Вечером на набережной было людно, Стив с трудом отыскал столик в своем любимом кафе, и хозяин заведения, турок Али, помахал ему из-за стойки, показывая жестами, что подойти не сможет, очень занят. К Стиву подскочил расторопный молодой официант:
-- Что для вас?
-- Кофе. Скажите Али, что это для меня, -- улыбнулся Стив. Хозяин всегда готовил ему напиток по-особому, в первую же встречу угадав в Стиве знатока и ценителя. -- И скажите, что за суматоха здесь сегодня? Давно уже не помню такого наплыва посетителей.
-- Ох, -- официант замялся, -- кажется, что-то случилось на островах, -- он сделал вид, что очень спешит принять заказ у дамы за соседним столиком и быстро отошел от Стива.
-- Опять разбилась лодка. Погибли не то двое, не то трое. Полиция только уехала, -- раздался справа от Стива скрипучий старческий голос. Стив обернулся. Дочерна загоревшая седая старуха, в яркой футболке и шортах, смотрела на него бесцветными глазами, потягивая из бокала мутный ликер.
-- И часто здесь такое случается? -- поинтересовался Стив, глядя на свою колоритную собеседницу.
-- Последнее время -- не очень, -- проскрипела та, -- повывелись они, видать.
-- Кто повывелся? -- не понял Стив.
-- Сирены, конечно же. Кто же еще заманивает моряков на рифы? -- старуха смотрела на Стива, почти оскорбленная его непониманием. Взглянув на полупустую бутылку ликера, стоящую рядом со старой дамой, Стив подумал, что пожалуй, кроме сирен, и вправду винить в трагедии некого.
-- Хотите сказать, что ничего не слышали об этих чертовых островах? -- спросила старуха.
-- Вообще-то, я здесь недавно, мало что знаю, -- Стив немного слукавил. Он был художником при археологической экспедиции, работавшей неподалеку от старого города, и пробыл здесь уже месяца три, но выбирался по вечерам из лагеря нечасто.
-- Эти острова, -- старуха сделала неопределенный жест в сторону моря, -- когда-то кишели сиренами, это еще моя бабка рассказывала, а ей -- ее бабка. Она даже говорила, что здесь была целая артель глухих рыболовов, только они могли без опаски промышлять далеко в море. Все остальные же, кто слышал песни сирен, просто теряли разум и направляли лодки прямо на острые рифы, окружающие острова. Сейчас-то все уже не так, -- вздохнула она, будто жалея о тех временах, и отпила еще своего ликера. -- Теперь здесь толпы туристов, никто ничего не боится, да и сирены повымерли после последней войны, от бомб-то никто не защищен... Но, видать, те, что остались, все же не забыли свое ремесло. Яхты тех, кто побогаче, или рыбацкие лодки, гибнут тут время от времени. А еще говорят...
Тут к их столикам подошел все тот же молодой, юркий официант, он поставил перед Стивом его кофе и, наклонившись к нему, прошептал:
-- Не слушайте вы эту сумасшедшую, у нее муж спьяну утонул здесь, вот с тех пор и винит во всем сирен. А лодка разбилась, потому что туристы пожалели денег на проводника. Подходы к островам, действительно, опасны, но не для наших опытных моряков, поверьте, -- он рекламно улыбнулся и обернулся к старухе:
-- А вы нам всех туристов распугаете, госпожа Кливер, своими сказками.
--- Мал ты еще, судить, что сказки, а что нет, -- беззлобно огрызнулась Кливер, -- а сирены все же есть, я чую. Иногда в тихую, тихую ночь, когда ветер дует с моря, если прислушаться, то услышишь их голоса...-- она замолчала, и Стив поймал себя на том, что невольно прислушивается. И вдруг, сквозь разноголосый шум толпы, он услышал мелодию старинной английской песни, которую легко и свободно выводил ясный девичий голос. Стив допил кофе, попрощался со своей собеседницей, которая, казалось, уже не слышала его, махнул рукой Али и вышел на набережную.
Узкое пространство между стеной старинного города и морем было забито людьми, туристы ужинали в небольших кафе, слонялись среди лавчонок торговцев поддельными древностями и рыбацких магазинчиков, ели рыбу прямо с жаровен, сидели на широком парапете из массивных каменных глыб, сдерживающем морские волны. Чуть дальше была видна гавань, где бок о бок стояли роскошные яхты, прогулочные катера и небольшие рыболовецкие лодки. Там было особенно многолюдно. Хозяева приводили в порядок свои суда, готовясь завтра вновь брать на борт желающих прокатиться, рыбаки чинили снасти.
Девичий голос, на который шел Стив, то затихал, заглушенный выкриками зазывалы очередной лавки, то вновь появлялся, перекрывая людской гомон. Наконец, Стив увидел девушку, стоящую у городской стены. Рядом с ней стояла жестяная коробка, на которой на нескольких языках было написано что-то вроде "Поддержите молодое дарование". Рядом на ярком платке, расстеленном прямо на камнях мостовой, лежали несколько нелепо оформленных дисков с портретом исполнительницы.
Стив остановился в нескольких шагах от девушки, беззастенчиво разглядывая ее. Она была небольшого роста, хорошо сложена, длинные темные волосы были собраны с пучок на затылке, открывая загорелую шею. Симпатичное, простоватое лицо, которое нельзя было назвать ни правильным, ни красивым, все же чем-то притягивало взгляд. Песня закончилась, и девушка перевела дух. В ее банку полетело несколько монет, кто-то даже положил бумажную купюру. Стив подошел ближе:
-- Вы говорите по-английски? -- спросил он певицу. Она несколько секунд смотрела на него темными глазами, будто пытаясь понять вопрос, потом ответила:
-- Я немного говорю на нескольких языках, пожалуй, на английском, лучше, чем на других, -- она улыбнулась. Улыбка ее была такой по-детски доверчивой, что Стив тут же спросил:
-- А у вас бывает перерыв на кофе?
Девушка засмеялась:
-- Вы хотите меня угостить? Тогда уж угостите ужином.
-- С удовольствием, -- ответил Стив, -- когда?
-- Думаю, уже пора, -- девушка наклонилась, собрала диски в платок, подхватила банку и, запихав все это нехитрое хозяйство в бесформенную сумку, поднялась, -- теперь совсем пора, -- снова улыбнулась она. -- Кстати, меня зовут Зоя, -- она протянула руку.
-- Стив, -- он неловко пожал ее маленькую ладошку.
-- Что ты тут делаешь? -- спросила Зоя, ловко управляясь с мидиями. Еле-еле отыскав место, они сидели в прибрежном ресторанчике, где подавали дары моря и, запивая очередное блюдо каких-нибудь морских диковин дешевым белым вином, болтали, как давние приятели.
-- Работаю у археологов, -- ответил Стив.
-- Ты археолог? -- переспросила Зоя.
-- Нет, художник. Археологом я так и не стал, не доучился. А каждой экспедиции нужны художники, вот я и осуществляю свою мечту, хоть и несколько иначе, чем хотел.
-- Да, учеба -- скучная вещь, но никуда не денешься. Я тоже учусь с трудом.
-- Ты будешь певицей?
-- Нет, пою я для себя, а учусь по классу скрипки. Буду седьмой скрипкой в каком-нибудь Зальцбургском оркестре, -- Зоя придвинула к себе новое блюдо и отпила еще вина. -- Всю зиму -- классы, а летом могу себе позволить вот такие гастроли, -- ее английский был немного странным, но ошибки казались Стиву милыми, а оговорки -- смешными.
-- Ты ездишь одна? -- поинтересовался он.
-- Нет, что ты. Одной страшно. Нас целая группа, приезжаем в большой город и занимаем разные улицы, попоем неделю, и в другой город. Это я тут одна оказалась, опоздала вчера на поезд, завтра придется своих догонять.
-- А что вас сюда-то занесло?
-- Здесь жить дешевле, да и билеты сюда недорогие, а туристов много, -- она отвечала с набитым ртом.
-- И что, много зарабатываете?
-- А ты -- налоговый инспектор? -- засмеялась Зоя. -- Нет, в основном на жизнь и переезды. Зато нескучно проводим лето. А деньги... Их вечно не хватает.
-- Ты, наверное, много где побывала? -- Стива все больше интересовала его маленькая новая знакомая.
-- В городах, да, во многих. Но вот... Знаешь, есть такие места, где нет туристов, туда ехать нет смысла, а так хочется, -- она мечтательно посмотрела на море и быстро допила вино.
-- Куда, например? --- не унимался Стив.
-- Ну, говорят, тут есть острова, вот бы куда поплыть. Но нанять лодку мне дорого, а ребят это не интересовало...
Вечер был так великолепен, сидящая напротив странная кочевница так мила, а вино достаточно крепкое, так что Стив сказал, не раздумывая:
-- Я тебя приглашаю. Завтра. У меня выходной, наймем лодку и поплывем, куда ты хочешь!
-- Серьезно? -- Зоя посмотрела на него недоверчиво. -- Ну, а чем же я расплачусь? -- почти зло спросила она.
Стив внимательно посмотрел на нее, потом засмеялся, увидев маленькие, сжатые кулачки:
-- Споешь мне, договорились?
Зоя расслабилась:
-- Тогда до завтра, капитан?
-- Жду тебя в девять, прямо здесь, -- Стив ткнул пальцем в мостовую возле кафе и они рассмеялись.
Утро было прохладным, солнце пробивалось сквозь легкую дымку, висящую над морем. Зато было удивительно тихо, плеск волн о парапет набережной превратился в манящий шепот, обещающий теплый и праздный день в обществе симпатичной молодой спутницы.
Жизнь на набережной только начиналась, хозяева кафе протирали столики, торговцы развешивали свой нехитрый товар, повара готовили жаровни. Стив стоял на условленном месте, а старый моряк-грек, уже готовил к отплытию их лодку. Зоя появилась ровно в девять, таща за собой набитую сумку.
-- С таким грузом мы пойдем ко дну, -- притворно мрачно заметил Стив.
-- Давай пробудем там весь день? Я взяла всякую еду и вино...-- словно извиняясь, тихо сказала Зоя.
Стив, подивившись собственной несообразительности, приобнял свою спутницу:
-- Ну, конечно, умница! Пойдем, наш корабль ждет нас, -- гордо сказал он.
Зоя была в восторге от всего, от небольшой лодки, по состоянию которой была видна аккуратность хозяина, от нежаркого утреннего солнца, спокойного моря и от нежданного приключения. Зою просто восхитил старый капитан, грек, с которым она вдруг легко и свободно заговорила на его родном языке, расспрашивая о здешних островах:
-- Он говорит, -- перевела она Стиву, -- что самый красивый остров -- самый дальний, давай, поплывем туда!
-- Ты -- наш штурман, -- ответил Стив, блаженно растянувшись на палубе. Зоя присела рядом с ним, боясь упустить любую малость из предстоящего необыкновенного дня.
Путь до островов было коротким, уже через двадцать минут после того, как они вышли из гавани, путешественники увидели гряду фиолетовых каменистых обломков суши, влажно зеленеющих лесными чащами на вершинах скал. Приближаясь к ним, капитан сбавил скорость и начал лавировать между незаметными с палубы рифами, окружавшими каждый остров. Зоя что-то спросила у грека, он ответил ей. В ответ на вопросительный взгляд Стива, Зоя сказала:
-- Я говорю, как может он так ловко обходить рифы, если они совсем не видны, а он ответил, что ходит тут с двенадцати лет, и мог бы подойти к каждому острову с закрытыми глазами.
В конце концов, их лодка подошла к небольшому острову, лежащему чуть в стороне от основной гряды. Они увидели широкий безлюдный пляж, белеющий мелким песком и небольшую гавань, в которой и причалили. Сходя на берег, Стив договорился с капитаном, чтобы тот пришел за ними на закате, и грек важно кивнул. Помогая Зое сойти на берег с ее огромной корзиной, капитан вдруг задержал ее руку в своей, и что-то взволнованно сказал ей, Зоя только улыбнулась в ответ. Казалось, что грека разозлила эта улыбка, и он произнес несколько отрывистых фраз, глядя прямо Зое в глаза, та отвернулась, потом что-то тихо ему ответила. Капитан молча поднялся на борт и, ловко развернув лодку, направился обратно за новыми пассажирами.
-- Чего он от тебя хотел? -- спросил Стив.
-- Ничего, -- беззаботно отозвалась Зоя, -- хотел знать, где я учила греческий.
Сильно сомневаясь в том, что он услышал правду, Стив тоже спросил:
-- И где же?
-- Моя бабка -- гречанка, во мне столько всего намешано. Слушай, какое утро! Я хочу немедленно купаться, пока здесь безлюдно.
Она быстро сбросила джинсы и легкую кофточку и, оставшись в ярком купальнике, быстро пробежала по песку к воде. Стив поспешил за ней.
Плавала Зоя отлично, и вскоре Стив оставил идею угнаться за ней, вышел на берег, любуясь, как его юная спутница плещется в волнах. Она ныряла, переворачивалась на спину, подолгу лежала, глядя на солнце, потом отплывала еще от берега, снова ныряла, мелькая в своем разноцветном купальнике, как яркая рыбка. Вдоволь нарезвившись, она вышла на берег, на котором уже начали появляться новые туристы, прибывшие на лодках с большой земли. Растянувшись на песке рядом со Стивом, она повернула к нему лицо, облепленное мокрыми прядями волос, и прошептала:
-- Спасибо! Это самый чудесный-расчудесный день за многое время.
Стив пробурчал что-то в ответ, не показывая, что тронут ее словами.
Солнце начинало греть все сильнее, и, ближе к полудню, Зоя предложила подняться вверх по скалам к лесу и устроить там пикник. Выйдя на узкую тропинку между каменными глыбами, они словно попали в сказочную страну. Под ногами у них сверкало солнечными бликами море, над головами нависали ветви вековых деревьев, переплетаясь причудливым шатром, в раме из веток то тут, то там открывались им картины водной глади с грядой островов. Место для пикника они отыскали сразу, небольшая поляна, закрытая от солнечных лучей ветками могучего дерева, была будто предназначена для этого.
Все время Стив и Зоя непринужденно болтали. Зоя с охотой рассказывала о городах и странах, которые видела во время своих летних гастролей, а Стив рассказывал ей что-нибудь из истории этих мест, которые никогда не видел, но отлично знал по книгам. Они ничего не говорили о себе, своих жизнях до встречи, но обоим этого и не хотелось. После довольно обильного обеда, Стив прилег в тени дерева, а Зое устроилась рядом с ним, положив голову ему на руку. Стив смотрел на профиль быстро задремавшей девушки и удивлялся рождавшейся в нем нежности к этой доверившейся ему незнакомке. Охватившая его истома не оставляла места чувственности, легкая дымка дремоты скрывала желание, оставляя его сладким обещанием на вечерний час.
Стива разбудил луч солнца, пробившийся сквозь густую листву дарящего тень дерева. Близился вечер. Удивляясь, что так долго проспал, Стив потянулся и огляделся, Зоя стояла на краю поляны, где травяной ковер сменялся голым выступом скалы, и вглядывалась в даль моря. Стив тихо позвал ее, она, не оглянувшись, тихо попросила:
-- Давай спустимся еще на пляж, я бы искупалась.
Стив увидел, что пока он спал, все следы их пикника были убраны, и Зоя была готова к пути обратно. Он подошел к ней и попытался обнять, но девушка, лукаво улыбнувшись, прошептала:
-- Не сейчас. Я ведь должна сначала расплатиться с тобой... по-другому.
Стив недоумевающе смотрел на нее.
-- Я должна тебе песню. Только для тебя. Пойдем, -- и она устремилась вниз, к пляжу, по каменистой дорожке. Когда они спустились к следующей скальной площадке, Зоя вдруг прошла к самому ее краю и обернувшись к Стиву с сияющими глазами восторженно воскликнула:
-- Смотри, что, может быть чудесней! -- перед ними расстилалось море, по которому, как на картине, были разбросаны яркие мазки парусов яхт и штрихи моторных лодок. Откровенно говоря, ничего особенного в этом Стив не разглядел, но Зоя была охвачена восторгом и непонятным возбуждением:
-- Слушай, -- прошептала она и запела. При первых же звуках этой песни Стив почувствовал, что не может оторвать взгляд от чуть запрокинутого лица девушки. Она прикрыла глаза и, безвольно опустив руки вдоль тела, вся отдалась песне. Голос ее выводил удивительно прекрасную по своей простоте мелодию, в которой тягучие восточные мотивы переплетались с ритмичными напевами, напоминающими стремительные греческие танцы, увлекающие многолюдным хороводом. Голос Зои то понижался почти до шепота, то взлетал высокими нотами, переливаясь, как блики солнца на волнах. Стив даже не мог разобрать, были ли в этой песне слова, казалось, это были лишь странные звуки, сплетенные в древнее заклинание, извечный призыв, на который нельзя не откликнуться. Песня звала, заманивала, вела за собой, то замирая, то выплескиваясь новыми чудесными тактами.
Стив почувствовал, как неодолимая сила повлекла его к девушке, он обнял тоненькую фигурку Зои и закрыл ей рот поцелуем, оборвав странный напев. В тот же миг Стив почувствовал, как острые ногти впиваются в его голую спину, Зоя царапалась и брыкалась, пытаясь высвободиться из его объятий, теперь ее маленькие но сильные руки, упирались ему в грудь, и она изо всех сил старалась оттолкнуть его. На мгновенье Стив ослабил объятья и взглянул на девушку. Прямо перед ним пылали ее глаза, круглые и желтые, как у рассвирепевшей кошки, тонко перечеркнутые вертикальной полоской черного зрачка. Волосы ее разметались, и Стиву показалось, что они приобрели зеленоватый оттенок, и на миг мелькнувшая рука и плечо Зои под солнцем казались покрытыми блестящей чешуей. От неожиданности Стив выпустил девушку, та сначала отскочила от него, а затем со всего размаху дала пощечину. После чего, не оглядываясь, побежала вниз по тропинке между скал.
Ничего не понимая, немного отдышавшись, Стив взглянул на море и обомлел. Большие, тяжелые яхты и мелкие юркие суденышки словно исполняли какой-то непонятный танец, то кружась на месте, то закладывая немыслимые виражи, то ныряя носом в волны, то замирая на месте. Внизу, на пляже, люди с ужасом смотрели на эту сумасшедшую пляску, до Стива долетали отдельные реплики взволнованных туристов:
-- Рифы! Там же рифы!
-- Еще немного и та огромная яхта перевернулась бы! Вы видели, как они чуть не столкнулись?
-- Кажется, они выровняли курс!
-- Что это было? Вы слышали?
-- Да, какие-то дикие звуки...
-- А вы слышали о сиренах?
-- Сказки...
-- Но вон те понеслись прямо на рифы, как только зазвучала эта странная песня...
-- Это не сказки...
Стив осторожно спустился на пляж, пытаясь разыскать Зою среди суетящихся людей. В гавани острова одна за другой причаливали лодки. Туристы бросились к морякам, но те были немногословны, кто-то говорил о внезапно подувшем ветре, кто-то о течении, в которое попала та большая яхта, что чуть не протаранила рыболовецкую лодочку. Постепенно туристы заполняли лодки, и те отчаливали. Наконец, в гавани осталось всего несколько судов. Стив увидел лодку, что нанимал утром, капитан-грек махнул ему рукой и Стив поднялся на борт:
-- Капитан, мы должны еще дождаться девушку, -- сказал Стив греку.
-- Ту, что была с вами утром? -- спросил тот.
-- Да.
-- Она уплыла раньше, на одной из лодок, я видел, как она садилась туда, -- ответил капитан, не глядя на Стива, -- Видать, вы крепко поссорились с ней? -- спросил он, указывая на царапины на лице Стива. Тот промолчал. Так, в молчании, они плыли обратно. Сходя с лодки в гавани, Стив протянул капитану деньги, но тот отвел его руку:
-- Все на море слышали ее песню. И теперь мы вам должны, ведь наши жизни стоят гораздо больше...