***
Есть столько гнусных слов, которые не хочется произнести.
Есть столько шей, которые с хрустом ломать - неинтересно.
Тысячу раз прошептать "прости", резко встать, беззвучно уйти.
Пресные дни, погрязшие в бытовухе, осточертели.
А впереди только два пути. Прямо ли, мимо.
Тело стареет. Птичка в груди
непоправимо мертва.

Ева грешна априори, слепленная из ребра.
В реку не входят дважды, а можно ли столько в море?
Каждое утро с востока взлетает на солнечном диске
бессмертный сияющий Ра 
и тонет в западных волнах тоски.
Я наливаю воду, уже не какой-нибудь виски,
и пальцем сжимаю виски.
Это такая игра,
где побеждает боль,
и зажимает в тиски
долга железная воля.

Довольно. 
Но тут не акт садо-мазо,
здесь нет фразы на "стоп".
Я мажу солью как краской
раны порезанных стоп -
глядите! танцую с улыбкой в осколках.
Не больно. Не страшно. Не колко.
Но вы, пляшущие на бумажках,
посмотрите злобно волком
и скажете так небрежно
"ему повезло однажды,
конечно, нам не хватает
денег/сил/здоровья/годы не те/ 
нет знакомых/не подходящее время/
дети-муж-жена-родители/или отсутствие оных..."
Огромен и алчен список
у желчных слепых причин.
Застыли как скот у мисок,
где запах мочи, помоев
въедается прямо в разум.
Вам лгут, говоря, отмоем,
пока с ног сжирают крысы.
Но грязь - это образ жизни,
а ненависть - образ мысли.

По улице влажно-красной
вдоль федеральной трассы
в автомобильных брызгах
я просто иду домой.

25.04.2016 г.