Глафира летела по своим вороньим делам, как вдруг разразилась страшная гроза. По небу метались огненно-желтые молнии. А раскаты грома были такими сильными, что бедная ворона, казалось, теряет от страха рассудок. Глафира думала только об одном: как бы побыстрее добраться хоть до какого-нибудь укрытия. Она начала спускаться, но тут ее подхватил, завертел воздушный поток и, не справившись с ним, ворона рухнула на землю.
Гроза бушевала час, а потом стихла. Сине-черное небо расчистилось, и на нем показались белые облака, похожие на шары из сладкой ваты. "Кхарр-хрр... Где я?" - прохрипела, очнувшись, Глафира. Выпуклые глазки настороженно осмотрели незнакомое место.
Оказалось, что она лежит под буро-красным кустом, обильно покрытым дождевыми каплями. Глафира зацепилась за одну из веток, подтянулась и вдруг почувствовала раздирающую боль в крыле.
- Гав! - послышалось вдалеке. - Гав! Гав! Гав! - уже близко и невыносимо громко. - От страха Глафира зажмурила глаза.
- Гуля, что ты там нашла? - услышала она женский голос. - Смотри, птица, и, похоже, у нее рана - из крыла сочится кровь. Ей надо помочь.
К Глафире потянулись чьи-то руки. От ужаса ворона каркнула и снова упала в обморок.
- 2 -
Глафира проснулась от слепящих лучей солнца, проникающих сквозь оконное стекло в комнату. На подоконнике грелись голуби и с удивлением посматривали в ее сторону.
- Привет! Я ждала, когда ты проснешься. Я - Гуля, а ты? - черная худощавая собака с интересом рассматривала Глафиру, укрытую пеленкой.
- Глафир-ра, - робко ответила ворона.
- А знаешь, еще в этой квартире живет Томас. Ты поосторожней с ним - он пес серьезный.
- Ворона - птица серая, всеядная, - раздался голос из глубины комнаты, - питается насекомыми, яйцами, лягушками, рыбой. Иными словами, такой же помоечный представитель улицы, как и первый подкидыш. Я всех вас знаю, наглых дворовых детенышей.
- Это о-он, - задрожала Гуля.
На диване лежал огромный, шоколадного цвета пес. Между бровями у него было белое пятно, которое переходило к носу в узкую полосу, разделяющую квадратную морду на две половины.
- Будь начеку... - только успела сказать Глафире Гуля. В это время в комнату вошла девушка. В руках у нее была большая клетка для птиц. "Пока поживешь тут, ворона", - сказала она и бережно переложила ворону в клетку.
- Не плачь, - нос Гули уперся в железные прутья клетки.
- Как же я попаду домой? - Глафира с трудом поднялась и отпила из миски воды. Потом принялась за кашу. Она была душистая, свежесваренная.
Ворона доклевала кашу и полезла по прутьям к дверце.
- Браво, Глафира, браво! - закричала Гуля.
- 3 -
Томас большую часть времени дремал на диване. Ему невыносимо было видеть, как Глафира и Гуля носятся по квартире и крушат все, что попадается им на пути. Гавканье, карканье... В такие моменты нервы благородной бойцовой собаки не выдерживали - левая бровь начинала дергаться, и Томас, оторвав свое тучное тело от дивана, с грохотом спрыгивал на пол. Этого было достаточно, чтобы Глафира и Гуля разбегались в разные стороны и быстренько прятались в укромных местах. Томас же по-хозяйски обходил квартиру и, не найдя виновниц, возвращался на диван.
Однажды они забились в узкий проем между столом и батареей.
- Может, Том и не такой злой, как кажется? - сказала Гуля. - Если бы хотел, давно бы нас съел.
- Не знаю, - ответила ворона. - А как ты тут оказалась?
- Меня хозяйка возле фабрики подобрала.
- А если бы она тебя не взяла?
- Пришлось бы скитаться по улицам и просить подаяние, даже под дождем...
- Зато свобода.
- Но на улице так много опасностей...
- Там ты не одна. Знаешь, как мы, дворовые, друг за друга стоим! А тебя кто защитит, если Томас нападет?
- Хозяйка.
- Хозяйка?! Она целый день на работе. И она - человек.
Гуля пригорюнилась, а потом сказала:
- Ты не похожа на обычную ворону.
- Почему?
- Обычно они наглые, а ты - нет, - заметила Гуля и завиляла хвостом. - Будем друзьями?
- Будем, - ответила, сконфузившись, Глафира и спрятала клюв в перья.
- 4 -
Каждый день после ужина хозяйка с собаками ходила на прогулку. В тот день ничто не предвещало столь неожиданного поворота событий.
- Гу-уля! - кричала хозяйка. - Гуля! Ко мне!
А Гуля что есть сил неслась в противоположную сторону. Позади остался пруд, березы и клены, гравиевые дорожки, собаки и многое другое, что она уже успела полюбить. На бегу Гуля обернулась всего один раз, но успела разглядеть знакомую фигуру.
- Не может быть, - ужаснулась она. - Что ему от меня нужно? - и прибавила хода. "Малейшее промедление, и Том вцепится в меня мертвой хваткой. Быстрее, главное - дотянуть до леса, а там затеряюсь..."
Бойцовый пес поравнялся с Гулей. "Мне несдобровать, порвет на куски", - подумала она и краем глаза покосилась на Тома. Он еле держался на лапах, еще движение и, пес, казалось, свалится замертво.
- Куда ты? - прохрипел он, задыхаясь.
- Мой дом на улице - там, где меня подобрали, - ответила Гуля. - Ворона скоро улетит, и я останусь одна.
- Ты наша, домашняя... - еле выговорил Том. - Я стар и болен. Недолго мне осталось жить, а ты будешь опорой хозяйке.
Гуля скосила глаза в его сторону, и только теперь увидела, что в глубокой, казавшейся бездонной пасти пса нет зубов, что мохнатые брови поглотила седина, что от роскошных усов остались лишь воспоминания и что его квадратная морда изрезана морщинами.
- Пойдем домой, - растерянно проговорил Том.
Гуля кивнула, и они тихонько побрели к хозяйке.
- 5 -
Глафира жила в квартире больше четырех месяцев. Рана зажила, но летать она пока не могла. Да и тягостные мысли о грозе не оставляли ее в покое. В отчаянии ворона забиралась в клетку. "Может, не стоит возвращаться обратно? Вон, как Гуля хорошо устроилась".
Глафира часто вспоминала вольную жизнь, птиц, шелест листвы...
А за день до урагана, припомнила, как к ней подсел незнакомый ворон и учтиво заговорил.
- Доброе утро! Замечательная сегодня погода...
- Да, прекрасная, - застеснялась Глафира.
- Может, вместе полетаем?
- Извините, я спешу...
- Может, завтра? - настаивал ворон.
- Да, пожалуй...
Но потом случилась гроза, и они так и не встретились.
- 6 -
После неудавшегося побега Гули отношения нашей троицы очень изменились. Глафира, Том и Гуля часто собирались в каком-нибудь уютном местечке и вели задушевные беседы.
- Том, ты ведь бойцовая собака? - пытали они пса.
- Да, - отвечал он сиплым голосом. Когда был молодым, желание подраться, почувствовать вкус крови, не оставляло меня даже во сне. Я постоянно оказывался в каких-то переделках.
- А сейчас?
- Сейчас годы не те.
- А сколько тебе лет?
- По человеческим меркам семнадцатый пошел, по нашим, собачьим, - девяносто стукнуло.
- А дети есть у тебя?
- А как же. Целых два помета.
- Том, расскажи еще что-нибудь про себя, - приставали к нему Гуля и Глафира. - Ты когда-нибудь попадал в неприятные ситуации?
- Дело было летом. Вышли мы с хозяйкой на прогулку. Вечер был теплый, спокойный. Дошли до конца улицы, а у памятника на ступеньках дремлет стая дворовых собак, штук шесть-семь, не меньше. Я притворился, что не замечаю их.
Мы разворачиваемся, идем в противоположную сторону, и тут мне в лапу вонзаются чьи-то зубы. Я поворачиваюсь и вижу, что это одна из тех дворовых собак, что спали возле памятника. Я откидываю врага резким толчком и головой сбиваю других подоспевших за ней собак. Их наступление было стремительным, но я вовремя сконцентрировался и достойно отразил один за другим их удары. Оставалось совсем немного, и я бы одержал победу, если бы не одно обстоятельство...
Сам до сих пор не могу понять, как случилось, что в порыве драки мы выскочили на дорогу, и меня сбила машина. Скорее всего, дворовые все подстроили - знали, что перевес сил на моей стороне...
- И что было дальше, Том?
- Правая передняя лапа висела, будто на ниточке. Пошли с хозяйкой мы к тому же доктору, который и тебя зашивал, Глафира. Он говорит - операция.
- И тебе операцию делали?
- Самую настоящую. Думал, не смогу ходить, но как видите, даже тебя догнал, безобразница. - Том лукаво подмигнул Гуле. - И ты поправишься, Глафира.
Том замолчал, но рассказанная им история не оставляла в покое его подружек. Гуля думала про злых дворовых собак, Глафира - о здоровье Тома, ну а сам Том - о тех приключениях, которые они пережили вместе с хозяйкой.
- 7 -
Зима подходила к концу. В один из первых мартовских дней Глафира вычищала подстилку Тома - старательно выдергивала клювом въевшиеся в нее волоски шерсти. Тяжелый прыжок пса заставил ворону оторваться от дела. Пес вел себя странно. Из его пасти текли слюни. Глаза налились кровью, и даже белое пятно между бровями казалось красным.
Разъяренный Том приближался к Глафире. Казалось, еще мгновение, и он разорвет ее. От страха ворона оттолкнулась от дивана, расправила крылья и взлетела. От неожиданности она чуть не врезалась в люстру, вылетела в коридор, приземлилась на полке под потолком и уже оттуда с удивлением наблюдала за происходящим. С визгом и веселым гавканьем за ней выбежали Том и Гуля.
- Эй, подруга, ты жива?
- Так вы все это подстроили!?
- Видела бы ты себя, - хохотали собаки. Не обижайся, но иного способа заставить тебя взлететь не было. Теперь ты знаешь, что уже можешь летать. Так лети же домой.
- А как же вы?
- Ты знаешь, где наш дом. И твой тоже.
Глафира открыла форточку. В комнату ворвались пряные запахи наступающей весны. Она окинула взглядом Томаса с Гулей и вылетела на улицу.