В четверг, на мой шестой день проведенный в Мунго, Томас растолкал меня в половину шестого утра, сунул сверток одежды мне в руки, отконвоировал меня в ванную, и произнес хриплым голосом "у тебя пять минут", что заставило меня задаться вопросом, кого на самом деле изображал Барти во время наших ранние утренние уроки: Моуди или Томаса, который только казался жаворонком тогда, в первый раз, когда я проснулся в больнице, потому что он не спал всю ночь. На самом деле, Томас не просыпался, пока он не выпьет как минимум одну кружку крепкого чая.
Я бросил свою одежду на скамейку и включил воду. Когда я нырнул под душ, он мгновенно сменился с слишком горячего на идеальную температуру. Я усмехнулся. Намного лучше, чем у магглов. Я продолжал размышлять над различными причинами странного чувства неотложности Томаса, когда намыливал себя и нырял обратно под душ. И вдруг меня озарило. День выписки. Но Алекс сказал, что не выпишет меня до полудня. Почему же внесли изменения? Даже если они перенесли время, письмо Гермионы указывало, что Дамблдор подкупил, по крайней мере, еще одного аврора, кроме Моуди. Они все еще знают об этом изменении. Может быть, изменение времени сократило потенциальное число похитителей. Мистеру Уизли, вероятно, проще "пойти домой пораньше", чем взять выходной.
Томас стал колотить в дверь.
- Выхожу! - закричал я, перекрывая воду. Я вытерся и оделся, поднимая удивленно бровь, когда понял, что Лолли принесла один из моих маггловских спортивных костюмов, который я попросил Барти оставить мне, белую майку, которая была и слишком большой и слишком чистой, чтобы быть моей, и мои кроссовки вместо обычной одежды. После того как расправил одежду, я вышел.
Алекс стоял рядом с наколдованным креслом Томаса и что-то спокойно ему говорил, пока тот пил чай. Когда я появился, Алекс повернулся.
- Ложись на кровать, Гарри. Нужно последний раз тебя обследовать, прежде чем ты уедешь.
- Я думал, вы не выпишите меня раньше восьми, - сказал я, наклонив голову, когда заметил серый шерстяной костюм Томаса. Идеально подогнанная и хорошо выглядящая маггловская одежда - явно не то, чего я ожидал. Хотя иногда я замечал штанину брюк, выглядывающую из-под края мантии. Я думал, что он предпочитает носить брюки под мантию, как и я. Наверное. Мы оба выросли у магглов. Также, он поступил в Хогвартс с теми же понятиями, что "только девушки носят платья", как и я.
- Планы изменились, сказал Томас, указывая на кровать.
Отведя взгляд, я уселся на край. Палочка Алекса танцевала вокруг меня, его движения более поспешными, чем обычно. Он кивнул.
- Я свяжусь с вами через камин, если будут какие-либо проблемы, - сказал он Томасу.
- Конечно.
- Если возникнет необходимость пошли кого-нибудь за мной. Если меня не будет в больнице, я буду у себя дома или у моего брата. - Алекс хлопнул рукой мне по плечу. - Сынок, это чрезвычайно важно. Если ты будешь испытывать боль в груди, будет ускоренное сердцебиение или слабость, ты должен немедленно сказать об этом кому-нибудь. Ты не можешь играть с этим. Понимаешь?
- Да, сэр.
- Хорошо. Принимай зелья каждые восемь часов. Томас, я дал их достаточно на четыре дня. Если вы измените свое мнение и захотите варить их самостоятельно, дайте мне знать. Я полагаю, кто-нибудь будет оставаться с
ним на то время, когда вам надо будет отойти.
- Его наставник уже вызвался добровольцем.
- Вы знаете чары для наблюдения за ним в течение ночи и как поднять изголовье кровати. Пусть он не напрягается. Гарри, это означает - никакого бега, полетов, дуэлей или спортивных соревнований. Длительные прогулки, если кто-то будет следить за тобой, приветствуются. Ты не прикован к постели, но никакого напряжения.
- Да, сэр.
Ничего такого, чего он не говорил прежде.
Улыбаясь, он вынул из кармана своей мантии массивный фолиант.
- Вот. Это немного сложнее твоего уровня, но я уверен, что ты справишься. Просто помни, о чем мы говорили. С начала гораздо более важно понять, как работает магия, чем как правильно выполнить заклинание. Пойми сейчас, а выполнишь позже.
Улыбаясь, я принял книгу. Ее кожаная обложка выглядела изношенной и была мягкой на ощупь.
- Спасибо.
- Не за что, сынок. Пришли мне сову, если у тебя возникнут какие-либо вопросы. - Он повернулся к Томасу. - Это просто теория. Никаких фактических заклинаний. Но этого более чем достаточно, чтобы помочь ему выяснить, хочет ли он на самом деле изучать исцеление. Увидимся через две недели. - Он пожал руку Томасу, потрепал мне волосы и ушел.
Через несколько секунд шар света размером с кулак появился в центре комнаты. Он вырос до миниатюрного солнца, прежде чем взорваться как фейерверк. Искры попадали мне на руки, но не обжигали. Магия всколыхнулась. Властная на вид ведьма с моноклем и человек с необычными желтыми глазами зависли в нескольких футах над полом. После того как разгладили мантии, они спокойно спустились по невидимой лестнице.
Ведьма и Томас обменялись любезностями, а другой человек просто кивнул. Никаких расшаркиваний, просто проникновенные взгляды и наполненные болью улыбки. В некотором смысле, они напомнили мне о семье Дональдсонов - о разведенной паре, которая жила по обе стороны от миссис Фигг. В тех редких случаях, когда они не ссорились, у них были подобные выражения лица.
- Я боюсь, что время поджимает, господа, - сказала она, вынимая два флакона из кармана. - Лорд Уичвуд, я надеюсь, вы подготовили одежду, которую я попросила.
- Она в сумке вместе с наколдованными копиями наших палочек и очками Гарри, - ответил Томас, протягивая ей холщовый мешок.
- Отлично. По два волоса в каждый.
Она откупорила флаконы и передала их нам.
Я поднес его к носу и понюхал. Оборотное! Я приподнял бровь на действия Томаса, который вырвал два волоска из его головы, и бросил их в зелье. Оно забурлило и зашипело перед тем как сменить цвет на глубокий темно-зеленый. Желтоглазый человек принял флакон Томаса, вытащил набор темно-синей одежды из мешка и исчез в ванной комнате. Чтобы трансформироваться, понял я. Вероятно, это аврор, но они оба были старше тех авроров, которые охраняли мою дверь.
Мне стало любопытно, и я выпустил на волю мое шестое чувство. Может быть, оно не было реальным, но это спасало мою шею несколько раз у Дурслей. Я никогда не пробовал это вне Хогвартса. Никогда даже не упоминал об этом никому. Я вытолкнул свое чувство и направил на нее. Теплый лимонный пирог. Пирог, но сладкий. Крепкий. Я усмехнулся. Жалящее проклятье ударило в мою руку.
Я наткнулся на неодобрительный взгляд женщины. Она не была в ярости. По крайней мере, я не думаю, что она была слишком рассержена. Она, казалось, выглядела просто более раздраженно.
- Как давно вы в состоянии выполнять это, мистер Поттер?
Мои глаза расширились. Она почувствовала это.
- Вы имеете в виду, что это реально? - прошептал я.
- Конечно, да, - она остановилась и покачала головой. - Мистер Поттер, вы понятия не имеете, что вы только что сделали, не так ли?
- Это просто ощущение людей, - пробормотал я.
- Вы не пробовали зондировать людей в Хогвартсе?
Она вздохнула.
- У меня нет времени на это сейчас. - Ее ласковый тон стал холодным и формальным. - Лорд Уичвуд, я уверена, вы отнесетесь к этому своевременно и соответствующим образом.
- Конечно, мадам Боунс.- Тон Томаса так же вежлив, как и ее. Боунс? Как и главу Департамента Магического Правопорядка? Я думал, она судит, а не расследует.
- Хорошо. Оборотное, мистер Поттер.
Я вырвал два волоска и бросил их в пробирку. Оказалось цвета чирок. Необычно. Я ожидал пугающего цвета как у Крэбба и Гойла или темно-синего, как у Моуди.
- Вам двоим лучше идти. Руфус и я будем оборачиваться здесь.
Томас схватил одной рукой меня за запястье, а другой за плечо. Я напрягся.
- Дыши глубоко и сосредоточься на себе. Скажи, когда ты будешь готов, и я аппарирую нас.
- Но я думал, что в Св. Мунго ....
-Они сняли чары слежения со всей комнаты.
- Тогда почему они не аппарировали?
- Ради безопасности, - сказала она. - Ни Руфус, ни я, мы оба никогда не посещали вашу больничную палату, мистер Поттер. Мы боялись, что можем промахнуться мимо нашей цели и предупредить определенные стороны о нашем присутствии
Он сжал пальцы.
- Пошлите мне сову, если мне нужно будет выдвинуть обвинения, - сказал Томас.
Барти предупредил меня однажды, что Томас самый большой параноик, которого он когда-либо встречал. Я думал, он имел в виду чары защиты, зачарованные мусорные баки и, может быть, еще несколько необычных мер безопасности. Но если методы путешествия Томаса еще вписывались в какие-либо рамки, то его меры безопасности могли дать фору многим другим.
Во-первых, он аппарировал нас в Гайд-парк. Затем, после того как он скастовал многочисленные чары анти-слежения и амортизирующие заклинания на меня, мы аппарировал Кенсингтон-Гарденз. Еще несколько заклинаний вслед за успокаивающей настойкой и мы аппарировал в маленький переулок, который я никогда не видел прежде. Там Томас порезал мне руку и написал руны мне на лбу кровью. Я не волновался до тех пор, пока он не начал петь катрены на парселтанге. Он подавил мои протесты одним взглядом. По словам Томаса, который, как я искренне надеялся, не врал, это темное и запрещенное заклинание временно блокировало чары слежения, основанные на крови. Совместно с произнесенными ранее заклинаниями теперь стало невозможно отследить мою магическую подпись. Однако было одно отслеживающее заклинание, которое Томас отказался блокировать. Магический след.
Вопреки распространенному мнению, чары следа не накладываются на палочки. Они накладываются на человека. Поэтому, когда Добби левитировал пудинг, он не нуждался в моей палочке. Он только должен был использовать заклинание рядом со мной, когда рядом со мной не было взрослого волшебника или ведьмы. В теории, можно использовать еле уловимый магический след, чтобы отследить аппарацию. Томас утверждал, что это чрезвычайно трудно, потому что след был предназначен только для отслеживания магии, которая использовалась в отсутствии взрослого волшебника, но возможно.
Следующая аппарация вывела нас на маггловскую парковку, где Томас ключом открыл дверь синего BMW, а не с помощью палочки.
- Никакой магии, пока мы не попадем в мои владения, сказал он и скользнул на сиденье водителя.
Я моргнул. Автомобиль остался прежним. Хороший, но довольно обычный.
- Он не кусается.
- Но это...
- Садись и я объясню.
Интерьер автомобиля был столь же обычным, как и его внешний вид. Чистый и еще пах новым салоном, но никаких чар расширения пространства и необычных кнопок. Пассажирское сиденье было достаточно удобным для транспортного средства, но без чар подогрева или чар климат-контроля. Обычный, простой автомобиль.
В ту же секунду, когда я закрыл свою дверь, Томас завел машину и тронулся с места. Автомобиль не полетел и не поехал сам. Вместо этого, Томас сам вывел машину с парковки с таким же мастерством, которого я ожидал бы от Петунии или Вернона.
Вскоре после того как он свернул на трассу A12, он сказал:
- Гарри, если бы ты был Дамблдором, какой бы способ перемещения бы ты ожидал увидеть от меня?
- Я не знаю.
Очевидно видя, что часть меня все еще была ошеломлена тем, что он мог водить машину, он спросил:
- Мне не нравятся магглы. Так?
- Думаю да.
- Когда я был немного старше тебя, я публично сказал Дамблдору, что магглы хуже, чем флобберчерви и пригодны только как корм для дементоров. За несколько лет до твоего рождения, Дамблдор процитировал мне мои слова. Он также назвал меня Томом во время той встречи. - Он усмехнулся. - Ты знаешь, я не думаю, что он заметил небольшую паузу во время произнесения мной заклинания, именно тогда я понял, что он пытался разозлить меня. Довольно ребяческая попытка, которую я использовал для моего же собственного блага. Я не психолог. Я не могу полностью объяснить мировоззрение Дамблдора или сказать, что он всем навязывает свой взгляд на мир. В моем случае, он все еще видит меня сердитым шестнадцатилетним парнем. Люди меняются. Никто не остается прежним в пятьдесят - такими, какими они были в шестнадцать. В шестнадцать лет я ненавидел свое имя. Я только отыскал своего отца, в честь которого я был назван, который жил в роскоши в то время, как я рос в бедности. В возрасте двадцати, это же имя помогло мне претендовать на недвижимость моего деда. - Он взглянул на меня. - Я впервые встретился с Дамблдором, когда мне было одиннадцать лет. Он был назначен учителем, который рассказал бы мне о волшебном мире. Ты помнишь ту маленький трюк, который ты попытался провернуть с Амелией? Я пытался сделать нечто подобное с Дамблдором.
- И как он ощущался? - слова вылетели из моего рта прежде, чем я смог проконтролировать себя.
- Ты когда-нибудь видел банановую кожуру после того как ее выбросили несколькими днями ранее? - Я поморщился. - Вот так.
- Вы никогда не доверяли ему.
- Никогда, - согласился он. - Когда я купил свой дом, каждый член Ордена Дамблдора был магглорожденным.
- Вы живете в маггловском районе.
-Спорный вопрос. Мой ближайший сосед жил в полумиле. С тех пор, Дамблдор принял только двух магглорожденных членов. Твою мать и Северуса Снейпа.
- Вашего шпиона.
- Двойного шпиона, которого я приглашал только на те заседания, о которых я хотел, чтобы знал Дамблдор. Основываясь на том, что он знает обо мне, Дамблдор будет контролировать атмосферу в обществе, каминную сеть, привидений, и, возможно, портключи для путешествия. Даже несмотря на то, что портключи немного сложнее контролировать, чем два других способа. Никто не сможет магически наблюдать за мной, и я временно заблокировал его способность наблюдать за тобой. За одним исключением, его агенты будут выделяться не хуже Дамблдора в его одеждах. Пока мы не используем магию, мы невидимы до тех пор, пока мы остаемся в мире магглов.
Замечательно. Он использует собственные предубеждения Дамблдора против него же. Мой разум ухватился за другое.
- Когда он сможет наблюдать за мной опять?
- Заклинание не спадет, пока ты будешь находиться под моей защитой. Когда ты почувствуешь, что оно спадает, я проведу над тобой ритуал, который позволит предотвратить в будущем любые попытки слежения.
- А как насчет следа?
- Мы обсудим избавление от него после того, как Алекс выведет всю гадость из тебя. Не волнуйся. До тех пор, пока ты будешь находиться под моей защитой (п.п.: защитные чары на доме), ты сможешь практиковаться в магии в течение лета без присмотра взрослых.
- Хорошо.
Он включил поворотник и свернул на другую дорогу.
- Как давно ты используешь пассивную легилименцию? - спросил он резко.
Я дернулся на сидении.
- Что?
- "Способ чувствовать людей", как ты по неведению назвал ее, - протянул он, - известен как пассивная легилименция.
- Мне так жаль. Я не хотел это делать. - Ложь. Я пробовал его на Томасе несколько дней назад. Как чашка крепкого кофе. Крепкого и горького. Не так плохо, как я ожидал. Когда он ничего не сказал, я предположил, что это был либо приемлемо либо (что более вероятно) не реально.
Томас фыркнул.
- Не ври мне, Гарри. Конечно ты хотел. Ты просто не хочешь быть пойманным. Или может быть, ты не понимаешь, что тебя могут поймать. Я не уверен. Я позволил тебе это, когда ты только проверял Алекса, медсестер и меня. Ты не навредил никому, и это помогло тебе чувствовать себя в безопасности, поэтому я и позволил это, но я должен был ограничить тебя в случае с главой ДМП. Неужели ты все время полагался на это "чувство" перед тем как поступил в Хогвартс?
Глядя в окно, я кивнул.
- Твоя голова не звенит. Ответь мне вслух, пожалуйста.
- Да, сэр, - пробормотал я, возвращаясь к моей укоренившейся привычке из жизни у Дурслей - отвечать так мужчинам, обличенным властью.
- Когда я восстанавливал твой разум, я был больше озабочен о твоем здравом уме и безопасности подальше от Дамблдора, чем любыми привычками, которые он, возможно, уже подавил. Я ничего не могу подтвердить, не проверяя твой разум заново. Лично я бы предпочел учить тебя как лечить свой разум, а затем рассказал, какие проблемы у тебя могут возникнуть из-за этого. Это может пригодиться тебе в будущем, но мы обсудим этот вопрос позже.
- Вы думаете, что Дамблдор подавит это потому, что я бы понял, что он ощущается как гнилая банановая кожура.
Он рассмеялся.
- Пассивная легилименция читает то, что из себя представляют другие. Каждый, кого ты читаешь - это взрослый с полным контролем над своей магией. Алекс, Амелия и я также являемся квалифицированными окклюментами, так что мы ощущаемся более приглушенными, чем другие.
- Таким образом, гнилая банановая кожура - потому, что Дамблдор проецировал свою неприязнь.
- Это гораздо более субъективно. В одно мгновение, ты воспринимаешь чей-то замысел по отношению к тебе, как их характер соотносится с теми чертами характера, которые ты ценишь. Вся информация, которую ты получаешь, интерпретируется, а это значит, что даже самые опытные окклюменты не могут заблокировать ее. Хотя подростки редко используют стихийную магию, они не имеют тот же контроль над своей магией, что и взрослые. У них происходят утечки магии - они как решето. Твой двоюродный брат-маггл, вероятно, чувствовал примерно то же самое, как и маггл- взрослый. Один ребенок-волшебник ощущается как десять взрослых магов. После того, как они вступают в период полового созревания, становится хуже. Я провел мои первые шесть недель в Хогвартсе с постоянной мигренью. Я узнал, что я делаю из библиотечной книги и, в конце концов, сам научился, как пользоваться им.
Интересно. Мне стало интересно, а что если я читал личность Дамблдора совершенно неправильно. Может быть, в глубинах его разума, все, что он делал, было направлено на то, чтобы защитить меня. Я до сих пор ненавижу его всей страстью, которую я когда-то испытывал к Дурслям, но, возможно, у него не было намерения убивать меня и отдавать мое тело самозванцу. Я фыркнул. Скорее всего, Дамблдору просто было нужно подходящее оправдание.
- Тебе повезло, что Амелия оказалась такой понимающей.
Я молча кивнул, прижался лицом к окну и посмотрел на пейзаж. Несколько раз он пытался возобновить разговор. Но после третьего раза перестал. Мы выехали из Greater London и свернули на M11 на Кембридж. Вскоре после этого мы свернули около Great Chesterford, и Томас остановился на автозаправке. После быстрого завтрака, состоящего из чая и бутербродов с яичницей, который Лолли упаковала для нас, мы возобновили наше путешествие. Город сменился на городки и равнинные поля - фермерские хозяйства, пересеченные водными каналами.
- Болота, - объявил Томас. Он кратко объяснил, что Салазар Слизерин вырос в Болотах, согласно легенде. Когда я спросил, не по этой ли причине он жил рядом с ними, он одарил меня заговорщической улыбкой и покачал головой. - Увидишь.
Дорога стала уже, более заросшей, пока он не свернул на проселочную дорогу, ведущую в фермерское поле.
- Дай мне руку.
- Зачем? - спросил я.
- Никто не сможет войти или выйти из поместья без моего согласия, если только я не добавил его в список охранных чар.
- Добавите ли вы меня?
- После того как ты узнаешь, как управлять ими, - сказал он с ухмылкой.
Я развернулся на сиденье так, что мои плечи вклинились между сиденьем и дверью.
- Так что, если я войду туда, я буду в плену.
Он застонал.
- Ты самый параноидальный ребенок, которого я когда-либо имел неудовольствие встретить. Говорю в последний раз, Гарри, ты не в плену. Однако Барти сказал, что ты однажды почти разрушил защитный полог, когда он позволил тебе попробовать манипулировать своими защитными чарами. Он уже добавил уроки по "контролю над защитным пологом" в твое летнее расписание. После того как ты изучишь основы, я научу тебя, как войти и выйти из поместья, не активируя защиту или, не дай Моргана, атакующие чары в этой защите.
- Обещаете?
- Ради всего святого, - он ударил рукой по рулю. - Я приложил много усилий, чтобы уберечь тебя и твое здоровье, насколько это возможно. Я понимаю, что ты не доверяешь мне. Черт, если наши договоренности были бы аннулированы, я не уверен, что доверял бы самому себе. Но я же не самоубийца. Я поклялся, что буду защищать тебя, значит буду. Руку!
Неохотно я протянул ему правую руку. Томас прижал свою руку к моей, ладонь к ладони.
- Харальд Иакомус Эванс-Поттер, я приглашаю вас в свое поместье, - прошипел он.
Воздух замерцал вокруг нас. Обычное фермерское поле превратилось в водное пространство. Булыжная мостовая рассекала гладь воды и вела к трехэтажному каменному дому, увитому плющом по фасаду. Я не знаю, почему, но он выглядел старым. Не таким древним как Хогвартс, но старым.
Когда мы пересекли линию охранных чар, волосы у меня на руках встали дыбом. Я почувствовал инородную магию, которая вторглась в мою голову. Я попытался вытолкнуть ее, перенаправить. Но не удавалось. Воспоминания о Дурслях, Хогвартсе, и Мунго промелькнули в моем разуме. Магия изменилась. Тепло окружило меня. Безопасность. Принятие.
- Дом, - прошептал я, не понимая, что говорю, пока Томас не ответил.
- Дом, - согласился он. Я взглянул на него. Его слабая улыбка стала более теплой, чем любая другая, которую я видел от него на сегодняшний день. - Лолли нашла это место вскоре после того, как я вернулся в Великобританию в 72-ом. Я сказал ей, что хочу волшебный дом с комнатой под кабинет и зельеварческой лабораторией. Вместо этого она нашла маггловское чудовище с отсутствующей половиной задней стены и гигантской дырой в крыше. Я думал, что она сумасшедшая. Ей пришлось обмануть меня, чтобы приехать посмотреть на него. Тогда я нашел старые родовые защитные камни. Они были не большие. Министерство причислило дом к лишенным магической защиты и продало его магглам в 1813 году. Её не обновляли и не заряжали более чем сто пятьдесят лет, но я все еще мог чувствовать их. Я выкупил участок для защитных камней и провел следующий год укрепляя их. Чары ненаносимости на карту, магглоотталкивающие и темную защиту, которая сильнее чем Fidelius, среди прочих.
Мои глаза расширились на этом. Если была защита сильнее чем Fidelius, почему же...
- Это темнейшая незаконная защита.
О. - Почему?
- Почему она незаконная или почему я возвел ее? - спросил он, припарковав машину перед домом.
- Почему незаконная?
Я спросил, ожидая, что он ответит, что из-за человеческих жертвоприношений.
- Эта темная защита относится к временам индийской кампании Александра Македонского. Чары изначально были на парселтанге и якорях на парселрунах. В различных точках мира, разные ученые пытались - с разной степенью успеха - перевести чары защиты. Изменение языка меняло как основные нумерологические, так и рунические якоря. Ты не можешь просто скастовать заклинание на латыни и ожидать, что парселруны начнут работать. 29 марта 1461 года, Лионель Гриффиндор, последний магический Ярл Сарума и три его сына пали в битве при Таутоне.
Мои глаза расширились, когда я узнал имя.
- Но это маггловская...
- До того как был принят Статут Секретности, маггловские и магические битвы часто были одним и тем же событием. Война Роз - битва, в которой боролись за наследование английского престола. Волшебники так же были затронуты этой войне, как магглы. После их смерти, графство отошло к шестимесячному младенцу. Опасаясь за свою жизнь - убийства среди магической элиты были невероятно распространены в те дни - жена Лайонела созвала всю семью, чтобы возвести темную защиту. Сто семнадцать ведьм и волшебников - последние оставшиеся потомки Годрика Гриффиндора и члены их семей - собрались, чтобы возвести защиту. Может быть, они думали, что если они все произнесут заклинание одновременно, они возведут сильную защиту. Некоторые амулеты защиты, такие как repello inimicum , работают по такому принципу. К сожалению, эта темная защита не рассчитана на то, что ее будет накладывать более чем один человек за один раз. Три дня спустя Реджинальд Прюэтт обнаружил их тела. Никто не выжил. Вернемся к Статуту Секретности: поэтому большинство волшебников считают, что темная защита, которая никогда не была хорошо задокументирована вне сообщества говорящих на парселтанге, требует человеческих жертв.
Я изо всех сил пытался напрячь свой уставший мозг, чтобы понять смысл того, что он говорит.
- А она не требует?
Он усмехнулся.
- Нет, все, в чем нуждаются те, кто ее возводят это в половине пинты их крови и источнике магии.
- Источнике?
- Лолли и Нэт, ее супруг, по очереди подпитывают их. Это не требует от них большего, чем от простого заклинания левитации.
- О. Мне пришла в голову одна мысль. Хотя материалы, которые я изучал для сдачи СОВ, охватывали широкий спектр тем, История магии в Хогвартсе сосредоточена почти исключительно на восстаниях гоблинов.
- Где вы узнали об этом?
- Из старых журналов этого периода времени, из записей Совета Волшебников, вероятно, по меньшей мере, из ста разных источников. В мое время, учебник "История Магии", написанный Бэгшот, включал в себя основную историю, но не упоминал, какую защиту они пытались возвести.
Несмотря на ранний час, я пытался подавить зевки. Я надеялся, что он не подумал, что я нашел его рассказ скучным. Это звучало увлекательно. Может быть, я мог бы говорить с Барти, который, как намекнул Томас, был моим таинственным наставником, разрешить мне исследовать это самостоятельно как мой следующий независимый исследовательский проект.
- Входи. Давай размещайся. Мы поговорим после того как ты отдохнешь.
Вскоре после того как я проснулся в самой удобной кровати, в которой я когда-либо спал, появился Нат и сообщил мне своей не плавной, но грамматически правильной речью, что Томас был вызван в министерство на экстренное совещание с мадам Боунс, но хотел бы встретиться со мной, как только он вернется. Терпение Нэта лопнуло вчера вечером. Он и его жена были заняты, стремясь угодить ему. И я должен вызвать Лолли, если мне что-нибудь понадобится. Затем он наложил заклинание мониторинга на меня и исчез.
Желание поработать по дому, исследовать каждый уголок, трещину и магический предмет, как я сделал в мой первый месяц в Хогвартсе, было почти подавляющим. Но когда я принял свои послеобеденные зелья и отошел более чем на десять футов от моей кровати, это больше не казалось мне хорошей идеей. Вместо этого, я начал исследовать мою хорошо обставленную комнату, открыл окно в случае, если Хедвиг решит прилететь, и плюхнулся в кресло перед камином с книгой "Враг народа" Генрика Ибсена, что Барти оставил на моей тумбочке с запиской.
Прочти перед обедом в следующую среду.
Я улыбнулся, когда прочел его записку. К тому времени, когда мне надо было уезжать из Хогвартса, прием пищи стал моей любимой частью дня. По крайней мере, одна вещь не изменится. Я прочитал первый акт прежде, чем перешел к моему основному проекту. Я развалился на ковре перед камином в моей спальне с Дифи, обернутой вокруг моей шеи как тихий телохранитель, а листы моего основного проекта были разбросанны вокруг меня. Я чувствовал странное чувство безопасности. Должно быть защиту.
- Я волновалась, - прошипела она. - Ты мой. Когда Томас сказал, что ты болен, я был так напугана. Я знала, что что-то не так. Я могла чувствовать это, ощущать это. Я пыталась сказать тебе, но ты не слушал.
Я свесил свою руку вниз и погладил ее по голове указательным пальцем.
- Я слышал. Я спросил мадам Помфри, но она сказала, что это было действие зелья. Я думал ... Не бери в голову, о чем я думал. Я должен был доверять тебе, а не ей. Ты никогда не говорила мне, что я пах как умирающая крыса.
- Ты пах не так плохо. Но почти. - Она сделала паузу. - В этом доме есть другая змея. Больше меня. Скажи ей, что я не являюсь жертвой!
- Это Нагини - фамильяр Томаса. Лолли сказала, что защита не позволяет ей ни на кого нападать без разрешения Томаса.
- Спроси, относится ли это к змеям.
- Спрошу.
Совы и домовые эльфы были включены, поэтому я предположил, что и Дифи была, но я все же спрошу. Мне больше понравилось держать ее подальше от себя.
Я призвал рукопись Лидса и вернулся к разделу оберегов. Он не содержал детальную информацию, но мог послужить неплохой основой. Интересная защита из парселрун, предназначенная для оглушения мародеров, привлекла мое внимание. Не совсем суперзапирающие чары, как я надеялся, но все равно интересные. Я написал номер страницы на моей основной схеме и стал искать другие чары.
Вдруг шквал магии, сильнее, чем все, что я когда-либо чувствовал, обрушился на меня. Абсолютная ярость и презрение, сопровождались мысленным образом атакующей змеи. Пошатываясь, я всколыхнул свою магию, образуя защитный пузырь. Чужеродная магия стала приглушенной, а затем исчезла так быстро, как и появилась.
Дверь со скрипом отворилась.
- Гарри? - позвал Барти.
- Я в порядке.
- Позволь мне судить об этом, - сказал он, вытаскивая палочку, которую он выиграл у Моуди. Палочка протанцевала мгновение над моей головой, прежде чем он положил свою свободную руку на мое плечо и вовлек меня в крепкое объятие.
- С тобой все нормально на столько, на сколько может быть в сложившихся обстоятельствах. Ты меня сильно напугал, малыш.
Я выскользнул из его рук, зарабатывая смешок.
- Извини, я забыл, что нормальный человеческий контакт заставляет тебя чувствовать себя некомфортно. Дай ему остыть, прежде чем спуститься по лестнице.
- Это был Томас?
- Конечно, это был не я. Моуди в отключке. Твоя магия по-прежнему борется с ядом акромантула и болезнью сердца. Мой Лорд является единственным человеком, кому разрешено так поступать.
- О. - Я закусил нижнюю губу. Может быть, я не должен был спрашивать.
- Спрашивай, - напомнил он.
- Я не уверен, что хочу знать.
- Моуди? - Я кивнул. Барти уселся в мягкое кресло возле моей кровати и взмахнул палочкой, зажигая свет.
- Сколько раз я должен сказать тебе, что дневной свет, а не предрассветный мрак, как ты думаешь, подходит для занятий?
- Еще раз, по-видимому.
Он ухмыльнулся, затем посерьезнел.
- Ты знаешь, что место учителя по защите проклято, не так ли?
Мои глаза расширились. Нет, я не знал, но это имело смысл, когда я думал об этом. Ни один из наших профессоров по ЗОТИ не продержался дольше, чем год: всегда происходило что-то ужасное с ними или из-за них.
- Если ты подловишь его в хорошем настроении, я уверен, что мой Лорд расскажет тебе интересную историю. В среде авроров ходят слухи, что место преподавателя проклято. Вот почему Дамблдор вынужден нанимать таких людей, как Локхарт. Никто в здравом уме не хочет работать на этом месте.
- Но вы же работали.
- Смягчающие обстоятельства, и я никогда не подписывал контракт на эту должность. Можно утверждать, что проклятие падет на Моуди, а не на меня. Единственные люди, которые заинтересованы в работе, являются либо некомпетентными мошенниками либо людьми, которым нечего терять.
- Но Люпин...
- Жил впроголодь. Преподавание в Хогвартсе означало бесплатный стол и кров, и позволило ему сохранить свои средства. Без него он бы, наверное, умер от голода к настоящему моменту. Волшебники не нанимают оборотней, и они не могут держать рабочие места для магглов, потому что те не могут справиться с большей частью работы. Ты помнишь то время, когда мы изучали, почему некоторые чары являются незаконными?
- Да, сэр, - ответил я, боясь, что уже знал, чем закончится этот разговор.
- Моуди был аврором. Один из лучших. Я знаю его всю свою жизнь и не могу вспомнить его без магического глаза или того, как его лицо выглядит без шрамов. Этот человек подвергся большему числу проклятий, чем может выдержать любой другой существующий сейчас аврор. Около месяца назад ты помогал мне варить зелья. Я не говорил тебе тогда, потому что ты не захотел бы знать, но эти зелья все были предназначены для Моуди. От некоторых проклятий ты не сможешь полностью избавиться. Вот как я понимаю это, и я не целитель, так что могу ошибаться, и они могут только приостановить действие определенных проклятий на время, но без сдерживающего фактора проклятия будет медленно увеличивать свое воздействие. Моуди не волновался по поводу защиты от проклятия, потому что он уже умирал. Если бы он перестал принимать свои зелья и жил с болью, то он смог бы прожить еще несколько лет. Но я держал его на зельях.
- Так вы убили его. - Я пожалел о своем тоне сразу, как произнес эти слова. Если бы это было так, то Моуди уже умирал. Это было примерно такая же ситуация, как и с умирающим больным раком, который отказывается от финального курса химиотерапии.
- Нет, мой Лорд дал ему выбор. Я не был здесь, когда они говорили. Моуди сказал, что мой Лорд показал ему некоторые воспоминания из Омута памяти, которые я послал ему о тебе. Не знаю, какие из них. Я знаю, что лучше не спрашивать об этом. Еще я знаю, что Моуди дал непреложный обет, когда он присоединился к Ордену Дамблдора. Моуди сказал ... - Он сделал паузу и взял себя в руки. - Он сказал, что лучше бы потратил то немногое время, что ему осталось, со мной, чем на помощь Альбусу с его смехотворными планами.
Это звучит не похоже на того Аластора Муди, о котором я читал.
- Вы уверены, что это не обман?
- Гарри, то, что мой Лорд показал ему, сломило его. Я никогда не видел более сломленного человека в моей жизни, а я провел год в Азкабане. Мне нужно идти. Будешь ли ты в порядке некоторое время один или ты бы хотел, чтобы Лолли побыла с тобой, пока мой Лорд не успокоится?
- У меня есть Дифи и на мне чары мониторинга Нэта. Я буду в порядке.
- Хорошо. Если понадоблюсь, я буду в комнате для гостей. По коридору вторая дверь справа.