В комнате раздался телефонный звонок. Первым на его зов устремился Петька.
- Hallo! - я и не сомневался, что сынуля первым ухватит телефон. - Папа, это мама! - и Петька, прискакав на кухню, передал мне трубку и остался недоволен, когда я показал ему жестами, что он, конечно, молодец, но нужно дальше делать уроки.
- Привет! - проговорил я, выходя из кухни. Нехорошо, конечно, показывать гостю, что у тебя от него могут быть секреты, но что поделать?
Вот, что мне всегда нравилось в Оксане, так это её умение двумя - тремя точными вопросами, выяснить ситуацию и быть практически в курсе дела. Её интересовало: встретил ли я Ростика, что мы делаем и чем занимается сын. Мои ответы её удовлетворили и жена лишь напоследок спросила нужно зайти в магазин и купить что - нибудь вкусное. Я вернулся на кухню, открыл холодильник и сообщил, что всего достаточно. Оксана на это ответила, что всё - равно что-нибудь купит, ибо негоже гостя не угостить чем - то таким, что он не может попробовать дома. Я спорить не стал, напомнив ей в очередной раз, что она у меня чудо и Оксана, оставшись довольной, попрощалась и повесила трубку.
У осоловевшего Ростика непроизвольно стали закрываться глаза.
- Может поспишь? - предложил я, прекрасно понимая каково сейчас моему экс - однокласнику, умчавшемуся в аэропорт ещё в ночь.
- Да нет! - стараясь бодриться, проговорил Ростик. - Это я так, сейчас всё будет хорошо. - Некогда спать. На пенсии отосплюсь.
Я хмыкнул, но промолчал. Если он так настроен, то пусть так всё и остаётся.
- Тогда, может, кофе? - предложил я.
- О, - обрадовался Ростик, - отличная идея! Будет в самый раз.
Кофеварка быстро приготовила кофе и мы, не торопясь, прихлёбывая ароматный напиток, болтали.
- Как оно, вообще, тут? - задал он вопрос, на который я даже не мог сообразить как ответить. Очень уж он был объёмный и слишком много включал в себя. Я и сам не мог однозначно дать ответ сам себе, не говоря уж о том, чтобы что - то объяснять Ростику.
Меня спас Петьку, всунувшийся в кухню.
- Пап, - доверительно начал он, - я всё сделал. - Можно я пойду?
- Топай, - разрешил я. - Ключи только не забудь.
Петька не ответил и что - то бормоча себе под нос, пошёл одеваться.
- А у нас какие планы? - потёр руки Ростик.
- Ключи взял? - уточнил я у сына, выглянув в коридор.
- Взял, - сообщил Петька прежде чем захлопнулась входная дверь.
Я посмотрел на часы, висевшие на кухне над дверью. У меня ещё оставалось несколько свободных часов.
- Погоди чуток, - попросил я. - Я сейчас гляну кое - что в компьютере и что - нибудь придумаем.
Вовремя я решил проверить свою почту. Около часа назад пришло письмо в котором уведомлялось, что некий москвич завтра прибывает в Мюнхен и просит его встретить в аэропорту, отвести в гостиницу и побыть немного переводчиком, чтобы помочь ему там устроится. Я ответил, назвав стоимость своей предстоящей работы и надеялся, что моё предложение будет принято, что позволит мне пополнить немного наш семейный бюджет.
Несколько лет назад я создал, вспомнив свою специальныость, указанную в дипломе, небольшой сайт специально для бывших соотечественников, в котором предлагал ряд услуг, таких как встреча в аэропорту, помощь в размещении в гостинице, посреднические услуги в виде переводчика для тех, кто ни слова не говорил по немецки или по английски, перевозка, развозка и всякое такое по мелочи.
Сперва много месяцев была тишь. Просто абсолютная тишина. Но однажды, когда я злой и не выспавшийся из - за соседского младенца, оравшего, казалось бы, двадцать четыре часа в сутки да так громко, что казалось, будто стенки между квартирами не существует, а этот горлопан вольготно расположился прямо в нашей квартире, на мою почту пришло письмо от одного господина из Петербурга. Одним словом, я не только встретил его тогда, поселил в гостинице, но и целую неделю исполнял при нём функции гида и переводчика. После его отъезда счёт пополнился довольно красивой суммой. Затем от порекомендовал мой сайт своим друзьям, те своим.... Одним словом, порой можно было неплохо заработать.
Меньше чем через минуту пришёл ответ. Прилетающего завтра, которого звали Андрей, мои условия устроили и он просил подтвердить, что и я буду завтра его встречать. К письму была приложена даже его фотография, чтобы я смог узнать завтра своего клиента. Я, понятное дело, отписался, пообещав, что буду в аропорту вовремя и даже - раньше.
Потерев от удовольствия руки, я вернулся на кухню.
- Что - то хорошее написали? - поинтересовался Ростик. - Вон как засветился.
- Ага, - кивнул я. - Всё пучком.
И тут же призадумался на тему, что делать с Ростиком завтра, так как встречать Андрея мне предстояло прямо с утра и неизвестно ещё сколько времени мне потребуется на всё остальное. При хорошем раскладе к полудню я мог бы уже и освободиться, что дало бы богатое поле для деятельности, в смысле - ознакомления экс - одноклассника с местными достопримечательностей, для знакомства с которыми Ростику не хватило бы его краткосрочного отпуска.
Нужно будет переговорить вечером с Оксаной. Неудобно, конечно, получается, но что поделать, отказаться от предостоящей работы я тоже не мог, да и не хотел этого делать.
До поездки с фрау Герцель у меня оставалось ещё пара часов и я поинтересовался у Ростика не устал ли он и хочет ли ещё погулять.
Хитрый Ростик ответил, что он, понятное дело, устал, но не так, чтобы не смочь пойти погулять, благо погода шикарная.
Я уже придумал куда поведу Ростика. Идея мне понравилась. Что называется и дёшево и не сердито. Мы успеем обернуться гораздо раньше и у меня будет ещё немного времени, чтобы отдухнуть.
В парке, неподалёку от нашего дома, находился большой пруд с необыкновенно прозрачной водой и у меня создавалось стойкое впечатление, что без хитрой гидромеханики там не обощлось. Но речь не об этом.
Раньше, когда мы только переехали на нынешнюю квартиру, пруд был обычным местом отдыха лебедей с неотъмлемыми утками, державшимися от них, как обычно, немного в стороне, но чувствующими себя вполне вольготно.
Пару лет назад пруд бы вычещен, берега укреплены, посередине на специальном пъедестальчике стоял огромный кувшин, напоминающий древнегреческую амфору, не относящийся к нашей истории никаким боком. Зато после проведения этих работ в водоём были запущены всякие большие рыбины, принявшиеся активно плодиться. Приплод тоже вымахивал очень не слабых размеров.
После ремонтных работ, когда поняли, что эти настырные двуногие перестали досаждать им, лебеди поспешили вернуться, как, наверняка, они делали на протяжении многих и многих лет, в свой любимый пруд.
Рыбы были недовольны таким возникшим вдруг соседством, но поделать ничего не могли, так как силы, всё же, как казалось, были несколько неравны.
Однажды, практически случайно, мы забрели на сей пруд. В рюкзаке у меня лежала небольшая булочка, купленная Петьке, но пожертвованная им в фонд голодных лебедей. Разделив поровну между нами это мизерное, как оказалось, мучное изделие мы принялись кормить лебедей. Вытянув шею, те бросались за угощением, но....
Рыбины с такой постановкой вопроса оказались совершенно не согласны. Они бросились отнимать корм у птиц, кусая, набрасываясь на них, словно стая злых собак, уводя прямо из-под носа у белоснежных красавцев предназначенное для них лакомство.
Хоть и не хорошо в этом сознаваться, но эти бои без правил привели нас в восторг. Петька с Оксаной даже поспорили, кто победит в этом поединке. Сынуля ставил на рыб. Жена возражала, но не могла не признать, что это зрелище захватило и её.
В итоге, убедительную победу не смогла одержать ни одна из сторон. Лебеди тоже клевались и плевались, но победить обнаглевших рыб так полностью и не смогли.
Тем, не менее, лебеди и рыбы продолжали сосуществовать в одном пруду, пытаясь отобрать каждый раз друг у друга угощения, на которое мы не скупились, каждый раз приходя на полюбившийся нам водоём.
Вот туда, на этот пруд, я и хотел сводить Ростика. Идти было недалеко, всего пару километров, вдоль мирно бегущей речушки, по чуть одичавшему парку, куда вбухивалось немало сил, именно для того, чтобы таким он и казался, мимо старого замка, заставшего ещё времена мушкетёров, и превращенного в наше время в один из самых необычных ресторанов города.
Одним словом, расстояние небольшое, но увидеть можно многое. Это была ещё одна из причин, по которой я повёл Ростика именно туда.
День лишь несколько часов назад перевалил за полдень, а столько всего было уже сделано, что приходилось лишь диву даваться. Хорошо, что утро у меня сегодня выдалось свободным, а то в противном случае, не знаю даже как и кто встретил бы гостя. Но всё сложилось удачно. Это для меня день выдался насыщеным, а какого же Ростику, который в ночи ехал в такси в аэропорт, а сейчас набирается впечатлений от этой поездки.
Мы быстро собрались. Благо погода была хорошей и можно было идти налегке. Ростик быстро натянул кроссовки, заправил футболку за ремень джинсов:
- Я готов!
- Футболку вытащи! - предложил я.
- Я и забыл! - махнул рукой Ростик, вытянув из - под ремня низ футболки. - Непривычно как - то.
У него, как и у меня раньше, была привычка заправлять футболку, если на неё ничего больше не надевалось, под ремень. Я перестал это делать на автомате лишь пожив уже какое - то время здесь. Но человек ко всему привыкает. Тем более, к хорошему. Так ведь намного удобнее, не правда ли?
Я тоже быстро обулся. Хорошо, что мои ботинки успели высохнуть. Позавчера мне удалось попасть под такой дождь, что ботинки, как я ни старался, были промочены насквозь. Словно бумага, а не довольно дорогая кожа. Но ливнями нас теперь не удивишь. Правда, пришлось им постоять сутки на балконе. На ночь убрал их в шкафчик, расположенный там же, дабы вновь не промокли, если вдруг вновь решит пойти дождь. Одним словом, сегодня утром они были уже сухие и проветренные.
Хорошо ещё Оксана с Петькой не попали под этот потоп. Жена была на работе, а сын - в школе. Это я на свою беду потащился в магазин, хотя видел, что небо затягивает не по - детски. Надеялся, что успею. Успел почти. Выйди я раньше на пару минут прекрасненько бы всё устроилось.
Причём промокнуть я успел всего в ста шагах от дома. Но и их хватило с лихвой, чтобы искупаться с ног до головы, а в квартиру подниматься в неприятно хлюпающей обуви. Пришлось срочно забираться под тёплый душ и выпить незапланированную чашку горячего кофе. Хоть я и стараюсь не увлекаться этим любимым многимм напитком, но деваться было некуда, заболеть не хотелось и лишняя чашка была выпита. Поразительная штука: поддержка здоровья: чтобы не заболела одна часть организма, приходится вдарить по другой его части.
Вы можете сказать, а что же ты, братец, не налил себе обычного горячего чая, а наводишь тут тень на плетень? И будете правы. Но я давно заметил за собой, что чай, любой, будь он чёрный, зелёный, фруктовый, травяной, не действует на меня так как действует чашка крепкого кофе. Снимает любые болезни. Такая особенность организма. Когда я это осознал, то очень удивился. Народное средство - горячий чай с малиной на меня не действовало. Ни в какую.
Из дома мы вышли бодро и я было собрался практически рысью начать путь, как меня окликнули.
- Господин Романофф! - сказано это было по - немецки. - Добрый день!
- Здравствуйте, господин Шитке! - улыбнулся я и помахал рукой.
По тратуару через дорогу шёл одетый не смотря на начинающуюся жару в строгий тёмный костюм, кожанные ботинки, пожилой господин с начинающей седеть шевелюрой. Галстук и рубашка с золотыми запонками, которые как им и положены, выглядывали из рукавов пиджака, также были безупречны. На шлейке впереди него с видом, словно делает одолжение всему миру, шла серая с белым кошка. Она шагала впереди своего хозяина и создавалось впечатление, что это не хозяин выгуливает её, а она ведёт его в своём фарватере.
- Оставайтесь там, - крикнул он. - Я к Вам подойду. - Подхватив на руки остановившуюся кошку - всё ведь понимает! - и оглянувшись по сторонам он шустро перешёл улицу.
- Рад видеть Вас, Егор! - его немецкий был безупречен, а выговор настолько правилен, словно он много лет работал диктором.
- Взаимно, господин Шитке. - Мы обменялись рукопожатием. - Давно Вас не было видно, - проговорил я.
- Эльзе нездоровится, - ответил он. - Даже хотели забрать в больницу, но, хвала Всевышнему, обошлось. Ездил даже к Марии Айхь, просил за неё. Помогла Святая. Опять съезжу, свечу поставлю. Добрый день, - обратился он к Ростику. - Как поживаете? - Тот вопросительно поглядел на меня.
- Это мой друг из России, - представил я Ростика. - Он, к сожалению, не говорит по - немецки.
- Бывает! - вздохнул господин Шитке. - Ну не буду Вас задерживать, молодые люди, я гляжу, Вы торопитесь. До свидения! - мы вновь пожали руки. - Удачи! - пожал он и Ростику руку. - Всего хорошего.
- До свидания! - выдавил из себя наш гость. Господин Шитке тихонько улыбнулся. То ли от вежливости, то ли ему понравилась попытка Ростика сказать что - то по - немецки.
- Кто это? - спросил Ростик. - Сосед?
- Сосед, - признался я. Глупо было отрицать очевидное. - И граф.
- Какой граф? - удивился Ростик.
- Самый настоящий, - ответил я. - Вообще, он фон Шитке. - Вот тот дом, - кивнул я вглубь нашей тихой улочки, - принадлежит ему. - А ещё его деду принадлежало почти всё, что есть на нашей улице.
Ростик недоверчиво поглядел вслед пожилому человеку, ведущего кошку, всем своим видом выражающей, что это она выгуливает хозяина и это он её питомец. Гордо поднятый хвост и полное принебрежение ко всему во взгляде могло ещё и не такие мысли навеять.
- Ладно сочинять! - не поверил Ростик. - Чего, реально, настоящий граф?
- Самый что ни на есть, - поклялся я. - Зачем мне сочинять?
Ростик оглянулся и поглядел графу в след. Он почесал макушку, снова оглянулся, но ни графа ни его кошки уже не было видно. Они свернули с дороги на тропинку, ведущую в небольшой парк.
- Ни фига ж себе! - пробубнил Ростик. - А Вы откуда с ним знакомы?
- Петька как - то снял его кошку с дерева, тогда и познакомились. Мы тогда только сюда переехали. Года четыре уже знакомы.
- А чего кошка на дереве делала?
Сразу видно, что человек никогда не имел дела с кошаками. Мою кошку, которая была у меня в детстве, мне приходилось самому снимать с дерева не раз и не два. Хорошо, если оно было небольшим, и не какой - нибудь сосной, на какую нельзя влезть без применения всей ненормативной лексики, на которую так богат наш язык. А вот как кошастик может оказаться на дереве и что ему там может понадобиться, то тут вариантов тьма: собака напугала, птичка некстати села на ветку, когти поточить и прочее, прочее, прочее. На дерево кошка залезет со всем своим удовольствием, вот только слезть с него может далеко не каждый представитель семейства кошачьих. Вот и приходится их хозяевам время от времени совершать залезания на деревья, дабы снять своим любимцев.
- Собака напугала, - ответил я, припомнив тот случай, когда какая - то шавка, размером немногим больше самой графской кошки, так и рвущаяся с поводка своей пожилой хозяйки, так прыгнула к кошке, что та, растеряв в одно мгновение всю свою показную спесь, взлетела на дерево, почти на самую верхушку.
Что было самое удивительное порядок тогда навёл только пошедший в школу сынуля. Показав лающему созданию кулачок и погрозив пальчиков пожилой фрау, которая как и мы все офигела от подобного, и поплевав на ладошки и ухватившись за низкорасположенную толстую ветку, Петька взгромоздился на дерево и полез.
Животина, вцепившись в ветку, с надеждой смотрела на маленького человека и с испугу даже не мяукала, а подвывала.
Дерево было тонкое и взрослого человека не выдержало бы. Я, естественно, подлетел к дереву, чтобы по возможности подстраховать сына, но моя помощь не понадобилась.
- Папа! - крикнул он. - Не позорь меня, а! Отсюда уж я точно не навернусь. - Кричал он по - русски и понял его я один, но выполнить его просьбу, честно говоря, я не мог, хотя и знал, что он прав.
Уже с год тогда Петька ходил в какую секцию, где их учили лазать по чему только возможно: верёвочным лестницам, канату, деревьям. Те, кто был уже постарше или более подготовленным, переходили к чему-то вроде скалозазанья. Не помню как называется эта штука: когда, опираясь на искуственные наступы разных размеров, вделанные в стену, люди лазают по ним, имитируя подъём в горах.
Первое время при одном упоминании об этой секции Оксана показательно хваталась за сердце и лезла за валерьянкой, но отговорить сына оказалось ей не под силу. С другой стороны, пусть уж они лучше лазают куда ни попадя со страховкой и под присмотром опытных тренеров, чем то же самое происходило бы, но уже в диком варианте. Этими доводами я смог пробить Оксанино неверие в силы собственного сына и она успокоилась, предварительно, правда, переговорив с одним из тренеров и своими руками пощупав все виды страховок и креплений.
Правда, впоследствии он охладел к этим тренеровкам, увлёкшись футболом, как и многие его приятели. Но кое - какие навыки у него остались и сейчас. Поэтому давно любимым предметом в школе у него является, как называлось это в нашей школе, физкультура. Вернее в нашей школе, где физруком был незабвенный Павел Степанович Воробьев, человек от имени которого трепетали самые отпетые хулиганы не только школы, но и всего района, этот предмет именовался не иначе как "физическая культура" и никак иначе.
Даже в расписании, висевшем на стене на первом этаже, где все названия предметов были сокращены до невозможности: геометрия была геом-я, алгебра - алг-ра, а литература была страшной лит-рой, не иначе как супругой или сестрой литра, физкультура всегда оставалась "физической культурой", вписанной мелкими - примелкими буквами, но зато - целиком.
Завуч школы долго с икотой вспоминала то расписание, которое составила молодая девушка преподаватель младших классов - стажёр, не знакомая на своё счастье с Павлом Степановичем. Весь ужас ситуации состоял в том, что стажёрке скоро предстояло вернуться в родной институт, а физруку до пенсии было ещё, ой, как далеко.
К чему это я? А вот к чему. Короче, Петьке особого труда не доставило снять перепуганное животное с дерева и получить благодарность и вечный респект от настоящего "фона". С тех пор с графом и его семейством нам довелось несколько раз попить чаю у них в гостях, а Петьке переодически ко всяким праздникам перепадают гостинцы, собираемые щедрой рукой супруги графа. Не знаю, была ли она графиней или нет, в эти тонкости я так и не вник, но то, что дама, которую с трудом можно было назвать пожилой, настолько горделиво и величественно гляделись осанка и хитрая причёска, очень ей шедшая, с помощью которой удавалось частично скрывать возраст, в которой не пробивалось ни одного седого волоса, была благородных кровей не вызывало сомнений.
Даже Оксанка, уж на что разбирающаяся в этих женских вопросах, так и не могла однозначно сказать пользовалась ли супруга графа когда - нибудь краской, настолько натурально и прекрасно выглядели волосы. Жена мне как - то пыталась объяснить признаки, по которым можно определить не только то, красилась или не красилась женщина, а даже количество раз проведения такой процедуры. Через несколько мгновений я взмолился о том, чтобы поток этой информаиции более не лился мне в уши, так как вряд ли она мне когда-нибудь мне пригодится. Мужики меня поймут, а вот для женщин тема сия весьма животрепещуща. Я и это прекрасно понимаю.
Во как получилось. Всего один вопрос Ростика, а сколько сразу воспоминанний.
Мы свернули в наш парк и я хорошо знакомой дорогой повёл Андреева к цели нашего похода.
Действительно, дорога для нас, то есть, для меня, Оксаны, Петьки, была хорошо знакома. Не знаю как у кого, но когда мы перебрались сюда, между нами и городом сразу возникли тёплые и дружеские отношения. После переезда из Питера нам пришлось сменить не один город и городок, но Мюнхен сразу показал себя доброжелательным и гостеприимным хозяином. И как - то так произошло, что создавалось впечатление, что мы здесь всегда и жили. Я уж не говорю о Петьке, который почти всю свою сознательную жизнь, о которой он мог уже что - то осознанно вспомнить, провёл именно здесь. Что - то особое есть, видимо, в этом воздухе, отдающим, как это не было бы удивительно, детством.
Я спохватился, так как из - за накативших мыслей ненароком задумался и молчал, а Ростик решил не прерывать моих раздумий.
- Извини, что - то я задумался.
- Ничего, - отмахнулся тот, - я и сам немного помечтал.
Я решил не спрашивать о чём Ростик размечтался, хотя примерно мог себе представить ход его мыслей.
- Нам далеко? - поинтересовался гость, когда мы прошли мимо дёнерной. От исходящих оттуда запахов голова Ростика невольно повернулась, а ноздри зашевелились, втягивая в себя приятные запахи. - Это чего? Шаверма что - ли? - спросил Ростик.
Я хмыкнул и потянул его за собой.
- Сейчас узнаешь, - ответил я.
Через пару минут Ростик с довольным видом уминал дёнер. Он попытался что - то проговорить с набитым ртом.
- Чего? - на всякий случай переспросил я. Ростик лишь махнул рукой.