Всякий раз, когда ей удавалось сладить с огненной страстью танца, коварный Панасоник сжевывал очередную его порцию.
- Руки бы поотрывать этому конструктору! - вздыхала роботесса, по винтику перебирая механизм лентопротяжки.
Сборщица смахнула с окуляров капельки минеральной смазки и щелкнула выключателем. Плеер зажжужал моторчиком, изображение на экране предательски дернулось.
- Вот только посмей, гад такой! - Лариска выразительно показала видеомагнитофону сжатый кулак манипулятора. - Повыдергиваю транзисторы и от Соньки вставлю!
Это замечание оказалось последней каплей для гордого Панасоника. Он еще мог простить заезженную кассету, набившую латиноамериканскими танцами мозоль на видеоголовке, но переход на транзисторы конкурирующей фирмы... Внутри грохнуло конденсатором и самурай утонул в облаке черного дыма.
Отчаянная попытка электронного харакири не спасла от вивисекции. Уже через полчаса механизм, собранный из утюга, куска водопроводной трубы и деталей конкурирующих некогда фирм, исправно крутил румбу. Лариска обожала танцы. Всю дорогу до пункта отправки готовой продукции ее бестыжие гусеницы, едва прикрытые вязанной из проволоки юбкой, ритмично елозили по выщербленному полу сборочного цеха. Роботесса звякнула колокольчиком и лента транспортера повлекла бренд фирмы Нонэйм за стену, к месту обитания доминирующего вида. 'Часа на полтора хватит, пока наиграются', - подытожила сборщица, отрывая листок нового заказа.
'Что у нас здесь? Плюшевый пони?'
Фотодатчики быстро сканировали подпирающую небо мусорную кучу. Безхитростный процессор мгновенно просчитал оптимальный вариант изготовления мягкой игрушки. 'Будет вам пони!'
Давным-давно призыв "Еще больше, еще лучше, еще быстрее-мощнее-умнее" возвел в абсолют одноразовые побрякушки. Все, от гаджетов до автомобилей, и от сапожных стелек до кораблей дальнего плавания, служило неделю, максимум две. После чего подлежало обязательной замене на еще более совершенную модель. Производители из кожи вон лезли, пытаясь заинтересовать потребителя если не еще более вкусной штуковиной, то, по крайней мере, таймером, ограничивающим срок службы изделия. Это не могло продолжаться вечно. В конце концов, змей мировой экономики заглотил шелудивый хвост и умер мучительной смертью вместе с запасами угля. Через две недели доминирующий вид планеты остался один на один с кучей мусора и загрустил. На счастье, каким-то умникам пришла идея заселить свалки эмбрионами ботов с моделью поведения типа "Новое - это хорошо забытое старое".
Когда у мехатронных саженцев, которыми засеяли Великую свалку, проклюнулись первые манипуляторы, малыши в самый короткий срок обзавелись шасси, лазерными резаками и сварочными горелками. Началась увлекательная игра "Спасение цивилизации, подсевшей на бесконечную новизну". Ее правила были простыми - роботы изготовляли ровно то, что требовали их высокоразвитые хозяева. К тому времени, технологическая революция до крайности развратила потребителя. Он полностью утратил способность придумывать новое. Собственно говоря, он даже себе не мог вразумительно объяснить, чего ему хочется. В этом потребитель, конечно, был не виноват - за него столетиями решали, как первое, так и последнее. Регресс уверенно и прочно, по настоящему вступил в свои права. И чем быстрее забывались нанотехнологии, тем тяжелее приходилось роботам отыскивать под мусорными завалами древние, чудом уцелевшие вещи.
С каждым разом доминирующий вид планеты все быстрее насыщался эффектом "новизны" и возвращал продукцию на переработку.
Пони был почти готов, когда видеомагнитофон, упавший из возвратного лотка, вдребезги разбился о бетонный пол. Роботесса подхватила утюг и кусок водопроводной трубы (авось еще пригодятся), а исковерканные остатки припрятала для Борьки. В последнее время его 'картины' перестали возвращаться обратно и тот полюбил 'чистое' искусство. Неуклюжий, по самые микрофоны влюбленный в Лариску, Борька-асфальтоукладчик гнал целые километры спресованного импрессионизма. Тяжелые катки без устали плющили обломки гибнущей цивилизации.
Роботесса отправила игрушку адресату и вырвала листок очередного заказа.
'Гм... Мо-то-лок... Что за 'Мотолок' такой?'
В раздумьи ее фотодатчик сфокусировался на стопке Борькиного искусства. Тяжелые плиты прессованного мусора напилены по заказу в размер строгими прямоугольниками... 'Из них, пожалуй, можно построить дом', - решила Лариска и тут ее осенило. Так вот для чего потребовался 'Мо-то-лок'!
'Будет вам Мотолок, граммотеи!' Яркая вспышка сварки победным залпом осветила сборочный цех. Кусок трубы приварен к утюгу намертво. Роботесса поднатужилась и с наслаждением метнула тяжелую кувалду на выход. Где-то там, за стеной начиналась новая жизнь и бесконечное потребление уступило, наконец, созиданию. Лариска подкатила к главному рубильнику, вздохнула и обесточила цех навсегда. Ну, по крайней мере, на ближайшие три тысячи лет.