|
|
||
Где это возможно, физические величины приведены в человеческих единицах.
Дркнз в картографии, астрономии, навигации и космонавтике используют следующие единицы (из упоминающихся в тексте):
Сидерические сутки: 30,9024 земных часа
Мгновение: 1/12^5 сидерических суток, 0,477 секунды
Минута: 144 мгновения, 64,38 секунды
Фут: 1/4*12^17 дуги меридиана Дкз, 0,3017 метра
Ли: 12^3 (масса) футов, 521,357 метра
Масса ли: 12^3 (масса) ли, 900 905 метров
Узел: Ли за 12 минут, 0,67м/с, 2,429км/ч.
Тонна: вес 27 кубических футов воды, 741,46 кг
Же: 7,21 м/с^2, среднее ускорение свободного падения на уровне моря Дкз.
В быту используется деление солнечных суток на 24 часа, а также трети, четверти, шестые и двенадцатые доли часа (реже восьмые доли часа). Поясного времени не существует, каждый населенный пункт использует солнечное время своего меридиана. Для навигации и телекоммуникации используется солнечное время меридиана Владыки Тенгри. Владыка Тенгри третья по высоте горная вершина на Дкз и высочайшая гора континента Цкт, священная гора трех религий.
В переводах разговоров дркнз между собой и в рассказе , большинство физических величин переводится в метрические человеческие единицы, кроме случаев, когда без использования оригинальных единиц сложно понять, почему выбрано именно такое значение.
В переводах разговоров с инопланетянами и Ккехн используются единицы дркнз.
Я не люблю семейные сборища. По отдельности я их всех люблю... ну, скажем так, почти всех. Но почему-то большое количество народу на меня само по себе производит угнетающее впечатление. А сегодня поводом для сборища было прибавление в клане: внучки моей сестры Йнн все вылезли из сумки.
Спасибо Вечному Небу, ее невестка не стала притаскивать весь свой клан. Дочерей у нее было пятеро, на ее спине они все не помещались, поэтому она пришла с сестрой.
Бабушка по этому поводу ворчала, что носят детей на себе, как дикари, нет чтобы коляску купить. Но ворчала так, чтобы невестка и ее сестра не слышали - они были родом с островов, а на дикарей они сильно обижаются.
Сестра невестки оказалась пилотом коммерческих авиалиний. Невестка прокомментировала, что мы почти коллеги. Я хотела съязвить, что прихожусь коллегой скорее аэробусам, чем пилотам, но решила не обострять без необходимости.
Я боялась, что окажусь в центре внимания, ведь всех, наверное, интересовали инопланетяне - но они стали бы спрашивать какие-нибудь глупости, а я ведь и сама мало что могла толком объяснить. Но внимание сосредоточилось на новых родственницах и свойственницах. Их подвели к бабушке, и все взрослые столпились около них. Я попыталась этого избежать под предлогом, что хочу пообщаться с племянницами.
Племянницы были пушистые и милые. Они, как обычно, лазили по мне, пытались отгрызть уши и спрашивали, видно ли их дом из космоса. Его не видно, но племянницам я этого не говорю.
В последние годы мы летаем почти только на низкие орбиты. Потом богомолы (или Ккехн? Уже, честно говоря, не помню) рассказали мне, как они выводят низкоорбитальные созвездия. Просто запускают всю пачку спутников для одного наклонения на чуть более низкую орбиту, и они так и летят одной пачкой, богомолы это называют поезд. Потом, когда очередной спутник наберет нужную фазу, он сам выходит на целевую орбиту. С нашими ретрансляторами такой фокус не проходит, их нужно буквально руками развешивать, да еще старые руками же собирать. Умопомрачительно нудное занятие, и ни на какой дом посмотреть невозможно, даже когда прямо над ним проходишь.
Три года назад был большой заказ на планетосинхронные ретрансляторы Молния, миссии на шестидесятиградусную орбиту. На возврате я обычно проходила всего в трехстах километрах по горизонтали от дома. В телескоп в хорошую погоду можно было бы что-то разглядеть, но обычно не до того. А миссии на стационар на всех участках гораздо южнее.
Наши золовки сегодня готовили угощение. У меня с ними мало общих интересов, но готовили они, и правда, классно. Сегодня гвоздем мероприятия была свинья по островному рецепту, когда ее закапывают в землю и сверху разводят костер. И буйябес это когда тринадцать сортов рыбы и морских гадов с острыми кореньями разваривают в кашу. Но в этой каше ложка стоит.
Я люблю буйябес. Космодром на побережье, и всего в полусотне километров есть морской порт. Там, на рыбном рынке, этот буйябес варят каждый вечер, складывая в котел все, что не продали за день. Мы часто летали туда компанией. И есть много кафе, где его варят весь день для туристов и гурманов. Бабушка на меня за это ворчала, что трачу деньги. Похоже, она считала, что вкусно есть нужно только на семейных сборищах. Я с ней не согласна, но не могу не признать, что в чем-то она права. Должны же эти мероприятия доставлять хоть какое-то удовольствие.
Так вот, насчет того, что я люблю всех по отдельности. Наша мама не одобряла нашего с Пзтз увлечения авиацией, но, похоже, смирилась. Впрочем, на собраниях она никогда не рискует противоречить бабушке.
По-настоящему сложные отношения у меня с бабушкой. Ей меня обижать нельзя, один только мой фиксированный оклад составляет больше половины всего дохода клана. А уж когда я слетаю пару миссий подряд на стационар или планетосинхронную Да и за низкоорбитальное созвездие неплохо выходит. Но не надо быть эмпатом, чтобы заметить, что ей меня обидеть очень хочется. И мне даже не хочется задумываться, почему именно.
Но сегодня больше всех мне умудрилась испортить настроение моя сестра Пзтз. Мы дружили в детстве, и вместе пошли в аэроклуб, а потом вместе проходили тесты в отряд космонавтов. Но потом наши пути разошлись.
Она отозвала меня в сторону и сразу перешла к делу:
- !тзт, у меня тут проблема образовалась.
Я почти догадалась, о чем речь, но на всякий случай уточнила:
- Какая?
- Я магосмотр пройти не могу.
- Ну, знаешь, - не удержалась я. - Я же говорила, что возить, пусть даже туристов, с приклеенной пластырем дверью...
- Дверь я починила. У меня автопилот глючит.
- Так это же полсамолета???
- Ну вот, я и говорю, проблема.
- У меня нет таких денег!!!
- У тебя же миссия к пришельцам!
- Мне, знаешь, аванс обычно не платят.
- А может, ты попросишь?
- А может лучше ты в кредит попросишь? Или у бабушки.
- Кредит без продленной лицензии не дадут, я уже узнавала. А бабушка же меня съест. Она и так мне весь карапакс проела, что вот у !тзт нормальная работа и она нормальные деньги в клан приносит, а ты как это
Бабушка наша правда странноватая. Не только со мной. Она никогда никому из семьи не говорит в лицо ничего хорошего. А за спиной, бывает, хвалит, особенно когда кому-то другому надо пример показать. Правда и гадости за спиной тоже говорит нередко.
- И рассказала бы ей, что зато не работаешь на правительство...
- Ну !тз, ну хоть ты не начинай...
- Слушай, ты у меня пришла полсамолета просить...
- Ну давай я тебя в долю возьму, официально оформим...
- Чтобы в доле отвечать, когда ты упадешь на коровник? Спасибочки...
- Ну а что мне, без лицензии летать? Я ведь могу...
- Чтобы клан потом за тебя виру платил, если ты убьешься вместе с паксами???
- А ты знаешь, автопилот-то дешевле обойдется.
Тут я даже не нашлась что ответить. Постороннюю дрнкз за такое можно и даже нужно было бы послать в сумку без дальнейших разговоров. Или даже сразу в Нижний Мир. Но родственнице такое не скажешь. Тем более кровной. Некоторые тем и живут. За Пзтз я такого не замечала, потому и ценила ее, несмотря на все ее закидоны с работой на правительство.
Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, и достала чековую книжку. Денег у меня, и правда, не было, но была кредитная линия. Бабушка бы меня тоже съела за пользование ею без согласования, но сначала она должна была про это узнать. А за миссию к пришельцам обещали повышенный рейт. Получалось почти как за стационар. И если пришельцы были тем, о чем мы думали, то нам потребуется много миссий. А если убьюсь, страховка кредит покроет отдельно.
Спасибо Тенгри, Пзтз не стала рассыпаться в благодарностях, а сразу пошла занимать очередь за буйябесом. Его варили на том же костре, под которым пекли свинью, в большом полусферическом котле. Сестра притащила целый поднос с двумя мисками супа, овощными закусками и ногой от свиньи. Мне показалось, что следует сделать вид, что мое настроение улучшилось.
Я всех предупреждала, что у меня вечером аэробус до космодрома, и мне придется уйти пораньше, но бабушка, похоже, обиделась.
Билеты я брала в последний момент, так что обошлись они мне недешево. Командир обещала, что расходы мне возместят, но сам билет пришлось покупать в кредит.
Когда я добралась до аэропорта, посадка уже заканчивалась.
Дракон была дикой расцветки, песочно-коричневая с белыми и темно-коричневыми пятнами. Эмпаты в корзинах подъемников чесали ей спину щетками, но она все равно нервничала, судя по тому, как переступала своими неправдоподобно длинными коленчатыми ногами. Слышался шум нагнетателей. Даже на земле, в трехстах метрах над уровнем моря, увеличенная далеко за пределы естественных размеров тварь не могла нормально дышать своими легкими.
Да и салон нуждался в вентиляции. В отличие от космических кораблей, в аэробусах автономные генераторы флогистона только аварийные, штатно воздухоснабжение даже на эшелоне обеспечивается нагнетателями.
Пассажирская гондола была прикреплена под животом дракона, под всей головогрудью и передней частью брюшка. Ей было тяжело поддерживать свой вес ногами, и сейчас она просто лежала на гондоле.
Я прошла в салон. Стюардессы заметили мои пряжки, старшая даже отсалютовала. Я вскарабкалась в гамак и пристегнулась ремнями.
Окон у салона не было. У нас нет прозрачных материалов, способных выдержать разницу давлений на эшелоне, а использовать экраны запрещено правилами безопасности. Пассажирский салон должен удерживать воздух, даже когда утратит силу вся магия. Впрочем, тогда и дракон утратит подъемную силу, так что какой в этом прок, я не очень понимала.
Я была одной из последних пассажиров. Вскоре я услышала, как стюардессы закрывают люки и проверяют герметичность. Потом раздался усиленный динамиками голос:
- Леди, напоминаем вам о правилах безопасности на борту. В течение всего полета запрещается творить магию и пользоваться амулетами, за исключением сертифицированных для использования в аэробусах медицинских амулетов. При наборе высоты и снижении, оставайтесь на своих местах и не отстегивайте ремни. Рекомендуется оставаться в гамаке и пристегнутой на протяжении всего полета. На крейсерской высоте вам будут предложены напитки и угощение. Амулет вызова бортпроводника находится слева на перекладине гамака в изголовье.
Погонщица активировала наблюдательные амулеты, размещенные над плечами дракона, слева и справа от закрытой куполообразным экраном гондолы экипажа. Дракон напрягла мышцы ног, и пассажирская гондола скрипнула, освободившись от веса ее тела. Дикие и плохо надрессированные верховые драконы отрываются от земли прыжком, но аэробусных учат взлетать плавно, да и силы мышц у нее не хватит, чтобы реально прыгнуть. Гондола, еще раз скрипнув, оторвалась от опор. Дракон вытянула ноги горизонтально, и между ними возникла радужная прозрачная пленка экрана.
Самка быстро начала набирать высоту одновременно с горизонтальной скоростью. Потом она все-таки легла на крылья, и скорость подъема уменьшилась. Сквозь шум нагнетателей стал слышен свист набегающего потока воздуха.
Погонщик включила автопилот. Это хорошо было заметно по тому, что в свободном полете дракон все-таки немного меняет тангаж в такт дыханию, а на автопилоте она идет ровно, как маглев. Для летавшего самостоятельно, это кажется неестественно ровным.
Мы вышли из узкого взлетного коридора и начали плавный поворот на восток-юго-восток. С земли небо на востоке выглядело уже закатным, с желтыми, красными и даже инфракрасными переливами. На высоте оно вновь позеленело. Стало понятно, что красные и желтые отблески видны только на низких облаках. Но одновременно стало темнеть. Мы не только поднимались, но и летели на восток, навстречу терминатору.
Вскоре амулеты транслировали уже почти чистую непроглядную тьму, видны были почти только лапы дракона, освещенные габаритными огнями, и отблески этих же огней на ушах. Ближе к горизонту можно было заметить огни городов.
На восьми километрах, намного ниже эшелона, самка перешла в горизонтальный полет и отогнула ноги назад, а потом начала плавное снижение, чтобы легче преодолеть звуковой барьер.
Меня, да и многих участников космической программы, часто спрашивают, почему мы не летаем в космос на драконах. На самом деле, работы в этом направлении начались давно и продолжаются до сих пор, но есть проблема, которую не удавалось преодолеть никому. Бессловесной твари невозможно объяснить, как пользоваться батареями, а без них выйти в космос, не говоря уж про орбиту, не получится.
Выйдя сверхзвук, мы снова начали набирать высоту. Вскоре мы выровнялись, и в динамиках раздался голос погонщицы:
- Леди, мы достигли крейсерской высоты восемнадцать километров над уровнем моря. Температура за бортом минус тридцать градусов, наша скорость восемь гроссов узлов, расчетное местное время прибытия в Порт Гтзн четыре с четвертью часа пополуночи. Разница во времени с меридианом Владыки Тенгри треть часа сто двадцать мгновений, с Змкл шесть с половиной часов и триста двадцать одно мгновение. Сейчас вам будут предложены напитки и угощение.
В чем надо отдать должное Южным авиалиниям кормят они роскошно. Ну, настоящий гурман, наверное, скажет, что скорее с претензией. Но, на мой непритязательный вкус, сегодня были сплошные деликатесы. Хамон, строганина из плакодермы, жареное в сухарях филе королевской кобры и охлажденные виноградные слизни. Свинину и рыбу я сегодня уже ела, кобру не особо любила, поэтому остановилась на слизнях. Мне выдали туесок из бересты, обклеенный пробкой, и одноразовые бамбуковые палочки.
Гурманы утверждают, что слизней надо глотать, как устриц, целиком. Но мне это казалось несколько жестоким. Слизни, обложенные кубиками льда, впадают в холодный сон, в котором обычно проводят зимнюю спячку. Попадания в желудок они, конечно, не переживут. Но на вопрос, не очнется ли оно от тепла моего тела раньше, чем его убьет желудочный сок, никто точного ответа не знает. Поэтому я обычно их тщательно пережевывала. Как, впрочем, и устриц.
Многие говорят, что плохо спят в аэробусах, и вообще в транспорте. Шум, ремни безопасности, множество незнакомых дрнкз вокруг, знакопеременные перегрузки... Но во время оптимальных по дельта-вэ миссий на стационар большую часть полета и заняться-то нечем. Поэтому я привыкла спать в странных условиях, а салон аэробуса был, как минимум, ничем не хуже корабля на собачьей ноге. Разве что народу больше, я это не люблю, но не настолько. Закончив со слизнями, я поставила посуду в подстаканник у изголовья гамака, подтянула ноги к груди и быстро заснула.
Когда я проснулась, мы уже заходили на посадку над пригородами. Было забавно наблюдать, как городские огни преломляются в летательном экране дракона. Она вытянула ноги, убрав стреловидность, и отогнула задние ноги вниз, чтобы увеличить подъемную силу на малой скорости.
Ночная посадка с запада в Порт Гтзн - один из самых сложных заходов в коммерческой авиации. Горы приближаются здесь к самому берегу и даже уходят в море, образуя мысы и множество островов у побережья. Ну, прямо возле порта это не совсем горы, скорее, поросшие лесом сопки, но лететь между ними, да еще в темноте...
Верховой дракон, если только ее не околдовали, вряд ли врежется в сопку, даже в темноте. Но инстинкты аэробусных драконов не всегда помогают справиться с инерцией и аэродинамикой неестественно гигантского тела. Поэтому приходится полагаться на мастерство погонщика и курсо-глиссадную систему.
Мы прошли чуть в стороне от отмеченной приводным маяком вершины мне показалось, что я вижу отсветы посадочных фар на склоне перед нами сделали крутой поворот и вошли в коридор глиссады. Мы снижались круче склона, и вскоре уже летели ниже жилых высоток на склонах соседних сопок. Большинство окон в квартирах были темны, но сигнальные огни на крышах и уличные фонари горели всю ночь. От застройки была свободна только узкая полоса земли прямо под глиссадой.
Впереди были видны посадочные маяки аэропорта, залитый светом пассажирский перрон и светящаяся вывеска над фронтоном аэровокзала. Я быстро нашла цветные огни PAPI. Судя по ним, сразу после поворота мы шли чуть выше глиссады, но потом держали высоту точно.
Дракон задрала морду вверх, чтобы погасить остатки горизонтальной скорости. Автопилот был выключен еще перед первым поворотом, но она неплохо умела удерживать ориентацию и скорость. Наверное, только она сама и мы с погонщицей точно почувствовали момент, когда крылья перестали ее держать. Экран она не убирала до самого касания, чтобы легче было уйти на второй круг.
Стоявшая на земле служащая с сигнальными факелами держала их вертикально в вытянутых руках: мы были точно над посадочными опорами, и наша траектория не нуждалась в коррекции. Гондола мягко прикоснулась к соломенным матам. Дракон убрала экран и расслабленно опустила ноги на землю. Погонщик выключила наблюдательные амулеты, и в динамиках послышалось бормотание проводников про то, чтобы мы оставались на своих местах до разгерметизации салона и подачи трапа, и прочее спасибо что выбрали нашу авиакомпанию.
Я летела налегке. Из вещей при мне были только телепат, кремневый нож, зубная щетка, расческа, палочки для еды, чековая книжка, загранпаспорт и пропуск. Все это помещалось в двух нагрудных сумках, поэтому мне не нужно было ждать багаж. Да и таможенные формальности я прошла быстро.
Брать экипаж в аэропорту - финансовое самоубийство, но мне обещали оплатить расходы. Я наняла запряженную тройкой пролетку, потому что мое внимание привлекли драконы: они были трехцветные, белые с черными и рыжими пятнами, даже размещенными похоже - наверное, сестры. Я даже не стала торговаться, только уточнила у возницы, берет ли она чеки.
Упряжные драконы никогда не поднимаются до высот, где не могут дышать самостоятельно, поэтому и требования к безопасности аэробусных гондол на повозки не распространяются. Открытый экипаж, в полете прикрываемый экраном для улучшения аэродинамики и защиты пассажиров от набегающего потока - совершенно обычное дело.
Я умостилась в скрипучем кресле из гнутых лиан и махнула рукой вознице. Она зажгла фары и габариты, дернула вожжи, и драконы стали подниматься, натягивая постромки. Коренная тянула чуть вперед, а пристяжные чуть назад и в стороны. Повозка мягко оторвалась от земли. Мы поднялись вертикально метров на пятьдесят, выше купола аэровокзала. Только потом драконы поставили экраны и начали горизонтальное ускорение. Возница поставила экран и расправила крылья на тростниковом каркасе, затянутые рыбьей кожей.
Даже за час до рассвета трафик на магистрали был довольно приличным. Впрочем, мы были возле аэропорта, только что прибыли три аэробуса, и скоро уже должны были вылетать утренние рейсы.
Мы полетели на восток, в сторону моря. Ближе к берегу мы сошли с магистрали, вышли в неконтролируемое небо и уже над морем развернулись к югу. Извозчик не включала автопилот, но мне нравились плавные колебания повозки в такт дыханию драконов. Огни аэропорта, а потом и города, быстро остались позади. Впрочем, зарево от городских огней даже сейчас, в ясную погоду, было видно на горизонте за много десятков километров. Мы летели в виду берега. Можно было разглядеть бакены, огни рыбацких причалов, деревень и курортных поселков, а приглядевшись даже люминесценцию прибоя.
Мы летели чуть больше получаса. Посторонним экипажам полеты над территорией Центра запрещены. Возница спросила, есть ли у меня ключ от маяков посадочной площадки. Я помахала пропуском, маяки и огни включились. Возница зашла со стороны суши, против ветра, и высадила меня на парковке перед КПП.
Дежурной на КПП не было. Нарушение, но не очень серьезное. Охранные системы у нас продвинутые. Я приложила пропуск к сканеру, и вычислитель сам открыл турникет.
Я пошла в свои апартаменты. Старт был назначен вскоре после полудня, подготовительные операции должны были начаться за три часа, и мое присутствие требовалось не все время, так что я могла отдохнуть и перекусить.
Столовая у нас странноватая. По-моему, повара у них сдают сертификационный тест, как из любого мяса любым известным дркнз способом приготовить противоарбалетный доспех. Зато морепродукты они покупают в соседних деревнях, поэтому они всегда свежайшие, и испортить их практически невозможно.
У меня было почти четыре часа, которые я могла потратить на сон. Главное было не забыть отдать секретарю копии чеков за билет и извозчика.
И тут я вспомнила, что между этими копиями подшита копия чека сестре на самолет. Это бы мне, разумеется, не оплатили. Она раньше всегда отдавала долги, но никогда не была должна такую сумму.
|