Три приятельницы непринужденно болтали за столиком в кафе. Встречались они редко, событий жизненных со времени последней совместной встречи накопилось впрок, так что им было чем поделиться. Обсудили уже все выходки негодяев - мужей. Поговорили про старших детей, дошла очередь до средних и младших.
- Катя, как у тебя, сынок играет ? - непринужденно спросила Тамара, прихлебывая ледяное белое вино из изысканного бокала.
После этого внезапно повисла тишина. Ну вот не знала Тамара ничего, а не к месту заданный, саднящий душу и материнское сердце вопрос враз разрушил непринужденную идиллию женского общения. Катя едва не поперхнулась, закашлялась, и, придя в себя, со слезами на глазах поведала о нежданно обрушившейся семейной трагедии.
Ее сыну восемнадцать лет. Тринадцать из них посвящены хоккею. Парень дошел до уровня юниорской сборной страны, какое - то время даже поиграл в Канаде в одной из низших лиг. Не сложилось там, не закрепился. Теперь вот на Родине тоже не задалось, не берут его никуда. Ходит парень оглоушенный, не понимает происходящего, теряется в своих жизненных перспективах. Жить много лет, посвящая себя любимой игре и вдруг вот так оказаться никому не нужным, совершенно невостребованным, с головой и сознанием, полностью отданными хоккею. С привычкой воспринимать все иное в жизни, не относящееся к спорту, всего лишь как сопутствующие обстоятельства. Теперь его судьба в любимой игре - любительская лига, пусть даже ее высший эшелон. Жизнь в семье закончилась. Папа ни с того ни с сего объявил сыну бойкот, не разговаривает, ушел в себя, стал попивать. Катя растерялась, не знает что со всем этим делать, как всех примирить. Ребенок тоже замкнулся, и мама теперь за него уже по - настоящему боится.
Галя во время рассказа Кати молчала, вполуха слушала. Все это ей было так знакомо ! Целый поток собственных воспоминаний хоккейной мамы, ассоциаций и ретроспекций закружился у нее в голове. Вспомнилось все...
Вот только сегодня ранним утром, уже в шесть часов она была на ногах и открывала дверь в комнату младшего сына. Ей очень хотелось спать, к тому же день воскресный располагал к неге в теплой постели, но вместо этого... Через час, ровно в 7.00 ее мальчик должен выйти на лед в полной амуниции и быть готовым к очередной тренировке. Там полтора часа кропотливой работы. Опоздавшим - дополнительные нагрузки в наказание от тренера. Хорошо еще, что в воскресенье нет "земли", то есть общефизической подготовки, хоть какое - то послабление вышло. Только через три часа после командной тренировки платная "подкатка" предстоит со своим же наставником. Так что в целом график хоккейной жизни не нарушен - две, а когда и три тренировки в день, если родители берут еще и дополнительные занятия.
- Сынок, вставай, - нежно погладив сладко спящего сына, ласково проворковала над его ухом мама.
Сын, одиннадцатилетний отрок, что - то простонал, прошептал и попытался спрятаться под одеяло. Он тоже имел право на полноценное детство, на вчерашний субботний вечер с любимыми фильмами допоздна и утреннюю сладкую дрему до упада. Фильм мальчику правдами и неправдами посмотреть удалось, но вот только ценой времени собственного сна. Мама, помня об этом, улыбнулась и вновь потормошила его, своего такого любимого, все еще вкусно пахнущего, самого маленького ребенка.
- Вставай, тебя лед зовет.
Этой по - настоящему волшебной фразе юного хоккеиста когда - то давно научил папа, годами будивший малыша ни свет, ни заря. Вложил в душу. Услышав волшебное слово "лед", мальчик сразу же открыл глаза, похлопал ими немного в недоумении, но быстро осознал происходящее и мгновенно вскочил с постели. Зов льда - великая сила, он манил мальчишку с четырех лет, когда папа, сам большой любитель хоккея, отдал его в руки тренера своей же любительской команды. Встав первый раз в жизни на коньки и ползком, опираясь на табуреточку, плача от напряжения и собственной неуклюжести, малыш начал свой долгий путь в хоккей. Затем все обычно, как у всех - два года тренировок на этапе набора в команду, отсев тех, кому никогда не дано заиграть, и вот он шестилетний, принятый в клубную хоккейную школу, уже гордо щеголяет в майке известного клуба. Папа горд и счастлив...
Какое - то время все шло хорошо, сын радовал, но вдруг нежданный удар судьбы - в клубе произошел очередной отбор маленьких игроков, ненужных команде вывели, и ребенок неожиданно оказался за бортом хоккейного корабля. Так случилось, так звезды легли, не ко двору пока пришелся. У папы душа скукоживается, скулы сводит от обиды, но надо жить дальше и двигаться, продолжать играть в любимую игру. Мальчик прячет состояние сильного потрясения за наивной детской непосредственностью и показным равнодушием. Не понимает - за что ? Только чуть дрожащие губы выдают его внутреннее состояние и говорят обо всем.
- Ты знаешь, почему тебя выгнали из клуба ? - папа прямо называет вещи своими именами, не считая нужным искать деликатные формулировки. Пусть ребенок взрослеет и с детства привыкает к резким жизненным поворотам, к тому, что может в любой момент произойти с каждым, где бы то ни было.
- Почему ? - с изумлением и огромный интересом в голосе спрашивает мальчик.
- Потому что из - под твоих коньков лед летел не очень высоко. Ты его вспахивал коньками неглубоко, ты берег себя и ленился. Лед очень любит тех, кто его копает по - настоящему. Со страстью, а не понарошку. Ты недоработал, недобежал. Тренеру все это видно. Не повторяй больше этих ошибок в своей новой команде. Трудись.
Папе пришлось в срочном порядке договариваться с тренером другого городского клуба о том, чтобы ребенка взяли на просмотр. Будущий наставник проверил игрока в деле, и вскоре мальчик был заигран за основной состав новой команды. Постепенно, в течение пары месяцев, к нему присоединились еще десятка полтора бывших партнеров, ставших в их прежнем знаменитом клубе такими же "лишенцами". Как они потом яростно на турнирах сражались против своих когда - то одноклубников ! Каждая победа над ними воспринималась как большой личный праздник. Смотрите, мол, кого упустили, завидуйте теперь.
- Папа, а я смогу стать знаменитым хоккеистом ? - часто спрашивал совсем еще маленький человечек по пути к ледовому стадиону.
- Если очень сильно захочешь, то обязательно станешь. Но даже если не станешь, я совсем не огорчусь. Ты стань приличным человеком. Это главное. Но все равно - стремись стать хотя бы хорошим хоккеистом, - отвечал папа.
- Как это - приличным человеком ?
- Это значит быть полезным другим людям. Будешь играть, если получится у тебя, приносить народу радость своей игрой - это будет замечательно. Не выйдет с хоккеем, станешь хорошим инженером. Или летчиком, или доктором, как твоя старшая сестра. Главное - стань кем - нибудь.
- Но ведь хоккеисты очень много зарабатывают.
- Ты тоже будешь хорошо зарабатывать, если станешь приличным человеком. Неважно чем ты будешь заниматься. Хоккей, как мы с тобой его ни любим, все же не главное в жизни. Если любишь эту игру по - настоящему, она от тебя никуда не уйдет.
Главное в хоккее - это постоянные тренировки, процесс весьма затратный во всех отношениях, прежде всего в денежных. Дополнительные занятия - 500 - 1 000 рублей за час отдай и не греши. Хорошие коньки - тысяч 16 - 20, а нога и прочая комплекция отрока растут очень быстро. Шлем, трусы хоккейные, нагрудник, щитки, налокотники, комбинезоны, краги, клюшка - еще тысяч 50 - 60 выложи, а раз в два года, как минимум, будь добр, обнови. Это раньше, в СССР, когда еще папа занимался в детской школе, форма выдавалась бесплатно, а о платных "подкатках" никто никогда и не слышал даже. Тренировались вволю. Хоккей был доступен всякому, было бы желание, а потому и растили столько великих игроков. Настоящим талантам доступ к любимой игре не отсекался денежным барьером будто секирой, Теперь иные времена, спорт снизу доверху коммерциализирован, любимую народную игру нынешние хоккейные начальники не стесняются публично называть "продуктом". Вот потому - то настоящие победы на льду остались в истории Советского хоккея. Российский выглядит бледно.
Да если бы только деньги тратились. Папе приходилось пять раз в неделю выкраивать ежедневно по два часа рабочего времени, чтобы отвезти парня в ледовый дворец, переодеть, завязать коньки, подобрать сопли при необходимости. Потом разоблачить от оков формы, обтереть насухо и наскоро, как получится, одеть в нормальную детскую одежду и завезти в детский сад, а спустя время уже и в школу. Потом снова встретить, опять отвезти, но уже в другое место, на "землю". Помогая сыну, папа требовал от него обретать навыки самоорганизации и упорядочивания своего личного пространства в раздевалке. Труднее всего с коньками вышло, парень на какие только хитрости не шел, чтобы заставить папу, а потом и маму туго завязывать себе шнурки. Ничего, со временем справились и с этим, обучили.
Клюшки, нагрудники, налокотники, майки, изолента, кроссовки, мячи, шорты... Собрать, уложить, разобрать, постирать, высушить, опять собрать. Наточить коньки, вовремя перемотать клюшку, заштопать гетры, отремонтировать шлем - за всем нужно следить, и все это стало для мамы с папой сплошной форменно - автомобильной каруселью. Шесть, а то и семь дней в неделю тренировки, когда по одному разу в день, а случается и по три. Огромный баул, две клюшки в придачу и постоянные разъезды - все это стало обычными атрибутами семейной жизни. Общая радость случилась в команде, когда ребятам дали наконец - то постоянную раздевалку на родном ледовом стадионе. Появилась долгожданная возможность в будние дни хранить там форму, а не таскать ее домой и обратно каждый день. Правда, без ложки дегтя и тут не обошлось. Хоккейная школа вынуждена балансировать, распределяя лед между стадионами таким образом, чтобы и коммерческий интерес соблюсти. В выходные дни приходят играть платежеспособные любители, так что раздевалку следует освобождать и переезжать до понедельника на другие стадионы со всем громадьем амуниции.
Мама, постепенно втягиваясь в хоккейный процесс сына, потихоньку приняла у папы ежедневную вахту. Не полностью, но в значительной части. Встала к конвейеру, начала возить мальчика на тренировки, забирать обратно, обслуживать, ухаживать. Втянулась. Когда - то совершенно далекая от хоккея девушка, благодаря свои мужчинам стала настоящей поклонницей великой игры, начала разбираться в нюансах игровой эстетики. Нашла внутреннюю красоту игры, по - настоящему ее оценила. Стала фанаткой собственного сына, болела за него до слез, до нервного тика и сбоя дыхания. Незаметно для себя вошла в загадочный круг общения мам хоккейной команды. Туда, где все про всех и все знают, где каждому перемыты косточки, в этот отдельный мир. В конкурирующее, но одновременно вынужденно взаимодействующее между собой сообщество совершенно разных людей, неравнодушных к хоккею, но прежде всего - к своим детям. Это неравнодушие на фоне всеобъемлющей и безусловной любви приобретало иногда странные до неприличия формы.
Галя смогла избежать экзальтированности большинства мам. Общалась со всеми, но в меру, до сплетен, склок и интриг - неизбежных спутников женского коллектива, не опускалась, не хотела во всем этом участвовать. Чтобы ни случилось, думала Галя, нужно просто принимать все как есть. Готов сын играть, так он играет, не готов - значит сидит. Надо всего лишь поработать, как - то его дополнительно подготовить, мотивировать, взбодрить. Папа был с ней совершенно солидарен.
В раздевалке большинство мам кудахчет над своими чадами. Квохтали бы, наверное, до выпуска из спортшколы, но тренер, когда время пришло, принял единственно верное решение. Детям исполнилось 10 лет и все - наложил он категорический, бесповоротный запрет на доступ родителей в раздевалку. Это - территория команды и тренера, как и автобус, развозящий маленьких игроков по турнирам. Посторонние там не обретаются. Наставник вообще не одобряет избыточного кудахтания мамочек над детьми, их безмерной опеки. Он хочет воспитать в своих подопечных внутреннюю дисциплину, повысить боеготовность команды перед новыми сражениями на льду. Для кого - то из особо впечатлительных родительниц исход из раздевалки становится чуть ли не трагедией. Они искренне недоумевают - почему им нельзя вовремя подтереть сыну пот со лба, завязать ему шнурки на коньках, сделать все прочее сопутствующее ? Тренер непреклонен, зато вскоре к немалому удивлению и радости избыточно озабоченных мам, дети сами научились со всем справляться. Ну и уж какое вышло облегчение для родителей, когда парни, потихоньку обретая самостоятельность, начали самостоятельно ездить на тренировки и обратно в обычной маршрутной "Газели", освобождая родителей от бесконечных разъездных хлопот.
В команде постоянно занимается сорок человек, а место в основном составе находится только для семнадцати. Три игровых пятерки и два вратаря. Они постоянно ездят на турниры, первенства и, если повезет, получают медали, кубки, грамоты, статуэтки. Эти нехитрые награды пацанами воспринимаются как святое, как ордена, как признание собственных заслуг и ценности, как сладкий довесок на свое эго. Статуэткам с медалями всегда находится в почетное место в комнате, выделенное вроде "красного угла" для иконостаса в крестьянской избе. Мальчик не устает любоваться своим маленьким, но таким дорогим для него богатством, добытым в ледовых сечах.
В раздевалке отроки постоянно считают - кто чего и сколько добыл, хвастаются друг перед другом достижениями. Внимательно, ревниво следят за личной статистикой и четко знают место каждого в иерархии команды. Что поделать, в социумах никто этого не отменял, сколько бы родители ни пытались бороться с ростками снобизма и зазнайства.
Состав к четвертому году существования команды уже сформировался, хотя, бывает так, что кто - то проштрафившийся вылетает из заветной "основы", и его место занимает другой, особенно старающийся на тренировках. Все это, как обычно, ненадолго, зато педагогическое воздействие для "спустившегося вниз" огромно, воспринимается почти как семейная трагедия. Но вот для пацана, взлетевшего в состав и его родителей - огромное счастье, пусть и недолгое, но все же сопряженное с какой - то надеждой. Бывает даже так, что мальчишка за сезон не раз прогуляется из первой пятерки в резерв, потом вернется наверх, потом где - то набезобразничает и опять летит вниз. Тренер все подмечает, ни одной мелочи ни на тренировке, ни в игре не упустит, око его меткое, а решения взыскующие. Рано или поздно все возвращается на круги своя, и тот, кто должен играть в "основе", там и остается.
Естественно, к основному составу относится львиная доля внимания наставника на тренировках. "Основа" - добытчики трофеев, так нужных и тренеру, и спортивной школе. Остальные игроки вынуждены заниматься преимущественно физкультурой и фигурным катанием, что совсем не радует родителей игроков резерва. Все свои претензии они высказывают тренеру и лично, и публично - на родительских собраниях.
Любое родительское собрание - это как Голгофа для несчастного наставника и одновременно - момент истины. Живой командный коллектив не может существовать без противоречий, а если еще учесть состояние вечной внутренней конкуренции в команде - вообще не позавидуешь тренеру. Наставник и так устает каждый день приводить к "нормальному бою" десятки юных разгильдяев. Они, стремительно растущие, так и норовят проявить собственную, неповторимую индивидуальность везде и во всем. В основном - не на пользу командной дисциплине. Еще и с некоторыми родителями, ведущими себя хуже детей, приходится объясняться, воспитывать взрослых людей, втолковывать им азбучные истины. Они мнят своих отпрысков лучшими и как тут вобьешь в голову возбужденной маме или рассерженному папе, что есть в команде ребята посильнее, что не каждому дан талант игрока, что не все дети имеют одинаковые способности ? Что их сыну просто следует лучше тренироваться, работать, расти ? Что путь в число пятнадцати баловней судьбы никому не заказан. Что он как тренер и руководитель команды нацелен прежде всего на результат, а по - другому просто и быть не должно. Не будет результата - может не быть и финансирования команды, спортивная школа не благотворительная организация. Тренер - на перепутье всех интересов, противоречий, за все отвечает, и потому его решения не подлежат обсуждению. Что хоккей - дорогой вид спорта, а школа имеет ограниченный бюджет, и от родителей в любом случае требуется софинансирование выездов на турниры.
Вопрос денег всегда самый чувствительный, и тут поневоле посочувствуешь председателю родительского комитета, которая из кожи вон лезет, отчитываясь перед особо въедливыми гражданами за каждую потраченную копейку из собранных с родителей средств. Да и как ей не сочувствовать - столько на ней всяких забот и хлопот, незаметных вроде бы стороннему глазу, столько организационной черновой работы, на которую не всякий согласится. При том, что есть родители, не упускающие случая поддеть председателя, лишний раз укусить, выстроить какую - нибудь "сплетню в виде версии", усомниться в правильности расходования собранных денег. Какая - то адская получается работа за свой счет, но мама, взвалившая на себя эти заботы, слишком любит своего сына и ради него готова идти на многое.
Хоккей вынужденно ограничивает многие маленькие детские радости. Мало того, что забирает львиную долю времени из детства, так еще лишает таких приятных любому ребенку мелочей. Мальчикам категорически запрещено есть всяческий пищевой эрзац, от одного вида которого тренер просто звереет. Особенно - во время выездов на турниры, где употребление газированных напитков, чипсов, сухариков, биг - маков и прочей подобной дряни приравнивается к измене Родине. В гостиницах всегда железная дисциплина и четкий распорядок дня, все мобильные телефоны хранятся у тренера и раздаются за час до отбоя для общения с родителями, а потом опять безжалостно собираются не дрожащей дланью наставника. В мобильные игрушки ночью теперь не наиграешься и вообще лучше выспаться перед настоящей ледовой битвой. Кому - то, кто не съел свой ужин до конца, время пользования телефоном сокращается ровно в два раза. Уже и не найти того отчаянного парня, который решится не осилить свой завтрак перед игрой, будь он хоть из вареных лягушек. В этом вопросе тренер не идет на компромиссы - хоккеист, выходя в ледовый бой, должен быть заряжен энергией и правильными, нерастраченными на ерунду эмоциями.
- Мама, я сегодня съел щи на обед, - с ужасом сказал как - то сын Гале по телефону в отведенный час общения перед сном.
- Ты ? Щи ? - мама от изумления чуть не валится с ног. Чтобы дома ребенка накормить капустой в любом виде, она только что не станцевала перед ним. Один раз папа обманом дал сыну попробовать витаминный салатик, так чадо сразу же вырвало прямо на месте. Как же это тренеру такое удалось ?
- Сынок, как ты смог ?
- Мне играть очень хотелось. Я ел и плакал, меня опять чуть не вырвало. Но я смог.
- Ты умничка, сыночек, люблю тебя.
В маме борются два взаимоисключающих чувства - жалость к ребенку, но одновременно - благодарность тренеру за недоданное дома воспитание дисциплины. Сама бы она так не смогла, да и папа не волшебник, тоже не всегда справляется в борьбе с пищевыми, да и прочими дурными привычками отрока. Хотя отец старается, объясняет сыну как может, что за каждый съеденный "сникерс" придется расплачиваться лишними граммами веса и утраченными микросекундами скорости на льду. Иногда папа просто рычит, норовя вырвать очередной, ненужный кусок пиццы прямо изо рта у увлекшегося трапезой стремительно растущего отрока. Все равно получается не очень.
Игры - пик душевного напряжения детей, родителей, тренера. Как же волнительны эти минуты ! Сначала, когда дети были еще совсем маленькие, мамы и папы могли сорваться с места и приехать на игру в другой город, километров эдак за 400, чтобы только видеть своего сына на льду каких - то пятнадцать минут игрового времени, поболеть, поддержать кровиночку. Не всем еще и везло. Каково приходилось родителям, которые, проснувшись среди ночи и проделав такой путь к утренней игре, обнаруживали вдруг, что их чадо где - то набедокурило и вычеркнуто тренером из состава. Не съел, например, парень нелюбимую кашу на завтрак или после отбоя команды пытался под одеялом залезть в припрятанный запасной гаджет... Получил заслуженное, потому что у тренера язык уже стерся говорить о том, что есть в хоккее хорошо, а что такое плохо.
Мама вся в эмоциях, растерзать готова несчастного, хлюпающего и хлопающего влажными глазами пацаненка, а куда уже теперь денешься ? Остается бедному куковать с родителями на трибуне, смотреть как играют друзья - товарищи и рвать сердце от неучастия в деле.
Постепенно постоянное сопровождение детей на турниры сходит на нет. Родители одни за другими перестают ездить по турнирам, ограничиваются качественной сетевой трансляцией игр, выплескивают свои эмоции на родном домашнем диване. Домашние игры, конечно, никто не пропускает.
Мама во время трансляций переживает до дрожи, папа без рюмки коньяка даже и не садится смотреть очередную игру сына. Каждая его ошибка, любое нелепое действие на льду рвет отцу сердце. Он готов через экран телевизора громко ругать отпрыска и поминать недобрым словом тренера, видя неправильные, на свой взгляд, решения наставника команды по ходу игры. Зато какой радостью оборачиваются удачные ходы потомка, голевые пасы, а уж что о забитых голах говорить ! Все это папа может потом бесконечно пересматривать в записи на Youtoobe, радоваться за сына и немного ему по - доброму завидовать. Хоккейный век папы уже на излете, а у сына еще столько всего захватывающе интересного впереди !
Все - таки хоккей великая игра ! Париж стоит мессы, хоккей стоит терзаний сердец болельщиков, душ и тел игроков. Видеть молниеносные мгновения красоты, творимой детьми на льду, запечатлеть в памяти эстетику игры, ее многосложные ходы, умные комбинации, самоотверженность маленьких игроков... Жаль, что те моменты неостановимы, если только не записать их на видео, да разве же все запишешь ? Что иной раз в момент вдохновения творят парни, такое выдают !
Папы более спокойны, изредка только взрываются, а вот мамы на трибуне во время игр - это целый эпос, множество красивых зарисовок женских типажей с натуры. Они непосредственны, совершенно естественны в проявлении своих чувств и эмоций. Постоянно повизгивают, что - то кричат детям, причем крики некоторых напоминают скорее звериный рев. Своды стадиона сотрясают бесчисленные "давай", "беги", "борись", "накрывай", "бросай", "нападай", "что ты творишь".... Мамы подпрыгивают на месте, сучат ногами, хлопают в ладоши, хватаются за голову, дудят в трубки, машут флагами. Бывает, что и громко матерятся, еще похлеще пап иной раз.
Тяжелее всего любой маме наблюдать за тем, как ее сын валится подкошенным после жесткого силового приема или попадания шайбы куда - нибудь в незащищенное место. Мальчик ужом извивается на льду от боли, стонет, бывает, что и плачет, его аккуратно "эвакуируют" со льда. Что в этот момент испытывает мама - можно только представить. Ушибы, ссадины, синяки, переломы - дело обычное, это хоккей.
Галя вспомнила себя, сидящую на трибуне, укутавшуюся поверх одежды в одеяло. Под рукой всегда горячий имбирный чай из термоса, потому что ото льда веет холодом, не очень уютно на трибуне без дополнительного подогрева изнутри. При случае так и коньячок с шоколадом обнаруживается у кого - нибудь из родителей поблизости, всегда поднесут, и если не за рулем - то всегда с большим удовольствием. Да и остальные легко поддержат компанию.
Сын на льду, мама не в себе, в ее душе все переворачивается от волнения. Эмоции свои она выражает изредка, деликатно и только тогда, когда уверена, что ребенок услышит ее с трибуны. Каждое неудачное действие сына - сродни царапине по сердце, каждый его ледовый подвиг - огромная радость и гордость. Вот мальчишка, у которого игра просто не пошла, "обрезался" на выходе из зоны защиты, либо через пятачок перед своими воротами прогулялся с шайбой, потерял ее и уже через две секунды соперники радостно празднуют гол в воротах родной команды. Хоккей - игра стремительная, ошибок, а тем более разгильдяйства не прощает никому.
У мамы мгновенно холодеет внутри, она все прекрасно видела и понимает вину сына. Знает, что ему сегодня уже больше не выйти на лед. Видит тренерский планшет, резко опускаемый карающей рукой наставника на шлем ее ребенка. Слышит весь орнамент русской лексики, который тренер одновременно источает cвоим хорошо поставленным голосом. После этого поникший парень до конца игры "полирует" собственной задницей скамейку запасных. Мама принимает произошедшее как должное. Это хоккей.
Мягко, чтобы лишний не травмировать, по пути домой она объясняет мальчику то же, что так исступленно в процессе игры, и потом на собрании хотел ему донести тренер. Сын не бился на льду, а вальяжничал, "трусы катал", как говорят хоккеисты. Лед вспахивал не слишком глубоко, по выражению папы.
Папа мрачнее тучи. Мальчик ничего не понимает, он полагает, что все хорошо, что он играл прекрасно и даже достоин какого - нибудь поощрения.
- Почему ты так играл ? - спрашивает отец.
- Как ?
- Расслабленно. У тебя глаза не горели, эмоций не было, лед не звенел под твоими коньками. Ты не копал шайбу, не бился за нее, да еще гол своей команде привез на ровном месте.
- Да пап, я же хорошо играл. Одна ошибка всего.
- Вот скажи мне, сколько раз я тебе сам лично говорил не гулять с шайбой через свой пятак ?
- Говорил... Я думал, что получится, пройду.
- Сколько пасов отдал за игру партнерам ?
- Не помню.
- Ты почти не отдавал, ты Родину пытался спасти в одиночку, покрасоваться. Ты любишь не командную игру хоккей, а себя в хоккее. Забываешь про команду, а игра такого не прощает. Ты же не самовлюбленный фигурист - одиночка, чтобы нарезать круги по площадке, а пятерка твоя в это время остается без шайбы и отдыхает без дела.
- Но ведь у меня же получалось обводить и бросать, - в отчаянии пытается возразить сын.
- Сколько бросков ты заблокировал ?
- Не помню, - угрюмо проворчал парень.
- Сколько раз лег под шайбу ? Ни разу ! Ты не лег даже тогда, когда сам выдал сопернику пас под бросок с убойной. На месте тренера я бы тебя за такую игру вообще на время вывел из состава. У тебя перед глазами звезды засверкали, а это тебе пока не по заслугам. Завтра на твою игру я не поеду, мне просто стыдно перед другими отцами. Да, и может я на тебя плохо влияю ? Ты скажи.
Папа потом дома долго чертит схемы на бумаге, в очередной раз объясняет мальчику расстановку игроков, принципы игры и командного взаимодействия. Раз за разом втирает под кожу потомку простые хоккейные истины. Этого мало, нет пророка в своем Отечестве, так что родной отец для сына не полноценный учитель. Тогда папа садится и пишет простым, доступным для ребенка языком все, что он знает о хоккее, о его правилах и принципах игры, распечатывает, заботливо сшивает и торжественно вручает сыну для чтения на ночь. Не выдавая собственного авторства, ссылаясь на интернет. Что удивительно - сын читает и не раз...
Папе на следующий день очень хочется на трибуну, в этот перехлест яркого зрелища и эмоций зрителей. Ноги сами туда несут, но он сдерживает себя. Зато мальчик вдруг что - то понимает и набирает целых семь очков в той игре, на которой нет папы, становится лучшим игроком матча. Домой приезжает светящимся от счастья и с радостью прыгает в объятия отца, которого внутри распирает от радости и гордости за сына. Отцу одно только досадно, что он сам этого триумфа не увидел.
Настоящая беда для маленького хоккеиста в том, что есть еще и школа. Обычная, общеобразовательная. Главная. Вот тут порою трудно бывает. Стоит мальчику забить на каком - нибудь турнире пару голов, как он сразу же мнит себя сверхзвездой хоккейного будущего. Зачем "звезде" вообще та школа, проживем и так, с клюшкой в руках. Доводы не действуют, но как только что - то на льду идет не по - писаному, парень в ответ на очередной заряд критики сразу же вдруг выдает что - то новое. Говорит, что хоккей не главное в его жизни, к иным высотам есть стремление. Вспомнил ведь, маленький хитрец, то, о чем когда - то давно говорил ему папа. У родителей глаза на лоб лезут в изумлении от того, какого прохиндея они вырастили. Само собой, к обычной школе у юного сказочника любви тоже не прибавляется. Вот такой раздрай в голове формирующейся личности.
Пропуски уроков из - за тренировок и выездных соревнований - дело привычное. Каких трудов стоит маме привести оболтуса к "нормальному бою" после нескольких дней, пропущенных в школе из - за очередного турнира ! Собрать сведения по всем пройденным темам и заданным урокам, вынужденно задвинутым, разобраться самой и проверить все, тогда как юный спортсмен - прохвост норовит юрким ужом выскользнуть из цепких рук жесткого маминого контроля и простить себе все недоделанное, недоученное. Папы на подобные подвиги не способны, нет у мужчин такой моральной выдержки и неземного терпения. Баланс между учебой и спортом выстраивается мучительно. Так вот семь хоккейных лет пронеслись для мамы почти незаметно. Годы тренировок, спортивных лагерей, турниров, взлетов и падений, постоянных хлопот....
Пока Галя утопала с собственных воспоминаниях, Катя продолжала рассказывать свою невеселую историю. Подробно, в мелочах. Жаловалась на различные перипетии хоккейной судьбы, на тренеров, которые, конечно, же, все поголовно гады, пропойцы и взяточники, не умеют ценить истинный потенциал ее любимого сына.
Галя понимающе вздохнула. Она тоже разного насмотрелась и наслушалась за минувшие годы. Как за деньги родителей мальчишек ставят играть в первые пятерки, как тянут детей "нужных" людей, как ежемесячно доплачивают тренеру за "особое отношение" к сыну. Многие родители в мечтах своих видят в ребенке будущую звезду мирового хоккея, представляют его в перспективе с чуть ли не с Кубком Стэнли в руках. На худой конец - с Кубком Гагарина. Грезят о будущих многомиллионных контрактах чада, которые окупили бы все старания, вложения и терзания. Чудеса случаются, но очень редко. Каждый год спортивные школы выпускают на просторы хоккейных площадок тысячи воспитанников. Только вот много званных, да мало избранных, и "звездами" становятся единицы. Здравомыслящие люди это прекрасно понимают. Галя была разумной женщиной и потому не рвала себе сердце ненужными иллюзиями. Как получится с хоккеем, так пусть и будет. Буре и Овечкин - самородки и таких один на тысячи мальчишек, ковыряющих лед по городам и весям Державы. Остальные никуда не пробьются, а после проб, смотров, поисков, изжив иллюзии, начнут адаптироваться к обычной жизни, свято храня память о счастливых годах, проведенных на льду и в раздевалке. По - прежнему будут лелеять полученные когда - то медали, кубки и грамоты. Подыскивать себе место в любительской хоккейной лиге. Потому что хоккей - это как магнит, никуда не отпускает, цепляет, крепко держит за душу.
Катя тем временем продолжала захлебываться в отчаянии не выстраданной тоски.
- Вот скажите, девочки, чего ради все это было ? Вот этот безумный тринадцатилетний забег, как у белки в карусели и с финишем у разбитого корыта.
- Да просто потому, что мальчика звал лед, - спокойно ответила Галя, - он же играл все это время, радовался жизни, ты же тоже радовалась вместе с сыном и гордилась им. Ты ведь прожила рядом с ним интересную хоккейную жизнь, хоть и хлопотную. Все же когда - то заканчивается.
- Совсем не о том я мечтала, - грустно вздохнула Катя, - да вы знаете вообще сколько он впахивал, сколько мы все в это вложили, сколько надежд было...
- Не гневи Бога, - резко возразила ей Тамара, - у тебя сын в хоккей по - настоящему играть научился, потом же это ему обязательно пригодится. По крайней мере, возле стрелялок компьютерных годы жизни не растратил.
- Да и школу какую прошел, как мужику ему многое хоккей дал. Чего уж грешить то ? - добавила Галя, - ты же сына воспитывала, личность, а не полуфабрикат для хоккейной биржи, не для того, чтобы потом его продать куда подороже.
- Правильно говоришь, подруга, - поддержала ее Тамара с явной грустью в голосе, - завидую вам, мой бы балбес чем - нибудь таким занялся в свое время, так я с удовольствием прожила бы вместе с ним его увлечение так же ярко, как и вы. Себя бы не пожалела, душу бы порвала в переживаниях.
Тамара как - то нервно сделала глубокий глоток вина, резко опустошив свой бокал. Что - то явно терзало ее изнутри, своя какая - то невысказанная печаль лежала на сердце. Затем со вздохом добавила:
- Эх, бабы, издержки разные, мучения там какие - то - все это вторично и не так уж важно. Вы же настоящих мужиков растите, хотя и досталось вам по полной. На таких вот как вы весь наш спорт и держится. Смотрю на вас и понимаю, что хоккейной маме нужно ставить памятник.