Игра это почти старинная, но нельзя сказать, чтобы древняя. Так, в эпоху первых колонизаторов Земли, коты встречались с различными опасностями в лице диких животных и неучтивых птиц. Не стоит думать, чтобы эти представители земной фауны могли серьезно помешать - коты в тому времени уже обладали довольно высокотехнологичными машинами (хоть и к звездам еще не летали). Но первые мирные поселенцы ощущали порой не слабый дискомфорт. Особенно доставали грачи. Они легко учили кошачий язык, хотя на первых порах в их речи не проглядывало и доли разума. Грачи прилетали веселой толпой. Садились на крыши космических домов, смотрели на котов и каркали себе. Заслышав знакомые слова, они начинали их повторять. Услышав знакомые сентенции, они начинали переворачивать их взад-вперед.
Тогда на Землю стали завозить электронные пугала. Но - это ненадолго помогло. Грачи быстро приспособились. Их зову последовали воробьи. Говорить-то они не научились, но своими попытками всех нервировали. Тростниковый кот, который с первых дней колонизации в ужасе избегал встречи с пришельцами, и тот подался ближе к жилищам космических переселенцев. Заседая в кустах перед домами, тростниковый кот уверенно подслушивал. Но вид лунных котов его тревожил, и он закрывал глаза правой лапой, чтобы не видеть этого ужаса.
Тогда-то коты и приручили собак.
Много позже, в эпоху повсеместной колонизации Солнечной Системы, нужда в собаках отпала. Земные поселения разрослись, превратившись в небольшие города, их наводнили сотни роботов различных моделей. Все они заняли свои достойные места в музеях робототехники. Но в то время даже колесные варианты и машины с вертолетными винтами считались аппаратами высоких технологий. Уже через несколько лет после появления унифицированной модели "Бензокот 100кот", количество машин на земле в три раза превышало количество котов. Так начинался век безделий, который впоследствии привел к тому, что Земля стала считаться приютом модников и модниц, лентяев, пьяниц и гламурных подонков.
Чего нельзя сказать о Луне. Коты на Луне всегда были склонны к философии и трудам. Но все просто - сама Луна есть светлый шар глубоких мыслей и правды.
В век безделий все домашние собаки земли остались без работы. Тогда-то и появилась собакоизоляции, которая касалась преимущественно породы Коричневого Гафса, собаки кусучей, злой и непримеримой.
Первый пункт гласит:
Не надо хвостать, завидев Гафса в доме товарища.
Второй пункт учит:
Гафс в квартире - обои на зубастом пире, шкафы - опилки, ковры - челюсти при пилке. Идя в дом недруга, возьми с собой электрошок. Надень на когти свои наконечники, чтобы в случае чего наказать неразумного Гафса.
По случаю зарождения Собакоизоляции, как науки, долгие споры вели философы Марк Котофафий и Лоуренс Чсо.
- Настоящему коту должно есть мясо спокойно, не напрягаясь, - писал Марк Котофафий, - но мясо птиц почему-то вызывает неподобную реакцию у неразумных домашних приживальцев, какими стали теперь Коричневые Гафсы. Я уж не говорю о том, что держать свирепое животное в доме в наши дни вообще нет никакой нужды. Не раз, заходя на кусочек запеченного мяса к другу своему, Сою Седому, я находился в непонятном напряжении во время трапезы. Коричневый разбойник смотрел на меня с непонятным ожиданием. Съесть ли меня он хотел, или только кусочек мяса отобрать? Тогда-то мне и пришло в голову, что нет ничего хорошего в том, что так называемые земные собратья преспокойно двигаются взад вперед, пока мы имеем честь трапезничать.
- Это нужно вписать в свод законов, - говорил Лоуренс Чсо, - посмотрите только! Собак везут на Луну! Приезжая на до боли знакомый рынок в Зизифинине, читаю:
Купи собак!
Собаки! Оптом и в розницу!
Собаки всех мастей и размеров!
Собакокот - ни кот, ни собака, но пёс. Модный собакокот - в каждый дом!
Собака - домашний очаг.
Думайте о светлом собаководстве! Кормите собак голубцами!
Что это значит? Наше неразумение хочет завести нас в тупик благостей современной цивилизации? А не думали ли вы о том, что, когда мы едим, все наши мысли обострены. Да так обострены, что их легко может распознать такое вот неотесанное животное. Не раз уже говорилось о том, что эволюция в животном мире возможна. Разве кто-то забыл так называемый Сибирский Случай, когда собака заговорила.
Не стоит теперь думать, что я открыто выступаю против дарового содержания толстохвостых и зубастых в наших домах. Но я - за их разумной использование.
Вскоре появилась Собакоизоляция, труд о десяти томах:
-- Измерение хвоста и выявление задатков эволюционности.
-- Тренировки по пропилке зубами доски.
-- Сахарок.
-- Если вы жарите шашлык во дворе?
-- Собакоизоляция. Июньские тезисы.
-- Внутренняя генерация собакообразов.
-- Как пошить намордник своими руками.
-- Воспитание Коричневого Гафса.
-- Поколение телевизионных собак.
-- Научная история Собакоизоляции.
Ныне все эти десять томов являются настоящим литературным памятником Веков Переселения. Теперь их изучают в институтах будущие филологи и журналисты.
Но настоящим продолжением искусства является постоянно трансформирующаяся Спортивная Собакоизоляция, которая на Земле собирает стадионы. На Луне же она вообще никак не представлена, так как Спортивная Собакоизоляция - это пример непонятного, медленного эстетизма. Собственно, вообще непонятно, что же в ней смотрового? Выходящий на спортивную арену игрок пытается одними словами принудить робота-собаку зайти в конуру, после чего ее можно там закрыть. Но Земные коты ликуют, наблюдая эту процедуру. Каждый удачный шаг, каждое новое слова собакоизолирующего, сопровождается бурей оваций. Чувствуя свой успех, спортсмен кивает в сторону зрителей. В случае же полного неуспеха, собакоизолирующий кот хватает электронного пса за хвост, раскручивает вокруг себя и бросает куда подальше. Тот поднимается и убегает. Зрители кричат "Фи!".
Соревнования по собакоизоляции больше напоминают театральное действо. Командная собакоизоляция - шоу феерическое. Так изолировать приходится большую группу роботов. Спортсмены при этом произносят речи столь пафосные, что зрители не устают им аплодировать. Приведем здесь диалог современного популярного собакоизолятора Феодосия Котка с роботом, который входит в классику собакоизоляции.
- Понюхай закат, - говорит Феодосий.
-А чо его нюхать? - спрашивает робот.- Закат как закат.
-Чуешь, он пахнет свежими мозговыми косточками?
-Чую, чую.
-Чего же не бежишь за ними?
- А чего за закатом-то бежать, а?
-Бэ!
-А?
-Бэ!
-А?
-Бэ!
-А. Ладно. А что, если нет в закате мозговых костей?
- Где ты слышал, чтоб в закате не было мозговых костей?
-Нет, нигде.
-Раз не слышал, значит это - правда. Беги же за костью!
-Но куда мне бежать?
- Закат садиться прямо в конуру! Чу! Оранжевое солнце вечера горит в ее круглом проеме. Закрой один глаз! Соедини линию горизонта с линией конуры! Смотри!
- Верно! Закат садится в конуру!
- Иди же! Спеши! Если он сядет окончательно, ты не успеешь получить свою кость!
-Иду!
Робот добровольно удаляется в конуру. Зрители аплодируют.
Кошка Унтерлугауэрр, которая предпочитает посещать Землю неофициально, поначалу увлеклась собакоизоляцией. Всякий новый приезд она регулярно приходила на стадион в Монскве. Покупала перед этим пакетики с сушеной рыбешкой и консервированный чай. Усаживалась. Усердно вникала в ход происходящего. Но время спустя собакоизоляция Кошке Унтерлугауэрр наскучила. Родилась она далеко за пределами Солнечной Системы, и прелести других миров ей не очень понятны.
Масипенсио.
Был он молод.
Был он бело-черен и чрезвычайно нервозен. Хвост его начинал колыхаться безо всякой причины.
- Эй, - окликали его.
Он тут же вздергивал свой хвост. Середина хвоста приподнималась дугой. Казалось, что хвост - это даже и не отдельное существо, а сообщество.
По шерсти пробегало электричество.
-Куда идешь, Масипес-с-сио-о-о?
-Куда надо!
- А все же?
- Тебе зачем знать?
- Фи, Масипенсио!
И начинал он волноваться. Уши его крутились. Припадки мнительности бегали, мигали, будто маленькие хитрые звездочки. Масипенсио был пилот, и очень талантливый пилот, но ему почему-то казалось, что все вокруг говорят о нем что-то нехорошее. И (и ведь он не мог этого никому сказать) - он мечтал быть самым первым. То есть нет, он не мечтал. Он был уверен, что Судьба знает о нем.
Так считали многие коты. Но деятельность одних останавливалась на стадии мечтания, другие же добивались своей цели путем упорного труда.
-Масипенсио, - говорили ему, - отчего ты так горд?
Он молчал, лишь хвост колыхался.
-Масипенсио, будь проще, и кошки к тебе потянутся.
-Я сам знаю, что мне делать.
-А ты вообще все знаешь?
-Да.
-Масипенсио, почему бы тебе не пойти на вечеринку и не оттянуться?
-Мне не интересно?
-Масипенсио, дружище, почему у тебя нет кошечки-девушки!
-Отстань, мяо!
Пришел он как-то к личному психологу , К* коту Ибн Кооту. Дело было, как обычно, на Луне, в городе под названием Каменная Бутылка. Там, в этом городе, дислоцировались корабли одного из подразделений Кошки Сиа. Жизнь в Каменной бутылке была скучной и однообразной. Масипенсио же часто оставался наедине с сами собой, и приступы мнительности были сильнее день ото дня. Хвост его постоянно мотылялся. Даже ночью, когда он спал, хвост жил своей собственной жизнью.
Повсюду Масипенсио видел злые лица.
Ему казалось, что все о нем говорят, и все смеются у него за спиной.
- Что мне делать, о, врач? - спросил он гордо.
- Покажите свой хвост.
Он показал.
-Недурно, мур-мур.
-Что?
-Покажите нос.
-Нате.
- Хм. Бледноват. Ухо у вас одно черное, другое - розовое.
- Не розовое, а белое.
-Это оно у вас иногда белое. А сейчас - розовое. Я все понял. Этим вы себя выдаете!
Тут Масипенсио чуть молнией сражен не был. Чем он себя выдает? Что такое? Неужели все это видят? Так вот в чем причина насмешек! Неужели у него все написано на лбу? Или - на хвосте, например. Как это определить?
- Что же мне делать, доктор? - спросил он.
- Вы много волнуетесь. Вы чрезмерно много волнуетесь. Вам нужно что-то с этим делать.
- Нет.
-То есть да.
-Почему вы так решили?
-У вас плохие анализы. Я знаю, вы умный кот, усы у вас на уровне. Но в крови содержится много, так сказать, волнения. И очень мало винного зайца. Видите ли, винный заяц - это микроскопическое существо, колонии которого могут располагаться в самых разных местах. В хорошем вине всегда очень много винного зайца. Если взять микроскоп и капнуть на стекло хорошего вина многолетней выдержки, то вы увидите миллионы ушей. Это винный заяц. Он обитает семьями. Потом, попадая в организм другого существа, винный заяц либо продолжает развиваться, либо разрушается. Нервы не способствуют развитию винного зайца.
- Это плохо?
-Да.
-Может быть, мне надо пить вино?
-Дело не в этом. Во-первых, вино непременно должно быть сделано из винограда, выращенного либо в Море Ясности, либо в Кратере Коперника. Только в тех местах винный заяц начинает зарождаться уже на этапе созревания плодов. И больше нигде. Сейчас же популярно искусственное вино, которое очень хорошо на вкус, но винного зайца там нет. Что касается земного вина, то у него - своя особенность. Но винного зайца и там нет.
А во-вторых, нервные колебания разрушают колонии винных зайцев. Если вы хотите поправиться, пересмотрите свой взгляд на мир, думайте как можно меньше, пейте вино и радуйтесь. Вашим лозунгом должны стать бессмертные слова Бертолетового Кота "Жизнь коротка".
- А вы верите в то, что Бертолетовый кот был таковым, каким его описывают истории?
-Милый мой! Какая, по большому счету, разница? Жизнь ведь действительно коротка. Или вы не верите в это? С вашей-то профессией это отрицать? Вы - пилот. Вас везде поджидают эксцессы. Разве все ваши товарищи живы? Что там наши простые будни! Я всегда восторгался профессией пилотов, но лично я бы никогда не сумел бы опробовать это на себе. Вы всегда рискуете! Это невероятно. Мне кажется, вам надо абстрагироваться и предаться философским мыслям.
-На счет товарищей вы правы, и вы хорошо это знаете, - отвечал Масипенсио, - ведь вы ужа давно работаете с нашей эскадрой, - голос его задрожал и покрылся гордой испариной. (Неизвестно от чего).
- Я вам верю, - продолжил он более уверенно, - я почему-то думал раньше, что жить буду вечно. Так многие думают. Особенно - пилоты. И, что важно, те из пилотов, которые постоянно соревнуются в пилотаже на маленьких высотах. А помните, была операция по поимке Стеклокота. Я тогда многое узнал. Я был совсем молод и еще плохо управлял файтером. Вот там, именно там, мне стало ясно, что жизнь и правда коротка, мур. Но, тем не менее, я до сих пор не могу сладить с собой. И это очень странно. Может быть, я должен верить в судьбу? А что, если она хочет от меня чего-то особенного? Мне кажется, именно от этого я не сплю, мур.
- Вас это тревожит теперь?
-Нет. Мне кажется, я этим горжусь.
-Ну и правильно. Вы знаете что, Масипенсио. Никогда не сомневайтесь в себе. Если что-то отливает вас от остальной толпы, ходите с гордо поднятым хвостом. И я вот вам что посоветую. Как у вас с ближайшими выходными?
-Нормально. Я уже две недели, как почти ничего не делаю. В патруль меня не посылают, так как я действую теперь по личному плану. У меня персональная машина. Я могу сам себе придумать проект и даже оспорить его наедине с Кошкой Сиа. Все нормально, но что-то постоянно меня нервирует. Да и не то слово, как. Я живу достаточно свободно. Я сам контролирую свое время. Как свободный художник, мур. И все как будто хорошо. Но отчего же я так нервничаю?
- Я вижу это по ушам, - заметил доктор.
-Как?
- Правое ухо у вас словно индикатор. Оно то краснеет, то белеет. Я уже давно заметил. Вы - особенный.
- Правда?
Тут Масипенсио смутился и замолк.
- Вот что я вам скажу, друг мой. Поезжайте сначала в Кратер Коперника. Купите там вино где-нибудь с рук. Там много мелких умельцев, у которых есть участки на склонах кратера. Вы только представьте себе эту благословенную картину.
-Я много раз пролетал над кратером, - произнес Масипенсио.
-Этого мало, мой друг. Именно в это время в Кратере Коперника так хорошо, как никогда. Дух бога вина витает в воздухе, будто живое существо. Он словно разговаривает со всем сущим. Купите вина побольше. Затем отправляйтесь на темную сторону к памятнику Бертолетовому Коту. Там напейтесь. Сидите у памятника. Думайте о вечном. Это вам поможет.
Масипенсио решил так и поступить. У него ведь и выхода другого не было. Слишком уж его мучили нервы. Дурная гордость бурлила, будто некий запредельный источник. И это чувство заставляло его постоянно накалять свои нервы.
-Я - избран, - думал он.
-Я - лучший.
-Я - Масипенсио, я готов для новых свершений.
-Именно я, именно я......
-Только я......
Его подсознание как будто видело древних героев, смотрящих на него с высоты далеких звезд. Он смутно ощущал шелест плащей. Это шли тени. Они звали его. Он знал что-то, чего не знал ни один кот, но он не мог сказать, что именно.
Но как доказать это? Самым главным же было то, что Масипенсио и верил себе, и не верил. Он ведь не был философом. Он просто был отчаянным пилотом, у которого на летном поле стоял персональный файтер. Его и уважали, но и в спину смеялись.
-Ха, ха, ха. Масипенсио.
-Масипенсио, а ты, часом, не спортивный?
-Масипенсио, Масипенсио....
- Не грузись ни чем, - говорили ему.- Ты - пацан не плохой. Но зачем так много думать. Не думай. Пойдем в клаб. Оторвемся!
-Идите сами! - отвечал он и мотал хвостом. - Мне это не интересно!
-Масипенсио - спортивный, - говорили ему в спину.
Эпитет "спортивный" означал крайнюю степень упёртости и еще что-то невыразимое, суетливое, субтильное.
Он не на шутку злился.
Одному коту даже морду надрал.
Масипенсио вообще бесился, когда его называли спортивным. Не смотря на это, он не менял своего мнения. Вся его голова была полна дум и едва не лопалась от них.
И вот, приехал, Масипенсио на летное поле. Сел в свой файтер. Включил тумблер "вкл". Кабина замерцала и покрылась голограммами.
-Пароль,- запросил компьютер.
- Parol, - ввел Масипенсио.
- Пароль верный, - подтвердил компьютер.
Масипенсио щелкнул кнопкой джойстика, надавил на педаль газа. Двигатели взревели, и файтер прыгнул с места. Так взлетать мог только он, Масипенсио, герой эскадрильи Кошки Сиа. Дело в том, что двигатели перед взлетом положено либо разогревать, либо покрывать специальной смазкой. Иначе при наборе высоты возникает температурный диссонанс, и маршевый двигатель работает асинхронно, из-за чего машина заваливалась вперед, и так, до беды недалеко.
Масипенсио постоянно смазывал сопла двигателей волшебным порошком зайца Еу-Ту.
По легенде, заяц Еу-Ту сидит под коричневым деревом бессмертия и толчет в ступе порошок бессмертия. Ныне же это - магический эликсир, изготавливаемый из специальных минералов. Считается, что минералы эти и есть спрессованный порошок, а Еу-ту живет ныне где-то на астероидах.
Не смотря на то, что двигатели работали отменно, существовала еще и проблема перегрузок. Когда файтер стартовал, глаза Масипенсио выскакивали из орбит. У них вырастали ноги, и они, глаза, хотели убежать. А чтобы они окончательно не убегали, Масипенсио смазывал шлем мышиным маслом, а в зубы вставлял капу.
И вот, взлетел Масипенсио, щелкнул по иконке на экране. Файтер вздрогнул от электромагнитного ускорения и влетел в зону темной сторону.
- Эй! - донесся до Масипенсио голос диспетчера.- Кто таков? Почему так резко стартуешь?
- Ты что, дурак? - ответил Масипенсио.
-А, Масипенсио, это ты?
- А кто ж еще? Ты что, меня не узнал?
-Ну да, точно. Меня предупреждали, что ты так взлетаешь.
-Новенький, что ли?
-Да, первый день работаю. Но я уже знаю. Я просто в первый раз вижу, чтобы так взлетали!
- А. Понятно. Ладно. Если что, я на связи!
Масипенсио включил "Мастер торможения". Многие пилоты считали зазорным использовать "мастера" и "визарды" и маневрировали с помощью дополнительных полуусителей. Масипенсио же никогда себя не мучил высшими материями. Да, впрочем, это ни на что не влияло.
Конечно, существовали коты, которые в ходе полета вообще пользовались рулями и педалями. Но к чему была вся эта показуха?
Файтер Масипенсио завис в воздухе, выпустил из тормозов лишний воздух и приземлился на ножки.
- И что это я сюда прилетел, мур? - спросил себя Масипенсио.- Я ведь в Кратер Коперника собирался. Да. Что-то со мной происходит. А и хорошо, что я сходил к психологу. Но нет. Этого не достаточно. Что он может знать, этот старый толстый ботаник? Черт, мур, и что я тут делаю?
Странная его охватила тревога. Его как будто кто-то призвал сюда, но он точно не знал, потому как на самом деле его мог никто и не призывать, просто сама суета могла сбить его с курса. Так часто с ним бывало. Масипенсио, начиная беспричинно суетиться, терял ощущение реальности событий. Так он мог засуетиться и мчаться куда-то бесконечно. Он тогда был точно пуля, пущенная наугад. Выстрел, шум ветра, прорезаемое пространство. Но в чем же был смысл?
- Вот черт, - сказал он.
Кругом было темно, хоть глаз выколи. Млечный путь отражался в стеклах файтера. Зеленые лампочки пульта управления горели во тьме таинственно, призывно. Они было точно глаза других миров.
На темной стороне Луны было довольно прохладно. Дул слабый ветерок. Но шума никакого ветер не создавал. Все дело в том, что атмосфера на Луне совершенно прозрачна, почти эфемерна. На Темной стороне редко бывают дожди. Пасмурность для этой местности - вещь редчайшая. Все ветры здесь имеют свои неповторимые голоса, но они предназначены для особенного уха.
Масипенсио щелкнул джойстиком и выпустил вверх робота-осветителя. Пространство озарилось матовым светом. Тогда-то ему и явились они. Шли они медленно, словно в тумане. Как бы парили. Живыми эти существа являться не могли. Мертвыми - тоже. Видно, нечто промежуточное.
Призраки воспоминаний.
Существа, выросшие на полях чужой ауры.
В центре процессии несли гроб. Со всех сторон тела были угловатыми. Их точно художник-кубист нарисовал.
- Ужас, - сказал Масипенсио сам себе.
Призраки на обратной стороне Луны не были редкостью, но смельчаков, желающих разобраться, что и к чему, и это явление оставалось неизученным. К тому же, призраки являлись зрителю чисто избирательно. Тех, кто исках их целенаправленно, обычно ждало разочарование, и из-за этого многие считали, что призраков вообще нет, просто горные породы этой местности вызывают галлюцинации.
Масипенсио, было, щелкнул джойстиком, чтобы в раз завести двигатели и взлететь, но что-то удержало его. Процессия же, направлявшаяся до этого прямо по направлению файтера, стала понемногу поворачивать. Когда она совсем уж приблизилась, Масипенсио чувствовал себя заколдованным. Ни одна мышца в нем не могла даже вздрогнуть. Он лишь щелкал что-то на панели инструментов, никак не попадая на устройство ионизирующего излучения.
Это были прямоходящие существа, но, у них не было хвостов.
Это было странно?
Призраки бесхвостых?
Призраки тех, у кого отрубали хвосты в древние века, в эпоху войн и кошачьих инквизиций?
Может быть....
Масипенсио не мог поверить. Но, кажется, это были существа, описанные в сказках. Человеки!
Процессия кубических призраков уже было миновала его, и тут существо из гроба встало и мигнуло зелеными глазами.
У него были маленькие, закругленные, уши, лысое с лицо, а шерсть росла лишь на голове. Изо рта шло бледное свечение, и в его полутенях был виден пар дыхания.
- Ты, - сказало оно раздраженно, указывая на Масипенсио.
Пилот вздрогнул.
Он кое-что читал о приведениях, но он и понятия не имел, что те умеют говорить.
-Ты, - прошипело оно.
-Я? - мяукнул Масипенсио.
Он схватился за ручку боевого излучателя, понимая, что не смотря всю абсурдность призрачной колонны, будет стрелять.
-Ты мучаешься, - вдруг произнес мертвец буднично, - ты нервничаешь!
-Я?
-Ты - спортивный?
Тут весь страх у Масипенсио испарился. Зато задрожала в нем суета. Он разозлился, задерживая курсор на кнопке "пуск".
- Кто, я спортивный? - спросил он крайне раздраженно.
- Нет, я. - ответило привидение так же нервно и даже иронично - нет, я!
Масипенсио явственно ощутил некую отраженность. Очевидно, призрак явился из глубин его собственного сознания, а аномальная обстановка Темной стороны сделала свое дело.
- Это ты - спортивный, - произнес Масипенсио уверенно.
- Ты что, такой наглый? - спросил призрак.
-А.
Оно вдруг легло в гроб и продолжило свое движение уже лежа.
Ионизирующий излучатель Масипенсио так и не включил. Колонна же проследовала мимо и скрылась во мгле. Он же сидел, ничего не понимая.
Конечно, ответы, казалось, лежали ближе, чем вопросы.
Скорее всего, таким образом, он встретился со своим страхом.
Но одно дело - догадки, а другое - то, что ты почти потрогал руками.
О том, что приведения на Темной стороны Луны не редкость, знают почти все. Далеко не всякий может отвадиться вот так просто отправиться сюда, тем более, сам не зная для чего. Если бы Масипенсио сознательно, или подсознательно собирался прямо тогда посетить город, в котором стоит памятник Бертолетовому Коту, ему стоило подниматься к полюсу, а это было в полутора тысячах километрах от того места. Нормальный вряд ли согласится на прогулку в темных просторах. Опасно это или нет - точно неизвестно. Возможно, что призраки не могут принести никакого вреда. Но кто знает? Ведь можно испугаться и начать заикаться или, наоборот, очароваться и сойти с ума.
Город же, над которым возвышался стометровый Бертолетовый Кот, исполненный из титана и пластика, назывался Черная Таблетка. Находящийся рядом с Черной Таблеткой разлом излучал тепло и веселящий газ. Насаждения лунных помидоров отпугивали призраков. В Черной Таблетке жители любили футбола и курение чая. Но прежде, чем посетить это место, Масипенсио нужно было купить вино в Кратере Коперника. Для этого он завел двигатели и рванул с места, подняв облако пыли.
* * *
-Бертолетовый кот всегда был альтернативен, - проговорил Де Кот.
-Да. Ведь он - не всеобщий герой, - ответил Мишель Котуавзье.
-Его любят на Темной стороне.
-Но народ на Темной стороне - он там весь сплошь странный.
-Да. Это так. Но жизнь Бертолетового кота - это те не Житие Великого У. Вообще, У прост для понимания. Лично для меня.
-Я не знаю, мур. Я плохо во всем этом разбираюсь.
-Бертолетовый кот - это великий командир. Он путешествовал на допотопной технике в глубоком космосе и описывал увиденные им явления. Бертолетовый кот был поэт. Поэт и космос - это вечно.
-Вот это верно, мур.
-Да, мур. Вот, например, паразитический феномен, обитающий на гиперскоростях, так называемая Семейка Котивщ. Ведь первым на ее существование указал именно -Бертолетовый кот.
-Наверное, он видел то, что неподвластно другим.
-Да. Ни глазам, ни думам. Во все времена бывают свои гении. Я думаю, и в наше время живут коты, достойные Бертолетового кота. Но это - наше конгломерированное время. Сейчас личности уж не те.
-Ну не скажите. А Кошка Сиа?
-Да. Верно.
-А Кошка Унтерлугауэрр?
-Да. Точно. Сверхкот Полукот?
-Ну, это еще неизвестно.
-А наш герой, Масипенсио.
-Да. Во все времена очень много героев. Но сейчас - это просто другое отношение.
-Да, мур.
-Поэзия космоса, мур!
Масипенсио возле монумента Бертолетового Кота.
Масипенсио обогнул пол Луны по низкой орбите. Ему предстала выползавшая из-за края Луны Земля, синий предел устойчивых котов, длинных усов, правил и нового гламура. На Луне все было по-другому.
По большому счету, на Луне все было не так. Малая составляющая двойной планеты не терпела медленных скоростей и сонных историй. На Луне издревле жили герои. Луна была родиной жизни. Отсюда несколько веков назад была снаряжена первая экспедиция на Землю.
-Узнаем, что там! - был лозунг.
И - ракета полетела. Но, проблема была в том, что первым космонавтам не удалось вернуться. После приземления выяснилось, что техника не способна совершить полноценный взлет.
-Мы останемся здесь! - был второй лозунг.
Тогда, чтобы не оставить товарищей в одиночестве, на Землю полетели добровольцы. И вскоре, на голубой планете уже жила целая колония котов-переселенцев. Они поставили свой град, Котовск, и, уже спустя 20 лет после первого приземления, их похвостовье составляло более полутора тысяч. Спустя же семьдесят лет имел место факт Встречи Миров. Коты Луны, построив первый совершенный межпланетный аппарат, приземлились, чтобы встретиться со своими братьями. К этому времени населения Земли составляло более 20 тысяч котов.
С тех прошло уже много времени. Космические перелеты теперь так же обыденны, как и завтрак, обед и ужин. Коты, рожденные на Луне, ныне живут в самых разных частях Галактики.
Масипенсио не был лишен исторической ностальгии. Он бы охотно переправился в то далекое время, чтобы построить свою жизнь как-нибудь иначе, чем теперь. В прошлом, как он думал, все было чище и светлее и более героически. Коты прошлого не видели звезд. Они мечтали, и эти мечты являлись детством цивилизации. Это было время мифов, свершений, новых горизонтов.