Женева. Швейцария. Штаб-квартира ЦЕРН.10.00 утра по среднеевропейскому времени. За тысячу триста лет до описываемых событий. Джонатан Улисс.
Их было трое в кабинете: сам хозяин, плотный мужчина, с большой, непропорциональной головой, явно не соответствующей его маленькому телу, поминутно нервно облизывавший губы и одновременно то и дело сплетавший и расплетавший пальцы рук перед собой; рослый малый, чем-то смахивавший на баскетболиста, с коротким ёжиком светло-пшеничных волос и настороженным взглядом исподлобья - и, наконец, третий, примерно ровесник "Баскетболиста", но выглядевший гораздо старше его. То ли из-за складок, пролегших у глаз и придававших мужчине какую-то запредельную, на грани нервного срыва, усталость, а может, по тому тоскливому выражению, которое иногда появляется в глазах древних стариков, оказавшихся случайными свидетелями невинных шалостей молодёжи.
Все они сидели вокруг большого овального стола, перед каждым стояло несколько бутылочек с "Перье" и по высокому стакану, но никто из мужчин даже и не притронулся к минералке. Хотя в кабинете они находились уже полчаса, а в горле могло пересохнуть и за меньшее количество времени. Впрочем, разговор был настолько интересным и любопытным - для всех! - что никто и не подумал отвлекаться на то, чтобы сделать хотя бы небольшой глоточек воды. Двое из присутствующих - "Баскетболист" и "Старый Юноша", внимательно слушали хозяина кабинета.
- ... Понимаете, это была серия экспериментов, связанных с программой изучения кварк-глюонной плазмы, самых обычных экспериментов! - торопливо, словно он куда-то спешил, говорил Жан-Пьер де Ларни - исполнительный директор ЦЕРНа. Когда-то - один из известнейших физиков планеты, подающий большие надёжды, но последние пятнадцать лет - всего лишь простой администратор от науки, пусть и весьма толковый. Тут уж ничего не поделаешь: совмещать два таких сложных дела, как управление крупным коллективом и участие в научных исследованиях, дано далеко не каждому. И де Ларни в эту категорию не вписывался никаким боком. Что, впрочем, трогало его мало. Со своими обязанностями он справлялся вполне достойно. И претензий по этой линии к нему не было. - Наши ведущие специалисты обычно к этой программе относятся - как бы это правильнее будет сказать? - с некоторой, что ли, прохладцей... Считают, что из неё мало что можно выжать для науки! - он как-то виновато, будто это было его собственное мнение, улыбнулся своим собеседникам, но на их лицах не отразилось ничего - они просто пока слушали. - И вот, чтобы не пропадало выделенное для опытов время, мы предоставляем его для частных исследовательских агентств и крупных корпораций...
"За определённую плату, - мысленно докончил за него "Старый Юноша". - Знаем мы эти штуки, уже проходили. Понятно, что уважаемый доктор не для себя старается, средств на такие масштабные проекты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хватает не всегда, но вот - чёрт меня раздери! - если я поверю в такую уж ПОЛНУЮ БЕСКОРЫСТНОСТЬ мсье де Ларни! Скорее всего, истина таится где-то рядом..."
- Разумеется, выбираем только самых надёжных и проверенных партнёров! Выгода для всех - прямая! Мы получаем дополнительные ассигнования, а корпорации - нужную им аппаратуру для своих исследований! - тут доктор не удержался и восторженно всплеснул ладонями, но секундой позже устыдился этого жеста - и лицо его снова приняло скорбное выражение. Он помолчал немного, потом продолжил: - Последними с нами сотрудничал "Фонд Энтони Эверетта-младшего"...
"Баскетболист" поймал вопросительный взгляд "Старого Юноши" и пояснил: - Это одна из серьёзных благотворительных организаций планеты. Оперируют сотнями миллиардов долларов. Вкладывают деньги в фундаментальные исследования по всему миру. Большой Взрыв, теория суперструн, дрейф континентов...
- Совершенно верно, - благодарно кивнул де Ларни "Баскетболисту". - Но допуск посторонних к БАКу отнюдь не означает, что они получают полный "карт-бланш" на все свои опыты, без какого-либо контроля с нашей стороны! Есть же техника безопасности, ведь случись авария на такой установке, как наша, это приведёт к крупной экологической катастрофе, которая затронет не одну страну Европы... Нет, мы не настолько наивны! Поэтому, когда к нам обратился фонд Эверетта и предоставил подробный план своих экспериментов, мы его внимательно изучили и не найдя никаких опасных моментов, дали "добро". К нам немедленно прибыла группа специалистов из Германского института ядерной химии во главе с профессором Теодором Кремером. Они привезли с собой различные жидкости, которые собирались использовать в своих экспериментах. Контрольные образцы, как водится, предоставили нашей службе безопасности, - кивок в сторону "Баскетболиста", - и два месяца назад приступили к работе.
- И в чём она заключалась, эта работа? - "Старый Юноша" наконец-то проявил интерес к рассказу хозяина кабинета.
- В бомбардировке пучками тяжёлых ионов свинца мишеней, в роли которых и выступали микродобавки этих растворов. Поначалу всё шло нормально, они успели отработать почти две трети образцов, как вдруг произошла авария. Расплавился один из контактов между сверхпроводящими магнитами, это вызвало образование электрической дуги, которая, в свою очередь, пробила изоляцию криогенной системы охлаждения. В итоге несколько тонн жидкого гелия выбросило в туннель... К счастью, никто из персонала не пострадал! А вот коллайдер вышел из строя - хорошо, хоть ненадолго: мы сразу же приступили к восстановительным работам. Тем более что и фонд Эверетта не остался в стороне: его люди без звука возместили нам все убытки, да ещё и помогли - это уже по собственной инициативе, заменить кое-какое устаревшее оборудование на более современное. Управились быстро, так что скандала удалось избежать. Впрочем, в этом были заинтересованы все - и мы, и представители фонда, поэтому общественность о ЧП так ничего и не узнала. А чтобы зря пресса не возбуждалась, ликвидацию аварии мы представили, как проведение дополнительных тестовых испытаний. Сошло!
"Баскетболист" скривился: - Ещё бы не сойти - я три дня из женевских кабаков не вылазил, поил всю эту пишущую и снимающую свору за счёт ЦЕРНа!
- Не думаю, Ральф, что это было для вас слишком уж тяжёлым испытанием! - усмехнулся исполнительный директор. Улыбнулся кончиками губ и "Старый Юноша". Де Ларни повернулся к нему: - А теперь о том, ради чего мы вас сюда и пригласили, мсье Улисс. Неделю назад специальная комиссия подвела итоги расследования причин ЧП. И, что мы узнали, нам совершенно не понравилось. Ральф! - директор взглянул на "Баскетболиста". - Познакомьте мсье Улисса с подробностями ИНЦИДЕНТА.
"Баскетболист" кивнул и стал рассказывать. Коротко и по существу. Как установили эксперты ЦЕРНа, группа герра Кремера, оказывается, ввела Европейский Совет в заблуждение. И использовала в своих экспериментах совсем не те микродобавки, образцы которых представила в службу безопасности. Это выяснилось, когда специалисты стали очищать внутренние поверхности вакуумных труб коллайдера. Там после аварии осели довольно крупные - в несколько десятков микронов размером, частички металлов (в основном, это были медь и нержавеющая сталь) и стекловолокна. Если их оставить, то они могли создать помехи для движения пучков частиц.
- И вот во время чистки труб наши сотрудники нашли там следы экзотического вещества - полимерной воды! Сама образоваться она не могла, значит, это следствие экспериментов группы Кремера. Уточнить же подробности у нас не получилось - к тому времени никого из его людей в Швейцарии уже не было. Вернулись на родину. Мы подняли материалы их опытов, попробовали повторить - но ни один не помог получить ничего, даже отдалённо похожего на поливоду! Все попытки связаться с герром Кремером также ни к чему не привели. Пропал, как сквозь землю провалился! Не помогли и в фонде: нам сообщили, что они не знают ничего о нынешнем местонахождении профессора. И вообще, не имеют к его опытам никакого отношения. Мы не стали поднимать шума, но поскольку герр Кремер нарушил установленные в ЦЕРНе правила, - в голосе де Ларни зазвучали стальные нотки, - то вы должны найти его и получить всю информацию по поливоде. И по тем экспериментам, что они у нас проводили. Это - большое дело! - подчеркнул де Ларни. - И, соответственно, хорошо оплачиваемое! Ваш аванс, - он кивнул Ральфу и тот моментально выложил толстый бумажник перед Улиссом. Предусмотрительно, мысленно усмехнулся Джонатан, отчётливо видя: сколько купюр и какого достоинства там лежит. С пластиковой карточкой, конечно, удобнее, но она легко засвечивает своего владельца.
- С ВАШИМ НАЧАЛЬСТВОМ, - директор специально выделил эти слова, - мы уже договорились.
Улисс нахмурился - он не любил, когда посторонним становилось известно о его работе на "Чистилище". Пусть даже если всё и было санкционировано коллегией СИУ, а собеседники являлись внештатными сотрудниками этой тайной организации. И ещё ему не понравилось то, что он никак не мог прочесть мыслей своих собеседников: нет, разумеется, эмоциональный фон он ловил чётко, особенно, у де Ларни, когда тот напрягался, но вот вместо картинок почему-то шёл сплошной "абстракционизм"! В том, что его собеседники - не "супер хомо", как он, Улисс не сомневался с самого начала: аура у парней была совершенно другая, чем у него и у тех немногочисленных соратников, что вышли из-под скальпеля Принца. Значит - экран? Но какой: химия или электроника? Последнее - вероятнее всего, вон, у обоих какие-то странные клипсы "блютуз" на ушах нацеплены...
- А куда вылетел Кремер? Обратно в Германию? - поинтересовался Улисс. И то, что он услышал, подействовало на него, как холодная вода, внезапно вылившаяся на голову. Меньше всего он ожидал именно этого ответа.
- Как, а мы разве вам ещё не сказали? - изумился де Ларни. - В Шочипилью, он ведь оттуда родом. В Паракасе хватает немцев, их там много осело ещё со времён Второй Мировой...
Линза. Десятый Год со дня Катастрофы. Бывшая Латинская Америка. Сектор Синих Гор. "Гриф" погранслужбы Дмитрий Саянов.
Пинасс погранслужбы "Корвет" нарвался на блуждающий нагуаль, когда пересекал район, некогда являвшийся Латинской Америкой. Вообще-то, "гриф" Саянов был готов к любым неожиданностям - их в его работе всегда хватало с избытком, а уж во время рейдов к Линзе, в которую с недавних пор превратилась материнская планета человечества, и подавно. Но сейчас он немного расслабился, за что немедленно и поплатился.
Десятилетие, прошедшее после Катастрофы, сильно изменило геофизическую ситуацию на новом небесном теле - планета стала практически плоским образованием, вытянутой полусферой, немедленно получившем новое имя - Линза. Часть Мирового океана выплеснуло в космическое пространство и испарило, некоторые материки потеряли свои привычные очертания, ряд островов ушли под воду, проснулись новые вулканы и погасли старые... Где-то растительность совсем исчезла, где-то перемешалась настолько, что непонятно было: то ли это сельва, плавно переходящая в дальневосточную тайгу, то ли южноафриканский вельд, покрытый эвкалиптовыми рощами и российским березняком... А сколько погибло людей - точного числа до сих пор не удалось установить ни одной из тревожных служб человечества. Не все ведь захотели покидать родную планету и переселяться на Гею. А те, кто выжил, были озабочены только тем, чтобы им не мешали. И дали возможность существовать так, как им хочется. Даже помощь от бывших соплеменников они принимали с большой неохотой. Поскольку подсознательно считали, что если кто и виноват в случившемся, так это счастливчики, успевшие покинуть Солнечную Систему до наступления Катастрофы и укрывшиеся в скоплении Гиад. Впрочем, в какой-то особой помощи со стороны жители Линзы и не нуждались. На планете по-прежнему оставалось немало сохранившихся в полном порядке производственных комплексов, складских зон, развитой научно-исследовательской и городской инфраструктуры, которыми охотно пользовалось местное население.
- Опасность!.. - пронзительным голосом взвыл инк пинасса, но договорить не успел: половину корпуса машины вместе с консолью управления мгновенно срезало, словно взмахом невидимой косы. Очевидно, оказалась повреждена и система безопасности, потому что кресло, в котором сидел Дмитрий, моментально раскрылось, и плотным набегающим потоком воздуха пограничника буквально вышибло из изуродованной кабины. Он перевернулся несколько раз над разваливающейся на куски машиной, прежде чем стремительно рухнул вниз.
Страха не было, хотя сама ситуация явно выходила за рамки штатной. Но на полигонах отрабатывалось и не такое. Поэтому далее Дмитрий действовал уже рефлекторно: расстегнул левый нагрудный клапан на своём "кокосе" и пару раз с силой надавил на сенсор активизации блока защиты. Надёжная автоматика не подвела: антиграв мяукнул, пробуждаясь (из-за этого звука пограничники и окрестили его в шутку "котом"), и секундой спустя беспорядочное падение перешло в плавный спуск. Одновременно заработал и маяк, посылая в эфир непрерывный сигнал "СОС". Достаточно мощный, чтобы его поймали болтавшиеся над этой половиной Линзы спутники контроля и сообщили по ТФ-связи в Спас-Сектор УАСС. Правда, на быструю помощь рассчитывать не приходилось. В этом районе Галактики ближайшая база спасателей находилась в системе Сириуса - и пока они оттуда до него доберутся, пройдёт не один час. Этот период времени нужно было как-то продержаться. И главное, не нарваться на каких-нибудь сектантов или просто бандитов - Линза с некоторых пор получила большую популярность у представителей этих далеко не самых законопослушных и добропорядочных категорий человечества. Не только, как место, где можно хорошо поживиться, но и как идеальное убежище, расположенное достаточно далеко от Геи - новой колыбели человечества.
В принципе, на курсах выживания у Дмитрия всегда было "отлично". В своё время он с блеском прошёл тренировочные маршруты на снежной Холланге, барахтался в солёных водах Таграни, с одним ножом пересекал раскалённые пески Нового Плимута... А здесь, с полным комплектом НЗ, в "кокосе", имея оружие - уловив его мысли, на правом плече ожило и запульсировало кольцо "универсала", готовое в любой момент развернуться и превратиться в грозную машину убийства, Саянов мог с комфортом провести хоть целый месяц. А то и больше. Следовало только определиться с подходящим местом, где бы его не беспокоили до прихода спейсера Спас-Сектора нехорошие люди из местных.
Он огляделся. Внизу, куда ни кинь взгляд, расстилалось ярко-зелёное море сельвы, протянувшееся вплоть до высоченных гор на востоке, вершины которых были словно окрашены в синий цвет. На картах погранслужбы эти горы так и именовались - Синие. Причина столь странного оптического эффекта объяснялась просто: воздух близ горной гряды был перенасыщен эвкалиптовыми маслами, обильно выделяемыми многочисленными эвкалиптами, росшими здесь.
Дмитрий решил попытать счастья в горах - соваться в сельву, чей животный мир представлял серьёзную опасность, ему не хотелось. Поэтому он не торопясь дотянул до Синих гор, перевалил ближайший пик - и счастливо рассмеялся. Потому что перед ним раскинулась довольно симпатичная долина, практически зажатая между высоченными скалами. Несколько рек, не слишком буйная растительность, в основном представленная кустарниками - "халка", вспомнил Саянов название подобных горных степных территорий. И пошёл на снижение...
Шочипилья. Республика Паракас. За тысячу триста лет до описываемых событий. Джонатан Улисс.
Это был уже второй визит Джонатана Улисса в эту страну. За последние десять лет здесь, казалось, ничего не изменилось - время как будто задержало свой стремительный бег в этом районе Южной Америки. Всё так же по красивым улицам города лениво текли многотысячные людские реки, а по дорогам медленно ползли раскрашенные в яркие сочные цвета автомобили и автобусы (местная традиция), как новые, так и заслуженные ветераны; с такими же, полными горделивого достоинства, лицами возвышались у входа в Президентский дворец здоровенные, под два метра ростом, полицейские в белых шлемах - правда, сменившие карабины на более современные немецкие пистолеты-пулемёты "Хеклер-унд-Кох". И даже отель "Маури" оказался таким же, каким он и был десять лет назад: огромным мрачным зданием, смахивающим на неправильной формы каменную глыбу, выдавленную из шахты. Но - слава всевышнему! - комфорт внутри сохранялся прежним.
Портье выдал ключи от номера и вежливо поинтересовался: не желает ли сеньор отобедать? Но Джонатан отказался. Спросил лишь: нет ли в комнате телефонной книги? Портье, кажется, немного обиделся: - У нас в каждой комнате, сеньор, есть и Библия, и телефонная книга!
Портье не соврал. Номер управления Сегуридад Улисс нашёл быстро. Короткий гудок - и бодрый голос дежурного зычно возвестил:
- Департаменто де Сегуридадо! Слушаем вас!
- Полковника Кольора! - попросил Улисс.
Секундное замешательство - и голос строго его поправил: - ГЕНЕРАЛА КОЛЬОРА, сеньор! Назовите себя, пожалуйста!
"Растут люди!" - не без уважения подумал о старом приятеле Джонатан. И представился. Своим настоящим именем. Хотя столь явное нарушение конспирации, как и в случае с руководством ЦЕРНа, не могло не вызвать в душе "чистильщика" внутреннего протеста. Но тут уж от него ничего не зависело. Так распорядилась Коллегия. А Улисс был дисциплинированным "вольным стрелком".
На Майо Кольора прошедшие десять лет наложили неизгладимый отпечаток. Он погрузнел, раздался в плечах, его виски тронула седина, но передвигался главный паракасский контрразведчик по-прежнему легко и ТЕКУЧЕ. Хоть сейчас на татами! Поменялась и одежда: вместо привычного штатского наряда - его фигуру ладно облегала генеральская форма.
- Я ж теперь директор, монтанеро! - радушно улыбнулся он Улиссу. - Лицо - публичное, надо соответствовать! А военных у нас любят. Кстати, не хотите ли выпить? Помнится, в прошлый раз вам понравилось наше истли...
Генерал взял большой керамический сосуд, налил гостю полный стакан напитка. Придвинул вазочку с кубиками льда. Подождал, пока Улисс сделает глоток, и только тогда вежливо поинтересовался: - И что вас снова привело к нам? Мне кажется, тогда вы довольно качественно выполнили свою часть задания по "Демиургу". Или... - он вопросительно - и вместе с тем цепко взглянул в прямо в глаза Улиссу. - ... возникли новые обстоятельства?
Джонатан улыбнулся и отрицательно покачал головой: - Наследники Копмана здесь ни при чём, генерал. Что вы знаете о Германском институте ядерной химии?
Кольор продолжал так же спокойно и доброжелательно смотреть на своего собеседника, как и секундой раньше. Но Джонатан уже сообразил, что коснулся ЗАПРЕТНОГО. Не потому, что мысли генерала у него прочитать не получилось - опять-таки, как и в случае с физиками БАКа, ловился один лишь эмоциональный фон, лёгкая тревога и всё. А по слегка дрогнувшим векам. Обычный человек и не заметил бы ничего. Но Улисс вот уже десять лет не относился к ОБЫЧНЫМ ЛЮДЯМ!
- Какой-то научный центр? - генерал вопросительно изогнул левую бровь, с интересом взглянул на Улисса. - Если желаете, я наведу справки...
- Сделайте такое одолжение, - попросил его Джонатан и легко поднялся с кресла. - Спасибо за истли, мой генерал! Очень чудный напиток. Но пора и честь знать. Я буду у себя в отеле, отдохну немного - знаете, перелёт, акклиматизация...
- Ну, какие тут могут быть вопросы, монтанеро? - развёл руками Кольор. И сказал твёрдо: - Я отправлю вас на своей машине. А к вечеру вам подвезут все материалы по этому институту.
Выходя из кабинета генерала в сопровождении рослого креола - водителя, как представили его Улиссу, Джонатан уже знал, что Кольор только что приговорил его к смерти. Мысли генерала по-прежнему НЕ ЧИТАЛИСЬ, но намерения контрразведчика ощущались ЯВСТВЕННО - в виде холодного ветерка, неожиданно скользнувшего вдоль позвоночника и заставившего Джонатана невольно передёрнуть плечами. "Сакки". Дыхание смерти. Что ж, в его нелёгкой работе с этим встречаться приходиться гораздо чаще, чем кому бы то ни было. Как ни ценил шеф Сегуридад агента "Чистилища" и своего давнего знакомого, но дело для него было прежде всего. И никакие сантименты не могли помешать генералу качественно его выполнять. Да и СИУ, в конце-концов, не являлось союзником ДС. А та давняя совместная операция по "Демиургу" была всего-навсего временным пактом, из которого каждая сторона постаралась извлечь максимум выгоды для себя. Той же Сегуридад, например, удалось не только пребольно щёлкнуть по носу своим старым недругам-конкурентам из ЦРУ, но и ещё прищемить пальцы местной наркомафии, обнаглевшей до такой степени, что её боссы как-то решились предложить тогдашнему Отцу Нации оплату двадцатимиллиардного внешнего долга Паракаса. За освобождение из тюрем своих лидеров, "кокаиновых баронов" республики. А "Чистилище" смогло прихлопнула ненавистного Копмана с его лабораторией, ставившей изуверские опыты на людях...
Вернувшись в отель, Улисс достал из сумки коммуникатор и вошёл в Сеть. У него был не обычный аппарат, а настоящее чудо инженерной мысли, сконструированное умельцами "Чистилища". Оно позволяло связываться с "Конторой" или бродить в Интернете, используя любые спутники, которые в это время находились над Паракасом. Понятно, что ни запеленговать коммуникатор, ни подключиться к нему никто из посторонних не мог.
На Германский институт ядерной химии информации оказалось много. Внешне - вполне благопристойное заведение, появившееся в стране десять лет назад. Организовал его некий Рауль фон Рихтенберг, физик-ядерщик из Германии. Занимались в Институте созданием лекарственных препаратов на основе последних достижений в области нанотехнологии. И, надо отметить, весьма продуктивно. Запатентовали новые полимерные фильтры для фармацевтической промышленности, открыли великолепный транквилизатор, научились синтезировать более эффективное, чем промедол, обезболивающее... Деньги получали хорошие, но и без них не бедствовали - в этом Улисс убедился, пробежавшись по списку спонсоров беглым взглядом. Да, народ подобрался солидный: военное министерство, Паракасская академия наук, транснациональная корпорация "Гамма фармасьютикалс", какие-то частные лица - их фамилии ровным счётом ничего не говорили Улиссу... Надо будет, мелькнула мысль, отправить копию в Коллегию, может кто-то из этих персон по "Красной Книге" "Чистилища" проходит - как ОБЪЕКТ ОПЕРАТИВНОЙ РАЗРАБОТКИ... Нашёл Джонатан на сайте Института и Теодора Кремера. Тот занимал должность заместителя директора и возглавлял группу биохимических исследований. Джонатан вызвал на экран своего коммуникатора фотоснимок доктора и некоторое время его внимательно изучал. Мда, не красавец-мужчина, конечно, но человек, несомненно, волевой. И ещё что-то знакомое в нём чувствовалось - в этом Улисс готов был поклясться чем угодно.
Он сосредоточился, настраиваясь на РАБОТУ. Пара секунд - и перед мысленным взором Джонатана стали проявляться лица людей - сначала тех, с которыми у Улисса были конфликты или давно испорченные отношения; затем пошли ПЕРСОНЫ из "Красной Книги" "Чистилища"... Сотни, тысячи людей. И на каждое накладывалось изображение Кремера. Если бы процесс шёл в РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ - это заняло бы немало времени, но всё происходило в виртуальном пространстве, рождённом психикой Улисса. А там время сжималось до долей секунд! И когда лицо Кремера наконец-то совместилось с подходящим вариантом, внутри Улисса словно звякнул сигнал тревоги. Джонатан резко выдохнул из себя воздух, открыл глаза и машинально кинул взгляд на часы - прошло всего-то полминуты! Но этого времени вполне хватило, чтобы идентифицировать личность герра Кремера! Оказался старым знакомым. Правда, десять лет назад он откликался на другое имя - Эрих Дортман. Был правой рукой врача-изувера Копмана, руководителя нелегальной медицинской лаборатории "Демиург"... Скольких людей её сотрудники обрекли на смерть, пытаясь вывести расу сверхлюдей! Скольких превратили в инвалидов, а тех, кто выжил - в изгоев, не способных долго жить в обществе нормальных людей! Он, Улисс, тоже попал под скальпель новоявленных богов - но добровольно, чтобы не оставлять в одиночестве любимую - местную контрразведчицу Анхелику Форталезу... Он представил её лицо - и сердце его наполнилось грустью. Грустью и тоской. Потому что Хели пропала тогда, десять лет назад, на заключительной стадии операции по разгрому "Демиурга"...
Большинство сотрудников и охранников лаборатории - в том числе и Копман, погибли. Остальные разбежались по сельве - кого-то потом отловили, а кто-то был убит местными аборигенами или стал жертвой диких животных. Но Дортмана среди погибших и задержанных не оказалось. И вот теперь он снова всплыл. Да ещё в Паракасе, словно не боясь, что это для него может плохо закончиться. Любопытно только: как интересы этого господина увязываются с ведомством сеньора Кольора? Раньше Улисс что-то не замечал большой любви Сегуридадо к медикам-преступникам... Найти домашний адрес Кремера-Дортмана особого труда не составило. Помог всё тот же Интернет. Сунув коммуникатор в карман, Улисс решительно направился к выходу. Но оказавшись на улице, идти к биохимику раздумал. Потому что увидел на площади перед отелем серый "рэнджровер" ДС, на котором его привезли в "Маури". Только помимо водителя, в машине находилось ещё трое человек. Серьёзные малые - короткие стрижки под "ёжик", на лицах - невозмутимость и лёгкое презрение к окружающим, под белыми рубашками бугрятся мускулы рук. Похоже, генерал не собирался оставлять своего старого приятеля без внимания. И подобрал ему "приятную компанию". Что ж, придётся его разочаровать! Улисс хлопнул себя по лбу, словно вспомнил, что оставил что-то важное в номере и вернулся обратно в отель. Дремавший на ресепшене портье однако оказался чутким. Моментально очнулся и подался вперёд, удивлённо таращась на вернувшегося постояльца.
- Где здесь второй выход? - спросил у портье Улисс, аккуратно выкладывая на стойку пятисотенного "боливара". Казалось, портье и с места не сдвинулся. Но купюра моментально исчезла, как будто её здесь и не было вообще.
- Налево - и прямо по коридору! - буркнул, глядя куда-то в сторону, портье, моментально теряя интерес к постояльцу. Улисс благодарно кивнул ему - и только его здесь и видели.
Линза. Десятый год со дня Катастрофы. Безымянная долина в Синих Горах. "Гриф" погранслужбы Дмитрий Саянов.
Если человеку везёт, то одним случаем его везение никогда не ограничивается. В этом Дмитрий Саянов имел возможность не раз убедиться на собственном опыте. Во-первых, приземлился пограничник на хорошую площадку - ровную, без камней и присутствия в её окрестностях каких-либо нежелательных личностей. Впрочем, будь всё иначе, то биосканер давно бы его предупредил о наличии поблизости живых существ. Во-вторых, очень быстро откликнулись коллеги из Спас-Сектора. Правда, попросили продержаться хотя бы часов пять, потому что ни одного свободного спейсера на базе не оказалось. Все срочно ушли в район Северной Альгамбры. В этой системе располагалась одна из крупных колоний человечества - и там неожиданно появились нагуали, угрожая её безопасности. Поэтому ВКС принял решение о немедленной эвакуации. - Продержусь! - беззаботно откликнулся Дмитрий. Он сейчас находился в том эйфорическом состоянии, которое всегда возникает у людей, удачно избежавших гибели или серьёзной опасности. Впрочем, осторожности пограничник не потерял. Линза была не тем местом, где следовало проявлять беспечность. И для начала следовало позаботиться о собственной безопасности. Поэтому Дмитрий извлёк из пояса тёмно-коричневый пенал палатки и воткнул в землю. Нажал на кнопку пуска. И в ту же секунду вокруг пограничника соткался мерцающий купол силового поля. Пробить его не смог бы и выстрел из "универсала". Теперь Саянов был под надёжной защитой. Он расстелил на земле плёнку (моментально заполнившуюся воздухом и превратившуюся в удобную лежанку) и уселся на неё. Достал пакет с НЗ и, как следует, подкрепился - за всей этой суетой он как-то позабыл о еде и теперь голод давал о себе знать. Заморив червячка, аккуратно спрятал в пакет остатки упаковок, прилёг и почти сразу же уснул. И спал крепко, без сновидений.
Шочипилья, Паракас. Вилла "Санта Катарина". За тысячу триста лет до описываемых событий. Джонатан Улисс.
Дортман сломался сразу, едва Улисс начал задавать ему вопросы. И не потому, что "чистильщик" стал применять к биохимику методы форсированного допроса. Просто наивно запираться, когда следователь читает твои мысли, словно открытую книгу!
- ... На второй день блуждания по сельве, на меня наткнулись солдаты. Так я попал в Сегуридадо. А там мне предложили сотрудничество. Дали новое имя, определили в Германский институт ядерной химии. Работали над созданием новых лекарств.
На лице Улисса появилась ехидная улыбка: теперь он уже знал, о чём шла речь. А Дортман - догадался: откуда его гость это знает. И понуро опустил голову: - Да, это было только прикрытием. На самом же деле за вывеской института скрывался местный "Манхэттенский проект"...
Улисс усмехнулся: ну, даёт нынешний Отец Нации! Впрочем, при его ярко выраженном антиамериканизме, нечто подобное и следовало ожидать. Благо возможностей для этого у Паракаса хватало: нужных специалистов - в избытке, деньги есть. Нет проблем и с производственной базой: республика давно уже освоила выпуск собственных боевых самолётов и танков, активно развивала электронную и химическую промышленность, по многим показателям приближаясь к рангу региональной сверхдержавы. Для полного счастья Паракасу не хватало только членства в "ядерном клубе".
- А при чём тут полимерная вода и ваши эксперименты на Большом адронном коллайдере? - спросил Улисс.
- Да ни при чём! - вздохнул Дортман. - Просто помимо работ по БОМБЕ, я занимался ещё и доработкой методик моего бывшего шефа Копмана. По проекту "супер хомо". У меня сохранились генетические материалы наиболее удачных результатов...
Он не договорил - потому что Джонатан резко, но так, чтобы ненароком не убить биохимика, врезал ему кончиками пальцев в грудь. Задохнувшись от боли, Дориман согнулся пополам. Его чуть не вырвало.
- Не результатов, тварь! - поправил его Улисс, едва сдерживаясь от ярости. - А людей, с которыми вы без их на то согласия проводили свои мерзкие опыты!
- Но они же получили такие способности, о каких раньше и мечтать не могли! - испуганно проблеял биохимик, приходя в себя и отодвигаясь подальше от страшного гостя. - Долголетие, чтение мыслей, быстрая регенерация тканей, сила, наконец... - А они просили этого? - сузил глаза Улисс. - Ладно, давайте ближе к делу... Дортман послушно закивал - и слова полились из него настоящей рекой. Оказывается, в ЦЕРН он отправился, чтобы поработать с образцами тканей "супер хомо", не просто так. В бумагах его бывшего шефа нашлись записи по дальнейшей активизации "молчащих генов" высокоэнергетическими пучками элементарных частиц. БАК для этих целей подходил лучше всего. Сравнительно легко удалось договориться с Фондом Эверетта - у Сегуридадо имелись свои люди в его попечительском совете, и вскоре Теодор Кремер вылетел в Женеву. Эксперименты, правда, закончились почти полной неудачей - образно выражаясь, пучки ионов рвали ДНК в клочья! И тогда ...
-... Когда в камере произошёл взрыв, мы, честно признаюсь, перепугались! - вспоминая уже случившееся, Дортман словно заново переживал аварию - и зябко, будто в комнате внезапно понизилась температура, передёрнул плечами. - Подумали, что случилось то, о чём кричали некоторые "зелёные"... - Понятно! - Улисс снова заглянул в мысли собеседника. - Решили, что в камере возникла "черная дыра" или пошёл лавинообразный процесс образования монополей. Так сказать, Армагеддон местного масштаба!
Дортман виновато наклонил голову. Вздохнул:
- Вы правы. Паника поднялась страшная. Когда полетел участок ускорительного кольца, думали, что - конец всему! Мир рухнул... Но потом определились - оказалось, обычное ЧП. Я лично полез в то место! - голос биохимика сорвался на крик, но Джонатан предупреждающе поднял указательный палец правой руки - и Дортман, словно налетев на невидимое препятствие, моментально замолк. - И..? - подтолкнул его Улисс. - ... И обнаружил там странные объекты! Они парили в воздухе, их ничего не стоило поймать... Вот, посмотрите!.. - биохимик стремительно вскочил с места, метнулся к книжной полке, дёрнул что-то около неё - и та неожиданно отъехала в сторону, явив металлическую дверцу. Это был замаскированный сейф. Дортман быстро набрал код, дверца распахнулась - и он вытянул оттуда полупрозрачный пластиковый ящик. Аккуратно сдвинул крышку - и оттуда медленно вспорхнули вверх три чёрно-коричневых шарика, по всей поверхности которых змеились многочисленные извилины, что делало их похожими на грецкие орехи. Дортман вытянул ладонь - и шарики медленно опустились на неё. Он аккуратно поднёс ладонь к лицу Улисса. Проговорил, зачарованно любуясь таинственными объектами: - Глядите - это они и есть...
- Что это? - нахмурился Улисс.
- Если бы я знал! - печально усмехнулся биохимик. - Понимаете, после аварии я испугался. Сильно испугался! Забрал артефакты и сразу же вернулся в Паракас. А мои кураторы из Сегуридадо тем временем прикрывали мой отъезд - они-то ничего не знали, думали, что всё случившееся проходило в рамках НАШЕГО ПРОЕКТА!
Джонатан продолжал внимательно смотреть на Дортмана. В принципе, он бы мог его дальше не опрашивать - биохимик МЫСЛЕННО ФОНИЛ так, что никаких вопросов больше не требовалось, всё и так читалось в его голове без особого труда. Но Улисс всё же придерживался СТАРЫХ ТРАДИЦИЙ. Поэтому озвучил свои вопросы вслух:
- Вы их исследовали?
Он кивнул на мирно лежащие в ладони биохимика шарики. - Ещё бы! - воскликнул в экзальтации Дортман. - Прогнал и через рентген, и через ультразвук, отсканировал в инфракрасном свете... Чрезвычайно просто устроенные объекты - чем-то по своему внутреннему строению похожие на увеличенных во много раз бактерий... Единственное, что могу предположить, что это - результат скачкообразной мутации одного из генетических образцов... И - они живые! Дортман любовно склонился над шариками. Потом вскинул голову, бросил на Джонатана напряжённый взгляд: - А вам-то что от меня надо, сеньор?
Джонатан помедлил. В принципе, он не любил раскрывать свои планы заранее. Но это был как раз тот самый случай, когда следовало отойти от давних привычек. И он от них отошёл.
- Мне нужно забрать эти..., - Улисс мотнул головой в сторону шариков на ладони собеседника, - артефакты с собой. Это, во-первых. Затем - описание ваших опытов. Это - во-вторых. Образцы НАСТОЯЩИХ ГЕНЕТИЧЕСКИХ ОБРАЗЦОВ, а не тех, что вы представили ЦЕРНу - в-третьих. Разумеется, если вы поедете с нами, то вам будет гарантировано политическое убежище. В любой из стран, список которых мы вам предложим. И на любое имя.
- А если нет?
Но Улисс не успел ответить. Потому что двери, ведущие в комнату, внезапно распахнулись - и помещение быстро наполнилось грохотом армейских ботинков, лязгом оружейных затворов и резкими словами команд. Около двадцати человек, в форме "Ягуаров" - спецчастей Паракасской армии, угрожающе ощетинившись стволами автоматов, споро окружили собеседников. Грамотно расположились, оценил Джонатан, в два ряда. Даже феноменально возросшая сила и скорость реакции не помогла бы сейчас Улиссу, решись он на прорыв. Ну, завалил бы он пятерых или там семерых военных! И что дальше? Всё равно остальные успели бы нашпиговать его свинцом! Нет, но как же он не почувствовал их приближения?
Последним, как чёртик из табакерки, на сцену выступил главный персонаж этой пьесы - им, как Улисс и ожидал, оказался генерал Кольор. На сей раз, он был в штатском. - О-о, знакомые все лица! - радостно поприветствовал он Джонатана, на мгновение скользнув по Дортману взглядом, не обещавшем тому ничего хорошего - и биохимик, испуганно вздрогнув, съёжился, как нашкодивший школьник, пойманный на месте "преступления" своим учителем. - А вы, как я погляжу, монтанеро, успели и отдохнуть, и к доктору в гости наведаться...
Скорее проформы ради, нежели специально Улисс попробовал НЫРНУТЬ к генералу в голову - и опять это у него не получилось, ощущение было, словно он с разбега налетел на каменную стену. Тоже, кстати, вышло и с "ягуарами". Джонатан нахмурился: интересно, как это у них получается? В том, что они не "супер хомо", Улисс не сомневался: всю информацию по методикам Копмана "Чистилище" успело уничтожить ещё во время разгрома лаборатории "Демиург", в СИУ не хотели ни кого из участников совместной операции вводить в искушение. Значит, местные наработки. Секундой спустя это подтвердил и Кольор - очевидно, догадавшись, что беспокоит Улисса, он понимающе усмехнулся и пояснил: - Не старайтесь, монтанеро, наши мысли вы не прочтёте, не получится! - он повернул голову и коснулся пальцем уха, на котором была укреплена клипса "блютуза": - Это генератор помех, мы создали его пять лет назад, чтобы иметь надёжную экранировку от таких, как вы.
Помолчал немного. Сожалеюче покачал головой:
- Очень жаль, монтанеро, что в этот раз мы оказались по разные стороны баррикады! Вы хороший напарник. И с вами можно иметь дело. Но сейчас ваше "Чистилище" влезло туда, куда не следовало. И мы не можем так просто отпустить вас. А СЕНЬОР КРЕМЕР... - он перевёл строгий взгляд на биохимика, - Что ж, как говорят русские: "Незаменимых у нас нет!" И без него найдутся специалисты для изучения этих... артефактов!
Генерал повелительно взмахнул рукой - и тут произошло сразу несколько событий, мгновенно поломавших давно отработанный сценарий подобных захватов. К Дортману шагнули трое "ягуаров" - один решительно вырвал из рук биохимика ящик с шариками, а двое других сноровисто взяли учёного под локти и потянули за собой. От резкого движения первого спецназовца ящик дёрнулся и шарики, до того мирно покоившиеся внутри, вспорхнули вверх, как испуганные бабочки. "Ягуар" невольно отшатнулся и взгляды остальных бойцов на мгновение скрестились на нём - но этого времени вполне хватило, чтобы Улисс начал действовать. Мощным "лоу-киком" он завалил Кольора прямо под ноги подчинённых, для надёжности добавив ему "йоко-гири" в грудь. Затем резко крутанулся вокруг своей оси и, успокоив "ягуаров", державших Дортмана, прямыми ударами кулаков в челюсти, толкнул биохимика в сторону дверей, бешено проорав тому: - Давай на улицу!
Конечно, касайся бы это только Улисса, он бы сумел уйти - группа захвата деморализована, путь впереди расчищен, а на улице вряд ли сидят снайперы, обычное охранение, с ним бы Джонатан справился на раз. Но Дортман не имел такой подготовки, как у "чистильщика" - да и от всего случившегося словно впал в ступор. И беспомощно замер посреди комнаты.
- Не стрелять! - хлестнул по ушам отчаянный рык Кольора. Но было уже поздно: один из "ягуров", отброшенный Улиссом в сторону, вскинул автомат и, не рассуждая, врезал очередью в "чистильщика". Точнее, в то место, где он только что находился - в самый последний момент Джонатан успел в прыжке уйти вбок, а все пули, предназначавшиеся ему, приняли на себя парившие в воздухе артефакты. Бам-м! Ощущение было такое, словно всё пространство, с находившейся в нём материей, всколыхнулось, готовое смяться как лист бумаги, скомканный рукой невидимого великана. А шарики окутала сеточка синеватых искорок-разрядов, впрочем, тут же пропавших. - Живьём брать! - хрипел полупридушенный упавшими на него солдатами генерал, безуспешно пытаясь выбраться из-под их тяжёлых, экипированных в бронежилеты и прочее спецснаряжение, тел.
А рядом с Дортманом возникла чёрная, бешено вращающаяся воронка смерча. Биохимик, как завороженный, сделал к ней шаг-другой - и вдруг споткнувшись, с криком рухнул прямо на неё. На мгновение воронка словно растеклась по его фигуре, а когда снова стянулась обратно в смерч и прянула прочь, Дортмана в комнате уже не было. Улисс не колебался ни секунды - в подобных ситуациях он всегда действовал на опережение, а размышлять предпочитал потом. В два гигантских прыжка "чистильщик" преодолел расстояние, отделявшее его от чёрной воронки, и, сложив руки перед головой, нырнул "ласточкой" в таинственное Нечто, распахнувшееся перед ним. Следом, опять подёрнувшись синими искрами разрядов, метнулись и артефакты. Снова пространство качнулось, воронка моментально истаяла, как будто её и не было - и во внезапно воцарившейся тишине в комнате отчётливо прозвучал голос Кольора. Генерал сумел наконец-то утвердиться на ноги и теперь ругался самыми последними словами, сделавшими бы честь иному "пистолейрос".
Линза. Десятый год со дня Катастрофы. Безымянная долина в Синих Горах. "Гриф" погранслужбы Дмитрий Саянов.
Дмитрий проснулся внезапно, как от толчка. Сразу пришёл в себя, стряхивая остатки сна, и настороженно огляделся, приподнявшись со своего импровизированного ложа. "Гриф" не был чистым интроморфом, хотя в его роду хватало представителей "супер хомо". Но кое-какие способности - правда, не самые сильные, от предков ему достались. И тренировал их Саянов от случая к случаю, особо стараясь не афишировать. Поскольку интроморфов в обществе не то, чтобы не любили - времена былой вражды и ненависти к ним давно прошли, но относились несколько настороженно, из людской памяти так быстро годы конфликтов не сотрёшь. Впрочем, и интроморфы платили обычным людям той же монетой.
Дмитрий не умел читать мысли, но зато без труда экранировал свои. У него не было фантастической силы "супер хомо", однако на некоторое время он мог мобилизовать резервы своего организма и ворочал сотнями килограммов без значительного ущерба для собственного здоровья. Он не обладал умением незаметно воздействовать на сознание окружающих, зато тонко чувствовал изменения в метрике пространства. Как, например, сейчас. Саянов быстро сообразил, что произошло: только что поблизости от его палатки состоялся финиш объекта, прыгнувшего на Линзу по "струне". Насколько было известно пограничнику, действующих станций "метро" (мгновенного масс-транспорта) на планете сегодня не оставалось ни одной. А если бы они и сохранились, то всё равно попасть на Линзу ни у кого не получилось бы - посещение бывшей колыбели человечества находилось под запретом ВКС, а все линии перехода к планете были надёжно заблокированы. Исключение сделали лишь для исследовательских групп, изучающих уникальный биоценоз и социальные страты, образовавшиеся после Катастрофы, да для пограничников, контролирующих общую ситуацию на планете. Но, тем не менее - вот он, ТФ-скачок, причём, проведённый без уведомления погранслужбы! Значит - что-то серьёзное. Может быть - какая-то криминальная группировка.
Судя по положению Солнца, сейчас было начало четвёртого квадранса (так именовалось "условно ночное время", поскольку на Линзе царил постоянный день, светило обходило полусферу планеты по кругу, наклонившись к ней под углом в шестьдесят градусов). Немного непривычно для людей, привыкших к постоянной смене времени суток, но с другой стороны - даже удобнее. Всё видно, темнота ничего не скроет. Дмитрий активировал поисковый детектор - один из множества нужных для даль-разведчиков и пограничников приборов, встроенных в манжету правого рукава "кокоса", и тот немедленно выдал точные координаты ТФ-финиша объекта. Точнее, двух объектов, прибывших друг за другом с интервалом в шесть секунд - и разбросом на местности по двум точкам выхода в полтора километра. И до первой точки было, что называется, рукой подать - достаточно обойти колючую стену низкорослого кустарника.
Ну, пойдём, посмотрим, кто к нам в гости пожаловал, с каким-то азартом подумал Дмитрий, рывком сворачивая плёнку, из которой предварительно выпустил воздух, и пряча её в карман. Погасил поле палатки, генератор
пристегнул к поясу. Огляделся - не оставил ли чего на месте ночёвки? Мусорить пограничник не любил - и быстро, но соблюдая осторожность, двинулся по направлению к первой точке выхода.
Несмотря на то, что он имел ранг "грифа" - то есть, оперативного сотрудника, допущенного к самостоятельным действиям, по возрасту, Дмитрий оставался ещё мальчишкой - двадцать пять лет! И жизнь ещё не отучила его радоваться риску и опасностям, которых всегда с избытком хватало у "тревожных служб" человечества.
Там же. Джонатан Улисс.
- Твою мать!.. - с чувством выругался "чистильщик", когда его выкинуло неизвестно куда - и он со всего маха приложился грудью в жёсткий каменистый грунт. Удар был настолько силён, что на какой-то миг из Улисса вышибло дух, а в глазах потемнело. Но сознания Джонатан не потерял и, как бы ему не было больно, быстро откатился в сторону, готовый встретить ударом любого, кто последует за ним. Но рядом никто больше не появился, окружающая обстановка угрозы не представляла - и только тогда Улисс позволил себе подняться на ноги и осмотреться.
Виллы, "ягуаров", Дортмана и Кольора не было. Совсем. Прямо перед "чистильщиком" тянулась ровная стена колючего кустарника, чем-то напомнившая ему ежевичные заросли - только без ягод. Под ногами раскинулась красноватым одеялом почва, во множестве усеянная мелким щебнем, и кое-где поросшая какой-то грязно-жёлтой жёсткой травой. Слева, примерно в полукилометре от Улисса, начиналась сельва. Она тоже не впечатляла - слишком редко росли деревья, не было буйства жизни, столь характерного для таких лесов: криков птиц, шума мелкой и крупной живности, ломящихся сквозь густую растительность, выписывающих в воздухе сложные узоры насекомых... Пародия, а не сельва, куцый огрызок какой-то!
Улисс повернул голову вправо. Там в небеса возносились острые шпили гор. Ну, горы как горы - можно штурмовать без снаряжения, слишком лёгкие они были для настоящего альпиниста, каким себя с полным основанием считал Улисс.
Дул порывистый, холодный ветер - и Джонатан успел продрогнуть. Всё-таки одет он был не слишком подобающе для подобной местности: в белые летние брюки, такого же цвета рубашку с короткими рукавами и кроссовки, это больше подходило для жаркой Шочипильи, чем для здешних краёв. В общем, если не брать во внимание климатические условия, место было спокойное. Теперь оставалось только выяснить: куда он попал, где находится Дортман и как им поскорее унести отсюда ноги. Куда-нибудь подальше в Европу. Чтобы избежать навязчивого гостеприимства ищеек Кольора. Когда на кону стоит проект по созданию Большой Бомбы, всех НЕПОСВЯЩЁННЫХ, случайно прикоснувшихся к тайне, ждёт только одно - ПОЛНАЯ ЗАЧИСТКА. А лично он, Джонатан Улисс, под эту раздачу попадать не собирался!..
И в это время ветки кустарника дрогнули - и перед Улиссом неожиданно появился молодой парень, одетый в странный, бликующий серебром костюм, наподобие лётного комбинезона. На правом плече парня был укреплён какой-то непонятный прибор, хищно нацелившийся толстым коротковатым стволом (а то, что именно это был ствол какого-то оружия, Джонатан не сомневался) на "чистильщика". Глаза незнакомца глядели внимательно и строго, но угрозы в них не было. Улисс потянулся к его сознанию, но снова, как и в случае с Кольором не сумел прочесть ни одной мысли. Да что это за чёрт?!
- Кто вы? - почему-то по-русски спросил незнакомец. Русский Улисс знал - не так, чтобы в совершенстве, но достаточно для поддержания нормального разговора. И для того, чтобы уловить странный акцент в речи незнакомца.
- А вы? - в свою очередь поинтересовался "чистильщик", осторожно сдвигаясь вбок и делая как бы случайный шажок вперёд - со стороны это выглядело так, будто Джонатан переступил с ноги на ногу. На самом же деле он выдвинулся в удобную позицию для нанесения быстрого удара. Однако незнакомец на эту уловку не купился - просто отошёл назад, восстанавливая безопасное для себя расстояние. Умён, шельма, такого вокруг пальца не обведёшь!
Там же. Спустя час. "Гриф" Дмитрий Саянов и Джонатан Улисс.
- ...Невероятно! - Саянов покачал головой: честно признаться, он так до конца и не поверил в рассказ нового знакомого, но факты, как говорится, упрямая вещь. - Ведь путешествий во времени не существует!
В ответ Джонатан лишь устало развёл руками. Мол, может, оно и так, но тогда: каким же образом он здесь очутился? Они сидели на плёнке, которую пограничник снова извлёк из кармана, наполнил воздухом и расстелил на земле. Парень оказался родственной душой - был "грифом", хотя и представлял собой серьёзную структуру. Улисс сразу почувствовал к нему симпатию - он ведь был экзоморфом (так в этом мире называли людей, которые получили сверхспособности извне - вот как он, под скальпелем Принца), а, значит, МОГ ЧУВСТВОВАТЬ человека и даже читать его мысли (если предварительно сознание не было закрыто экраном). А в "грифе", помимо расположения к Джонатану, чувствовалась СИЛА. Хотя и не столь тренированная, как у "чистильщика". Кстати, ещё до того, как они познакомились, Саянов, видя побелевшее от холода лицо коллеги, тут же извлёк запасной "уник" и протянул парню. Улисс быстро переоделся - и теперь чувствовал себя вполне комфортно: одежда хорошо держала тепло и напоминала скорее спортивный наряд, чем универсальный костюм.
- Я здесь - в свободном поиске, - пояснил Дмитрий, когда они с Улиссом уже не чувствовали себя врагами, познакомились - и выяснили, кто они и откуда. Вопрос о странном перемещении Джонатана в будущее - с чем Саянов был категорически не согласен, ибо не верил в это, решили отложить на потом. - Потерпел аварию, у меня пинас нагуалем (потом объясню тебе, что это такое) развалило. Пока ты не появился, ничего не предпринимал: спал и ждал спасателей. Так что, тебе, дружище, можно сказать повезло, что помощь задержалась - на Линзе неподготовленному человеку в одиночку не выжить. Тем более, интроморфу.
- Не любят нашего брата? - понимающе хмыкнул Улисс. - Это ещё мягко сказано! - засмеялся "гриф". - Ненавидят! А раньше, говорят, могли и убить! Но это было давно, - успокоил он предка, - Ещё двадцать лет назад.
"Двадцать - это не срок для забывчивости!" - скептически подумал Джонатан, но вслух ничего говорить не стал, дабы не обидеть Дмитрия. В конце-концов, это ведь его мир, пограничник лучше знает: что в нём к чему.
- А вот твоего Дортмана надо ловить! - продолжал далее "гриф". - Мало того, что он - не слишком адекватный человек, но и, судя по твоему рассказу, личность довольно опасная. Не хватало ещё, чтобы он попал не в те руки...
Но в чьи, уточнять не стал. Улисс понимающе покачал головой: выходит, и спустя тысячу лет на планете по-прежнему нет мира. Раз существуют такие службы, как пограничная, и такие люди, как этот мальчишка-"гриф"!
- У тебя оружие есть? - деловито осведомился тот, когда они вышли на поиски биохимика. - А у тебя? - в свою очередь поинтересовался "чистильщик".
Вместо ответа Дмитрий скосил взгляд на странный прибор у себя на правом плече - и тот вдруг дёрнулся и хищно повёл стволом, словно живой. - "Универсал", - пояснил пограничник, поймав недоумённый взгляд Улисса. - Плазменный разрядник, дальность до ста метров, способен прожечь пятисантиметровой толщины стальную плиту. Есть мысленное управление, но может работать и в автоматическом режиме - у него свой инк (компьютер с искусственным интеллектом).
В голосе пограничника прозвучала сдержанная гордость за конструкторов такого грозного оружия. Что ж, и у нас есть, чем похвастаться перед потомками - Улисс сунул руку за отворот "уника" и быстро извлёк и показал Дмитрию какую-то плоскую штуку, отдалённо напомнившую тому его "универсал". - Ну, у меня, может, и не столь мощное оружие, но тоже - ничего. Это - "гризли", вряд ли у вас такие есть - пятнадцать зарядов, бьёт, как и у тебя - на сто метров.
Саянов сморщился, с удивлением разглядывая старинное орудие смерти: - Постой, ты хочешь сказать, что это - кинетическое устройство, на реакции химического горения?
- Так точно! - осклабился Джонатан. Пистолет был сконструирован специально для него лучшими оружейниками "Чистилища" - полное отсутствие металлических частей, только сверхпрочная керамика и пластики. Патронов, как таковых, не было - пули были просто впечатаны в обойму. Удобно. Не оставляет гильз. И в аэропортах ни один сканер не берёт. - У вас таких разве нет?
- Для нас это глубокая древность, почти, как кремниевые фузеи! - вздохнул Саянов. - Стоят бешеных денег, антикварные салоны с руками оторвут! Мы вот "универсалами" давно пользуемся, "неймсами" - это нейтрализаторы межатомных связей... Ну, объект просто в пыль рассыпается, если выстрелить. "Шукрой" - это аннигиляторы вещества...
- Да, ребята, - покачал головой поражённый Джонатан, - Это у вас прямо оружие массового поражения, а не личное. Нет, как хочешь, а моя машинка - надёжнее.
Так, за разговорами, но при этом, внимательно глядя по сторонам, они часа три потратили на поиски Дортмана. Но всё было безрезультатно. Биохимик исчез, как будто его здесь никогда не было. Хотя местность вокруг была ровная, без ям и заметных холмов - некуда спрятаться, всё как на ладони.
- Может, - неуверенно произнёс Улисс, - он вообще не сюда попал?
- Не сомневайся - попал, - сказал Дмитрий. - Детекторы определили две точки выхода - твою и его.
- Ну и где же тогда он?
- Сбежал, - пожал плечами Саянов. И вдруг нахмурился: за беседой, поисками Дортмана и рассказами о преимуществах своего оружия, он как-то упустил из вида одну важную деталь. И остановился, как вкопанный: - Постой-ка! А ну-ка опиши мне эти артефакты, из-за которых вы к нам попали?
Улисс пожал плечами, но просьбу "грифа" выполнил. А Саянов, выслушав ответ, внезапно пришёл в какое-то нервное возбуждение. Обхватил пальцами левой руки манжету на правой руке (Улисс уже знал, что это - не простая манжета, а многофункциональная консоль управления исследовательским комплексом "кокоса") - и в воздухе, прямо перед "чистильщиком", тут же выткалось объёмное изображение сплюснутого тёмно-коричневого шара, всю поверхность которого покрывали многочисленные складки и морщины. Знакомая штука. Артефакт. Один в один, как у Дортмана.
- Этот? - Этот, - подтвердил Улисс, и в недоумении уставился на пограничника. А тот растерянно переводил взгляд с него - на артефакт, и обратно и беззвучно шевелил губами. На мгновение Джонатану показалось, что Саянов шепчет что-то вроде: "Реликт... Невероятно!", но это могло ему и показаться. Правда, длилось состояние остолбенения у Дмитрия недолго: "гриф" моментально пришёл в себя, вновь стал собранным и серьёзным. Ухватил Джонатана за рукав, притянул к себе и горячо зашептал на ухо, словно кто-то мог их здесь подслушать: - Вот что, парень, тебе угрожает серьёзная опасность! Да и мне - откровенно говоря, тоже. Поэтому не перебивай и запоминай всё, что я тебе скажу. Во-первых, отныне ты - житель Линзы. Не интроморф. А.., - тут он мгновение задумался, затем его лицо просветлело - и он аж прищёлкнул пальцами от восторга: - Скажем, последователь секты Истинных! Я потом дам тебе интенсионал - это информационный пакет, ознакомишься в уединении, чтобы подловить тебя не могли, надеюсь, память у тебя хорошая, запомнишь основные постулаты их учения... А до этого - отмалчивайся, если будут спрашивать, ни с кем не вступай в разговоры. Только со мной. Истинные, да будет тебе известно, вообще не любят долгих бесед. Они - вещь в себе. Но не могут пройти мимо, если человек попал в беду. А ты мне помог, понял? Спас от змеи, которая на меня напала, пока я дремал вон возле тех кустиков. И теперь ты, как и полагается верным сынам секты Истинных, несёшь за жизнь спасённого персональную ответственность - будешь сопровождать меня до места обитания. Сначала - к Сириусу, а затем - на Гею, в Гиады. И только после того будешь считать себя свободным от всех обязательств.
И хлопнул обалдевшего от столь необычного предложения Джонатана по плечу: - Вселенную повидаешь, парень! Мечтал ли ты об этом у себя в прошлом? - А как же Дортман? - попробовал было сопротивляться Улисс, но "гриф" только покачал головой: - Боюсь, старина, что сейчас мы его не найдём! Но я тебе обещаю: в любом случае от нас он никуда не денется! Но умоляю: ни слова об артефактах! Это сейчас такое оружие, что может ударить и по своим, и по чужим... Да, имя можешь себе оставить своё!
И Джонатан сдался. А что ему ещё оставалось делать? Похоже, что попал он сюда надолго - если не навсегда, и теперь ему хоть как-то, но требовалось устраиваться основательно. И не здесь, на Линзе, а в нормальных, цивилизованных местах. Без помощи Саянова тут было не обойтись. Даже сверхспособности не помогли бы быстро адаптироваться к жизни в мире, обогнавшем его время на без малых тысячу лет.
А минут через пятнадцать пространство над их головами разорвалось в ярчайшей фиолетовой вспышке - и зеркально-блескучая громада спейсера Спас-Сектора УАСС "Атлант" бесшумно опустилась рядом с двумя фигурами, замершими на красноватой равнине. Всё только начиналось. Жизнь бывшего теперь "чистильщика" по имени Джонатан Улисс завершила свой полный земной оборот ровно тысячу триста лет назад. И пошла по новому, второму кругу - на Линзе, уже в качестве неофита неведомой пока ещё конфессии Истинных. И - друга "грифа" Саянова, единственного в этом мире человека, которому Улисс мог доверять.
Там же. За три часа до вылета Улисса и Саянова на спейсере "Атлант". Эрих Дортман - сотрудник Германского института ядерной химии.
Дортмана швырнуло куда-то вперёд, крутанув в воздухе так, что он чуть не сломал себе шею, соприкоснувшись лбом с землёй. Повезло - отделался лишь болезненным ударом, казалось, сотрясшим весь его организм. Слава Всевышнему, никакие внутренние органы при этом не пострадали и кости тоже остались целыми: перспектива на всю жизнь остаться инвалидом, лишённым возможности самостоятельно передвигаться, большой радости как-то не вызывала. Дортман любил жизнь во всех её проявлениях и очень не любил боль и страдания. Всхлипывая (всё ж таки он умудрился расшибить себе лицо!) и, утирая обильно текущую из носа кровь, биохимик тяжело поднялся на ноги, распрямил ноющую спину (определённо, эти гимнастические курбеты не для него!) и только тогда, наконец, осмотрелся. Увиденное ему категорически не понравилось. Прямо перед Дортманом вставала стена леса, не имевшая никакого отношения к привычной латиноамериканской сельве или родному сердцу предков европейскому бору. Какие-то искривлённые стволы, перевитые лианами - или похожими на них растениями, кричащие краски листьев, сучья, густо усеянные странными наростами - огромными, с футбольный мяч, размером. И веяло от всего этого... тревогой, что ли? Тревогой и угрозой. А вот виллы и страшных "ягуаров" в обозримом пространстве не наблюдалось. Исчезли, как будто их никогда и не существовало. Так. Понятно, что ничего не понятно. Он с силой зажмурился, а потом снова резко открыл глаза, в наивной надежде, что всё окружающее ему привиделось и что сейчас он вновь вернётся в знакомые интерьеры "Санта Катарины". Разумеется, ничего такого не произошло - Дортман по-прежнему стоял посреди продуваемой всеми ветрами равнины. И, кажется, начинал уже догадываться: куда он попал.
Ибо - кто что бы про него не думал и не говорил, но Эрих Дортман всегда был и оставался учёным. Пусть и лишённым моральных тормозов, каких-либо этических запретов и нравственных установок. Впрочем, отсутствие этих качеств ему совсем не мешало. Потому что настоящий исследователь, считал Дортман, должен оставаться свободным от такой химеры, как совесть. Она отвлекает от накопления знаний. А вот воображение должно присутствовать, ибо лишь оно способно раскрепостить человеческое сознание, в обычном состоянии - зашоренное навязанными с детства догмами.
Вот почему очутившись в непонятном месте, Дортман не впал в панику, а настороженно глядя в сторону леса, мысленно попробовал разложить ситуацию по полочкам. То, что это не Паракас - он понял сразу же. Совершенно не те климатические условия и незнакомая флора. Прохладно - а в Шочипилье в это время года всегда стоит жара. К тому же, ощущается явный недостаток кислорода. Словно забрался на высокогорье. Потом - какое-то странное, малиновое солнце над головой... Следовательно, какой из всего этого напрашивается вывод? Самый простой, хотя и отдающий чистой фантастикой: он - не на Земле, а на другой планете. Или - на Земле, но в ином измерении. Единственно подходящее объяснение для всего с ним случившегося. Что послужило механизмом переноса - тоже не секрет. Вероятно, пуля, выпущенная "ягуаром", зацепила артефакт - и тот каким-то образом инициировал процессы, которые и пробили Дортману путь сюда. Кстати, а где же сами артефакты? Не хотелось бы терять столь чудные штуки...
Эрих встревожено огляделся - и малость подуспокоился. Три чёрно-коричневых шарика мирно висели в воздухе, не предпринимая никаких попыток скрыться. Биохимик торопливо протянул руку - и шарики, словно повинуясь его жесту, плавно опустились на ладонь. Они были невесомы и слегка теплы. Дортман осторожно нашарил свободной рукой футляр от очков в кармане пиджака. Когда он аккуратно укладывал артефакты в него, те никак не прореагировали. Замечательно! А то не хватало ещё, чтобы его сейчас вышвырнуло куда-нибудь в менее благоприятное, чем это - место. И только закрыв крышечку футляра и спрятав его в карман, Эрих позволил себе расслабиться и перевести дух.
Наверное, будь Дортман более наблюдателен, он бы, вне всякого сомнения, заметил, как внезапно изменилась звуковая картина леса: птицы и прочая местная живность стали орать ещё громче и омерзительнее, чем до этого. Так всегда бывает, когда их пугает приближающийся человек. Но для типично городского жителя - хотя и прожившего не один год в Латинской Америке, эти тонкости были совершенно не знакомы.
Метрах в десяти от биохимика, скрытые за скривившимися стволами древовидных папоротников, затаились двое мужчин в "униках", настроенных на режим "тропического камуфляжа". Один сжимал в руках "глюк" - страшное оружие, разрывавшее любой материальный предмет на кварки. Второй, сузив глаза, внимательно наблюдал за биохимиком.
Потом повернулся к спутнику и тихо процедил сквозь зубы: - Что скажешь, Рейн?
- Парень явно пришёл сюда по "струне", но, очевидно, попал немножко не туда, - подумав, сообщил тот, кого назвали Рейном. - Смотри, Салех, как он себя ведёт: растерян, явно не понимает, где очутился...
- А что за предметы эти... порхающие?
- Не могу сказать - не располагаю нужной информацией. Но - он не пограничник. Слишком рыхловат для этой службы - и ведёт себя неосторожно. Но в любом случае, нам этот парень пригодится. И его штуковины, подозреваю - тоже.
Рейн сунул "глюк" в специальный карман на поясе, затем достал "слон" (устройство, подавляющее волю) и, вышагнув из-за ствола, навёл ствол на Дортмана. Биохимик не успел ни удивиться, ни даже испугаться: сознание помёркло - и он тут же отключился, замерев в неподвижности. Рейн подошёл к нему вплотную, удовлетворённо окинул взглядом: чистая работа! - и скомандовал: - А теперь - за мной, парень! И не вздумай отставать!
Дортман однако остался стоять на месте. Рейн нахмурился, повторил приказ. И вновь биохимик проигнорировал эти слова.
Подбежал встревоженный Салех: - Ты чего тут возишься, уходить пора, ещё засекут нас тут...
- Похоже, он же не знает общеземного! - озабоченно сообщил ему напарник. - Да и ладно! - нетерпеливо отмахнулся Салех. - Хватай за руку - и потащили!..
Они ловко уцепили Дортмана за локти и без всяких церемоний поволокли за собой, особо не заботясь, что ветки кустов хлещут того по лицу. Через три минуты мужчины выбрались на небольшую полянку, где замер в ожидании небольшой когг. А ещё через несколько секунд, зашвырнув свою добычу в салон и забравшись следом, Салех и Рейн стартовали...
Никто не мог сказать, что это похищение впоследствии выльется в большие неприятности для человечества!.. Впрочем, это была уже другая история.