Аннотация: (есть в общем файле) Серый Кот & Те Гуань Инь
21 день 13 луны 10903 круга от н.м. Марги
Еще в каноэ у меня выдалось время подумать под плеск волн. Этот
раунд игры Волки выиграли. Хотя не вполне. Спасли нас предвидение
Сучка и жадная тяга к знаниям Подарочка. А еще: они считают меня
слишком юной, чтобы иметь учениц. Даже вопроса не задали, кто вторая
шаманка.
Однако операция по "изъятию ключевого элемента"
проведена блестяще, а значит - среди Волков есть кто-то, умеющий
думать головой. Надеюсь, я правильно угадала, кто именно. Еще раз
обвожу взглядом сидящих мужчин, у большинства глаза "в кучу"
и слегка подернуты поволокой. Только вождь смотрит встревоженно и
грустно, будто не ждет в ближайшем будущем ничего хорошего. Оно и
верно, для меня "ничья", а для них - крушение надежд
молодежи, которое еще неизвестно чем обернется. Да и чего от меня
ждать, неизвестно тоже.
Но о вожде подумаем позже, сперва надо разобраться, что происходит
с моим новообретённым мужем. А с ним нехорошо - сидит,
уткнувшись лбом в колени, то ли засыпает, то ли теряет сознание. Э!
Мы так не договаривались! Поднимаюсь. Ноги плохо держат: сексу
оказалось слегка лишку, размер у Воя несколько отличается от
Сучкового, а у меня за двое суток путешествия во рту не бывало
ничего, кроме воды из фляжки Рыболова (и океанской еще нахлебалась).
Пора встать и убираться отсюда, от всех этих взглядов и сиплых
вздохов. И так уже издышали весь кислород, быстрее на свежий воздух,
и Воя забрать. Только как его заберешь, если почти не шевелится и,
кажется, не здесь пребывает. Трясу за плечо. Поднимает голову и
смотрит отсутствующим взглядом куда-то мимо меня.
- Ты что, здесь спать собрался? В этой духоте? Ветер уже утих,
давай веди жену домой!
Услышал! Кивает, "отскребает себя от пола", встает.
Опираясь друг на друга, вываливаемся из Мужского Дома на улицу. Ветер
и правда почти утих, только стряхивает с деревьев остатки
закончившегося ливня. Из-за уходящей тучи виднеется краешек солнца,
судя по нему - время к вечеру, но до заката еще часа полтора. Со всех
сторон видны "избушки" поселка волков, круглые, из плотно
переплетенных веток и вбитых в землю кольев. По ним сразу видно,
Волки - племя пришлое. В здешних лесах так не строят, обходясь
простыми навесами. Закрытая хижина не проветривается, в ней слишком
сыро, темно и неуютно, и необходимости особой нет. Эти жилища подошли
бы для лесостепи, но не для влажного тропического леса, однако
традиции порою сильнее разума. Хотя Волки все же выкрутились -
построили поселок на холме: и оборона на случай набега проще, и не
так сыро, как в лесу. А где же хижина Воя? "За поселком в
скалах"... Ага, вот и скалы. С севера над холмом возвышаются
зубчатые утесы, прорезанные узкими извилистыми ущельями, на дне
которых в сырой период, видимо, бегут ручьи, превращаясь в водопад
"на той стороне" - буйная растительность вползает на
стенки, цепляется за камни, стремится к солнцу. За поворотом в
расщелине скал на высоте в два человеческих роста сплетены гибкие
древесные стволы, образуя каркас, а между ними и каменной стеной
заклинены слеги, образуя помост. На помосте - крытая во много слоев
листьями конусообразная хижина, сбоку - входное отверстие. Вот это
постройка! Сразу и не заметишь, зато заметив, уже глаз не отвести -
такое изящное сооружение. Прямо гнездо какой-то экзотической птицы. И
как мы туда заберемся? Взлетать вертикально придется, не иначе. Ко
входу ведет плетеная подвесная конструкция, не то мостик, не то
лестница, вдвоем не пройти, а Вой еле ноги передвигает. С чего бы,
вообще-то?
- Вой, ты давно был с женщиной?
- Гм... только что. Ты не заметила?
Смеется. Стало быть, все не так плохо.
- Заметила. А до меня?
Молчит. Задумался. Или спрятался в воспоминания?
- Одиннадцать кругов, с тех пор как жену увели воины Майя.
Вот как, "майя"! То есть мой мир... или очень похожий. И
время другое. Надо обдумать, но потом. Сейчас голова думать не хочет,
и есть вопросы поважнее. Похоже, организм моего мужа переключился в
состояние "жизни без женщин", а тут я... хм... опустим
эпитеты.
- Потому такой выжатый?
- Да. Моя Сила ушла в тебя, а твою я взять не смог - разучился.
Надо было тебе все же выбрать кого помоложе.
О да, хватит с меня "кого помоложе". Сучок -
ласковый, умница, но его постоянное обожание в последнее время начало
раздражать. Все мы, конечно, хотим любви... но любви равного, а когда
на тебя смотрят снизу вверх, о каком равенстве может идти речь?
Может, я одна так "неправильно устроена", однако выражение
"спутник жизни" всегда вызывало некое внутреннее
передергивание. "Спутник" - что-то вторичное, крутящееся на
орбите "объекта". Я всегда искала не "спутника",
а "попутчика". Идущего рядом. А Сучок за прошедшие два
круга все больше и больше становился "спутником".
Не раз посещала мысль "Вредно на него влияю", особенно
если вспомнить, во что я сама превратилась в городе. В той, прошлой
жизни. "С тех пор тянутся предо мною..." Тянулись. Теперь -
свободна. И права Акико, океан смерти лежит между той суетой и этой
свободой. Для меня - в самом прямом смысле. Сучку же судьба все это
время стелила дорожку, ковровую. А теперь впервые подкинула шанс
проверить, как он обойдется без меня. И наверное, я даже рада
происшедшему... Рада? Не то что бы очень, но определенно испытываю
облегчение из-за такого солидного "внешнего обстоятельства",
оторвавшего нас друг от друга. И Вой нравится, особенно манера его
пользоваться инструментом. Ощущать внутри... Э-э, стоп. Не время
уплывать. Успею еще. Сейчас надо добраться до хижины.
Вой, наверное, думает, я буду при нем именно "спутником",
раз не стала врагом. Девочка маленькая, характера еще нет, вот сразу
и покорилась. Поглядим, здесь моя роль в моих руках. И как поступим с
этой его "отвычкой" от женщин? Путей два. Оставить все как
есть, тогда "супружеские обязанности" останутся для него
именно обязанностями, и каждый раз от них придется отдыхать. Или я
своим поведением переключу его организм в другой режим, и тогда нужно
все время "быть наготове", по крайней мере, пока не
перейдем вместе в новую точку внутреннего равновесия.
Отвлекаюсь от мыслей. Вот и мостик. Вблизи он кажется еще более
неустойчивым: натянутые туго веревки нижними концами обмотаны вокруг
острых камней, и над россыпью таких же ко входу вверх довольно круто
идет "лестница" из перевязанных ветвей. Чтобы каждый день,
да не по разу, бегать по такому трапу, нужно по меньшей мере не
бояться высоты. А ведь зачастую еще и руки заняты. Впрочем, ко всему
можно привыкнуть. Сейчас и начнем.
- Вой, иди вперед. Я поддержу, если что.
- Ага. Я зал-лезу. Уже лезу... И дверь открою.
- Давай.
Вот еще проблема на мою голову. Не мог он разве уединяться иногда
с чьей-нибудь женой? Не так уж строго в племенах с верностью. А
шаману вообще никто бы не отказал. Не воспользовался, чтобы примера
не подавать? Может быть... Уф, вот и дверь.
- Заходи, жена.
Вваливаемся в хижину. Пол из толстых прутьев пружинит и чуть
покачивается под ногами, но гора-аздо меньше, чем трап перед входом.
Ух ты! Давно я не видела никаких полов, кроме земляных. Еще с прошлой
жизни. А здесь гнездо, натуральное гнездо с высокой шатровой крышей
из ветвей и листьев. Стена хижины справа от входа каменная, одна из
скал, образующих расщелину, ничем не прикрыта, и в неглубокой нише
устроен полуочаг-полу-"камин". Не думаю, что такие хижины
где-то принято строить, скорее, это личное изобретение хозяина, и оно
вызывает мое восхищение. Оглядываюсь на Воя. Нет, я не ошиблась с
выбором мужа, вот только его состояние категорически нельзя назвать
нормальным. Вой стоит, опираясь рукой на столб, поддерживающий гамак,
у стены и, хмурясь, медленно переводит взгляд с одного предмета на
другой.
- Ага. Вон он где... достать... и повесить.
- Ты о чем?
- Второй гамак, вот он... лежит.
- Залезай в свой, тот сама повешу.
- Да? Ладно. Сейчас немного отдохну. Совсем чуть-чуть...
Пристраиваю второй гамак рядом. Как повесить? В паре шагов или
совсем впритык? Ведь это тот же вопрос, и на него надо ответить
прямо сейчас. Либо оставить его спокойно отоспаться, либо немедленно
приучать к себе. Ну и? Можно подумать, я вправду выбираю... На самом
деле давно выбрала, остальное так - отговорки. Вешаю гамак вплотную.
- Вой, а ты умел забирать силу?
- Умел. Я же шаман...
В местных верованиях считается, что силу можно пить, как воду
ртом. А женщины могут вдвое больше, по потребности, еще и "нижним
ртом". Отдает же силу человек через "то, что дарит":
мужчина - через член, женщина - через груди. Потому при обычном сексе
мужчина всегда отдает, а женщина - забирает. Но можно и вернуть.
Надеюсь, у Волков такие же верования.
- Ну раз шаман, тогда забирай.
Влезаю поперек гамаков так, чтобы груди оказались поближе к его
лицу.
- Ты что делаешь?
- Моя сила, что хочу, то и делаю, - я сгибаю руки в локтях и
опускаюсь над ним, - ну! Бери!
Вой не заставляет просить себя трижды, вытягивает губы и
присасывается к груди, даже прикусывает (внизу живота сладко
замирает), прижимает меня к себе одной рукой, а другой с силой
проводит вдоль живота и легко разводит мои ноги. Я не против...
Наслаждение пришло острое и неожиданное, как боль, распустилось
внутри огненным цветком, и отпустило, так же внезапно. Вой лежит,
расслабившись, а глаза блестят - понравилось, видать.
- Что теперь? - смотрю на него, улыбаюсь. В хижине темно, наступил
вечер.
- Теперь... хорошо. Еще бы поспать. - Он зевает и тоже улыбается.
- Спи, - скатываюсь с него, спрыгиваю с "двуспального
гамака".
- А ты?
- Гляну, где тут удобные кустики, пока совсем не стемнело, и
приду.
Выскальзываю из хижины в вечернюю прохладу. Не знаю, что такое он
"взял", но сна ни в одном глазу. Спускаюсь по трапу. И это
здесь я какой-то час назад еле ползла? Похоже, при свадебном обряде
соединение наше было не "излишним", а наоборот -
"незавершенным". А теперь все завершилось, к обоюдному
удовольствию.
Иду в поселок, к общему костру. Молодые охотники далеко слышны и
взвинчены, разговор идет на повышенных тонах. Говор у них очень
музыкальный. Даже ругань звучит напевно. Интересно, принято ли у
Волков петь? В нашем племени до сих пор не было таких обычаев...
- Нет, отец. Я этого так не оставлю! Вы для Волчьего Воя жену
нашли, а мы?! Где моя Агутя?! Где жена для него... или вот для него?
Мы требуем...
Я вхожу в освещенный круг, взволнованная речь молодого охотника
обрывается. Все смотрят на меня. Затягивающуюся паузу прерывает
вождь:
- И чего же ты требуешь?
- Ее! Она добыта в набеге. Я требую пустить ее по кругу, и только
потом... может быть, отдать кому-нибудь в жены.
- Или еще раз пустить, а потом еще... - кому принадлежит этот
голос за дымом костра, я не могу рассмотреть. Да и неважно. Молодые
волчата, нашли овечку. Присаживаюсь на бревно в луже света, обвожу
собравшихся внимательным взглядом, заглядывая каждому в глаза. Гомон
смолкает.
- А знают ли молодые волчата, что значат слова Жертвенный Жених?
Недоуменное молчание у костра. Отвечает вождь:
- Не знают. Не приходилось им слыхать о таком.
- Расскажи им, волк. Чтобы не говорили таких... глупостей.
- Расскажу. - Молчание. Треск сгорающих сучьев. - Если в набеге
побежденное племя хотят уничтожить совсем, надо найти и перебить всех
мужчин. Это сложно. Многие могут быть далеко, на охоте. А еще того же
достигают, если лишить племя шамана. Убивший открывающего пути духов
обречен - он никогда не попадет в мир предков. Это - Жертвенный
Убийца. Кому им быть - кидают жребий. Как только он совершит свое
дело, соплеменники сразу убивают его, поскольку он проклят, и может
навлечь беду на все племя. Жертвенного Убийцу выбирают редко, когда
уж совсем не выходит по-другому. Если же у побежденного племени
шаманка, "говорящая с духами", есть еще один выход -
сделать ей ребенка. Тогда выбирают Жертвенного Жениха. Он сохраняет
вход в мир предков, и его обычно не убивают. Считается, что проклятие
шаманки при насилии слабее предсмертного и для племени не опасно. Но
сам Жертвенный Жених обычно живет совсем недолго...
Он помолчал. Слышно было, как сидящий неподалеку от меня волчок
посопел и завозился, отодвигаясь.
- Ну как, ребята, по-прежнему хотите пустить Пуму по кругу? Не
забыли, пока она не родит, шаманская Сила при ней?
- Почему ты никогда об этом не рассказывал?! - голос
охотника похож на испуганный взлай.
- Зачем?
- Но... получается, когда Волчий Вой предложил Пуме выбирать мужа,
он предлагал нас в жертву? Всех нас!
- Одного. Подумайте, если есть чем, какой у него был выход?
Туманная Анаконда - Старейшая. Она сильнее нашего покровителя. Мы
могли только надеяться задобрить ее жертвой. Можем... - вождь
посмотрел мне в глаза: - Скажи, Пума, жив ли наш "говорящий с
духами", которого ты выбрала в мужья? Или ты выбрала его, чтобы
лишить нас?.. - он не договорил. Его неподвижное лицо походит
на трагическую маску.
Поразмыслив немного, я решила, что поняла беспокойство вождя, и
ответила с приличествующей случаю торжественностью:
- Жив. Я не налагала проклятия.
- Но могла. После обряда он потерял всю свою Силу. Я видел.
- Я вернула ее... - подношу руку к груди, обращая внимание
собравшихся на синяки вокруг сосков. Лицо вождя изменяется от
удивления, а потом напряжение "отпускает" и становится
видно, как он немолод и очень устал. Устал бояться за шамана? Друга?
Пожалуй, все-таки друга.
- Благодарю тебя, Пума. И... можешь называть меня просто Зуб.
22 день 13 луны 10903 круга от н.м. Волчий Вой
Я проснулся от запаха жареного мяса. Под спиной поскрипывал старый
гамак, а перед глазами раскачивался потолок хижины, пронизанный
солнечными лучами из входного отверстия, птичьими щебетами и
струйками ароматного дыма. Жить хорошо!
Повернув голову к очагу, я увидал Пуму, которая палочкой ворошила
угли, подгребая их к камню с жарящимися на нем полосками мяса. Жена,
надо же. Когда я так просыпался последний раз? Давно. Очень давно. В
молодости. В совсем другой хижине среди светлых лесов севера.
Кажется, накануне вечером прошлое получило надо мной слишком большую
власть, и я на какое-то время перестал быть шаманом племени, а стал
просто охотником, который только что женился. Я все еще жив, а Пума
спокойно сидит у очага, и это не назвать иначе, как чудом. Неужели
Рыжий Волк смог таки защитить меня?
Только сейчас я вспомнил, что вчера не принял никаких мер на
случай, если за Пумой вышлют погоню. И даже не обеспокоился, когда
она выбрала меня в мужья. А ведь ей довольно было произнести
проклятие, и вся наша с Зубом затея вывернулась бы наизнанку. В этом
случае не островное племя, а Волки оставались без шамана и вождю
пришлось бы просить Мягкую Лапку об объединении племен. Но только уже
на ее условиях.
Меж тем, Пума вчера поделилась со мной силой, а сегодня возится с
завтраком. С чего бы такое расположение? Девочка, конечно, ошеломлена
таким поворотом судьбы, не было времени подумать? Не верю. Духи не
говорят с глупыми и малодушными людьми, и торопливый обряд в Мужском
доме подавно не мог принести ей никакого удовольствия, чтобы сразу
позабыть о намерениях стать шаманкой. Но поди ж ты, спокойно сидит и
готовит мясо... Кстати, откуда мясо?
Похоже, последнюю фразу я сказал вслух, совсем привык к
одиночеству и разговорам с самим собой. Она обернулась и ответила:
- Зуб принес.
- Ты называешь вождя просто Зуб?
- Да. Он разрешил.
- Когда это?
- Вчера. Ты уже спал.
Да. Вчера я уже спал. Пума могла уйти куда угодно. И сегодня с
утра тоже могла. Вчерашний обряд ее остановить не мог. Лунных дней
Пумы я пока не знаю, настойку трав против зачатия она могла пить до
того, как наши ее утащили. А свадьбу при свидетельстве Рыжего Волка
вполне может отменить Туманная. Старейшая как-никак. Однако никуда
она не делась, и сейчас - здесь. Слишком все просто получилось, как
тогда, с появлением Солнечной ниоткуда. Где-то здесь подвох, а ведь
Туманная Анаконда - змея, и племя ее - змеиное. У событий явно должна
быть цель. Знать бы еще, какая...
- Пума, скажи, зачем вы послали к нам Солнечную? - вот так, прямым
вопросом. Послушаем, что ответит. Девушка даже не повернула головы,
продолжая переворачивать кусочки мяса, лишь слегка пошевелила
плечами:
- Чтобы она смогла стать женой охотника, которого любит. Зачем же
еще?
- Не понял. А тот охотник из какого племени?
- Из того же.
- То есть она хотела нарушить завет предков? При чем тут мы?
- Завет предков она нарушать не собиралась, а вы - очень даже при
чем. Кто, как не ты, дал ей новое имя, принимая в свое племя? Кто,
как не Быстрый, стал отцом ее ребенка?
- Подожди, у Солнечной ребенок?
- Ну да, как почувствовала, так сразу и вернулась. И быть свадьбе
охотника из племени Туманной Анаконды и сбежавшей жены из племени
Рыжего Волка. Все довольны, заветы предков соблюдены.
- Ох ты...! - и я, собираясь вылезть из гамака, чуть не
промахнулся.
- Чем охать, иди лучше мясо есть. А то сгорит.
Попробуй тут не охать, когда они так вывернули наизнанку все
законы и традиции. И ведь не возразишь - заветы соблюдены. Змеи, ну
как есть змеи.
А ведь это же решение могло бы спасти и Волков. Племя большое, в
близком родстве немногие. Остальных я бы давно переженил, если бы не
запрет. Тем более, молодежь презрительно и враждебно относится к
последним нашим оставшимся на побережье соседям. Девушки вовсе не
стремятся уйти в жены к Кайманам, и сами Кайманы не торопятся менять
своих девушек на Волчиц, и это только усиливает взаимные обиды и
неприязнь. Я почувствовал себя, как будто лез на скалу в тупике, в
котором вертелся несколько лет, а меня взяли за шиворот и развернули
спиной к стене, и перед глазами оказался выход. Причем показали его
между делом, как что-то несущественное.
- Положим, зачем сюда приходила Солнечная, я понял. А с какой
целью здесь ты?
- Странный ты. По-моему, меня украли. По твоему приказу. Я
ошибаюсь?
- И только? Тебя это, кажется, устраивает?
Она насмешливо поднимает брови:
- Вчера ты утверждал, что у меня нет выбора. Он появился?
- Нет, но...
- Тогда к чему вопросы?
И верно, ни к чему. Если Пума не захочет рассказывать, мне из нее
ничего вытянуть не удастся. Я это уже почувствовал. А мои подозрения
- только мои подозрения.
- Считай, мне просто показалось. А как тебе, - выделяю слово, -
кажется, могли бы наши девушки воспользоваться тем же приемом?
- С каким племенем? До острова сейчас не добраться - начались
шторма.
- С Кайманами.
- Большой союз племен, опасно. Прогулка Солнечной кончилась тем,
что я сейчас сижу здесь, - она добавила какое-то непонятное слово на
неизвестном языке, звучит похоже на "взалошниках". - Вы
хорошие воины, но если Кайманы соберутся и набегут, от вас рожки да
ножки останутся.
- Да, опасно. Но много всего разрешаем, если получится.
- Значит, придумайте что-нибудь, чтобы на вас не пало подозрений.
И стоит сделать знаешь как? - она взмахнула рукой. - Пусть
придумывают молодые охотники. Чтобы дурь из голов повыветрилась.
- Ты успела пересечься с молодежью? Когда?
- Вечером. Хотели меня по кругу пустить.
- Что-о-о-о?! Да я...
- Успокойся. Вождь уже вразумил самых резвых. Но чем-то их занять
стоит. И надежда получить жену опять же поможет.
Занять. Надо. Причем многих. Но девушек, достигших
совершеннолетия, у нас только двенадцать. И далеко не все из них
согласятся стать женами в селениях Кайманов, пусть даже временно. И
тем более вынашивать от Кайманов дитя. Слишком велика неприязнь между
племенами. Я виноват, конечно. А неженатых охотников - больше двух
десятков. А что, если...
- А если каждый охотник будет придумывать свой способ незаметно
подослать девушку к Кайманам и потом забрать ее обратно? И потом
расскажет его у общего костра. А потом у общего костра решить, чей
способ лучше.
- Хочешь устроить конкурс женихов?
Опять она какие-то слова бросает - на заклинания не похожи, на
имена духов разве что. И правда, не иначе, духи помогают этой
змеекошке, вон какие дельные мысли говорит.
- Кто такой "конкурс"?
- Это когда девушки сами выбирают, им же в чужом племени жить, им
и решать. Чья придумка понравится каждой, да так, что она готова
будет ее исполнить - за того и замуж.
- Я такого не думал. Они маленькие, глупые. Навыбирают незнамо
как, только держись.
- Ага, я тоже маленькая и глупая.
- Не про тебя речь.
- Не про меня. А разве ты не сможешь осмеять плохой выбор, чтоб
никто на него не согласился? - глядит испытующе, усмехается. - Не
сможешь - я помогу. Или Зуб. Он у вас умный.
- У нас, - поправляю я.
- Да, у нас. Я ж теперь тоже Волчица... хоть и Пума.