Аннотация: Началось все с той монеты, на которую у меня не хватило денег и пришлось взять ее в долг...Но я никогда не думал, откуда она взялась у Анатолия. Теперь я знаю. Только стало ли мне легче?
В средневековье пускают не каждого. Клад.
Прокурор отодвинул пустую рюмку, посмотрел по сторонам, убедился, что никто кроме меня его не услышит, но на всякий случай привстал, подвинулся ближе ко мне и почти шепотом произнес:
- Не копай глубоко. Все ведь на поверхности лежит. Да и самому спокойнее будет.
Когда прокурор дает подобные советы, к ним лучше прислушиваться. Целее будешь. Я прекрасно понял, про что он говорит. Хотя три минуты назад он пытался начать обсуждать официантку. Я разговора не поддержал, и он без лишних предисловий перешёл к главной теме.
В голове всплыли мнения экспертов. Они единодушно пришли к выводу, что виною всего стала роковая цепочка обстоятельств, в народе называемая "несчастный случай".
При строительстве злосчастной набережной один из экскаваторов съехал с насыпи и, перевернувшись кабиной вниз, утонул. Машинист экскаватора, как показала экспертиза, выпил больше, чем полагалось, заснул. Такое происходило. Несколько лет назад при точно таких же обстоятельствах, только в другом городе погибли шесть человек. У нас - трое. По роковому стечению обстоятельств в кабине оказался прораб и генеральный директор фирмы генподрядчика. Дело почти замяли, но какой-то журналист разглядел наручники на руках у машиниста, ножевые ранения у директора и переломы на теле прораба. Написал статью с фотографиями. Заварилась каша. Куда пропал журналист, я не узнал, но прокурор намекнул, что это незначительные мелочи, на суть вопроса не влияющие.
- Главное, что были нарушены правила техники безопасности, - с улыбкой проговорил он. - Вам, уважаемый коллега, предстоит выяснить, какие именно и кто их нарушил. Все очень просто. Несчастный случай. Халатность подрядной организации. Но что я вам объясняю? Выпьем?
Он снова налил. Я пока держался, но силы истощались. Думать нужно со свежей головой. Я в очередной раз поднялся и, имитируя пьяную походку, побрел к туалету. Думать. Думать. Думать. Я не дурак. Вырос в девяностые и прекрасно понимаю, если прокурор говорит так, с ним лучше согласиться. Смелым можно быть лишь, когда гроза где-то далеко и тебя не зацепит. Что же делать, когда ты почему-то оказался в ее эпицентре?
Я закрылся в кабинке и достал таблетки. Хорошо, что пока получается коньяк в рюмке заменять соком. Спасибо товарищам. Научили. Голова трещала от недосыпа и напряженной работы. Чертов экскаватор. Чертова насыпь. Если копану глубже, окажусь на том же дне или вмурованным в набережную, не копану - прощай работа, вылечу по несоответствию. Черт с ней: не до жиру - быть бы живым. Я посмотрел на горсть таблеток и выкинул их в унитаз. Итак в организме слишком много химии. Надо просто поспать. Третьи сутки на ногах...
- Ты что уснул? - постучал в дверцу прокурор.
Торопится. Видимо, у него время поджидает. В чем же дело, почему все спешат? И спросить не у кого. Я достал телефон. Он разрядился. Хлопнула дверца соседней кабинки. Я вылетел из своей и вылез в окно туалета.
Ресторан располагался на цокольном этаже. Я еле просочился между рамой и тротуаром. Вылез. Отряхнулся. Увидел широкие глаза девочки-официантки. Она нас обслуживала и слышала, как прокурор пытался ее со мной обсудить. Даже улыбалась ему. Вышла на улицу покурить. Что она волновалась, я заметил еще в зале. Сейчас же ее колотило. Руки тряслись. Сигарета не успокаивала. Даже она знает больше, чем я.
- Никому ни слова, - сказал я и побежал к ближайшему такси.
Она выронила сигарету, оперлась об стену, но на ногах не удержалась. Уселась прямо на асфальт.
Таксист на меня посмотрел удивленно.
- Деньги есть, - сказал я, демонстрируя купюры.
- Куда поедем?
- Неважно, где пробок не будет. Просто катаемся.
Я дал водителю пятисотку. Машина отъехала от ресторана, и я позволил себе закрыть глаза.
- Что происходит? - вдруг спросил меня таксист.
- А что такое? - не открывая глаз, вопросом на вопрос ответил я.
- Да все с ума посходили, - сказал таксист. - На набережной клад нашли. Экскаватор из-за него утопили. Вот теперь делят. Троих работяг завалили, кого-то в администрации "грохнули". Сколько народа еще перебьют одному богу известно.
- Серьезный клад? - спросил я, понимая, что теперь пазл начал складываться.
Но причем здесь я?
- Говорят, на несколько миллионов долларов, - охотно ответил таксист.
Как жаль, что у меня сел телефон. Я не мог навести никаких справок. "Хорошо - клад. Хорошо - серьезный. Я здесь причем? - размышлял я, почти засыпая. - Выспаться бы, а там решу, что делать!"
- Слушай, - сказал я таксисту, - поехали за город. По трассе покатаемся.
Он пожал плечами, сказал "хорошо" и вывез меня из города, охваченного золотой лихорадкой. На третьей автобусной остановке я вышел. Дождался, когда машина скроется из виду и побрел в лес.
Здесь жгли костры. Наверное, собиралась молодежь, играли на гитарах, пили пиво. Общались. Я уселся на бревнышко около кострища. Достал телефон. Не знаю, что с ним произошло, но он включился. Я тут же набрал номер знакомого торговца антиквариатом.
- Анатолий, здравствуйте, - проговорил я в трубку.
- Живой! Замечательно, я уже грешным делом подумал, что он до тебя дотянулся, - заговорил скороговоркой собеседник. - В город пока не возвращайся. Номер смени лучше и сам аппарат. Не дай возможности его марионеткам тебя достать. Сам он тебе сделать ничего не сможет. Нам надо дождаться Павла, без него мы с ним не справимся. Да почти забыл. Запомни...
Анатолий протараторил смутно знакомую молитву.
- Пока этого достаточно. Главное - избегай его марионеток. Они еще живые. Все. Выброси телефон. Когда придет время, мы тебя найдем. Сиди тихо. В город не возвращайся.
В динамике раздались гудки. Я недоуменно посмотрел на дисплей телефона. "Кто он? зачем я ему нужен? Почему его марионетки страшнее его самого?" - после звонка вопросов стало больше, чем до. Желание рисковать исчезло полностью.
С Анатолием мы познакомились давно. Торговца антиквариатом запугать непросто. Сейчас он боялся (это я понял по голосу) и ждал Павла. Кто этот Павел, я не знал. "Будь что будет", - прошептал я, размахиваясь. Телефон улетел достаточно далеко и разбился об дерево.
"Вот тебе и двадцать первый век, - думал я, - за золото убивают не хуже, чем в шестнадцатом. Хотя прогресс же на месте не стоит".
Я не претендовал на клад. Я даже не догадывался о его существовании, но каким-то образом оказался в центре событий.
Сидеть стало неудобно. Я лег прямо на землю. Костюм все равно уже не спасти. Закрыл глаза и принялся думать. Чисто теоретически я мог помешать прокурору вести расследование об убийстве. Скольких людей они утопили в реке вместе с экскаватором? Просто этих троих не смогли скрыть. Мне стало противно. Лежало золото в земле сотни лет. Все было тихо-смирно. Выбралось наружу - пошли убийства. Я должен быть следующим. Почему?
Я заснул. Мысли про клад продолжали вертеться в сознании. Вдруг стало тихо-тихо, спокойно-спокойно. К пристани причалили ладьи. Показались купцы разных стран: северных, южных, восточных и западных. Около них сновали воины в европейских и азиатских доспехах. Все они свезли злато злое, чтобы избавиться от него. Князь высыпал в реку огромный котел золотых монет. Каждый из собравшихся начал молиться своим богам. Только Злато-злое не погибло и не растеряло свою силу. Через несколько веков но оно появилось снова...
"Почему я?" - не давал покоя мне один-единственный вопрос.
Взорвалось несколько каменных башен Крепости. Взрыв разметал и поколечел нескольких рыцарей, закованных в броню с головы до копыт коней. Выжившие защитники крепости не смогли одолеть горстки воинов, идущих на штурм. Рыцари сдавались в плен, молили о пощаде. За несколько часов до этого в напутственной речи раненый Павел велел пленных не брать.
"Почему я?" - душил один-единственный вопрос.
Во сне появились какие-то люди. Они говорили на смутно знакомом языке. О чем-то договаривались. И отдали все злато-злое одному человеку. Через миг я отчетливо увидел его болтающемся вверх ногами на одной из придорожных осин. Вместо глаз в его голове сверкали монета из злата-злого.
Я не выдержал и проснулся...
- Ну, наконец-то? - ехидно проговорил человек, которого мгновение назад я видел во сне.
Это был прокурор. Они и еще несколько здоровенных ребят сидели на полянке и, видимо, ждали, когда я проснусь. На скатерке лежало несколько бутербродов и термос с горячим кофе.
- Как спалось? Что снилось? - осведомился прокурор. - Кошмары не мучили?
Его глаза вспыхнули ярко красным светом и тут же превратились в обычные человеческие, карие.
- Мучили, - честно признался я.
- Это ничего, это все былое, поросло травой и цветами придорожными, - успокоил меня прокурор. - Вот сейчас начнется настоящий кошмар.
Он налил себе кофе и махнул рукой. Его ребята подняли меня с земли, поставили на ноги. Бить сразу не стали.
Я принюхался и осмотрелся. Пахло серой и гнилью. Повисли низкие грозовые тучи. Мир ощутимо почернел. Зло почти физически давило со всех сторон, не давало нормально дышать. Я закрыл глаза и прошептал что-то наподобие молитвы. Среднее между Отче наш и той, что продиктовал Анатолий.
Державшие меня парни взвыли от боли и, охваченные огнем, упали на землю. Они превратились в неподвижные дряхлые скелеты. Я упал прямо на них. Прокурор постарел и изменился в лице. Сходство с тем висельником из сна стало идеальным. Даже глаза стали незрячими, без зрачков, хотя видеть это ему не мешало.
- Зачем? - прорычал тот, кто недавно был прокурором. - Ты бы долго не мучился! Мы бы быстро отправили тебя к повелителю. Теперь же он сам придет за тобой.
Я пятился, откидывая попадавшиеся под руки истлевшие кости и черепа. Их оказалось слишком много. Я не разбирал, что подо мной, что у меня за спиной. Я старался уползти дальше от чудовища, выпавшего из сна.
Хрустнула ветка. Монстр отвлекся от меня. Я тоже посмотрел, кто еще пожаловал на поляну. К нам спешил Анатолий. В руках он держал пистолет. Чудовище начало разворачиваться к нему. Я с ужасом смотрел, как оно это делает: сначала в сторону Анатолия повернулся скелет, затем мышцы, кожа через какое-то время принялась облеплять основу монстра, делая его похожим на человека. Но глаза оставались внутри черепа. Сначала скелет зиял пустыми глазницами... Потом в них появились незрячие глаза чудища.
Монстр уставился на продавца антиквариата немигающим слепым взглядом. Анатолий сделал два шага и начал расстреливать чудище почти в упор.
Пули разворачивали ему кожу, но не опрокидывали. Анатолий стрелял, методично выбивая из монстра куски плоти. Они летели на землю, образовавшиеся пустоты вмиг затягивала паутина, из них наружу выплескивалась какая-то жижа.
Анатолий расстрелял магазин и достал другой. Чудище продолжало идти на него.
- Ищи, - вдруг скомандовал мне Анатолий.
- Что?
Слепые глаза чудовища уставились на меня. Лицо его продолжало смотреть на Анатолия пустыми глазницами. Монстр начал разворачиваться в мою сторону. В этот момент пуля влетела ему в переносицу, разорвав черепную коробку (до этого два свинцовых шарика провалились в череп, не причинив монстру никакого вреда). Тело чудовища не спеша опустилось на землю и поползло ко мне. Анатолий подскочил к нему и пнул ногой. Оно рассыпалось, в миг превратившись в фрагменты давно истлевших костей.
- Сейчас начнется, - проговорил Анатолий. - Ищи пока не поздно.
- Что искать-то?
Я завертел головой и увидел, что под скатертью, которым чудище накрыло кострище, стоял котел с золотыми монетами. Он тоже выпал из моего сна. На негнущихся ногах я как зачарованный побрел к котлу.
- Его нельзя трогать, - вдруг осенило меня, когда я протянул к монетам руку, чуть не обжегся, отдернул ее обратно.
Над каждым желтым кругляком летали души тех, кто в разное время отдал за них свои жизни. Это были римские легионеры, северные викинги, какие-то незнакомые мне народы, люди в стрелецкой форме. Я слышал, как из земли подымались те, кого пробудило злато-злое. Пробудившиеся скидывали дёрн, расправлялись и брели на запах злата.
- Ищи ту, что брать можно.
Я стал ногами распихивать золотые монеты, откидывая их как можно дальше от себя. Анатолий приготовился стрелять. Ни к одной монете нельзя было прикасаться. Зло, затаившееся в них, съело бы практически сразу. Я раскидывал желтые кружочки, когда громыхнул первый выстрел. Скелета с землей в ребрах он не остановил, но замедлил.
- Ищи, - крикнул мне Анатолий.
К нам приближались монстры со всех сторон. Теперь это были не только дряхлые скелеты: на некоторых ошметками висела плоть, другие сохранили даже фрагменты одежды. Один из монстров кинулся на меня, но, получив пулю в безглазый череп, принялся собирать золотые кружочки, которые я раскидал. Забыв про нас с Анатолием, монстры принялись грызть друг друга за золото. Они вырывали руки и ноги, откусывали пальцы и куски плоти, выбивали зубы, ломали черепа, но все равно продолжали ползти к котлу за золотом. Анатолий практически не стрелял, он наблюдал, как монстры уничтожают друг друга. Заполучив несколько монет злата-злого, монстры начинали принимать человеческий облик: у них отрастали конечности, кости обрастали плотью. Один из монстров у нас на глазах начал покрывать кожей, тогда Анатолий отстрелил ему руку. Чудище выронило злато-злое и вновь превратилось в дряхлый скелет. На него набросились другие монстры и тут же разобрали на части словно конструктор.
То, что искал Анатолий, оказалось на самом дне котла. Небольшая золотая монетка лежала в куче остальных, но немного отдельно. Я схватил ее, и мы побежали к трассе. По дороге пришлось распихивать лезущих к котлу монстров. Они рассыпались, но не обращали на нас внимание. Им нужно было только золото.
"Нива" Анатолия поджидала нас за остановкой, на которой я недавно вышел. Мы сели в машину и помчались дальше от города. Отдышавшись, я протянул монету торговцу антиквариатом. Он остановил машину и принялся ее разглядывать.
- А эти, - я показал за спину, имея в виду монстров. - С прокурором в придачу?
- Пока они нам не страшны. Они золото делят.
И тут я увидел его. Еще одного персонажа из своего сна. Павел появился внезапно прямо перед капотом "Нивы". Когда я протягивал Анатолию монету, дорога впереди нас была чистой на несколько километров. Теперь же перед машиной стоял человек с жуткими шрамами на лице. Я вздрогнул и забился в кресло.
- Не боись, человече, - проговорил Павел. - Нашли? - обратился он к Анатолию.
- Да, - он протянул монету.
- Ты знаешь, что с ней делать, - проговорил Павел, отходя от машины.
- Что с ним делать? - спросил Анатолий, указывая на меня.
- Ничего, - не останавливаясь, равнодушно ответил Павел. - Пусть живет, как жил. Они знают, что ключ у нас, он им больше не нужен.
- Поехали домой, - похлопывая по плечу, проговорил Анатолий.
"Нива" повезла меня обратно в город.
- Зачем я им был нужен? - спросил я.
Честно, я не рассчитывал услышать ответ, но Анатолий заговорил:
- Каждый видит лишь ту часть мира, которую в состоянии понять. Я, например, могу различать нежить. Тебе же дано видеть смерть в предметах. А что такое смерть? Всего на всего смена Ра. Видишь ли, каждому - свое. Это не хорошо и не плохо - это правильно.
Больше я не стал задавать вопросов. Я никогда не узнаю, зачем им нужна была эта монета. И монета ли это была. Кто охотился на меня? Главное, я жив и радуюсь солнышку, и совсем не хочу знать ответы на все вопросы. Я хочу забыть эту историю. Еще я хочу, чтобы больше она меня не коснулась.
"Каждый видит ту часть мира, которую может понять". Я итак увидел много. С меня хватило...
Конец моей истории - только начало для чьей-то еще...надеюсь, у нее тоже будет счастливая развязка.
