Состав подошел к платформе вокзала Дерби. Граф вышел из вагона, поежившись от вечерней прохлады. "Опоздали, - досадливо подумал он. - Придется ночевать в этом городишке. Оставшиеся тридцать миль до Уэствуд Хауса проделаем завтра".
Он помог жене сойти на перрон, освещенный газовыми фонарями. Здесь было тихо и безлюдно, лишь в один из вагонов их поезда загружали посылки из подъехавшего фургона.
Мисс Роуз, присоединившаяся к новобрачным, первым делом послала графине тревожно-вопросительный взгляд, который не ускользнул от внимания Блая. Амелия в ответ еле заметно отрицательно покачала головой. Джонатана заинтересовала эта странная пантомима, но тут его отвлек подошедший валет, который задержался, снимая с крыши вагона хозяйские саквояжи.
Граф взял супругу под руку и направился к выходу из вокзала, приказав на ходу:
- Хиггинз, наймите извозчика. Мы остановимся в "Доме Георга".
Пока они дожидались экипаж, Амелия, отвернувшись, молча разглядывала здание вокзала, а Джонатан, между тем с интересом изучал ее стройную фигурку. Жена все больше разжигала в нем интерес и, главное, желание. Вот она, поворотив к нему лицо, что-то произнесла, Блай посмотрел на ее губы, и кровь быстрее побежала по его жилам.
"Что ж, брачную ночь можно устроить и в отеле", - подумал он, чувствуя, как тает раздражение, вызванное опозданием поезда.
По уже опустевшим улицам до "Дома Георга" доехали быстро. Граф и раньше бывал в этом отеле на Эшбон-роуд, построенном лет сто назад, еще при Георге Втором. Приземистое двухэтажное здание простоватой архитектуры смешило Блая помпезным портиком с четырьмя колоннами, но внутри было чисто и уютно, там не селили всякий сброд, и всегда имелись свободные комнаты - а большего для краткого ночлега сегодня и не требовалось.
Узнав, какие высокие гости прибыли, хозяин лично проследил, чтобы их сиятельств устроили наилучшим образом, а слугам отвели небольшие комнатушки и покормили на кухне.
В предложенном графской чете номере всё дышало роскошью, но не чрезмерной: как раз то, что нужно путешествующему аристократу. Валет внес дорожные саквояжи новобрачных и замер, ожидая дальнейших приказаний от хозяина. Тот был краток:
- Хиггинз, до утра ты свободен. - Отпустив камердинера, Блай обратился к жене. - Заказать ужин, дорогая?
- Нет, милорд, - отозвалась она, присаживаясь на козетку. - Я не голодна, но устала и хотела бы переодеться перед сном.
- Я пока спущусь в гостиную, выпью чего-нибудь, заодно скажу, чтобы тебе прислали горничную.
- Не надо, мне поможет мисс Роуз.
- Как знаешь... И еще... - граф улыбнулся и произнес нараспев грудным голосом: -
Джо-на-тан. Мы же договорились, помнишь?
И, бросив взгляд в сторону огромной кровати с балдахином на раме с затейливой резьбой, добавил многозначительным тоном:
- Я скоро вернусь, и мы продолжим сближение.
В глазах Амелии мелькнуло что-то, похожее на страх. Да что с ней творится, удивился Блай. Неужели это он ее так пугает? Или во всем виновато традиционное воспитание благородных девиц, от которых до самой свадьбы тщательно скрывают все, что касается альковных дел? Ну, так он будет с ней нежен. О! Он это умеет! Он преподаст первый урок своей юной супруге, несведущей в науки любви - дисциплине куда более, на его взгляд, интересной, чем математика или астрономия.
Улыбнувшись в предвкушении приятных минут, Блай вышел из номера.
В гостиной он уселся в кресло возле камина, по традиции пустовавшее на случай приезда важного посетителя, а сегодня вечером дождавшееся графа Данли.
Потягивая предложенный хозяином очень даже недурной бренди, Джонатан сперва занялся приятными размышлениями о том, как распорядится приданым жены. Но после нескольких глотков спиртного мысли приняли оборот еще более приятный. Перед глазами возникла разоблачающаяся ко сну Амелия.
Из кухни доносились голоса постояльцев попроще, припозднившихся за кружкой эля. Не обращая на них внимания, граф обшаривал невидящим взором стены с развешанными на них пасторальными картинками из сельской жизни, рисуя в своем воображении предстоящую ночь.
Бренди в бокале закончился, а вместе с ним истощилось и терпение новобрачного. Через пару минут он уже входил в свой номер.
Спальня была освещена лишь одним газовым светильником, висевшим сбоку от кровати. Яркость его была сейчас приглушена почти до минимума, отчего углы комнаты тонули во мраке. Амелия с крепко зажмуренными глазами лежала в постели, натянув одеяло до подбородка. Ее миниатюрная фигурка казалась совсем хрупкой на этом гигантском ложе. Граф усмехнулся, не сомневаясь, что его женушка лишь притворяется спящей.
Блай разделся и лег рядом с ней. Повернувшись на бок и приподнявшись на локте левой руки, он негромко, но твердо приказал:
- Амелия, дорогая, посмотри на меня.
И тут же ее глаза распахнулись. В полутьме их цвет казался темнее и глубже, чем при дневном освещении.
Правой рукой Джонатан мягко потянул одеяло вниз, а потом и вовсе откинул его в сторону. Полностью открытая теперь его взору, Амелия лежала не шевелясь, вытянув руки вдоль тела и с тревогой глядя на мужа.
Тот коснулся пальцами распущенных волос девушки.
- М-м-м... Ты похожа на изысканное угощение, и я даже не знаю, с чего мне начать. Пожалуй, продолжу с того места, на котором остановился в прошлый раз.
Он приник нежным поцелуем к шее жены там, возле маленькой родинки. Потом губы его надавили сильнее, раскрылись, и он скользнул языком по мягкой, пахнущей фиалками коже.
Амелия прерывисто вздохнула и чуть шевельнулась. Джонатан осторожно, словно боясь спугнуть свою чересчур стыдливую супругу, положил руку на ее грудь, прикрытую шелком ночной рубашки, и нежно обвел пальцем сосок, а затем легонько потеребил его, ощущая, как тот твердеет от прикосновения.
Нет, его женушка вовсе не так холодна, как хочет казаться, подумал граф с торжеством. Он резким движением перекатился на живот, навис над Амелией, опершись на руки с обеих сторон от ее плеч, чтобы не придавить эту худышку своим весом, и снова впился глубоким поцелуем в ее шею, на этот раз у самого основания, обозначенного впадинкой. Губами он ощутил легкую вибрацию: это у Амелии вырвался протяжный стон. Руки ее взвились и обхватили супруга, притягивая к себе.
Охотно повинуясь, он склонился еще ниже, мышцы на его руках и спине напряглись. Джонатан завладел устами Амелии, и этот поцелуй вовсе не напоминал тот, которым он скрепил свой брак сегодня у церковного алтаря. На этот раз Блай бесцеремонно ворвался языком в теплые глубины девичьего рта. Амелия снова тихонько застонала, и он ощутил, как ее пальцы, касающиеся его спины, напрягаются и впиваются в кожу, еще больше возбуждая.
Граф рывком перевернулся на спину, вскинул жену на свои бедра и, не дав опомниться, в два счета сорвал с нее сорочку. Амелия ахнула и попыталась прикрыться руками. Блай нежно, но решительно отвел их и, сжимая ее запястья, оглядел жену жадным взором.
Да, грудь у нее небольшая, но все же без стесняющей ее одежды выглядит не так уж и плохо. Талия - тонкая, изящных линий. Откинутые назад волосы настолько длинные, что щекочут сейчас его бедра. Лицо очаровательно: губы покраснели и чуть припухли от поцелуя, глаза блестят из-под полуопущенных век. Щеки пылают смущенным румянцем, заметным даже в полумраке.
И как это она раньше могла показаться ему дурнушкой? О нет! Его жена - настоящая красавица. Граф, поднявшись, сел и, лаская руками спину и бедра Амелии, начал покрывать ее грудь и плечи поцелуями. Он словно ставил ими раскаленные клейма на ее тело. Это его женщина. Сейчас он войдет в нее, станет ее первым и единственным мужчиной. Как приятно осознавать, что она принадлежит только ему - и никому больше.
В голове мелькнуло: надо поменять позу - он ведь не с проституткой. Сейчас Амелии предстоит лишиться невинности, а он накинулся на нее, как одержимый. Разве можно так обращаться с хрупкой леди!
Сильными руками он поднял жену со своих бедер и аккуратно уложил на спину на льняные простыни. Лежа рядом, он продолжил умело ее ласкать. Почувствовав, что она расслабилась, Джонатан осторожно развел ноги Амелии, поглаживая их, а затем лег сверху и проник в нее, стараясь продвигаться вперед осторожно и постепенно. Но внезапно он понял, что на его пути нет никакой преграды: до него этой деликатной тропой уже прошел другой мужчина.
Возбуждение, еще мгновение назад безраздельно владевшее Блаем, разом исчезло. Схватив жену за плечи, граф с силой встряхнул ее и гневно вскричал:
- Кто он?
Амелия лишь повернула голову в сторону, закрыв глаза, и под ресницами заблестели слезы.
Вот так поворот! А он-то с ней деликатничал, считая девственницей! Эта лживая тварь строила из себя невинную дебютантку, а в душе, наверное, смеялась над ним.
- Кто он? - проревел Джонатан, хватая обманщицу за подбородок и поворачивая лицом к себе. - Или он был не один?
Из груди Амелии вырвалось рыдание.
Граф отпрянул от жены, ударил ее наотмашь по щеке тыльной стороной ладони, вскочил с кровати и как был, без одежды, подошел к окну, уставившись в него невидящим взором.
Теперь ему стала понятна щедрость герцога Ратлэнда при составлении брачного контракта. Сто пятьдесят тысяч приданого и наследуемый герцогский титул должны были послужить утешением для того, кто согласится на унизительную роль мужа его распутной дочери, чтобы прикрыть ее грехи.
Подумать только! А ведь она, может быть, уже беременна чьим-то ублюдком!
Шлюха!
Он умудрился жениться на шлюхе, пусть и благородных кровей.