Аннотация: Всем фанатам Арии и Кипелова посвящается
Забывая, что ты человек...
С моим телом происходили жуткие изменения. Боль чувствовалась повсюду, она существовала как единое целое и, казалась, уже я не мог существовать отдельно от неё. Лицо искажалось от мысли, что это может кто-нибудь увидеть, по этой же причине, я с усилием зажимал рот трясущимися руками, впивался острыми когтями в горячую плоть губ, сдерживая звериный вой. Была ночь, жёлтый шар прочно закрепился среди бледных перламутровых звёзд. Полнолуние - жизнь моей звериной сущности. Я человек, давно переставший вести человеческую жизнь. Месяц назад (лишь месяц назад) а, кажется, уже почти всю жизнь я мирюсь со своей второй половиной. Она в несколько раз сильнее меня, она живёт по законам инстинкта: "выживают сильнейшие". Я не пытаюсь с ней бороться, я лишь пытаюсь привыкнуть к ней. Большую часть времени я живу жизнью человека, но раз в месяц, в полнолуние, зверь берёт власть в свои руки и выходит на охоту...
Сегодня был именно такой день. Я готовился к нему заранее: ушёл подальше от своего района, чтобы не встретить знакомых. Эта ночь решала многое, первая охота, как первая брачная ночь, бывает лишь один раз в жизни, после неё уже ничего не страшно.
Я был на том пике превращения, когда от всего человеческого в тебе остаётся лишь изорванная в клочья одежда. Дикий вопль родившейся силы вырвался из моей мощной грудной клетки. Мне не хочется отныне признавать родства с этим чудовищем. Прошу Вас, если в моём рассказе всё же появится местоимение " моё", не сопоставляйте меня с этим исчадием ада, умоляю!
Я представил, как в эту же самую минуту ещё тысячи таких же новорождённых зверёнышей выходят на охоту. И эта безумная мысль вызвала приток адреналина, желание быстрее испытать привкус крови, я ещё не знал какой у неё вкус, но уже остро ощущал желание немедленно её попробовать. Мне казалось, что в этом мире нет существа более совершенного, более безжалостного, более свободного, чем я. " Твори, что ты желаешь, да будет то законом!" - человек, сказавший это не мог не испытывать того, что испытывал сейчас я в своём новом облачении. Я как будто проходил все стадии эволюции: от примитивной человеческой расы я перерождался в нечто сильное и непобедимое, существо без эмоций, без чувств, а значит без жалости и сострадания.
Внезапно я учуял божественный запах - тонкий, нежный, еле уловимый, но манящий, заволакивающий сознание и подчиняющий воле. Я сорвался с места и, с уверенностью опираясь на все четыре лапы и клацая когтями по холодному асфальту, подчинился настойчивому зову.
Квартал сменялся кварталом, улицы смешались в одну длинную колею. Я не различал дороги, я шёл на запах, на свет, на зов, да на что угодно, в конце концов, главное - я не мог ослушаться, и именно это подстёгивало меня, будоражило сознание, даже восхищало.
Скоро все чувства настолько обострились, что я понял - жертва совсем близко, в темноте я уже различал её силуэт, ощущал её дыхание, её тепло, лёгкий аромат её духов... Чёрт, это была женщина! Ну что же, ей выпала большая честь - быть первой, и это поистине большой подарок свыше, интересно, чем она его заслужила?
Я остановился, вслушиваясь в звуки ночи и наслаждаясь этим острым и манящим запахом свежей крови. Никогда не думал, что эта красная жидкость может обладать запахом, что её можно чувствовать через кожу, что удары сердца жертвы могут быть такими чёткими даже на расстоянии. Я превратился в один большой лист бумаги, который всё в себя впитывал: все запахи, все звуки, все движения, и мечтал лишь об одном, чтобы его белая волоконная поверхность окрасилась красными свежими чернилами.
Моя жертва стояла на автобусной остановке и похоже довольно долго. Городской транспорт уже не ходил, девушка надеялась поймать попутку, но улицы были предательски пусты. Женская фигурка напряжённо двигалась по пространству остановки, часто переминалась с ноги на ногу и плотно прижимала к себе дамскую сумочку. Должно быть, единственное, чего она опасалась - это ночных хулиганов, воров. В каком-то смысле я и был вором, но я не увлекался кражей сумочек, мой трофей был куда дороже, я похититель душ, я повелитель! Это слово хотелось повторять вновь и вновь, оно приравнивало меня к некой силе, главенствующей над всем. Аппетит обострялся, я уже не мог его сдерживать, пришло время жертве узнать своего беспощадного палача.
Спрятав когти, чтобы сохранять некую конфиденциальность до последнего мгновения прикосновения и обладания, я направился к остановке. Даже моё звериное зрение не давало до конца разглядеть лица девушки, поэтому о том, что она увидит меня в этой тьме, я не волновался. Дыхание прерывалось, учащалось, приостанавливалось, я начинал волноваться. Первый раз, потом привыкание, смерть жертвы не вызывает эмоций, лишь чёткий, отточенный до совершенства удар без лишних колебаний. Спасительная влага на губах, на клыках, на языке и я ВЛАСТЕЛИН! Вновь это безумно божественное слово, сладкая нега ожидания, прилив решимости. Ещё шаг, другой...уже не дышу, вслушиваюсь в биение её маленького сердца...тук...тук...ровно, как часы. Моё же бешено колотится, больше ждать нельзя, иначе я выдам сам себя.
Резкий прыжок, тихий сдавленный вопль. Жертва беспомощно трепыхалась между моим могучим горячим телом и холодным асфальтом. В этот момент я стал судьёй, палачом, надзирателем. В сердце вновь сладостно защемило. Мне хотелось отдалить момент обладания, продлить своё величие, запечатлеть в памяти первую каплю крови, лицо первой жертвы.
Я бережно прикрыл девушке рот, опасаясь изуродовать ей лицо когтями. Мне хотелось взглянуть на неё ещё живую, не обезображенную болью, с румянцем здоровья на молодых щеках. Некоторое время лицо девушки было скрыто от меня длинными волнистыми волосами. Чуть освободив хватку, я дал жертве возможность пошевелиться, и волосы послушно соскочили, открывая лицо ещё совсем юной красивой девушки. На миг все мысли, безумно стучащие в висках, оборвались, мои звериные, хищные глаза уставились на это божественное создание. О нет, оно не было настолько красиво, чтобы любоваться им веками и выставлять всем напоказ за бешеные деньги. В этом существе не было ничего подобного, но в нём была человечность, которую неумолимо терял я. Девушка смотрела мне в глаза, не отводя взгляда, так не смотрят на властелина, так смотрят на раба - грозно, величественно, нагло. Сопротивления не было, было лишь призрение и неуважение.
Я убрал лапу от её рта, зная, что она не закричит, это божественное существо было спокойно, как будто жертвой был я, а она равнодушным убийцей, безукоризненно исполняющим свои обязанности. Я был готов приклоняться перед её бесстрашным, холодным взглядом, я был ничтожен рядом с этим человеческим дитём, я был жалок и убог, в моих глазах была лишь жажда крови, в моих глазах был страх.
Силой воли, побеждающей инстинкт, я попятился назад. Девушка оставалась лежать на холодном асфальте, неумолимо наблюдая за каждым моим неловким движением. Я понял, что чуть не лишился самого дорогого - возможности быть человеком, я возомнил, что смогу стать чем-то более совершенным, более могущественным, но в итоге стал лишь животным, убогим зверем...
Яркий свет двумя ровными линиями лёг на поверхность дороги, звук приближающегося транспорта резал мой чувствительный животный слух. Девушка впервые оторвала от меня испытывающий взгляд, хотела подняться, но тело не подчинилось, только его предательски сковал человеческий ужас и страх. По улице с большой скоростью ехал грузовик. Масса его в несколько раз была больше моей, выжить шансов не было, и я сделал последний прыжок, красивый, изящный, звериный...
"Утром первые прохожие заметили на дороге изуродованное человеческое тело, по-видимому, его сбил автомобиль, движущийся с недопустимо большой скоростью. Виновник трагедии скрылся, личность погибшего не установлена".
Я умер человеком. Хотел стать богом, вершить суд, управлять жизнями, но я не заметил самую важную и самую дорогую привилегию, данную нам свыше - быть ЧЕЛОВЕКОМ.