Спустя полгода с начала моей службы в Германии я обрел Мечту. Да, вот именно так, с большой, как тогда казалось буквы. Элегантный, совершенный во всех смыслах автомобиль, что вне всякого сравнения с любыми другими созданиями гигантской автоиндустрии планеты. BMW.
Когда в 1990 г. рухнул пресловутый "железный занавес", открылись границы иных миров, и в Восточную Германию валом хлынул автопоток любопытствующих туристов "весси" из Западной части воссоединившейся страны, я как - то в один из моментов созерцания происходящего внезапно поймал себя на мысли о том, что безумно влюбился в неподражаемый стиль и эстетику фирмы "баварский моторный завод", в эти три органично сочетающиеся между собой буквы, а особенно - в образ символизируемого ими автомобиля. Что поделать ? Только списать на молодость лет и сопутствующую ей глупость.
Понятно, что безответной была та любовь к юным целомудренным созданиям, сияющим даже через стекла автосалонов нежностью, первозданностью и немыслимой дороговизной. Куда мне, лейтенанту с месячным окладом в 950 марок заглядываться на роскошных красавиц, поражающих воображение изысканным видом и сразу же низвергающих любые иллюзии с небес на землю своей ценой. Даже если бы я все отмеренные мне в Германии три года питался исключительно Святым Духом, то и тогда дебет с кредитом счета "Мечта" не имел никаких шансов быть сведенным. Но для молодого русского парня охота всегда пуще неволи, а любовь неизбежно зла. В конце концов, после долгих душевных терзаний убедил себя в том, что и в видавших виды машинах, как в умудренных опытом жизни женщинах, таится своя прелесть. Потому - обязательно куплю себе мечту, пусть и глубоко бывшую в употреблении, неважно, все равно, решено.
Советский служивый люд в Германии и машины - это целый эпос, неразрывность вожделения и целеустремленности в обретении. Автостарье приобреталось и перемещалось на Родину как на конвейере. Местные бюргеры такому ажиотажу очень даже радовались, сбывая нашим воякам древние "копейки", "тройки" и "москвичи" стародавних времен за сущую мелочь. Причем - с немалой для себя выгодой. Понимали немцы, что после объединения Германии грядут новые времена, а с ними - жесткие технические да экологические требования по стандартам Запада, и никакой "Москвич - 412" выпуска 1978 года ни под одно из этих требований ни за что не проскользнет. Значит, предстоит неизбежная утилизация автомобиля, а услуга эта платная и очень недешевая. То есть железо ковать, в смысле сбывать, нужно пока еще горячо, пока рыщут по дворам и автостоянкам ушлые русские военные в поисках вожделенного.
Перегонка машин на Родину стала для наших людей доступным способом заработать лишнюю копейку на жизнь, потому как в родных краях автомобили, купленные у немцев за смешные деньги, можно было продать с очень неплохим наваром. Что стоило старому прапорщику, какому - нибудь технику пехотной роты, перебравшему своими руками за годы службы десятки БМП и БТРов, привести в идеальное состояние обыкновенные "Жигули" или "Москвич" ? Так, раз плюнуть, тем более - для себя, любимого. Да еще - с использованием всех подножных ресурсов от ГСМ до бесплатной рабочей силы в виде смышленых бойцов. Эти старые товарищи прапорщики, истинное кулачье полковое, над каждой зарплатной маркой тряслись, как тот скупой рыцарь или Плюшкин, так что некоторые из них умудрялись в год по несколько набитых барахлом древних машин выгонять. Ни себе, ни женам спуску не давали. Подруг жизни на клубничные плантации и прочие работы к немцам в кабалу загоняли, чтобы ни один пфеннинг мимо рук загребущих не проплыл. Мы же, безусые, бестолковые, не знающие жизни лейтенанты, предпочитали в основном вовсю гусарить и подобного скопидомского отношения к жизни не очень понимали. Потому, в отличие от седеющих прапорщиков, обремененных большими семьями, передо мной никаких меркантильных задач вообще не стояло. Двигало только искреннее, светлое, эстетски подчеркнутое чувство любви к совершенству. Очень хотелось приехать в родные края на любимой машине, пусть даже на старушке, но зато такой красивой и такой безотказной приманке для юных красавиц родного города. Это сейчас, с высоты прожитых лет я снисходительно улыбаюсь самому себе, двадцатидвухлетнему. Если бы молодость знала, как говорится...
Как - то так вышло, что несмотря на склонность к мотовству, я умудрился все же сохранить разумный баланс между здравым смыслом и желанием пожить красиво здесь и сейчас. Оброс кое - каким барахлишком за время службы на немецкой земле, аппаратурой разной обзавелся, так что дошло дело своим чередом и до машины. Размышлял не очень долго - Мечта вдохновляла. Деньги скопились, опыт водительский неплохой уже имелся, довелось поездить вволю на танках, БТР, грузовиках разных вроде ЗИЛа и Урала. Так что уверенности в себе было не занимать, неужели с какой - то игрушечной легковушкой не справлюсь ? Решено - покупаю !
Ранним субботним утром мы с друзьями моими, Колей и Митяем, такими же старлеями - одногодками, выдвинулись на местный более - менее солидный автомобильный рынок. Располагался он в небольшом городке километрах в пятидесяти от полка и напоминал восточный базар, только насыщен был не коврами с пряностями, а огромным количеством автомобилей разных моделей, эпох и цен. Ушлые турки и прочие ошивающиеся в Германии элементы из стран третьего мира устраивали себе там выгодные гешефты. Скупали у немцев по дешевке автохлам и тут же распродавали его налево и направо. Преимущественно - своим же собратьям по социальному классу, но и наш служивый народ был у продавцов автохлама в цене. Недалеко мы в их мировосприятии ушли от неимущего тюрского и арабского народонаселения страны пребывания. Повсюду сновали нервные говорливые продавцы с какими - то озабоченными лицами, подпрыгивающие и суетящиеся, постоянно куда - то торопящиеся.
Мои друзья точно знали чего они хотели, и сделали свой выбор быстро. Митяй за три тысячи марок купил себе BMV троечку, не очень старую, добротную, основательную. Коля, поторговавшись, выцыганил за приемлемую цену ярко - красную AUDI - 80, вполне презентабельную даже и на немецких дорогах, а уж что говорить про наши неосвоенные просторы образца 1991 года.
Выбором и я в общем - то мучился недолго, так что вскоре взор мой упал на красавицу BMW, изящную пятерочку светло - зеленого цвета. Несколько раз обошел ее вокруг, затем для порядка сделал пару раз еще пробежался по рынку для очистки совести, но уже неумолимо, как магнитом тянуло туда, к сияющему перламутровому чуду.
Вернулся, в задумчивости встал рядом, размышляя над ценником, прикрепленным к готовой сбыться Мечте. Две с половиной тысячи марок. Многовато будет, однако, не укладываюсь в бюджет, мало еще прослужил за границей. Задумчивость лица моего и явно заинтересованный взгляд быстро привлекли продавца. Смуглый парень выскочил откуда - то из параллельно стоящего ряда машин, на ходу доедая пластмассовой вилкой дежурный картофельный салат.
По - русски он мало что мог сказать, я по - немецки чуть больше, но подтянулись Коля с Митяем, выручили, и совместный эффект общего языкового познания как - то помог всем нам быстро уладить дело. Друзья мои оба были родом из Украины, а потому торговаться умели хорошо, эмоционально, нахраписто, так что бедный турок глазом не успел моргнуть, как согласился на цену в две тысячи марок, аккурат почти в два моих немецких месячных оклада. Воистину говорят - хохол родился, семиты с тюрками зарыдали в голос.
Завели мы машину, послушали, друзья удовлетворенно поцокали языками, проехали круг по рынку, одобрили. Те еще были "спецы". Обменял я деньги на документы и прочие формальности. От радости в тот момент земли под ногами не чувствовал. Правда, мимо пробежал другой продавец, промышлявший по соседству и на ходу бросил, кивнув на мою обретенную Мечту:
- Шлехт мотор.
Плохой двигатель, значит. Ну, подумалось мне тогда, завидуешь, курва, что не у тебя машину купил, похабишь, гад, Мечту своими грязными домыслами и словами. Так поди же ты прочь. Не придал в тот момент значения, не задумался, а зря. Нам знаки свыше часто посылаются ради нашего же блага, да мало кто умеет их воспринимать. Да и с опытом жизни это умение по - настоящему редко к кому приходит.
Счастье обретения затмевало разум, на каком - то внутреннем подъеме я легко доехал в колонне вместе с друзьями до полка и расположил машину на отведенную стоянку, куда уже перекочевали десятки видавших виды автомобилей со всех окрестных рынков. Эта стоянка была чем - то сродни пересыльному пункту, оттуда только и успевали уезжать машины в сторону Востока, а уехавших тут же заменяли только что купленные. Неостановимое броуновское движение, упорядоченный хаос, гармония удовлетворенного вожделения путем счастливых приобретений. Долго еще не мог уйти, обходил воплощенную в явь мечту со всех сторон, поглаживал, снова и снова придирчиво осматривал. Все нравилось, ко всему лежала душа - от цвета до казавшегося волшебным звука встроенной магнитолы "Blaupunkt", кучи колонок и гармоничной акустики салона. Ну вот что еще неразумному юному балбесу нужно ?
Разумеется, общага в эту ночь не спала почти до утра за счет троих новоприбывших счастливых обладателей машин. Естественно, что служба с утра у многих не задалась до первой бутылки холодного немецкого пива. Само собой, еще до обеда я навестил стоянку, обошел машину со всех сторон, посидел внутри, завел, послушал музыку и в блаженном состоянии духа отправился к любимому личному составу, несмотря на остатки утренней ломоты и хворобы.
Две недели потом решал текущие задачи по службе и одновременно выпрашивал себе краткосрочный отпуск на Родину для перегонки BMW домой. Выпросил, на 10 дней ровно.
Выхлопотали себе отпуска и Митяй с Колей, так что решили ехать вместе. Так веселее и сподручнее, мало ли чего в дороге. Приятные хлопоты сборов не заняли много времени Мы вместе быстро погрузили все заработанное непосильной службой по машинам и радостно встретили сияющее солнечное утро пятницы сентября 1991 года. На этот день было назначено наше убытие.
Подготовился тщательно. Позвонил домой, похвастался приобретением, предупредил о приезде Попросил отца встретить меня на границе, в Бресте. Потому что был уверен - по Германии и Польше легко проеду, а вот на Родине мои водительские права уже подпадают под изъян, ибо военное училище квалифицировало меня только категорией В, как водителя грузовика, БТР, танка, а вот категорию С, позволяющую управлять легковыми автомобилями, почему - то не выдало. Да и правильно, танком на самом деле управлять куда легче, чем "Жигулями". Рискованно было ехать одному, потому что каждому гаишнику на Родине пришлось бы давать сладкий пряник.
Тогда отношения на дороге были проще, никто и представления не имел о регистраторах, видеокамерах и службах собственной безопасности в подразделениях ГАИ. Гаишников на дорогах вертелось в разы больше, чем теперь, только успевай уворачиваться да откупаться, если подстрелили тебя из радара или просто остановили жезлом на дороге. Народ ментовской был куда непритязательнее нынешнего, иной гаишник радовался, как дитя, банке дешевого немецкого пива и пачке каких - нибудь обычных сигарет вроде CAMEL или WINSTON. Казалось бы, пустяки, а как наложишь предполагаемое количество этих розданных банок с пачками сигарет на расстояние от Бреста до Тольятти - поневоле репу зачешешь.
Так что помощь отца представлялась в тот момент разумной и необходимой. Договорились встретиться в Бресте, сразу за пунктом пограничного перехода. В деталях описал ему свою машину, заставил запомнить номера. С номерами вообще история смешная. Дело в том, что машина продавалась совершенно без номеров, как снятая уже с учета, но при отсутствии опознавательных знаков гнать ее за три с лишним тысячи километров было не очень комфортно. Ладно по Германии сто пятьдесят километров проехать - гарантированно ни одного мента не встретишь, а вот как по Польше, Белоруссии и России без номеров шнырять ? Пришлось включать смекалку, после чего ставить задачу ротному писарю - сделать из подручных материалов четкие номера, какие прописаны в паспорте до снятия с учета. Дел ему - на полночи работы, а ДВП, инструмент, черная краска, латекс и прозрачный лак в хозяйстве нашем всегда водились.
Машина снята с учета в Германии, значит мне нужно проехать всего - то ничего до польской границы, а уж дальше кто там будет разбираться - снята она с учета в далекой Германии, не снята ли, где снята и по какой причине ? Главное - опознавательные знаки на месте, пустота гаишникам глаз мозолить не будет. Так что картонные изделия были изготовлены быстро, лаком покрыты добротно и с расстояния метра невозможно было их отличить от настоящих. Писарь честно заработал свою коробку сникерса.
Вечер перед отправлением в путь был щедрым на напутствия со стороны наших друзей в общаге, на разные отвальные и стременные рюмки, пожелания счастливого пути без гвоздей и жезлов. В нашу шумную компанию неизвестно откуда затесалась, присоседилась, вклинилась миловидная разбитная бабенка по имени Юля лет тридцати с весьма характерным для славянских женщин выражением легкой блядовитости на лице, сулящим неплохие шансы скучающим мужчинам. Кто - то из друзей Митяя попросил ее взять с собой на Родину, она в гостях у родственников тут обреталась, так что чего ей деньги тратить на поезд ? Как она в мужской офицерской общаге уже с вечера оказалась - то мне неведомо, но куролесила девушка знатно. Еще бы, ведь не каждой такое счастье выпадает - быть единственной дамой на гусарском кутеже, предметом всеобщего обожания и объектом для бесчисленных комплиментов. Несколько товарищей откровенно хвосты распушили, норовя продолжить ночь в компании с ней, но Митяй быстро пресекал все поползновения и в итоге куда - то уволок едва державшуюся на ногах даму. Вернулся потом не очень скоро, в весьма довольном состоянии души и с умиротворенным лицом. Сказал, что проводил девушку до ее родственников, ибо надо ей перед дорогой выспаться. Ну, до квартиры родственников от нашей общаги по прямой минуты три ходьбы, а Митяя не было больше часа, так что без шуток - прибауток не обошлось. Как истинный джентльмен и в прошлом кремлевский курсант Митяй ни на что не реагировал, сохранял полнейшее безразличие и блаженное выражение лица. Очень напоминал он в тот вечер сытого и весьма довольного мартовского кота, вернувшегося после похождений. Около трех часов ночи мы наконец - то угомонились, завалились спать - все - таки утром в дорогу.
Выезжали где - то часов в 11 колонной от штаба полка. Светящаяся от внезапно привалившего мимолетного счастья Юля бабочкой предсказуемо впорхнула в машину Митяя. Ехать договорились в составе трех экипажей, друг за другом наблюдать, помогать и всячески способствовать. Так мы и сделали, но уговор удалось выдержать только в течение первых семисот метров пути, до ближайшего светофора, который Митяй с Колей проскочили на мигающий зеленый цвет, а я добросовестно остановился на загоревшийся желтый.
Друзья - товарищи, худого не ведая, переехали горбатый мост, что расположился аккурат за светофором и быстро скрылись за его уходящим вниз обратным склоном. Куда денутся, догоню, как - то спокойно еще тогда подумалось. Загорелся зеленый, я рванул с места и даже где - то сильно нарушил скоростной режим, чтобы настичь убежавших вперед товарищей. Не настиг, однако. Ни через километр, ни через десять, что меня очень сильно удивило, поскольку ну не могли же они не остановиться, обнаружив мое отсутствие.
Мобильных телефонов в то время не существовало в массовом использовании, рациями мы тоже не обзавелись в дорогу. Сообразил наконец - они за мостом сразу повернули направо, поехали через город в сторону гамбургской трассы, а я продернулся чуть дальше к городским курмышам и выезжал из города уже по другой дороге - в сторону ближайшего села. Где их теперь искать, друзей моих - попутчиков ?
Ладно, думаю, все равно встретимся как - нибудь в дороге, все едино к одному пограничному пункту у Щецина ехать. Не встретились, однако. Ребята, как оказалось, подождав меня с полчаса, все поняли и рванули со скоростью смерча по автобану. Зато я получил истинное эстетическое наслаждение от вальяжной езды через деревеньки по ухоженным и полупустым немецким проселочным дорогам под любимый классический тяжелый рок, сотрясввший мощью колонок внутренности машины.
На контрольно - пропускном пункте немецко - польской границы пограничник, изучив документы, был немало удивлен наличию номеров на снятой с учета машине и даже пытался задавать мне какие - то вопросы по существу - мол зачем тебе эти подделки ?
- Даз ист нюр фюр Россия, только для России - твердил я, как заведенный и добавлял, - нюр фюр Россия.
- Майсте, майсте, - похлопал он меня по плечу, оценив должным образом мастерство ротного писаря, искусно изготовившего поддельные номера.
Никакого проку не было пограничнику терзать обычного русского военного, пусть даже нагло отсвечивающего фальшивыми номерами. Страж границы таких ежедневно десятки через себя пропускал в сторону Востока, а потому, глянув для порядка внутрь забитого барахлом салона, отдал мне немецкий Карацупа все документы, и помчался я дальше по просторам Польши. Польша - не Германия, ландшафт сразу поменялся, родное славянское проявлялось во всей окружающей необустроенности. Вспомнилось сразу, как кто - то где - то написал, что у немцев все получается делать замечательно, кроме баб, а у славян - наоборот.
До Бреста ехать километров 900, что мне казалось сущим пустяком, ну а уж там с отцом в две руки оставшийся путь одолеем быстро. Даже как будто родным домом запахло, предвкушение, любимая музыка в салоне бодрит.
Километров через десять после пограничного пункта на дорогу вышел какой - то человек и активно стал махать рукой, прося остановиться. Чего же не остановиться, раз человек просит. Бог заповедал помогать ближним.
Далее с его стороны последовала какая - то путано - неубедительная речь по - немецки, в которую пару раз вкрапилось родное слово "бля".
- Да Вы не мучайтесь, - говорю, - излагайте по - русски.
Мужик жутко обрадовался, расслабился, выдохнул и прямо выложил.
- До Щецина подбросишь, друг ?
- Да садись, какие вопросы ?
- Вот спасибо тебе. Еще ведь сомневался - немец ты или нет, номера немецкие вроде.
- На память оставил.
- Ну и то верно, с номерами легче ехать. Балуют нынче ребята в Польше, шкобают транзитные машины, а немцев трогать все - таки опасаются.
Как - то не по себе мне стало от такой "доброй" вести.
- Сильно шкобают ?
- Да по - всякому, кому как повезет. Бывает и пропадают люди. Ты по виду вояка, вас чего, не предупреждали что - ли отцы - командиры ?
- Вообще в первый раз слышу.
- Так знай. Я еще удивляюсь, что один едешь такой нагруженный. Народ уже стал колонны формировать, некоторые вообще скидываются, охрану у поляков нанимают.
- Как это ?
- Да просто. Впереди колонны машина охраны, позади вторая. Там полицейские с автоматами. Пару раз, я слышал, даже покрошили каких - то залетных хлопчиков - налетчиков с Украины. Так что ты поосторожней, ночью может тебе и не ехать, заночуй в машине.
- Спасибо, что предупредил. До ночи еще далеко, там по ходу дела разберусь.
Настроение испортилось, не входило в мои планы тратить ночь на ночевку в Польше, рассчитывал к рассвету долететь до Бреста, отдать на время штурвал отцу, а там уж и покемарить в дороге на пассажирском сидении.
- Ты сам - то кто, откуда и куда ?
- Павел, - протянул он мне руку.
- Степан, - ответил я.
- Да я тут в гостях, в Щецине. Вот выехал на побывку к дружку своему. Да и другого дружка старого повидать захотелось, а он в деревне аккурат у границы немецкой обитает, так что туда - сюда автостопом, удобно.
- Где задружились - то с поляками ?
- Да в Москве, в институте вместе учились, теперь вот навещаем иной раз друг друга. Хорошие парни, славяне.
- Слушай, Паша, ты мне в Щецине, если что, дорогу покажешь, на Брест надо выехать.
- Да какой вопрос ? В общем ориентируюсь, покажу.
- Долго еще тут будешь ?
- Не, послезавтра уезжаю. Парень из консульства нашего в Щецине прихватит с собой. Тоже машину погонит, но он в колонне. Может ты с нами, чего судьбу в одиночку испытывать ?
- Не могу, Паша, отец в Бресте с вечера уже ждать будет.
- Смотри сам. В колонне оно как - то надежнее.
- В Щецине разве консульство наше есть ?
- Ну да, работают парняги.
Мы уже въехали в город, и Паша попросил высадить его у какой - то автобусной остановки. Перед тем, как выйти, он подробно объяснил мне дорогу на выезд в сторону Бреста, настоятельно рекомендовал не въезжать в круговорот улиц Варшавы, обойти ее по объездной дороге. На том и попрощались. Знаковая встреча оказалась, полезная, ничто не происходит просто так, все нам ниспосылается сверху не напрасно.
Поехал. Опять вокруг пейзажи и классический европейский рок рвет колонки внутри машины. Мне бы звук потише сделать, к двигателю прислушаться, да где там. Разве мог я и помыслить о том, что Мечта может явить какие - либо изъяны, подвести, предать. Но именно так и случилось.
Внезапно скрежет, резкий толчок, заглохший двигатель, сизый дым из - под капота, остановка. Ничего не понимаю. Пробую завести, а в ответ только жалостливый вой стартера. Вылезаю из машины, открываю капот, смотрю на двигатель. Рука дружбы от шатуна, безжалостно пронзившего стенку блока цилиндров, была мне большим приветом от моей Мечты. Сизый дым прогорающего масла постепенно рассеивался, а у меня на глазах рушились иллюзии и предвкушение того, как буду рассекать на BMW по улицам родного города, радовать, удивлять и завлекать неизбалованных красивых девушек Среднего Поволжья. Торчащий обломок шатуна глумливо растаптывал такие светлые и невыносимо приятные юношескому воображению надежды.
В военном училище, на занятиях тактики нам внедрили в мозги и даже в подсознание универсальный механизм решения боевых задач, что весьма годится для жизни. Задачу сначала следует уяснить, оценить обстановку, принять решение, отдать боевой приказ, приступить к исполнению. Отходя от шока, стал вносить ясность в мозги, уяснять, так сказать, задачу. Крякнувшая посредине чужой страны машина, набитая ценным барахлом, вторая половина сентябрьского дня, и вокруг нее брожу я один, охреневший, если не сказать вернее и емче - вот общие итоги первоначальной оценки сложившегося. Та еще себе обстановочка. Мимо меня в обе стороны иногда едут поляки по делам - заботам своим и нет никому дела до товарища старшего лейтенанта Советской Армии, ошивающегося на дороге и инстинктивно почесывающего затылок.
Чего делать, какое принимать решение ? На буксир к кому проситься в сторону Бреста - глупо и смешно, это как на Луну попробовать слетать. Одно остается - правдами - неправдами дотянуться до автосервиса в Щецине, а там уж разговаривать как - то о ремонте. Опять же это до Щецина проситься к кому - то на буксир. Кто возьмет, кому я нужен, да и денег с собой кот наплакал, марок 300 всего. "Кто же знал, что "Челюскин" погибнет", как говаривали в армии. Тем не менее, боевой приказ самому себе отдавать нужно и вариант только один - в Щецин, на ремонт, любыми путями.
Приказ отдан, бросился исполнять. Попытался остановить пару машин, мол "проше, пан", подтяни до Щецина, всего то 100 километров. Вежливые улыбки и разведенные руки панов были мне ответом. Хоть бросай машину со всем имуществом и пешком возвращайся в город, садись в поезд и в родной полк, в Германию. Часа три я безуспешно пытался найти тягач для раненой мечты, да все бесполезно.
Надвигались сумерки, когда впереди вдруг показался силуэт грузовичка. Что - то мне подсказало, что вот это мой шанс, и предчувствия меня не обманули. Отчаянно проголосовал, грузовик остановился и изумлению моему не было предела. По пустынной уже к вечеру польской дороге, аккурат в направлении Щецина ехал ..... свободный автоэвакуатор. Разумеется, водитель не мог проехать мимо внезапно посланного ему с небес гешефта. Да и я немного опешил - как так ? Судьба, знак, Ангелом - хранителем ниспосланная помощь, как иначе объяснить ? Одним словом, встретились два на пустой дороге два странника, так нуждающиеся друг в друге.
Без лишних вопросов, профессионально и деловито водитель, которого звали пан Лех, развернулся, подогнал эвакуатор к BMW и быстро загнал ее на платформу. Закрепил, проверил, и мы неторопливо поехали в сторону Щецина. Лех, мужик лет сорока с небольшим и я, молодой балбес, проклацавший уровень масла в двигателе. Ведь проверял перед выездом, в норме все было. Сразу вспомнился тот продавец семитской наружности на рынке, который походя бросил мне "шлехт мотор". Прав он был, оказывается, очень прожорлив движок до масла оказался, не иначе - с дефектом каким. Знал ли парень чего, совпадение ли, какая теперь уже разница ? Сам виноват - мог бы и проверить лишний раз в дороге уровень масла , на долив с собой было.
Лех более - менее понимал и говорил по - русски, все - таки при владычестве СССР в Восточной Европе русский язык был обязателен к изучению в каждой школе стран Варшавского договора. Да и без этого его скудного знания могли понять друг друга, похожи языки, от одного славянского корня. Разговорились.
- Лех, нужна станция, где BMW ремонтируют, понимаешь ?
- Да, разумею.
- Знаешь где ?
- Да, да, есть, отвезу.
- Лех, скажи, а есть в Щецине советское консульство ?
- Русский консулат ? Да, да, есть.
Надо же, опять стрельнула мысль в голове. Вот не встреться мне на дороге Паша, не поделись такой ценной для меня теперь информацией, и мысль бы даже в голову не пришла о том, что есть, оказывается, островок поддержки и опоры в неизвестном пространстве непонятного бытия. Теперь очертания окружавшего хаоса, казавшиеся такими зыбкими еще час назад, начали приобретать хоть какую - то форму. Так или иначе, деньги на обратный билет в Германию у меня есть, с голода не помру, машину пристрою на станцию. На ремонт, конечно, не хватит, но если быстро сгонять туда - сюда, у ребят денег занять, а если что, проблема какая, в консульство обратиться.
- Лех, останови на минутку.
- Да, нет проблем.
Выскочил из кабины, пулей влетел на платформу, открыл свою раненую машину и вытащил оттуда, из недр барахла две пачки чипсов, две банки фанты и бутылку приторно - сладкого ликера "Амаретто", дешевого пойла с усилителем орехового вкуса. Эта бодяга действовала тогда на девушек в Союзе как валерианка на котов. То есть - безотказно, гарантированно в плане далеко идущих намерений. Потому и вез с собой с запасом.
Запрыгнул опять на пассажирское место, протянул Леху банку фанты и пачку чипсов.
- Не можно. Полиция будет цап - царап делать, - улыбнувшись ответил он.
- Долго нам ехать ?
- Там, за Щецин есть место, я там живе, так. BMW сервис там рядом, все хорошо. Едем сейчас просто на сервис, там хозяин, друг мой, утром посмотрит твою машину, все скажет.
Ликер расслабил мой утомленный дорогой, приключениями и стрессом организм. Немного отлегло. Конечно, все случившееся было очень неприятно, но я одновременно осознавал, что все могло бы быть куда хуже. Не встреться мне на дороге Паша, не остановись на мой отчаянный призыв Лех, который каким - то счастливым произволением судьбы живет рядом с сервисом BMW и дружит с его хозяином. Что тогда бы делал ? Так уж, на крайний случай можно просто пока машину поставить на территории сервиса, а там уж шаг за шагом с остальным разбираться, хоть вещи будут на месте.
Доехали быстро, и на сервисе Лех опять сноровисто выгрузил машину, тщательно вытер натруженные за день руки и прямо спросил про оплату за услуги.
- Лех, вот хоть убей, денег только на обратную дорогу и чтобы с голоду не умереть. Давай, лезь ко мне в машину, выбирай что - нибудь из вещей.
Не очень это понравилось поляку, скривилось лицо его.
- Лех, ну или подожди несколько дней. Машина тут останется если что, привезу тебе из Германии.
- Покажи, что маешь.
Повезло. Леху сразу приглянулась ладная дубленка, немецкая, качественная, аккурат двести марок за нее отдал.
- Хороший кожух, давай еще водки бутылку, и все, баста - резюмировал мой заметно повеселевший спаситель.
- Да хоть две, - обрадовался я и тут же вручил Леху две поллитровые бутылки водки а-ля "Smirnoff", что за сущие копейки продавалась по всем гарнизонам Западной группы войск. Не удивительно, водка та была совершеннейшим поддельным пойлом, варганилась в той же Польше из подножной спиртовой шняги, контрабандой проникала на территорию советских гарнизонов в Германии. При этом все были довольны. Бенецифиары гешефта стригли неплохие купоны, потребители продукта радовались дешевизне и сносному качеству продукта, потому как буквально за забором в немецком магазине точно такая же бутылка водки, но настоящей, стоила ровно в шесть раз дороже. Каждый промышлял как мог.
Хозяин сервиса о чем - то долго разговаривал с Лехом, а затем подошел ко мне и бросил на ломаном русском:
- Завтра буду посмотреть твою беду, пока спать надо.
- Можно я тут у вас на сервисе в машине посплю ?
- То не можно, псы чуять будут чужого, брехать всю ночь, я тебя отвезу где поспать.
- Где ?
- Тут рядом пани одна сдает комнаты, у нее переночуешь.
Куда мне, заложнику свалившихся на меня несчастий, было в тот момент деваться ? Пани так пани. Хорошо, что машина уже более- менее пристроена, с пани как - нибудь уже разберусь.
Лех уехал, а мы с хозяином сервиса сели в его фольксваген. Какой - то он был резкий, злой, этот Войцех, дерганный, от разговора сразу же уклонился. Минут через пять он резко затормозил у двухэтажного дома в лесу, подсвеченного парой уличных фонарей.
Позвонил, на крыльцо вышла старушка лет семидесяти, и мой сопровождающий ей быстро объяснил ситуацию. У старушки возник только один вопрос, и сформулировала она его достаточно четко:
- Кто платит, паны ?
- Он платит, - безапелляционно произнес хозяин сервиса, указав на меня пальцем.
- Добре, пойдем, - сухо произнесла хозяйка моего будущего ночлега, и покорно поплелся вслед за ней, даже не попрощавшись с неласковым хозяином автосервиса.
Не сказать, что бабуля тоже представляла из себя пример радушия и гостеприимства. Видом своим, манерами и безмолвием напоминала сухостой. Без лишних слов указала мне мое койко - место, что - то еще проговорила непонятное скороговоркой по - польски. С тем и удалилась, оставив меня наедине с моими переживаниями, главные из которых касались, конечно же отца, наверняка уже вставшего на свою вахту в Бресте. Мысли о том, что скоро он выйдет меня встречать, будет там ждать и метаться, не давали покоя. Что делать, как известить ? Это сейчас, в эпоху сплошной цифровизации и гаджетирования населения подобное кажется странным, а тогда все куда сложнее было, только междугородный телефон и телеграф соединяли людей крепкими узами, а где их взять ночью в лесу ?
Попытался было разговорить бабушку - хозяйку дома на предмет телефона, но она лишь раздраженно отмахнулась, сказав, что ничего не разумеет, а телефон у нее только для собственных нужд. Понятно, что ее вряд ли бы обрадовал будущий счет за междугородный разговор, а как старой было заранее знать на какую сумму я наговорю ?
Пришлось стиснуть зубы, лечь и быстро уснуть. Проснулся как от толчка и первую минуту ошалело водил глазами по окружающему пространству, усиленно вспоминал - где я, что случилось со мной, как тут оказался вообще. Вспомнил, и вчерашние воспоминания никакой радости мне не доставили. Часы отмеряли начало седьмого часа поутру, вокруг стояла незыблемая утренняя тишина глухой польской деревни и только красивое разноголосье птичьего концерта да безумно насыщенный свежестью воздух хоть как - то радовали душу.
Воображение стремительно рисовало картину ближайшей перспективы моего бытия. Скоро наверняка проснется бабка, приставит к горлу нож своего языка с шипящим польским говором и вопросом про оплату за постой. Как тогда быть, да сколько еще старая карга запросит ? Вдруг потребует марок 100 - 150, и мне тогда до Берлина придется строевым шагом по шпалам маршировать ? Что делать ? Вот же гад хозяин сервиса, не позволил в машине поспать. Подумаешь, собаки бы лаяли, а то они и без того не лают постоянно.
Совесть вступила в противоборство с разумом, и противостояние это закончилось внутренним душевным компромиссом. Быстро и аккуратно, по - армейски, заправил постель, выложил для мирно спящей бабушки на стол сорок марок, обученно, как по команде "подъем" в казарме оделся за те же сорок секунд и уже через минуту кроссирующим шагом нарезал по лесной дороге в сторону автосервиса. Чему - чему, а ориентированию на местности нас учили неплохо, так что обратный путь мне представлялся вполне понятным.
Час спустя я постучал в дверь дома хозяина сервиса. Очевидно, Войцех только что проснулся и встретил меня с откровенно недовольным выражением мятого лица.
- Пся крев, - только такого приветствия я и удостоился от него в то утро.
- Войцех, хрен с ним, пес так пес, давай машину посмотрим, мочи нет ждать.
Кое - как, где языком, а где на пальцах объяснил ему, что меня ждет отец в Бресте, что надо ему как - то сообщить что к чему, а что сообщать, если непонятно что с машиной и может ли он мне чем - то помочь. Не бесплатно разумеется, деньги привезу из Германии, машина пока тут останется. Хозяин сервиса под напором просто рвущейся из меня экспрессии окончательно проснулся, налил себе и мне кофе, а затем, не мудрствуя лукаво, плеснул две больших рюмки водки.
- На здравие.
- И ты, Войцех не болей.
Опрокинули, запили кофе, заели каким - то вкусным домашним печеньем. После этого, не дожидаясь даже начала прихода от зелья, Войцех резко встал из - за стола, пригласил меня на выход и через минуту уже озадаченно склонился над открытым капотом BMW. В лицо его я всматривался внимательно, по лицу человека можно многое прочитать, и в то ясное сентябрьское утро 1991 года выражение лица польского автомеханика не сулило мне ничего хорошего. Он как - то удрученно покачал головой, резко выпрямился и очень сердито, даже покраснев, спросил.
- Ты слышал мотор так тук-тук-тук-тук ? До....,- он скрестил руки, явно обозначая этим жестом крушение двигателя.
Что я мог слышать ? Только разлетающиеся от напряжения колонки системы "Blaupunkt", доносящие ласкающие слух мотивы Gunz and Rouses, Aerosmith, The Cure, Metallika, Airon Maiden, Queen, Scorpions... Где же за благолепием громкого звучания тяжелого рока услышать предсмертную агонию гибнущего двигателя ?
- Что - то слышал, - уклончиво я тогда ответил.
--
Дуб ты.
--
Ну дуб так дуб, Войцех, cам знаю, что придурок, но ты скажи - делать то чего теперь ?
--
Езжай просто до Германии, вези другой мотор.
--
Да на чем я его привезу ? Может здесь где купить можно ?
--
То можно. Пять тысяч марок другой мотор тебе.
Вот это расклад, подумал. За две тысячи марок купил себе машину, а теперь к ней такая придача предстоит. Да за пять тысяч можно такое чудо на рынке в Германии купить. Зачем козлу баян, да еще такой дорогой ?
Заметались мысли, но рюмка, поднесенная с утра хозяином сервиса, более - менее утихомирила рвущиеся наружу чувства. Что - то вдруг вспомнилось о родном консульстве в Щецине. Может, там чем помогут ? Хотя чем они могут мне помочь ? Еду как частное лицо со своим имуществом, не при исполнении, насилию на польской территории не подвергался, свободен в перемещении на все четыре стороны... Ну а вдруг ? За спрос ведь не бьют, а там - как фишка ляжет.
- Слушай, Войцех, как до города добраться, до консульства нашего ?
- Русский консулат ? - переспросил он
- Ну да.
- Лех скоро в город поедет, так он тебя может взять.
- Войцех, попроси его, пожалуйста. Пусть машина со всем имуществом у тебя стоит, а я пока в консульство съезжу.
- Знаю, еще как переживаю. Просьба к тебе - напиши на листочке название вашей деревни, адрес твой, чтобы сориентироваться потом.
Войцех добросовестно, крупными буквами вывел все необходимые сведения, и уже через час Лех высадил меня у дверей консульства Советского Союза. На прощание он пожелал мне удачи и даже поблагодарил за хороший "кожух". Жена, говорит, очень одобрила. Ну и ладно, раз все довольны, пусть так и будет пока, а дубленки с машинами потом еще купим.
Советское консульство в Щецине представляло из себя монументальное здание, над мощными дверями которого была основательно закреплена большая табличка. На ней золотыми буквами выложено сакральное: "Генеральное консульство Союза Советских Социалистических Республик". От пережитого за последние сутки я чуть не заплакал от облегчения, увидев эту спасительную надпись.
Разумеется, в субботнее утро никто меня в консульстве не ждал, кроме накрепко запертой двери. На звонок переговорного устройства при входе ответили тоже не сразу, каким - то ленивым, заспанным голосом. Хорошо еще, что на русском языке.
- Вам что ?
Отвечаю громко, четко и спокойно.
- Здравствуйте. Я военнослужащий Западной Группы войск, гражданин Советского Союза, попал на территории Польши в неприятную ситуацию.
- Чем мы можем помочь ?
- Ну хотя бы советом, объяснить, сориентировать как - то.
- Сегодня выходной день в консульстве.
- Мне теперь как, понедельника ждать ?
Недолгая заминка с сопутствующим молчанием были мне ответом. Наконец, переговорное устройство опять зашипело и произнесло.
- Подождите минуту, сейчас к вам спустится дежурный секретарь, объясните ему ситуацию.
Долго ждать не пришлось, и уже через две минуты дверь консульства распахнулась, и меня очень доброжелательно поприветствовал парень лет тридцати, с первыми признаками полноты и запахом деликатного парфюма.
- Здравствуйте. Владимир Алексеевич, - отрекомендовался он.
- Степан Андреев, старший лейтенант, служу в составе Западной Группы войск, в Польше проездом.
- Что у Вас случилось и чем мы Вам можем помочь ?
Кратко изложил ситуацию, завершив рассказ свой просьбой.
- Понимаете, я тут сейчас как слепой котенок. Мне бы перво - наперво телеграмму домой дать, чтобы меня отец в Бресте не ждал, ну и сориентироваться, как с хозяином станции вопрос решить, чтобы он имущество не заныкал, пока я буду что - то придумывать. Билет опять же купить на Берлин, а города я, понятное дело, вообще не знаю. Вот просто прошу - подскажите, сориентируйте. Можно хотя бы телеграмму домой как - то дать ?
Секретарь консульства ненадолго задумался, а потом спросил.
- Где машину оставил ?
- Да в деревне, на окраине, - и протянул ему записку Войцеха с точным, вплоть до почтового индекса, названием населенного пункта.
- Ну, недалеко. Может, прокатимся, на месте посмотрим что там да как с твоей машиной.
- Конечно, с удовольствием. Только, Владимир Алексеевич...
- Давай просто Володя.
- Да не вопрос, Володя, только может сначала телеграмму домой дадим, если не трудно, а ?
- По пути на почтампт заедем, это дело пяти минут.
- Слушай, как классно, что так бывает. Страна в лице дипломатов действительно помогает своим гражданам в беде.
- Ну а как без этого, для чего тогда мы здесь ? Ты меня на улице подожди, я сейчас подъеду.
Спустя совсем недолгое время Володя выехал из ворот консульства на видавшей виды "семерке", родных "Жигулях", и мы двинулись по намеченному маршруту. На почтампте попытался дозвониться домой, но никто не ответил, так что просто с помощью Володи дал срочную телеграмму о том, что выехать не смог, а все подробности в последующем письме.
Поехали в деревню, болтая по пути о разном. Немного, конечно, переживал в глубине души, что бабушка, хозяйка домашней гостиницы, уже объявила боевую тревогу по поводу моего исчезновения и встретят нас в деревне не очень ласково. Ошибся. Все было абсолютно спокойно, Войцех принял меня с Володей вполне доброжелательно. Володя внимательно осмотрел машину, после чего отвел в сторону Войцеха и о чем - то долго разговаривал с ним по-польски, активно и весьма артистично при этом жестикулируя. Мало - помалу накал их беседы уменьшился, они спокойно и деловито стали что - то обсуждать, а затем хлопнули по рукам. Когда Войцех ушел в дом, Володя спросил у меня.
- Степан, ты как, планируешь машину восстанавливать ?
- Мне, Володя, за эти деньги, что назвали, легче две новые купить.
- Понятно. Тогда предложение тебе такое. Ставить сюда другой двигатель - долго, дорого и хлопотно. Есть другой расклад - хозяин сервиса согласен помочь, что - то придумать, как - то собрать двигатель за вменяемые деньги. Тут два варианта - либо остаешься и решаешь с ним все вопросы, контролируешь, оплачиваешь. Либо я сам готов купить у тебя машину в нынешнем виде, а все твои вещи забрать на хранение на территорию консульства. Вывезешь их потом, когда чего - нибудь другое себе там купишь.
Сказать, что я страшно обрадовался в тот момент - это ничего не сказать. Мне только что одновременно протянули спасательный круг и остро наточенный меч, разом разрубающий гордиев узел моих несчастий. На самом деле - искать где - то за сумасшедшие деньги новый двигатель, непонятно как его сюда везти, оплачивать работу. Или на пальцах договариваться с Войцехом о том, чтобы он лепил двигатель из того, что есть на ближайших автомобильных развалах. Чего он там слепит, доеду ли я на той лепнине хотя бы до Бреста ? Что я тут буду делать все это время, а отпуск только десять суток и никто не даст больше. Володе проще - он лицо официальное, языком владеет, всегда может где приглядеть, где поднажать, а то и припугнуть того явно жуликоватого Войцеха. Понятно, что в деньгах там что - то потеряю, но основную задачу решу, имущество сохраню, сам освобожусь от этой ноши.
- Володя, почем возьмешь ?
- Давай так. Триста долларов, билет до Берлина и кабак с меня. Ну и вещи твои опять же беру под личную ответственность, на территории консульства организую хранение.
Заработал калькулятор в голове. Триста долларов, это где - то 450 марок. Значит, прямые потери 1 350 марок, полтора месяца службы в Германии псу под хвост. Бывает, в любом случае не прожить нам в жизни этой без ущерба. Зато опыт хороший приобрел, да и какой иной выход есть вообще ? Вот нет его просто.
- Володя, согласен. Как сделаем ?
- Раз ты не против, я сейчас поляка предупрежу, что машина теперь моя, находится под дипломатическим иммунитетом ну и все такое. За вещи не переживай - перевезу все до последней пачки сигарет в консульство, потом заберешь. Ну, а с машиной уж разберусь как - нибудь, уж что - что, а поляков прибалтывать умею. Ты не думай, что я вроде как мародер какой, случаем воспользовался. Тебе решать в любом случае, просто глянулась мне твоя машина, потому и решение неплохое в целом предлагаю.
- Володя, какой ты мародер !? Да ты спаситель мой ! Деньги что, дело наживное, зато теперь хоть более - менее спокойно в Германию вернусь.
- Тогда по рукам ?
- По рукам, конечно !
Володя подошел к дому, что - то громко крикнул по - польски в распахнутое окно. Через минуту на крыльцо вышел Войцех, вытирая руки полотенцем. О чем - то они перекинулись с Володей несколькими фразами, потом пожали друг другу руки. Стало понятно, что главное дело сделано, камень с моей души свалился.
Вытащил из машины все документы, передал необходимое Володе, после чего мы поехали обратно в Щецин, заскочили на квартиру Володи, и он торжественно вручил мне триста долларов. Потом выдвинулись на вокзал, где Володя приобрел оговоренный билет до Берлина. До поезда оставалось часов семь, аккурат на то, чтобы вернуть служебную машину в автохозяйство консульства и присесть где - нибудь в тихом уютном месте.
Так и сделали. Хорошо посидели, душевно. Володя остался человеком слова до конца, не успокоился он до тех пор, пока лично не вручил меня в руки польского проводника поезда Щецин - Берлин. Попрощались тепло, обнялись, адресами обменялись. Спасибо тебе, Володя.
Настроение после всех пережитых злоключений было приподнятым, даже немецких пограничников я развеселил во время процедуры проверки паспортов, пытаясь рассказать им на смеси языков о том, что наш мотострелковый полк - лучший в мире по своим боевым качествам. Соседи по купе - двое поляков - селян, душевно угостили восхитительным самогоном с не менее чудесной домашней колбасой, выспросили что да как, зачем и почему. Как могли поболтали под деревенскую снедь, и крестьяне, неведомо зачем поехавшие в Берлин, вполне искренне посочувствовали моей оказии.
В Берлине буднично пересел на нужный поезд в своем направлении. Тут придется сделать одно маленькое отступление. Дело в том, что переезды по железной дороге в Германии не очень дешевы, а потому только всякие служебно - разъездные надобности оплачивались бюджетом Державы в форме проездных документов.
Таковых надобностей было ограниченное количество, путешествовать по Европе отчаянно хотелось, а цены на билеты жутко кусались. Выручил приятель из строевого отдела полка, который всем командировочным те документы выписывал. Мы с этим товарищем, Мишей или просто Михой, как все его звали, как - то непринужденно сошлись, затем к нам подтянулся мой сосед по комнате в общаге, начальник продовольственной службы полка, так что на троих и стали вести здоровый образ жизни. То есть до вечера раза три в неделю кроссы бегали километров по семь, а уж вечером отмечали это дело хорошей порцайкой польской "смирновки". Миха человек бывалый, многое повидавший, да к тому же еще прекрасный рассказчик. Немало интересного поведал он нам из своей насыщенной с детства московской жизни. Особенно любил пожаловаться на его любимую "стервь", как он называл жену, которую обожал так, что даже не решился взять с собой в Германию, оставил в Москве.
По выходным к нашей компании часто присоединялся и четвертый товарищ, еврей - эмигрант из Западного Берлина, какой - то дальний родственник Михи. Звали дядьку Беня, и в нашей общаге этот товарищ чувствовал себя как рыба в райской воде. Человека ностальгия по Родине мучила, он себе душевное успокоение искал среди соотечественников, специально мотался к нам каждую неделю на поезде, чтобы в душевной обстановке вдоволь выпить и хоть на время забыться от среды неизбывной конкурентной борьбы за существование в мире ничем неприкрытого капитализма. Потому что у себя в Берлине Беня магазином каким - то владел и постоянно чувствовал ужом на сковородке постоянно меняющейся деловой среды.
Первым делом Беня всегда бежал в полковой военторг, радовался ценам, отоваривался от всей души, накрывал огромную поляну и слушать даже не хотел, чтобы мы поучаствовали в организации банкета. Со всей страстью проставлялся от имени мирового капитализма. Потом, приняв разгонную стопочку, обязательно требовал любую музыкальную программу советского телевидения и где - то после 400 граммов его прошибала слеза. Особенно он боготворил Машу Распутину. Иной раз даже в пляс пускался под родные напевы, рубаху на груди рвал, клялся в вечной любви к России, сетовал на жалкое эмигрантское прозябание. Одним словом, отдыхал человек душой по полной. Но и дисциплину тоже соблюдал. Сколько бы ни принял на грудь, в каком бы состоянии ни находился, но в урочное для себя время, со вздохом глянув на часы, говорил что - то вроде "пора, брат, пора", пропускал баночку холодного пива и нетвердой походкой исчезал в направлении железнодорожного вокзала, предвкушая следующий приезд через неделю. Хорошо мы с ним тогда общались, очень познавательно для себя.
Так вот, в период того незабываемого дружеского общения Миха подарил мне толстенную колоду пустых проездных документов, но честно предупредил при этом, что билеты те - обычные ксерокопии на цветном принтере и если захочу воспользоваться, то только на свой страх и риск. Ничего необычного проездной билет из себя не представлял - простой черно - красно - белый номерной квиток с чистыми полями для указания маршрута движения. Сравнил я подаренные Михой билеты с настоящими и нашел только одно отличие - на оригинале присутствовал перфорированный след отрывного корешка от бланка строгой отчетности. Пара часов раздумий, пустой коробок спичек в руках, линейка, карандаш, ластик и цыганская игла. Линия отрыва прочерчена, игла аккуратно через коробок проделывает по черте отверстия соответствующего размера, ножницы отчекрыживают край билета строго по линии проткнутых дырок, и вот готов проездной документ - не придерешься. Без ложной скромности скажу - десятки раз ездил по Германии с этими филькиными грамотами, и только однажды какой - то злой противный усатый дядька проводник пробубнил мне:
- Фальш.
- Кайн фальш, - убежденно ответил я, тыча ему свой "проездной" под нос
- Фальш, - опять не менее твердо молвил хозяин вагона.
- Кайн фальш, - привстал я и начал указывать ему в маршрут движения, обозначенный латиницей в моем липовом "документе".
- Шайзе, - злобно резюмировал мой виз-а-ви, но дальше этого дело не пошло, конфликтовать проводник не стал. Он резко и сердито сделал нужную отметку своим огромным старорежимным компостером, окинул меня презрительным взглядом и с гордым видом пошел терзать других пассажиров. Ну, хорошо хоть не "руссиш швайн" огреб, подумалось мне тогда.
Больше таких эксцессов не было. Набил руку с цыганской иглой на пустом коробке так, что линия отрыва получалось идеально ровная, ничем не отличимая от только что оторванного с настоящего корешка документа. За милую душу объездил в свои выходные всю Восточную Германию, да и Западный Берлин навещал часто, пару раз съездил в Гамбург. Много раз в путешествиях своих поминал Миху добрым словом...
Под мерное стучание колес поезда уснул, разморенный товарищеской посиделкой с Володей и дружеским общением в поезде с польскими мужичками. Растолкали меня соседи по купе уже в Берлине, глубокой ночью. Разумеется, проездные были с собой, поезд в сторону родного полка выдвинулся строго по расписанию, как у немцев и принято. Трех часов не прошло, как я вышел на перрон вокзала в своем маленьком городке, сладко потянулся, предвкушая сон в своей общаге через недолгое время. В руках - небольшая дорожная сумка с документами, кое - какой одеждой, бритвой и парой банок купленного в Берлине на вокзале пива.
Вернулся под утро. Полк мирно спал, поэтому в общагу я проник незамеченным никем, кроме осоловевшего от бессонницы сержанта на КПП полка. Даже дежурная по общежитию меня не увидела, мирно посапывая на своей кушетке. Сосед по комнате отсутствовал, в наряде был, так что, не опознанный, я с наслаждением выпил банку пива и завалился спать. Очумевший от всех приключений, происшествий, впечатлений и потрясений, уснул мгновенно, как убитый.
Долго мне потом еще пришлось рассказывать всем своим знакомым о перипетиях незадавшегося автомобильного путешествия. Вскоре вернулись из отпуска Коля с Митяем. Они доехали благополучно и аж целую неделю гуляли на Родине, восхищая своими машинами неизбалованных тогда еще переизбытком общества потребления советских граждан. Преимущественно - молодых гражданок. Впечатлений и женской любви набрались на год вперед.
Под привальную рюмашку Коля немного посокрушался о несбывшемся:
- Зря ты, Степа, от нас на дороге увернулся. Мы с Митяем ночью с той Юлькой такой оргазмический концерт в стогу устроили в Польше на привале. Все зайцы в округе разбежались !
- Ну, третий лишний, не судьба мне в этот раз значит.
- Там и десятый был бы не лишний. Бабенка такая любвеобильная вся из себя, та еще лярва оказалась - просто ужас.
- Чего делать, бывают в жизни огорчения. Потом перевернется и на моей улице грузовик с пряниками.
- Ну да, бабы от нас уж точно никуда не денутся. Главное, ты сам еще легко отделался. На машину за два месяца опять заработаешь, а шмотки свои всяко - разно заберешь.
Человек, как говорится, предполагает, Бог располагает. Через два месяца случилось непредвиденное, не ложащееся на карту наших планов. Старую машину после случившегося мне покупать совершенно расхотелось, а вот Коля с Митяем вошли в азарт, решили еще по одной красивой тачке выгнать на продажу. Самые дешевые автомобили продавались в Голландии, вот туда - то их на беду и понесло, там они быстро попали в цепкие руки местной полиции за какое - то неподобающее поведение на дороге при возвращении домой. Друзей моих голландцы сразу же передали немецким коллегам, а те, в свою очередь, вернули заблудших бродяг в родной полк со всеми сопроводительными материалами по случившимся в Голландии событиям с приложением сопутствующих полицейских документов.
Участь ребят была решена быстро - 24 часа на сборы с последующим откомандированием в Советский Союз. Машины они все - таки купить успели, только совсем не в радость Коле и Митяю стали те красивые новые игрушки. Горевали парни, конечно, но отвальную в последний вечер все - таки организовали - чего там особо собирать холостым офицерам, а все ценные приобретения вывезли первой ходкой.
Мое нараставшее нежелание покупать автохлам к тому времени уже окончательно превратилось в твердое решение. Лучше новые "Жигули" на Родине, чем пытаться второй раз подряд испытывать судьбу. Поэтому в разгар прощального застолья я позвал Колю выйти со мной в коридор и там прямо, без обиняков, спросил:
- Коля, можешь мне помочь ?
- В чем ?
- Понимаешь, не буду я больше здесь машин покупать, позабавился со старьем - и хватит, а ты сейчас вообще пустой едешь. Если можешь - зацепи по пути мои вещи из Щецина и себе домой перевези. Там уже разберемся и, если что, у меня отец подтянется на машине, заберет. Отблагодарим.
- Да о чем речь ? Конечно заберу, ты только сориентируй - куда и чего. Сам - то как теперь, без машины что ли будешь ?
- Дома у себя, в Тольятти новую куплю, нашу, родную "Ладу". Так оно надежнее будет, пусть и без понтов.
- Может, оно и правильно. Мы вон с Митяем тоже доигрались с этими старыми иномарками, - грустно резюмировал Коля.
- Ладно, друг, спасибо тебе. Что с меня ?
- Как к консульству проехать и с кем там разговаривать. Ну и еще записку какую товарищу твоему знакомому напиши, чтобы он не ерепенился и все твое быстро отдал.
- Да это понятно. В другом смысле - что с меня за помощь ?
- Да брось ты, пошли водку пить.
- Пошли. Уж благодарность тебе оставь на мое усмотрение, - ответил я и мы продолжили наше немного грустное празднование по поводу окончательного отъезда друзей.
Все в итоге получилось как нельзя лучше. На армейскую мужскую дружбу можно положиться. Уже на следующий день по дороге домой друзья быстро нашли в Щецине наше консульство, а Володя сразу же откликнулся и тут же все организовал. Не мешкая, загрузили машину Коли и уже через сутки он выгружал мою поклажу в гараже своего дома.
Буквально через неделю отец с братом совершили серьезный автомобильный марш - бросок до Украины, нашли Колю и вывезли все мое весьма ценное по тем временам имущество в родные края. Дорога им хоть и дальняя выпала, не без приключений, зато и не без ярких воспоминаний. Да и бензин тогда стоил сущие копейки, не то, что сейчас, так что малой кровью отделались. Коле остались на память волжские рыбные деликатесы и фирменная самарская водка в придачу. Круг мытарств замкнулся.
"Ничто на земле не проходит бесследно", как поется в замечательной советской песне. Все, что мною вывезено было из Германии, сохранилось. Всего лишь за часть вывезенного - обычный телевизор, какие сейчас на каждом углу продаются за три копейки да простой кассетный видеомагнитофон, вымерший уже много лет назад, будто динозавр, родители купили мне новую, прямо с конвейера, бежевую "шестерку". Девять лет эта замечательная машина служила мне верой и правдой. Куда я только на ней не ездил, в каких передрягах не бывал. Так что спасибо тебе, моя несбывшаяся Мечта, тяжело раненая на проселочной польской дороге и переданная в руки хорошему человеку. Все было не зря, все сложилось хорошо, на пользу.