Николай Иванович Калинин или, как мы его звали за глаза, "Коля-Ваня" математиком был отменным. Приняв себе в обучение наш 7 "Б", он сделал всё, чтобы привить нам любовь к математике и уважение к числам.
Небольшого роста, полноватый, с круглым лицом в роговых очках и мешковатом пиджаке, вечно испачканном мелом, Николай Иванович не расставался с острозаточенным карандашом и толстой тетрадью в коленкоровом переплёте, в которую вечно что-то записывал, даже когда медленно ходил между рядами парт, наблюдая, как мы выполняем его задания.
Они были своеобразными, поскольку так мы закрепляли пройденное на предыдущем уроке. За 15 минут до звонка на перемену он писал на доске несколько задач и предлагал нам решить столько, сколько сможем.
А проходя по рядам, следил за ходом нашей работы. Иногда останавливался возле кого-нибудь, смотрел в тетрадь и, почёсывая за ухом тупым концом карандаша, говорил.
- Возможно... возможно.
Это было одобрением!
К доске вызывал редко, и только тех, кто реально мог что-нибудь решить. Он считал, что мучить бестолкового у доски - зря время тратить.
"Двойки" ставил ещё реже и только за контрольные, если ученик не решил ни одной задачи.
Благо, это случалось крайне редко.
Контрольные работы также были оригинальны - на четыре варианта - от простого к сложному. Перед началом работы он давал каждому ученику номер его варианта. Нам с Сашкой Гусевым всегда доставался "Љ4" , то есть повышенной сложности.
В девятом классе, когда начались логарифмические уравнения, он, поняв, что мы неуверенно чувствуем себя по расчётам дробей и извлечением корней, сказал нам.
- Надо что-то делать!
На следующем уроке Николай Иванович заставил нас работать с таблицей Брадиса, а затем перешёл к тренировке извлечения корней письменно.
Одновременно с этим, стал нам задавать на дом примеры арифметических действий с простыми, квадратными и круглыми скобками, причём там были действия со смешанными дробями.
Проверял он нас очень просто.
Каждый должен был в начале урока показать ему в тетради свой результат. Проверив его, он говорил своё "возможно", а порой "не то!".
Все, включая меня, считали, что он над нами издевается, но я до сих пор прекрасно вычисляю в уме и, как говорят, "чувствую цифру".