Семкова Мария Петровна : другие произведения.

29. Как экономят мышление с помощью мифических образов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Интерпретация цитированного Юнгом индейского предания об изобретении лука, мифов о культурных героях и создании ландшафта. Создание подходящего символа стирает историю развития данного психического содержания.


Символ для экономии памяти и мышления

   Как забываются изобретения
   Изобретенное новшество в мифе переосмысляется так, как если бы оно было результатом мифического первотворения. Новая вещь в мифе становится по способу создания неотличима от тех при родных объектов, которые когда-то создал демиург. Например, происхождение железных предметов в керекской сказке выглядит так:
   Побежденный Кэле (злой дух) упал в море. Куски его тела были вынесены на берег, превратились в котлы, крюки, ружья и прочие железные предметы. Люди забрали их и стали использовать.
  
   Этот сюжет очень похож на историю о падении ведьмы с небес, когда она догоняла главных героев.
   Ведьма-людоедка упала с неба, разбилась, а ее тело превратилось в элементы ландшафта, полезные ископаемые или сельскохозяйственные растения.
  
   Зло обессилено, расчленено и превратилось в полезный ресурс. Можно больше не помнить о темном происхождении нового. Это верно для содержаний психики - и для магического мышления так возникают важные предметы материальной культуры и в реальности.
   О приручении животных
   Сказки о приручении животных или об освоении новых охотничьих технологий стоят несколько особняком, поскольку промысловое и даже домашнее животное осознается как своего рода человек, но с другим разумом. Такие сказки повествуют о браке героя или его сестры с промысловым животным либо о договоре с тем, кто станет самой важной в магическом (не в хозяйственном) плане добычей. См. сказки о медвежьем празднике (Дальний Восток) и о договоре рыбака с акулами (Океания).
   Тотем в некоторых сельскохозяйственных культурах представляет собою такую совокупность: важное в хозяйстве дерево. важное промысловое животное и рыба. Это отражение примитивного комплексного хозяйства. Поскольку тотемная форма интегрирующего символа еще цела, это значит, что новые содержания хорошо вписываются в старые структуры мышления.
   Любознательность
   Казалось бы, психика первобытного человека консервативна, нелюбопытна и боится нового. Так ли это? К. Леви-Строс и Р. Даймонд пишут, что папуасы очень любопытны. Найдя новую, совершенно неизвестную вещь (напри мер, карандаш или незнакомое растение) они тут же начинают экспериментировать и находят этому предмету области применения. Однако в сказках новое или подарено божествами. или он получился после трансформации чего-то опасного. Вероятно, ужас или тайна, пустота в бессознательном компенсируют сознательное любопытство. Кроме того, активно ищут ситуации, когда может быть применен новый предмет, но не сами эти предметы. Творчество и изобретение встречаются довольно редко.
   Ранние пласты фольклора, от тех эпох, чей способ хозяйствования и вещи нами забыты, смываются более поздними без остатка. И поэтому неслучайно, что такие сказки и легенды повествуют о реалиях мезо-, неолита, бронзового и железного века: о металлах, сельскохозяйственных растениях и животных, о новых типах оружия. Видимо, сказки о камне нами уже прочно забыты.
  
   Не остается мифов о том, как было изобретено новое. К. Г. Юнг приводит как пример миф о появлении лука:
   Некто увидел божественных супругов, появившихся из-под земли. Жена обняла мужа за шею, и он склонился к ней. После этого человек сделал лук и согнувшую его тетиву.
  
   К. Г. Юнг считает, что видение натолкнуло индейца на идею лука. А что, если это только половина правды, если видение божественных супругов возникло после изготовления лука? Тогда можно предположить, что образы мужа и жены нужен для того, чтобы вспомнить свойства лука. Символ супругов - это очень экономичное осмысление этого оружия, его гибкости и того, что лук есть система из двух бессмысленных друг без друга частей. Пробы и ошибки при изготовлении лука, все промежуточные этапы его создания в историческом времени можно забыть - для того, что бы вспомнить только необходимый образ, дающий представление о необходимых для стрельбы из лука напряжениях его частей. Символ сохраняет в неприкосновенности именно это, важное - прочность тетивы, жесткость и способность лука гнуться. Кроме того, он указывает, что для такого изобретения необходимо озарение - новое появляется как бы из ничего.
   Может быть, значимо и представление о том, что созданное человеческими руками несовершенно и склонно ломаться. Пока есть вещь, она конечна. Но если вещи соответствует мифический образ, то в памяти она существует до тех пор, пока не будут созданы другие вещи, например, ружья вместо луков. Для ребенка на вопрос: "Кто построил эту железную дорогу?" вполне нормально услышать: "Барон Клейнмихель, душенька" - можно представить этого барона как всемогущее божество, которое своими руками сделало настоящую железную дорогу. Это требует меньше воображения, чем представление о тысячах мужиков с лопатами и тачками, да ребенку и дела нет до страданий и смертей всей этой массы. Да и знание о настоящем строительстве железной дороги будит совесть, а это тягостно.
   Кстати о мифемах
   Мифемы, использованные в таких сказках, вовсе не обязательно по содержанию связаны с изобретенной вещью. Злой дух и железная вещь друг на друга не похожи. Почему так? В истории о железных вещах скрыта информация об их зловещем происхождении: они завезены казаками, о которых на Чукотке до сих пор рассказывают ужасные легенды - это жестокие духи мертвых, приплывшие по воде. Может быть, возникновение полезных ископаемых или культурных растений из трупа важного материнского персонажа свидетельствует о страхе. который связан с обработкой почвы; либо с распадом старых отношений с природой.
   Знание
   Новое знание в таких сказках трактуется как:
      -- Результат озарения.
      -- Кража у высших существ.
      -- Дар богов.
      -- Подражание божествам или обучение у них.
   Если верить сказкам и мифам, то ничего нового благодаря человеческому разуму не возникает. Достижение культуры не создается, оно предсуществует. Видимо, само творческое мышление в человеческой истории очень долго не может быть подвергнуто рефлексии. облечение изобретения в символ делает творческое мышление еще более непонятным, непознаваемым в рамках традиционной культуры.
   Время предков
   Это похоже на средневековые картины, в которых библейские персонажи написаны в современных авторам городах, в современных одеждах - это значит, что священные события происходят и сейчас, они стали вечными. В традиционных сообществах время циклично.
   Время предков протекает сейчас - в годовом цикле праздников. Для того, чтобы выжить в природе, нужно было создать циклическое время. Поэтому все начала уходят в мифическое время, в деяния первопредков. Все культурные достижения и инновации уходят туда же, включаются в этот вечный цикл. Символическая форма, в которой выступает важное изобретение, ведет к унификации культурного достижения - его так легче воспринять и воспроизвести. Это нужно для того, чтобы разум оставался в рамках своей культуры и не разрушал ее изнутри.
   Движение мысли быстро забывается или остается скрытым в интуитивном акте, и по наивности ему не придают значения. Эта лакуна потом не осознается. и поэтому творческий акт до сих пор кажется величайшей тайной.
   Современная механистичность символа
   Сейчас не техника приравнивается к культурным и психическим объектам. а психическое - к машине, к технологии. поэтому и возникают такие механистические образы Анимы, как кукла Олимпия, образец всех совершенств (Э. - Т. - А. Гофман, "Песочный человек") или процесса интеграции психики в виде флейты, сделанной из кошачьих душ, и улавливающей другие души (Х. Мураками. "Кафка на пляже"). В результате символ лишается и чувств, и смысла, но созхраняет свою способность интегрировать, свои главные функции (статья Х. Каваи о творчестве Мураками с сайта "Юнгланд"). Кукла Олимпия обольстительна для Натанаэля, а флейта действительно улавливает все новые души и встраивает их в себя.
   Мышление и в этом случае экономят. Такова, например, дискуссию о майя в группе Вконтакте "Ученые против лженауки": участники интерпретируют изображения календаря майя. вместо того, чтобы анализировать элементы изображения и воссоздавать смысл целостного изображения, они сразу же приводят аналогии - им приходят на ум современные механизмы и оружие.
   Нарния
   Мир этой сказки создавался, на наш взгляд, легко и просто - Лев Аслан пел, и все по порядку возникало. Мир этот создан единожды и не развивается; поэтому без лояльности Аслану существовать не может. Появление иного божества, поначалу ложного, ведет к уничтожению Нарнии.
   Ассоциации с идеями Ж. Пиаже
   Пиаже пишет, что дологическое (аутистическое) мышление протекает легко, само по себе, не управляется. логическое мышление трудоемко и требует сосредоточенности, нить мысли легко теряется. Бессознательное мышление то ли выносит наверх ценные архетипические содержания, то ли просто заполняет лакуны и не заботится при этом об истинности посылок и выводов. То, что еще не стало навыком мышления, алгоритмом, еще не вытесняется и легко может быть забыто - или утрачено навсегда. Кстати, в трудах самого Юнга идеи выглядят очень целостными, лакун и недомолвок на первый взгляд не заметно.
   Обманчивость символа
   В результате такого мышления вовсе не обязательно устанавливается истина - нет, порождается история, удобная для запоминания, имеющая эмоциональную значимость и позволяющая отчасти прогнозировать дальнейший путь познания.
   Символ может быть столь грандиозен, что возникает опасность для Я быть поглощенным. См. С. Калугин, "Дорога Ворона" - про то, как, глядя в кристалл, герой утрачивает и себя, и чувство времени (похоже, время линейное - это наиболее слабое место символа - он или вне времени, или представляет собою цикл). И историю Красного Короля, прикованного к Темной Башне. от которой он зависит и которую ненавидит.
   Поскольку символ может быть познанным, в отличие от множества архаических аффектов, может возникнуть соблазн чрезмерной символизации, эстетической игры образами. Так возникает иллюзия полного контроля над архетипическим содержанием, как если бы его можно было просто иметь, не вступая с ним в диалог. Такую ошибку делает Саруман, когда претендует на власть. равную власти Саурона. Примечательно то, что он еще не овладел при этом Кольцом Всевластия.
   Символ не имеет отношения к нашему линейному времени. Пока он существует, кажется вечным. Эта кажущаяся вечность (хотя еще в сказках короли болеют и стареют) создает иллюзию цельности, неизменности и даже бессмертия Я или индивидуальной психики в целом.
   Смерть символа
   В сказках очень важно вылечить больного короля, не дать ему умереть. Это значит, что символ должен обновляться, но не разрушаться - точно так же. как в представлении Д. Винникотта объект должен выдержать агрессивные нападки ребенка и не разрушиться, иначе инфантильная психика потеряет связность.
   Если символ устарел и не заменен, не трансформирован, то вместе с ним отчуждается и переходное пространство между Я и миром, область игры, воображения и творчества. Теряется способность к символизации, пусть временно. Чувствуется опустошение, жизнь кажется бесплодной и замкнутой, как капсула. Возникает страх уничтожения психики и его следствие, сильный страх смерти.
   Может произойти и так, что символ не исчезнет. но будет отчужден от Я. станет восприниматься как самостоятельный объект, уже не имеющий отношения к Я. Тогда его могущество останется неповрежденным, и он будет вызывать страх, угрожая поглощением незащищенному Я.
   Поскольку объект никогда не бывает абсолютно надежен, можно предпочесть его отсутствие. Тогда он будет заведомо плохим, и Я может праздновать иллюзорную победу, так легко изгнав его.
   Символ не бывает всеобъемлющим. Поэтому он ненадежен, от него отказываются. Пустота кажется более надежной. Ее не обязательно понимать и осознавать, а разрушение, способность превратить нечто в ничто - это якобы максимально возможная власть. Так что можно зависеть и от самого процесса разрушения. Пустота в буддийском понимании - не небытие, а невозможность любой вещи и ли существа быть вне связей с другими. Это случай, обратный шизоидным представлениям о пустоте как о ничто.
   В фило- и онтогенезе психики
   Если в историческом времени забывается, как создаются изобретения, а также культуры, что предшествовали данной, то что происходит в становлении индивидуальной психики, что делает символ? Вероятно, с его помощью забываются более примитивные психические состояния: абсолютно хороший и плохой объекты М. Клейн, эдипова триада - от них остаются только следы, сказочные или символические.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"