....И хорошо у них это получалось, сидеть-то на скамейке-то, уютно получалось.
В.Астафьев. "Жизнь прожить"
--
Блядь, да они просто охуели! Еб иху мать!- я сидел и тупо пялился в экран компьютера.
В глазах рябило от бесчисленных процедур, переменных и незнакомых операторов. - Как они думают, эти ебанные в жопу академические бычары я буду писать этот сраный проект? Да для того чтобы его написать, мне надо уволиться с работы, перестать читать книги, перестать ебаться,срать, есть, спать. Мне надо будет перестать быть человеком на какое-то время. Что-то надо было делать. Черт возьми, надо было срочно что-то делать. И я вырубил компьютер. Хотел отвлечься. Одна моя хорошая знакомая научила меня неплохому трюку: если у тебя не выходит какая-нибудь программа, не нужно упираться рогом. Надо пойти погулять, посмотреть киношку, а потом возвращаться к работе. Иногда это помогало. Но не в случае с Прологом. Кто-то нарочно изобрел этот изуверский язык, чтобы мучить несчастных студентов типа меня. А для чего он еще годен? Как и все языки программирования, преподаваемые в университете, он был совершенно бесполезен в реальной жизни. На нем никто не работал. Ну может быть горстка конченных уродов. Ладно. Я вытащил из холодильника творожный пирог и отрезал себе кусочек. Раздался звонок. Эти черти всегда звонят, когда я пристроился пожрать, или сру, или смотрю любимую передачу.
--
Привет Зебка, я тебе не мешаю?
--
Угум.
--
Как у тебя дела? Все учишься?
--
Да. Не знаю как разъебаться с этим Прологом.
--
Ничего, ничего. Ты на правильном пути.
--
Я так не думаю.
--
Да, кстати, когда ты подключишься к Интернету? Сейчас многие провайдеры дают неплохие цены.
--
Да знаешь ли, у меня комп не потянет.
--
А какой у тебя? Пентиум?
--
А хуй его знает! Стоит какой-то. Работает вроде исправно.
--
Ну какая у него скорость процессора?
--
Спроси чего полегче.
--
Как ты можешь не знать таких элементарных вещей?
--
Просто не хочу забивать себе этой херней голову.
--
Ну ладно. Как работа?
--
Нормально. Как у тебя?
--
Да вот, работаю над кое-какими чертежами со своим папашей.
--
Ну успеха вам. Слушай, мне надо выходить за покупками.
--
О кей, до свидания. Не пропадай!
--
До свидания!
Пока я болтал по телефону чай остыл. Я подогрел чайник, положил себе в чашку пакетик и две ложки сахару, залил все это кипятком, сделал добрый глоток и вгрызся в пирог. Сегодня я еще дешево отделался. Обычно он мог пиздеть часами. Я клал трубку на тумбочку, шел мыть посуду или подрочить, а он все пиздел и пиздел. Есть такие мелкие энергетические воришки, которые подворовывают энергию здесь и там. Он был крупным вором. Обычно он обкрадывал меня начисто. Иногда доставал меня на работе. Я видел на определителе его номер и не брал трубку. Но он упорно продолжал звонить. Я не выдерживал, матерился, и отвечал на звонок. Но послать его на хуй у меня не хватало духу. Я допил чай, потягал гантели, включил и выключил телевизор. Потом оделся и поехал воспитывать. В воскресенья у меня был день воспитания. По дороге я настраивался. Эта работа требовала особого настроя. По опыту я знал, что если придешь к нему от балды - он тебя сделает. У этого выродка была потрясающая восприимчивость к моим психологическим состояниям. Бедный район. В чью больную голову пришла мысль нагромоздить здесь эти бессмысленные дома?. На асфальте семечки и плевки. Очень много детей
Поднимаюсь на четвертый этаж, звоню в дверь. Послышалось шлепанье маленьких ног, потом молчание. Хитрожопый ублюдок! Он смотрит в глазок. Однажды грозился не пустить меня домой.
--
Кто там?
--
Зебка.
Он отворил дверь, бросил:
--
Привет! - и быстро порскнул к телеку.
Ладно, блядь, хоть здороваться его приучил и то ладно. На кухне его бабушка читала газету
- Здравствуйте, Света.
- Здравствуй
- Свет, я бы чайку выпил
- А, пожалуйста.
Я подсел на диван к Алексу.
- Выруби телек.
Бабушка принесла мне чаю.
- Спасибо, Света.
- Пожалуйста
- Принеси блокнот, - сказал я. Иногда приятно отдавать приказы. И он выполняет. У него нет выхода.
Я проверил у него задание
- Зебка, смотри, я змею сделал. - он показал мне змею. По мне - так это была какашка. Но раз он сказал змея - значит это была змея.
- Они из пластилина?
- Да, и там внутри еще это...
- Проволока?
- Да.
- Где ты ее сделал? В кружке?
- Нет, в школе.
- В школе стали учить чему-то интересному?
Лыбится.
- Бери ее - это подарок.
- О, спасибо. Люблю получать подарки, - я положил пластилиновую какашку в пакет.
- Теперь тащи словарь.
Он подошел к шкафу. Достал словарь - здорвенный кирпич. Подошел и обрушил мне его на голову. Обычно я успевал защититься - поставить блок, или там перехватить его руку когда он хотел отоварить меня бутылкой, но сегодня я сплоховал. Это было больно. Мне захотелось его убить.
- Слушай, Алекс. Я сейчас встану и уйду. Я думал мы с тобой друзья. Поэтому приходил к тебе
- Ага, за деньги! - он насупился и отвернулся
- Ты мне их, что ли, платишь? - он молчал
- Да, мне платят за это деньги. Но и за деньги я не собираюсь находиться рядом с человеком, который меня ненавидит
- Дай сюда змею! - я достал из пакета змею и вернул ему
- Сколько тебе платят в час?
- 27 шакалов. - на его хитрой мордочке появилась улыбка. Было видно что он не знает много это или мало.
- Ну че лыбишься?
- А сколько ты получаешь на работе?
- 18 шакалов, - теперь он почуствовал себя важной птицей
- Короче мы заниматься будем сегодня или как?
Мы попикировались еще с полчасика. Сделали несколько страниц домашнего задания. От его домашних заданий меня мутило. Я не мог их делать. Я их просто не понимал - обычно вечером его мама проверяла нас с Алексом и находила кучу ошибок. В четыре мы пошли гулять: спустились по лестнице, пересекли шоссе и попали в парк. За нами увязалась собака. Алекс стал играть с ней, потом побежал. Собака побежала за ним. Они скрылись за деревьями. Я уселся на скамейку, блаженно потянулся. Хорошо! Солнце светило ярко, но не жарило. Деревья цвели фиолетовыми цветочками. Я посмотрел на часы - Алекса не было минут пятнадцать. Наконец он прибежал. Остановился в десяти шагах от и показал мне безымянный палец
- Хуй те в глаз!
- Ах ты ублюдок! - я соскочил со скамейки и бросился за ним. Куда там! Скоро я выдохся. Сердце колотилось как заведенное, в печени кололо. В глазах потемнело. Я прислонился к дереву, наклонил голову, дышалось тяжело. Алекс был не подарок, но он был живым. В классе у него не было друзей. Все его друзья были либо младше его, либо старше. Учителя мечтали, чтобы он стал задохликом: сидел смирно и зубрил учебники
- Эй, Зебка! - голос доносился откуда-то сверху. Я поднял голову. Алекс стоял на крыше трансформаторной будки.
- Как ты туда залез?
- По дереву. Только ты сюда не лезь. Ты такой жирный, что проломишь крышу.
- Хорошо, не буду. Спускайся. - он слез с дерева и мы пошли домой.
У него дома я первым делом пошел в ванную - помыть ебальник, освежиться. Снял очки, футболку, набрал полные пригоршни холодной воды и хорошенько растерся. Дверь распахнулась и в ванную вбежал Алекс
- Без очков тебя не узнать. Да это не ты! Караул, в дом проник вор!
- Послушай, могу я побыть один? - я вытолкал его наружу и закончил водные процедуры.
Когда я вышел из ванны Алекс состроил недовольную мину и сказал:
- Ты опять дверь не закрыл?
- Ой, извини Алекс.- Я пошел и закрыл дверь. Потом вернулся и увидел что моя сумка исчезла
- Алекс, через двадцать секунд моя сумка будет здесь. Я засек время.
Алекс убежал и притащил мою сумку. Швырнул ее на пол.
- Ну пока. Учи слова. Я проверю. - сказал я. Каждый раз я давал ему задание - выучить 10 новых слов.
- Пока, Зебка.
В автобусе я читал книгу "Богатый дядя". Богатый дядя был толстым корейцем, он красовался на обложке на фоне своей виллы. У него была ампутирована большая часть мозга, поэтому книга была составлена в форме диалога двух дебилов. Одним из дебилов был толстый кореец,миллионер, а другим - его дядя, тоже миллионер, с Гаваев. Он объяснял как сделать так, чтобы деньги работали на тебя, как правильно инвестировать, но подоплека была другой. Он мог сколько угодно писать про изменение своей реальности и обретении нового финансового контекста, но я видел то, что написано между строк. Между строк я читал:
".....и тогда я подошел к своему богатому дяде и спросил
- Дядя, почему большинство людей предпочитают погонять в кулак и не хотят ебаться?
- Ну, понимаешь, племяш, они считают, что ебля штука опасная. От этого бывают разные проблемы: дети, СПИД, гонорея
- Ты хочешь сказать - что, они думают что гонят в кулак - это безопасно?
- Да, именно это я и хочу сказать. В кулак гоняют только бедные, иногда средний класс.
- А как же мы, богатые? Мы что, тоже гоняем в кулак?
- Нет, это не так . Мы, богатые, ебем бедных и средний класс.
- А как мы ебем их, дядя?
- Есть много способов безопасной ебли бедных и ебли среднего класса. Тебе лишь надо найти наставников, которые научат тебе делать это. И еще, запомни это хорошенько, ты должен сказать себе: "Я могу себе это позволить"
Я читал и думал: " Что-то не так с этими американцами. Да эти двое абсолютные придурки. Они даже таблицы умножения не знают. И при этом они миллионеры. Здесь что-то не так. Где же наебка?" Дядя-миллионер расписывал своему племяннику-недоумку преимущество ебли бедных на пятистах страницах. Захватывающее чтиво. Автобус привез меня на автовокзал. Там был один магазинчик, под названием "Библиотека". Продавца звали Паша. Я спустился по экскалатору и вошел в магазин. Паша сидел за конторкой и жевал бутерброд. Вид у него был благообразный.
- Здравствуйте Паша, как ваши зубы?
- Ничего, спасибо.
- У вас есть книги Буковского?
- Кажется есть
Паша отложил бутерброд, обошел книжные завалы, порылся в горе книг, вытащил одну
- Эту вы кажется еще не читали.
- О, шикарно, - я протянул ему деньги.
- Вы за сегодня первый человек, который хоть что-то покупает
- Да? А как же остальные?
- Приходят, роются в книгах и ничего не находят. Либо спрашивают чего-нибудь, чего у меня нет.
- По-моему многие приходят в книжные магазины чтобы пообщаться или оторваться на продавце. Все эти завывания о повальной культурности русских сплошной блеф.
- И не говорите. Была тут недавно одна дама. Копалась, копалась, обрушила мне все книги и ничего не купила. Удивляюсь как я все это терплю.
- У вас ангельское терпение. В конце-концов напишите трактат по психотерапии, благо психопатов здесь хватает.
- Да, да, это точно. Чего один марсианин стоит.
- Марсианин?
- Ага!. Нет, по умственному развитию он умнее меня. Но с головой у него не в порядке. Приходит однажды и говорит: "У меня нехорошая энергия в ногах скопилась и снимает ботинки, ходит по магазину босиков. А я стою тут как идиот. Или стоит, держась рукой за книгу, я, мол, заряжаюсь розовой энергией, ну, у книги обложка розовая.
- Ладно, Паш, мне пора.
Я поднялся по лестнице, вышел к 24 терминалу и стал ждать автобуса. Автобус подъехал и я отправился в Открытый Университет. Какова первая рекция людей, когда они узнают, что ты учишься на заочном? В 99 случаях из 100 они говорят: "О, это так трудно! Я бы не смог себя заставить" Я так не думаю. По мне, так единственно преимущество очного обучения - это наличие других студентов, с которыми можно кооперироваться. С заочинками не скооперируешься - они либо работают на полную ставку, либо у них семья и дети, либо они пидарасы. Думать про это нужно было как можно меньше и поэтому я начал думать про Анжелу - про ее голос, ароматные волосы, про ее шикарные ноги. Стильная девчонка. На горизонте вырисовывался праздник - День Независимости и я планировал предоднести ей подарок. Догадайтесь какой.
Я приехал в университет, зашел в класс. Студенты болтали, разбившись на группки. Я ни с кем не говорил. Не потому что считал себя выше, вовсе нет. Просто с ними было скучно. Большинство из них считало экзамен по матанализу важнейшим событием в жизни. Почти никто из них не пил. О чем с ними можно было говорить? Потом пришел препод. Он был похож на мистера Бина, сделавшего успешную карьеру в академическом мире. Принялся чертить на доске бинарные деревья, объяснять новые алгоритмы. Мне казалось это верхом идиотизма - повторять то, что делает компьютер. На то он и компьютер, чтобы делать черную работу. Придумал алгоритм, написал по нему программу - и забыл. А мистер Бин все говорил и говорил, наступило время перерыва, но он похоже забыл про это. Начертил на доске очень заебистое развесистое дерево и стал прослеживать по нему работу алгоритма. То заберется вверх по дереву, то спустится вниз, то снова заберется. Что твоя обезьяна. Наконец кто-то не выдержал
--
Эй, препод, мы хотим перекур.
--
Нет, нет , подождите, я еще не кончил.
Эта пытка продлилась еще минут десять, после чего он смилостивился и отпустил нас. Я спустился во двор. Дико болела голова. Как все это можно было понять? Как все это моно было запомнить? В нас пихали знания так, будто считали что наши мозги обладают бесконечной массой. На лекциях я чувствовал, как в мое ухо втискивается здоровенный елдак и начинает остервенело наяривать мои мозги. Я охуевал.
В пятницу я планировал вывезти Алекса в торговый центр. Предварительно позвонил его маме
- Привет, Люба.
--
Привет
--
Ну как там Алекс?
--
Да-а-а..- ее голос звучал расстроено.
--
Что, неужели школу спалил?
--
Да нет.
--
Ну тогда все нормально, хотя это кто-то должен это сделать, в конце-концов.
--
Да какой там нормально! - ее как прорвало, - Вчера вызвали меня в школу, начали орать, мол, он ведет себя плохо, на уроке английского столы двигает.
--
Но его училка написала письмо про то, что он стал вести себя лучше, я же сам его читал!
--
Они говорят его к психологу вести надо. Говорят: что-то с его душой не в порядке. Он нарисовал череп и крест.
--
Ну, это еще не есть преступление. Уголовный кодекс за это не карает.
--
А я им говорю - он что, самый плохой? Вон другие себя еще хуже ведут. Видела я их на перемене - орут, бесятся, дерутся. Прямо не знаю что делать.
--
Так чем все кончилось?
--
Посылают нас к психологу. Его и меня.
--
И вас тоже? Это что-то новое. Ладно, не берите близко к сердцу. Они просто не знают, что с ним делать. Как черные медведи с белым медвежонком. Я его свожу в каньон в пятницу, хорошо?
--
А вдруг он не захочет? Ты же его знаешь.
--
Захочет. Это я обещаю.
В пятницу была дикая жара. Каждое осмысленное движение давалось с трудом. В такую погоду приличные люди сидят дома под кондиционером и пьют хорошо охлажденное белое вино. До каньона мы доехали без происшествий. Когда садились в автобус я с него взял слово, что когда доедем, он попьет воды. По дороге играли в. "отгадай число". Проезжали мимо высотных зданий на побережье, и он спросил:
--
Что это за высотка?
--
Это гостиница "Мун". Я там полтора года официантом проработал.
--
А сколько там этажей?
--
Девять.
--
Вот бы с нее прыгнуть!
--
Ты только завтра это психологу не говори, а то точно тебя в психушку засадят
--
Тю!
Приезжаем, выгружаемся из автобуса. Я напомнил ему про обещание
--
Пей воду, ты обещал.
--
Сам пей.
--
Ах, так! Значит, мы никуда не идем. - Я уселся на скамейку. Он сел рядом. Сидим.
--
Пока ты не попьешь, я и шагу не сделаю.
--
Хорошо!
Сидим, проверяем у кого яйца крепче. Первым не выдержал Алекс
--
Я попью. Но сначала ты попей!
Делать нечего. Кроме того, хотелось внутрь каньона, в живительную прохладу. Я сделал несколько глотков. Потом он попил. Потом мы пошли к входу. Оказавшись внутри я повел его прямиком к игровым автоматам. Купил три жетона. Рядом стояла маленькая девочка. Она канючила:
--
Дяденька, купи жетон. Ну дяденька, купи мне жетон.
Я ее проигнорировал. С меня хватало и одного Алекса.
--
Э, я хочу в танки поиграть, - Алекс пристроился в кресле симулятора танковых боев. - Здесь три жетона нужно.
Я опустил жетоны в прорезь. Никакой реакции. Нажал на кнопку возврата. Шиш. Симулятор проглотил жетоны.
--
Черт, этот, кажется, не работает, - я судорожно нажимал на кнопку возврата, все бестолку. Размахнулся и врезал по нему ногой. Дохлый номер. Я обратил внимание, что кто-то отколол от экрана автомата здоровенный кусок.
--
Ладно, Алекс. Сиди жди меня здесь я еще жетонов подкуплю.
Я купил еще десяток жетонов. Мы поднялись на второй этаж. Там вовсю гремела музыка. Из автоматов доносились выстрелы, крики, пулеметные очереди. Мы выбрали симулятор вертолета. Я бросил жетоны в приемник, игра началась. Сначала вертолет летел над подвесным мостом через реку и расстреливал террористов, которые удирали на двух джипах и отстреливались из ПЗРК. Вся хитрость заключалась в том, чтобы не давать им высунуться, потому, что когда Алекс принимался за один из джипов, из другого по нему успевали шмальнуть ракетой.
--
Давай, давай, прикончи их, я хочу видеть их трупы, - орал я Алексу, перекрывая вой музыки.
--
Я не успеваю. Они очень быстрые! - он крутил пулеметную турель и жал на гашетку
--
Сделай их, мужик, сделай их!
Наконец он расстрелял оба джипа, сбил вражеский вертолет и на бреющем полете влетел в город. В городе летать было еще сложнее, потому что террористы с ракетами и автоматами были на каждом шагу: в каждом доме, в каждом мусорном баке. Ошибаться было нельзя. Самой правильной тактикой было постоянно лупить из пулемета, блага количество боеприпасов было неограниченным. Я не любил те игровые автоматы, в которых надо перезаряжать оружие. Алекс учинил бойню на городской площади, подорвал нефтеналивную станцию и тут пришла беда: по главной городской улице перла мирная демонстрация: впереди женщины и дети, а сзади небритые мужики с волынами, одетые как ниндзя.
--
Не стреляй по мирным. - проорал я Алексу, - За это очки снимают!
--
Что? Что? Я не слышу, говори громче! - Алекс подлетал к ним вплотную
--
По мирным, говорю не стреляй! - заорал я ему прямо в ухо.
Алекс продолжал жать на гашетку - первой упала толстая домохозяйка, за ней школьница в платьице из шотландки. Следующая очередь скосила старика, который ковылял с транспарантом, опираясь на костыль. Пока Алекс мочил старика, один из ниндзя встал на колено, приладил ПЗРК на плечо и выстрелил. Ракета попала прямиком в лобовое стекло. На экране появилось изображение подбитого вертолета. Он покрутился в воздухе вокруг своей оси, задымился и рухнул на землю. Появилась надпись Игра Окончена
--
Ух, ты! - Алекс повернулся ко мне, - Мне здесь нравится!
Мы поиграли еще - на мотогонках, в боях без правил и два раза на вертолете.
--
Ну хватит, - сказал я Алексу, - Я еще тебе свои любимые магазины показать хочу.
Мы вышли из закутка с игровыми автоматами и спустились на лифте на первый этаж. Я привел его к оружейному магазину. Мы встали у витрины с ножами
--
Тебе какой нравится? - спросил я Алекса.
--
Вот этот! - он показал мне на нож коммандос.
--
Нет, это фуфло.
--
Ой, ты неприличное слово сказал! - Алекс чопорно захихикал. Он ликовал, как ликуют дети, когда взрослые облажаются.
--
И это ты неприличным словом называешь? - усомнился я.
--
Да. Мне за это папа сразу подзатыльник дает. - это была чистая правда. Папаша его был суровый мужчина.
--
Слушай, Алекс. Я чего-то не пойму. Ты материшься во всю, жесты неприличные показываешь, а мне и пикнуть нельзя?
--
Да ладно, Зебка, кончай болтать. Почему этот нож фуфло?
--
Ну вот, так бы и давно. Рукоятка у него из пластмассы, и полая к тому же. Сломается быстро. - я чувствовал себя как Богатый Дядя, дающий объяснения племяннику.
--
Зато в рукоятку можно спички запихать, бинты, презервативы.
--
Э, ты на это посмотри! - я указал на топорик, сделанный на манер тамагавка. Рукоять была из полированной древесины, топорище хищно изогнуто.
--
Классный! Сколько он стоит?
--
Тут же написано - 495. Дороговато.
Я подошел к продавщице и спросил
- А выкидной сколько стоит?
- 59 - ответила она
- Дорого чего-то. Он небось китайский. - продавщица была крашеная блондинка с грудью на оценку четыре с плюсом.
- Да, китайский. У них это легально.
Мы вышли из оружейного и мне взбрело в голову преподать Алексу практический урок. Хотел повести его в банк, но банк был уже закрыт и я повел его в магазин электротоваров.
- Учись, пока я жив, - сказал я ему.
Мне надо было купить переносной телефон. Я стал подробно расспрашивать продавщицу о качествах разных моделей, в конце-концов мы остановились на Панасонике
- А гарантии у него есть? - спрашиваю.
- Конечно есть, это очень серьезная фирма
- На батарею есть гарантия?
- Нет, на батарею нет
- На антенну?
- Тоже нет.
- На кнопки?
- Нет.
- Ну а если я его уроню и он разобьется?
- Извините, но это ваша проблема.
- Но вы же сказали что есть гарантии.
- Да, это так. Если он у вас сам распадется на части, тогда вам гарантирован ремонт.
- Ладно, - говорю, - Я понял. Передумал я у вас телефон покупать.
Преподал, бля, урок называется. Мы вышли наружу и Алекс сказал:
- Есть хочу
Я повел его в едальню, купил ему пиццу и кока-колу. Себе ничего не взял, не хотелось. Пицца хорошо идет под кока-колу. По-моему это аксиома. Алекс ел, а я смотрел на посетителей каньона и думал себе: "Ну я ладно, я тут по работе. Но этих-то что сюда влечет? Совершенно непонятно."Алекс подал голос:
- Зебка, я не могу есть когда ты смотришь
- Извини, Алекс, я не буду на тебя смотреть.
- Нет, ты не понял. Я не могу есть, когда ты смотришь и не ешь.
- А, это. Ничего, не смущайся. У меня что-то аппетита нет. Наверное это из-за жары.
Все же он мне оставил кусочек пиццы и дал хлебнуть колы. Остатки колы он припрятал в свой рюкзачок.
- Ну все, идем домой, - сказал я ему.
Мы спустились на экскалаторе и пошли к выходу. Перед самими воротами он сказал:
- Писать хочу.
Мы вернулись, поднялись по экскалатору. Я подвел его к дверям уборной и сказал:
- Давай по-быстрому.
Он так хитро посмотрел на меня и сказал:
- Я тебе наврал. Я не хочу писать.
- А что же ты хочешь? Какать?
- Нет. Я просто хотел еше разок на экскалаторе прокатиться.
- Но для этого не надо было обманывать. Мог просто попросить.
Мы подошли к экскалатору и он скатился вниз. Потом поднялся вверх. Потом скатился вниз. Я посмотрел на часы:
- Алекс, нам действительно пора.
Он не слышал. Катался себе вверх-вниз. Я зашагал к выходу. К детьми надо иногда проявлять твердость. Слышу - бежит за мной. Удачный получился денек.
На следующий день был национальный праздник - День Независимости. Я пошел к Анжеле - она работала официанткой в прибрежном ресторанчике. Она была доброй. По набережной ходили толпы ошалевших людей. Никто из них толком не знал что полагается делать. Дети носились взад-вперед, обрызгивали друг-друга фальшивым снегом из балончиков. Это была настоящая война. Иногда подъезжали машины и подвозили боеприпасы. Убитых не наблюдалось, все больше раненые. Высший пилотаж: пустить струю снега в спину ничего не подозревающим взрослым. Возле гостинице на асфальте валялся какой-то бомж, который уже отметил праздник. Детишки над ним прикалывались - брызгали на него снегом, пока над ним не образовался настоящий сугроб. Я увидел за стеклянной витриной Анжелу, она подавала обед каким-то людям. Мило улыбалась, держа поднос на согнутой руке. Эта рука, я знал, была сломана. Когда мы вместе работали в Муне я пытался приучить ее держать поднос на плече, но все бестолку. Посмотрел на часы. Через пятнадцать минут у нее должна была кончится смена. Я зашел в бар, заказал себе кофе с "Амаретто". Ко мне подсел помятый мужичок с кружкой пива. Он выглядел так, будто ночевал на улице.. Я хотел было отсесть, но он сказал:
- Все нутро болит. Я недавно после операции
- Дааа?
- Ага! Простату вырезали.
Про себя я думал: "Зачем они все мне это говорят? Почему испытывают потребность высказаться, исповедоваться?"
- Доктора тут говно, особенно хирурги.
- Мдаааа.
- Зато сестрички хорошие. Произошел смешной случай: приходит ко мне молодая докторша, практикантка. Спрашивает: есть ли проблемы. Я ей отвечаю, спасибо, все хорошо, правда есть проблема со стулом. Ну, - говорит, эту проблему я вам решу. Ушла, потом пришла и принесла стул
- Извини, приятель, мне надо идти.
Я расплатился, оставил три шакала официантке на чай. Потом подошел к черному входу ресторана, из него как раз выпорхнула Анжела. Выглядела она супер: осиная талия, джинсы сидят как влитые, туфли на высоком каблуке. Мы поцеловались
- Давно ждешь? - спросила она
- Да нет, - ответил я , - Хочешь, пойдем куда-нибудь?
- Нет уж, хватит с меня на сегодня ресторанов. Да и детей покормить надо.
По дороге к ней я купил в магазинчике бутылку шипучки. Жила она в обшарпанном доме-кубике на куриных ножках, на четвертом этаже. Когда мы зашли ее дети сидели и смотрели телевизор. Рты у них были открыты. На наше прибытие они не отреагировали
- Лиля, Эдуард, а поздороваться? - усовестила их Анжела
- Брось, Анжела, не мешай им - я поставил шипучку на стол. Лиле было двенадцать, а Эдуарду восемь. Анжела пошла принять душ. Я сел за стол и откупорил бутылку. Эдуард посмотрел на меня украдкой. Я состроил ему рожу. Он ухмыльнулся. Лиля смерила его презрительным взглядом. Вскоре из душа вышла Анжела. В халате и тюрбане из полотенца.
- Обожаю восточных женщин, - сказал я.
Анжела ушла на кухню, загремела кастрюлями. Лиля подошла ко мне, сложила руки на груди.