Аннотация: - черновое, вычитки не было. Ваши комментарии можно оставить в общем файле.
Воздух перед монстром сгустился, раздался резкий хлопок, и чудовище остановилось, словно наткнувшись на чью-то фигуру, возникшую из ниоткуда.
Монстр оказался лицом к лицу с Амидо. Адепт совершенно спокойно рассматривал уродливую морду чудовища, оказавшуюся от него буквально в нескольких сантиметрах. Его руки сжимали два коротких меча, чьи клинки глубоко вонзились в бочкообразную грудь противника. Судя по зелёным огонькам, плясавшим на кулаках и рукоятях, сейчас Талахаси накачал оружие своей Ци.
Момент выдался на редкость удачный. В один прыжок Кэйран подскочил к незащищённой спине твари и обрушил на неё два быстрых удара - один между лопаток, а второй туда, где у нормального человека должны располагаться почки.
Ощущения получились весьма сходными с теми, что адепт испытал при прошлом контакте с чудовищем - правая рука словно угодила в гранитную стену, конечность до локтя пронзила боль, костяшки ожёг холод. Зато левая, с чмоканьем погрузилась прямо в плоть монстра, не встретив сопротивления.
Видимо, существо также запомнило, чем закончилось их знакомство. Оно попыталось рвануться в сторону, но этого не позволили сделать клинки Амидо. По руке Хаша пробежали знакомые мурашки и поток Ци устремился к цели.
Громкий визг заполонил зал. Левый бок твари вздулся уродливым пузырём и лопнул, разбрызгивая чёрную лоснящуюся жижу вокруг. Хаш с содроганием увидел результат своей атаки - четверти туловища просто не было, на пол лилась какая-то буроватая дрянь. Верещание давило на уши, нестерпимо хотелось прикрыть их руками, чтобы приглушить мерзкий звук.
- В сторону! - голос Амидо прорвался в сознание где-то на краю восприятия и Хаш совершенно машинально повиновался.
Его лицо обдал поток ветра, от пролетающей мимо твари. "Видимо, он просто толкнул её Ци... Стоп, а это что?!". В своей мерзкой пасти монстр сжимал какой-то предмет, в котором Хаш не сразу узнал одну из самодельных гранат потомка рестораторов. "Он что, и их в "пузыре" с мечами таскает?!" - это Кэйран додумывал уже на полпути к полу, выкрикнув для азхальца, незнакомого с изобретениями Талахаси:
- Ложи-и-ись!
Грохнуло. Не сильно, но ощутимо. В зале запахло чем-то кислым, к этому аромату примешивалась густая вонь, словно от алхимического стола - реактивов и декоктов. "Это, наверное, тварь так воняет".
Поморщившись от звона в ушах, Кэйран поднялся на ноги. Тварь отбросило почти на самый помост, разворотив ей всю верхнюю часть туловища. Удивительно, но груда мяса, бывшая некогда гротескным телом чудовища, всё ещё подавала признаки жизни!
Ступни скребли по полу, словно оно надеялось напрячь все силы и подняться снова, чудом уцелевшая правая лапа, держащаяся теперь на одном тонком лоскутке плоти, пыталась найти точку опоры, хлопая по ковру, обильно залитому чёрной жижей.
Над полем боя раздался ровный, монотонный голос verstärkerer"а:
- Получены новые данные. Непредвиденные всплески внутренних энергий при тактильном контакте с изменённым. Активизация защитных кругов первого контура.
Хаш почувствовал, как с боков к нему подошли Эдвард и Амидо. Азхалец был бледен и тяжело дышал - видимо, его дзинтаи для организма проходили совсем непросто. Адепту вспомнился рассказ Шина об относительной слабости магов соседнего государства. Талахаси выглядел совершенно спокойно - насколько Кэйран мог судить, все манипуляции, произведённые потомком рестораторов, затрачивали совсем немного Ци - но и резерв энергии у товарища был небольшим.
От помоста донеслось мерное гудение. Хаш резко повернул голову в ту сторону и понял, что бой для них ещё только начинается. Узор на ковре пришёл в движение. Линии рисунка двигались, переплетались между собой, вскоре квадратное возвышение оказалось очерчено идеально ровным кругом, чей чёрный контур немедленно вспыхнул тусклым, малиновым светом.
Затрещало, в ноздри ударил запах палёной шерсти. По границе фигуры к потолку поднялась прозрачная стена, по которой пробегали алые искорки. "Магическое поле... Похожее я видел у Шина". Эта мысль вовремя пришла в голову - азхалец уже заносил ногу для шага к креслу и verstärkerer"у, так и не сменившему позы, даже не открывшему своих глаз.
- Погоди, - очень ровным, негромким голосом произнёс Кэйран. - Я сильно сомневаюсь, что мы сможем пересечь это поле безболезненно. Иначе он, - адепт кивнул в сторону хозяина мёртвой твари, - так спокойно себя не вёл бы.
- Нам нельзя медлить! - упрямо мотнул головой Стаут.
- Азхалец прав, - высказался Талахаси. - Я думаю, этот вот, - кивок в сторону возвышения, - стоит за тем, что произошло в городе. А значит, там могут оказаться ещё твари.
- Ясно. Понятно, - Хаш задумался, закусив нижнюю губу. "Как бы сейчас пригодилась Рикко! Придётся справляться своими силами". - Вот что. Надо прощупать его дистанционными атаками. Самим нельзя лезть ни в коем случае!
- Делайте что угодно, только быстрее! - Стаут внезапно напрягся. Словно прислушиваясь к чему-то. - Я слышу отголоски ещё нескольких монстров. Пока ничего точно сказать не могу - они достаточно далеко.
- Проклятье, - сплюнул Кэйран. - "Найкай" не подразумевает отсутствия контакта с противником.
- Может гранату? - учтиво поинтересовался Амидо.
Адепт посмотрел сперва на товарища, затем на азхальца.
- Эдвард, ты сможешь ещё раз ударить своим дзинтаем?
- Литанией? - маг задумался. - Вероятно. Но я не думаю, что ему она причинит значительный вред. К "тонкому" миру наш противник не относится. У меня есть в арсенале подходящий приём, но он выжжет всю оставшуюся у меня силу, досуха.
- Тогда гранату, - тяжело выдохнул Хаш. - И я попробую ещё кое-что. Прибережём тебя, оставим в резерве.
Стаут ничего не ответил, только наградил адепта мрачным взглядом.
- Амидо, дай мне время, я подготовлюсь.
- Сколько угодно. Всё равно наш гостеприимный хозяин не торопится предпринимать активных действий.
Потомок рестораторов сказал правду - verstärkerer сохранял молчание и неподвижность, отгородившись мерцающим полем. В углах квадрата по-прежнему мерно гудели вычислители.
Кэйран почувствовал солоноватый привкус во рту - от напряжения он прокусил губу. По подбородку скатилась тоненькая струйка крови.
"Если я сейчас не сумею себя сдержать - нам всем конец. Если я сейчас не сумею войти в состояние "ярости" - нам тоже конец. Выбирать, особо, не из чего. Я должен это сделать". Грустно усмехнувшись своим мыслям адепт сделал шаг в сторону преграды. Он начал часто-часто дышать, совмещая эти упражнения с насыщением мышц Ци и попеременным напряжением разных участков мускулатуры - ещё один приём "найкая", позволявший накачать себя кислородом и энергией под самую завязку.
- Амидо, как только увидишь, что меня обволакивает туман - бросай гранату. И отскакивайте с Эдвардом подальше, к стене. Я не знаю, что может произойти.
Талахаси сосредоточенно кивнул.
Хаш замер на месте, закрыл глаза и рухнул в пучину собственного сознания.
После потери "роя", подарка Аки он достаточно долгое время привыкал к своему телу. Приспосабливался. Учился заново терпеть боль, учился использовать те резервы, которые у него остались. "Багровый туман", с помощью которого Кэйран в своё время победил Доко на реке, относился как раз к таким резервам - Хаш внимательно изучил всё, что смог найти об этом странном отклонении в его организме, о его сильных и слабых сторонах. "Кадава сюсэн", калечащая сила. Именно так называли это умение монахи Тер-Асу, от которых в Дзэнсин пришёл "найкай". Способность ненадолго впадать в боевой трас "холодной ярости", повышая многократно свои физические параметры, увеличивая выработку Ци организмом. Энергия до предела насыщала тело чародея, имевшего способности к этому "гирё ". Хотя "предел" понятие условное. Пробудившаяся Ци мало что не разрушала тело своего хозяина, во время таких манипуляций.
"Главное - это разбудить ненависть". Учителей у Кэйрана не было и не могло быть. "Кадава сюсэн" уже несколько десятилетий считалась забытым искусством, потерянным навсегда. После ухода Йору Хаш сам, по крупицам восстанавливал перечень необходимых упражнений, для входа в транс.
"Образы должны идти по нарастающей". Умение адепта не годилось для быстрого боя - слишком долгой, по меркам чародейских стычек, была подготовка. Но сейчас враг не демонстрировал совершенно никакой активности - просто спрятался за барьером, потеряв интерес к вторгнувшимся в убежище.
Первый образ - монстр, убитый только что. Яркий, живой, чародей мог даже ощутить его зловонное дыхание на своей коже и холодную, мокрую плоть под кулаком. Он завлёк их сюда. Он причинил вред Рикко. И он был убит рукой Кэйрана.
Второй образ - Аки. Сестра-предательница. Та, которой он доверял как себе, та, которая была рядом с ним, с самого детства. "Лишь для того, чтобы закончить свой эксперимент". Ярость плеснулась в глубине души. Не злоба, которую адепт испытал к монстру, но настоящая, ледяная ярость, та, которая даёт силы.
Третий образ. Гихан. Полуулыбка. Лицо, скрытое полями шляпы. Змеиная манера говорить, мерзостная, издевательская интонация. "Именно он виноват в смерти Аки. Именно он довёл её до такого состояния. Именно он виноват во всех бедах нашей семьи! И именно его, его я вижу перед собой, вижу и желаю убить, уничтожить, желаю разорвать на части голыми руками, именно его я ненавижу каждым клочком своего тела!!!". Ярость выплеснулась из тёмного колодца души, в которой её хранил Хаш. С рёвом она устремилась наверх, петляя в лабиринте мыслей и воспоминаний, двигаясь по пути, созданному волей юного чародея. По пути, который превращал ярость в силу.
Вокруг тела Кэйрана заклубился багровый туман. Он начал покрывать адепта от ступней, обвивая его своими невесомыми щупальцами. У ног проскочила синяя вспышка. Хаш открыл глаза, запрокинув голову назад и из горла, против его воли исторгся полустон-полурык, в котором Амидо успел различить только одно слово - "Метай!!!".
Талахаси, несколько раз присутствовавший на тренировках Кэйрана, прекрасно знал, что соображает в таком состоянии его товарищ с большим трудом. Поэтому он быстро потянулся рукой за спину и вытащил прямо из воздуха керамический цилиндр.
Бросок вышел отменным. Амилдо никто не отвлекал, вокруг не кипел бой, поэтому он отправил свой снаряд в полёт точным, выверенным движением, аккурат в сидящего на кресле. Затем потомок рестораторов упал навзничь, потащив за собой Стаута, ошалело наблюдавшего за трансформацией Хаша.
Тело адепта отправилось за гранатой через мгновенье после того, как поле приняло в себя цилиндр. Со стороны казалось, что к мерцающему барьеру метнулся багровый вихрь неопределённой формы, словно ветер в пустыне подхватил клуб красного песка.
"Сейчас она рванёт!" - эта мысль пронеслась уже в голове Амидо. Но взрыва не последовало.
Граната повисла в воздухе, продвинувшись ровно не десяток сантиметров за границу поля. Больше всего она напоминала камень, пущенный каким-то хулиганом в свиной студень - от точки входя тянулся неровный "тоннель", вокруг гранаты образовались пузырьки воздуха. Стало понятно, что всё пространство за полем наполнено этой непонятной субстанцией.
Хаш ворвался туда следом за снарядом Амидо. И разделил его судьбу. Несмотря на переполнявшую его тело Ци, несмотря на бушевавшую в груди ярость, он смог продвинуться едва ли на вдвое болевшее расстояние, чем керамический цилиндр. Видно было, как адепт сопротивляется давлению густой, совершенно прозрачной, вязкой массы, как "кадава сюсэн" толкает его вперёд, но все попытки оказались тщетными.
Механический голос verstärkerer"а произнёс, совершенно безо всякой интонации:
- Начата откачка Ци из объектов.
Наконец, изобретение Амидо сработало. Хлопка никто не услышал. Больше всего звук напоминал мокрое хлюпанье, словно на пол упал ком постиранного, но не высушенного белья. Субстанция вокруг снаряда начала медленно подаваться назад, уступая ударной мощи взрывчатых веществ и Ши, заключённых в крошечном объёме. Сидевший на кресле дёрнулся, видно было, что происходящее доставляет ему физическую боль.
Видимо мощность взрыва, угасшего достаточно быстро, отвлекла внимание от Хаша, который не преминул воспользоваться таким моментом. Уразумев, что бить или пытаться выбраться из субстанции бесполезно, адепт использовал ещё одну возможность своего "гирё". Резкий сброс накопившейся Ци.
Пол пещеры затрясся. От кресла в воздух взвился тонкий, скрежещущий звук, сидевшего пробила судорога. "Студень" спасался от Ци Хаша, в виде багрового тумана выплёскивавшейся в пространство - субстанция стремительно отступала, сворачивалась, образуя всё большую и большую сферу чистого воздуха вокруг адепта. Последним усилием Хаш оттолкнулся от пола и выбросил себя за границу защитного дзинтая противника.
В воздухе пахнуло палёным, что-то затрещало - один из вычислителей чадил, выбрасывая искры, как раз тот, что оказался в "очищенном пространстве". Но субстанция за барьером остановила своё продвижение назад и застыла, окружая очищенное пространство неровным полумесяцем.
- Эдвард! - прохрипел Хаш, лежавший на полу. Его тело била крупная дрожь, начинался откат, организм расплачивался за использование "кадава сюсэн".
Азхалец ничего не ответил, лишь вскинул руку, собрав пальцы щепотью. Вокруг ладони заплясало пламя и пространство зала расчертило копьё, сотканное из горячего белого пламени.
- Фьёириг Спиир! - судя по всему, боевые заклятья азхальца обязательно должна была сопровождать вербальная формула.
Копьё ударило в тонкое место "студня". Субстанция вспучилась, вскипая и исчезая там, где пламя коснулось её, но непонятная защита сдаваться не собиралась. Чадивший вычислитель взорвался, выброси в воздух клуб чёрного дыма.
- Защитный круг первого контура истощён. Активировать второй контур, - голос сидевшего произнёс всё это со своим обычным равнодушием.
"Какого ёкая?! Какой ещё "второй контур"?!". Хаш корчился на полу, дрожь перешла в судороги. Мышцы рук и ног жгло огнём, челюсти сжало с такой силой, что казалось ещё немного - и зубы юноши посыплются мелким костяным крошевом.
Студень исчез. Исчезли и малиновые огоньки барьера. Вокруг помоста налилась зелёным, тревожным светом ещё одна фигура, ещё один "защитный круг". Его внешний вид не предвещал вторгнувшимся ничего хорошего. С огромным трудом, превозмогая боль и шипя ругательства, Кэйран поднялся на ноги. Из носа обильно текла кровь, красными каплями срываясь с подбородка и впитываясь в изрядно потрёпанный ковёр.
Если символы первого барьера Хаш с трудом смог классифицировать как искажённые иероглифы акино, то нынешняя фигура ввела его в полнейшее недоумение. Вязь совершенно незнакомых фигур, гротескных, отталкивающих. Сначала они светились тускло, едва различимо в ворсе ковра, но с каждой секундой, дзинтай видимо набирал силу. Адепт инстинктивно начал отступать к товарищам, ни на мгновенье не сводя взгляда с причудливого узора. Парень остановился только тогда, когда почувствовал спиной плечо одного из спутников. Обернувшись, адепт увидел Саута, больше похожего на приведение - черты лица азхальца заострились, кожа побелела как снег, серые глаза сверкали нездоровым, лихорадочным блеском. "Из нас троих сейчас прилично выглядит только Амидо" - отстранённо подумал Кэйран.
Действительно - со стороны компания выглядела очень красочно. К измождённому Стауту добавлялся окровавленный Кэйран, с налитыми кровью глазами, в которых от напряжения полопались сосуды. Амидо, на котором не было ни царапины, а одежда едва помялась, смотрелся дворянином на фоне попрошаек. Опасных попрошаек.
Сидевший на стуле затих, никак не комментируя своих действий. Хаш собрался с духом и выдавил из себя обращение к товарищам.
- Он готовит очередную... кхе... гадость... Сражаться из нас может... Только Амидо....
Талахаси молча посмотрел сначала на азхальца, потом на своего одногруппника.
- Из помещения нет выхода, - быстро проговорил потомок рестораторов. - Очевидно, попасть сюда можно только с помощью направленного "дзинтая путешествий". И выбраться отсюда - тоже.
- Мои резервы на исходе, - азхалец говорил слабым, севшим голосом. - Максимум, на что вы можете рассчитывать - это ещё одно "фьёириг спиир". После него я свалюсь без сознания, - на лбу Эдварда выступили капельки испарины.
"Кажется, мы серьёзно влипли". В этот момент Хаш проклинал себя за недальновидность. Адепт понимал, что второй оборонительный дзинтай их врага будет никак не хуже первого. Понимал, что если он носит не пассивный характер, а позволяет чародею атаковать, оставаясь под прикрытием - им конец. "Азхальца не уберегли... Жаль...". Кэйран сглотнул комок в горле. Все рассуждения прошли для него без страха, как констатация факта. Юноша смертельно устал, тело, после использования "кадава сюсэн" просто разваливалось на части.
- В общем, - Хаш облизнул пересохшие губы, - попробуем пробить его барьер. Амидо, у тебя ещё остались гранаты?
- Не...
Договорить потомок рестораторов не успел. Под сводами зала раздался бесстрастный голос чародея, сидевшего на кресле.
- Зарядка окончена.
По краю круга, словно по клинку, блеснул зелёный отсвет. Граница барьера вспыхнула нестерпимо ярко, но уже через секунду всё свечение собралось в одной точке, образовав режущую глаза пылающую звезду, крошечного размера.
В воздухе затрещало. Пахнуло свежестью, как после удара молнии, а затем к стоявшим в недоумении адептам рванулись лучи, которые исторгла из себя "звезда". Совершенно бесшумно. Потрясающе медленно для света и почти неуловимо для человеческого или чародейского глаза.
"Вот и всё" - подумал Кэйран, набирая в грудь побольше воздуха и напрягаясь в ожидании своей смерти. "Рикко была права. Я - никудышный чародей".
- Ну, ты и клоун, рыжий щенок. Сложил лапки и собрался помирать? Смотреть противно, - этот голос раздался чуть впереди, ровно с того направления, откуда Хаш ждал удара. За секунду до прозвучавших слов его заставил поёжиться порыв холодного, зимнего ветра.
"Неужели я умер, и попал в Подземный мир, а это - мой персональный они на всю вечность?!" - от вероятности провести неограниченное время в компании того, чей голос использовал они, Кэйран замотал головой и открыл глаза.
Зелёный свет никуда не исчез. В полной тишине лучи обтекали адептов справа и слева, словно воды загадочной реки. Но удивило Хаша другое. Вся их троица уютно устроилась за широкой спиной, больше напоминающей каменную стену. Человек, одетый в лёгкую белую безрукавку и широкие шаровары такого же цвета, стоял, сложив руки на груди, а атака verstärkerer"а причиняла ему вреда не больше, чем купание в реке.
- Однако у тебя, сопляк, талант влипать в различные неприятности. Хотя на этот раз враг подобрался тебе под стать - ничего кроме вот таких вот унылых фокусов не умеет. Но ты даже ему ухитрился проиграть.
Шин Ягуро повернул голову и одарил Хаша плотоядной ухмылкой.
"Небо... Не подумай, что я жалуюсь, но что здесь делает Ягуро?! Откуда он вообще взялся?!". Видимо, изумление слишком явно отразилось на лице адепта. Магистр, заметив эмоции юноши хохотнул и произнёс:
- Вопросы потом, Кэйран. Сначала надо разобраться с этим куском мяса и проводов. Раз уж ты и твои никчёмные друзья на это не способны, придётся мне, последней надежде Дзэнсина, лично оказать честь тому инвалиду на помосте и убить его.
Гигант резко хлопнул руками и свечение погасло. Лучи исчезли, словно кто-то повернул выключатель.
Чародей в кресле, отреагировал на происходящее немедленно:
- Проникновение. Высокая степень потенциальной угрозы. Включить комбинированную защиту второго и третьего кругов.
- Уродец, ты меня обижаешь, - голос Шина опасно понизился и зарокотал в горле, словно звериный рык. - Не смей меня недооценивать!
