Ожидание изводило. Сони подергал болтающуюся пуговицу мундира, повозил вокруг себя носком сапога и пересчитал серые плитки пола до противоположной стены. Больше заняться было нечем. Пошарив взглядом по коридору рядом с собой и не найдя ничего примечательного, кроме двух стражников в синих табардах, он стал наблюдать за тем, как вдалеке возле крупной вазы с цветами ругаются две служанки. Одна бурчала что-то о пожеланиях королевы, другая - про указания леди Бьелен. Они вели себя очень забавно - яростно жестикулировали и были готовы вцепиться противнице в волосы, но костерили друг дружку шепотом. В этом коридоре располагался кабинет королевы, а новую хозяйку замка лучше не злить.
Слуги всегда очень тонко чувствуют настроение господ - от этого зависит, похвалят их или накажут. Дела у Невеньен после смерти мужа шли плохо, оставшиеся рядом с ней лорды были пасмурнее тучи. Поэтому дворня в замке Остевард ходила тише воды, ниже травы. Собаки боялись гавкнуть лишний раз, и даже дым из кухонной трубы, упрямо сопротивляясь ветру, дул в другую сторону от замка, чтобы, не дай Небеса, не прогневить хозяев, и без того находящихся в дурном расположении духа.
К счастью, в Остеварде, куда из Серебряных Прудов переехала маленькая королева, было где спрятаться от сердитых шиканий лордов. Некогда он служил главной военной опорой королевской династии, и в наследство от тех времен замку достались обширные пространства внутри мощных крепостных стен, высокие башни и просторные помещения, рассчитанные на крупный военный гарнизон. Даже с учетом того, что последовавшие за Невеньен лорды привезли своих слуг, около половины комнат в замке пустовало. Если не больше - со времени пребывания в поместье ее свита изрядно поредела.
Может, поэтому Невеньен и выглядела сегодня такой строгой? Сони хотелось думать, что у девушки хватает проблем и без него - мужа убили, добрый сосед обернулся заклятым врагом, союзники торопливо ретируются... Провал отряда, повлекший за собой разорение Аримина и освобождение Детей Ночи, конечно, не был мелочью. Но ведь Невеньен не казнит никого только из-за того, что она расстроена?
Сони попинал ногой стенку, на которую опирался. Смешно - жизни взрослых, видавших виды мужчин зависели от настроения какой-то соплюхи. Впрочем, из двух человек, которые только что слушали доклад Сони о событиях в Аримине, мнение Невеньен стоило меньше всего. Обычно бесстрастный Тьер, "тот, кто правит на самом деле", хмурился еще сильнее, чем королева. Сони это беспокоило. Он был последним из отряда, и гвардейцы должны были повторить ту же красивую историю, что и он: о том, как они доблестно отбивались от полчищ воинов Шасета и приспешников Гередьеса с Тэби во главе и почти победили, но в последний момент случилось непоправимое. Умирающий предатель со словами "Так пусть же королевство не достанется никому" сломал державу и выпустил када-ра. Звучало это в должной мере пафосно и в то же время трагично - Дьерд, у которого проявился немалый талант к сочинительству, над этим постарался. Отряд тщательно отработал все варианты лжи, и никто не должен был расколоться - придержать правду было в интересах гвардейцев. Но почему Тьер метал глазами такие молнии, если слышал те же самые слова в четвертый раз? Неужели он о чем-то догадался?
Вынужденное ожидание нервировало. Пытаясь успокоиться, Сони подул на вспотевшие ладони. Он бы погрешил на то, что кто-то из гвардейцев разболтал правду, но, во-первых, верил им, а во-вторых, они испереживались не меньше, чем он. Виньес, обкусывая губы, мерил шагами узкий коридор рядом с кабинетом королевы, заставляя подскакивать молодого стражника у дверей. Второй стражник, постарше, в более затасканном доспехе, был спокойнее. Он не дергался из-за Виньеса, зато нервно косился на Дьерда. Тот раздобыл где-то в соседних помещениях стул и теперь сидел на нем, развернув спинку вперед и опираясь на нее локтями. Парень весело насвистывал, несмотря на гнетущую атмосферу, и это раздражало не меньше, чем необходимость ждать решения королевы по поводу проваленного задания. Только Кален, как каменная статуя, невозмутимо стоял в любимой позе - прислонившись к стене, сложив на груди руки и закрыв глаза, будто в дреме.
Сони ему завидовал. Причин бояться королевского решения у Калена было больше, чем у Виньеса и Дьерда. Аристократов так легко не казнишь, а Кален высоким происхождением не хвастался, к тому же его, как командира, ждало более суровое наказание, чем подчиненных. И как только ему удается сохранять хладнокровие?
Дьерд перешел к особенно пронзительной трели, от которой хотелось заткнуть уши. Нахохлившийся Виньес сердито забурчал себе под нос что-то про дисциплину.
- Дьерд, хватит, - проговорил Кален, не поднимая век.
Парень стих, но ненадолго - заставить его замолчать было чем-то из разряда божественного.
- Они там уже почти час сидят, - пожаловался он, намекая на Невеньен и Тьера, закрывшихся в кабинете королевы.
- Скажи спасибо, что они действуют в обход протокола и не позвали Ламана, - буркнул Виньес. - Тогда собрание было бы коротким, зато с однозначным концом: смерть родственника он нам точно не простит.
Упоминание о Танэль на несколько мгновений вызвало тягостную тишину. Затем Дьерд снова не выдержал:
- И все-таки, что можно так долго обсуждать?
- Выбор наказания. Казнить, распустить отряд, - запрокинув голову и сцепив руки за спиной, стал перечислять Виньес, - бросить в тюрьму, задать плетей, лишить званий или жалованья...
- Хватит, - громче повторил Кален.
Ага, значит, его все-таки пробирает дрожь по позвоночнику. На Севере командир показал пример железной выдержки, но и он тоже человек.
- Что будешь делать, если королева Невеньен потребует отдать майгин-тар? - тихо, чтобы не слышали насторожившиеся стражники, спросил Кален Сони.
"Отдать майгин-тар" - какая изящная замена для слова "казнь". Сони вздохнул. Как будто у него большой выбор.
- Естественно, смирной овечкой на заклание я не пойду. Но вы же сами не дадите мне удрать.
- План у тебя есть? - настойчивее спросил Кален.
- Если не принимать во внимание, что, кроме вас, тут целая толпа дневных магов, то... - Сони пошкрябал щетину на подбородке и оглядел длинный коридор без окон. - Ломанусь обратно в кабинет королевы. Там есть окно, в которое можно пролезть. Оттуда недалеко прыгать до пристройки. Пока все будут соображать, что к чему, я добегу до ворот и сигану в реку. А дальше - кругом густые леса...
- Дерьмо, а не план. Про стрелков на стенах ты, наверное, забыл, - скептически заметил Дьерд. - А если они вдруг промажут, то есть конники, которые тебя быстро нагонят.
- Все равно умирать, так хоть с песней. Вдруг повезет.
- Но сдаваться ты не собираешься, - произнес Кален, глядя на Сони своим обычным проницательным взглядом.
Сони пожал плечами, удивляясь этой реплике. Отправиться на казнь означает бестолково растратить жизнь, которую ему подарил брат. И если раньше он спасал свою шкуру только потому, что хотел жить, теперь у него была цель.
- У меня должок по отношению к ариминцам. И я его верну.
Первый долг, который он действительно хотел выплатить и пока не знал как. Долгий переезд сначала в Серебряные Пруды, а затем, когда выяснилось, что они пустуют, в другую часть центральных земель, к Остеварду, отдалял Сони от цели. Но гвардейцы убедили его в том, что только Акельен способен откликнуться на зов северян и помочь в борьбе с када-ра. Они говорили это с таким огнем в глазах, что Сони им поверил.
Однако Акельен был мертв, а замыслы Невеньен оставались смутными. Отряд прибыл в замок только вчера вечером и уже успел узнать два абсолютно противоположных слуха. Первый - что девушка собирается отказаться от борьбы за трон и вернуться в родительский дом во исполнение долга младшей дочери. Второй - что вдова поклялась отомстить Гередьесу за смерть истинного короля и не отступаться до тех пор, пока убийцу не настигнет кара. С одной стороны, у Сони появилась надежда, что Невеньен больше не нужен камень королей и, соответственно, жизнь одного могаредского вора, которая для него самого была очень ценна. С другой - если королева правда так одержима местью, как шепчутся слуги, то ей будет наплевать на када-ра. И Сони придется, как какому-нибудь неудачливому любовнику, удирать от нее через окно.
Так или иначе, поскорее бы произошло хоть что-нибудь. Он ждал этого момента уже очень долго - сначала двадцать дней, которые ушли на то, чтобы добраться с Севера до Серебряных Прудов, затем пять дней на разворот к Остеварду и еще час мучений у двери королевского кабинета. "После такого срока сам на виселицу запросишься", - невесело подумал Сони.
Наконец, дверь кабинета приоткрылась, и оттуда выглянул упитанный секретарь с круглыми щечками. Увидев раскачивающегося на стуле Дьерда и шушукающихся Калена с Сони, он нахмурился и громко прокашлялся. Дьерд с тоскливым вздохом встал и вытянулся по струнке.
- Королева готова объявить свое решение, - объявил секретарь.
Отряд проследовал за ним сначала в приемную и затем в кабинет. Сони пристроился последним, заняв место у высокого окна. Кален, Виньес и Дьерд, не договариваясь, тесно встали перед ним, словно защищая товарища или, наоборот, не давая ему проскочить к королеве. Сони еле сдержал улыбку, вспомнив, как он стащил камень королей из кармана Тэби и вылез вперед него, чтобы произвести впечатление на Невеньен. Нет, повторно выкидывать такой фортель он не собирается. На сей раз ему лучше постоять сзади.
Невеньен сидела в центре кабинета, рядом с ней стоял советник, в терпеливом жесте сцепивший пальцы перед животом. За спиной девушки длинной жердью торчал гвардеец - личный телохранитель королевы с крупной родинкой, весь облик которого кричал о страшной занудливости. Свет духа от него лился не хуже, чем от Виньеса.
По лицам мужчин ничего нельзя было прочитать, и Сони посмотрел на Невеньен. Она не так хорошо владела собой и могла нечаянным движением выдать приговор еще до того, как он будет озвучен. Девушка преобразилась за последние три месяца, и Сони не слишком нравилось то, в какую сторону пошли изменения. От того мягкого, неуверенного в себе ребенка, каким Невеньен была в Серебряных Прудах, остался только янтарно-медовый привкус. Сейчас она вполне соответствовала по-военному сухой обстановке кабинета, который когда-то занимали командиры замкового гарнизона. Девушка похудела, побледнела и даже украшения носила теперь другие - теплое золото заменила похожая на камень кость горного рай-гала. Это было не удивительно, учитывая удары, которые пришлись в последнее время на долю такой юной девушки. Но сильнее всего Сони беспокоило то, что в глазах маленькой королевы появилась мрачная решимость. Она подтверждала слухи о том, что Невеньен поклялась во что бы то ни стало отомстить Гередьесу за смерть мужа.
Возможно, на девушку всего лишь влияло царящее в комнате уныние. Будь его воля, Сони запретил бы принимать решения, касающиеся жизни и смерти, в ящиках вроде этого. От древней мебели несло плесенью, несмотря на сладковатый аромат ствилла, наверняка поселившийся тут только благодаря Невеньен, а от каждого камня, стыдливо прикрытого новыми гобеленами со сценами застолий, веяло необжитостью. Разве захочется в такой комнате быть милосердным? Старик Тьер, например, глядел на всех так, словно мечтал их поубивать. Помешкав, Сони на всякий случай передвинулся ближе к окну.
Когда гвардейцы поклонились и замерли перед королевой, она поднялась со стула и вышла вперед советника, ледяной статуей застывшего справа от нее.
- Мне очень жаль, что вы потеряли нескольких бойцов в этом задании, - откашлявшись, начала Невеньен, и ее голос звучал искренне, - но мы вынуждены идти дальше, молясь Небесам об их душах.
Она прочистила горло. После этого ее тон изменился, и Сони сообразил, что девушка просто подбирает нужную интонацию. На лице Тьера, туго обтянутом кожей, промелькнула тень неудовольствия.
- Вы разочаровали меня тем, что не справились с порученной вам задачей, - продолжала Невеньен, придав голосу жесткости. - Более того, из-за того, что вы не остановили предателя, пострадало население Аримина, а на свободу выпущены одни из ужаснейших созданий Бездны.
Дьерд шевельнулся. Он специально составлял легенду так, чтобы к гвардейцам нельзя было подкопаться - дескать, они ничего не могли сделать. Но такое уж у главарей - и королевы к ним тоже относятся - право: всегда во всем обвинять подчиненных.
- Учитывая вред, который вы, пусть и непреднамеренно, нанесли стране, наказание за него может быть лишь одно: казнь.
Невеньен замолчала, глядя на гвардейцев и проверяя их реакцию. Никто не шелохнулся. Сони приготовился к прыжку в окно, пока продолжая ждать. Ну же, девочка, это ведь не может быть твое последнее слово?
- Однако ситуация не такова, чтобы мы могли разбрасываться настолько ценными жизнями, как ваши, - с некоторым облегчением, словно ей самой было неприятно произносить предыдущую фразу, сказала Невеньен. - Кроме того, однажды вы должны будете искупить свою вину. Это не значит, что вас не ждет наказание. Допущенные вами ошибки слишком серьезны.
До этого момента Сони не замечал, насколько все напряжены. Но стоило Невеньен упомянуть о том, что ничьи жизни она забирать не будет, в воздухе что-то изменилось: дышать стало легче, и даже одежда стала как-то свободнее, будто людей больше не стягивали незримые веревки. Никто не умрет. Все остальное можно было пережить.
- Лейтенант королевской гвардии Кален Рондалл: вам назначается выговор и штраф, равный двадцати процентам вашего жалованья за месяц, а также лишение положенного отпуска. Рядовой королевской гвардии Виньес Тотгарн...
Сони, отвернувшись от окна, вполуха слушал перечисление наказаний. Все это было так, глупость, даже в кутузку никого не бросили. Ему не заплатят вторую часть суммы, за которую его нанимали помочь гвардейцам в поиске державы? Ничего, быть нищим ему не в новинку. Как-нибудь выкарабкается. Гвардейцам на удержание жалованья и лишение отпуска тоже было наплевать - они и так по полтора-два года не бывали дома. Келси, отсылающий деньги родителям, погиб, а Виньес, которого могло огорчить лишение отпуска, заранее с этим смирился.
Интересно, почему наказание настолько пустяковое? В этом мире все имело свою цену, а гвардейцы за свой провал ее явно не заплатили. Давая такое щедрое отпущение грехов, Невеньен наверняка собиралась потребовать что-нибудь самоубийственное. Но что - убить Гередьеса? Если она действительно собиралась дальше бороться за власть, ждать такое задание следовало в первую очередь.
- И последнее, - громко произнесла Невеньен. - Вам запрещено говорить кому-либо о том, что вы когда-либо были в Аримине. В отчетах указано, что совет отправил вас в крепость Греньет проверить и обучить новобранцев и заодно уничтожить банду разбойников, нападающих на ближайшие к нему поселения. За распространяемую ложь о том, что совет мог отдать вам приказ отправиться в Аримин, вы будете жестоко наказаны, лишены звания и уволены из гвардии.
Сони с пониманием усмехнулся и быстро стер ухмылку с лица, вспомнив о гвардейской дисциплине. Теперь ясно, почему кара такая слабая. Кинь Невеньен гвардейцев в яму или прикажи отхлестать до полусмерти - и все сразу заинтересуются, за что их так сурово наказывают. Советники увидели свою вину в случившемся на Севере - ведь если бы они не послали отряд за державой, ее бы никто не сломал. Поэтому они пытались скрыть тот факт, что мятежники участвовали в освобождении када-ра. Доказать, что Тэби продался Гередьесу, было невозможно, зато сотни людей подтвердили бы, что Кален и его отряд подчиняются мятежникам. Очиститься от такого пятна на репутации будет проблематично.
- Это все, - тон Невеньен снова смягчился. - Сейчас отдыхайте и подбирайте новых членов из новобранцев. Через несколько дней, когда я призову вас принести присягу, ваш отряд должен быть пополнен.
Что ж, пока никаких новых приказов. Внутри у Сони заворочалось неудовлетворение от того, что неопределенность продлится еще несколько дней. Но так уж и быть. Хорошо, что разрешилось хотя бы что-то. Он поклонился вместе с другими гвардейцами и шагнул к выходу.
Однако ожидание мучило не только Сони. Один из магов остался стоять на месте, согнувшись в поклоне и прижимая руку к сердцу.
- Я прошу прощения, моя королева, - произнес Виньес, и в его голосе чувствовалось сомнение. - Но что мы будем делать дальше?
Он спрашивал о том, каким будет следующее задание, но Невеньен поняла его гораздо шире.
- Что дальше? - рассеянно переспросила она, направив взгляд в окно. - Что дальше, я пока не знаю.
* * *
В камине королевской гостиной полыхал огонь. Слуги постарались изрядно, и пламя яростно вырывалось из-за узорчатой решетки, пожирая все новые и новые дрова, чтобы прогреть небольшую уютную комнату для чаепитий, небольших встреч и прочих скромных развлечений. Одну щеку Невеньен, которая сидела за поставленным к камину боком столом, опалял жар, а второй касался холод. Она чувствовала себя из-за этого слегка раздраженной, хотя для недовольства были и другие причины. Тьера, с удобством устроившегося в кресле напротив, как будто бы ничто не тревожило. Он время от времени подставлял теплу больную спину и смаковал благоухающий брусничный чай, наблюдая за терзаниями своей ученицы. Про свой чай, давно остывший, Невеньен уже забыла.
На широкой расчерченной доске перед ней развернулись войска и укрепления: из белой кости рай-гала - Небес, из темной, пепельного цвета - Бездны. Невеньен всегда играла за Небеса, так как участвовать в битве за Бездну для члена королевской семьи было дурным тоном. Одна половина крошечных резных фигурок походила на людей - они изображали богов и их помощников. Вторая использовалась для обозначения ландшафта и преимуществ, имеющихся у противников, например осадных башен и замков. Оттайрин был предназначен для того, чтобы с наибольшей точностью представить на доске разные военные ситуации. Северяне придумали его, чтобы обучать молодых воинов стратегии и тактике, не выходя на поле боя. Иногда результаты такого обучения были потрясающими - и иногда ужасными, так как, если верить легендам, немало врагов узнали о кинамских способах ведения войны по вине этой игры. Поэтому она постепенно превратилась в развлечение, доступное только правящей династии.
Невеньен взяла из замка гладкую статуэтку магов, покрутила ее в пальцах, но так и не решилась никуда поставить, вернув на место. Девушка тяжело вздохнула. Оттайрин сам по себе был очень сложным, а Тьер еще стремился придать игре правдоподобность. Он подражал Тэрьину и копил ресурсы, устраивая так, чтобы его противница осталась без армии, средств и всего с одним замком. Прямо говоря, загонял Невеньен в угол. Сделать оттуда она ничего не могла, как в игре, так и в действительности. Проигрывать было неприятно, и уже много дней Невеньен отчаянно искала выход из тупика, но постоянно оказывалась в нем снова.
То же самое ждало ее и за пределами игры. Шпионы из Эстала сообщали, что умирающий Тэрьин ослабляет бразды правления и наследник трона забирает себе все больше власти. После наглого письма Гередьеса Тьер решил, что оставаться в поместье слишком опасно. Раньше военной атаки мятежники не боялись, но от Гередьеса можно было ожидать чего угодно, а выдержать осаду даже небольшого военного отряда Серебряные Пруды были не в состоянии. Поэтому Невеньен переехала в Остевард, наследный замок бастардов Идущих. Он лучше подходил для размещения солдат, а в случае осады позволял продержаться довольно долгое время.
Уже переехав, Невеньен поняла, почему Акельен предпочел замку Серебряные Пруды, несмотря на их очевидную слабость. Остевард, бывший гарнизон, хорошо подходил для солдат, но не был приспособлен для постоянного проживания в нем аристократов. К тому же он, построенный несколько веков назад, находился вдалеке от важных сейчас дорог и при этом слишком близко к Эсталу. Сидя в Остеварде, Невеньен чувствовала себя так, словно она, как перед взбешенным быком, размахивает перед королем Тэрьином красной тряпкой. Где-то там далеко, на границе с южными землями, затерянные в лесах, мятежники были не особенно заметны и не привлекали к себе большого интереса. Здесь, в центральных землях, в двух днях пути от Эстала, окруженные владениями настроенных против них лордов, они слишком сильно мозолили законной власти глаза. Чем это обернется, Невеньен не знала, и поэтому ей хотелось накопить как можно больше военных сил.
Однако никто не учел, что после смерти Акельена мораль их и без того жалкого войска окажется провалена и новобранцы начнут потихоньку разбегаться по домам. Единственное, что могла делать Невеньен, это сидеть в Остеварде и ждать, когда ее наконец атакуют Тэрьин или Гередьес. Это, естественно, никому не нравилось, но руки мятежников были связаны, а сами они - загнаны в угол, прямо как на игральной доске.
Невеньен это так злило, что иногда она была готова кусаться, но большую часть времени она пребывала в состоянии безысходности, которое, наверное, чувствует перед смертью прилипшая к паутине муха. Желание унизить проклятого Гередьеса, которое единственно поддерживало силы Невеньен, день ото дня таяло в вынужденной бездеятельности. Ожидание вкупе с отсутствием идей и средств отмщения по капле убивало всю волю к сопротивлению, пробудившуюся, когда наглец Анэмьит посмел появиться в поместье.
- Моя королева, вы будете ходить? - напомнил Тьер, снова поворачиваясь спиной к камину.
Советник любил тепло, и словно оттаивал в этой комнате, прогреваясь у пышущего жаром огня. Несмотря на ленивые, медлительные движения и полуприкрытые веки, его разум оставался цепким не в пример уставшей думать Невеньен. Она наугад подняла фигурку - это оказались все те же маги - и переместила ее к укреплениям Тьера, надеясь, что на следующем ходу удастся провернуть какой-нибудь отвлекающий маневр и маги проникнут в крепость.
- Плохо, - резюмировал советник. - Вы лишились волшебной защиты, единственного, что могло продлить ваше нахождение на доске.
Он всего за пару ходов разбил группу магов, подтянув к ней "слуг" - када-ра, и осадил замок Невеньен сонмом слабейших богов Бездны. Изворачиваться стало бессмысленно - ее цель, статуэтка Мрачного бога, осталась на другом конце доски под защитой мощных стен и таких сильных богов, как Талаш Обманщик.
- Я сдаюсь, - упавшим голосом произнесла Невеньен.
- Нет, - Тьер потер поясницу и постучал по доске ухоженным, желтоватым от старости ногтем. - Правило играть до последней фигуры непреложно.
Правило правилом, но партия закончилась в три хода. Невеньен совсем скисла.
- Попробуем еще раз, - бодро сказал советник и добавил: - С того же момента.
Какой это был момент, уточнять не требовалось. Невеньен уныло наблюдала за тем, как сухие пальцы Тьера с выступающими на них венами расставляют фигурки. И вот, она опять зажата на краю доски. Одинокие фигурки замков и нейтральных богов, которых можно привлечь на свою сторону, недосягаемо далеки, а впереди раскинулся враг - линия укреплений с неприступным центром и свыше двух десятков боевых фигурок, непобедимых вместе. Самой сильной фигурой Невеньен был Каэдьир Сын Света. По сути, предводитель небесного воинства в игре олицетворял истинную королеву. Он нужен был лишь для того, чтобы сдерживать войска, привлекать новые и давать разные благословения. Вступать в бой им не рекомендовалось, так как его потеря означала неминуемый проигрыш. Но другие фигуры были гораздо слабее. К примеру, жена Каэдьира Альенна - она могла только бесполезно толкаться в замке. Ее захват приведет к "развязыванию чрева", которое предсказывают жрецы в конце света, усилению вражеской армии порожденными ей чудовищами и гибели мира, то есть проигрышу. Пряча фигурку Богини-Матери в глубину укрепления, Невеньен в который раз сравнила ее с собой. Поведение Невеньен намного больше походило на роль, уготованную в оттайрине Альенне, чем Каэдьиру, которым призывали ее быть советники.
- Ваш ход, - сказал Тьер, подзывая Эсти, которая наполнила его опустевшую чашку кипящей жидкостью.
Советник мог не торопиться и спокойно ждать, пока чай остынет. Невеньен устало уронила голову на локоть, лежащий на столе. Ей никогда не найти выхода из этого дурацкого положения. Самое неприятное было в том, что Тьер его знал, но не желал говорить. Иначе объяснить его упорство не получалось.
Невеньен уже собралась соврать про болящий живот, чтобы прекратить игру, как в ее покои кто-то постучал.
- Лорд Иньит просит аудиенции, - объявила порхнувшая к двери Эсти.
- Впусти его! - радостно ответила Невеньен.
Бросив взгляд на Тьера, она вздрогнула от того, какими колючими на мгновение стали его глаза. Однако в следующий миг он снова превратился в добродушного разомлевшего старика.
- Лорд Иньит! - воскликнул он, кивая входящему лорду. - Не ожидал вас здесь сегодня увидеть.
Если раньше Невеньен было жарко всего с одной стороны, то теперь запылало все лицо. Вроде бы безобидная реплика Тьера намекала сразу на две вещи. Во-первых, час для дружеского визита был поздний - время ужина давно прошло, и в ночном небе висели серпы обеих лун. Во-вторых, Иньит и так провел около королевы полдня. Такая ненасытность для общения грозила стать благодатной почвой для дурных слухов, но удержаться Невеньен не могла.
Как и он.
- Простите, моя королева, лорд Тьер, - Иньит изящно поклонился, разметав полы камзола. - Я узнал, что вы ведете здесь за Кинаму бои не на жизнь, а на смерть, и не мог не присоединиться.
- Конечно, ничего страшного. Проходите, лорд Иньит, - быстро проговорила Невеньен, пока Тьер не выслал молодого мужчину прочь.
Иньит миновал застывших у входа Жевьера и Эсти и остановился у стола, рассматривая фигурки оттайрина.
- Кажется, у вас тяжелая позиция, моя королева, - сочувственно сказал он.
- Как и у нас всех, - заметил Тьер. - Я как раз жду ответного хода королевы.
- Которого я перебрала уже тысячу вариантов, - пожаловалась Невеньен.
- Они еще есть, - терпеливо произнес советник. - Неизвестно, будут ли они выигрышными, но варианты есть.
Да, они наверняка были. Но где и какие? Если бы не присутствие Иньита, Невеньен бы без всякого стеснения застонала.
- Вы не против, если я немного помогу королеве? - с улыбкой спросил Иньит у Тьера. - Кажется, ей не справиться без твердой мужской руки.
Брови пожилого мужчины сошлись у переносицы. Сегодня вечером его мимика была на удивление богатой - обычно он не позволял себе никаких признаков чувств. Может быть, Тьер действительно оттаял у камина? Впрочем, после смерти Акельена он стал менее жестким, чем раньше, а через его непроницаемую маску все чаще пробивались эмоции. Однако чем он недоволен сейчас, Невеньен не понимала. Брать помощника в оттайрине не запрещалось - так вырабатывались навыки командной работы.
- Спрашивайте у королевы, желает ли она этого, - уклончиво ответил Тьер.
Королева, естественно, желала.
Иньит взял стул и сел слева от нее, под столом коснувшись ее коленом. Она спешно отдернула ноги, тут же пожалев об этом. В конце концов, он же нечаянно... Невеньен подняла на него робкий взгляд, но Иньит уже увлекся партией.
- Ситуация на редкость пакостная, - пробормотал он. - Со спины не ударить, попытка захватить нейтральные крепости принесет только вред, осаду нам не выдержать, вражеские отряды поодиночке тоже не разбить...
У Невеньен открылся рот. Иньит понял все это, лишь взглянув на фигурки?
- Кажется, вы опытный игрок в оттайрин? - спросила она.
- Я? - Иньит легкомысленно пожал плечами. - Нет, что вы. Я играл очень мало. Ваш муж показал мне основы, а разобраться с остальным не составило проблем.
Если он не проверял эти варианты игры, то он прирожденный полководец!
- Неужели у вас такой боевой опыт?
Иньит засмеялся.
- Оттайрин всего лишь игра, рассчитанная на логику. Управление людьми в бою - это не переставление фигурок с клетки на клетку, и этому не научишься, попивая чай и болтая о героях древности. Оттайрин не слишком подходит даже для обучения. Например, будто это живой человек, стоящий неподалеку от меня с войсками, - он указал на Ревета Желчного, бога из свиты Шасета, - я бы нашел способ сыграть на его зависти к другим вражеским полководцам или отправил убийцу к его семье и переманил на свою сторону. Подобное часто происходит в жизни, но оттайрин этого не предусматривает. И наоборот, нелепые благословения Каэдьира, которые на доске действуют даже для отдаленных фигур, в жизни никогда не удержат людей в приграничных фортах.
- Вот как... - пробормотала Невеньен.
Загадочная игра представала теперь совершенно в ином свете. Если полученные с ее помощью знания не применимы к управлению государством и людьми, то зачем Тьер так упрямо заставляет повторять одну и ту же позицию?
- Это так - отчасти, - возразил Иньиту советник. - Оттайрин развивает мысль и видение ситуации в целом, а также учит пониманию того, что ради победы необходимы жертвы. Человек, который никогда не бывал в сражениях, но учился оттайрину, лучше подготовлен к руководству, чем тот, кто не знает ничего и вынужден постигать простейшие вещи на собственных ошибках.
Они пристально посмотрели друг на друга несколько мгновений.
- Согласен, - кивнул Иньит, возвращаясь к осмотру позиции небесного воинства. - Ну так что, поищем выход из этой неприятности? Возможно, он подскажет, как нам быть с нашими вполне настоящими войсками.
Он подбадривающе улыбнулся Невеньен, и все сомнения по поводу игры сразу вылетели из головы. С Иньитом партия будет необычайно увлекательной.
- Как вы собирались походить? - спросил он.
Невеньен задумалась, склонившись над столом. Так, что она еще не пробовала...
- Передвинуть половину армии во главе с Тельет к ближайшей крепости и завоевать ее.
- Богиня порядка, - Иньит фыркнул. - Не самая полезная для боя фигура, к тому же такое действие не даст результата. Мы потеряем много сил, пытаясь взять эту крепость, не получим почти никакой выгоды, и противнику в итоге будет только легче нас разбить.
- А что предлагаете вы? - проговорила Невеньен, проглотив возмущение по поводу того, как пренебрегают ее покровительницей и одновременно любимой фигурой.
Лорд пошарил по доске глазами. Тем временем к нему подошла Эсти с подносом в руках.
- Травы? - брезгливо спросил он, унюхав терпкий запах из чайника.
У себя в покоях Иньит пил исключительно вино и никогда не предлагал чай приходившим к нему гостям. Невеньен хотела отправить Эсти за вином, однако лорд уже махнул рукой, отсылая служанку.
- Ладно, сосредоточимся на игре. Это у вас что? - спросил он, указывая на небольшую группу фигурок на краю доски.
- "Слуги", - несколько удивленно пояснила Невеньен.
Неужели он сам не знает, кого обозначают эти статуэтки, самые маленькие и незначительные из всех? Када-ри, Дети Солнца, создания из светлого духа, легко уничтожались более крупными фигурами. Один из немногих вариантов их использования заключался в том, что ими, как свитой, окружали важную фигуру, и если на нее нападали, то она успевала сбежать, отдав на растерзание врагу "слуг" - поэтому их так и назвали. Тьер их практически не трогал, и Невеньен тоже забыла о них почти с начала игры, оставив на изначальных позициях и не подтянув к своим укреплениям.
Когда Иньит уверенно переставил первую крошечную фигурку, Невеньен удивилась еще больше. Тьер, лукаво сощурившись, направил к "слугам" самую быструю боевую единицу, чтобы препятствовать их перемещению. До этого он так никогда не поступал, насмешливо наблюдая за метаниями Невеньен по доске и копя силы для последнего разрушительного удара по замку.
- Хороший замысел, - одобрил Тьер. - Я надеялся, что королева сама догадается об этом решении, но так уж и быть. Я даже поддамся немного для красоты примера.
Невеньен надула щеки. Она вовсе не дурочка. Это же совершенно бессмысленное решение, к тому же в самом начале она его пробовала, по очереди доставляя када-ри в замок! Обижало и то, что Иньиту почему-то можно было поддаться, а ей - нет.
Однако Иньит избрал иную тактику. Он держал "слуг" плотной кучкой, не позволяя им делать чересчур широкие "шаги", на которые они были способны. В таком построении они с легкостью проглотили несколько приближающихся по одному врагов. Их потрепал только Ночной Охотник, который съел статуэтку, пожертвованную для безопасного отхода остальных. Вопреки мнению Невеньен, считавшей, что слабые фигуры следует отправлять в замок, Иньит их туда так и не довел, зато захватил пару нейтральных укреплений по пути, пополнив свою маленькую армию. Дальше он сделал безумную вещь - стал понемногу освобождать главное укрепление от войск.
Сообразив, к чему стремится лорд, Невеньен смяла ладонями платье на коленях.
- Это же самоубийственная атака! - воскликнула она.
- Все в порядке, - отозвался Иньит. - Количество вражеских солдат не всегда означает их однозначную победу. Главное - найти слабое звено в цепи и выбрать правильный момент для нападения.
К этому времени они с Тьером лихорадочно переставляли фигуры, чуть не сталкиваясь руками над доской. Это было совсем не похоже на ту тягучую, как смола, игру, которую советник вел с Невеньен. Глаза обоих мужчин горели, недопитый чай Тьера давно остыл, а Иньит не разгибался, склонившись над столом в поиске новых ходов.
Вскоре Невеньен уже засомневалась в том, что положение небесного воинства настолько трагично, как казалось еще полчаса назад. Под твердым управлением Иньита оно шло к центру, где собрались основные силы Бездны, истребляя встречающихся по пути врагов.
- Внезапное нападение на столицу с малыми войсками? Сумасшествие, - пробормотал Тьер, убирая фигуры с границы своей территории и перемещая их к сердцевине "земель" для защиты от стремительно приближающегося Каэдьира.
- Только не говори, что вы с Ламаном об этом не думали, - фыркнул Иньит. - Взять нахрапом - единственная возможность. Горожане сразу наложат в штаны, если однажды утром внезапно обнаружат у себя под боком разозленных солдат.
- Есть небольшая вероятность, - согласился Тьер. - Но с такими слабыми силами нам обеспечен провал. Ты не можешь этого не осознавать.
Как они перескочили в обращении друг к другу на "ты", Невеньен не заметила - ее слишком захватили кипящие на доске страсти. Однако в какое-то мгновение их фамильярность больно резанула по ушам. Ее задело даже не то, что ни Тьер, ни Ламан никогда не упоминали о возможности нападения на Эстал, - она давно смирилась с тем, что у всех вокруг есть от нее секреты. Иньит и Тьер читали друг друга как открытую книгу, а Невеньен не понимала элементарного - хотя бы того, что происходит в оттайрине!
Войска лорда почти полностью собрались у главного укрепления Тьера. "Слуги", ранее служившие авангардом, теперь терялись среди других фигур. Зачем вообще надо было их двигать вперед, если эту функцию могли исполнить любые другие фигуры?
- Чего вы пытаетесь добиться? - требовательно спросила Невеньен у Иньита, упершись в стол сжатым кулачком.
- "Слуги", - ответил он, поднимая маленькую фигурку пальцами в серебряных с черненым узором "когтях". - Они получили такое имя не только за то, что неминуемо погибают после падения или побега их "господина". Как и обычные слуги, они вездесущи и их всегда недооценивают. Но если ваши люди действительно вам преданы, может произойти вот так...
Он показал Невеньен, чтобы она раскрыла ладонь, и опустил на нее статуэтку. Затем он аккуратно положил свою руку сверху и потянул к середине доски. Его прикосновение было нежным и теплым, невзирая на жесткий холод металла накладок. Невеньен задержала дыхание. Брови Тьера сдвинулись. Фигура приземлилась в центре его укрепления, съев магов.
- На следующем ходу я потеряю ее, но перенесу новую, и она успеет проредить ряды врага, - сказал Иньит, к великому сожалению, отпуская руку Невеньен.
- После этого преимущество исчезнет, и войска Бездны уничтожат Небеса без остатка, - продолжил Тьер. Весь его восторг от быстрой игры пропал - он откинулся на спинку кресла и мрачно изучал позицию на поле.
Малочисленные войска Иньита были окружены пепельными фигурами. Сомневаться в его проигрыше не приходилось.
- "Слуги" слишком слабы и ненадежны. Вот в чем уязвимость этого плана, - тихо произнес лорд, глядя на Тьера.
- Другого нет, - скривился тот.
- Есть.
- Нет!
Выкрикнув это с внезапной резкостью, советник гневно подался вперед, но тут же с изможденным лицом рухнул обратно в мягкие объятия кресла. Невеньен вытаращилась на него. Чтобы Тьер так бурно реагировал на простую партию в оттайрин? Уму непостижимо!
- Я не понимаю, - медленно произнесла Невеньен, - какой план вы имеете в виду?
Тьер усталым жестом потер виски и, выпрямившись, с заметным трудом вернул себе деловой вид.
- Лорд Иньит, я благодарен вам за то, что вы помогли королеве разобраться в волнующей всех нас проблеме. Однако - моя госпожа, если вы не против, - я бы предпочел ответить вам на этот вопрос наедине.
Намек был более чем прозрачен - Иньита выгоняли. Он стиснул зубы, а его когти-накладки впились в податливую древесину стола, оставляя отметины. Невеньен ощутила исходящую от него ярость, пыл от которой на мгновение обдал сильнее, чем жар из камина. Что такое происходит с этими мужчинами? Оказаться меж двух огней Невеньен не хотелось. Как бы они там ни ссорились, пусть занимаются этим подальше от нее.
- Лорд Иньит, спасибо за то, что вывели меня из тупиковой ситуации, - сказала она, отчаянно придумывая, как его умаслить. - Ваш ум невероятно остер, а проницательность поистине впечатляюща, и я буду рада, если вы как-нибудь поучите меня игре в оттайрин.
- Конечно, моя королева, - процедил он, бросив на Тьера злой взгляд. Когда лорд посмотрел на Невеньен, напряжение из его мускулов ушло. - Мне и в самом деле уже пора, - гораздо спокойнее произнес он, поднимаясь. - Надеюсь, что моя помощь вам пригодится.
Всячески его в этом уверив, Невеньен тепло пожелала ему спокойной ночи. Когда он вышел, за дверь отправились и Эсти с Жевьером. В гостиной резко похолодало, хотя из камина продолжали вырываться языки огня.
- Лорд Тьер, - сухо произнесла Невеньен, - о каком плане вы говорили?
В груди клокотала досада. Советник обошелся с Иньитом несправедливо, учитывая то, что он преподал неплохой урок игры и раскрыл глаза королеве на существование некоего загадочного плана. Иньит наверняка обиделся на Невеньен за то, что она поддержала Тьера, и внутри у нее все сжималось при мысли о том, как вспыльчивый лорд будет показывать ей свой характер. Но рассердить Тьера было еще хуже, чем потом выслушивать колкие замечания Иньита. Как быть, если выйдет из себя всегда невозмутимый советник, она не представляла совершенно.
К счастью, Тьер полностью восстановил самообладание.
- Моя королева, произошедшее сейчас на поле оттайрина было не слишком удачной инсценировкой единственного плана, который способен помочь нам в борьбе с узурпаторами кинамского трона, - сказал он, поправляя ворот камзола. - Лорд Иньит безошибочно угадал, что у меня на уме, однако я медлил рассказывать вам, чтобы лучше подготовить вас к восприятию этой несколько необычной идеи.
- Кто такие "слуги"? - перебила его Невеньен.
Тьер помолчал. Его нежелание делиться планом раздражало.
- Это и есть слуги - в прямом смысле.
Невеньен нахмурилась.
- Вроде Эсти или Кеппи? И как они будут воевать?
- Нет, я имел в виду не их, а сасаа - народ слуг.
Глаза Невеньен расширились. Сасаа? Разве они способны быть чем-то большим, чем слуги?
- Я вижу ваше недоверие. Позвольте объяснить, как обстоят дела. Представьте, что все эти маленькие белые фигуры - сасаа.
Тьер по-новому разместил фигуры на доске, близко к тому, как они стояли перед приходом Иньита. На сей раз пепельных стало больше, но они перемежались с сасаа. На дальнем краю доски крошечные статуэтки образовали довольно большую группу - на значительном расстоянии и от замка Невеньен, и от "столицы" черных территорий.
- Несмотря на то что после завоевания южных земель прошло сто лет, многие сасаа до сих пор относятся к кинамцам враждебно, - стал рассказывать Тьер. - Увы, это чувство взаимно. Оно привело к тому, что у сасаа, жителей королевства, нет таких же прав, как у других кинамцев. Они не могут владеть крупными земельными участками, занимать высокие должности, учиться в школах и так далее. Сасаа в пику нам пытались восставать. Они очень сильные воины, и благодаря этому выиграли несколько небольших сражений. Но из-за плохой организации и свойственной сасаа нерешительности мятежи захлебнулись кровью, и их вожди ничего не добились. Единственное, что сасаа действительно хорошо удается, это уклоняться от несения военной службы.
Невеньен хмыкнула. Самыми популярными анекдотами у отца были истории про солдат-сасаа, которым не хватает сообразительности выполнить простейший приказ.
- Поэтому когда убили короля Ильемена и в Кинаме началась смута, разделившая страну, сасаа сделали вид, что они ни при чем. Попытки принудить их заканчивались плачевно, переговоры тоже по разным причинам провалились, и все смирились с тем, что сасаа годятся лишь для работы слугами. Таким образом, - Тьер очертил группу маленьких статуэток на доске, - у нас на карте есть нейтральное войско. Что с ними обычно случается?
- Нейтральными они остаются недолго, - ответила Невеньен.
Это правило она усвоила хорошо. Если рядом с тобой есть человек, не определившийся в своих привязанностях, следовало как можно скорее перетянуть его на свою сторону. Иначе вместо друга под боком окажется враг. Все заговоры начинались с поиска союзников и убеждения сомневающихся в том, что верить нужно именно тебе.
- Сасаа множество по всей стране, и они представляют собой огромную силу. Если присягнут вам на верность и согласятся исполнять ваши требования... - Тьер сгреб войско и передвинул его к замку Невеньен. - Теперь мы нападем на врага.
Пополневшее войско во главе с Каэдьиром отправилось к центру доски, где скопились пепельные статуэтки. Белая армия увеличилась почти вдвое, но все равно была меньше, чем черная.
- Они же проиграют, - недоуменно произнесла Невеньен.
Тьер, не издавая ни звука, продолжал перемещать армию. Остановив ее у границ черных укреплений, он стал сбивать стоящие внутри крупные фигуры, оставляя рядом с ними маленькие белые.
- Слуги, видя, что их народ на стороне противников, примкнут к ним и восстанут против хозяев.
Скоро черная армия поредела, почти сравнявшись размером с белой. Учитывая, что все маленькие фигурки относились к последней, шансы на победу резко выросли. Невеньен подскочила с кресла.
- Так мы сможем повергнуть Тэрьина и Гередьеса!
- Да.
Невероятно. Такой незатейливый и притом изящный способ...
- Почему вы молчали до сих пор? - возмутилась Невеньен. - Если бы мы соединились с ними раньше, когда от нас еще не начали убегать солдаты, мы уже давно победили бы Тэрьина!
Терпеливо вздохнув, Тьер сцепил пальцы перед лицом.
- Моя королева, пожалуйста, не торопитесь. В таком представлении все кажется очень легким, но в действительности это не так просто.
Чуть-чуть не касаясь носом высоких статуэток, Невеньен стала скрупулезно исследовать поле. Что же советник имеет в виду... Фигурок, которыми он изобразил сасаа, было много, в то время как Иньит пользовался всего четырьмя. Невеньен примерно подсчитала количество слуг-сасаа в Остеварде и сравнила их с числом коренных кинамцев. Соотношение получалось примерно как у Иньита, а вовсе не как у Тьера.
- Инсценировка Иньита. Она правдивее, так?
Тьер печально кивнул. Возбуждение от обнадеживающей находки сразу ушло, и Невеньен шлепнулась обратно на кресло. Значит, провал им все-таки обеспечен.
- Это лишь одно из возможных развитий ситуации, - сказал советник. - Как верно заметил лорд Иньит, в жизни все происходит не так, как в оттайрине. Все будет зависеть от того, как мы распорядимся приобретенными ресурсами.
- У нас их все равно нет.
- Пока нет, - поправил Тьер.
Со странным предчувствием Невеньен уставилась на него. Огонь наполовину освещал советника, оставляя левую часть лица в тени. После того как сгорел погребальный костер Акельена, Тьер стал проводить с королевой больше времени, чем раньше, постепенно знакомя ее с делами, которые они вели с юным королем. Однако Невеньен подозревала, что главный советник говорит ей далеко не все. Его предложения были не то чтобы предложениями - они оказывались по меньшей мере на треть воплощенными в жизнь. Вьитом были подготовлены расчеты, Мелорьесом - подведены законы, все необходимые люди уже обо всем договорились, и Первозданный Хаос знает, что еще было сделано. Королеве оставалось только расписаться или поставить печать.
- Вы провели переговоры с сасаа, - медленно произнесла Невеньен, наблюдая за Тьером.
- Все еще провожу, - признал он.
- И как успехи?
Он пожевал губами, и две длинных морщины возле его рта углубились.
- Переговоры с сасаа сложно привести к успеху, моя королева. Они требуют очень многого. Но мы почти пришли к соглашению.
Интересно, когда они успели? Из ругани, постоянно случавшейся на советах, Невеньен знала, что переговоры быстрыми не бывают. Наверняка Тьер начал загодя. Вокруг него всегда вились сасаа - взять хотя бы его ближайшего слугу с прозвищем Тень. И в последнее время Невеньен стала замечать, что среди солдат появились молодые сасаа.
- Вы придумали этот план еще с Акельеном?
- Да.
Странно. Акельен презирал сасаа и вряд ли согласился бы включить их в состав войск. Впрочем, Тьер обладал удивительной силой убеждения.
Расправив платье и отодвинув мешающую чашку с чаем, Невеньен села ровно и положила руки на стол. Если ей рассказывают обо всем последней, нужно по крайней мере сохранять собственное достоинство. И стараться разведать как можно больше.
- Чего хотят сасаа?
- Несколько мест в Большом королевском совете, снижение некоторых налогов, обучение в школах наравне с кинамцами, земли и титулы для своих лидеров...
- Лорды-сасаа? Невозможно!
Даже думать о таком было глупо. Это было то же самое, если бы Тьер, Мелорьес и прочие вдруг стали кланяться вчерашнему конюху. Кинамские лорды скорее сами подожгут собственный погребальный костер, чем согласятся на нечто подобное.
- Именно, - Тьер поморщился. - Остальное не лучше. Например, сасаа требуют публичной казни нескольких могаредских лордов, которые дурно обращаются со своими слугами-сасаа.
- Дайте угадаю: эти лорды - наши союзники.
Кивать советнику не понадобилось - хватило взгляда. Невеньен поникла. Стоило обрадоваться, что Гередьесу получится дать отпор, как надежда на это мгновенно угасает.
- Мои шпионы ищут способ, как умерить жадность лидеров сасаа и убедить их по меньшей мере не выторговывать себе чрезмерно высокие статусы. Даже если мы пообещаем их раздать, с возмущением всей Кинамы нам потом не справиться. Это может вылиться в очередную смуту, и тогда грош будет нашей победе, - Тьер щелчком сбросил Каэдьира с доски. - Мы могли бы согласиться на смерть кое-кого из лордов, чтобы задобрить сасаа и вселить в них уверенность, что каждого виновного в издевательствах над ними настигнет кара, но...
- Никаких убийств не будет, - перебила Невеньен.
Она не уподобится Гередьесу, который подло избавляется от соперников. То, что предлагал Тьер, было даже хуже. Наверное, жестоких хозяев действительно следовало наказать. Но не убивать же, в придачу собственных союзников! Да кто после этого к ней присоединится?!
Советник, похоже, остался разочарован ее ответом. Он скривил губы, глядя на огонь, и помолчал.
- Моя королева, власть - это извечные сражения, а они невозможны без жертв. Гередьес это прекрасно понимает, поэтому и подослал "шестого мага" к истинному королю. Если вы намереваетесь противостоять...
- Убийств не будет, - твердо повторила Невеньен.
Взгляд Тьера переместился на Каэдьира, валяющегося среди фигур богов Бездны. Из-за огненной пляски и бегающих по комнате теней казалось, что он лежит на куче пепла.
- Как пожелаете, моя королева. Будем ждать других возможностей.
Невеньен тоскливо посмотрела на доску с поваленными статуэтками. Снова мучиться и ждать. Но лучше так, чем соглашаться на казни.
* * *
Ветер взметнул пыль, покружил ее по тренировочной площадке и разбился о бурую крепостную стену Остеварда. Никто из нескольких солдат, отрабатывающих бой с мечом, не остановился. Они хлестали друг друга по доспехам затупленными клинками, а учитель, пожилой вояка, продолжал пронзительно выкрикивать команды. Для мечников ветер не имел значения; для Сони он мог означать как жизнь, так и смерть. Переждав порыв, он выставил вперед левую ногу и поднял правую руку с ножом, затем глубоко вдохнул и вместе с выдохом мощным движением отправил оружие в скрытую тенью крепостной стены мишень. Мимо.
- Да чтоб тебя! - выругался Сони.
Он начинал сердиться, а всегда, когда он терял самообладание, ножи отклонялись от "яблочка" все дальше и дальше. Вдобавок Сони порядком устал за сегодня. Сгущались сумерки, тренировка длилась уже два часа, и запястья слегка ныли.
В первые дни путешествия обратно с Севера они болели сильнее. Тогда Сони, злясь на себя из-за Детей Ночи, метал все подряд: и поясной нож, и кинжал Дьерда, и ложки, и вообще все, что попадало под руку. Результаты, естественно, были отвратительными. Потом, когда он умудрился полуобманом вытянуть у мастера в придорожном городке набор метательных ножей, дело пошло лучше. Вчера тренировку Сони увидел один солдат, щербатый дядька с поврежденным пальцем на левой руке. Сказал, что у него недурно выходит, и удивился, узнав, что он учится всего месяц.
Болтовня с солдатом оказалась полезной - он неплохо разбирался в ножах и показал пару приемов, в том числе как метать оружие снизу. Откуда ему все это известно, новый знакомец предпочел умолчать, хотя по некоторым обмолвкам Сони догадался, что у него разбойничье прошлое. Он очень долго распространялся на тему того, что метание - штука ненадежная. Слишком уж просто промазать в самый ответственный момент, особенно если тебе нужно подрезать часового (он несколько раз сбился, сказав "стражника" и тут же поправившись) или еще что-нибудь в таком роде. За советы Сони поблагодарил, а все остальное пропустил мимо ушей. Оно лишь отвлекало, давая удобный повод тренироваться поменьше. Как раз этого Сони и не хотел.
Если бы только он научился метать раньше... Тогда многие ариминские дети были бы живы, а выжившим не пришлось бы сжигать на погребальных кострах родителей, голодать, воровать, убивать ради куска хлеба. Если бы. Если бы да кабы, на носу б росли грибы, шутили они в детстве с Дженти, заставляя друг друга осваивать разные навыки. Но именно этому умению Сони так и не уделил внимания, руководствуясь похожими рассуждениями, что и у щербатого солдата. И был не прав. Может быть, метание было вовсе ни при чем, может быть, Сони промахнулся бы мимо Тэби или произошло что-нибудь. Но он поклялся себе научиться метать ножи, а значит, так и будет.
Уходить с площадки сейчас все равно не было смысла - как только сядет солнце, сюда придут маги провести последнюю проверку единственному приглянувшему им новичку. В ней должен был участвовать и Сони - как член отряда, пускай пока и не принятый официально.
Решив не останавливаться, он взял следующий нож, принял стойку, вдохнул и снова размахнулся. Внезапно на площадке прозвенел мелодичный женский смех, чуждый этому месту, и оружие, звякнув, срикошетило от мишени.
- Вот же тварь! - процедил Сони, не зная, кого точно имел в виду - то ли себя, то ли нож.
Он с досадой повернулся посмотреть, что его отвлекло, но успел заметить лишь край шелкового зеленого платья, скрывшегося за углом. Через мгновение оттуда вышел растрепанный Дьерд, который вразвалочку направился к товарищу. Несмотря на то что он успел переодеться в серые тренировочные штаны и рваную рубаху, на губах парня играла характерная ухмылка, всегда появляющаяся после очередного свидания с подружкой или похода в бордель.
- Эй, а ты говорил, что встречаешься со служанкой, - упрекнул его Сони, когда друг приблизился. - Служанки шелк не носят. Или ты уже новую девчонку подцепил?
Улыбка Дьерда разъехалась еще шире. Он огляделся, убедившись, что их никто не слышит.
- У меня две подружки, - прошептал он, расширив глаза, как будто рассказывал какой-то страшный секрет. - Одна - леди из свиты Невеньен. Не то чтобы она мне очень нравится, но родители хотят, чтобы я женился на благородной, а это неплохая партия. К тому же я люблю кудряшек. Ну, а вторая - служанка. Для удовольствия, - парень снова подмигнул и, спохватившись, добавил: - Только Калену не говори.
- Почему? - удивился Сони.
Насколько он мог судить, командиру не было дела до личной жизни его бойцов. Лишь бы приказы исполняли - а с остальным сами разберутся.
Дьерд поморщился.
- Там история была какая-то неприятная с его умершей женой, он сам об этом не рассказывает никогда, да и я толком не знаю. В общем, не любит он, когда девчонкам голову крутят. Все должно быть строго: подыскал невесту - вот ее и добивайся, и ни шагу в сторону. Так что имей в виду, если соберешься кому-то мозги пудрить.
- Нет, я пас, - Сони покачал головой. - Семья - это не про меня. Предпочитаю продажную любовь.
- О-о, - Дьерд придвинулся поближе, предвкушая нечто занятное. - Ну-ка, это еще почему? Кто-то разбил твое хрупкое сердечко?
Теперь настал черед морщиться Сони.
- Скорее я разбил.
Он посмотрел на тренирующихся солдат, раздумывая, как лучше рассказать эту историю. Место было не самое подходящее для откровенных излияний - резкие выкрики, звон оружия, грязь, потрепанные мишени, выставленные в ряд у высокой стены.
А впрочем, самое то для такого печального конца, как у него.
- По молодости была у меня одна девушка - настоящая, не оторва из банды и не шлюха. Ткачиха, дочь сапожника, все такое. Я втюхался по уши и, естественно, не признавался, что я вор. Выдавал себя за бедного сына писаря.
Что было правдой, если не вспоминать, что к тому времени погребальный костер его отца давно отгорел.
- Я по дурости думал, что все будет как в книжках - соберу денег, мы сбежим от ее родителей в другой город и начнем новую, прекрасную жизнь, - Сони тяжело вздохнул. - Ну, а получилось все, как всегда. Я задолжал кое-кому денег и залег на дно. Вместо меня нашли мою подружку, избили, изнасиловали и изувечили, напоследок рассказав ей, кто я такой. С тех пор, - он покачал головой, - любовь я только покупаю.
- Черные Небеса, ну что за проклятая история! - цыкнул Дьерд, явно расстроившись. - Где романтика, поцелуи в укромном уголке и все такое?
Сони закатил глаза.
- Дьерд, я вор из канализации! Чего ты хотел от меня? Спасенных принцесс?