В холле работал телевизор. Передавали что-то из новостей -- представители ПАСЕ считают Крым неотъемлемой частью Украины, и отказываются признать результаты так называемого референдума, не соответствующего общепризнанным нормам международного права. Звук доносился приглушенно, но все слова были отчетливо слышны.
В кабинете сидела женщина, еще молодая, и одетая с претензией на достаток -- но явно опустившаяся, с усталым, испитым, ненакрашенным лицом. Она говорила, собеседник слушал. И крутился под столом незаметный магнитофон.
-Я молодая была совсем, глупая. Знаете, как тогда было в моде -- семья это пережиток, главное образование, карьера и прочая интересная жизнь. Пока родители были живы, они меня к порядку приучали. И вдруг, катастрофа, и я в свободном плавании -- нет, жилье было, и деньги на банковском счету, все в удовольствие свое.
"Всемирный Демократический фронт", это казалось так круто! За права и свободы, против диктатуры, угнетения секс-меньшинств, истребление диких животных... уже сама не помню, за что и против чего. По всему миру ездили, участвовали во всяких акциях, пикетах, были и на Болотной в Москве, и против Лукашенко в Минске. Верили, что от каждого нашего дела в мире становится чуть больше свободы и демократии. А ради этого -- стоит жить. И те, кто этого не понимают, кто утром на работу, вечером в семью -- нам казались, как глупые куры, в навозе ковыряются, не замечая, что их кто-то лишает законных прав. А мы для всего человечества живем, с великим смыслом!
И Он, сволочь... Я его слушала, и млела, видела себя подругой то ли Че Гевары, то ли Хемингуэя. Дальше, ясно, вот отчего аборт не сделала, сама уже не помню! Сын родился, крепенький такой, здоровый. Вот только звали отчего-то мы его по-разному: я - Петенька, а Он -- Петрик. Ну да, подписала я в самом начале какую-то бумажку, чисто для проформы... и ведь сколько лет жили, Петечка то у меня, то у него, кому удобнее. Конечно, не регистрировались мы -- вы еще скажете, в церкви венчались, ну кто сейчас на себя такую обузу повесит? Да вы фильмы американские гляньте, там же это обычно, мой "бывший", моя "бывшая", дети то тут, то там -- вот не помню я там нормальных семей! Разве что те, где хэппи энд и поцелуи в конце -- и то неясно, они надолго вместе останутся, или назавтра разбегутся?
И вдруг, Он при встрече мне сказал, раз мы свободные интеллегентные люди, то пора нам друг друга не стеснять, чтобы не мешать взаимному духовному росту. И вообще, нам стало друг с другом неинтересно, так что... Я говорю, ну так ты с Петенькой видется будешь иногда? А он на меня, так посмотрел, и сказал -- ты что, с дуба рухнула? Сама же подписала, что отказываешься! Так что прости, но ничего личного -- до свидания! У меня на Петрика большие планы, и ты в них не вписываешься никак.
Я ему тогда даже скандал не устроила. А просто, встала и ушла. Как оборвалось во мне что-то, был единственный и любимый, стал -- пустышка человек. Раз меня предал, ни за что, значит никто ты для меня и звать никак. Он даже не понял -- на следующий день мне звонит, и диктует, когда я Петеньку к нему привезти должна, "и только не опаздывай, у меня важная встреча", и вещи перечисляет, которые он для сына нашего покупал, и я обязана с собой, чтобы ему вернуть, "все по-честному, я на лишнее не претендую, лады?". Я трубку бросила. И не брала больше - если видела, что его номер.
А Петенька мне говорит -- мама, ты меня никому не отдашь? Дядя Ник (это он отца родного "дядей" называет) мне дорогие вещи покупает, и в Дисней-парк водил, по расписанию -- а сам он холодный и злой. Нет, говорю, не отдам никому, солнышко ты мое любимое! Обняла его, а он ко мне прижимается -- мама, ты только не обмани, а то дядя Ник часто бывает, обещает, а после объясняет, отчего не смог.
А мне повестка в суд. И тут эта, Змея! Не хочу называть эту тварь по имени, она сама говорила, кто по гороскопу -- пусть Змея и останется. Адвокат, эмансипэ, "могу пообедать с тобой во вторник на следующей неделе, а раньше прости, никак -- дела". Я и раньше была с ней знакома, ну почти что подруги, вместе по разным тусовкам бегали, после она резко в карьеру ударилась и в сторону отошла. Я к ней, конечно, чтобы помогла, проконсультировала, ну а если за мое дело возьмется, так вовсе хорошо. А она, сначала выслушала, а затем огорошила, так ты сама все подписала, выбор сделала, все по закону, что ж ты теперь хочешь?
-Да какой выбор? - отвечаю -- та бумажка, для проформы, уж не помню для чего понадобилась, ну польза там была какая-то с налогами. Я вовсе не думала, что от нее у меня могут ребенка забрать, не по совести это!
-В законе сказано: раз подписала, значит все осознавала -- говорит Змея -- как по-европейски, "закон суров, но это закон". А то, что ты говоришь, "совесть", так это называется, правовой нигилизм. Ты сама же подписала, говоря юридически, "генеральную доверенность" на сына -- так какие теперь вопросы?
-Так сын со мной хочет! Он меня любит!
-Сожалею, но юридически ребенок не является самостоятельным субъектом. Сколько-то лет назад, был заключен акт передачи, нравится это кому-то или нет. Был твоим -- теперь нет, и если сам он думает иначе, хуже лишь для него. Рекомендую тебе самой избавить его от бесполезной привязанности к тебе, так будет лучше для всех.
Это как? Петечка ко мне льнет, "мама, не отдавай меня, он злой", а мне его отталкивать, иди к нему, ты уже его а не мой, так будет лучше? А вот не отдам тебя -- чего бы ни стоило! Суд - ну пусть будет суд! А если он неправильно решит, так я до Страстбурга дойду и в ПАСЕ напишу, уж сколько я там за что-то протестовала, а за себя постараюсь!
А на суде -- как удар поддых! Обвинитель огласил -- ну не было никогда у меня странички в Фейсбуке, не могла я там писать всякое, что за Крымнаш, и что я желаю Навальному в лагере сгнить, и Макаревича осуждаю, и прочее. Это не моя страница!
-Да как же не ваша, если и фотография ваша, и ФИО, и все данные?
А это -- сами знаете. Как приняли у нас еще в прошлом году, что для этой, ювенальной юстиции, "имперские взгляды родителей есть достаточное основание для изъятия детей". И все -- распишитесь, получите копию решения!
И Он, сволочь! Подошел ко мне после, вальяжно, и сказал в коридоре:
-Порядочность мою оцени. Я ведь мог устроить, чтобы тебе руки-ноги переломали в подворотне. Или полиция бы у тебя наркоту нашла. Но мы же не мелкая шпана, а цивилизованные европейцы -- проблемы решаем строго по закону. Даю тебе еще день, с Петриком попрощаться, завтра к двенадцати сама его ко мне привезешь -- или приставы придут. Список вещей не забыла, что с ребенком вернуть должна?
Сволочь, гад! Вот не верю в твои внезапно пробудившиеся отцовские чувства! Зато вспоминаю, что было уже у нас, по новому закону "как в Европе", что и родители детей на усыновление продавать могут, сначала оформляют отказ, и тут же передача кому-то, и деньги немалые! Может, и ты такое задумал? Домой прибежала, Петечку собрала, вещи в сумки покидала -- вот что бы мне бросить все, сын дороже! Но жалко было нажитого. Уже в прихожей, с сумками и чемоданом, лишь до машины спуститься, и Петенька одетый -- как звонок в дверь. Открываю -- а там Змея стоит.
-О! Куда собралась, подруга?
-Куда угодно -- отвечаю -- но Петюню не отдам. Там, где его не заберут!
-И где же такое? - удивляется Змея -- у нас же со всем Шенгеном соглашение, отсюда запрос пошлют, и тебя в любой стране полицаи под ручки возьмут и назад депортируют. Слушай, не дури! Еще шанс есть, аппеляцию подать.
-А в Россию -- отвечаю -- тут до границы, пара часов хорошей езды. А у меня виза не кончилась еще, и сын в паспорт вписан.
И тут Змея взвилась.
-Дура, ой какая дура! - орет -- ты бы еще в Северную Корею намылилась! Да тебя же там сразу, рукавицы шить загонят, как пуси райт, за то что ты там на Болотной орала! В рашку-говняшку, ой мама, насмешила, успеть на титаник, да оттуда все умные люди бегут как перед семнадцатым годом! Там же никакого закона, полный произвол! И главное, когда Путина в Гаагу потащат, и будет в рашке наконец демократия, тебя ведь не забудут -- вон, в Штатах какого-то через сорок лет нашли и срок влепили, вот смеху, если ты из той тюрьмы прямиком в нашу угодишь! Думаешь, твоему Петечке лучше будет в русском detdome среди малолетних преступников? Или все же, с родным отцом? Дурака не валяй! Сядь пока, пальто сними, поговорим, как цивилизованные люди!
И уболтала она меня, на кухню увела, затем бутылка коньяка откуда-то появилась. И как-то размякла я, и не видела, как Змея по сотовому звонила -- помню, как появляется мой бывший (сучка эта ему дверь открывала), и с размаху влепляет мне пощечину. А Змеюка плечами пожимает -- прости, но в интересах ребенка, я не могла позволить, чтобы ты куда-то его увезла! А мой гад орет:
-Ты, ... в самом деле от меня в быдлорашу сбежать хотела? Активистка демфронта! Представляешь, что будет, если завтра это в газеты попадет? Как на тебя здесь все общество посмотрит?
И к Змее обернувшись, спрашивает -- вы подтвердите, что она это говорила? А та головой кивает, и мне -- уж прости, но было ведь, и не врать же мне, это нехорошо, бесчестно?
И потащил он Петеньку, он упирался и на меня оглядывался... а я молча сидела. Потому что рухнуло все -- ну и, в нашем кругу, прослыть "ватой", это даже не знаю, с чем сравнить. Фредик, ну который Рома Израильский, зоофилией увлекается -- так все лишь спрашивают с любопытством, про ощущения. А Цыпа-Чижик, активист за права ЛГБТ, малолеток любит, а Толстяк Троль, не знаю как в миру его зовут, этот, копрофил, ну которые дерьмо едят -- и тоже, на тусовках принимают как экзотику. Но если заклеймят "ватой", то ты полный ноль, это как каста неприкасаемых, с тобой даже заговорить на нейтральную тему предосудительно -- зато хороший тон, над тобой посмеяться, унизить, оскорбить.
Я все же назавтра к дому его пошла. Ждала долго, наконец увидела, как он с Петечкой куда-то вышел. Я к ним бросилась, до рук дошло, полицейские подбежали. А этот гад орет, уберите эту женщину, она сумасшедшая наверное, я ее не знаю. Я кричу -- Петя, сыночек! Тогда старший из полицейских спрашивает у сына моего -- малтчик, это есть твоя мама?
А Петюня на меня взглянул с ненавистью и сказал:
-Нет! Я эту тетю не знаю.
Меня в участок. А после, снова суд. Приговор, как в Европе -- мне запрещено приближаться к господам таким -то, ближе двухсот метров. И вступать с ним в любой контакт.
Три месяца прошло, как -- видите сами, взглянув на меня. Я раньше вино не особенно любила, ну приходила иногда пьяная из ночного клуба. А тут, все забыть старалась, те последние слова и взгляд сыночка моего. Несколько раз, не сдержавшись, приходила, и сама смотрела издали, и соседей выспрашивала -- нет нигде Петеньки, пропал!
И вот, Змеюка приперлась! Вошла, по деловому, брезгливо квартиру оглядела, напротив меня села, и сказала:
-Распустилась ты, подруга! Ладно, встрепенись, отряхнись, и давай дальше, по жизни, поскакали!
И кидает на стол конверт, там десять тысяч евро.
-Твоя доля. Уж прости, что мало -- но я все провернула, так что мне по справедливости, основной процент. От своего и отдаю -- щедрость оцени.
И стала говорить. Такое -- что хоть в голивуд с ужасами снимать! Есть оказывается, в Германии какой-то олигарх, миллиардер, у которого сын-наследник, маленький, а уже безнадежно больной какой-то редкой болезнью. И спасти его лишь пересадка органов могла -- но не от каждого, а при максимальной совместимости.
-Как я на этого козла вышла, подруга, это к делу не относится. И уж прости, ничего личного -- бизнес. Я у всех знакомых, у кого дети подходящего возраста, пробы на ДНК незаметно собирала -- слюну там, кровь, еще что. Ребенок ведь должен быть здоровым, не от алкашей? И так карта легла, что твой оказался самым подходящим. Бывший твой отнесся с полным пониманием, как деловой человек -- а с тобой ясно было, что не согласишься, ну и пришлось...
Это что ж, Петеньку моего -- на запчасти разобрали?! И этот гад, мой бывший -- все знал?!
-Зачем я это тебе рассказываю, подруга? Для твоей же пользы! Ты пойми, что в нас от совка еще быдлота сидит, не оторвать! А в Европе просто: что законом дозволено, то можно, и нормально! Так и тут -- все официально было, по закону, никакого криминала! Если ребенок, с юридической точки зрения, пока лишь заготовка человека, в полной собственности уполномоченного родителя, и может в этом качестве быть объектом сделки. Дура, я ж тебя жизни учу! Современный свободный человек атомарен -- и если сходится с кем-то, то лишь по своему и взаимному интересу! А все эти утю-тюти, в жизни реально мешают, вяжут по рукам и ногам! Жить надо проще, жить надо веселее, жить надо для себя! Так что, подруга, отряхнись, забудь, и начни жизнь с чистого листа, этих денег тебе хватит, подняться. Скажешь, мало -- ну так тебе просто с неба свалились -- а мне, знаешь, какого труда стоило обеспечить, чтобы этот немец нас не кинул, честно расплатился? А постараться, чтобы твой бывший не решил, что на одного делить выгоднее, чем на двоих? Жизнь ведь такая -- только зазеваешься, обжулят, и как звать не спросят.
И тогда я схватила нож -- да, господин следователь, золинген, из кухонного набора. Нет, я не считала число ударов, била как в иссуплении. Сколько -- пятьдесят четыре -- ну значит, так и есть. Помню, кровью залито было все вокруг.
Она лишь крикнуть успела:
-Я тебя пожалела... дура... пришла.
Нет, я ни о чем не жалею. Разве лишь - что до моего бывшего не доберусь. Да, записано верно, господин следователь -- где подписать?
В холле продолжал бубнить телевизор - "ПАСЕ убеждено, что европейские ценности должны стать основным законом для всего мира".