Волчарин Сергей : другие произведения.

Меч Тионара

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Несколько десятилетий прошло с действий второй книги. Герой книги - нестареющий Пронт отыскивает на Альконаре новые земли, где обитают казавшиеся давно вымершими Альки. Они обладают невероятной технологией - мечами Тионара. Жажда завладеть таким оружием в целях защиты мира заставляет Пронта путешествовать по всему свету, чтобы только заполучить эту технологию.
  Пролог.
  
  Почти сорок лет прошло с тех пор, как Альконар потерял свою жизненную силу. Те крохи, что Кедопег подарил миру, едва могли прокормить его жителей, не дав тем сгинуть в небытие. Не говоря уже о магии, которой сегодня невозможно было пресытиться извне.
  Магия сохранилась, но было ее столь мало, что только те, кто имел врожденную предрасположенность к ней, могли хоть как-то ей пользоваться. Земли были истощены, а климат стал гораздо более суровым. Приближался период мерзлоты. Период, когда зимы становились суровыми, а лета пасмурными.
  Северные страны оказались на грани голодной смерти. Каждый город отныне был вынужден выживать, как мог, и все это при огромном росте населения.
  Именно сейчас Альконар решил вновь попасть в беду. Нет, он не звал о помощи, он не вопил от новой боли. Но он волновался, в сердце мира закрался страх. И тот, кто мог услышать его, понимал, что одинокое существование мира кто-то пытается нарушить.
  И все это тогда, когда мир едва-едва начал восстанавливаться от ущерба, что нанесли ему три титана, подвергшиеся воздействию Заразы.
  И никто не знал того места на планете, откуда исходила опасность. Она была не на известных материках, не на Евпетаре, не на Кониуне, не на Ортонгалзе и даже не на Маледике. Она исходила откуда-то из-за океана Ватеона.
  Туда когда-то Пронт забросил свой посох. Но не могла же обугленная палка нарушить покой целого мира?
   
  Часть 1: Новые земли.
  
  
  Глава 1.
  
  - Как давно идет допрос? - поинтересовался у одного из двоих гноллов, что охраняли вход в темницу, невысокий бьерн.
  - Второй день с перерывами на обед и сон, ваша светлость! - браво отрапортовали гноллы. - Пока никаких результатов.
  - Ничего, сынки, сейчас будет результат, - Беордваль, злорадно ухмыльнулся, вызывая у подчиненных непроизвольный приступ гиеньего хохота.
  Маркиз Днапотиза, бьерн Беордваль давно был поставлен в чин главнокомандующего всего войска Днапотиза. Что главнокомандующий хочет от обычного шпиона? А то, что это был рептилид. Шпион болотиков, пришедший с земель Бнотзэха.
  Эти нечестивцы, мало того, что вышли из совета Церкви, так еще и чинят неприятности гноллам. Разделяет их земли одно лишь море Риз. А уж флот у гноллов был самым многочисленным. На море им не было равных.
  Вот только болотники, эти ящероголовые бесчестные хамы только и делают, что засылают шпионов и диверсантов в северный Днапотиз. Надеясь расшатать правление Его Величества Хеределя и выбить гноллов с этих земель.
  И это понятно, тропики изобилуют живностью и съедобными плодами. Тонны фруктов и овощей вывозится в Тириз на продажу. В обмен привозится зерно и северные овощи. Мясо. Гноллы не едят фрукты, как не едят и овощи. Их кухня вообще скудна на разнообразие. Мясо, рыба, дичь. Жаренные, вареные, печеные, вяленые.
  Потому-то болотников и мучает зависть, что гноллы так похабно распоряжаются таким объемом ресурсов. Но гноллы не торопятся отдавать свои насиженные земли. И если сейчас окажется, что этого шпиона вновь заслали из южного Бнотзэха, тогда Беордвалю придется просить Его Величество развязывать войну и отправляться на север. Пройти победным кличем по землям болотников и прекратить, наконец, эти напасти ящероголовых.
  Черношкурый ящер сидел в кресле для допроса. Это такое кресло, с кожаными ремнями для крепления тела за пояс, руки, ноги и шею. Вся поверхность кресла была утыкана короткими шипами, что впивались на ноготь в тело пытаемого и не давали тому покоя. Чаще всего, стул не мыли, потому, просидев в таком больше нескольких часов, жертва начинала испытывать воспаленную боль от ран, что начинали гнить.
  Этот же сидел так, словно ему было совершенно наплевать на боль. Понятное дело, не простой шпион. Под креслом образовалась уже небольшая лужица белесой жидкости. Ящеричная кровь.
  Беордваль не стал представляться и первым делом ударил своей медвежьей лапищей по чешуйчатому лицу. Голова ящерицы дернулась, на его лице остались четыре глубокие борозды, откуда тут же потекла кровь. Тело ящера дернулось, и он взвыл от режущей боли. Кожа на его спине сейчас, скорее всего, напоминало фарш. Ведь так его истязали уже вторые сутки.
  - Не расскажешь, зачем ты здесь? - вежливо поинтересовался Беордваль.
  - Я торговец, - запричитал старую песню ящер, - я прибыл, чтобы наладить торговлю с вашими землями! Я с дипломатической миссией!
  - И почему я тебе не верю? - пожал плечами бьерн. - Давай так, я вырву тебе твои змеиные когти, а ты пока покричишь мне, что очень хочешь рассказать мне правду. Идет?
  - Но я же... АААА!
  Клещи Беордваля дернули один из когтей рептилида. Тело его забилось в агонии, нанося еще больше повреждений итак изуродованной спине и бедрам. Длинный хвост ящера яростно молотил по стене и ножкам кресла. Что поделать, в Днапотизе таких хвостов не было ни у кого. Потому, зажимов для него предусмотрено не было.
  
  Беордваль, мокрый от пота, вышел из пыточной камеры.
  - Ну что там? Ваша светлость? - спросил один из гноллов. Оба стражника, слышав происходящее в камере, любопытно повытягивали головы и помахивали хвостами.
  - На четвертом пальце раскололся, - ухмыльнулся бьерн. - Только начал со второй рукой. Обидно, что ящеры трехпалые, столько пыточного потенциала гноллу под хвост.
  Стражники жестоко расхохотались.
  - А что сказал-то?
  - Верноподданный Сисдиаса. Этой позолоченной ящерицы. Явился, чтобы подкупить наши лесопилки и верфи. Хотел ослабить нас в море. Ничего, скоро это дойдет до Его Величества, короля Хеределя. Тогда этим двуногим ящерицам настанет гнусная пора.
  - Право дано нам от бога! - рявкнули гноллы в голос девиз Днапотиза.
  - От бога, сынки. От бога, - вторил им Беордваль, разворачиваясь к выходу.
  
  День выдался как раз таким, чтобы провести его на улице, а не сновать по подземельям и по дворцу наместника. Но, Беордваля приняли сразу, едва он вошел в зал правителя. Хередель тут же выпроводил "лишние уши" за дверь.
  Беседа с Его Величеством была короткой. Главнокомандующий не любил и не умел говорить длинные витиеватые речи. И король это признавал, и даже ценил. Уделом воина является практичность и благородство. А уж в набожности и благородстве Беордваля никто не сомневался.
  Разумеется, такое наглое явление шпиона в столице северного Днапотиза и его не оставило равнодушным. Обычно спокойный и даже чувствительный, Хередель рвал и метал. Он без лишних раздумий дал Беордвалю добро на введение военного режима и подготовку к выходу на войну. Он был готов подписать любые бумаги: на военные сборы, на подготовку флота, на выдачу средств из казны на содержание армии.
  Единственная загвоздка была в том, что трогать рыцарей он не позволил. А без рыцарей на таком побоище делать было нечего. Ну да ничего. Они зайдут неожиданно с моря. Болотники не успеют опомниться и подготовить свои войска, как Беордваль захватит все побережье от самых гор до Фирокинао, столицы болотников. Тогда-то они и потеряют выход в море Рис, а значит, большую часть влияния и прибыли.
  Бумаги были готовы едва ли не в этот же день и в города Днапотиза были разосланы гонцы, провозглашающие военные сборы. Теперь все упиралось только во время. А его у гноллов, редко доживавших и до восемнадцати лет, было крайне мало.
  
  Уже несколько десятин они блуждают в этих горах. И чего только вздумалось Его Светлости Барлину отправить их группу в эти безжизненные горы? Откуда тут возьмется какая-то жизнь? Кругом только заснеженные вершины. И это в средине-то лета?
  Князь Старгона, Барлин, однажды призвал Конрада на прием. Этот толстый прайдоха решил наладить отношения с северными народами, дабы укрепить свою позицию в раздробленной Хотии. Он надумал заручиться их поддержкой, чтобы покорить отсальные земли за счет возросшего влияния.
  Только страдать приходится именно ему, Конраду. Именно он сейчас со своей группой блуждает по пояс в снегу, стараясь найти пути и перевалы и уйти подальше на север. Где-то в этих горах живут таинственные жители империи Мапой. Двуногие создания, покрытые шерстью и рогатыми головами, как у коров. Минотавры.
  Насколько знал Конрад, они, так же как и вся Хотия, находились под гнетом кентавров. Так же платили дань, так же зависели от вмешательства тех в их политические действия. Позволят ли конелюди им объединиться для совместных решений проблем? Но попытаться, в любом случае, стоило. Минотавры - многочисленный и могущественный народ, заручиться их поддержкой, значит во много крат усилить влияние Старгонского княжества.
  Вот только где их найти? Горы, словно срисованные с книжных картин. Высокие, статные, усыпанные снегом. Дух захватывало. И ни единой пещеры уже семь десятин...
  Рассчитанный на время путешествия провиант давно закончился. Приходилось отстреливать горных козлов, чтобы прокормить группу из десяти человек. Трое из которых дипломаты, четверо телохранители и два ученых, что изучают языки народов мира. Последние нужны, чтобы как можно скорее наладить с минотаврами переговоры.
  И эти двое, как раз и создавали больше всего проблем. Хилые книгочеи не переносили сырого горного холода и разреженного воздуха. Сам-то Конрад некогда служил разведчиком, он привык летать на пегасе, с высоты рассматривая, что творится в чужих местах. Но сейчас он вынужден идти пешком, с огромным ранцем за спиной, в который, помимо карт и провианта, сложена палатка, какой-никакой кинжал, на случай горных бандитов или чего-нибудь похожего. Там же хранится дар императору, чтобы с ходу показать минотаврам дружественные намерения.
  Язык минотавров был абсолютно неизвестен. Но эльфы заверяли, что он сложен для обучения и весьма странный на произношение. Одно и то же слово может иметь несколько значений. Суть сказанного можно понять, только прослушав и поняв предложение полностью. Ну, на это у них и есть два языковеда, что итак помимо древнего и человеческого языка знают еще язык Эрмиллиона и гортанный язык орков.
  Разумеется, можно было уповать на то, что минотавры, как и большинство развитых рас, знают древний. Но случай на случай смотрит косо. Лучше подстраховаться и попытаться изучить "пещерный" язык.
  Еще почти полторы десятины пришлось проблуждать в горах, зарабатывая кровяной кашель и обморожения, прежде, чем они нашли то, что искали.
  Огромный грот, в который пройдет корабль средних размеров, украшенный двумя постаментами в виде тех самых минотавров, вооруженных тяжелыми топорами. Видимо, создавался этот монолит еще тогда, когда пещерники едва стали культурным народом. Но об этом лучше спросить у них самих. А пока важнее было понять, как глубоко уходят эти пещеры вглубь гор.
  Было решено разбить лагерь внутри пещеры, не заходя слишком глубоко. Стоит для начала разведать, как далеко им придется спуститься, чтобы найти хоть кого-то живого.
  На роль разведки Конрад вызвался сам, взяв с собой двоих телохранителей. Взяв с собой пайка на пол дня, они пошли вглубь. Свет от выхода очень скоро прекратился, но темно тут не было. Все стены оказались заросшими странными грибами и цветами, что излучали голубоватый и зеленоватый слабый свет. Этого вполне хватало, чтобы не напороться на какой-либо выступ или сталагмит.
  Ход был относительно прямым, без природных изгибов и узких лазов. Трудно верилось, но все эти пещеры были вырублены вручную. Наверное, ушли годы, а то и десятилетия, чтобы все это обустроить. Но, казалось, что оно стоит того. Вряд могло пройти не больше двадцати всадников. Идеальное решение для защитников, которые смогут очень сильно потрепать нападающих стрелами прежде, чем те доведут таран до ворот.
  Иногда попадались строения, словно специально рассчитанные на обрушение груды камней, таившейся над ними. Это могло бы надолго задержать армию врага. Не так глупы эти минотавры. Такие ловушки были расположены через каждые три-пять верст. Отступая можно было задержать противника на несколько дней, оставляя защитникам фору и изматывая противника разборами этих завалов.
  Они прошли несколько часов, а то и дней пути в глубину, но ничего не менялось, по-видимому, пещеры уходили вглубь на неимоверное расстояние, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Стоит запастись козлятиной на несколько дней. И развернуться, когда еды будет чуть больше половины. Иначе они рискуют погибнуть бесследно в этих пещерах, так и не найдя ничего полезного.
  На том и порешили, повернув вспять. После того, как Конрад и телохранители пришли к лагерю, отдыхавшая все это время вторая половина воинов отправилась на охоту. Если каждый принесет хотя бы по взрослому козлу, то этого мяса должно хватить на пятину, если варить похлебку. Тогда будет смысл спускаться в пещеры и искать там что-то.
  
  Но все оказалось гораздо проще. Охотники-то своих козлов подбили и принесли. Да вот только идти в пещеры самим ради возможно бесполезных блужданий им не пришлось. Уже на следующем рассвете из пещеры глубин вышел маленький отрядик минотавров, верхом на двуногих ящерицах, которые звались когда-то звероящерами или рапторами.
  Каждый минотавр был на две головы выше любого из отряда Конрада. Мощные широкие плечи, крепкие лапы, оканчивающиеся копытами. Трехпалые руки с большими черными наростами на пальцах, словно маленькие копытца на каждом. Все покрыты шерстью разных цветов.
  Выглядели они крайне враждебно, но, при этом оружие не вынимали. Остановились в полете стрелы и попросту выжидали, что будут делать люди.
  Настал черед распаковывать дар минотаврам. Серебряный бюст коровы, отлитый лучшими мастерами Старгона. По надежде Барлина, бычья голова, отлитая серебром, должна дать минотаврам понять, что люди уважают и ценят их народ.
  Взяв в вытянутые руки бюст, Конрад с двумя толмачами двинулся к минотаврам.
  - Порит фа фиа? - раздалось от быкоголовых, когда Конрад, преклонив колено, демонстративно вытянул тяжелую серебряную статую.
  Конрад глянул на одного из языковедов, но тот с полным незнанием пожал плечами.
  - И вы будьте здоровы, представители могучего народа Мапой, - Конрад и сам не знал, поняли ли его минотавры, но постарался выглядеть вежливым и дружелюбным. - Мы с дарами к вашему императору, хотим наладить дружеские отношения между нашими народами.
  В отряде минотавров поднялся негромкий гомон. Шепот и громкие вскрики ознаменовали спор быкоголовых о том, что делать с непрошенными гостями. После шумных разглагольствований, один из них, который обратился к Конраду, спешился и приблизился к Конраду, по-прежнему не вынимая оружия.
  Минотавр так же, как Конрад, преклонил одно колено и принял в руки дар. Не встретив сопротивления от Конрада, он взял статую в руки и с любопытством осмотрел ее. По-видимому, статуя показалась ему достаточно ценной и интересной, потому что он встал, засунул ее под мышку и, сложив руке, словно в молитве, коротко склонил голову перед Конрадом.
  - Литци керит , - молвил минотавр, махнув рукой в сторону пещеры.
  - Зовут пойти с ними, - понял Конрад. - Зовите наших, идем.
  
  Целый день они блуждали по пещере, ведомые минотаврами. Дорога почти не разветвлялась, за весь день насчиталось едва ли две-три развилки. Но, не зная этих мест, они могли свернуть не туда и блуждать тут десятинами. Там бы и сгинули, не найдя ничего полезного.
  Пришлось даже заночевать в сырой пещере. А спустя какое-то время после рассвета, они вышли к огромной зале. Поистине огромной. В нее, словно игрушечный помещался невероятных размеров город, упиравшийся высоким дворцовым шпилем почти в самый потолок.
  При более близком рассмотрении город оказался одновременно просторным и напоминавшим муравейник. Оказывается, в нем жило столько народу, сколько влезет в три людских города. И все время происходило какое-то движение. Все копошились, работали, отовсюду раздавался шум. Ни минуты покоя не было в этом городе.
  Архитектура его была довольно интересной, каждая башня, напоминая елку, имела, казалось, несколько крыш. Они обручем овивали каждый этаж башни, а сверху заканчивалась острой шапкой. И все это было вырублено в скале или построено из каменных кирпичей небольшого размера. А крыши устланы каменной черепицей.
  Стены внешнего города были выложены из огромных ровных камней, размером с коня. А внутренние были вырублены прямо в горе, как и сам дворец внутри. Все это вовсе не казалось нагромождением камней посреди пещеры, то был настоящий масштабный город. Пещера даже сейчас вырубалась каменщиками для расширения города.
  И он не был мрачным, широкие дыры в потолке, уходящие на многие полеты стрелы вверх, пропускали достаточно света Вкипасе, чтобы днем город казался ночным городом других, что располагался на земле. А факелы и жаровни, где постоянно поддерживалось пламя, дарили ему даже какой-то ночной шарм. Создавалось ощущение высокой культуры и развитого государства, когда смотришь на эту красоту со стороны.
  Весь город, помимо привычного огня освещали созданные из бумаги фонари, что располагались на веревках, паутиной связывавших навершия зданий между собой. Разноцветные, они создавали ощущение праздника в обычный день. Конрад уже сейчас понимал, что людям есть чему поучиться у этого народа. Как минимум их единству, слаженности и культуре.
  
  Весь этот день они провели в городе. Трапезничая с правителем за его столом и ожидая, когда соберут отряд. Они поняли, что это не столица, это приграничная провинция. Столица находилась в центре. Конрад прочел это на карте, что украшала трапезный зал. Обычной столовой это не назвать. Это был настоящий праздничный зал, в котором не стыдно обедать с гостями и другими правителями.
  Так вот, на той карте было нарисовано девять городов, центральный из которых был нарисован не то что бы больше или краше. Но он явно отличался от остальных восьми. Туда, как понял Конрад, их и поведут для дипломатических дебатов. Там они и осядут, пока не наладят союз или хотя бы торговое соглашение, выгодное обоим государствам.
  На языке древних никто из минотавров не говорил. Даже их политики и ученые. Они жили здесь, в горах Сокрытия, как называли их люди. В изоляции от внешнего мира. Хотя Эрмиллион был знаком с ними и явно вел торговлю. Иначе, откуда тут столько еды при полной невозможности взращивать культуры и скот под землей.
  А язык Мапоя не напоминал ни один язык из внешнего мира. Это совершенно независимая ветвь культуры, которая развивалась, ничего не заимствуя у соседей. Потому, быстро наладить общение не удалось.
  Лишь через двенадцать дней после того, как минотавры нашли людей в своих пещерах, отряд Конрада добрался до столицы Мапоя. Им снарядили рапторов, на которых они, в сопровождении все тех же минотавров двигались по уже более сложной системе пещер к городу.
  В столице они едва могли протолкнуться от минотавров, гарпий и медуз . Народу было столько, что весь город словно кишел ими. И откуда они берут еду, чтобы прокормиться?
  Их пригласили во дворец императора, и с этого дня началась плотная работа по созданию общения между двумя народами. Языковеды людей в купе с учеными и дипломатами Мапоя ежечасно показывали друг другу различные предметы, называя их каждый на своем языке. Делились письменностью. Минотавры, как оказалось, писали все с помощью иероглифов, как когда-то давно эльфы. Язык был очень сложен, но интересен и даже по-своему красив.
  Люди за это время многое узнали об их народе. Например, пещерные жители только недавно объединились в большое государство. До этого они были, как и люди, и болотники, и орки, раздроблены на отдельные княжества и регионы. Этот опыт минотавров станет невероятной помощью для Барлина, чтобы помочь ему объединить под своими знаменами всю Хотию.
  Еще минотавры были очень набожными. Очень много тратилось на строительство храмов и пропаганду религиозного образа жизни. Почитали в этом государстве Нуириона. Бога порядка и времени. Первобога.
  Если бы не нашествие кентавров, что помешали Мапою, как и Хотии, они могли бы и дальше развивать культуру и традиции. Кентавры диктовали им свои законы и порядки. Потому, многое кануло в варварскую пучину бескультурья.
  Продукты Мапой получал за счет торговли. Богатые полезные ископаемые горы позволяли вывозить металлы и драгоценности тоннами, получая взамен зерно, овощи и фрукты. Иногда мясо, но мясо ели не минотавры. Мясо ели гарпии и медузы. Вот только эта торговля не давала возможности содержать постоянную армию и большую казну.
  Потому, армия Мапоя была, скорее временной. Люди нанимались и вскоре уходили со службы, чтобы работать в кузницах, шахтах и мастерских. Еще и кентавры отнимали львиную долю золота государства в виде податей. А иначе грозились атаковать. А воевать в Мапое опять же некому. Вот и живут бедолаги под гнетом, не в силах разорвать порочный круг.
  
  Дипломатический Совет Союза вновь созвал собрание в чистом поле. Туда отправлялись короли со своими ближайшими войсками и дипломаты всех мастей. Торгаши, главы ремесленных гильдий, участники сенатов, представители градоправителей и названных королей.
  Получались почти тысячные толпы народу, идущие от трех государств. Беордваль ненавидел присутствовать на таких сборищах изнеженных белоручек. Он был бы рад, если бы ему не приходилось посещать их, ведя королевские гвардии. Это было настолько скучно, сидеть десятинами в чистом поле, пока любители пустых разговоров померяются срамными удами.
  Но, в этот раз он шел во вполне неплохом настроении. Это собрание было созвано Хеределем. Он нес с собой грамоту об объявлении войны. А это означало, что очень скоро Беордваль поведет огромное войско Днапотиза, чтобы прекратить, наконец, шпионаж, саботаж и диверсии от проклятых лазутчиков Бнотзэха.
  Современные войны, конечно же, далеки от войн, что были пятьдесят лет назад, когда они шли, обманутые титанами, уничтожать все живое, что не входит в союз. А что не уничтожать, то покорять. Беордваль считал себя благородным рыцарем. Он не станет творить геноцид без веской на то причины. Но он обязан пройти по землям болотников, покоряя город за городом, чтобы умерить, наконец, пыл ящероголовых, что намереваются ослабить Днапотиз.
  Союз сегодня уже не был по своей сути союзом. Это были государства, сохраняющие нейтралитет. Тириз, Днапотиз и Бнотзэх. Когда Хередель объявит войну Бнотзэху, орки, скорее всего попросту вернутся в Тириз, не препятствуя войне и не выбирая чью-либо сторону. Этот съезд и вовсе нужен только для того, чтобы умаслить кодекс рыцарской чести. Сегодня они заявят о войне, а через сезон пойдут на завоевание Бнотзэха. И от того, как те успеют подготовиться, будет зависеть, сколь успешно они смогут защищаться.
  В любом случае, Беордваль знал, что войска гноллов хорошо обучены и подготовлены. И даже без помощи рыцарей, смогут покорить земли болотников, что мало времени и сил отдавали военной мощи своего королевства.
  И вот, сидя в большом шатре, куда созваны все чиновники каждого государства, он наблюдал за жирными рожами орков, змеиными мордами болотников и на своих же гнолльских неженок из знати. Зрелище омерзительное для воина, который уважал только тех, кто следил за собой. Тех, кто день и ночь проводил в тренировках и книгах, готовясь постоять как за свои земли и свою честь, так и за честь тех, кто был ему дорог. За вот Этих вот стоять желания почему-то было мало. Но честь рыцаря велит охранять в первую очередь честь государства. А вся эта знать себя таковой и называла.
  Хвала Кедопегу, заседание длилось недолго. Едва Хередель бросил к змеиному носу Сисдиаса грамоту с объявлением войны, как болотники взорвались. Они орали что-то про оскверненную честь, рыцарские законы и о том, что лазутчиков никто никогда не отправлял. Наглая ложь, чтобы выставить гноллов бесчестными предателями.
  Но, как и предполагалось, на орков эти разборки не произвели никакого впечатления. Им просто было плевать. Пусть дети разбираются, ведь их "империи" это безразлично. Пусть хоть оба из союза выходят и Тиризу войну объявляют. Плевать.
  Разумеется, объявлять войну Тиризу никто не намеревался. Орки, хоть и были выбиты из колеи внутренними распрями и насильственной сменой веры, все же по сей день имели самую сильную армию и самое лучшее вооружение. Даже пищали, что перешли от эльфов в Союз, были у них лучше. Били дальше, точнее, а воины их всю жизнь посвящали войне.
  Не уж, в войне Тиризу равных нет. Потому-то они и не обращают внимания ни на что. Мунк вообще, едва начался крик, молча встал из-за стола и вышел из шатра. За ним последовала и знать Тириза. А когда гноллы и болотники закончили пустые крики и оскорбления и вышли из шатра, орков уже и след простыл. Отправились в свои земли, дальше решать внутренние проблемы.
  
  С тех пор все шло так, как любил Беордваль. Войска были поставлены "в копье". Ежедневные тренировки до изнеможения, с выходными на девятый-десятый день в десятине. Все по военной профессии. Кузницы и кожевенные работали не переставая, каждый вечер в казармы, стрельбища, военные склады и конюшни приезжали телеги с оружием, кольчугами, наконечниками для стрел, кожаными доспехами, самими стрелами, инструментами и многим другим.
  В четвертую десятину заработали и мастерские полевой артиллерии. Баллисты и катапульты битком забивали все ангары этих мастерских и прилежащие к ним улицы. Крестьяне с соседних деревень сгоняли в города волов стадами, вепрей, и стаи страусов. Все сгодится в походе. Готовились тысячи телег. Строились десятки транспортных и военных судов, уже готовые причалить к берегам Бнотзэха, разбив их защитные здания.
  Поход будет поистине великим. И он, Беордваль, будет тем, кто заработает себе честь и славу на многие века вперед. Его имя будет храниться в истории как имя того, кто покорил болотников во славу Хеределю и всему Днапотизу!
  
  - Кожошжо рат о`т? - спросил один из эльфов. По-видимому, капитан корабля, на котором его согласились отвезти на юг.
  - Коаэпосам иосоо тобваж оавр "Пнордо", - ответил ему кто-то из матросов.
  - Вы можете говорить на древнем, - пояснил Бродяга. - Я прекрасно понимаю эльфийский.
  - Так зачем тебе на юг? - спросил капитан.
  - Ищу приключений, - пожал плечами человек.
  - Но там голый океан.
  - Может быть, но есть легенды о южных землях. Говорят, там богатый материк с древними созданиями, что несут мудрость.
  - Начитаются книжек, - сплюнул эльф. - Ладно, платишь ты щедро, можешь просить, что хочешь. Пока паруса на моем ОЭКСе целы, отвезем хоть на край света. Только не докучай в дороге.
  - Не стану, - заверил его Бродяга. - Пара книг в дорогу есть, запасся у друидов в Семгире. Буду дальше постигать легенды и знания.
  - Мапод омромоиэт, - выругался капитан судна, то ли забыв, что Бродяга его прекрасно понимает, то ли плюнув на это. - Поднимайся на корабль. Скоро отходим.
  Они отошли в пятьдесят второй день осени. Когда на северный Кониун уже выпал первый снег. Бродяга, или, как звали его эльфы - Пнордо, как и обещал, не мешал работе моряков. Капитан не мешал ему в ответ. Только старпом Вайрран, стройный эльф с плоским лицом, обветренным морскими ветрами и солью, широким носом и орехового цвета волосами, едва достающими до плеч, иногда навещал его, узнавал, как дела.
  А дела были не очень. Пнордо боялся выходить в море. Всю жизнь боялся. Страшной смертью для него было утонуть в море. Едва берег пропадал из виду, как он забивался в угол, стараясь не выходить из каюты. И все время твердил себе, что он все еще около земли. Помимо этого, его одолевала морская болезнь. Он почти ничего не ел, потому что его сразу же рвало. Ему было тяжело ходить из-за головокружения. И так же тяжело лежать. Так он и проводил все плавание. Уперев взгляд в стену и бубня себе под нос, что этот корабль не утонет никогда.
  В Брейак он пришел за одиннадцать дней до отплытия. Все это время ему приходилось искать свободный флот. Хотя какой уж там флот. Судно, что отвезет его на юг. Там, по рассказам и легендам, действительно есть материк. Только вот интересует его совсем не приключения и мудрость. Оттуда исходит угроза. Туда, тридцать шесть лет назад Пронт забросил посох, в надежде спрятать его в морской пучине на веки вечные.
  Вот только именно оттуда друиды и старцы, кто может хотя бы немного услышать Альконар, ощущают беду. По всему выходит, что Пронт попал как раз на этот материк. А те, кто там живет, научились пользоваться его силой. Иначе бы Альконар молчал.
  Теперь он отсыпал столько золота, сколько едва увозила его лошадь, оставив себе небольшой кошель. Монет пятьдесят, а то и меньше. И все это только для того, чтобы моряки согласились пойти с ним в те земли, даже не веря, что там вообще есть суша.
  И путь их ожидал неблизкий и уж точно не безопасный. На второй же день они нарвались на ког пиратов. Тогда Зелмар, капитан корабля отдал приказ идти на таран. Просто идти в рукопашную не было смысла, команда с виду одинаковая, вот только коги были лучше защищены, защищать его было удобнее. Потому, было безопаснее и проще пробить их корабль насквозь. Благо, маневренность корабля позволила зайти к пиратам с фланка и ударить в борт, пока команда из двадцати человек, вместе с Бродягой, обстреливала из луков пиратов, что уже стояли на борту, готовых к абордажу. Низкая посадка ОЭКСа позволила ему без особых потерь для корабля пробить огромную дыру в коге и пройти насквозь, не оказавшись утянутым на дно.
  Все, что всплыло с корабля, было подобрано или, если оно еще и шевелилось, добито стрелами.
  Было странно наблюдать за эльфами, которые первыми изобрели пороховые ружья, стреляющими по врагам из луков. Конечно, бродяга понимал, что суда эльфов еще не настолько развиты, чтобы устанавливать в их трюмах бочки с порохом и снарядами. Порох отсыреет. Но беда в том, что Эрмиллион вообще отказался от стрелкового оружия, перейдя на традиционные луки и стрелы.
  В книгах говорилось, что такие войска не оправдали себя в последних битвах, потому эльфы решили оставить эту затею до лучших времен, продолжая орудовать простыми луками. Уж этим оружием эльфы пользовались превосходно. Высокая скорострельность и острый глаз эльфов позволял нанести колоссальный урон врагу, в то время, как Союз, ловко перенявший эти технологии, едва успевал перезарядить ружья для очередного залпа.
  
  Погода всю дорогу менялась, словно девка в беременность. То жара, то морозы, то ясно, то град. На шестой день корабль попал в бурю, что не прекращалась два дня, а на третий и вовсе переросла в настоящий ураган со смерчами и ветром, разрывающим паруса. Пришлось идти слабым ходом, управляя только веслами. Парусину было жалко. Но и его они пережили, продолжая путь дальше на юг.
  На девятый день, едва они оправились от урагана, снова нарвались на пиратов. В этот раз пришлось устраивать хоровод с перестрелкой, пиратов было гораздо больше. Да корабль у них был современный, явно угнали у торгашей Союза. Тем более, что это были никто иные, как орки. И уж с ними на абордаж идти не было смысла совсем.
  Все же, их удалось прогнать. Они бежали, потеряв большую часть команды. Но и эльфы потеряли восемь моряков, еще один был ранен, но оправился через пару дней. Настроение команды сильно упало. Они ворчали на Бродягу, пока тот не заверил их, что сумма, которую он им выплатит, не изменится от потерь. То есть, если раньше выходило почти двадцать две тысячи дир на каждого, то теперь эта сумма приблизилась к тридцати шести дир на каждого.
  А сумма эта немалая. На них можно купить богатый дом, или ферму, битком набитую скотиной. В придачу останутся деньги на телегу, или модные в дорогих слоях кареты. А если так рвутся дальше плавать, то могут купить четыре таких же корабля в складчину, еще и на содержание останется. Или два Ланнаса, боевых корабля с командой. А то и одну баглу. Лучший корабль эльфов: вместительный, с командой на пятьдесят моряков, вооруженный небольшими орудиями. С таким можно самому за пиратами гоняться.
  Это значительно поубавило пыл моряков, и они уже не так гневно продолжили выполнять свои обязанности. Все же, думал про себя Бродяга, деньги могут решить очень многое. Хорошо, когда они достаются легко.
  
  Еще одну бурю они пролетели на всех парусах уже на последней десятине пути. По дороге пришлось еще раз нарваться на пиратов. Уж очень много их было в этих местах. Но, подняв красный флаг, Зелмар вызвал пиратского капитана на поединок. Сражались на ОЭКСе эльфов. Пираты были уверены в своих силах. Тем более, что сражаться честно пираты не умели. Потому, Зелбар тоже позволил себе в пылу сражения выдернуть из-за пояса еще и кинжал, и всадил его в горло пирату. Орки, только теперь дикие. Никуда от этих серокожих не деться, ни на суше, ни в море.
  Еще отряд пиратов, завидев трофейные пиратские флаги на носу Зелбаровского каботажного судна, сразу подняли белый флаг и решили договориться миром. Естественно, команда Зелбара обогатилась еще на несколько килограмм драгоценных металлов.
  А последние, что пристали уже на предпоследнем дне плавании, потерпели страшное крушение, как и самые первые, в водах Эрмиллиона.
  И уже через день после всех этих приключений на воде, с вечной рвотой и болезнями, Пнордо сошел на берег. Он, как и обещал, сгрузил оставшимся пяти морским волкам все навьюченное на коня золото. Вышло по восемьдесят восемь тысяч дир на эльфа. От себя он добавил десятку старпому и коку Нарвайну, что всеми силами старался готовить для Бродяги отдельную кухню, которую смог бы переварить ослабший от постоянной рвоты желудок парня.
  На прощание Нарвайн и Вайрран крепко обняли парня, кок едва не прослезился. А Зелбар, крепко пожал ему руку, похвалив его стойкость и готовность поднять оружие за общее дело, даже тогда, когда сам себя едва мог поднять на ноги. По итогу, знатно поредевшая команда двинулась на север, обратно домой. Только теперь окольными путями, чтобы не нарываться на пиратов.
  А Бродяга остался совсем один со своим конем и шестью с лишним тысячами дир в кармане. Разумеется, деньги немалые, восемь боевых коней можно себе позволить, или пять львов, если пожелать. Но, желания у него такого не было. Он уже нашел недалеко пирс, откуда в его сторону двигалась тучка, едва поднимаясь над землей. Странно как-то.
  Он решил не испытывать судьбу и спешился. Бросив оружие себе в ноги, он так и стоял, держа коня в поводу. Доспехи снять он бы все одно не успел. Потому что тучка приблизилась за несколько мгновений, и теперь силуэты, больше человеческих, кружили над ним, размахивая кожистыми крыльями. Этого не может быть!
  
  Беордваль, оставшийся в арьергарде войска, наблюдал с башни док, как к четырем причалам подходят хольки. Сперва грузовые, потом военные. Как солдаты загружаются на борт, как туда же выгружают телеги с провиантом. Погрузка таким темпом будет идти восемь-девять десятин. И это, на его взгляд, ничтожно малая толика времени перед тем, как это войско пройдет по землям Бнотзэха.
  Войско подготовлено огромное. Почти шестьдесят тысяч пар вооруженных рук. Двенадцать тысяч пехоты, три тысячи арбалетчиков, почти тридцать шесть тысяч наездников на верблюдах, девять тысяч всадников на крылатых пантерах, шесть онагров и почти триста тридцать стрелометов. Под таким натиском падет любой город. Даже Паргас, если не успеет подвести свою армию. А она у Тириза поистине огромна. Армия, пусть и будет на шесть тысяч меньше, чем у Днапотиза, зато рыцарей в Тиризе было едва не втрое больше.
  Первые корабли двинутся в путь уже завтра, остальные продолжат загружаться до середины зимы. И к концу этого года все войско уже высадится на берег Бнотзэха, чтобы захватить первый из десятка городов и пойти дальше победоносной лавиной.
  
  Бродяга глазел во все глаза. Все вокруг казалось ему настолько древним и позабытым, что поверить в то, что этот клочок культуры древнего народа сохранился, было почти невозможно. Но он ходит здесь, изучает древнюю архитектуру, смотрит на панно и картины, бесстыдно рассматривает представителей самого народа. И действительно, уже больше семи сотен лет никто не видел Альков!
  Это были альки. В этом он не сомневался. Вытянутые лица, копыта вместо ног, кожистые крылья за спиной. И они приняли его как гостя, позволив ходить везде, все смотреть и все трогать. Кроме местных женщин, разумеется. Порядки тут были куда строже, нежели у эльфов. Женщины закрывали лица, а спать с кем-то была возможность только после свадьбы.
  Да и порядки были очень строгими и отдавали дань традициям тысячелетней давности. Пусть даже они и были достаточно развитым народом, что в изоляции научился использовать порох и стрелять из "кричащих палок", что называли теперь ружьями.
  И эта современность уживалась в одних городах с самым древним, что можно себе представить. С динозаврами! Щитоцератопсы были у них как домашний скот, вместе с ящеролофами. В бою они дрессировали тираноящеров, а верхом ездили на стегоящерах и бронеспинах. Над городом нередко пролетали птероящеры. Все это уже трудно найти даже в учебниках и старых книжках, а тут все ящеры бродят по улицам, как обычные животные. Поистине невероятное место.
  И они все говорили на древнем языке, что помогало с легкостью находить с ними общий язык. Они охотно делились своими знаниями, своей культурой и традициями. Даже давали погладить щиторатопца и прокатили на стегоящере.
  Огромная глупая с виду махина с длинным хвостом, обрамленном четырьмя шипами с хороший меч длиной, покорно пустила себе на спину седока и потихоньку прокатила по загону. Бродяга был в огромном восторге. Никто из людей даже слышать о таком не мог. Все, что люди знали об альках и их культуре они почерпнули от эльфов. А много ли те знали о созданиях, что жили сотни лет назад?
  Так или иначе, Бродяга не нашел то, что искал. Но он договорился с альком по имени Каемааг. Он был князем в этом городе, который звался Торкрум.
  Лысый альк с усами сообщил ему, что знать о силе, из-за которой Бродяга пришел сюда, может старейшина в столице, его зовут Стеорд. Бродяге пообещали снарядить отряд и отправить в столицу под охраной, где он познакомится с императрицей Миахамерой, Стеордом и верховным магом Аходонаном. Чего он и стал дожидаться, блуждая по городу и глазея во все стороны от невозможности происходящего.
  Они вышли в путь на третий день его пребывания в Торкруме. Затем он должен был присоединиться к отряду охраны, что восседала на бронеспинах, бывших шесть шагов в высоту и пятнадцать в длину.
  Дорога должна была занять почти пять дней. Каемааг и сопровождающий заранее предупредили его о суровости погоды в зимние времена. И о множестве опасностей, что подстерегали их в пути. И с погодой они точно не ошиблись. Едва они выехали за ворота, как их пробрал до костей холодный степной ветер и мороз.
  Весь день Бродяга и альки травили истории, рассказывали анекдоты, и пели песни своих народов. Разумеется, бродяга тоже пел песню про Хота, баллады о Пронте, Снатоге, Юноре и Амазире, песни о Кедопеги, что складывались после его жертвы. Научил альков паре молитв во славу Кеда. Разумеется, бог считался мертвым и молились все скорее остаткам его силы, что сейчас теплится в стволе Мирового Древа. Но и этого хватало для того, чтобы жизнь казалась не такой жестокой в такие суровые времена.
  Но, хорошее настроение не могло справиться с пронизывающим ветром. И наутро Бродяга немного приболел. Хотя алькам было нипочем. Ему дали плотную шкуру щитоцератопса, но она защищала только от ветра, но нисколько не согревала. Тогда он попробовал подбавить свои силы за счет магии, что хранилась в нем.
  Помогло, но не сильно. Но на следующий день он чувствовал себя гораздо лучше, тем более, что и погода немного разладилась. А они все брели и брели неспешной рысью его конь и торопливым шагом динозавры. Еще два дня пути до столицы, стоит поберечь силы.
  Они шли уже по лесным массивам, пройдя по пути границу степей и леса. Тут они встретили дикого спиноящера. Еще большего, чем тираноящеры. С огромным парусом на спине, как объяснили альки, так он греется на солнце, сохраняя тепло. Его длинная морда показалась из-за деревьев куда раньше, чем стал заметен парус.
  Альки, словно всю жизнь так делали, попрыгивали с ящероспнов и взмыли в небо на крыльях. Они окружили голову динозавра, не давая тому сосредоточиться на ком-то одном, и начали посыпать лицо спиноящера стрелами. Скоро или не очень, но раздалось два негромких хлопка и динозавр с ревом агонии начал метаться вокруг себя, разворачиваясь на месте и хватая пастью все, что задевало его.
  Конечно же, все до чего он дотрагивался, были деревья. Альки уже давно сели обратно на бронеспинов и поехали дальше по усыпанной снегом дороге среди лесной просеки.
  - Может добить? - сжалился Бродяга, завороженный слаженными действиями альков.
  - Сам помрет, - отмахнулся офицер альков Наомадан. - Он не дает нам торговать. И другие, как он. Мне их совсем не жаль, и тебе не советую. Он бы над тобой не сжалился.
  - Вам виднее, - пожал плечами человек, следуя за своим конвоем. Тем более, что столица страны альков уже была видна в паре часов пути.
  
  
  Глава 2.
  
  Миахамера пригласила Бродягу во дворец. Там, за большим пиршеским столом ему удалось отведать хорошо приготовленное мясо и яйца динозавров. Не курица или свинина, конечно, но съедобно.
  - Тебе ведь не впервой отведать динозавровое мясо?
  - Что? - не понял Бродяга.
  - Ты ведь уже ел это мясо, почти семь сотен лет назад.
  Кус мяса едва не застрял в горле человека. Он закашлялся и вымолвил. ќ- Откуда вы знаете, Ваше императорское Величество?
  - Мы живем вдали от вас всех, - начала объяснять алька, сложив крылья перед грудью. - Но мы умеем слушать Альконар, как и ты. И не говори, что пришел сюда только потому, что тебя прислал Дреол или его друиды. Да, это имя нам тоже знакомо, - уточнила она, видя ошарашенное лицо своего гостя. - Мы знаем о том, что ты сделал тогда и что сделал тридцать пять лет назад. Мы чтим то, что ты делаешь для Альконара. Он ведь и наш дом тоже. Но почему ты прячешься за прозвищами здесь? Пронт из Хота.
  - Привычка, - стыдливо отвел глаза Пронт. - Так вы знаете, зачем я здесь?
  - Разумеется, мы тоже слышим волнение Альконара. - кивнула императрица и улыбнулась Пронту. - Но тебе не о чем беспокоиться, Страж Альконара. Альконар боится, что мы повторим то, что сотворили зараженные тысячу лет назад. Он боится, что мы приведем в этот мир Заразу.
  - Можно объясниться? - полюбопытствовал человек.
  - Их Величество говорит о том, что мы продолжаем науку наших предков. И ты помог нам в этом, - вмешался старейшина альков. Стеорд был пожилым альком, выглядел лет на тридцать-сорок по меркам человека. Но Пронт понимал, что возраст его гораздо больший. Сколько он знал об альках, то это то, что они жили срок, сравни вечности. Наверняка Стеорд застал не только день Великого Грома, но и зарождение Империи в целом.
  - Как это? - опешил Пронт.
  - Та ветвь, что ты случайно забросил в наш мир, дала росток. Каждую весну он покрывается огромными листьями. Мы используем их для того, чтобы разрывать пространство и изучать другие миры. Это поистине интересно!
  - Вы снова балуетесь с сетью миров?! - Пронт уже не удивлялся, он начинал закипать всерьез. - Снова хотите пустить демонов в наш мир?! Едва мы закрыли их ворота, как вы отворяете для них вход в подвал?!
  - Не смей говорить в таком тоне с альком, что прожил почти четырнадцать тысяч лет! - тихо, но грозно заявила Миахамера.
  В гневе она выглядела совершенно другой, но, по-своему красивой. Наверняка для альков она является эталоном красоты. Стройная, плавные черты лица, тонкий нос и тонкие губы. Полная грудь и округлые бедра. Глубокие темные глаза и пшеничные волосы до самых пят. Да, она выглядела именно императрицей, а не деревенской теткой. Стоит вести себя с ней, как подобает, в конце концов, он в гостях.
  - Прошу меня простить, - склонил голову Пронт. - Но мне хотелось бы, после всего, что я пережил за свои почти двести лет, верить, что это все безопасно.
  - О, это безопасно! - поспешил заверить его Стеорд. - Наши червоточины открывают лишь окна в другие миры. Через них только и можно, что тайком подглядывать за тем, что происходит в других мирах. И держится это окно не больше часа. Много вреда это не принесет.
  - Тогда я хотел бы взглянуть на это окно лично, с вашего Императорского позволения, - обернулся он к Миахамере, дожидаясь кивка.
  Та кивнула, и он вновь обернулся на старейшину.
  - У нас остались листья за этот год, но очень мало. Если вы хотите поприсутствовать на плановом открытии червоточины, то вам придется погостить у нас до следующей десятины.
  - Если это возможно, и никому не помешает, я волен задержаться хоть до следующего явления богов, - убедил его Пронт. И, когда старейшина и императрица переглянулись, обменявшись кивками, он попросил позволения пойти заняться дальнейшим изучением их культуры и ремесел.
  - Тебе будет выделена комната в моем дворце. Стеорд зайдет за тобой позже, чтобы познакомить с нашим институтом изучения других миров. Можешь быть свободен.
  - Благодарю вас, Ваше Императорское Величество, - поклонился Пронт, прежде чем покинуть зал и отправиться куда-нибудь, подышать.
  
  Он сел в последний корабль, когда все остальные, растянувшись на многие версты в длину, уже шли по воде в сторону берегов Днапотиза. Путь займет три с лишним десятины, только бы воины за это время не забыли, за какой конец копья браться.
  Хотя чего уж он? Уж в гноллах Беордваль не сомневался. Гноллы, как и орки, всегда были наготове схватить оружие и выйти на войну. Не то, что эти миролюбивые болотники. И как их вообще взяли в Союз? Они же все привыкли решать миром. По сей день они только и делали, что трепались попусту и пытались развалить Днапотиз хитрыми пакостями.
  Но теперь этому настал конец. Скоро флот Днапотиза причалит к их берегам и осадит первые города. Беордваль просто болел этой идеей, словно фанатик желая покорить земли Бнотзэха и стать куда ближе к рангу князя, а то и короля!
  И флот шел так, как должен был. Моральный дух огромнейшего войска был на высоте. Гноллы чувствовали свое преимущество в бою. Они были готовы к высадке. Ох, держись Сисдиас. Ты поплатишься за свою глупость и наглость.
  На семьдесят третий день зимы, пробыв в море уже восемь дней, они нарвались на первые морские заставы болотников. Те уже ждали их, и вывели вперед несколько боевых кораблей, чтобы те смогли передать донесение о вторжении гноллов. Но не тут-то было.
  Боевые хольки гноллов стремительно врезались в ряды флота Бнотзэха, баллистами и стрелометами отправляя тучи горящих снарядов, пока рептилиды не успевали даже развернуть свои суда, состоящие в основном из грузовых хольков. Все их вооружение это лучники, что почти не нанесли потерь гноллам. Ну пожгли немного парусину, но всегда есть запасная!
  Гоняли они их почти десятну, когда догнали и потопили тот самый легкий корабль, что должен был поспеть с письмом к Сисдиасу, чтобы тот подготовил войско к ним навстречу.
  Народ это очень обрадовало. Бнотзэх будет ждать этого письма и не успеет подготовиться к войне. У Днапотиза появился элемент неожиданности. И они им воспользуются на полную.
  
  Конрад все не мог дождаться того дня, когда люди и минотавры придут к общему соглашению. Чего ждать? Союз? Торговля? Или Мапой пожелает остаться в небытие? С другой стороны, они приняли их. Приняли, как дорогих гостей. Люди не сидели в темницах и, упаси Кедопег, не оказались скормлены варгам или рапторам. Бывший разведчик, а сегодня лидер дипломатической экспедиции, видел в этом уже хороший знак. Что бы ни случилось, это не должно закончиться плохо для людей. И уж тем более, не причинит вреда самим пещерникам.
  Они уже полгода провели в империи Мапоя. Знакомы со многими сохранившимися традициями. И они были ими вдохновлены. Жизнь в Мапое не учила ничему худому. Старость уважали и почитали. Друг друга тут привыкли встречать и провожать так, словно не виделись десять лет и еще столько же не ждали встретиться. Эта страна была пропитана чем-то таким, чего Конрад не видел еще нигде.
  Да, законы и порядок блюлись здесь под надзором Джерама, императора с огромной династией. Он, как и его предки держали государство в ежовых рукавицах. Но, единственные, кто еще мог взбунтоваться или устроить пакость, это молодежь. С возрастом минотавры привыкали жить в традициях и почитании друг друга. Тут даже грань знати и черни с годами размывалась.
  Казалось, что кругом царит идиллия. Сам Джерама отзывался, что эта идиллия лишь мираж, маска. Но Конрад считал, что это просто его привычка к строгости, и ощущение близкой беды. Но кто сказал, что беда обязана прийти именно из Мапоя? Тут даже чужаков приняли, как званых гостей. Даже не требуют разоружиться, потому что не желают зла сами и не ждут его извне.
  Почему же Конрад так беспокоился от предстоящих дипломатических договоров? Чего было бояться? Минотавры всем своим видом показывали, что люди им по душе. Но, никто не отрицает того, что это добрый взгляд змеи, что заворожила мышь и готовиться всадить в нее яд.
  Но, с другой стороны, до Хотии отсюда едва ли четыре дня верхом. Армия с обозом доползет за пару десятин. Тириз годами проводил в походах, когда шел завоевывать земли Эрмиллиона. Если бы пещерники были настроены враждебно, или желали себе другой жизни, они бы давно пришли войной. Не просто давно, а Очень давно. Они старая раса, что живет тут едва ли не столько же, сколько эльфы и орки. Они могли покорить людей еще тогда, когда демоны только ушли из Альконара и прекратили прятать людей под теплым крылышком.
  Но они ведь этого не сделали. Не покорили, не изничтожили. Они не воевали с эльфами, с орками. О них вообще не было ни слуху, ни духу. Все, что было известно о них, рассказывали эльфы из старых баек. Даже из ныне живущих эльфов очень мало, кто видел живых минотавров. Они вообще считали бы, что Мапой давно вымер в горах, если бы те регулярно не отправляли с фуриями и феями торговые обозы на обмен с Эрмиллионом.
  Минотавры и с феями торговали, и с фуриями, что жили прямо над ними. Ну, может немногим севернее. Но все они жили на поверхности, а Мапою необходимы были ресурсы снаружи, как и снаружи нужны были металлы, что добывались минотаврами в глубоких пещерах. Так они и живут веками, в мире и согласии с другими народами. Тем не выжить под землей, а минотавры чувствуют себя здесь комфортно. А уж договориться о торговле всегда можно.
  Сегодня, на восемьдесят третий день зимы, его пригласили, наконец, в зал совета. Где уже ждали языковеды и дипломаты обеих сторон. Ждали только его. И он спешил, едва не путая ноги в переходах и лестницах с широкими ступенями. Широкий шаг минотавров не был сравним с коротконогими людьми. Идти по ступенькам обычно было очень неудобно. Через раз ноги сами просили сделать два шага на одну ступеньку. Но сегодня Конрад перелетал сразу через две такие ступени.
  Остановившись перед дверью, он поправил растрепавшуюся от беготни шевелюру древесных волос и вступил в зал, твердо глядя перед собой серыми, почти белыми глазами. Минотавры почтительно встали, встречая его, люди нехотя повторили этот жест вежливости.
  - эФ та жое, золтаеэ , - развел руки, словно перед объятиями, Джерама. - Керат агха хое шетл те. Зэе мвао .
  - Мвимви , - поблагодарил Конрад одним из немногих выученных слов. То, что сказал ему император Мапоя, он итак понял. Из жестов.
  - Они готовы подписать с нами союз, - раздался восторженный шепот одного из толмачей, как их звали в простонародье. - Осталась буквально пара формальностей.
  - Я весь внимание, - бросил Конрад в середину стола, обращаясь ни к кому конкретному и ко всем одновременно.
  Это оказалось, и правда, самым простым, что было за все это время. Пара подписей, императорская печать и взаимные клятвы в уважении и почитании народов друг друга. Это все, чего требовала союзная грамота, выполненная по старому, на пергаментном свитке. Хотя в Мапое уже вовсю писали перьями на бумаге.
  Клятвы и те были заготовлены заранее. И были они на мапойском языке. Читать на нем было, конечно, невыносимо, но Конрад, как лицо, говорящее от имени Хотии, справился с этим на ура. Скорее бы доставить эту грамоту Барлину. Вот тот обрадуется новой силе.
  Тем более, что союз был заключен именно с ним, если смотреть с дипломатической точки зрения. Именно его имя значилось в графе правителя. Теперь-то Хотия будет объединена в могущественное государство, с единым правителем и законами. Закончатся постоянные распри и бойни за клочок земли. Закончатся грабежи и набеги на соседей в поисках легкой наживы и чужой жены для поругания.
  Едва выйдя из зала, Конрад подал прошение о варгах, на которых можно будет уехать. И отдал своим людям приказ собирать вещи. В Мапое, конечно, до безумия здорово, но пора и дома объявиться. Там жены, дети. Подумать только, полгода на чужбине. Но хоть не зря. Союз, высшее достижение, какого только можно было ожидать от этой экспедиции. И у них получилось.
  
  Кто бы мог подумать, но альки и впрямь умели создавать небольшие дыры сквозь миры. Пронт лично видел, как те варили какое-то непонятное зелье, что напоминало дробленый мох по консистенции и цвету. Затем мазали этой гадостью какой-то инструмент, напоминавший "вороний клюв", только острие было длиннее. Затем старший маг просто взмахивали им в воздухе.
  Орудие рвало воздух, словно старую льняную ткань, и в разрыве виднелось небо. Казалось бы, что оно такое же, как на Альконаре, но оно отличалось. Трудно сказать, чем. Может, там просто было темно из-за другого времени суток. Может, что-то еще. Но Пронт отчетливо понял, что это не просто какое-то зеркало. Это разрыв в пространстве. Оттуда на них и в самом деле смотрел другой мир.
  - Сколько миров вы уже изучили? - с трепетом и глубочайшим уважением к этой науке поинтересовался Пронт.
  - Множество, мой друг, - с улыбкой ответил Стеорд. Старейшина альков гордился впечатлением, которое их наука произвела на Пронта. - Скорее всего, все ближайшие. Мы научились управлять тем, где откроется червоточина. Неточно, но в звездные скопления попадаем. И мы не можем зайти далеко от дома. А новых миров становится мало, и мы все чаще видим одно и то же. Это трудно обличить, когда смотришь просто на чужое небо или чужие леса. Но это так. Иногда мы попадаем на ночное небо. И звезды стоят там в знакомом нам порядке. Видишь вон тех послушников?
  - Которые с дощечками и цветными угольками? - Пронт скосил взгляд на стайку молодых альков, Совсем молодых. Они едва вышли из возраста детей.
  - Именно, - сложил крылья перед грудью Стеорд, закрыв бороду по самый подбородок. - Это писцы.
  - Но они же рисуют? - удивился человек.
  - Они пишут, - мудро поправил старейшина. - Пишут картины.
  - А, художники! - понял Пронт.
  - Пусть будет так, - кивнул Стеорд. - Так вот, рисунки стали совпадать. Если у тебя есть желание, я могу проводить тебя в нашу планетарную камеру.
  - А можно?
  - Разумеется, - пожал плечами старейшина. - Там хранятся наши знания. А от тебя, Стража Альконара, это не должно быть упрятано под сетью тайн. Сам увидишь, как разнообразен наш мир за пределами одного лишь Альконара.
  - Жду не дождусь! - Пронт, что видел уже всю галактику, в которой они живут со стороны, вновь загорелся восторгом.
  Он понимал Альков, хоть поначалу и не одобрял изучения чужих миров путем порталов. Уж очень большую тяжбу это когда-то принесло миру. Но он не мог сказать, что ему не было интересно, какие еще миры и планеты есть во вселенной. Сколько их, где расположены, возможно ли когда-нибудь ступить на новую землю? Увидеть чужие светила, может, их будет несколько в небе? Может они будут вообще летать вокруг планеты, крохотные, как Релат, Желат и Атот, спутники Хирсу, соседи Альконара. Это все вызывает странный трепет и ощущение, что мир еще может удивить даже того, кто обречен жить в нем вечно, если только не напорется на меч или копье. Наверное, потому альки, что живут тысячелетиями и занимаются этим. Потому что дела будничные наскучивают уже за одну сотню лет. Уж Пронту с его вековым курсом тренировок ведомо это, как никому другому.
  - Мы сделаем это завтра после завтрака, - напомнил о себе Стеорд. - Думаю, Аходонан охотно присоединится к нам, он любит рассказывать о своих творениях лично. Верно, мой друг?
  - Как всегда верно, старейший, - ответил старший маг рагларской академии магов. Это была не обычная школа магов. Это была настоящая научно-магическая академия, каких нет нигде. И нигде не будет. Потому что вся магия, хранящаяся на Альконаре после падения Мирового Древа, осталась лишь в ветви, что теперь проросла на этом острове. Возможно, когда-нибудь Древо себя восстановит, или этот росток через тысячи лет прорастет достаточно, чтобы магия вновь теплилась прямо в воздухе. Но сейчас колдовать могли лишь единицы, у кого магия была врожденной. А в Рагларе это делали многие, даже Пронт ощущал, что колдовать тут свободнее, чем в любом другом месте Альконара. - Всегда рад поделиться знаниями с тем, кто их жаждет. Доброго здравия, Страж.
  - И вам жить еще тысячи лет, - ответил Пронт.
  Скорее всего, так и будет. Аходонан выглядел крепче и моложе Стеорда. Хотя младше его был всего на три тысячи лет. Всего? Он, действительно выбрал это слово? Сам-то живет меньше двух сотен. Пусть даже не умрет от естественной смерти еще многие тысячи лет. Но, по меркам альков это было около трех-пяти лет для человека. Действительно крохи.
  А дыра тем временем, успела схлопнуться с противным звуком, как будто две коровьи лепешки ударили друг о друга.
  
  Снаружи их ожидала зима во всей своей силе. Едва они отошли от входа в пещеру, через которую полгода назад вошли в Мапой. Как их окружила снежная буря. Пурга застелила все вокруг, дорогу едва можно было разглядеть под собственными ногами. Теперь-то они знали, что к подножию горы ведет дорога. По этим тропам когда-то шли великаны, собрав отряд в помощь герою Пронту Хотскому.
  Но непогода нисколько не омрачала настроя группы людей, идущих пешком сквозь заснеженные горы, чтобы поскорее добраться до родного Старгона и провозгласить на всю Хотию о том, что империя Мапой теперь союзник Барлина. И надо признать, союзник могущественный.
  Ни варгов, ни рапторов им в дорогу не дали. Рапторы были слишком дикими, чтобы человек мог с ними совладать, если те, вдруг начнут бесноваться. А если начал один, тут же подключались и остальные. Стайный инстинкт. А варги и вовсе приучались к седоку с щенячьего возраста. Взрослый варг не подпустит к себе никого чужого.
  Потому им пришлось продираться сквозь сугробы, что доходили порой до пояса, своими силами. Ну да ничего. Доберутся до Старгона, там и отдохнут вдоволь. Уж это им, как всенародным героям, будет позволено. Уж Барлин за такой союз их осыплет золотом.
  Погода наладилась уже на следующий день. Да, иногда снег падал с неба, но все это были кратковременные снегопады, а ветер. Что ж, это горы, можно и потерпеть пятину. Хотя, скорее всего, к подножию они выдут только на седьмой-восьмой день. Боги, да важно ли это, когда кругом такая красота и в сумке лежит грамота, которая впишет имена всей экспедиции в будущие учебники по истории. Вот приедет он домой, похвастается первым делом сынишке! Вот Симул обрадуется!
  На третий день они и вовсе устроили себе праздник! Мапойцы собрали им в дорогу свои традиционные блюда. Притом, в зиму это было самым лучшим приобретением.
  Это были пельмени, такие нарубленные овощи и мясо уток, завернутые в тонкий слой теста. И лапша, то же тесто, только очень тонкое и длинное. Все это готовилось быстро, и было невероятно вкусно. Всего и надо было, что растопить снега в котелке, довести до кипения и бросить это дело туда. А потом, хочешь, ешь вместе с бульоном, как они и делали, замерзшие за день. А можно было выложить куда-то и есть, как обычный гарнир.
  А еще минотавры дали им с собой по кувшину вкусного фруктового вина. И все это поздним вечером, под сводом неглубокой пещеры (Хотя теперь все пещеры меньше версты глубиной казались маленькими), под светом костра. Когда снаружи светит звездное небо, толстый бок Хирсу. И все это освещает заснеженные горные вершины. Вот это, поистине красиво. Особенно за душевными разговорами, песнопениями и в одном общем порыве. Это был лучший отдых, чем собраться на охоту или рыбалку ранним летним утром и остаться с ночевкой.
  
  Пронт был просто сметен с поверхности Альконара от увиденного. Пусть это и не живое изображение всей их галактики, что висело в Смотровой дворца Кедопега. Но это было поистине великое творение. Огромная комната, круглая. Даже, пожалуй полусферическая, а по ободу ее стояли стены из шкафов и стеллажей, битком забитых книгами. Но не это поражало воображение больше всего. А то, что было в центре.
  В самой середине комнаты висел небольшой голубой шарик, олицетворявший Альконар. А вокруг него, подвешенные за тонкие нити, висели кучками дощечки с нарисованными на них дырами в пространстве. Художники альков зарисовывали каждую деталь с дотошностью ювелиров. Изобилие синего, зеленого, черного и даже красного и желтого цвета, разбросанного по сфере, радиусом в несколько метров, заставлял голову идти кругом.
  - Это все, что мы пока можем достать нашими короткими ручками, - скрипучим голосом поведал Аходонан. - Это миры, что расположены рядом с Альконаром. Этот вот в созвездии Эльтейл. Вон там звездное скопление Кетцалькоатля. Вот там наши соседи Тэанает. А вот то, огромное облако из наших зарисовок, Обитель Нуириона. Сеть звездных скоплений, самая большая, что мы видели из наших обсерваторий. Потому так и зовется.
  - Поразительно, - только и успел вымолвить Пронт. - Сколько веков вы трудились над этим?
  - Не буду врать, - потеребил редкую щетину верховный маг, - С тех самых пор, как расцвел росток Мирового Древа. И тысячи лет до этого. Здесь десятки тысяч табличек, зарисовки с каждой нашей червоточины.
  - Даже не верится, - страж Альконара, что прожил уже почти двести лет, шел по комнате, словно маленький ребенок, что впервые увидел храм.
  Пронт поворачивал на себя картинку за картинкой, наблюдая то небо различных цветов, то поля с диковинными растениями и деревьями. Были миры, где лесом правили грибы, огромные, как вековой дуб, были и такие, где все еще не было даже травинки, хотя уже была атмосфера. На нескольких рисунках были даже неведомые звери. Хотя чего там, до последних нескольких десятин Пронт даже в существование еще живых стай динозавров, что вот так просто бродят по миру, не мог бы поверить.
  А тут была просто кладезь знаний о других мирах. Их были сотни, если не тысячи. И все это даже не вся галактика. А как говорил Кедопег, галактик во вселенной столько же, сколько звезд в одной из них, а то и больше. Сколько же миров во вселенной натворили боги, и сколько творят по сей день?
  - А что у вас вот там? - Пронт указал на несколько рукоятей, что напоминали рукояти мечей, только были сложнее, со странной системой, трубками, шестеренками, выглядывающими из щелей.
  Они стояли на постаменте в соседней комнате. Пронт увидел их сквозь открытую дверь. И тут же направился туда, чтобы изучить поближе.
  - Это тионары, юный страж, - пояснил Аходонан, ничего не пояснив.
  - А что это? - Пронт замер над одним из тионаров, разглядывая его во все глаза, но не решаясь потрогать.
  - Это мечи. Такие изобрел древний альк, по имени Тионар. Так их и стали звать, мечи Тионара. А после его смерти и вовсе, тионарами.
  - Но... Где же лезвия?
  - А лезвия, друг мой, сейчас почти никто не сможет увидеть, - в голосе старшего мага послышались горькие нотки. - Магия ушла из этого мира. Ты и сам знаешь это. Она питала эти мечи. Сейчас заряда, что был в камнях силы, недостаточно чтобы они заработали. Даже очень могущественный маг вряд ли сможет орудовать этим мечом.
  - А можно взять? - загорелся Пронт. Это было чудо техники, сравни Вратам, через которые в Альконар сто восемьдесят лет назад вторгались демоны.
  - Почему нет? Они не работают, пораниться ты не сможешь. Смелее, утоли свое молодое любопытство, - Аходонан улыбнулся, указывая рукой на ближайший к Пронту тионар.
  Пронт не думая взял рукоять в руки. Сидела не очень удобно, была великовата. Но, если брать его, как двуручный меч, то почти сносно. Чуть-чуть широковата рукоять. Он обнаружил на ней маленькую впадинку, оттуда торчал давно погасший магический кристалл. Видимо, так оно и работало. Маг прикладывал палец к кристаллу, передавая ему свою силу, а механизм уже выпускал лезвие.
  - Если бы он только заработал, ты был бы поражен не меньше, чем комнатой, что разглядывал до этого с восторгом, - посетовал маг. - Жаль только, что даже я не в силах показать тебе его силу. А что там?
  - Что? - Пронт проследил за взглядом мага на рукоять, что держал в руке. Из-под его пальца, прислоненного к камню, раздавался слабый красный свет. - Что это значит?
  - Это значит, юноша, что вы гораздо могущественнее меня, - добродушно улыбнулся Аходонан. - Ты разбудил камень. Если ты постараешься, то сможешь его включить. Но этому нужно учиться, как и любому другому заклинанию.
  - Вы меня научите? - глаза Пронта вновь вспыхнули восторгом, как у впечатлительного ребенка.
  - Увы, мой друг, у меня совсем нет времени. Нам нужно искать способ заглянуть дальше. А тионаром долго воспользоваться не сможешь даже ты. Запустить, возможно, но раньше кристалл сиял, словно свеча в темноте. А тут... едва мерцает.
  - Очень жаль, - поник Пронт.
  - Если это восполнит твое любопытство, ты можешь приходить к нам, когда мы будем изучать миры дальше. Все, что есть у нас это редкие картинки, да и небо еще не закончилось.
  - Да, с радостью, - без особой радости ответил Пронт. Но, предложение Аходонана явно давалось не каждому, да и любопытство все равно возьмет верх. А уж оружия он всякого надержался в руках.
  
  - У нас совсем не осталось еды?
  - Совсем! - в очередной раз рявкнул Конрад. - За руками своими следить надо, если пить не умеешь!
  - А чего я-то?
  - Да ничего! Сам сбросил с горы провианта на пятину! Остатки доели еще утром! Смотри в следующий раз, куда кладешь поклажу! Пропасть под снегом можно и не заметить! Хорошо хоть сам следом не ухнул!
  Пару дней назад, когда отряд Конрада устроил себе праздник живота и... прямо говоря, очередную попойку, этот толмач сложил свою поклажу недалеко от пещеры. Дескать, чтоб от тепла и сырости не попортилось. Вынес наружу, положил около дороги, а под утро там нашли только пропасть с обрывками от снега, что и создавал тот самый сугроб, куда этот деятель припрятал провиант.
  Почти все съестное, что взяли у минотавров, оказалось разбросано в непонятном ущелье. Когда Конрад пытался заглянуть в пропасть, то от головокружения чуть следом не ушел. Никакой веревки бы не хватило, чтоб спуститься.
  Не умеют пить, а теперь идут голодом посреди гор. Одна надежда, что козлы на зиму в теплые края не улетают. Но и их не было видно весь день. Даже птиц каких-нибудь. Хоть воробушка, чтоб похлебки сварить. А топать еще не меньше пятины.
  - Если завтра не найдем еды, тебя прикажу сварить! Ты жирный, на пару дней похлебки с тебя хватит!
  Языковед побелел, сравнявшись со снегом, и сиганул впереди отряда, отыскивая скорейший путь домой и выглядывая козлов. Вот и пусть глазеет, может и увидит чего. Хотя чего уж тут под вечер увидишь-то. Козлов на снегу и днем-то не очень просто увидеть. Белые они, скотинки.
  И то ли он везучий оказался, то ли и впрямь поверил, что его пустят на суп, а жить хотелось. В любом случае, среди следующего дневного перехода он нашел целое стадо горных козлов, засевших в пещере.
  Точнее сказать, они сами его нашли. Он нарвался на их убежище, когда отстал, чтоб опорожниться на снег. Вот только погадить ему не удалось. Несколько крупных самцов, подталкивая его голозадую тушу рогами, гнали его по дороге, вслед отряду. А тот, в свою очередь, старался сберечь свою задницу и семенил так быстро, как только мог. Поднять штаны у него, явно, не было времени.
  Вдоволь отсмеявшись, охранники лениво потянулись за луками, не отрывая взгляда от этого зрелища. Ох, будет чего вспомнить в доме удовольствий за кружечкой эля в объятиях пары продажных девок.
  Тетивы звякнули, раздался свист и козлы, что гнали горе-толмача с флангов, попадали наземь с пробитыми лопатками. Ни единого промаха, дружина! Князь лично выделил охрану для такой важной миссии. Даже своих людей не пожалел.
  В это время мимо Конрада пробежала вопящая толстая туша, смешно виляя грязным голым задом. Тут же свистнули тетивы вновь, и козел, последний из пяти, гнавших языковеда, рухнул на землю.
  - Чего злые-то такие? - полюбопытствовал дружинник. - Не иначе, как козлят защищали. Надо бы проверить.
  - Сходи, проверь, - кивнул Конрад, голодными глазами глядя на свежие туши, что еще дергались и тяжело дышали. - А мы тут пока лагерь разобьем. Засранец наш хоть все свои дела сделает, да о сугробы потрется.
  И это оказалось лучшей их находкой за все время экспедиции. Кроме, конечно, Мапоя. Пять взрослых козлов были забиты сразу. Три козы взяты в привязь. А молодняк, десять козлят, было решено забить вечером, тем более, что по нескольку глотков фруктового вина у Конрада и дружинников еще осталось. Все же, служивые, приучены пить по чуть-чуть, чтобы всегда быть наготове стрелять из лука на сто шагов.
  Еды теперь хватит сторицей. Можно идти дальше спокойно. Обошлись даже без похлебок. Попросту зажарили мясо по охотничьим обычаям да наелись до отвала. Чтоб впрок хватило до самого вечера. И пусть идти будет тяжело, такая ноша, как мясо в снежных пустынях, ничуть не отягощала.
  
  - Что скажешь, князь? - обратился Конрад к Барлину, когда, через четыре дня престал перед его ясные очи.
  Крепкий мужчина, теребил длинную бороду цвета ореха, уперев свой орлиный нос в грамоту и сведя тонкие брови над переносицей. В гневе ли он был? Совсем нет, голубые, как небо глаза сияли так, словно в каждом по своему Светилу загорелось.
  Дочитав, наконец, документ, князь поднял глаза на Конрада. Пройдя рукой по короткой шевелюре волос и глубоко вздохнув, тот довольно ухмыльнулся Конраду.
  - Порадовал меня, Конрад. Ох и порадовал! Это ж мы теперь не абы как! А вон как!
  - Рад служить, князь-батюшка! - вытянулся по науке Конрад.
  - Да брось ты любезничать, - отмахнулся Барлин. - Пойдешь завтра же в Семгир, на пегасе.
  - Что? Отец ты наш! Не губи! - запротестовал бывший разведчик. - Дай отдохнуть немного! Только с пути!
  - Отставить! - рявкнул князь. - На пегасе кто летал? Ты. До Семгира кто без карты дорогу знает? Ты! Грамоту я кому могу доверить? Тебе одному! Вот и выходит, что ты в Семгир с грамотой пойдешь. Так сказать, вещать им будешь от маво имени. Что теперь мы союзники с Мапоем. Пущай считаются с нами теперь. Тем более, что и у них какой никакой, но союз. Втроем будем держаться.
  - Но как же почести? Отпуск за заслуги?
  - А плаха тебе не подойдет в награду? - передразнил его Барлин. - Велено тебе, завтра же на рассвете вылетать. Сегодня отдохни, дам тебе пару серебряных. А завтра чтоб уже ветер уши трепал. Ясно?!
  - Слушаюсь... - понуро ответил Конрад. Вот уж чего он не ожидал, так это на следующий же день к эльфам лететь. Он людей полгода не видел. Толмачи не в счет. Простых людей хочется, а не белоручек этих изнеженных. Ни пить, ни гадить не умеют по человечески. Все через одно место, которое в народе развилкой кличут.
  Князь и тот вон неуч. Общается, как крестьянин. Зато народ любит. Простой он. Грозный, но простой. Общий язык у него с народом. Крестьяне все в святые его пишут, а он только и делает, что соседям козни строит. Тьфу! Теперь еще и в летные тащиться, пегаса своего готовить. Весь день на смарку.
  
  - И много ли я просил? - спрашивал сам у себя Конрад, трепыхаясь в седле своего пегаса над землями Старгона. - Грамоту хвалебную, чтоб родителей порадовать, денег немного, дома надо крышу перестилать, за зиму прохудилась, да шубу жене купить на следующие зимы. Сынишке гостинцев. Да отдохнуть бы хоть до весны пару десятин. А тут нет тебе, садись на пегаса, лети в Семгир. Никакой жизни.
  Крылатый конь под ним сочувственно ржанул. Конрад потеребил его за гриву, мол, и не так пропадали. Вернемся зато, дадут отдохнуть вволю. А пока, летим, сколько можем. Да спим, сколько на холоде удается. Надо через тоннель срезать. Там и заночевать можно будет. А там уж в Неоре или деревне какой по пути заночует.
  Едва он сел у входа в тоннель, что некогда был пещерой, как к нему подскочили местные "налоговзиматели". Таких желающих в нынешние времена пруд пруди. Да только вот много их больно. Дюжина почти. А он один.
  - За проезд у нас принято платить, - гаркнул один из шайки.
  - А не то что? - дерзнул Конрад. Нельзя им выказывать неуверенности, загрызут, как стая крыс.
  - А не то сами отнимем, - ответил тот же голос.
  - Вот возьми и отними. Что ж ты за людей простых прячешься?
  - А вот и возьму, - ухмыльнулся разбойник, перебрасывая поудобнее топор в руках.
  Ну, пусть Конрад и не дружинник, но уж копье не для красоты носил. Да щит у него под рукой всегда. Пусть и нехотя, но спрыгнул он с пегаса своего. Да двинулся навстречу к разбойнику.
  А остальные уже окружили. Уверенные в предводителе. Орут что-то, улюлюкают. Подначивают. Удар топора Конрад принял на щит и тут же снизу дернул копьем вперед, слыша, как хрустят ребра под наконечником. Даже шуба не спасла. Только хрип раздался. Крики и подначивания сразу же прекратились.
  - Можете скопом наброситься, - окликнул окружающих Конрад. - Всех, понятно, не положу в одиночку. Но с собой заберу многих. Надо оно вам? От князя я, по делу государственной важности. Не хотите всю жизнь в темнице гнить, забирайте вашего заводилу и убирайтесь прочь с этой дороги!
  Дважды повторять не пришлось. Он и опомниться не успел, как вместо шайки разбойников и одного трупа, рядом оказались только следы на снегу да кровавая полоса, что в лес уходила.
  - Домой вернусь, князю сообщу! - крикнул он им в след. - Чтоб охрану здесь поднял! А то и дружину в лес отправил! Перебьют вас, как мух! Фуф, пойдем в тоннель, - обратился он уже к пегасу, - мороз нестерпимый, итак весь день на ветру под облаками мерзли. Пойдем. Перекусим да отдохнем. А завтра дальше полетим.
  
  Пронт теперь все свободное время проводил за чтением книг альков, что повествовали о других мирах. Книги были полны информации, собранной за тысячу лет. Вся библиотека Кеда под конец уже не имела такого интереса, как пыльные книги, написанные еще на глиняных пластинках, сшитых в подобие книг.
  А несколько раз в сезон происходило очередное открытие червоточины. И каждый раз Аходонан и Стеорд выглядели недовольными. Не удивительно, ведь они так и не ушли дальше собственного скопления звезд за то время, что Пронт гостит в Рагларе. А гостит он около сезона.
  Слишком мало магии в мире. Раньше все это было куда легче. Но при этом никто не может сказать, как усилить результат. Обычно Стеорд после этого подолгу просиживал в своих покоях. В предпоследний раз он не объявлялся три дня. Явился весь растрепанный, истощенный, словно все три дня бился с тираноящерами. Похоже, в этот раз он что-то придумал. Ох, не вышло бы это боком.
  - Следующее открытие завтра на закате, - заговорчески шепнул он Пронту. - Есть у меня одна идея, как усилить мощь червоточины и отправить ее дальше.
  - Поделитесь? - поинтересовался Пронт, чуя неладное?
  - Все завтра, - таинственно улыбнулся старейшина. Интриган проклятый, не перестарался бы.
  Но, и на завтра не случилось чуда. Стеорд решил насыпать больше листьев с проросшего посоха Очищения, чем это было установлено правилами. Но, уйти удалось едва ли дальше, чем в прошлые разы. Да и управлять стало сложнее из-за неправильной пропорции. Пронт начал побаиваться, что старейшина, как и верховный маг, что рвал на себе волосы, окончательно впадут в депрессию.
  И он ничем не мог им помочь. Он знал, что его силы, в сравнении с силой листьев Перводрева, это ничто. Он даже на полет стрелы не расширит радиус охвата червоточин. Но, вряд ли есть еще что-то более сильное, чем листья дерева, что когда-то делилось своей жизненной и магической силой со всем Альконаром. А сегодня его едва хватает на поддержание жизни в том виде, в каком она всегда существовала.
  
  Они летели уже четыре дня. Запасы еды были на исходе, а в такую погоду пайка, которого обычно хватало, становилось мало. Энергии, чтобы согреваться, не хватало катастрофически. Есть приходилось гораздо больше, а еды почти не оставалось. Мешок с фруктами для пегаса давно опустел. Животное еле находило силы, чтобы продолжать махать крыльями.
  По вечерам и на отдыхах, которые стали все чаще, пегас обгрызал заледеневшие ветки с деревьев и кустарника. Конрад прекрасно понимал, что толку с сухих деревьев почти никакого. Крылатый конь просто пытался набить живот хоть чем-нибудь. Он пытался дать пегасу кусок вяленого мяса. Последний, но что поделать? Не Конрад, а пегас тащит на себе двоих. Уж сутки проживет без еды, главное, не замерзнуть. Вот только пегас близко не позволил поднести к себе мясо.
  А наутро разыгралась буря. Пурга заметала все вокруг, а видимость сократилась настолько, что не видно было даже соседних деревьев, что были на расстоянии броска камня под копытами пегаса.
  Полет превратился в сплошное выживание. Бедный крылатый конь мало того, что был слаб, так еще и ветер теперь бросал его из стороны в сторону. А Конрад, что едва держался одной рукой за узду, потому что второй придерживал спрятанную за пазухой грамоту, был готов вцепиться в гриву пегаса зубами, чтобы его не сбросило с седла порывами ветра.
  От снега и ветра кольчуга смерзлась почти что в латы, а одежда внутри даже не пыталась согреть его. Он понял, что еще немного, и он свалится вниз, а ослабший с голоду и холоду пегас не сумеет его поймать. Вот уж не хотелось бы помереть посреди леса, с грамотой за шкиркой. А найдут его только весной, когда сойдет снег. И хвала Кедопегу, если это будут эльфы, а не волки.
  Они сели под большим деревом. Разводить костер было бессмысленно, а слабый организм требовал отдыха, и ему было плевать, что он проспал четырнадцать часов прошлой ночью. Конрад и пегас уснули прямо под деревом, вырыв в снегу небольшое углубление, чтобы спастись от ветра. Пегас лег рядом, накрыв своего хозяина крылом. Стало теплее, но вот от голода это совсем не спасало.
  А до Семгира осталось буквально пару часов полета. Но придется дождаться, пока не стихнет пурга. Иначе они либо рухнут от бессилия, либо потеряются в полном отсутствии видимости. Ждать, конечно, тоже рискованно, силы могут иссякнуть до того, как они дотянут до Семгира. Но выбор был небольшим, и, выспавшись, они получали хоть какой-то шанс добраться до города живыми.
  
  
  Глава 3.
  
  Конрада и пегаса нашли через два часа на грани холодной смерти. Дерен, воевода Эрмиллиона, лично повел отряд на поиски в пургу, когда единороги начали неистово ржать, чуя беду. Тем более, что на их ржание послышался ответ. Сквозь пургу, где-то в лесу ржало животное. Галадрад и Дреол тут же, без лишних переговоров и ожидания согласия Дома Собраний, отдали приказ на спасательную операцию. Ржание лошади означало либо единорогов эльфов, либо человеческих коней. В любом случае, это был кто-то из друзей, и он был в беде.
  Нашли их быстро. Единороги чувствовали лошадь и шли сами. Примерно через час блуждания в пургу они увидели силуэт крылатого коня, что волочил что-то по земле, держа зубами. Он отрывался от ноши только для того, чтобы жалостливо отправить по воздуху очередное ржание. Сигнал, по которому единороги и нашли его. И волочил он человека. Тот не двигался и совсем не подавал признаков жизни.
  Дерен приказал привязать пегаса к единорогам, а человека уложить на запасного и отправить в госпиталь. Даронавпот, как звали его эльфы. До города шли медленнее. Пегас оказался совсем без сил. Его было решено, по прибытию в город, разместить не иначе, как в императорских конюшнях. Животное явно волочило своего седока очень долго, да и дорогу к городу нашло само. Все же, умнее конеподобных ездовых животных не найти. Так считал и лишний раз убедился в этом старший воевода Эрмиллиона.
  
  У Конрада было сильное переохлаждение и слабость от голода. Едва он пришел в себя, как его напоили питательным варевом из трав, овощей и мяса. Бульон был не самым вкусным питьем в его жизни, но он был жирным, наваристым и уже через несколько минут Конраду стало полегче. Он ощутил, как его организм оживает и восстанавливает силы. Тем более, что напиток был горячим, а согреться ему было крайне необходимо, потому что его лихорадило.
  Когда он смог уже самостоятельно сидеть на ворохе из подушек, ему поставили на столик около тряпочной кровати бурдюк с водой и небольшой чугунок с этим варевом. Затем ему обеспечили покой на целые сутки. Лекари заходили лишь изредка, чтобы убедиться, что у человека есть запас воды, и что чугунок с бульоном все еще достаточно согрет.
  На следующий день ему дали позавтракать уже злачной кашей, сваренной на молоке и услащенной кусочками сушеных ягод. Силы возвращались к нему стремительно, тем более, что отдых эльфийские врачи умели организовывать. Помимо воды он пил теперь отвары из целебных трав, что сбивали с него температуру.
  Он знал лишь, что он в госпитале Семгира. Лекари объяснили ему, что он едва не замерз в лесу, но его пегас приволок его к городу, где его нашел отряд телохранителей императора во главе с верховным воеводой. Больше ему ничего не говорили и запретили много разговаривать самому.
  В обед он поел сытной похлебки с эльфийскими лепешками. Они всегда нравились Конраду. Они пеклись на углях, отчего имели аромат костра и некую пряность во вкусе. А так же аппетитно хрустели прожаренной корочкой. Он уже позволял себе вставать и пройтись по палате, пока врачи не видят.
  Примерно в это же время он услышал в коридоре какую-то возню и поспешил лечь обратно на кушетку. Из-за дверей раздавался спор. По голосу он узнал своих лекарей, они спорили с кем-то на эльфийском. Он мало знал этот язык, но смог из знакомых слов понять, что к нему посетители, а врачи пока запрещают его беспокоить. Но, против императорских телохранителей сопротивление бесполезно. Дверь отворилась, и к нему вошел тяжеловооруженный солдат в тяжелом кольчужном доспехе.
  - Как ты себя чувствуешь? - без представления и формальностей спросил эльф.
  - Уже лучше, - ответил Конрад. - Думаю, стоит поблагодарить вас за мое спасение?
  - Поблагодаришь своего пегаса. Это он тебя приволок почти к самым воротам города.
  - Что ж, - решил сменить тему. - Могу я узнать ваше имя и дело, с которым вы пришли?
  - Дерен, воевода императора Галадрада, предводитель войска Эрмиллиона и старший телохранитель императора, - отчитался эльф, сняв шлем.
  Это был эльф светло-зеленого цвета кожи, с древесным цветом волос, сросшимися бровями, острым носом и пухлыми губами, кончики которых слегка уходили книзу, отчего он казался грустным гномиком без бороды. Сложен он был достаточно хило для своих доспехов, да и выглядел весьма молодо для своего звания. Хотя, понятия возраста и телосложения у эльфов сильно рознились с людскими.
  - Я Конрад Старгонский, гонец от Старгонского князя, разведчик Старгонского княжества. - Прибыл в Семгир, к Его Императорскому Величеству Галадраду со срочным донесением от князя Барлина.
  - В таком случае я распоряжусь об особых условиях содержания, - вставил Дерен, оглянувшись на общую палату, куда свозили как калек, так и больных с обморожениями. - Вы можете доверить мне донесение от вашего князя. Я уполномочен передать его лично императору.
  - Хорошо, благодарю вас, - склонил голову Конрад, насколько это позволяло его полулежащее положение. - В моих личных вещах хранится грамота от Императора Мапоя о заключении союза между Мапоем и Хотией в лице Барлина. Его и нужно доставить Его Императорскому Величеству для решения общей политической обстановки.
  - Послание будет передано, Конрад Хотский, скорейшего вам выздоровления, - Дерен подался уже к выходу, когда Конрад окликнул его.
  - А как там мой пегас?
  - Ваш питомец в полном порядке. Он был слаб и голоден, когда мы нашли вас. Сейчас он в императорских конюшнях. За ним ухаживают так же, как за личными единорогами императора наши друиды, кормят отборными кормами. Думаю, если у вас нет серьезных заболеваний из-за переохлаждения, вас скоро выпишут. Тогда вас вызовут к Его Императорскому Величеству, и там мы продолжим обсуждение вашего вопроса.
  - Спасибо, - вновь кивнул Конрад, позволяя в этот раз воеводе Эрмиллиона покинуть общую палату, где лежал сам.
  
  Его, как и говорил Дерен, перевели в отдельную палату. Где он был один. Уход был все так же на высоком уровне. Кормили его достойно, он даже начал поправляться, не заметно, но чувствовал он себя прекрасно. Потому, уже через пятину его выписали из госпиталя, и он отправился к дворцу, чтобы выяснить, куда ему деться теперь.
  Там ему повелели найти себе жилье в резиденции дипломатов. Стоит дороговато, но там и условия получше, чем в какой-нибудь таверне. Даже лучше, чем в соборах и монастырях, где его вряд ли приняли бы, поскольку он другой веры. Со смертью Кедопега шаткий союз между религиями рухнул. А благодаря Союзу, который навязывал свою религию, пусть и ту же, что у людей, силой, служители Эрмиллиона стали неприязненно относиться к чужакам.
  Уже с наступлением второй весенней десятины, началась плотная работа над созданием новых политических грамот, которые следует доставить в Старгон и Мапой. Конрад едва не начал вслух молиться могуществу Кедопеда, чтобы отправили кого угодно, только не его. Он устал от этих похождений, как никогда прежде. Покоя он хочет. Хоть несколько десятин провести дома, с семьей. Покушать домашней еды, покататься с сыном на лошадях или полетать на пегасе. Да что угодно делать, только бы дома, а не на треклятой службе.
  После всего, что произошло, и отчасти по причине организованной военной деятельности гноллов, эльфы внесли на рассмотрение вопрос о тройственном военном союзе. Этот союз требовал от всех участников незамедлительной помощи в случае войны. А если гноллы возьмут южные границы Гирмо, ничего не помешает им однажды напасть на Эрмиллион.
  Конрад не был политиком, он был всадником на пегасе, которому поручено было быть посредником во всех политических переговорах. Потому, уже через несколько дней он вновь снарядил пегаса, неся за пазухой уже две грамоты: старую, о заключенном союзе между людьми и минотаврами; и новую, прошение Эрмиллиона на заключение военного союза сроком на десять лет, с возможностью продления.
  
  Никто не будет держать город в осаде дольше, чем хватает его терпения, когда у него есть осадная техника. Онагры и стрелометы были у Беордваля в запасе. Сегодня они окружали Литше. Огромный город болотников, старый и ценный. Его позиция на южном полуострове давала возможность гноллам беспрепятственно ходить судами в море Риз. Стоит им взять город, как они получат прямую связь с северным материком.
  А вот чего не было у Беордваля, так это терпения. Он жаждал начала военных действий. Единственное, что сейчас сдерживало его это то, что еще не все гноллы заняли свои места, окружив город непроходимым кольцом.
  Город итак слишком долго в осаде. Первые корабли высадили гноллов едва ли не в конце зимы. Тогда они и осадили город, дожидаясь прибытия остального войска и самого Беордваля. А сегодня, на пятьдесят пятый день весны, гноллы, под командованием бьерна ворвутся за стены города и установят свою власть в болотистых землях рептилидов.
  Медвежий рев сотряс ночную степь. Это был сигнал Беордваля о начале атаки. Фаларики, полыхающие огнем заряды, друг за другом срывались с чаш онагров и летели навстречу каменным стенам города. При каждом ударе создавался взрыв большой ударной мощи, что сотрясал стены, постепенно выбивая из них куски камня. Медленно, но верно стены падут под непрерывным обстрелом онагров и стрелометов, сея попутно панику в душах защитников и пожары в городе, в случае перелета за стену.
  Взрывы и удары грохотали всю ночь. Лишь под утро рептилиды, наконец, собрали свои силы и выставили на стены защитников. Начался ответный обстрел. Из башен стреляли катапульты, стараясь подбить онагры и стрелометы гноллов. А со стен сыпались горящие стрелы, веером рассыпаясь по многочисленному войску Беордваля. Войска пришлось отводить назад, жертвуя онаграми, на которых тут же сосредоточился весь огонь.
  Это длилось до самого рассвета. Онагры один за другим выходили из строя, либо от перегрузок лопались канаты, приводящие в движения чашу, либо катапульты Бнотзэха все же попадали в цель.
  Беордваль начал опасаться, что одними стрелометами стены не взять. Но те были достаточно расшатаны за ночь и, когда Вкипасе наполовину вылезло из-за горизонта, в стене образовалась достаточная брешь, чтобы в нее лавиной ворвались гноллы.
  Всадники вошли первыми, налетев на защитников, что уже собрались под брешью в стене, готовые пасть, защищая город. Эти глупцы боялись. Но их страха было мало, чтобы они поняли, что защищать город горсткой солдат и сворой крестьян бесполезно. За конницей с неба начали падать летающие бойцы. И между всей этой давкой, едва находя узкие проходы сквозь стену из всадников, бежали копейщики гноллов.
  Элемент неожиданности сыграл отличную службу гноллам. Если бы рептилиды заранее знали, что они идут, то к приходу Беордваля гноллов бы постепенно разбили защитники. Теперь же стоит прочно осесть в городе. Но пока рано говорить об этом. Негоже считать сколько ремней получится с ящерицы, пока не снимешь с нее всю шкуру.
  Войска теснили рептилий. Уже к полудню битва переползла на центральную площадь, где остатки защитников неистово старались защитить здание городского совета. Горстка воинов пыталась удержать огромную армию гноллов. Глупо? Конечно, глупо, но это же ящерицы. Гноллы всегда считали их отсталыми и глупыми.
  И теперь, когда под дождем из стрел и градом ударов, пали последние защитники, когда площадь покрылась лужами красной и белесой крови вперемешку, Беордваль взревел вновь. Низкий медвежий рев поставил точку в этой битве.
  Литше взят, теперь войскам было необходимо, хотя чего там, они сами этого жаждали, пойти и отобрать у рептилий все, что у них было, диктуя каждому из выживших свои порядки. Порабощая их и, если придется, изничтожая любое сопротивление.
  А Беордваль распорядится о разведке на север, чтобы подготовить тактику на следующую битву. Скорее всего, придется либо подготовить больше осадной техники, либо строить ее уже на месте. Все зависит от того, как сильно защищен следующий город, что находился немного западнее, но держал границы с Тиризом и Эрмиллионом.
  
  Это была настоящая твердыня! Разведка доложила, что замок защищают два ряда стен. Но народу там немного. Из воинов едва тысяча, да пять-шесть тысяч крестьян. Пусть он и укреплен достойно, но все же, горсть народу такую махину не защитит. Тем более, что Беордваль давно уже приказал собирать осадную технику, которую используют рыцари для осады больших замков - Требушеты.
  Большие тяжелые машины кидали стокилограммовые валуны почти на пол версты вперед, абсолютно недосягаемые для вражеских стрел. Один такой за несколько выстрелов проделает большую брешь в крепкой стене замка. А у Беордваля их было два с половиной десятка. А еще триста двадцать стрелометов, чтобы прикрывать их на время обстрела.
  Войско взяло город в полукольцо, обложив с трех сторон. Осада длилась всего ничего, четыре дня. И этим утром, под конец шестого летнего десятка Беордваль дал команду в атаку.
  Шеи требушетов, описав широкие полукруги, пустили камни на вражеские стены. Один из них угодил в решетчатые ворота, обратив те в обломки покореженного метала. Но брать город на подступ Беордваль не спешил. Он приказал смять башни вокруг врат, чтобы снизить смертность своих гноллов. Тем более, что со стен посыпались арбалетные болты, доставая достаточно далеко. Но, пока что потери были только в сопровождающих отрядах осадных орудий.
  Бьерн-полководец отправил к стенам воинов на крылатых пантерах. Те осыпали арбалетчиков стрелами, мешая сосредоточить атаку на обслугу осадных орудий. Арбалетчики на стенах и в башнях начали отстреливаться в ответ. Требушетам гноллов угрожали только стрелометы в башнях, что стреляли горящими дротиками, норовя пожечь все осадные орудия Днапотиза.
  Вкипасе стремительно двигалось к зениту. Несколько требушетов было потеряно, у остальных закончились снаряды, на стены были направлены только баллисты, посыпая их дротиками, что почти не наносили повреждений. Пришла пора заходить.
  Пехота и лучники сорвались с мест. Замыкало это войско несколько отрядов пехоты, что несли с собой лестницы. Они должны будут пойти первыми на внутренние стены, дав дорогу остальному войску. В воротах уже стояли ополченцы из замка. Обычные крестьяне, у которых не было возможностей, кроме как пасть, защищая родную крепость.
  Копейщики, ворвались в узкие ворота и начали сражения с крестьянами. Лучники сыпали стрелами навесом через ворота, осыпая защитников дождем из стрел. Это длилось не один час. Да, копейщики были гораздо лучше вооружены и обучены, но крестьян попросту было много. Чтобы перебить большинство и повергнуть их в бегство потребовалось много времени. Только под вечер войска прорвались в город, окончательно захватив ворота.
  Это дало сигнал верблюжьему войску вступать в бой. Они тронулись с места, и в их арьергарде шел сам Беордваль со своим отрядом тяжеловооруженных гвардейцев. Они прошли сквозь отряды пехоты, преследующие крестьян и арбалетчиков до самых внутренних ворот. Защитники спешили забежать за внутренние укрепления, чтобы иметь время отдохнуть, пока со стен ведется огонь по нападающим, а на стенах сражаются рыцари.
  Только вот закрыть ворота они не успели. Всадники Днапотиза волной захлестнули площадь вокруг ворот изнутри, а пехота уже ворвалась в башни, где взяла полный контроль над воротами, пропуская свои войска внутрь, на площадь, где сгрудились остатки защитников Ишлы.
  Плотным потоком всадники гноллов врываются во внутренние укрепления, заполняя собой всю площадь перед дворцом. Они сметают легкие пешие отряды, прорываясь до рыцарей, что защищали подступы к дворцу. А уже тех пришлось давить едва ли не до самой ночи. Но, куда паре сотен рыцарей против огромного войска гноллов. Пусть и за полночь, но гноллы пробились во дворец и вырезали все, что могло держать в руках оружие.
  Крепость была взята, это был хороший опорный пункт. Теперь рептилиды были отрезаны от южных границ с Тиризом. А на севере они граничат с Эрмиллионом. А уж от эльфов им помощи не дождаться никогда. Следующим ходом будет взятие столицы южного королевства Днапотиза.
  Но, не стоит торопиться. Сперва нужно отправить отчет Хеределю и дать войскам хорошенько отдохнуть. Сегодня они будут грабить и убивать. Завтра и пару следующих дней праздновать победу. А уж потом можно будет готовить их к выходу на главную битву этого года.
  
  Наконец-то, настал отдых. Барлин дал ему целых две десятины на то, чтобы привести домашние дела в порядок. Поправить крышу, купить жене шубу, позаниматься с сыном чем-нибудь полезным, съездить с ним на охоту. Полгода он ждал этой возможности.
  Но сначала ему пришлось поучаствовать в налаживании военного союза с Эрмиллионом, покатавшись туда-обратно, затем поехать с грамотой в Мапой, к Джераме, затем обратно. Теперь Хотия, Эрмиллион и Мапой обязывались защищать друг друга в случае нападения на одну из сторон. Исключением мог быть случай, когда на другую страну так же нападал неприятель. Но откуда ждать беде Мапою? От фурий или фей, которые полностью зависят от подземных шахтеров и рудокопов? Упаси Кедопег.
  Эрмиллион и Хотия опасались нападения Тириза. Но орки были слишком заняты собственными сварами и разборками о том, кто должен править всей землей Тириза. Собственно, в Хотии творилась та же беда, но теперь, когда Барлин заручился поддержкой эльфов и Мапоя, влияние Старгонского княжества резко возросло.
  Барлин уже разослал дипломатов в другие княжества, призывая собрать совет князей, как это делается в государствах Союза. В случае успеха, он начнет выдвигать другие идеи, которые будут поддерживаться эльфами и минотаврами.
  Это позволит ему однажды встать во главе Хота и править всей Хотией. Всего-то нужно подмять под себя неорское, троганское, кокорское и хотское княжество. Ключевые города Хотии. Вопрос лишь в том, сколько времени это все займет? Но, не будем загадывать наперед, объединение Хотии вопрос важный, но не все сразу. Стоит запастись терпением.
  
  Как это негласно принято во всех землях Альконара, войско выдвигается в поход с первыми лучами Вкипасе. Знаменуя начало похода в новый день, или давая точную дату начала войны, если таковая началась неожиданно.
  Так и Беордваль не любил нарушать традиции, потому на сорок первый день осени он сделал пометку в своем походном дневнике о начале похода на столицу Южного Бнотзэха, намереваясь дать хорошую затрещину Сисдиасу.
  Такие дневники были у многих полководцев. Беордваль записывал туда основные даты походов, количество войск, которое имел в обороте, особые моменты в походе, вроде болезней, отравлений и чего-либо еще. После каждой битвы, помимо дат и наименований, туда записывались силы защиты по примерным подсчетам, потери обеих сторон, кто отличился и кто облажался. В общем, для воеводы, что постоянно живет отчетами своему сюзерену, это крайне незаменимый в походе предмет.
  Первые несколько дней погода была пасмурной, но было прохладно, идеальная погода для огромной колонны воинов, что шли по чужим землям, не снимая доспехов даже на ночлег. Вкипасе из-за туч не могло раскалить доспехи, превращая обычный железный шлем в металлическую печь для мозга. Но и не было холодно, чтобы доспехи промораживали тело гноллов даже сквозь кожаные подкладки.
  Идеальное время для движения. Но и это не уберегло его воинов от неразберихи. На четвертый день они затеяли бунтовать. Какова была причина? Причина была одна, спать с рептилиями им было омерзительно, а гнолл никто не видел уже почти год. Естественно, все были на взводе и на нервах. Еще немного и они будут готовы иметь не только ящериц, но и, упаси Кедопег, друг друга.
  И вся эта несдержанная энергия переливается в то, что после ужина в стане Днапотиза развязался неслабый такой мордобой. Стенка шла на стенку, выкрикивая оскорбления и ругательства. Хорошо, хоть оружие никто не взял, но ведь в пылу драки могут и вынуть!
  Беордвалю и всем тем, кто был далеко от эпицентра вспышки, пришлось утихомиривать разгорячившихся гиеноголовых, едва не ломая им ребра щитами, которыми разгоняли их из общей кучи.
  После этого Беордвалю пришлось почти целый час орать на весь лагерь, как важно для Днапотиза проявлять цивилизованность и выдержку светского государства. А агрессию и оскорбления пусть приберегут для рептилидов, что снуют по этим землям, что теперь уже принадлежат Им!
  Беордвалю пришлось пообещать им, что очень скоро поход закончится, тогда они смогут продать свои дома в старых землях и переехать вместе с семьями на эти. А Беордваль же, как он расчитывал, получит эти земли в надел. Будет собирать налоги с Фирокинао и местных деревень. Жить в Литше, и править оттуда, прислушиваясь только к церкви Кедопега, что ходит под богом и Хеределя. И больше никто не сможет вставить палки ему в колеса.
  Вот тогда они все заживут так, как никогда не жили. Будут грабить приграничные земли болотников по праву сильного. Если у кого-то из гиеноголовых взыграет греховный уд, то пускай себе в полон девок из ящериц набирают. В общем, тогда они будут делать то, что хотят. А пока нужно потерпеть.
  Следующие несколько дней они блуждали одновременно по дороге и вне ее. Трясины и лужи уже заползали даже на мощеный тракт. Отчего камни на мостовой под весом гноллов в доспехах, а тем более, под весом всадников, проминались в мяшу. Все вымазались по самые колени и бороздили грязь. Еще и буря разыгралась, бросая брызги и комья грязи в воинов.
  Неудивительно, что только рептилии могли благополучно жить в Гирмо. Этот континет не подходил больше ни для кого. Но, ничего не поделать. Для гноллов, что уже очень давно положили глаз на северные земли, чтобы быть рядом с Эрмиллионом. Это позволит им учавствовать в войнах и урвать себе кусочек богатых лесом земель.
  Из пальм дома не построить. А жить в каменных жилищах было не всегда комфортно. Богатеи закупали себе лес с севера. А зачем покупать, если можно отнять в честном бою? Так всегда поступают достойные воины. А Хередель с Беордвалем считали себя именно такими.
  Пройдя примерно половину пути, войско набрело на заставу Бнотзэха. Лучники, что шли сразу за пехотой, даже не дали впереди идущим вынуть копья. Стрелы с подожженными паклями лавиной обрушились на аванпост, буквально за минуты превратив его в огненную ловушку для всех тех, кто пытался спрятаться от стрел в укрытии. Те, кого настигли стрелы, глядя со стороны, повезло куда больше.
  Все это время войска изнывали от жары и непогоды. Последнее осеннее тепло решило отыграться на войске, что шло в болотистой степи. Настроение гноллов достигало пика. Стоило поторапливаться, еще немного и они сами себя перебить будут готовы.
  И это случилось. В последние десять дней пути воинов свалила болезнь. До Фирокинао оставалось всего ничего. Вода, виновата была вода из речки, что, как оказалось, брала начало с гниющего озера. Альк знает, какая зараза успела там нагнить. Но Беордваль увидел, как часть его армии начинает походить на живых мертвецов, что едва волочат ноги.
  Эта же пакость выкосила добрую треть волов, упряженных в повозки с провиантом и походными инструментами. Приходилось делать переходы гораздо короче, а отдых, наоборот, делать дольше.
  Почти пять дней после этого озера отравленные гноллы приходили в себя. Но последние четыре дня пути прошли уже в нормальном темпе. С неба пошел первый снежок. Хотя погода и не была особо холодной.
  И вдруг, издали взметнулись горящие валуны и полетели в колонну гноллов.
  - К оружию!!! - Взревел Беордваль, стараясь перекричать свист летящих снарядов из требушетов и стрелометов.
  Гноллы в растерянности начали формировать какой-никакой строй. Всадники уже сорвались вперед, чтобы отбросить врагов и дать пехоте время наладить порядок.
  Беордваль ворвался в ряды рептилидов едва ли не последним. Но даже из-за спин своих воинов он видел, что кругом одна пехота. Ее успешно оттеснили на несколько шагов. Затем на половину полета стрелы. Затем и вовсе отряд за отрядом их повергли в бегство. Все же, отсутствие наездников на горгонах. Не могли же ящерицы не взять с собой всадников. Он глянулся назад.
  Вот где были всадники. Они зажимали пехоту Днапотиза с двух сторон. Те построились в большой круг, ощетинившись своими короткими копьями и с трудом сдерживали натиск врага.
  Беордваль попытался развернуть конницу им на помощь, но из-за спин пехоты вылетело рыцарское войско Бнотзэха. Разорвать своих всадников он тоже не мог. Рыцарей было немало. А арбалетчики и всадники болот продолжали давить на пехоту и стрелков гноллов.
  Его армия стремительно таяла, хоть и принося равные потери рыцарям Бнотзэха. В один момент он заметил, как отделяются от войска всадники гноллов, в панике покидая поле боя крошечными кучками. И это не были отдельные всадники. Это отрядные воеводы отзывали из боя горстки воинов, что у них оставались. Обычно это были группы по десять-двадцать человек.
  Беордваль понял, что действительно пора уходить. Пусть они и выгнали с поля боя основную армию болотников, рыцари их уверенно давили, не давая даже отойти на переорганизацию отрядов.
  Сам бьерн сражался в неравной схватке сразу против троих рыцарей на василисках. Его химера металась из стороны в сторону, стараясь укусить василисков львиной мордой или хотя бы ужалить головой змеи, что была на хвосте. Но даже он, бьерн, который сметет пятерых гноллов не мог сражаться с несколькими рыцарями вслепую. Стоит ему неудачно скосить глаза, как василиски парализуют его тело.
  Копье болотника все же воткнулось ему под лопатку, едва не угодив в сердце. Он приказал войску отступать. Сражаться дальше было смертельно опасно. Лучше укрепиться в городе. Слишком рискованно продолжать бой, хоть и равный. Шансы у них с болотниками были почти наравне... В начале. Но теперь, когда осталась одна горсть пехоты и стрелков, да еще пара тысяч летчиков. Битва превратилась в выживание.
  Остатки сил он собрал на то, чтобы дунуть в рог, трубя отступление. Он трубил до тех пор, пока его отряд пробегал мимо пехоты. Его услышали. Пехота начала постепенно отходить назад, пока полностью не обратилась в бегство.
  Болотники какое-то время следовали за ними, но потом, видимо, тоже измотались и решили бросить это дело. Осадные орудия гноллы бросили на поле боя, вместе с провиантом и походными пекарнями.
  Дай-то Кедопег, чтобы они не передохли с голоду, пока отходят к Литше. Именно туда Беордваль решил направить войско. Стены Ишлы, конечно, лучше помогут им пережить осаду и бой, но город связывал их с портом. А туда был шанс позвать подмогу из Днапотиза.
  
  Они не передохли, но пришлось жертвовать верблюдами. По сотне за раз. Благо, всадников осталось уйма. Всю дорогу они пили верблюжье молоко с гнилыми болотными водами и ели одно лишь верблюжье мясо.
  Но они выжили. Они пришли в Литше. И теперь настал черед засылать гонца в Одтанг. Он должен как можно скорее передать письмо Хеределю, чтобы тот высылал им на помощь рыцарское войско. Беордваль требовал это войско. В конце концов, он был воеводой Днапотиза. И рыцари были в его власти. Пусть даже не надеется, что защита земель от орков, что уже давно прекратили набеги на них, став относительно цивилизованным государством, важнее, чем спасение регулярной армии Днапотиза.
  А весь этот поход превратился теперь именно в спасение. Болотники слишком резво и неожиданно собрались с силами и дали им отпор. До Фирокинао оставалось еще полторы десятины пути. Беордваль и представить себе не мог, что именно там болотники устроят им засаду.
  Гонец отправился сразу же, как только войско закрыло северные ворота в город. Тугкан спешил, как только мог. Каждый, кто видел происходящее, понимал, что гноллы едва ли смогут долго продержаться в городе.
  Он сел на корабль прямо с воздуха. Его крылатая пантера подняла большой шум на корабле, приводя в движение сонных матросов. Весь флот все еще стоял в заливе, к востоку от порта. Защищали порт от возможной осады флотом болотников. Потому, Тугкан выбрал один из самых дальних, что был направлен носом на юг.
  "Призрачный" тут же сняли с якоря и пустили парус. Чуть больше пятины туда, и столько же обратно. Может быть днем быстрее, если будет попутный ветер.
  
  Все было бы неплохо, но ветер, что поднялся на второй день плавания, перерос в сильный ураган уже к третьему. Призрачного метало по воде, как перо. Парус был снят, но это не мешало волнам играть с большим, тяжелым судном, как с обычной куклой. Все, что оставалось делать на корабле, это пасть на колени и молиться, пока волны вырывали из корабля доски. Послание к Хеределю рисковало пропасть в морской пучине вместе со всей командой моряков.
  То ли их молитвы были услышаны, то ли вмешалась другая неведомая сила, но, когда от корабля едва не остался действительно "призрачный" остов, буря начала стихать. Моряки тут же посрывались в трюм, заделывать бреши, в которые вымывало целые бочки с провиантом.
  Вода доставала уже до груди. Если не успеть закрыть щели и откачать воду из трюма, корабль пойдет на дно. Работать приходилось всем. Доски, пустые бочки, мешки, лишняя парусина. Все шло в дело, чтобы была возможность закрыть течи. Это отняло почти половину дня.
  Но буря лишь ослабла. Она не собиралась совсем прекратиться. Корабль приходилось днем и ночью латать, смолить щели, забивать их паклями. Разбившись на две смены матросы работали по ремонту и выливали воду в окошки, чтобы только удерживать это дырявое корыто на плаву. А ведь кому-то в это время еще приходилось править беснующимся на волнах кораблем.
  На четвертый день у них появился перерыв и все, кто еще мог стоять на ногах, продолжали до последнего сдерживать напор воды в трюме. Остальные падали прямо на местах, без сил больше держаться.
  Корабль, казалось, спасен, но на пятый день ветер нагнал их, запустив все по новому кругу. Лишь на шестой день стихла буря, позволив немного ослабить темп откачки воды. Пробоины, в кой-то веки, стабилизировались и теперь давали лишь медленные течи. Корабль более или менее уверенно шел по воде.
  Но на этом беды судна не закончились. Завидев их дырявое деревянное ведро издали, пираты почуяли легкую наживу. Их корабль стремительно нагонял их, даже не готовя орудия к бою.
  Пираты уже хорошо просматривались. Это были гноллы. Нашли время, когда стоит атаковать своих же. Эти негноллы потрясали оружием, уже видя, как перережут половину отряда, остальных отправят на торги рабами или рекрутируют к себе в команду. А уж какая жажда наживы горела в их глазах.
  Стрелометы на Призрачном уже были повернуты в сторону пиратов и беспорядочно посылали в тех горящие дротики, стараясь прожечь хотя бы парус, чтобы сбросить ход. Но все тщетно. Пиратские стрелометы метнули гарпуны. Несколько уцепилось за борта.
  Корабли начали стягиваться друг к другу, уже перебрасывались кошки, и пираты вручную тянули веревки на себя. Матросы вышли на палубу, готовые стоять до последнего. Они держали наготове мечи и копья, укрывшись за щитами.
  Борта столкнулись, моряки ощутили, как палуба уходит из-под ног. Но опыт заставил их удержаться. Изнуренные и измотанные предыдущей бурей они едва держались на ногах. Но они очень хотели жить.
  Потому, едва трап пиратов ударился об их палубу, они с гиеньим гиканьем ринулись на ту сторону. Они сражались остервенело. Уставшие они противостояли почти втрое большей команде пиратов. А у руля капитан сражался сразу с двумя гноллами, что теснили его к борту.
  Чудом он извернулся и подтолкнул капитана пиратов за борт. Разбойники, что видели это, побросали мечи тут же. Остальные продолжали сражаться. Но постепенно и до них доходило, что они остались без предводителя. Один за другим они бросали оружие на палубу, туда же падая на колени. Корабль был взят. Недолго думая, капитан согнал всех пиратов на полуразвалившийся хольк. А сами остались на пиратском корабле, что был гораздо вместительнее.
  Остатки провианта с холька перенесли на новоприобретенное судно. Бросив команду пиратов без провианта и с очень малыми шансами на выживание. Сами так решили. По пиратским законам все прошло так, как должно было. Победитель забирает корабль и все награбленное. И его мало волнует, как будет выживать в дальнейшем проигравший. Ступив на этот путь они были готовы к такому. Пусть теперь выкручиваются. Может хоть поумнеют и начнут нормальную жизнь.
  Правда, им и самим осталось провианта едва на день пути. А до порта еще не меньше суток хода по воде. Но теперь хотя бы отдохнут.
  
  Пиратское судно оказалось более сильным, крепким и надежным, чем полуразвалившийся хольк. Они добрались до порта, растягивая провизию, насколько это возможно. Там их сперва едва не расстреляли из башен, все же шли на пиратском корабле. Но потом все же разглядели флаг Днапотиза и открыли причал. Хвала Кедопегу. Только благодаря ему у войска Днапотиза, что оставался на чужбине, появился шанс выжить.
  Тугкан сорвался на своей пантере в воздух, едва с корабля были брошены швартовы. Времени было слишком мало. Каждый час может быть на счету. Если он обернется туда-обратно, то будет в Литше до того, как рептилиды дойдут до города и возьмут его в осаду.
  Здание городского совета образовалось моментально, благодаря стремительности его пантеры. Тугкан сел на площади и побежал к воротам, размахивая свитком с печатью Беордваля. Это сработало, как негласный пропуск, стража расступалась перед ним, а ворота и двери открывались заранее, словно впереди него шла волна силы.
  Навстречу Тугкану из приемного зала высыпался народ. Гноллы и бьерны всех мастей расступались перед ним, словно он был важнее чуть ли не самого Хеределя. А тот уже в нетерпении ерзал на троне, едва не потирая руки в предвкушении хороших новостей о взятии Фирокинао. Знал бы он, какое его ждет разочарование.
  - Ну что там? - встрепенулся Хередель, едва двери в зал закрылись за спиной Тугкана. - Говори, не томи!
  Обвислые уши Хеределя сейчас топорщились, как две треугольные кружки, что ловили каждый звук.
  - Войско Беордваля потерпело поражение в битве под землями Фирокинао.
  - Что?! - Хередель вскочил с трона, на его пасти непроизвольно образовался оскал, такой, что у Тугкана на долю секунды поджался хвост. Но он-то был не виновен. - Как это произошло?!
  - Бнотзэх вышел ответным походом и устроил засаду на наше войско под Фирокинао. Их было значительно больше и они привели рыцарское войско. Они напали неожиданно на идущую колонну. Они застали нас врасплох.
  - Прекрати! - едва не заскулил Хередель. - Хватит! Зачем ты приехал вообще?
  - Беордваль просит подмоги. Срочно.
  - Нет у меня сейчас людей! - Хередель в беспомощности упал на трон. - Совсем нет. Не готовы мы были к тому, что Бнотзэх так быстро соберется с силами.
  - Беордваль требует своих рыцарей, и всех рыцарей Днапотиза для захвата их городов.
  - Вот этого я сделать не могу. Мне нужны люди. И требовать он не имеет права. Не в его полномочиях требовать у короля, - уж чего-чего, а гнева от Хеределя было тяжело добиться. Он вообще был любителем обижаться и печалиться. Хотя, за это, возможно, его уважали. Его не боялись, как правителей Тириза или Бнотзэха. Он всегда старался быть любимым и уважаемым, отчего нередко шел навстречу даже простым гноллам.
  - Это необходимо сделать. Потому что сейчас рептилиды идут войском на Литше, где укрепились гноллы Беордваля. Если не поспешить сейчас, их могут разбить на голову и придать военному суду.
  - Но что мне остается? Остаться самому без защиты? С севера и востока к моим землям примыкают орки, а с юга Южный Днапотиз. Ослабь я сейчас позиции, как Днапотиз объединится под флагами Дайсната. А меня отправят в темницы до конца моих дней. И тогда Беордваль не придет меня спасать, а припадет на верность новому королю, потому что тот подомнет под себя весь Днапотиз.
  - В противном случае Беордваль не вернется домой уже никогда, - хмуро закончил доклад Тугкан. - Могу я вернуться к службе?
  - Да, ступай, - Хередель сидел на троне, накрыв лоб лапой. - Я созову Совет. Как только мы найдем решение, я вызову тебя и ты отправишься к Беордвалю с донесением.
  - Слушаюсь, Ваше Величество.
  Двери за ним в очередной раз захлопнулись, но ненадолго. Поток гноллов и бьернов вновь устремился к дверям зала. В спину Тугкана донеслось негромкое: "Я больше никого не принимаю сегодня, отправьте гонцов в города, мне нужно созвать Совет!". После этого поток разбился, как вода о прибрежные скалы и откатился назад, разбредаясь по своим делам.
  
  Почти две десятины! Столько потребовалось времени, чтобы собрать Совет и устроить многодневные дебаты, которые не привели ни к чему серьезному. Теперь Хередель просил год. Целый год! Чтобы созвать новую армию и отправить ее в Литше.
  Тугкан уже представлял "Радость" Беордваля после того, как он услышит эти новости. Но ничего не поделать. Он вернулся на "Грабителя", пиратское судно, что захватил под свое командование Гибудел, бывший капитан "Призрачного", что совершил поистине призрачный поступок. Растворился в небытие. И поделом. Пиратство всегда приводило лишь к казни.
  Команду пересобрали, пополнив ряды из скучающих в портовой таверне моряков. Ког, с двадцатью воинами отправился в путь на восемнадцатый день зимы, благо, в тропических морях Днапотиза это не играло такой разницы, как например в заливе, который сейчас удерживал флот Днапотиза. Далеко на севере. Через несколько дней Тугкан прибудет туда и расскажет Беордвалю, что помощи дожидаться придется слишком долго. Не вернуться бы на Литше, что уже держат рептилиды. Тогда Беордваля он увидит в лучшем случае распятым на городских воротах.
  Как назло, Тугкана свалила тяжелая болезнь. Он едва мог ходить в корабельную столовую, что располагалась в трюме. Каждая ступенька отзывалась у него слабостью и головокружением. По-видимому так себя чувствуют старики, когда все кости ломит от того, что организм пытается сопротивляться болезни, тратя на это очень много сил. И даже морской воздух не помогал ему справиться с этой тяжбой.
  На третий день они снова попали в ураган. Но, к большому облегчению он прошел мимо, лишь немного побросав их корабль по волнам и не причинив особого вреда. Ему стало лучше к тому времени и он уже старался помочь матросам в корабельных делах. Что было очень зря, потому что еще и на пятый день он был не в силах встать с кровати.
  Затем у них начались проблемы с едой. Снова приходилось недоедать. Слабость не уходила из его организма. Только теперь от голода. После болезней любой доктор посоветует ему отлежаться денек и поесть наваристой пищи, а он питался постной похлебкой из овощей. Куда ему пойти на поправку?
  Но до берега они добрались благополучно и без его помощи. Моряки свое дело знали. Он взгромоздился на пантеру, посетовав, что не приобрел себе седло с подвязками. Он боялся упасть во время полета, но, пантера словно чувствовала его слабость, потому старалась меньше махать крыльями и больше парить, плавно двигаясь на холодных воздушных потоках.
  К его огромному облегчению он увидел на стенах флаги Днапотиза, а армии Бнотзэха не было видно до самого горизонта. Хотя они давно должны были прийти, если собирались.
  Тугкан снова долетел до самой городской площади. Поспешив войти в здание городского совета. Там он намеревался найти Беордваля. Стражи сообщили ему, что Беордваль сейчас находился в библиотеке здания. Бьерн изучал военные книги рептилидов. Как говорится, знай своего врага.
  Там Тугкан и нашел его, обложенного кипой уже бумажных книг, переписанных вручную.
  - Ваша Светлость, Тугкан прибыл с сообщением от Его Величества Хеределя.
  - Тебя уже заждались, - угрюмо ответил Беордваль. - Давай сообщение. Какие новости?
  - Все плохо, - честно ответил Тугкан, совершенно забыв, что общался не с Хеределем, а с Беордвалем. А его нрав был гораздо более крутым. Но он все же сунул свиток главному полководцу Днапотиза. - А как тут?
  - Спокойно, - ответил Беордваль, принимая и разворачивая свиток. - Ящерицы не пошли за нами. И на Ишлу они не пошли. Они так и осели под городом, а может и вовсе разбрелись по своим городам. В любом случае. Выходить сейчас нельзя, у них повсюду разведчики. Даже в городе было поймано несколько шпионов, что прятались пол лицом простых гра... Что?!
  Беордваль дочитал до того момента, где говорилось о том, что подмога прибудет не раньше, чем следующей осенью.
  - Он что, издевается?! И ты посмел сунуть мне этот бред в руки?! На твоем месте я бы передал его через кого-то! Тебе известно, что делают с гонцами, что приносят плохие вести?!
  - Известно, - даже сквозь бурую пятнистую шерсть было видно, как шкура Тугкана побледнела. Он непроизвольно поджал хвост и схватился за собственную шею.
  - Повезло тебе, что у меня сегодня хорошее настроение! Поди прочь, чтоб я тебя не видел! Можешь даже вернуться в Одтанг! Пользы от тебя никакой! Ты еще здесь?!!
   
  Часть 2: Червоточины.
  
  Глава 4.
  
  Что они ни делали, червоточины не открывали свои окна дальше, чем раньше. Ну, может быть немного, потому что дерево, что образовалось из огарка посоха Очищения, росло не по годам и уже набирало силы. Но этого было слишком мало. Некоторые близкие планеты уже были зарисованы в картах, что хранились в свитках. Но ничего нового они не узнали. А сам Пронт уже успел заболеть жаждой знаний, которая и толкала альков на изучение новых миров.
  Разумеется, идея открывать порталы уже довела однажды альков до перевоплощения в демонов. Но Пронт уже не мог их винить. Он сам был насквозь пронизан любопытством. Что же по ту сторону? И есть ли жизнь на других планетах, помимо Шаруба.
  Однажды, прозвучала идея попробовать набрать частиц с Мирового Древа. Да, оно еще слабо, но оно было в любом случае гораздо сильнее имеющегося деревца. Это могло позволить алькам пробиться гораздо дальше и узнать гораздо больше.
  Требовалось срочно снарядить экспедицию к Древу. Естественно, ни Аходонан, ни Стеорд не пожелали лично возглавить путешествие к Древу. Видите ли, у них слишком много дел здесь. Аходонан должен следить за обучением магов и ученых в академии. А Стеорд никак не мог отойти от обязанностей старейшины и советника императрицы.
  И кто же пойдет? Конечно же, Пронт. У него большой опыт путешествия по Альконару, он знает дорогу к Древу. И их совершенно не смущало, что дорога на лошади заняла бы несколько десятин. Но они еще и телегу снарядили, чтобы он правил целым обозом. Все ради того, чтобы он привез как можно больше необходимого материала. Разумеется, полная телега материала Мирового Древа, имеющая в своих тканях невероятную силу, предоставит им материала на несколько лет. Если только листва не высохнет и не утратит свои свойства. А потом? Или они надеются, что потом Пронт снова помчится к альку на рога? Вот уж нет!
  
  Ворчи не ворчи, а в порт он уже скакал. Там его ожидал свой собственный корабль и телега с запряженным в нее Щиторатопсом. На такую махину можно и несколько тонн загрузить. Только бы телега выдержала. А уж диноящер утащит ее, не заметив. Ну, про "свой" корабль он сильно загнул. Это был корабль альков. И управляли им альки. Но радовало то, что ему не придется платить за перевозку. И идут они не на войну.
  Да и не было у него времени ворчать. Едва он отошел от города на пару верст, на него вывалился из леса огромный тираноящер. Пронт замер. Это смутило зверя, что в это время мотнул головой. Еще Лития говорила, что тираноящеры не видят неподвижные объекты, потому Пронт решил замереть и продумать стратегию.
  Зверь остановился в пятнадцати шагах от Пронта, грозно рыча и озираясь по сторонам. Нужно было что-то срочно делать. Пронт чувствовал, как лошадь под ним дрожит. Еще шаг ящера и она сорвется в галоп. Догонит ли ящер его или нет, он не знал. Рисковать не хотелось.
  Как можно крепче он сжал бока коня коленями, стараясь не дать тому двинуться с места. Как можно медленнее Пронт потянул из-за седла лук с колчаном, неотрывно глядя прямо на диноящера.
  Первая стрела сорвалась в голову ящеру, угодив тому в пасть. Зверь заметил движение Пронта, резко потянувшегося за следующей стрелой. Ящер взревел и рванул на всадника, конь под стражем с диким ржанием рванулся с места. Стрелять на ходу было очень тяжело, но не ему. Тому, кто десятки лет занимается конной охотой. Конечно, он занимался не только конной, но и пешей, и даже волчьей. Но это ли сейчас важно?
  Он пускал стрелу за стрелой в бегущего почти в упор ящера. Те отскакивали от твердой морды тираноящера, пока одна не угодила ему в глаз. Ящер дернул головой в сторону лопнувшего глаза, потеряв равновесия.
  Не дожидаясь, пока ящер рухнет на бок, Пронт соскочил с седла, схватив копье и щит. Все было как сто восемьдесят два года назад. Уложить на землю и добить, пока зверь не начал ориентироваться в пространстве и мотать головой, стараясь перекусить жертву мощными челюстями.
  Оббежав ящерицу со спины, он подбежал к шее и ткнул копьем в слабую плоть. Брызнула белесо-зеленая кровь, ящер взревел и опал на землю.
  Делать с ним что-то Пронт не видел смысла. Со стен явно видели эту битву. И когда Пронт уйдет, они отправят кого-нибудь на разделку зверя. А ему не жалко. Тем более, что провианта у него пока достаточно. Да и трофеи его не особо интересовали. У него уже висел один клык на шее.
  Потому он подозвал коня, которого пришлось долго успокаивать, и двинулся дальше. Он почти не отдыхал, потому что гонец альков давно улетел наперед. А летают альки, как обнаружил Пронт, очень быстро. К его приезду снарядят группу сопровождения обоза из альковых воинов, и корабль с командой, который доставит их на Кониун.
  Альки сунули ему тот же провиант, что и гонцу, улетевшему наперед. Только тот прибудет в порт за два с лишним дня, а Пронту потребуется почти пятина. Эта ошибка стала виной тому, что вечером второго дня он ощутил неприятные запахи из сумки с продовольствием.
  Пришлось перебирать продукты. Часть удалось спасти и Пронт поспешил съесть именно ее за вечер, выбросив то, что не доел вместе с пропавшими продуктами. Зверье подъест, когда он уйдет. Были еще хлеб и вяленая рыба, которая продержится, возможно, до конца путешествия, но этого было мало. Этого не хватит еще на три дня пути. И как быть, непонятно.
  Вопрос решился сам собой. У него еще не успел кончиться хлеб, когда из-за пригорка он услышал рычание. Заранее спешившись, он взял в руки лук, подготовив копье и щит в ногах.
  Рапторы, маленькие, но, судя по виду, злые и голодные, небольшой стайкой выбежали из-за пригорка, семеня небольшими лапками. В отличие от рапторов, которые были раньше, эти малыши были покрыты перьями полностью, больше походя на птиц, нежели на ящериц.
  Он спустил первую стрелу с тетивы, тут же выхватив из колчана вторую, затем третью. Несмотря на юркость рапторов, почти треть стрел достигала своей цели. Несколько ящеров попадали замертво еще до того, как Пронт поднял с земли копье и щит, готовясь отражать нападение.
  Диноящеры, едва достающие ему до пояса начали набрасываться на него сразу целой стаей, но это не помешало ему, вращаясь, как волчок, отражать их броски щитом и протыкать их маленькие тельца копьем.
  - Налетай смелее, мой будущий ужин! - ревел Пронт, раз за разом выбрасывая копье веред. Он слышал, как рвется плоть зверей, и трещат кости под ударами щита. - Чего же вы такие несмелые?..
  Через час он жарил тушу одного из рапторов на костре, разделывая попутно остальных. Он решил растянуть привал, чтобы закоптить еще три-четыре тушки. Так они сохранятся на оставшиеся два дня пути.
  Хорошенько пообедав и отдохнув, он выступил в путь, если все пройдет хорошо, то он доберется до порта к вечеру семьдесят шестого дня лета. Нужно будет немедленно организовать погрузку на корабль и сниматься в путь. Он с содроганием представлял будущий путь. Как же он ненавидел ходить на судах...
  
  Порт Торкрума он уже видел, найти его было легко, а вот найти гонца, что отправился в путь в один день с ним же, было весьма нелегко. Среди снующих всюду толп альков, десятков судов, что приходили и уходили. С кем альки торговали? Или они просто развозили по морю ресурсы и продукты по другим городам континента? Надо будет узнать у них на досуге.
  Почти дотемна Пронт носился от судна к судну, стараясь найти то, что уготовано для него. Но все оказалось проще. Самое дорогое с виду судно, к которому он стеснялся подойти весь день, ожидая обычный корабль, как оказалось, все это время дожидался только его. Уже загруженный и укомплектованный для дальнего путешествия.
  Едва он поднялся на борт, с пирса на корабль забросили швартовы. Хлопнул парус и судно слегка дернуло, приводя в движение.
  В этот же самый момент дернуло и Пронта. Его ноги подкосились, а палуба постаралась выскочить из-под размякших ног. Он поспешил забраться в каюту, лечь на гамак, который хоть немного, но смягчал качку. Там он пролежал до следующего утра, тщетно стараясь нормально поспать. Удавалось лишь ненадолго задремать, после чего его будил очередной спазм желудка. Вот только он не ел с самого утра, потому, все потуги его организма вытолкнуть из себя хоть что-то окончились ничем.
  
  Он пришел в себя только на четвертый день плавания. Тогда он впервые поел нормальной еды и даже позволил себе выйти на палубу, не боясь тут же перевеситься через борт. Пусть даже его все еще мутило. Погода была спокойной, и океан тоже не особо подавал признаки жизни. Потому, двигаться было гораздо легче.
  Весь день он проблуждал по кораблю, изучая его и периодически боязливо кушая вместе со всеми. Это был окс, судя по виду, одномачтовое каботажное судно. Оно выполняло такие же задачи, как и эльфийский оэкс. Но внешне был немного иным, что неудивительно, если учесть, что альки жили в полной изоляции от другого мира.
  Та команда из двадцати альков, что была с ним в сопровождении, будут первыми альками, которых увидит Альконар за последние почти семь сотен лет. Вот они одуреют от таких новостей. Если уж Пронт, что немало навидался за свой век, был сражен наповал встречей с забытой расой, то остальные и вовсе словно самого Кеда увидят.
  К слову о команде. Пока все в относительном порядке, стоит организовать знакомство с ними. Ведь они все были из Торкрума, и никто из них толком не знал, зачем и куда они отправляются. Никто из них не знал лично, что идут в путь с Пронтом, тем, о ком даже альки наслышаны немало.
  Решено, на следующий день нужно устроить застолье и пир, насколько это можно устроить на корабле. Потому, до конца дня Пронт решил договориться обо всем с капитаном судна и с корабельными коками.
  Как оказалось, те только рады были устроить нечто подобное, тем более, что корабль подхватило течение, и оно позволит им без лишних трудностей добраться до Кониуна даже при боковом ветре, да и без ветра вовсе.
  
  А гулять альки умели! С самого утра были вскрыты бочки с вином и пивом альков. Выпивка текла рекой, а еда сгорала за зубами пирующих так, словно ее выбрасывали в печь.
  Команду Пронт узнал так хорошо, как не узнал бы и за год путешествий с ними. Как и они его. Он смутно помнил все, что происходило, но знал, что ребята достойные и в случае опасности на них можно положиться.
  Помимо команды из пятнадцати Телохранителей оказались пятеро наемников. И если Телохранители охраняли груз, то этих наняли для охраны Пронта лично. Нуждался ли Пронт в охране? Альк его знает, скорее всего ќ- да. С тех пор, как государства бывшего Рыцарского Союза перешли на огнестрельные ружья, шансы оказаться в канаве с простреленной дырой в груди возросли многократно.
  Капитаном этой команды бы Бехундо, желтокожий, сероглазый и древесноволосый альк с бородой до пояса и мягкими чертами лица. Он всегда был на "подъеме". Кажется, испортить ему настроение, кроме смерти не может ничто.
  Главной боевой мощью был Таралдалл. Как поговаривали пьяные Альки, этот участвовал во всех войнах альков до того, как пали Паргасцы и бежали подальше от основного мира. Он был на удивление поджарым для воина. Для танцора мечей он годится больше, тем более, что он и владел двумя кривыми мечами. Его было легко узнать по черной коже и светлым пшеничным волосам до пояса. Контрастный альк.
  Так же в группе был медик. Осам, такой же чернокожий, как Таралдалл, только с короткой орехового цвета гривой до плеч. Он не владел тайнами друидов-лекарей, и шаманов-целителей. Он был ученым. Хотя те альки, что открывали червоточины к другим мирам тоже звали себя учеными. Но все, что делал Осам было прописано во многих учебниках по медицине. Пронт сам был в состоянии прижечь глубокую рану и наложить повязку на легкую. Так же мог наложить шину. Но, опять же, из разговоров, Пронт понял, что Осам может прямо посреди битвы провести небольшую хирургическую операцию. А уж о хирургии Страж Альконара знал только то, что читал в старых книгах во дворце Кедопега.
  Спины им прикрывал Келмод. Стрелок альков. Самый низкий из отряда. Было забавно наблюдать, как это полноватое тело пробегает версту вдвое быстрее старика Таралдалла и опережает на несколько секунд Осама. Разумеется, Пронт этого не видел. Но застолья с вином и элем часто идут рука об руку с анекдотами и веселыми жизненными историями. Этот, в отличие от остальных был белокожим, с черной щетиной на голове и короткой бородой. Его раскосые глаза напомнили ему о старом соратнике Энисе. Маге, что зачаровывал свое оружие и был невероятно ловким, превращая битву в акробатическое выступление. Эх, были же времена...
  И на сладкое остался молодой белокожий, черноволосый и черноглазый маг, которого звали магом-недоучкой. Пронт откровенно побаивался его способностей. Он сам с трудом привык колдовать в Новом мире, где нет мощи Мирового Древа, витающей в воздухе. Этот был самым молодым из всей команды. По меркам остальных, он был действительно, самым молодым. Его возраст едва переваливал за тысячу лет, в то время, как даже Келмоду было около семи тысяч, а уж Бехундо и Таралдалл давно перевалили за десяток тысяч лет.
  Особенной чертой этого алька, помимо черного чуба, торчащего из затылка, словно коровий хвост, и толстого брюха, был его характер. Он был нервным и вспыльчивым, словно пороховая бочка. Вся команда всегда подшучивала над ним, что вызывало у него взрыв ярости, когда он начинал дубасить всех своим посохом, как дубинкой. Разумеется, это вызывало лишь веселый смех, потому что даже дубовый посох в руках толстого изнеженного мага не мог серьезно навредить закованным не в один слой кольчуги воину.
  
  Пир затянулся на несколько дней. Он бы, может и продолжился, если бы не корабль, что показался на горизонте. Дозорный с "вороньего гнезда" тут же завопил о пиратском флаге и ястребом ухнул на палубу, в последний мир расправив крылья.
  Команда корабля тут же распахнула все паруса на полный ход и повыхватывала тесаки и топоры. Матросы, что с них возьмешь? Телохранители уже выстроились в ряд по левому борту, откуда и ожидалось столкновение. Орудий дальнего боя не было ни у кого. А идти в ближний на ОКСе против пиратского корабля было бы самоубийством. Но, у альков было большое преимущество. Их было вдвое больше, чем обычно умещалось на ОКСе. Да и воины были куда более обучены, чем пиратская шпана.
  Точка на горизонте превратилась в большое судно. Это был укрепленный ког. Он был больше ОКСа, который вообще не предназначался для выхода в открытое море. Он надвигался на корабль альков, словно мрачная скала на потерявшее управление судно.
  Келмод забрался на крышу помещения, что закрывала почти всю кормовую половину судна. Оттуда он уже выискивал глазами цели на вражеском корабле. Его первая стрела сорвалась с тетивы тогда, когда из гомона пиратов стали слышаться отдельные выкрики, жаждущие легкой наживы.
  Крики изменились на удивленные возгласы, когда на борту легкого транспортного судна они разглядели вооруженных до зубов воинов. Да еще и альков. Их вообще никто из них не видел. А уж гноллы, а это был их корабль, и подавно. С их средним сроком жизни в пятнадцать лет.
  Подумать только, в пятнадцать лет Пронт был только в самом расцвете сил. А для гноллов это уже глубокая старость. Как же скудна их жизнь.
  Пронт стоял на носу, по обе стороны от него стояли Бехундо и Таралдалл. Уж эти ребята, пожалуй, были куда опаснее всего пиратского корабля. Пронт, как и Келмод, расстреливал вражеский корабль из лука. А Ахомат, все это время, ворча и матерясь, взбирался в Воронье гнездо. Но с его толстым брюхом и непривычкой к физическим нагрузкам он только и делал, что путался в веревочной лестнице и болтался на ней, как муха в паутине. Здоровая! Жирная муха!
  Наконец, поняв, что битва будет не такой уж простой, как хотелось пиратам, что шли на слабый ОКС, они начали отворачивать корабль в сторону. Но было слишком поздно. Команда судна альков уже бросила абордажные кошки. А Телохранители, хлопая большими кожаными крыльями, взмыла вверх, чтобы рухнуть на пиратов смертоносным градом.
  Борта кораблей еще не успели стукнуться друг о друга, когда Телохранители отсекли пиратов от борта, давая возможность остальным алькам перебраться на вражеское судно. Ахомат в это время преодолел две трети пути до "вороньего гнезда".
  Сорок альков и один человек против двадцати пиратов. Тут и говорить не о чем. Хотя, противника они недооценили. Когда пал последний из пиратов, команда недосчитывала шестерых, а Телохранители четверых. Еще один Телохранитель был серьезно ранен. Его первым делом отнесли под крышу на корме под присмотром Осама, где тот будет врачевать над ним.
  Ахомат в это время взгромоздился, наконец, в гнездо, и теперь, с еще большей матершиной вывалился из него и махнув крыльями приземлился на палубе, брякнув о нее тяжелым фолиантом, притороченный к поясу на короткие цепи. Еще больше ругани от него последовало тогда, когда он понял, что мог взлететь в гнездо. И тогда от него было бы куда больше пользы.
  Мертвых похоронили по морским порядкам, выбросив за борт. Весь полезный груз с пиратского судна перенесли на ОКС, а сам ког подожгли и оставили полыхать посреди моря, пока не потонет или не сгорит вместе с пиратами, тела которых в лужах алой крови так и остались лежать посреди палубы.
  
  Запасы пиратов позволили продолжать есть и пить досыта и во хмельную голову. Только смена климата смогла утихомирить пьяную толпу. Она ударила по здоровью альков, сделав из них оживших мертвецов с головными болями, поносом и рвотой. Другими словами, они опустились до уровня Пронта, трехдневный запой которого лишь усилил его морскую болезнь.
  В итоге, следующий день после битвы с пиратами напоминал сказки о восставших мертвецах. Команда корабля выглядела, как те скелеты в склепе, где Пронт добывал доспехи Ринола. Такие же медлительные, неповоротливые, заторможенные. Только с мясом и кожей, а не голыми костями.
  Но еще через день все вернулось на круги своя. Команда бегала по палубе ОКСа, управляя парусом, рулем, драя палубу, перебирая ящики в трюме. Работа кипела, как и всегда. Под крышей, почти в самой корме корабля вовсю работали коки, наваривая вдвое больше еды, чем привыкли. На всю ватагу. На второй день после битвы начался град, который преследовал судно целых три дня, а на четвертый перерос в бурю.
  ОКС, который был не предназначен для плавания в большой воде, переносил бурю очень тяжело. Легкое судно болтало по волнам, как игрушечное. Иногда он даже подпрыгивал, с деревянным хрустом падая обратно в воду, норовя треснуть по швам. Но, хвала богам, буря была не настолько сильной, чтобы принести кораблю серьезный вред. А вот Пронту...
  Парень лежал в гамаке и молил всех оставшихся богов, чтобы те прикончили его на месте. Стоило ему двинуть головой, не говоря уже о том, чтобы перевернуться поудобнее, как его начинало полоскать. Принятая утром пища вышла еще утром, теперь его рвало собственным желудочным соком. Изгибая в спазмах, как оборотня, что впервые оборачивается под ночным небом.
  Сразу после бури все, кто мог еще стоять на ногах, а это были два Телохранителя, остались, чтобы не дать кораблю уйти с курса. Парус решили убрать, плыть по течению до тех пор, пока команда не проснется. Остальные повалились спать, изнуренные борьбой со стихией.
  
  Утром они проснулись оттого, что кто-то с палубы заорал дурным голосом, в котором чувствовался ужас. Пронт выскочил на палубу, видя, как их корабль несется под развернутым парусом на легкий ког. Свернуть было уже невозможно, корабль набрал слишком большую скорость и течение вело его, словно в колее, не давая быстро вывернуться от беды. Когда Пронт выбежал на палубу, до корабля оставалось едва ли пять-шесть десятков шагов.
  - Да откуда же их тут столько? - возмутился парень.
  - А ты чего ожидал? Свободное море! - усмехнулся чуть в стороне Бехундо.
  - Много ты знаешь о здешних морях? - подколол его Пронт, готовясь сотворить что-то помощнее.
  Едва не впав в ступор, Пронт метнул вперед волну силы такой мощи, которую только позволял его организм после того, как титаны уничтожили Древо. Треск заглушил любой шум, даже ружье, выстрели оно в этот миг рядом с его ухом, не пересилило бы этот шум.
  Корабль, а он не принадлежал ни к какой стране: либо пираты, либо, что вероятней, дезертиры, треснул пополам и начал расползаться в стороны под душераздирающие крики команды.
  Он находился бортом к ОКСу альков. Нос судна вошел в брешь, образовавшуюся в коге, но силы даже Пронта не хватило на то, чтобы разломить корабль и развести его части в стороны. Дальний борт еще не успел разломиться до конца, и нос ОКСа врезался в стены. Им повезло, что борт дал трещину от магии Пронта. ОКС проломил борт и прошел корабль насквозь, разведя носовой частью половины, словно клин тяжелой кавалерии ряды пехоты.
  Увы, ОКС тоже пострадал, проходя сквозь деревянный скелет корабля. Балкой остова разбило косую рею, что держала парус. А сам парус разодрало в ошметки острыми сломами досок. Часть рейка рухнула вниз, накрыв собой одного из Телохранителей. Ее острая часть воткнулась в его ногу, почти полностью отсекая ее от тела. Стараясь выползти на свет, он лишь запутался в парусе, оставшись там истекать кровью.
  Пронт видел, оглянувшись, как половины кога дезертиров, наполняясь водой, уходят на дно. Он видел страх на лицах орков, чей корабль это был. Их бледно-серые лица скрывались под водой, если тем не повезло зацепиться одеждой за острые сломы. Других утягивало на дно вслед за кораблем потоками воды. Затем Пронт ощутил, что сейчас свалится замертво, чувствуя, что он вложил в одно несложное заклятие всю свою силу. Кончились времена, когда он мог ломать скалы одной лишь силой мысли.
  
  Они подходили к городу, пришла пора ненадолго поднять парус, который перевесили сразу, после тарана пиратского кога.
  Пронт, Бехундо и пара телохранителей загрузились в шлюпку, которой управлял один из матросов. Когда они договорятся с гогами о ночевке, можно будет отправить его обратно на корабль, чтобы тот причалил к порту.
  Винкалор почти не изменился за последние пятьдесят шесть лет с его последнего и единственного посещения. Его архитектура совмещала в себе что-то среднее между хотской и тиризовской. Они были рыцарским государством, но при этом в них сохранилось что-то от старых варварских традиций. Не кровожадность, конечно, хотя и без нее не обошлось. Но они чтили пути предков, а не гнались за новизной, как рыцари Союза. Потому, в этой гонке цивилизованности они уступали оркам или рептилидам. Зато они были куда ближе к людям и эльфам, что позволяло им сохранять шаткие торговые отношения со всеми соседями разом.
  Любопытно знать, жив ли еще Нэбэв, и сидит ли он по сей день на троне Онритау? Этот пройдоха когда-то здорово помог ему, предсказав, что то, чем пропитан его меч, поможет ему в его большом деле. Увидеть бы его.
  Да, он был жив, и он все еще сидел на троне. Хоть и выглядел так, словно с минуты на минуту его старческие кости не выдержат усеянную шипами голову короля гогов. Глаза его были почти серыми от слепоты, уши, некогда заостренные, как наконечники копий, теперь безжизненно висели вдоль затылка.
  Пронта и альков баз особых задержек пропустили прямо к трону Нэбэва. Скорее сказать, стражники настолько опешили увидеть живых альков, которые не обратились в демонов, что не успели сообразить и задать каких-либо вопросов.
  - Келшюаттин, Рипвэп`ют , - обратился Пронт к сидящему на троне Нэбэву.
  Его Величество обратило на парня мутный взор. Затем он мельком оббежал присутствующих альков. Его брови дернулись было вверх, но соображал он не так быстро, как в молодости.
  Он вновь глянул на Пронта. В подслеповатых глазах блеснуло узнавание. Картинка складывалась в голове гога. Не мог простой человек явиться к нему без предварительного позволения с его королевской руки. Да еще и в обществе альков, которые веками считались уничтоженными еще до Великого Грома.
  - Как ты здесь оказался? - Пронту показалось, что скрипит старая телега, но нет. Это был голос Нэбэва, которого совершенно не пощадило время. И раз уж он заговорил на языке древних, то не так уж медленно он соображает.
  - Ваше Величество, я проездом, - Пронт не вставал с колен, уперев взгляд в собственные сапоги. - Хотел увидеть вас и просить разрешения беспрепятственно пройти с отрядом по вашей земле.
  - Что ты пришел просить? - переспросил король.
  - Право про...
  - Подойди сюда и повтори мне это в лицо, пока я не бросил тебя на растерзание волкам, или львам, кому там тебя можно скормить!
  - Что? - парень совсем опешил. Он ожидал чего угодно, поскольку они были давно знакомы и в лучших отношениях, чем враги.
  - Ты пришел просить?! - взревел Нэбэв. - Ты! Который спас наши земли сперва от демонов, затем от титанов! Ты думаешь, я не понимаю, что если ты зашел так далеко, что отыскал альков, то твой путь нужно не просто расчистить от препятствий, а еще и ковры расстелить!
  - Ваше Величество, - смущенно улыбнулся Пронт. Вон, оказывается, что на уме у старого гога. - Вы слишком добры.
  - Да встань ты уже, - отмахнулся Нэбэв. - Колени застудишь, полы каменные. Подойди лучше, дай обнять тебя, Пронт Хотский!
  Пронт повиновался. Старик с жутким лицом и еще более жуткой клыкастой улыбкой, кряхтя, встал с трона и обнял Пронта, который был едва ли не выше него, а уж шире втрое, как мог. Нарочито мерзкое хихиканье раздалось от Его Величества, когда тот игриво поколотил ссохшимися кулаками по могучей груди Пронта, закованную в лучшие пластинчатые доспехи Хотии.
  - Ты не пробовал стареть? - обратился Нэбэв к гостю.
  - Нет, Ваше Величество, - честно ответил Пронт.
  - "Ваше Величество", - передразнил старик. - Как будто имя мое забыл. Вот и не пробуй! Мне не понравилось!
  Как оказалось, для своего внешнего вида, старик оказался на удивление шустрым и бойким, пусть и соображал медленнее Книмаса. Зато хоть к мыслям приходил мудрым, в отличие от того. Но, о мертвых плохо не говорят. Тем более, что потомок Пронта и Книмаса сейчас восседал на троне Неоры, и благодаря этому, Пронт не нуждался в доспехах, деньгах, конях. Предлагали даже пегаса, но тот не усидит на корабле. Хотя... Альк его знает. Но с конем сподручнее.
  - А кто твои спутники? - опомнился Нэбэв. - Как только я услышу имена, я закачу вам такой пир, какой вам все путешествие сниться будет!
  И ведь не соврал, проклятый. Едва ОКС причалил к берегу и все Телохранители сошли на берег, по дворцу прокатилась весть о важных гостях. Все встречи, приемы, дипломатические переговоры были тут же упразднены и отложены до трезвых времен. Уж что-что, а гостеприимством, как и врагоприимством гоги сильно отличались от многих народов. Пришел враг, голыми руками будут рвать, а за стены не пустят. А коли гость... То не выпустят. До тех пор, пока не перестанешь влезать в собственные доспехи.
  Фрукты, ягоды, рыба, мясо - все, чем могло похвастать юго-западное побережье Кониуна, сейчас стояло на ломящихся столах. Если бы все быстро не поедали, до вечера бы столы не простояли. А так, у них будет небольшой перерыв до того, как повара приготовят, а слуги расставят ужин, что за кубками вина разной крепости стремительно приближался.
  Нэбэв даже порывался устроить турнир по поводу таких гостей, но Пронт отказался, сообщив, что они очень спешат, а путь будет неблизким. Старик посетовал, да плюнул. Не в том он был настроении, чтобы расстраиваться по таким поводам. Он почти не пил, почти не ел, зато слушал.
  Он потребовал у Пронта всех подробностей его прошлого приключения, заодно выспросил про войну с демонами, и про то, куда он держит путь теперь. А уж разболтать пьяного Пронта среди друзей было проще простого. Стоит задать пару вопросов, как его уже не остановить. Истории появляются одна из другой, иногда нити теряются, иногда история вообще уходит в другое русло.
  Но много ли надо старику, который когда-то сам был могучим воином и любил приключения? Потому, Нэбэв слушал, вытаращив на Пронта глаза, в которых разгорелся былой огонек воина, и ощерив в восторженной улыбке щербатый рот. Пронт рассказал ему о том, как после ухода от него вернулся в родные земли и повстречал собственного потомка. Как они отправились к эльфам, как собирали по частям Посох Очищения. Как пригодился совет Нэбэва о мече Пронта, пропитанном кровью зараженных альков. Рассказал о том, как войско эльфов толкало орков и рептилидов до самого Мирового Древа. И о битве с титанами под самим древом. В общем, было, чего рассказать, заодно выпив за упокой Ларинола и Книмаса, да за здравие Дреола.
  За этим и прошел вечер. А наутро Пронт и альки отправились в путь на север, вдоль эльфо-рептилидской границы, до самого Древа. Нэбэв пообещал разослать гонцов вперед, чтобы обоз альков не трогали на заставах. А уж дальше ему придется как-то действовать самому. Эльфы-то ладно, они на людей особо не бросаются. Хотя попробуй объяснить, откуда человек взялся на восточной границе, да еще и с альками в команде. Но, это ладно. Дреол выжил в схватке с титанами. Он по сей день жив. Хотя с тех пор они друг друга не видели. Да и Пронт не особо часто ходил по землям эльфов со дня смерти Ларинола.
  Новый император Эрмиллиона прослыл весельчаком и неглупым эльфом. Но как-то Пронт не спешил заводить с ним знакомства. Да, жизнь продолжается и ему не впервой терять друзей на войне. Но все же, он привык, что Ларинол всегда был либо где-то в Эрмиллионе, либо бок о бок с ним. А теперь... Теперь все по-другому. И будет ли Галадрад так же рад явлению Пронта в своей жизни, как когда-то Ларинол - одним богам известно.
  
  - А мы могли подождать еще день и выйти не в такую погоду? - поинтересовался Бехундо, когда они продирались сквозь порывы бушующего ветра. Обычно мягкие черты лица лидера команды сейчас сморщились в непонятном выражении. Казалось, что его нос и глаза стремятся залезть на лоб алька. А борода, что обычно болталась до пояса, сейчас трепыхалась где-то над крыльями, кожа на которых хлопала, как парус в непогоду.
  - Кто ж знал? - пожал плечами Пронт. - Уже снится званный ужин Нэбэва и его мягкие перины?
  - А то ж! - гоготнул Бехундо. - Но если серьезно, то стоит сделать привал, в такую погоду только и делать, что идти по лесу. Нас ветками пришибет.
  - Были бы севернее, тогда и одной хватило бы на всех. Тут деревья еще поскромнее, - отозвался человек, что вел отряд верхом на своем коне.
  - Тебе говорили, что ты отлично поддерживаешь боевой дух в отряде? - окликнул Пронта Келмод.
  - Нет.
  - И не скажут, - огрызнулся коротко выбритый разведчик. - Утешил по-божески.
  - Да ну вас, с вашим сарказмом, - беззлобно огрызнулся Пронт. - Я может и Страж Альконара, вот только о погоде он со мной не советуется.
  - Жаль, весьма жаль, - отозвался Бехундо.
  - В стороны! - рявкнул Келмод, одним хлопком крыльев срываясь с места и втыкая кинжал в глотку волку, что уже был в прыжке. Еще бы миг и он бы вспорол Бехундо глотку своими когтями.
  Телохранители были уже наготове, хотя и отставали от отряда Бехундо на пару мгновений. Небольшая стая, голов восемь. И чего не сидится в такую погоду по пещерам и оврагам?
  Пронт стрельнул из лука в ближайшего волка, но даже с десяти шагов не смог попасть в зверя. Стрелу отбросило порывом ветра, словно щепку.
  Тогда он загнал лук обратно в колчан и выхватил копье. Сражаться им Пронт так и не научился, но найти добрый меч в Хотии, который был бы по руке Пронта, оказалось еще сложнее. Он принял тело атакующего животного на щит, тут же ткнув копьем себе за спину. Острие древка угодило в аккурат в брюхо волка, вспоров его от передних до задних лап.
  Трое волков окружили Бехундо, а их, в свою очередь, старались зажать Телохранители. Пронт поспешил к ним на выручку, стараясь угодить копьем в скачущих волков, что обезумели от голода, раз бросились на их отряд. Один вид щиторатопса должен был отпугнуть их. Конь Пронта, к слову, до сих пор держался в стороне от огромного ящера. Хоть тот и был травоядным и безобидным, как домашняя корова.
  Одного волка поймал Бехундо, взмахнув топором снизу-вверх. Разрубленное тело с коротким писком подлетело в воздух и распласталось по земле, залив ее кровью. Еще двоих прирезали Телохранители. Пронт так и не смог совладеть с копьем и достать хоть одного.
  Остальные альки к этому времени уже успели отбиться от еще троих волков и сейчас чистили оружие и доспехи от крови. Двоих альков все же успели достать волчьи когти. Их тела, испещренные кровавыми полосами, прислонили к дереву до того, как битва закончится. А Келмод держал правую руку прижатой к груди. Оттуда сочилась кровь, а рядом уже что-то искал в своей сумке Осам.
  Было решено развести два костра. На одном зажарить волчатину, а на втором похоронить Телохранителей. Если так пойдет дальше, то Пронт вернется в Венри один, волоча на себе обоз. Потому что они потеряют даже щиторатопса. Да и вернется ли он? Они еще даже с земель гогов не вышли, а дальше будет приграничная полоса с рептилидами. Вот те-то возжелают узнать, из чего состоят альки внутри.
  
  То ли волки были слишком жилистыми, то ли вообще болели, но весь следующий день кто-то из альков, а иногда и Пронт требовали перерыва, чтобы отбежать в сторону и прополоскать желудок. Рвало всех нещадно. Еще и погода, словно издеваясь, палила головы, вызывая мигрени. Вчера метель с ледяным ветром, а сегодня Светило пыталось выжечь то, что не замерзло. Альки еще ничего, а вот Пронт тяжело переносил жару. Помимо рвоты у него началась сильная мигрень, заставившая его почти всю дорогу пролежать на спине коня, уткнувшись ему в шею.
  Осам пару раз заставил его пожевать какую-то траву из своей сумки, но оба раза, стоило ему проглотить траву и сделать глоток воды, как его тут же выворачивало. Он так и лег спать, не поев даже лепешек гогов, которые разогрели в дыму костра, как советовали те же гоги.
  Утром он почувствовал себя лучше, хоть и ненамного. Тут же проснулся зверский голод, и он умял под одобрительные смешки альков здоровую рыбину в одиночку, заедая подсохшим горячим хлебом.
  Позавтракав, они двинулись в путь. Пока погода была прохладной, стоило поторопиться. Если снова ударит жара, то Пронт не хотел бы оказаться в этот день в дороге. Хотя бы не дважды за пятину.
  Слабость все еще мучила его и остальных, но идти было возможно. А на вторую десятину и вовсе стало веселее. Пока альков в очередной раз не свалила с ног смена климата. Они были в лесах, воздух тут был слишком свеж для тех, кто жил в степях, а погода слишком переменчива.
  Из беды в беду. Едва альки адаптировались к климату северных лесов, как у них начал заканчиваться провиант. А дичи и мяса по лесу не ходило, как это было сотню-другую лет назад. Мир рос. Взять даже людей. Пока они оставались в своем анклаве, закрытые от враждебного мира горными хребтами, их было едва больше сотни тысяч на три города с деревнями. Сейчас их около полутора миллионов. А орки? Гноллы? Всех и не счесть. Потому и леса пустые. Слишком много охотников распугало все живое в мире. Уж если драконов смогли выжить в далекие земли, то что говорить об обычных утках и тетеревах?
  Несколько дней они держались на подножном корму, собирая коренья, ягоды, порой варили мышей, ящериц и все, что попадется под руку, чтобы хоть как-то насытиться. Но к началу четвертой десятины пути и этого перестало хватать. Они ослабли и еле плелись. Ткни в них палкой, так рухнут без сил.
  Альки роптали, а Пронт, как ни силился подпитаться от магии, всегда вспоминал, что это раньше можно было взять силу из воздуха. Сейчас такой процесс только еще сильнее ослабит его организм, если не добьет окончательно.
  
  Наверное, семьдесят четвертый день лета отныне станет для Пронта праздничным, и он будет отмечать его, запекая вепря на костре. Почему? Да потому что в этот день они встретили в лесу стадо вепрей. Бессильные, они даже не услышали, как те ломились на них через лес, защищая свое убежище от чужих гостей.
  Едва не став добычей разъяренных кабанов, альки все же совладали с остатками сил и устроили бойню вепрей, уже истекая слюной. Девять кабанов, четыре свиньи и дюжина поросят. Боги смилостивились над ними.
  Пронт был готов едва ли не сырыми съесть пару поросят вместе со шкурой, щетиной и потрохами. Но вспомнил волчатину в первый их полевой ужин. Потому торопливо сел разжигать сразу два костра. Еще два жгли Телохранители и один Бехундо. Свинина не станет храниться до самого Древа. Тем более, что прошли они едва ли треть пути.
  На двух кострах готовили поросят, на остальных коптили свиней. Мясо кабанов было слишком жестким, и его решили развешать на сооруженную в телеге сушилку. Вяленное сгодится на трудный день. А ожидать таковых стоит. Лучше перестраховаться и запастись, пока у них есть хоть какое-то мясо, чем снова питаться травой и гусеницами.
  Эх, была бы выпивка, закатили бы пир. А уж свежей нежной поросятины они наелись от пуза. Пронт лично умял двоих, размером с собственное предплечье, отчего ощутил сильную тяжесть в желудке.
  Разумеется, после такой добычи было решено остаться сразу на ночлег, пусть Светило было еще далеко от горизонта, но приготовление мяса требует большого времени. Им пока займутся дежурные, а среди ночи их сменят Таралдалл и Келмод. Пронта наотрез отказывались ставить в дозор. Словно они охраняли принцессу, а не Стража Альконара. Их проблемы, потому что Пронт проснулся задолго до рассвета и сел с ними, разогревая завтрак. Когда все проснуться, сыто покушают и сразу двинутся в путь.
  
  В следующие дни, когда погода внезапно сменилась, потому что Альконар готовился встречать старушку-осень, встал вопрос о том, приберегли ли альки теплую одежду. И вот тут-то Пронт и понял, что, когда живешь на одном месте, перестаешь думать наперед. Из всего отряда только он осознавал, что дорога с обозом, начатая ранним летом, наверняка зацепит и осень. Только он всегда возил с собой теплый полушубок, легкую ветровку, шапку и сапоги.
  Разумеется, он предложил поделиться своим полушубком. Или хотя бы носить его и куртку по очереди. Но гордые альки, что живут тысячелетиями решили, что это будет унижением для них. И ведь быстрее не пойдешь, щиторатопс с телегой быстрее не пойдет, хоть ты что сделай. Щиторатопсы вообще были медлительными. А этот еще и мясом был забит. Пусть уже и опустел едва ли не вдвое.
  Почти две десятины шли они под ветрами уходящего лета. Иногда становилось откровенно холодно. Иней за ночь, конечно не ложился, но в доспехах поверх легкой льняной одежды было зябко.
  Стоило ли ожидать, что уже через пару дней альки дружно начали сипеть носами? Конечно! Почти всех сразу одолела лихорадка, кто-то периодически был вынужден ехать на телеге, сваливая в стороны ворох мешков со свининой. Похоже, ужин у Нэбэва все видели теперь не только во снах, но и грезили наяву, и в бреду, стоило задремать.
  И кого только ему снарядили в далекий путь? Да, как воины и разведчики они были очень даже хороши. С другой стороны, нести потери в схватках с десятком волков... Люди себе такого не позволяли. А уж что касается их выносливости и приспосабливаемости... Лучше промолчать.
  Видимо, это был отрицательный эффект их длительной жизни. Они приспосабливались так же медленно, как и старели. А чтобы стать стариком, нужно прожить хотя бы десяток тысячелетий. И теперь Пронту приходилось с ними нянчиться. Эти-то не умели ехать верхом так, чтобы еще и отдыхать, восстанавливаться от болезни. Они вообще ни к чему, кроме сражений не были приспособлены.
  Хотя, отряд Бехундо и был повыносливее, все же, они нередко блуждали по материку альков, в поисках чего-то интересного. Не зря же их привязали к Пронту. Но и их способностей и выносливости оказалось маловато для северных лесов. А еще ведь даже не середина осени. Что же будет зимой? Они понимали, что, двигаясь с такой скоростью, они пробудут в пути, возможно, целый год?
  
  
  Глава 5.
  
  И кто бы сомневался, что первая же атака рептилидов превратит этих беспомощных детей в пушечное мясо? На семьдесят второй день пути, он же второй день осени, их окружило две дюжины рептилидов. Копейщики с ближайшей заставы. Видимо, следили за ними давно.
  Но альки едва отошли от болезней и оказались неспособны дать бой. Не видя ничего лучше, Пронт первым бросил копье и щит к ногам рептилидов. И теперь, вся команда из тринадцати альков и Пронта, связанная за руки в цепочку, волочила ногами, уходя на восток от границы с эльфами. В сторону заставы.
  Застава оказалась весьма крупной. На пятьдесят рептилидов. Копейщики, как на подбор. Альков сгрудили в маленькой сырой полуземлянке, почти на два шага утопленную под землю.
  Пронт вяло осмотрелся. Все, что они могли, это сидеть кольцом, связанные друг с другом по рукам. А кругом было мрачно. Света не было, даже лампад не было, чтобы чадили. Весь свет и воздух поступал в помещение через узенькое окошко под самым потолком. Типичная темница.
  Всюду ползали пауки, дождевые черви, многоножки, и особенно много было мокриц и блох. Ох и почешутся они в ближайшие дни. Пока не найдут в лесу горькой травы. Пронт уже неоднократно ощущал, как его грызут за ноги мелкие черные пакости. По плечам то и дело ползали двухвостки, привлекаемые теплом. Приходилось сильно дрожать, пытаясь скинуть их, но все тщетно. Только бы в уши не заползли.
  - Мэа о ипи орти со? - раздался голос из-за двери.
  - Знав эт жерри ип... Мэисмэив алькоив , - последовал боязливый ответ. Явно кто-то из высоких званий.
  - Алькоив?! - ошарашенно взревел первый голос. - Йэкних-си!
  Пронт не знал языка рептилидов, но понял, что сейчас откроется дверь, потому, своевременно зажмурился, пока веки не покраснели от света, что проникал сквозь них. Затем только человек приоткрыл глаза, готовясь встретить вошедшего. Этот был в рыцарских доспехах. Видимо, дослужился до права управлять одной из застав.
  - Шци ти мнеав зов рив аиэмв ...- только и смог прошептать рептилид, разглядывая альков во все глаза.
  - А так, чтобы все понимали, можно? - съязвил Пронт.
  - Откуда такие редкие гости нарисовались? - взял себя в руки рептилид в доспехах. - Нечасто можно увидеть живых альков.
  - С юга пришли, - взял голос Бехундо. - Идем мимо, никого не трогали и не собирались причинить вам вреда.
  - Не с тобой разговариваю, демон!
  - Не демоны они, - вступился Пронт за Бехундо, который даже забыл, что хотел сказать от такой наглости. Хотя уже открыл рот. - Это древние альки. Настоящие. Не те, которых я когда-то на Маледике взашей выгнал обратно через их же Врата.
  - Ты знаешь, что рептилиды за ложь вырывают язык? - рассмеялся ящероголовый. Его длинный хвост уже в предвкушении закачался из стороны в сторону.
  - Как и орки, и гноллы, и гоги и даже люди, - парировал Пронт. - Все одинаковые, хоть и стараетесь кому-то доказать, что это не так.
  - Молчать! - рявкнул рептилид. Видимо, его это задело. Пронт кивнул Бехундо, тот стукнул плечом Келмода.
  - Да! У вас даже доспехи одинаковые! Только и отличаются, что цветами! А смешай вас в толпе, получится разноцветная армия одинаковых солдат!
  Хотя Бехундо и был близко, но идея Пронта могла сработать. Рептилид начал яриться, а альки наперебой стали дразнить его. И, когда тот уже вытащил меч, чтобы отсечь пару болтливых языков и подошел к алькам, повернувшись к Пронту спиной, тот взмолился, чтобы боги от него не отвернулись.
  Резко поджав под себя ноги, он выбросил из вперед, подломив обе ноги рептилида в одном из двух суставов. Ящер повалился на колени, а Пронт, что есть мочи, дернул руки в стороны. Он услышал, как лопнула гнилая веревка, хоть и не почувствовал этого затекшими руками.
  - Ну наконец-то! Меч по руке! - с этим криком он схватил правой рукой тяжелый рыцарский меч рептилида, левой срывая с его спины щит. В двери уже ломились воины ящериц.
  Пронт спешно разрезал путы на руках Бехундо и пары попавших под руку телохранителей, и, пока те развязывали друг друга, встал в дверях, готовый встречать врагов с мечом наголо.
  А рептилиды лезли, словно муравьи из муравейника. Едва он успевал достать мечом одного, как на его месте появлялось сперва копье второго, а затем и он сам. Потому, ему постоянно приходилось сражаться с двумя копейщиками. Если он правильно понял, их пятьдесят, а он сложил едва ли троих.
  Хвала богам, за спиной раздались боевые выкрики альков, и он отпрыгнул от двери, пропуская копейщиков внутрь.
  И началось ужасное. Пусть хижина, где их держали, и была маленькой, но альки умудрялись по разу взмахивать крыльями, отрывая рептилидов от земли и швыряя их в стены. Оружие быстро посыпалось из ящеричных рук, тут же подбираемое альками. Пара мгновений, и уже вооруженные альки с копьями и щитами теснили рептилидов к выходу. Пронт видел уже десяток трупов в синих плащах поверх доспехов. Альки пока не пострадали. Дадут боги, прорвутся.
  Он выскочил на улицу, двери уже взяли в плотное полукольцо из ощетинившихся копейщиков. Пронт рассек перед собой мечом накрест, освобождая пространство для альков, уже толкавших его в спину от тесноты.
  Завязалась сеча, копья мелькали, словно большие стрелы, выстреливаемые из бойниц между щитами. Но, как и говорил Пронтв своей голове, к бою альки приучены куда лучше, чем ко всему остальному. Очень быстро они разбили полукольцо на три маленькие группы копейщиков и уже давили их со всех сторон, откуда только могли дотянуться.
  Оказалось, что рептилидов было едва больше трех десятков. Почти вся армия, что была на заставе, и вела их, плененных через лес, вдаль от их пути.
  - Надо забрать лошадей, ездовых рапторов и нашего Щиторатопса. Собираем их провиант, жжем все, что не можем унести и убираемся к демонам из этого места, пока на шум с соседней заставы подмогу не прислали, - вовсю раздавал указания Бехундо.
  - Я смотрю, вы оклемались? - вытирая меч о плащ мертвого рептилида, спросил Пронт. - Утром едва сил хватило оружие свое подальше от себя бросить.
  - Так весело ведь! - ощерился во весь большой рот Бехундо.
  - Весельчаки, - ухмыльнулся Пронт. - Давайте заканчивать веселье. Время ушло. Я хочу зиму в тепле перенести. Тут они сырые, ветреные и мерзкие.
  - Успеем, человек!
  - Ну давай-давай, Альк, - пожал плечами Пронт, усаживаясь в лошадь, что подвел ему один из Телохранителей.
  
  - Побрякушками-то увешались, как девки ряженые! - гоготал Пронт, когда на вечернем привале альки начали примерять награбленное у грабителей добро. Провиант был добрый. Телега ломилась от сухофруктов, сушеных овощей, вяленого мяса и рыбы, копченостей и бочонков с игристым вином, куда же без этого. - И пойло-то вы какое-то девчачье выбрали!
  - Молчал бы! - огрызнулся Ахомат, самый разукрашенный из всех. На его толстом пузе синий плащ рептилидов вздувался, как парус корабля, развиваясь при каждом шаге от дрожащего сала.
  - А то что? - во всю пасть гоготал Пронт.
  - А то посохом отхожу!
  Пронт всерьез глянул вниз, на нем висела пластинчатая кольчуга Хотии, крепкая, любая стрела увязнет, не пробив: - И что мне с этого будет?
  - Со скуки помрешь!
  Лагерь взорвался дружным гоготом, зазвенели металлические походные кружки, расплескивая по поляне алое игристое вино.
  - И чего тебе пойло не нравится? Вино, как вино, только с газом, - пожал плечами Келмод. - Уж извините, рома или грога не нашлось!
  - Да ну вас, - отмахнулся Пронт, безуспешно стараясь прекратить смеяться, чтобы глотнуть этого высокородного рептилидского напитка. - Надо спать ложиться скоро! Завтра в дорогу.
  - Да ну?! В дорогу?! Ну удивил! Чего так вдруг? Собрался куда-то? - Бехундо закатился в заразительном хохоте, который волной разошелся по остальным в лагере.
  
  Брать чужих рапторов оказалось большой ошибкой. Едва альки потеряли бдительность, и кто-то из них недостаточно надежно закрепил их уздечки на перевязи, как они посреди ночи сорвались и набросились на альков.
  Мало кто успел даже опомниться, не говоря уже о том, чтобы оказать должное сопротивление. Только пятеро альков, что охраняли Пронта и он сам подскочили на ноги уже при оружии и готовые отразить атаку.
  Ящерицы молниями мелькали между деревьев, набрасываясь то с одной, то с другой стороны. Пронт едва успевал контратаковать мечом, стараясь укрыться сразу от двух-трех рапторов. Вдали он увидел растерзанное тело собственной лошади, что ввело его в большую ярость. Он ощутил, как по мечу растекаются крошечные молнии, высасывая из него гнев. Старая магия Эниса, которую он, по-видимому, сможет использовать какое-то время здесь.
  Сражаться стало значительно легче. Теперь ему даже не нужно было задевать мечом врага. Когда лезвие проносилось рядом с телом, с него срывались небольшие разряды, которые тут же сводили мышцы ящеров в судороге и те падали на землю, несколько секунд суматошно вопя и не способные совладать с собственным телом. Их тут же добивало острие электрического меча.
  Пронт не видел, сколько альков пострадало, а сколько еще держали бой. Он старался разбить как можно больше ящеров, что все еще мельтешили между деревьями. За ними было трудно уследить взглядом, не говоря уже о том, чтобы быть готовым отразить нападение. Но пока что Пронту очень везло вовремя выставить щит и махнуть мечом наотмашь. Он убил четверых из семи рапторов, еще троих убили альки.
  На поляне воцарилась тишина. Только тревожно ревел в стороне Щиторатопс альков, что оказался до ужаса перепуганным внезапным нападением стаи хищников. Если подумать, такие стаей легко смогут положить щиторатопса, как волки могут положить матерого лося.
  Недосчитались троих телохранителей. Еще один обе руки прижал к животу, стараясь не позволить собственным внутренностям вывалиться наружу. К нему спешил Осам. Остальных, как обычно, стянули в кучу, обложили валежником и подожгли. Хуже похорон для городского не придумать, но не придумать похорон лучше для воина, что пал в бою. Пусть даже в бою с животными, но так или иначе.
  Помянув бедолаг остатками вина, поредевший до двенадцати альков и одного человека отряд двинулся дальше. Пешком, без настроения и без игристого рептилидского пойла, чтоб поднять себе боевой дух.
  
  Было бы неплохо встретить по пути деревеньку эльфов. Провиант сам себя не купит, а истощаться он любил. Даже дюжину альков прокормить было достаточно сложно. Должны быть неподалеку подходящие деревеньки. На это уповал Пронт. Либо на лесные поляны, богатые дичью или вепрями. Еще было бы неплохо забить пару лосей, или несколько оленей. На худой конец и медвежатина сгодится. Главное, чтобы каждые несколько дней такая добыча находилась, иначе будет грустно.
  Почти четверть следующего сезона прошла в относительном спокойствии. Отряд поглубже ушел в земли эльфов, где к ним относились со снисходительностью, достойной бродячего цирка. Едва деньги не пихали за возможность поглазеть на диковинных существ.
  Деньги у Пронта были в достатке. Потому они закупались солью, вяленым мясом, копченостями, и иногда позволяли себе олений сыр и даже немного эльфийского сидра, где таковые производились. Еще Пронт закупил для альков подходящую одежду и инструменты, всем купил по лосю.
  На середине пути у него осталось около одиннадцати тысяч дир сорока пяти, взятых в Неоре. Потратил на дорогу до альков, проживание и питание, на регулярную починку оружия. Много на что, в общем. На обратный путь до Винкалора должно хватить. А там, глядишь, альки подбросят деньжат на проживание.
  Вечера коротались за костром под небольшие праздники желудков, а дальше они шли старым способом, доедая вяленое мясо, сухие лепешки, варева из круп и сухофруктов, которыми так же иногда радовали эльфийские крестьяне. В особо праздные времена Пронт начинал разговоры о культурах разных народов. Он рассказал о раздробленностях почти во всех северных землях. Только эльфы сохраняли единую империю.
  А люди. Каждый крупный город именовал себя княжеством и тянул бразды правления на себя. Неизвестно, как там обстоят дела сейчас, но Пронт, покуда жил в Хотии, всячески старался помочь своему пращуру в Неоре укрепить свои политические позиции. В остальном люди жили аграрным народом. Руды добывались, но мало, хотя горы Евпетара были очень богатыми на металлы и драгоценности.
  Рассказал про государства Союза. Про то, как они продолжают развиваться в религиозной стезе. Все больше церквей и соборов покрывают их земли. Все больше преследуются шаманы и маги, изничтожаемые целыми отрядами ежедневно и в каждом городе.
  В остальном Союз продолжал быть самым цивилизованным обществом. Лучшие ученые, инженеры, ремесленники трудились день ото дня на благо своих государств. Немудрено, что многие из них уже штампуют огнестрельные ружья, как когда-то мечи и арбалеты. Хотя большую часть войска по сей день составляют верховые войска и тяжелая пехота. Они еще долго по прикидкам Пронта будут опережать другие государства по военной мощи и уровню развития. И как только умудряются?
  Наверное, все дело в том, что становится меньше закрепощенных крестьян. Больше свободных орков, гноллов и рептилидов устремляются на добровольные работы. Очень большие потоки текут в города, где бывшие крестьяне реализуют себя как ремесленники. Вместо феодалов места правления занимают торговцы. Их влияние растет вместе с их кошельками. Они способны даже покупать себе большие отряды защиты. Если начнется война между купцами, то это будет не менее страшно, чем войны одно-два тысячелетия назад.
  Альки в ответ делились своими новостями. Например, они давно наладили торговлю с нагами и кентаврами. Потому-то их порты день и ночь были забиты торговыми судами, что увозили товары на чужие земли и привозили оттуда то, чего не было на Рагларе.
  Так их государство процветало все эти годы, ни в чем не нуждаясь и ни с кем больше не связываясь.
  
  На одной из пятин альков все же сломила резко меняющаяся погода северных земель. Некоторые из них поймали лихорадку, высокую температуру. Они были слабы, но помочь им было рискованно. Была возможность того, что вся остальная команда заразиться болезнью. Потому что организмы ослабли у всех. Даже Пронт ощущал недомогания, хоть и очень легкое. Но он понимал, что его организм нуждается в отдыхе и обильному поеданию фруктов, овощей и свежего мяса.
  В эти дни Пронт больше делал ставку на овощные похлебки, вываренные хоть на вяленном, но все же мясе. Постепенно альки, что шли особняком позади основного отряда, начали приходить в себя и присоединяться к остальным.
  Потому, отмотав уже сто дней пути, отряд с новыми силами двигался дальше. Древо уже виднелось очень далеко. Об этом говорил Келмод, периодически взмывавший над кронами, чтобы осмотреться по сторонам.
  И в один из таких полетов он попросту рухнул на землю, едва успев расправить крылья, чтобы смягчить падение.
  - Рептилиды! Десяток! Идут с северо-востока!
  - Что? - опешил Пронт. Лес был густым, он не видел никого даже за сотню шагов вокруг. - Как они нас нашли?
  - А они нас и не ищут, - пожал плечами Келмод. - На западе деревенька эльфов. Наверняка идут поживиться добром насильно.
  - Вдесятером? - удивленно переспросил Бехундо. - Их же и крестьяне перебьют, как мух.
  - Да там даже не деревня, - отмахнулся альк-разведчик. - Я видел пару-тройку домов. Так, начинающее селение.
  - Обойти сможем? - сменив удивленное лицо на задумчивое, поинтересовался предводитель отряда.
  - Может и сможем, - вклинился Пронт, - но не будем.
  - Это почему же? - ошарашенно обернулся на парня Бехундо.
  - Эльфы ни при чем, а эти, если заметят наши следы, все равно двинутся следом. Опытный следопыт скажет, что тут идет дюжина-полторы всадников и одна телега. Довольно заманчивая нажива для десятка ящероголовых воинов.
  - Торговые караваны обычно защищаются. Сам говорил, что в этих землях торговцы нанимают хорошую охрану для своего товара, - упрямился Бехундо. - Побоятся они на нас вдесятером идти.
  - Не побоятся, - усмехнулся Пронт. - Ты думаешь, они с восточного побережья Гирмо сюда ползут? Пешком? Нет, у этих рядом застава, раз с утра пораньше идут на соседние села за легкой наживой.
  - И чего ты предлагаешь? - поник капитан отряда альков, уже понимая, что от боя не отвертеться.
  - Засаду я предлагаю, - Пронт оглянулся в лесу. - Келмод, где наши дороги пересекутся наверняка?
  - Чуть-чуть севернее в аккурат на дорогу выйдем. По ней они и идут, ќќ- тут же отрапортовал разведчик.
  - Вот и славно, - ухмыльнулся Пронт. - Идем к дороге и садимся за деревьями. Пару Телохранителей оставим в тылу вместе с нашим "Малышом". А сами будем ждать их появления и ударим внезапно. Перебьем, кого сможем.
  - Как скажешь, мы наняты, чтоб тебя охранять, а уж о том, от кого тебя охранять, ты сам позаботься, - обреченно поднял руки Бехундо.
  И Келмод не соврал. Дорога встретила их уже через несколько минут пути. Вдали, на востоке двигалось небольшое облачко пыли. Как раз вовремя подоспели, успеют разойтись по местам.
  Пронт и Келмод, как единственные воины, вооруженные луками, перебежали на другую сторону дороги, стараясь быть незаметными. Разумеется, они заранее спешились и оставили лосей вместе с Щиторатопсом на другой стороне. Тем более, что ящероголовые тоже идут пешком.
  Теперь пришла пора дождаться, когда рептилиды окажутся в аккурат между Пронтом с Келмодом и остальным отрядом. Шли они не спеша, вразвалочку, регулярно прикладываясь к походным фляжкам. Явно там была не вода. Да и запах перегара оказался между воинами, устроившими засаду, куда раньше, чем сами рептилиды. Воины
  Дождавшись, когда ящероголовые подойдут достаточно близко для того, чтобы Бехундо и остальные вовремя выбежали из леса и атаковали их, Пронт спустил первую стрелу с тетивы.
  Лишь оперение осталось торчать из горла ящерицы, когда Келмод спустил вторую. Ловушка сработала, воины повернулись к ним лицом, выставив щиты и копья, кто как успел. В этот самый момент под оглушительный рев им в спины выметнулся весь отряд альков. Рептилиды замешкались. Кто-то сподобился прижаться спина к спине, но других воины попросту стоптали.
  Пронт видел, как трое рептилидов, со всех своих перепончатых ног побежали обратно. На них он и сосредоточил огонь. Вот только пьяные ящеры бежали невпопад и с каждым их шагом становилось все сложнее предугадать, где тот окажется, когда стрела его настигнет. Пронт выпустил одну из стрел, но она ушла в сторону. Так он их упустит.
  - Келмод! Трое уходят! - рявкнул он в сторону, но тот продолжал стрелять в сечу, где альки попросту разбивали рептилидов, словно необученных детей.
  Из-за звона и криков Келмод не услышал его. Тогда Пронт решил попросту засыпать убегавших всем колчаном стрел. А бежали они споро. Страх их почти отрезвил.
  Одна стрела угодила в ногу бегущему и тот, споткнувшись на ровном месте, упал ничком. Вторая ткнула поясницу еще одного ящера, тот тоже повалился на землю, но продолжал ползти на одних руках. Пусть старается, далеко не уползет. Еще две стрелы настигли третьего убегающего, но воткнулись в щит, что тот даже не удосужился вынуть из-за спины. Стрелы, может и задели плоть ящера, но не зашли глубоко и тот, превозмогая боль, продолжал бежать. А лоси были далековато. Пока Пронт до них доберется, рептилид уже добежит до самой заставы.
  Казалось, что Пронт один видел беженцев. Ну еще бы, остальных полностью поглотила сеча. Они резали ящероголовых словно свиней, войдя в азарт и не видя ничего вокруг. Когда Пронт дернулся за очередной стрелой, его рука захватила воздух. Колчан был пуст, а беглец соскочил с дороги и скрылся за деревьями. Найди его там теперь, перепуганного и не видящего дороги. Дадут боги, сам прибьется о ветку.
  А альки тем временем уже вовсю раздевали мертвых воинов Бнотзэха. Поживиться было особо нечем. Одежда для альков была мала, оружие у альков было свое, а лишний щит в дорогу не возьмешь. Золотишко по мелочи, ножи, инструменты, огнива - все, что пригодится в дороге. Да ополовиненные фляжки с сидром.
  - Стоит поторопиться, - подгонял альков Пронт. - Если один все же выжил, то скоро вся застава начнет охотиться за нами в этих лесах.
  - Сколько у них тут застав? - подал голос Бехундо, вырывая серебрянные серьги из перепонок за головой ящеров, которые те использовали для обогрева.
  - Достаточно, - ответил парень. - С недавних пор городов и замков стало больше. Застав тоже стало больше.
  - А почему эльфы не организуют тут заставу? Или село укрепят?
  - Ради трех хижин? - усмехнулся Пронт. - Будут они надрываться. Селяне сами выбрали неудачное место для жилья. Кто ж селится на самой границе?
  - Ну, видимо, нам еще многого не понять о взаимоотношениях ваших народов.
  - У вас нет войны?
  - Нет, - честно ответил Бехундо. - А с кем воевать? Друг с другом? Нас итак крохи, по сравнению даже с эльфами, что плодятся очень медленно.
  - Тогда откуда такие военные навыки? - не поверил Пронт.
  - Опыт былого тысячелетия, регулярные тренировки, подработка охранниками караванов и телохранителями дипломатов.
  - И от кого вы их охраняете? - все еще не мог понять человек.
  - От диноящеров.
  - А не легче ли их перебить большим скопом?
  - А мясо потом откуда брать? - парировал вопросом Таралдалл. - Пусть живут. Это наша естественная фауна. Мы в этом жили и будем жить.
  - Не понимаю я вас, - они уже добрались до стоянки и Пронт взгромоздился на своего лося. - Зачем оставаться воином, когда нет войны? Зачем содержать дорогие доспехи и оружие, если достаточно крепкой кожи и хорошего арбалета, чтобы проткнуть шею диноящеру?
  - А зачем люди содержали воинов? - снова ответил вопросом на вопрос Таралдалл. - Доспехи и все вышеперечисленное. Если умеешь стрелять из лука, то не трудно будет перебить горстку лесных дикарей со стен, не ввязываясь в бой.
  - У нас были городские стражники.
  - У нас тоже есть, - пожал плечами Бехундо.
  - Элитные городские стражники? Которые сгодятся даже для охраны дипломатов и даже императрицы?
  - Ваши легионеры тоже были на многое способны. А уж про тяжелую конницу я вообще молчу, - огрызнулся Осам. - Прекращай уже это бессмысленное разглагольствование. Мы живем так же, как жили вы до выхода из своего анклава, по твоим же рассказам. Так не пытайся нас осудить. Мы торгуем с другими народами и скрываемся на континенте, которого нет на картах. А уж путешественников в ваших землях немало. Потому, мы держим войско, постоянно тренируем его на площадках. Просто для того, чтобы в случае беды, они смогли постоять за Раглар.
  - Хорошо, - примирительно поднял руки Пронт. - С тобой трудно спорить.
  - И не надо, ты умен и обучен многому. Но ты не видишь общей картины. Пока что, - поспешил поправиться Осам. - Ты быстро учишься и у тебя крепкий ум. Просто есть вещи, которые нужно меньше обдумывать и больше верить в то, что так нужно.
  - Ты же не задумываешься, почему Вкипасе каждое утро встает на восходе и садиться на западе, - постарался поддержать Осама Таралдалл, на что поймал его же презрительный взгляд.
  - Потому что планета вращается в космосе вокруг своей оси, - хмуро бросил Пронт. - Давайте двигаться, грамотеи.
  
  Уйти далеко им не удалось. Через несколько дней они услышали позади себя ропот. Сыпал снег и сквозь лес стало почти ничего не видно. Но одно было ясно. Тот беглец все же выжил и теперь по их следу шла погоня. Немного, судя по всему, но все же, двигались не пешком. Нагоняли быстро. Пронт развернул лося, а Бехундо развернул всех альков, чтобы те выстроились полумесяцем, закрывая щиторатопса с фронта и флангов.
  Враг вскоре показался. Верхом на горгонах, быках, покрытых крупной чешуей, с алыми глазами. Они были немного меньше обычных быков, но идеально подходили худощавым ящерам как ездовые животные. Их было семеро. Семеро оруженосцев, явно опередили основной отряд, чтобы задержать отряд Пронта до прибытия основного отряда.
  Пронт с ходу спустил колчан, задев лишь одного из ящероголовых. Остальные стрелы ушли либо в лес, либо в щит. Снова придется ходить и собирать их по лесу. Келмод так же высадил весь колчан и потянулся за своим кортиком.
  - Вперед! - гаркнул Бехундо.
  Лоси легко сорвались с мест, выставив перед собой широкие рога. Ящеры нагоняли горгон, выставив перед собой копья.
  Они может и были слабее защищены, чем закованные в железо телохранители альков, но их горгоны с легкостью компенсировали это. Несколько лосей оказались ранены их острыми рогами. Один альк оказался сбит копьем при столкновении, как и трое рептилидов.
  Кругом все зазвенело. Пронт размахивал мечом во все стороны, стараясь хотя бы разоружить противников, или измочалить их щиты, но не все было так легко. Всадники вертелись друг вокруг друга, посыпая противника ударами. Стук мечей о щиты совмещался со вскриками раненых и звоном доспехов. Скрежет железа резал уши.
  Это могло продолжиться и дольше, если бы не Ахомат, что выпустил струю огня, едва рептилиды попытались сомкнуть ряды. Это была не та магия, которой владели жители Альконара когда-то, но одежда на рептилидах загорелась и их тут же насадили на копья, которые вновь достали альки.
  Второй раз схлестнулись уже с оставшимися двумя рептилидами. У альков теперь было значительное численное превосходство. Потому они без труда задавили ящеров, отбив эту атаку.
  Пронт видел троих погибших альков, раненых не было, по крайней мере, серьезно раненых. Сколько их еще падет? Они так и до дерева не дойдут. И припекло же Аходонану привести целую телегу материала Мирового Древа. Жадность погубит альков так же, как когда-то губила демонов и орков, жадных до ресурсов и чужих земель.
  
  Мертвых похоронили и обобрали, мертвым пожитки уже не сгодятся, а живым еще как могут. После того, как прогорели все костры, а мертвых помянули добрым словом и легким перекусом, Бехундо, мрачный, как гроза, подошел к Пронту с вопросом.
  - И много их еще будет?
  - Кого? - не сразу понял Пронт.
  - Ящеров, врагов, зверей, разбойников. Я устал терять альков.
  - Теперь их будет очень много, - печально ответил Пронт. - Мы сожгли одну заставу, и испортили настроение второй. Они знают, что мы тут. Теперь они будут нас постоянно преследовать. Возможно даже идти на перерез. Они нас теперь в покое не оставят.
  - Это плохо. Мы можем не пережить этот поход.
  - Еще есть возможность бросить здесь телегу и вернуться домой.
  - Нет, - твердо отрезал капитан альков. - мы преодолели уже три четвертых пути. Сейчас уже слишком поздно возвращаться назад.
  - Из твоего отряда все живы? - сочувственно спросил Пронт.
  - Да, пострадали Телохранители. Но нас все меньше, мы больше не можем удерживать большие отряды врагов без единой царапины. Бои нас попросту изматывают.
  - Я понимаю, Бехундо, - повесил плечи Пронт. - Но мы вызвались. Сами. В другой раз лучше брать с собой пятьдесят солдат, тогда и разбойники будут обходить стороной и от отрядов врага будет легче отбиться.
  - Надеюсь, другого раза не будет, - хмуро бросил альк, дергая поводья лося.
  - А уж я-то как надеюсь, - бросил себе под нос Пронт.
  Он уже отвык за эти годы от войн, от битв. Переезжая каждые пять лет то в Неору, то в Бриллабар, то в Лифий, Сонри, Ольду, Ценел, Алдру, Маперком, Вульсу, Дофию, Сакар, он совершенно отвык от военных походов. Даже просто подраться кроме как с парой голодранцев, что пытаются обобрать его до нитки, и то не с кем.
  Он бы многое сейчас отдал, только бы это все прекратилось как можно скорее. Он привык жить в Хотии, спокойно, тихо, с книгами и собственной фермой. И пусть многие скажут, что с его опытом боев и тренированностью не место у печи. Но он слишком устал от всего этого за почти две сотни лет. Сколько можно? Решено, построит себе небольшой терем в землях альков и будет разводить динозавров, попутно заимствуя их книги о других мирах. Только бы закончить этот поход и вернуться живым.
  
   И его предсказание сбылось. Два десятка пехоты были обнаружены Келмодом при очередной разведке. Шли через лес и скорее всего, видели его так же, как он их. Пронт немедля приказал отряду сесть по коням и двигаться наперерез.
  Телохранители рванули вперед, пока остальные только догоняли их. Пытаясь докричаться до Келмода, чтобы тот не лез в пекло, а отстреливался издалека, Пронт не заметил, как сам оказался рядом с рептилидами. Не теряя времени парень начал пускать в стрелы, стараясь обойти врагов по кругу. Двое попытались зажать его, но он отвел лося в сторону и вырвался из самой битвы. Он продолжал посылать стрелы во врагов, кого-то он ранил, кого-то даже убил.
  Альки носились кругом, стараясь не увязнуть в сече, а сражаться набегами. Один промчался мимо Пронта, уходя сразу от двоих противников. Пронт начал стрелять в них, остановившись около дерева. Второй отбежал в сторону и попал под удар Телохранителя.
  Кого-то сбил лось алька, последнего забил посохом, как палкой Ахомат. Пронт, все еще в горячке боя осмотрелся по сторонам. Все было тихо. Он даже не успел высадить весь колчан.
  - Потери есть? - Крикнул он себе за спину, осматривая площадь.
  - Есть, - мертвым голосом отозвался Бехундо.
  Пронт резко оглянулся на его голос и увидел, как капитан отряда едва не стекает с лося, тяжело раненый в живот. Его доспехи покраснели от крови, что рекой текла из раны.
  - Осам! - взревел Пронт, - сделай с ним что-нибудь!
  Дважды звать не пришлось. Медик альков уже укладывал Бехундо на землю и задирал кольчугу до груди, чтобы открыть рану.
  - Разведи костер и кали меч, - сухо распорядился Осам.
  - Но... - начал было протестовать Пронт, - может зашить?
  - Может, только такое кровотечение не остановить. Шевелитесь!
  - Костер! - рявкнул Пронт себе за спину, где должны были быть Телохранители. - Живо!
  Сам он подбежал к Осаму в надежде чем-то помочь, но тот только махнул рукой, мол "занимайся своими делами и не мешай". Понимая, что бегать вокруг раненого Бехундо и врачующего Осама, в самом деле, бесполезно, Пронт отправился вынимать стрелы из земли и тел поверженных рептилидов.
  Он насчитал двадцать убитых ровно. Небольшой отряд, но проблем он натворил. Радовало, что хоть альков сегодня хоронить не придется. Сзади послышался дурной рев Бехундо. Прижгли зашитую рану. Теперь выживет хотя бы.
  Собрав стрелы и какие-никакие пожитки с врагов, Пронт вернулся в лагерь. Бехундо лежал на телеге. Под него соорудили подстилку из сушеных листьев.
  - Когда он поправится? - Спросил он у Осама, как только увидел его неподалеку от лагеря.
  - Трудно сказать. Может десятина, может две.
  - Так нам до Древа осталось всего две-три!
  - Ты в силах его исцелить за пару часов магией?
  - Нет... - повесил плечи Пронт. - Теперь уже нет. Когда-то мог даже воскресить хоть два таких отряда. А теперь, могу только сил подбавить. Но тогда я сам лягу рядом с ним.
  - Тогда жди, когда он придет в себя.
  - Хорошо, когда можно трогаться в путь?
  - Сейчас, отряд поест. Тебе бы тоже не мешало. Кстати, провианта осталось мало. Может не хватить и на пятину.
  - Обрадовал, - буркнул Пронт. - Будем надеяться, что у эльфов неподалеку есть какая-нибудь деревенька, где можно будет взять пару голов в дорогу. Все равно еле плетемся. Хоть свежее мясо будет.
  - Было бы неплохо. Ладно, ешь и будем выдвигаться. Пока Бехундо не в силах, правишь походом ты. Справишься?
  - Ага.
  
  Деревни не оказалось. Провиант оказался на исходе уже на третий день после битвы. А ведь Бехундо нужно было много есть, чтобы восстанавливать силы и поправляться. Рана была зашита и прижжена, но крови он потерял достаточно и боль не позволяла ему даже сесть без чужой помощи. Пришлось отдать ему последнее мясо и сухари. И молиться. Без еды они могли бы протянуть несколько дней. Благо, вода была. Всю следующую пятину шел снег. Им набивали походный котелок и топили, чтобы разлить по фляжкам и в кувшины, оставшиеся после эльфийского сидра.
  Келмод все реже взмывал над лесом, стараясь высмотреть вдали дымок или деревеньку, но все было тщетно. Отряд начал голодать.
  Трудно сказать, что им повезло. Скорее даже наоборот, но на сто двадцать девятый день пути, из чащи раздался грохот ломаемых деревьев. Это могло быть что угодно, но оно было очень большим.
  - Распрячь Малыша! - Рявкнул Пронт. - К оружию!
  Уж какая-никакая полльза от ящера в бою, но будет. Каждый его рог был длиной с одноручный меч. На таких рогах можно и лошадь утащить, пробитую насквозь.
  Щиторатопс отряхнулся от оглобель и, словно зная, что от него требуется, встал на изготовку, медленно поворачиваясь головой на шум.
  Чудище вырвалось из-за деревьев, размахивая огромными лапами. Эта тварь была размером с сарай. А лапы сошли бы за каменные колонны, подпирающие крышу этого сарая.
  Понимая, что от Пронта с его мечом будет мало толку, он остался охранять телегу с раненым Бехундо. Может, удастся хоть луком и стрелами помочь отряду.
  Щиторатопс показал себя отличным бойцом. Едва чудище показалось из-за деревьев, он коротко взревел и ринулся на него, выставив вперед троицу острых рогов. Он врезался в чудище, отбросив того на несколько шагов в чащу. Тот с треском разнес несколько деревьев, когда летел, и схватил одно из них, едва встал на ноги.
  Едва он пошел с импровизированной палицей на щиторатопса, как альки сорвались с мест, ощетинившись копьями. Пронт и Келмод тут же принялись спускать стрелы с тетивы. Стараясь бить по лицу, чтобы дезориентировать монстра.
  Вышло, но не совсем, чудище все же ударило щиторатопса по передним лопаткам своей дубиной, попутно зацепив кого-то из альков. Малыш сильно пошатнулся, но тут же мотнул головой, стараясь угодить рогами в грудь монстра. В это же время альки засадили несколько копий в бока чудовища, пробив толстую шкуру.
  Рев раненного зверя оглушил отряд и, скорее всего, всех животных в округе, если они еще не разбежались от одного грохота, издаваемого этой махиной. Сделав еще пару шагов по направлению к ящеру, чудище попыталось еще раз замахнуться дубиной, но сил поднять ее у него уже не осталось.
  Сделав мощный рывок задними лапами, щиторатопс воткнулся всеми тремя рогами в брюхо монстра. Тот издал последний слабый рев и замолчал. Малыш потряс головой, сбрасывая с рогов огромную тушу.
  - Мясо! - Заорал Келмод, стоя рядом с Пронтном, отчего парень даже подскочил в седле.
  Но его радость была оправдана. Все, что от них теперь требовалось, это разрубить толстую шкуру на лоскуты и нарезать себе мяса в дорогу. Благо, в холодное время оно сохранится дольше, чем пара дней.
  
  Лес сильно редел, могучие эльфийские еловые сменились маленькими елочками, что стояли поодаль друг от друга. И это неудивительно. Мировое Древо забирало очень много живительной силы из Альконара, чтобы восстановиться и вернуть ее сторицей.
  И оно уже было отчетливо видно. Да что там, оно закрывало половину неба даже сейчас, с опаленной кроной, что едва-едва начала заживлять свои раны. Вставал вопрос, откуда брать листья, если дерево еще даже кору не до конца восстановило?
  Но ответ на этот вопрос предстояло получить гораздо позже, когда они до него доберутся. А сейчас же весь его отряд забрел сам в засаду. Дюжина ветеранов копейщиков рептилидов выбежала с разных сторон, окружая их.
  Пронт выхватил меч с щитом и порвался уже идти в бой вместе со всеми, когда лось Осама преградил ему путь.
  - Останься с Бехундо! Отводи его назад! Мы прикроем!
  - Ага, сейчас! - огрызнулся Пронт.
  - Немедленно! - взревел в ответ тот и ринулся на врагов.
  Ничего не оставалось, кроме как послушать приказа. Он слышал за спиной, как разыгралась сеча. Он понимал, что внезапная атака рептилидов может стоить многого. А ведь они почти дошли до Древа. Осталось-то одна-две пятины пути.
  Он взял Малыша под уздцы и повел его в сторону от боя. Аходонан выслушает много вежливостей в свою сторону, когда Пронт в следующий раз его встретит. Если встретит.
  Они отошли на несколько шагов и Пронт обернулся назад. Телохранители уже пали, пал и Ахомат. Осам ползал по полю боя, стараясь отползти в сторону. Келмод и Таралдалл ожесточенно бились, стараясь не позволить ящероголовым добить Осама, но сами часто пропускали удары. Их доспехи блестели в закатном Вкипасе, пропитанные своей и чужой кровью.
  Не став дожидаться, Пронт бросил уздцы щиторатопса и развернул лося, схватив лук. Рептилидов осталось пятеро, но он понимал, что альки не справятся с ними. Он начал отстреливаться, видя, что не успевает. Лось Келмода с ревом рухнул на землю, придавив своего седока. А Таралдалл клонился на бок, одной рукой держась за рог своего лося, а второй пытаясь отмахаться хоть одним мечом от врага.
  Стрелы Пронта позволяли держать рептилидов на расстоянии, постепенно уменьшая их число. В последнего он нарочито всадил целых три стрелы, пока тот, покосившийся после первой, оседал на землю. Он так и остался, словно стоя на четвереньках, висеть над землей. И пусть так его и сожрет зверье в лесу.
  Пронт подбежал к Осаму, тот волочил за собой ноги, одна из которых оказалась пробита копьем через кость и висела теперь на одной коже. Кровавая рана страшно зияла, просвечивая ошметки изодранного мяса и раздробленные кости.
  За Осамом ползла полоса крови. Сколько же он ее потерял?!
  - Эй, - негромко позвал медик. - Я уже мертвец. Четверых ты не потянешь, грузи этих на телегу, в сумке у меня перевязочные комплекты, починишь их и доберешься до Древа вместе с ними.
  - Бросить тебя? - огрызнулся Пронт. - Тогда мы точно обратно не вернемся.
  - Вернетесь, - отмахнулся Осам. - Ты слышал, что я сказал?
  - Да, в сумке перевязочные, чинить и уходить.
  - Вот и хорошо, - улыбнулся Осам, затем его рука резко дернулась к шее. Пронт не успел ее перехватить. Нож, что Осам прятал в ней, медик воткнул в собственное горло, очень скоро захлебнувшись кровью.
  - Альк тебя дери! - взревел Пронт. - Проклятый сброд! Зачем вообще увязались в этот поход?!
  Под эти крики Пронт, с текущими из глаз слезами принялся вызволять едва дышащего Келмода из-под туши мертвого лося. Он отволок разведчика и, едва осилив вес алька, затянул того в телегу. Теперь нужно было найти Таралдалла. Но его лось как раз вовремя, приволок его к телеге. Животное бесновалось от запаха крови на своей спине. Но лоси сильные животные, потому, он позволил Пронту подвести его к телеге и сгрудить тело Таралдалла на телегу полумертвой тушей.
  Теперь пришла пора врачевать. Пронт добежал до сумки Осама, вернулся обратно и вывалил все содержимое на свободное место в телеге. Там были бинты, шелк с иглами, какие-то острые маленькие ножи, шприцы, склянки со снадобьями, травы. И что им дать?!
  Первым делом Пронт стянул тело Келмода бинтами, чтобы тот не мог пошевелиться. Его переломанные ребра виднелись невооруженным глазом. Изо рта сочилась кровь, он дышал с сипом, наверняка края ребер изрезали в клочья его легкие.
   - За что нам это? - взмолился Пронт. - Мы ведь просто шли мимо. Откуда тут столько воинов? Почему они все время идут на запад, если их города и замки на востоке? Что вообще за кошмар тут творится?!
  Затем он принялся за Таралдалла. Разводить костер не было времени. Потому Пронт схватил иглы с шелковыми нитями и принялся наспех штопать изрезанное тело воина, словно латал старую поношенную жилетку прямо на теле.
  - Дайте боги, чтобы мы вернулись домой, - в слезах и крови молился Пронт. Он залил все раны спиртом, потому что это единственная склянка, предназначение которой Пронт знал.
  На сбор стрел осталось мало времени. Скорее всего, они ему уже и не пригодятся. Еще одна такая засада и все четверо окажутся мертвыми. Зато он нарезал ломтей грудины с убитых лосей. В дороге сгодится.
  Ох, что будет с лицом любителей открывать порталы, когда Пронт вернется в Венри! Ох, как они пожалеют об этой затее! Пронт поклялся всеми богами, что больше он не пойдет с дюжиной людей в поход через вражеские границы! Тем более сейчас, когда в засаде вместо копейщиков могли оказаться и стрелки, которые попросту нашинковали бы их болтами из арбалетов и на этом их поход закончился бы.
  И он не будет рад никакой награде. Ничего в этом мире не сможет искупить потерю друзей, с которыми он провел в пути почти полгода.
  
  
  Глава 6.
  
  Пронту меньше всего хотелось бы вспоминать, как он один добрался до Древа, ведя с собой в поводу щиторатопса, который вез в телеге три едва живых алька.
  Но он нашел свежие ростки дерева, пришлось, правда, залезть шагов на двадцать-двадцать пять вверх. Там он сорвал свежих листьев, каждый из которых был размером с его щит. И весил не меньше, полностью пропитанный живительным соком Мирового Древа. Пришлось слазить несколько раз, чтобы набрать в телегу достаточно материала.
  Самое удивительное, что даже с приходом зимы, Древо продолжало расти зелеными листьями. Они вообще редко опадали. Оно всегда только и делало, что росло. Хотя, конечно, сейчас это был мрачный столб, охватом в целый город и высотой в десятки полетов стрел. Дайте-то боги, чтобы Древо вновь обрело полную силу хотя бы через сотню-другую лет. Пусть даже за последние сорок оно почти не изменилось.
  После этого он собрался с силами и отправился в обратный путь. Дальше стало только легче. Альки постепенно оживали, сначала Бехундо, потом Таралдалл, а за ними и Келмод. Шли уже навеселе.
  Все деревни они теперь знали наперед и запасались провиантом впрок. Благо, для четверых путников много еды не надо было.
  Они добрались до Винкалора уже к концу весны. Нэбэв схватился за голову, увидев, что случилось с отрядом альков. Да и на Пронта было страшно смотреть. Бледный, с огромными темными мешками под глазами, с чернотой в глазах и еще несколькими седыми волосами на молодом, с виду, лице. Разумеется, король гогов тут же потребовал от него рассказов и все чаще хватался за голову и охал, когда Пронт рассказывал ему о беспорядках на граничных землях.
  В ответ Нэбэв рассказал, что это, скорее всего потому, что гноллы вторглись в земли рептилидов и отрезали западные земли от Бнотзэха. Удивительно, что Пронт встречал только болотников, а не гноллов. К тому же, Нэбэв сообщил, что еще в середине зимы к гноллам пришла подмога в шестьдесят тысяч воинов. Но по сей день они не снимались с места. Видать, выжидают чего.
  После всех рассказов, Нэбэв вдоволь откормил путников и отправил по покоям верхнего этажа дворца. На этом этаже жил сам король, его семья и его ближайшие служащие, такие, как советник и личные пажи. В общем, это были лучшие покои, которые могли предоставить гоги. В догонку Нэбэв приказал, чтобы к каждому из альков и Пронту отправили по врачу. Пусть поставят их на ноги, как смогут. И дадут настоек в дорогу, какие посчитают нужными.
  А на восемьдесят девятый день весны Пронт и три алька вернулись на свой окс, под ошарашенные взгляды корабельной команды. Наверняка они ожидали возвращения большего числа альков, чем четверо побитых и обессиливших после долгой дороги путников.
  Без лишних разговоров корабль тронулся в путь. По пути они успели обсудить все, что с ними случилось. Другими словами, Пронту в очередной раз пришлось вспоминать и пересказывать все, что с ними приключилось за время этого перехода. А затем он отправился в каюту, чтобы вновь обниматься с тазиком и молить богов о скорой смерти, только бы больше не ощущать этой качки.
  
  Девятого летнего дня они причалили к порту Торкрума. На пирсе их уже встречала делегация, которая сопроводила их и щиторатопса с телегой подсохших за полгода листьев к дворцу градоправителя.
  Каемааг сочувственно оглядывал прибывших героев, пока те жадно ели нормальную пищу, оказавшись на твердой земле. Еще один короткий переход до Венри, и они останутся дома. Каждая ночь в кровати. Тишина, покой и вкусная домашняя еда.
  Но не все оказалось так хорошо, как ожидалось. Три западных города Раглара подняли восстание и теперь принадлежали мятежникам. Теперь в землях Раглара неспокойно, всюду шляются разбойники и мятежники.
  Потому-то Каемааг и приказал первым делом сопроводить Пронта и его спутников во дворец под охраной. Ведь причиной восстания было то, что некоторые альки боятся, что рагларцы вновь откроют портал неизвестно куда. А когда разошелся слух, что альки отправились на материк, рискуя раскрыть свое существование, то это было последней каплей населения. И ладно бы, если бы это было обычное крестьянское восстание. Но это ведь затеяли сами градоправители. Они попросту подписали пакт о выходе из государства Раглар и объявили войну Венри. Теперь это не просто мятеж, а настоящая гражданская война.
  Что хотел бы сказать на это Пронт? Да ничего. Он лишь попросил сопроводить из до Венри, а затем он уже сам будет решать, что делать со всем этим. Первым делом ему хотелось бросить к ногам Аходонана ворох листьев, что он привез из северного Кониуна, и с огромным удовольствием плюнуть ему в лицо.
  Хотя, за время пути назад Пронт ни единожды спрашивал себя: А что, собственно, сделал Аходонан? Попросил его сходить за листьями? Да. Но ведь он не заставлял его и не пытал. И альки согласились сами. Да, за деньги, но ведь и от этого они могли отказаться. По крайней мере, ни Бехундо ни другие альки ничего не говорили по поводу того, что их отправили на бойню. Маг здесь уже тысячи лет. Вряд ли он вообще знает, что сейчас творится в Альконаре вне Раглара.
  
  Потому-то Пронт и не стал особо разглагольствовать по этому поводу. Он просто явился на площадь Венри, а когда Аходонан, Стеорд и Миахамера явились его встречать, то он молча указал на троицу выживших альков и на телегу с листьями.
  - Надеюсь, мои покои еще свободны? - хмуро поинтересовался Пронт. И на короткий кивок держащейся обеими руками за сердце императрицы покинул площадь.
  Сейчас ему не хотелось кого-либо видеть. Ему хотелось отдохнуть. Пусть даже и добрались они сравнительно спокойно, гражданская война еще не пришла сюда. Но он все же устал с дороги и хотел отмокнуть в бадье с теплой водой, покушать и просто посидеть на свежем воздухе. Может на речку сходить после ужина. Там ветер спокойный. Порталы открывать сегодня явно не начнут. Пока переберут добро, пока разгрузят его около школы магов. Сегодня есть время на отдых.
  Так он и поступил, ему принесли обед, едва он вышел из каморки с бадьей, где две полураздетые альки омывали его, как в старые добрые времена. Сейчас такое можно себе позволить только тут, да у гогов. Уж Нэбэв не пожадничает. Он еще и посимпатичнее выберет, чтобы после купания гости снова попотели. Да вот только гогии были явно не во вкусе человека или альков, да и эльфов, пожалуй, тоже. Что там говорить, даже орки побрезгуют, хотя эти в свое время и эльфиек, дварфиек и гномок брюхатили дай дорогу. Откуда-то ведь повелись в древности гремлины, гоблины и хобхоблины.
  Пронт брезгливо поморщился, представляя себе пару орка и эльфийки. Его даже бросило в дрожь. Но аппетит не перебило. Он с удовольствием и неспеша отведал овощные салаты и фаршированное фруктами и ягодами мясо с гарниром из клубневых. Здесь, на Рагларе росли почти те же фрукты и овощи, что и в его родных землях. Только некоторые были редкими для севера Хотии, потому что росли только на юге государства, где простирались степи.
  После этого он отправился на реку, что текла неподалеку, в горах и текла далеко на восток, до самого океана. Там, как оказалось, его ждали его недавние спутники, что решили остаться в Венри до утра, а потом только вернуться в Торкрум.
  - Пронт! - позвал его Бехундо. - Пошли сюда, у нас тут, вроде как, праздничный пикник.
  - Ага, вперемешку с поминальным, - буркнул Келмод, обгрызая мясо вяленой рыбы со шкуры.
  - А вы чего тут? - удивился Пронт. - Не ожидал вас тут встретить.
  - Знаешь, - пожал плечами Бехундо, - видимо, мы не зря столько времени пробыли вместе. Мысли сходятся. Мы, как судя по всему и ты, решили отдохнуть на берегу реки, под тенью этого гая. Тем более, что завтра мы отправляемся домой. А там нас ждет старая работа, отбор новой команды. Жить нужно дальше, пусть уже и не так радостно, как привыкли.
  - Верно говоришь, друг, - Пронт хлопнул Бехундо по плечу. - А это что за бочонок?
  - Это эль! - оживился Таралдалл. - Хочешь? Настоящий, столичный!
  - Таралдалл, он тут жил больше года, а ты хочешь его удивить местным пивом?
  - Вообще-то, - отозвался Пронт, - эти высокопоставленные изверги поили меня одним фруктовым вином. Видите-ли, брезгуют они варварский эль, оставляя его на потеху среднему классу. А низший класс и вовсе пьет один сидр. Поэтому, сейчас, в теплый летний день, я с огромнейшим удовольствием выпил бы кружечку холодненького пива.
  - Так это мы мигом! - еще больше оживился Таралдалл. - Келмод как раз, случайно захватил лишнюю кружку!
  Старый, если не сказать, древний вояка нацедил Пронту большую кружку темного эля, у него даже пенка была темной и густой. Пронт уселся рядом со всеми и на какой-то миг все замолчали, изредка поцеживая сквозь зубы приятный холодный напиток.
  - Так, значит, завтра расстаемся навсегда? - спросил Келмод севшим голосом.
  - Не торопи события, - отмахнулся Пронт. - Мы живем, по меркам этого мира, целую вечность.
  - Неужели ты думаешь, что тебя еще занесет в Торкрум?
  - Неужели ты думаешь, что нет? - парировал Пронт вопросом на вопрос. - Как минимум, дорога домой у меня лежит через порт в Торкруме. Так что, задержусь там на денек в портовой таверне!
  - Обижаешь, - отозвался Таралдалл. - У меня, вообще-то, собственный дом, загон на пять голов. Огород в аршин. Дом в два поверха. Найдем тебе место. А ты бывал в альковых банях?
  - Да у нас тоже есть бани, - пожал плечами Пронт. - Но за приглашение спасибо. Буду рад.
  - Ты рассказывал про свои адские бани, где воздух сухой, как моя бывшая жена, - Таралдалл заржал собственной шутке, но и остальные поддержали его. - Нет, у нас не так жарко, и воздух там сырой.
  - Как твоя нынешняя жена! - подхватил Бехундо, чем вызвал еще один взрыв гогота.
  - Да нет, - Таралдалл смахнул с глаза веселую слезинку. - Зато можно прямо там, сидя на скамьях, распивать деревенский сидр. У нас там мужики такое гонят, пока бочку не выпьешь, не уймешься! Вкуснее местного фруктового вина!
  - Что ж, в таком случае, попрошу отправить гонца прежде, чем поеду. Чтоб ты успел подготовить к моему приезду все, как бахвалишься! - усмехнулся Пронт.
  - Бахвалишься, тьфу! - передразнил Таралдалл. - Вот увидишь, мы умеем отдыхать не хуже людей!
  - Охотно верю, - Пронт откровенно улыбался, потягивая пиво, болтая ногами в воде и ощущая прохладный бриз на своем лице. - Эх, как же тут хорошо.
  - Это точно, - подхватил Бехундо.
  
  На следующий день Пронт сидел неподалеку от школы магии, на скамьях для званных гостей и наблюдал, как маги альков в очередной раз пытаются открыть портал.
  Это была первая, но далеко не последняя, как понял Пронт, попытка открыть червоточину на более широкий радиус, чем раньше. Пронт очень надеялся, что рано или поздно альки утомят свое любопытство в изучении миров. По крайней мере, он очень надеялся, что ему больше не придется отправляться в далекий путь без соответствующей поддержки. Уж лучше идти одному и налегке, чем пытаться в две дюжины пройти по всему миру, потратив на это почти целый год. И при этом потерять почти всех сопровождающих. На подобное он больше не подпишется.
  Альки замешивали зелье, которое при правильной консистенции открывает порталы. Разумеется, они делали это почти все время с тех пор, как Пронт зашвырнул сюда посох Очищения, который вообще надеялся навеки утопить в океане. Только вот альки впервые делали это с источником настолько огромной силы.
  Они примешали едва не песчинку высохшего листа в старое зелье, боясь, что не смогут вовремя закрыть червоточину. И вот, наконец, настал момент открывать окно.
  Аходонан лично возглавил группу магов, что пропустят заряд сквозь "вороний клюв". Удар молний от пяти магов (Пронт когда-то одним пальцем мог выпустить молнию солиднее) спровоцировал орудие. Один взмах, и портал открылся. И открылся явно дальше, чем раньше. Но это по меркам одной планеты. В космосе расстояние между звездами настолько огромно, что на лошади туда придется добираться двести с лишним тысячи лет. А на пегасе - девяноста семь тысяч лет. Другими словами - вечность.
  До этого дня альки изучили всего двадцать восемь звезд с их планетами и спутниками. А сейчас отошли на несколько световых лет дальше. Но та было пусто, как и должно быть в космическом пространстве. А сейчас, пусть даже портал открылся значительно дальше, но этого было недостаточно для той звезды, на которую целился Аходонан. Нужно было втрое больше силы, чтобы добраться до нее. И такое нужно повторить несколько раз, чтобы узнать, есть ли вокруг этой звезды какие-либо планеты. А затем изучать каждую из них, как уже изучили двадцать восемь предшественниц.
  Но, увы, это будет уже не сегодня, потому что магии в мире стало слишком мало, чтобы маги смогли повторить трюк с червоточинами дважды. Даже при условии, что листья Мирового Древа сами были напитаны недюжинной силой.
  Следующий раз будет самое раннее через пятину. И то, если маги достаточно восстановят свои силы. А при условии, что вскоре им может понадобиться сила, чтобы противостоять армии повстанцев, что движутся с юга, то следующие опыты могут случиться еще очень нескоро. Но Пронт все же надеялся на лучшее. Потому что было потрачено столько сил и жизней, что бросить все сейчас будет страшным кощунством над альковыми жизнями.
  
  Но погибли альки не напрасно. В следующую пятину была открыта новая червоточина. Она достигла нужной звезды. Это стоило отметить. Хотя настроение было уже далеко не тем, с каким он впервые увидел это маленькое окно в другой мир.
  Его спутники, с которыми он достаточно сблизился за последние полгода, пали ради того, чтобы Аходонан и остальные маги продолжали праздновать свои успехи еще тысячи лет, пока не иссякнет жизнь алька. Потому он снова все чаще уходил в кладезь знаний. Он брал читать древние книги, до которых не успел добраться в свое прошлое пребывание в Рагларе. Баловался с Тионарами, стараясь пропустить сквозь себя магию. Но ему так и не удалось заставить магический камень мерцать, как сияли они когда-то, когда мир был полон магии.
  Иногда он, сидя под куполом здания доставал из нагрудного кармана небольшой камень. Это происходило тогда, когда он изумлялся разнообразию миров и бесконечности фантазии богов, создавших их. Тогда он вспоминал и бога Кедопега, что сотню лет обучал и тренировал его, сделав достойным того, чтобы сражаться, пусть и в неравном бою, против титанов. А ведь когда-то титанов могли победить только стихиарии, которые хоть и уступали им силами, зато явно превосходили множеством.
  Но мы отклонились. Он доставал камень, вновь пробуждая в себе воспоминания о том, каким вредным и строптивым учеником он был. Вечно нарушал правила и зачастую грубил Кеду. Хотя сейчас он бы многое отдал за совет Кеда о том, стоит ли дальше позволять алькам открывать окна в другие миры? Потому что Альконар снова среагировал на червоточину легким волнением. Это напоминало ворчание кролика, которого побеспокоил бредущий мимо путник. Но ведь однажды он может заговорить в голос, если не завопить в ужасе, когда альки напортачат что-то.
  Хвала богам, они подходили к этому со всей осторожностью.
  
  Это продолжалось множество раз. Порталы уходили все дальше. На третий раз альки бросили еще больше магического материала, что позволило им расширить радиус портала еще на десятки световых лет.
  Тогда они восславили Пронта и погибших за эти листья альков. Тогда весь Венри забыл на один вечер о мятежниках, что бесчинствовали на юге Раглара. Тогда альки закатили огромный пир, чтобы отпраздновать такой скачок в развитии порталостроения в послемагическом Альконаре.
  Но только недолго им пришлось радоваться. Следующий портал открылся еще дальше. Но погрешность, которая нарастала с каждым световым днем расстояния, увела червоточину достаточно далеко в сторону.
  А когда альки полностью заменили листья с ростка посоха Очищения на листья с Мирового Древа, портал открылся очень далеко. Пронт, обходя червоточину вокруг, увидел неподалеку другую галактику. Огромная, спиралевидная, но не такая, как та, в которой находился Альконар. Если привычная Пронту галактика выглядела как осьминог, что крутится вокруг себя, то эта напоминала скорее диск.
  Но она была очень далеко, а ведь нацелился Аходонан именно в нее. Тогда стало ясно, что нужно что-то, что усилит магический контроль, который поможет лучше нацелить портал.
  Но что нужно изменить?
  Был созван срочный совет магов, на который, как ни странно, пригласили и Пронта. На повестке дня был вопрос о том, что из ингредиентов необходимо заменить. Если листья Мирового Древа уже сыграли свою роль, и оказались исключительно топливом для червоточин, то их рулевым веслом могла быть как скорлупа яиц динозавров, так и кровь альков, добавляемая по нескольку капель, чтобы объединить энергию мага и червоточину, которой он управлял.
  Казалось бы, что раз маг контролирует портал с помощью крови, то ее и нужно заменить чем-то более сильным. Пронт заподозрил, что для этого его и пригласили на этот совет. Чтобы он согласился жертвовать по нескольку капель крови Стража Альконара, чтобы контролировать портал. Но, как оказалось, кровь тоже была топливом, которое было необходимо для самого открытия. То есть, чем сильнее кровь, тем больше портал откроется.
  По результатам Совета стало ясно, что из ингредиентов, которые имелись сейчас, нужно было заменить именно скорлупу яиц динозавров. Но на что?
  И надо же было Пронту предположить, что сгодятся яйца драконов. Тогда-то все маги, словно с ума сошли, перечисляя, какие именно драконы нужны для того, чтобы достигнуть максимального контроля над червоточинами и метко попадать не просто в галактику, а в определенную ее точку, чтобы изучать каждую звезду в соседних галактиках.
  И выбор пал на черных. Что нисколько не смутило Пронта. Когда-то Ранер рассказал ему о видах драконов. И на Альконаре сильнее черных не было. Существовали еще синие. Драконы магии, которые, как считалось, настолько разумны, что могут говорить. Но они жили, как понимал, а точнее не совсем понимал Пронт, в другом измерении Альконара. Потому, найти их яйца будет почти невозможно.
  А вот черные. Черные водятся на северо-западе Евпетара. Неподалеку от того места, куда несколько десятилетий назад Пронт ходил за веткой Мирового Древа. И тут до него, наконец, дошло.
  - Я никуда не пойду! - твердо заявил он, перебив спорящих магов.
  - Но нам больше не на кого рассчитывать, - попытался убедить его Аходонан. - Только ты в данный момент со всего Раглара можешь безошибочно сказать, куда нужно идти. Ты был в тех землях. Ты знаешь, где водятся черные драконы.
  - Знаю, и мне не по пути.
  - Ты не хочешь помочь нам изучать другие миры? Тебе ведь самому интересно, - вмешался Стеорд.
  - Было интересно, пока из-за этого не были понесены первые потери жизнями, - Пронт скрестил руки на груди. Он собирался уже вставать, когда его дернул за руку один из магов. Он умоляющими глазами смотрел на Пронта, словно прося выслушать, что скажет Аходонан.
  - Мы готовы заплатить тебе золотом, - обреченно резюмировал верховный маг Раглара. - И всем, кто добровольно согласится отправиться в это путешествие.
  - Мертвым деньги не нужны, - огрызнулся Пронт. - А все ваши ученики и последователи уже сотни лет живут с мыслью о том, чтобы заселять другие миры, добывать их богатства и все прочее. Как будто я не в курсе того, ради чего исследуют новые земли.
  - Так или иначе, они пойдут с тобой, - Аходонан проигнорировал обвиняющий тон Пронта. - Мы можем дать целый отряд воинов, если это нужно. Даже в такие времена, когда каждый солдат на счету.
  - Я уже сказал, что никуда не пойду! - Пронт начал терять терпение. - Кед учил меня спасать Альконар от опасностей, с которыми сам мир не справится. А вы предлагаете мне все больше сил прилагать к тому, чтобы нарушать покой планеты.
  - Ты не можешь отказаться сейчас! - встал из-за стола Стеорд.
  - Это почему же? - с нагнанным на себя безразличием поинтересовался Пронт.
  - Потому что это будет означать, что две дюжины альков погибли напрасно, - процедил сквозь зубы Стеорд.
  - Не нужно перекладывать вину за их смерть на меня! - зря этот паршивый старик это сказал. - Это вы двое отправили крошечный отряд с огромной обузой в виде телеги на верную погибель!
  - Но теперь уже поздно что-то делать.
  - Мне плевать на то, что ты говоришь! - Пронт тоже встал из-за стола и едва не уперся лбом в вытянутый лоб алька. - Я больше не собираюсь в этом участвовать! Хотите контролировать портал, собирайте отряд, перевозите их через море и купите там карту Альконара! Так вы найдете гнездовье драконов! Но я в этом участвовать не собираюсь! Чтобы в следующий раз вы... Двое... Пропащих старых кошелок не смогли перебросить на меня ответственность за гибель альков! И если вы навредите этому миру, стараясь найти другие, то я вернусь сюда! И каждый из вас предстанет перед судом Стража Альконара!
  Он с грохотом отбросил ногой стул, на котором недавно сидел и вихрем вылетел из зала. Гнев переполнял его полностью. После этого они ждут от него еще помощи?! Они обвиняют его в том, что он уже однажды согласился им помочь! Проклятые лицемеры! Это же надо иметь такую наглость! Думают, раз живут тысячи лет, то в праве управлять теми, кто моложе! Не в возрасте дело! За свои короткие двести лет Пронт это прекрасно понял.
  
  Он собирал свои вещи. Даже если альки, эти двуличные создания, не станут сопровождать его по пути в порт, то он и один доберется до Торкрума. А там заплатит кому-нибудь, кто отправится хотя бы на Ловелорн или Ортонгалз. А уж там он найдет дорогу домой.
  Едва были собраны оба походных мешка, как в его дверь грубо постучали. Он не стал брать оружие, альки не нападут на него. Но в душу закралась толика подозрения, что не все так просто.
  - Кто там? - подал он голос, не спеша отворять дверь с крошечного засова. Который нужен скорее для того, чтобы не впустить непрошенных гостей, когда хочется побыть одному. Выбить эту дверь можно одним хорошим пинком.
  - Гвардия Ее Императорского Величества, Всевышней Миахамеры, - раздалось в ответ. Неужто, она все же даст ему достойно уйти из своей страны, как почетному гостю?
  - И что вы хотите? - вновь спросил он, стоя немного в стороне от двери.
  - Вас приказано задержать и привести в темницы. До тех пор, пока вас не изволит видеть Ее Императорское Величество.
  - Вот как? То есть, уйти спокойно вы мне не позволите?
  - Вас приказано задержать и привести в темницы. До тех пор, пока вас не изволит видеть Ее Императорское Величество, - словно голем вторил голос из-за двери.
  - А если я окажу сопротивление? - не унимался Пронт.
  - Тогда мы будем вынуждены захватить вас силой и держать уже как военнопленного, а не как человека, которого готовят к допросу.
  - Рискните, - грубо ответил Пронт, нарочито сильно проскрежетав вынимаемым из ножен мечом.
  Дверь тут же слетела с засова, едва вовсе не сорвавшись с петель. Комната наполнилась целым отрядом гвардейцев. Что ж, против восьмидесяти альков он не устоит наверняка. Потому он бросил меч обратно в ножны, сказав:
  - Хорошо, ваша взяла, - Пронт поднял пустые руки, показав ладони перед собой. - Я добровольно иду в темницы. Я просто пошутил.
  - Плохие у тебя шутки, человек.
  Его скрутили и под стражей отвели во дворец императрицы, где находились темницы, которые можно даже назвать роскошными. Видел Пронт местную тюрьму. Там хоть и не особо много народу, но условия там такие, что от одних воспоминаний передергивает.
  Его забросили в темницу и на этом настала полная тишина.
  
  Его не кормили, ему не давали воды. Он ловил крыс, и мелких ящериц, что сбегались на запах разложения крысиной плоти. Этим приходилось питаться, утоляя жажду кровью мелких животных. И то, подобное случалось раз в несколько дней. Не было тех роскошных условий, в которых содержали обычно пленных, кормя раз в день непонятной кашей, давая ведро воды и кусок мыла. Не было ничего.
  Его не пытали, нет. Наоборот, его оставили в полном покое, от которого он начал сходить с ума. Он был готов лезть на стены, которые с каждым днем казались ему все ближе. Словно темница каждый раз, пока он спал, стягивалась в малую каморку.
  Он кричал за дверь, колотил ее руками, разбивая их в кровь. Но не было никакого ответа. Тишина, словно весь замок вымер. И настал день, когда он был готов на все, только бы вновь выйти на улицу и вдохнуть свежего воздуха, в котором не воняло бы разложившимися телами и его собственными испражнениями.
  Он сбился со счета, когда отсидел в темнице около двух десятин. По крайней мере так говорило окошко, где иногда появлялся свет Вкипасе, но ненадолго, потому что темница была окружена строениями дворца и постоянно находилась в их тени.
  Двери отворились. Его, грязного, обросшего и обессилившего от голода подхватили под руки и понесли из темницы. Он зажмурился от резко ударившего в глаза света, челка, что теперь доставала до подбородка, слиплась в грязные сальные сосульки и теперь противно щекотали лицо.
  Его отнесли в его покои, где грубо окунули в бадью с едва теплой бадьей и попросту пополоскали в ней, как тряпку. Затем привели к нему цирюльника и коротко остригли. Он же выбрил Пронту привычную уже бородку, кусками растущую на подбородке и боках.
  После всего этого его переодели в чистое и бросили перед ним кусок плохо прожаренного мяса динозавров, дав запить это все дешевым и, кажется, испорченным сидром. Пронт жадно набросился на мясо, едва не захлебываясь сочащейся кровью. Казалось, что они вообще его не жарили, а просто разогрели на огне. Но он уже ел сырое мясо совсем недавно и его нисколько не смущала такая незначительная перемена блюд.
  И только когда он смог сам встать и сделать несколько шагов с ним заговорил гвардеец. Тот же самый, который в свое время и отправил его в темницу на голодные муки. Как ему хотелось сейчас же зарядить этой сволочи по лицу. Но он знал, что его сил сейчас не хватит даже прибить воробья. А за дверью ждут десятки гвардейцев.
  - Теперь ты готов обсудить с Ее Императорским Величеством твой поход на север?
  - Я готов закопать тебя прямо здесь, разорвать на куски и спрятать их в стену, заштукатурив тебя ошметками твоих соратников, - процедил сквозь зубы Пронт.
  - Ты хочешь вернуться в темницу?
  - Не особо.
  - Значит, ты согласен следовать туда, куда велит тебе Ее Императорское Величество?
  - Посмотрим, когда я увижусь с ней и обсужу все лично.
  - Да будет так, - кивнул гвардеец. - Отряд, вести пленного к Ее Императорскому Величеству.
  
  - Вы уж простите наших воинов за их грубость, Пронт Хотский, - в этот раз голос императрицы казался ему самым противным голосом на всем Альконаре. Даже голос Конарока сейчас вызвал бы не такое омерзение, как голос Императрицы. - Но вы сами отказались идти на попятную. Да еще и угрожали Старейшине Раглара. Самому мудрому из альков Альконара.
  - Зато вы показали свое истинное лицо, - глядя прямо в глаза альке сказал Пронт. - Вы не ученые, нет. Вы такие же фанатики, как Сингамар, Конарок и другие демоны. Только знайте, однажды я уже сражался с альками, что сошли с ума от порталов и Заразы. И в этот раз я буду готов на гораздо большее, чем тогда.
  - Может быть, ты перестанешь угрожать мне и моим алькам? - голос императрицы зазвенел металлом. Она начинала злиться. Ну так пускай.
  - Стоит мне покинуть Раглар, как я сбегу.
  - Не сбежишь, - тут же успокоилась Миахамера. Даже улыбнулась. - Иначе мы добудем все необходимое сами. Только не мирным путем. Мы пройдем по Кониуну и Евпетару, о которых ты столько рассказывал, уничтожая всех на своем пути.
  - Горсткой альков? - с вызовом усмехнулся Пронт. - Да ваши десятки тысячи ни на что не годятся. Только у людей армия насчитывает сотни тысяч солдат. А есть еще союз, эльфы. Вас стопчут и даже не сбавят темпа!
  - Молчать! - рявкнула императрица, и Пронта тут же ударили с трех сторон древками копий по спине и ребрам. Он с шумом выпустил воздух. А Миахамера продолжила. - Ты даже не знаешь, сколько нас. Нас многие тысячи. И у нас сотни динозавров. Мы в любом случае добьемся своего. А ты не сможешь собрать воедино свои миллионы. Потому что, как ты сам сказал, на Альконаре бесчинствуют войны, раздробленности и недоверие.
  - И что с того? - Пронт еле отдышался и теперь говорил с небольшой хрипотцой в голосе. - Нам не впервой объединяться перед общим врагом.
  - Слушай сюда, шелудивый червь! - Императрица встала с трона и сделала несколько шагов к Пронту. Она расправила крылья, чтобы выглядеть устрашающей. Но какое это может произвести впечатление на человека, который участвовал в битве бога и титанов? - Ты сделаешь то, что я тебе велю. Иначе мир не просто лишится Стража Альконара. Но и обретет врага в лице альков.
  - А если сделаю? - в конце концов, Пронту это попросту надоело.
  - Тогда мир так и не узнает о существовании Раглара. А мы продолжим свои исследования, пока не найдем планету, которая будет получше. А ты будешь купаться в золоте, получишь наш почет и все, что только сможешь себе представить.
  - Но почему-то до этого вы не высовывали нос, зная, что вас изничтожат орки, которые уже выжили вас с Кониуна.
  - Они выжили с Кониуна трусливое и избитое альками, которых до этого звали братьями, племя. Сейчас мы государство. И мы гораздо более могучи, чем твоя Хотия. Если ты не сделаешь то, что велено, мы пройдем именно по этим землям. Тем более, как мы понимаем, Хотия граничит с землями, где нужно искать драконов. Тогда тебе будет больше негде прятаться. Потому что ты останешься последним человеком. И будешь жить вечность, горюя по своим собратьям.
  - Достаточно! - рявкнул Пронт. Миахамера давит на больное. И он понимал, что отношения в Хотии сейчас такие, что княжества падут одно за другим даже перед воинством орков. Не говоря уже о обещанных сотнях тысяч солдат альков, что тысячелетиями обучаются искусству войны. - Сделаю я то, что тебе нужно! Только не жди, что если мир окажется в опасности, тебя кто-то пощадит!
  - Твои угрозы стоят сейчас не больше угрозы маленького ребенка сбежать из дома, - отмахнулась императрица Раглара. - Ты уже не тот Страж Альконара, что мог сломить горы движением брови. Теперь ты не выстоишь против и двух десятков воинов.
  - Поживем, увидим, - Процедил сквозь зубы Пронт. - Верните мое снаряжение, и я отправлюсь в путь.
  - С тобой пойдут альки, - уточнила Императрица.
  - С обозом не пойду, - уперся Пронт. - Либо я иду налегке, либо делай, что считаешь нужным. Только ты еще очень пожалеешь о том, как обращаешься со мной. Ой как горько ты пожалеешь.
  Ответом на это был очередной удар древком копья. За которым последовал целый град ударов, что не прекратился, пока Пронт не рухнул на пол замертво.
  - Тебя ждет обоз, Пронт Хотский. Ты пойдешь и добудешь то, что я тебе велю. А несколько моих альков приглядит, чтобы ты все делал так, как положено.
  - Я бы, с Вашего позволения, Ваше Императорское Величество, сказал бы, что он поведет альков не как лидер. А как поводырь, что знает дорогу. А как вернется, получит свое и отправится восвояси, - вставил свои пять медяков Стеорд.
  - Именно так, - кивнула Миахамера. - Отведите Стража в его покои и помогите завтра же на рассвете отправиться в путь. Снарядите для него сопровождение.
  
  Уж сколько яда теперь звучало в ее голосе. Неужели, она это все всерьез? Она готова пойти войной на Хотию? Раскрыть себя перед Союзом, который отнесется к ним вряд ли слишком благосклонно? И все это ради возможности просто изучать миры? Конечно, все можно понять, результаты нужны Аходонану, возможно, даже Стеорду. Но неужели и императрице Раглара, особенно во времена, когда государство рухнуло надвое и разрастается гражданская война, больше нечем заняться?
  Складывалось ощущение, что альки вновь сошли с ума из-за своей тяги к новым мирам. Однажды это уже привело к страшным последствиям как для самих альков, так и для всего Альконара. Нужно срочно вразумить их. И подготовить Альконар к возможным последствиям.
  Обо всем этом он думал, пока они двигались к городским воротам по широкой улице. Он понимал, что самих альков, что сейчас идут с ним рядом, винить не в чем, они выполняют приказ Миахамеры, Стеорда, и своих офицеров.
  Но выполняют, надо сказать, добросовестно. Он полностью ощутил жизнь собаки-ищейки. Он не ел вместе с остальными, он не ехал вместе с остальными. Он плелся в хвосте на своем лосе, которого купил в эльфийской крупной деревне за большие деньги. Ему отдавали исключительно остатки еды после привалов.
  Если задуматься, он мог бы перебить этих сволочей, отобрать их провиант и пойти дальше самому, смахнув все на битву с разбойниками. Их было всего-то десяток. Бывали битвы и посложнее.
  И пока он раздумывал над этим, они, и в самом деле, попались в засаду к мятежникам. Они набежали со всех сторон с криками вроде "Отдавай деньки или пойдешь на корм зверью!". На что получили ответ, "Зверье в лесах голодает". И альки вытащили свое оружие.
  Альки сорвались в атаку, а Пронт натянул тетиву. Он выпустил пять стрел в шайку из восемнадцати всадников, прежде, чем шестая поразила одного из них. Мятежники тут же повернули коней в его сторону, понимая, что он единственный стрелок, которого стоит зажать толпой и убить как можно скорее.
  Следующая стрела угодила в голову преследователю и альк свалился с бронеспина. Хоть на каких-то альках ему удастся выместить свою злобу. Еще две стрелы сняли ближайших преследователей, когда Телохранители, наконец ввязались в бой, отвлекая на себя добрые две трети мятежников.
  Пронт сделал поворот по большой петле, чтобы зайти с фланга растянувшейся колонне преследователей. Несколько стрел ушло в промах, воткнувшись в дорогу. Затем он увидел скачущего наперерез мятежника, который тут же получил стрелу в бок, слетев с диноящера, как и его предшественники.
  Преследователь и жертва поменялись местами. Пронт теперь гнался за мятежниками, что преследовали Телохранителей, и посыпал их стрелами, убивая одного за другим. Мятежники начали забрасывать его дротиками в ответ, но ни один не попал. Скорость и маневренность лося сильно выручала его в эти моменты.
  Пока Пронт пытался пристрелить лучника, что стрелял в ответ, его лось резко затормозил, чтобы не врезаться в обезумевшего бронеспина, что бежал наперерез. Резко обернувшись, Пронт увидел мятежника, что уже занес меч над его головой и приближался с каждой секундой. Он тут же выпустил последнюю стрелу в лицо бегущего и тот пронесся мимо, бездыханной тушей болтаясь на спине диноящера.
  Телохранители и Пронт окружили оставшихся мятежников, и устроили хоровод, взмахами мечей и копий убивая врага и сдавливая круг все сильнее и сильнее. Мятежникам удалось вырваться из плотного кольца и разбежаться в разные стороны, отстреливаясь от противников стрелами. Отряду пришлось разбиться и поодиночке гоняться за противником.
  Пронт старался держаться в центре, стараясь выступать наперерез мятежникам. И ему это удавалось. Только одному мятежнику удалось скрыться в лесах. Остальные остались разбросаны по дороге.
  Ни один Телохранитель не пострадал, зато пройдя половину полета стрелы альки и Пронт обнаружили пленных, что были связаны между собой по рукам и ногам и привязаны к дереву. Пронт первым соскочил с лося и с кинжалом в руке подбежал к пленным. Он перерезал их веревки, освободив от пут.
  - Спасибо вам, друзья, - подал голос один из них. Такой же Телохранитель, как и те, что сопровождали Пронта. - Мы сопровождали продовольственный караван из Венри в Торктум. Эти гады напали ночью, перебив и связав всю стражу. Затем выпотрошили караванщиков и присвоили все добро себе.
  - И где сейчас это все? - спросил старший Телохранитель. Хермагол, если правильно запомнил Пронт.
  - Они ушли на юго-запад. А этих оставили для разведки, - ответил тот же освобожденный. - Нам повезло, что вы попались им наперерез. Далеко идете?
  - В Торкрум, - ответил Пронт. Тут же поймав на себе презрительный взгляд Хермагола. Явно гласящий: "Тебе вообще слова не давали, пес". Пронт вновь ощутил желание всадить меч в его горло. Только теперь свидетелей стало больше.
  - Вы великий воин, - обратился освобожденный к Пронту. - Мы видели, как вы сражались, вы перебили в одиночку почти половину мятежников.
  Лицо Пронта немного расслабилось. Он ощутил небольшой жар в районе ушей, потому что все телохранители сейчас вперили в него свои глаза.
  - Спасибо, - коротко ответил он, бросив ответный взгляд на Хермагола. Теперь-то слово дали именно Пронту, нравится это крылатой выскачке или нет. - Идете с нами или вернетесь в Венри?
  - Идем с вами, - пожал плечами освобожденный. - В Торкруме ждут провиант. Нужно хотя бы сообщить им о случившемся. Пора переводить города в военное положение. Мятежники уже ходят по нашим дорогам. Еще немного и они могут напасть на город.
  - Как тебя звать? - вклинился Хермагол.
  - Алиард, - ответил освобожденный. - Я из Торкрума. Работал охранником каравана последние шесть сотен лет.
  - А остальные? - спросил Пронт, уже понимая, что если он хочет заслужить уважение этих альков, что еще недавно были готовы поставить ему памятник, то ему придется наладить отношения для начала с пленными.
  - Это Легнор, Жиманол, Хуромалин и Карганолад, - по очереди перечислил всех Телохранителей Алиард. - Все бравые воины, если только караванщик, который сидит в дозоре, не уснет. В противном случае даже такой воин, как ты может попасть в плен.
  - И то верно, - улыбнулся Пронт. Затем он обратился к Херомаголу. - Будем двигаться дальше, или мне снова не позволено излагать свои мысли?
  - Выступаем! - рыкнул тот, поддернув своего бронеспина, что тут же сорвался вперед.
  - Чего это с ним? - Спросил у Пронта Алиард.
  - После того, как я помог алькам принести листья Мирового Древа и отказался добровольно помогать дальше, они решили сделать меня врагом народа и ведут теперь, словно пленника, который показывает им дорогу.
  - Хорошие же у вас отношения, - присвистнул освобожденный.
  - Еще бы! - гоготнул Пронт. - Они меня обожают! Ладно, хватайте ящериц и следуйте за остальными, а я пойду выдергивать из трупов стрелы. Затем я догоню вас.
  
  Следующий день прошел в полном покое. Пронт плелся позади отряда, как и было принято еще в Венри. Только теперь он плелся не один, а с отрядом спасенных пленников. Почему-то ребята оказались благодарны за спасение именно ему, а не целой дюжине Телохранителей.
  Как бы это не раздражало Херомагола, но теперь Пронт шел не как шелудивый пес. У него появились свои товарищи, которые делили с ним хлеб и мясо поровну. Они же проводили всю дорогу в беседах с ним. А Пронту было просто приятно чувствовать себя не изгоем, но героем, с которым старые вояки общаются, выражая почтение.
  День за разговорами пролетел незаметно. Они остановились на ночевку, уйдя неглубоко в лесную чащу, которая становилась все более жидкой. Если они пойдут таким темпом дальше, то уже к следующей ночи они окажутся в степях, а еще через пару дней - в Торкруме.
  За ужином Пронт и освобожденные Телохранители продолжили травить байки у отдельного костра. В то время, как отряду Херомагола только и оставалось, как бросать на них завистливые взгляды и сидеть в полной тишине.
  Пронту даже не позволили сесть в дозоре, уложив спать в первую смену. Но едва он провалился в сон, как проснулся от резкой тупой боли в боку.
  Херомагол держал за руки стоявшего в дозоре Карганолада. А тот поднял шум своими криками, разбудив остальных. Четверо телохранителей тут же вмешались в потасовку, достаточно грубо колотя своих же собратьев тяжелыми железными перчатками по всем местам, докуда могли дотянуться.
  Пропустив еще несколько ударов металлическими сапогами по кольчуге, Пронт постарался встать. На него тут же легли двое из отряда Херомагола, продолжая колотить его. Но не тут-то было, он не зря сотню лет привыкал к огромной силе притяжения Хирсу. Он отжался от земли настолько резко, что альки с его спины едва не оказались подброшенными в воздух. И тогда-то он, наконец вынул меч. Но он не стал отбиваться от Телохранителей. Он рванулся напрямую к Херомаголу, пока альки были заняты раздачей тумаков друг другу.
  Меч тут же вонзился в горло лидера отряда, который даже не успел заметить в темноте, как темная тень отделилась от общей драки и подлетела к нему, поразив его, словно обычного щиторатопса.
  - Достаточно! - рявкнул Пронт так, что в небольшом радиусе от них испуганно заголосили птицы.
  Драка тут же прекратилась. Альки с ненавистью уставились на Пронта, что держал за шкирку бездыханное тело Херомагола.
  - Ты хоть знаешь, что ты натворил? - раздалось из их кучи.
  - Да! Я убил предателя, что собирался навредить нашему походу! И если вы сейчас же не прижмете свои задницы к лежакам, то так же я сделаю с каждым из вас! С меня достаточно ваших унижений! Вы идете за мной, а не я за вами!
  - Когда императрица узнает...
  - Она сама год назад отправила на погибель две дюжины альков, и даже достойные почести им до сих пор никто не воздал! Я скажу, что вы героически пали, давая мне уйти от отряда мятежников. И она не задаст мне лишних вопросов, потому что я принесу ей эти проклятые яйца! Хоть целую дракониху, чтобы несла эти яйца ей по пять раз на дню!
  - И чего ты хочешь? Убить нас? Так попробуй!
  - Я хочу, чтобы этот поход закончился! Хочу уйти из ваших земель и надеяться, что больше о вас ничего не услышу! - ответил Пронт, не опуская оружия. - Больше мне ничего не надо!
  - Хорошо, только убери меч.
  - Только тогда, когда вы окажетесь лежащими вокруг своего костра. Либо вы это сделаете сами, либо я разложу вокруг него ваши мертвые тела!
  - Ладно! Ладно, - альки задрали руки кверху и дружной колонной двинулись к своему костру.
  А Пронт помог встать полузадушенному Карганоладу и отвел его к другому костру. Там уже ждали взволнованные альки, лица которых были покрыты синяками и ссадинами.
  - Ты уверен, что это было необходимо? - с опаской спросил Алиард.
  - Да, это хотя бы их утихомирит. Ложитесь спать. Я теперь останусь в дозоре. Чтобы эти заразы не могли и дальше что-то сотворить.
  
  
  Глава 7.
  
  Утром Пронта встречали ненавидящие взгляды. Он видел по лицам, что Телохранители готовы мстить за своего лидера. Да только сами они виноваты, что ведут себя, словно скоты. Кто их заставлял устраивать Пронту "Темную" только за то, что он не брел за ними, словно наказанная шавка? Он идет с ними, пусть и подневольно, но идти им еще будь здоров сколько до гор на севере Евпетара. Верхом идти десятины четыре, не меньше. И они намеревались, что он все это время будет покорно плестись за ними? Он перед титанами на колени не падал, а уж перед зазнавшимися вояками и подавно не станет!
  Им еще повезло, что к ним прицепился Алиард со своими спутниками. Иначе перебил бы всех и спер на тех же мятежников, как и подумывал недавно.
  Помимо этого, все шло, как обычно. Подъем с первыми лучами Вкипасе, завтрак и отправка в путь. До Торкрума еще пара-тройка дней, смотря как спешить. Потом Пронта ожидает еще один уровень Темницы душ. И когда придумают что-то, что будет не так сильно болтаться на воде? Через тысячу лет? Скорее бы дождаться.
  - Мятежники! - закричал Карганолад, что был с южной стороны от Пронта.
  Немедля ни секунды, Пронт выхватил лук. Он завел себе хорошую привычку выпускать колчан прежде, чем сходиться в пешем бою. Он резко свернул лося на юг, отрываясь от Телохранителей и уже высматривая, где же глазастый альк разглядел мятежников.
  Он остановился на пригорке, вглядываясь за деревья. Но Карганолад не ошибся. Из-за следующего пригорка показались всадники. Пронт тут же натянул тетиву лука, пуская первую стрелу. Он нещадно мазал, пока альки трусливо жались за его спиной, словно не они должны защищать его, а наоборот.
  Пронт дернул поводья, срываясь в сторону, теперь-то алькам придется идти в бой. Сам он оббежал войско мятежников, продолжая выпускать стрелы. Наконец, первая угодила прямо в голову мятежнику, что смел оторваться от стада, преследуя Пронта. Вторая подбила алька, спешащего тому на подмогу. Альки бежали уже в гуще врага, размахивая мечами и копьями во все стороны.
  Мятежники тоже метали своих бронеспинов из стороны в сторону, подбегая то к одному, то к другому. Это напоминало гонки на лошадях, что нередко проводились в Хотии, когда Пронт был еще совсем мальчишкой.
  В этом сумбуре было тяжело целиться, а пускать стрелы в толпу было опасно. Пронт начал все реже выпускать стрелы. Приходилось бить наверняка, да еще умудряться править лосем, что хоть и был привычен к бегу по лесу, но все же мог угодить в яму, не заметив ее.
  Парень дернул лося в сторону, перерезая дорогу одному из мятежников. Его бронеспин тут же затормозил, позволяя Телохранителю, что преследовал его, догнать противника и нанести ему удар. Но тот пришелся по щиту. Пронт лишь краем глаза заметил, что после небольшой схватки, Телохранителю удалось убить врага.
  Как же было тяжело сквозь мельтешащие деревья разглядеть, где свои альки, а где чужие. Доспехи у всех были одинаковые, а запомнить своих Пронт не успел. Да и не старался особо. Он похоронил их еще в Венри, помня, как пал гораздо больший отряд альков по пути к Древу.
  Пронт погнался еще за одним мятежником, расстреливая того в спину. Но тот умело мельтешил между деревьями и Пронт высадил почти десяток стрел, прежде, чем поразить его. Он продолжил бежать, когда его смутило, что все альки бегут обратно. Он понял, что те преследовали последнего мятежника, зажимая того в плотное кольцо.
  Только услышав довольный рев Телохранителей, Пронт понял, что мятежники кончились. Теперь его ожидала самая противная часть его тактики. Собирание стрел по лесу, которые, если вспомнить, как он их запускал, разлетелись на версту вокруг.
  Ладно, соберет, что попадется на глаза, а в Торкруме купит пару запасных колчанов.
  Он уже ждал на дороге, когда из леса, наконец, выползли его Телохранители, ведя с собой еще двоих всадников. Алиард общался с одним из них, словно они были давно знакомы.
  - Свои? - спросил его Пронт.
  - Да! - довольно ответил тот. - Оказывается, еще двое из наших выжили!
  - Это хорошо, - кивнул Пронт. - Много мятежников было?
  - Шестнадцать, - сухо бросил один из прихвостней Херомагола.
  - Славно, - ответил Пронт. - Тогда двигаемся дальше.
  - С какой стати ты стал полководцем? - огрызнулся Телохранитель.
  - С тех пор, как покинул родной город. И советую тебе прижать свой зад к ящерице и следовать за мной. В противном случае, можете вернуться в Венри, пока прошли только половину пути.
  - У нас приказ! - ощетинился другой альк из тех, что вели его из Венри.
  - Тогда закрыли рты и идете следом! - рыкнул Пронт, давая понять, что игры в послушного пса ему надоели. - Сменилась власть! Я мятеж поднял! Правитель свергнут!
  - Ты пожалеешь об этом, - бессильно прошипел альк.
  - Ты мне это еще вчера говорил, - отмахнулся Пронт. - Я никого не держу. Хотите выполнить приказ, так выполняйте. Я не виноват, что ваши офицеры такие безмозглые пустоголовы.
  - Да как ты!..
  - Уймитесь уже! - влез Легнор. - Мы идем одним отрядом. Хочется все же доверять тому, кто прикрывает твою спину. А с вами только и жди, что стрелу в спину... Или меч, - поправился Легнор, вспомнив, что только у Пронта есть лук.
  - Приглядывайте за этими подневольными, - беззлобно ответил Пронт. - Мне не хочется марать руки, а потом отчитываться перед Миахамерой. Но если придется...
  
  К вечеру пейзаж сменился на степной. Деревья редели весь день. И на закате отряд нарвался на троих путников. Телохранители, которые поднимают на них меч, уже не простые путники. Альки, что сопровождали Пронта тут же налетели на врага. Тем более, что у них было численное превосходство. Всемеро.
  Видя, что дело плохо, один из альков дунул в рог параящера. Это не могло означать ничего хорошего.
  - Нужно идти, сейчас же! - гаркнул Пронт, пришпоривая лося.
  И вовремя. Из-за пригорка тут же раздался гул, переросший в грохочущий ропот. На горизонте, всего в полете стрелы появилась целая армия. Альки позади Пронта нещадно подстегивали своих бронеспинов. Те едва поспевали за лосем. А позади их преследовало не меньше пяти десятков мятежников с гиканьем и улюлюканьем. А то и все семь десятков, как понял Пронт, оценив, что происходит у них за спиной.
  Он хотел бы пришпорить лося да умчаться от всего этого, но вот только Телохранители тоже были на бронеспинах, и оторваться далеко вперед значит бросить их. Потому, он просто держал лося рядом с остальными, отходя вперед на корпус.
  Мятежники не настигали их, но и отставать не спешили. Весь ужас был в том, что группа Пронта весь день провела в пути и уже успела влезть в схватку. Диноящеры Телохранителей попросту устали, а вот у мятежников, вполне возможно, они были свежими.
  
  Так продолжалось несколько часов. То ли боги все же услышали их, то ли Мятежники сами шли через степь весь день, погоняя ящериц, но глубоко за полночь преследователи начали сдавать позиции и вскоре вовсе развернули бронеспинов.
  Пройдя еще час или два, Пронт сбился со счета времени, они все же решились на привал, решив спать по пол отряда в две очереди. Пронт остался первым, вместе с половиной некогда пленных альков и половиной Телохранителей из отряда Херомагола. Те все еще вертели нос от человека, но хотя бы шли молча. Если Алиард и остальные останутся в Торкруме, то путь с этими волками, что только и ждут момента вернуться домой и рассказать Миахамере то же, что Пронт хотел рассказать ей, перебив сам отряд Телохранителей.
  Но хотя бы Пронт понимал, что он хочет получить взамен. За все свои мучения. Несколько тионаров. Или хотя бы два. Чтобы отдать один эльфам на изучение, а второй оставить себе. Вдруг да сработает через сотню-другую лет. Дай боги еще дожить до этих лет.
  Пронта непроизвольно передернуло, когда мимо него прошло двое херомаголовых телохранителей. Но они этого не заметили, демонстративно отвернув от Пронта носы. Ну и пусть отворачиваются, меньше видеть их надменные морды.
  
  Пронта разбудил Алиард, с ходу просунув ему ломоть сушеного мяса. И Пронт понял, что давно пора идти. Вкипасе было высоко над горизонтом, через несколько часов придет полдень, а они тут отсыпаются. С другой стороны, Пронт чувствовал себя совершенно разбитым и не выспавшимся. С такими похождениями он скоро износит себя и состарится не от возраста, поскольку это невозможно, а попросту из-за стресса для организма.
  Они шли по степи и гадали, сколько им еще скакать. Если Пронт не ошибался, то в Торкруме они будут уже завтра в полдень. Но Телохранителям словно нужно оспорить каждое его слово. Они уперлись безрогими головами (А Пронт лично видел немало рогатых альков) и утверждали, что Торкрума они достигнут к вечеру этого дня. Раз решили спорить, надо спорить. Пронт заручился, что если Торкрум окажется на горизонте раньше полуночи, то он согласится идти, как покорный поводырь. Но! Если они дойдут до города только завтра, то тогда Телохранители засунут языки в задницы и будут идти ЗА НИМ весь оставшийся путь.
  С недовольными лицами альки все же согласились с такими условиями. Потому что сдаваться гордые альки не намерены. Во что бы то ни стало они собирались заткнуть Пронту рот. А он собирался ответить им тем же.
  
  И снова у них не было времени препираться. Едва Вкипасе достигло зенита, как они услышали за спиной звучание рога параящера. Снова мятежники, чтоб им в Темнице Душ в огне гореть!
  Телохранители тут же круто развернули бронеспинов и двинулись в атаку. Пронт достал лук, но уже понимал, что с него будет мало толку. Почти два десятка альков, а мятежников всего шестеро, но вдали поднималась крупная тучка пыли. Неужто вчерашние догнали?
  Пронт успел снять двоих, пока альки занимались остальными. Затем они не стали даже собирать трофеи с убитых. Тучка пыли приближалась, стоило уйти с дороги и поспешить.
  
  К сожалению, отряд Алиарда отказался идти с ними. Точнее, у них была служба, которая не отпускала их в такое путешествие. А связываться с Миахамерой, чтобы она позволила им расширить отряд, совсем не хотелось и не было времени.
  Но как же приятно находиться в полной тишине. Да еще после хорошей бани альков, что устроил для Пронта Бехундо и Келмода Таралдалл.
  Все было, как и обещалось. Холодный сидр, эль, пиво. Даже добавились голые по пояс альки, сверкавшие крупными грудями. Где только Таралдалл раздобыл денег на продажных девок? Но старания его в этом плане прошли зря. Даже совсем раздетые под конец вечера альки не привлекали Пронта. Слишком уж большая разница была в физиологии. То ли дело эльфийки на приемах у Ларинола!
  Настроение Пронта не портила даже качка на оксе. Зато здорово подпортило его наличие щиторатопса с телегой на корабле. Если Миахамера надеялась, что Пронт привезет ей целый обоз со скорлупой яиц драконов, что шла бы она густым лесом! Во-первых, столько драконов не набрать во всем Альконаре. А во-вторых, ему совсем не грела душу возможность топать с этими двуликими всадниками на ящерицах еще полгода.
  Потому, первым, что он сделал, выиграв спор (а Телохранители гнали отряд напропалую, но все равно, достигли Торкрума они только к полудню, как и предполагал Пронт), это поставил условие, что идут они конным отрядом и не берут с собой обоз. Было резонно полагать, что у корабельщиков достаточно денег, чтобы кормить щиторатопса несколько десятин. Если уж они должны были содержать себя в порту Винкалора около полугода.
  И только тогда, когда закончился спор напоминанием о том, что альки сами подписали себе такой приговор, отказавшись идти на попятную, корабль тронулся с места.
  
  В целом, плавание шло спокойно. Несколько раз альков сваливала акклиматизация. На четвертый день стало ясно, что еды им на всю дорогу не хватает, и это была оплошность одного из Телохранителей, что занимался подсчетом провизии еще на берегу.
  На тринадцатый день в море у альков, видимо, кончилось терпение, что человек, еще недавно отсидевший несколько десятин в темнице, командует высокочтимым отрядом телохранителей. Они подняли мятеж. Разговоры никого не могли убедить, тем более, что корабельная команда держала твердый нейтралитет. С другой стороны, Пронт, наконец, получил то, чего так долго ждал. Возможность хорошенько отыграться перед херомаголовскими вояками. Он в одиночку вступил в сражение.
  Альки прекратили бой только тогда, когда остались впятером и поняли, что даже численное преимущество не поможет им совладать с Пронтом и утихомирить его. А он только вошел в раж схватки, готовый перебить их всех и дальше идти одному. Ему так будет даже проще. Не нужно будет тащить за собой дюжину солдат, что готовы в любой момент собственноручно прирезать его во сне.
  Эти пятеро побросали оружие и поклялись служить Пронту до скончания этого похода. При этом зареклись не сообщать Миахамере, что это Пронт перебил две трети отряда. Можно подумать, сделали милость. Если бы Миахамера узнала, что они напали на Пронта, рискуя всей компанией, то она бы собственноручно отрезала от них по кусочку, для своих ручных велоящеров.
  Следующим, что сделал Пронт после этого, это заставил бунтующих убрать трупы с палубы окса и замыть всю кровь, пока она не впиталась в древесину. А сам он пошел и дальше помирать от морской болезни.
  
  Еще пять дней они пробыли в морском путешествии в относительном покое. Питались в основном морепродуктами, что ловили Телохранители в свободное время, так как корабельщики были нередко заняты управлением судном. Погода продолжала бушевать. Как начались дожди и грады на пятый день, так они и продолжились частыми бурями и ветром.
  И ведь мало было бури, как на них, продираясь сквозь высокие волны пришел корабль пиратов. И в этот раз Пронт даже по одному его движению по воде понял, кто правит балом. Орки.
  Он приказал всем занять позиции на носу корабля, к которому наперерез и шел враг. Несколько корабельщиков начали заряжать стреломет, стоявший на носу. В кой-то веки дали судно, готовое сдерживать врага.
  Пронт слышал, как позади горланил капитан, приказывая зажечь снаряд и наводить его на пиратов. Горящая стрела сорвалась и рухнула в воду, не долетев несколько шагов до приближающегося судна. Тут же раздался приказ на перезарядку. Альки, держа в руках луки, уже были готовы подносить стрелы с паклями к факелам, что были воткнуты в перила палубы.
  С корабля пиратов полетели ответные стрелы, одна из них воткнулась в борт, но ее пламя было погашено бушующей водой. Второй выстрел алькова окса задел парусину, что тут же начала чадить и тлеть. Никто уже и не ждал, что в такой сырости она загорится, но это случилось. На корабле пиратов началось движение. Орки бегали с ведрами наперевес, заливая пожар. Но дырку успели прожечь серьезную.
  Это промедление позволило алькам совершить еще два выстрела, целясь в палубу корабля. Обе стрелы воткнулись в древесину, поджигая просмоленные доски судна. В это же время альки вместе с Пронтом выпустили первый залп горящих стрел из луков. Затем еще и еще. Корабль пиратов едва держался на курсе, потому что все, кто мог были заняты сейчас тушением пожара. Стрельба с вражеского корабля прекратилась. И в один момент он начал сворачивать с курса, уходя из зоны обстрела альков.
  Лучники успели спустить еще по паре стрел, прежде, чем пираты скрылись за волнами. И ведь всего пару дней не дали добраться до Винкалора. Уже плыли бы себе мимо. Целее были бы.
  Но Пронт заметил кое-что во время битвы. Альки до смерти боялись орков. Видимо, память о том, как те истребили их почти под чистую, глубоко въелась им в подкорку. Весело будет идти с ними по орочьим землям. А идти по ним придется, потому что делать крюк через Эрмиллион Пронт тоже не намеревался. Пусть потрусят. Глядишь, уважение к нему появится. Раз он так бесстрашно идет по вражеской земле.
  Быть может, как-нибудь Пронт расскажет им, как он с тысячным войском разбил на голову орков и прогнал их с континента точно так же, как они когда-то прогнали альков. Но это будет только в том случае, если альки не выдержат несколько дней страха, без позволения шастая по земле Тириза.
  
  Винкалор, как же долго еще Пронт будет поминать этот город добрым словом. Во всей этой червоточной переделке это был единственный оплот покоя и добрых вестей. Нэбэв как всегда был весел, хоть и до безумия стар. Только не стоит говорить ему об этом, этот старикан еще был полон непонятно откуда берущейся энергии. Да и выпивоха он тот еще. Может, забальзамировался в винах?
  Только оставшись с Нэбэвом наедине, Пронт, наконец, поделился с ним сложившейся ситуацией. Нэбэв, хоть и был изрядно подпитым, добросовестно слушал Пронта, сидя в кресле. Он даже умудрился ни разу не перебить его.
  Затем настала его очередь поделиться своим мнением о происходящем. Гог был до невозможного смущен тем, что Пронт терпит к себе такое отношение. Он ведь может в одиночку разнести добрый дворец даже без помощи магии. А уж справиться с темницей ему не составит труда.
  Тогда Пронт поделился с ним угрозами Миахамеры. Но и это не произвело на Нэбэва должного впечатления. Он все еще не понимал, почему Пронт не поставил крылатых ископаемых на их место. Армия людей может считаться самой многочисленной на сегодняшний день (о чем Пронт даже не подозревал). И под конец Пронт поделился с ним рассказом о тионарах. И вот это уже впечатлило старого гога.
  - Говоришь, работают на магии, и могут резать даже камень, как масло? - проскрипел тот старческим голосом.
  - Если верить алькам, - пожал плечами Пронт.
  - Но какой с них прок в мире, где нет магии?
  - Быть может, есть другие источники энергии?
  - Будешь бегать с рукоятью за грозой, ожидая, что молния ударит в меч? - старик сам захохотал, представив, как глупо это выглядит.
  - Но что ты предлагаешь? - возмутился Пронт. - Бросить эту затею? Может эльфы смогут что-то придумать?
  - Что они смогут придумать? - отмахнулся Нэбэв. - Все, что придумывали эльфы, держалось на одной магии. А ее в мире остались крохи, и то, только в тех, кто имеет к этому дар с рождения. Да и такие не смогут долго удержать этот меч. Больно мал запас силы.
  - Стоп, - отвлекся Пронт. - А как узнать, есть ли во мне врожденная магия?
  - А зачем тебе? Думаешь, заработает?
  - Просто, когда я держал в руках тионар, его камень немного засветился изнутри, словно я напитал его, но самую малость.
  - Правда? - лицо старика выглядело озадаченным. - Тогда в тебе не просто есть, а много. Очень много силы. Я слыхал, что даже те, кто хорошо владеет остатками магии, прикладывают огромные усилия, чтобы зарядить магические кристаллы. На это уходят недели колдовства. А ты хочешь сказать, что поднес камень к себе и тот начал светиться?
  - Не то чтобы светиться, но внутри него был некий огонек.
  - Тогда, скажу я тебе, твоя задача добыть этот меч и научиться им пользоваться. Если в тебе и правда много магии, то ты сможешь совладать с ним. Нужно провести испытания твоей силы, чтобы ты смог научиться призывать ее изнутри.
  - Давай, а это долго? - Пронт едва не начал собираться, чтобы прямо сейчас пройти испытание. Но Нэбэв усмирил его пыл.
  - Обычно на это требуется пара десятин.
  - Ну нет, - сел обратно в кресло Пронт. - Завтра мы выдвигаемся. Хочу поскорее убраться отсюда. Быть может, когда я завершу этот поход и получу свои тионары, я приду к тебе и ты отправишь меня на эти испытания. Обещаю быть прилежным учеником.
  - Доживу ли я до тех дней? - усмехнулся старик. - Время не на моей стороне. Я уже итак живу больше, чем расчитывал.
  - Не спеши сводить счеты с жизнью, - отмахнулся Пронт. - Я тоже прожил гораздо больше, чем мне было отмерено.
  - Ну ты уж не сравнивай! - гоготнул Нэбэв. - Ладно, время позднее. Поступим, как сочтешь нужным. Если сам научишься пользоваться силой, то так тому и быть.
  - По правде говоря, я уже расколол однажды корабль, в прошлое морское путешествие сюда.
  - И молчал? - опешил старик, морщины на его лбу собрались в полосатый коврик в районе лба. - Ты знаешь, что сегодня маги едва могут пару огненных бомб пустить и выдохнуться?
  - Я мало чего знаю о том, что сейчас творится в мире. Я жил в Неоре последние несколько лет. А последние три года вообще провел в Рагларе.
  - Ну, юноша. Как закончишь свой странный поход, милости прошу на обмен сплетнями и опустошение пары-тройки бочек с вином.
  - Буду только рад, - улыбнулся Пронт. - Доброй ночи.
  - А тебе доброго пути, - ответил гог. - После бочки вина я вряд ли смогу на рассвете подняться, чтобы проводить тебя в дорогу.
  - Самому бы встать, - гоготнул парень, уже понимая, что сегодня ночью его ожидает падение с высоты, едва он ляжет на кровать.
  
  На второе утро пути Пронт и дюжина альков пересекли границу Онритау, государства гогов, и Тириза, империи орков. Вот тут-то у альков и поджались хвосты. Они все больше тянулись к Пронту и все реже вякали что-то против его навигационных талантов. Хотя и брели сейчас по голой степи, иногда пересекая границы леса, чтобы не попасть в лишние неприятности.
  Зима уже вовсю вступила в свое правление. Было морозно, кругом лежали небольшие сугробы снега. Как не удивительно, но в теплой степи снега наметает куда больше, чем в холодных лесных зонах. Зато в этот раз альки догадались взять с собой зимнюю одежду. Вот только ящерицы теперь мерзли, приходилось больше двигаться, а отдыхать только под светом Вкипасе. Потому что эти хладнокровные могли не проснуться до следующей весны. И чего альки отказались купить в Винкалоре нормальных лошадей? Теперь весь путь наперекосяк.
  Альки всерьез струхнули, когда позади раздались вопли и гиканье. За ними шли в погоню разбойники. Около четырех десятков пеших орков. Надеялись ли они на битву или просто пытались спугнуть, одним богам известно. Но Пронт тут же стеганул лося, что стремительно рванулся вперед. Альки последовали за ним. А пешие разбойники остались далеко позади.
  Только когда ящероспины альков устали от долгого бега, Пронт позволил себе устроить привал, чтобы передохнуть. Разбойники нескоро найдут их по их следам. А к тому времени, Пронт и альки будут уже далеко отсюда.
  Дальше шли торопливо, но не загоняли скакунов. Пронт знал, что им не меньше полутора десятин пути до гнездовья, и столько же топать назад. Совсем не хотелось бы терять скакунов.
  А ночью придется снова искать большой овраг, разводить костры и ложиться спать по очереди, поддерживая огонь, чтобы ящероспины могли погреться. Да и самим бы не замерзнуть. Тем более, что за ночь разыгрался серьезный ураган.
  Все следующее утро их едва не сдувало со скакунов порывами ветра. Морозный ветер выдувал все тепло, что пыталось скопиться под меховыми одеждами. Днем стало совсем невмоготу. Лось скользил копытами по свежему насту. Ящероспинам приходилось вгрызаться когтистыми лапами в сугробы, стараясь удержаться за тонкую ледяную корку. Едва Пронт нашел достаточно глубокий овраг, он направил отряд на привал. Стоило отогреться и, если повезет, переждать непогоду в тепле и сытости.
  Они провели в тишине несколько часов, греясь около костра и отпаиваясь крепленым вином гогов, несколько кувшинов которого Нэбэв выделил им в дорогу как раз для таких случаев. Снаружи бушевал ветер, забрасывая в овраг ледяной порошок.
  Лишь к вечеру ураган стих, когда Пронт и другие сидели едва не по пояс в снегу, сброшенном ветром в овраг. Тогда Пронт решил, что пора выдвигаться в путь. Но далеко уйти им не удалось. Едва их головы оказались над оврагом, раздался львиный рык.
  - Орки! - рявкнул Пронт. - Готовиться к бою!
  Бежать было поздно, они едва не оказались окружены полукольцом орков, что шли в обход оврага, в котором они сидели. И как только они додумались спрятать дым. Ведь орки шли всего в полете стрелы от места их стоянки.
  Пронт принялся носиться на лосе по кругу, посыпая рыцарей стрелами, что недавно пополнились в оружейной лавке Винкалора. Он стрелял, стараясь увернуться от стрел и болтов, летающих отовсюду. Пока не замешкался. Орк рыцарь ударил копьем прямо в грудь лосю. Тот упал навзничь и Пронт скатился с него в снег, тут же подхватившись на ноги.
  Он тут же оказался окружен тремя верховыми рыцарями, к которым присоединились еще двое. Пронт только сейчас прикинул, что орков не меньше трех десятков. Альки давно пали, а он остался один против двух дюжин. Он закрылся щитом, старясь выкроить момент и убить хоть одного орка. Наконец, ему это удалось. Сделав пару торопливых шагов в сторону он заставил орков, толкаясь друг с другом, потратить несколько секунд на то, чтобы развернуться в его сторону. Этого времени хватило, чтобы добежать до ближайшего носорога и оседлать его.
  Теперь он носился на непослушном подслеповатом животном, что скорее было готово сбросить его, чем помочь ему пережить эту битву, и разил мечом в разные стороны. Но орков было еще очень много. За ним бежал целый львиный прайд и еще небольшое стадо носорогов. Да еще и с рыцарями в седлах. Его носорог был сильно изранен, а кольцо врагов все сильнее сплачивалось вокруг него.
  Болт арбалета врезался в шею носорога, и зверь повалился на бок, едва не придавив вовремя соскочившего Пронта. Вокруг него уже столпились пешие и конные рыцари. Щит трещал по швам, едва сдерживая такое количество ударов. Пронту приходилось бить редко и со всей силы, надеясь если не убить кого-нибудь, то хотя бы расседлать или выбить из рук оружие. Он постоянно отступал, стараясь сократить количество атакующих до одного, чтобы поодиночке перебить врагов.
  Щит не выдержал, он раскололся на части под уарами меча. Пронт прыгнул в сторону, стараясь не попасть под ноги льву, и тум более не оказаться в его пасти. Прямо перед собой он увидел рыцарский щит, который поспешил подобрать, и вовремя, всадник уже занес меч для удара. Пронт тут же ткнул мечом в ответ. Осталось еще трое. Пеший упал едва Пронт подскочил к нему, с занесенным мечом.
  Двое всадников на носорогах бегали из стороны в сторону, стараясь сбить Пронта с ног налетами. Одному едва это не удалось, но Пронт вовремя подпрыгнул, оперившись ногой в голову носорога. Тот слегка подбросил его, и Пронт махнул мечом от левого плеча, снося голову орку, что намеревался проколоть его копьем. Последний всадник не стал ввязываться в честный бой и сбежал с поля боя. Оставив Пронта с несколькими разбежавшимися львами. Дайте-то боги, чтобы, побрезговав мясом носорогов, львы не решили сожрать его.
  Он выжидал долго, наблюдая за дикими кошками. Но они не такие уж и дикие, как казалось на первый взгляд. Времена, когда орки ценили львов за их свирепость прошли. Сейчас, во времена кодексов чести и всех остальных "цивилизованных" традиций Союза, львы были выдрессированы не хуже домашних лошадей.
  Осознание этого позволило Пронту вскоре без труда собрать под уздцы трех кошек и двинуться в путь. Стоило бы похоронить альков, но он итак ждал слишком долго, боясь лишний раз дернуться, чтобы не разозлить львиную стаю. Оставшиеся львы сами позаботятся о том, чтобы от альков почти ничего не осталось. А ему стоило поспешить. Поход еще не закончился. А Тионары ждали его. И пусть только Миахамера посмеет отказать ему в его требовании. Тогда уже он через пару сотен лет объединит Хотию, вернется на Раглар и сотрет все государство в порошок, забрав то, что ему причитается.
  
  Смеркалось, ему пришлось гнать львов во весь опор, потому что за ним гнались разбойники. В этот раз верховые. Так легко от них не оторваться. Ему приходилось едва не на ходу менять львов, чтобы не загнать животных. Из-за этого он едва не оказался однажды настигнут врагами, орки даже умудрились выпустить несколько стрел, которые не долетели едва десяток шагов.
  Тогда он вновь рванулся с места, пытаясь оторваться от преследователей сквозь медленно густеющий лес. Орки не хотели уступать ему. Эх, если бы только не пал лось, на котором он скакал до этого, он бы с легкостью оторвался от орков, что скакали на львах.
  К рассвету он уже не разбирал дороги. Он не спал сорок часов. Организм человека не рассчитан на такое длительное путешествие. Но и преследователи начали отставать. Вскоре, не понукаемые задремавшим на ходу Пронтом, львы начали сбавлять скорость, пока не пошли пешком. Но Пронт уже не обращал на это внимания. Он уснул прямо на льве, потеряв ощущение времени и направления. Одна надежда, что львы не принесут его к себе домой, прямо в лапы орков.
  Поспать ему толком не удалось. Его разбудил львиный рык, животное вело себя обеспокоенно. И не напрасно, трое лесных бандитов медленно заходили на Пронта с разных сторон, уложив стрелы на тетивы.
  - Да сколько можно-то? - простонал Пронт, спуская стрелу с тетивы и стукая коленями по бокам своего льва.
  Стрелы оставшихся двух разбойников прошли в паре шагов позади него, когда он выпустил вторую стрелу. Только сейчас он увидел четвертого орка, что старался сбежать, связанный по рукам и ногам. Он резко развернулся в седле и отправил еще одну стрелу вслед разбойнику, что целился в него. Затем он догнал беглеца и перегородил ему дорогу львом.
  - Ты кто? - спросил он его
  - Не убивайте, - поднял связанные руки орк. - Только не убивайте.
  - Да не собираюсь я тебя убивать, пока не выпросишь, - пожал плечами Пронт. - Я спросил, кто ты?
  - Балгар, плотник, из небольшого села неподалеку.
  - В какой стороне? - спросил Пронт.
  - Да вон оттудова, - по-простецки махнул рукой орк.
  - Хм, как раз по пути. Как насчет сделки?
  - Слушаю, - деловито прищурился орк.
  - Я провожу тебя до деревни, а ты будешь нести дозор, пока я сплю. Хотя бы половину ночи.
  - Справедливо, а не прибьете?
  - А нужен ты мне?
  - Кто вас знает, - пожал плечами Балгар. - Я слышал, что люди злые и жестокие.
  - Я тоже самое слышал об орках, - огрызнулся Пронт. - Тем более, что мне в орочьей деревне провизии не продадут, а тебе продадут. Да и пару дир выручишь на личные нужды. Идет?
  - Спрашиваете! А как звать-то вас?
  - Пронт я.
  - Тот самый?! - орк машинально подорвался с места, чтобы сбежать, но одумался. - Но вам же должно быть триста лет тогда!
  - Не тот самый, просто назвали в честь того Пронта.
  - Точно не тот самый? Я слышал, что герой, похожий на Пронта Хотского до сих пор бродит по Альконару и даже участвовал в битве с титанами.
  - Байки это все, - отмахнулся Пронт. - Люди не живут триста лет.
  - И то верно, - закивал Балгар. - Мне повести запасных коней в поводу, как ваш оруженосец?
  - Это будет долго, садись на льва, поскачем.
  Орк послушно взгромоздился на льва. Что сказать, плотники верхом не особо катаются. Чаще на телегах с дровами. И они двинулись в путь. Пронта все время клонило в сон. Один раз он ощутил, что кто-то вырывает поводья из его рук, он дернулся в седле, выхватывая меч, но увидел только перепуганные глаза Балгара.
  - Вы заснули, я хотел повести вашего льва в поводу! - начал оправдываться орк.
  Пронт медленно засунул меч обратно в ножны так, чтобы Балгар это видел. Затем он сам просунул орку поводья своего льва и уткнулся лицом в теплую гриву льва. Затем он вновь забылся сном.
  - Пронт! Проснитесь! Беда!
  Пронт вырвался из оков сна и глянул на Балгара. Тот тормошил его, указывая свободной рукой в сторону. Там стояло две дюжины орков-разбойников. Пожалуй, это самый трудный день в этом походе. Ни поспать, ни поесть, ни отдохнуть спокойно.
  Стрелы начали градом сыпаться в их сторону, когда Пронт приказал Балгару держаться позади, а сам начал отстреливаться в ответ. Вот только, к огромному сожалению Пронта, Балгар не был опытен в бою. Его пристрелили едва Пронт успел выпустить семь стрел, прибив двоих разбойников.
  Но Пронт продолжал отстреливаться, стараясь двигаться так быстро, как только может. Когда стрелы закончились, оставалось чуть больше дюжины разбойников. Пронт решил ворваться в массу врагов, вынуждая их к ближнему бою. Он, как в старые добрые времена, размахивал мечом во все стороны, где замечал врагов. В его щите торчал десяток стрел, которые уже залило кровью, как и все доспехи Пронта. Притом, кровь была не только врагов, но и его собственная. Стрела угодила в ключицу, не повредив ничего важного, но он стремительно терял кровь. Он едва не выронил меч, но собрался с силами.
  Когда лев под Пронтом встал на дыбы и повалился на бок, Пронт увидел в его морде целых три стрелы. Он тут же подорвался на ноги, снося голову первому подбежавшему орку. Остальные уже бежали к ним, оставив нескольких по периметру, чтоб были готовы пристрелить Пронта, едва появится возможность. Щит лопнул от натиска врагов, снова придется покупать новый.
  Врагов осталось трое, судя по всему, вожак и два лучника. Вожак махал топором, как только мог. Пронт едва успевал парировать его атаки мечом. Наконец, он смог сделать пол шага назад, заставив топор разбойника пролететь мимо, а затем сам нанес удар сверху вниз, разрубив орка от макушки и едва не до пояса.
  Пронт сразу пошел на одного из стрелков, тем более, что второй уже взял в руки топор и сам бежал на него с другой стороны. Разбойник перехватил Пронта на половине пути, махнув топором, который Пронт тут же блокировал и ударил орка с другой стороны.
  Ему осталось несколько шагов до стрелка, приходилось несколько раз метнуться в сторону, чтобы тот не попал в него из лука в упор. Одна из стрел просвистела в ладони от уха Пронта. Когда человек подошел достаточно близко, разбойник потянулся за своим топором, но не успел. Пронт махнул мечом по большой дуге, вспоров противнику брюхо. Орк выронил топор и повалился на землю.
  Еще пару секунд Пронт бешено озирался по сторонам, готовый увидеть еще врагов. Но их не было, и он, с трудом переводя дыхание от усталости и ранения, двинулся искать тело Балгара.
  Его было легко найти, он лежал рядом с мертвым львом, на котором сидел до этого. Пронт решил устроить здесь привал. Ему пришлось обломить кусок стрелы и вынуть ее из-за спины. Боль от движения стрелы заставило все его тело дергаться от боли. Он вытаскивал стрелу очень долго, каждый раз едва не вскрикивая от сильной боли. Он доставал ее на длину пальца, а затем брался отдышаться и прийти в себя. Если он потеряет сознание от боли, то не проснется больше, потеряв кровь. Наконец, стрела была вынута и Пронт полез в сумку за бинтами.
  Перевязав свою рану на первое время и разводя большой костер из валежника и пары толстых сухих бревен. Первым делом он решил прижечь свою рану раскаленным ножом, бросив нож в первые образовавшиеся угли, он полез за обезболивающими травами, которые принялся жадно жевать. Затем он прижался к бурдюку с крепленым вином и сделал несколько больших глотков, оставив пару глотков, чтобы обработать рану.
  Приложенная к телу раскаленная сталь скрючила его от боли. Он не мог даже вдохнуть воздуха, чтобы закричать. Завоняло жженым мясом, он едва не падал в обморок от боли. Затем он снова бросил нож, что теперь был не белым от температуры, а багровым и принялся жевать еще травы, чтобы сбить ноющую боль в ключице.
  Второе отверстие он прижег уже морально подготовившись к жару. Было не удобно тянуться за спину, но он совладал со своим телом, что снова билось в конвульсиях от боли. Только тогда он позволил себе бессильно рухнуть на землю, тяжело дыша и продолжая бороться с собой, чтобы сохранить сознание.
  Немного придя в себя, он бросил в костер крупные бревна и остатки валежника. Жарить было почти нечего, да и мясо лося пригодится позже. Поэтому он побрел, едва держась на ногах, в сторону тела Балгара и приволок его к костру. Проверив все карманы орка, он нашел там несколько ликов и маленькую записку с именами и названием деревни. Странно, ведь городские орки до сих пор владели грамотой в очень редких случаях. Видимо, это была его деревня и семья. Так же он нашел на шее орка небольшой кулон, в виде деревянной птички. Стоило бы отнести это его семье, если они еще были живы. Но Пронт не рискнул бы соваться в орочью деревню.
  Он с огромным трудом забросил тело Балгара на кучу алых углей. Тело орка тут же принялось сжиматься под температурой, пока не начало иссыхать и под конец не занялось языками пламени. Пронт повесил кулон, завернув в него записку, на дерево подле костра. По его мыслям, кто бы ни нашел это, понял бы, что кострище - это место погребения того, о чьей семье говорится в записке. Может, попадется добрый путник, что отнесет кулон его семье и передаст, что Балгар был погребен, как настоящий воин. Сожжением на костре на поле брани, среди тел его врагов.
  Прочитав молитву Клатрану, как помнил ее, Пронт оседлал последнего льва и двинулся в путь. Его немного кольнуло в грудь то, что он не стал хоронить своих Телохранителей, зато воздал достаточно почестей обычному плотнику. Но он тут же вспомнил, что один этот плотник, был достойней и честней всей дюжины альков, что сопровождали его до этого момента. Кто бы что ни сказал в ответ. Совесть Пронта была чиста.
  Когда Вкипасе преодолело половину пути от зенита к горизонту, Пронт услышал запах костра и звуки большого отряда далеко впереди себя. Он спешился и ползком поднялся на пригорок. В нескольких полетах стрелы стоял лагерем отряд орков. Видимо, какой-то граф или барон. Жгли костры, жарили мясо, пили что-то, распевали песни.
  Пронт насчитал около шести десятков орков, примерно прикинув количество палаток. Сражаться было самоубийством. Потому он принял решение идти в обход. Петлю придется делать большую, но это того стоило. Тем более, что лес еще не был таким густым, да и деревья были совершенно голыми, чтобы скрыть одинокого всадника за деревьями.
  Обход орков по большому кольцу занял почти весь вечер, поэтому Пронт решил немного пройти еще и ночью, чтобы наверняка пересечь границу северного города орков Сирин и выйти на территорию эльфийского Велора. Там он сможет вздохнуть свободнее, потому что Нэбэв поделился с Пронтом новостями о заключении союза между Мапойем, Эрмиллионом и Хотией. Там одинокого путника могут потревожить лишь патрульные. И то, лишь для того, чтобы установить его личность и цель путешествия.
  
  И он был полностью прав. Следующая пятина пути прошла в относительном спокойствии. Несмотря на мороз и иногда обрушивающийся с неба град, он смог спокойно добраться до Велора, затем прошелся по границе Интила и Уминара и уже на восьмой день был близок к тому, чтобы со дня на день пересечь границу с Хотией. В этот день на него напал десяток дезертиров из стана эльфов, но он тут же погнал льва во весь опор, очень быстро оторвавшись от преследователей.
  На девятый день Пронт купил провизии в приграничной деревне эльфов и уже к закату набрел на заставу людей. Где, после небольшого расспроса он смог, наконец, выпросить себе угол в конюшне, где спокойно проспал до самого утра. А утром он обменял льва на лошадь, и отправился дальше.
  Он шел по территории Неоры, к вечеру, или к следующему полудню, как позволит погода, он доберется до города, где снова встретится с правнуком Келота, которому недавно еще помог взойти на трон. Хедин был достойным правителем и умным парнем, не то, что Келот, чья кровь в нем текла. Он был даже умнее Пронта, хоть тот и был обучен самим Кедом. Все же, соображайка Хедина работала куда быстрее, наверное, всех его предков. И уж если не он сможет объединить Хотию, то даже Барлину, что заручился поддержкой эльфов и минотавров, вряд ли это удастся.
  Разумеется, этому парню еще предстоит много работы, но он уже укрепил свои позиции во всем Неорском регионе, еще два года назад сев на трон в самой Неоре. Сейчас его влияние держало уже одиннадцать городов северо-запада Кониуна. Если все пойдет таким путем, то еще через пару лет к нему присоединится и Троганский регион, а там и Старгон с Хотом. В общем, по подсчетам Пронта, Хедину таким темпом потребуется всего десять лет. Да, он будет уже чахлым стариком к тому времени. Да и править, наверняка будет уже его сын. Зато Хедин будет для него незаменимым советником в политических делах. И Пронт, как только освободится от этого похода, и если убедится, что червоточины альков не навредят Альконару, приложит все свои усилия и знания, чтобы помочь парню.
  Разумеется, Хедин знал его секрет. Он знал, что он потомок бастарда Пронта, которого тот зачал еще в конце девяностых годов пятого века после Великого Грома. Это было еще до встречи с Амазирой. Но даже если в нем была лишь половина благородного происхождения, то нынешние князи вообще пошли от варвара, что захватил трон Хотии, когда отец Пронта, Товур отправился на поиски своего сына, тело которого пропало на глазах у всего Хота прямо посреди собственных похорон.
  Так что, именно Хедин был сейчас законным наследником трона Хотии. Потому что только он был носителем крови Товура и Пронта. И это еще сыграет свою роль в отстаивании Хедина прав на престол. Только бы он, как это нередко случается, не впал в очередную глубокую печаль.
  
  
  Глава 8.
  
  Он уже приближался к Неоре, видя дым города над густым лесом северного Кониуна. Еще пара часов и он окажется на поляне, вырубленной когда-то орками, чтобы возвести форт Неоры над бывшим городом эльфов. Но ему не позволили добраться до города лихие времена.
  Почти три десятка бандитов напали на него на закате. В темноте леса он не увидел их до тех пор, пока те не начали бросать в него копья и топоры. Чудом избежав быть насаженным на дротик, Пронт начал отстреливаться. Он стрелял в толпу врагов, одна стрела ранила разбойника в плечо, вторая прошила голову другому, мгновенно убив того. Еще три стрелы были пущены в отбившегося от группы разбойника, третья угодила над щитом и залетела прямо в кричащий рот, тут же заткнув его. Еще шестнадцать стрел воткнулись в землю, едва четверть из них даже ранила кого-нибудь. Но семнадцатая принесла Пронту еще одно убийство на своем счету. Сколько тысяч их уже? Или десятков тысяч? Кто знает, Пронт не считал их уже сто пятьдесят лет.
  Остатки стрел ушли в землю, когда Пронту пришлось резко сузить свой круг, и резать врагов мечом. Он видел перед собой лишь стену из круглых самодельных щитов. Ему пока еще удавалось сражаться, хотя он уже получил несколько легких ранений. А разбойники продолжали с каждым убитым смыкать свои ряды, тыкая Пронта копьями из-за плотной стены щитов. Но с каждым его забегом мимо них разбойники теряли одного-двоих соратников. Их число медленно, но таяло, пока некоторые не начали отступать. А куда им бежать? В Неору? Тогда он будет преследовать их до самого города.
  Наконец, он ударил мечом последнего бегущего, и на этом битва закончилась. Он видел недалеко свет Неоры, что просачивался сквозь вершины голых деревьев. Стоит собрать стрелы по возможности, обыскать разбойников на наличие денег и отправиться в город, чтобы, наконец, отдохнуть по-человечески в покоях дворца.
  И Неора вновь приняла его. Любимый город во всей Хотии. Даже Хот с его размерами, численностью и развитостью не был так приятен душе, как тихая и уютная Неора.
  Сейчас она уже разрослась в разные стороны, напоминая большой каменный цветок, окруженный деревянными и каменными лепестками в несколько колец.
  Он заплатил пошлину в один лик на входе и его без лишних вопросов пропустили в город. Там он сразу пошел по широкой южной дороге к центру города, где располагался большой дворец Хедина. Пронт, как сейчас помнил, как они хитростью взяли этот город, имея всего пару отрядов воинов за спиной.
  Улицы сменяли одна другую, пока его конь шел медленным шагом вверх по крутому склону городской дороги. С каждой улицей дома становились все богаче, этажей все больше, пока он не добрался до центрального кольца, где был всего десяток домов не ниже двух этажей. И главным была башня-дворец, в шесть поверхов.
  Там его встретили пешие ратники. Стража государя-князя. Пронт коротко отчитался, что Неттер желает видеть Его Княжеское Величество прямо сейчас. И потребовал, чтобы ратники сообщили князю о его пришествии.
  Спустя примерно четверть часа ворота во дворец были отворены для него и Хедин лично вышел приветствовать гостя. Затем князь Неоры проводил его в опочивальню, где как раз накрывали стол для вечернего приема пищи. Хедин приказал накрыть стол в отдельной опочивальне для встречи с политически важной персоной, где они, наконец, смогли уединиться.
  - Ну как твой поход? - спросил Хедин, оторвавшись от кубка с вином.
  - Если расскажу, не поверишь.
  - Ну ты хоть попытайся, - усмехнулся князь. - Я бы не поверил и в то, что ты ходишь по Альконару почти три века. Но поверил ведь.
  - Ну, в общем, я отправился на зов Альконара на юго-запад. Там есть целый континент, который живет, казалось бы, вне времени.
  - То есть? - не понял Хедин.
  - Там по сей день господствующим видом являются динозавры. Но это еще что! - вставил Пронт, видя, как вытянулось лицо князя. Бедолага даже жевать перестал. - Прожуй сначала, а то поперхнешься.
  - Готов, - кивнул Хедин мгновением спустя.
  - Тот континент принадлежит государству Раглар. Состоит из двух небольших материков, с Евпетар размерами. И там живут себе поживают альки, которых орки не добили после Великого Грома.
  - Да ты шутишь! - отшатнулся Хедин.
  - Будешь торговать с Винкалором в следующий раз, направь с караваном дипломатов. Пусть Нэбэв тебе письменное заверение напишет. Он их сам видел. Даже вида не подал, что удивлен. Старый гог. Чего только он навидался, чтобы воспринять альков, как данное?
  - А чего ты сейчас тут делаешь? Тебя целых три года не было ни видно, ни слышно. Чем ты вообще занимался все это время? Тут столько всего творится.
  - В общем, альки научились, как и давно, открывать порталы в космос. Они изучают другие планеты. Ты даже не представляешь, как разнообразен мир вне Альконара.
  - Хорошо, а дальше?
  - Я долгое время присутствовал с ними, убеждаясь, что нестабильность порталов не дает достаточно времени, чтобы кто-то смог пройти по нему с другой стороны. Да и с этой в него было трудно пролезть. Они размером-то с щит конника.
  - Хорошо, а дальше-то что?
  - Дальше я отправился с группой альков к Мировому Древу, чтобы альки смогли открывать окна к гораздо более далеким планетам. Но мы потеряли почти всех альков, и я заручился, что не стану больше добровольно следовать по зову фанатиков.
  - Ты сбежал?
  - Нет, меня держали в темнице и отправили против моей воли на север Евпетара. К гнездовью черных драконов. Там мне нужно добыть скорлупу драконьих яиц, чтобы альки смогли лучше контролировать портал.
  - Как это, против воли?
  - Они грозились явиться туда сами, разнеся по пути половину Хотии.
  - В Хотии достаточно воинов, чтобы противостоять даже огромным армиям Союза.
  - Только собери их сначала под одним знаменем! - перебил его Пронт. - Да, вы сбросили с себя кентавров, сразу после Мапойя. Но сейчас вы все еще раздроблены. И каждому из вас кажется, что вашей армии хватит, чтобы отбиться от врага. Только если альки спустят на вас своих ящеров, а их у них больше чем просто много. То вы даже гонцов отправить не успеете, как они пройдут по Хотии.
  - Хорошо, так ты сейчас идешь на север?
  - Да.
  - Но ты же один, ты можешь сбежать, а мы пока начнем готовиться к возможной войне.
  - Нет, - твердо отрезал Пронт. - Есть у них кое-что, что я сочту достаточной ценой за этот поход.
  - И что же это? - любопытно задрал бровь Хедин.
  - Это тионары. Их оружие. С виду, искусная рукоять меча, но если дать ей достаточно энергии, то она выпускает тугой пучок энергии. Разной: Огня, холода, света. Эта энергия способна разрезать даже камень, словно обычное масло.
  - Если они орудуют такими мечами, то они, и правда, могут принести нам поражение.
  - Есть загвоздка. Вся магия, что у них есть, идет от бывшего Посоха Очищения, что как назло угодил в зону деятельности их столицы. Вот надо же было! Нет, чтоб в воду упасть, как я и хотел.
  - Ты отклонился от темы.
  - А, да... вино, - виновато развел руками Пронт. - Так вот, без магии эти мечи не работают.
  - Тогда на кой ляд они тебе?
  - Их стоит изучить. Отсутствие магии на Альконаре будет не всегда. Рано или поздно она появится, тогда у нас и эльфов будут уже сотни этих мечей. Это будет оружием нового поколения.
  - А как же кричащие палки?
  - Даже во времена луков и арбалетов основная масса воинов носила при себе меч и щит. Так что, тионары не выйдут из обихода еще долгое время.
  - Хорошо, но ты уверен, что это того стоит?
  - Думаю, да, - пожал плечами Пронт. - Вреда от альков почти никакого, а мы можем спокойно изучать тионары, наладив свое производство этих мечей. Быть может, есть способ использовать их уже сейчас, если найти достаточно сильных магов. Эти мечи даже особых навыков владения не требуют. Они разрежут любой щит и меч, как бумагу. Любой доспех будет бесполезен для такого оружия.
  - Тогда, я с тобой согласен, - кивнул Хедин. - Может, тебе отряд собрать для защиты?
  - Не стоит. Я сам могу за себя постоять. А терять еще и людей ради навязчивой идеи сумасшедших альков я не хочу.
  - Хорошо, в дорогу тебе что нужно?
  - Еда, медикоменты, инструменты. Собственно, это все.
  - Хорошо, тогда утром все будет у тебя. Ты ведь, как обычно, не останешься погостить?
  - Увы, - качнул головой Пронт. - Я хочу поскорее закончить с этим и получить свои тионары.
  - Тогда, к твоему отбытию у тебя будет все необходимое и запасной конь. Я оповещу все города по твоему пути, чтобы тебе помогали, чем смогут.
  - Спасибо, - кивнул Пронт. - А теперь, пока я буду есть, посвяти меня в новости по объединению земель.
  И новости были. За те три года, что Пронта не было, Неорское княжество разрослось уже до Тимора и Лайвина. Некоторые крестьяне Четфера, Хоргала и Вирона уже отказываются от Троганского княжества и готовятся присоединиться под флаги Неоры. Таким темпом вся Хотия, что есть на Кониуне будет объединена уже к следующему десятилетию.
  Это были, безусловно, приятные новости. С каждым годом Хедин приближал Хотию к правлению своей династии. Настанет день, когда вся Хотия объединится под знаменами Хедина. Тогда-то будут не страшны никакие враги.
  
  На рассвете Пронт зябко кутался в свой полушубок, поскольку даже в лесу было достаточно ветрено. Вкипасе светило сквозь кроны деревьев, не особо и прогревая что-либо.
  Пронт двигался на север, обдумывая кошмар, который приснился ему ночью. Было достаточно трудно разобраться во всем произошедшем, но если разложить все по порядку, то выходит так:
  Сначала Пронт был на площадке, где альки открывают порталы. Происходит ритуал, а затем открывается червоточина. Все, как обычно. Но вдруг портал начинает расти. И из него валятся демоны огромной кучей. Затем он оказывается у Мирового древа, которое снова горит, а потом он в замке Кедопега на спутнике Хирсу и видит, как раскалывается на части Альконар.
  То ли вино у Хедина было перебродившим. То ли Пронт слишком много думает о том, что могло бы случиться, если альки допустят ошибку. Хотя однажды он уже видел кошмары. Те преследовали его десятины напролет. И тогда все сбылось... Дайте боги, чтобы это был просто кошмар...
  
  К обеду началась страшная метель. В лесу это не так ощущалось, разумеется. Но все же, порывы ветра все же были способны сдуть шапку, если оказаться на небольшой поляне. А с деревьев то и дело сваливались кучки снега, что наметала метель. Зима есть зима.
  Метель закончилась только на следующее утро. Еще до рассвета. Потому что, когда Пронт проснулся, кругом стояла полная тишина. Даже было слышно, как вдали ревет олень. Можно было бы поохотиться, но еды было в достатке, а тащить еще и тушу оленя не хотелось. На обратном пути поохотится, если еды будет совсем не хватать.
  Но пока всего было вдоволь. Хедин дал в дорогу сыра, копченостей, сухарей. В общем, все, что не пропадет. Хотя, о чем речь? Сейчас даже нежное мясо не испортится. Помочиться нормально нельзя, на лету застывает. Костры приходится разводить по пол часа, потому что валежник весь перемерзший насквозь. А потом еще и греть все еще пол часа. Пока оттает, пока согреется. Кошмар, в общем. Никак Пронту не угодишь.
  Едва разогрев обед, отведав его и снявшись с пути, Пронт услышал неподалеку какой-то шум. Он повел коня немного в сторону, вдруг кому-то нужна помощь. И не прогадал. Он увидел, как десяток крестьян убегает от преследователей. Тех было меньше, зато вооружены до зубов. Не просто разбойники, а какая-то, прямо, организованная преступность.
  - Эх, негоже крестьян-то трогать. Кто ж тебе хлеб-то взрастит? - буркнул себе под нос Пронт, вынимая лук из-под седла.
  Он взгромоздился на пригорке и выпустил четыре стрелы в бандитов. Получилось, они отвлекли внимание на него. Тогда он пришпорил коня и отправился в сечу. Конь стоптал зазевавшегося бандита, что отошел от группы. Пронт выпустил две стрелы в другого, одна угодила в грудь, а вторая залетела ему в голову, не успел он даже упасть.
  Расхрабрившиеся крестьяне, почуяв за Пронтом бывалого воина, развернулись и, похватав палки и камни, неслись теперь на бандитов. Только мешаться ведь будут...
  Пронт перерезал им путь конем, тут же вновь отправив его в бой, но куда деревенским дурням понять что-то? Понеслись следом, словно он вел небольшой отряд. Коротко выругавшись, парень спустил еще одну стрелу в шею бандиту.
  Он слышал за спиной битву, потому отошел немного в сторону, чтобы осмотреться. Глупость крестьян привела к тому, что одного за другим их валили с ног, живыми и мертвыми. Пронт старался отстреливать бандитов, не давая им подойти близко к деревенским.
  Один бандит понесся на него, закрываясь щитом. Пронт натянул тетиву и стоял на месте, выжидая. Подойдя ближе, разбойник слегка выглянул из-за щита и получил стрелу в глаз. Он рухнул на щит и прокатился на нем по снегу коню под ноги. Еще двое повторили его ошибку, направившись напрямую к Пронту.
  Последний не стал бежать на Пронта, он бежал на отступающего крестьянина, который пятился назад, бросая в бандита камни. Пронт высадил три стрелы. Две застряли в кольчуге, а третья пробила ему висок.
  Последний крестьянин тут же пал Пронту в ноги.
  - Не губи! Да только нечем отплатить тебе, добрый человек!
  - Я и не выставлял тебе цены за помощь.
  - Чем мы можем выразить благодарность?
  - Собирай с этих зверей все, что пригодится, поднимай раненых и иди домой.
  - Но, - опешил крестьянин. Насколько же в Хотии все бесчеловечно?..
  - Всего доброго! - Пронт дернул коня коленями и тот понес его дальше на северо-запад. В горы.
  Сколько еще придется сражаться? Хорошо хоть стрел взял с запасом. Можно не экономить особо. Казенные же. Следующим днем ему снова пришлось вызволять из беды группу крестьян уже на самой границе Хотии. Уже виднелись на горизонте горы, и к вечеру Пронт планировал остановиться у подножия одной из них, на которой должно быть гнездовье драконов.
  Бандитов было восемь, Пронт быстро расправился с ними и отправил крестьян в ближайшую приграничную деревню, там их в беде не оставят и как-нибудь найдут дорогу домой.
  Затем он отправился дальше. Он долго вглядывался в горы, выискивая себе пещеру на ночь. Но зимой любой грот мог быть засыпан снегом. Потому, придется поспешить к горам, пока не стемнело.
  
  Как бы ни было удивительно, в горы вела узкая тропинка, которая была достаточно свежей, чтобы понять - она все еще обитаема. Либо это караваны ходят в Мапой, либо местные блуждают в горы, чтобы испытать себя. Все не живется спокойно. Сколько Пронт слышал о том, что из таких походов не возвращаются, замерзнув или сорвавшись в пропасть. Но у него есть важная задача. Да и блуждать в таких местах он был уже опытен. Не первый зимний поход за его жизнь. Как-нибудь справится и с этим. Только бы хозяев гнездовья не было дома...
  На самом деле местонахождение гнездовья Пронт помнил не просто смутно, он даже с картой с трудом понимал, куда он движется. Хотя никогда не испытывал затруднений. Может - стареет? Хотя куда там, почти двести лет, а выглядит все на те же шестнадцать. Тогда это что-то другое. Может он сходит с ума от возраста? Он же не эльф, чтобы жить тысячу лет и не сбрендить.
  Как оказалось, найти гнездовье было не так уж трудно. Тропинка, что шла в горы в одном месте раздваивалась. И та дороге, на которой лежали два эльфийских скелета, которым уже не одна сотня лет, скорее всего и есть то, что нужно. Тем более, что она выглядела куда более заброшенной. Заваленной снегом. Если бы не столько лет путешествий и не разделительный столб, то он бы и не нашел ее.
  Он шел настороженно. И не час или два. Только на второй день он увидел на самой вершине горы нечто, напоминавшее очертаниями смесь улья и гнезда. Скорее всего, это оно. Но до него три полета стрелы вверх. Будет весело, потому что кто-кто, а Пронт ни разу в жизни не карабкался по горам. По крайней мере, по таким отвесным.
  - Я почти уверен, что если бы я обошел гору, то с другой стороны она была бы более пологой, - повторял он себе, подпрыгивая на одних руках и хватаясь за очередной выступ.
  Стоило посмотреть вверх. Как он понимал, что это дело растянется на весь день. Особенно если взять в учет, что почти каждые 20 шагов вверх ему приходится делать отдых. Отвык он уже таскать за собой груду доспехов, оружие, да еще и подтягиваться по тридцать раз за подход со всем этим добром.
  Но все же, раз за разом он оказывался все выше и выше. Он уже отчетливо видел гнездовье и, хвала богам, до сих пор туда никто не прилетал, и никто не улетал оттуда. Уж с черными драконами ему меньше всего хотелось связываться. Эти звери были самым агрессивным видом, и при этом они были почти полностью усыпаны шипами и костяными пластинами. Таких и хорошим копьем поразить трудно.
  
  Уже к закату он вскарабкался на вершину. Гнездовье и правда напоминало улей. Только размером с хороший терем. Драконы строили себе крытые гнезда, как оказалось. И таких гнезд здесь был не один десяток, но выглядел он совершенно заброшенным.
  Пронт вошел в одно из гнезд, то самое, которое приметил снизу. По полу была разбросана скорлупа. Даже сохранилось несколько яиц, которые горе-мать-рептилия так и не удосужилась высидеть, и они уже начали покрываться мхом и твердеть. Явно прошел не один год с тех пор, как их покинули. Что же заставило целую стаю драконов покинуть обжитые гнезда?
  Но к чему эти рассуждения? Его задачей было набрать скорлупы. Как можно больше. Чтобы отправить все это дело алькам, получить свои Тионары и вернуться в родные земли. Глядишь, эльфы смогут что-нибудь изобрести, что поможет поддерживать энергию Тионаров. А нет, так может в нем будет достаточно сил, чтобы работать им хотя бы изредка. Потому что, даже пару минут с таким мечом могут обернуть ход битвы против армии, значительно превосходящей его собственную.
  Пронт достал из походных карманов два больших мешка из грубой ткани, принявшись набивать их скорлупой. Попутно он выходил на улицу и мутузил мешки о камни, чтобы поплотнее набить драконьим потомством. Стоило бы не забывать, что ему еще спускаться вниз по той же отвесной скале, потому что внизу его будет ждать его конь. И стоило бы поторопиться. Ибо конь был привязан длинной веревкой к колышку. Но если у него будет хороший аппетит, то к утру он будет стоять не на поляне среди горного леса, а на голой земле.
  Наконец, он собрал достаточно скорлупы. Успел немного отдохнуть и перекусить до того, как Вкипасе уйдет за горизонт, и он совершенно ничего не сможет увидеть в темноте. Пора спускаться, и поживее. Где-то внизу он видел маленькое пятно своего коня и небольшой круг вытоптанной им травы. Он уже почти было начал слезать, как вдруг что-то заставило его вернуться в гнездо. Он долго смотрел на яйца, думая, за какую цену их можно будет продать какому-нибудь коллекционеру? Все же, жадность взяла верх, и он схватил два яйца, спрятав их в запасной мешок. Удивительно, но яйцо дракона не превышала размером человеческую голову. И как они умудряются вырастать по сорок шагов в длину? Теперь-то можно слезать спокойно. Все, что мог, он уже взял. Теперь хотелось бы поскорее добраться до дома.
  Он спустился уже ночью. Едва находя выступы глазами в почти полной темноте. Хорошо, что Хирсу хорошо отражал свет. И было видно хоть что-то. В другое время он бы попросту сорвался вниз и разбился о землю. Конь все это время неторопливо выщипывал пересохшую траву у себя из-под ног, разрывая носом неглубокий снег. Пронт решил не торопиться в дорогу и переночевать у подножия скалы. Гостей ждать не приходилось, потому он попросту откинулся посреди поляны, накрывшись походным спальником.
  
  Утро встретило Пронта бураном. Мелкий, колючий снег неприятно колол лицо и открытые участки тела. Пронт быстро продрог, но он слишком сильно хотел поскорее отправиться на заслуженный отдых, потому не стал останавливаться. Вообще за весь день он остановился всего два раза. Потому что уже знал, где есть пещеры, в которых можно отогреться и вдоволь отдохнуть. Да и конь нуждался в отдыхе, бедное животное, едва не соскальзывая с тропы, продиралось сквозь плохо утоптанный снег.
  Второй раз это была пещера, в которой он планировал заночевать. Вот только, едва стемнело, он увидел, что из пещеры исходит свет. Ему совсем не хотелось сейчас узнавать, кто там расположился, потому он, зажимая коню рот, постарался пройти мимо. Но не тут-то было. У входа в пещеру, танцуя от холода, словно хочет в туалет, стоял часовой. Раздался свист, и Пронт, не дожидаясь, толкнул коня коленями в бока. Животное тут же рванулось вперед, насколько позволяли сугробы и узкая тропа.
  Но это все же лошадь. Он не мог долго бежать, да и усталость за день накопилась страшная. Он развернул коня и вынул лук. На узкой тропе было не пройти и втроем. Потому, когда Пронт высадил весь колчан, осталось меньше половины разбойников. На глаз он насчитал восемь. Правда, и ему успели зарядить стрелой в правое плечо. Но спасли тяжелые доспехи. Он лишь чувствовал, что наконечник вошел в мышцу на толщину пальца и до сумасшествия саднил при каждом движении руки. А двигать пришлось много. Оставшиеся разбойники, словно звери, что унюхали кровь, словно с цепей посрывались. Ему приходилось чаще закрываться щитом, чем бить. Особенно, если учесть, что он сражался в узком проходе против двоих, каждого убитого из которых тут же замещал следующий, неуставший и здоровехонький соратник. И пусть длилось это все считанные минуты, но, когда бой закончился, Пронту было даже жарко, с него валил пот, а изо рта валили плотные клубы испарины.
  Наскоро отковыряв из тел все свои стрелы и обшарив карманы, Пронт вернулся в пещеру, где все еще догорал огонь. Две стрелы сразу же поразили повара и часового, не дав тем даже вскрикнуть. В котелке что-то бурлило, а запах стоял весьма аппетитный. Почему бы и не побаловать себя дарованной пищей. Любой другой прочел бы сейчас молитву богам. Но Пронт признавал только одного бога, но тот давно умер, отдав свою жизнь Мировому Древу, что означало - всему Альконару, и Пронту, чтобы тот прожил еще долгие сотни лет, охраняя Альконар от напастей.
  В углу стоял десяток коней. Боевые, явно не принадлежали самим разбойникам. Скорее всего, похищенные. И точно, прямо за импровизированной коновязью сидели связанными несколько человек.
  Пронт поспешил к ним, вынув из-за пояса нож. Он поочередно разрезал путы на руках всех девятерых, позволяя им освободиться дальше самостоятельно.
  - Повезло нам, что ты проходил мимо, - благодарно кивнул один крепкий мужичок.
  - Откуда вы тут? - Поинтересовался Пронт.
  - Из Лифия, я, кстати, Хал.
  - Пронт, - ляпнул парень, совершенно забыв, в каких землях находится.
  - Тебя в честь героя назвали? - не моргнув и глазом спросил Хал.
  - Да, папа был учителем истории в Старгоне, - отмахнулся Пронт. - Так как вы тут оказались?
  - Возвращались со смены на заставе. Две десятины дома не были, уставшие все. А тут эти. Человек тридцать. А нас едва полторы дюжины. Ну и сцепились мы с ними. Половину они положили, а половина ќ- вот.
  - Ну, я смотрю, и вы их неплохо проредили.
  - Сказал тот, кто сам положил вторую половину и отделался стрелой в подмышке. Ты бы ее хоть вытащил.
  - Доспех снимать надо, - снова махнул рукой Пронт. - Ну что? - уже громче окликнул он всех. - Котелок большой, хватит на всех. Отужинаем перед сном, да познакомимся!
  
  В общих чертах, ребята оказались обычными служаками, что отрабатывают свой хлеб в двудесятинных вахтах на северо-западной заставе Хотии. Так вышло, что их взяли в плен, да еще и перебили половину. Ну, зато они согласились пойти с Пронтом до Неоры, а потом только вернутся домой в Лифий. Тем более, что Пронт рассказал им, чем занимается последние четыре года и даже показал драконьи яйца в доказательство. И пообещал рассказать еще пару историй о героях, что "рассказывал ему его отец из книг".
  Они шли следующие два дня без происшествий, делились историями, шутками. Да и легче пережить холода, когда у тебя живот сводит от смеха или чего-нибудь крепкого, что ребята нашли в закромах разбойничьего схрона. На четвертый день пути от гнездовья начал подниматься ветер. Только бы снова не принес он за собой чего пострашнее. Перемерзнут к альковой бабушке они в этих местах.
  Сыр кончился еще в день знакомства, зато у разбойников были мороженные фрукты и немного мяса. В дороге не пропадут. Если только не перебьют.
  Потому что на закате они увидели, как им наперерез движется целый отряд. Бывалый глаз Хала прикинул, что там десятков восемь разбойничьих рож. Стоило бы припустить коней. Потому что с таким отрядом им уж точно не справиться.
  Пронт даже спорить не стал. Молча погнал коня с дороги, чтобы обогнуть разбойников по дуге. Но было ясно, что десяток всадников посреди белоснежного леса найти было не труднее, чем увидеть отряд пеших разбойников. Они тоже свернули, чтобы не дать пройти мимо. Тогда Пронт свернул еще, затем еще.
  С немалой долей везения они все же проскочили. Но кони теперь едва волочили ноги, а преследователи не унимались. Уже вовсю стояла ночь, а они все шумели где-то позади, не собираясь отставать.
  Трудно сказать, сколько часов прошло, но на востоке уже занималась первая заря. А зимой светает поздно. Скорее всего сейчас уже позднее утро по летним меркам. И по Хирсу трудно определить время. Планета расположена всегда одним боком к гиганту. Но зато позади все стихло и Пронт с группой давно вернулся на дорогу, там кони пошли резвее и вскоре отряд разбойников останется далеко позади. Тогда-то и можно будет хорошенько выспаться. Все же, сорок часов без сна переносятся очень тяжело. Нет никого из людей на Альконаре, кто мог бы столько не спать без вреда для собственного сознания. Еще немного и они все начнут видеть то, чего на самом деле нет.
  Зато теперь можно было свернуть поглубже в лес и разбить лагерь, чтобы поспать хотя бы несколько часов.
  
  Но долго спать не получилось. Снова начался буран. Словно Пронт чувствовал, что ветер в ясный день - не к добру.
  Пришлось двигаться дальше. Только позавтракать бы.
  - А чего за времена сейчас? Даже когда я уезжал в Хотии было поспокойнее, - обратился Пронт к Халу, когда они уже были в пути.
  - Сам не знаю, но мне это нравится не больше, чем тебе. Когда Хедин начал объединять княжества под своими знаменами, появились и те, кто этому противился. Они порой бунтуют, закатывают мятежи или сбегают из городов и собирают отряды по лесам.
  - Да уж, прям, как двести лет назад, - мрачно буркнул Пронт. - Как были дикарями, так и остались ими.
  - Ты это о чем? - не понял Хал.
  - Да в те времена тоже по лесам Хотии бродили шайки дикарей, иногда рисковали нападать на деревни и города. И если деревни грабить и насиловать у них выходило, то уж города не давали им пощады. Зачастую городские шли в контрнаступление и отбрасывали дикарей так глубоко, как только могут.
  - Книги? - спросил Хал.
  - Да, они самые, - хлопнул мужичка по плечу Пронт, едва не выскользнув из седла. - Надеюсь, когда-нибудь в мир придет относительный покой.
  - Да где уж там? - отмахнулся Хал. - Грязь она всегда есть и будет.
  - Не без этого, - согласился Пронт. - Но, кажется мне, что их становится слишком много.
  - Это да, после того, как начали объединяться, шайки разбойников растут, как грибы после летнего дождя.
  - И что думаешь, с этим стоит сделать?
  - А какая разница? Сколько ни говори, а в одиночку ничего не исправить.
  - Вот потому мы и в заднице, потому что каждый думает так же.
  - Ну а ты чего предлагаешь?
  - Отряды ополчения. Усиленная охрана караванов и экспедиций. Как минимум.
  - А деньги?
  - Дорого, согласен. Но жизнь подороже будет.
  - Не поспоришь...
  Они еще долго обсуждали это. Пронт мотал на ус мысли простых людей. Когда доберется до Хедина, выложит ему что-либо, что посчитает стоящей идеей. А пока их ждало еще около одного-двух дней пути до Неоры. Стоило бы побеспокоиться о том, как им дойти до города, сохранив шкуры.
  
  На следующий день буран стих, зато продолжал валить крупный снег. Ощущалась настоящая зима. Деревья были покрыты белыми шапками, кругом летали крупные хлопья. Не будь так холодно, было бы время сесть и полюбоваться этим всем. Но времени не было по очень многим причинам.
  И главной было то, что с полудня они вели лошадей бесноватым галопом, стараясь оторваться от целого войска мятежников. С этим определенно надо что-то делать. Пока они грабежами не нахапали себе коней, оружие, доспехи и не пошли войной на какой-нибудь из городов, что были подвластны Хедину.
  Тут их, казалось, было не меньше сотни. Часть верховых, хоть и старались не терять своих соратников из виду, потому плелись позади, выслеживая их почти по следам. А Пронт и Хал подгоняя остальных, летели на всех копытах к Неоре. Если они только успеют до туда раньше, чем целые отряды мятежников разорвут их на ремни.
  И они бежали так пока не стемнело. Тогда шум позади стих, и они решили дать коням достойный отдых в пешем переходе. Спешившись, они продолжили путь. Тем более, что впереди, сквозь черные дебри леса проглядывали огоньки большого города. Сомнений нет, они почти в безопасности.
  
  Голодные и холодные они стучали в закрытые на ночь городские ворота. С той стороны послышалась ругань. Пронт ухмыльнулся, века идут, а ничего не меняется. Затем Хал рявкнул у него из-за плеча, выступая вперед к окошку.
  - Сеттер Хал прибыл с заставы! Открывай ворота, Свои!
  - А, здорова, Хал! Как служба? Секунду, я уже открываю.
  - Открой ворота и сам увидишь, как кончилась вахта, - ответил Хал, пока по ту сторону ворот громыхал засов.
  - Клатрановы каки! - распахнул глаза стражник. - В какой заднице вы побывали?
  - Мятежники по всему лесу. Если бы не наш товарищ, - он махнул головой в сторону Пронта, - хрен бы я до дома добрался. Ладно, завтра смена?
  - Не, выходной.
  - Тогда увидимся в таверне. Получу деньги за вахту и расскажу тебе обо всем.
  - Хорошо, - кивнул стражник. Пронт только сейчас заметил, что стражник пристально вглядывается в него. - А откуда ваш спутник? Не здешний ли? Видел я его где-то.
  - Здешний, - ответил Пронт. - Года три всего, как путешествую.
  - Ого, и как там? По ту сторону ворот? Расскажете?
  - Боюсь, что у меня нет на это времени. Завтра же утром отправляюсь в путь. Нужно доставить важный товар в далекие земли.
  - Вот альково семя! - расстроился стражник.
  - Да ладно тебе! - хлопнул стража по плечу Хал. - Я расскажу, спутник наш оказался интересным и начитанным человеком! Столько историй! Еще внукам твоим буду рассказывать каждый десятый день, а ни разу не повторюсь!
  - Добре! - улыбнулся страж. - А если вы окажетесь в наших землях снова, найдите Хала или меня. Я Филен. Буду рад угостить гостя выпивкой в обмен на интересные истории.
  - Да будет так, - улыбнулся Пронт. - Друзья, я покину вас. У меня встреча во дворце.
  - Ага, - с открытыми ртами кивнули вояки. Он как-то забыл упомянуть в своих историях, что порой ночует в дорогих дворцах и здоровается за руку с князями и императорами. А другим и в суп плюет при встрече.
  Стража уже не задавала вопросов. Те же лица, что и в прошлый раз. Только попросили не спешить к Хедину, чтобы того успели предупредить о прибытии "Господина Неттера". Помнят, салаги, как Хедин лично среди ночи выскочил встречать господина Неттера.
  Пока он неторопливо брел по дворцу, разглядывая картины, гобелены и статуи в доспехах разных эпох, его коня отвели в княжеские конюшни, а его багаж отнесли в старые покои. И когда это они стали его личными? Он до этого похода вообще жил в своем тереме. Уже в четвертом в этом городе. Приходилось переезжать каждые пять лет, чтобы народ не заподозрил неладное. А когда возвращался в Неору, там уже и район другой и поколение новое.
  - С возвращением, прадед!
  - Я не прадед тебе. Книмас не сыном мне был, а пра-пра-пращуром. Я даже и не помню всего древа. Да и дедуля твой не особо разглагольствовал на эту тему. Ума-то не хватило.
  - Да будет тебе! - рассмеялся Хедин. - Голодный? Выпьешь?
  - Да, да и еще раз Да.
  - Накрыть опочевальню?
  - Нет, давай у меня в покоях. Не спал толком всю десятину. Времена у вас нынче, не до сна.
  - Хорошо, я распоряжусь. Воду греют, девок отправил. Через час буду. Хватит?
  - За глаза. На девок у меня духу сегодня не хватит.
  Хедин снова рассмеялся, видя, как Пронт едва держится на ногах. Но раз просит в покоях, значит, что-то нужно будет обсудить.
  
  Ох, как давно он не мылся в бадье с горячей водой. Две молодые девицы терли его мочалами и дегтярным мылом. Затем одна из них взяла в руки опасную бритву и стала аккуратно подравнивать Пронту криво растущую бородку и усы, что в последнее время лезли в рот и не давали спокойно ни поесть, ни попить.
  Вторая тем временем взяла ножницы и подровняла Пронту отросшую ниже плеч гриву. В хотии, разумеется носили длинные волосы и бороды. Но Хедин, скорее всего, распорядился, чтобы Пронта остригли так, как он всегда носил. Зимой теплее, да шлем лучше сидит.
  После мытья девушки начали было раздеваться, но Пронт с вежливой улыбкой остановил их на пол пути. Объяснив служанкам, что очень устал с дороги, он позволил им, проводить себя до кровати и подержать одежду. Одеваться они не стали. Так и остались щеголять спелыми грудями.
  Затем в дверь постучали кухарки и небольшой стол, стоявший у книжных стеллажей, скромно накрыли двумя простыми салатами и тремя блюдами. Пронт узнал Кабанчика с фруктами, перепела со свиными потрошками, и вымоченных в ягодном маринаде рябчиков. Пара караваев хлеба, серый и пшеничный. Кувшин вина и полуведёрный бочонок эля. А еще компот и соленья. Такое только у людей можно встретить.
  Но это, и в самом деле, скромный ужин по порядкам князя. У князя зачастую только четыре холодные закуски, плюс маринованная и соленая рыба, икра всех видов, горячее из двух супов, второе из овощных и круп, зачастую несколько видов мяса. От рогатой и свинины, до конины и птицы. Зачастую по праздникам еще и оленина, волчатина, медвежатина. Выпить тоже всегда было что, эль, квас, хмель, медовуха, пшеничная водка, фруктовое вино (сидр делали только в деревнях, но для Пронта и он был неплох). Крепленое вино тех же сортов, даже очень крепкие напитки все из того же винного погреба. Сдоба, соленья, варенья, консервы.
  - И чего только я сам в князья не подался. Сидел бы на троне до конца своих дней, - вслух подумал Пронт, глядя на "скромный" стол.
  - Губу закатай, - гоготнул Хедин, который как раз вошел в его покои, щелчком пальцев выгнав ненужных слушателей из помещения. - Сами нальем и наложим. Все свободны. Когда закончим трапезу с моим гостем, я сообщу.
  Они уселись за стол и Хедин первым делом разлил им по большой деревянной кружке эля.
  - Попробуй. Медовый! С дальних погребов, - заботливо подал он кружку Пронту.
  - Праздник какой? - удивился Пронт.
   - Еще какой! - ухмыльнулся князь. - Троган подписал потекторат. Как только их князь отойдет в иной мир, весь регион с его деревнями и городищами отойдет к Неорскому княжеству.
  - Как заставил?
  - Пообещал защиту в случае нападения Тириза.
  - А справишься?
  - А чего нет? У меня почти половина войск всей Хотии, включая теперь и Троганские войска. С эльфами и Мапоем союзы составлены. Бедолага Конрад, Барлин совсем загонял его. Благо, что дорога у парня лежит через Неору. Так заодно и нам помогает по силам.
  - А как у Барлина, кстати?
  - Взял все земли Хотии на Евпетаре.
  - То есть, стоит Трогану встать под твои знамена, и вы окажетесь в равных условиях?
  - Ну, не скажи, - немного задумавшись выдал Хедин. - У него вдвое больше земель и втрое больше голов. Стоит ему пойти на меня войной, резня будет невероятная. Эльфы не вмешаются, ибо у нас равные политические отношения. Мапой тоже останется в стороне. Еще у меня орки теперь на границе. Чуть что, так придется туда еще войска отсылать. А у меня всего два ставьерта .
  - Я не думаю, что Барлин пойдет на тебя войной. Тебе стоит бояться других.
  - Например?
  - У тебя по лесам отряды мятежников бродят. Целыми сотнями. Перехватил твоих с заставы при Лифие. Две трети их группы перебили разбойники. Ты бы отправил пару капитанов в разные стороны. Пусть поблудят хотя бы по Неорскому региону да почистят леса от грязи.
  - Дивизионами предлагаешь разбрасываться?
  - Разбрасываться? - Пронт немного опешил. - А ты ждешь, когда тебе мятежники все пути торговые перекроют? Деревни жечь начнут? Они уже бродят отрядами в несколько десятков. Того и гляди, повстречают друг друга...
  - И перебьют сами себя! Проблема решена, - перебил Хедин.
  - И объединятся, - все же закончил Пронт. - Их всех движет, как я понимаю, одно и то же. Смена власти в их городах. Это оппозиция, юноша.
  - С чего такие мысли?
  - Люди поговаривают, - пожал плечами Пронт. - Сам подумай, разбойники были всегда, но когда они объединялись в огромные группы? Да, Неора выстоит перед армией. Но выстоит ли она перед мором и голодом? Выстоит ли без торговли и помощи?
  - Выстоит, в любой момент может подойти армия и разбить на голову кого угодно.
  - Послушай меня, наконец! Если ты будешь медлить, пострадает множество людей! Крестьяне в деревнях, люди в городищах, работники шахт и лесопилок! Неора, может и продержится после этого лет пять. Но она окажется одна посреди пустыни!
  - И что ты предлагаешь?!
  - Я уже сказал, что тебе делать! Вызываешь по капитану на каждый город! Пусть берут по дивизиону и прочесывают окрестности вверенных им участков! Чтоб к моему приезду можно было в золоте по лесу пройти, и никто бы даже глазом не мигнул!
  - Пока ты приедешь, они от старости передохнут все.
  - Какой же ты безалаберный, - бросил Пронт. - Вроде умный парень, а порой так не хочешь поступать мудро...
  - Да альк с тобой. Разберусь я с мятежниками, - махнул рукой князь. - Скажи лучше, как поход твой?
  - Да как, сходил, набрал драконьей скорлупы, пару яиц, кстати, хочу у тебя их на сохранение оставить. И вот возвращаюсь обратно.
  - А где я тебе их буду хранить?
  - Укрой на кухне, там душно, в самый раз будет.
  - А кухаркам я что скажу?
  - Ты князь или где?
  - Князь, - немного подумав, кивнул Хедин.
  - Так и верши главенство над своими подданными.
  - Ладно, альк с ним. А драконы что?
  - А что драконы? - не понял Пронт.
  - Ты пришел, набрал скорлупу яиц, спер два штуки. А драконы просто смотрели?
  - А, - понял Пронт. - Так не было никаких драконов.
  - Как это?
  - Не знаю. Но я их уже лет семьдесят вообще не видел. Если до времен рыцарей еще встречались раз в пятилетку, то теперь либо вымерли, как диноящеры, либо бежали, побросав собственные гнезда.
  - Ну, с одной стороны, это хорошо. Спокойнее будет, - было видно, что Хедин расстроился скудному рассказу без интересных моментов, схваток и драконов. Большой ребенок, ей богу. - Но с другой, целая эпоха ушла. Эпоха драконов и героев.
  - Героям и скажи спасибо, - отмахнулся Пронт. - Сами же и перебили большую часть драконов. Теперь вот потомкам на подвиги не останется ни алька.
  - Ну, так, когда тебя теперь ждать?
  - Надеюсь, что иду туда и обратно. К весне уже буду дома.
  - Уже неплохо, - кивнул Хедин. - Как смотришь на то, чтобы пойти поохотиться, как будет время?
  - Опять с гвардией?
  - Да нет, в этот раз возьму пару телохранителей. Мне тебя за гвардию хватает.
  - Ну, тогда можно и сходить, почему бы и нет? - усмехнулся Пронт.
  - Вот и славно, - улыбнулся Хедин и встал из-за стола. - Я распоряжусь, чтобы все собрали. Ты, как обычно, на рассвете в путь?
  - Ага, - зевнул Пронт.
  - Ну, тогда, до возвращения. Насчет девок не передумал? Могу на любой вкус подобрать.
  - Не стоит, - отмахнулся Пронт. - Не до девок мне сейчас. Спать надо. Скоро светать начнет.
  - Как знаешь. Доброй ночи!
  - Доброй.
  
  
  Глава 9.
  
  Все же, Хедину стоит разобраться с мятежниками, как можно скорее. Едва Пронт вышел из Неоры и отошел на несколько верст, как на него налетел крупный отряд. Пришлось снова гнать коня во весь опор, на ходу пересаживаясь на запасного. И так весь день и следующую ночь. Выспаться в дороге ему ну никак не удавалось. Он уже ощущал, как организм готовится отказать ему в один прекрасный момент. Надеялся лишь на то, что тот доведет его до очередной заставы на границе с Итеро. Там может быть удастся выспаться.
  С ребятами Хала Пронт не успел попрощаться. Прибыв в город за полночь, они наверняка будут спать до обеда. А его подняла еще на рассвете прислуга в княжеском дворце. Теперь вот приходилось бороздить свежий снег, выпавший на дорогу за предыдущий день.
  Ночью кони начали сильно сбавлять скорость, а преследователи так и не отступали. Боясь загнать лошадей, Пронт начал сбавлять скорость, изредка ускоряясь, если преследователи подходили слишком близко. Вся надежда на то, что они устанут раньше него. Больше надеяться было не на что.
  Хотя, как оказалось, надежда еще была. Он увидел огни лагеря. Не оставалось ничего, кроме как дунуть в рог, что выдал ему Хедин в дорогу еще по пути в горы. Низкий звук пронесся над лесом, перебудив всю живность на версту вокруг. В лагере замелькали тени. Подойдя еще ближе, Пронт увидел крупный взвод Лесников .
  - Мятежники! - рявкнул Пронт, видя, как Лесники уже натягивают тетивы, слыша ропот преследователей.
  Пронт замер за спинами лучников, спешившись и достав копье и щит. Не станет же он полагаться на полсотни лесников, прячась за их спинами. Мятежников нисколько не меньше. Стрелы сорвались с тетив. Луки Лесников были короткими. Скорее всего, самодельные, как и кривые стрелы, что вряд ли попадут в одиночную цель и с тридцати шагов даже в руках опытного стрелка. Но вот в толпу стрелять самое то. Несколько коней споткнулись, несколько потеряли седоков. Свалившись с коней, те, потянули коней в стороны, отчего те врезались в соседей.
  Отряд мятежников тут же разомкнул ряды. Тогда начал стрелять Пронт. Пусть он и валился с ног, глаза слипались от сильного недосыпания, но стрелы все же был в состоянии выпускать прицельно. Тем более, что мятежники подходили все ближе.
  Лесники побросали луки и выхватили свои большие топоры, выставив их вперед лезвиями кверху, как копейщики. Мятежники бросились на удар. Топоры, как оказалось, тоже неплохо справляются с удержанием конницы. Первые ряды смели конным натиском, но тут же увязли, не дойдя и до второго.
  Мятежники тут же отступили. Лесники и Пронт ожидали второго удара, но бандиты больше не разворачивались. Они потеряли половину, едва побив четверть Лесников. А те уже снова посыпали стрелами, смыкая ряды на манер фаланги.
  - Кто будешь? - окликнул Пронта клоир отряда.
  - Неттер, из Неоры я. Везу важный товар в Винкалор.
  - Клоир Альмах, - ответил ему младший офицер, снимая шлем. Он не был особо молод. Да в Лесники и не шли по молодости. Хотия давала много возможностей для развития ремесел, в том числе и военная служба. А вот выходцы из крестьян, которые совсем обнищали или теряли семьи, нередко продавали все пожитки, покупали доспехи, какие могли и уходили в леса.
  Альмах выглядел лет на двадцать-двадцать пять. С легкой проседью и залысиной среди привычных для людей волос древесного цвета. Неухоженная борода до груди, как у всех здесь наверняка. А в глазах полная пустота. Этот был как раз из тех, кто потерял семью.
  - Что привело тебя в Лесники? - сочувственно спросил Пронт.
  - Мятежники разбили деревню. Всех пожгли, - ответил тот. - Я тут был, в лесу, охотился. Не дойдя трех сотен шагов до деревни, понял, что делать на этом пепелище больше нечего. А какими судьбами ты тут?
  - Как и сказал, везу важный товар в Винкалор.
  - Что за товар?
  - Скорлупа яиц, - ответил Пронт, без лишних уточнений.
  - А на что Винкалору два мешка скорлупы?
  - Король Нэбэв желает удобрить царские сады.
  - С королями якшаешься? - одобрительно прицыкнул Альмах. - А с нашим князем водишься?
  - Так точно, - бросил на армейский манер.
  - Сообщил бы ты ему, добрый человек, что по лесам его творится. Деревни уже грабят и жгут. Того и гляди, скоро самому князю на стол нечего поставить будет.
  - Да уже сообщил.
  - А он чего? - с надеждой глянул на него клоир.
  - Обещал к весне очистить земли от мятежников.
  - Ну и хвала богам, - выдохнул Альмах. - Тогда, глядишь, и нам можно будет вернуться по домам. Попросить у князя монет, отстроить хозяйство и вернуть ему все налогами да продуктами. Не зазря же плотим.
  - Не зазря, не переживай, - кивнул Пронт. - Я донесу до князя твои мысли, если вернусь раньше, чем вы сможете вернуться домой.
  - Спасибо тебе, - улыбнулся Альмах. Хороший мужик с виду. Видать, сломала его смерть семьи. А кого бы не сломало в его-то возрасте? - Выпьешь с нами? Да отдохнешь с дороги. Раньше обеда постараемся не поднимать. Наши-то выспались, а рассвет уже через час-два.
  - Буду благодарен, - кивнул Пронт. - Выспаться бы не помешало хоть немного.
  
  
  Отряд Альмаха сопровождал Пронта до самой границы с эльфами. До которой идти оказалось едва ли пол дня. Хорошие ребята. Жаль их даже. Все что-то потеряли, чтобы оказаться здесь и мстить мятежникам или заработать на них хоть немного денег. Грабить грабителей. Хорошо ли это? Пронт думал, что да.
  К закату он уже добрался до эльфийской заставы. В лагере в основном служила молодежь. По эльфийским меркам, конечно. На вид им лет по десять-пятнадцать, а по сути может оказаться сто-двести. Ну, а кому еще служить на заставах? Не воинам же, что несколько сотен лет служили в военном ремесле. Нет, те идут в гвардии. Либо служат в армии.
  Хотя, Пронт прекрасно знал, что и там сейчас мало кому есть хотя бы шестьсот-семьсот лет. Большинство пало в войнах с демонами при Вратах и с титанами при Мировом Древе.
  - Сарожо ужэп шассом? - поинтересовался эльф на воротах.
  - Ото омжошо остошоаи аасоо Винкалор. - ответал Пронт, похлопав по мешкам, что были приторочены к седлу.
  - Соасопот кожашоп ба осромоар. Жос жшо аомба?
  - Моб.
  - Пэиас.
  И он прошел. Лагерь на заставах был всегда одинаковый. Невысокая смотровая башня, частокол в четыре-пять шагов да палаточный лагерь в центре. Много ли надо, чтоб кататься по вахтам?
  Зимой жгли огонь прямо в палатках. В металлических подобиях глубокого стакана. А кто и вовсе в толстых ведрах, чтоб тепло подольше держало. Но это на ночь. А днем обычно устраивали тренировки в пол силы. Чтобы и согреться, и форму поддерживать, но и так, чтобы силы оставались на случай нападения врагов.
  В любом случае, он спал в спальнике около небольшого костра на околице лагеря. Доспехи позволил себе снять. Ждать нападения от Хотии нет смысла. А до границы с орками отсюда пять дней конного пути. Зато он хорошенько выспался, уснув, едва Вкипасе село за горизонт.
  А наутро отправился в путь. Жаль, что эльфы не сделали скидки на погоду. Потому что с обеда поднялся страшный ураган. Пронт укрылся в овраге еще тогда, когда ветер только начал гнуть ветки и толкать коня в бок так сильно, что тому пришлось идти пешком, преодолевая силу ветра.
  Через пару часов в овраг начали падать мелкие ветки. А однажды и вовсе свалилась ветка длиной в семь шагов. Она рухнула немного поодаль, но Пронт внезапно обрадовался, что не снимал доспехи все это время.
  Едва ураган закончил бушевать, Пронт снова снялся в дорогу. Хвала богам, земли эльфов были поспокойнее. Он шел четыре дня без единой остановки. Погода немного разладилась и было относительно тепло. Несмотря на глубокую зиму. Но двухсотлетнего "юношу" это нисколько не расстраивало. Зато больше не валил снег, дорога через день после урагана уже пришла в порядок, поскольку ее уже успели вытоптать караваны. И он прошел пару городов эльфов, по дороге покупая еду на остатки денег.
  А на четвертый день после выхода из лагеря он снова нарвался на разбойников. Только в этот раз эльфийских. Они вышли на его след на закате. Но шли пешими. Потому, Пронт оторвался от них сразу после захода. Затем ушел глубоко в лес и укрылся среди бурелома. Костер развел под тканью, на которую наложил снега. Это скроет и огонь, и дым от костра. Наскоро поужинав он поспешил лечь спать.
  В кой-то веки он начал достойно высыпаться и теперь снова просыпался от любого шороха. Но, хвала богам, разбойники потеряли его след, и ночь прошла спокойно.
  Следующий день пути прошел так же, без особых происшествий. Создавалось впечатление, что только на Неорских землях происходит такой кошмар с разбойниками. В землях Эрмиллиона разбойники если и встречались, то в достаточно привычном числе. Человек по десять или двадцать. Ну или большие банды. В любом случае, их не назовешь отрядом или даже войском, какое следовало за Пронтом по пути в Неору.
  
  Казалось, что и земли орков Пронт преодолеет без приключений. Да так, собственно, и вышло. На третий день только его заметил отряд местного барона или лорда, спрашивать было некогда. Пару часов пришлось усиленно скакать на юго-восток, чтобы поскорее оказаться в землях Гогов. А через два часа лорд и сам вернулся на дорогу. Видимо, были дела и поважнее, чем гонять своих гвардейцев по степи из-за одного человека. Человек в орочьих землях итак пропадет в одиночку.
  Но, еще через день он уже зашел во дворец Винкалора. Где его уже заждался Нэбэв.
  - Ну чего там? Не тяни орка за соски! - нетерпеливо ерзал на троне еще более одряхлевший, но все еще не потерявший озорной огонек в глазах король гогов.
  - Сходил, - ответил Пронт, сидя по левую руку от Его Величества и явствуя местные угощения. - Драконов не нашел, похоже, сбежали.
  - Эх ты, а такую легенду можно было написать.
  - Посмертно, - хмыкнул гость.
  - А то ж! - гоготнул Нэбэв. - А тебе почто при жизни легенды? И так две уже набрал! У меня и столько нет!
  - Да будет тебе, - ухмыльнулся Пронт. - Зато в землях Хотии творится полный кошмар.
  - Чего это?
  - Княжества начинают сдавать позиции более сильным правителям. Сейчас это мой потомок Хедин и правитель из Снатога - Барлин. Хедин взял под свои знамена все неорские княжества и уже заключил пакт протектората с Троганом. А Барлин, с поддержкой минотавров, подкупил, вытранжирил и дипломатически отнял земли Евпетара.
  - Ну, это не так страшно. Орки тоже после Той войны с Титанами разбились на княжества и только-только собираются воедино. Как и болотники и гноллы, но те даже объединяться не торопятся. Тоже разделились на пары государств, которые друг с другом кусок земли поделить не могут. Как будто и без того проблем мало. Так в чем кошмар-то?
  - Люди недовольны тем, что их князей сняли со своих насестов и некоторые бегут из объединенных городов в леса. Там объединяются в целые отряды. Грабят караваны, добывают еду, деньги, доспехи, оружие. И уже начинают жечь деревни тех, кого устраивает правление Нэбэва. И ладно бы такое только на дальних рубежах было. Один отряд из сотни с лишним мятежников гнал меня почти до ворот Неоры. А другой до самой границы. Почти сутки по пятам шли. Пока не встретились с Лесниками.
  - Это кто это такие?
  - Партизане местные. Те самые, чьи деревни пожгли, нищие с деревень и городов. Все те, кто не захотел идти в разбойники, а решили хоть что-то доброе для людей сделать. Ну и на мятежниках они весьма неплохо подзаработать могут. Награбить у грабителей да купить себе захудалый уголок после всей смуты.
  - Да, дела, - покачал головой Нэбэв. - Так и до гражданской войны недалеко. А то и вовсе скоро в города глашатаев своих закидывать начнут. Народу мозги промывать, на мятеж поднимать. Не боится пращур-то твой?
  - Не видит многого. Но обещался пару дивизий отправить во все концы. Уж армии у людей будь здоров. Почти любой дурак умеет меч да копье в руке держать. С детства обучены.
  - Так, а почто ждал-то столько?
  - Да кто ж его поймет. По его словам, все ждал, что сами мятежники друг друга перебьют. Да только цель-то у них одна. Свергнуть слабодушного, по их мнению, Хедина и поставить хитрозадого Барлина. Уж у него-то и мозги, и сила, и поддержка. Хедин еще молодец, что наладил с эльфами и минотаврами те же самые соглашения. А то бы стоптали его.
  - Я тут чего думаю, а не Барлин ли сам проплачивает мятежников?
  - Не думал об этом, но вполне возможно. Ему хватит наглости. Да ничего. Погоняет Хедин своих солдат немного по Хотии, разобьет всех, да будет сам ждать, когда Троган к нему перейдет со всеми его провинциями.
  - Ну, так можно долго прождать, - пожал плечами Нэбэв. - А чего силой не взять?
  - Там орки под Троганом. Завяжется война. Чем бы она потом ни кончилась, а отстоять земли будет уже некому. А так, если орки пойдут, Хедин отправится на помощь. Еще и эльфы с минотаврами обязались оказывать помощь посильную. А если Барлин пойдет, то Троган придет на помощь, да стены родные выручат. Глядишь и отстоит земли-то свои.
  - Ой делаааа, - протянул король. - Я уже и забыл, как там что. У меня и наследник и все остальное.
  - И городов всего два, - подстегнул Пронт.
  - А много мне надо? - усмехнулся старый гог. - Морду кому начистить найду, еда есть, денег хватает. Народ не бедствует, если хоть немного задом шевелит. Жизнь-то не так плоха, когда не лезешь в чужую тарелку. Да и место тут хорошее. Все есть. Чего нет - ваши помогают. Эльфы опять же. Сижу, не тужу.
  - Да, место у тебя и впрямь хорошее. Море под боком, фермы, деревни, все богатства природы. Взять бы Хедину Евпетар. Сплотить Хотию под единым знаменем, - Пронт тяжело вздохнул. - Там ни орки не страшны, ни альки. Пусть хоть сам Цедрак по земле идет. И ему пару голов скрутят.
  - Негоже про богов-то так, - попрекнул Нэбэв.
  - Да брось, - отмахнулся Пронт. - Кто из богов хоть что-то делает сейчас для Альконара? Почему мне никто еще не открутил чего греховного за то, что алькам помогаю порталы в другие миры открывать?
  - Ну, и тут не спорю, - кивнул Его Величество. - Кедопег бы тебе уже махом ноги по колено в зад вогнал.
  - Ага, притом, ступнями вперед.
  - Спать-то не хочешь еще? - устало зевнул Нэбэв.
  Пронт оглянулся по сторонам. Стол нисколько не изменился с того момента, как они сели. Блюда полные, кувшины полные. Вот только в животе была приятная тяжесть, а в голове, наоборот, дурманящая легкость.
  - Пожалуй, пора бы, - согласился гость.
  - Свои покои найдешь?
  - Те же?
  - Те же, думаешь, у меня гостей много бывает, чтоб покои перемешивать? Так что, ты захаживай, как путь лежит. Кроме тебя и послушать-то некого. А дипломаты давно уже в общем посольстве живут. Надоело их слушать днем и ночью с их хитроумными фразами и предложениями.
  - Ну, тогда найду. Провожать Ваше Величество гостя поутру изволит?
  - Могу старческого пенделя дать на дорожку, - ощерился полупустым ртом Нэбэв. - А так, заходи на завтрак, накормлю в дорогу и еще и гостинцев дам на плавание. Чего твой ящер без дела стоит в стойле какую десятину!
  - Премного благодарен, Ваше Величество, - нарочито фамильярно сделал реверанс Пронт.
  - Иди ты, лободырный, - отмахнулся Нэбэв, выходя из опочивальни. - Столы не уберут, пока не уйдешь. Ешь, пей. Правда. И накрывать больше не будут. Но тут на целое отделение солдат хватит. Доброй ночи. Жду на завтрак.
  - Доброй ночи, - ответил Пронт, допивая кубок с вином.
  Он не стал долго сидеть. Допив кубок отправился в свои покои. Гостевая как всегда была ухожена. В углу стоял книжный шкаф. Пронт увидел на нем несколько новых обложек. Успели чего-то написать за последние сорок лет. Но читать уже не было времени. Стоило выспаться перед погрузкой на корабль.
  
  Наутро Пронт все же посетил Нэбэва в царской опочивальне. Завтрак выдался на ура. Вместо выпивки поутру было разбавленное вино и соки. А также пришедший из Мапоя чай. Интересная штука. Пронт видел ,что и у Хедина за столом появилась эта диковина.
  А после Нэбэв отправился в тронный зал. По расписанию его ждали прием просителей из крестьян. В полдень армейский прием воевод и генералов. Потом обед, и после него дипломатические обсуждения с прихожанами из разных стран. Рутина царской жизни. А Пронта ждала погрузка на корабль и ненавистное плавание к уже опостылевшим алькам.
  Путь был неблизким, на четвертый день они попали в шторм, а сразу после этого нарвались на орочьих пиратов. Пришлось отстреливаться как могли, пока те не отступили восвояси. Затем был день ремонта корабля.
  На шестой день альки на корабле подняли бунт, требуя от Пронта поделиться пищей гогов. На седьмой все они свалились с болезнями, перебрав щедро розданного Пронтом крепленого гогского вина.
  Затем было несколько дней свободного плавания. На десятый снова напали пираты. Но после переговоров им были отданы небольшие пожитки с щиторатопса, и ОКС альков вновь продолжил свой путь.
  Последние дни прошли и вовсе в отличном расположении духа. Пищи хватало вдоволь, выпивки тоже. Уж спасибо Нэбэву за щедрые дары. Погода хоть и пыталась вредничать, однажды даже буря снова их настигла. Но, кроме морской болезни Пронта никто не пострадал.
  На восемнадцатый день мореходы внезапно осознали, что праздник кончился и сытного провианта осталось совсем немного. Пришлось снова положиться на рыбу.
  Но, все же, путь был окончен к шестьдесят третьему дню зимы. Он не стал долго рассиживать, хотя, было желание заглянуть к Осаму или Келмоду. Но, больше всего ему хотелось сейчас закончить этот поход. Альки снарядили с ним целый взвод солдат в сопровождение. Точнее сказать, снарядили Пронту отряд надсмотрщиков. Теперь, какие бы приключения его не ждали, справятся сами. Главное, поскорее добраться до Венри, отдать скорлупу и уже забыть это все страшным сном, имея при себе собственный тионар.
  Дорога прошла на удивление спокойно. Пару дней было слишком холодно для этих земель, потом потеплело, зато посыпал снег с градом. А последний день пути, едва они сошли с горной дороги на лесную, поднялась буря. Не сильная, но ветки с деревьев срывало. Весь день Пронту пришлось слушать, как у трех дюжин альков хлопают кожистые крылья на ветру. Казалось, что вся Неора вышла, чтобы одновременно вытряхнуть на ветру ковры и наволочки.
  
  Во дворце Миахамеры они оказались на шестьдесят седьмой день зимы. Ему даже не позволили отдохнуть с дороги, разложить вещи, умыться. Привести себя в божеский вид в конце концов. Сразу на ковер к этой змее.
  - Где альки, что были отправлены с тобой? - Строгим тоном, без приветствий и фамильярностей, бросила Миахамера.
  - В прошлый раз Ваше Величество не волновали такие мелочи, - огрызнулся Пронт. Он сходил, куда ей было нужно. Теперь пусть она сходит туда, куда бы он хотел ее послать. Пониже мужского пупка.
  - Не дерзи Императрице! - взревел Стеорд. - Отвечай на вопрос!
  - Три дюжины орков напали на отряд, едва мы снялись с корабля и пересекли границу, - не прячась ответил Пронт. - Альки пали.
  - И ты все равно доделал то, что от тебя требовалось? - уточнила Миахамера. - И добровольно вернулся?
  - А у меня был выбор? - твердо глянул в глаза двуличной альке Пронт, нисколько не скрывая желания растерзать эту змею. - Я принес вам скорлупу яиц. Теперь, будьте добры, мою награду и я отправлюсь домой. Через три десятины Новый год. Хотелось бы отпраздновать его в своем доме.
  - Ты отправишься домой не раньше, чем мы откроем портал в дальние миры с точностью до пары верст, - огрызнулся Стеорд. Миахамера шикнула на него, заставляя стихнуть.
  - Какую награду ты хочешь получить? - спросила она у него, понимая, что не страх заставил его доделать их миссию. В конце концов, он не боялся ни демонов двести лет назад, ни демонов сорок лет назад.
  - Тионар, - ответил Пронт, заметив, как на лицах альков проступило удивление.
  - Но они не работают в мире, в котором нет магии, - непонимающе ляпнула императрица. - Ты уверен, что он тебе нужен?
  - Не меньше, чем вам ваши порталы, - ответил человек.
  - Будет тебе тионар, - пожав плечами бросила Миахамера. - По одному за каждый поход. И по тысяче серебряных за честность.
  - Договорились, - кивнул Пронт. Он так и рассчитывал. Один отдать эльфам на изучение, а второй забрать с собой в Неору и там помудрить с кузнецами. Может, чего придумают. - Когда начнутся испытания червоточин?
  - С первым днем весны, - ответил Аходонан, когда Миахамера кивнула ему, позволяя нести ответ.
  - Издеваетесь? - буркнул Пронт. - До весны я успею дойти до Неоры и обратно.
  - График есть график, - занудно огрызнулся верховный маг. - Не торопи ученых, наука - не война. Тут нужен тонкий подход.
  - Много ты знаешь о войне, старикашка? - ухмыльнулся Пронт.
  - Еще слово в таком тоне, - встала Миахамера, - и вместо своих покоев отправишься в темницу до того самого дня, когда портал не будет открыт. Так что, попридержи язык, человек.
  Последнее слово было брошено с таким презрением, словно люди были низшей расой на планете. Оно бы может было так, но ест ведь гномы, гремлины, троглодиты. Чего уж там, даже альки, как оказалось, те еще испражнения.
  - Могу идти? - рыкнул Пронт, чувствуя, что еще немного и он сам отправится в эту темницу, зато скажет столько всего, что до конца века у альков уши красные будут.
  - Иди, - кивнула императрица. - Тебя позовут, если потребуется.
  - Так и скажи, что приведут под руки, - буркнул Пронт, поворачиваясь к выходу. - А надо будет, так и приволокут связанного. Первый раз что ли?
  
  И снова его ждала череда открываний червоточин. И два из них были неудачными. Ему позволяли присутствовать на открытиях. В конце концов, ему было любопытно, да и хотелось поскорее закончить все это.
  На первый раз альки положили недостаточно порошка и Пронт увидел в открывшемся окне лишь далекую планету. Не больше горошины в окне размером с бойницу. А на второй раз они явно переборщили, потому что окно оказалось полностью покрыто лавой. Явно оказались внутри планеты.
  Но, на третий раз им удалось. Пронт видел красивую планету с невиданным до этого пейзажем. Безжизненным, но по своему красивым. Сине-зеленый песок струился по планете с алым небом. Все, как на Альконаре, с точностью до наоборот.
  Но дело было сделано. К окну тут же набежали писари и художники, что собирались записать и зарисовать все, что видят. Но едва кисть коснулась дощечки, как окно с громом, словно от молнии, захлопнулось. Альки озадаченно смотрели на место, где только что был чужеродный пейзаж, а сейчас опадали искры. Никто не понимал, почему врата закрылись. Но факт оставался фактом. Аходонан распустил всех по своим делам, сказав, что должен обсудить это со Стеордом и учеными альками.
  
  Прошло еще несколько десятин, когда Пронт вынужденно жил в Рагларе. Врата продолжали пытаться открывать по тому же графику. Но почти всегда они схлапывались до того, как планета оказывалась зарисована.
  Наверное, только к середине весны Аходонан и его "ученые" смогли придумать что-то, что помогло бы справиться с этой незадачей. Вот только снова это вылилось на Пронта как требование очередного похода. И куда на этот раз? Да на Маледик! Вот уж место, с которым ни у кого на этой планете не связано добрых воспоминаний. Хотя, алькам там, наверное, как в родном доме. Там и диноящеры и зараза. Они явно будут там как птица в небе.
  Приятного было мало в очередной раз выслушать требования двуличной змеи-императрицы о том, что в противном случае альки сами сделают всю работу, но тогда они пойдут войной на весь мир. Пронт уже не особо верил в это. Алькам бы решить проблему с гражданской войной, а потом уже угрожать Хотии. А уж Хотия даже сейчас способна выстоять против альков. Даже раздельно. Каждая половина княжеств сейчас способна выстоять против огромной армии, стоит лишь стянуть войска.
  Зато она пообещала три тионара и три тысячи серебряных. А это, если в ликах, больше тринадцати тысяч монет. На эти деньги можно четыре коня боевых в полном доспехе купить. Или домик отстроить. Или земли купить три сотки. В общем, хорошая цена за поход. Так что, Пронт даже особо и не сопротивлялся. Сказала бы сразу, что ему за каждый поход выплатят годовую зарплату. Знал бы хоть, что не зря время теряет. Даже еще бы пару раз сбегал. Тем более, что его и едой в дорогу снабжают. Так даже и жить можно.
  В этот раз его отправляли за Заразой. По прикидкам альков, она должна кристаллизоваться со временем. Испаряя всю влагу. И ему нужно принести несколько мешков этой дряни. Благо, в этот раз ему даже не предложили брать с собой обоз. Вместо этого снарядили альковых всадников походными сумками. Теперь-то ему очень хотелось поскорее завершить эту миссию. Он даже знал, на что потратит деньги. Давно хотел завести пару пегасов, чтобы можно было быстро перемещаться по Западному Миру . А еще, неплохо бы прикупить какое-нибудь дело. Кузницу свою открыть или мастерскую инженерную. Будет, где тионары штамповать в армию Хотии. Или не нырять в новое и крыть собрать бригаду строителей. В этом-то он уже наловчился.
  Ну да ладно, это все будет потом. А пока, надо собираться в путь. Миахамера щедро выделила им в дорогу сыра, хлеба и вина с фруктами. С голоду не пропадут. К слову, Пронт узнал, что сыр привозят с соседнего материка. Он тоже принадлежит алькам, но там водится что-то среднее между диноящерами и млекопитающими. Именно из молока этих созданий делают сыр, масло и все остальное молочное в Рагларе. С этой мыслью придется долго уживаться, но что Пронту только не приходилось есть за свою длинную жизнь.
  
  Они вышли из Венри на семьдесят второй день весны шестьсот четвертого года. Пронт сделал пометку в собственный походный дневник, который вел последние лет двадцать.
  Дома у него стоял целый стеллаж и несколько полок с исписанными пергаментными книжками. Их изготавливали специально для ведения походных дневников. В отличие от огромных кодексов, что было трудно даже оторвать от полки, эти были всего из тридцати двух страниц и обернуты в тонкие кожаные переплеты. Трех-четырех таких книжиц хватало на сезон, восемь - на год. Не трудно посчитать, сколько исписанных дневников хранилось у Пронта. По одному году на одну полку.
  Весна выдалась на удивление холодной. Хотя, первый день пути был не холоднее летней ночи в Неоре. Весь день шел дождь, который Пронт, помня, как жарко бывает летом, уже давно полюбил. Только кольчуга начинала скрипеть. Приходилось смазывать ее вечером после таких переходов.
  Наутро второго дня лужи, что оставил дождь предыдущего дня, замерз. Вся земля покрылась скользкой ледяной коркой. Кони Пронта скользили по льду и пришлось снизить темп. А вот велоящеры альков с их острыми когтями ощущали себя неплохо.
  Там же, поутру, они догнали войско Миахамеры. Небольшое, сотен в пять. Пронт обратился к турмалиону своего отряда сопровождения:
  - Куда идут?
  - В Фартон, на юг, - ответил тот. - Будут отбивать от мятежников.
  - А не маловато ли?
  - Хватит, мятежников осталось не так уж много. А в городе, наоборот, есть и те, кому не по душе вся эта война. Полагаю, они выберут меньшее из зол и сами же откроют нашим воинам ворота.
  - Что-то уж больно сказочно звучит, - недоверчиво поморщился Пронт. - Но, думаю, тебе виднее.
  - Да не переживай ты, вернемся домой, и город уже будет наш, вот увидишь.
  - Да я и не переживаю, - честно и безразлично пожал плечами Пронт. - Мое дело сопроводить вас до Маледика, чтоб знали дорогу. А там, вроде как, даже свое гнездовье есть. Если повезет, будут вам яйца.
  - А если нет, то и их мамаша! - добавил свое турмалион, весело заржав.
  - Куда ж без этого? - подтвердил Пронт.
  В целом, в этот раз ребята ему попались куда лучше, чем в прошлый раз. Хотя, в мозг Пронта закрадывалось подозрение, что альки не такие уж и могучие. И войск у них едва на легион хватит. А Миахамера вообще обычная истеричка. Стоило ему вернуться самому, как она решила, что простились все обиды и, хоть Стеорд и тявкал что-то ей под руку, но она решила выбрать не кнут, а пряник. И неплохой пряник в виде годовой зарплаты какого-нибудь захудалого сапожника.
  Его сопровождающие даже рассказали, на кой ляд Аходонану потребовалась Зараза с Маледика. Как оказалось, из-за скорлупы драконьих яиц уровень контроля превысил мощность самой червоточины. Другими словами, магам Раглара даже всем вместе и с ростком Древа в руках не хватит магии, чтобы удержать червоточину так далеко.
  Для этого им и нужна зараза, чтобы компенсировать нехватку магии избытком энергии. Потому Зараза и понадобится им. По мнению альков, опасна она только в жидком или газообразном виде. Когда же она высыхает и каменеет с веками, то к ней можно подходить, жить неподалеку. Только не стоит прикасаться голой кожей, тут же на ремни расползешься.
  Но Пронт все равно не доверял заразе. Пусть она хоть полезной начнет быть. Пусть даже ее есть можно будет, и она любые раны исцелять начнет. Нечего ему делать рядом с этой дрянью.
  
  На следующий день они встретили еще отряд альков. Тоже своих, судя по знаменам. Полторы с лишним сотни. Но эти, как объяснили сопровождающие Пронта альки, просто патруль. Именно такими патрулями вычистили леса и дороги от Венри до Торкрума.
  Погода решила испортиться. Но не в том смысле, что стать еще холоднее, а в том, что стать по весеннему противной. Воздух стал потеплее, зато все небо теперь было затянуто тучами. Того и гляди ливанет холодный дождь со снегом.
  Но дождя не было, ни в этот день, ни на следующий. Только ветер поднялся. А вот последние несколько часов пути пятого дня они провели под мощным градом. Звон льдинок о доспехи слышался, пожалуй, до самого Венри.
  Хвала богам, Торкрум был уже близко. И к полудню они уже укрались по тавернам и постоялым дворам города. Едва обсохнув, Пронт отправился к Каемаагу. Градоправитель города относился к нему лучше, чем вся знать Венри. А у Пронта было одно условие, которое он выставил Миахамере. С ним должны пойти альки, что сопровождали его в самом первом походе к Мировому Древу.
  Ему были нужны Бехундо, Келмод и Таралдалл. Он попросил Каемаага отыскать их до заката, чтобы те успели все обсудить с Пронтом и собраться в дорогу. Каемааг предложил ему расположиться в княжеском дворце до отправления в путь. Но у Пронта было слишком много дел, чтобы просиживать штаны в княжеских покоях. Ему нужно было еще найти их ОКС на пристани и подготовить его к выходу на рассвете.
  
  На закате Пронт вернулся в княжий оплот Каемаага, где и была назначена встреча с друзьями Пронта. Там оказались только Бехундо и Таралдалл. На немой вопрос в глазах Пронта, Бехундо ответил, что Келмода отправили на фронт. Его навыки разведчика очень нужны сейчас Миахамере. Потому, им придется пойти втроем. Ну, ничего не поделаешь, служба есть служба. Хорошо хоть этих двоих не призвали на фронт. Идти в поход с кем-то, кто точно прикроет твою спину куда спокойнее, чем следовать вслепую неизвестно с кем.
  Каемааг организовал им добрый ужин на дорогу. Все таки, Пронт знает всего четверых достойных альков из живых. Жалко Осама... Вот этот был достойным любых почестей. А сам остался пеплом на кострище посреди леса Кониуна...
  Слегка хмельные, зато сытые, все трое отправились на отдых и сборы в поход. А на рассвете их уже ожидал старый-добрый ОКС с уже привычной командой на борту. Только теперь на ОКСе снова стало тесновато. Почти шесть десятков альков, включая команду. Притом, что этот легкий торговый корабль вообще не был рассчитан на лишних пассажиров. Пришлось ютиться, кто как мог. Гамаки растягивали едва ли не по другую сторону бортов, чтобы всем хватило спальных мест. Пронт делил свою каюту с капитаном, Бехундо, Таралдаллом и турмалионом Палесом. Так и жили впятером в комнатке по пять шагов на сторону.
  Путь начался с града. Но в каюте было достаточно сухо. За время, пока альки пытались открыть портал все щели замазали смолой, а доски покрыли лаком. Так что, было не хуже, чем в небольшой баньке, какие строили в Хотии. Даже у Пронта была похожая. Куда же свой дом да без баньки-то? Двухсотлетние кости тоже нуждаются в тепле.
  Помимо этого, в их каюте было вино, ром и грог. Явно выцыганили у гремлинов. Оттого, они впятером смогли обменяться различными историями. Пронт рассказывал, как обычно, о своих странствиях и войнах. Немного о детстве. Бехундо, Палес и Таралдалл травили байки со службы, произошедшие за последние почти два года, что они не виделись. А капитан в свою очередь делился курьезами и приключениями жизни моряка. Так и скоротали непогоду и нагоготались вдоволь, пока остальные моряки и вояки мерзли на палубе. Тяжелым будет путь. Крайне тяжелым.
  Следующий день разбудил хмельные головы пятерки криком "Пираты!". Снова распоясались, звери. Пока Пронт хлопал глазами и искал ими меч в сумраке каюты в борт что-то крепко ударило. Пронта качнуло, и он едва не свалился с гамака. Тут же послышался рев толпы. Времени не оставалось. Пронт соскочил с гамака, едва не рухнув. Он все еще был немного хмельным.
  Меч нашел в руках у Таралдалла. Этот вояка, кажется и дома, вместо жены обнимает перевязь со своими мечами. Что удивительно, Таралдалла не разбудил даже удар о борт. Зато тот подскочил, едва Пронт потянул свой меч у него из рук.
  - Кто здесь?! - заорал в полумраке Таралдалл, до конца перебудив всю каюту.
  - Пираты! - ответил Пронт, схватившись за голову, что готова была лопнуть от шума вокруг.
  - Понял, - кивнул Таралдалл и без слов исчез за дверью каюты.
  - А я вот не понял, - смотрел ему в след человек. - Куда без оружия поперся?
  Вспомнив, что пираты - это зло и с ними нужно воевать, чтобы они не отвоевали твой корабль, Пронт выскочил на палубу с мечом наперевес. Там вовсю шла сеча. Пиратов было немного, и были они альками. Вот уж точно страна контрастов. Вроде живешь тысячелетиями, а все дурости хватает, чтобы в пираты податься.
  Таралдалл дрался... Нет, не голыми руками. Он схватил какого-то худосочного алька и размахивал им. Вот уж поистине страшное зрелище. Таралдалл, разбуженный с похмелья. Бедняга в его руках болтался, как тряпка. Явно все кости переломал. Возможно, когда Таралдалл поразил им первую пару-тройку противников, он еще был жив. Хотя и жалел об этом.
  Пронт врубился в сечу. Уж пусть знают, что и он с похмелья не самый добрый и миролюбивый. Кровь тут же начала хлестать во все стороны. Заливая глаза и руки. Но меч был выполнен на славу. Уж спасибо кузнецам. В руках, залитых скользкой кровью, сидел, как пришитый.
  Число пиратов стремительно таяло под натиском Телохранителей альков и двух угоревших с перепоя богатырей. Пронт еще как-то укрывался за щитом, но вот Таралдалл был непривычен к щиту. Он привык сражаться двумя мечами. Потому, сейчас в одной руке у него был бедолага-пират, а в другой отобранный у него же, видимо, меч.
  Не прошло и пары минут, как корабль оказался полностью вычищен от всех пиратов. Заодно и второй ОКС. Пьяный вдрызг капитан, который успел допить недопитое, пока шло шумное обсуждение, что сделать с запасами пиратов, вышел с приказом разделить корабельную команду и Телохранителей поровну и отправить на второй ОКС. Корабль лишним никогда не будет. А себе капитан его оставит в качестве дополнительной платы за три долгих путешествия. Продаст потом да купит себе что-нибудь по хозяйству. Или орудия какие на корабль установит. Хоть пару баллист.
  Дальше двигались в два корабля. В бою они потеряли шестерых. Двоих моряков, что плохо спрятались от пиратов и четверых телохранителей. Плоховато, конечно, но могло быть и хуже. Мороз и ветер после града окончательно выморозили солдат и корабельщиков. Многие попадали с тяжелой лихорадкой. А медиков, как назло, лучше Пронта не оказалось. Что-то должно заваляться в сумке Осама, которую Пронт хранит пуще собственных рук.
  Там оказался тысячелистник, ромашка, немного зверобоя и чуточку душицы. Пронт потребовал котел у кока, залитый морской водой. Пусть пьют, что есть. Зато эти травы наверняка работают. Смешать бы только правильно.
  
  Два дня отпаивались травами. По глоточку три раза в день. Но, вроде пошли на поправку. Все два дня шел то снег, то град. А уж мороз кусался, как мог. Казалось бы, конец весны. Они уже должны оказаться в экваториальных водах со дня на день. А тут все еще какая-то полная задница с климатом.
  Но на пятый день плавания погода наладилась. Правда, ненадолго. На следующий день снова грянул мороз. Небо затянули тучи. И тогда все взмолились, только бы не пошел дождь.
  Путь дальше снова преградили пираты. Они вышли на ОКСы альков на седьмой день. На этот раз кентавры. К альку все эти схватки. Пронт первым же выхватил лук и принялся поливать стрелами вражеский корабль. Остальные, у кого были луки, присоединились к нему. Горящие стрелы теперь градом сыпались на пиратский корабль, который ОКСы зажали с двух сторон. Трухлявые доски корабля быстро подхватили огонь и через несколько минут он полностью был объят пламенем. Оттуда раздавались вопли горящих. Пронта передернуло, он представил, каково это, гореть заживо несколько минут. Лишь несколько стрел успело прилететь в ответ, задев пару альков, но не серьезно.
  Послышался треск ломаемых балок. Вода под пиратским кораблем забурлила, и он начал медленно уходить на дно. Но ОКСы были уже далеко от этого места.
  Следующие два дня снова прошли в отпаивании травами вернувшейся простуды. Для таких дел надо отдохнуть хорошенько, а не пахать на корабле день и ночь. Травы кончились. Больше болеть нельзя. Зато погода в эти дни была великолепная.
  
  Сглазил, на десятый день пути поднялась буря. Хоть и было тепло, но волны перехлестывали через борт корабля и забрызгивали всех плывущих. Были еще пираты, что так же угодили в эту бурю. Но, эти даже не стали атаковать два ОКСа идущих друг с другом. Просто старались выплыть из зоны шторма, как и сами ОКСы.
  А после того, как опытный капитан в очередной раз вытащил их корабль из бури, а затем их догнал и второй, все пятеро снова заперлись в каюте и принялись опустошать винные полки.
  Вечером следующего дня, когда Пронт клялся себе, что больше ни капли в рот не возьмет, стоя у борта ОКСа и пытаясь одной рукой держаться за перила, другой опорожнял мочевой пузырь в океан. Ноги едва держали сами себя, не говоря уже про пьяное тело, из которого они росли.
  На него косо поглядывали Телохранители и матросы. Но он не особо беспокоился по этому поводу. Ибо голова его вообще не соображала, что происходит вокруг.
  - А в курсе наши командиры, что на корабле почти нет еды, пока вы там заливаете глаза? - раздалось у него за спиной.
  Пронт машинально обернулся на звук, едва успев поправить портки.
  - Где... Мы... Нагодимсь? - еле совладал с языком Пронт.
  - В океане, - пришел ответ от множества лиц. Странно, он не замечал раньше, что у многих матросов есть близнецы. Или это?.. А, да... Это всего лишь грог.
  - А что... водитсь в оке... ик... ане?
  - Рыба, - менее уверенно ответили из толпы.
  - Прблема решшшена. Не блг...дарите, - откланялся Пронт, едва не угодив носом в палубу на гуляющих вкривь и вкось ногах.
  С этим он и удалился в каюту. Чтобы наконец выспаться. А завтра, если капитан опять предложит откупорить пару бутылок грога, то он его сам в океан швырнет. Какой день не просыхают ведь. Откуда у него только такие запасы?
  Залезть в гамак удалось лишь с третьей попытки. И надо было ему выбрать верхний ярус? Хотя, уж лучше попотеть и забраться наверх, чем ждать, когда Таралдалл рухнет на тебя, постаравшись ночью выбежать поскорее в туалет или опорожнить желудок от алкоголя.
  
  А на следующий день он уже сам столкнулся с тем, что еды на корабле, действительно, нет. Как, хвала богам, нет и выпивки. Все выдули в последнюю ночь. Ура! Больше никакого пьянства на корабле! Это была одна из самых радостных мыслей наутро с похмелья. Пронт не похмелялся, потому, похмелье такой силы, когда до самого вечера не можешь даже попить, чтобы тебя не вырвало. Встать с кровати означает резкую головную боль, а если долго лежать на одном месте, то начинаешь слышать шум. В такие моменты он обычно и обещал себе больше не пить. Хватало такого обещания на несколько десятин.
  А вот для остальных четверых отсутствие алкоголя поутру было хуже, чем в Темнице душ на пятом поверхе . Таралдалл бушевал во все стороны, переворачивая все, до чего доберется. Бехундо коротко отшучивался, как и Пронт. А капитан тихонечко поскуливал в углу, свернувшись калачиком там, где еще вчера стоял ящик грога.
  Еще и волна снова подбросила корабль. Почему в центре океана вечно бушуют штормы?! Желудок Пронта подскочил вместе с кораблем к самому горлу. Затем подскочил сам Пронт и пулей вылетел из каюты. Когда за ним вдогонку выбежал капитан, то увидел, как двое матросов, поднимают Пронта из-за борта, едва не дав тому нырнуть в воду.
  - Подымай! - орал альк, что держал правую ногу. Затем снизу раздавался звук опорожняемого желудка. - Рано подняли! Отпускай обратно! Эй, там, за бортом! Может заодно рыбы поймаешь? Руки-то свободные!
  - Пошел ты на... Буээээ... - раздалось в ответ, подняв дружный гогот матросов на палубе.
  Вспомнив, зачем пришел, капитан тоже перевалился через перила, только уже не так далеко, как человек. И тоже украсил океан парой разноцветных пятен.
  
  
  Глава 10.
  
  Даже летом на севере Маледика, как и в землях фуриев и фей, вся земля была покрыта если не снегом, то мерзлой травой. Растительность в этих зонах была редким зрелищем. И если где-то из-за Заразы происходил какой-то рост растений-мутантов. То вдали от Врат и городов росли только едва заметные деревца, не толще указательного пальца и не выше колена.
  В этих местах Пронт уже бывал. Правда, не именно здесь. Но Пайкор он хорошо помнил. Именно из этого города Амазира перемещалась к Вратам сквозь небольшую червоточину. Именно через этот город шли люди и эльфы, чтобы остановить тех демонов.
  Здесь все еще лежал снег. И пролежит круглый год. Только к концу лета эта область прогреется настолько, что начнут проглядывать черные пятна земли. Это даст небольшой заряд для этих маленьких деревьев. И в следующем году их будет немножко побольше. Другие умрут. И так будет продолжаться до тех пор, пока климат в мире внезапно не изменится.
  Они шли по давно заброшенным тропам. Если уж Пронт ходил здесь почти двести лет назад по дорогам, что уже итак было невозможно найти обычному путнику. То теперь дорог не было совсем. Тем более в этой области, где круглый год идет снег. Только летом мокрый, а зимой сухой и колючий. Другими словами, дорогу здесь давно замело. Несмотря на то, что Империя делала отличные дороги, пока не сошла с ума. Даже сейчас, спустя почти семь веков, дороги в землях бывшей империи были одними из лучших.
  Но не на Маледике. Этот материк не зря считается проклятым до скончания веков. Только последние лет двести-триста здесь можно жить, водятся звери и растут растения, только чуть южнее - в лесном поясе. Зато любой, кто оказывался здесь. Видел руины городов Империи Демонов, видел окаменевшие реки Заразы, что истекали от Врат. Видел покинутый мир. Любой сказал бы, что этот материк проклят. Этот маленький мир превратился в безжизненные по меркам цивилизации дебри.
  Поговаривают, что на Маледике обитают Зараженные эльфы, которые стали Темными. Но сам Пронт ни одного не встречал. Потому что в ту пору, как они одичали, Пронта везли мертвым в Хот. А произошло заражение именно тогда, когда эльфы разрушали Врата. Тогда Пронт помнил потоки крови демонов и заразы, что вновь вливались в Альконар с Шаруба.
  - Какой же здесь воздух, - прошептал Бехундо. Но Пронт его услышал.
  - Ты о чем?
  - Чувствуешь воздух? - вдохновенно повторил альк. - Он почти стал таким же, каким был до Заразы. Этот материк приходит в себя. Потихоньку, но приходит. Люди, что родились в эту эпоху не доживут до того дня, когда Маледик придет в себя, а у меня еще есть шанс.
  - Это место что-то значит для тебя? - спросил Пронт. - Здесь ты родился?
  - Нет, ты что. Я родился почти тринадцать тысяч лет назад. Но я переехал сюда за тысячу сто семьдесят два года до Большого Грома, как вы его зовете. И здесь жил до того дня, когда в Альконар пришла зараза. Тогда я переехал в Паргас. За почти четыреста лет до Грома. А потом, через каких-то двадцать пять лет, когда снующие туда-сюда альки принесли эту болезнь и в Скротт, когда наши братья стали гнить заживо или обрастать рогами и костями, мы бежали. Многие бежали, остальных позже захватили зараженные, и еще позже перебили орки.
  Пронт оглянулся по сторонам. Альки шли, повесив носы. Явно многим из них было больше тысячи лет. Явно все стали свидетелями произошедшего тогда ужаса.
  - Я рад, что снова смог сюда выбраться, - продолжил Бехундо. - Здесь было здорово. Столько нового. Диноящеры, новые миры. Это мой дом. Только здесь я был счастлив. Пусть всего шесть сотен лет из тринадцати тысяч. Но именно Пайкор мне роднее всего. И больно смотреть, во что он превратился.
  - Продолжай, - с сочувствием и интересом попросил Пронт.
  - Когда мы только изучали миры, мы могли отправиться куда угодно в галактике. И мы добрались до Вашей планеты, кстати. Здорово было смотреть на вас, таких слабых, несмышлёных. Но вы не отставали по развитию ни от эльфов, ни от орков. Ну, может, самую малость. Но это лишь потому, что боги занялись вашей планетой гораздо позже, чем нашей. И оставили там все на самотек. А здесь у нас есть боги... Были... Точнее, был...
  - А когда вы нашли Шаруб? - продолжал вытягивать эту историю у алька, что лично видел все это.
  - В триста девяносто девятом до Грома, - ответил Бехундо. - А еще через четыре года мы обнаружили в Шарубе болезнь, что выкашивала все живое или превращала в ужасающих существ. Там уже были свои цивилизации. Одни демоны правили над другими. Они не были сильнее нас. Потому мы не боялись их. И долго верили, что нас эта Зараза не возьмет. - Бехундо тяжело вздохнул. - Но, увы, даже наша стойкость и навыки исцеления не спасли. Мы могли лишь прятать болезнь. И прятали ее четырнадцать лет. Но потом, за одну ночь те, кто был слабее, потеряли почти всю собственную кожу, превратившись в ужасных монстров.
  Бехундо вздрогнул. Видимо, представил тех монстров.
  - Как вы выжили? - Пронт уже не мог остановиться. Эта история полностью поглотила его.
  - Конарок был единственным хорошим полководцем, что был тогда с нами. Он научил даже меня, бывшего ученого, держать в руках копье.
  Теперь уже настала очередь Пронту испытать неконтролируемую дрожь. Это произошло после того, как Бехундо произнес ненавистное ему имя. Имя демона, что влез в голову к Амазире и заставил ее сотворить этот ад. Привести демонов на Альконар. Пронту еще повезло, что демоны не успели покинуть континент и оказались загнаны в ловушку до явления их основных сил. Но он никогда не забудет ощеренную пасть демона, когда воткнул ему копье Ринола в бок. Брр.
  - Тогда мы смогли отбить атаку этих тварей, а нас ученых отправили в Паргас, - продолжил Бехундо. - Тогда, через несколько лет мы узнали, что Зараза Шаруба пришла в Альконар. Ее так и продолжили называть Заразой. Потому что иначе ее и не назвать.
  - М-да уж... - только и смог выдавить Пронт, когда альк закончил свой рассказ. Парень оглядел идущих рядом альков. В их глазах была чернота. Такую он видел в лицах эльфов, когда те несли его с разодранной шеей в лагерь. Это мертвая пустота. Становится ясно, что, пережив подобное, человеку уже не сохранить себя. Он станет другим. И явно не в лучшую сторону. Потому что нельзя стать лучше, лишившись собственной души.
  - Разочарован? - поинтересовался Бехундо.
  - С чего бы? - не понял Пронт.
  - Ну, это с нас все началось. Даже, с меня лично.
  - Сколько лет прошло уже, люди столько не живут, - человек пожал плечами. - Когда-то может быть я бы и пришел в бешенство. А теперь. Демоны прогнаны с позором, Врата разрушены. А с ваших окон ничего не вторгается в Альконар. Так что, мне не за что терять уважение к тебе.
  - И на том спасибо, - кивнул Бех. - Предлагаю перекусить и отдохнуть. До Пайкора еще три дня пути. Не будем загонять себя и ящеров.
  
  Следующий день был достаточно душным. Было пасмурно, но при этом грело Вкипасе. Ощутимо таял снег, но для последних дней весны было не так уж жарко. Все же, зона вечной мерзлоты.
  Утром доели фрукты, оставив все, что посытнее на потом. Рыба начала портиться. Приходилось пережаривать ее едва не до углей, чтобы вытравить весь запах и гниль. Но вот назавтра ее использовать в пищу будет уже нельзя. Хорошо, что осталось еще немного сыра млекопитающих ящеров. Он почти не портился в такую погоду. И сухой хлеб, который Пронт в походах любил еще обжаривать над углями.
  Маледик, как и ожидалось, оказался пустынным континентом. Нет, растения и животные в нем водились. В этих землях попадались северные олени. Только для охоты не было особой нужды. Нужно было доедать сыр и хлеб, пока не покрылись плесенью.
  Уже на третий день дорога пошла вверх под солидным углом и начала вилять. Они забирались в горы, на которых стоял Пайкор. Если бы врата не закрыли, то вместо ручьев талого снега с горы текли бы реки Заразы. Тогда-то и Альконар обратился бы в очередной Шаруб, заполнившись демонами и мутантами всех возможных вариантов.
  Но, воздух был на удивление свеж. Погода не сильно портила настроение. Было прохладно, но не было осадков. Не сезон. Вот осенью тут будут снегопады, которые занесут муссоны с океана. А сейчас Пронт словно отправился на отдых в горы. Хотя какой тут отдых. Даже пары дней провести нельзя в покое. То туда гонят, то сюда. То ходишь десятинами следишь за открытием окон.
  Скорее бы домой. Сходит в горы между Неорой и Евпетаром. Может быть поохотится на горных козлов. Но в свое удовольствие, а не ради выживания. Когда-то Пронт мечтал о путешествиях и дальних странах. Сейчас единственные страны, где Пронт не был оказались ближе и доступнее всего. Страны Ортонгалза и Мапой, который вообще в одном дне полета. Приедет домой - купит пегаса, и побывает там, где еще не был. А потом на покой. Открывать собственное дело, мастерскую и все остальное, как ему хотелось.
  
  Пайкор был большим городом. По меркам двухсотлетней давности его можно было даже назвать огромным. Но сейчас населения других городов разрослись настолько, что Пайкор, в сравнении с тем же Винкалором казался обычной деревней.
  Окруженный снежным наметом так, что с оборонительных стен можно скатываться на салазках, он напоминал дракона в клетке. Все, как тогда. Темно серый замок, который казался ночью черным драконом, заросшим костяными шипами. Только шею этому дракону свернули. Пронт разглядел, как башня, в которой был портал к Вратам, лежала у подножья строения, криво разрушенная примерно посередине. Скорее всего, чтобы другим было неповадно, эльфы забросали ее камнями с онагров, пока она не переломилась надвое.
  А вокруг дворца, словно драконьи яйца, расползались узкие улицы с серыми домами в один цвет. Но город не казался монолитным. Скорее, складывалось ощущение, что его строили "в кучу". Настраивая дома так, что они едва не наползали друг на друга, чтобы быть поближе к замку.
  Сегодня они переночуют под крышей. Но это был один из тех случаев, когда лучше переночевать на улице. В палатке или спальнике. Пустые оконные проемы создавали еще более жуткий вид покинутому городу. Внутри завывал ветер. Особенно сегодня. Сегодня было особенно ветренно. Не буря, конечно, но пробирало до костей, даже под теплыми лучами весеннего светила.
  - Сегодня отдохнем, а завтра спустимся немного на север, - предложил Бехундо, получив всеобщее одобрение своей идеи. - Под стенами города должна быть Зараза. По-хорошему, она и в городе должна быть в достатке. Это столица Заразы. Я бы поискал под центральной башней.
  - Так и сделаем, - поддержал Пронт. - а там уже, если мало будет, выйдем за стены.
  На этом и порешили. Спали в этот раз спокойно. Часовых не выставляли, только ворота замка заперли на засов да поднялись повыше, где расположились в бывших покоях дворца. Вся мебель давно истлела и обратилась в пыль, которую запорошило снегом. Под летними лучами Вкипасе это все таяло, затем снова замерзало. И так уже семь сотен лет. Потому, поверх гнилых досок был плотный слой окаменевшего праха.
  Все, что еще не рассыпалось в пыль было готово сделать это при малейшем прикосновении.
  Уснули на полу. Развели костер прямо посреди покоев. Двери опять же закрыли. Если в замок забредут звери или дикари, то пока будут ломиться в двери, которые, к слову, тоже не самые крепкие. Хороший удар щитом с разбегу и вылетят вместе с кусками стены, обратившись в полете в пыль. Но альки и человек смогут хотя бы проснуться и вытащить оружие. А это уже что-то.
  
  Спали почти до полудня. В конце концов, точки назначения они достигли. Теперь бежать некуда. Зато выспались и отдохнули. Пора брать в руки лопаты и идти добывать Заразу, что должна бы уже давно обратиться в кристаллы.
  Весь день шел снег с дождем. Премерзкая погодка. Под башней почти ничего не нашли. Казалось, что город вычистили после того, как прогнали демонов во второй раз. Интересно, куда эльфы дели Заразу, если Врата уже были разрушены? Под землю? Может быть.
  Зато они зашли небольшое озерцо окаменевшей заразы к северу от города. Как и планировали. И, судя по всему, именно сюда эльфы стаскивали всю Заразу. Потому что она тут была грубо свалена в кучу и присыпана снегом. Даже землей не стали. Хотя, чего удивляться, попробуй этот лед прокопать.
  Пронт набрал два мешка этой дряни в то время, как другие нагребли по половине походных сумки. И куда им столько Заразы? Не будет ли это рискованно? Держать такие запасы при себе.
  Но это уже им решать. В случае чего, они хотя бы не смогут теперь уже завоевать весь мир, как это было раньше. Их теперь сметут еще в Тиризе. Уж Союз, ежели снова объединится, то это могучая сила. А уж если и люди с эльфами придут на помощь, то беда тем демонам, что решат посягнуть на Альконар.
  Уже ближе к закату снялись в путь. Отряду повезло, через пару часов пути нарвались на северного оленя. С учетом заканчивающегося сыра, который уже начал портиться. Им попался северный олень, что забрел в горы, или заблудился, или пришел полакомиться мелкими деревцами, что здесь были не такими уж мелкими под воздействием некогда растекающейся вокруг Пайкора Заразе.
  Бедняга тут же поймал несколько стрел от Пронта и пары Телохранителей. Он даже не успел пробежать десятка шагов после ранения. Свалившись чуть дальше по дороге. Туша оказалось крупной. На несколько дней хватит. Если погода будет достаточно холодной и мясо не пропадет.
  Но, как назло, на следующий день снова таял снег и было жарковато. Мясо к вечеру уже начало попахивать. Приходилось обрезать слой почти в палец с кусков, чтобы приготовить что-то. Ну да ничего. Леса здесь нетронутые, дичи и мяса вдоволь. Как-нибудь перебьются. А потом опять полторы десятины на рыбе всех видов... Эх... Как же хочется домой уже...
  
  До корабля добрались без приключений. Еду добывали охотой. На плоды и ягоды особо не рассчитывали. Мясо в основном жарили. Добрались уже к закату. Потому решили заночевать на берегу, погрузив на корабли ящеров с грузом.
  А утром уже и сами взошли на борт и снялись с якорей. Снова шел мокрый снег, временами сыпал град. Но настроение было отличным. Даже морская болезнь не особо мешала. Наварили похлебки из мяса и сушеных трав. Вышло весьма вкусно и наваристо.
  На второй день вышли из зоны мерзлоты в степные края. По правому борту все еще виднелся берег Маледика. Где-то здесь в лесостепи Пронт когда-то общался с вождями орков. Тогда ему удалось убедить их присоединиться к войску эльфов и поразить демонов у Врат. Тогда Пронт понял, что оркам не чужды понятия чести и доблести. Пусть их осталась горстка, но они вышли на последний бой того дня.
  В этих краях было уже поистине жарко. Временами ясное небо пересекали тучи. Тогда шел проливной дождь. Воздух наполнялся становился еще более сырым, чем просто морской. Многих начало лихорадить. Почти десятину они провели в зоне мерзлоты, а теперь резко вышли в жару и зной. У Пронта лично сильно раскалывалась голова и были трудности с дыханием. Вроде, такой здоровый бык, а все валится замертво от качки и жары. Ощущения были почти как с похмелья, только без рвоты. Но все еще впереди.
  В каюту ему принесли пресной воды, чтобы он мог охлаждаться, не вставая с гамака. Но из-за духоты в каюте вода быстро согрелась. Ничего не поделать. В той воде, что хранилась на палубе сейчас можно было, наверное, мясо сварить.
  Дальше стало лучше. Только на четвертый день плавания оказались в безрыбных водах. Весь день ничего не ели. Зато какой праздник был следующим днем, когда еще с рассвета кок нажарил на сухом котле свжей рыбы с травами. Даже Пронт, который в юности не особо любил рыбу, сейчас ел ее за обе щеки, словно ничего вкуснее и не пробовал.
  Почти вся следующая десятина прошла в обычной морской рутине. На шестой день была небольшая буря, но даже паруса поднимать не стали. Попутным ветром вылетели из бури и продолжили идти на юг.
  А на двенадцатый день в море их снова настигли пираты.
  - Мне начинает казаться, что их в морях больше, чем рыцарей в землях Союза, - пошутил Пронт вынимая лук и натягивая на него тетиву. - Что будем делать?
  - Сбей рулевого и прошьем ему бок, - ответил капитан, глаза которого загорелись жестоким азартом.
  - А ОКС выдержит?
  - Выдержит, не зря же бронзой изнутри обшил.
  - Тебе виднее, - пожал плечами Пронт. - Подойдешь ближе, и я займусь рулевым.
  - Ага, - буркнул капитан, поворачивая руль так, чтобы ОКС вышел в бок пиратскому судну.
  Пронт наложил стрелу на тетиву и натянул ее. Он уже видел вдалеке свою цель. Пираты поняли, что намерен сделать ОКС, и старались вырулить и зайти сбоку для абордажа.
  И тут стрела сорвалась. Пронт видел ее движение от начала и до конца. До корабля было чуть меньше самой дальней точки, на которой он попал бы в лося. А тут маленький гнолл.
  Казалось, даже отсюда был слышен треск ломаемых костей и хлопок порванного сердца. Гнолл сполз по борту, бросив руль. На какое-то время корабль оказался неуправляем. Его вывернуло в аккурат бортом к ОКСу, где сейчас стоял Пронт, на всякий случай наложив еще стрелу на тетиву.
  От грохота заложило уши, когда утяжеленный нос ОКСа врезался в хлипкий борт пиратского судна. Пронт видел изумленные лица гноллов, что истерично, но запоздало дергали руль. Раздавались вопли, напоминавшие истерический смех. Но это ж гиеноголовые. Любой их вопль, хоть ужаса, хоть ярости, напоминает придурковатый смех.
  Следом за первым ОКСом в образовавшуюся брешь вошел второй. С него альки уже видели лишь панику в глазах гноллов, чей корабль стремительно хлебал воду, уходя на дно вместе со своими матросами.
  С заднего ОКСа раздалось бравое "Эгегей!" старпома, что вызвало злорадную усмешку на лице капитана. Когда-нибудь пираты не смогут так спокойно плавать по морям. Настанет день, когда в водах будет столько военных сил, что пираты станут такой же редкостью, как маленькие группы разбойников в эльфийских лесах.
  Либо объединятся в целые кланы...
  
  Еще пару дней пришлось довольствоваться протухающей рыбой, потому что свежей наловить не удавалось. А все потому, что на тринадцатый и пятнадцатый день плавания начинался сильный град, что распугивал всю рыбу с поверхности. Да и рыбачить с кормы корабля, сидя под падающими ледышками, было крайне неприятным досугом.
  На пятнадцатый день лета они прибыли в Торкрум. Каемааг тут же пригласил всех к себе на пир. Ну как пир, просто достойный ужин. Для князя это было обычное принятие пищи. А вот для обычных солдат это был настоящий пир. Стол был накрыт на все сорок персон. Тридцать девять альков, включая князя, и одного человека.
  Наелись досыта, а наутро перед отправкой, Каемааг распорядился о провианте на весь отряд. В дорогу им дали фруктов, мясо, птицу, ягоды и хлеб. Этого с лихвой хватит на группу из тридцати семи персон, поскольку Таралдалл и Бехундо остались в Торкруме на службе.
  Погода радовала, теплый денек и свежий ветер давали ощущение свободы. Когда промеж ушей коня видна лишь долгая дорога вдаль, а вокруг густой лес, чистое небо и свежий прохладный воздух. В такую погоду можно жить. В отличие от жары, что убивала любое желания Пронта к существованию на этой планете.
  Через пару дней они должны быть уже высоко в горах. А вечером этого дня они заночевали рядом с лагерем отряда Телохранителей. Ребята что-то праздновали и пригласили сослуживцев и их "спутника" присоединиться к празднованию.
  Пронт не стал отказываться и, как и обитатели этого лагеря выложил все, что было в походном рюкзаке. Но вот что было у Телохранителей, а у отряда Пронта не было, так это вино, которым альки нещадно спаивали своих гостей.
  Неким чудесным образом перехода альков и человека по разным компаниям и кострам привел Пронта к костру, за которым сидел отрядный воевода альков - Ринхум. Тот тоже сунул Пронту в руки кувшин с вином и начал расспрашивать о путешествиях по материкам в поисках ингредиентов для червоточин.
  Ринхум выглядел молодо, с короткой черной щетиной, разодетый в желтый меховой тюрбан поверх шлема (И не жарко ему?) и рыжее пальто из шкуры какого-то диноящера, которое, как оказалось позже, было подарком императрицы за службу. Все время пока Пронт рассказывал ему об их путешествии, он сидел с хитрым прищуром и наблюдал за своими гостями.
  Затем пришел черед Пронта расспрашивать Ринхума об успехах их похода и о том, чем они, собственно занимались в этих лесах.
  - А что вы празднуете? - издалека начал человек.
  - Победу при Фартоне! - с улыбкой, нарочито громко ответил альк. После этих слов над лагерем пронеслось бравое "Хэй!". - Отбили город у мятежников и освободили альков, что верны Ее Императорскому Величеству, Императрице Миахамере.
  - А почему вы сейчас здесь? - не понял Пронт. Язык и мозг работали уже не так ловко, но слова вязать он был все еще в состоянии.
  - Собираем войска, - пожал плечами Ринхум. - Кто-то уходил на отдых, а кто-то просто идет на пересмену. Поскольку не все войска Раглара были отправлены на взятие Фартона. Неподалеку к югу стоит лагерь основной армии. Туда уже собрали большинство воевод под началом полководца Зелма, но хотим подождать остальных и двигаться сперва на запад, а потом вернуться домой в Венри, отдохнуть, набраться сил, вновь собрать все войска и отправиться на юг. Тогда все города будут освобождены от проклятых мятежников.
  - Звучит разумно, - одобрительно качнул головой Пронт. - А что там с Фартоном? Много полегло?
  - Ну, - кивнул Ринхум. - Полегло немало. Сражение было тяжелым. Но победа была за нами. Город теперь снова под флагами Раглара, народ в нем снова может жить и работать так же, как и до восстания. Ну, не мне тебе рассказывать, как происходят сражения за города.
  - Да уж, пожалуй, - пожал плечами человек. - Хотя, полагаю, мои десяток битв не стоят рядом с твоими сотнями сражений.
  - Да будет тебе, - отмахнулся Ринхум. - Сам посуди. Достаточно одного сражения, чтобы человек никогда больше не смог уснуть тем, кем он был в мирное время. Кровь, крики, лязг железа. Даже если после войны ты осядешь и станешь пахарем, то битвы будут происходить каждый раз, когда ты заснешь.
  - И потому ты каждый раз будешь сам рваться на поле боя, в надежде хоть там видеть сны о мирной жизни, - закончил за него Пронт.
  - Именно! - улыбнулся Ринхум. - Выпьем!
  
  Дорога постепенно начала вилять и уходить вверх. Они шли отдохнувшими и в хорошем расположении духа. Никто не стал напиваться в хлам, чтобы сегодня не болеть. С лагерем Ринхума разошлись на рассвете, вместе позавтракав и обменявшись пожеланиями успехов каждому в своем походе.
  Лес уже не прятал за своими кронами пики высоких гор, что располагались посреди континента. Как и на Евпетаре, горы были достаточно высокими, чтобы сохранять снежные шапки даже летом. И воздух тут уже становится посвежее, охлаждаемый быстро бегущими речками и ручейками, что берут начало с вершин этих гор.
  На следующий день пошел теплый летний дождик. Но они шли уже глубоко в горах, петляя и меняя высоту по кривым дорожкам, вытоптанным прямо на склонах гор сотнями лет переходов. Именно в горах сходятся дороги со всех городов. Странное расположение. С другой стороны, если не знаешь точно, какая дорога тебе нужна, то можешь свернуть не туда и потерять пару десятин, это если конному. А пешком можно на весь сезон застрять, блуждая по этой паутине, что растянута среди гор.
  Из-за близкой горы раздавался запах костра. Его было легко услышать даже в дождь, потому что воздух в горах не имел абсолютно никакого запаха.
  - Мятежные предатели, - зарычал Палес. - К оружию. И тихо идем туда.
  - Стоит ли? - неуверенно потянул свой меч Пронт.
  - Стоит, - огрызнулся Палес. - Чем их меньше, тем спокойнее ходить алькам по этим дорогам. А в горах еще и обходить десятину, пока другой перевал найдешь.
  - Ущелье узкое, - предупредил один из Телохранителей. - Придется идти узким строем.
  - Ничего, - ответил турмалион. - Прорвемся.
  Они выбежали на небольшую площадку между гор. Здесь бил ключ, образуя небольшой котлован питьевой воды. А вокруг него стояло два палаточных лагеря и пещера.
  Едва альки вбежали на площадку и завязали сечу, как из палаток и пещеры, словно муравьи из муравейника, посыпали мятежники. От мала до велика. Кто-то бежал босым и голым. В одних портках, а то и вовсе без них. Другие бежали в легких доспехах и даже метали дротики.
  Пронт вытащил лук и начал методично посылать стрелы в бегущих, когда Телохранители разбились на две группы и пошли заходить с двух сторон от котлована.
  Стрелы Пронта быстро кончились. Значительно быстрее, чем мятежники. Ему пришлось вынуть меч и самому начать бегать от палаток к пещере и к другим палаткам. Потому что: то тут, то там, словно из-под земли вырастали мятежники. Нет бы разом выскочить. Глядишь и ранили бы кого. А так, только доспехи звенели от слабых ударов застигнутых врасплох мятежников. Судя по всему, предыдущий вечер был куда веселее. Потому что к запаху крови и внутренностей добавился сильный аромат алкоголя. Смесь запахов вызывала острые приступы тошноты.
  Наскоро пошарив в пещере и палатках, альки и Пронт поспешили покинуть это место, пока теплый воздух, провонявший трупами и запахами дешевой браги, не вывернул их желудки наизнанку.
  В пещере нашли пару велоящеров. Немного сыра, мяса и рыбы. Все было свежим. В пещере продукты вообще долго хранятся. Небольшой улов, да и не особо полезный. Но, на черный день может и пригодиться. Вдруг что-нибудь заставит их задержаться на несколько дней в горах?
  "Вот этого не хотелось бы", подумал Пронт и подстегнул коня, призывая отряд двигаться побыстрее. А теплый дождь, что шел до самого вечера, как нельзя кстати, смыл с них запахи предыдущей грязной резни и следы крови и пыли.
  
  Императрица закатила поистине царский прием гостей. Удивительно, еще недавно она была готова сгноить Пронта в темнице или скормить тираноящерам. А сегодня почует его, как самого дорогого гостя.
  По-видимому, гражданская война в собственных землях сильно поубавила ее самолюбие и веру в силы. Бесспорно, и Пронт сейчас не испытывал особого прилива сил. Это раньше он мог позволить себе дать по морде титану. Пусть и получить в ответ неслабо, но все же.
  С другой стороны, и особая ненависть к ней лично отпала. Она сейчас вела себя так же, как и при первой встрече. Может, даже чуточку поприятнее. Скорее всего, вся пакость происходила не от нее, а от Стеорда. Вот уж кто поистине заслуживает хорошей зуботычины.
  И, похоже, Миахамера здорово его прищучила. Потому что, если его и было заметно на этом пиру, то только в виде мелькающего туда-сюда тела, что иногда нашептывал что-то Императрице и выслушивал ее ответ.
  Подозревать их в засаде и предательстве не было смысла. Ради одного Пронта закатывать целый пир, чтобы попросту прибить? Да даже если она его посреди городской площади лично зарежет ржавым ножом, кто о нем потом вспомнит?
  Потому, Пронт, хоть и старался выпить как можно меньше, чтобы сохранить здравый рассудок, в еде себе не отказывал. Даже альки, что в среднем вдвое превосходили его весом, завистливо поглядывали на здоровый аппетит, вернувшегося из долгого похода воина.
  
  Мешки с порошком Заразы было решено сокрыть в самом институте изучения других миров, под надзором личных помощников Аходонана. По крайней мере до начала следующей десятины, что придет уже через день.
  Тогда Пронт будет молиться всем богам, что давно покинули Альконар, чтобы альки, наконец, смогли открыть такую червоточину, которая им нужна и оставили его в покое и при деньгах.
  В назначенный день Пронт явился в башню института, чтобы забрать свои походные мешки, которые ему еще наверняка пригодятся в дороге домой. Ему их без лишних споров вернули. Заразу вообще попросту ссыпали в большую кучу на полу подвала, перетаскав все мешки из башни.
  Затем, Аходонан приказал паре учеников набрать небольшой мешочек Заразы, в другом помещении взяли пару сушеных листьев Мирового Древа, и достали буквально щепотку скорлупы драконьих яиц из сундука в том же помещении. И на кой столько складов в институте? Ну да ладно, это не проблема Пронта.
  Затем все четверо поднялись из подвала и двинулись на площадку. Там уже собралась толпа студентов и магов Раглара. Ритуал открытия червоточины был готов действовать.
  - Что даст Зараза? - поинтересовался у Аходонана Пронт. Все же, с Заразой шутки плохи.
  - Она добавит энергии к нашему порталу, - ответил верховный маг. - Зараза, это в первую очередь источник энергии. Только эта энергия очень опасна. Если с ней обращаться без осторожности, то жди беды.
  - Демонизация? - решил блеснуть умным словом Пронт.
  - В первую очередь, болезни, - хмуро ответил Аходонан. - Слабое существо будет разлагаться заживо. Начиная с органов дыхания. А сильное может мутировать и, как ты и сказал, через время, если организм примет эту мутацию, существо станет демоном.
  - Страшное дело, - резюмировал Пронт, сглотнув комок, подступивший к горлу. - Но вы-то знаете, что делаете?
  - Я однажды уже видел, что Зараза делает с альками, - с упреком и горечью в голосе ответил верховный маг. - Да, поверь, я буду крайне осторожен с этой материей.
  - Хорошо, - сделал вид, что успокоился Пронт.
  На самом деле он очень переживал сейчас, что альки взяли в руки Заразу. Они обещали, что больше не приведут ее в Альконар. Но сами используют ее же, чтобы открывать двери между мирами. Человек боязливо поглядывал, как в котелок с варевом бросили буквально крупицу Заразы, что была меньше песчинки на морском пляже.
  Взмах вороньего клюва и портал открылся. Пронт достал меч, на всякий случай. Либо он прибьет что-то, что полезет из червоточины в Альконар. Либо убьет кого-то, кто слишком долго накликивает на этот мир беду, балуясь с порталами.
  Но ничего не произошло. Портал открылся у той самой планеты, что и все разы до этого. Видимо, заклинание альков позволяет как-то указывать точные координаты открытия окна. Не пальцем же в космос они тычут. К "окну" тут же сбежались писари и художники, зарисовывая и записывая все, что могут увидеть с той стороны. Но, портал продержался едва ли больше минуты. Затем снова схлопнулся, не дав записать все возможное. Потому, большую часть пришлось записывать по памяти.
  - В начале следующей пятины попробуем удвоить объем Заразы, - громогласно объявил верховный маг. - Это открытие можно считать успешным. Мы смогли стабилизировать портал.
  - Только теперь не переборщите, - напомнил о своем существовании Пронт. Он перевел взгляд вслед за взглядом Аходонана и поспешил забросить меч в ножны. - Лучше пусть времени будет недостаточно, чем портал зависнет на лишнее время.
  - Юноша, - перебил его Аходонан с более не скрываемым презрением. - Ваши выходки уже начинают раздражать. Я не хуже тебя знаю, с чем имею дело. Я не хуже тебя слышу ропот Альконара каждый раз, когда открываю это окно. Но, как видишь, все обошлось. Как и всегда.
  - Дай то боги, чтоб так и было, - процедил Пронт, кладя руку обратно на рукоять меча.
  Аходонан хмыкнул, словно ему угрожал трехлетний мальчишка. Против армии Пронт, может, и не устоит. Но ума бросить факел в склад института, сунув предварительно магу меч промеж плеч, ему точно хватит. Но да ладно. Пусть уж потешит самолюбие, пока что. Если Аходонан совершит непростительную ошибку против Альконара, то Пронт без зазрения совести сожжет все их исследования и записи ритуалов. А всех причастных перережет к альковой бабушке.
  
  Еще двадцать пять раз они пытались открывать порталы. В первые разы время едва добавлялось секундами. Но уже к последней четверти лета окно держалось по нескольку минут. А к осени они смогли удержать его четверть часа.
  И вот, на сорок пятый день осени они удержали окно столько, сколько было нужно. Пол часа. И закрыли его самостоятельно, когда это было необходимо. Аходонан сиял, как никогда. Пронт тоже, наконец, выдохнул спокойно. Аходонан добился формулы, которая была ему нужна. Теперь Пронт может получить свои вознаграждения и бежать с этого материка как можно скорее. По дороге лишь стоит заскочить к Бехундо, Таралдаллу и Келмоду, который, как надеялся Пронт, уже вернулся со службы.
  К этому времени Миахамера взяла почти весь Раглар от запада до центра, где располагался Венри. В течение осени она намерена взять весь материк, отчистив его от мятежников. А затем снова восстановить работу государства, какой она была прежде.
  Императрица не обманула Пронта. Она отправила казначея за тремя увесистыми мешками серебра. По нескольку килограммов каждый. По тысяче серебряных в каждом, заверила она его.
  Затем она лично, Стеорд и Аходонан сопроводили его в некогда любимое Пронтом полусферическое помещение. Пронт увидел новую табличку с рисунком и несколько листов исписанного пергамента. Притом, он находился на расстоянии от Альконара, едва ли не вдвое превышающем старую сферу их влияния.
  - Это еще не предел, это лишь половина сил Мирового Древа, - заметил его изумление Аходонан. - Мы можем изучать миры на расстоянии вчетверо большем, чем раньше. И я рад одарить тебя тем, что некогда было диковиной нашего материка. Тем, что дарило нашему народу покой и чувство защищенности на своих землях. Мы даруем тебе - Тионары.
  Пронт проследовал за ним в комнату, где хранились эти самые Тионары.
  - Здесь собраны тионары почти всех стихий, - махнула рукой Миахамера в сторону рукоятей мечей без лезвия. - Ты в праве выбрать любые три. Или три одинаковых. Как изволишь лично.
  - Огонь, - не раздумывая бросил Пронт. - Энергия, - добавил он чуть позднее, ведь это была его скрытая сила. Может она поможет зарядить энергетический меч. А что выбрать третьим? Тьма, воздух, лава, свет. Все стихии были достаточно сильны. Он мешкался какое-то время, но после вспомнил, что помогало ему одолеть заразу в прошлый раз. - Свет.
  - Отличный выбор, - благодушно кивнул Аходонан, что-то читая на табличках рядом с рукоятями. - Так, энергия, огонь и свет. Вот, твои три тионара, - верховный маг протянул Пронту его тионары. Кто знает, может, они окажутся бесполезными безделушками узорной работы. А может и чем-то по-настоящему полезным.
  - Ты очень помог нам, Пронт из Хота, - обратилась к нему Миахамера. Он отчетливо слышал извиняющиеся нотки в ее голосе. Да и выглядела она так, словно собиралась отнять у ребенка только что данную ему игрушку. - И мы не по чести обходились с тобой все это время.
  - Я не злопамятный, - сухо ответил Пронт, намекая, что разговор окончен. Он как раз принимал из рук Аходонана свои тионары.
  - Но все же, - потупила взгляд Миахамера. - Если мы можем чем-то искупить вину за то, как обращались с героем Альконара, то только скажи.
  - Не приведите Заразу и Империю на Альконар, - бросил Пронт. Иначе мне придется прийти сюда со всеми жителями Альконара, способными держать оружие в руках, чтобы искоренить заразу и изгнать демонов. И по дороге я сожгу всех причастных к этому, как обещала мне ты.
  - Не бывать этому, - твердо вступился за Императрицу Аходонан. А Стеорд, казалось, был готов разорвать Пронта в клочья за такие слова в присутствии их повелительницы. А сам Пронт, словно ожидая этого, уже чувствовал, как сердце разгоняет по телу кровь. Уши начали гореть, а к низу начала приливать кровь. Только сделай глупость, читалось в его глазах.
  - Как это возможно? - воскликнула Миахамера. Ее все еще потупившийся взгляд упал на тионар в руке Пронта. Пронт забыл о злости и глянул на рукоять. Камень явно светился. Не так, как заряженный и готовый к бою, конечно, но гораздо ярче, чем когда-либо. Это был тионар огня. - Он работает! - Императрица была одновременно в смятении и восторге от увиденного.
  Пронт попытался включить меч, но тот лишь выпустил короткий язык пламени, что тут же растворился в воздухе, даже не оставив запаха и дыма.
  - Удивительно, - выдохнул Аходонан. Темнокожий альк сейчас сровнялся цветом с Пронтом, если не стал белее. - В тебе поистине огромное могущество.
  - Это печать бога, - ответил Пронт, коротко, но веско. - Единственного бога, что оставался с Альконаром столько, сколько у него было сил. И теперь его сила со мной. Пусть и в гораздо меньшей мере.
  - Может ты останешься в Рагларе? - спросила Миахамера. - Дадим тебе высокую военную должность. Или научную, как захочешь. Наши маги помогут тебе развить свои крохи силы, росток Древа поможет тебе в этом. Будешь иногда отправляться в экспедиции на свой материк. Бывать дома. Получать за это большие деньги. Мы даже собственный взвод тебе выделим. Или даже отряд.
  - Нет уж, - отмахнулся Пронт, едва не одарив ее знаком Клатрана, как когда-то делали, если что-то померещится. - Мой путь лежит теперь домой. И я надеюсь, что вы еще нескоро потревожите меня. И следующий раз, когда я буду на вашем материке, я буду здесь по доброй воле и с добрым умыслом.
  - Что ж, тогда и мы надеемся на это, - кивнула Миахамера. - Согласишься ли ты перед отъездом присутствовать на празднике в твою честь?
  - Отчего бы и нет, - улыбнулся Пронт. Уж что что, а яды на него давно перестали действовать. Печать бога, как никак.
  
  Он отправился домой на шестидесятый день осени. Погода уже начала приобретать очертания поздней осени. Прохлада, сырость, частые дожди. Самое лучшее время года. Хотя, зима в этих краях тоже должна быть мягче, чем в горах Евпетара или северных лесах Кониуна.
  Но все же, хотелось к зиме вернуться в Неору или Троган. Купить себе пегаса и небольшой клочок земли. И открыть на нем свою мастерскую, попутно успевая вести дела в помощь Хедину. Да и к Дреолу пора было забежать. Пусть их мастера творят что угодно, лишь бы как-то заставить работать эти тионары и пустить масштабное производство.
  Если снарядить такими мечами гвардейцев императоров, то Хедин, наконец, перестанет бояться ходить по своей земле без войска. Одной гвардии с тионарами хватит, чтобы разбить войско в десятки раз превышающее собственное. Как говорили маги Раглара, тионары были способны резать железо и камень, как раскаленный нож режет масло. Очень хочется верить, что так оно и есть.
  По пути домой Пронт заскочил в гости к друзьям в Торкруме. Обменялся парой слов с князем города и только тогда, заведя груженого щиторатопса на борт ОКСа, отправился в путь вокруг материка. До города Брейак.
  Оттуда он отправится вместе с щиторатопсом в Семгир, где встретися с Дреолом и передаст ему Тионар энергии. Мастера всех ремесел, как надеется Пронт, будут корпеть в Семгире над возможностью подарить магическому камню заряд.
  Затем он отправится в Неору, где так же передаст тионар огня Хедину. Огонь имеет куда большую разрушительную силу, нежели энергия. Но, пусть армия эльфов так малочисленна, Дреол сам, скорее всего, откажется от огненных мечей. В конце концов, эльфы живут в лесу. А в лесу игры с огнем чреваты.
  Свет должен быть самым могущественным из тионаров. У него нет совершенно никаких ограничений по силе. Это Пронт прекрасно помнил по собственному опыту. Заклятия огня горят всегда с определенной температурой. А свет... Температура света гораздо выше. И там, где огонь оставляет ожоги, свет испепеляет до мельчайших частиц в один миг.
  Другими словами, тионар огня вряд ли сможет быстро разрезать камень или навредить воде. А вот свет высушит любое озеро за считанные часы. А камень и вовсе будет резать, словно коса режет свежую траву поутру. Его он оставит себе. И, когда энергия будет найдена, именно этот меч Пронт возьмет себе на вооружение. Именно с ним он пройдет до конца свой путь в этом мире. Если только не изобретут чего-нибудь еще интереснее.
  Разумеется, Пронт догадывался, что если кто и найдет способ получить энергию, когда этого не смогли сделать даже ученые альки, то это точно не люди, погрязшие в варварских манерах и привычках. Даже талантливых мастеров сейчас единицы. А уж светлые головы, должно быть, можно посчитать по пальцу одной руки.
  Так что, надежда на мудрецов Эрмиллиона и на мудрость Дреола, что главенствует над ними уже много веков. Но времени у них на это предостаточно.
  Гноллы заняты войной с Болотниками. Оркам нет дела вообще ни до кого, они едва объединились в целое государство, в отличие от других государств Союза. И их государство сейчас, как никогда нуждается в сплоченных действиях по наведению единого порядка. А альки... Альки даже если бы и хотели исполнить свои угрозы, то сейчас у них есть, чем заняться. Пускай миры свои изучают, пока все безопасно.
   
  Часть 3: В глубь Гирмо.
  
  Глава 11.
  
  Беордваль с угрюмой физиономией разглядывал новоприбывшие пушки. Круглая отлитая труба на небольшой тележке из толстых брусьев дерева. Тяжелые, бесспорно. Но будет ли с них толк? Никаких особенных впечатлений эти пушки не производят. И почему инженеры Днапотиза возлагают на пушки такие огромные надежды?
  Беордваль не видел это чудо техники в действии. Но он читал про кричащие палки, которые эльфы использовали в войне с титанами. Вживую он не видел и их, потому что эльфы быстро забросили эту технологию. А сейчас перед ним лежало целое "кричащее бревно". Или даже ствол крупного дерева. Но инженеры Днапотиза, вместе с Хеределем били головой в стену, утверждая, что это произведет революцию в осадном деле. Что ж... Поглядим.
  Вместе с пушками прибыли так же и свежеотобранные солдаты. Прошлая была почти четыре года назад. Зато эта подмога оказалась достаточно масштабной. Сейчас войско Беордваля насчитывало почти девять армий. Общей численностью в сто семьдесят тысяч голов. В этот раз Бнотзэху несдобровать.
  После прибытия войска и пушек был объявлен сбор. Кузницы вновь стучали с утроенной силой, доводя до идеала доспехи и оружие войск Днапотиза. Смазка для кольчуг текла реками, запасались точильными камнями, вялили и коптили мясо, сушили фрукты и сухари. Поход обещал быть невероятным.
  
  Выход из Литше произошел на сорок девятый день осени. Скорее всего, до столицы Западного Бнотзэха гноллы доберутся уже в глубокую зиму. Но Беордваля, как бьерна, погода вообще мало стесняла. Медвежья шкура хорошо переносила холода и жару. Да и воинская выносливость позволяла на многое не обращать внимания.
  Как донесли дипломаты Тириза, что периодически проходили мимо Литше в направлении Фирокинао, болотники объединили силы. Когда стало ясно, что гноллы намерены стянуть на Гирмо большое войско, поистине большое войско, болотники тут же заключили временное перемирие на десять лет. Это может нещадно усложнить этот поход. Но, у Беордваля же теперь есть пушки. Так что, если эти самые пушки окажутся не такими уж полезными, то Хередель казнит инженеров, а не солдат. С Беордваля взятки гладки.
  Шли по уже проторенной тропе. От Литше до Фирокинао шла почти прямая дорога, вдоль побережья полуострова. Две с половиной десятины прошли без каких-либо трудностей. Отматывая по паре десятков верст в день. Только в последние дни погода резко испортилась. Было достаточно холодно, а потом резко наступило тепло. Как результат - лихорадка у доброй трети войска. Все новоприбывшие оказались послабее закаленных гноллов. Теперь плелись еще медленнее, попивая настойки и варева из целебных трав. Пока те еще не замело снегом окончательно. А снег ляжет уже со дня на день.
  В восьмидесятых днях, блуждая по лесу напоролись на стаю волков. Беордваль даже жалел бедных животных. Дюжина псов, скуля и дрожа от страха напала на войско, что несколько дней будут идти мимо стоящего зрителя и все никак не кончатся. Насколько же нужно оголодать, чтобы пойти на откровенное самоубийство?
  Еще через несколько дней под ноги попал отряд болотников. То ли разведка, то ли патруль. Схватка была несерьезная. Даже разминкой не назвать. Пошли дальше.
  Не прошло и десятины, как произошла схватка с еще одним отрядом. И чего только пытаются сделать? Зачем ходить по четыре-пять дюжин? Но это-то наверняка была разведка. Едва завидев войско Беордваля, они снялись с мест, подгоняя ящеров. Но куда им оторваться от крылатых пантер? Рептилидов настигли и истыкали стрелами так, что те даже лежать не могли мертвые, так и остались, словно марионетки, растянутые в неестественных позах.
  Еле достали потом стрелы из них. Разумеется, запасных несколько телег. Но все же, поход обещает быть длинным. Негоже терять стрелы раньше времени. Впереди еще столько рептилидов, в кого эти стрелы нужно всадить.
  
  Зима зверски заявляла гноллам, что не терпит на своей территории жителей жарких джунглей. А топать еще очень далеко. Такими-то темпами. Еще через десятину пути снова показалась стая волков. Меньше, чем была, даже пискнуть не успела. Арбалетчики свое дело сделали. Одним слаженным залпом пригвоздив всю стаю к соседним деревьям. Пришлось так и оставить. Есть волков, койотов, гиен и собак с медведями в Днапотизе было непринято. Нетрудно догадаться, почему. Потому что гноллы сами родня гиен, а бьерны - медведей. Негоже родственниками питаться. Да и шкуры их носить на себе не хочется.
  Умудрились попасть в настоящий ураган. Ветер, конечно немного разбивался о многовековые деревья, но и вырывал он их в равной мере. Попутно швыряя в гноллов крупные ветки и комья земли. Благо, современные доспехи выдерживали такой натиск.
  Позже ураган немного поутих, но еще долго стоял снежный буран. Зима требовала простора для разгула. Лес становился все гуще, деревья все толще. Сразу видно, северный лес. Знаменитый даже в джунглях Днапотиза, что располагались в аккурат около экватора Альконара.
  Но этот лес не навевал тоску или жуть на привыкших к знойным джунглям гноллов. Напротив, он словно был полон жизни. Где-то копошились норовые, повсюду кричали птицы, меньше страусов, разумеется, но безоружного путника такая птичка может и забить насмерть крыльями и крючковатыми клювами. Так же часто появлялись стада вепрей, небольшие стаи серых волков, что убегали прочь, едва завидев огромную армию гноллов. В общем, все кругом жило даже зимой.
  А затем гноллы начали роптать. Зима все же сделала свое дело. Холод и болезни, да еще эта затянувшаяся буря... Гноллы, что совсем недавно прибыли на Гирмо, еще не свыкшиеся с местным климатом, едва ползли, поднимая все больше шума о том, что Беордваль ведет их на холодную смерть.
  Пресекать все это не было времени, и ропот вырос в настоящие беспорядки, что происходили каждую ночную стоянку. Беордваль гнал войско нещадно. Без привычных остановок на пятый день, когда солдаты могли привести свои вещи в порядок. Зато они уже прошли половину пути. Даже немного больше, если верить карте.
  Но это мало воодушевляло ропщущих. По итогу, когда бывалые гноллы пытались тех вразумить, завязывались массовые драки, едва не доходившие до поединков на мечах. Тогда-то у Беордваля и кончилось терпение. Один из лагерей таких вот бойцов, что попусту распаляют свой гнев, был взят в кольцо его собственной гвардией. В воздух взметнулись факелы, палатки вспыхнули, словно древесная смола.
  Над всей стоянкой разнеслись вопли гноллов, объятых пламенем. Шерсть на их шкурах вспыхивала мгновенно. Одежда таяла на глазах, а доспехи, которые Беордваль настрого запретил снимать в пути, приваривались к телам.
  Тех, кто с душераздирающими визгами пытался выбежать из лагеря, либо отбрасывали щитами в огонь, либо насаживали на копья. Да те и сами прыгали на наконечники открытыми шеями, только бы скорее прекратить агонию. Если кто в войске Беордваля не видел этого наказания лично, то уж слышали точно все. А другим потом расскажут все в красках. Бьерн, что ведет войско в великий поход на рептилидов, не потерпит восстаний и беспорядков в своем стане. Пусть знают.
  - Тела собрать по мешкам, - сухо заявил Беордваль, уходя от горящего лагеря с хором агонизирующих от боли гноллов, чья кожа таяла на еще живых телах, которые метались по кострищу, судорожно кидаясь из стороны в сторону. - Везти в телеге. Рептилиды в Фирокинао оценят этот жест по достоинству.
  Да и гноллы, поглядывая в телегу, будут вести себя тише. Но этого озвучивать он уже не стал. Кажется, это был итак слишком жесткий урок. Но что поделать? Война есть война, здесь нет места мелким распрям. Воины должны чтить друг друга и доверять тому, кто стоит с тобой плечом к плечу. А они тут устроили альк пойми, что.
  
  И урок оказался усвоен. Если у кого и были какие-то неприятные мысли по поводу похода или Беордваля, он понял, что стоит держать язык за зубами. Это война, а не детские игры в городских казармах. Набрали зеленых сопляков, что едва сменили пушок на шкуру.
  Теперь все войско слаженно бороздило заснеженные леса Гирмо. Пусть они еще не в северной части континента и то, что они сейчас называют густым лесом, на севере покажется простым кустарником, но они все же шли через лес. И лес был заснеженным. Потому, все сходится, они бороздили заснеженный лес.
  Вскоре ударили уже действительно зимние морозы. Даже Беордваль, чья шкура должна держать зимний холод, мерзляво кутался в подшубок. Про остальных вообще трудно сказать что-то вразумительное. Многие начали терять шерсть, что клочьями сыпалась из-за мороза. Проглядывала бледная кожа со следами свежих обморожений. Клыки стучали друг о друга, отчего над армией распространялся едва слышный рокот. Ноги вязли в сугробах, что принесла очередная буря совсем недавно. Но никто не проронил ни слова. Беордваль довольно улыбался, он знал, на кого гноллы спустят всю свою злобу.
  
  Одной холодной ночью, когда гноллы стояли лагерем на ночлеге, а с неба, продираясь между кронами деревьев на широкую мощеную дорогу, освещаемую едва виднеющимся из-за горизонта Хирсу, сыпал снег. Послышался стук барабанов. В ночной тишине перестук прокатился рокотом по лесу.
  Беордваль, даже не успев подумать, взревел так, как ревет разъяренный медведь, призывая всех, кто услышит к оружию. Они уже набредали на крупный отряд врагов после того жестокого устранения беспорядков в стане. А еще пару дней назад сразились с чудищем. И пусть потери были крошечными, но они были.
  Его рев передавался по цепи младшими воеводами. Спустя некоторое время Беордваль наблюдал, как с дальних границ лагеря стягивается многотысячное войско, выстраиваясь, как положено.
  Первыми рядами копейщики, весь собранный молодняк. За ними ветераны. После стоят стрелки, что будут прикрывать пехоту из-за спин. По флангам конница, в чьи обязанности входит сжатие кольца вокруг врага. А с тыла идут рыцарские войска. Их стоило поберечь для серьезной битвы.
  К ужасу и изумлению Беордваля, на них шел не отряд болотников. Барабаны звучали теперь со всего леса, в направлении к Фирокинао. До города оставалось не больше пары дней. Неужели решили пойти в контратаку?
  Лес, снег и темень ночи не давали возможности оценить, сколько противников вышло против них. Но было ясно, что впереди их ждет настоящая армия. Бьерн-верховный воевода Днапотиза обернулся к наездникам на крылатых пантерах, указывая рукой вверх. Стая крылатых созданий гребнем волны взмыла вверх.
  Пора двигаться в путь. Беордваль отдал приказ на движение. Войско, не спеша и очень осторожно, двинулось вперед, держа оружие наготове. Обе стороны шли без факелов, что еще больше стесняло возможность их разглядеть. Зато запах стоял такой, словно они были целиком в болоте. Запах рептилий для острого нюха гнолов и бьернов был страшнее, чем сама война.
  С неба рухнула первая пантера, за ней виверна с рептилией в седле. Затем посыпался целый град крылатых созданий и их наездников. Битва авиации происходила над кронами деревьев, и с земли было трудно что-то разглядеть. Но тела, с хрустом ломающие ветки деревьев, падая на землю, или застревающие все на тех же деревьях, говорили о том, что сеча там происходит совсем нескромная.
  Впереди заблестели доспехи и оружие. Целый лес металла. Болотников было едва ли меньше, чем гноллов. Вот тут-то Беордваль впервые в жизни почувствовал приступ легкой паники. Это подогрело кровь в его венах, и он вновь взревел по медвежьи. Он не отступит в этот раз. Или пасть на этом месте, или разорвать всех, кто против.
  Армия сорвалась на бег. С громогласным скрежетом, что заставлял барабанные перепонки в ушах лопаться, столкнулись два войска. Тут же снег оросила кровь, что со временем растопила весь снег, растекаясь небольшим озерцом на земле.
  Среди деревьев арбалетчикам было тяжело вести прицельный огонь. Зато наездники на бесполезных в лесу верблюдах и рыцари на химерах смогли чудесным образом уйти на фланги сражения. Беордваль руководил правым флангом. Конница и рыцари смогли сжать армию болотников с боков. Отчего у тех не оказалось места для маневров.
  Трудно было сказать, на чьей стороне победа. То Беордваль вел свою химеру вперед, то осторожно пятился в обратную сторону, чтобы не оказаться зажатым со всех сторон.
  Из-за спин взметнулись камни. Онагры произвели залп, что ушел глубоко за спины рептилидов, с которыми сейчас сражались передние ряды гноллов. Послышался треск ломаемых веток, крики болотников. Насколько же огромна их армия?
  Больше всего Беордваль не любил неизвестности. С неба продолжали сыпаться тела убитых пантер и виверн, придавливая своим весом воюющих внизу солдат. Из-за спин болотников был произведен ответный залп. Попутно с обеих сторон заработали стрелометы. Почти тысячелетняя технология продолжала держать свою позицию.
  Хотя, было бы неплохо совершить выстрел из пушек. Но у Беордваля совершенно не было времени и возможности отправить приказ в тыл. Его и рыцарей, что бились с ним бок о бок, отчаянно теснили болотники, что пытались хоть немного разбить сжимающееся полукольцо врага, чтобы можно было двигаться по полю боя. Гноллам очень повезло, что они успели вовремя образовать это полукольцо, захватив противника в ловушку и имея над ним тактическое преимущество.
  
  Светало, войска обоих сторон основательно подтаяли под шквалом камней, дротиков и болтов арбалетов. А также в жуткой сече на мечах и копьях посередине. Где возвышался великий холм из мертвых тел, на вершине которого продолжали биться войско Днапотиза и войско Бнотзэха.
  Под холмом растекалось море красно-белесой крови, что стекала по склонам из мертвых тел. Звон мечей продолжал разрывать уши. А крики и вопли боли разрывали сердца.
  Беордваль сцепился с полководцем Бнотзэха. Он махал мечом в разные стороны, давно сломав свое копье. Рептилид умело парировал атаки и наносил ответные, которые приходилось отбивать уже Беордвалю.
  Острый конец рыцарского щита бьерна угодил по забралу противника, вмяв его внутрь. Оттуда послышался сдавленный вопль, походу, перебило ящериную морду. Секундной заминки хватило, чтобы меч Беордваля вошел в слабозащищенную ключицу ящера. Тот взвыл, выронив свой щит. Но боль придала рептилиду сил. Он с удвоенной яростью замахал своим мечом, норовя отрубить Беордвалю то медвежью морду, то лапу. Отбив очередной выпад щитом, Беордваль подался вперед всем своим телом, вытягивая правую руку с зажатым в ней большим мечом навстречу нагруднику своего врага.
  Скрежет и хруст ребер, казалось, заглушили все вокруг. Долгожданный перелом в битве. Беордваль победно взревел. Медвежий рев разнесся над рядами сражающихся, повергая в ужас рептилидов, оставшихся без предводителя, и воодушевляя гноллов и крысолюдов, что в эту же секунду начали теснить противника в центре сражения.
  Еще немного и сломленный враг сорвался в паническое отступление. Беордваль отправил вслед за ними свою авиацию, чтобы та гнала их, насколько хватит сил, посыпая с неба стрелами. Под оглушительное гиканье гноллов и визгливые крики крысолюдов.
  
  Беордваль довольно осматривал свое войско, что, словно муравьиное стадо, копошилось в огромном муравейнике из мертвых тел. Они потеряли четыре с половиной десятка тысяч солдат. Это целая группа армий из двух звеньев. Но, к счастью, их осталось еще четыре раза по столько же, да и болотников они перебили почти вдвое больше. И, если Беордваль все правильно понимал, это была объединенная армия двух королевств на болотах.
  Другими словами, они только что повергли в бегство все серьезные вооруженные силы Бнотзэха. Теперь им осталось только идти по Гирмо, континенту болотников, с высоко поднятыми штандартами победным маршем.
  Вернулись наездники на крылатых пантерах. Они гнали болотников до тех пор, пока пантеры не начали выдыхаться. Прогнав их на час верхового пути. По пути они оставили заметный след из мертвецов на снегу. Нетрудно будет отыскать кратчайший путь до Фирокинао. Именно туда теперь следовало ступать Беордвалю с его армией. Столица Западного Бнотзэха будет в их руках не более, чем через десятину-две. А осада ожидается всего через пару дней.
  
  - И надо тебе оно? - князь смотрел на просителя так, словно тот пришел не покупать землю для мастерской, а умолял казнить его просто так самым мучительным способом.
  - А почему нет? - без лишних фамильярностей, по-свойски, ответил вопросом на вопрос тот. - Работа будет, деньги будут. На жизнь хватит.
  - Тебе бы уже войска мои вести, я тебе таких денег буду из казны выдавать, вот так хватит, - Хедин махнул ладонью над головой, показывая, сколько денег он даст Пронту.
  - Да не хочу я воевать, понимаешь? - закатил глаза Пронт. - Я хочу сесть в кресло, и больше никогда не отрывать от него свой зад.
  - Да брось? Ты-то? Тогда на кой ляд ты решил открыть мастерскую по производству колдовского оружия?
  - Потому что если оно перестанет быть колдовским, а станет технологичным, то это сильно поможет нам в будущем.
  - И как ты намерен запустить то, что работает на магии? - Ухмыльнулся неорский князь.
  - А вот это буду делать не я, а инженеры в моей мастерской, - убедительно, насколько мог, разжевал Пронт.
  - Ага, а где ты будешь брать деньги на их зарплату, пока они будут искать чудодейственный источник энергии?
  - Дык, на первое время деньги у меня есть. А там, потребую тсарских денег на развитие технологии.
  - А не пойти бы тебе полями и горами? - ржанул Хедин. - Мне больше деньги девать некуда по-твоему?
  - Да будет тебе, а? - устал пререкаться Пронт. - Подписывай уже свою бумажку. Я ж не за просто так прошу. Выплачу все в полной мере.
  - Поставки для армии обязуешься делать?
  - Бесплатно? - на всякий случай уточнил Пронт.
  - Нет, но с солидной скидкой, - улыбнулся Хедин.
  - Годится, ляпай свою подпись, и я пошел строиться.
  - Хорошо, деньги не возьму, оставишь на зарплаты кузнецам, - подписывая пергамент бубнил князь. - По-родственному тебе. Но имей ввиду. Налоги тебя стороной не обойдут.
  - Кто бы сомневался, - Пронт с трудом скрыл радость бесплатного участка земли рядом с северным городским трактом. Оттуда везут камни и металлы в кузницы и плавильни Неоры. Сэкономит на транспортных расходах. - Ну, спасибо, отец наш, Князь Неорский.
  - Отец? А то, что я тут сижу в девятом колене после тебя?
  - Не спорь со старшими, князь-батюшка, - с глупым хохотом выпалил Пронт, выхватывая пергамент с разрешением на строительство. И вышел из княжеской приемной, где они встречались обычно наедине. Негоже подданным видеть, как обычный человек с князем общается.
  
  Он был доволен совершенной сделкой. Прошло меньше полутора десятин, а уже был заложен фундамент будущей инженерной мастерской. И чего только Хедин так жадничал по поводу этого строительства? Да, в Неоре уже есть мастерская катапульт и требушетов. Но Пронт-то рассчитывает строить здесь тионары. И, если удастся выкупить у эльфов старые чертежи, то и кричащие палки. Неровен час, скоро вся планета перейдет на них.
  Порой он брал в руки рукоять и всматривался в магический камень. Он лишь тускло блестел, даже близко не распаляясь, как сделал это в полусферическом научном архиве Раглара. Сам Пронт даже близко не осознавал, как заставить меч работать без магии. Все надежды были на умельцев Неоры или эльфийских мудрецов. Это оружие станет залогом безопасности Эрмиллиона, Мапоя и Хотии, которая, в свою очередь будет объединена Хедином, владеющим этим оружием. Дай то боги, чтобы так оно и оказалось.
  С другой стороны, оставался страх, что помимо Хедина есть еще и Барлин. Князь Старгонского региона. Хотя чего уж там. Он объединил под собой всю Хотию Евпетара. Его личный стол и кровать давно перекочевали в Хот. Теперь он думает, что раз взял историческую столицу Хотии, то все люди под его началом, а Хередель для него лишь мятежник.
  Весь ужас в том, что среди людей много таких, как Барлин. Эти родную мать продадут ради пары бутылок сидра. А если Барлин получит тионары, то обе стороны Хотии затеют настолько страшную бойню, что этого никто за несколько веков не сможет выжечь из учебников по истории.
  Хотя, Пронт прекрасно наслышан, что половина людей Хотии считает, что именно орки, сбежав от людей и эльфов на Маледик, призвали демонов. Другие шептались, что никаких демонов вообще не было, и все это сказки. Вот так вот работают власти в Хотии. Каждый новый князь или, если хуже, царь, переписывает историю под себя. И через поколение все уже верят в эту историю. Правды сегодня не сыскать и с помощью собаки в пустой комнате.
  
  До этого Фирокинао кто-либо из гноллов видел только на картинках в книгах и на картах. Но, город был впечатляющий. Один из тех, старых городов, что сегодня разрослись до невероятных размеров. Так же и Фирокинао. Он вместил бы в себя три небольших городка. И насчитывал, по прикидкам, шестьдесят пять тысяч жителей.
  И сейчас на эту громаду были направлены стволы девяноста одной бомбарды. Беордвалю уже не терпелось дать залп по каменным стенам. Он слишком долго ждал, чтобы убедиться в боеспособности этих громыхающих труб. И именно сегодняшний день, восемьдесят девятый день зимы, окажется на страницах истории, когда Днапотиз покорил Бнотзэх, взяв их столицу.
  Первый залп дали онагры. Небольшие валуны, размером с яблоко, устремились в ворота города, со звоном ударяясь в медные створки. Гул стоял такой, что в полете стрелы закладывало уши. Затем с гулом изогнулись рычаги требушетов, вышвыривая камни с медвежью голову в башни вокруг ворот.
  Все это время в бомбарды засыпали порох, закатывали небольшой каменный валун, отесанный со всех сторон, чтобы было подобие шара. Затем забили все это шомполом, и подожгли фитили.
  Беордваль побелел от ужаса, когда раздался залп почти сотни бомбард. Трудно было представить, каково себя чувствовали защитники в городе, когда стены и башни градом накрыла сотня снарядов, что вырывала целые валуны из стены, раскурочивая строения и кладку.
  - Еще залп! - взревел Беордваль. Оружие инженеров Днапотиза привело его в неописуемый восторг. Еще бы! Такая мощь! - Шевелитесь, гиеньи рожи!
  Еще залп, и еще. Онагры и требушеты, не переставая, вели огонь по готовности. Казалось, что город попал под каменный дождь. Стены словно таяли на глазах, стесываемые мощными залпами осадных орудий. Они уже напоминали огрызки от стен.
  Вкипасе ползло к закату, оно было уже на половине пути от зенита до горизонта, когда ворота города с треском отворились, не выдержав многочасового обстрела из полутора сотен онагров.
  Стены города стерлись настолько, что на них невозможно было уже держать оборону. Защитников не было видно. Кто бы сомневался. Если даже Беордваль был до седины перепуган усилиями бомбард, то уж те, против кого работают эти чудо-пушки, должно быть, уже утонули в собственных испражнениях, не выдерживая такого ужаса.
  Но нет. Еще через час с башен повалил ответный огонь. Стрелометы начали выпускать горящие стрелы. Они что, все эти часы не могли разжечь костер? Или костер постоянно тушился из-за обилия влаги, которая непроизвольно бежит от полного ужаса?
  Осадные орудия оказались в зоне поражения. Именно в них и целились из башен. Ну ничего, пушки им пока не достать. А уж ворота и стены и без того напоминали развалины города, который брали сотню лет назад.
  Онагры быстро выходили из строя. Их ряды стремительно таяли. Когда Вкипасе оставалось пройти путь до горизонта, размером с саму себя, онагров осталось всего тридцать восемь. А едва дно Вкипасе коснулось края Альконара, пал последний. Так же было потеряно около половины требушетов. Последние пали, когда половина звезды оказалась за виднокраем.
  Беордваль спешно перестраивал войско для взятия города. На это тоже ушло около получаса. И, едва свет Светила прекратил виднеться над Альконаром, бьерн взревел.
  Сто с лишним тысяч воинов сорвались со своих мест, забыв о строе. Беордваль вел рыцарское воинство позади основной конницы, а пехота вовсе разбежалась в стороны, чтобы зайти с флангов, через стены.
  За воротами гноллов уже ждало несколько десятитысячных отрядов рептилидов. Они столпились у ворот, кто во что горазд. Тут и рыцари, и воины, и крестьяне, и ополчение. Но была ли какая-то разница? Беордваль сек всех без особого разбора.
  По правую руку бился Шатон. На сегодняшний день он был его приемником. Воевода одного из отрядов рыцарей, на чьем счету было множество побед. И множество шрамов. Один из них, самый заметный, рассекал ему нижнюю губу. Там же была брешь в шлеме. Шатон специально не латал это место. Это служило ему напоминанием о том дне, когда он победил на турнире, а после этого с юга напали гноллы южного королевства.
  Сам Шатон был крепок и плечист. В бою держался холодно и расчётливо. Был отличным стратегом. Вот, кому Беордваль без сомнений отдаст свой пост верховного воеводы Днапотиза. Верность этого гнолла была в пример многим. Единственный его минус, это вспыльчивость. Это с мечом в руке и на поле боя он холоден и расчётлив. Но в пьяной драке его было почти невозможно остановить.
  Склизкая и вонючая кровь болотников заливала глаза, проникая сквозь прорези забрала. А ошметки ящероголовых покрывали доспехи мерзкими клочьями. Прошло около двух часов. Все это время войско Беордваля протискивалось к центру города по широкой улице. И вот теперь они вышли к краю.
  Беордваль не был поставлен в известность, что с тыла напали еще болотники. Он лишь заметил, что над головой перестали свистеть болты и стрелы. Болотники атаковали стрелков, что стояли немного поодаль от общей битвы и сыпали стрелами в навес, через целый квартал города. До этого... Теперь они с трудом отбивались от налетевшей пехоты, что была в разы лучше оснащена и подготовлена к ближнему бою.
  Но не все оказалось так печально, колонна всадников, что уже несколько часов нескончаемым потоком вливалась в город через узкие городские ворота, изменила течение. Гноллы верхом на химерах проскочили сквозь расступившихся стрелков и налетели на рептилидов, затаптывая и вырезая всех, до кого могли дотянуться. Рептилиды в панике бежали в обход, через лабиринты своего города, а рыцари Днапотиза вернулись в основной поток, устремившись к центру города.
  
  Шел восьмой час битвы. Десятки тысяч воинов нескольких рас смешались в кучу вокруг центральной городской площади Фирокинао. Весь город был объят пожаром. Пушки давно прекратили обстреливать город, но тишины это не принесло. Звенела сталь, свистели стрелы, то тут то там раздавались предсмертные крики, повсюду стенали раненые. Но кольцо вокруг болотников сжималось. Их ряды сокращались.
  На передовой, у самой границы с жилым кварталом, сражалась гвардия самого Сисдиаса. Золотой ящер с не менее золотыми волосами был достоин зваться королем. Крепкий, хоть и обросший дурным мясцом, но он сражался так, как не сражалась вся его гвардия по оба его плеча. Но мог ли он стоять против целой орды надвигающихся гноллов и крысолюдов. Выпад копья угодил Его Величеству под ребра, позолоченные дорогие доспехи окрасились бледной кровью. Войска Днапотиза выползали на площадь.
  
  Небо на горизонте начало окрашиваться в розовый. До рассвета оставалось едва больше часа. Войска Беордваля сдавили защитников Фирокинао в полукольцо у восточной границы площади. Сам бьерн сражался около городского знамени. Его гвардия стояла стеной на стену с остатками гвардии Сисдиаса. Рептилиды остервенело размахивали оружием во все стороны, из их ящериных пастей уже текла пена. Но гноллы не собирались отступать.
  Беордваль рубился сразу с двумя. Он умело парировал их выпады. Но воин слева от него пал и ему пришлось резко извернуться, чтобы укрыться от выпада освободившегося от противников рептилида.
  Затем он увидел свое тело... Без головы... И успел подумать: "Успели все же зацепить". А потом мир вокруг него померк навсегда. А его голова укатилась под ноги защитников.
  
  Вкипасе поднялось над горизонтом, когда почти семь десятков воинов Днапотиза плотным потоком заняли городскую площадь, вытеснив рептилидов прочь. Воины Бнотзэха, точнее, горстки защитников, что не доходили числом и до трех тысяч, оказались отрезаны от центра города и погибали на узких улочках, до последнего защищая собственные дома и семьи. Как будто кто-то из звероголовых позарится на ящероголовую мерзость. Прирежут всех, да и только.
  Наутро город был взят. Несмотря на тяжелые потери, около тридцати тысяч воинов и потерей верховного воеводы, но победа была вырвана из лап ящероголовых. Настал день, когда Шатону пришлось взять бразды правления войском Днапотиза. Это было досрочно. Он не ждал этого, но отныне он поведет войска гноллов на запад, пока не пройдут до самого Гидраллиона. Тогда они объявят полную победу над Бнотзэхом и осядут жить здесь, держа в узде все земли рептилидов.
  
  Каменное строение было не так давно завершено и Пронт коротал свое время, занимаясь внутренней отделкой. Глина с соломой служили за штукатурку, деревянные доски были устланы на пол. В мастерской все было вымощено крупными отесанными до ровной поверхности валунами. Печники сложили неплохую плавильню, было устроено три верстака, наковальня и несколько полок, которые уже были завалены инструментами всех видов, какие могли пригодиться кузнецу и инженеру.
  За помощью с мастерами Пронт обратился лично к Хедину. Тот брезгливо поморщился, словно Пронту было сорок лет, и он под старость лет придумал себе новый каприз. И плевать что ему почти двести, и это был не совсем каприз, скорее, попытка скоротать свой нескончаемый век за чем-то интересным. Да и выглядел Пронт уже гораздо моложе Хедина. Тому, как никак, уже тридцать шесть. Голова уже давно покрылась сединой, а лицо морщинами. А ведь для Пронта он почему-то до сих пор казался мальчишкой... Как же быстро летят годы...
  Но, как бы пращур Пронта не морщился, а помочь все же обещался. Не может быть, чтобы со всего Неорского и Троганского региона не нашлось добрых умельцев. За ценой Пронт не постоит. Все равно на первое время помог Хедин, да и Миахамера, альки всего Раглара ее дери, тоже подсобила золотишком.
  Так что, в ближайшие десятины стоит усиленно заняться отделкой, в конце концов, людям здесь не только работать, но, возможно и жить какое-то время. Вот он и потел тут, что было сил, приводя дом в надлежащий вид. Странно было в такое время нанимать рабочих, не будучи мастером. Обычно мастера брали учеников, те становились подмастерьями и так далее. И все жили и работали одной семьей.
  А тут... Как-то не по-людски даже... Пронт читал в книгах, еще, когда жил в замке Кедопега на спутнике газового гиганта ќ- Хирсу, что гремлины промышляют свои дела так же. Не важно, что ты умеешь. Но, если твой отец был богат, то ты можешь купить инструменты, построить мастерскую и брать небольшую долю с продаж. Тем самым гремлины зарабатывали, ничего по сути не делая.
  Так же и Пронт, получается, получил капитал от родственника и нанимает рабочих на заработок. Притом, он будет сам получать все деньги с продаж и выдавать зарплату рабочим. Разумеется, чтобы не помирать со скуки, Пронт займется поставками и будет по возможности мотать на ус таинства инженерного дела.
  Он часто крутил в руках рукоять тионара. Что бы он ни делал, камень не заряжался. А весь заряд из него уходил в воздух, исчезая, словно тонкая лужица воды под палящими лучами Вкипасе.
  От эльфов вестей тоже не было... Дреол и эльфийские умельцы, что первыми постигли таинства огнестрельного оружия не могли придумать ничего, что заставило бы работать камень, что работает только от магии. А где взять магию, которая уже четверть века как ушла из Альконара?
  Зачастую Пронт выезжал в лес поохотиться на зверей и на бандитов, которых стало немногим меньше, чем было когда-то. Уж одинокого путника ворье и жулье видит за несколько верст и сбегаются поживиться легкой добычей. Как же, легкой. Эта добыча когда-то смертельно ранила предводителя демонов, билась с титанами и в одиночку разбивала целый взвод воинов поинтереснее, чем полуголые разбойники.
  В таком вот "разнообразии" и проходила жизнь того, кто некогда жил в походах. Путешествовал по землям и сражался с такими чудищами, о которых многие только в книжках и читали. Кто вот из Неоры видел живого дракона? Да никто. А Пронт даже катался на них. И сражался с ними бок о бок. Как жаль, что Драконы покинули материк. Но, может быть, не навсегда? Хотелось бы верить, что однажды драконы еще будут существовать с цивилизованными расами Альконара.
  
  Зима в этом году оказалась на редкость суровой. Пронту пришлось в первую очередь утеплять окна и двери, запасаться дровами заранее. Печь приходилось топить с раннего утра до поздней ночи. И то, за ночь дом остужался и приходилось с озябшими пальцами вновь шаркать огнивом по кресалу.
  Пронт порой сбивался со счета, какой сегодня день. Хвала богам, он не забывал за утренней кружкой кваса отрывать настенный календарик. Зима подходила к концу, еще четыре дня и вся Неора выйдет на ежегодные гуляния. В этом году Пронт снова посетит таковые. А пока что он маялся с огнивом над небольшим кусочком мягкой древесной коры, что никак не хотела заниматься огнем.
  В мастерской уже ожидала куча глины и куча опилок, которыми он будет штукатурить стены дома, хоть согреется. Разумеется, у Пронта был еще дом в Неоре, но его он решил продать. И все ждал покупателя, давно перенеся все вещи на второй этаж нового дома при мастерской.
  Наспех позавтракав, парень принялся за работу. С работой и теплее, только каждые пол часа подкидывай дров в печь, да маши инструментом. Сегодня Пронт проснулся рано, его снова напугал кошмар. Он чувствовал, что что-то неладно, но до рассвета было еще далеко, вот он и решил заняться делом, пока не рассветет, а потом он пойдет к Хедину, чтобы тот отправил гонца на Раглар. Стоило срочно узнать, что там творится.
  Потому что снился ему как раз Раглар. Их институт. Ему снилось, как Аходонан снова открывает червоточину, она ведет их в космические дали, но затем резко сворачивает, он видит в окошке яркую туманность, затем в центр червоточины приближается планета, ближе и ближе. А затем он узнает этот мир. Шаруб... Червоточина открылась в Шаруб. И из нее потекла тонкая струйка желтоватой густой жижи. Зараза в Альконаре. Вот, что разбудило его в такую рань. Задолго до первых петухов.
  
  Хедин принял его едва ли не в полдень. Вид у него был крайне недовольный все то время, когда он выслушивал сон Пронта. Затем он только и сделал, что спросил.
  - Ты действительно думаешь, что я отправлю гонца в опасное путешествие через земли Тириза и океан, полный пиратов, к альку на рога только потому, что тебе приснился страшный сон?
  - В прошлый раз, когда меня мучали кошмары, мне пришлось сражаться с титанами, - тем же брезгливым тоном ответил Пронт.
  - Где я тебе найду желающих провести ближайшие несколько десятин в путешествии на другой конец мира?
  - Ты князь или наклали? - поморщился Пронт. - Что у тебя, гонцов нет?
  - Свободных нет.
  - Найди, найми, прикажи.
  - Тебе это действительно так важно?
  - Это может быть важно для всех, - пожал плечами двухвековой юноша. - Если альки доигрались со своими червоточинами, то весь Альконар окажется под угрозой смерти.
  - Сгущаешь краски, - отмахнулся Хедин.
  - Думаешь? А ну как альки и правда открыли дырку в Шаруб? Что если их червоточину на самом деле перехватили? Что если с того конца ее могут расширить и обратить в проход?
  - Да хоть в задний, Пронт, - повысил тон князь Неоры. - Ты просишь меня о странных вещах. Я устроил тебе мастерскую под Неорой, чтобы ты ковырялся с магическим предметом, который не заработает без волшебства, а волшебства нет. А сейчас ты просишь отправить в задницу планеты людей, чтобы только спросить, как дела у альков?
  - То есть, ты отказываешься мне помочь?
  - Да какая помощь? Это глупо и смертельно опасно для гонца. Мне потом в пустой комнате с собакой не отыскать желающих работать у меня гонцом.
  - Хорошо, тогда выдели мне пегаса, я отправлюсь в Семгир. Может быть там мне помогут.
  - Ты издеваешься?
  - Уж пегаса-то ты не пожалеешь родственнику? - ухмыльнулся Пронт.
  - Тебе не кажется, что ты злоупотребляешь родственными узами?
  - Значит, мы договорились, - злорадно улыбался юноша. - Вылетаю сегодня же. Так что, пусть готовят пегаса уже сейчас.
  
  И все же, какое же чудо иметь в своем услужении летающих существ. Он был в Семгире уже через два дня полета. На лошади путь занял бы все пять, а пешком и того больше.
  Дреол встретил его, едва узнав о его прибытии. Он выглядел взволнованным. Седина уже мелкими пятнами пробивалась сквозь черную шерсть. Хотя, он был достаточно молод для люмми. Ему было всего-ничего, одиннадцать столетий. А проживет еще двадцать-тридцать и не особо состарится. Так что, скорее всего, седина в шерсти - это признак тяжелой жизни. Да что там говорить, у Пронта самого над висками были целые пряди с проседью.
  - Мой друг, ты тоже это почувствовал? - обратился люмми на языке древних, хотя знал, что Пронт уже давно понимает эльфийскую речь. - Что-то странное происходит на Рагларе.
  - Удивлен, что вы уже в курсе, - честно признался Пронт, по-семейному крепко обнял Дреола. - Неора отказала мне в помощи, они не отправят гонца в Раглар.
  - Мы уже отправили едва ли не целый флот. Галарад взволнован не меньше нас всех. Корабли ушли из Брейака еще позавчера. Остается только ждать.
  - Это-то и есть самое мерзкое во всей этой истории.
  - Голоден? Пора бы тебе познакомиться с нашим Императором. Он веселый малый, вы найдете общий язык.
  - Я не против был бы перекусить с дороги.
  - Отлично, тогда сдай пегаса вот тем эльфам и идем, я подожду тебя здесь.
  
  "Веселый малый" был чернее ночи. Его густые светлые брови нависли над опустевшими карими глазами. Широкий длинный нос жадно хватал воздух, раздувая ноздри от волнения. Он дышал, словно загнанный конь, отчего его длинные пшеничные волосы находились в постоянном движении.
  Он вымучено улыбнулся Пронту, когда Дреол познакомил их, описав все подвиги, коими Пронт успел запятнать свою жизнь.
  - Мы рады приветствовать столь значимого гостя в наших чертогах, - слегка склонил голову император, выслушав всю историю о Пронте.
  - Большая честь для меня быть знакомым с вами, Ваше Величество.
  - Знается мне, что с моим предшественником вы не были столь фамильярны. Потому, давайте обойдемся без чинов и титулов. Зовите меня Галарад, как старого друга.
  - Приятно слышать, - ответил Пронт. - Дреол многое говорил о вас в нашу прошлую встречу.
  - Вы бы знали, какое удовольствие, когда твой советник так мудр.
  - Отчасти, знаком с этим удовольствием, - ответил Пронт. - Дреол много помогал мне во всех моих странствиях, потому, я снова обратился за советом и помощью именно к его мудрости.
  - Полагаю, вас привел сюда голос Альконара?
  - Именно так, - кивнул человек. - Осторожность подвел альков и их эксперименты с межпланетными окнами могут привести к большой беде.
  - Да, мы наслышаны об этом. Мы отправили отряд воинов с гонцами на Раглар. Вот только вернутся они не раньше середины весны.
  - Будем жать, - смиренно кивнул Пронт. - Собственно, я лишь за этим и пришел сюда. Но, раз уж я и Дреол здесь, хотелось бы обсудить, как идут дела с тионаром. Удалось ли как-то зарядить магический кристалл энергией?
  - Обсудим это за обедом, - вмешался люмми. - Гость проделал долгий путь.
  - Совершенно верно, - на короткий миг посветлел Галарад. Затем его лицо снова омрачилось мыслями о возможной беде Альконара.
  
  Не сказать, что Дреол и Галарад сильно обрадовали Пронта. Они испробовали все, что только могли. Пытались зачаровать меч магией природы. Постарались распалить его огнем, даже старались подарить ему энергию через постоянное движение. Но все было тщетно. Меч не заряжался. Он не работал. Даже в руках Пронта была хоть какая-то надежда на магию, а тут... Совершенно никаких успехов. Вся мудрость друидов спасовала перед отсутствием магии в мире.
  Но хоть ужин был на славу. Разнообразие блюд эльфов как всегда поражало воображение. Эльфы были известными любителями покушать и закатить пир. Особенную любовь у них вызывала печеная кухня. Они выпекали все, хлеба, овощи, фрукты, мясо, птицу, рыбу. Запивали все это винами из фруктов и ягод. А на ночь гостю, как обычно в императорском доме полагалась пара наложниц. Ничего не меняется в этой стране. Ну, а почему бы и нет? Уж раз за семь сотен лет можно попробовать эльфийских тел. Высоких, стройных, подтянутых...
  
  
  Глава 12.
  
  Как бы ни были гостеприимны и открыты эльфы для друзей, а начало нового года у людей было принято проводить в кругу семьи. Или, в случае Пронта, в княжих хоромах. Напару с Хедином, его женой и детьми, старший из которых вовсю готовился сесть на престол.
  С одной стороны, Дреол тоже был для него, как дедушка. Старый, мудрый, с уймой интересных мыслей и историй. Но, как-то уж очень расстроило Пронта, что с тионарами нет никакого сладу. Потому и собрался поспешно домой, расстроенный, что ничего не выходит.
  Да и с другой стороны, у него в запасе века, если сегодня не упьется и не подавится ложкой супа. Только пережив этот Новый год, он следующий отметит у эльфов, а следующий у Нэбэва. Вот только в Раглар его теперь палками не загонишь. Свое он, конечно, урвал, но какой ценой? Что испытать пришлось?
  И ведь не попрешь в одиночку против целого государства. В былые бы времена - Легко! Стер бы Раглар вместе с их деревцем из посоха в считанные минуты. Только диноящеров бы пожалел. А теперь что? Пришлось терпеть лишения, как обычный человек. Ох, не зря они титанам напару с Кедом оплеух навешали. Ох, не зря...
  Но о чем это он? Застолье же полным ходом. Он подносил ко рту очередной кубок крепленой медовухи. От одного кубка которой у слабого человека напрочь отобьет голову. А он какой пьет? Второй? Третий? Глоток за глотком его сознание меркло, они часто выходили на воздух, чтобы прийти в себя, но если Пронт выпил уже два или три кубка, то Хедин едва осушил и половину. Князь выходил, скорее, чтобы выгулять своего хорошенько захмелевшего родственничка.
  Последнего такого похода он уже и не помнил...
  
  Празднование закончилось на шестой день весны. Причем, мгновенно во всем мире. Альконар сотрясся от боли. Мурашки побежали по спине Пронта. Он узнал этот крик. Он слышал его даже тогда, когда еще не умел слышать этот мир. Когда не был стражем. Но он узнал эту дрожь. Как, наверняка, узнали и Ранер с Дреолом, Нэбэв, и уж точно знала Миахамера. Даже сомнений не оставалось в том, что произошло.
  Весь хмель вылетел из Пронта, как пробка из бутылки с сидром. Альки доигрались... Демоны пришли...
  - Где Хедин? - не своим голосом заорал Пронт.
  Сказать что-то тихо было трудно, голос дрожал. Он нутром чувствовал, как на Альконар снова ложится тень. И теперь у него нет ничего. Доспехи Ринола у эльфов, да и толку в них? Наверняка демоны теперь будут осторожнее. Посох вообще на Рагларе давно заросший полусотней слоев древесины. Тионары еще не готовы, и будут ли? Да где этот старый хрыч?!
  - Что это было? - влетел Хедин. Казалось, за ночь у него прибавилось морщин и седых волос. Кто бы сомневался. Когда Пронт услышал это впервые, почти двести лет назад, он тоже был перепуган до полусмерти. - Ты чего такой белый?
  - Я ведь говорил тебе отправить гонца в Раглар? - дрожащим голосом спросил князя Пронт.
  - Говорил, - уже понимая, к чему ведет его предок, ответил Хедин.
  - Что ты мне ответил?
  - Что не стану отправлять людей альк знает куда только из-за твоих ночных кошмаров.
  - Теперь... - Пронту пришлось набрать воздух снова, потому что старый был выдавлен внезапной судорогой. - Теперь это кошмар всего мира...
  - Что нам делать?
  - Отправляй гонцов во все города и провинции, - собрался с мыслями Пронт. - Отправляй гонцов за горы, к Барлину, предупреди его. Отправляй гонцов к минотаврам и эльфам, сейчас нужно поддерживать с ними связь. Если демоны спешат, то уже у осени весь Альконар будет пылать огнем.
  - А что ты будешь делать? - выслушав все, подозрительно спросил Хедин. - Ты же не полезешь один в пекло?
  - Похоже, придется, - пожал плечами Пронт. - Мой учитель передал мне послание, уходя на погибель. Что именно я должен всегда стоять в первом ряду, когда на Альконар приходит беда.
  - Ты так помрешь же, - укорил князь.
  - Зато кончится, наконец, это все, - грустно ответил Пронт, отпив из валявшейся в ногах полупустой бутылки большой глоток. - Ставь всех в копье, Хедин... Это уже не разбойники по лесам... Я наслышан, на что способны демоны... Они идут не ради хорошей жизни... Они идут, чтобы истреблять... Стягивай войска на запад... Сюда, к Неоре... Будьте готовы при первой же возможности идти на выручку кому угодно. Будь то друг или враг.
  - Даже к оркам?
  - Даже к оркам, - кивнул Пронт. - Когда такой выбор стоял перед ними, они пришли к нам на помощь. Честь должна поощряться честью.
  - Хорошо, приказать подать тебе коня?
  - Пегаса, - твердо поправил Пронт. - Нет у меня времени скакать по лесам.
  - Понял, через час будет сделано, насчет поклажи проконтролирую лично.
  - Спасибо, Хедин, - Пронт положил руку на плечо своего потомка, глядя прямо в старческие глаза. - Не медли с гонцами. И будь готов. Я могу не вернуться, тогда я встречу твоих людей там, где произойдёт битва за Альконар.
  - Буду надеяться, еще свидимся...
  - Я тоже...
  Пронт схватил недопитую бутылку сидра и вышел из палат, пора было проведать кузнеца, пусть смажет доспехи и подточит оружие в путь. Скорее всего, он будет вместе с Дреолом готовиться к приходу демонов. Или визжать как стая девиц вместе со всеми эльфами, когда завидят демонов. Вряд ли их тысячи... Вряд ли их десятки тысяч... Как бы их не пришло тысяча тысяч...
  
  Тело Беордваля, наверняка, уже давно находилось в каком-нибудь монастыре Одтанга. Героев всегда хоронят, как положено. А уж пасть в битве за столицу вражеского государства. Это заслуживает почестей.
  А сейчас, в самый конец весны, Шатон вывел войско Днапотиза в путь на восток. К столице западного Бнотзэха. Стоит им покорить и Дайсната, как весь Бнотзэх будет покорен их королю. Хередель получит золото, которое укрепит его власть, и тогда он покорит южный Днапотиз и объединит королевство под своими знаменами.
  Всего вооруженные силы Шатона составляли девяноста тысяч воинов. Несколько сотен стрелометов, десятки онагров требушетов и бомбард. Они сметут все на своем пути так же, как смели Фирокинао.
  Несмотря на все трудности в пути, они добрались всеми силами уже к трети лета. Но пока не до Гидраллиона, столицы Бнотзэха, а только до Сисит, города, что попался на пути. Сделают в нем небольшой перерыв, а потом двинутся дальше. Тем более, что город уже был взят в плотное кольцо осады. Даже ждать особо никто не намерен.
  Потому, уже на тридцать седьмой день лета, спустя всего девять дней осады он махнул лапой, командуя первый залп. Утренний туман рассекли сотни снарядов.
  Обстрел города из всех орудий длился около четырех часов. Стены превратились в дырявые шторы, изуродованные тысячами снарядов. Затем войска сорвались со своих мест, чтобы ворваться в город и уничтожить там все, что будет оказывать сопротивление.
  Вкипасе подходило к зениту, когда Шатон ворвался на городскую площадь. Войска рептилидов оказались зажаты с трех сторон несметными полчищами полузверей.
  Уже в полдень город был взят. Над усыпанными трупами улицами раздался рев победы. Очередной победы в этом походе. Бнотзэх надолго запомнит доблесть и жестокость гноллов. И долго еще будет бояться их ревущих бревен, которые зовутся бомбардами. А Шатон получит щедрые награды за этот поход. Не осталось никаких сомнений в большом успехе.
  
  Дреол все эти десятины корпел над книгами. В казармах всех замков и фортов усиленно шли тренировки. Со всех деревень созывались мужчины и даже подростки, которым, к слову, было по нескольку десятков лет. В городах чадили кузницы и мастерские. Готовили осадную технику. Можно было бы сказать, что города перешли в военное положение, если бы только это все не было полнейшей паникой. Эльфы в ужасе готовились стоять за свои земли, даже не зная, что их ожидает.
  Только Пронт знал. Его мучали кошмары. Каждую ночь он видел, как далеко демоны заходят в своей жестокости. За сто с лишним дней они взяли уже половину Раглара. Они почти не оставляли пленных. Они вырезали и жгли огнем все, до чего только добирались. И были их несметные полчища. Сотни тысяч, как и предполагал Пронт. Многие сотни тысяч. И вел их Он... Он легко узнал Его в своих кошмарах. Он отчетливо видел шрам на брюхе. Шрам, которое оставило копье Ринола. И Он был жесток. Он поедал альков, только для этого некоторых из них оставляли в живых, чтобы было чем прокормить Его и его лордов.
  Конарок, а это был точно он, день за днем достигал очередной деревни, что жег огнем из страшных орудий. И все, кого не истребляли криосы, балимы и арвениды, тех он жег заживо и скармливал себе подобным, не брезгуя и сам поживиться теми, кому когда-то сам был подобен.
  Каждое утро Пронт просыпался в ужасе, затем бросался в слезы от отчаяния. Он бы и с магией вряд ли выстоял бы против такой армии. А сейчас... Когда Альконар разбит даже не на расы, а на крошечные королевства, которые не признают никого, кроме своего короля... Если хоть часть его кошмаров окажется правдой... Миру конец... Миру, определенно, конец...
  
  Хедин не подвел его. Гонцы, и в самом деле, сновали во дворце Галарада от десятины к десятине. Не было ни часа, когда в Эрмиллионе не находились бы дипломаты из всех уголков Хотии.
  Даже старый пройдоха Барлин осознал, что если он не прислушается к Хедину, что был старше его на семь лет, то все может обернуться полнейшим крахом. Армии Хотии были мобилизованы. Войска денно и ночно проводили тренировки, готовясь сорваться в поход в любой момент. Так же и гонцы из Мапоя рапортовали о созыве своих войск.
  Только Союз так ничего и не понял. Они разучились слышать Альконар, когда отказались от шаманизма. Шаманы слышали мир. О да. Шаманы не хуже друидов слышали, что происходит в мире. Хотя, приход демонов они и в прошлый раз пропустили мимо ушей...
  В мастерских Галарада до сих пор корпели над парой тионаров, что привез Пронт. Во всеобщей паники опыты зашли настолько далеко, что ни дня не обходилось без серьезных травм. Но подмастерья заменяли искалеченных мастеров, тех заменяли ученики и так круг за кругом. День за днем. Младшие работали под присмотром старших. Было выковано уже несколько десятков этих самых тионаров, но ни один из них не дал даже намека на работоспособность.
  Как же томительно было сидеть взаперти в Эрмиллионе и ждать. Каждое утро биться в панической истерике, а потом брать себя в руки и идти с твердым лицом к Дреолу и эльфам. Потому что не может Страж Альконара позволить себе показать другим страх и ужас. Он никому не говорил, что в слезах кричал ему Альконар в его кошмарах. Он никому не сказал, что их ждет.
  Только объединившись всем миром у них был шанс... Но Союз никак не шел на связь... Гонцы уходили насовсем... Никто не возвращался... А гноллы и рептилиды продолжали свою кровопролитную войну... Наверняка никто из Союза до сих пор даже мыслью не завелся, что на Альконар вернулись демоны... Они сильнее, чем когда-либо... Они ждали этого еще две сотни лет... Они знали, что на Альконаре большие силы... И они привели силы еще больше... Как же скоро этот мир падет под натиском огня и Заразы?..
  
  В прошлой битве они потеряли чуть больше трех тысяч. Важно, чтобы в этой они потеряли и того меньше. Пусть даже Квец и был значительно больше, чем Сисит.
  Гноллы дошли до этого города уже к середине осени. Путь прошел без особых происшествий. Войско было горячо и в отличном боевом духе. Рептилиям не выстоять.
  Стрельба началась еще с вечера пятьдесят второго дня осени. А сейчас, утром пятьдесят третьего, войска уже штурмовали ворота, обращенные в груду булыжников. Пехота и стрелки шли первыми. У самых ворот их встретили основные силы рептилидов. Шатон издалека наблюдал за ходом битвы. Он видел, как его войска столпились у самых ворот, медленно вползая в город огромной змеей. Лучники обстреливали город из-за стен, пуская стрелы навесом через ворота. Это помогало проредить врага и позволило пехоты проломить линию боя внутрь города.
  В полдень последний гнолл из пехоты исчез за воротами дворца, тогда настал черед всадникам сниматься со своих мест. Они ворвались в улицы города, заполонив их, словно рои насекомых, вырвавшихся из муравейника. Рептилидов давили с удесятеренной силой.
  Шатон видел под своими ногами мертвые тела, тысячи мертвых тел. Многие из них были в красных одеждах Бнотзэха. Слишком многие.
  После полудня Шатон уже сражался на городской площади. Насколько это стало уже обыденно. Обстреляли город, ворвались внутрь, сражение у ворот, затем схватка на городской площади.
  Половина рептилидов была уже разбита. Но бой продолжался. Две стены сошлись на границе площади. Сражение несколько часов стояло, едва сдвигаясь то к центру площади, то к ее краю. Но в один момент Шатон увидел брешь, куда ворвался со своим отрядом, резко отодвинув войска болотников к противоположному краю площади. Он тут же отступил, давая возможность армии Днапотиза ворваться в образовавшуюся нишу и рвать войско врагов надвое.
  Гноллы обессилили, но и болотники были уже истощены. Вкипасе медленно двигалось по своему пути на закат. А войска обоих сторон продолжали таять. Пока, наконец, не пал последний из рептилидов. И город не оказался во власти гноллов.
  
  Шатону донесли о потерях. По сравнению с предыдущим городом они были сокрушительными. Они потеряли девять тысяч в этой битве. Все оказалось потому, что всадники оказывались почти бесполезными в сражении на узких улочках города.
  Впредь он будет умнее. Он прибережет всадников напоследок. Когда пехота прочистит им путь на широкую городскую площадь. Если только вообще будет смысл тогда посылать верховых. Быть может, стоит вообще оставить всадникам сражения в полях, а город брать пехотой? Стоит посоветоваться с другими воеводами. Он будет лучше своего учителя в этом плане и не побоится попросить совета у других. А сейчас их ждет еще два города, а затем решающая схватка этого десятилетия. Когда гноллы покорят себе весь Бнотзэх.
  В этот раз Шатон решил не засиживаться в городе надолго. Приближался Новый год, хотелось бы оказаться в Гидраллионе до того, как он наступит. Негоже отмечать праздник посреди заболоченного и обледенелого в зиму леса.
  Они вышли из Квеца через двенадцать дней. За это время успели подлатать осадные машины, обтесать камни для бомбард, наточить мечи и выправить доспехи. А также вдоволь награбить провианта у местных рептилидов под предлогом налогов за защиту. Разумеется, ни о какой защите речи не было. Да и от кого защищать? От Рептилидов севера? Да Квец сам же ворота откроет и ковры расстелит. Пока что все, что сделал Шатон это разослал разведчиков в северные земли. Верхом на крылатых пантерах они настигнут Шатона за пару дней в любой точке Гирмо. А оттуда он отправит конницу на защиту города.
  Хотя, от рептилидов не было ни слуху, ни духу. Они словно попрятались в норах, напуганные огромной армией Днапотиза и их жуткими огнестрельными орудиями.
  В первые же дни пути их встретил град. Что длился несколько дней. Но это было даже неплохо, потому что мощеные дороги Бнотзэха оказались хорошо отмытыми и не сливались в общем фоне с болотистыми полянами леса.
  Настроение было отличным. Давеча они отобрали у жителей Квеца добрую половину провизии, опустошили все таверны в городе и набрали с собой рабов. Было бы неплохо взять с собой еще и наложниц, но ни у одного полузверя не поднимется на ящероголовую блудницу.
  Рептилиды вообще недостойны быть в составе Союза. Их честь и рыцарский кодекс были сравни пиратам. Эта падаль дорого заплатит за то, что вела свои шпионские игры на территории Днапотиза.
  
  Через несколько дней поднялась буря, сильно похолодало, на лужах, что только вчера закончили расти под непрерывными дождями и градом, образовалась тонкая корочка наледи. Близился конец осени. И зима уже пыталась проявить себя.
  Большинство гноллов провело в Гирмо уже больше года, другие около пяти, и самая малая доля, включая и Шатона - шесть. Потому, для многих из них смена погоды была уже не таким непривычным делом. Да и хладнокровные рептилии придумали кучу приспособлений, которые помогали им согреваться в холодные зимы. Плотная одежда, которая вообще не пропускала воздух из шкур горгон и виверн. А внутри их же мочевые пузыри с маслом, которое подогревали на каждой стоянке. Таким образом они неплохо согревались даже в течение ночи.
  Гноллам же совершенно не были нужны эти пузыри. А вот одежда из чешуйчатых шкур, что плотно облегала тело, хорошо сочеталась с собственным мехом, отчего в этих комбинезонах под доспехами гноллы чувствовали себя превосходно.
  Буря прекратилась через еще пару дней. Они были в дороге уже одиннадцать дней. Вслед за бурей разбежались и тучи. Погода прояснилась. А на четырнадцатый день они набрели в лесу на заставу ящероголовых.
  Парой хороших залпов стрелков от отряда пехоты осталась пара дюжин солдат, что тут же повернули вспять и старались убежать от гноллов. Их настиг целый ливень из стрел третьего залпа. Стрелы плотно усыпали едва ли не каждый сантиметр земли, истыкав рептилидов, как ежей.
  Было принято стратегическое решение не позволить лагерю болотников с кострами и палатками пропасть зазря. Вокруг него образовалось еще несколько тысяч палаток и несколько сотен костров. Пришла пора хорошенько отдохнуть. Пусть даже Вкипасе еще не прошло и трех четвертей своего дневного пути. Негоже в зиму гнать войско, как сумасшедшее. Итак, давно отказались от стоянок на пятый день. Слишком хотелось Беордвалю поскорей добираться до городов, не позволяя войскам Бнотзэха стянуться и подготовиться к битве.
  А Шатон продолжал двигаться так же по инерции. А может, и в память о своем учителе. Кто знает? Но и войска тоже не роптали. Полузвери были достаточно выносливыми, да и волы везли за собой телеги совершенно не ощущая усталости. В холодное время им самим хотелось больше двигаться, чтобы не мерзнуть. Это в своих землях стоило бы давать им больше отдыха в жару. А здесть-то чего? Хочешь согреться - шевелись.
  Затем почти целую десятину все было в порядке. Поначалу пару дней валил снег. Бураном едва не срывало шлемы с голов, благо, те были на ремнях. Вот тут-то и приходилось сбросить темп всего войска почти в полтора раза. Настало время зимы, по сугробам не набегаешься, придется ползти, словно войско черепах.
  Примерно на двадцать шестой день в дороге начал заканчиваться провиант. Как же трудно было рассчитать, сколько еды нужно с собой. Да и обозов столько не напасешься, чтобы всех прокормить в течение четырех десятин пути. Пришлось отправлять всадников на крылатых пантерах далеко вперед, чтобы подыскали стада местных оленей, вепрей или хоть кого-нибудь, кем можно было бы поживиться. И пропали те с концами.
  
  Все начало налаживаться только через десятину, когда они нашли, наконец, наездников на пантерах глубоко в лесу, освежевавших стадо оленей и уже ожидающих Шатона с войском для стоянки, где они наварят свежей похлебки в походных котлах.
  Было бы неплохо отметить такой радушный прием, но увы, алкоголь выпили в холода, хотя и сейчас погода хоть и была ясной, но мороз стоял жуткий. Приходилось ставить палатки как можно ближе к кострам, что вызывало опасность развития пожаров. Но, хвала богам, все обошлось.
  Они вышли к городу уже на сорок второй день пути, тут же окружив его с трех сторон. Шатон с армией рыцарей, пушек и требушетов остался с западной стороны, откуда они пришли. А пехота, всадники и онагры со стрелометами разползлись по южному и северному флангам. Войска авиации периодически взмывали в воздух и прочесывали окрестности города.
  Подождем немного, решили Шатон и виконты Днапотиза. Может быть, город решит сдаться, там, по заверениям разведки, едва набиралось двадцать тысяч мужчин, способных держать оружие. А их почти восемь десятков тысяч.
  
  Но, город так и не сдался, а сидеть посреди леса в такой мороз Шатону быстро надоело. Потому, спустя всего пять дней вокруг города загремел гром. Стены Шисии задрожали, обстреливаемые сотнями орудий.
  Полтора часа шел обстрел, пока не образовались первые бреши в стенах, а ворота не оказались сровнены с землей. Но идти на приступ было еще слишком рано. Обстрел продолжался.
  Спустя еще пять часов, войска двинулись на город. Авиация взмыла в воздух и устремилась на стены, в это же время с мест посрывались рыцари и пехота регулярной армии. Шатон был намерен лично вести войска в город.
  Крылатые пантеры кружили над городом, посыпая рептилидов стрелами и иногда идя в пике, чтобы ударить по врагу с воздуха.
  Потребовалось еще два часа, чтобы войска добрались до центра города и там развязали сечу с основными силами Бнотзэха. И то, добежать успели только верховые рыцари, пехота и стрелки все еще бежали по длинным улочкам города. Им потребовался еще целый час, чтобы примкнуть к рыцарям Шатона, которые в этот момент убили градоправителя, оставив его гвардию и всех защитников Шисии без головы.
  На десятом часу битвы остались лишь гражданские. Крестьяне с вилами, тесаками и дубинами стояли насмерть в центре городской площади, зажатые с двух сторон, под обстрелом лучников и наездников на крылатых пантерах.
  Еще через час центр был взят, остатки рептилидов выдавили подальше от городского знамени и продолжали жестокую сечу. Пока не пал последний рептилид, что осмелился встать на защиту своего дома. Двенадцать с половиной часов потребовалось, чтобы захватить этот город. Не так уж много, но и немало, чтобы войска успели потерять почти все силы от тяжелой битвы.
  Потери были незначительными, по сравнению с предыдущей битвой, около четырех тысяч солдат. Зато конница осталась целой и невредимой. Все время битвы она попросту патрулировала территорию вокруг города, не позволяя кому-либо из рептилидов покинуть его. Даже муха не должна была пролететь мимо. Хотя откуда зимой мухи в лесу?
  Еще два города. Еще две победы и Хередель щедро наградит его за его доблести на этой войне. Может быть, даже пожалует ему титул и надел побогаче. Хотя, скорее всего, для этого ему придется пережить еще и войну с южным Днапотизом, когда Хередель получит влияние. Зато потом дети и внуки Шатона не будут себе в чем-либо отказывать. Вот он, путь из черни в высшие сословия. Вот так обычный гнолл, отец которого спился в таверне, а мать после этого погибла на улицах, подрабатывая продажной блудницей, когда потребовала денег за похоть влиятельного гнолла. Вот так, мальчишка, что рос на улицах и записался в армию Днапотиза, оказался во главе войска Днапотиза, что идет победным маршем по землям Бнотзэха.
  
  Охота зимой имела особый шарм. Пусть в лесах Эрмиллиона и не было принято идти охотой на волков, это разрешалось только в целях самозащиты, но вот многие другие животные на зиму меняли свой окрас на белый, чтобы прятаться на фоне снега. Например, зайцы.
  Этого шустрого ушана и летом-то трудно подбить из лука даже хорошему охотнику. А зимой, когда белое пятно из-за своей скорости превращается в мелькающую между деревьями молнию, это становилось под силу только опытному охотнику эльфов и Пронту, что половину своей жизни провел с луком в руках.
  Да и охота на крупную дичь становилась совершенно новым приключением. Коня или единорога не отправишь в лес галопом, нарвется на спрятанную в снегу корягу и переломает все ноги. А вот раненный лось или олень вполне мог длинными прыжками скрыться за деревьями в мгновение ока.
  Они двигались малым отрядом. Пронт, Дреол, Ранер и Галарад. А в полете стрелы позади них двигались императорские телохранители Галарада. Итого сорок два эльфа, один люмми и один человек.
  Они шли уже второй день, и все без толку. Складывалось ощущение, что дичь в округе кто-то распугал. Или сама куда-то попряталась. Пронт очень надеялся, что это не из-за прихода демонов. Хотя, теперь он почти все неприятности в этом мире непроизвольно связывал именно с этим.
  Так же и сейчас они расположились на закат на поляне среди дремучего леса, еле отыскав это белое пятно на фоне темных буреломов. Сидя вокруг костра и попивая крепкое вино.
  Легкий толчок соседа привел к тому, что изрядно захмелевший Пронт пролил вино на свой походный мешок.
  - Ну альк подери, - простонал Пронт. - Итак все не слава богам, так еще и мелкие неприятности повсюду следуют.
  - Ивините, господин Пронт, - раздалось от соседа, что толкнул его.
  - Да ладно, чего уж, жалко мешок выбрасывать, хороший все же.
  - Да брось его в костер, чего жалеть? - подал голос Ранер с противоположной стороны костра.
  - Ну, придется, - пожал плечами Пронт, высыпая содержимое мешка себе в ноги и швыряя эту мокрую тряпку в костер. Промокшая алкоголем быстро сгорит.
  Но тут случилось то, что прервало все разговоры вокруг. Мешок мало того, что вспыхнул, он еще и засветился изнутри. На короткий миг по мокрым нитям пробежала паутинка крошечных зеленоватых молний и сам мешок засветился. Всего на секунду, но этого хватило, чтобы все вокруг синхронно протрезвели.
  - Что ты таскал в этом мешке? - проглотив ком в пасти, спросил Дреол.
  - Еду и одежду, - ошарашенно ответил Пронт, глядя то в костер, то к себе в ноги, где лежала грудой вся его поклажа.
  - А до этого?
  - Не помню... Вспомнил! Я нес окаменелую Заразу к алькам в этом мешке!
  - На рассвете вернемся в Семгир, - издал спонтанный указ Галарад. - Охота все равно не заладилась. Зато хоть что-то интересное появилось.
  - О чем вы? Ваше величество, - глупо уставился на императора эльфов Пронт.
  - Он о твоей мании с тионарами, - ответил за Галарада Дреол, который, как всегда понял все быстрее остальных. - Ты только что открыл новую энергию. Пусть темную, но все же. Если нам удастся как-то ее добыть из окаменелой Заразы...
  - То мы сможем заряжать магические кристаллы в мечах! - дошло до Пронта.
  - Именно, только понять бы еще, как эту энергию сохранить внутри какого-либо маленького объекта. Ведь такая вспышка зарядит камень, но она тут же выветрится в воздух Альконара. Да и не была бы она опасной.
  - Сможем что-то придумать? - с надеждой взмолился Пронт.
  - Не уверен, - честно сказал люмми. - Тут не поможет мудрость друидов. Тут нужны величайшие умы инженерного дела. А их с целыми руками и ногами осталось не так уж много.
  - У нас появилась хоть какая-то надежда на создание меча, я был бы безумно рад и благодарен народу Эрмиллиона, если бы он смог создать что-то, что позволит перевести темную энергию Заразы в чистую энергию молнии.
  - Мы бы и сами были им благодарны за это, - снова вставил свои пять медяков Ранер, чем поднял компанию на смех.
  
  Уже через девять дней после взятия Шисии, Шатон вышел в путь на Икой. Этот город был должен по рамерам походить на недавно взятый, потому, Шатон надеялся, что возьмет его так же, без особых проблем. Потому, верховые регулярные войска были распределены между захваченными городами и отосланы на время взятия города следить за порядком.
  Да и провизии в дорогу уходило на порядок меньше. И в этот раз Шатон решил не гнать войско вперед доспехов. Все было по чину. Стоянки на пятый день, только гнал он их по двенадцать часов в сутки, вместо привычных восьми. Сократилось количество дневных отдыхов. Гидраллион возьмут, тогда и отдохнут хорошенько, а пока что нужно топать и не ныть.
  Шли уже дней тринадцать, когда гноллов под конец разбила старуха-зима. За сто пятьдесят-двести дней, что север Альконара покрывал снег, любой организм мог поизноситься. А если еще учесть постоянные нагрузки в виде длительных переходов, ночевок почти под открытым небом в жуткую стужу, бои за взятие городов. Не удивительно, что к весне организм становится слабее. Так и вышло. Даже обилие мяса, солений и целебных трав едва поддерживали бодрость в отрядах. Болезнь напала, словно худший враг, передаваясь от одного гнолла троим и так далее, пока половина войска не поползла дальше по дороге не как войско завоевателей, а как стадо оживших мертвецов.
  К шестнадцатому дню пути мясные похлебки с травами все же сделали свое дело. Болезнь оказалась побеждена. Темп движения войска начал постепенно выправляться. Еще дней тридцать, и они будут у стен города.
  Зато с провиантом проблем не было. Едва ли не каждую десятину в среднем им попадалось стадо каких-либо зверей. И пусть на всю армию этого не хватало, но вот на гвардию Шатона отдавали пару-тройку туш на зажарку, а остальные туши целиком варили в походных котлах, каждый из которых везли в телеге, потому что нести его было невозможно и впятером. Туда туша вепря помещалась и пара десятков ведер снега. Мешок овощей и варить несколько часов, пока не превратится в наваристую похлебку. А там уж кому повезет, может и перепадет кусочек мяса или потрошков.
  Вот, что называется, новые города на отшибе мира. Города болотников были похожи друг на друга, как братья. Так же и Икой был похож на несколько предыдущих городов, словно вылепленные по одному чертежу.
  Его взяли в осаду лишь на шестьдесят восьмой день зимы. Вновь окружив кольцом войск. Подождут пятину, а там в бой ринутся.
  
  На седьмой вечер осады врата города открылись. "Сдаются!" решил было Шатон. Но увы. Из города выехала дюжина легковооруженных всадников и направилась в сторону его шатра, сквозь густой туман. Рептилиды прислали переговорных. Ну что ж, пусть говорят, чего они выдумали.
  Глядя на рептилида, гнолл размышлял о том, как же хорошо живут дипломаты. Рептилид предстал перед ними в дорогой шубе из меха явно не лося или оленя. Тут что-то диковинное для этих земель. Лев? Или может быть грифон? Трудно было определить на глаз, но чувствовалась рука орочьего мастера. Немного грубоватая работа, но явно очень качественная. Орки делали на века. Хоть дом построить, хоть костер разжечь. Все с должным рвением и старанием. Пусть и без изысков.
  - Рет витен шишетш ми пю маппв зипп пинн! - приторным голосом с брезгливыми нотами пролепетал дипломат.
  - Спроси у него, а что иначе? - обратился Шатон к переводчику.
  - Ватет, тэ кэв оппомнет оким те пнеэз! - С особым ударением на рептилидское "Пнеэз", что означало "Войска", прогундел рептилид.
  - Ха! - гаркнул ему в лицо Шатон, уж это он и без переводчика поймет. Презрительный смех на всех языках звучит одинаково. - Открыть огонь по городу! А эту дюжину, связать и заставить смотреть! - Он обернулся к своему переводчику. - Передай этой ящероголовой выскочке, что его войскам придется сильно попотеть, выковыривая тела своих товарищей из завалов, в который превратится их город.
  Глаза ящерицы широко раскрылись, как и уши, напоминающие небольшие крылья летучих мышей. Рептилиды, которые носили такие уши всегда рефлекторно раскрывали их, когда чувствовали опасность. А Шатон довольно ощерился, глядя в его ящериные глаза.
  К тому моменту, когда всю дюжину выволокли на поле боя, посадив межу двумя центральными пушками, орудия уже вели огонь по городу. Ворота и башни, что их защищали трещали по швам.
  Не прошло и получаса, как ворота не выдержали обстрела из онагров. Через час начали рушиться и башни. Была дана команда расстреливать еще и стены. Шатон со злорадной улыбкой поглядывал на ящериц, что вздрагивали и бледнели после каждого выстрела. Еще пара залпов из бомбард, как эти товарищи сольются со снегом.
  На третьем с половиной часу начали разваливаться стены. Башни, что стояли вооруженными промежутками вокруг них, давно обратились в руины.
  На седьмом часу, когда Вкипасе уже начала скрываться за горизонтом, а стены города обратились в торчащие из земли каменные ребра, Шатон повел войска на приступ.
  Спустя час, когда пехота только начала входить в город, наездники на крылатых пантерах разбивали уже не первую тысячу крестьян, постепенно сгоняя всех жителей города в центр, где их окружат основные силы.
  Лишь на девятом часу, пробираясь, сквозь лужи крови и горы трупов, Шатон привел войска в центр, где сгрудились горстки защитников, атакуемые с небес наездниками на крылатых пантерах.
  Шатон держал пленников внутри своего отряда, что сражался на передовой. Они лицезрели, как их собратья обращаются в груду трупов, залитых белесой кровью и истыканных стрелами и копьями. Белые от ужаса дипломаты старались вертеть головами, чтобы не видеть множества изувеченных и разорванных в клочья тел рептилидов. Да только отвернуться было некуда. Мертвые были повсюду.
  Даже когда битва подходила к концу, а на Альконар опустилась ночь, покоя не было. С факелами в руках войска шли на противника. Кругом несло кровью, начавшимся уже тлением и испражнениями, что выходили из омертвевших тел.
  Уже в ночи закончилась битва, освещаемая несколькими факелами и иногда целыми волнами огня, что сыпались на рептилидов с небес, иногда задевая и своих. Шатон подошел к пленникам, чьи одежды были мокрыми от чужой крови и собственного недержания от испуга.
  - Вот, что будет происходить с вашими войсками, - процедил сквозь зубы запыхавшийся от битвы воевода Днапотиза. - А вот, что будут делать мои воины после каждой встречи с вами!
  Он взмахнул мечом и потряс им в воздухе. На что его войско ответило дружным ревом и гиканьем.
  - Надеюсь, теперь вам все ясно? - снова обратился он к тому дипломату в дорогих одеждах. Что дрожал крупной дрожью, предчувствуя близкую погибель. - Заканчивайте с ними и пойдем грабить погреба их наместника. Я проголодался.
  
  Добывать энергию Заразы они, допустим, научились. Но они никак не могли взять в голову, как заставить эту энергию храниться в кристалле магии.
  Пронт лично запустил тионар, когда к нему поднесли, держа в клещах, потому что при попадании на кожу он тут же вызывал отмирание таковой, пылающую энергией крупицу заразы. Из рукояти выметнулась плотная молния, что достигла длины около двух шагов и застыла на короткий миг, переливаясь крошечными черточками из мелких молний. Шипение и скрежет, которое издавала эта бело-голубая энергия, с непривычки заставило опытных воинов вздрогнуть и покрыться мурашками.
  Но это продолжалось только, пока крупица была рядом. Вообще, Зараза давала очень много энергии. Недаром, демоны, что не только пережили воздействие заразы, но и изменились под этим воздействием, стали гораздо сильнее любого смертного из своего племени. Во много раз.
  Такая крупица, размером с горошину черного перца, давала энергию около семи десятин. Научиться бы ее использовать правильно. Но эта материя была очень опасна. За те десятины, что эльфы добыли ее с Маледика и работали с ней в мастерской, у них начала портиться кожа. Многие из них начали кашлять. Притом, дошло до того, что кашель выходил с кровью. Зараза разъедала тела.
  Если она не была активной, и сохранялась в каменном виде, то она была относительно безвредной. Но энергия, которую она выпускала, была губительна для всего живого. Вокруг мастерской, где хранилась Зараза погибли растения. Разумеется, зимой они и так были безжизненными. Но опытные друиды люмми говорили, что весна не принесет им более жизни.
  Вообще все друиды старались обходить это место стороной, потому что Зараза была поистине вредной. Пронт обращался с ней каких-то пару часов, но и он ощутил, как его организм получил серьезный удар от темной энергии Заразы.
  Другими словами, эту кроху Заразы нужно было не просто приложить к кристаллу магии, чтобы тот постоянно подпитывался от нее, но и научиться сберегать ее на многие десятины в походах. И самое главное, нужно было как-то запечатать все это, чтобы Зараза не вредила своему носителю. Так много вопросов, и так мало ответов.
  Но в Эрмиллионе начались целые мозговые штурмы относительно того, какой материал может спасти от воздействия заразы. Да еще и держать тепло, потому что накаливалась Зараза до невозможных температур. Ее хранили зимой в воде, которая постоянно выкипала. И это при температуре-то, когда кружка подогретой воды застывала буквально на глазах.
  Приходилось работать с Заразой только с помощью толстых перчаток и металлических клещей. И дышать через тряпочную маску. Да и вообще, эльфы старались быть как можно плотнее одеты во что-то что едва не походило на цельный костюм из сыромятной кожи.
  
  Еще через время стало ясно, что Зараза легко воздействует с лимонным соком. И если поместить заразу в сосуд с соком, то она так же начинала выделять энергию. При этом, даже керамический сосуд можно было брать руками.
  Из этого было решено создать опытный образец энергоносителя для тионара. Несмотря на то, что заряда и тепла выделялось меньше, чем при накаливании Заразы в огне, но для работы Тионара этого вполне хватало.
  Увы, глиняный кувшин выдерживал совсем немного времени. Глина разъедалась полученной Заразой и быстро приходила в негодность. Но в большом объеме лимонного сока крупица могла храниться десятинами, медленно растворяясь и сохраняя заряд. Только вот пришла весна и охлаждать такой сосуд стало все сложнее, потому даже лимонный сок объемом с хорошую бочку начинал быстро закипать и выпариваться.
  Теперь вопрос был лишь в том, чтобы заставить это все работать постоянно и не приносить вреда окружению. Вот над чем будут теперь работать оставшиеся в живых и не покалеченные инженеры Эрмиллиона.
  И дай то боги, чтобы такой материал нашелся до того, как демоны ворвутся на Кониун с Раглара. И Пронт ждал этого с каждым днем с нарастающим чувством страха и отчаяния. Но чего же они все никак не шли?
  
  Семдесят пятый день весны. Шатон со смесью восторга и благоговения лицезрел сокровище Гирмо. Сокровище Бнотзэха. Огромный город, что был сравни размерами с Фирокинао. Но если в том городе присутствовали следы архитектуры гоблинов и хобгоблинов, то здесь, в приморских лесостепях располагался настоящий шедевр воображения рептилидских строителей. И, о, боги, насколько же он был огромен!
  Было даже немного жаль открывать огонь по этому чуду. Но это был их последний рубеж. Стены, что превосходили все предыдущие вместе взятые по величине и массивности, были атакованы из всех орудий Бнотзэха.
  И каким же было удивление Шатона, когда, стоило стрелометам подойти достаточно близко для обстрела стен, с башен грянул гром. Болотники переняли их технологию! Они научились выплавлять бомбарды и сейчас с башен по ним шел ответный огнестрельный огонь.
  Если до пушек они не достреливали, то уж по стрелометам попадали с легкостью. А те, в свою очередь, оказались бессильным оружием против таких массивных стен. Если против стен Шисии и Икойя они справлялись, постепенно выщербливая стены и выбивая из них по кирпичику, то с монолитными стенами Гидраллиона, выложенными из огромных валунов, это было бесполезно. Дротики баллист лишь царапали валуны, да скалывали маленькие кусочки.
  Ворота города были выбиты ударами из бомбард через два часа непрерывного града. Огромные бронзовые створки никак не хотели раскрываться, лишь проминаясь при ударе, который мог бы разнести целый отряд рыцарей, стоящих в ряд друг за другом.
  Онагры и требушеты расстреливали стены и башни города, стараясь разрушить их. И с них был прок. Хоть какой-то. Но вот бомбарды вырывали целые валуны из стен, медленно, но верно разрушая их.
  Баллисты, оказавшиеся бесполезными, попросту забрасывали горящие копья через стены города, стараясь нанести хоть какой-то ущерб болотникам. Пусть хоть дома пожжет.
  На десятом часу непрерывного обстрела со всех орудий под грозовым ливнем, длившемся все время, рухнула одна из двух башен, что выступали далеко вперед, закрывая вход в город полукольцом. Если не разрушить их все, то путь в город окажется под угрозой провала. Ибо из башен их расстреляют, словно пушечное мясо.
  Шел уже тринадцатый час сражения. Конница, что успела подтянуться к основному войску за время перехода из Икойя до Гидраллиона медленно поползла в город со своих мест. Идти от лагеря до города было не меньше полутора часов. Но спешить никто не стал, одна из башен на воротах и одна на стене все еще остались неразрушенными. Успеют ли орудия поквитаться с ними за все время? Кто знает...
  Уже на шестнадцатом часу битвы конница вошла в ворота под обстрелом с последней оставшейся башни. Вторая башня на вратах была разрушена час назад. И вот теперь войска Днапотиза продавливали себе проход в город сквозь самую настоящую армию Бнотзэха.
  Разведка докладывала, что в город стягиваются вооруженные силы, но никто и подумать не мог, что в день сражения в городе окажется помимо жителей еще шесть десятков тысяч настоящих обученных солдат.
  На двадцатом часу лучники открыли навесной огонь по улицам города. Они не видели их из-за стен, но понимали, что там, где шум - там и все войско. Значит, там и противник.
  И они были правы. Потребовалось больше шести часов, чтобы колонна из многотысячного войска вошла в город. Но там они застряли у входа на центральную городскую улицу. Зажаты врагами с трех сторон. В этой толкучке едва получалось отличить своих от чужих. А линия схватки мертвой полосой стояла на границе входа на центральную улицу.
  Уже к ночи войска Днапотиза смогли пробиться к центру улицы. Болотники были потрясены масштабами сражения. Да чего там, даже полузвери были шокированы, поскальзываясь в целых реках из крови, что стекала от центра города им под ноги. Химеры и верблюды запинались о груды тел, что лежали целыми завалами посреди улицы.
  Ночь освещали пожарища, что устроили стрелометы начиная с вечера и до сих пор. Шатон уже видел в следующем квартале огромный собор. А за ним, наверняка начинался выход на городскую площадь. Вот только усталость навалилась на них. Они сражались уже двадцать семь часов, из них семь шло сражение на главной городской улице.
  Сам Шатон сражался у самой линии фронта. Его руки едва были в силах размахивать тяжелым мечом. Он сражался в гуще сражения и приходилось размахивать оружием на самом деле во все стороны. Но удары становились все реже, меч становился все тяжелее, а глаза перестали видеть кого-либо, залитые потом и чужой кровью.
  Он даже не увидел, кто ударил его. И мечом ли или копьем? Но он почувствовал короткую боль в боку, затем ощутил слабость и повалился с химеры, больно ударившись о камень, залитый кровью по самую щиколотку. Больше он уже ничего не помнил.
  Но битва продолжалась. Обслуга бомбард, что давно расстреляла все свои снаряды и теперь бегала среди войска оттаскивая раненых, оттащила и Шатона подальше от поля боя. В гущу союзных всадников, что прикрывали его, уместив на одном из верблюдов. Эти всадники несколько тысячами окружили своего воеводу. С которым недавно еще ругались в походе. Никто не ожидал, что сражение окажется таким суровым.
  Где-то неподалеку рухнуло многоэтажное здание, не выдержав пожара. Но битва все никак не могла сдвинуться ближе к собору.
  Только спустя тридцать один час с момента подачи сигнала, войска болотников дрогнули и начали отступать к центру города, к остальной армии. Только тогда войска Днапотиза сдвинулись к подножию Собора, за которым простиралась сама площадь. А там... О Боги... Дайте сил... Там столпились основные силы защиты, под главенствованием самого Дайсната. Короля Северного Бнотзэха.
  Но на площадь выйти им было не дано. Битва так и замерла у границы городской площади. Только на тридцать третьем часу битвы всадникам удалось пробиться к основным силам рептилидов. Но они были настолько слабы и их было уже так мало, что им пришлось спешно отступить к остальным силам.
  В это время с площади последовал огонь из орудий врага. Силам тяжело раненного Шатона пришлось спешно ворваться в центр сражения, чтобы те перестали палить, боясь задеть своих. Но вместо этого они продолжили огонь по улицам, где было не развернуться от давки ждущих возможности выйти на поле солдат.
  
  Светало, войска Днапотиза не прошли и четверти городской площади, а верховые рыцари оказались полностью разбиты войском противника. Да и пехоту основательно потрепало. В это время у наездников на пантерах закончились стрелы, и они градом посыпались с небес на городскую площадь. Пантеры едва находили силы взмывать в воздух, они уже семнадцать часов находились в небе и совершенно обессилили. Настал момент, когда в небе не осталось никого из авиации. Вся битва легла на городскую площадь. И Болотников начали бить с двух сторон.
  Едва Вкипасе вышло из-за горизонта на востоке, все войска Днапотиза, кроме пары тысяч резерва, то охраняли Шатона, оказались на площади. У стрелков, наконец появился простор для стрельбы. Теперь болотники оказались под непрерывным огнем из стрел.
  На сороковом часу битвы в жесточайшей схватке за Гидраллион пал Дайснат. Бнотзэх оказался без правителя. Но рептилиды не собирались сдаваться. Ход битвы едва-едва переваливал на сторону гноллов. Конницы почти не осталось. А та, что была в резерве, оставшись без головы, оставалась на улицах.
  Еще через пять часов непрестанного боя дрогнула пехота. Несколько отрядов выбежали из битвы, не выдержав целые сутки в кровопролитной битве. Слой тел уже был выше человеческого роста. А кровь заливала всю площадь, впитываясь в землю только на ее окраине.
  Ужасы битвы доканали еще несколько отрядов на сорок седьмом часу битвы, и они отступили на центральную улицу города. Но там всю площадь закрывала конница, что не позволила никому покинуть поле боя.
  Сколько же еще потребуется времени, чтобы унести с улиц города многие тысячи мертвых тел? И кто кого будет хоронить? Гноллы ли болотников? Или может, наоборот? Пока что было трудно что-либо сказать. Сражение длилось уже сорок девять часов. Шестьдесят пять часов гноллы были на ногах, как и болотники. И почти тридцать часов они сражались в ратном бою с равным по силе противником.
  Немногие вернутся домой... Очень немногие... Обе стороны потеряют многие тысячи отцов, братьев, сыновей... Многие семьи останутся без кормильцев и без рабочих...
  
  На пятьдесят третьем часу сражения войска гноллов не выдержали. Усталость навалилась на всех настолько, что они были не в силах держать оружие.
  Остатки пехоты гноллов под прикрытием лучников отступила на улицу города, где постаралась занять не загубленные пожарами дома и хоть немного отдохнуть. Болотники преследовали их только до границы с улицей, а там, встретив копья нескольких тысяч всадников, решили так же отступить и переждать какое-то время.
  
  
  Глава 13.
  
  Перерыв дал возможность гноллам зализать свои раны и отдохнуть от битвы. Чего не сказать о болотниках. До самого заката лучники продолжали обстреливать врага, защищенные от их натиска рядами всадников.
  До самого вечера наездники на крылатых пантерах не давали покоя рептилидам, изредка нападая на них, столпившихся за завалами из трупов, что защищали их даже от стрел. И, спустя десять часов отдыха, остатки пехоты, стрелков и обслуги осадных орудий - в общем, все, кто мог держать в руках оружие, пошли на второй приступ.
  Их были крохи, но и болотников осталось не так уж много. А уж способных достойно сражаться едва ли десятки. Но все же, они оказались не в силах сломить ход битвы и им пришлось снова отступить.
  И отдыха им было несколько часов. Затем, к ночи, в себя пришел Шатон. Едва встав он сразу же спросил:
  - Мы уже победили?
  - Нет, ваша светлость, - ответил один из виконтов всадников, что оказался ближе всех.
  - Тогда какого алька вы тут стоите? Для чего мы проливали кровь? Чтобы стоять на перепутье от победы и ждать, когда рептилиды придут в себя или призовут подкрепление?! В атаку!
  И они двинулись вновь. На последний приступ. Всеми силами. Их встретили остатки пеших рыцарей рептилидов. И они сцепились с ними в рукопашном бою. Кто чем мог, от мечей и копий, до ножей и палок. Два часа потребовалось им, чтобы сломить рыцарей и обратить их остатки в бегство. Битва, наконец, обернулась на их сторону. Осталось лишь разбить остатки городского ополчения и установить власть гноллов на территории Бнотзэха.
  Лишь на восемьдесят девятом часу сражения закончилась битва, длиной свыше двух суток. Последний из воинов Бнотзэха пал и настал час, когда можно просто упасть среди кучи трупов и выспаться. И пусть в это время творится что угодно. Часовые и отряды миротворцев уже были разосланы по всем концам города, чтобы провозгласить отныне Гидраллион городом Днапотиза и обратить его жителей в рабов.
  А на рассвете, когда все отдохнут, будут отправлены гонцы в Одтанг, где доложат Его Величеству о том, что Шатон, следуя по пути Беордваля смог покорить весь Бнотзэх. А также будут разосланы гонцы рептилидов, что оповестят градоправителей еще не завоеванных городов, что отныне они находятся под властью гноллов. Отныне Бнотзэх оказался в протекторате под Днапотизом. Отныне они будут подчиняться власти Хеределя, в лице Шатона.
  Осталось только заставить рептилидок и их стариков вынести все тела воинов подальше от города, где полузвери будут сожжены, как подобает по законам Днапотиза, а рептилиды... А рептилиды, как захотят сами, лишь бы эти разлагающиеся ящерицы как можно скорее были вынесены за пределы города. Итак, вонь еще несколько десятин будет стоять в городе.
  
  Он в очередной раз выглядывал из узкого окна на вершине императорского дворца. Он смотрел на леса и поляны, что уже начали покрываться зеленью вдали от города. Разумеется, около города они зеленеть не смогли бы.
  Он злорадно улыбнулся, обнажив острые, как наконечники стрел зубы на огромной морде, что уже давно потеряла какой-либо облик. Горящие красным глаза бегали по округе города, разглядывая обращённую в безжизненную пустошь территорию города, по которой сновали криосы и шарги, одни из низших. Они собирали желтоватую густую субстанцию, что текла прямо из воздуха. Точнее, из узкого окна в пространстве, которое открыли альки Раглара.
  Тогда, два года назад Он лично ощутил в космосе влияние заразы. Наместники тут же заревели в голос, чувствуя давно утерянную добычу. А лорды загорелись новой жаждой, утраченной почти двести лет назад.
   Шаруб был полон магии. Ее давала энергия Заразы, что в жаре Шаруба почти все время выпускалась в воздух. Потому-то именно там, в мире, некогда принадлежавшем арвенидам, и остались жить все демоны. Порабощенные Арвениды были умнейшей расой, которую встречал Конарок, но они были слабы. Только потому они занимают лишь третью ступень иерархии демонов. После наместников и альков.
  Вполне вероятно, что незараженные арвениды до сих пор существуют где-то во вселенной, бежав через врата до того, как Шаруб был отравлен заразой и туда явились демоны. Но стоит им дать о себе знать, как Наместники их почувствуют. И отправят туда войска во главе с ним Конароком! И тогда и тому миру придет конец! Как многим до него и еще многим после! У Наместников в запасе тысячелетия, а у альков - десятки веков.
  Зараза давно погубила почти всех альков Раглара, кого-то обратив в демонов, а кого-то попросту заставив заживо истлеть за считанные минуты. Теперь в Рагларе были только демоны. На всем материке. Возможно, на соседнем острове еще остались выжившие, Но арвениды уже отправили туда свои отряды. Скоро и там всех перебьют. Нечего было поджимать хвосты, когда им была предложена такая сила и могущество!
  На северо-востоке, у города Торкрум, уже около года шла активная вырубка леса и построение судов. Их прибыло около шестисот тысяч. Разумеется, этого не так уж много, чтобы уничтожить всю многомилионную жизнь на планете. Но этого хватит, чтобы добраться до Мирового древа, корень которой оголился при последней встрече Древа с Титанами. Вот только такое войско потребует свыше двадцати тысяч судов. На постройку такого флота уйдет десяток лет. А тем временем демоны укрепятся в этих землях. Построят новые врата. И будут готовы к явлению армии Наместника с ним самим во главе.
  Интересно, кто из них придет пожрать зерно Перводрева? Может быть Гаргас? Или Фунмолат? Эти двое давно голодают по первородной силе планеты. Она нужна им, чтобы испражнить целые моря Заразы. Этого хватит, чтобы покрыть всю планету слоем смертоносной энергии и разом истребить всю жизнь. Тогда-то Альки останутся здесь. На своей родной планете. И будут процветать, как никогда.
  - Все любуешься плодами своих трудов? - Раздалось от входа в покои.
  - А почему бы и нет? - ухмыльнулся Конарок. - Я скучал по родному миру. Как успехи, лорд Сентор?
  - Замечательно, - ощерилась пасть демона. Он весь исходил желто-зеленым дымом, переполняемый Заразой, что вливалась в этот мир из червоточины. - Суда строятся, криосы не знают усталости. Шарги у них за грузчиков. Лес падает и днем, и ночью, бревна идут в Торкрум, а уже там арвениды готовят материалы и мастерят корабли.
  - Надеюсь, флот будет сильным? - без малейшей попытки скрыть угрозу прорычал Конарок.
  - Само собой! - огрызнулся Сентор. У демонов вообще страх был не в ходу. Одна только ненависть. - По мощи эти корабли не уступают ни одному известному на Альконаре. А уж таким числом они будут готовы смести все к демону под хвост.
  - Отрадно слышать, мне скоро придется дать отчет Императору о том, чего мы добились. Они ждут. Не стоит испытывать их терпение.
  - Можешь доложить им, что все идет по плану. Арвениды доложили, что разбили еще один город на восточном острове. Скоро от альков не останется и следа.
  - Бросьте их, - подумав, рыкнул Конарок. - Арвениды нужнее здесь, нам не хватает рабочих рук. Чем быстрее мы доберемся до Древа и призовем Наместника, тем быстрее вся жизнь на Альконаре станет подвластна нам.
  - Да будет так, Лорд Конарок, - коротко поклонился Сентор, проследовав к выходу, где он наверняка выполнит приказ.
  
  Шли десятины, а демоны продолжали вырубать леса вокруг Торкрума. И строить корабли. Верфи Торкрума не позволяли построить больше трех кораблей в день. Такими темпами строительство займет действительно целое десятилетие.
  Но Багалы демонов будут построены. Служат такие корабли лет по сорок точно. Крупные, долговечные с вооружением на борту. Это будет страшное зрелище. Погрузка и выгрузка таких кораблей может длиться десятинами.
  Зато какой эффект это произведет на Альконарцев! Они будут в ужасе, когда все море от горизонта до горизонта будет усыпано багалами демонов. А когда эта армия высадится на берег!
  Вскоре порт был расширен, что позволило строить корабли по 5 штук за раз. Арвениды носились между верфями с досками и инструментами, торопливо собирая все новые и новые корабли. Вереницы связанных и установленных на якоря кораблей уже уходили далеко вперед, за горизонт.
  Вскоре начались трудности с поставками леса. Мало того, что добрая треть леса приходила в негодность из-за Заразы, источаемой демонами, так еще и радиус доставок все время увеличивался. Настали времена, когда доставлять лес приходилось по старинке - на телегах, упряженных в балимов. Эти бесформенные слизнеподобные создания могли уцепить за собой по три-четыре телеги, только двигались они не особо скоро.
  Но строительство своего хода не замедляло. Весь Торкрум итак был превращен в гигантскую деревообрабатывающую мастерскую. Он был забит деревом под завязку. А леса на Рагларе было еще вдоволь. По задумкам Конарока, леса должно было хватить. А если нет, то они отправятся на восточный остров на уже построенных к тому времени судах и будут свозить лес уже оттуда, попутно истребляя необращенных альков.
  
  Шатон пошел на поправку. Пусть он уже и был староват для таких серьезных ранений, но врачи гноллов свое дело знали. Уже к Новому шестьсот восемьдесят девятому году он полностью выправился и даже шрам теперь был только напоминанием ему о старых походах во имя Днапотиза.
  Хередель уже прислал ответных гонцов, что привезли огромные сундуки золотых монет для Шатона и оставшихся солдат за успешную службу. А их осталось двадцать с лишним тысяч. Получив деньги, они были разосланы по всей южной половине Бнотзэха, что уже была захвачена или отрезана от оставшихся на севере городов рептилидов. Воеводы, что проявили особую доблесть в этом походе, стали наместниками в захваченных города.
  Южные города, которые гноллы обошли во время своего похода, были спешно освобождены от болотников и уже наладился торгово-транспортный маршрут из Днапотиза в Бнотзэх. Для начала перевезли семьи выживших и погибших на войне гноллов. Весь год между континентами сновали корабли, перевозя гноллов, бьернов, крысолюдов и прочих полузверей на новые колонии. А затем просто стали возить искателей приключений или полузверей, что хотели начать новую жизнь.
  Вскоре города наполнила новая жизнь, а карты Альконара принялись спешно переписывать. Шатон стал двигателем истории. Его имя, как и имя Беордваля окажется в аналах истории. Они попадут на страницы книг.
  А также, Хередель сообщил, что отныне Шатон удостаивается титула герцога. Высшего после королевской семьи титула Днапотиза. Ему передали во владение огромные земли неподалеку от Одтанга. Где теперь до конца его поколений будет жить его семья.
  Сам же Шатон изволил остаться править новыми землями, как наместник Гидраллиона и правая рука Хеределя в этих землях. Вот теперь Гноллы заживут так, как никогда прежде.
  С севера приходили регулярные подати золотом и серебром. Рептилиды работали в шахтах и лесопилках. А полузвери получили возможность открывать новые ремесленные мастерские и работать с материалами, которых не было в землях Днапотиза.
  Влияние Северного Днапотиза сильно возросло, и Хередель теперь сможет выдавить южных правителей с их тронов и объединить Днапотиз в одно большое государство, которое отныне будет равным Тиризу по могуществу.
  
  Пронт давно покинул Эрмиллион, чтобы поделиться полученными достижениями в изготовлении тионаров. Тем более, что пришла пора открывать свою мастерскую. Умельцы из Неоры и Трогана уже готовы были начать работать. Только дайте с чем.
  По прибытию в Неору Пронт узнал, что Стезам, правитель Троганского региона, погиб от старости в своей же кровати. Теперь Троганский регион, как и было договорено, перешел под единоличное правление Хедина.
  Так же пал и Марк, правитель Хотского региона. Так что, земли за горами отныне полностью принадлежали Барлину. Осталось лишь два правителя, один из которых по итогу будет править всей Хотией. Нужно лишь время.
  Барлин, к слову, тоже выглядел все хуже и хуже. Сам Пронт его не видел, но слышал, что князь Старгона сильно болеет в последнее время. Стоило бы Хедину пошевелиться, пока по ту сторону некогда открытой орками пещеры не развязалась гражданская война за правление в том регионе. Приди к власти кто-то молодой и горячий, как между двумя полуцарствами начнется настоящая междоусобная война. Когда люди пойдут с оружием на людей.
  Конрад давно оставил свои полномочия гонца и отправился на покой к своей семье. Ему уже почти сорок пять лет. Люди итак редко доживают до такого преклонного возраста. Так что, теперь настал черед младшего поколения гонцов метаться между тремя государствами и поддерживать между ними крепкую связь. Которая в один день может оказаться жизненно необходимой.
  Многие города по западной границе Хотии переводились в военное положение. Да настолько, что горожанам приходилось переезжать ближе к центру. А те города станут настоящими крепостями. Но, разумеется, на это потребуется хотя бы несколько лет.
  Сейчас почти все средства и силы людей, как и эльфов, были сосредоточены на военном ремесле. Их ждет страшная война. Возможно, ее уже никто и не переживет. Лишь умение держать в руках меч может позволить Альконару пережить новую встречу с демонами. А пока что даже семилетние подростки уже учились держать в руках оружие.
  К слову, помимо мозгового штурма насчет тионаров, у Пронта привалила целая куча работы. Его мастерская оказалась как нельзя кстати, когда пришел огромный заказ от Хедина на изготовление мечей, копий и кольчуг.
  Работа закипела с первых же дней его возвращения в Неору. Притом, шла она достойным темпом. Пронт не жадничал с выплатами своим рабочим, отнимая лишь самую малую толику. Денег у него хватало. Ему же помогли Хедин с Миахамерой. А когда ты важный гость в двух дворцах градоправителей, проблем у тебя не остается. От налогов Хедин его освободил. Так что, теперь он жил в свое удовольствие. Периодически берясь сам за ремесло кузнеца.
  Искусным мастером ему вряд ли стать, но уж наконечник для копья он смастерить был способен. Тем более, что за качеством Хедин особо не следил. Лишь бы было достаточно прочным и острым, чтобы пробить кольчугу врага. А уж этого добиться было не трудно.
  
  Так шли годы. В шестьсот восемьдесят девятом погиб Барлин, успев заключить пакт братского союза с Хедином. По этому пакту Земли за горными хребтами так же отходили во владения Хедина.
  Князь Неоры отправил туда своего среднего сына - Ворка, чтобы тот следил за порядком. А тот отправил своих сыновей в Хот, Кокору и Фрит. Вся Хотия отныне была единым государством, готовым по единому зову Хедина встать в копье и ринуться на защиту Альконара.
  Из Эрмилиона так и не было вестей о тионарах. Все так и застряло на том, как добиться защиты носителя меча от губительного воздействия Заразы. Даже серебро оказалось бесполезным. Напротив, оно разлагалось еще быстрее меди. А золото вообще не выдерживало температуры, до которой нагревалась крупица Заразы во время передачи энергии.
  А в кузнице Пронта уже вовсю готовились болванки для новых тионаров. Технология была сложна, но повторить ее удавалось. Всего лишь нужно было правильно расположить все рычажки, что приводили в действие механизм.
  
  Демоны продолжали развивать свой флот. В целях пропитания они были вынуждены совершать набеги на соседние государства. Обычно они питались орками диких южных племен или циклопами, совершая набеги из мертвых земель, разделяющих Ортонгалз и Ловелорн.
  Пройдет еще много лет, и они уничтожат весь этот мир, пропитав его Заразой насквозь. Тогда им не придется питаться. Им будет хватать энергии Заразы. Вот большая прелесть этой гадкой для кого-то материи. Им абсолютно не приходится заботиться о пропитании и погоде. Им даже не нужны дома, по сути. Но хочется купаться в роскоши.
  А уж для размножения у них есть Суккубы. Демонесы, навроде наложницы Конарока - Амазиры. Интересно, долго ли после той истории прожил ее суженный? Конарок полагал, что не больше нескольких часов. И каждый раз, он напоминал ей о том случае, видя, как на ее лице сменяется боль, скорбь, ненависть к предкам и жажда уничтожить весь этот мир, чтобы только поставить точку во всей этой истории.
  А уж в постели она была покорной. Первые пару десятилетий. А потом и вовсе стала проявлять инициативу, либо смирившись со своей участью, либо распробовав, как следует жизнь демонессы.
  
  В шестьсот девяноста четвертом году погиб Хедин. Тихо, как и подобает сорокачетырехлетнему старику. Его место в правлении всей Хотией занял его старший сын Перк. Такой же вечный нытик, как и его отец. Не зря именно ему Хедин доверил собственный престол. Хотя, мальчишка был и совсем неглупым. И затеи Пронта он поддержал полностью. Он тоже возлагал большие надежды на тионары. И всячески старался помочь в работе над ними. Но много ли он мог? Такую технологию не купить, просто отвалив за нее кучу денег.
  Зато он уже начал раздавать распоряжения о переводе городов на востоке и юго-востоки в режими замков. Города спешно перестраивались, многое ненужное сносилось, остальное приводилось в вид настоящих крепостей либо оказывалось за чертой главных стен.
  Еще через год скончался правитель Днапотиза - Хередель, оставив своего наследника Винорала править после себя. А Шатон и вовсе умер в девяностом году, оставив земли Днапотиза на континенте Гирмо в руках своего приемника и ученика, бьерна Алостарка.
  
  А вот Нэбэв все продолжал править. Благо, срок жизги гога простирался на пару сотен лет. Пусть он уже и был крайне стар и слаб, но он все еще был в состоянии самостоятельно пойти на прием пищи, выслушать просителей и обсудить политику с дипломатами.
  Так и в это летнее утро он, проснувшись, позволил лишь умыть себя в бадье двум хихикающим голым гогиням. Еще бы им не хихикать, дурнушкам, в силу возраста он им ничего пошлого причинить не мог. Зато телом был все еще поджар и статен.
  Оделся он сам и поспешил на завтрак. Поварам было наперво приказано изжарить на углях кусочки маринованной баранины, которую насколько это возможно свежей вчера вечером доставили ко двору.
  Это называли шашлык. Подавали с лучком и овощами. Вкус - то, что любит гог. Нэбэв считал это пищей едва ли не богов. Он был готов хоть весь день не отлипать от стола.
  Помимо шашлыка на стол накрыли свежей запечённой рыбой, парой молодых кабанчиков. Кашей на молоке. Сытными мясными супами, ухой. Подали несколько лепешек, булочек, пирожков с мясом, с овощами, с вареньем. Горячее вино со специями, крепленое вино, эль. В общем, королевский завтрак во всей красе.
  И где носит постоянного гостя? Где прохлаждается Пронт, и с кем Нэбэв будет делить все эти чудеса поваренной книги? Давненько от него не было вестей. Слишком спокойно было на Альконаре. Неужто все зло победили? Быть того не может.
  А пока что придется наслаждаться такой кухней в гордом одиночестве, ведь Нэбэв не хотел, чтобы его тревожил хоть кто-то, кроме прислуги, что подливала в бокал, чего он пожелает, и накладывала в тарелку все, на что он укажет.
  Он уже давно насытился, но было так вкусно, что просто жевал про запас, наслаждаясь вкусом и смакуя каждый кусочек мяса, пережевывая нежную мякоть остатками зубов в щербатом рту.
  Но закончить ему не дали. С улицы послышалась тревога. Нэбэв выскочил из-за стола, скрепя старческими суставами. Он умудрился опрокинуть даже плоские поддоны, ударившись бедрами о тяжелый дубовый стол.
  Подбежав к окну на запад, он не увидел ничего особенного. Значит, это не гноллы или болотники. От эльфов ждать опасности бессмысленно, с ними заключен союз. Неужто с моря?
  Он перебежал на южную часть помещения и едва не свалился в обморок. С моря двигалась настоящая армада. От края до края горизонта простирались несметные сотни больших кораблей под чужими, доселе неизвестными парусами зеленого цвета.
  Кто это может быть? Альки? Да с чего бы? Да и по рассказам Пронта, их сроду не наберется на такой флот. А тут их были многие тысячи. Больше двух десятков тысяч. Шли плотно друг к другу, но все равно занимали весь залив, да еще и уходили далеко в море.
  Они расползлись по побережью на многие километры. Они все причаливали и причаливали, выгружаясь на берег у порта. А Нэбэв стоял и смотрел, чувствуя, как его подводят ноги, начиная подкашиваться. Десятки тысяч воинов уже скапливались в отряды на побережье. Это была лишь малая толика. Но это было не главное...
  В нос Нэбэва ударил мерзкий запах протухших яиц... Он видел дымку над войском, пришедшим с моря... И он понимал, что этот день они не переживут... Он даже не нашел в себе силы крикнуть своим войскам сбор... Те итак поднялись по тревоге.
  Боги... Видели ли они то, что видел он свысока? Хотя, все видели море, битком набитое судами от края до края горизонта.
  
  Криосы, младшие воины Демонов и их прислуга, взбирались на стены, карабкаясь своими ручищами с когтями, длиннее чем их собственные предплечья. Они тащили в зубах веревки, другой конец которых держал внизу лестницы.
  Теперь Нэбэв мог примерно прикинуть, сколько их. Не меньше полумиллиона. Пол миллиона демонов стояли сейчас под стенами Винкалора. Да какой там стояли, они уже забирались на стены, обстреливаемые с башен и со стен отрядами лучников.
  Горстка гогов. У него была лишь горстка солдат против такой армии. Но они дадут им бой. Они побьют столько, сколько только смогут побить.
  Уже через час криосы все же смогли подвязать лестницы за зубцы бойниц. Лестницы начали свой подъем. Лучники поспешно отступили в центр города, защищая ратушу, в подвале и стенах которого сейчас прятались все женщины и дети города. Несколько сотен гражданских сейчас, как муравьи в муравейнике, толпились в небольшом здании ратуши, молясь всем богам. Но они были обречены, и все их молитвы не помогут им дожить до следующей ночи.
  Многие лучники так и не успели отступить со стен. Криосы разорвали их в клочья, примерно половина смогла добраться до центра города уже на пятом часу сражения.
  Еще через пару часов демоны подошли к центральной площади, где с ними сцепилась пехота гогов. Они сумели отбить около двадцати отрядов, но перебить всех они были не в силах.
  Лучники были отправлены им на помощь. Это длилось уже около часа. И Нэбэв по тучам смрада, что расползались над городом, понимал, что демоны уже заполонили почти все улочки в их маленьком городе. Их было слишком уж много для такого маленького города, как Винкалор. И гоги совершенно не ожидали этой атаки. Не успели даже гонцов отправить соседям, чтобы новость о демонах разошлась по Альконару.
  Нэбэв запоздало заметил, что западной улицы к площади подбираются шестирогие арвениды, неся с собой по горсти из дротиков. Конница тут же сорвалась в том направлении. В это время вторая половина пехоты схватилась с другой армией метателей, что шли с севера. Было поздно догадываться, что этим самым демоны открыли дорогу от ворот до центральной площади.
  Они прорвались за спинами у гогов, даже не обращая на них внимания. Они устремились в спину коннице и пришедшей им на помощь гостке пехоты. Они ринулись на гогов, рыча, словно хищник получивший добычу. Нэбэв не выдержал натиска и ощутил удар под ребра острого короткого клинка.
  Он еще пытался размахивать мечом, но силы покидали его с каждой каплей черной крови. Все же, они оказались родственнее оркам, чем стоило предполагать. Он смотрел на черную кровь, стекающую по его бедрам и понимал, что все вокруг становится таким же черным. Пока мир окончательно не застелила туманная чернота.
  
  Уже на закате демонов в городе стало больше, чем он вообще мог вмещать. Городская площадь была полностью усыпана трупами гогов и забита демонами всех мастей, едва ли не стоявших друг на друге. Другие остались на улицах и начинали творить любимое занятие всех демонов. Они несли разрушение.
  Запах скверны быстро заменился запахом дыма, а город, что итак отсвечивал оранжевыми бликами закатного Вкипасе, теперь замелькал ярко желтыми языками пламени. От самых ворот до городской площади. Они сожгут все следы существования жизни на этой планете. Никто не сможет им противостоять.
  Тем временем на площади уже заканчивались гоги. Ратуша взялась пламенем. Оттуда раздались вопли агонии, такие сладкие для ушей демонов. Гогини сгорали заживо, запах горелого мяса разнесся над площадью. Как жаль, что гоги сгорят дотла вместе с ратушей. Было бы неплохо полакомиться после такой простой и яркой победы.
  
  Конарок вошел в город, когда пал последний воин гогов. Это случилось уже в начале ночи, когда предместья города освещало пожарище города, что до этого дня был столицей таких воинственных, но таких пассивных во всех войнах гогов. Конарок помнил, какими они были, когда пришли с Ловелорна. Рвали в клочья все, что шевелилось. А остальное пинали и усаживали стрелами так, что получался колючий шар.
  А сейчас? Спелись с людьми? Ездят на лошадях? Уж лучше бы существовали в союзе с орками. Может быть, хоть уважением бы прониклись от демонов. А это? Что это такое?
  Вот и поплатились за свою мягкотелость беспощаным уничтожением всех и вся. И это только начало. Сегодня они ударили по гогам, а завтра выступают на орков, рептилидов и эльфов. Боги покинули этот мир уже очень давно, а теперь их ничего не спасет.
  Главное, чтобы не вмешался Кедопег. Им придется быть начеку. Иначе они разбудят его. И тогда он покарает их. В мире без магии даже Конарок, альк шестого уровня не сможет противостоять полубогу. Да даже отряд альков шестого уровня не может противостоять полубогу. А раньше смог бы. Когда мир был полон магии. Только бы Наместник привел их всех на Альконар. Вот тогда-то жалкие жители этого мирка познают мощь альков из Шаруба. И арвенидов, и криосов, и шаргов. И главное, они ощутят на себе могущество наместников. Уж он и сейчас способен навалить хороших щей любому полубогу. Даже с титаном смог бы тягаться.
  Но все это будет потом. А сегодня они уничтожат все, что так дорого этому миру. Расчистят путь для армии Наместника. И, когда он явится, он пройдет огненным смерчем по всей земле, доберется до Древа, выкорчует его и доберется до Первозерна Аммонтаса, что бог уронил на Альконар. Именно из него сто шестьдесят девять миллионов лет назад дало росток Мировое Древо. И скоро эта история закончится последними строчками. И его имя, имя Конарока, будет выбита на могильном камне Альконара. Он останется править здесь. Как же долго он этого ждал!
  - Разделиться! - взревел он, перекрывая шум пожара. - Двигаться на соседние города! Уничтожать все живое на своем пути!!!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"