Когда сумерки накрывают город невыносимо неопределенной, полупрозрачной темнотой, во мне просыпается беспокойный зверь. Голова наполняется бесподобными первыми строчками будущих стихов, и при первой же возможности я хватаю ручку и тетрадь или сажусь перед светящимся монитором. Бесподобность улетучивается, а желание писать и первые строчки остаются. *Пиши, Вика!* - говоришь мне ты, а я... а я укутанная сомнениями, вгрызаюсь в мозг зубами, пытаясь вытащить из него доказательства своей небезнадежности. Сколько великолепных рифм придумано, а всё не то, всё не я. Наверное, я не поэт. Я просто чувствую. Есть писатели, т.е. люди которые пишут, а есть письмотели - которые пишут письма. Снимаю звезды с потолка перед ремонтом своего "я" и леплю между символами стандартной почтовой кодировки. Зачем-то люди придумали все украшать. Я не хочу выглядеть лучше, я хочу быть, просто быть. Быть с тобой.
Где-то есть город, в котором есть ты и который я никогда еще не видела. Хорошо там, где ты есть. Но лучше там, где есть мы.
Беспокойство только усиливается, от него нет лекарства с мгновенным действием. Разве что залезть под одеяло и заснуть до самой надписи внутри стен, за огромными прозрачными стеклами: "Париж-Киев". Но я ведь хочу быть - поэтому я буду. Впитывать, накапливать бес-конечную, бес-покойную, бес-печную нежность. Улыбаться - по телефону, между строк. Ждать. Тебя.