Аннотация: История вошедшая во 2-ю книгу "Трагисатира 2000-05 гг.", отображает жизнь современников с разными характерами и судьбами, которые живут в одном английском обществе.
Натан Мудровин за прошедший месяц набегался по воробьиному царству, нанервничался в пёстрых чириканьях, науспокаивался других и себя, насплет-ничался по серьёзным пустякам, хватался за всё историческое с классическим репертуаром, в общем наколобродился вдоволь до перенапряжения, и при- том, ни разу не помечтал о месте на "доске почёта" в германских пенатах.
Теперь, после вкусного обеда и бокала вина, он сидит в уютном кресле и в радостной полудрёме читает газету "Жуткая правдишка", вздрагивает иногда, ухмыляется, тем не менее, глаза его то и дело впиваются в невыносимую воробьиную правду, которую запоздало рассекречивали бывалые ученики столь интеллектуального источника. Натан Мудровин и без них знал, что интеллект существует не для учения каких-то там существенных вещей, а чтобы показывать людям их отношения в связи с человеческой волей. А они ему, как дятлы, долбили изо всех статеек, что интеллект - это среда мотивов, которая всегда будет контролироваться, засекречиваться, управляться изнутри наружу, и ежели кто нарушит - того ждёт длинорукий "дамоклов меч". Тут же вам и статейка для доказательства с жутким примером, и фотография симпатичного образованного воробушка, который "заплутал не зная где, чудо чудное глядел, но...", хотел было вычирикнуть голландским воронам и соколи-кам наисекретнейшие тайны об интеллекте своего воробьиного царства. А они его проигнорировали, или просто поняли своим ещё непрокуренным гашишом и голландско-воробьиным интеллектом, что это лишь воробьиные секретики, периодически долетающие с извергающими примитивные молнии облаками с восточной стороны, и которыми только из рогаток можно стрелять по ещё несмышлённее, чем они, воробьям. Но в "оборонном значении" употреблять такие секретики никак нельзя, устарели они в денежном и интеллектуальном смысле, а для дезинформации, как их не переоблачай в сверхважные, уж больно банальны, но разве что по-пьяни кому из главных воробьёв рассказать на потеху. И особенно мудрого Натана задевали три "причины": во-первых, за что действительно пришибли воробушка бесы окаянные, или довели его до того, что он сам бедолага свернул себе голову; ведь могли по-земляцки проигнорировать или созвониться с голландскими умачами и на ироничной ноте нанять воробушка за понюшку табака собирать какие-нибудь самые щепетильные "важные" мелочи при условии, что он скоро прочно призем-лится в уютном гнёздышке с симпотной воробьихой; во-вторых, почему он такой образованный выдумщик упорхнул именно в эту имперско-гнилую "голашку" и приземлился в непристойную для его интеллекта временную кормушку; в третьих, зачем воробьиному царству этакие смертоносные секретности, за которыми мечутся стаи голодных подъярмольных воробьёв и всякие каверзные козни подстраивают своим собратьям? - Ах, как это немудро, как неинтеллектуально! - сетовал мудрый Натан, - почему матушка воробьиха не предупредила воробушка об опасности секретов, которые стерегут психопатские стервятники и невротичные соколики, и которые не каждому интеллекту в угоду, так как для них эти параноидальные рано или поздно разсекречивающиеся секретности считаются вроде как нанесением вреда царству воробьиному... Ведь система параноиков в каждой воробьиной стране обновляется и укрепляется, так как даже слабые параноики свое-временно примазываются к ней и неплохо живут до воробьиной старости, а уж образованные в этом направлении параноики - и того подавно. А теперь матушка, бедненькая, горюет о потери её единственного воробушка. Разу-меется, её утешают правдоискательные активисты из воробьиной "Жуткой правдишки"; и что толку, если сущность вещей дано познавать одним, а примитивщину отношений и связи вещей с волей - познавать другим. Ах, как немудро! А голландские-то тоже хороши. Как лицом в грязь ударили, хотя в их воробьином царстве других проблемок навалом, им нужно сострадать царской семейке, которая оптимистически борется за реанимацию принца-старшего. Покатался их воробушек на лыжах вдоволь, а лавины не учуял, вот что значит секрет интеллекта(!) К тому же, помидоры, тюльпаны и курево продавать им надо, да и помимо всего, сколько государственных проектов и проектологов вокруг кормушки казённой пасутся,.. она-то среда мотивов. А с иными мини-культурами надо привыкать жить, как привыкали мы жить с независимыми республиками, - закончил мудрые сетования Натан Мудровин.
Тут пришла домой его скворчиха, Патрикеевна, по виду аристократичная и вроде не совсем безумная, но, как и большинство её сокормушниц, с детс-костью в характере. Она стала рассказывать мудрому Натану, где была и кого встретила, и что лучше бы не встречала тех воробьёв и особенно воробьих со скворчихами, которые либо ядовито обвиняют других в своей неудовлет-ворённости мирской, либо в молчанку играют, словно социально-воробьиные секреты хранят. Ну а новый дирижёр, Соломон Деньщиков, вообще ошалел от оптимизма климентийского, как только вытеснил бывшего вожака Изю Топты-гина, так вошёл в роль позиционерского подражателя, стал сомнамбулически будить их и качать права в их хоре аристократично-полумёртвых воробьёв и скворчих, которые давно уже захоронили неоплачиваемый энтузиазм, и кото-рым не стать уже ни ласточками, ни сороками, на свободе порхающими; и вообще всюду, если не козни секретности и безразличие, то глупая зависть с мелкими интригами и поклёпами, а как хочется покоя образумливающего...
Натан, как один из мудрых в воробьином царстве, успокил свою ещё не совсем безумную и аристократичную Патрикеевну: "Ах, масик, благо воро-бушки наши без секретов опасных выросли и мудренько втиснулись с добро-нравным умишком в не особо ядовитую отрасль мирового зла. Надо при-выкать жить со всеми менталитетами! Я вот что надумал,.. ведь зло - это ж, в сущности, перенесение какого-нибудь страдания и ограниченности с себя на других! Только это между нами, никому ни слова, поняла масик? Надо бы воробушкам нашим помочь деньжонками на оплату потребительских должков, не то устряпаются в "Шуфу", тогда нам и те благотворительные немчики не помогут, дай бог им здоровья за то, что спасли нас и вещами и духовность нашу досель поддерживают, а уж в совместном антифашизме и антиархаич-
ности мы не подведём! Ах, как хочется спать сном праведника!".
Патрикеевна еле дослушала байки своего мудрого Натана, глянула с прони-цательной злобой на него и почему-то насупилась но, вдруг, неожиданно встала и пустилась в пляс по комнате, как та цирковая медведица на цепочке, а как запыхалась, так брякнулась на диван и говорит Натану: "Воробушек ты мой мудрейший, давайка сваргань что-нибудь покушать полукашерное, а в паузах можешь рассказывать что-нибудь новенькое о добре и зле, о всяких секретах в воробьином царстве, чтобы пробирало страхом аж до пяток, потом примем очередную порцию таблеточек для стабильности, включим сателитку на родную волну и полетим!" Натан с тяжкой иронией вздохнул и пошёл на кухню, вспоминая какие-то секретные специи из поварских рецептов, буркнув себе под нос повсеместный штамп: "Дайте кесарю кесарево, а Богу богово!".
- Воробушек, что будем попозже блымать - детское крими для взрослых, ток-шоу подхалима Бекмана с актуальными нарциссами или шоу "круговая исповедь" симпатяги Ланца? - донёсся неожиданно здравомыслящий вопрос Патрикеевны до мудрого Натана.
- Опять эти образцовые воробушки пропаганды, они тебе ещё не надоели? У них же все темки и общения заранее подготовлены и отрепетированы, даже скандальчики и нервные вспышки гостей. Кого они хотят удивить этими мыльными пузырями, дураков что ли? Давай лучше посмотрим про анти-фашистов, это ж наша паталогическая героика, чтобы детки помнили, - отозвался с хитрецой в голосе ироничный Натан.
- А тебе не надоели такие героики, разве они не подготовлены и отрепети-рованы, они же ничегошеньки не меняют в нашей реальности, кроме под-дакивающего одурачивания, поэтому деньжонки на них и их глашатым черпаются из бюджета с верой в оздоровление последователей. Ты-то с этого что имеешь? Шишь с маслом! Авантюристы-то со своими холуйчиками на вкусные булочки и пироги зарабатывают, а вы, воробушки, кощунственно глодайте родовые мумии и радуйтесь, что сейчас добра больше, чем зла.
- Ты это брось загибать! План божественный такой, значит всё так надо.
- А хошь брось, хошь подыми; ты вот, словно робот, всё добром лечишь кого не лень, и тут же на божественный интеллект внимание обращаешь, да и своим побахвалиться тоже успеваешь, но принцип жизни заключается не в любимом тобой воробьином интеллекте, а в неугасаемом принципе жизни! - выплеснулась Патрикеевна.
- О мудрейшая из мудрейших скворчих, как ты права! Но притом, ты всё-таки озлобена, а нам ещё, неотупевшим людям, нужно бы воспринимать вещи объективненько. Это внутренний секрет и не каждый может его расшиф-ровать. И слава Богу! Он все познавательные игры для нас сотворил, он и стимулирует эгоистические цели и возбуждает к деятельности всех тварей земных. И нам нужно, пока в чистоте и невинности живётся, служить Ему и роду, убеждённо веря, что мы служим себе и своей жизни. Только там всегда будут созревать из яиц верные воробушки, - почти пропел мудрый Натан.
- Ах, почему же в подсолнечном и подлунном мире так много льётся слёз? - съязвила Патрикеевна и, умолкнув, сделала вид, что её не интересуют больше натановы мудрости. Но он терпеливо заключил: "Есть только один путь к спасению, самый секретный, но для божественного плана лучше, чтобы путей было несколько. Поэтому всяческие эгоизмы перекрещиваются на них и кажут притязания... Хорошо или плохо, это вопрос риторический и истори-ческий, - и глянув в овальное зеркало, с тихой гордостью закончил самый мудрый воробей:
- Надо жить в том, во что твёрдо веришь, и славить подлинного создателя мира, глядишь проживёшь подольше! - после чего он принялся стряпать ужин. Тут до него донеслась ответная оговорка Патрикеевны:
- Хватит тебе заумью секретничать. Играли мы и в эти шашки с шахматами, а теперича пусть детки поиграют, на бутерброды зарабатывают. Ты бы лучше компьютер наладил, пятый раз уже твой знакомый секретчик слесарных наук налаживает и никак не наладит, а ты ему за посещение монеты отстёгиваешь.
- А как жешь воробья поближе узнаешь, ежли его наживкой не заманишь? Тем более, что он меркует, будто компьютерные секреты знает. А чего их знать-то, вот завтра пойду на вокзал, там в магазинчике интерпрессы куплю за 5 Евро журнальчик "Секретные подковырки для каждого Окна", чай Бил Гейтс наш парень, и социал-демократы его приглашали не зря, а по тамошним насоветанным трюкам и диску с програмками сам рассекречу все вирусы да налажу машину, потом хоть пляши перед нашим Богом.
- А чего ж ты мозги канифолишь и сыну и этому мастеру-ломастеру, и меня изводишь терпячкой? Ты вон лучше общинникам мозги вправь!
- Это я, голубушка, притворяюсь, нельзя, чтобы о тебе плохо говорили и тем более плохо думали в воробьином царстсве, да к тому же меньше знаешь - меньше спросу. Я таким макаром и духовные силы экономлю, они нам ещё пригодятся для всяких-яких воробьиных секретов, которые выдумщики нам тоннами подсовывают да правят интеллектом. А ты думаешь, зачем мы здесь? Обновляемся! Но памятники смертельно-принуждённым обновлениям нужно чтить! Зачем же о таких секретах громко чирикать всем подряд. А раз уж мы воробушки гуманные, то пущай одни болезненные гнездо чернят, а другие болезненные их авторитетностью опровергают. Поглядим, кто кого! Мнение начальства о тебе - это всё! Оно хоть и не Создатель всея, но тоже должно прочно и постоянно присутствовать в голове. Голубушка, согласись наконец, опровергать-то лучше, чем убивать...
- Да я вроде никогда не спорила с тобой по таким поводам, сама такая же. А вот ты, с кем это ты разговариваешь, сам с собой что ли? И секретничаешь и раскусываешь себя же? Знаешь, что я заметила: вот ты, Натанушка, гово-ришь со мной, а у меня складывается такое впечатление, что из тебя три человека с задоринкой бурбулят меж собой разными голосами и утешают четвёртого, который не хочет слушать их циничный героизм, потому как у него лазейки свои. Ты не подумай, что я хочу тебя рассекретить, я же прекрасно понимаю, для чего этакая хоровая полифония. И понимаю, что каждый воробушек должен иметь право на индивидуальное мнение о чём-то, но в то же время и знать свой шесток! Только бы нам вытерпеть, а как получим выстраданную инвалидность, тогда начнём летать куда захотим и чирикать от счастья, что хотим! - со скрытым юродством, сухо высказалась Патрикеевна.
- Ой, ну вот, у меня зуб разболелся от твоих гаденьких орешков. Ах, такие вероятности и неопределённости нужно уметь прощать! Завтра же у зубника Буфье запломбируюсь и тогда... Давай отвлечёмся от болячек, побалакаем о вашем хоре и твоём голоске в нём, о модернизации попурри и архаичности. Всё это похвально! - заключил Натан и спешно принялся к стряпне, обду-мывая тактику встречи с иррациональными неопозитивистами в Геркулесовом парке.