-- Александр Иванович, а вы можете подойти ко мне? У меня тут пациент, требуется ваше экспертное мнение... да, хорошо, ждем.

Она положила телефон и взгляд ее нырнул сквозь меня, расфокусировавшись на чем то за окном. Александра Ивановича мы дожидались в кромешной тишине. Скоро в приемную влетел мужчина средних лет, полноватый, но пышущий здоровьем и необъяснимо откуда берущейся у такого рода людей оптимистичной, деловой энергией. Он бросил колкий взгляд на моего врача, затем улыбнулся мне заученным шармом.

-- Ну, и что тут у нас?

Мой врач все еще обиженно молчала, поджав и без того тонкую губу, соответственно говорить пришлось мне.

-- Тут какое дело. Я хожу к психотерапевту уже два года, а ничего лучше не становится. Продолжаю скулить от депрессии, на работу заставляю себя ходить все более варварскими методами. До кучи недавно девушка бросила. Знаете какой упрек? Что я слишком много думаю. Как будто это проказа какая-то. Я поэтому и попросил своего врача не антидепрессанты мне выписывать, а уже какой-то нормальный курс лечения назначить. Можно попробовать электроконвульсивную терапию или трепанацию, лоботомию какую...

Александр Иванович нахмурился, вопрошающе взглянул на моего терапевта, та молча подвинула к нему мою карточку. Он с невероятной скоростью перелистывал страницы, иногда задерживаясь на каких-то анализах на пару секунд. Мне было сложно понять, он действительно мог так быстро просмотреть весь этот ворох бумаг - результаты анализов, историю болезни, диагнозы, какие-то снимки, прописанные лекарства, или же он это делал как некую актерскую сценку, приносящую пациентам успокоение. Он закрыл карточку и еще раз посмотрел на заглавную страницу:

-- Ну с лоботомией вы опоздали лет на шестьдесят. Хотя знаете, за нее когда-то нобелевскую премию давали. А так можно конечно и посерьезнее что-то придумать. А суть претензии можете все же мне объяснить?

Тут он постучал по карточке и усмехнулся:

-- Черт, а у нас с вами дата рождения совпадает, десять лет разница, день в день. Это знаете как называется?

-- Ну, так как вы психотерапевт в возрасте, предполагаю что вы намекаете на синхронистичность?

-- О, только не говорите, что вы поклонник Юнга! Синхронистичность!

-- Слушайте, не поклонник я нисколько этого мистика, бредни всё это.

-- А, да конечно! Вы "человек современный, ультра-рациональный". Так на что жалуетесь? Слишком понятный, скучный мир? Тривиальность проблем? Нехватка глубины человеческого общения?

-- Это все да, но это все в прошлом, хрен с ним! Сейчас просто хочу не впадать в тоску от тупых, повторяющихся вещей. Сколько вы в людях скальпелем копаетесь? Я же не прошу сделать из меня супер-интеллект, сделайте из меня человека-муравья. Так, чтоб на работу с утра без проблем вставалось, чтоб о смысле жизни не задумывалось, жениться на какой-то простушке, родить пару детей и потом под плач родни чтоб закопали лет в семьдесят и всё, проехали. Со всем научно-техническим прогрессом вы все еще не научилсь такому?

-- Так это у вас типичное русское "горе от ума", страдание интеллекта. А вы уверены, что у низших животных не бывает депрессии и плохого настроения?

-- Вполне. Причем не только у низших животных, у половины моих знакомых тоже. Я мозг свой отключить не могу, понимаете. Постоянно анализирую, считываю микроэмоции, выстраиваю психологические картины всех без разбору, оцениваю, сопереживаю даже. Обмануть кого-то боюсь, испортить настроение кому-то, слишком сильно чувствую все вокруг, причем не хочу своими действиями негативные эмоции создавать, вместо этого набираю негатив в себя, как в черный колодец. Надоело. Раз уж есть какие-то природные правила, фиг с ним, готов жить по ним до победного конца, но тогда уж давайте без истязаний.

-- Таблетки никак не помогают?, -- он посмотрел еще раз на моего врача, та мотнула головой и с ненавистью махнула на меня, как бы говоря: "а ты что, не видишь?".

Он посмотрел на меня как-то по-доброму, по-отечески даже и пожал плечами:

-- Давайте так, мы вам дозу увеличим, и запишем на курс КПТ. Ну и если лучше не станет, тогда лоботомия с меня, хорошо?, -- он заржал.

* * *

-- Александр Иванович, Александр Иванович!, -- я добежал до врача и легонько потянул его за рукав. Он дернулся и остановился. Не узнал. -- Я у вас на приеме был в прошлом году, хотел просто поздороваться!

Александр Иванович сильно постарел, появилась грузность и шаркающая походка, глаза стали какими-то серыми и подавленными, как у человека, потерявшего волю и стержень.

-- Я после той нашей беседы как переключился, понимаете? Не помню уже, что вы тогда сказали, но поперло всё, перестал мучать себя тяжелыми вопросами, остановил копание в себе, в общем как рукой сняло.

Александр Иванович приматской печалью посмотрел на меня, в уголках рта появилась блуждающая полу-улыбка:

-- А, вспоминаю... лоботомия! Ну рад, рад что вы справились! А у меня знаете, наоборот, последний год одна напасть после другой. Болячки, родственников подкосило, у кого рак, у кого инсульт. Прям эпидемия. Спасибо химии, а то бы сам копытца откинул уже!

Мне стало неудобно, и я замолчал, почему-то испытывая стыд. Он уставился на меня:

-- Поразительное совпадение, не находите?

Я небрежно отмахнулся:

-- Ну я уже вам как-то говорил, что я в мистику не верю...

-- Да я тоже не то чтобы верю. Видимо у нас с вами черно-белые полосы так чередуются.

Я попрощался с врачом и пошел к метро. Хлынули мысли о том, что я переживал в прошлом году, как тяжело мне на самом деле было. От неприятных воспоминаний появился какой-то мерзкий привкус во рту, как будто желудок стал производить гормон страха и неуверенности. Я замедлил шаг и обернулся, внимательно всматриваясь в удаляющуюся фигуру. Мне кажется, или он стал менее грузным, походка у него как-то даже запружинила?

"Да нет, бред какой-то", -- подумал я, погружаясь в воспоминания о своих нереализованных мечтах и неудачах.