Аннотация: Он же Стихийный маг. Вот, наконец-то, кое-как закончил, с прологом, эпилогом и восемью главами между ними. И леший с ним! Надеюсь никогда больше на эту тему не сочинять, бо шибко муторно оказалось.
Пролог
- Ну, где вы там? - Раздался из-за высокой ажурной решетки тихий шепчущий голос. - Струсили, поди?
- Не дождешься, - буркнули в ответ. - Ты, Кося, сам смотри в сухих штанах домой возвратись.
Самый старший, тринадцать лет уже, хитрый шкодник Коська, посторонился пропуская лезущего в дыру Грая, закадычного дружка и не меньшего хулигана. Дикие кустарники и увитая плющом, хмелем и диким виноградом стена надежно укрывали их от посторонних глаз, хотя посторонних глаз на старом городском кладбище, в полнолуние, не было и быть не могло. Где ж найти такого дурака, который решится туда отправиться? Ну, разве что еще одна мальчишеская компания решит похрабриться друг перед другом и испытать себя на прочность. Ярко-белая луна, зависшая на иссиня-черном звездном небе, подернутом редкими рваными клочьями облаков, освещала мертвое безмолвие, мягкой периной опустившееся на старое кладбище с заходом солнца. Из высокой травы выглядывали могильные камни, со стершимися надписями, и поросшие мхом надгробные плиты. Из темноты безмолвно смотрели каменные статуи.
Все вокруг выглядело очень спокойным...
Вслед за Граем прошмыгнули еще четыре тени - двое парней и две девчонки.
- За мной, - скомандовал Коська.
- Куда? - с дрожью в голосе спросила одна из девчонок. - Посмотрели и пошли отсюда.
Остальные тоже не горели особым желанием бродить ночью по кладбищу, хотя и никогда не признались бы в этом.
- На ту сторону, где склепы богатеев. - Подчеркнуто бодро ответил мальчишка. - Что, испугались? Слабо пройтись через все кладбище? - Насел он на них.
Остальные дружно замотали головами.
- Тогда пошли.
Кладбище было заброшено уже много лет, наверное еще с тех времен как перенесли столицу отсюда, из Волхова, в Белозеро. Город уменьшился и кладбище, и так уже довольно большое, оставили, заложив другое немного в стороне и ближе к городу. Сейчас ребята собирались пробраться на ту старейшую часть, где столетиями хоронили богатых и уважаемых граждан, где захоронения отмечали не здоровенными булыжниками и крестами, и даже не мраморными статуями, а монументальными склепами, в основном фамильными, в которых покоились по нескольку поколений князей, графьев и просто зажиточных купцов, равных им по богатству и власти.
- Пойдемте отсюда, - попросила все та же девчонка, Гулька. - Тут говорят призраки водятся.
- Ага, - подтвердила ее подружка Бережка. - Вылезет мертвец из могилы и утащит к себе под землю.
- Вот именно, что говорят, - ответил Коська не повышая голоса, а только раздраженно шипя на них. - А вы помните, что хоть кого-нибудь тут загрызли? Нет? То-то же. То - есть слухи дурачьем распускаемые и дураками слушаемые. - Для большей назидательности он поднял кверху палец и еще и обвел им всю его компанию. - Или вы хотите, чтоб гусевцы над нами потом целый год смеялись? Мол, как обещать мы все храбрые, а как обещание исполнять, так вся храбрость как вода из дырявой бочки?
Остальные насупившись молчали.
- А раз так, чтобы я больше не слышал таких разговоров.
Вот так-то. Полезли они в склеп не только ради того, чтобы друг перед другом похрабриться, а наспор с компанией с соседней улицы, предводительствуемой Гусем, таким же хулиганом как и Кося. К тому же у него еще был козырь в рукаве (точнее в кармане), о котором он не говорил никому, даже Граю. Полная луна освещала им путь, а сам погост просматривался на много саженей вокруг, так что страх постепенно отступал. Ребята уже не пригибались и не шарахались от провожающих их печальными взглядами статуй, в темноте похожих на потерявшихся на этом свете душ или на подкрадывающихся упырей. Коська целенаправленно шагал по посыпанным гравием тропинкам, соединяющих чьи-то последние пристанища. На большинство склепов он даже не смотрел, к другим мельком приглядывался, ища нужный. Двери некоторых склепов были приоткрыты или вовсе сломаны, красноречиво намекая, что грабители могил не дремлют (многих богатеев-то хоронили в золоте и бриллиантах, а то и с тайником где-нибудь за барельефом), в поте лица вкалывая на своем трудном и неблагодарном поприще, и весьма опасном - нередко безутешные родственники, желая защитить, то есть - оградить от наглых посягательств посмертный покой усопшего, приглашали мага наложить какое-нибудь заклинание пострашнее, чтоб незадачливый грабитель, к примеру, от проказы помер или чтобы просто руки отвалились, или чтоб "хлопнуло, шваркнуло, прожевало и выплюнуло, и токо потеки на стенах..."; а еще бывает, раскопают кладбищенские воры могилку, откроют гроб, а оттудова на них нечто злобное, голодное, клыкастое и когтистое...
Грай, нахмурившись следовал за петляющим по тропинкам другом, потом не выдержал и спросил:
- А, что ты ищешь?
- Уже нашел! - ответствовал Коська, устремившись к невысокой каменной постройке.
Черный гранит тускло поблескивал в лунном свете, резные стены украшали барельефы и лепнина. А над входом мрачно возвышался охранный знак - крест в круге.
- Это же... - начал кто-то и не договорил.
- Коська, да ты что? - возмутился Грай. - Другого места найти не мог? Обязательно ведьму?
- Поэтому-то мы и пришли сюда. Смотрите, - Коська вынул из кармана сверток из грязного носового платка, развернул как драгоценность и осторожно держа обеими руками показал друзьям. - Знаете, что это такое? - Парнишка поднял за цепочку золотой медальон в форме солнца с рубином в центре. - Это амулет от упырей. А вот это, - он показал им полупрозрачный неограненный кристалл горного хрусталя, - камень для их поиска.
- Ты где это взял? - сразу же отозвалось несколько голосов.
- Стянул у одного колдуна, когда тот в "Черном Единороге" две бутылки гномьей водки вылакал и под стол свалился.
- Ух, ты, - восхищенно протянули его друзья.
Кося подбоченился, заслуженно гордясь своими трофеями - проказы остальных не распространялись дальше ворованных у зазевавшихся торговок продуктов и оставленных без присмотра вещей. Только Граю иногда удавалось вытащить пару медяков из карманов пьянчуг, которые те не смогли пропить, потому как столь дешевого пойла нигде не продавали.
- А как они работают?
- О! - Коська напустил на себя многозначительный вид, важно подняв палец. - Тот чаровник, прежде чем под стол спать свалиться, мне все свои побрякушки показывал и рассказывал для чего они потребны. Амулет просто работает - на шею вешаешь и ни один бесь ближе чем на три сажени подойти не сможет, а камень, стал быть, засветится и скажет об этом.
- Прям так и скажет, словами?
- Ну, - неуверенно произнес Коська, машинально, чтоб лучше думалось, почесав макушку. До таких подробностей тот разговор не доходил, да и вообще из того, что маг ему объяснял он почти ничего не понял. - Наверное. Там видно будет. Главное, если у гроба засветится, значит правду говорят, что ведьма она и в упыриху после смерти превратилась.
- А, что ж ты остальных амулетов не вытащил? - спросил Гоня.
- Дурак ты, Гонька, - Коська снисходительно посмотрел на щупленького паренька. - Если б я всё повытаскивал, то тот чародей сразу бы понял, кто их у него своровал. Думаешь не смог бы он при помощи своего колдовства найти меня? А так подумает, что потерял где-нибудь или пропил. Так-то!
- Кося, - осторожно позвала его Гулька, - а если она из своего гроба вылезет, а амулет не поможет? Он же один, а нас много.
- Не вылезет, - уверенно возразил Грай. - Мне батька рассказывал, что гроб у нее каменный, с аршинными стенками, - он развел в стороны руки, чтоб показать с какими именно. Вышло больше аршина, - а сверху плита в сто пудов положена. Чтоб не выбралась.
- Я такое слышал, что она для своих колдовских зелий детей воровала, - Гонька, с опаской оглядываясь на приоткрытую дверь-решетку.
- Брехня, - отмахнулся их предводитель. - Так про всех ведьм болтают.
- Не скажи, - серьезно произнес Сенька. - Ее за то и убили. Крестьяне расправились, за то что она их детей похищала.
- А мне дядька рассказывал, который Травник с Кривого переулка, что дом ее заколдован был и никто туда проникнуть не смог, даже стража, а убил ее другой колдун, - выпалила Бережка.
- Ладно, - прервал их Коська. - Мы сюда зачем пришли? Грай, доставай факелы.
Паренек скинул с плеча сумку, вынул оттуда несколько коротких берестяных факелов и, недолго пощелкав кресалом над трутом, подпалил три из них. Факелы треща и плюясь нехотя разгорелись и неожиданно вспыхнули ярким желтым пламенем. Остальные они пока решили поберечь, несмотря на молчаливое неодобрение остальных. Каждый чувствовал бы себя спокойнее если б в руке у него был источник света, но достался он только Коське, Граю и Сеньке.
Коська решительно дернул на себя дверь-решетку и та с ужасающе пронзительным скрипом отворилась. Ребята дружно подскочили на месте. Скрип больше всего напоминал предсмертный вопль.
- Не к добру это, - прошептал Гонька.
- Что, испугались? - неуверенно, с дрожью в голосе произнес Кося. - Всего лишь старая дверь со ржавыми петлями. Было бы странно, если бы она отворилась бесшумно.
Он со страхом заглянул во внутрь и увидел ступеньки уходящие вниз, в темноту.
- Пошли, - голос дрогнул и он сглотнул вставший в горле комок. - Тут ступеньки, не свалитесь.
Если б не столпившиеся за спиной друзья, да не спор с Гусем, который он не имел права проиграть, то он давно бы дал деру из этого страшного места.
Выставив перед собой факел, он осторожно ступил на первую из десятков уходящих вниз ступеней. По стенам плясали яркие отблески, дрожащие тени расступались перед огнем, размазывающим их по серому камню, но как только огонь уходил, они снова сливались за спинами людей. Чем ниже они спускались по каменным ступенькам, тем холоднее и сырее становился воздух. Коптящие факелы нисколько не согревали, только слепили глаза и фыркали дымными искрами. Из темноты медленно проступила невысокая деревянная дверца, некогда запертая на огромный висячий замок, а ныне открытая настежь, с оторванной дужкой. Ступени закончились малюсенькой площадочкой перед ней. Очевидно грабители могил уже тут побывали. Коська сжал в кармане уголек, которым он, по договору с Гусем (тот, правда не упоминал что-либо конкретное, склеп мог быть любой), должен был начеркать на стене условленное слово, чтобы тот поверил что они действительно были тут. Но любопытство возобладало и он решил сначала пройти дальше. "В конце концов условленное словцо можно написать и потом," - решил он.
- Сенька, ты тут самый грамотный. Читай, что написано, - Коська кивнул на выбитую в мягком известняке надпись. Камень, судя по всему, вмуровали намного позже постройки самого склепа.
- Эээ... - Паренек поднял факел повыше, стараясь разобрать плохо видные буквы. - "Вход запрещен специальным указом Ордена Магов."
- Ну, до нас тут уже побывали. - Коська сунул в проем факел, помахал им туда-сюда и, когда оттуда на него ничего не прыгнуло, шагнул сам.
Перед ребятами открылся большой зал, в виде выстроенной под землей ротонды, отделанный белым мрамором. Резные колонны поддерживали украшенный росписью и лепниной купол. В нишах притаились мраморные статуи - химеры и животные, - гербовые звери различных родов. Полукругом разместились саркофаги, раки и урны, в которых покоились останки нескольких поколений. Отдельно стоял массивный, раза в три больше остальных, гранитный дольмен, на крышке которого отчетливо виднелся глубоко выбитый рисунок, но весь пообломанный по краям - видимо ранее туда был вмурован охранный знак из драгоценного металла и кладбищенские воры выломали его ломом.
И тьма вокруг, казалось, живая и разумная слегка шевелилась, с каким-то своим зловещим интересом изучая оказавшихся здесь людей.
- Нам страшно, пойдем отсюда, - заныли девчонки.
- Нет, - он хотел выглядеть храбрым, всем своим видом показывая что бояться вовсе нечего, но голос предательски сорвался.
Отругав себя за трусость, Коська нарочито громко и неестественно рассмеялся.
- Да ничего страшного тут нет! Это всего лишь старые кости паршивой ведьмы...
Огонь хлестнул, как полотнище на ветру, хотя никакого ветра под землей быть не могло быть и в помине, и тут же успокоился будто бы и не было ничего.
- Не говори так! - взвизгнула Бережка.
Сам не понимая зачем, Коська сделал шаг, потом еще один, медленно приближаясь к саркофагу.
- Вы слышите? - он напряженно прислушался к окружившей их тишине. Ему показалось...
- Коська, тут ничего нет.
Шепот?
- Пошли отсюда.
- Действительно, - поддержал девчонок Грай, - чего мы тут забыли? Посмотрели и хватит.
- Подожди, - досадливо отмахнулся паренек. - Вы слышите?.. Как будто шелестит что-то.
Слова выходили сами по себе; разумом он понимал, что давно уже пора дать деру из этого проклятого места, но тело похоже само решало, что ему следует делать. Еще шаг, еще ближе, еще громче...
Могильный холод подступил к горлу, липкими пальцами забравшись под одежду, заставляя тело дрожать, а зубы мелко постукивать. Расширившимися от страха глазами Коська смотрел на черный каменный гроб, от которого веяло потусторонним холодом, проникающим, казалось, в самую душу. Огонь трепетал на конце палки, тени плясали по углам, не рискуя приблизиться, мраморные статуи скалились со своих мест, наблюдая за осмелившимися нарушить их покой людьми. А вокруг невидимым туманом, словно бы проявлялось нечто темное, мрачное и зловещее, чему не место в этом мире. В голове звучал настойчивый шепот, что-то приказывающий, о чем-то спрашивающий, куда-то зовущий. Как во сне Коська сделал шаг, другой, приближаясь к саркофагу.
Шепот приобрел зловещие интонации.
И остальные, так же уже зачарованные этим тихим шепотком, двинулись следом. Голос звучал все требовательнее, все злорадней, предвкушая исполнение своих желаний, и ему нельзя было не повиноваться. Кристалл, зажатый в руке замерцал, засветился и вспыхнул ярким светом. На долю мгновения Коська почувствовал затаившуюся под каменной плитой тварь, проник в ее мысли, воочию увидев ее сны... Голос разбился на тысячи осколков, каждый из которых говорил, что-то свое, кричал, шептал, требовал и запрещал, а затем они все разом в неистовой злобе взвыли в голове, поняв что это сознание ускользает от них. Камень помутнел, покрывшись сетью трещин, висящий на груди амулет мелко дрожал, раскалившись до бела, прожигая рубашку. Запахло паленым, но парнишка не чувствовал боли. Боль была в душе, за которую сражалась сама тьма и которую пытался защитить хрупкий и ненадежный волшебный предмет.
По кладбищу пронесся дикий, полный ужаса крик, резко разорвав тишину и так же резко прекратившись. Бродячие собаки дружно взвыли, понимая, что в этот миг произошло нечто ужасное, но рядом небыло никого, кто мог бы это услышать...
Глава 1
При свете дня кладбище выглядело совсем не зловещим, а скорее грустным. Каменные кресты печально выглядывали из поросших высокой травой холмиков, статуи святых со скорбными лицами молчаливо склонили головы над старыми могилами людей, имен которых уже давно никто не помнит, с корявого, много лет назад высохшего и потемневшего от времени дерева, хрипло каркали вороны, переговариваясь между собой, навевая хандру и размышления о никчемности своей жизни...
- Все всегда бывает впервые и нечто подобное было лишь делом времени.
- К сожалению, хотя это кладбище, несмотря на вьющиеся вокруг слухи, одно из самых спокойных в моей практике.
- Поэтому-то и следует как можно быстрее выяснить причины этого феномена.
- Уничтожить, если это нежить, заблокировать, если это искривление пространственно-магического поля.
- Не только. Меня больше интересует, что могло вызвать столь мощный выброс магической энергии, имеющей такие последствия.
- Или кто...
Два мага, теоретик и практик, неспешно прогуливались между старых могил, обсуждая свои дела. После того как стало известно о произошедшем в последнее полнолуние несчастном случае, Орден спешно выделил (а точнее, прислал случайно оказавшихся поблизости) двух опытных магистров - преподавателя теоретической магии 2-й степени Роя Красногорского и боевого мага из Надзорного отдела, некогда тоже преподавателя, но уже оборонной магии, Мьянека Белодрива, тоже магистра 2-й степени.
- Очевидно дети своим присутствием пробудили некую, очень сильную нежить. - Теоретик подкинул на ладони бесполезный уже кристалл, взял двумя пальцами и посмотрел на просвет мутные внутренности. - Камень Присутствия, позволяет проникнуть в сущность нежити, узнать ее желания. Однако, если нежить обладает телепатическими способностями, это может сыграть злую шутку с неопытным магом.
Он вспомнил того паренька, поседевшего и онемевшего, с вплавленным в грудь медальоном. Лечивший его знахарь, на вопрос можно ли будет с ним пообщаться, хмуро покачал головой, ответив, что потрясение было настолько сильным, что надежд на выздоровление очень и очень мало.
- Из шести пятеро пропали бесследно, - произнес практик. - И учитывая, что случилось с шестым, живыми мы их больше не увидим.
- Его спас амулет, - пояснил Рой Красногорский. - Хоть воздействие темных сил было таким, что он разрушился. Причем, не дешевая поделка, а очень хороший оберег. У меня почти такой же.
- Откуда они только их взяли?
- Украли у кого-нибудь.
За этим разговором они вышли к неприметному, если б не охранный знак над входом, каменному "домику." У открытой двери-решетки, в большой бренчащей суме, копошился оборванный дедок с всклокоченной шевелюрой, украшенной загорелой плешью, невнятно бурча и ругаясь при этом себе под нос.
- Вы, простите, кто будете? - после недолгого молчания спросил Мьянек, не сумев самостоятельно определить, что тому тут надо.
- Сторож я тутошний. За порядком слежу, чтоб, значица, могилки порчуны всякие не тревожили.
- И часто тревожат? - поинтересовался теоретик.
- Да не то, чтобы... Нынче-то тут почти не хоронят и поживиться ворам нечем. Разве, что в склепах пошуровать, да и то, все уже украдено до них. Замки поломают, двери сымут, а мне потом нагоняй от покойницкой родни - не уследил. А как же мне уследить, ежели эти гробокопатели ночью приходят? А я за такие гроши, извините, по ночам сторожить не нанимался. - разошелся дедок.
- Ну, хорошо, хорошо, - Рой примирительно поднял руки. - Ваша позиция нам понятна. Позволите, взглянуть на этот склеп?
- А, пожалуйста. Ходите, куда надобно, - разрешил сторож. - Прибьете эту упыриху, - он кивнул на склеп, - жалеть не буду. Чтоб ей на том свете икалось.
- А почем вы знаете, что она упыриха? - спросил практик.
Небыло никаких фактов, указывающих, что именно Костычиха повинна в гибели тех ребят. Уцелевший подросток, которого нашли вообще-то в дали от кладбища, ничего не смог рассказать. Свидетелей не оказалось, а маги отправились сюда, только как в одно из мест, которые следовало бы проверить.
- Упыриха она и есть, - убежденно ответствовал дедок. - Дед мой рассказывал, как она отца его, прадеда моего, то бишь, до смерти замучила ради колдовства своего богомерзкого.
С шумом втянув носом воздух, дедок всхрапнул и смачно плюнул в темноту склепа.
Мьянек поднял голову, что бы прочесть имена покоящихся тут людей, высеченные над дверью. Отдельной строкой шло: "Костычевская Елань Руеновна, княгиня Белозерская." Последнее слово говорило, что дама принадлежала к королевскому роду. Наверное только поэтому ее останки до сих пор не сожгли на костре.
Несколько разноцветных пульсаров осветили мрачное убранство склепа, холодными лучами заставив тени испуганно попрятаться по углам. Маги неспешно обошли помещение, заглянули за колонны, привычно исследовали пол на наличие магических следов и вернулись к гранитному дольмену - одному из нескольких каменных саркофагов, сильно выделяющемуся своими размерами.
- Охранный знак выломан.
- Кладбищенские воры, - отозвался теоретик, на короткий миг презрительно скривив губы.
- Чувствуешь что-нибудь? - Мьянек тоже мог попробовать применить соответствующие заклинания, но с меньшим успехом. Это была не его специальность.
- Нет, - помедлив ответил теоретик. - Магический фон несколько выше, но в пределах нормы.
- И источник колебаний?
Вместо слов Рой похлопал ладонью по крышке саркофага.
- Поднимай.
Маг-практик положил ладони на холодный камень, сосредоточился и, вздохнув, поднял руки. Плита, как приклеенная, поднялась вместе с ними. Легко отведя крышку в сторону, он поставил ее у стены.
- М-да, хоть в учебниках рисуй, - прокомментировал открывшееся перед ним зрелище Рой.
На упыря Костычиха не была похожа нисколько. В гробу лежал высохший скелет, туго обтянутый черной, словно бы обугленной кожей. Такого же цвета было и истлевшее платье. Рот так и остался открытым в немом крике, безглазое лицо уставилось в потолок, а руки со скрюченными когтистыми пальцами, в последний миг, казалось, пытались защититься, но так и застыли поднятыми в момент смерти. Из груди торчал короткий меч, пронзивший сердце и прочно засевший между ребер.
- Это она при жизни что ли такой была? - удивленно спросил практик, глядя на здоровенные клыки Костычихи.
- Про нее мало, что известно. - Рой медленно провел рукой над скелетом. - Кроме ее "славных" деяний. Как и про ее смерть. Считается, что столь сильную колдунью могли убить лишь несколько магов: Редерик Паук, темный эльф Талий или Вольга Серый. Все трое, что интересно, исчезли примерно в то же время, когда умерла Костычиха.
Маг ткнул кончиком ножа в лоб Костычихи. Череп качнулся с сухим шелестом, иссохшая плоть раскрошилась тонкими хлопьями.
- Нет, это не она. Мы оказались в плену слухов и предубеждений. Ни упыря, ни умертвия, ни просто оживленного мертвеца из нее не сделаешь, как ни старайся. А повышенный магический фон часто встречается вокруг могил колдунов. К тому же она тут далеко не единственная похороненная ведьма.
Мьянек поднял плиту и поставил ее на место.
- Что ж, одним вариантом меньше.
- Ну, что, прикончили упыриху? - Дедок, с нетерпением ожидавший возвращения магов, подался вперед.
- Вынужден вас разочаровать, но она не упыриха, - ответствовал Рой. - А всего лишь старый высохший скелет.
И не оглядываясь на разочарованного дедка, пошел прочь от этого места. Несмотря на то, что он привык сталкиваться с самой разной нежитью, а здесь не оказалось ничего опасного, маг был рад выйти из склепа на свежий воздух. Пока он находился внутри, неясное чувство беспокойства шевелилось в душе, заставляя сердце щемить тоской... "Нервы," - решил маг.
А сторож еще долго ворчал позади, крепя на дверь новый замок.
- Как же, не упыриха... Упыриха она и есть. Сколько людей погубила. Кровопийца.
- Зря мы в его присутствии в склеп спускались, - сказал наконец Мьянек. - Теперь распустит слух, что тот мальчик ее клыков дело.
- Да, наверное, - согласился его напарник. - Ну, да сделанного не воротишь. Займемся дальнейшими поисками.
- Куда теперь?
- В лес. - Рой показал направление рукой. - Пара верст отсюда. Там старый Ведьмин Круг был, неработающий, но кто знает... Иногда они сами по себе активируются, даже если с этой стороны это сделать никак не возможно.
2 месяца спустя.
Дверь с легким скрипом отворилась, выпуская на улицу шатающегося человека, и звучно захлопнулась, отсекая вырвавшийся вместе с ним свет и гомон голосов. Человек сделал несколько неуверенных шагов, соображая кто он и куда ему сейчас следует отправиться. Так и не сумев прийти к нужному выводу, он принял единственное верное в данной ситуации решение - вытянул из кармана оплетенную пенькой бутыль и задрав голову шумно забулькал, глядя на полную луну, мелькающую среди редких прорех в облаках. Чуть правее медленно покачивалась вывеска с не слишком умело намалеванным черным единорогом, больше похожим на проткнутого копьем мохнатого козла, с ехидной усмешкой взирающего на припозднившегося пьянчужку. Вывеска была порядком покоцана, а краска облупилась - раздраженные выражением морды "единорогого козла", посетители имели привычку швыряться в него всем, что подвернется под руку. Старый кобель, призванный создавать корчме впечатление почтенного заведения, охраняемого от всяких лиходеев злыми собаками, кряхтя выбрался из конуры, волоча за собой длинную звенящую цепь, замер освещенный луной, тревожно прислушиваясь к чему-то. Пьянчужка, занятый сражением с притяжением Земли и удержанием равновесия на широко расставленных ногах, абсолютно его не интересовал. Кобель робко гавкнул, настороженно крутя лобастой башкой, а потом вдруг вздрогнул всем телом и заголосил, громко и испуганно, безнадежным воем, сразу же подхваченным соседскими кабысдохами.
И добавил парочку привычных ругательств. Затем, вспомнив о бутылке, отвернулся, намереваясь повторить глоток "на дорожку", что б, значит, легче путешествовать, да так и замер, остановленный весьма кстати напомнившим о себе внутренним голосом. В дальней стороне улицы показалась высокая фигура в длинном черном одеянии. Бесшумно шла она, словно бы плывя над землей, по ночным улицам, безучастная ко всему, лишь изредка поворачивая голову в сторону закрытых дверей, как будто могла видеть сквозь дерево и камень. Но эта одинокая фигура внушала такой мистический ужас.. Наверное так могла выглядеть сама Смерть решившая прогуляться по спящему городу. Горлышко выскользнуло из ослабевших пальцев и с оглушительным, в наступившей вдруг тишине, звоном разбилась; следом, не удержавшись на подкашивающихся ногах, шлепнулся мужичок.
- Эй, ты, псина блохастая, а ну заткнись! - На улицу, немного запоздало, вышел корчмарь, с грязным полотенцем, для протирания кружек, на плече.
Удивленно замолчал, заметив, что пес больше не лает, а, забившись в конуру, скулит от ужаса. Перевел взгляд на сидящего на земле пьянчужку. Позади толпились посетители, с интересом выглядывая из-за плеча корчмаря, что бы тоже увидеть, на что это так выл трактирский пес. Ничего более интересного не предвиделось, а тут может загрызли кого...
- А ну, пропустите. - К выходу пробился обвешенный чародейским инструментом колдун.
Пошатываясь вышел вперед, сжимая одной рукой кружку, а другой пытаясь вычертить в воздухе колдовские знаки. За движением пальца оставался бледно-золотистый светящийся след, складывающийся в незамысловатый рисунок заклинания поиска. Посетители, затаив дыхание, следили за колдующим магом. Вот он, закончив рисунок, взмахнул ладонью и тот растаял. Шатаясь на подгибающихся ногах как березка на ветру, маг осушил кружку, утер губы рукавом, и вытянул перед собой руку. Возле ладони снова едва заметно полыхнул рисунок - поисковый импульс вернулся, - и колдун, внезапно переменившись в лице, выронил кружку, развернулся и побежал прочь, спотыкаясь и оскальзываясь.
Вид убегающего мага послужил лучшим поводом покинуть корчму еще до того, как в карманах кончатся деньги, а штатный вышибала поможет найти дверь, схватив за шкирку и кинув в нужном направлении. Заплатить за выпитое и съеденное никому не пришло в голову.
Темная фигура неслышно скользила по улицам ночного города, направляясь одним известным ей маршрутом, заставляя собак биться в истерике, а кошек забиваться в самые дальние углы. Даже птичьи стаи снимались с деревьев, с криком разлетаясь в стороны. Небыло человека, не чувствовавшего приближение зла. Люди испуганно замирали, когда охраняющие дома псы, вдруг замолкали, ощущая как могильный холод касается их сердец, и облегченно переводили дух, когда фигура удалялась. Отдельные смельчаки даже подкрадывались к окнам, чтобы посмотреть вслед из-за приоткрытых ставень. Долго брела она между домов, вызывая лишь страх в сердцах всех живых тварей, пока, наконец, не выбрала один, приглянувшийся по какой-то, известной лишь ей одной, прихоти.
Волдынь Лоза, перебиравший в погребе припасы, недовольно и вместе с тем тревожно, прислушался к заливающемуся лаем дворовому псу.
- Вот разлаялся, зараза. - проворчал он, прижимая к груди маленький бочонок с солеными огурцами. Как раз в этот момент вой сошел на испуганное повизгивание, сменившееся тишиной.
- Что это там? - Волдынь посмотрел наверх, хотя, конечно, ничего не мог увидеть сквозь доски.
Ответом ему был грохот выламываемой двери. Бочонок выскользнул из рук и, ударившись о землю, лопнул, залив все вокруг кисло пахнущим рассолом. Волдынь даже не заметил этого. Наверху что-то бухнуло, сквозь щели между досками посыпалась пыль. Затем послышались тихие неторопливые шаги.
- Спасайся, хозяин, - шепотом крикнул выглянувший из-за бочек домовичок.
Бесенок покрутил головой, махнул хвостом, и с шелестом сгинул, прихватив с собой взятый наугад с полки горшочек.
Опомнившись, Волдынь бросился к лестнице, прихватив по пути топор, которым он обычно разделывал туши. На втором этаже осталась молодая жена, и сейчас все мысли были только о ней. На одном дыхании мужчина взлетел наверх. Жена стояла посреди комнаты, безвольно опустив руки и запрокинув голову. Лба касалась хрупкая женская ладонь с изящными тонкими пальцами, заканчивающимися длинными, больше смахивающими на когти, ногтями, поблескивающими дорогим эльфийским лаком. Из-под ногтей тянулась тоненькая дорожка крови. Перед ей стояла высокая, кажущаяся очень красивой женщина в черном платье.
- А ну, отойди от нее! - крикнул Волдынь, замахиваясь топором. - Велина!
Женщина обернулась. Бледное лицо ее было больше похоже на маску, выражающую лишь холодное аристократическое презрение, а отсвечивающие алым глаза смотрели с превосходством самой смерти. Мужчина попятился, не в силах вынести этого взгляда. Спустя бесконечно долгое мгновение она отвернулась, направившись к другой двери. Жена Волдыня не сопротивляясь последовала за ней, словно загипнотизированная.
- Стой! - в слепой ярости заорал Волдынь, кидаясь следом.
Женщина в черном обернулась с такой скоростью, что, казалось, даже ее собственная тень не поспела за ней, сбив голову с плеч так же легко, как шляпку с гриба. Никак не отреагировав на смерть мужа и залитую кровью стену, молодая жена Велина равнодушно перешагнула через труп, прошла мимо, и исчезла в темноте со своей новой хозяйкой.
Спустя четверть часа улицы наводнили стражники на лошадях и отряды копейщиков из ополчения. То тут, то там видели спешащих куда-то магов и знахарей, но не смотря на все их усилия никаких следов отыскать не удалось.
Глава 2
- ...Вот, стал быть, так оно и случается. Кажную ночь ходит она и из людей кровь высасывает, упырица, - говорил корчмарь, протирая кружки полотенцем, рассказывая новости последних недель. - Люди уж боятся даже днем по улицам ходить, не говоря уже о ночи. Кто мог, давно уже разъехались по сродственникам, остальные, как я, кому податься некуда, остались.
- Не боитесь?.. Все ж лучше бездомным, но живым, чем дома, но покойным.
Тихий неторопливый голос собеседника внушал уверенность и корчмарь признавался:
- Боюсь, конечно. Ну, да авось пронесет. Посетителей-то нынче почти нет, - продолжил он о другом, - вы первый за три дня, - повторил он, поглядывая на склонившегося над кружкой мага. - Сначала эти наемники толпами ходили, и люди, и тролли, как градоправительские указы о награде за Упыриху на главной площади повесили. А опосля как ихнюю шайку из двадцати человек та Упыриха по частям на деревьях развесила, так что их всех в одном ящике хоронить пришлось, то и тех не стало. И стража, которая город патрулирует, тоже ничего с Упырихой поделать не может. Говорят, у них даже приказание такое есть, в бой не вступать, а токо скрытно проследить, куда она днем прячется. Так-то она на всех подряд не кидается, только если первыми нападут, а выбирает, кружит по улицам... А вы, что, тоже за наградой приехали? - поинтересовался корчмарь. - Так мой вам совет: берите вещи и уезжайте куда подальше, покудова голова цела.
Из подсобных помещений выглянул конопатый паренек, молча взглянул на них, ожидая приказаний.
- Сколько берете за постой?
- Пару серебрушек в сутки. - быстро ответил корчмарь, опасаясь потерять клиента. А ведь совсем недавно он брал не меньше полугривны, то есть в шесть раз больше.
Золотая монета легла на стол.
- Вот вам за неделю. - По цене этого хватило бы на две. - Пусть мальчишка отнесет мою сумку комнату. А я пока пойду, погуляю. Давно я не был в этих краях...
- А зовут-то вас как, господин маг? - Спохватился корчмарь.
Маг, уже стоя в дверях, повернулся в вполоборота.
- Сварек. Сварек Вольгин.
***
Ареку вспомнилось, как он получил этот заказ. Весьма заманчивое предложение с финансовой точки зрения. Произошло это в не слишком приличной корчме с громким названием Золотой Дракон, что в захолустном городке Медведищи, расположенном совсем близко от троллих гор. Маг сидел у стойки, неспешно потягивая квас, единственный напиток не вызывающий особого отвращения. Пиво тут продавали донельзя как противное, гнусный вкус которого, корчмарь, не так уж и безуспешно, компенсировал крепостью, добавляя сомнительного качества первач. Этот же первач можно было заказать и отдельно, а так же гномью водку "Черная Река", настоянную на каких-то подземных грибах, отчего жидкость становилась дымчато-угольной, в довершение тускло светясь в темноте. Пили это пойло только гномы, находя в данном продукте какое-то свое, не понятное другим расам, удовольствие. Подавали и некоторые другие напитки, судя по бутылкам самопального розлива - то есть, намешанные в одном ведре и отличавшиеся друг от друга только криво подписанными, зачастую совсем безграмотно, бумажками. Для неискушенной крестьянской публики вполне годилось. А самым приличным была боярышниковая наливка на тройном самогоне, стоившая соответственно, и которую, судя по недовольно кривящейся морде сидящего рядом снежного тролля, корчмарь уже успел испортить в погоне за дополнительной монетой. Крепких напитков Арек не пил, предоставленный на полках выбор не стал бы пробовать даже за деньги, а поэтому взял не вызывающий особых опасений за свое здоровье квас. И стоило это удовольствие целых три монеты. Была еще бесплатно подаваемая колодезная вода (по виду еще не слишком протухшая) из боченка, которую корчмарь черпал грязным ковшиком. На водной глади грустно плавали скорбные трупики мух. Судя по их медвежьим размерам - обожрались и утопились с горя.
Дыра. Одно слово - дыра.
На мага косились. Корчмарь и подавальщицы - с опаской, не решаясь подойти, прочие посетители-люди мрачно, с угрюмой решимостью, но связываться с молодым, сильным и трезвым колдуном, к тому же вооруженным, никто не хотел. Глушь - чужаков тут не слишком-то жалуют. А магов не жалуют нигде. Гномы - безразлично; другие расы вообще терпимее относятся к непохожим на себя. Тролль - с интересом, явно подумывая, а не пригласить ли Арека поучаствовать в каком-нибудь сомнительном с точки зрения закона дельце. Эту расу часто нанимали для самых разных целей, от охраны купеческих обозов, до этих самых обозов разграбления. И разумеется, почти в каждой разбойничьей ватаге или наемничьем отряде был свой колдун, зачастую даже из боевых магов. Сам Арек к троллю подходить не собирался, но предложения, если бы они прозвучали, выслушал бы.
Корчмарь наконец соизволил появиться возле столика, тоскливо поинтересовавшись заказом. Арек выбрал грибной суп и кус утятины с каким-то гарниром, именуемым "дриадским", и, пересев за свободный столик, ради развлечения стал левитировать мелкую монетку. Коситься на мага стали еще сильнее, но, как и раньше, он не обратил на это ни малейшего внимания.
Народу в корчме собралось не так уж и много, поэтому даже негромкие разговоры за отдельными столиками были слышны довольно отчетливо. Маг, скучающий в одиночестве, невольно прислушался к одному из них. Рядом четверо мужиков, судя по всему мелких торговцев-крестьян, снабжающих город репой и капустой, по мере их созревания на грядках, обсуждали нечто интересное.
- Да вот те крест! - тихо горячился один из мужиков, склоняясь ближе к собеседникам. - Истинно говорю. Мне свояк сказывал, что вылазит енто страховидло из лесу ночью. Путника хвать, - крестьянин для наглядности цапнул ручищами за воздух, в которые при этом чуть не попала шея сидящего напротив, - и обратно в лес. И токо его и видели.
- Брехня, - ляпнул другой крестьянин.
- Откуда ж оно тама на дороге взялось, страховидло твое, ежели не было его ранее? - Спросил третий мужик.
- А вот про то мне не известно. Врать не буду. - Рассказчик понизил голос. - Токо сдается мне, что с Гиблой Дороги приползло. Как по ней ентот новый купец ездить начал...
- Это который завсегда к себе колдуна нашенского в охрану нанимает? - Уточнил доселе молчавший четвертый.
- Он самый. - Подтвердил крестьянин. - Так вот. Как он по дороге той ездить начал, так видать страховидлу и потревожил. Вот оно и вылезло из лесу к людям.
- И, что ж, прям так на людей и нападает? - Удивился Третий.
- Ну, как так? - Рассказчик развел руками. - Свояк сказывал, что так то оно ничего не делает. Токо из темноты глазами посверкивает, пужает. А близко не подходит, огня, стал быть, стращается. А вот ежели в сторону отойти, или без костра заночевать, то считай пропал человек.
Мужик придвинулся ближе, взмахнув ладонью - приглашая остальных тоже наклониться к нему.
- А еще мне свояк говорил, как один из ватаги его над рассказами этими посмеивался и не верил, а однажды ночью в кусты пошел и пропал. Уж его и кликали и звали, да только не дозвалися. А с утра пошли всем скопом искать, нашли только скелет один. - Мужик многозначительно поднял брови. - Так то!
- Брехня, - уже не так уверенно произнес Второй.
- А ты хошь верь, хошь не верь, - первый крестьянин откинулся на спинку стула, схватив со стола кружку. - А только я вас предупредил, так что ежели надумаете куда ехать, то думайте...
Последние слова потонули в бульканье.
- Так может колдуна нанять, - предложил один из мужиков. - Что б, значит, утихомирил чудище?
Рассказчик мельком глянул в спину Ареку и пожал плечами.
- А зачем? Так то оно не шибко страшное. В дверь не скребется, по улице не бегает. Сидит себе в лесу и сидит. Огня опять же боится. Так что станется на дороге заночевать, то костер поярче развести и стражи поболе обычного выставить, и ничего оно не сделает. А ежели чародея супротив страховидла послать, то может оно тем чародеем закусит и в село повадится ходить. А то и племя евойное понабежит.
- И то верно, - согласились они. - Покуда нас не трогает, то неча и его задирать.
Мужики дружно чокнулись кружками, и убедившись, что в оных почти ничего не осталось, крикнули подавальщице, чтоб принесла еще на четверых.
Лица Арека они не видели, но, наверное, удивились бы, узнав, что ответом на этот рассказ была легкая, задумчивая, чуть горькая и презрительная усмешка.
Маг тоже думал о "страховидле". И о людях, которые ничего не желают сделать, чтобы облегчить себе жизнь.
Двери снова отворились, корчма десятками глаз уставилась на нововошедшего, выжидательно и с интересом, пройдясь взглядами по мятой и запыленной одежде, грязным сапогам и еще влажному плащу, с прилипшими брызгами мокрой глины - с утра прошел дождь, - задержавшись на коротком мече и длинной плети-"волчебое", и убедившись, что громить сие достойное заведение (по крайней мере сразу) тот не собирался, вернулись к делам насущным. Арек тоже, против воли, взглянул на этого человека. Грязная одежда говорила, что он уже давно в пути, несколько дней, и по срочному делу, иначе бы разыгравшуюся утром грозу переждал в каком-нибудь трактире или в шалашике под елкой. Всадник. Без лошади в такие путешествия не отправляются (Арек считал себя единственным исключением), к тому же волчебой оружие конных степняков. Рукоять выполнена в орочьей манере, а здоровенным грузиком, наверное, можно проломить череп даже вурдалаку. Гонец, скорей всего.
Человек, меж тем, уставшим, но внимательным и цепким взглядом обшарил корчму, и, выбрав из всего многообразия рас, полов и возрастов обедающих посетителей Арека, направился к нему.
- Сварек Вольгин? - Осведомился он.
Арек поднял голову, встретившись с гонцом взглядом. В голове одновременно работали две мысли: кто это такой, и что Арек такого натворил, что его ищут? На мага не похож, выражение глаз совершенно другое, на стражника тоже и в дверях десяток копейщиков с парой магистров не толпятся, ожидая приказа его, Арека, вязать. С другой стороны, как он ни силился вспомнить, но ничего такого, ради чего стоило бросаться в погоню, за собой не обнаружил. Мысли пролетели вихрем. Между вопросом и ответом прошло всего лишь несколько мгновений.
- Да.
Человек сразу расслабился, устало плюхнулся на стул, вытянув ноги. Жестом подозвал девчонку-подавальщицу и, кинув ей мелкую серебряную монету, попросил кружку пива. Маг едва сдержал усмешку, представив выражение его лица, когда он попробует местное пойло.
- Хвала богам. Я уже три дня в пути, разыскивая вас.
- И по какому же поводу стоило меня разыскивать, позвольте полюбопытствовать? - Спросил Арек, увлеченно наблюдая за пляшущей на кончике пальца монеткой.
- Зовут меня Дарий, гонец из Волхова. - Он немного оторопело понаблюдал за выделывающей кренделя медяшкой и, решив, что так оно и должно быть при подобном разговоре, продолжил. - Тамошний градоправитель послал меня за вами, что бы нанять по вашей... хм... специальности.
- Прям таки именно меня? - Немного наиграно удивился маг, а про себя подумал, что если это и ловушка, то, надо признать, весьма хитрая.
- Так точно, - по военному ответил гонец. - Их градоправительское сиятельство слышало о ваших подвигах, особенно о случае в Раменском, и решило нанять именно вас. Тем более, что вы и так оказались в наших краях.
Хм. Логично. Если нет никого получше, то надо довольствоваться тем, что есть. А в Раменском случай вышел действительно... престранный. Видать слухи докатились и до противоположного края страны.
Между тем принесли, наконец, заказы. Магу его грибной суп (по виду из поганок) и кусочек утки (престарелый петух, околевший, видимо, своей смертью от старости) с "дриадским" гарниром (порезанные мелко сорняки), а гонцу его пиво. Цапнув кружку за ручку, он с блаженным выражением лица припал к сосуду, после первого же глотка сменившимся ошеломленным удивлением. Не разобравшись, Дарий сделал еще один глоток и, брезгливо скривившись, отставил пиво в сторону. Маг чуть не подавился наблюдая за этой переменой.
- Вот поэтому я остановил свой выбор на квасе, - пряча усмешку сказал Арек. - Квас в этом гадюшнике тоже пойло еще то, но вполне терпимое.
- Я лучше просто воды попрошу, - мрачно буркнул Дарий.
- Не советую, - предупредил его маг. - Он ее на мухах настаивает.
Мужчина опасливо покосился на корчмаря, грязным полотенцем, больше смахивающим на половую тряпку (а Арек ничуть не удивился бы если оно так и было, два в одном), протирающего стаканы.
- И куда только староста смотрит?
- Туда же. - Ответил маг. - Корчмарь - здешний староста и есть. Ну так, что же это городское сиятельство от меня хочет? - Вернулся он к деловому разговору.
- Нанять вас для уничтожения твари затерроризировавшей наш город.
- Надо же, - протянул маг. - И, что же это за, как вы выразились, "тварь"?
Волхов - городишко не слишком крупный, больше воспоминаний о былом величии, чем этого самого величия, но жителей там предостаточно, и добровольная дружина с городской стражей, а сила это достаточно серьезная, имеется, и пол десятка магов самого разного уровня - тоже. Поэтому-то Арек и удивился. Затерроризировала - значит приходит, делает, что хочет, и уходит, после чего жителям становится очень плохо, а ни дружина, ни стража, ни маги ничего с этим поделать не могут. В уме он быстренько перебрал возможные виды нежити, способной не обращать внимания на такое количество противников, но ничего путного не придумал. Ползун? Выжгли бы катакомбы, и всего делов. Драпыри? Они стайные мракобесы. А может дракон? Но магистру второй-третьей степени вполне по силам хвост мерзкому ящеру оторвать и на елке остальным летунам в назидание повесить. Впрочем, далеко не каждому магистру, и далеко не каждому дракону.
- А никто не знает. - Обрадовал его Дарий. - Приходит какая-то... ночью, людей похищает и исчезает, прежде чем народ по тревоге сбежится. Стража ее победить не смогла - сильна слишком, а маги... - гонец махнул рукой.
- Что маги? - Спросил Арек.
- Может вам лучше с градоправителем поговорить? - Предложил гонец, уходя от вопроса. - Он лучше меня знает ситуацию.
- Ну, хорошо, - кивнул маг, не став настаивать. Там видно будет. - Но почему именно я?
- Его сиятельство слышало о ваших подвигах, о том, как вы справлялись с самыми разными опасными монстрами, с которыми отказывались иметь дело маститые маги, - повторил он.
- Я о том, что меня отчислили с пятого курса Школы Магии, и я не имею права официально именоваться магом. Не лучше ли нанять какого-нибудь магистра первой степени?
- Мы покупаем не чины, а опыт, - заученно брякнул Дарий.
- Хм, - магу понравилось высказывание, хотя немного покоробило слух слово "покупаем". - И во сколько же вы оцениваете мой опыт?
- В тысячу гривен. Золотом.
Арек не изменился в лице лишь потому, что не сразу понял смысл ответа, а когда до него дошел размер гонорара, справиться с нахлынувшими чувствами было проще.
- Хм, - снова хмыкнул колдун, задумчиво потерев подбородок. - Не мало.
Не мало?! Да, обычно гонорар даже для магистров редко выходит за рамки двадцати-шестидесяти гривен! В практике Арека был лишь один случай, когда он получил сто шестьдесят золотых, по сорок монет за каждого из четырех убитых монстров. В том самом Раменском, которое упомянул гонец. Обычно же маг получал гривен пятнадцать-двадцать.
Если это и ловушка, то очень хитрая.
- Вам удалось меня заинтересовать, - с ленцой, словно бы делая одолжение, произнес он.
- Очень хорошо. Его сиятельство были уверены, что вас заинтересует данная сумма. У вас есть лошадь?
Арек покачал головой.
- До Волхова трактом два дня пути. - Гонец потратил больше времени на поиски. - вам придется купить коня. Нам нужно попасть в город как можно скорее.
Но тратиться на лошадь не пришлось. В Волхов уходил купеческий обоз из нескольких телег, и купец с радостью принял мага с гонцом в охрану (тем более, что они не потребовали за это ни одной монеты). Лишний человек, особенно если это маг, всегда может пригодиться. Места-то дикие. Кроме разбойников и дикого зверья, в лесах водится немало такого, с чем лучше никогда не встречаться. По словам купца, розовощекого, упитанного, бородатого дядьки, упрятанного в расшитый золотом цветастый кафтан, колдун, который обычно ездил с ним, прельстился более выгодным предложением, и Арек подвернулся как нельзя кстати, "ибо найти в этой дыре справного чаровника, задача невозможная. Даже за деньги." Кстати, среди прочих Арек заметил и того снежного тролля, которого он видел в корчме. Обоз уходил немедленно, и не смотря на полностью груженные телеги, обещался достичь города за два дня. Купец покрикивал, лошади пофыркивали, охранники лениво опустошали оплетенные бечевой бутыли. Маг пристроился среди тюков с чем-то мягким и, не обращая больше ни на кого внимания, уткнулся в книгу. Пред отправная суета вдруг резко прекратилась, щелкнул кнут, кто-то прикрикнул на нерасторопную лошадку и обоз, поскрипывая колесами и поругивая ездоками, тронулся в путь.
Первый день прошел без особых происшествий. Одна из лошадей потеряла подкову, но возничий, оказавшийся по совместительству кузнецом, быстро поправил дело - в телеге нашлось несколько подков и ворох гвоздей, видимо вредная животинка избавлялась от обувки каждый день. Охранники, четыре человека и тролль, лениво травили пошлые шутки и наемничьи байки, подбадривая себя содержимым припрятанных под куртками фляг. До беспамятства, впрочем, они не напивались, понимая, что потеряв голову в переносном смысле, можно, в случае чего, потерять ее в смысле прямом. Да еще к вечеру, одна лошаденка, испугавшись внезапно продравшего глотку волка, дернулась и сбросила часть товара на дорогу. Скотину огрели вожжей по морде, волка - заковыристым пожеланием (тот видимо услышал и заткнулся от обиды), и остановились подбирать упавшие тюки. Купец туманно намекнул магу, что как бы было всем на свете хорошо, если б он шуганул серых хищников своим чародейством. Но Арек отказался, объяснив, что тогда на место волков сбежится окрестная нежить. Не очень-то поверив и решив, что маг просто не хочет заниматься подобной мелочью, купец ушел, что-то ворча себе под нос.
- Похоже он посчитал, что вы просто набиваете себе цену, - прокомментировал этот разговор Дарий.
Маг пожал плечами. Мнение купца его нисколько не интересовало.
- Впрочем возмущаться он поостережется, - продолжил гонец. - Не в его интересах. Я тут с охранниками разговорился, они несколько раз его сопровождали, так вот: место это в народе Гиблой Дорогой прозывается, и Колоний единственный из купцов, кто по ней ездит.
- С чего бы это? - Заинтересовался Арек.
- Вы про дорогу или про купца? - Спросил гонец и не дожидаясь ответа, объяснил. - Нежити, говорят, в здешних местах много водится, вот крестьяне и предпочитают ездить кружной дорогой. Она длиннее, но зато не в пример безопасней. Верхом два дня, а на телеге все три получится. А купец наш, чтоб побыстрее товар скоропортящийся доставить, нанимал одного мага для защиты и ездил по короткой, экономя день.
- А я-то думал, чего дорога такая заросшая, словно бы по ней давно не ездили, - задумчиво произнес маг. - Халявщик, надо было с него гривен десять за это стрясти.
Лошади подустали и шли шагом, не быстрее человека, поэтому почти все решили размять ноги пройдясь пешком рядом с телегами. Арек подумал и тоже спрыгнул на землю.
- Не знаете когда будет привал? - Спросил он. - Темнеет уже.
- Скоро, - уверенно ответил гонец. - Через пару верст будет поляна, на которой они всегда и останавливаются.