Я был ветром. Я всегда хотел быть ветром. "Перемещение слоев воздуха за счет разности атмосферного давления". Нет, я был не массой воздушного пространства. Я был чем-то неописуемым: от легкого, почти незаметного касания до урагана, рвущего в клочья остатки одежды; от вкрадчивого поползновения до завывающих сквозняков. Я плыл то распластавшись над слепяще-желтой проседью полей, то втискиваясь в щели сваленных в скалы груд камней. Я мог взмыть в захватывающую высь и, замерев на мгновение, ринуться с пьянящей скоростью вниз, разбиваясь о серый гранит. Так, выбивая мельчайшие песчинки, словно скульптор-филооф, создавать причудливые формы голых гор. Я мог, теребя нежные цветки, разносить в невиданную даль драгоценные крохи бурлящей жизни.
Вот и сейчас я, шелестя высокой и колючей травой, волную такое спокойное без меня зелено-ромашковое море. Легко догоняю бегущую девчушку, весело размахивающую букетом предательски ярких цветов. Пробежав по складкам розового платьица, ныряю в ее распущенные густые волосы. Вдруг неожиданно для себя я становлюсь этой беззаботной частицей счастья, так радостно бегущей по ромашковому лугу. Отталкиваясь босыми ножками от теплой цветочной земли и придирчиво собирая букет для неожиданно и впервые понравившегося мальчишки из соседнего двора, я почему-то беспрестанно хохочу и мой звонкий смех, словно желто-белые соцветия, рассыпается по округе, отражаясь от темной стены старого леса. Оттуда, из-за густого кустарника, мои сосредоточенные глаза безотрывно следят за розовым платьицем. Мои лапы готовы к прыжку, мои уши ловят каждый звук, мои зубы готовы рвать нежную кожу на кровавые куски, обагряя теплую землю. Мои нервы взведены, мой мозг ждет, и он уверен в победе. Тело замерло перед прыжком. Еще один миг... Я бегу сквозь непролазные дебри трухлявого леса, оставляя на острых ветвях клочья волчьей шерсти. Только что я готов был равнодушно вдохнуть смерть в беззаботно бегущее в мои лапы создание. Я почувствовал в себе зверя. Я был зверем...
Холодный моросящий и нестерпимо мелкий дождь отстукивает дробь по худому плащу и давно протекающим ботинкам. Лопата скользит по пропитанной влагой земле. Устало заканчиваю. Я счастлив на своей работе. Через нее я познаю жизнь, отмеряя смерть кубометрами. Я - могильщик. Я всегда хотел им стать. Только боялся себе в этом признаться.