Аннотация: Один из рассказов вошедший в 3-ю книгу "Трагисатира 2010-12 гг."
Осень наступила рано, не давая нам очухаться от фатального полугодия, но мы стали яснее различать старьёвщиков (я взяла это понятие из предыдущего альманаха) со своей ветхозаветной формацией. А они от патриархального пресыщения даже не отрицали паталогического упрямства с равнодушием, наоборот, тактически стебаясь с деловыми дамочками впереди, тут же выпу-стили вечных учеников и перезрелых холопов на дворцовые и даже храмовые сцены с тем же репертуаром. Ах, нет, ещё дали сыграть интерпретации на моцартовские вещи знаменитой ученице и скрипачке Анне-Софии Мутер. А остальные бедолаги зарабатывали кусок хлеба, но уже со скромной заносчи-востью утверждали, что являются творческими энтузиастами, т.е. особями официозного рационализма. Остальные неудачники, развившиеся в этой успешной школе - кто-то найдёт работу и обзаведётся семьёй, кто-то употребит свою посредственную интеллигентность на благо безнадёжной очистки города от всяких и даже криминальных неудачников, которые стали таковыми из-за этого ограниченного, но круто расхваленного приспособления. Но прежде нужно подучиться у штатовских кино-суперполицменов Вольфа и Брюкхаймера, там у них и голливудские звёзды на подхвате для перезагрузки EQ. Успешный старт в "трудовую жизнь" - это ж всё!
Позднеримская подпруга "рыночного сервиса" расшифровалась в клише социального закона "Харц 4", порождающая чёрствых и изнеженных потре-бителей, которыми управляют позирующие торговцы воздухом, напялившие бутафорный бизнес-стиль на многие государственные отрасли.
Тут и баварские буржуа отличились; нарядивщись по-светски, штурмовали дефицитную банальщину, чудно инсценированную в театре Р. Вагнера, а после представления произносили тёпленькие речи в адрес своей же художе-ственно-идейной политики, отчего создалось впечатление, что хроническая мнительность в смеси с наглостью, закравшаяся в их реакционные головы после рассказа о не имеющем никакого отношения "азюлянтском отеле Ф. Вагнера" с Рихардом Вагнером, однако, имеет иные показательные выгоды: очередная панихида по мумии филосовской мысли и воскрешению пенкоснимательства. И большие воры бюрократии любят этот винигрет.
По всем центральным программам ТВ к знаменательному дню "падение Стены - как путь к Свободе" прокрутили любимую подновлённую пластинку "Как ужасно было жить в ГДР под контролем ШТАЗИ" (против чего ни один нормальный человек никогда не имел), состоящую из профессионально сля-панных архивных плёнок в сопровождении риторически-вкусных коммента-риев всех благополучных марионеток немецкой демократии. Они выглядели в меру маниакально-убёждёнными в том, что такая пропаганда действительно имеет свойство абсолютной необходимости производить впечатление, т.е. промывать мозги всем обнищавшим терпеливым гражданам нашей местной демократии. А те в свою очередь должны каким-то образом повлиять на не-терпеливых, т.е. на пассивно-агрессивных, которые обоснованно не желали соглашаться с такой ошалелой и псевдоабсолютной необходимостью, против которой ничего нельзя было поделать, так как это была своего рода "кара", исходящая от псевдохристианско-либерального практицизма. Самым терпели-вым терпилам, не спившимся и не покончившим жизнь самоубийством от без-денежья и неприспособленности, обещали дать приз и даже одной парочке дали Премию. Хельмут Пудельвайлер, 55-летний старичок-лесовичок, вдо-воль объевшийся чужими знаниями всё-таки (30 лет!), вытерпел-высидел на чердаке в книжной и компьютерной атмосфере, написав несколько брошюрок по эксплуатации электроприборов и пару статей в местную газету "Усовер-шенствование тряпичничества", за что получал на питание и считал себя самостоятельным. А Гундула Лэсси, 54-летняя белокурая, сухожилая вдовица, ищущая патентного и даровитого "терпилу", получила рабочее место в соци-альной организации "преднамеренное Добро". У остальных живцов замер-цала надежда на то, что и их скоро достанет божественная рука благодеяния политбожков, ведь - "терпение и труд всё перетрут" - был всегда девизом вожделенных оптимистов. Некоторые спокойные "творцы с крайностями" мечтали о иных призах, иногда озираясь на небо, чтобы их не пришибло падающим мешком с деньгами.
Так уж выпали карты, что именинны одного из смиренно-трепетных под алкогольным наркозом музыкантов, Яна Хазенкэфера, совпали с желанием призёров справлять вместе знаменательный праздник. Всё было готово на его вилле, и гости собрались без опозданий, в числе которых были и мы.
День рождения Ян Хазенкэфер не стал делать помпезным: салат-малат трёх сортов, аскетически разсервировал холодные закуски, напитки и алкоголь хороших сортов, за что он дюже переживал, мол, вдруг гостечки выхлебают быстро пойло, а остатки еды придётся снова отвозить в миссионную кухню. Но гости: лицемерный пицца-шеф Георг Балаболов, самодовольный такси-шеф Питер Молодецкий, психологиня усмирённых бедняков Брундхильда, социал-культур-призёры Гундула Лэсси и Хельмут Пудельвайлер, интеллигент-алкаш Михаэль Басов, шеф-старьёвщик и бригадир ремесленников Макс Быкокнехт с подругой шефиней джобцентра Милой Безжалостной, и я с Мэги - не сразу набросились на съестное и пойло, а по-светски несколько жеманно клевали пищу, мычали от удовольствия, тем самым нахваливая вкус хозяина, отчего он аж раскраснелся и стал рассказывать секреты интернациональной кухни, то и дело подливая себе и Михаэлю из тёмной бутылки горькую. Остальные потягивали шампань и вино, но темп разлива с каждым разом увеличивался. Темы общения сначала были обыденными: кто чего достиг за это полугодие, и тут сразу забурлил водоворот скромного бахвальства, из которого можно было понять, что в общем-то все присутствующие что-то заработали и что-то купили. Смех тоже местами разряжал отчитывающихся, потому, как они всё время скатывались на тему "утаивание налогов", к которой они не имеют ничего общего, потому что они только помогают людям, пытающимся жить по возможности. Но как только тема зашла о "не зрелом" ново-холопском при-способлении и как его достигнуть без особых болезненных оказий, разговор принял острый характер. Все утверждали, что все мы холопы и лучше уж так, чем нищим Христосиком, хватит, мол, натерпелись всяких аскез и воздержа-ний от потребительства жизненно-важных вещей. Именинник Ян за это пред-ложил выпить и произнёс тост: "Да здравствует Король!" Но кто-то из гостей брякнул в ответ: "Только бы он был не голый", отчего гости засмеялись, выпили и продолжили бдительно-рассудительный разговор.
Гундула сразу оповестила всех, что холопство вымерло уже в 18 веке и теперь о нём говорить просто смешно и неинтересно. Даже притом не-прилично хохотнула. Гости со скептическими лицами поддержали её оглушаю-щую фразу, но как только развязка темы дошла до самого понятия принципа холопства, принявшего всего лишь другие названия в современности, сразу же сработала холопская психология и некоторые доброхоты стали утверждать - что можно и что нельзя, как нужно и как не нужно думать и самовыражаться. Будто здесь собралось общество начинающих заговорщиков. Мне с Мэги стало как-то не по себе, и мы вышли на терассу покурить, сдерживая горький смех. Тут же на терассу подтянулся именинник Ян и стал нас хвалить за то, что мы соблюдаем закон "о вреде курения" в общественных местах, и кстати, уважаем его здоровье. Он не понял ответной шутки Мэги о том, что "у человека два лёгких, а печень одна", так как у многих алкоголиков быстро выветривается правильное абстрактное мышление и остаётся только штан-дарт с крохоборным (доходящим до удалой агитки) рационализмом, который проявляется в их каждодневном поведении; но сами они этого уже не замечают или относятся к такому явле-нию с честным пофигизмом. Шутка сказать, пока Ян глотал горькую, то сдер-жанно за столом, то втихушку на кухне, даже в туалете напаснулся из за-прятанной фляшечки, на протяжении нескольких часов курящие гости, как школяры дисциплинированно кучковались на терассе и с каким-то придурко-ватым удовольствием выкуривали очередную сигарету, да притом вспоми-нали, что у других хозяев торжеств ещё строже с табачным дымком. Но когда все дошли до стадии кондиции, именинник с барского плеча разрешил курить внутри и дымовуха еле успевала выветриваться через открытые окна, а от сквозняка куряги шутейно ворчали и поочерёдно дежурили на посту "закрыть-открыть" у окон. В процессе торжества у некоторых гостей образовался застой мысли, ещё и смесь добротного алкоголя дала о себе знать: они не могли объяснить поведение многих людей из народа и общества. Но тут же на помощь им пришла Брундхильда (прототип психоло-богинь на ТВ-шоу, для таких прототипов - это начальная школа ХП, они даже внешне стремятся быть похожими на идолов) и стала реанимировать душевную стойкость иннова-ционных личностей, патетически выдохнула на них оды о светлом будущем капитал-демократии, о логике терпения, о новополитическо-общественной формации, словно свела вместе повздоривших давно умственоотсталых и воспитанных нашим образованием благополучных середняков. (У элитных наверняка по-иному.) Все гости были в восторге, а она с лёгкой гордостью скромничала. Солидный бардачок продолжался до того, как пришёл старец.
Как по-волшебству, через минут пять, на торжество заявился с ясно-абстрактными гениальными глазьями он, старожила Дитер-Ганс Нордсократ, псевдоаскет и легендоноситель, который лет 25 сряду прибегал в город из своей деревушки и тешил сжато-глубокомысленными россказнями локальных "терпил". Уже тогда нам, некоторым проницательным эмигрантам, было понятно, что он не спроста заигрывает с чиновниками культуры в "штад-кафэ", которые на дистанции любезно здоровались с ним, зная, что такую роль не каждый из них смог бы сыграть так долго да ещё за малую плату. А тут под рюмочку у него развязался язык, и старец поведал, что его дочурка Джюлия после развода с итальянским архитектором пиццерийных забегаловок Бруно с двумя детьми и всеми манатками перебралась из Тироля в Киль, и что с папиной помощью скоро сделает в центральной галерее презентативную выставку своих кунст-работ "Огромная ерунда". И по всему видно, ей светит тёплое местечко в местной кунст-академии, где уже лет сорок созидался отвратительный абстракционизм, а уж она постарается обогатить пенаты, так как и две генерации безработных выпускников нужно поддержать. Нас это не удивило, так как тирольские бахвалы были входу и периодически мелькали в медиуме: подхалимные певцы и жеманные певички, страстные и обморо-женные скалолазы, туристические могулы, патриархи экономики и матриархи строй-бизнеса, культуроносители типа Джюлии, и т.п. Удивило нас другое: как и сколько нужно было вытерпеть отцу для того, чтобы теперь воплотить своё раскаянье в жизнь... А он безустали, но скромно, как всякий смиренный лицемер, бархатно-толерантным голосом продолжал рассказывать гостям легенды о демократических ценностях, внешних достижениях, в которых он принимал теоретическо-созерцательное участие; и главное, "здесь" никого не преследуют, как в других тоталитарных режимах, с которыми мы торгуем; к тому же наша изоляция намного отличается от изоляции не нашей уже потому, что нам можно покидать жилище на время, по делам или без таковых, передвигаться без слежки по городу и за его границы, критически самовыра-жаться без какого-либо контроля и наказания (!) На последнем он поставил значительный акцент, так как всем нам было известно, что когда не было Интернета, всё держали под контролем "злыдни" Демоса, вели отбор и чистку с манипуляцией общественного сознания, но теперь они сетуют по поводу того, что их самих можно представить "голыми" на ладошке всему миру. Короче, псевдоаскет-старожила Дитер-Ганс как бы невзначай убедил нас всех в нео-демократической праведности. И мы, развесив уши, тешились рас-сказнями опытного пассионария, причём даже как-то нелепо боялись улы-баться по-честному друг дружке, а вдруг бы он сразу обозвал нас циниками. А когда назрела тема об интеграции, как "тактике холопского приспособления", тут уж снова зажурчали все, и атмосфера за столом оживилась, а имениннику Яну только оставалось подливать чудесное пойло и в образовавшихся секунд-ных паузах произносить тосты типа "жизнь - вечность, смерть - мгновение!", с чем ни каждый взрослый интеллигентный гость мог согласиться, но ради солидарности чокался и пригублял чарку. Через пару-тройку часов светлая атмосфера превратилась в смрадную и вялотекущую, музыку нельзя было включать на доступной громкости, так как придирчиво-наглые соседи в доме напротив вызвали бы полицию, а потихоньку изысканный джаз или прогрес-сивный рок только раздражают виртуозными шорохами и сбивают с панталыги балаболов, ведущих перекрёстные бесседы о новой жизни, и поэтому к полу-ночи некоторые гости стали разбредаться, а на вилле остались самые выносливые. Я не знаю, о чём они там ещё общались, но по их состоянию можно было определить, что темы были пошлейшие. Я с Мэги вместе с "отцом нелепого аскетизма" Дитером-Гансом стояли на дворе и дожидались такси, внимая вздохам-выдохам его мудростей и взглядам великого созерцателя в адресс нашей милой влюблённости (такой манёвр был очень нужен). В такси мы молчаливо ехали по домам, аж таксист с улыбчивым недоумением поглядывал на нас и потихоньку включил радио, из которого полилась слаща-вая и верховенствующая англо-попса, отчего старец разомлел и погрузился в ностальгические иллюзии, а мы подключили мини-наушники к мобильнику и слушали любимый джаз-рок. Не успели мы очнуться, как такси мягко при-тормозило у нашего дома, и только было я хотел расплатиться с таксистом, как старец проворно поднял два пальца в небо, что по-вигинговски обоз-начало "плачу за всех", и мы, поблагодарив, вышли на проливной дождь, который терзал осенней сыростью уже третий день наш город. Мокрыми до нитки, критически бодрыми и влюблёнными мы наконец-то попали домой, где зачиналась наша реальность из двух корней в одной Земле. Говорят, что бескорыстная любовь приходит с опытом, но почему-то уже сегодня я понял одно: чтобы не произошло между нами, я не только бы не стал обременять Мэги всякими занозами через законодательных любезных истязателей, но даже пожертвовал всем, чтобы ей не было больно в этой жизни.(Уверен, что она тоже бы так поступила) Хотя, это небезопасно, так как какой-нибудь психолог этой системы плюнул бы в меня "отцовским комплексом", тем более, что я чуть моложе её. А у них много "переубеждалок".
Тут нужно найти середину между пессимизмом и оптимизмом, между скептическо-настороженным или ясным отрицанием жизни и скоморошеско-заносчивой жадностью, ослеплённой "прекрасной" жизнью. Это нелегко, тем более, что от тебя в любой сфере и на любом поприще, где ты являешься Исполнитель, требуется необходимое поведение, реквизит и маска, служеб-ный лексикон (!), которые якобы могут утвердить на выгодной ступени и тебя, и гешефт, в котором ты зарабатываешь на жизнь. У тебя же нет стартового капитала, да и капитала вообще, чтобы рациональненько распределить его на всю оставшуюся жизнь или куда-нибудь железно инвестировать, чтобы капали процентики на удовлетворение нескончаемых желаний, да чтобы и скуку можно было сполна развеять. А если бы и был капиталец, который можно было даже для любого творческого дела приспособить, то всё-равно бы без подоплёки "служебных услуг", холопской пропаганды и акционерного под-халимства не выжил и разорился, так как не принадлежишь к тем гнилым богатырским "быкам и медведям", бодающимся на Биржах, даже не принад-лежишь к тем спортсменам и певунам в современных наколках и модной одёжке, которые для массовых холопов спевают легенды, по возможности с разрешения, на темы: "у нас так ловко и гламурно", "орудующих в пределах", "послушании и работе, где найдёшь по пути", о "расслабухе потом", "семье и детках" и т.п., не говоря уже о нескончаемых песенках о тоске и банали-зированной любви. Вот таких бы гнилых богатырей побольше! А ты?.. Да, кредитодателей сколько хошь, вот только есть у тебя под что кредитец давать, покажи-докажи? Или влиятельные связи есть, чтобы они за тебя словцо замолвили, и под которыми нужно нехило прогнуться, а потом и долю им засылать? Частные кредиты - да сколь хошь, но с ними ещё туже, они задержек ой как не любят, у них в холуях служат тренированные вышибалы с лицензией в экстренных случаях на все меры. Потом бегай-прячься - в наш-то век современной телекоммуникации. А в петлю лезть или пулю в висок - тоже глупо, потому как до того нужно было продумать свойства своего интеллекта и материальные желаньица, которые завели тебя в блудняк, и из которого можно выбраться лишь отречением от всего, но прежде отсидеть небольшой срок за ошибку быстро лучше жить, или накрайняк закосить на неизлечимого больного, что при современной медицине с суперсистемой "доктора Хауса" и ежегодно плодящимися сотнями социальных ухажалок - нереально. Твоё тело попробуют вылечить, если страховка позволяет, чтобы хоть как-то исполь-зовать твой ещё вменяемый интеллект, т.е. рациональное добро, у которого на подхвате множество холопов, желающих получать деньги на своё суще-ствование. Не удалось - тоже не беда, долги можно списать, если никто из близких не вписан в бланках, а уж если они поручались протянуть твою кончину и на обслуживание ушли немалые деньги, тогда с них взымут. Остальные неимущие могут дохнуть, как мухи, для таких и служебные услуги есть соответствующие и официальные священосужители с традиционным ритуалом, даже поминки из миссионой кухни. Пирамиды медсистемы - мощнейшие во всех современных странах, и они за неё цепко держатся, словно за посох бессмертия. Таково нынешнее милосердие... Социально-критические знаменитые писатели прошедших и нынешних времен, как Руссо, Гоголь, Достоевский, Маркс, Кафка, Шекли, Брехт, Грасс, Хандке и другие - отдыхают. Прогрессивное настоящее пользуется их унаследован-ными предостережениями, как подушками для смягчения бития головой об стенку, как наивными надеждами для нынешних призёров, которые из долгого смирения всё-таки исхитряются вынести из тьмы фонарик справедливости. Куда ни глянь - всё бизнес, а ему нужны свои звёды-идолы, которых он сам и надувает. И тогда поймёшь, что в этом самом-то отречении смысл есть, потому как легче станет, даже радостней на душе без обременяющего багажа. Ан нет, в покое тебя не оставят доброхоты нашей системы, особенно, если у тебя жена и детки были да сплыли, в смысле отстранились по причине твоей несостоятельности, и теперь выбирай - либо неимущий изгой (хорошо если творческий, есть чем им нос утереть), либо посадят на "иглу" холопского приспособления, чтобы должок отработал за всё и всем, кто в твой "порочный круг" вклинился, а там выкраивай часок для дальнейшего развития своего таланта и ляпай полуфабрикаты со скоростью света. А в творчестве, как и в достойной жизни вообще, важен не только правильный темпоритм, но и содержание с объективными-субъективными картинами и сценами, чувствами и мыслями, днями и годами... Так что давай уж не ерепенься и приспо-сабливайся, глядишь машинку купишь, квартирку благоустроишь сначала старьём, а потом новьём по каталогу или из ИКЕи, все страховки будешь платить, холодильник будет всегда полный, с пивом и пойлом, одёжки модной накупишь себе и своим, с корешами племенными встречаться будешь по праздникам, хвалиться потребительскими достижениями, демократическими ценностями, свободой. А тех, что отречение христианское распространяют - гони от себя, как прокажённых, они в нашего бога не верят, наши деньги не любят, жизни не знают, они опасные...
Может вы скажете, что, мол, ну вот, из осознания милосердной любви я
съехал в экстрем. Нет, это просто другая сторона её, и стараться не видеть её, значит играть на руку коноводам холопства. Каждый из них плебей хочет стать главным. Вон их как распёрло, да и лица у некоторых от добротного пойла в красных пятнах и чуть оплывшие.
Когда его, т.е. холопства, не замечаешь, вроде как легче труфальдинничать. А в принципе это называется - сознательное равнодушие. Нашим детям оно ещё аукнется...
Город наш до того провонялся возомнившей позитивщиной вперемешку с отборной убийственной информацией, которая, словно заведённый упрямо-забавный робот, сотрясает прессу и местное ТВ якобы под девизом "супротив массового депресняка" или "всё на благо демократического блаженства". Некоторые говорят, что от нашей фатально-задорной пропаганды аж жить неохота. Как будто их принуждают именно на эту инфопропаганду, именно так реагировать, чтобы получать на пропитание. Или так оно и есть? При всём при том, у многих горожан даже желания не появляется выезжать в город не из-за того, что билеты специально дорогие или постоянно не хватает денег, а из-за того, что сама потребительская политика с бесстыжим предприниматель-ством, отчасти продажное чиновничество с холопским приспособлением, вдобавок с кризисными пакетами и крохоборскими реформами не только оглушает людей и выгребает у них из карманов честно заработанные, но и просто измотало граждан и внушило абстрактный страх. Страх - по какой-то необходимости получать меньше Своё и с задержкой, чем прежде - это сильное психологическое оружие Демоса. Мы же у них храним наши честно заработанные. Бабушки были мудрее, но и наивнее, храня заначки под матра-сом или в банках из-под крупы, так как сегодняшние воры знают их не только генетически, но и из крими-репортажей инсценированных "службой услуг ТВ". Поэтому уже многие старики стали нести сэкономленные пенсии в банковские филиалы "ЕвроКрупы&Co, там, говорят, надёжнее, авось и проценты нака-пают. У других благополучных малоимущих дело доходит до смешного: собираясь в поход даже на полдня, они прячут электротехнику в тайники, так как подобающей страховки нет, дорогая дюже, а ежели воры нагрянут, то хоть не всё упрут. Порядочные и честные не знают скупщиков краденного, которые везде есть, иначе бы не так беспокоились за важные консументы и знали, где-что купить по дешёвке. А у наших многих малоимущих поездка в город стала счастливой возможностью, которую нужно планировать чуть ли не загодя, как минимум, три важныe цели нужно достичь за дневную поездку, иначе про-ездят 5-10 Евро за зря. Кошмар... Теперь экономь на еде и на стирке белья. Что же Вы, господа, аскетичнее нужно к важным потребностям, эдак на жизнь не останется, придётся к соседям бежать занимать до получки или пенсии, они-то служивые холопы в Бундесвере и бабло у них зачастую водится, не то что у вас, цивильных. Для поддержки в районах появилась ещё пара-тройка психиатрических офисов, в которых дают советы, где что можно по мелочёвке подхватить, перепродать, помыть, обслужить и вообще куда-нибудь хоть на чуток пристроиться, чтобы чувствовать себя полноценным демократом и не грустить так уж бессознательно. Однако, в потребительских магазинах поде-шевела электротехника, так что сидеть дома в "бабьем уюте" вроде как выгоднее (недаром же и на политсцене женщины), чем целенаправленно шастать и попадаться на глаза городским официальным тунеядцам. Другим можно дальше мечтать о работотерапии за гроши и служить "двум господам". Господин или госпожа с господом богом не имеет ничего общего, кроме как слушаться, поспешать и исполнять. Вот только эту чёртову тактику нужно изучить, естественно, по предписанной и тщательно разработанной психо-логии работодателей, или лучше сказать, их холуями, которых видимо-невидимо расплодилось в чиновничьих кормушках. Они даже не против, что для облегчения участи кто-то трансформируется в женщину, а кто-то в мужчину, т.е. поменяют свой пол и внешность, закон не против такой свободы, главное - корми и удовлетворяй себя сам, как можешь, и их оптимистическо-пошлая философия не против. А хочешь, борись против фашизма или ком-мунизма, только не так, как тот норвежский радикал, облечённый милитари-стскими идеалами, после того как он, замочив 70 невинных детишек, называет себя "спасителем" их демократических ценностей. А сколько таких сидят пока что в подполье и не только в Норвегии? Теперь они хотят взять Интернет под строгий контроль, нужно больше персонала и денег. Иначе демократия в опасности (!) Они заявляют прямо: "Мы хотим мирного и толерантного холопства. А мы будем править этим балом". Правильно, и мы не против, однако, к чему такая мнимая заносчивость, опирающаяся на закон и религию? Стоит ли принимать неординарные меры ради ординарных и увековеченных мыслей самими же старожилами? А может так называемые чудеса экономи-ческого прогресса и чудеса социальной государственности, которые так нахва-ливают гордые подхалимы отстающих и коррупционных стран, - это только прикрытие налаженного "грабежа по-крупному" и лишь мягкое истязание холопским приспособлением над малоимущими людьми? Неужели так гене-тически от радикальных предков перетрасформировалась воля к жизни у детей? Или они от денег, которые им облегчают участь, самообманулись призраком времени и совсем очумели? Да нет, это конечно так, но ведь им ещё охота и собственное вожделение удовлетворить, детишкам заначку оставить, чтобы они свободнее были, чем их родичи. А в этом ли заключается истиная свобода и добро?
Осенью, после отпусков, сразу перед выборами в Гольштейнскую Думу образцовые холопчики ТВ заявили: "Некоронованного принца Боттишера, который чуть не занял трон сытнейшего-бодрейшего г-на Адама Климентия, отправили в резерв по причине половой связи с малолеткой". Боттишер - здоровый, холёный, солидный, образованный и обеспеченный холуй, 40-летний детина унижался, плача у всех на глазах и каясь в содеянном, уверяя что она, 16-летняя скороспелая самка, сама того хотела и любит его, скоро он это докажет... Христианин демократической партии! Извините, наглый хрис-тианин-протестант, а это уже давно выродившееся Христианство. (Взгляните хорошенько на сегодняшних христиан в имперских и не-имперских странах.) Его защищали некоторые перезрелые и упакованные коллеги из христианских демократов, видимо такие же как он, да и сам "старина" Климентий со скорбящей маской высказал сожаление в адрес талантливого ученика школы страстотерпцев. Ребятушки не стали рассуждать об этических нормах метафизики любви, а также о банализации секса и проституции, развившейся со времён Клеопатры и Фараона, впридачу с греческими и римскими язычниками, до сегодняшних времён отражающаяся в их медиуме и наяву, есть грешники и покруче, типа католиков, которые от воздержания цапают за писюны мальцов. В этом случае духовная нищета ясна, так же как вожделенное и материальное влияние на малолетку, на которой спалился несостоявшийся "принц" Боттишер, который всё-таки остался в бригаде "распиливающих бюджет". На его место уже есть кандидат, образцовый банкир, имеющий связи аж в самом ложе "вольных каменщиков", и уже они осветили его ритуально. У нас зардела надежда, что это не очередная крупная афера, как с Нонненмахером, что новый кандидат уж точно спасёт нашу юдаль бытия... Всё было уже готово и на сцену зашли статисты "социальной статистики". Упрямость их была до того сухая и холод-ная, что ничего больше не оставалось, кроме как жить и терпеливо выжидать манны небесной. А по радио лабают старые симфонии с новыми дирижёрами, льётся олдис-попса, выгружают выигрыши, обещают призы.
Не хотим мы этой манны, нужно самим выковывать своё счастье. Я пошёл устраиваться на третью работу (предыдущие фирмы-однодневки разорились), а в четвёртой фирме мне говорят, что, мол, дюже умный, нам чего попроще, холопов, чтобы шустрые, послушные, исполнительные были, а ты уж дюже умный, снгиешь тут заживо или инфаркт схватишь, и в других фирмах такая же свистопляска. Я и сам не изнеженный тип, и руки из правильного места растут, и хозяйственный, но переродиться человеку в другого - нереально, это же мистика, а приспосабливаться - исполнять под девизом "не могу, но надо", да ещё на годы, не каждый может вытерпеть психически и физически. Пришёл я домой в полном расстройстве, а Мэги мне говорит: не переживай, ничего, я буду работать годик-другой, пока ты не найдёшь порядочную работу, хватит нам денег, занимайся своим творчеством, прокладывай свою дорогу меж двух огромных гор, обвеянных туманом, попробуй стать светлым зеркалом, я ж не против и даже, если плохую работу найдёшь, меньше получать, чем я будешь, даже когда ребёнок появится и будет ещё тяжелей - ничего, переживём. Только давай постараемся без невротических сцен по всякому неудовлетворённому поводу, хватит нам родительского опыта, не будем опускаться до публики из реалити-шоу, я не сомневаюсь, что всяким доброхотам не сбить холопской психологией нас с пути. Любимый мой, я понимаю, что эта нынешняя установка лишь внешняя цель и мера эгоизма цеховых интересов, и что всё это в обще-то грандиозная фальшивка, но нельзя падать духом ради этой взвинченной потребительско-холопской диалектики. Иначе они сделают из нас лестных персонажей служащих на благо этого грандиозного маскарада арогантных марионеток преходящей современности. Я всё пойму и всё стерплю, только давай не скурвимся..." После её правдивой речи я чуть не заплакал, но сдержался, просто обнял её нежно по-мужски и сказал, что это и есть счастье.
Намедне я зашёл в городскую библиотеку. Издалече вижу, стоят у элек-тронного прилавка Хельмут и Гундула (те, что призы за "долгую терпимость" получили); они набрали стопку книжек о природе, о путешествиях в экзотиче-ские страны, о паталогии компьютерной смиренности и виртуальном питании, о йоге для беременных (видимо для её капризно-изнеженной дочери), и стоят у кассы с раскрытыми толстыми кошельками, выгребая и считая гроши, чтобы заплатить гебюры за абонемент. Нервные и любезные. Наконец-то заплатили и в позе "бравых зайцев" пошли на выход, где их ждала машина с креслами и телевизором аж за 30 тысяч, доставшаяся Хельмуту в наследство от ушедших родичей. Дождался...
А на выходе висит телевизор и транслирует новости ЦТВ; выступает с умеренно пламенной речью министр холопства Анатоль Новокорытников, который предупреждаючи говорит, чтобы господа Сведущие, мол, "сами себя не губили" и что "главное в жизни - свобода, обеспеченность и самодеятельность!" (Для кого не говорит, не созрели ещё.) А господа Сведущие-хищники ему в ответ, мол, "что ж, предупреждай, нам же лучше", и "оракулы эти мы знаем, учёные, только, ради Христа, не лезьте из кожи вон, а по возможности хапайте, не торопясь и богу помолясь (богом можно не афишировать), глядишь и награду за поддержку чистоты в капище получите!" Не даром же их образцовые холопы изо всех щелей кажут свою личину, особенно солидные скоморохи и гламурные подхалимы разных сортов, в особенности киношные и псевдо-литературные, продуцирующие "вокзальные пирожки", которые в просвети-тельском смысле нам навязывают англоязычные и скандинавские пастухи и пастушки. Любимым символом интеллигентности у них считается самона-вязанная Фиксе-меланхолия, всё равно по какому поводу (историческому, биографическому, музыкальному, социальному, сексуальному, и т.д.), только бы остужать свой внешний позитив "внутренней грустью" о неудовлетворён-ности и себя, и других, и земного мира в принципе. А мы должны (!?) учиться их тактики холопского приспособления, ходить на приём к божкам, делать им жертвоприношения, вымаливать разрешения о зачатии детей и рождении грехов наших, без всяких-яких фундаментальностей (если слепо смотреть на фундаментальность религиии и храмов вообще) и чувствовать себя блажен-ными в болотной безопасности. Мы же недоразвитые, не можем по-своему "убить свободное время", блымая весь вечер по ТВ или читая в мани-пулятивных газетках-журналах об их подвигах в этом благом экшен-бизнесе для середняков, малоимущих и неимущих должников. Есть у нас и свои сате-литки, но нашенские кажут нам те же пирожки только со своей начинкой. Не отстают своей "нежной тиранией" от тех империй. И прозорливые критики тоже не дремлют, постоянно на них поверхностно "кляузничают", а те рито-рическими "важными затычками" парируют. Нам же остаётся только развивать своё занятие на базисе предшественников, расширить и укрепить таланты, и хоть немного вознестись над этим осенним бедламом. Но оставим "язвы капитализма", как их называют ротвайлеры этого приспособления, а не то они нам за это коварно отомстят...
А пока они заняты домашним заданием, всё что читали, слышали и видели у негативных правдолюбцев, надобно переоблачить в оптимистическую празд-ность. ТВ, пресса, радио, интернет - всюду она кажет свою холопскую свободу праздности. Приглядитесь-прислушайтесь во все их "актуальные новости", "творческие идеи". Деловитая праздность с маской добра - это и есть их концепт. Чтобы не кололо глаза, непременно, и кого-нибудь из наших примут в него. Профессионалы праздности поведают нам, какой она должна быть. Донских казаков, какие стоят на дождливой торговой улице и веселят своим милиционерским видом да добродушно-сурьёзными частушками, ещё не приняли, но хвалят, дескать, так держать - попрошайничать на сыром сквоз-нячке весело и с гордостью. Вот подождите, скоро китайцы купят 30 фирм в наших краях, тогда-то полегчает кое-кому и из ваших. А мы вкалываем дальше или уж если нет, то хоть с чистой совестью без праздности.
На досуге мы кумекаем о том, как нам вклиниться хотя бы в филиал соци-ального бизнеса, помогать воспитывать с детства загубленных ребятишек, подготавливая живой материал для биржевиков труда; там-то пирожки делят не шутейные, целая пирамида (!), вот только не у всех холопов имеются подходящие домашние условия и психологическая закалка для роли эрзатц-родителей. Желающих много, так как плебейская суетная готовность должна быть абсолютно беззлостной! Упрямая доброта, железное терпение, блажен-ная толерантность, опрятная любезность - это самые важные девизы нашей приспособленческой системы. И (чудо!) о безденежье и злостности вы скоро забудет, как о страшном сне. Возможно, что вы станете победителем сорев-нования, и тогда вас пригласят серьёзные празднолюбцы на ТВ-интервью, а это уже успех, так как не каждому дано стать примерным образцом рационально-добродушного эгоизма. Не даром же все столишные лабазы кишат успешной посредственностью.
У нас же сейчас в Гольдштейне таких образцов с каждым годом вылупляются достаточно из христиаско-демократическо-либеральных яиц, вот уже и позорный закон они придумали, который облегчает азартно-игровым "олухам и плутам фортуны" дурить и грабить легковерующих бедняков, да деньги чёрные промывать, а это должно принести доход их общаку, который они казной прикрывают. Матрёны ихние, от пресыщенной скуки и от допотопной любви, ждут не дождутся, когда встретятся с важностью пузырей надутых и накрахмаленную спесь в солидных игровых центрах. Да здравствует бесстыдный позор защитников безопасности холопской современности!
Вчера гуляли мы с Мэги у моря, глядим по бережку блукает психологиня Брундхильда, одна одинёшенька, отдыхает от своих реалити-шоу, камешки и ракушки собирает, принесёт их домой и спокойнее на душе станет в осенние дни. А может сейчас она выдумывает в поддержку ТХП диагноз для нас и для Вас - "ранее подавленная зависть в форме пассивной агрессии"? И ждёт её приз!
Отстаньте от неё (и от всех таких же в том числе), они Всё знают, даже то, что без ошибок из-за самоуверенной заносчивости и осознания вины, нету и свободы.
Эксплуатация вещь древняя, она существует на всех человеческих поприщах, без неё бы многие достижения не получились, многие люди не состоялись. Но сегодняшняя эксплуатация имеет иную изощрённую форму, при которой эксплуатируемых плющет до обесчеловеченного состояния, оставляя лишь привычные физиологические и вещевые желания, а они при том утверждают, что это уж такая жизнь, кстати, и работы низкооплачиваемой у нас достаточно, нужно просто хотеть Позитива, это как пить дать заметят, даже тактики холопского приспособления не надо, или только чуть-чуть для того, чтобы чуть добавили и поменьше эксплуатировали трудоголика всякие доброхоты поруки. Это они лоббируют тот источник, который называется "Что нужно знать любому трудоголику и холопу", а уж в нём, что не максима, так наиважнейшая муравьиная мудрость: подготовка резюме, интервью-собеседование с потенциальным работодателем, поведение по телефону, пунктуальность, внешний вид, приветливость и улыбчивость, осторожность в своих высказываниях везде, осторожность в дюже открытом рвении, осторожность с неформальной иерархией, осторожность с коллективным "оценяющим" холопством, страховые полисы, и т.д. и.т.д. А для помощи вам могут предоставить осчастливленного психосоветника или советницу,.. и тогда в вашей жизни уж точно будет больше добра и покоя... Справно функционирует это ветхо-новое устройство. Так было с 1991-2010 гг., а сейчас вроде всё выравнивается, или?
Времена такие, служение или прислуживания вещам, в глобальном смысле. Не все холопы, но многие, а отщепенцы не пользующиеся ни чем вообще здесь не выживают, ведь надо крепко держать классификацию прослоек и поощрять (приблизительно как в киновуде) имитацию чувств, иного проекта будущего у них нету.