|
Все события, конечно, вымышлены, дорогие читатели! А совпадения - случайны. Если с вами случится что-то подобное - сходите к доктору, пожалуйста!
У Регины Дымовой не получалось свести баланс. Вот не получалось - и все тут. И вообще, день не задался - столько всего навалилось. И компьютер с утра сломался, и у калькулятора нижние клавиши западать стали - как прикажете работать? Вот именно.
Домой бы сейчас. Посидеть у телевизора и помолчать.
Вот раньше все получалось сразу. Она никогда ничего не упускала, и считала, как электронно-вычислительная машина, даже в те незапамятные времена, когда компьютера у них в помине не было!
Еще раньше трава была зеленее, дни - длиннее, шоколад вкуснее, и мороженое тоже, и мужчины вокруг были без животиков, и вообще, практически все - приятные и веселые молодые люди.
Сейчас все не так. Сейчас...
Еще, говорят - кризис. В ее возрасте у всех бывает кризис. Что это за зверь такой, никто толком не знает, но на него можно списать все. Когда сестра Вероника в прошлом году, проводив мужа в командировку, вдруг все бросила, поручила дочку маме и укатила на две недели в Сочи, причем в гордом одиночестве, это тоже был кризис. Вероника - сложная, тонкая, творческая личность. Ей надо было побыть одной. Разобраться в себе. Отдохнуть, наконец. Плохо ей, Веронике!
Конечно, где же еще побыть одной и разобраться в себе, как ни в Сочи в разгар сезона? Правда, сестра рассказывала, как убегала к морю рано утром, выбирала места самые глухие и безлюдные, любовалась морем и небом и фотографировала чаек. Регина попросила показать фотографии, интересно же. Вероника пообещала, но так и не показала.
Мама тогда даже заболела - давление поднялось. Беспокоилась, как ко всему отнесется Виталик, Вероникин муж, и что, вообще, у них случилось? И что-то будет? Регина, она просто недоумевала. Почему дорогой сестренке вечно всего не хватает? Дочка замечательная, муж - по настоящему классный мужик, и еще ей не надо сидеть на работе с восьми до пяти!
Получилось так: Виталик примчался к родителям с тортом и цветами и долго объяснял им, как он любит Веронику, как ценит ее как женщину и друга, и мать своей дочери, разумеется, и так далее, и так далее. Регина тоже там была и все слышала. И думала только - вот это да. Ничего себе. А если бы это она сбежала в Сочи?
Исключено. С ее Иваном такие номера выкидывать - потом не расхлебаешь.
Было, правда, кое-что, из-за чего Виталик сразу начинает переживать и мести хвостом. Было ужасно. Виталик всегда боялся расстраивать Веронику, потому что однажды она, испугавшись его нелюбви, перерезала себе вены. Вероника тогда была беременна дочкой Сонечкой, которой сейчас четырнадцать. Психиатр так и объяснил - психоз беременной. Гормональный удар. И бывает же такая галиматья на свете. Кажется, Виталик действительно был в чем-то виноват, то есть, причину Вероника не придумала, просто отнеслась ко всему чрезмерно - из-за гормонального удара.
Но, все равно - Виталик любит Веронику. Все позволяет. Все прощает. Ни в чем не отказывает.
Правда, а как все вышло бы, если бы она, Регина, сбежала в Сочи?
Захотелось плакать. А калькулятор показал число, которое опять никуда не годилось. Регина со злостью нажала "сброс" и шмыгнула носом.
Почему она должна считать на этом калькуляторе? Почему их паршивый компьютер ломается так не вовремя? И вообще, почему у них тут стоит это старинное барахло, которое все время ломается, когда на дворе уже двадцать первый век?
-Да потому что вас устраивает. Если не нравится, перестаньте так хорошо работать на морально устаревшей технике.
Регина удивленно посмотрела на компьютер в углу. А как на нем плохо работать? Там стоит программа, которой им, в принципе, достаточно, чтобы работать. То есть, получается - да, их устраивает. Когда не ломается.
Она вздохнула, и опять принялась считать.
Опять не то.
-Подруга, ты меня уже укачала. Третий раз прибавляешь там, где надо вычесть, - очень отчетливо сказал кто-то рядом с ней.
Рядом, очень близко. Голос прозвучал прямо-таки у нее в голове. Регина вздрогнула, и опять огляделась - никого, конечно. Все уже домой ушли.
А голос продолжил:
-Видишь число 2435? Вычти его два раза из итоговой суммы. Получается? Нет, нет, больше не проверяй, я этого уже не вынесу. Все зер гут. Утром начисто напишешь. Кидай эту муру в ящик, и пошли на воздух.
Регина послушно сложила в ящик стола бумаги и калькулятор, и принялась собирать сумочку.
"Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо".
На улице холодно, но - весна! Острый, пьянящий воздух освежал не только легкие, но и измученные за день мозги. Вот, уже с головой что-то творится. Она устала, устала она! Ей все на-до-е-ло!!
Ну и что? Некому же больше работать. Леночка на больничном. Она больная, несчастная и мать-одиночка, и еще она какая-то родственница начальника. Толку от нее - чуть. Аделаида Степановна на больничном, только что операцию перенесла. Да ей и на пенсию скоро. Елена Васильевна, начальница, в отпуске - внук родился. Вот Регина за всех и пашет, а у нее зато прибавка к зарплате - ого-го, какая большая!
-Ты же согласилась, моя хорошая. Не нравится - не соглашалась бы.
Регина кивнула - ну, да, согласилась.
"Зер гут", кстати, что такое? Определенно, много раз слышала.
-Лахудра, - опять сказал кто-то, но как-то грустно, по-доброму даже. - Хоть бы причесалась перед выходом. Ты же, пока сидела и страдала, все прическу себе истрепала, у тебя на голове гнездо воронье.
Регина вздрогнула, посмотрелась в ближайшее стекло - это оказались огромные окна закрытой парикмахерской. Ничего, конечно, не увидела, лишь некий смутный силуэт. Но не может быть, чтобы лахудра, и чтобы гнездо воронье! К тому же она еще и в капюшоне, так что откуда гнездо?!
Позвольте. А кто это сказал?
Дома вкусно пахло жареной картошкой. Мужчины вполне могут быть самостоятельными, особенно когда кушать хотят, и по телевизору футбола нет. Регина громко хлопнула дверью и объявила:
-Я дома!
И насторожилась. В воздухе витали не только вкусные запахи, но и еще что-то. Напряжение какое-то. А ее семейство - муж Иван и сын Сережка - распределилось по разным углам комнаты. Если бы все было в порядке, они бы сейчас сидели на кухне и ели картошку.
-Ну, давайте, рассказывайте. Что случилось?
Сын скромно промолчал. И это было плохо, потому что он у них по натуре не молчун, и не слишком скромный.
-Да ничего, мать, страшного. Сходишь завтра в школу к своему оболтусу, и все дела, - заявил Иван.
У него был только "сынуля" и "молодчина". "Оболтус" всегда доставался ей. Однозначно.
-Классная болеет, так что тебя Корнелия вызывает, - торопливо сообщил Сережка, который еще надеялся, что все кончится достаточно быстро и более или менее спокойно. Что все кончится совсем быстро и совсем тихо, он не рассчитывал.
Но зря он сказал про Корнелию, про завуча, то есть. Классная - это бы еще ладно...
-И что же на этот раз?
-Так, ерунда. Девицу одну к стулу приклеил, - хмыкнул муж.
Если судить по его виду, он не сердился, он скорее забавлялся, еще, может быть, недоумевал немножко.
Значит, им хаханьки, а ей завтра в школу тащиться, с завучем беседовать?..
-Так таки и приклеил? Взял клей и приклеил, да? - уточнила Регина, усаживаясь на диван, и потихоньку закипая.
Между прочим, проблем у нее хватало и без приклеенных девиц, а чтобы пойти в школу, придется отпрашиваться и ехать через весь город. А ей нужно в налоговую, к примеру, а их инспектор - тот еще тип, с язвой и мерзким характером - одно вытекало из другого. И вот, пожалуйста, еще Корнелия Ивановна.
-Ну, да, - подтвердил Иван. - И очень хорошо приклеилась, отодрать не могли. Ты чем хоть клеил, олух малолетний, просвети отца - так, для общего развития?
Он еще и насмешничает. Конечно, ему завтра в школу не идти.
-Какая разница? - не без гордости ответил Сережа.
-Идемте ужинать, - взмолилась Регина.
Это было самое разумное. Она голодная, и мечтает о жареной картошке. Она не готова выслушивать все это, и адекватно реагировать.
-Идемте-идемте, - с готовностью согласился муж, но тут же безжалостно продолжил:
-В чем, собственно, проблема... Платье погибло. За двести долларов, кажется. А может, и четыреста, я не понял. Не смогли его целиком от стула отклеить. Так что вот, мать, возместить придется.
-Двести долларов? Или четыреста?..- медленно повторила она, осмысливая информацию. - Это что, теперь в таких платьях в школу ходят?
На Регину все еще влияли заблуждения собственной юности, насчет того, что девочкам следует одеваться скромно. Мальчикам тоже. В школу особенно.
-Было бы платье, почему не сходить? - заметил Иван.
-Да откуда же я знал, сколько оно стоит? Тряпка, она и есть тряпка! - пробубнил сын виновато.
Регина как раз отложила деньги на новый костюм и туфли. И вот теперь все летело к черту, потому что сыночку вздумалось пошалить, видите ли. Нет, она прекрасно понимала, что чисто из педагогических соображений надо не терять голову. Но не могла не терять. Была не в состоянии.
Все правильно. Кого сейчас удивишь платьем за шесть тысяч рублей, за двенадцать тысяч, или даже за все двадцать? С чего это она вздумала сомневаться? С того только, что она сама не ходит в таком на работу?
-У тебя совесть есть, скажи, есть? - в сердцах сказала она. - Подумай еще о девочке. Платье - это раз, а два - в какое положение ты ее поставил? Зачем? Ты головой думать когда-нибудь будешь?..
-Мам, ты послушай, я все объясню!
-Да что тут объяснять?! - она говорила куда громче, чем следовало.
Ей хотелось кричать на Сережку, что бы до него, наконец, дошло. Ей хотелось кричать долго и громко!
И она стала кричать, что-то. Какие-то правильные слова. А Сережка, пользуясь любой ее паузой, принимался, что-то ей объяснять, до нее не доходило, что именно.
Иван покачал головой и ушел на кухню. Хоть бы не уходил, хоть бы...
Она же устала! Не только сегодня - она от этой жизни устала давным-давно. Все надоело. А сын приклеивает платья к стульям - резвится, видишь ли. А муж - уходит, нет его!
Регина упала на стул.
-Мама, ты не понимаешь, - говорил Сережка. - Я же не хотел. Я не знал, что это клей! Мы поспорили, понимаешь? Ну, да, хотел я ее проучить. Ты знаешь, что она натворила, знаешь?..
-Да это все неважно. Ты же взрослый уже. Ты отвечаешь за себя, а что бы она там не натворила - это на ее совести, понял? И не твое дело ее воспитывать, тем более таким образом!
И все это было правильно, и под каждым словом она могла бы подписаться и поставить большую личную печать - если бы эта печать у нее была...
И вдруг она сказала:
-Да все я понимаю, глупенький. Только вещи зачем портить? Положил бы кнопочку на стул. Или веревочку к стулу привязал бы, а под ножки - подкладочки с вазелином. Она встала - ты подвинул. Сечешь?
Это она сказала?!
Опомнившись и зажав себе рот рукой, Регина бросилась в ванную. Но она успела заметить, как нижняя челюсть ее сына начала медленно опускаться. А из кухни как раз вышел Иван со стаканом воды в руке, и тоже смотрел...
И - смех. Да что там смех - хохот. Громкий, до рези в ушах, хохот!
Кто это смеется? Не она же сама, в конце концов?..
Оказавшись в спасительном одиночестве, она смогла лишь без сил присесть на край ванны. Предательски дрожали и руки, и ноги, и еще что-то там внутри, и дрожь эта никак не унималась.
-Извини. Так получилось, не сдержалась. Тоже от волнения, наверное. Я ведь пошутила, он понял, да? Как ты думаешь?
-Что?!
-Да успокойся ты, - продолжал тот самый голос, неизвестно чей. - Каждый должен совершить свой килограмм ошибок. Так говорила моя мама. Оно почему-то ошибки измеряла килограммами. Бывает.
-Что?..
-Кстати, он не так уж и виноват. Ты, что, не слышала? Он не хотел. А девочка - стервоза. Таких учить надо, а то дальше им еще тяжелее придется. И ничего страшного он не сделал. Подумаешь - платье.
-Ну, знаешь...
-Можешь считать, что его подставили. Такое и с большими дядями встречается сплошь и рядом. Так что, пусть лучше, пока малолетний, совершает свой килограмм ошибок. Учится пускай. А то, представь - он руководит банком, а его подставили. Представляешь?
-Конечно. Банком. Ему бы еще в институт поступить со своей тройкой по физике.
-Как будто все до одного банкиры не имели троек по физике! Некоторые физику вообще не знают, спорим? "Мы должны быть благодарны жизни за все уроки, которые она нам преподносит". Кто это сказал, не знаешь? Я тоже не знаю. Но умно, по моему.
-Слушай, да кто ты? - всхлипнула Регина.
-Я друг. Тоже мне, нашла, из-за чего пугаться...
-Кто ты?..
-Да какая разница? - вздохнул голос-собеседник. - Я скоро уйду, и ты будешь жить, как жила. Я это точно знаю. Не обращай на меня внимания, и все.
Вот теперь, только теперь до Регины окончательно дошло, что этот Некто, по хозяйски расположившийся в самом ее сознании, к ней не имеет никакого отношения. Он - кто-то другой. Другая личность. Которая, тем не менее, может разговаривать вместо нее, и еще неизвестно, что она сможет при желании. Но это же - кошмарная вещь. Так не бывает. То есть, с нормальными людьми не бывает. А Регина еще сегодня утром была самой, что ни на есть, нормальной.
По мере того, как это соображение проявлялось четче и четче, ее охватывал ужас - противный, липкий такой, удушливый ужас.
-Говорю же, я тебе ничего плохого не сделаю, - добавил голос. - Наоборот, помогать буду, правда! Все будет хорошо.
-Убирайся прочь! Немедленно!
-Не могу. Правда, не могу. Не знаю, как. Я не по собственной воле здесь, понимаешь? Вот все сделаю, и уйду.
-Что сделаешь?
-К тебе это не имеет отношения. Но тебе придется мне помочь.
-Как это?..
Регина посмотрела на свои руки, на пальцы, знакомые до мелочей, потому что они ее собственные. Ноготь сломанный на правом указательном - сегодня сломался...
Это же она. Она, такая, как всегда.
Какой-то сон. Дурной, кошмарный.
-Мать, с тобой все в порядке? - громко стукнув в дверь, спросил Иван.
-В порядке, - ответила Регина.
-Иди спать, - посоветовал голос. - И плюнь ты на это платье. Ну, что случилось, то случилось. Переживем.
Регинин аппетит действительно куда-то делся, и мысль об остывшей жареной картошке теперь вызывала отвращение. А платье... Пусть оно хоть все пятьсот стоит, долларов, это платье. Вот с кошмаром в голове как быть?
Спать. Именно так. Вот что ей нужно - спать, спать и спать. Лучшее средство от всех на свете глюков.
Она все же почистила зубы и умылась очень холодной водой. Дорога в спальню была свободной, Сережка с Иваном ужинали на кухне за прикрытой дверью и тихонько, вполне мирно переговаривались.
Ничего. Как-нибудь...
На следующий день Регина сдала отчет - легко и просто доделала, переписала и сдала. Потом, конечно, отпросилась, и ее отпустили. Чапаев, их начальник, побурчал немного для виду, но совсем немного, потому что мужик он все-таки был не вредный и умел входить в положение. У самого имелось дома двое мальчишек, не склонных к меланхолии. А фамилия его была, вообще-то, не Чапаев, а Чемзиков, но звали его Василий Иванович, так что, получается, на роду ему написано иметь это героическое прозвище. К тому же первая буква фамилии тоже подходила.
-Только, Дымова, уж пожалуйста, будь любезна, к часу на работе - как штык! - и он посмотрел выразительно, давая понять, что после часа без Дымовой важное общее дело рухнет и погребет под обломками весь их дружный коллектив.
Она пообещала. К часу, так к часу.
-Мне, что ли, тоже в школу отпроситься? - вздохнула секретарь Ирочка. - А то уже вторую неделю собираюсь в парикмахерскую сходить. Не поверите, девочки - совсем на выходных времени нет.
"Девочки" покивали - они верили и вполне разделяли. И Регина кивнула - дерзай, мол! Только у Ирочки дочка, второклассница и круглая отличница. Будет неправдоподобно.
И вообще, тоже, проблема - парикмахерская. А платье за сколько-то там сотен долларов, приклеенное к стулу, и это не считая прочего морального ущерба - не хотите?..
Итак, Регина поехала в школу. Беседовать с завучем Корнелией Ивановной. По дороге она сочиняла извинительную речь: что сказать Корнелии Ивановне, а что - матери пострадавшей. Выходило как-то не очень. И вообще, все это было так неприятно. И впечатления от предыдущей беседы с завучем, в прошлом учебном году, когда Сережка то ли разбил стекло в химкабинете, то ли это был не Сережка... Насчет стекла до сути так и не докопались, просто все участвующие стороны скинулись и купили новое. А впечатления сохранились. Поэтому настроение у Регины было плохое, и по мере приближения к школе оно только ухудшалось.
Корнелии Ивановны боялись все. По крайней мере, Регина не сомневалась, что ее все боятся. Бывают такие люди, которые сначала выглядят вполне нормально, и даже иногда умеют понравиться, а потом оказывается, что их боятся, и не хотят с ними разговаривать. "Беседовать" то есть. Разговаривать с ними еще можно, а "беседовать" нет...
Отвечая на Регинино приветствие, завуч строго посмотрела поверх очков и кивнула ей на кресло. Уже знакомое Регине потертое кожаное кресло. Та сбросила куртку, села, и вдруг успокоилась. И устроилась удобнее, облокотилась о мягкую спинку. И удивилась - какое кресло отличное! Почему же, интересно, раньше ей не сиделось в нем так удобно?
Ладно уж, была ни была!
Она даже слегка улыбнулась завучу. Зря, наверное.
Главный пункт программы - речь Корнелии Ивановны. Она любила говорить речи. Она говорила гладко и долго, постепенно сводя все к наследственности, экологии, и к "нашему непростому времени".
Когда Регина первый раз услышала про наследственность, это задело ее больше всего. А теперь стало интересно, о чем скажет завуч. Упомянет наследственность и экологию? Пусть будет пари. Если эти темы прозвучат, то Регина по дороге на работу купит себе мороженое. Или, лучше, шоколадный батончик.
-Я должна вам заметить, Регина Арнольдовна, - сказала Корнелия, - что ваш сын - сложный, непредсказуемый мальчик. Видите ли, он... - и, невиданное дело, она замолчала на несколько секунд, задумавшись над формулировкой.
Регина тут же воспользовалась паузой:
-Знаете, а я очень ценю его сложность. Разве вам нравятся простые мальчики? Хотя в данном досадном происшествии повинен скорее юношеский максимализм и обостренная жажда справедливости.
"Ой!" - тут же в ужасе подумала она, - "Что это я говорю? "
Попроси ее повторить только что сказанное - не повторила бы!
Корнелия Ивановна в ответ несколько раз молча открыла рот, потом посмотрела на Регину с явным осуждением - дескать, яблоко от яблони... И почему-то решила не продолжать. Регина удивилась. А шоколадный батончик?
Тут, наконец, явилась "пострадавшая сторона" - элегантная дама в распахнутой норковой шубке белого цвета, мама "приклеенной девицы". Регина ее не знала, наверное, девочка была из новеньких. Любезно поздоровавшись с завучем и очень небрежно кивнув Регине, "норковая мамаша" уселась в кресло напротив. Шубу она снимать не стала. И тут же приступила к делу.
-А почему нет мальчика? Разве он не должен, глядя мне в глаза...
-Не должен, - отрезала Регина, поглядев в глаза "норковой мамаше", как ей того хотелось. - У него сейчас новая тема по алгебре.
И, добавив в голос немножко меда, продолжила:
-Пусть он вашей дочке посмотрит в глаза, и все скажет, хорошо? А мы, взрослые, и сами как-нибудь. Нам ведь есть, что обсудить, правда? Кстати, вашей девочки я тоже здесь не вижу. Как она?
-Она дома! - рявкнула "норковая мамаша". - Она плохо себя чувствует, у нее стресс!
-Какой ужас, - согласилась Регина. - Как я вас понимаю. У меня тоже когда-то был стресс в школе.
И улыбнулась, всем своим видом показывая, что стресс - это ничего, выжить можно. А сама подумала, что здесь что-то не то. Она неправильно разговаривает. Надо срочно брать себя в руки, а то как бы не получилось еще хуже...
Норковая мамаша моргнула пару раз, сбавила тон:
-Как вы понимаете, мы возмущены. Девочка в шоке. И мы не намерены позволять... Мы не позволим оставить это безнаказанным. Платье для дочери муж привез из командировки, это подарок! Конечно, мы требуем возместить ущерб. Этот случай необходимо обсудить в коллективе. Короче, мы требуем удовлетворения!
-Разумеется, к вашим услугам, - тут же любезно согласилась Регина. - Шпаги или пистолеты?
-Регина Арнольдовна! - дернула бровью завуч, - ваш сарказм неуместен.
Сама Регина тоже так считала. Но дело в том, что она была совершенно ни при чем. Это все вчерашний кошмар. Оо вернулся.
-Не надо! Ты не имеешь права, уходи! - выдохнула Регина, обращаясь к этому неизвестно кому, тихонько, но с такой пронзительной мольбой, что завуч выронила очки, и посмотрела на Регину как-то очень странно. "Норковая мамаша" тоже удивилась, ее глаза распахнулись во всю ширь и стали круглыми, как блюдца. Тут Некто перехватил инициативу, и мягко-виновато улыбнулся Региниными губами:
-Извините, пожалуйста!
-Послушай, подруга, - заявил он уже только Регине, - сиди и не возникай. Все равно, как я понимаю, ты по этой теме ничего путного не скажешь. У моего мужа - магазины дамской одежды, и вообще, я портниха. Я разбираюсь.
А Регина и не могла бы "возникнуть". Она вся изнутри просто сжалась в комочек, окоченела. От ужаса. Могла только безропотно наблюдать.
Она с улыбкой взяла у "мамаши" пакет с пострадавшим платьем. Вытряхнув из пакета несчастное "вещественное доказательство", развернула его, встряхнула, и вдруг расхохоталась.
-Нет, ну это же надо! У меня нет слов, просто нет слов.
-У нас тоже, Регина Арнольдовна, - сухо заметила Корнелия.
-Ах, извините пожалуйста. Я просто очень удивилась, понимаете? Очень удивилось. У меня тоже было такое же платье. Очень миленькое, да? О, а вот здесь, с изнанки, утюгом подпалено! Это вы сами, или еще в магазине? - говорила якобы Регина, и голос у нее был замечательный - заинтересованный такой и доброжелательный. Сама Регина, наверное, так бы не сумела....
Она продолжала:
-Если в магазине, то оно продавалось со скидкой. Примерно, марок за тридцать-сорок. Но это неважно. Все равно, отличное платье. Мне очень нравится.
"Норковая мамаша" молчала, постепенно меняя цвет лица на радикально-красный.
-Насчет морального ущерба давайте договоримся сразу, - якобы Регина очаровательно улыбнулась. - Вы предложили "обсудить в коллективе". Прекрасная мысль. Поговорим с ребятами, и станет ясно, кто кому должен возместить. Только так. Это будет справедливо?
-Это неслыханно, - сказала "норковая мамаша" уже без прежнего апломба. - Я не собираюсь травмировать своего ребенка.
-Конечно, - сразу согласилась Регина. - А я - своего.
Кажется, вопрос о моральном ущербе был снят.
-Итак, подведем итог. Материальный ущерб, разумеется, я готова возместить. Реальный ущерб, я имею в виду. Но мы сделаем проще: через два часа вы получите другое точно такое же платье. Только без следов утюга на изнанке, но если вы настаиваете, их тоже могу для вас изобразить. Согласны?
-Хотела бы я знать, где вы его добудете за два часа? - вскинула брови "норковая мамаша". - Или вы мне свое хотите предложить? Не стоит. Ваш размер моей дочери даже приблизительно не подойдет!
-Размер тот, что нужно. Тютелька в тютельку. Платье будет новое, не сомневайтесь.
Корнелия Ивановна сидела за своим столом, сложив руки, и смотрела на них с интересом. Вот как будто к ней в кабинет явились артисты и представляют очередную в ее жизни комедию. Регина впервые подумала, что завуч - не вредная зануда, а ничего, вполне симпатичная старуха. С ее работой станешь вредной.
"Норковая мамаша" заявила:
-Я предпочла бы деньги!
-Пожалуйста, - Регина пожала плечами, состроив гримасу "как же вы мне все надоели". - Проведем экспертизу, издержки - пополам. Согласны?
"Норковая мамаша" была женщина самоуверенная, но к Регининому нахальству она не была готова. Она готовилась к ореолу несправедливо обиженной, к пониманию школьного руководства и к Регининому покаянию. Поэтому теперь она молчала, чуть подрагивая ноздрями.
Регина улыбнулась:
-Значит, здесь через два часа!
-Только не пытайтесь всучить мне какое-нибудь барахло!
-Нет, конечно же, ни в коем случае! Повторяю, платье будет то же самое!
Когда Регина вышла из кабинета завуча и нагнулась, чтобы поправить молнию на сапоге, она услышала, как грозная Корнелия сказала "норковой мамаше":
-Знаете, Любовь Васильевна, я хотела поговорить с вами о вашей Лене очень серьезно. Вы, конечно, не беспокойтесь...
-Вот видишь, - заявил Некто Регине. - Терпеть не могу, когда из себя что-то строят.
Регина не ответила. Кому отвечать?..
Сначала она долго ехала в маршрутке, сама не зная куда, потом вышла на незнакомой остановке, уверенно подошла к незнакомому дому, в лифте, не задумываясь, ткнула кнопочку с цифрой "пять"...
Потертая дермантиновая дверь долго не открывалась, хотя Регина уже несколько раз позвонила. Тут как раз ее собственное "я" несколько очнулось, встрепенулось, перехватило инициативу, и Регина чуть не побежала вниз по лестнице с мыслью: "Что я здесь делаю?!"
-Перестань, - одернул ее Некто даже как-то устало. - Тебе же нужно платье. Иначе я бы ни за какие коврижки сегодня сюда не совалась.
В этот момент открылась соседняя дверь, из нее вышла бойкая старушка и, с любопытством посмотрев на Регину, поковыляла вниз по лестнице.
-Здравствуйте, Людмила Иванна!- приветливо сказала Регина опять неожиданно для себя. - Вам от Лары привет! Она мне очень хвалила ваше яблочное варенье.
-Здравствуй-здравствуй, милая! - приветливо откликнулась старушка откуда-то снизу, и посоветовала:
-Ты стучи, стучи! Хозяйка дома, только звонок не работает!
-Ну, естественно, как это я не подумала, - желчно пробурчал Некто, пока Регинина рука барабанила в дверь. - Все в порядке, Женечка в своем репертуаре. У него никогда ничего не работало и работать не будет.
Дверь открыла женщина средних лет в выцветшем ситцевом халатике.
-Здравствуйте, Вера Михайловна, я от Лары, - быстро сказала якобы Регина, а Регине настоящей показалось, что ее Некто сейчас чувствует себя не так уверенно, как обычно.
Женщину такая рекомендация совсем не обрадовала, напротив, она нахмурилась.
-Я поняла. Вы за вещами. Подождите минуту, сейчас вынесу.
Дверь снова закрылась перед Регининым носом.
-Это же надо, даже в прихожую не пригласила, - возмутился Некто. - Любезностей я от нее и не ждала, но это уж чересчур.
Дверь открылась, и женщина выставила на лестничную площадку небольшой пластиковый чемодан, покрытый лохмотьями пыли.
-Вот, пожалуйста. Нам не нужны чужие вещи. И у нас не очень много места, чтобы хранить чужие чемоданы.
-Вера Михайловна, - сказала якобы Регина. - С Ларой такая беда случилась, а вы все злитесь. Неужели у вас нет ни капли жалости?
-Жалости? - женщина впервые взглянула на Регину внимательно. - Ну почему же. Я ей плохого не желаю. Но, видимо, есть Бог на свете, и он ее наказал, - она захлопнула бы дверь, если бы Регина не придержала ее коленом.
-Нет, постойте. Мне Женю повидать нужно. Когда он вернется?
-Нескоро, - резко ответила Вера Михайловна. - И незачем вам его видеть, моя дорогая. Скажите вашей подруге, что ее для моего сына больше не существует. Пусть, наконец, оставит его в покое. Отпустите же дверь!
-Спасибо, вы так добры!
Регина сделала шаг назад, и дверь с треском захлопнулась.
-Нет, ты подумай! Ангел, а не женщина! - пробурчал Некто. - На человеке живого места не осталось, а она говорит - Бог наказал!
-Ты не думай, она иногда бывает ничего. Просто она на меня очень сердится, - со вздохом пояснил Некто, когда Регина спускалась по лестнице. Причем вздохнула, и глубоко, при этом Регина.
-А кто это? - поинтересовалась она машинально.
-Моя бывшая свекровь.
-Что?..
Это Регину поразило. Личность, имеющая вполне реальную свекровь, пусть даже бывшую, тоже должна быть как минимум из плоти и крови.
-Кто ты? Ты мне ответишь, или нет?
-Ты не поняла? Я - Лара.
-Очень приятно. А точнее?
-Тебе фамилию назвать? Тихо-тихо, только не кипятись. Давай покончим с этим платьем, и поговорим. Кстати, открой чемодан, давай посмотрим...
Это было то же самое платье, которое Регина видела в кабинете у Корнелии Ивановны, только определенно новое, даже этикетка болталась.
-Как оно тебе? Вполне ничего, правда? Я его даже не поносила, жалко.
Регина молчала. У нее вдруг задрожали руки. Это было уже чересчур.
-Ты почему не отвечаешь? Тебе нравится?
-Ничего.
-То-то. Муж подарил, а у него отличный вкус. Только оно, действительно, недорогое. И что ты думаешь, его сестричка в тот же день съездила в магазин и купила себе такое же. Чтобы меня позлить, наверное. Нет-нет, не тот муж, конечно, не Женя! Женя вообще никогда не понимал...
-Почему обязательно позлить? - зачем-то заметила Регина. - Может быть, ей просто понравилось.
-Да потому что это ни в какие ворота! - рассердилась Лара. - Как из инкубатора. Поэтому я и привезла его сюда, думала, здесь носить буду. И тоже не пришлось. Но, как видишь, все к лучшему. А погляди-ка на вот на это!
Лара вынула из чемодана еще одно платье. Такое темно-красное, мягкое, струящееся, с большой пряжкой у пояса, и с глубоким декольте на спине вдобавок. Это был тот самый шик, который Регина не носила никогда в жизни. Просто у нее в жизни случаев надеть такое платье было раз, два и обчелся. Не тратиться же ради этого! Потому что стоило платье, и это было видно сразу, столько, что для Регины такая стоимость однозначно выходила за пределы здравого смысла.
-Здорово? - вздохнула Лара. - Я шила, между прочим!
Собственно, вздохнула-то опять Регина. Ее это уже начинало раздражать - все время вздыхать вместо кого-то, говорить вместо кого-то, делать что-то вместо кого-то...
Регина скомкала платье и засунула его в чемодан, и защелкнула замочек.
-Нет, ты все же поаккуратнее, подруга! - возмутилась Лара. - Ну да ладно, давай скоренько побежали. Время поджимает.
На улице Регина первым делом зачерпнула снега в ладонь, и протерла чемодан. Не очень, конечно, чисто получилось, но лучше, чем было. Потом ей опять пришлось куда-то ехать на маршрутке и сойти на незнакомой остановке.
-Куда теперь? - поинтересовалась она обреченно.
-Сейчас будем платье ушивать.
-В каком ... смысле?
-Ну, ты даешь. В каком смысле можно ушить платье? Убрать с обеих сторон сантиметра по полтора, и больше никакого смысла.
-Да кто тебе сказал, что я умею шить? Я только резинки в трусы умею вставлять, и больше ничего, поняла?
Регина преуменьшила свои способности. Еще она умела пришивать пуговицы, и низ у брюк могла подрубить худо-бедно. Но самостоятельно ушивать платья - это нет, увольте.
-Поняла, - отозвалась Лара. - Ничего, справимся. Ты только старайся не особенно мне мешать, и справимся. А сейчас поворот направо. Нам надо во-он в тот магазинчик.
-Зачем?
-Купим конфеты, коробочку, побольше и покрасивей. Вручим их одной девочке. За такие конфеты она нам не только оверлок даст, а вообще все, что хочешь. Конечно, если мы ей от меня привет передадим, и поболтаем немножко.
-Какой еще оверлок?..
-Ну, ты даешь. Это машинка такая, на ней можно шить, и швы обметывать. Ладно, помолчи пока. Дай мне собраться с мыслями.
Ателье приткнулось к нижнему этажу жилого пятиэтажного дома, и называлось оно "Мечта", ни много ни мало. Еще вывеска сообщала, что здесь шьют женскую одежду, легкую и верхнюю. Когда Регина открыла дверь, над ее головой мелодично запел колокольчик. Оказалось, что за дверью две комнатки, маленькие, как коробочки, и еще какое-то помещеньице за занавеской - наверное, примерочная.
-Ты, главное, не беспокойся, и мне не мешай, - попросила Лара.
У раскройного стола возилась девушка, похожая на Дюймовочку - тоненькая и хрупкая. Она посмотрела на Регину, и дежурно улыбнулась.
-Привет! - сказала Регина. - А я от Лары Хижанской. Можно?
И протянула конфеты.
Девушка широко раскрыла огромные, чуть выпуклые глаза, всплеснула руками и заулыбалась по-настоящему, прямо засветилась вся.
-От Лары?! Ой, как здорово! Здравствуйте. Ну, какие конфеты, что вы, зачем? Спасибо большое. Я сейчас чайник поставлю, будем чай пить! Как там Лара?
Она убежала за занавеску ставить чайник, разрешив Регине пользоваться и оверлоком, и всем, чем ее душа пожелает.
"Лара Хижанская" - повторила про себя Регина. Вот, теперь она и фамилию знает. А толку?..
Втиснувшись в самый уголок, между двумя столами, она оказалась перед неизвестным швейным агрегатом, на котором торчали целых четыре катушки с нитками. Вид агрегата внушал опасения.
-А с чего ты вообще решила, что надо ушивать это платье? Давай оставим как есть. Надо - сами ушьют.
-Нет уж, сделаем все, чтобы комар носа не подточил. Не волнуйся, я все размеры определяю на глаз и совершенно точно. Ошибки не будет.
|