Аннотация: (есть в общем файле) Серый Кот & Те Гуань Инь
19 день 13 луны 20903 круга от н.м. Марги
Нет ничего хуже, чем ждать. Ожидание изматывает сильнее любых
действий. Вот и сейчас: глаза слипаются от усталости, а сердце стучит
тревожно, путаные беспокойные мысли проносятся в голове, и ни о каком
спокойном сне не может быть и речи. И так все пять с лишним дней, с
тех пор как "Закатный змей" ушел к материку за Гремучкой.
Нет, пора им уже появиться!..
Скрип кожаных петель калитки у входа в поселок согнал подкравшуюся
дремоту. Морской, Дикий, Гремучка... Сучок. Все! Слава богу, все! Я в
одно движение слетела с гамака и кинулась обнять путешественников.
- Где же вас носило, драные обезьяны!? Так долго! Я думала, вы там
остаться решили!
- Мы не могли быстрее, Марги. Полтора дня кружили рядом с поселком
Волков, присматривались, надеялись ее тихонечко увести или хоть
показаться, что мы рядом. Но близко не подойти никак. Кругом дозоры.
А уж как Гремучку оберегали...
- Не "Гремучку", а "Солнечную Агути"! Агутя я
теперь, ясно тебе, Сучок? - и Гремучка (то есть Агути, да) обернулась
ко мне: - Марги, ты поженишь нас с Диким?
Я посмотрела на нее: взвинченная и уставшая, щеки запали, глаза
кажутся еще больше, обведенные синими кругами. Нелегко далось ей
путешествие.
- Поженить? Сначала скажи, вас вернулось больше, чем уехало?
- Ну... в эту луну я крови не бросала.
- И уверена, что это не от волнений и прочего?
- Мне кажется, - она запнулась на слове и сглотнула, - да.
- Вот когда будет "да", без "кажется", тогда
поженю. А теперь расскажите про Волков, и почему тебя так стерегли.
- Да уж, - довольная улыбка, - стерегли, еле убежали... А как он
бежал, как гнался!..
- Что? - неожиданная тревога заставила сердце пропустить удар, я
почувствовала, как задрожали ноги, и присела на ствол у огня. -
"Гнался"? Сучок, Дикий! Как вы допустили такое?
Договаривались же: незаметно!
Сучок, опустив голову, ковыряет прутиком землю. И очень так мрачно
молчит. Опять у него "приступ видения"? А Дикий ничего не
понял, и смотрит на меня удивленно:
- Да брось ты, Крадущаяся, беспокоиться, удрали же. Когда Гремучка
увидала "Закатного змея", и кинулась к нам вплавь,
прятаться смысла уже не было.
- А до того?
- А до того, - Сучок отбросил прутик в сторону, - мы сутки
пытались подобраться к Гремуч... к Солнечной. Без толку. Их
действительно стерегли. И ее и этого ее волчка. Причем волчок,
похоже, сам об этом не знал.
- ...Солнечная, почему? И кто мог поставить охрану?
- Кто мог... Отец Быстрого Секача мог. Он у них вождем. Но сам он
не додумался бы. Без шамана не обошлось. Волчий Вой у них - страшный
шаман. Я с ним всего только однажды взглядом встретилась, в самом
начале, и боюсь, сразу себя и выдала. Потом всегда опускала глаза, но
все равно - он же видит. Понимаешь, Марги?
- Бывает. То есть шаман о чем-то догадался, но не вмешивался?
- Нет. И даже подтвердил мою историю перед племенем. Как будто она
ему чем-то удобна. Мне так показалось. Про Волков я много рассказать
могу, живут почти как люди, только хижины у них круглые и закрытые,
по одной на семью. Живешь так, других людей не видно, только своя
семья вокруг. Странные они, Волки, я их так и не поняла.
- Чем странные?
- Всем! Крадущаяся, давай утром расскажу? У меня еще после
плавания все в голове качается и путается.
- Хорошо, подробности завтра, а пока кратко, что бы ты про них
сказала? Как они относятся к женам? Всех опекают, как тебя? От них
разве все время убегают, что нужно приставлять охрану к каждой
иноплеменнице?
Она явно чувствовала себя неуютно из-за того, что не обращала
внимания на эту сторону жизни наших соседей.
- Да обычно они к женам относятся. И жены у них самые
обыкновенные. Погодите... - она задумчиво уставилась поверх голов,
загибая пальцы и шевеля губами, - я вот поняла только что: у них из
каждых пятерых охотников только один женат. Да и то старшие все. Из
младшего поколения только я и была у Секачика.
Дикий оскалился. Сучок криво усмехнулся. Я не поверила своим ушам:
- Так у них вообще молодых женщин нет?
- Почему, есть - свои девушки. А ведь действительно странно...
некоторым уже кругов по двадцать, а так и живут там и все еще не
обменены. Не думала об этом как-то раньше.
- То есть ты там была единственной женой среди всех молодых
охотников? Женой сына вождя. Понятно, почему тебя стерегли. Н-да, что
скажешь, Сучок?
- Они свое ротозейство нам не спустят. Захотят вернуть... Ну и...
я уже рассказывал. Получается, я сам притащил беду на хвосте.
- На Сучке... Первое - напоминаю о твоем обещании. Помнишь?
Кивает. Дикий и Гре... Солнечная смотрят на нас в недоумении:
- Ребята, вы о чем?
- Не важно, Солнечная, это касается нас. И второе. Сучок, ты меня
слышишь? Второе - небо меняется. Сезон дождей нынешнего круга вот-вот
начнется. А это шторма и ураганы. Перемену погоды я жду уже
завтра-послезавтра. В мокрый сезон к нам сюда ни на чем не доплыть.
Кстати, Солнечная, какие у них каноэ и сколько?
За нее ответил молчавший до сих пор Морской:
- Маленькие, на одного, речные. И одно большое - долбленка
хорошая, как раз на троих охотников и улов... хотя, конечно, где
одно, там и много. Но все равно: на двух-трех каноэ в набег они не
пойдут. А на одноместных соваться в океан - надо быть совсем уж
глупыми.
- Как они, похожи на глупцов?
Дикий шумно выдохнул, посмотрев на нас:
- Ну вот, а то уж напугала. Ничего они нам сейчас не успеют
сделать, а за время дождей мы что-нибудь придумаем.
- Дикий, если бы ты решил пойти в набег на нас, куда бы поплыл? К
западному мысу?
- Если... Нет, туда не поплыл бы. Там ведь раньше ничего не было и
никто не жил. Поплыл бы к старому поселку. Может, они еще про хижину
Мягкой Лапки знают, но вряд ли. Откуда...
- Тогда так. Ребята, я понимаю, вы устали, но все же: поднимайте
остальных и надо срочно спрятать тропу к старому поселку. Хорошо, мы
ей давно не пользуемся. Да и ловушки на ней поставить не помешает. До
начала дождей побудем осторожными. Ничего. Ненадолго.
И я направилась расталкивать любезного братца - вождя.
20 день 13 луны 20903 круга от н.м. Марги
Я проснулась. Ветер раскачивал кроны деревьев,шумом заглушая порой
даже свист гейзера в Логове. Поворочалась в гамаке, понимая, что
придется встать и выходить до кустов. Успокоительный отвар - это
хорошо и эффективно, но выпила я его вечером не в меру много.
Бесшумно, чтобы не разбудить Подарочка, выбираюсь из гамака и
проскальзываю в дверь хижины. Сделав срочные дела, замешкалась,
задрав голову к небу. По глубокой бархатной черноте, усеянной яркими
звездами, ветер проволакивает дымные белесые ленты туч. Сухой сезон
заканчивается, вздыхаю я облегченно, поворачиваюсь идти назад, и
вдруг мои метеорологические изыскания грубо прерывает жесткая мужская
рука, зажавшая рот. Еще чьи-то руки заводят мои локти за спину и
укладывают носом в тропинку. Вот так, попалась.
- Это она? - Хриплый шепот, незнакомый голос.
- Она, она... Кто еще может ночью выходить из хижины говорящей с
духами, кроме нее самой? - второй голос, тоже незнакомый, "козлетон".
- Тогда забираем, - хриплый завозился за моей спиной, стуча
какими-то деревяшками.
Так. Получается, эти, пахнущие чужими запахами, пришли именно за
мной? Вот как укушу сейчас эту руку, как заору... И что? Проснется
Подарочек, выскочит... Не-е-ет уж. В хижине девочка в безопасности,
чужаки не рискнут туда войти. Значит, надо молчать. Молчим и не
дергаемся. Ай! Зачем нос-то зажимать? Чем я дышать буду?! Ладонь
исчезла, я судорожно вдохнула воздух и тут же мне в рот засунули
перекрученный жгут из тыквенной губки, завязав на затылке узлом и
прихватив туда же клок волос.
- Ну вот, теперь не закричит и колдовать не сможет.
- Ты не понял, змееныш! - звук удара. - Мне нужно ее полное
Истинное Имя! Говори живо!
- Марги. Крадущаяся Марги... - а этот прерывистый, задыхающийся,
и принадлежит кому-то помоложе первых двоих.
- Ясно. Теперь веди.
Чей голос? Знакомый... испуганный такой. Золотце!.. От же дура...
тропу спрятали, а про хижину Золотца у старого поселка забыли. А он
как раз туда и шел ночевать. Все наши ловушки - обезьяне под хвост.
- Рыболов, гамаки приготовил?
- Да.
Значит, Рыболов. Будем знакомы.
- Заворачиваем... придержи.
Четыре руки оторвали меня от земли и споро принялись заматывать в
сетки гамаков, как гусеницу в кокон. Кляп во рту, руки за спиной.
Хорошо, не связаны, а то бы уже затекли. Но все равно, замотана я на
совесть. Да еще припутали к длинной жердине. Зачем? Только подумала -
и моментально ощутила, зачем: так меня гораздо удобнее тащить по
кустам. Тащат, однако, шустро. Золотце слышу впереди, он показывает
тропу. Чем его, интересно, так прижали? Больше никого не слышно.
Чужаков только двое? Тогда это не набег. А что? Убить "беседующего
с духами" племени? Нет, убить они хоть сразу могли. Это такое
же табу, как входить в хижину шамана. Раз они соблюли одно, скорее
всего соблюдут и другое. Выходит, скрадают. Морской говорил про одно
"большое" каноэ. Вот почему чужаков двое - третье место
предназначено для меня.
Несут меня действительно бегом, быстрой рысью, положив жердь с
"паланкином" на плечи. Моим ребятам такое, пожалуй, не по
силам. Разве что Дикий со Старшим могли бы кого-то бегом тащить, да и
то недолго. А эти все бегут и бегут. Носом к палке - не видно ни
черта, слышно только дыхание и топот ног, и иногда короткие
междометия Золотца. Болтаюсь в своем коконе, сдерживаю тошноту
(укачивает!) и перетираю зубами люффу во рту. Только сейчас еще отвар
успокоительный, как на грех, начал действовать. Закрываю глаза...
Очнулась от толчка. "Добычу" без всякой почтительности
сгрузили на острые камни. Где-то рядом слышен плеск волн. Уже берег?
Ничего себе бегают Волки. Голос Золотца - запыхался весь, далеко
бежал:
- Вот и все. Я вас довел. Теперь могу уйти?
- Ты и раньше мог, хм... попробовать, - это не Рыболов, другой.
Он как будто не бежал с грузом на плечах всю дорогу, а просто встал
из-за стола - лениво растягивает слова.
- Вы обещали, если я вас приведу к берегу, не тронете меня.
- И не тронем. Даже пальцем не прикоснемся.
"Пф-фых." Плевок боевой трубки сложно с чем-то спутать.
Пауза в несколько ударов сердца. Шорох падающего на камни тела.
Тишина.
- Зря ты его убил, Скользкий. Он нам помог.
- Нет, Рыболов. Он - предатель. А предателей надо убивать как
можно раньше, чтобы не размножались.
Жестко он его. Не знаю, может, я чересчур добрая, не воспринимаю
Золотца как "предателя", и ненависти, которая связывается с
этим понятием, во мне тоже нет. Он кажется дурным мальчишкой,
избалованным и недалеким. Неприятный - да, но на "предателя"
не тянет. Недостоин он этого слова. Был...
Хотя яд, которым смазывают шипы для трубки, убивает не всех.
Некоторые выживают. В нашем племени таких всегда было достаточно.
Может, Золотцу и повезет. А главный у них, значит, Скользкий. Ну да.
"Один стреляет, другой машину ведет."
Тем временем удалось перетереть зубами размокшие от слюны
тыквенные нити и вытолкать кляп. С удовольствием закрыла рот. Вот и
отлично, подождем пока... "Сверток" со мной погрузили в
каноэ, плотно провонявшее рыбой и потом, с какими-то жесткими
выступами внутри, тут же упершимися в бока со всех сторон. Немного
погодя добавились качка и чувствительные пинки упиравшегося в меня
гребца. Болтанка по всем измерениям без возможности установить
горизонт сама по себе удовольствие ниже среднего. Вдобавок сверху то
и дело летели брызги, засыхая соленой коркой на веревках, которые
царапали и щипали кожу.
Пока было возможно терпеть этот букет ощущений, я молчала,
перебирая в уме разнообразные способы страшной мести, и наконец
(после очередного пинка) не выдержала:
- Убийцы шамана вообще-то не попадают в мир предков. И я хочу
пить.
- Гляди-ка, заговорила. Вытолкала кляп. Может, новый вставить?
- Погоди, Рыболов. Марги, наш шаман приказал принести тебя ему, а
дальше вы сами разбирайтесь. Какие убийцы? - Скользкий явно
насмехается.
- Погода портится. Если каноэ перевернется, я утону.
- Если каноэ перевернется, мы тоже можем утонуть. И тогда твоя
смерть не на нас. Можешь поговорить с морскими духами, чтобы
поберегли.
- На вас хватит - и тебе, Скользкий, и тебе, Рыбарь. Я связана, вы
- нет. Развяжете - тогда сниму с вас ее.
- Развязать? А если убежишь?
- Посреди моря?
- С духами сговорится... - ворчит Рыболов.
- Лучше не злите меня, если я сговорюсь с духами - вам не поможет
держать меня связанной. И я хочу пить.
- Не злить? Можно подумать, ты на нас сейчас не сердита.
- А на вас-то за что? Вот с шаманом вашим я поговорю, да.
Пауза затягивалась. Наконец, Скользкий хмыкнул:
- Уговорила. Развяжи ее, Рыболов. И дай фляжку.
Рыболов не стал переводить веревки, разрезая их на пленнице, а
просто распустил узел в одном месте, чуть ослабил натяжение в другом,
поддел перекладину и внезапно резко дернул за нее вверх. Я коротко
вскрикнула от неожиданности, сделала несколько оборотов вокруг своей
оси и плюхнулась на щепастое дно, больно приложившись боком и спиной
- чуть дух не вышибло. Сверху свалились оба гамака охотников.
Выпутавшись из-под веревок, я села, отдышалась и принялась аккуратно
растирать затекшие руки и ноги, стараясь не раскачивать каноэ и не
поддаваться приступам головокружения. Угрюмый, весь изукрашенный
шрамами Рыболов протянул мне фляжку с водой и тут же снова взялся за
весло, не желая встречаться со мною взглядом. Я пошевелилась и тут же
услышала в спину предостерегающее и опасливое:
- Не оборачивайся.
А они суеверны, ага. Ну что же, ведем себя тихо. А то еще
попрыгают в воду, и придется самой грести до берега. Я кивнула и
постаралась устроиться поудобнее, не делая резких движений.
Рассветало. С востока выстрелил лучом тонкий краешек солнца.
17 день 13 луны 10903 круга от н.м. Волчий Вой.
Быстрый Секач влетел в поселок, расталкивая ребятню у ворот. Глаза
вытаращены, рот перекошен.
- Она сбежала! Она от меня сбежала! Отец, мы должны... - он
задохнулся от возмущения и не смог продолжить, только мотал головой.
- Что мы должны, сын? - вождь не спеша обернулся, - и кто от тебя
убежал? Агути? Или, может быть, целый тапир?
Я усмехаюсь, Крепкий Зуб не зря столько лет остается вождем
племени. Сейчас именно спокойная ирония может быстрее всего вернуть
парню способность соображать.
- Агути! Солнечная, жена убежала! - и он вырвал с головы клок
волос.
Это серьезно. Племя Рыжего Волка маленькое, и все в нем держатся
друг за друга. Так повелось с дней исхода, когда теснимое воинами
майя оно было вынуждено уйти вдоль берега океана на юг и укрыться в
густых тропических лесах. Здесь нет даже нашего тотема.
Однако я поддерживал вождя и друга во всем этом пути. Пока наше
племя живет, Рыжий Волк не покинет нас, где бы мы ни были. До этих
мест добралось около пяти десятков воинов. Не слишком много, но
достаточно, чтобы защищать один поселок и охотничьи угодья вокруг
него. Беда подкралась с неожиданной стороны: соседние племена не
захотели признать нас. Не было совместных охот, праздников... и
обмена невестами. Кое-кто из молодых охотников решился на кражу
девушек, и это окончательно поссорило Волков с соседями. Я несколько
кругов налаживал контакты с племенем Ночного Муравьеда - самым мирным
и спокойным из крупных окрестных племен. Казалось бы, наконец-то
стало налаживаться, Волки защищали Муравьедов с востока, а те
соглашались на брачный обмен, но два круга назад Старейшие опять
посмеялись над нами. Проснулась гора Огненного Змея и племени Ночного
Муравьеда в одночасье не стало. На месте их поселков сейчас только
покрытые пеплом равнины да потоки застывшей лавы. С юга - океан, с
востока земли большого и сильного племени Озерного Каймана, с севера
- горы. И что теперь делать?
Несколько лун назад в поселке появилась молодая девушка. Назвалась
Солнечной Аспидой из племени Пушистого Агути, которое живет по другую
сторону горы Огненного Змея. Утверждала, что заблудилась. Я не помнил
такого племени, хотя мы и проходили по тем местам во время
переселения. Это не насторожило меня - во время бегства мы старались
не встречаться с местными без нужды. А зря. Но главное, казалось мне,
в племени появилась свежая кровь. И надежда - где одна, там и еще
найдутся. А девочка пришла сама, никто ее не крал, племя ее отцов к
нам не могло питать вражды. Хотя она и не сказала, отчего ушла с
земель своих... агутей, ее тут же выдали за сына вождя, и сменили
тотем. На змею она не походила, а имя племени хотелось сохранить.
Быстрый Секач целых две луны просто светился от счастья. И вот теперь
на тебе: сбежала...
- А как убежала-то?
Он смешался, но под тяжелым взглядом отца вздохнул и начал
рассказ:
- Мы были на берегу. Э-э... собирали моллюсков. - Раздался дружный
смех присутствующей молодежи. - Я задремал... Вдруг смотрю - а
Солнечной нет рядом! Я к берегу, а она уже вон где - бежит к воде
на самом мысу. Я ей кричал. Она даже не обернулась. Тогда я побежал
следом, но она уже вошла в воду и поплыла.
- А ты плаваешь плохо.
- Ну,... - парень стал красивого цвета ошпаренного омара.
- И куда же она поплыла?
- Там на воде качалась какая-то штука с белым крылом. И на ней
люди. Трое вроде бы. Солнечная доплыла, залезла к ним, а потом белое
крыло развернулось к ветру и эта штука стала уходить в океан. Быстро,
на каноэ не догнать.
- Так. Куда "в океан"?
- На юг... куда - не знаю. Там далеко в хорошую погоду какая-то
земля видна.
Парень говорит правду: к югу от нас есть земля, а если точнее,
остров. Раньше - полуостров, территория племени Белого Броненосца. До
катастрофы они тоже дружили с племенем Ночного Муравьеда. И даже
помню, шаманами у них Мутный Ручей и Мягкая Лапка Енота. Встречался с
ними на общем празднике у Муравьедов. Умные. Хитрые. Особенно старая
шаманка. Неужели они выжили? А если и так, зачем устраивать такой
демарш? Получается, Солнечную явно подослали сюда, а потом забрали.
Хотят узнать, как у нас дела? Ну узнали... дела дрянь, и чего теперь
нам следует ожидать?
Тем временем сын вождя продолжал причитать для сочувствующих
слушателей:
- Мы должны вернуть Солнечную! Волки мы или нет?! - вокруг
Быстрого собрались молодые охотники. - Мы вырежем всех мужчин на
острове. У вас будут жены и они родят вам Волчат! Я верну Солнечную!
Плохо дело, Быстрый сейчас явно не дружит с головой, а молодежь
его поддерживает. Понятно, почему: жены есть только у старших - те,
что шли с нами во время переселения или кого успели выменять в
племени Муравьеда. Таких немного. Секач срывается на крик, вокруг
него столпилось два десятка молодых охотников, в сторону вождя даже и
не смотрят. Еще две девицы пытаются вмешаться и угомонить
разошедшихся братьев, девушкам нужен мир и обмены. Одна вцепилась
брату в плечо, плачет:
- Хво-ост, а как же я-а-а?..
- А ты-то при чем? - он пытается отцепить ее руку от себя.
- Если вы их перебьете...
- Обязательно перебьем. Всех. Порежем! - и показывает, как именно
он "всех порежет".
- Да-а-а? А за кого я замуж пойду?
- Найдем тебе кого-нибудь, не реви.
- Кого-o-o?.. Каймана? Они нас за людей не считают...
- Я же сказал - "кого-нибудь". Отстань.
Это бесполезно. Волчки-подростки сейчас поняли только одно - "на
острове есть женщины". Ничего другого они не слышат. Ага, вот
Крепкий Зуб подходит ко мне, интересно, что он придумал?
- Послушай, Вой, надо что-то делать и срочно. Со дня на день
начнется сезон дождей, а шторм может подняться и сегодня. Если щенки
сунутся в океан на каноэ, утопнут все как в корзинке. Что
посоветуешь?
- У тебя есть одно каноэ "на троих". На нем можно и от
шторма уйти, если не сильный будет...
- Да ты что? В набег втроем? А куда денешь остальных? Они с ума
посходили...
- В набег - не стоит, ни втроем, ни толпой. Хоть как. Племя
Броненосца - надежда для нас. Если объединить племена...
- Зачем это Броненосцам? Их и так в здешних местах уважают...
уважали. Да еще эта штука с белым крылом... что за штука, а? Не
слыхал про такую ни разу, кто другой бы сказал - решил, что брешет,
да моему такого не выдумать.
- Слышь, Зуб, а если у них шамана украсть?..
- Племя без шамана - не племя, - насупился вождь. - Неладное ты
задумал.
- ...и потом предложить объединиться, - продолжил я как ни в чем
не бывало.
- А это мысль, Вой, - он пошевелил губами в раздумье. - И для
такой затеи много народу не нужно. Два опытных охотника на моем
большом каноэ.
- Да, вождь. Поговори с отцами эти щенков, объясни, что если они
не хотят потерять сыновей...
- Сам знаю, не беспокойся.
Интересно, кто там нынче шаманом? Мутный или Мягкая Лапка? С
Мягкой Лапкой мы когда-то были дружны. Простит ли она мне такое?
21 день 13 луны 10903 круга от н.м. Волчий Вой.
Волны разбиваются о береговые камни, взлетая и осыпаясь водопадами
брызг. Ветер пронизывает до позвонков. Второй день я провожу у кромки
прибоя, вглядываясь в океан. Жду возвращения Скользкого и Рыболова.
Судя по ветру, сегодня последний день ожидания. Если охотники не
вернутся к утру, то, скорее всего, не вернутся вообще. Незачем мне
здесь сидеть, но иначе не могу.
У горизонта показалась черная точка, качающаяся на волнах.
Вглядываюсь, стараясь рассмотреть подробности. Нет, пока ничего не
видно, надо ждать. Каноэ, это оно, летит к берегу, подгоняемое
волнами и ветром. В нем трое: наши охотники и юная девушка. Зачем они
ее взяли? Не сумели украсть шамана и решили хоть жену прихватить,
одну на двоих? Потом, все потом. Чего сейчас гадать. Девушка сидит
прямо, разглядывает берег. Кажется, руки свободны. Это правильно,
неровен час, утонет при высадке.
Резкий порыв ветра взвыл в прибрежных деревьях. Волны поднялись
острыми гребнями и развернулись к западу. Каноэ поволокло к мысу на
скалы, закрутило и ударило о торчащий из воды камень. Я уже бегу
вдоль берега, и вижу, как выныривает из воды Рыболов, а следом -
девушка. Что-то кричит Рыболову, и ныряет под волну прибоя, и спустя
долгие мгновения появляется вновь, почти падая под ударами воды и
таща за волосы Скользкого. Вот это называется "пленница"?
Забегаю в пену по пояс, подхватываю Скользкого. Он приходит в себя,
отплевывается. Живой, набрался воды, но не захлебнулся. На
подгибающихся ногах выходим на сухой берег. Девушка сидит на стволе
поваленного дерева, выжимает волосы и смотрит на меня.
- Все потом, сейчас идем в поселок. Погода портится. Урагана не
жду, но ветер будет сильным - деревья повалить может.
Рыболов смотрит на скалы, говорит, не оборачиваясь:
- Каноэ жалко...
- Хорошо, что сами целы. А каноэ... жаль, конечно.
Поднимаемся по тропе, Скользкий, отдышавшись, связал девушке руки
своим поясом и держит за конец веревки. Боится, не сбежит ли? Что же
за девицу они привезли? Тропа идет в гору, племя Рыжего Волка решило
поселиться повыше, чтобы лес был не столь плотным и сырым. Хотя,
конечно, этим зарослям далеко до светлых, прозрачных лесов нашей
прежней родины. Вот и поселок. Нас встречают. Мы входим в Мужской
Дом, ветер остается за стенами. Здесь почти тихо, сумрачно, посредине
на свободном пространстве горит очаг. Вокруг - все старшие мужчины
племени.
Крепкий Зуб выходит вперед, садится у огня. Рыболов со Скользким и
девушкой устраиваются напротив. Вождь смотрит на Скользкого.
- Рассказывайте.
- Мы привезли "беседующую с духами", вождь.
Крепкий Зуб разглядывает девушку, потом переводит недоуменный
взгляд на меня. Но я сам ничего не понимаю. Шаманка? Эта девушка?
Откуда?
- Говорите подробно.
- Высадились мы недалеко от места поселка Броненосцев, как ты
говорил. Так вот - нет там никакого поселка. Какой-то шалаш
разваленный, и в нем один охотник. Грязнуля опустившийся. Думаем,
изгнанный он. Пригрозили ему, оказался трусом. Проводил нас до хижины
на горячих ключах, вот там все, как ты рассказывал, Вой. Только идти
туда дальше, чем ты нам говорил.
Жестом останавливаю Скользкого:
- Я сам никогда в тех местах не бывал, и для путешествия духов они
недоступны - там территория Туманной Анаконды. Так что все знаю
только по разговорам с Мягкой Лапкой.
Зуб делает знак Скользкому - продолжай, мол.
- Понятно. Добрались до хижины перед рассветом второго дня. Из
хижины вышла эта девушка. Значит, правда шаманка, решили мы. Кто еще
может там ночевать. Мы ее изловили, заткнули рот, связали и понесли к
берегу.
- А этот... изгнанный? - смотрю на Скользкого, представляю, как
вождь островного племени сможет восстановить картину произошедшего.
- Убили. Сперва выяснили у него кое-что про эту, - показывает на
девушку. - Он сказал, ее имя - Крадущаяся Марги.
Следуя знаку вождя, поворачиваюсь к девушке. Все это время она
сидела молча.
- Это правда? То, что рассказал Скользкий?
- Это? Это правда... А ты - Волчий Вой, здешний шаман?
- Да. Ну что же. Хорошо. Мы отдадим тебя замуж, перестанешь
говорить с духами, будешь женой.
- Да-а-а... А если я прямо сейчас вызову тебя не поединок?
А девочка зубастая. Оказалась в плену, в чужом племени, и уже
хочет переиграть все по-своему. Не выйдет:
- Я не приму твоего вызова. Это только слова, что ты шаманка. Я
могу ведь... и не поверить. А потом родишь ребенка и все. Если и были
какие-то силы, можешь попрощаться и с ними и с духами.
Смотрит мне в глаза, не отрываясь:
- Ты так и духам скажешь?
От ее взгляда как-то неловко. Она права, мои слова - против всех
правил. Но... да простит меня Рыжий Волк, я не вижу другого решения.
- Так и скажу. И остальное все уже между мной и духами. Твоего
мужа это касаться не будет.
По рядам слушателей прокатывается облегченный вздох. Охотники
отводят глаза, не осуждают, однако чувствуют себя явно неуютно. Да и
я, честно признаться, тоже. Но надо донести до пленницы ситуацию
полностью:
- А твое племя останется без шамана, и когда мы предложим ему
объединиться с нашим, вождю Броненосцев останется только согласиться.
- С чего ты взял, что мое племя останется без шамана?
- Я сказал, ты станешь мужней женой.
Девушка ухмыляется, презрительно щурит глаза:
- Я не о том. С чего ты взял, что я - единственная шаманка в
племени?
Вождь делает движение, прерывая наш с девушкой разговор:
- Скользкий, ну-ка объясни, как ты так промахнулся?
- Их изгнанный сказал, она - шаманка...
Девушка поворачивается и с размаху хлопает ладонью Скользкого по
плечу, он даже вздрагивает, не успев отклониться.
- ... и ведь не соврал! Я - действительно посвященная Туманной
Анаконды. Ученица Мягкой Лапки, прошедшая инициацию. А про все
остальное ты не спрашивал, ни у него, ни у меня.
Вот как, значит. Мягкая Лапка, и верно, три круга назад, на
большом празднике у Муравьедов, говорила, что собирается брать
ученицу. Взяла, успела выучить и провести инициацию. Скользкий
выполнил задание, но мы все равно остались с клоком шерсти в зубах.
Я вдруг понимаю, что в словах девушки есть еще одна странность.
- Ты сказала, "посвященная Туманной Анаконды"? Кто из
духов покровительствует племени?
Она с интересом изучает выражение моего лица, несколько раз
покачивает головой, как бы говоря: "До тебя наконец-то дошло?"
- Покровительницей племени является Туманная Анаконда, Старейшая.
Слышу испуганные шепотки за спиной: "Старейшая... Рыжий Волк
не защитит..." Девушка улыбается, явно довольная произведенным
эффектом. Но мне отступать некуда, стискиваю зубы и вперед:
- Хорошо, я уважаю Туманную и Мягкую Лапку. Что до тебя, ты
получишь новое имя и право самой выбрать мужа среди наших мужчин.
Поскольку Туманная дала тебе в тотем кошку, кошку я и оставлю, только
другую. Причем покрупнее, так что Туманная не обидится, - последнюю
фразу говорю скорее для своих, чем для девушки. - А прозвище в имени
будет тебе напоминать о твоей судьбе. Будешь ты с нынешнего дня
Беременной Пумой!
- Да? Обойдеш-шься! - шипит, действительно, как рассерженная
кошка, глаза сверкают. - Я, Беременная Пума, даю всем в племени
Рыжего Волка право называть меня интимным именем!
Охотники переглядываются, она смотрит мне в глаза и тихо
спрашивает:
- Подавился?
Тут она меня переиграла. Если человек позволил кому-то называть
себя интимным именем, то обращение по прозвищу он может рассматривать
как оскорбление. Никто из наших не решится на такое.
- Значит, в разговоре тебя будут звать просто Пумой, - признаю я
ее победу.
Пума обводит взглядом собравшихся, останавливаясь на каждом из
охотников.
- Ну что, волчки, не боитесь иметь рядом столь... крупную кош-шку?
Вокруг девушки сразу образуется пространство пустоты и тишины,
невидимое, но осязаемое, так что волосы дыбом. Эй, я не позволю тебе
пугать моих людей. И времени на раздумья не дам.
- Пума, выбирай себе мужчину в мужья! Ритуал проведем прямо
сейчас.
- Хорош-шо... - резкий поворот головы,- я выбираю тебя!
На Мужской Дом падает тишина. Мертвая. Меня? Да я же старый уже.
Тридцать пять кругов...
- Девочка, может выберешь кого помоложе, - вот ведь привалило
счастья на старости лет. И куда теперь деваться? Сам сказал... разве
что передумает. - К тому же мое жилище на уступе скалы за поселком.
Там страшно и воет ветер...
- Ты отказываешься от своих слов, шаман Волчий Вой? - голос
звенящий и четкий, как при вызове на поединок.
- Нет. Пусть будет так.
Достаю череп рыжего волка, принесенный еще с родины, и жертвенный
нож. Делаю небольшой надрез на левой ладони. Даю паре капель упасть в
перевернутый череп.
- Я, Волчий Вой, беру Беременную Пуму своей женой, и пусть духи
будут свидетелями моих слов.
Кладу нож на череп, правой рукой беру руку Пумы и вытягиваю ее над
черепом. Мягкую руку девушки... Как давно я не испытывал таких
прикосновений. Затем делаю надрез, даю упасть каплям, и соединяю наши
ладони:
- Повторяй за мной: "Я, Беременная Пума..."
- Я, Беременная Пума, буду жить с Волчьим Воем как жена и носить
его детей... Пока сама не решу иного, и пусть духи будут свидетелями
моих слов.
Она таки переиначила клятву. Вот кошка. Но ничего, у ритуала есть
и следующий шаг.
- А теперь знай, у нас первое соединение супругов происходит прямо
во время ритуала. В позе волков. Так что давай становись... - Я
начинаю развязывать веревку юбки. Она смотрит на кровоточащий порез,
морщит нос, оглядывается вокруг:
- Раненой рукой на грязный пол опираться не хочу. Есть у вас что
подстелить?
Вождь, на которого она в этот момент посмотрела, отрицательно
мотает головой.
- Ну тогда на тебя и обопрусь.
Пума встает, широко расставив ноги, опираясь руками на колени
Крепкого Зуба, прогибает спину и поворачивается задом ко мне. Глаза
у вождя становятся круглыми, а рот недоуменно открывается. Терпи,
друг, думаешь, мне с ней проще? Провожу окровавленной рукой по
гладкой спине девушки, и резким движением вхожу в нее. Какая же она
узкая!.. Или я так давно не был с молодыми девушками? Да я просто
давно не был... ни с кем. Голова туманится, ускоряю движения и вливаю
в это юное существо свое семя. А потом устало опускаюсь на пол.
Ритуал окончен, свадьба свершилась. Но меня уже тормошат. Вот
неугомонная:
- Ты что, здесь спать собрался? В этой духоте? Ветер уже утих,
давай веди жену домой!
С трудом поднимаюсь на ноги и под сочувственным взглядом вождя
вывожу жену из Мужского Дома.