодно. Скотина конченая! Рыжий взял нож в руку, взвесил, покрутил несколько раз, оценивая сбалансированность, удовлетворенно выкатил нижнюю губу.
   - Связанного и избитого легко завалить. Я посмотрел бы, как ты его свежего сделаешь,- справедливо и уважительно к мертвому спецназовцу произнес Рустам, вернул нож обратно.- А вещица хороша, когда ты его успел обшмонать?
   Алик взял нож, затолкал в кожаный чехол и, высунув язык, начал запихивать его куда-то глубоко за пояс, замедлил шаг.
   Рустам, не сбавляя шага, задрал голову к небу и покрутил ею по сторонам. С севера ползли в свете уходящего слева солнца толстые, ватные, нехорошего, серого цвета тучи. Рустам втянул ноздрями воздух, свежело.
   - Дождь будет,- уверенно закончил свои наблюдения "Рыжий", обернулся.
   Хитрый плелся сзади, пыхтя над ножом, повертел головой по небу и прибавил шагу.
   Аул готовился ко сну.
  
   Ночь.
  
   А ночью пошел дождь. За полночь он разошелся и перешел в ливень. Раскаты грома и огромные трещины грозы, периодически разламывавшие небо окончательно отбили охоту у всех жителей аула даже перебегать между домами.
   Ужин у боевиков был поздний, но в самом разгаре. Настроение было хуже некуда,- поводов было более чем предостаточно. Все тупо пережевывали пищу. Из самого плохо освещенного угла торчала пара ног в берцах. Полковник не принимал участия в общем застолье, голова пухла от случившейся трехдневной головоломки. И самое интересное, непонятно было, сколько это еще продлится, хотя. Основной отряд, по подсчетам Полковника, был уже в дне пути, а это значило, что в ближайшие сутки, двое все и решится. Полковник нашел взглядом Лысого, тот лежал на диване и читал какую-то замусоленную книжку. Боевики тоже изредка посматривали в его сторону, взгляды были больше враждебные. Полковнику было уже до лампочки, точка невозврата уже пройдена, осталось закончить "партию" грамотно. Конечно, он нервничал. Всякие мысли бродили в его голове. Потеря пятерых человек уж точно не лезла ни в какие ворота. Полковник посмотрел на лежащую в углу рацию наводчика. Сучонок, сбежал прям из-под носа, два раза, гад, подумал Полковник и закрыл глаза.
  
  
   ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ.
  
   Раннее утро, восход солнца.
  
   Командир стоял на дороге перед домом и смотрел, как его бойцы медленно по одному выходили из дома и строились. Первым вышел Малой, поежился от утренней прохлады и вздрогнул, прогоняя остатки сна. Лысый посмотрел на эти движения, и самому стало прохладно. Вышли Алик с Рустамом, встали в шеренгу начатую Малым. У обоих были подняты вороты хэбэ. Рустам вообще, как только стал в импровизированный строй, сразу закрыл глаза и продолжил дремать стоя, как лошадь. Подтянулись остальные, последним вышел Полковник, довольно бодренько стал немного позади крайнего правого. Спать хотелось всем. Лысый всегда выдерживал элементы дисциплины в своем отряде, хотя часто слышал ворчание в свой адрес. Это его мало волновало, знал, что если пустить все на самотек, то через месяц отряд превратится в полууголовную банду, а потом и вообще в дикий сброд с оружием. Лысый осмотрел остатки своего отряда. Вернее остатки банды, три калеки, две чумы, эх, подумал он, морщась, вспоминая расхожее выражение. Семеро, считая его с Полковником. Разведгруппа! Слезы!
   Аул начал просыпаться, через час солнце прыснет лучами из-за горы.
   Ночью Лысый почти не спал, все думал про этого наводчика. Времени в обрез, максимум сутки остались, ну двое, это с натяжкой, если брат не застрял где-нибудь непреднамеренно. Хотя, вероятность большая, пятьсот человек провести через перевал с юга, это вам не "халам-балам". Темп движения на любом марше выдержать трудно, а в горах и подавно. Надо было ловить наводчика тогда, сейчас уже поздно причитать. Надо будет предупредить брата, чтоб менял маршрут, а то попадет под штурмовики, сам себя потом не прощу, принял хоть какое-то решение про себя Лысый и потянулся за рацией.
   "Моторола" на его плече заработала кодированным каналом,- брат вышел на связь.
   Лысый отошел в сторону, ввел код и ответил на вызов:
   - Салям аллейкум, брат!
   Полковник со своего места попытался прислушаться к разговору, далековато.
   Лысый медленно отошел в сторону, подальше от любопытных ушей.
   Полковник разочарованно сморщился,- не слышно, да и Лысый предусмотрительно перешел на чеченский.
   Хитрый как не пытался привыкнуть к утренней прохладе, не смог, продрог. Он посмотрел на стоящего справа, вторым, Рустама. Тот стоял неподвижно, руки в кармане, голова вжата в плечи, воротник поднят, глаза закрыты. Хоть бы хны, спит слон, подумал Алик и мотнул удивленно головой. Через минуту Хитрый почувствовал следствие раннего подъема,- захотелось отлить. Он замотал головой, ища нужное место. Посмотрел влево, за дом. Взгляд уперся в ту канаву, куда сбросили вчера труп спецназовца. Алик посмотрел на командира, тот ходил по полю за дорогой, разговаривал по рации и махал, жестикулируя рукой. Хитрый прислушался.
   - Да, наводчик не сможет работать,- сказал Лысый на чеченском брату.
   В ответ что-то прошипело и проскрежетало.
   - Нет, не взяли, потом расскажу,- немного раздраженно ответил командир.
   Опять выждал ответ.
   - Сказал же, расскажу при встрече!- отрезал Лысый.
   Ответ.
   Лысый заходил нервно по полю, начал тереть голову, занервничал.
   - Да, правильно, меняй маршрут!- Азартно выпалил он в рацию, видно поддерживая сказанное.
   Хитрого в конец прижало, ускоренным шагом посеменил к канаве.
   Лысый заметил движение Алика, оторвался от рации, спросил по-русски:
   - Ты куда!?
   Хитрый нетерпеливо на ходу развернулся и неприличным жестом показал, куда.
   В рации командира снова раздался скрежечущий голос с какими-то металлическими помехами в эфире.
   Лысый с минуту вслушивался, морщась от шума. Ответил сразу, на чеченском:
   - Мне координаты нового места, я успею!
   Снова раздраженно заходил вдоль дороги.
   Рустам открыл глаза, спать надоело, вытащил голову из воротника, щурясь от нарастающего утреннего света, огляделся.
   Лысый мельком глянул в сторону Хитрого, удивился.
   Тот стоял, где остановился и рукой держался за штаны ниже пояса, нервно тряс коленями. Выражение лица Хитрого было очень беспокойное.
   Командир понял, в чем дело, раздраженно разрешительно махнул Хитрому, чтобы тот шел куда шел.
   Алик развернулся и со всей прыти посеменил к яме, расстегивая на ходу ширинку.
   - Я сказал успею, давай заканчивай, засекут!- Продолжил Лысый разговор с братом.
   Алик добежал, начал дергать ширинку, в туалет хотелось жутко, аж глаза заслезились и зубы зачесались.
   Справился с ширикой, полез рукой внутрь. Поднял голову вверх, балдея. Процесс пошел.
   - Чуть не обоссался!- Сам себе посочувствовал Хитрый, разглядывая небо.
   Опустил голову, посмотрел вниз.
   - Да, давай брат! До встречи!- Лысый закончил с братом, сунул рацию в нагрудный карман, подошел к стоящим в шеренге боевикам. Предстояло довести до личного состава новые маршрут, сроки следования и точку встречи с основным отрядом.
   Справа, со стороны ямы послышался нарастающий шум и топот ног.
   Командир приподнялся на цыпочках и заглянул за спины стоявшим. Вся шеренга проследила его взгляд. Боевики одновременно с любопытными лицами обернулись.
   Хитрый бежал с выпученными глазами, застегивая на ходу ширинку. Упал. Поднялся и отчаянно призывно замахал остальным.
  
   Пятнадцать минут спустя.
  
   Все стояли у края канавы и пытались понять произошедшее.
   Трупа спецназовца не было!!!
   Лысый стоял в середине мрачнее тучи. Рустам с недовольным лицом стоял слева и его голову посетила смутная догадка, от которой его лицо стало совсем кислым.
   Алик, справа от командира, зло дергал заевшую на полдороге ширинку, мотал головой, по очереди смотря то на Лысого то себе между ног.
   Лысый наклонился к нему и, когда лица встретились, убедительно попросил:
   - Хорош, а!!?
   Хитрый бросил дурацкое занятие и опустил руки по швам.
   Лысый удовлетворенно выпрямился и озвучил опасения всех по поводу предстоящих действий.
   - Всем искать русского! Очень хочется посмотреть на этого живучего гада! Держать связь! Времени в обрез! Работаем парами!- Выдал приказ Лысый беспрекословным тоном.
   Рыжий скорчил такую недовольную рожу!
   - Бля, так и знал!- Сказал он, махнув с досадой рукой.
   - И без "бля", да!?- Заткнул Рыжего командир.
   Хитрый затолкал незаметно в полуоткрытую ширинку торчащую наружу майку, нервно глянул на Лысого.
  
   12 часов 00 минут.
  
   Труп нашли только к полудню.
   Рустам и Алик, парой прочесывали местность на юго-юго-запад от аула, южнее метров на двести того места, где спецназовец с наводчиком в первый раз вышли к аулу. Местность там резко начинала идти в гору практически перед самым лесом, и вела туда единственная полузаросшая тропинка.
   Пара боевиков сначала поднялась по открытой части тропинки, а когда местность стала более пологой вошла в лес. Алик шел первый, он и наткнулся на спецназовца. Тот лежал вдоль тропинки и как попал сюда, непонятно. Ночной ливень смыл все следы, казалось, спецназовец шел, сколько мог потом лег и уснул. Алик пхнул тело ногой. Медленно наклонился и прижал сонную артерию. Труп. Алик отдернул руку, спецназовец был не просто труп, а уже успел остыть. Ощущения не из приятных, Хитрого передернуло. Рустам все понял без слов и взялся за рацию.
   - Командир, мы нашли русского,- доложил Рыжий.
   - Это хорошо, он жив?- Лысый отозвался тут же и с нескрываемой радостью.
   Рустам немного замялся, вроде никчемный вопрос какой-то, итак все ясно.
   - Да нет, дохлый. Непонятно как он здесь вообще оказался?- Доложил он.
   Алик начал в присядку лазить около трупа. Высматривал что-то то в лице, то в руках, то форму разглядывал, руки брезгливо убрал назад, не прикасался.
   В рации Рустама зашипело, возникла возня потом тишина. Рустам опасливо оглядел подступающий вокруг лес, мотнул головой, сбрасывая наваждение. В рации раздался нетерпеливый голос командира:
   - Следы, посмотри следы?
   Рыжий посмотрел на сидящего Хитрого, взгляды встретились. Хитрый покрутил пальцем у виска.
   Рустам высказал это словами в рацию:
   - Ливень же был, какие тут следы, ничего нет!?
   Рустам посмотрел на Алика и пожал плечами.
   После небольшой паузы из рации донесся разочарованный голос командира:
   - Хорошо, возвращайтесь.
   Алик замахал Рустаму, указывая руками на труп.
   Рустам показал ему жест в ответ, что он не дурак и сам спросит.
   - Что с трупом то делать!?- озвучил по рации проблему Рыжий.
   - Что хочешь, главное чтоб на дороге не вонял, понял?- ответил безразлично Лысый, ясно было, что это его уже не волновало.
   - Понял,- кисло ответил Рустам, тихо выругался про себя, недовольно наклонился к трупу и уставился на Хитрого.
   Тот сидел и с вопросительной физиономией смотрел снизу на напарника.
   - Ты чего сидишь, команды ждешь!?- Спросил его грубо и раздраженно Рустам.
   Алик нервно дернулся.
   - А чего, делать то?- Искренне удивился он и выкатил глаза.
   Рустам взял труп за ноги и с раздражением во взгляде уставился на Алика, тем же тоном и сказал:
   Бля, бери за руки и тащи со мной! Подальше от дороги.
   Алик даже не пошевелился.
   - А зачем?- Задал он самый простой вопрос, который всегда и всех отвечающих, заданный по любому поводу ставил в тупик.
   Рустам так и замер, нагнувшись, держа труп за ноги.
   - Хитрый, бля, я вот всегда думал, ты дурак или придуряешься, а!?- Рыжий завелся.
   Алик понял это и решил сильно не провоцировать, примирительно ответил:
   - Придуряюсь!
   Рустам смотрел, как тот расплылся в улыбке, произнес, расслабившись немного:
   - Понятно, тогда тащи!
   Алик вскочил в полный рост, замахал руками.
   - Да я уже третий день эти трупы таскаю! Я тебе чего, лошадь что ли!? От работы кони дохнут, слыхал такое!?
   У Рустама затекла спина, спросил зло изподлобья:
   Попизди мне тут! Еще чего скажешь!?
   Хитрый встал в театральную позу, выдал:
   - Пусть паровоз работает, он железный! Как тебе это!?
   Рустам мрачно сказал:
   - Сейчас по роже получишь! Как тебе это!?
   Алик сразу перестал ныть и кривляться.
   - Тогда я за ноги несу!- Сказал он, подошел и занял место Рустама. Тот молча взял труп за руки.
   Тащили мертвого спецназовца недалеко, метров пятнадцать. Затащили в кусты и бросили. Бросили как попало, упал тот странно. Как ребенок лежит в утробе матери: ноги и руки слегка поджаты к телу. Хитрый знал наверняка - русский мертв, но никак не мог отделаться от мысли, что тот просто притворился и как только они уйдут, встанет, отряхнется и ... .
   Бред какой-то, мелькнуло в его голове. Рыжий молча, без эмоций развернулся и пошел к тропинке.
   Алик задержался. В животе что-то буркнуло, неприятно заурчало и предательски поползло вниз живота. Мышцы схватил спазм. А это уже не бред, грустно подумал Хитрый. Кисло сморщился и машинально взялся за живот. Вчера ночью явно было съедено что-то или просроченное из "сухпая" или из местного, малосъедобное. Живот начал мучить Хитрого с самого утра. Теперь, похоже, было пора.
  
   - Рустам!- Окрикнул Алик.
   Рыжий обернулся, остановился на полпути обратно к тропинке.
   Алик немного замялся.
   - Слушай, я сейчас обосрусь!- Выдал он новость Рустаму.
   Тот вообще не среагировал, даже лицо не изменилось, давно привык к выкрутасам Хитрого, только буркнул:
   - А я при чем? Лес большой.
   Рыжий развернулся и молча пошел дальше. Он вообще был достаточно флегматичен. А чужой живот его не интересовал точно.
   Хитрый зло посмотрел ему в спину, буркнул что-то вроде "мудило" и начал искать место.
   Рустам вышел на тропинку, суеверно обошел место, где лежал труп по краю и двинулся вниз, к аулу.
   Алику пришлось попыхтеть, ширинка как назло ни туда, ни сюда. В животе что-то накатило и пошло вниз, Хитрый панически задергал молнию. Ни в какую! Дернул зло штаны в сторону, молния соскочила.
   Рустам остановился на спуске, на выходе из леса и прикинул расстояние от ямы до себя. Метров двести, триста, где-то так, решил он про себя. Стоял минуты две и думал, как такое могло случиться, головоломка не решалась, пожал плечами и пошел вниз.
   Хитрый сидел те же две минуты без штанов и с красным и вспотевшим лицом смотрел на труп спецназовца.
   По-другому сесть он не смог. Дебильное ощущение, что русский жив и если за ним не смотреть, то спецназовец встанет и обязательно кинется со спины, не покидало Хитрого. Ветка от куста, мелькающая перед глазами и закрывающая обзор добавляла нервозности. Живот болел, его крутило. Алик чувствовал себя крайне хреново и неуютно.
   "Моторола" на плече Рустама ожила, Алик спросил:
   - А если он живой?
   Рустам оторопел, даже идти на секунду перестал.
   - Тебе чего, скучно там, что ли?!- Рявкнул он в рацию.
   Алик совсем не хотел признаваться, что ему банально страшновато и неуютно, а так хоть поболтать.
   - Да нет. Ну, это я так, просто,- виноватым голосом, понуро оправдался Хитрый.
   Рустам покачал головой и продолжил топать вниз.
   - Не засирай мне голову этим, хорошо?- Попросил он на ходу напарника.
   Самое интересное, то, что вот Рыжий думает о том же, о чем и я, крутил в голове догадку Хитрый. С минуту помолчал и решил все-таки выдать то, что напрашивалось само собой.
   - Не, ну а как он тут оказался?- Спросил Алик.
   - Не знаю!- Недовольно отрезал Рустам.
   Чего зря голову забивать, вот придет Лысый, посмотрит на этого дохлого и пусть решает, как быть, у него голова большая пусть и думает, успокаивал себя мысленно Рыжий.
   - Слушай, может его тот, второй стащил?- Раздался в рации вопрос в лоб Хитрого.
   Рыжий второй раз на секунду остановился и честно попробовал представить эту картину. Какое-то мгновение понапрягал мозги и воображение, после чего спросил, больше даже себя:
   - Лажа какоя-то, тащил и бросил что-ли? Зачем тащил тогда?
   Хотя, мелькнуло у самого в голове. Рыжий задумался.
   - Слушай, давай быстрее, догоняй, потом поговорим!- Выбрал он лучшее, по его мнению, решение и озвучил его Алику. Как раз, подумал Рустам, пока дойдем и пошевелим мозгами.
   Протопал машинально еще метров тридцать. Сообразил что что-то не так.
   Остановился.
   Алик не ответил!
   - Ты слышишь?- Спросил Рустам немного нервно.
   Тишина.
   - Чего молчишь!?
   Тишина.
   - Алик, ты слышишь, прием?
   В ответ раздался звук нажатия кнопки "приема/передачи", и снова тишина.
   Рустам стоял, тупо смотрел на рацию и с беспокойством озирался.
   - Повтори, я не слышу!?- Выпалил он в эфир, цепляясь за единственный услышанный звук.
   Снова на том конце щелчок, сработала кнопка. Такое бывает с рациями, успокаивал себя Рустам, мысленно ища происходящему естественное и приемлемое объяснение. Получилось плохо, Рустам выругался.
   - Алик, у тебя все в порядке? Я тебя не слышу. Если "да", - нажми кнопку один раз. Если "нет", - два раза, прием?- Нервно предложил Рустам, бросил кнопку и стал напряженно вслушиваться.
   Тишина.
   Пауза.
   Рыжий напрягся.
   Два нажатия.
   Рустам нервно задергался и осмотрелся, результат был, но худший из двух возможных.
   - Тебе помощь нужна? Да, нет? Прием?- Продолжил он.
   Пауза.
   Одно нажатие.
   Нервы были на пределе, бездействие угнетало.
   - Сейчас приду!- Отрезал Рустам, выругался про себя, развернулся и обеспокоено и недовольно пошел в гору.
   Автомат снять с предохранителя и дослать патрон в таких ситуациях не лишнее. Это Рустам знал точно, мало ли что.
   Поднимался медленно, постоянно озираясь и предчувствуя нехорошее. Место, где лежал труп, снова обошел по краю, еле сдержался, чтоб суеверно не плюнуть туда.
   Туда тащили, напомнил он мысленно себе, смотря на примятую вглубь леса траву. Руки неприятно вспотели, идти последние пятнадцать метров через кусты не хотелось. Рустам скосил взгляд влево на рацию, молчит. Нервно осмотрелся в последний раз, выдохнул и маленькими шагами свернул с тропинки влево. Шел медленно, крался тихо, напряженно всматривался через зелень леса вперед, стараясь увидеть как можно раньше, что же его там ждет впереди.
   Если все нормально, рожу разобью, зло подумал он про Хитрого, вспомнил придурковато-лукавый взгляд того, еще больше разозлился. Автомат держал впереди, в одной руке, ремнем туго притянул локоть к прикладу, - так легче. Другой, левой рукой потянулся к "Мотороле" на плече. Замешкался, подумал, странно, что осталось всего ничего идти, можно так докричаться, а тянется за рацией. Крикнуть не решился.
   - Алик, я иду. Ты там же, на месте?- Практически шепотом спросил он в рацию.
   Остановился, правая рука начала мелко трястись, мышцы устали от веса автомата.
   Пауза.
   Одно нажатие.
   Рустам вздрогнул, показалось, что щелчок в рации слышал весь лес.
   - Я иду,- прошептал он в рацию, подбадривая скорее себя.
   Рустам отпустил рацию и потянул левой рукой из набедренного чехла приличный тесак. Медленно ползя в ножнах, тесак издавал неприятный звук, но не мешал Рыжему вслушиваться, что там впереди. Боевик вошел в лес.
   Большая ветка кустарника отделяла Рустама от места, где он оставил Хитрого справлять нужду "по-большому". Он нащупал указательным пальцем курок автомата, медленно вытянул руку с тесаком вперед и отодвинул ветку.
   Хитрый лежал на животе со спущенными до колен штанами, в куче собственного говна, с неподвижным стеклянным взглядом и разбитой вдрызг головой. Кровь из раны быстро пропитывала землю. Мертв конечно.
   Трупа русского не было!
   Рустам остолбенел.
   Тихий холодок пошел по позвоночнику вниз. Ноги стали ватными и холодными, кровь в секунду ушла из них. Страх медленно заползал в тело и мозг.
   Рустам затылком почувствовал, - на него смотрят.
   Рация на его плече ожила и выдала одно нажатие.
   Этого было достаточно.
   Рустам развернулся и рванул назад.
   Сильный удар в живот остановил его. Рустам почувствовал, как сталь вошла в него и уперлась в позвоночник.
   Как холодно, подумал он и посмотрел вниз. Нож узнал сразу, нож спецназовца, тот самый которым Хитрый хвалился вчера. Машинально поднял голову и посмотрел, кто же так с ним обошелся.
   Наводчик стоял и внимательно смотрел Рустаму в лицо.
   Время остановилось, Рустам увидел перед собой усталое лицо с трехдневной щетиной и красными от бессонницы глазами.
   Капитан увидел, как на правом виске боевика вздулась вена, стало заметно, как пульс работает рывками.
   Интересно ему больно или сильно больно, и какое лицо удивленное, мелькнуло в голове наводчика.
   Рука с кинжалом резко дернулась вверх, распарывая живот выше и не оставляя Рустаму никакой надежды на жизнь. Руки его опустились, тесак и автомат выпали на землю. По телу пробежала судорога от нестерпимой боли и вырвалась наружу через его глаза. Капитан внимательно вглядывался в них и запоминал все, что увидел: недоумение, страх, боль, мольба и смирение по очереди медленно сменяли друг друга в них. Вдруг случился момент, который капитан потом часто крутил в голове: глубина и влажность глаз стали уменьшаться и уходить стремительно вглубь. Капитан понял, что видит уходящую жизнь. Через секунду глаза Рустама застыли, и огонь в них погас. Он умер еще стоя.
   Наводчик выдернул кинжал. Тело Рыжего обмякло и упало.
  
   Полчаса до захода солнца.
  
   Только к вечеру оставшиеся от разведгруппы боевики нашли тела Рыжего и Хитрого. Немая сцена продолжалась уже несколько минут,- все пятеро стояли полукругом и смотрели на трупы. Полковник отделился от группы, сделал пару шагов вперед и сел на корточки между лежащими телами. Из-за сумерек и вязаной маски лица его не было видно, только прорези глаз, рта и носа белели в гаснущем свете дня.
   Наводчик здесь, наводчик здесь, единственная мысль пульсировала в голове Полковника. Глаза азартно блестели, но этого никто не видел. В душе Полковник радовался и веселился, этими неожиданными двумя трупами наводчик значительно облегчал задачу ему. Полковника сильно волновал один очень важный момент, от которого зависят практически все дальнейшие события. Наводчик преднамеренно и спланировано сделал два трупа из Рустама и Алика или все-таки больше случайность? Глаза Полковника шарили по земле и телам в поисках ответа. Он силился представить картину произошедшего. Все нервничали. Лысый грыз антенну "Моторолы". Остальные тоже чувствовали себя неуютно, озираясь на окружающие заросли.
   Лампочка закрытого канала связи замигала, сработал зуммер. Лысый перестал грызть антенну и уставился на лампочку. Через пару секунд взгляд принял осмысленное выражение,- дошло! Перевел взгляд на Малого, тот давно уже и внимательно смотрел на своего командира. Их взгляды пересеклись. Лысый слегка кивнул и пошел в сторону, меняя канал связи. Малой все понял.
   Оба автомата, запасные магазины Хитрого, саперная лопатка, вся разгрузка Рустама, обе "Моторолы", - пропажа, которая бросилась Полковнику в глаза сразу. Остальное придется шмонать, решил он и собрался приступать к делу, темнело быстро.
   Ноги затекли. Полковник встал, в левом колене хрустнуло, кровь побежала вниз.
   - Полковник!- Раздался голос Лысого откуда-то издалека.
   Полковник обернулся и увидел, что Лысый в какой-то момент вышел из леса и стоял на тропинке.
   Полковник развернулся, кивнул и молча пошел, продираясь через зеленку к Лысому.
   Командир боевиков нервно прохаживался по тропинке, дождался Полковника, взял под руку и поволок дальше выше по тропинке.
   Прошли метров двадцать, прежде чем Лысый заговорил, заговорил зло и раздраженно.
   - Плохие новости, Полковник!- Выдал с ходу Лысый, отпустил руку Полковника и отошел в сторону.- Мой брат будет здесь завтра к обеду. Спрашивает, что с наводчиком?
   Полковник понимающе качнул головой.
   Лысый заходил поперек тропинки, как маятник.
   Че башкой мотаешь?- Спросил он на ходу.- Мне отвечать за это! А отвечать чего!?
   Лысый раздраженно махнул в сторону свежих трупов, остановился, кусая губы. Начал правой рукой водить по голове. Полковник обернулся в сторону остальных боевиков. Их не было видно, стояли похоже на месте. Посмотрел в глаза Лысому.
   - Думаешь его рук дело?- Спокойно задал Полковник вопрос, ответ на который понимали уже все.
   Лысый сорвался:
   Бля, да, а кому еще здесь быть? Мы в горах, это тебе не Красная площадь! Ты че думаешь, тут по лесу шатается рота неучтенных "федералов"!? Или это дохлый русский их порешил!?
   Полковник "подлил масла в огонь":
   - А трупа то нет!
   Лысый посмотрел на Полковника как на дурака.
   - Да уж понятно!- Развел руками Лысый.- Ушел! Обиделся!
   Полковник разумно решил помолчать немного, пусть остынет.
   - Рустам же говорил что этот труп!? Не сам же он ушел, в самом деле!?- Задал вопрос вслух Лысый, сам же и ответил.- Сраный наводчик, кишки вырву!
   - Ты же говорил что "крокодил" его забрал?- Увел разговор Полковник немного в другую сторону.
   Лысый резко остановился, что-то в голове заработало, начал обдумывать вопрос. Понял, что этот безобидный вопрос на самом деле и есть ответ. Типа, сам ты и облажался тогда, наводчик не улетел, ты не проверил, а надо было брать его.
   - Да там столько пыли было, может и забрал!- Начал оправдываться Лысый, не понравилось что оправдывается, сильнее завелся.- Может и не забрал!
   Полковник слегка передразнил:
   - Может забрал, а может и не забрал. Никто, значит, не видел!? Не разведгруппа, а сборная Гондураса по футболу у тебя в подчинении!
   Лысый зло глянул на Полковника, слова явно задели.
   - Да ладно, не буксуй, пошутил я!- Полковник отыграл назад.
   Оба на минуту замолчали.
   Лысый бросил незаметный взгляд через плечо Полковника в сторону оставленных боевиков, вдоль тропинки. Полковник стоял спиной к той стороне, Лысому же, напротив, легко было видно, что там происходит.
   Крайние у тропинки кусты тихо зашевелились, и в них блеснуло стекло оптики.
   Лысый сошел немного влево с тропинки, встал в полоборота к Полковнику.
   Малой поймал затылок Полковника в оптику прицела. Получилось непривычно, прицел так сильно скрал расстояние, что создалось ощущение приставленного в упор к затылку дула. Медленно перевел прицел на правую руку Лысого. Сигнала не было, он оставался прежним, - правая рука в кармане.
   Полковник посмотрел на Лысого, перевел взгляд в сторону, ждал, когда тот остынет. Дождаться не получилось, надоело, решил закончить никчемный разговор.
   - Ну, че, все?- Спросил он и решил идти осматривать трупы, темнело.
   Лысый удержал Полковника рукой за плечо.
   - Ты мне что говорил!?- Начал он.
   Полковник задержался, посмотрел вопросительно.
   - Плевое дело, так!?- Продолжил Лысый.
   - Ну!?- Полковник, соглашаясь, кивнул, пока плохо представляя, к чему это, все еще до операции "жевано-пережевано".
   - Наводчик будет из старых, твоего выпуска. Ты все про него знаешь, так!? Привычки, почерк работы, куда пойдет, как пойдет, что будет делать, как будет делать!? Так!?- Лысый сделал паузу с вопросительным выражением лица.
   Полковник медленно, обдумав, утвердительно кивнул.
   - Я только из-за этого согласился тебе за него половину денег отдать!- Взвился Лысый от видимого спокойствия Полковника.
   - Не, а ты че хотел, чтоб я тебе его даром сдал, что ли!?- Удивился тот.
   Лысый мгновение молча буравил взглядом Полковника.
   Ну, наверное, и все, подумал Лысый про себя, наводчик объявился раз, объявится и два, с ним мы и сами справимся, до подхода батальона, а ты, ты то зачем?
   Немного смущало этого старого боевика, что Полковник никак не реагировал на сгущавшиеся над его головой тучи. Лысый вгляделся лучше, пытался проникнуть за маску, удивился, ему показалось, что Полковник в душе смеется над ним, глаза его определенно ухмылялись.
   Лысый потянул правую руку в карман.
   Малой дышал медленно и спокойно, следил через прицел за ней.
   Все просто, очень просто, как всегда, разговаривал мысленно Малой с собой.
   - Ты же хочешь увидеть брата?- Неожиданно и спокойно выдал Полковник.
   Как только сунет руку в карман, спокойно выдыхаешь и плавно жмешь курок, продолжал Малой мысленную накачку.
   Лысый озадачился прозвучавшим вопросом, погладил правой рукой череп.
   - Че за...?- Прошипел Малой, заткнулся, понял, что сказал вслух.
   - Я по-любому его увижу, этот обосравшийся от страха ТВОЙ наводчик мне не помеха!- Выдал Лысый.
   - Ну, он не мой, и там лежат те, кого он со страху уделал!- Съязвил Полковник.- Но, это не главное условие сохранности ТВОЕГО батальона!
   Лысый чуть не позеленел от злости, но сдержался, только кивнул Полковнику нетерпеливо, выкладывай, мол, условие.
   Полковник не стал выпендриваться и тянуть, выложил как есть.
   - Батальон твой ведут еще с перехода из Грузии, нужные службы в курсе,- Полковник смотрел, как Лысый переваривает услышанное.
   Лысый напряг все мозги, это было заметно даже так. С минуту стоял молча, бегал бесцельно глазами, морщил лоб и тер свой гладкий череп, потом расплылся в улыбке.
   - А знаешь, сколько мертвый наводчик стоит!?- Спросил с деланным дружелюбием он, как будто никакого только что разговора и не было.- А живой!?
   Полковник, все правильно понял, ухмыльнулся и сделал рукой воздухе жест очень похожий на "приблизительно". Лысый передразнил жест Полковника.
   - Ни хрена ты не знаешь!- Ласково и по-дружески продолжил Лысый. Малому надоело водить винтовкой за рукой Лысого. Он отнял прицел от глаз и недовольно уставился на командира, - плечи затекли, да и "комедия" явно затянулась!
   Лысый устал,- замолчал. Похоже "комедия" и ему надоела. Малой с облегчением медленно поднял СВД, правая рука Лысого попозла наконец-то в карман.
   Малой поднял прицел выше, к затылку Полковника, снова на руку Лысого, ждал.
   Полковник посмотрел на Лысого, тот смотрел на него и улыбался.
   - Меняю свою жизнь на жизнь твоего брата!- Очень спокойно, не отводя глаз, "припечатал" Полковник и, тоном, дающим надежду, добавил.- Думаю не все потеряно, есть способ, я его знаю.
   Рука Лысого застряла на полпути. Малой заметил и оставил свой взгляд на правой руке командира. Полковник что-то сказал Лысому. Что именно, Малой не слышал, но рука Лысого вернулась на исходную. Мало того, Лысый скрестил обе руки сзади за спиной и явно не собирался никакую из них пихать в карман.
   Второй раз все сорвалось!
   Малой опустил СВД, зло плюнул и еще хуже выругался.
   Полковник развернулся и пошел назад по тропинке к остальным.
   Ветка куста впереди медленно качалась, Полковник шел и смотрел на нее серьезным сосредоточенным взглядом, улыбка улетучилась со рта. Лысый поплелся сзади, начав отчаянно жестикулировать.
   Трое боевиков стояли там, где их и оставили оба ушедшие. Они одновременно обернулись на звук шагов и услышали обрывок фразы командира:
   - ... взялся на мою голову!? Живучий гад, а!?
   Подойдя ближе, Лысый с виноватым выражение лица, коряво наиграно, сказал Малому:
   - Не, это нормально, кинул автомат, попал Муссе в голову,- убил насмерть. Снайпер а не наводчик, а!? А если он в следующий раз ботинками начнет кидаться!? Перебъет же всех нас!
   Малой брезгливо отвернулся.
   - У него только два ботинка,- полушутя поддержал Полковник.
   - То есть шанс у нас есть!?- Продолжил Лысый.
   Полковник устало подошел ближе к трупам, осмотрелся.
   - Скоро солнце сядет, до аула далековато,- начал он, обращаясь ко всем, переходя на реальность и спокойно констатируя факты.- С двумя трупами дойдем не скоро. Пока их дотащим, похороним, то да се.
   Лысый перестал скалиться, ненужное веселье пропало.
   - А после ужина посмотрим карту, и я тебе покажу, где он будет завтра утром, лады!?- Закончил Полковник, смотря на Лысого.
   - Ну, давай, посмотрим,- буркнул кисло тот со смутной догадкой в душе, что Полковник ведет свою игру, и она расходится с его собственной.
   Полковник повернулся и сказал, улыбаясь, в глаза Малому:
   - Кстати, мы лишились похоронной команды. Кому-то сегодня много копать!
   Он повернулся и пошел через кусты к тропинке.
  
   Ночь.
  
   Леха нес тело Сереги без отдыха.
   Когда уставал в конец, злился на себя за немощность, силы снова появлялись. Так и дотянул на плече и на собственной злости тело к высоте 2024,80.
   Положил осторожно около того самого окопа и сам сел рядом устало. Ночь была тихая и лунная. Большой белый диск луны так близко придвинулся к Земле, что, казалось, не удержит на небе своей тяжести и упадет вниз.
   Леха поднял голову и сидел так в тишине с полчаса, смотря на ночное светило.
  
   Малой посмотрел на разметку первой могилы, потом на стоящих позади двух боевиков, размахнулся и воткнул кирку в землю. Тела Алика и Рустама лежали рядом, на них он смотреть не стал. Не успели похоронить до захода солнца. Дурной знак, подумал Малой и выдернул кирку из земли. Грунт был очень тонкий, пару сантиметров и сразу земля с камнями. Малой зло всадил кирку второй раз в камень.
  
   Леха полез в окоп, наклонился и дернул тот злополучный камень. Мертво сидел. Леха отстегнул лопатку от пояса и принялся зло долбить по краям камня. Поддел его снизу, камень сдвинулся. Леха взял руками его снизу и одним рывком вывернул и выкинул на бруствер.
  
   Малой устало бросил кирку на дно начатого окопа. Следующий боевик подождал, пока тот отдышался и вылез, шагнул в окоп, взял кирку, покрутил ее в руках и принялся за работу. Малой отошел в сторону, сел на землю по-турецки скрестив под собою ноги. Второй боевик подошел и сел рядом. Малой огляделся, в ауле стояла звенящая ночная тишина, только звук кирки разлетался по округе и тонул в совершенно черном ночном лесу. Толстая круглая луна повисла над горами сзади и щедро освещала всю поляну вокруг аула. Как только боевик высоко замахивался киркой для очередного удара в землю, его тень, четкая длинная и черная, замахивалась еще выше и дальше на земле и также стремительно вбивала кирку в землю.
  
   Леха взял тело Сереги сзади под мышки и сполз с ним в окоп. Вылез, выдернул из бруствера лопатку и принялся ей толкать землю вниз.
  
   Первый боевик последние пару раз выгреб лопатой со дна могилы землю и вылез, воткнул лопату в свежий отвал земли, закончил. Малой ткнул второго в бок локтем, оба встали, взяли тело Рустама и положили в могилу. Малой нес за плечи, спиной, пришлось самому залезть вниз. Оттуда пахнуло запахом свежей земли и прохладой. Малой наклонился, уложил тело и побыстрее вылез обратно, внизу было совсем холодно. Его помощник выдернул лопату из бруствера и начал засыпать. Малой глянул на боевика с киркой, тот стоял у разметки второй могилы. Боевик посмотрел на Малого тоже, выдохнул и начал долбить землю.
  
   Леха аккуратно выровнял насыпь могилы Сереги, провел машинально руками сверху, выкинул попавшиеся большие камни прочь. Тот плоский камень лежал рядом, Серега встал, взял его и плашмя с силой бросил поверх могилы. Камень глухо упал на свежую землю, та слегка просела под тяжестью.
  
   Боевик продолжал долбить землю наполовину выкопанной второй могилы, ударил, выдернул кирку и вылез наверх. Малой с лопатой слез в могилу и начал выкидывать землю направо, мельком глянул на насыпанный холм первой и продолжил копать быстрее.
  
   - Серый! Я крест не поставлю, ты извини, сам понимаешь,- негромко начал Леха. Наводчик сидел спиной к могиле Сереги и крутил в руках саперную лопатку.
   - Давно, в школе еще, я первый раз попробовал водку, вечером дело было, темно, напился конечно, еле идти мог, язык вообще не ворочался,- Леха обернулся на могилу, как будто хотел удостовериться что его слушают, неловко развернулся обратно, продолжил.- Шли мы с другом и тут какие-то пацаны наскочили на нас и бить начали, свалили и ногами по лицу поехали, я только и смог, что руками лицо закрыть, лежал и бормотал "не бей, не бей...". Капитан замолчал на секунду, как в горле что-то застряло, муторно на душе встало, справился.
   - Нос сломали мне, ну и синий весь был. Мне сказали, потом и показали, кто это был, он подошел ко мне и спросил, типа, "какие проблемы, предъявить мне хочешь"? А я... ,- Леха замолчал, отбросил лопатку в сторону.- В общем, струсил я!
   Леха поднял голову и посмотрел на луну, на глазах блестели слезы.
   - Я не такой, Серый, на самом деле,- выдохнул Леха и зло встал в полный рост, повернулся лицом к могиле Сереги.- У меня есть, что предъявить этим!
   Наводчик развернулся и исчез в ночном кустарнике.
  
   Малой со своими двумя помощниками устало шли по дороге вверх, к своему дому. Малой нес на плече кирку, те лопаты. Малой обернулся на ходу и посмотрел на две свежие насыпи на поляне на могилах Рустама и Алика.
   Полная луна светила ярко в эту ночь и ночные облака ей так ни разу и не помешали.
  
  
   ДЕНЬ ПЯТЫЙ.
  
   Полчаса до восхода солнца.
  
   Прохладно.
   Солнце вот-вот встанет, хотя из-за гор покажется не скоро, немного позже.
  
   Расчет был не сложным, накануне, ночью прикинули маршрут движения батальона, возможный район нахождения наводчика, для работы по батальону, его и решили прочесать с утра пораньше.
   Никто, похоже, не выспался, подумал Лысый, вспоминая прошедшую ночь. Малой во сне ругался матом, нервы на пределе. Еще один кашлял и ворочался всю ночь. Лысый и сам плохо спал, просыпался часто, ворочался постоянно. Когда переворачивался с боку на бок, окидывал комнату полусонным взглядом, присматривал за Полковником. Вот интересно, не спит что ли, думал в такие моменты Лысый, замечая каждый раз, что Полковник сидит в углу с открытыми глазами в одной позе. Лунный свет пробивался в комнату сквозь неплотно висящие покрывала и отражался блеском в глазах Полковника, он в эту ночь вообще не спал.
  
   Лысый стоял и снова смотрел на могилы своих мертвых боевиков. Две свежие, Рустама и Алика, резали глаза и грызли совестью внутри.
   Пять плюс два, невеселая арифметика, крутилось в его голове.
   Остальные стояли сзади, молча ждали начала облавы.
   Командир развернулся к ним, оглядел устало остатки своей группы.
   Двое стояли понуро.
   Все! Спеклись! Азарт кончился, денег уже не надо, хрен заставишь ловить этого наводчика, сделал в голове вывод об этих Лысый.
   Малой не смотря на ночной мат, выглядел довольно бодро, таращился на командира шальными глазами.
   Этому лишь бы пострелять, дурак дураком, эх... , все, что выдал мозг Лысого, глядя на пацана.
   Полковник стоял немного позади этих троих, без видимых признаков бессонной ночи.
   Валить тебя надо, дружище; поймаю наводчика и привет; не узнает Родина подвиг героя; решил про себя Лысый, смотря последним на Полковника. Тот даже не моргнул, спокойно выдержал взгляд.
   Лысый сделал шаг вперед.
   - Надеюсь никому объяснять не надо, что те, кто лежат у меня за спиной, в земле не рассчитывали на такой расклад. Но, скажу вам, они точно за то чтоб мы поймали этого козла. Мой брата будет здесь к обеду, надо управиться за это время. Вопросы?- Он выжидательно смотрел на троих боевиков.
   - Командир, может ну его!?- Вяло начал один из боевиков, потом немного расхрабрился и закончил с вызовом, развернувшись и глядя в глаза Полковнику.- Ну, наводчика? Да положить на него! Пусть бегает, мы его в следующий раз выстегнем! А, Полковник!?
   Полковник пропустил мимо ушей, время поджимало, не выдержал.
   - Если ты обратил внимание, дружище, этот наводчик забрал у Рыжего с Хитрым обе разгрузки, оружие, боезапас и обе рации. Это значит, что он не собирается останавливаться и, обязательно даст наводку на идущий сюда батальон!- Немного с нажимом выдал Полковник и, кивнув, отослал возможные возражения боевика к Лысому.- Человек пятьсот, если я не ошибаюсь!?
   Лысый не ожидал такого перевода, растерянно, утвердительно замотал головой.
   Боевик повернулся обратно, как и положено, попер с вопросом на командира:
   - Да как он даст наводку, маршрут уже поменяли?
   Полковник, с видом человека уставшим объяснять прописные истины насел на этого боевика заново.
   - Слишком поздно, да это ничего и не меняет. Из-за местности тут ничего сильно не изменишь,- квадрат тот же,- нагрузил он быстро мозги боевика кучей информации.- И плохо то, что он тоже это знает!
   Боевик усох сразу же, анализировал такие слова он бы долго, поэтому предпочел заткнуться.
   Малой всю дорогу, пока шла эта перебранка, стоял в полоборота между Лысым и Полковником, мотал головой туда сюда.
   - Может я тупой, Полковник, но, по-моему, этот наводчик ничего не сможет сделать!?- Сказал малой с сарказмом и кривой ухмылкой.
   Полковник пристально посмотрел на Малого, тот не сплоховал, выдержал взгляд и свой не отвел, смотрел наглыми глазами с вызовом.
   Да, дружище, ты мне тоже не нравишься, мысленно отвел душу Полковник. Он понимал, что проблему под общим названием "Не пойманный наводчик, не полученные деньги, семь трупов, четверо оставшихся очень злых и явно не любящих его боевиков" придется решать. И методы, скорее всего, будут очень недетские, без новых трупов никак. Это понимание освободило его от необходимости лояльности и молчания. Решил сказать что думал, вдруг станет легче.
   Полковник немного наклонился к Малому и отчетливо произнес каждую букву фразы в его наглую физиономию:
   - Да, Малой, ты тупой! Это факт!
   Малой дернулся на Полковника, Лысый успел сзади за шиворот схватить его и осадить. Малой дернулся было еще раз, Лысый взял его за шею и тряхнул раз, тот успокоился.
   Полковник спокойно смотрел за произошедшим, краем глаза обратил внимание, что остальные двое боевиков стояли спокойно, только разошлись немного в стороны, пропуская движение командира. Хотя, глаза их светились живо и одобрительно в пользу Малого. Полковник медленно поджал кисть левой руки, рукоятка ножа, лежащего в рукаве, уперлась в ладонь.
   Шаг вправо, за спину Малого, нож в правую руку, левой Малого за плечо разворачиваю и в спину под левую лопатку ему, толкаю Малого на Лысого и этого бойца слева, начал обдумывать худший вариант Полковник. Правого в полразворота по шее полосну выкинув руку, потом... могу не успеть... за спину надо Лысому в два шага и нож на втором шаге в бок ему под ребра, а последний.... Полковник понял, что с последним как раз и не успевает. Он представил, как тот успевает отскочить назад от падающего на него с Лысым тела Малого и выпускает Полковнику в грудь полрожка из автомата. Мда, грустно, решил Полковник и отогнал от себя такой вариант подальше.
   - Чуть позже, дружище, чуть позже!- Произнес Полковник в слух как можно спокойнее и, разряжая обстановку, сказал всем.- Я гарантирую, что наводчик, попробует визуально обнаружить идущий сюда батальон!
   Лысый отпихнул Малого вбок левой рукой, но тот, немного отбежав задом, все равно приблизился.
   - Ну, а не найдет? Тогда что?- Спросил Лысый Полковника, заняв место Малого.
   - Объявит "свободную охоту"!- Почти буднично и с деланным равнодушием выдал Полковник.- Я бы так сделал!
   - Это как!?- Спросил боевик слева.
   - Когда наводчик не может точно навести "воздух" на цель, по разным причинам, он называет квадрат и объявляет "свободную охоту". Это означает, что цель в квадрате, но точное местоположение определить не возможно. Значит, авиации надо работать по всему квадрату, все что движется - цель. Поверь мне, дружище, работают они качественно и средств не жалеют!- Медленно начал разжевывать обычные методы боевых операций Полковник, кивнул в сторону Лысого и добавил простой впечатляющий пример.- Поэтому, если не хочешь, чтоб сегодня пятьсот человек вместе с его братом превратились в один большой паштет, советую тебе и всем начать шевелить мозгами и ногами! Время идет!
   Полковник устало еще раз окинул всех взглядом. Похоже, все идет как надо, боевики явно стушевались, даже их командир неуверенно блуждал взглядом. Полковник любил чужую неуверенность, она порождала нервозность, та - страх, а страх - начало поражения. У Полковника не было желания остаться здесь гнить в лесу, поэтому перехваченная инициатива - уже что-то!
   Лысый перестал кивать головой, соглашаясь с доводами Полковника и, собрался с мыслями.
   - Будем прочесывать восточный склон. Дистанция тридцать метров, но не дальше прямой видимости. Рациями не пользоваться - сохранять тишину в эфире! Я пойду крайним слева, Малой - крайний справа, Полковник - в центре. Брать живым, стрелять по конечностям! Вопросы!?- Выдал порядок дальнейших действий Лысый, посмотрел на Полковника, тот не возражал, глянул вправо, оба согласно кивнули.
   Вопросов не было.
   Лысый перевел взгляд влево на Малого и встретился с ним глазами. Малой все понял без слов и сунул ствол пистолета под правую почку Полковнику.
   - Тебе придется сдать оружие, так нам всем будет удобнее,- уверенно произнес Лысый.- Аслан, забери!
   Один из двух боевиков, подошел ближе и вопросительно протянул руку Полковнику.
   Хоть имя узнал, почему-то подумал Полковник. Только сейчас он сообразил, что за эти дни узнал имена только Рустама и Алика, еще пару имен слышал, но чьи они так и не узнал. Лысого он знал давно, имя тоже, это само собой понятно, а имен Малого и третьего боевика так и не знает до сих пор.
   Полковник снял с правого плеча и отдал Аслану АКМ, когда отдавал, немного задержал руку на полпути, заметил, как все напряглись. Аслан выдернул правой рукой "Стечкина" из кармана разгрузки Полковника.
   - Проверь!- Кивнул Лысый третьему боевику. Тот начал шмонать Полковника, достал запасные обоймы к АКМ, пистолету, нож из разгрузки снизу выдернул. Все отдал Аслану.
   Лысый заметил, когда Аслан возился с разгрузкой Полковника, блеснула у того на шее цепь, заинтересовался.
   - Покажи!- Указал глазами Лысый Полковнику на цепь и предупредил.- Только медленно!
   Полковник полез пальцами за ворот и вытащил цепь поверх одежды.
   - Это зачем?- Спросил Малой через плечо, увидев на цепи обыкновенную гильзу от АКМ калибра 7,62мм.
   Лысый сразу переменился в лице, впился глазами в гильзу.
   - Это она?- С нескрываемым любопытством и появившимся уважением спросил он Полковника.
   Полковник просто кивнул.
   - Да, че за гильза то!?- Малой не унимался.
   Лысый посмотрел изучающе в глаза Полковнику и снова уставился на гильзу.
   - У меня такая же,- ностальгически произнес Лысый.
   Все поняли, что сказано было только для Полковника и только.
   Полковник кивнул.
   - Пятьдесят шестая Отдельная Десантно-Штурмовая бригада, второй батальон, с восемьдесят третьего по восемьдесят четвертый год,- продолжил Лысый.
   - Шестьсот восемьдесят второй Мотострелковый полк, первый батальон, с восемьдесят четвертого по восемьдесят пятый год,- откровенно ответил Полковник.
   Лысый еще сильнее изменился в лице, и у него в глазах мелькнула догадка.
   - Тот самый!?- Лысый буравил взглядом Полковника.
   Полковник кивнул.
   - Сколько же вас осталось тогда?- Уважительно спросил Лысый.
   - Со мной вышло четырнадцать человек, остальных выводили по другому берегу ущелья,- ответил Полковник.
   - Ты в том весеннем призыве был?- Продолжил Лысый.
   - Да, в марте полк только ввели в Панджшер и тридцатого апреля этот бой, первый мой бой,- произнес Полковник и вспомнил армаду "крокодилов" и "восьмерок", вертолетов, всего около пятидесяти штук. Для вывода полка командование организовало подкрепление с воздуха. Вертолеты прилетели и закрыли своим количеством тогда все небо. Спасибо вертолетчикам, не вышел бы тогда, первый бой стал бы последним, грустно вспомнил Полковник Афганистан своей молодости.
   - У нас у всех был первый бой когда-то, будет и последний!- Выбил Лысый Полковника из прошлого.
   - Я больше не хочу об этом говорить!- Отрезал Полковник, спрятал гильзу обратно.
   Лысый несколько секунд смотрел пристально, потом крутанул головой, как сбрасывая наваждение.
   - Иди первым,- закончил он и кивнул Полковнику за спину на дорогу.
   Полковник развернулся и пошел вверх, в сторону леса за южной оконечностью аула.
   Малой, как дурак остался стоять с торчащим в левой руке пистолетом, понял это, убрал.
   Следом пошел боевик, ни имени, ни прозвища которого так и не знал до сих пор Полковник. Этот держал Полковника на прицеле, автомат висел на плече у пояса.
   Малой, включившись, пошел третьим.
   Аслан, с удвоившимся весом оружия на нем, четвертым.
   Лысый задумчиво смотрел в спину Полковника, обдумывая новый факт из его биографии, поправил висящую за спиной видеокамеру и замкнул колонну.
   Все двинулись в лес.
   - А если живым не получится взять этого, наводчика?- Малой нарушил тишину уже, когда крайний дом аула остался позади.- А, командир!?
   - Да и хрен с ним!- Услышали все ответ Лысого сзади.
   Малой заткнулся, до леса шли молча.
  
   Полчаса после восхода солнца.
  
   Остатки разведгруппы распределились по склону и принялись "утюжить" лес. Вчера вечером Полковник указал именно этот район, как вероятный для выхода в эфир наводчика. Для обнаружения приближающегося отряда это место хорошо подходило, вся низина просматривалась далеко вперед. В любом случае, Полковнику необходимо было выиграть время.
   Он периодически посматривал на оба фланга этой живой цепи,- вывод сделал неутешительный. За ним явно присматривали, Аслан слева и, другой - справа. Полковник обладал от природы хорошей интуицией, решил положиться на нее и в этот раз. Она подсказывала, что момент для его активных действий еще не наступил. Приходилось участвовать в этом аттракционе под названием "Мы учимся ловить опытного авианаводчика" и делать серьезный вид.
   Лысый, верхний в цепи, поглядывал периодически в сторону Полковника, когда позволяла растительность. Полковник не подавал никаких признаков неудобства свом положением, шел спокойно через зеленку в общей цепи. Лысый выждал момент, когда Аслан повернет голову к нему, и показал рукой, чтоб тот присматривал лучше за Полковником. Аслан раздраженно кивнул, не маленький же.
   Малой шел ниже всех на склоне, ростом он не отличался, и в таких зарослях часто пропадал из вида. Уже минут двадцать как начали прочесывать, а конца и края не видно, успеть бы до обеда, а лучше, чтоб командиру раньше надоело, думал он, обходя большой куст снизу. Боевик, шедший выше в цепи, увидел это, притормозил и начал ждать, когда Малой появится снова. Тот вылез из-за куста, раздраженно отпихивая ветку, и посмотрел вверх по цепи. Боевик, дождавшись Малого, начал крутить пальцем у виска и показывать жестами Малому, что обходить куст надо было сверху, с просматриваемой стороны. Малой жестом послал его.
   Минут пять шли молча.
   Малой привлек внимание своего соседа слева, тот притормозил. Пацан показал жестом, что ему охота в туалет по-маленькому. Боевик понял, замедлил движение и махнул Полковнику, чтоб тот сделал тоже самое; посмотрел снова в сторону Малого, тот уже испарился за ближайшим деревом, обросшим густо кустарником. Удивлению боевика не было предела, когда он вновь глянул на Полковника, тот шел дальше, как будто ничего не видел. Цепь разорвалась и трое, держащие ее, удалялись!
   Полковник увидел в этой несогласованности призрак шанса. Слева Аслан незаметно уходил вперед, расстояние между ними увеличивалось. Полковник заметил как боевик справа, потеряв из виду Малого, повернул недовольное лицо в его сторону и стал быстро приближаться. Аслан уходил все дальше, вот-вот они перестанут видеть друг друга. Шанс! Полковник незаметно потянул нож из рукава и двинулся в сторону приближающегося боевика.
   Один удар в шею и в заросли. Этот орать не сможет, пока спохватятся и найдут - подохнет! Хотя, ножом в шею,- без вариантов, труп! Один к трем - хороший шанс, мысли в голове Полковника сменяли одна другую.
   - Ты что творишь, сука!- Зашипел в лицо подскочивший снизу боевик.
   Полковник развернул лезвие в руке и измерил взглядом расстояние до шеи боевика.
   С той стороны, где мочился Малой, раздалось два одиночных выстрела АКМ. Боевик резко развернулся на этот звук, Полковник замер. Сзади нарастал звук ног бегущих Лысого и Аслана, Полковник спрятал нож.
  
   8 часов 00 минут.
  
   Малой расстегнул ширинку и с удовольствием начал поливать на куст. Ветка куста прыгала под напором мочи, листья на ней дрыгались в такт. Малой неудачно попал на лист - брызги попали почти на все штаны. Не останавливая приятный процесс, выругался и сделал шаг в сторону от злополучного куста. Глянул на обоссаные штаны и пристыженно стал озираться по сторонам, - не видел ли кто еще.
  
   Наводчик лежал на земле, свернувшись калачиком и сжимая руками автомат метрах в десяти под соседним кустом. Спал, просто спал.
  
   Через пару минут Малой понял всю немыслимость происходящего. Несмотря на то, что он за эти так ни разу и не видел наводчика, сразу уверенно и четко понял,- это он.
   Малой уже давно закончил мочиться и все это время тупо пялился на спящего наводчика, стоя с оголенным концом, занятыми им руками и, хуже всего, с закинутой за спину СВД.
   Медленно, не сводя глаз со спящего, он застегнул ширинку и потянулся за спину.
   Сраное прочесывание, мало того, что нельзя было разговаривать, приходится и радиомолчание соблюдать, мысленно пожаловался сам себе Малой, снял СВД с ремня из-за спины и навел на спящего наводчика. То, что живой наводчик стоит много больше мертвого, Малой понимал хорошо. Мозг малого быстро представил кучу денег, поделил на всех, оставшихся в живых, получилось почти в три раза больше того, на что рассчитывал. Малой повеселел. Но не надолго, надо было дать знать остальным.
   Малой повернул голову назад. Стал искать глазами боевика, шедшего соседним в линии. Никого! Малой даже не попытался скрыть досаду. Он мельком глянул в сторону наводчика и снова начал глазами шарить по лесу.
   Но мозг его уже понял, что за это время ситуация изменилась.
   Он медленно повернул голову назад, к наводчику.
   То стоял и, держа автомат у пояса, целился в Малого.
   Пацан понял, говоря по-простому, что он в жопе.
   Мозги лихорадочно заработали в поиске решения, мысли быстро побежали одна за другой:
   СВД не на предохранителе, резко поднять ее и выстрелить!
   Не успею....
   Стоять на месте пока свои искать не станут!
   Долго, слишком долго....
   Этот ждать долго не станет, не позже чем через минуту точно нажмет на курок.
   Хотя....
   Ему шум поднимать не с руки, остальные услышат.
   Мне то, правда, уже будет все равно, да и план говно.
   А день хороший, умирать не охота.
   Кувырок вправо и выстрел.
   Детский лепет, пятьдесят на пятьдесят.
   Хотя....
   Надо заговорить с ним, он расслабится и все получится.
   Наводчик внимательно смотрел за быстро бегающими глазками Малого и понимал, что тот ищет выход.
   - Ну, так что будем делать, русский!?- Нарушил тишину Малой, решившись, постарался, чтобы голос звучал поувереннее и не выдал его волнения.
   Наводчик даже не двинулся, разговоры его не интересовали.
   Малой на секунду забыл, в каком плачевном положении он находится, и принялся разглядывать стоящего перед ним человека.
   Наверное, немного за тридцать, глаза какие красные, все в мелких красных жилках, сильно устал, заметно, крутил в голове первые впечатления Малой.
   А вот и тесак Рустама, а этот? А, ну, да! Тот самый, того, второго русского, Алик еще хвастал, разглядывал ножи в набедренных чехлах на ногах наводчика Малой.
   Переварив увиденное, Малой сразу понял, что остальные боевики сейчас не просто ужодят дальше, а и уводят с собой его, Малого, жизнь. Шансов не было. Злость вышла из сердца Малого, смешалась с бессилием и черной краской пошла по венам и заполнила все тело. Малой не хотел проигрывать. Улыбка медленно поползла по его лицу. Глаза сузились, стали маленькими и почти незаметные зрачки жадно уставились на курок автомата наводчика.
  
   Наводчик все понял, поднял АКМ до уровня глаз и дал два одиночных в грудь Малого.
  
   8 часов 15 минут.
  
   Первым Малого нашел Лысый, держа автомат наготове и шаря глазами по кустам, прижал пальцами шею. Мертв. Через секунду из-за куста, сверху вывалились оба боевика.
   - Русский, шакал, его рук дело!- Прошипел Лысый, обернулся к своим. По их виду сразу все понял: затравленные глаза, трясущиеся колени. Не вояки. И в ту же секунду до Лысого дошло еще одно.
   - Полковник где!!!???- Рявкнул командир на своих бойцов.
   Оба боевика, осознав свою несостоятельность, ретиво дернулись назад.
   - Куда!!!???- Тем же тоном остановил он их.- Нет его уже давно! Вот сволочь!
   Аслан неуверенно начал:
   - Да найдем мы его, зажмем втроем и пристрелим как собаку! Че он сделает без оружия!?
   Лысый глянул на него как на дурака:
   - Это он нас зажмет и передушит, даже голыми руками! Я его с первой войны знаю, это тебе не "желторотых" срочников отстреливать!
   Лысый встал, кивнул на труп Малого второму боевику:
   - Забери СВД и магазины!
   Отошел в сторону, посмотрел Лысый на труп, вспомнил, что проблема с наводчиком еще не решена, весь скривился. Поднес к губам рацию, решил попробовать.
   - Полковник!- Лысый держал левой рукой рацию на плече, а сам водил глазами и автоматом по зеленке, мало ли что.
  
   Тишина.
   Оба боевика разом затихли и с интересом уставились на командира.
   - Полковник, слышишь меня!- Повторился Лысый.
   Тишина.
   - Знаю, слышишь!- Лысый медленно отошел в сторону от своих и трупа Малого, троих легко срезать одной автоматной очередью.
   Хотя, конечно, оружие все у него изъяли, мог и подобрать тут рядом, столько трупов валялось тут за эти дни, подстраховался, подумав такое, он.
   Тишина.
   - Зря ты так! Не доверяешь мне!?- Продолжил Лысый болтовню в эфире, но сам уже все понял, так, отрабатывал до конца.- А я тебе доверял! Даже деньги с собой ношу, а ты так со мной!
   Лысый постучал многозначительно себя по разгрузке, убедился, что бесполезно, прием не удался и такая "гнилая" радио игра по отношению к Полковнику не пройдет.
   - Перестроились, новая частота выше на 12 килогерц,- тихо приказал Лысый своим бойцам, показал жестом, что пора отходить.
   Все разом закрутили настройки на рациях, озираясь на зеленку и тыча в нее дулами автоматов.
   - А что случилось тридцатого апреля у него тогда?- Совершенно неожиданно спросил Аслан командира.- И че за гильзы такие у вас модные?
   Лысый зыркнул зло на Аслана, но ничего не ответил на это тупое слово "модные".
   - Тридцатого апреля восемьдесят четвертого года в провинции Панджшер, в Афгане, его полк попал в засаду и потерял больше шестидесяти человек. Их двое суток расстреливали "духи" на открытой площадке. А они все "зеленые" были, месяц как в армии и сразу под такую раздачу попали. Вся Советская Армия там, в Афгане, слышала про этот бой. Это были самые большие потери за весь Афган в одном бою у нас.- Лысый посмотрел на своих боевиков, те стояли и слушали как дети. Вот такие, наверное, и там легли, пронеслось в голове Лысого.- А гильзы в Афгане все носили, это "смертные карточки", так их называли, как жетоны сейчас.
   Лысый развернулся и быстро начал отходить с места смерти Малого, на ходу специально громко приказал:
   - Отходим на соединение с моим братом, батальон уже близко, 2-3 часа ходу.
   - Да ты че, командир, восемь наших трупов, и черту в жопу!- Раздался сзади возмущенный голос Аслана.
   - Я принял решение!- Жестко ответил Лысый, не оборачиваясь.
   - Да как...,- второй было открыл рот.
   - Я принял решение!- Рявкнул командир безальтернативным тоном.
   Сзади послышалась матерная ругань обоих боевиков и все, прибавили ходу за Лысым.
  
   9 часов 00 минут.
  
   Спустя пятнадцать минут, как боевики покинули место гибели Малого, Полковник нагнал их. В этом месте тропа нырнула в очень густую часть леса и пошла вниз. Это позволило Полковнику без боязни быть замеченным сильно приблизиться и разглядеть три спины нагруженные оружием и видеокамерой.
   Боевики преодолели спуск и начали подъем. Полковник двигался слева параллельно тропе. На вершине подъема тропа резко уходила вправо. Поднявшись, боевики скрылись за этим поворотом. Полковник выждал время, достиг поворота. Тропа впереди была чиста метров на тридцать, дальше терялась в зелени леса. Боевики явно двигались быстрее. Полковник решил ускориться, тем самым сократить расстояние до преследуемых и вышел на тропу. Рискованно конечно, но выхода не было, пятьдесят тысяч "зелени" за пазухой у Лысого еще никто не отменял.
   Наконец-то мелькнули впереди спины боевиков. Они быстро, не оборачиваясь, двигались к месту встречи с батальоном. Это приободрило Полковника. Боевики, судя по всем внешним признакам, не думали об их возможном преследовании.
   Первым двигался Лысый. Вторым Аслан, таща на себе два АКМа и болтая в правой руке "Стечкиным" Полковника.
   При виде своего пистолета Полковник "завелся" и рванул вперед.
   Лысый - один, Аслан - второй, а где третий!? Как же его зовут!? Где третий то!?
   Как только эта мысль оформилась в голове Полковника, другая, очень плохая для него, тут же замаячила в его мозгу.
   - Чи-чи!- Раздался за спиной Полковника тихий звук.
   Полковник сразу понял, что этот звук означал, сам сколько раз его издавал на заданиях и так в повседневной жизни. Этот, примитивный, ничего не значащий звук, всегда заставлял людей оборачиваться, для чего собственно и требовался.
   Полковник остановился и обернулся.
  
   9 часов 20 минут.
  
   Боевик стоял спиной к дереву, растущему около тропинки, и смотрел на Полковника поверх прицела СВД. Удобная позиция для засады по отношению к идущему по тропе. Полковник попался в примитивную ловушку: двое выманили его, а третий этого и ждал.
   Вот баран, попался как ребенок, Полковнику мысленно стало противно от собственной тупости.
   - Руки в гору!- Спокойно приказал боевик Полковнику.- Не дергайся, я не промахнусь!
   Полковник не стал его провоцировать, просто задрал вверх руки.
   Как же тебя, сука, зовут!? М...м...м, бля, вот память! Ладно, хрен с тобой, надо валить отсюда, пока ты один, забегали мысли в голове Полковника, мозг лихорадочно начал искать выход.
   Перед боевиком вдруг встала задача, сообщить по рации командиру при занятых обеих руках.
   Полковник молча наблюдал.
   Боевик опустил винтовку на уровень пояса и зажал правым локтем приклад, слегка засуетился.
   Вот и хорошо, с одной руки от пояса не попадет, бежать надо влево, трицепс руки работает медленнее бицепса, крутил в голове Полковник курс анатомии человека в спецподготовке, наблюдая за движениями рук боевика. Тот заметил взгляд, взгляд цепкий, заинтересованный и очень внимательный, решил шанс Полковнику не давать. Боевик уставился на Полковника неотрывным взглядом, медленно перехватил винтовку поудобнее, левой рукой потянулся к рации и на ощупь нашел кнопки. Полковник под маской поморщился, осторожный попался.
   - Командир, ты был прав насчет денег, этот гад встрял!- Доложил боевик и тут же взял левой рукой винтовку за цевье.
   Момент ушел, подумал Полковник.
   В ответ рация ожила очень быстро.
   - Молодец, Аслан, мы идем!- Заметно довольным и радостным голосом ответил Лысый.
   И этот Аслан, надо давить, пронеслось в голове Полковника.
   - А ты че, тоже Аслан!? Плохо у вас с фантазией, да, дружище?!
   - Пасть закрой! Я тебе вырежу твой поганый язык!- Тут же ответил боевик.
   Работает, убедился Полковник и решил немного остудить ситуацию, как говорил инструктор "расслабить клиента".
   - Да ты зря, злишься!- Сказал он спокойно и примирительно.- Неужели думаешь, что я собирался сбежать!? Просто заблудился немного, вот и отстал!
   - А рация на что!?- Буркнул боевик.
   Быстро у тебя, дружище, шарики работают! Заговорил! Очень хорошо! Надеюсь, я тебя уболтаю за минуту, больше времени вряд ли будет, уважительно и облегченно подумал Полковник.
   - Да ты че, Аслан, про наводчика забыл что ли!? Он же прослушивает эту частоту!?- Соорудил Полковник, что-то, отдаленно похожее на уважительную причину и доверительно озвучил.
   Боевик переварил сказанное, и в глазах мелькнуло согласие.
   Ну, вот и молодец, дружище! Согласие - первый шаг к доверию, мысленно отметил Полковник реакцию "второго Аслана", как прозвал уже его про себя.
   Надо бы слегка пристыдить его, парень видно честный, а чувство вины у честных всегда обостренное, тупые олухи, вторая мысль Полковника нашла простое продолжение.
   - А вы вот меня прокинули, Аслан!- Укоризненно начал Полковник.- Ушли на другую частоту, да!?
   Полковник впился в глаза боевика, следил за реакцией. Тот совестливо отвел глаза в сторону и начал мять в руках СВД. Парень явно был неуверенным психологически человеком.
   Глазками задергал, ручки вспотели, да? Еще раз снимешь палец с курка, хрен успеешь выстрелить! Тогда лови ветер синими трусами, дружище!- Бегала мысль в голове Полковника в предвкушении приближающегося момента.
   Он на секунду закрыл глаза.
   Почувствовал, как вены начали набухать, кровь начала давить быстрее, мозг выделял адреналин.
   Полковник открыл глаза.
   Последний вопрос у меня к тебе, Аслан, времени и так в обрез, подвел черту в голове Полковник.
   Лысого с Асланом видно не было, боевик нервничал все сильнее. Он урывками посматривал Полковнику за спину и тут же обратно, на Полковника.
   - Так а че с наводчиком решили!?- Наглым тоном, нарочито громко, спросил Полковник, как раз в тот момент, когда "Аслан второй" с надеждой украдкой глянул в даль уходящей тропе.- Он же тут шарится где-то?
   Боевик вздрогнул от неожиданности, дернул СВД снова на уровень глаз и как намагниченный уставился на Полковника.
   Сзади боевика, метрах в трех, из-за дерева тихо вышел наводчик.
   Полковник остолбенел!
   Он не знал этого человека!
   В голове Полковника все рухнуло и смешалось. Мозг начал быстро выстраивать хоть какую-то логику в произошедшем за последние пятеро суток и искать объяснение случившемуся.
   Это не майор, это же НЕ майор, это не тот человек, лихорадочно думал Полковник, удивлению его не было предела. В следующую секунду он уже успокоился и принял все как должное. Полковник уяснил, что наводчиком на задание пошел другой человек, не имеющий никакого отношения к делу, и не знающий ЧТО за операция тут проводится. Только тут Полковник понял, что ни разу не видел ЭТОГО наводчика в лицо. Даже удивился себе, с каким спокойствием он констатировал факт его появления. Одно Полковник интуитивно уяснил правильно, что ЭТОТ человек ТОЧНО наводчик и сильно перепутал все карты. Полковник почувствовал, как его наполняет уважение к этому человеку.
   Такой прыти и наглости Полковник давно уже не видел ни от кого. Напрочь забыл о вопросе заданном боевику, да и о самом "Аслане втором" забыл тоже!
   Наводчик медленно и тихо сокращал дистанцию до спины боевика, держа в левой руке нож и придерживая правой автомат. На мгновение его глаза поймали взгляд Полковника и тут же резко сфокусировались на чем-то дальше.
   Полковник услышал сзади нарастающий шорох, поняв, что наводчик смотрит именно туда, резко обернулся.
   Первым показался Лысый.
   - Сзади!- Крикнул командир второму Аслану, крутанул автомат на ремне из-за спины под рукой.
   Полковник повернул голову обратно.
   Лицо "Аслана второго" недоуменно вытянулось, руки опустили СВД.
   Наводчик, оценив ситуацию в доли секунды, резко сократил дистанцию до спины боевика и поднял правой рукой автомат.
   Полковник снова повернул голову в сторону набегавших боевиков.
   Лысый увидел, как наводчик своим движением за спину второго Аслана поставил того на линию огня и понял, что не успел.
   - Сзади!!!- Крикнул Лысый надрывно, с последней надеждой в голосе.
   Боевик, так и не понимая, что происходит, недоуменно обернулся, опустив СВД на уровень пояса.
   Полковник снова повернул голову вправо к паре "Наводчик - Аслан второй".
   Наводчик в упор, практически приставив ствол к груди боевика, дал два одиночных.
   "Аслан второй" так и остался стоять на месте, удивленно смотря на наводчика.
   Наводчик нырнул за дерево с обратной стороны.
   Тело "Аслана второго" обмякло и грузно плашмя упало вперед.
   Лысый с напарником дали длинные очереди вдоль дерева, выбивая пулями куски мякоти и коры, на бегу приближаясь к уже мертвому третьему боевику. Их автоматы щелкнули практически одновременно.
   Патроны кончились!
   Перезарядка!
   Полковник, оказавшись теперь за спинами у всех, дернулся вправо и скрылся в кустах.
   Наводчик воспользовался ситуацией, выскочил из-за дерева влево и в четыре прыжка нырнул за взгорок метрах в десяти от боевиков.
   Аслан заметил это движение, не стал перезаряжать, бросил автомат, дернул из-за спины второй и побежал влево за наводчиком.
   Наводчик, неожиданно для подбежавшего Аслана, встал в полный рост из-за природного бруствера и дал очередь тому в грудь, в упор. Пули из автомата наводчика остановили Аслана и толкнули назад. Он упал навзничь, неестественно согнув правую ногу в колене.
   Мертв.
   Лысый воткнул магазин, сделал кувырок вперед через правое плечо, сзади предательски хрустнуло под спиной, ремень лопнул, видеокамера слетела, и раздавленный объектив посыпался по ногам. Лысый закончил кувырок, уже держа автомат влево, передернул затвор и дал очередь в наводчика.
   Мимо.
   Наводчик скрылся за бруствером, и заколыхавшийся кустарник дал понять Лысому направление его движения.
   Преследовать было очень опасно. Получить пулю в таком деле как два пальца..., понимал это Лысый даже в таком взвинченном состоянии. Глянув на два трупа своих подчиненных и осознав полное свое бессилие, он в исступлении начал кидать гранаты через бруствер в след наводчику. Вначале свои две, потом еще четыре с обоих трупов.
   Через минуту грохот от взрывов затих, и пыль осела.
   Лес затих и молчал.
   Лысый, придя в себя, обнаружил, что сидит около трупа "Аслана второго". Гранаты кончились. Он осмотрелся, его автомата не было, - бросил около бруствера. Посмотрел на труп "Аслана второго" и потянул из-под него автомат. Что-то его вдруг смутило, посмотрел на труп внимательнее.
   СВД не было!
   Он поднял глаза и окинул взглядом окружающую растительность.
   Всмотрелся пристально между двумя деревьями.
   Полковник поймал его голову в прицел СВД и нажал курок.
  
   10 часов 00 минут.
  
   Полковник расстегнул хэбэ мертвого Лысого, нащупал на шее шариковую цепь с гильзой на ней, сжал ее в ладони и дернул зло к себе. Цепь порвалась и осталась в руке Полковника. С полминуты он крутил ее рукой и разглядывал, сунул в набедренный карман штанов. Пошарил рукой снова внутри хэбэ Лысого. Нащупал что-то прямоугольное и твердое, достал мини кассету от видеокамеры. Полковник покрутил ее в руках, понял, что на ней записаны последние минуты жизни спецназовца, сунул на грудь себе в разгрузку. Книжку какую-то достал, старую затертую брошюру вручную сшитую. Повертел в руках, листнул, отбросил в сторону.
   Ну, наконец-то!
   Достал деньги, американские доллары. Пятьдесят тысяч. Пять пачек стодолларовыми купюрами. Выпрямился в полный рост, пролистал первую пачку. Нахмурился, снял с нее резинку, развернул купюры веером. С плохим предчувствием нервным движением просмотрел купюры в остальных пачках.
   - Сука!- Зло сказал сквозь зубы Полковник про Лысого.
   Швырнул со всего размаха фальшивые бумажки в его труп. Деньги разлетелись, легкий ветерок погнал их по кустам.
   Полковник поправил за спиной СВД и подошел к брустверу, где лежал труп Аслана. Присел рядом и вытянул у того из разгрузки свой "Стечкин".
   - Это мой пистолет!- Нравоучительно произнес Полковник, осматривая пистолет и труп.
   Полковник вытащил из рукоятки магазин, убедился, что тот полон. Сунул обратно, дернул затвор, осмотрел место последнего боя.
   Около дерева, из-за которого появился недавно наводчик, лежала вертикально видеокамера с висящими на проводах кусками объектива.
   Полковник дал из "Стечкина" в видеокамеру автоматическую очередь, та разлетелась вдрызг, боек пистолета щелкнул.
   - Работает!- Буркнул себе удовлетворенно под нос Полковник и перезарядил пистолет.
   - Чужое брать нехорошо!- Посоветовал Полковник мертвому Аслану, сунул "Стечкина" в разгрузку.- Подумай над этим!
   Встал, развернулся, и устало пошел прочь.
   На теле Лысого запищала рация, Полковник остановился и обернулся.
  
   10 часов 30 минут.
  
   Первую кровь Полковник обнаружил спустя минут пять, как вышел на след наводчика. Сел на корточки и внимательно всмотрелся в три капли на большом листе у самой земли. Осмотрелся, встал и медленно двинулся дальше.
   Все сомнения окончательно улетучились, когда Полковник вышел на пятак сильно примятой травы. Наводчик явно был ранен, гранаты его достали. Полковник внимательно осмотрел место лежки, обильно смоченное кровью.
   Видимо кровотечение усилилось и силы быстро оставляли наводчика. С этого места и дальше трава была примята ровной дорожкой и окрашена сверху такой же ровной красной полосой. Это означало, что наводчик больше не смог встать на ноги и отполз совсем недалеко.
   Полковник глянул вперед и увидел, что метров через двадцать лес кончался и упирался в вертикальный скальный выступ. Между лесом и этой каменной стеной, вдоль последней шла тропинка.
   Интуитивно Полковник двинулся туда.
  
   10 часов 45 минут.
  
   Наводчик сидел спиной к скале. Голова опущена на грудь, руки безвольно лежали вдоль тела. Могло создаться ощущение, что он спит, но большое темное пятно на животе, пропитавшее камуфляж и красные кисти рук сразу снимали все вопросы.
   Осколочное ранение в живот и отсутствие какой-либо медпомощи сводили его шансы на выживание практически к нулю. Только тяжелое и медленное дыхание давало понять, что он без сознания, а не мертв.
   Полковник оценил ситуацию и медленно подошел вплотную к ногам наводчика. Тот не шевельнулся. Полковник вытянул правую руку и стволом СВД ткнул раненого в плечо. Наводчик открыл глаза, огляделся, стараясь сфокусировать взгляд, и уперся в лицо Полковника. Секундная пауза, узнал.
   - Фамилия, имя, звание!- Жестко сразу в лоб спросил Полковник, большинство людей в состоянии аффекта или других экстремальных положениях отвечают на автомате.
   Наводчик с заметным усилием потянулся правой рукой за лежащим в метре от него своим автоматом. Полковник выпрямился и одним движением ноги отбросил этот автомат метра на три дальше. Наводчик издал стон и в отчаянии и от бессилия завалился на правый бок. Полковник, заводясь, схватил его за левое плечо и одним рывком вернул в исходное положение.
   - Фамилия, имя, звание!- Повторил Полковник.
   - Капитан!- Еле выдавил из себя раненый.
   - Фамилия, имя!- Дожимал Полковник.
   Наводчик выдержал паузу и, собираясь с силами, сказал:
   - Капитан!
   Полковник ухмыльнулся, понял, что наводчик от боли впал в ступор, большинство раненых с болезненными повреждениями всегда проявляют агрессию и упертость,- защитный рефлекс.
   - Ясно,- недовольно произнес он.
   Полковник снова присел на корточки и стал рассматривать сидящего перед собой человека. Наводчик проявил беспокойство, поднял голову и открыл глаза. Полковник дождался, когда взгляды их встретятся. Наводчик с трудом сфокусировал взгляд.
   - Батальон будет здесь часа через два. Уже в этом квадрате, километров пять на юго-восток,- медленно и четко, почти по слогам произнес Полковник и тише, скорее для себя, добавил.- Если интересно конечно!?
   Ответом послужил ледяной взгляд и кривая, через боль ухмылка.
   - Я тебя знаю!- Презрительным тоном сказал капитан.
   Полковник громко рассмеялся.
   - Это я знаю!- Ответил он и посмотрел на живот наводчика.- Сильно жжет!?
   Капитан ответил ледяным молчанием, отвел взгляд. Живот как будто проткнули огненными спицами и оставили их внутри, все горело там. Капитан сжал руки в кулаки до синевы.
   Полковник заметил.
   - Значит сильно!- Произнес он как можно спокойнее, но понял, что жизни осталось у капитана на час с небольшим.- Утром ел чего?
   В ответ молчание.
   Как хочешь! Твои проблемы!- Сказал Полковник, вставая и теряя терпение.- Если ел, то протянешь не больше часа. Если нет, то есть шанс, если быстро эвакуируют! Вызывай борт, пусть эвакуируют! Сам справишься?
   Капитан кивнул.
   - И заканчивай с батальоном,- добавил Полковник.- Сможешь?
   Капитан кивнул.
   - А где майор то!?- Задал Полковник вопрос, разъедавший его мозг последний час.
   Молчание.
   - Ясно,- хмыкнул Полковник и полез в отдел для магазинов на своей разгрузке, понял, что разговора не получится. Сам бы вряд ли был разговорчив с осколком в животе. Выпрямился в полный рост, вытащил из кармана на ноге рацию Лысого.
   - В любом случае, я не знал, капитан, что будешь ты! Так получилось! Мне майор нужен был!- Произнес Полковник, понимая, что это уже не важно.
   Капитан криво болезненно ухмыльнулся.
   Полковник наклонился, положил рацию на ноги наводчика, присел снова на корточки.
   - Здесь частота батальона, поставь на прослушку! Я ухожу,- объяснил Полковник.- Времени у тебя в обрез, да и выход один! Так, что действуй, капитан!
   Наводчик потянулся левой рукой за рацией, болезненно наклоняясь вперед, достал, облегченно откинулся назад к скале.
   Полковник постучал чем-то по носку ботинка капитана. Тот какое-то время вглядывался в черный прямоугольник, лицо изменилось. Полковник встал в полный рост, капитан поднял голову, стараясь разглядеть глаза под камуфлированной маской. Тщетно. Солнце было точно за головой Полковника, по странному стечению обстоятельств образуя слепящий нимб.
   Полковник кинул мини кассету из видеокамеры боевиков на пояс капитану, развернулся и сделал шаг в сторону леса.
   - Майор умер в ночь перед выброской!- Раздался у него за спиной голос наводчика.
   Полковник остановился и, не поворачиваясь, удовлетворенно кивнул.
   - Почему майор!?- Спросил наводчик, смотря на кассету на своем поясе.
   Полковник обернулся.
   - Он работал на два фронта, сливал данные этим! Было принято решение о ликвидации майора во время очередной боевой операции!- Сказал правду Полковник.- А жена и дети получили бы официальное письмо о его геройской смерти!
   Полковник развернулся снова и пошел в лес, на ходу перекидывая СВД за спину. Немного отойдя, выставил правую руку назад, прощаясь, и скрылся в лесу.
  
   11 часов 15 минут.
  
   Леха вытянул из нагрудного кармана свою "Моторолу".
   - "Цитадель", я "Мираж-30", прием!- Выдавил он из себя в эфир.
   Тишина в эфире.
   Леха повторил запрос.
   - "Мираж-30" слышу тебя, куда пропал!?- Ответил бодрый голос с нескрываемой радостью.
   - Нет времени, позже расскажу.- Леха кисло улыбнулся, сам себе не верил.- Квадрат 3-А, ориентир зеленый дым, на юго-восток до 7 километров, свободная охота! Повторяю, свободная охота! Как понял, прием!?
   - Понял тебя "Мираж-30"!- Протараторил голос и продублировал.- Квадрат 3-А, ориентир зеленый дым, на юго-восток до 7 километров, свободная охота, прием!
   Леха добавил:
   - Я ранен, осколок в животе, прошу срочную эвакуацию, прием!
   - Понял, даю эвакуацию!- Прозвучал ответ.
   По этому разговору Леха понял, что там ждали его выхода в эфир и никто не списал его раньше времени, пуская операцию по запасному варианту, а верили в него до конца.
   - Конец связи,- устало закончил он.
   Леха отбросил рацию в сторону и потянул из-за плеча "дым". Кинул от себя, на сколько хватило сил, по очереди две шашки.
   Ветер окутал скалу зеленым дымом и потянул его выше.
   Леха взял в руки черный прямоугольник мини видеокассеты, лег на правый бок, поджал руками рану и закрыл глаза.
   Казалось, звук вертолета приближался, потом удалялся и тихо гудел где-то далеко и тогда его заглушал собственный крик Лехи, звучавший в мозгу откуда-то из детства: "Не бей! Не бей!".
   Оставалось только ждать.
  

КОНЕЦ.

  

14 ноября 2005г. - 15 июня 2007г.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"