Я уже много времени говорю об одном и том же. Человек пять сказало мне, что я бегаю средь бела дня с факелом.
-С факером, - ответил я одному из них.
-Чо чо?
-Пошел в жопу.
Это так.
Сейчас же мы поговорим о моде. У меня, как-то раз, было два визита. Один - на фабрику косметики Оника Манукяна, что под Москвой, а о втором я потом скажу. Спешить никуда не надо. Жизнь - она штука временная. Сегодня есть, а завтра - нет. И, потом, я - мастер сленга. Мне очень близки 90-е года. Тогда вообще - люди просто взяли и все разворовали. Все - до основания. Ничего не осталось. Я ведь - то же ть любитель поворовать. Тут все дело в глаза. Опытные люди меня быстро выкупят. Но их мало. И мы - не в бане, чтоб парится.
Хорошо: быть волком в овечьей шкуре.
Хорошо: выдавать дьявола за бога.
Хорошо: (но это - ментальный максимум) - сам убиваешь, но говоришь, что это вы убиваете, а я - шелковый. (Тут нельзя все воспринимать напрямую).
Поэтому, кто хорошо взял тогда, тот и сейчас живет. А каста "продвинутых", о которых речь пойдет позже.... Нет, я не против. Я тоже люблю модную музыку модное кино. Но здесь надо понимать - бывает только правда и ложь. Ты можешь купить килограмм мяса и съесть, радуясь, а можешь купить один турецкий огурец, майонез под названием "Париж", который сделали из переработанной нефти, и тоже съесть. Первое - еда, а второе - продвинутость. Это я сразу к делу. Чтоб вы поняли, о чем идет сей спич.
Так вот, я ехал в поезде, показывая миру свою чудную, видную аморальность, видную только опытному взгляду. Каждый час я звонил Онику. Разговоры у нас были витиеватые. И он, и я - поэты. Я - поэт проработанной, грустной, цифровой неправды. Я знаю, что все это обман, и я этим пользуюсь. И самое страшное, что мне - не страшно. Я не чувствую. Я - не финн. У меня вообще нет совести. А Оник - он правдив в том, что все должны работать. Если он работает 17 часов в сутки ( что есмь вещь невозможная для богатого человека), то и все должны работать столько же. Это - армянская правда.
И вообще, люблю Россию я, но странною любовью. Я шел по узким коридорам вагонов. Что мне было надо? Нет, я - человек страшного потенциала. Пока я дойду до вагона-ресторана, я сниму себе какую-нибудь девочку.
Я вышел из 90-х. Это было лоно нашей культурной матери. Это наша новая страна. Мы все - Иваны, не знающие родства. И я - такой же, как они. И даже те, что, крича и стреляя капельками слюны, кричат о любви к отечеству, кто они? Они - не те? Нет, не те. Те уже умерли. Многих замочили в процессе отбора квартир. Многие отдались в штаты на хранение. Ну и - короче. Ныне я - поэт. А с 93 по 99-й мы очень хорошо жили. Мои товарищи занялись.
ЗАНЯЛИСЬ.
Но лично я никого не мочил.
.....
-Оник. Здравствуй, дорогой.
-Ара, что там у тебя?
-Я иду.
-Куда ты идешь?
-По коридору.
-Чо там делаешь?
-Ничо.
-Девку себе найди.
-Щас найду.
-А мы работаем.
-Да.
-Давай.
-Давай.
-Давай.
-Давай.
-Давай.
-Давай.
-Все, давай.
-Все, давай.
-Давай, братан.
-Давай, братан.
Это - тот же самый мир. Он и будет таким. Сейчас есть поезда. А потом, быть может, наступит новое средневековье, и наши правнуки будут завидовать нам со слезами на глазах, завидовать нашим девяностым, когда все было и хорошо и плохо. Наши президенты и директора вышли именно оттуда. Кто как умел, тот так и забирал. Кто не давал, того мочили. Тогда, кстати, вышло много хорошей музыки, и даже русский рок был жив. Как бы по инерции. Дело в том, что многие пацаны были молоды, им было не до музыки, они пытались выжить в сложной войне за бабло. Зато детям их уже не нужно воевать. Но и работать - зачем? Они подались в певцы, писатели, режиссеры, продюсеры ми проч. Понятно, что наше кино - говно. Но это в Америке, если кино - говно, его никто не будет смотреть. У нас же есть люди, которые будут есть майонез "Париж", себестоимость которого - 2 рубля, а отпускная цена - 40 рублей, покупать джинсы, сшитые Ониками Манукянами, но - с лейблом "Мошино", "Версаче" и проч., читать нудную, вторичную, европейскую литературу, без кайфа, но с ощущением продвинутости, спать днем, жить ночью, не работать, ждать модной халявы, становится гомосексуалистами не потому, что зовет кишка, а лишь из желания быть.... нет, мне не нравится слово "продвинутый". Но это так. В мире мало вещей. Есть труд, и есть лень. Есть правда, и есть ложь.
False - True.
Ведь некоторые думают, что я - реальный hop-hop-hip-hop-html-false-true-on-off-writer.
-Братан, ты так как?
-Хорошо.
-Нашел себе кого-нибудь?
-Да.
-Врешь.
-Нет.
Так вот, это просто. Все люди доверчивы. Самые недоверчивые - самые слабые. Они постоянно находятся в состоянии войны.
Что важнее для женщины?
Цветы-бабки-дорогие_сигареты-коньяк-в_вагоне ресторане..... Самое важное - платежеспособность. И, потом, все дают.
Все дают.
Нужно уметь просить.
-Дашь?
-Нет.
-Ну дай, а?
......
......
......
Я это уже давно установил.
Тогда же, в годы нашего жизненного ученичества, мы сидели в плотных барах, готовые к бою. Вся молодежь была собрана в стаи. Самые сильные шли в бой, чтобы защитить правду животного мира, и немногие из них выжили.
И вот.....
-О, майонез "Париж"! - обрадовался я.
Они ехали. В них играла свежесть. Я сразу же сказал самому себе, что буду побеждать. Потом я достану блокнот.....
Помимо Оника, кстати, я встречаюсь с Асей Бурковой, которая издается под псевдонимом "Кораллы". То есть, даже и не человек. Но она, все ж, не продвинута, у нее просто посторонние предметы в голове.
Наш разговор строится так:
-Сколько лет, сколько зим.
-Да.
-Покажи блокнот.
-Возьми.
-Но ты же понимаешь.
-Да.
-Что есть тонкая грань между такой жизнью и сумасшествием.
-Нет. Нет грани, - ответил я, - наоборот. Пойми, Ась. Существует мир моторов. Ты знаешь, в основе всего стоял аскетический одноцилиндровый двигатель Даймлера. Ты видела его в разрезе? Очень концептуально. Так вот, остальное ты должна знать. Два цилиндра, четыре, V6, V8, V12. Может быть, это звучит вызывающе, но V12 перегревается на малых оборотах.
-Хочешь сказать, что для тебя - это самое, что ни есть, функционирование?
-Да. Именно так. И никакой грани.
-Хорошо.
-Нет.
-Нет, это - в романах. А в жизни? Что значит, менять личность?
-V12.
-Нет, это - опять роман.
-Нет. Опять. Я тебя уверяю. V12.
-Значит, ты - нормальный?
-Нормальнее самых нормальных.
-То есть, у меня больше шансов, чтобы сойти с ума?
-Совершенно верно.
Спим ли мы вместе, это никого не касается. Мне даже в рамках рассказа это не то. (Типа фраза, верно?). Но это и есть синтетика. Но это уже чес - эти лица ушли. Они в аду. Я имею в виду поэтов, которые победили, родив новое слово.
-Ты куда теперь поедешь?
-Я концептуализирую.
-Будешь спать?
-Да, я пять суток спал.
-Один.
-Два дня - один, три дня - нет.
-С девушкой.
-Нет. С животным.
-Я ж не знаю. И такое может быть.
-Я и есть монстр.
-А я о сексе не думаю.
-А я думаю только о сексе.
-Почему же ты не занялся съемкой порнофильмов?
-Почему же?
-Хочешь сказать, ты снимал?
-Да.
-Зачем?
-Ради ощущения собственной чрезмерности.
Существует ожидание С.
Это хорошо.
Хорошо ждать смерти на самом деле. Не то, чтобы жизнь напрасна, хотя это и так. Но тьма более вечная. Ее-то мы и ждем.
Это и есть ожидание С.
И вот - два огурца. Майонез "Париж". Лист салата. Бутылка белого, дорого, вина. Я ж питаюсь не так продвинуто, но мне главное, чтобы девочки мне поверили. Я все понимаю из блеска их глаз.
Это прожектора.
Да и я - мастер коротких словесных передач. Как в футболе.
Если честно, мне было впадлу читать "Берроуза", и я его не читал. Я не читал "Вирт". Паланика я считаю полным отстоем. Милан Кундера - это невероятное, скучное, чмо..... Но, эти три продвинутые девочки, живут для того, чтобы быть элементами системы, а я - словесный шулер. В принципе, и мной играет система. Я тоже - инфузория-туфелька. Но, все-таки, это - моя схема, не их.
Нужно знать немного имен, нужно уметь льстить, говорить, к примеру, так:
-Оля, я вижу самые красивы глаза этого мира.
-Ой.
-Ты - моя ласточка.
Вообще, существуют абсолютные чемпионы гипертимства, которые делают это, не задумываясь, даже иногда - и сразу. У меня есть комплекс. Я часто даю гипертимам по голове.
А, это главное: я люблю подраться.
Знакомится нужно исключительно ради секса. В поезде можно уединиться только в ужасных, скользких, узенях. Но ведь это победа. Ведь они, эти иваны-да-марьи, едут в самых грязных и самых дорогих поездах планеты, и, сидя на полке рядом с перманентным, средневековым сортиром, читают Павича, говорят о свой продвинутой европейности, о бисексуальности, а мимо несутся нищие деревни, полные умирающих алкоголиков, люди, работающие на нуворишей, заработавших на банальном бандитизме, директора, президенты, и их дети - певцы, модные художники, фабриканты, писатели, завтракающие в Париже, обедающие в Мадриде, и - они тоже читают Павича, Грошека, Фаулза, а снимают Дозоры, 9-е роты, Жару. Но это смотрят. Потому, что в поезде под боком воняет сортир. Но его нет. Есть майонез "Париж" и модный томик, iPod с ништяковой музыкой.
Ожидание С.
-Ну и привет, братан.
-Братуха, привет.
-Ты кого-нибудь проколол в поезде?
-Да.
-Молодцом.
-Ага.
-Пойдем, у меня есть коньяк.
-Пойдем.
Оник - он большой трудоголик. Но и рабочие у него - рабы. Это - армянский вариант. Но иногда и он может расслабиться. И вот, мы сидим во дворе его огромного частного дома, жарится шашлык, и на столике стоит самый лучший коньяк.
-Я не понимаю поэзию, братан, - говорит Оник, - но ты - поэт. Хотя, нет, я пытался читать то, что ты пишешь. Именно этого я и не понимаю.
-Я знаю.
-Нет, я не парюсь. Братан, мне важно, что ты здесь.
-Да. Вот, представь, тоннель. И мы вместе идем по нему. Это сейчас это выглядит абсурдно. Но мы, когда мы будем идти по нему, должны держать друг друга за руку. Потом, когда наступит абсолютная тьма, уже ничего не будет, но ты потом вспомнишь всех тех, с кем уходил.
-Помнишь, мы ездили на разборки?
-А то.
-Ты был страшно крут. Не то, что я.
-Я и сейчас крут.
-Знаешь, братан, главное, что ты здесь.
-Да.
-А мы отправили крупную партию косметики.
-Слушай, а в нашей стране продают не подделошную косметику?
-Процента два, три.
-Да ладно.
-Я тебе серьезно говорю. Мой цех делает 20 процентов всей поддельной косметики, которая продается в России. Мы платим классные бабки мусорам, спецслужбам. По сути дела, они получают у меня зарплату. Даже самые высокие чины зависят от того, как мы работаем.
-Ага.
-Так, что, если ты, приезжая в какой-нибудь Ростов, видишь целое поколение местных мочалок, помешанных на крутой косметике, знай - все это сделал я. Россия, братан. Мы - сильнее всех. Мы порвали всех в хоккее. Мы порвали всех в ценах на жилье. У нас лучшие ракеты. А "Зенит"? Ты смотрел?
-Да, брат.
-Мы многое можем.
-Но.....
-Ереван - это тоже Россия. Я тебе говорю. Этим мы и сильны.
-Да. Точно. А ты не хочешь отправить своего сына на "Фабрику звезд"?
-Братуха, ты чего? Там же одни пидары! Мой сын должен расти мужиком. Я научил его работать. Пусть познает все с азов.
-Привет, - говорит Ася.
-Привет, - отвечаю я.
-Как дела-то.
-Знаешь, я сейчас расскажу тебе о моей знакомой писательнице. Но, в двух словах.
-У тебя есть ICQ?
-У меня аллергия на ICQ.
-Ладно. Именно тебе я верю.
-Так вот, есть люди, которые сразу же рождаются с прочным налетом суицидальности. Это такой вид руды. Они необходимы в мире разума. Из него, иногда, впрочем, получается неплохие образцы. Но, чаще всего, это - ни о чем. Так вышло и у нее. Они оба писали. Я их знал. Юля и Сергей. Я все думал, кто же раньше из них повесится. Повесился Сергей.
-Глупо.
-Нет. Просто, над миром летит орел. Он просто хочет есть.
-Иногда мне кажется, что начну тебя слушать и сойду с ума.
-Поэтому.....
-Я фильтрую. Но ты не обижайся.
-Я и не обижаюсь.
-Слушай, а как живет твоя семья?
-Я отвечаю за их пропитание.
-Хорошо отвечаешь?
-Да. Я знаю, что мое слово может уничтожить кого угодно, и я не оставляю им выбора. Я просто живу сам в себе.
-Это плохо.
-Ты хочешь заставить V12 работать на холостых оборотах?
-Хорошо. Что же такое максимум?
-Это когда ты подпрыгнул и полетел.
-Ты считаешь, что полетишь?
-Нет. У меня там два подшипника полетели, а в этом мире и в это время это не ремонтируется. Нет, то ты же не отремонтируешь "Бугатти Вейрон" в 16-м веке?
-Я всегда знала, что у тебя чрезмерное самомнение.
-Ну и что. Жизнь прощает ворам и поэтам.
-Нет. Поэтам не прощает. А ты?
-Ты думаешь, я - поэт?
-Ага. Понятно. Значит - первое.
-Пусть ты не будешь знать об этом.
-Мне - можно.
-Ладно.
-А что вы там делаете?
-Говорим о продуктах.
-Ого.
-Я - эпикуреец, Ась.
-Ага.
-Ладно. Давай.
-Да нет. Не хочу давать.
Теперь мы возвращаемся к "продвинутым". Мой сосед, Йоша Суркофф, он очень богат. Но мы - очень даже классные соседи. Нам классно вместо побухать. Йоше, правда, всего 25 лет, но они понимает, что, иногда, идеи - вон, на стол - мяско, водку, коньяк, крабов (крабофф), а девочек - под стол, и под мышкой у каждой - по томику Павича. Этим самым они будут символизировать современную русскую идеи - не важен процесс, важно сосать модно.
Если буквально, то мы ездим то по кабакам, то не ездим по_по кабакам, нам очень весело поговорить. Вообще, я большой бытовой юморист. Многим в кайф быть рядом со мной.
Так вот, у Йоши - пять заводов. Они, их семья, они заработали на "Буране". Его отец был инженер-отщепенец. Именно он и зажег заветную спичку, что подарила жар бумагам документации. Дядя Джон был рад. У них хватило и на заводы, и на поезда, хотя он, Мисша Иосифович, многое не позабыл. Его престарелая жена выпустила книгу "On-Line Rubliovka on-off", я не читал, но у меня свое отношение к литературе.
-Серый, поедем на концерт, - предлагает Йоша.
-Куда.
-В Ницце выступает "Металлика".
-Типа девок там возьмем.
-Ну.
Не, поехали на деревню. У меня там 30 литров водки, мясо, ну и все дела.
-А девки?
-Знаешь, я считаю, что настал час.
-Ого.
-Нет, просто я хочу пить, пить беспробудно, смотреть на звезды и не спать, и писать стихи. Пять стихов в час. 120 стихотворений в сутки. Новая, беспробудная, книга. Представь себе, мой друг!
-Давай. Ты будешь писать, а я найду себе трех девок.
-Трех. А у тебя как по пьяни.
-Я ж не ты. Как до твоих лет дорасту, так и посмотрю, как там потенция с бухлом мешаться будет........
-Ладно.
-Ну чо. Я готов. Поехали.
-Поехали.
-Знаешь, я тебе завидую. Ну, как так можно. Когда мы вчера ехали, это когда я пьяный был, а ты меня вез, ты увидел за рулем чувака с трубкой в зубах, и кричишь - о, смотри, Холмс! Или идентификация девочек. Корпоративные пьянки. А помнишь, был парень один, менеджер....
-Это с которым мы тогда трех девочек из двадцати выбирали?