Сергей Стрельцов.
Странная ода.
Порадуйся, Читатель этих строк!-
Тому, что ниспослал на твой порог
(Рабочий стол, компьютер в Internet'е,
Высокий помысел, отметку в партбилете-
Или что-нибудь, что дорого Тебе)
Друг Провидения- но враг слепой Судьбе-
Приятель тем, кто дружбы не оценит-
Тот, кто videt и vincet, если venit.
Мой современник часто не выносит
Имен литературных. Время просит
В нем властным голосом- их убираться прочь.
Не том 'Поэтики' раскроет в эту ночь
Прекрасный юноша. Печален и угрюм
Он будет биться в многоствольный Doom.
Он справедлив. Он любит то, что ясно,
И эхо древности гонимое всечасно
В нем затухает, возраждаясь там,
Где Время Новое всевластвует Судьбам.
Там льется кровь, там убивают тех,
Кто лучше нас. Пусть мне поставят в грех
Привыкшие склонять пред Веком выю-
Мы слышим Сербию, но услыхать Россию
Мы сможем только, слух отчистив кровью,
Хорошей водкой и прямой любовью.
Которой не оставить по наследству
На не смогли, не склонные к кокетству
Друзья и пращуры, которых возлюбив
Я стал иным, и наконец счастлив.
Я стал иным. Меняться по погоде,
Ласкаться к власти и литературной моде
Мне тошно. Я не склонен потакать
Тебе, о Время!- Ты, которого печать
Еще горит ярмом в душе моей.
Стереть его- мой путь среди скорбей.
И дух свободный мой не переломят
Нужда и смерть. И пусть я буду понят
Лишь в смертный час, лишь ангелом моим,
И Тем, Которого мы хвалим и хулим .
Пусть не один из смертных, не оценит
Ни жертв моих, ни книг. Но все изменит
Необщий рок витающий над мной.
Когда мой прах зароют в прах земной.
Свистите, Дураки!- я не отвечу вам.*
Ваш жалкий род, что дорог Небесам
Подобием, хоть слабым, тех высоких
И лучших черт- от нас теперь далеких...
Ваш жалкий род, умея пожалеть,
Не вам- не вам моя свистает плеть.
Мой враг разумен- если может разум
Быть искренним и лицемерным разом.
Мой враг силен- коль силой назовут
Безумия и страсти краткий бунт.
Мой враг прекрасен- если может быть прекрасен
Лукавый идол из газетных басен.
Мой враг- его ли не узнали Вы-
Дух Века- Дух Порока- Дух Толпы.
Я так пишу, как мне необходимо.
Все лишнее, все- что не так, и мимо...
Что называет вера дурака
Избыточностью чувств и языка.
Как сквозь туман в высокое мгновенье
(Что за напасть Святое Вдохновенье!)
Я разглядеть, как часто не тружусь,
Не разгляжу. И пусть я ошибусь
И тон и стиль угрюмый и печальный
Здесь выглядят пародией банальной
На Лорда Байрона, Вольтера и Псалтирь.
Но пошлых строк заветный нашатырь
Вам не дохнет пугающей волной,
Когда на стих забавный и пустой
Ваш взгляд нелицемерный обратиться,
Что б восхищаться, проклинать иль отшутится
По поводу, который Вас не стоит.
Нам блеск пера не многое откроет.
Из слов простых, приятной чередой,
Вошедших в стих волною за волной,
За вздохом вздох, и за смешком смешок
Я сочинил одический стишок.
И ясностью намеренья и нрава
Он к вам дойдет- изящная забава-
Он Вам польстит и взглядов широтой
И добродетельной и чуткой чистотой
Того, чему нас классики учили,
Того, чья слава в нас, чей век в могиле,
Того, того, чему апостол я.
Что есть- Поэзия. Что любим мы друзья.
Итак, пора кончать мой долгий speech.
Пусть звук его- пусть этот тихий клич
Усталой совести забытого Героя
Вам возвестит теперь ни что иное,
Как Bon Final. Пусть лира помолчит.
Пусть отдохнут и Небо и пиит.
_______________
* я написал это в пику Вольтерову:
Sifflez-moi librement, je vous le rends, me freres